Возвращение в прошлое или пять дней в Париже (Лилия Гнатюк) / Проза.ру

Это рассказ о моей долгожданной, длиной в шестьдесят лет, поездке в чудесную страну Францию, в Париж. О добрых и сердечных людях в лице Директора Главной дирекции международного сотрудничества товарища Выхухолева С. В. и Посла России во Франции господина Авдеева А. А., которые помогли мне осуществить мою мечту, побывать на моей родине, во Франции, в городе Лилль, за что я им очень благодарна и низко кланяюсь.

Санкт-Петербург – Париж - Санкт-Петербург

            12.10.2005г-16.10.2005.г

            ДЕНЬ ПЕРВЫЙ

Раннее утро. Пулково-2. Море огней. Международный аэропорт.
Я поднимаюсь по трапу самолёта компании «Эйр Франс – Экспресс». Сердце моё сильно стучит в груди, отдавая в виски, толи от радости, толи от неизвестности, толи от предстоящей высоты. Пилот воздушного корабля объявил на трёх языках: на русском, английском и на французском, что он приветствует пассажиров на борту его самолёта и просит всех пристегнуть ремни. Красавец аэробус стал разгоняться и плавно оторвался от земли. Быстро набрал нужную высоту. Перекрестившись и помолившись, я стала смотреть в иллюминатор.
Красота! Ты словно, плывёшь по снежному океану. Мы летели на запад, поэтому    с востока всё время нас преследовала ярко - рыжая полоса восходящего солнца. Мне было и страшно и любопытно одновременно, поэтому не могла оторвать взора от круглого окошечка. При этом я часто посматривала на циферблат своих часов. Перед глазами всплывали картины неизвестного мне города, в котором я никогда не была, но очень много слышала о нём, и видела только на телеэкране. Хотя это совсем не так…
Всё-таки там я когда-то была. И не только была, но даже и родилась там. Но этого я совсем не помню. Было это давно, шестьдесят лет тому назад, в июле 1944 года, во Франции, в городе Лилль, во время войны. И вот чудо! Я лечу в Париж, в город моей мечты.
А как всё случилось? Две тысячи пятый год, двадцать третье февраля, день Советской Армии. На телеэкране поздравляют людей в военной форме. Журналист спрашивает пожилого человека, бывшего военного, как он думает встретить шестидесятую годовщину победы войны? Он отвечает: «Поеду на родину, встречусь с боевыми друзьями, если кто ещё остался жив». А я подумала: «А где же моя Родина? И как я встречу день Победы? Вот бы мне слетать на свою Родину! Но это невозможно, об этом можно только мечтать».
Тут же я взяла чистый лист бумаги и написала: «Уважаемый господин Посол России во Франции!»… Описала всю свою историю рождения на чужбине, в неволе, и рассказала про огромное желание побывать на своей Родине, хотя бы в конце жизни. Прошло полгода. И вот сбылось! Я лечу к своей мечте. Мою поездку взяли на себя две организации, одна: в лице Директора Главной дирекции международного сотрудничества товарища Выхухолева Сергея Владимировича, другая: в лице Посла России во Франции Господина Авдеева А.А., за что я им очень благодарна и низко кланяюсь.
Самолёт приземлился в аэропорту «Шарль де Голль». Там меня встречала женщина – представитель посольства из отдела культуры. На выходе из аэропорта у неё в руках была табличка «Встречаю Мадам Гнатюк». Мы познакомились. Наталья Борисовна была не только моим гидом и переводчиком, но и водителем представительской легковой машины. Через несколько минут мы подъехали к чугунной решётке, на которой была табличка с адресом посольства. Меня представили дежурному и провели в номер гостиницы.
