Дети огня. Глава восемнадцатая: "После драки кулаками не машут"
Когда удается избавиться от страха, всё сразу становится на свои места. День кажется светлее, а треск поленьев в очаге не таким зловещим, и дым перестаёт есть глаза, отправляясь в трубу, как ему и положено.
Если на минуту забыть о предубеждениях, то Марико-сан можно найти весьма привлекательной особой. Невысокая - наверное, даже мне не дотянула бы и до плеча. Изящная, хорошо сложенная, с маленькими кистями рук и почти без макияжа на умном лице. Её одежды были подобраны строго по сезону: тёмное кимоно, расписанное заснеженными ветвями ели, бело-голубой пояс-оби, шнурки в тон... если бы не лисьи хвосты, притороченные к этим шнуркам в качестве украшения, я бы счел её образ идеальным и, разумеется, вполне безобидным.
Сложно представить себе, что такая хрупкая женщина способна творить ужасные вещи, о которых рассказывали Иситари и Кори.
Про Большую Бойню в Хиросиме до нас доходили только отдаленные слухи. Поначалу лисы в тех краях водились в избытке, но с момента появления Марико, вход в город им был строго-настрого запрещен -- хозяйка отчего-то терпеть не могла рыжих соседей. Нарушителей границ, говорят, безжалостно убивали на месте. Неудивительно, что вскоре поток желающих проверить правдивость угроз на собственной шкуре окончательно иссяк. Кто-то ударился в бега или отправился жить в другие края к родственникам. Но всё же несколько семей осталось.
Многие годы лисы ютились в предместьях и на близлежащих островах, обходя стороной негостеприимную местность. Однако Марико это не устравивало, и пять лет назад она объявила о своём намерении истребить рыжую заразу на подвластной ей территории. Поговаривали, что трём лисьим кланам велели убираться в тот же день, даже не отведя достаточного времени на сборы. Изгоняемые же не стали выяснять, какая муха укусила вконец потерявшую разум хозяйку. Ультиматум оскорбил лисью братию в лучших чувствах. Шутка ли -- живешь многие столетия на одном месте, тут уже всё своё, родное, и тут приходят какие-то скандалисты, угрозами и силой заставляют бросить уютное гнездо, где выросло не два и не три поколения маленьких лисенят.
В общем, убедившись в тщетности любых переговоров, старейшины решили принять бой. А хи-но тэмма, похоже, на то и рассчитывали. По крайне мере, к драке подготовились знатно, чего нельзя было сказать о мирных лисах.
Многие не пережили тот страшный день. Нападавшие не жалели никого, ни детей, ни стариков. А те, кому удалось бежать, распространили вести о произошедшем, заклиная все лисье племя больше никогда не приближаться к местам, где властвует кровавая Марико.
Сама же хозяйка Хиросимы только больше ожесточилась, потому что в той самой Бойне погиб один из её младших дэси. И, признаться, мне было его почти не жаль. Я не понимал, как можно гордиться победой над теми, кто слаб и не может дать достойного отпора.
Пожалуй, именно теперь я был готов к разговору с этой женщиной. Бояться собеседника -- заведомый проигрыш. Недооценивать -- ещё хуже. Когда внешний вид настолько не соответствует внутреннему содержанию, нужно быть начеку, точно взвешивать слова и думать, прежде чем что-то сделать. Только так можно чего-то добиться!
-- Я думала, ты выглядишь иначе, - с сомнением протянула Марико. - Впрочем, гайдзинская кровь чувствуется...
Говорила она с придыханием, наклоняясь достаточно близко, но не выходя за рамки приличий.
-- Вы пришли поговорить о моей родословной? - возможно, ответ был достаточно резким, но мне очень хотелось дать понять этой женщине, что разговор следовало начинать не с этого. Если, конечно, она не намеревалась меня оскорбить.
Марико ничуть не смутилась.
-- Нет, меня привело совсем иное дело. Кстати, а где же бывший хозяин Киото? Прячется?
-- Юкимару здесь нет. - отрезал я, не вдаваясь в подробности.
Пусть даже не надеется! Вывести меня из себя будет непросто. Но как же точно она умеет находить болевые точки, просто удивительный талант.
Марико насмешливо прищурилась. Похоже, она мне не очень-то поверила.
