…- Целься!.. Пли!
На заднем дворе, за плацем, прогремели выстрелы.
- Следующего.
- Генерал… - молодой лейтенант обратился к женщине. – Может, всё-таки завязать им глаза?
- Нет, - голос генерала был холоден. – Пусть напоследок посмотрят на нас перед тем, как заглянуть в глаза Смерти.
- Но это… это слишком.
- Предателям пощады не будет. Вы поняли, лейтенант?
Он потупился.
- Да, генерал.
- Отлично. Можете быть свободны… Целься!.. Пли!
Молоденький солдат нервно покуривал в углу. Руки тряслись… он уже жалел, что попал сюда. Происходящее явно было для него впервой.
- Что, страшно? – стоящий радом прапор усмехнулся. – Шёл бы тогда цветы растить, а не в армию.
- Не в этом дело, - солдат виновато потупился. – Столько расстрелов… по первому приказу… без разбора званий… даже глаза им завязывать запрещает.
Курящий тут же второй прапор почесал в затылке.
- Да, что-то Чёрная Вдова сегодня разошлась не на шутку… уже пятый за день. Хотя, кажется, это последний.
Молодой солдатик облегчённо вздохнул.
- Ходят слухи, - начал первый прапор, - она копает под парочку высших чинов.
- С неё станется…
- И управы на неё нет… она ведь – правая рука заместителя главнокомандующего! – палец важно взлетел вверх.
- Ну-ну… - второй прапор хотел сказать что-то похабное, но вовремя спохватился – не ровен час услышат и донесут Чёрной Вдове…
- А ещё говорят, что «Смертников» она держит в таких ежовых рукавицах, что чуть что – под трибунал. Они, говорят, боятся её, как дьявола, но пикнуть не смеют… и идут за ней из-за этого страха… в самое пекло ходят… бедняги… Помните ту заваруху с бандой и заговором? Когда её муж-то погиб? Говорят, через месяц всех голыми руками взяли. Врут небось… А главаря банды она, говорят, сама насмерть запытала – 2 недели в секретном бункере…
…Шутили ли прапоры или правду говорили – солдатик так и не понял, но разговоры эти пугали его всё больше и больше…
- Войдите! – она подняла глаза на стук.
В кабинет вошёл полуседой мужчина и отдал честь. Седина была в его волосах ещё с молодости, как она помнила.
- А, полковник. Что-то новое?
«Смертник» (а это был один из них) с ухмылкой кинул папку на стол.
- Мы нашли, генерал.
Она открыла папку и пару минут изучала её содержимое. Выражение её моложавого, в общем даже красивого (или по крайней мере милого) лица при этом не менялось, однако взгляд был согласным и довольным.
- Что ж, - она снова подняла голову. – Думаю, его вина не вызывает сомнений. На расстрел.
Голос был как всегда решителен и холоден.
- Слушаюсь, - полковник отдал честь.
- Выполняйте немедленно.
- Есть.
Прежде, чем выйти, полковник оглянулся в дверях. Взгляд упал на неизменно стоящую на столе генерала фотографию в простой рамке. Довольно красивое, мужественное лицо военного с одновременно суровой и добродушной улыбкой – так умел улыбаться только этот человек. Она никогда не убирала и не закрывала его портрет...
- Генерал…
Её брови вопросительно взлетели вверх.
- …что бы кто ни говорил, вы правы. Мы все так считаем.
Она благодарно ухмыльнулась и снова посуровела.
- Гниль нужно вырубать под корень…
- Ты всё никак не успокоишься? – ехидный голос заместителя главнокомандующего давно перестал выводить её из себя.
- Не успокоюсь, – она в своей обычной манере присела на край его стола и говорила о расследованиях и расстрелах так спокойно, словно о сплетнях в жёлтых газетёнках.
- Сегодня пятеро, - он прищурился.
- Есть подозрения ещё по поводу нескольких. И не говори, что тебе это не на руку.
- Не буду, - он усмехнулся. – Знаешь, как тебя называют за глаза?
Она кивнула.
