- Мальчик, не знаешь, где хозяин лодки?
- Знаю. Ушёл.
- А когда вернётся?
- Сказал, скоро.
- Скоро - понятие растяжимое. Ох,- досадливо вздохнула девушка,- может, пока перевезёшь меня на тот берег?
- Не-а. Я брата жду.
- А мы, может, успеем...
- Не-а, заругается.
- Давно ушёл-то?
- Как приплыли, так и ушёл. – Мальчик, сидя на траве, что-то разглядывал в руке.
- Тебя как зовут?
- Горка.
- Как?
- Ну, Егорка. А зовут Горка.
- Как Сивка-Бурка…
- Не-а, я Горка. А вы на тот берег – в Пантелеевку или к нам, в Костянку?
- В Костянку, Егор, к тёте Нюре. Знаешь её?
- А то. Она нас со Стёпкой так отходила розгой тем летом, да ещё мамке нажаловалась, так и от мамки досталось…
- За что?- улыбнулась девушка.
- Так мы за грушами да сливами в сад еёшный лазили. А чё? У неё вкуснее… Она небось и деревья свои заговаривает… А вы к ней тоже погадать?
- Много ты знаешь…
- Так все знают. У неё двери не закрываются – так мамка говорит. Идут и едут. И молодые и старые…
- Тебе тут не скучно ждать?
- Не-а. Гляньте, какой кузнечик… - И Егор протянул руку, на которой действительно сидел кузнечик, но прыгнул в траву. - И царики красивые прилетают…
- Царики?
- Ну да. Такие с прозрачными крыльями, глазастые, с большим ртом. Они разные: зелёные, голубые, серые, а крылья у них переливаются…
- А-а-а, стрекозы.
- Брат говорил: царики.
- Ты учишься в школе?
- А то! В третий перешёл.
- Так куда твой брат ушёл?
- Не знаю.
- А где здесь ещё можно перебраться через речку?
- Далеко отсюда. Ехать надо.
- А ты не обманываешь меня, Егор?
- Не-а.
- А твой брат…
- Да вон он идёт. - Егор помахал рукой, и девушка оглянулась.
По той же тропке, по которой она сбежала с пригорка, небрежно спускался паренёк. Подойдя, ожёг её угольками глаз:
- С нами? Гор, отвязывай лодку…
- Она к баб-Нюре…
В лодке сидели напротив, и она поглядывала, наблюдая, как он легко играет вёслами, и вода послушно расступается, а лодка быстро скользит по зачарованной глади. Было так красиво: и этот загорелый уже крепкий паренёк, и июльский день на сверкающей речке, и чайка, что сначала кружила одна, зовя подружку, потом качалась на волне, а теперь к ней прилетела вторая и они взмыли вдвоём, гортанно перекликаясь, - и девушке на душу сошёл покой и на миг показалось, что вот оно - счастье. Сердце вдруг запело и заныло: сейчас пристанут к берегу и придётся расставаться. Он тоже цепко вглядывался в неё, будто ища ответа, и от этого внутри у неё всё сладко замирало. Когда приплыли, он помог выйти из лодки, крепко сжав её ладошку, а Егор мвхнул в сторону дома бабы Нюры. Приезжая осталась у калитки, а братья пошагали дальше.
- Здравствуй, девонька, - вышла из дома немолодая зоркоглазая деревенская женщина в платке, повязанном как бандана. - Ты с чем ко мне-то? Суженого, поди, хорошо разглядела… Заходи, молочка налью…