-- Хорошо, мне он в общем-то и не нужен. На самом деле я хотела поговорить именно с тобой, Рока. Но сомневалась, что ты... как бы это сказать... Что ты способен понять мои слова правильно.
Все эти хождения вокруг да около меня сильно озадачивали.
-- Раз хотите, так говорите уже. Иначе мы до вечера будем обмениваться любезностями, а у меня не очень много времени.
-- Какой ты нетерпеливый, - Марико вежливо улыбнулась одними уголками губ. - У меня-то как раз времени предостаточно. Так что ты заведомо находишься в худшем положении. Я хочу, чтобы ты понимал это, и не перечил попусту.
За обманчивой сладостью её голоса я приметил некоторое раздражение, и мысленно записал себе одно очко. Приятно не оправдать ожидания противника.
-- Но мне казалось, что именно вы были инициатором беседы. Если вам нечего мне сказать, Марико-сан, то я, пожалуй, пойду...
-- Стоять! - рявкнула она, хотя я даже не начал подниматься с места.
И тут же поспешно добавила:
-- Прошу прощения за грубость, я правда ожидала увидеть перед собой нечто... совсем иное. Давай начнём разговор сначала, как будто ничего не произошло?
Меня удивила легкость, с которой было сделано это предложение. Неужели ей и впрямь так запросто удается забывать сказанное и сделанное? В таком случае, я понимаю, почему эту женщину не мучает совесть за то, что она натворила пять лет назад.
-- Как я уже и говорил, слушаю вас, Марико-сан. - мягко произнес я.
Пусть думает, что прошлое не имеет значения. Впечатление уже сложилось, мнение укрепилось, и чтобы изменить его, придется сильно постараться. Если, конечно, она вообще задастся такой целью.
Марико принялась теребить кончик лисьего хвоста.
-- У меня есть один вопрос. И одно предложение. Но предложение зависит от того, что именно ты ответишь на вопрос.
-- Постараюсь удовлетворить Ваше любопытство, если это будет в моих силах.
Я не понимал, почему она так странно смотрит на меня, словно никогда не слышала вежливых слов, или вообще сомневалась в моей способности к членораздельной речи.
-- Рока, я хочу, чтобы ты мне рассказал о свойствах той реликвии, которую разыскивает Химэру-сама.
Я удивленно воззрился на Марико. Что это? Простота? Или она настолько уверена в своем обаянии? Как вообще можно рассчитывать, что недружелюбно настроенный собеседник вдруг возьмет и выдаст сокровенное знание? Давно я не испытывал такого наслаждения, отказывая в просьбе.
-- А я не хочу!
-- Почему? - с нажимом спросила она, поражая меня ещё больше. - Я же пока ничего не требую, не угрожаю говорю с тобой по-хорошему. Ну что изменится, если ты мне это расскажешь? Ты ведь ничего не теряешь, Рока. А моё предложение может оказаться весьма интересным.
Я хмыкнул. Похоже, меня и правда считают слабоумным. Неужели, Юкимару прав, и Кэно-сэнсей в самом деле распространял слухи о моей мнимой неполноценности? По крайней мере, другого объяснения я найти не мог.
-- Может, тогда начнете со своего предложения? Пока наша беседа кажется мне слишком скучной.
Марико покачала головой.
-- Я не могу изложить суть дела, пока у меня нет достаточных сведений о предмете.
-- В таком случае, боюсь, разговор преждевременный.
Её глаза гневно полыхнули, кулачки сжались, а один из лисьих хвостов на поясе лишился немалой доли меха.
-- Маленький наглец! - выпалила она, привставая.
Я был уже готов к тому, что на меня сейчас набросятся, но Марико вдруг успокоилась и снова присела напротив, чинно сложив руки на коленях. О недавней вспышке можно было догадаться лишь по сильно порозовевшим щекам. В остальном же лицо хозяйки Хиросимы выражало прежнюю скромность и доброжелательность.
-- Я хотела сказать, что с тобой не слишком-то легко иметь дело, - поправилась она. - Но если так, я готова, скажем, обменяться. Ты раскажешь мне то, что я хочу услышать, а взамен получишь то, что интересует лично тебя. Идёт?
