В одной из комнат студенческого общежития два студента, Витька и Мишка готовились к экзамену по физике. Витька – худой, длинный, стриженый под «ёжик» парень сидел за столом в наушниках и гипнотизировал страницу учебника, пытаясь испепелить её взглядом. Мишка – толстый и лохматый, удобно устроился на диване и зубрил билет, старательно повторяя его содержание вслух и пытаясь произнести это как можно быстрее, как будто хотел попасть в Книгу Рекордов Гиннеса как самый быстро говорящий человек в мире.
Витька и Мишка были, мягко говоря, лоботрясами, физику не любили и едва ли понимали её вообще. А потому, как и все лентяи, решили оставить зубрёжку билетов по нелюбимому предмету на последний день. Но сегодня, надо отдать им должное, парни с самого утра упорно пытались выучить хоть какое-нибудь количество билетов...
Ближе к обеду Мишкин желудок попросил кушать.
– Витёк, кончай зубрить! Перерыв на обед! – толстяк похлопал своего приятеля по плечу. – Ты сколько билетов выучил?
– Два, – буркнул Витька, снимая наушники. Он был немногословным в отличие от своего болтливого приятеля.
Эти студенты сродни Оху и Аху из детского мультика. Витька – молчун и бука, скованный и стеснительный, а Мишка общительный и весёлый, но не любит когда его перебивают. Наверное, поэтому они с Витькой и подружились...
– А я не буду учить остальные билеты: выучу только этот, тринадцатый, но только так, чтоб от зубов отскакивало! – заявил Мишка. – Авось, повезёт... А то учишь, учишь, и всё равно ничего в голове не остаётся!
– Мне тоже учить неохота! – принялся недовольно бурчать Витька. – Я тоже выучу один!
– Ну и учи, балбес, ты ж потом вытянешь другой билет – и всё, кранты! – развёл руками его приятель.
– А ты что, так уверен, что вытянешь именно тот, который ты выучил?! – набычился Витька.
– На девяносто девять процентов! Я везучий! – закатив глаза, самоуверенным тоном произнёс Миша. – Спорим на полтинник, я завтра вытащу тринадцатый билет, который я сейчас учу!
– А спорим, я его вытащу? – прищурился Витька.
– Ладно! – легко согласился толстяк, раздувая щёки. Парни пожали друг другу руки и принялись усердно зубрить тринадцатый билет – самый лёгкий и самый счастливый...
На следующий день они зашли в аудиторию впереди всех студентов (чтобы никто из однокурсников, не дай бог, не взял тринадцатый билет вместо них). Впрочем, однокурсники не возражали.
– Берите билеты. Тридцать минут на подготовку, – отчеканил профессор Иван Петрович Кутепов, когда студенты вошли, и указал им на стол, где лежали билеты.
Мишка уверенным шагом направился к столу, с усмешкой глядя на своего приятеля вытянул билет, взглянул на него и открыл рот:
– Устройство синхрофазотрона...
«Не повезло ему! – подумал Витька и дрожащей рукой тоже взял билет. – Хоть бы мне повезло!» Парень не осмеливался перевернуть карточку с заданием и положил её на место. Потом судорожно схватил другую и впился глазами в текст.
; Билет № 3... – одними губами прошептал студент и обомлел. Ведь вчера он, как самый настоящий дурачок, повёлся на этот глупый спор, когда надо было готовиться к экзамену по-человечески. И зачем он Мишку послушал? Ведь, главное, оба они были так уверены, что кому-нибудь из них достанется тринадцатый билет, что даже не стали обдумывать иные варианты развития событий! Витька как будто в бреду сделал десять шагов и плюхнулся за стол. Он повернул голову в сторону Миши и увидел, что тот, закатив глаза, что-то шепчет. «Совсем толстяк свихнулся! – подумал парень. – Молится он, что ли? Глупо. Надо было учить... и я тоже хорош! Балбес!»
– А можно я без подготовки пойду отвечать? – спросил толстяк профессора.