Это был шикарный номер. Огромные окна, красивые шторы, паркетный пол, две деревянные кровати, телевизор, журнальный столик, кожаные кресла, ванная комната и кухня. В кухне было всё необходимое. В углу комнаты стояло непонятное сооружение. Я нажала на педаль внизу, и приятный свет рассеялся по всей комнате. Зашла в ванную. На вешалке висел красивый махровый халат, стояли такие же тапочки в тон халата, несколько полотенец. На полочке – разные бутылочки и тюбики со средствами гигиены. Я стала открывать пробочки и каждую бутылочку нюхать. Запах! Пахло то кокосом, то лимоном, то ванилью. Вернувшись в комнату, я включила телевизор. Хорошенькие девушки в перьях, и почти без одежды, танцевали.
Раздался телефонный звонок. Это звонила Наталья Борисовна. Она спросила, буду я отдыхать после перелёта или поедем смотреть Париж? Конечно, смотреть! Какой там отдых! У меня всего пять дней - нельзя терять ни минуты!
Мы покатили. Наташа стала знакомить меня с городом.
Ну! Здравствуй! Париж! Вот и Триумфальная Арка!
Днём она утопала в зелени, а вечером в море огней. Идея создания Триумфальной Арки принадлежит Наполеону Бонапарту. Под пролётом Арки в 1920 году был похоронен Неизвестный Солдат, павший в Первой мировой войне. На его могиле горит Вечный Огонь. Этот символ уважения к погибшим за отечество воинам пришёл к нам из Франции.
Затем мы подъехали к площади Согласия. Ныне эта площадь одно из самых нарядных и оживлённых мест Парижа. Когда-то, здесь был подписан знаменитый Договор о союзе и торговле между Францией и С.Ш.А. Раньше на этой площади было место гильотины. Со временем место для кровавых трагедий получило название «Площадь Согласия». В центре площади стоит Луксорский обелиск, выполненный из розового гранита. Его подарил королю Карлу Х египетский паша Мухаммед Али. Обелиск был создан во времена Фараона Рамзеса Х1.
Затем мы подъехали к знаменитой Эйфелевой Башне. Я, как завороженная, стояла перед этим символом Парижа и думала: «Во сне это или наяву?» Башня носит имя инженера и конструктора Густава Эйфеля. Торжественное открытие Эйфелевой Башни состоялось более ста лет тому назад. Громада из стекла и металла высотой в 310 метров и весом в 10 тонн. В те далёкие годы не всем было по нраву это сооружение. Даже Ги де Мопассан прозвал её «неуклюжим скелетом». На высоте 214 метров – огромная смотровая площадка, откуда в ясную погоду видно пространство радиусом до девяноста километров. Купив билет за одиннадцать евро, я за несколько минут в огромном лифте поднялась к небесам. На площадке было много людей. Кругом слышалась речь разных народов. Все друг другу улыбались, как старым и добрым знакомым. По всему было видно – все счастливы. Я жадно вглядывалась в светлые строения Парижа.
А вот и река Сена. Вдруг до меня донеслась лёгкая французская мелодия с прогулочных корабликов. Двигаясь по кругу на смотровой площадке, я разглядывала красивейшие мосты, парки, утопающие в зелени, золочёные шпили многочисленных церквей и соборов. Прямые улицы, как ниточки, а по ним движутся машины, словно игрушечные.
Незаметно прошло четыре часа, а я никак не могла уйти отсюда, понимая всю мощь и красоту увиденного, зная, что больше здесь мне никогда не придётся бывать. Спустившись на лифте, я оказалась у подножия знаменитой башни, на Марсовом Поле, названного в честь римского бога войны – Марса. Теперь здесь проходят военные парады. Рядом на зелёных лужайках отдыхала молодёжь. Я увидела людей разных национальностей и разного цвета кожи. Очень много африканцев. Это выходцы из бывших колоний Франции, а теперь полноправные граждане страны.
Счастливая и окрылённая, я вернулась в отель.

