Луна освещала серое кирпичное здание, и от этого оно выглядело еще более жутким. Потрескавшиеся стены, пустые глазницы окон, дикий виноград, оплетший стены – как плесень, подернувшая корку хлеба. Казалось, все в этом доме дышит смертью. Его и прозвали соответствующе – Мертвятник.
Даже взрослые старались обходить стороной это зловещее место, что уж говорить о детях, которые приходили в ужас от одного упоминания об этом здании.
Время было около полуночи. Жорик возвращался домой из магазина с бутылкой пива. До этого он выпил уже немало, поэтому неудивительно, что по дороге из магазина парень умудрился заблудиться в трех домах и свернул не на свою улицу, а на Донбасскую, которая вела как раз к тому самому Мертвятнику.
Жорику было двадцать. Это был самый обычный среднестатистический юноша, закончивший школу и техникум и теперь стоящий на прозаическом распутье «институт-армия». Думать о сложности выбора парню не очень-то хотелось, поэтому он предпочитал забивать мысли пивом еще до того, как они начинали зарождаться в его вихрастой голове.
Надо добавить, что низкое содержание серого вещества в мозге никак не влияло на внешность парня. Тот был достаточно симпатичным, хотя и не следил за собой: неряшливо одевался, мало расчесывался и часто ходил небритым.
Так вот, Жорик добрел до конца Донбасской и остановился только перед самым мертвятником, эту самую улицу завершавшим. Дальше идти было некуда. Разве что, в сам заброшенный дом.
- А че… Прикольно! – здраво рассудил парень и, открыв скрипучую калитку, шагнул во двор. Тут же, по традиции жанра, заиграла страшная, тревожная музыка.
- Тьфу ты, - выругался Жорик и вытащил из кармана мобильный телефон. Оказалось, что никто не звонил, нет. Сработал почему-то будильник.
- А разве я заводил его на полночь? – спросил сам себя юноша и сплюнул на землю. – Тю ты! Черте-что творится! – он отключил телефон и, сунув его обратно в карман, зашагал вразвалочку ко входу в здание. Двор был пуст. Кое-где валялись сломанные доски или полусгнившее тряпье, и это лишь дополняло картину «пустоты». Кого-то, возможно бы, напугали подозрительные шорохи, доносившиеся из незастекленных окон, или стуки за дверью парадного входа, но только не Жорика. Недолго думая, он с пинка открыл дверь и шагнул внутрь.
Втянув ноздрями воздух, юноша почувствовал, что внутри пахнет влажной побелкой, пылью и… духами.
Легким движением руки парень свернул пробку с бутылки и приложился к горлышку.
- Хорошо-о… - протянул он удовлетворенно и осмотрелся по сторонам. Оказалось, Жорик попал в какой-то холл. Прямо напротив него был полуразрушенный гардероб, а рядом – окошко кассы.
- Гы… - сказал юноша и подошел к кассе. Окошко было загорожено табличкой, на которой можно различить еще надпись «не работает». Решив побаловаться, Жорик нагнулся и три раза постучал.
- Кто там? – спросил он сам себя и расхохотался. Парень снова сделал глоток из бутылки и тут понял, что смех-то не прекратился. Возможно, кто-то бы стал объяснять сие явление тем, что в заброшенном здании сильное эхо. Но дело в том, что смех этот был вовсе не похож на эхо. Жорик слышал явственное такое, тихое хихиканье, доносившееся из клетушки, когда-то служившей временным пристанищем для работницы, обилечивавшей посетителей… «Посетителей чего?» - вдруг подумал парень и начал оборачиваться по сторонам, пытаясь найти хоть какую-то табличку. Вскоре табличка обнаружилась. На потолке. Она была криво прибита к нему гвоздями, и на табличке неровными, красными буквами, было выведено «ТЕАТР». Тем временем, хихиканье не только не прекратилось, но стало и еще громче.
И вот тут Жорик не на шутку перепугался. Он припомнил все байки, что слышал о Мертвятнике и не только. Он припомнил все молитвы и ругательства, но выдавить из себя смог только:
- Кто здесь?! – при этом собственный голос показался парню непривычно громким и таким пугающим, что ему совсем расхотелось говорить.
- Да я, я здесь, не паникуй. А то, смотрю, сейчас уже штаны обмочишь. Такой здоровый парень, а все в сказки веришь, - табличка из окошка кассы опустилась, и наружу высунулась голова в шутовской шапке с бубенцами.
От страха Жорик был уже готов слопать свои собственные нестиранные носки. Без приправ и специй. И даже не запивая пивом.
- Т-ты кто? – заикаясь, пролепетал парень.
- Конь в пальто! – дверь кассы открылась, и оттуда вышел хохочущий шут, одетый, по традиции жанра в черно-красный костюм. У шута было абсолютно белое, идеально загримированное лицо. Он подошел вплотную к Жорику, и, улыбнувшись напомаженной улыбкой, сказал ему почти в самое ухо:
- Не писайся компотом, мальчик. У меня просто пиво закончилось. А костюм я в гримерке нашел! – с этими словами клоун снова разразился гомерическим хохотом, и Жорику вдруг показалось, что смеется не один человек а, как минимум, десяток.
- А-а… Э-э… - начал было парень, изредка поглядывая на свою бутылку пива.
- А теперь давай сыграем, - внезапно утихнув, произнес шут. - В карты...
* * *
- А теперь давайте сыграем… В карты, - Шут раскланялся перед своими гостями и взмахнул рукой. – Пьеро! Где тебя носит, негодный нытик! Хватит пить! Я сказал, карты в студию!
- Но я тебе приносил сорок колод полчаса назад! – в комнате появился абсолютно белый, полупрозрачный Пьеро с ромбиком на щеке. А говорила марионетка голосом Жорика Невструева.
- Да это же… Это же… - мальчик толкнул в бок девочку. – Жорик, который пять лет назад пропал! Его голос!
- М-м, я слышу, вы узнали Пьеро? Ну кто же не знает Пьеро! – манерно проговорил Джокер. – Это наш парень! Рубаха-парень! Пьеро, принеси то! Пьеро, подай это! Кстати, Пьеро! Я сказал, принеси мне карты! А те колоды… Я уже потерял.
- Что же нам делать? – спросила девочка.
- Играть! – с улыбкой сказал Шут. – Вы можете выиграть абсолютно все!
- Или присоединиться к твоему мертвому театру? – хмурясь, осведомился мальчик.
- Ну, милый мой друг, кто не рискует, тот не пьет шампанского! – голос Джокера был почти ласковым, но, кажется, мальчик твердо решил не поддаваться на уловки. Он схватил девочку за руку, и они вдвоем рванули прочь из этого страшного дома. Вслед им слышался только хохот Скомороха и шелест летящих карт из колоды.