Хотел бы я знать, что творится в этой ухоженной и несомненно горячей голове на самом деле. Марико решила сменить тактику. Попробовала напролом, не вышло, теперь, значит, пробуем торговаться.
Я уже сожалел, что согласился говорить с ней. Уж лучше бы сбежал вместе с другими. Но время для малодушия давно прошло, игра началась, и останавливаться уже слишком поздно. То, что это именно игра, я почти не сомневался. За напускным спокойствием моей собеседницы скрывался самый настоящий азарт. Как бы мне помог сейчас холодный рассчёт! Но, к сожалению, он никогда не был моей сильной стороной. Придется выкручиваться, как уж умею.
-- Не уверен, что у вас есть что-то, что в самом деле сможет меня заинтересовать. - Я нарочито равнодушно пожал плечами.
Марико рассмеялась, прикрываясь рукавом.
- Да? А как, например, на счёт негодяя, который сдал твоего дорого сэнсея? Ты знаешь, кто настроил Химэру-сама против Кэно? Кто больше всех кричал о том, что его надо убить?
Меня обдало жаром, словно из раскаленной печи. Перед глазами всколыхнулась темная пелена, и рассыпалась искрами. Больше всего на свете мне хотелось сейчас придушить эту женщину. Не ведаю, как я сдержался. Хвала остаткам здравого смысла! В драке со взрослой и сильной хи-но тэмма у меня не было бы ни единого шанса.
-- А доказательства? - выдохнул я. - Откуда я могу знать, что это не клевета?
Марико развела руками.
-- Не хочешь, не верь. А только я не вру. Сама лично присутствовала при разговоре, когда решалась судьба хозяина Осаки. Хочешь, за просто так скажу? А ты сам решишь, что делать. Будешь мстить -- мсти. Мне не жалко.
Она надула губы, искоса поглядывая на меня. Я решил не поддаваться, но никак не мог избавиться от сомнений.
Мне очень хотелось узнать имя того негодяя, который больше всех виноват в смерти сэнсея. Но я понятия не имел, что мне потом с этим делать Не в нашем положении думать о мести сейчас. Это разрушительное желание уже едва не погубило Юкимару, и даже сейчас ещё не ясно, чем всё закончится. Возможно, новая дэси сумеет удержать его от глупостей. Меня же удержит незаконченное дело. И друзья. Но быть в курсе -- это же понятное стремление! Знание не навредит, если использовать его с толком. Оно просто поможет расставить всё по местам.
Наверное, я слишком долго думал, потому что Марико решила сыгрыть в открытую.
- Курисуто. Тот, кто убедил Химэру-сама прикончить твоего учителя -- это Курисуто. Ну, теперь расскажешь мне, что за штуковину вы прячете?
Последних слов я уже не услышал. Не до того было. В горле встал неприятный ком, и прошло несколько мгновений, прежде чем я смог говорить. Но мне эти мгновения показались вечностью.
-- Курисуто? Но почему?
-- Кто знает этих гайдзинов? - Марико наморщила носик. - Может, не поделили они чего-то с Кэно. А, может, он просто захотел забрать себе Осаку. Химэру-сама вполне мог пообещать, что отдаст город, а наш заморский гость очень страдает без собственной земли... Мотивов предостаточно...
Вообще-то меня заботил совсем другой вопрос. Тот, ответа на который, Марико не могла знать. Почему Курисуто вытащил меня из колодца? Странно было бы желать гибели учителя, а потом, рискуя своим положением, спасать ученика. Что-то здесь явно не клеится...
-- Так что? - с нажимом спросила Марико.
-- А? - я непонимающе уставился на неё.
-- Ну ты мне, наконец, скажешь про эту вашу реликвию Аматэрасу? Что она может делать? Для чего используется?
Я прокашлялся и, глядя прямо ей в глаза, честно признался:
-- Понятия не имею!
Будь я на месте Марико, сам себе бы не поверил в этот миг. Но больше сказать было нечего. Я правда не знал.
-- Как это? - глаза моей собеседницы округлились до совершенно немыслимых пределов. - Ты хочешь сказать, что все это время ты носишь с собой вещь, назначения которой не представляешь, укрываешься от преследования, рискуешь своей жизнью -- непонятно за что?