- Не самое плохое прозвище. Мне даже нравится.
- А уж какие слухи о тебе ходят…
Она рассмеялась.
- Приятно стать легендой при жизни. И вообще, ты должен быть доволен. Всем известно, что главнокомандующий стар и болен, и осталось ему недолго. А кто может его заменить лучше, чем его нынешний заместитель? – она ехидно покосилась на него.
Стерва. Страшная женщина. И единственный человек (не считая её «Смертников»), который не ударит ему в спину. Не в её стиле. Единственный человек, на которого он может положиться. И кого он уважает.
- А если ты выяснишь, что я тоже был виновен?
- Отдам под трибунал тебя.
Он кивнул.
- Не беспокойся. Я игрок, стервец, но не предатель.
- Знаю.
Он сурово и внимательно посмотрел на неё.
- Ты мстишь.
- Мщу.
- Тебе не надоело?
- Я выкорчую эту дрянь полностью. Армии ведь не нужны предатели и ненадёжные элементы?..
Он ехидно ухмыльнулся.
- Ну что ж, удачи… Чёрная Вдова.
Она уже выходила из кабинета, но обернулась.
- Скажи мне спасибо за то, что ты делаешь всё это моими руками…
Парнишка сидел напротив неё на стуле для посетителей. Совсем ещё мальчик – судя по резюме, ему едва исполнилось 13.
Именно такие обычно и приходили в Академию. Именно для таких она и существовала, по сути.
Парнишка поёрзал на стуле. Происходящее было для него за гранью реальности. В Академию мечтали попасть многие мальчишки и даже некоторые девчонки. О генерале рассказывали такое, что мурашки бегали по спинам и захватывало дух. А ещё все знали: всех кандидатов на зачисление в Академию генерал принимает лично и устраивает им собеседование с проверкой.
Глаза мальчика скользили по стенам кабинета, карте, фотографии на столе с нескрываемым интересом, за которым угадывался тайный восторг, и с особым любопытством то и дело останавливались на ней, генерале.
Хороший парнишка. Взгляд немного ошарашенный, но пытливый и серьёзный.
За смущением скрывает восхищение? Глупый малыш…
Она позволила себе слегка улыбнуться.
- Итак, почему ты решил пойти в Академию?
Мальчик смутился.
- Потому что… я хочу выучиться и стать… таким, как вы и…
- Военным?
- Ага…
- А родители?
- Ну... мама не против… а отец умер 2 года назад.
Всё верно.
Её взгляд снова посуровел.
- Ты ТОЧНО понимаешь, куда и зачем идёшь?
- Да.
- И ты твёрдо уверен в своём решении? – она посмотрела мальчику прямо в глаза.
Он слегка замялся… но глаз не отвёл.
- Да.
Она кивнула.
- Хорошо. Тогда проверим, что ты знаешь и умеешь…
…Молодой человек вошёл в гостиную, откуда доносились звуки музыки.
Снова она… как каждый год в один и тот же день. Мама говорила, отец любил эту мелодию больше всего.
Всё верно. Сегодня – 19 мая. Тот самый день…
Он подошёл к играющей на инструменте женщине. Глядя на отрешённое, немного усталое и грустное лицо, он невольно задался вопросом: где она сейчас?
Её пальцы скользили по клавишам, извлекая из памяти ноты этой самой мелодии. Печальной мелодии. Красивой. Прямо-таки нездешней…
- Мама?..
Она слегка улыбнулась.
- Да, милый?
- С тобой всё в порядке?
- Не волнуйся, милый, всё хорошо. Ты ещё не спишь?
- Нет. Не спится…
- Ты всё-таки постарайся… я тоже скоро…
Он подошёл к матери и приобнял её…
- Не плачь, мама…
Она снова улыбнулась.
- Я не плачу, милый…
Уже не плачу.
- …не переживай за меня…
***
…- Красивая мелодия…
- Это Бетховен. Лунная соната…
- Я знаю…Чудесно…
- Хочешь, я буду играть её для тебя?
- А ты правда будешь?
- Да…