– Ладно, отвечай, – согласился Кутепов.
– Так – Мишка сел напротив преподавателя.
– Ну-ну... – закивал экзаменатор.
– Да-да... конечно! – спохватился Мишка и затараторил... Витька, который уже совсем пал духом, осознал, что его приятель рассказывает содержание билета № 13. Сначала лицо профессора было спокойным, так как по самоуверенному тону рассказчика Кутепов сделал вывод, что Миша хорошо знает билет, но постепенно физиономия Ивана Петровича принимала удивлённый вид. Профессор взглянул на студента. В глазах Кутепова читался недвусмысленный вопрос. Он хотел прервать Мишу, но толстяк рассказывал с такой скоростью и почти без перерывов, что профессор не мог и рта раскрыть.
– Такимобразомзакономазаключаетсявтомчто... – Мишка захлёбывался в нескончаемом потоке своих слов. Причём, говорил он настолько громко, что у профессора закладывало в ушах, и он не мог перекричать Мишу, чтобы прервать это безобразие. Наконец, настал момент, когда парню было ну просто физически необходимо сглотнуть слюну, и он ею некстати поперхнулся.
Профессор воспользовался этим моментом и сказал:
– Неправильно!
– Неправильно? – лицо толстяка на миг приняло озадаченное выражение, а потом вновь замаслилось самоуверенностью. – Да, неправильно! – поддакнул он профессору. – Сейчас исправлю... Позаконуомасилатокаравнаотношениюнапряжениянаучастецепиксоп ротивлениюпроводника... А... – Мишка вдохнул воздух, и этой паузы было достаточно, чтобы профессор успел сказать:
– Переэкзаменовка во вторник!
– Как?.. Но я...
– Да, именно Вы, - твёрдо сказал Кутепов, возвращая Мише зачётку. Толстяк в растерянности обернулся на Витьку, потом обвёл взглядом всю аудиторию и готовящихся отвечать студентов, снова с укоризной посмотрел на профессора и направился к дверям...
Витька сидел за самым последним столом, у окна. Голову ему припекло солнце. Парень нервно ерошил и без того встопорщенный ёжик волос и понимал, что в этой голове до конца приёма экзаменов никаких знаний не прибавится. И никто ему не поможет: все готовятся по своим билетам. А Любка Бурлакова, которая сидит впереди него, вообще никогда и никому не помогает. У неё даже конспект попросить списать нельзя, она всегда в ответ только одно говорит: «Я тебе не прислуга, надо было самому писать и учить!»
Несчастный студент понимал, что в любом случае, ему придётся разделить участь своего друга, но почему-то оттягивал тот момент, когда в его ушах раздастся страшное и в то же время спасительное слово «Переэкзаменовка». Он так и просидел на «камчатке», уставившись на билет отсутствующим взглядом, пока Кутепов не проэкзаменовал Витькиных однокурсников, в том числе и Любку. Когда за её гордой спиной закрылась дверь в аудиторию, профессор внимательно взглянул на Витьку, который уже почти съехал под стол от страха. Над деревянной крышкой стола осталась торчать только его ушастая стриженая голова.
Студент смотрел на Кутепова, как баран на новые ворота и молчал.
Иван Петрович молча поманил Витьку пальцем к себе. Повинуясь, словно сомнамбула, парень на ватных ногах подошёл к столу и подал свою зачётку Кутепову. Тот ждал рассказа.
Витька вздохнул и устремил на Ивана Петровича свой ясный взор.
Кутепов тоже молча смотрел на студента, открывая и закрывая его зачётку.
Витька молчал. Он положил руки на колени и яростно мял билет.
Так прошло минут пять.
Затем профессор, не говоря ни слова, выдернул из своего блокнотика лист, черкнул на нём что-то, вложил в Витькину зачётку, отдал её владельцу и так же молча и недвусмысленно кивнул на дверь. Студент заглянул в зачётку, тяжело вздохнул и поплёлся к двери...
Там было написано:
«Научитесь говорить. Приходите на переэкзаменовку во вторник!»