-- Наверное, это очень глупо, - я виновато развел руками, - но так и есть.
-- Правду говорят, ты всё-таки слабоумный. Или лжец. - подытожила Марико. - Причем, второе вероятнее.
Мне оставалось только вздохнуть.
-- В обоих случаях, я ничем не могу Вам помочь. Простите.
Мне и правда было немного жаль Марико. Выглядела она абсолютно потрясенной и опустошенной, словно своими словами я разрушил её самые заветные чаяния.
-- Если ты хоть что-то знаешь... пожалуйста...
Она едва не плакала. Мольба выглядела очень искренней, либо хозяйка Хиросимы умела притворяться, как никто другой. Из уголка её глаза всё-таки скатилась предательская слезинка, и Марико смущенно ахнула, отворачиваясь.
Возможно, это была лишь очередная смена тактики, и теперь собеседница била на жалость. Но видят ками, если бы я что-то знал, то вмиг поведал бы без утайки.
-- Увы... я только догадываюсь, что реликвия очень важна. Но не удивлюсь, если на деле у неё не окажется сильных волшебных свойств. Для учителя могло быть ценным и то, что Аматэрасу...
-- Глупо было надеяться! - перебила меня Марико.
Она подняла заплаканные глаза и рассмеялась нервным мучительным смехом.
-- Скажи, если бы эта штука умела воскрешать из мертвых, ты бы сам не преминул ей воспользоваться, так?
В этот момент я, кажется, начал понимать, к чему она клонит. Разумеется, если бы была возможность, я бы немедленно вернул сэнсея к жизни ещё там, в Осаке. Но если бы гребень мог такое делать, учитель рассказал бы мне -- на всякий случай. Реликвия же досталась ему довольно давно. Будь всё так, как предполагала Марико, сэнсей сумел бы спасти свою погибшую дэси, нашу с Юкимару сестру. Нет, как ни крути, а сила гребня была не в этом.
Я покачал головой, не зная, что и сказать. Неловко разрушать чужие надежды, даже когда это надежды твоего недруга. Словно я схватил со стола кусок больше, чем могу съесть сам, и оставил кого-то голодным.
Марико тем временем приняла привычное решение:
-- Сделаем вид, что этой встречи не было! Мы друг друга не видели, ни о чём не говорили.
Её уникальная способность вычеркивать из жизни события не переставала поражать меня. С другой стороны, сейчас это было даже на руку. Я верил, что Марико не выдаст наше местонахождение Химэру. Если конечно, её условия будут приняты.
-- Хорошо, на том и порешим. - я кивнул.
Как всё-таки хорошо, что мои самые худшие ожидания не оправдались. Оставалось только поблагодарить ками, что лисы успели заблаговременно покинуть постоялый двор, не попавшись на глаза этой странной женщине. Иначе, боюсь представить, что нас всех ожидало бы!
За все время нашей беседы с Марико, я не слышал ни единого звука с верхнего этажа. Это было, несомненно, добрым знаком. Наверное, Наоки-сан удалось отвлечь девицу, охраняющую окно, и друзья благополучно скрылись в ближайшем лесочке.
Едва я успел порадоваться, как до моих ушей донесся неприятный густой гул, низкий, почти на грани слышимости, и тут же окрестности огласил отчаянный вопль:
-- Марико-сама! Тревога! Лисы здесь!
Моя собеседница изменилась в лице и бегом рванула на улицу, неприлично подобрав полы кимоно чуть выше колен.
Я бросился следом, в один прыжок преодолев ряд щербатых ступенек на входе, завернул за угол дома, немного пробуксовав по слякоти и обомлел.
Ставни окна нашей комнаты были вывернуты и частично превратились в мелкие щепки, обтягивающая их рисовая бумага болталась неприглядными клочьями. С внешней стороны стены, вцепившись пальцами в подоконник, висела Кори. Она беспомощно скребла исцарапанными ступнями по каменной кладке, пытаясь найти хоть маленький выступ, чтобы удержаться на весу.
Наоки поднималась с земли, отряхивая рукава. У её ног, тихо подвывая, лежала та самая хи-но тэмма-охранница. Из уха поверженной противницы тонко сочилась красная струйка.
Иситари преградил дорогу взбешенной Марико.