            ДЕНЬ ВТОРОЙ

Ещё накануне мой гид Наталья спросила меня: «Лилия Алексеевна! Какие у Вас будут желания?» Я сказала, что если есть такая возможность, я хотела бы побывать в городе Лилле. Если честно, то в Лилль хотелось больше, чем в Париж.
Где-то там в далёкие годы, в предместье Лилля я родилась. И, в самом деле, ну, нет же на всём белом свете другой земли и места моего рождения. О поездке в Лилль даже боялась мечтать, так как это далеко от Парижа, 250 километров на север, на границу с Бельгией. В семь утра мы уже катили по дорожной глади к Лиллю. Наталья просто ас в своём деле, на спидометре стрелка показывала 180 км./ час. Солнышко уже проснулось, и всю дорогу    сопровождало нас. Мне показалось, что оно, солнышко, не такое, как у нас в России, а какое-то миниатюрное, одним словом французское. Кто-то позвонил. Поговорив по мобильному телефону, Наталья сообщила, что в Лилле нас будут ждать телевизионщики из РТР и НТВ. Я призналась Наталье, что я их очень боюсь.
В назначенное время в Лилле на площади Ришбе у памятника генералу Фуадэрб, главнокомандующего Северной Армией в позапрошлом веке, мы встретились с оператором и журналистом РТР, представителем из Брюсселя господином Вячеславом Духиным. Я стояла на том самом месте, где шестого марта 1945 года моя мама с подругой гуляли у этого памятника. Обе молоденькие, красивые. Малолетние узники фашистских лагерей, угнанные немцами из России в плен, а теперь освобождённые американцами, работали в женском монастыре в предместье Лилля. В этом монастыре они ухаживали за больными и пожилыми монашками. Гуляя на площади, они познакомились с французом. Он предложил сфотографировать их на память в фотоателье недалеко от площади.
К этому времени моя мама уже свободно говорила по-французски. Рассказала мужчине о своей жизни и историю о плене. Мама была очень красивой, ей шёл в ту пору восемнадцатый год. Француз тоже рассказал, что во время войны он потерял жену и дочь. Ему было тридцать лет, и ему очень понравилась моя мама. В день знакомства, тут же на площади, симпатичный кареглазый француз купил открытку с изображением всадника на коне. Расписался на открытке, поставил дату – 6. 03. 1945. и подарил маме на память.
Всю свою жизнь мама берегла эту открытку и фотографии, на которых были изображены две молоденькие женщины с детьми на руках. Теперь эти фотографии храню я.
Сейчас я знаю, что всадник на открытке - это генерал Фуадерб.
Мама с французом встречалась три месяца. В конце мая он сделал ей предложение, и сказал, что готов удочерить меня. Но мама ему отказала, так как очень тосковала по своей родине и по своей маме. Потом всю жизнь она очень сожалела об этом, так как жила в большой бедности. Теперь в этом городе нахожусь я. Именно здесь когда-то зародилась любовь мамы с моим отцом, здесь я появилась на свет, и сделала свой первый вздох.
Перед отъездом во Францию, я побывала на могиле мамы, попросила у неё благословения на поездку, пообещав привезти на её могилку земли французской. Что я и сделала.
Но вернёмся к представителям прессы. На площади меня встретили два молодых человека. Они приехали из Брюсселя, из Бельгии, она здесь в двух шагах. Я очень волновалась, но когда мы начали разговор, оказалось, что с ними легко и просто общаться.
Вячеслав Духин попросил меня рассказать, почему я сегодня в Лилле, что привело меня к этому памятнику? Я начала свой рассказ издалека. Про огромную страну Россию и про маленькую деревушку в Смоленской губернии, про деревенскую худенькую девочку Надю, которую под дулом автомата немцы угнали в плен в Германию. Было это в мае 1943 года. Эта простая русская девочка и стала в последствии моей мамой. Там она полюбила одного пленного, скрывала свой животик, родила меня на поле в какой-то яме, на чужбине, в предместье французского городка Лилле, и назвала меня в честь этого города – Лилией. И если бы не местные французы, не было бы меня в живых, так как фашисты сразу новорождённых детей в лагере сажали на штык, чтоб женщины снова трудились на тяжёлых работах. Труд был каторжным. Местные жители тайно выкрали мою маму со мной из немецкого лагеря и спрятали в женском монастыре. Этим французским жителям я обязана Жизнью. Спасибо им и низкий поклон до земли!

