В ноябре 2008 года Александру «стукнуло», как он сам выражается, 74 года. Да «стукнуло»-то, видать, не очень сильно: и на вид он еще мужик довольно крепкий, да и здоровьишком ( сообразно возраста ) не обижен – без напряга может проехать на велосипеде не один десяток километров в день.
Вот только рана войны на всю жизнь оставила след и в душе и на лице. Во время налета вражеской авиации и бомбежки железно-дорожных путей на Кубани потерял глаз. Александр – не коренной уралец. Родился он в жарком Узбекистане в древнейшем городе Самарканде, куда отца с матерью занесли ветры борьбы с басмачеством.
- Вскоре после моего рождения родители уехали на родину отца, в станицу Бейсуг. Он был из зажиточной казацкой семьи. Но жить в родных местах стало тяжело. Видеть своими глазами как когда-то крепкая усадьба его предков после раскулачивания пришла в упадок, все забрали во вновь организованный колхоз было тяжелым испытанием. И родители вынуждены были переехать на станцию Крымская где и застала их эта проклятая кровожадная война – вспоминает Александр.
Уже на Урале, обучаясь в школе, техникуме, молодость и природный оптимизм помогали молодому человеку преодолевать прожитое военное лихолетье и невзгоды. Как в той песне поется: « Руки целы, ноги целы – что еще?» Да и голова на плечах имелась. Жизнь продолжалась.
Окончив техникум, Александр с матерью перебрались в город Копейск, под Челябинском, где на заводе «Пластмасс» он отработал всю жизнь до пенсии.
Годы все же берут свое и долгими вечерами итожит ветеран свою нелегкую жизнь, через которую неумолимой красной нитью пролегла война. Она разделила судьбу будто бы на две неравные части: все, что было «потом», в мирное время, делалось с невольной оглядкой на те неимоверно тяжелые военные годы.
И мерилом ценностей человеческих у выжившего поколения навсегда остались не богатство, а верность, надежность и обостренное чувство справедливости.
По-разному живут сегодня видевшие в детстве, познавшие холод, голод и пережившие те жестокие дни и уже совсем близка та черта, когда война станет историей в полном смысле этого слова, уйдет вместе со свидетелями за грань живых ощущений и воспоминаний.
Но должно же что-то ценное и неподвластное времени остаться в его дочери, внуке, внучке и потому он старается капли воспоминаний выплеснуть в строки и сохранить, ведь жизнь выше войны, а значит выше смерти.
Александр Самохвалов