-- Ты!? - яростно выдохнула она, и ударила с размаху обеими руками.
Кровь брызнула из рассеченной щеки полулиса, и белая ткань на плече быстро пропиталась алым. Атака была невообразимо сильна. Иситари отлетел назад, врезался спиной в стену дома и упал, уронив голову на грудь.
Марико слизнула с ногтей пару соленых капель и расхохоталась.
-- Харуми, девочка моя! Что ты там лежишь, иди сюда!... Смотри, мы нашли этого негодяя! Сейчас он заплатит за всё, что сделал!
Но Харуми только мотала головой, зажимая уши. Наверху тихо взвизгнула Кори, ей все труднее было держаться. Лисица висела теперь на одной руке, а второй пыталась оторвать от разбитой ставни щепку поострее.
Марико даже головы не подняла, когда со стены начали осыпаться песок и каменная крошка. Кори явно не интересовала истребительницу лисьего племени. Похоже, она вообще ничего вокруг не замечала, кроме бессознательного Иситари.
-- Как жаль, что у тебя нет хвоста, - прошипела Марико. - Ну ничего, я заберу с собой твою голову. Ты ведь именно так поступил с Тацуей...
-- Ши-и-и-иро! - пронзительный крик Кори вывел меня из оцепенения, и я бросился наперерез, совсем не понимая, как буду противостоять хозяйке Хиросимы.
Моё вмешательство задержало её на считанные секунды, а потом я просто отлетел в сторону, сбивая с ног Наоки. Мы упали прямо на лежащую в луже Харуми, и та закричала от боли, тщетно пытаясь выбраться из кучи-малы. Похоже, у неё была сломана лодыжка и правая рука. Наоки-сан оказалась серьезным противником, не зря Юкимару так опасался её.
-- Марико-сама! Сверху! - завопила несчастная девушка и как зверёк вцепилась зубами в моё плечо.
Хозяйка Хиросимы подняла голову, но поздно. Кори уже спрыгнула вниз, не в силах больше цепляться за оконный проём. Сколотая деревянная щепка почти до основания вошла в шею Марико.
От вопля зазвенело в ушах. Она развернулась к новой цели, а дурная лисица, вместо того, чтобы убегать, присела, сжалась и закрыла голову руками.
Я дернулся, но Харуми ещё сильнее сомкнула зубы. Пришлось выдираться, оставив врагу не только клочок рукава, но и кусок собственной плоти. У меня получилось, но время уже было упущено. Я понимал, что ни за что не успею спасти Кори.
И в этот момент снова раздался тот мерзкий гул, который мы услышали, сидя в обеденной зале. В голову словно впились тысячи игл. Я рухнул на колени, успев увидеть, как Марико тоже заваливается на бок. Как только её волосы коснулись земли, ужасный звук прекратился, словно его и не было. В следующее мгновение Наоки-сан протянула мне руку, помогая встать.
-- Извини, Рока, я тебя немного зацепила. Ты слишком неожиданно оказался на линии атаки.
-- Ничего страшного, со мной всё в порядке. - уверил я.
Встать получилось со второго раза. Перед глазами всё плыло, а земля так и норовила выпрыгнуть из под ног. Нет, на самом деле все и было почти в порядке. Если не считать, что последнюю фразу Наоки-сан я наполовину прочитал по губам, наполовину угадал суть. Меня окружала давящая тишина. Ни пения птиц, ни звука шагов, ни шелеста одежд, ни стонов раненых...
-- Это временно! - успокоила меня Наоки, отчаянно артикулируя, - скоро пройдёт.
Я кивнул и огляделся. Похоже, Кори тоже задело. По крайней мере выглядела она слегка оглушенной и очень напуганной.
Наоки жестом велела мне следить за Харуми, но та не пыталась даже встать, только с тоской смотрела на зимнее небо и шевелила губами. Молилась, что ли?
Иситари ещё не пришел в себя. Только сильнее побледнел, аж с синевой. Наоки резким движением оторвала его рукав и перевязала сочащуюся кровью рану.
-- Вот мерзавка -- знает же куда бить. Ещё бы на пол-суна выше, и всё.
Теперь я еле-еле, но различал её слова, слух постепенно возвращался.