Лиля, Лиля, Лилиан!
Добротою в океан.
Обаяньем, морем ласки.
Удивительные глазки.
Родилась она в Лилле.
И назвать её решили
Лилей, как французский городок.
От немецких лагерей
До российских лагерей
Всё прошла, всё миновала
Ничего не растеряла,
А друзей приобрела.
Что хотела, то нашла.
Подрастают дети, внуки
Не стареют её руки.
Символ женской красоты!
Будь всегда такою ты!

Эти стихи мне посвятил мой один знакомый артист из Б.Д.Т. Владимир Горьков.

Журналисты попросили старые фотографии, документы из К.Г.Б. Сняли всё на камеру. Потом спросили, не жалею ли я, что мы с мамой не остались тогда? Я ответила: « Нет. Я очень люблю свою Россию». Затем прочла им свои стихи:

Я родилась в плену, во Франции!
У мамочки моей красавицы!
У тоненькой, почти девчушки,
Не наигравшейся ещё в игрушки.

Отца своего не помню, его убили.
Фашисты, такие нелюди были.
И остались от отца
Карие раскосые глаза.

И меня там нарекли
Красивым именем таким.
Лилия, Лилия – пленный цветок.
Ребёнок, словно росток.

Говорили мамочке Надежде
Монашки в монастыре:
« Отдай девчушку» - словно куклу –
игрушку.
« Зачем тебе она, ведь ты ещё так
молода»?

Настал наш час. И вот Победа!
Уже не хочется французского обеда.
Спешим в обмен на пленных,
Таких же, несчастных, бедных.

Ах! Здравствуй, здравствуй
Милая Россия!
Ах! Здравствуй бабушка моя, родня!
Теперь я ваша, ваша, ваша,
Ваша навсегда!

Искорёжена судьба.
И дата моего рожденья.
Но, я ведь рождена.
На жизнь и на горенье!

Журналисты уехали по своим делам, а моя переводчица снова говорила с кем-то по телефону. Через час приехали другие телевизионщики. Теперь это были оператор и журналист Вадим Глускер, представители Н.Т.В. во Франции.
Пришлось мне снова им всё повторить. Только теперь перед камерой я была смелее. Журналист спросил меня: «Скрывали ли Вы своё прошлое?» « Конечно, а как же» – ответила я. Этого говорить было нельзя, потому что товарищ Сталин таких сразу ссылал в другой лагерь, в Сибирь. Он считал, что все пленные сами сдались в плен, что надо было там умереть, но не возвращаться на родину. И в конце нашего разговора я, совсем осмелев, спросила журналистов: «А можно на прощание я спою Вам наш гимн, с которого мы, Колпинские бывшие малолетние узники фашистских лагерей, начинаем все наши встречи».
Я негромко запела на мелодию песни «Синенький скромный платочек»

   Детство своё вспоминая,
   Знаем мы тему одну.
   Вновь соберёмся девятого мая,
   Чтобы вновь вспомнить войну.

   Вспомним бомбёжки и голод.
   Первую встречу с врагом.
   Кто был ребёнком, кто ещё молод,
   Мы покидали свой дом.

   На запад везли нас в вагонах.
   Никто защитить нас не мог.
   Наши солдаты, люди в погонах,
   Шли лишь тогда на Восток.

   Что ожидало? Не знали!
   Знали, лишь, ждёт нас беда.
   Как скот на Запад немцы нас гнали,
   Страшно нам было тогда.

   Помним мы грустные речи
   Наших родных матерей.
   Вынесли много детские плечи
   В ужасах концлагерей.

Видели много печали.
Смерть была рядом порой.
Радостно наших тогда мы встречали.
И мы вернулись домой!

Только не ласково очень
Родина нас приняла.
Сталин родной был, а стал, как отчим.
Но нас судьба подняла.

Всякое в жизни бывало.
Выпили горе до дна.
Мы потрудились с Вами немало,
Чтоб процветала страна.

Многие годы промчались.
Уж в волосах седина.
Как хорошо, что мы повстречались,
Хоть и свела нас война!