Наоки-сан подошла к Марико и в сердцах пнула лежащее на земле тело. Хозяйка Хиросимы застонала, и в унисон с ней взвыла сжавшаяся в комочек Харуми.
-- Не убивайте Марико-сама! Пожалуйста! Просите, чего угодно, только не убивайте Марико-сама! Лучше меня!
Кори, наконец, перестала смотреть в одну точку и разрыдалась в голос. Я бросился к ней, и лиса бесильно осела ко мне на руки.
Наоки сплюнула на землю, развернулась и со всего размаху треснула кулаком по каменной стенке дома. Несколько трещин разбежались по внешней кладке. А Наоки одним быстрым движением взвалила бессознательного Иситари на плечо, словно тот ничего не весил, и отрывисто бросила:
-- Идем отсюда. Быстро. Иначе я за себя не отвечаю.
Я устремился за ней, попутно успокаивая Кори, которая вцепилась мне в ворот хаори не менее сильно, чем до этого в подоконник. Думаю, сейчас никто не заставил бы её разжать пальцы.
Все наши вещи остались на постоялом дворе, но возвращаться за ними было бы чересчур самонадеянно. Удалось уйти живыми, и то хорошо. Странно, что к Марико не подоспела подмога. Неужели, она и впрямь пришла побеседовать только в сопровождении одной дэси?
Я был, пожалуй, даже рад, что мы никого не убили, хотя сомневался, что в случае победы другой стороны, нам бы оказали подобную услугу. И почему, как только удается прийти к соглашению, случается что-нибудь этакое, что в мгновение ока перечеркивает былые договоренности. Интуиция мне подсказывала, что в мире есть вещи, которые Марико-сан не сможет забыть, сказав: "ничего не было". И наша сегодняшняя драка -- как раз одна из них.
Теперь найти бы Юкимару с Айоко, передохнуть немного, зализать раны -- и в Сэндай, подальше от этих безумцев из клана Хиго. Только бы Иситари смог идти. Впрочем, если не сможет, соорудим какие-нибудь носилки...
Кто бы мог подумать, что этот тихий жрец собственными глазами видел Большую Бойню! Судя по всему, ещё успел и поучаствовать. Я не понимал, как такое вообще могло случиться с каннуси<1>, и собирался расспросить его, как только представится возможность.
А пока нуждо было идти, смотря под ноги, чтобы не запнуться о корягу и не потревожить Кори. Лиса наконец-то успокоилась и прикрыла глаза, но даже во сне продолжала сжимать мой воротник и мелко вздрагивать.
Когда мы дошли до ручья, Наоки-сан объявила привал. Солнце вышло из-за туч, словно само решило предложить помощь и высушить наши одежды: не могли же мы не застирать пятна крови после боя. Когда я, без хаори и верхнего кимоно, разминался на полянке, чтобы совсем не замерзнуть, ко мне подошла Кори, мрачная и поникшая.
-- Широ... - едва слышно сказала она, - кажется... Кажется, я выронила ту штуку, которую ты отдал мне сохранение. Где-то там, под окном. Или по дороге... не знаю. Только её у меня нет. Прости...
Я замер, ошарашенный вестью. Наверное, надо было отругать глупую лису, но Кори выглядела такой несчастной, что у меня язык не повернулся.
-- Ну что же... заночуем здесь. А я отправлюсь на поиски потеряного.
-- Можно с тобой? - попросила она.
Я промолчал. Сейчас я был слишком зол, чтобы отвечать. На растяпу-Кори и на себя тоже. Спрашивается, зачем отдавал, если сам сохранил бы лучше? Но теперь уж что говорить, задним умом все крепки. Оставалось надеяться, что никто не найдет гребень, прежде, чем я доберусь до постоялого двора. Глупая всё-таки драка вышла, никому выгоды не принесла. А теперь ещё придется -- не знаю, как - исправлять последствия ротозейства, опровергая известную истину, что после драки кулаками не машут.
Примечания:
<1> Каннуси (хозяин духа) -- священник в синто, отвечающий за ритуалы служения духам и поддержку кумирни. Удивление Роки, помимо прочего, связано с тем, что согласно представлениям синто, смерть, болезнь и кровь нарушают чистоту, являющую собой основу синто.