Наталья Борисовна и журналисты внимательно слушали и украдкой смахивали слёзы печали. Немного побродив по красивому и уютному городу, мы сфотографировались на память. И эти журналисты так же поспешили по важным своим делам.
Затем мы с Натальей зашли в огромный светлый магазин «Парфюм» и я впервые в жизни купила очень дорогие французские духи «Шанель 5». Думаю, пусть будет память о Франции, о Лилле.
У меня ещё с Питера был приготовлен маленький презент для мэра города Лилле и письмо на русском языке. В коробочке аккуратно упакована настенная тарелка с изображением Петропавловской Крепости, шоколадные конфеты «Белые ночи» и фотоальбом с красивейшими видами Санкт-Петербурга, снятые мною в день 300-летия города на Неве. Наталья быстро перевела моё послание мэру города Лилле с русского на французский язык, где я представилась и написала причину своего пребывания в городе Лилле. Что этот город для меня очень дорог. Описала всю историю своего происхождения. Просила, по возможности ответить мне в Санкт- Петербург. Всё запаковали и отдали секретарю в надежде на любой ответ.
День клонился к вечеру. Мы с Натальей зашли в кафе. Вкусно пообедав и выпив хорошего вина «Бордо», мы покатили в обратный путь.
Да, хочу немного рассказать о французской кухне. Французы самые изысканные гурманы. Очень вкусные блюда, да к тому же удивительно красиво оформлены. А на тарелках так много еды! И как только они с этим справляются и при этом не полнеют!
Проезжая мимо какого – то города, Наталья сказала, что здесь недалеко Северное море, переходящее в Атлантический океан, и знаменитый пролив Ла-Манш, в котором прорыт подземный туннель. Он соединяет Францию с Англией и, если развить скорость до 400 километров в час, то через три часа можно оказаться в Англии. Наталья решила показать мне Северное море, и мы съехали с главной дороги. Подъехали к морю. Оно встретило нас не приветливо. Песок серый, волны седые, пустынно. Конечно сейчас осень и не сезон. Мы с Наташей подошли к воде. Я зачерпнула ладошкой немного студеной воды и попробовала на вкус. . Когда мы возвращались назад по пляжу, местные мужчины что-то выкапывали из песка, какие-то круглые ракушки и клали их в вёдра. Наташа сказала, что эти ракушки съедобные. Я тоже набрала целый ворох других, каких-то странных, ракушек на память. Они были пустотелые и длинные, как палочки. Далее мы снова двинулись в путь.
А вот и вечерний Париж! И нарядная, словно новогодняя ёлка, Эйфелева Башня. Она мигала тысячами огней, извергая искринки, словно брызги шампанского. Прибыли мы в отель посольства уже затемно.

            ДЕНЬ ТРЕТИЙ

Утром Наталья сообщила, что сегодня хотят провести со мной день представители «РИА НОВОСТИ» во Франции. Но, до этого, меня ждёт Советник Посла РОССИИ Михаил Михайлович Яковлев в зале для деловых встреч. Я вошла в уютный зал.
Интерьер был скромным: журнальный столик с креслами, а на стене большая картина, написанная маслом - русские берёзки.
Советник предложил мне присесть в уютные мягкие кресла и выпить с ним чаю или кофе. Я попросила чаю. На блюде лежали аппетитные пирожные. Михаил Михайлович спросил, как мне отдыхается, что я уже видела и какие у меня будут ещё желания. Побеседовав и выпив ароматный чай, я поблагодарила его и всех работников посольства за тёплый приём, и в знак глубокого уважения попросила принять от меня скромный подарок - Питерскую водку в керамической бутылке «Гжель», выпущенную к трёхсотлетию Санкт-Петербурга, фотографию русской природы в раме, которую я сама сфотографировала и назвала « Русские просторы», а также красочную книгу о моём городе Колпино, что под Санкт – Петербургом. Кстати, Колпино основал Александр Меньшиков, фаворит Петра 1. Эта книга была с дарственной надписью от администрации города Колпино. А также книгу от «Колпинского общества бывших малолетних узников фашистских лагерей». Она называется « Как это с нами было». Я пожелала господину советнику посла личного счастья, крепкого здоровья, успехов в его нелёгкой работе на благо нашей родины. При расставании советник поцеловал меня по-русски, три раза.
А машина с представительскими номерами уже ждала у ворот посольства. Навстречу мне вышли журналисты: Фёдор Климкин и Алия. Познакомились и все трое поехали на вершину знаменитого Монмартрского холма, одну из самых высоких точек Парижа, сто тридцать метров над уровнем моря. Там стоит грандиозный храм « Сакре – Кёр». «Сакре – Кёр» переводится как «Священное сердце». Построен он на народные деньги в память о жертвах Парижской Коммуны 1871 года в стиле византийской базилики. Перед храмом устроена смотровая площадка, откуда открывается изумительная панорама Парижа. Здесь на Монмартре селились, когда-то художники, актёры, поэты – парижская богема.
Здесь очень много всевозможных ресторанов, кафе и бистро. Они и в зданиях и на улицах с маленькими круглыми столиками, с уютными плетёными креслами. Интересная история, связанная с названием «бистро». Дело в том, что русские казаки в 1814 году совсем не хотели ждать, пока им принесут еду и напитки и их окрик « быстро» вскоре превратился во французское «бистро».
Туристы и гости города сидели на ступеньках перед храмом « Сакре – Кёр» на Монмартре. Я тоже присела и долго любовалась с высоты холма красивым пейзажем окрестностей Парижа.
Затем мы поехали к знаменитому кабаре «Мулен - Руж» (в переводе «Красная мельница»), которое всегда манит любителей острых ощущений, злачное место Монмартра в окружении заведений со стриптизом. Туристы стремятся побывать в этих заведениях. Увиденное - шокирует. Но самый большой шок это, когда туристам приносят счёт.
Я долго бродила по красивым узким улочкам. И я подумала: «Умеют же французы превратить обыденную жизнь в праздник». Кругом оживлённая торговля. Здесь можно увидеть модниц, одетых в коротенькие кружевные юбочки и в кожаные лёгкие сапожки выше колен. Местные музыканты играли на аккордеонах, шарманках. При виде шарманки мне захотелось спеть: «Всё также рыдает шарманка, в Париже она чужестранка». Художники предлагали нарисовать прохожих в профиль иль анфас.
Обхожу вокруг огромный собор из белого воздушного камня и вижу: стоит такая же каменная белая статуя. Статуя – мужчина в чалме, с закрытыми глазами, а в руках алые розы. Я с любопытством её рассматриваю. У ног статуи стоит ларчик, и какая то группа из Китая положила туда валюту. Вдруг статуя шевельнулась, глаза открылись, рот широко заулыбался. По моей коже побежали мурашки. Оказалось, эта статуя - живой мужчина – артист. Так они, французы, умеют красиво зарабатывать деньги. Одним словом, страна Франция - страна чудес!
Затем меня повезли на остров Ситэ, где величаво возвышается Собор «Парижской Богоматери» или «Нотр - Дам де Пари».
Боже Мой! Сколько лет я мечтала увидеть это Чудо! Этот собор образца готики возвышается на девяносто метров над городом. Когда-то собору грозило уничтожение, но вышедший в свет в1831 году роман Виктора Гюго «Собор Парижской Богоматери» вызвал общественное движение в защиту уникального памятника. В этом соборе в 1804 году Наполеон провозгласил себя императором, а в августе 1944 года здесь под сводами состоялась торжественная церемония, посвящённая освобождению Франции от немецких оккупантов. И сегодня, как много столетий назад, звонит по большим праздникам огромный тринадцатитонный колокол «Эммануэль». Я, как завороженная, не могла отвести глаз от этого удивительного храма из каменных кружев.
Мне очень хотелось проехать в парижском метро. Спустившись вниз с десяток ступенек и заплатив полтора евро за проезд, я оказалась в тусклом подземном поезде. Пассажиры по двое сидели, как в автобусе. Остановки были настолько короткими, что можно было видеть в туннеле следующую остановку. Никакой красоты! Просто вид передвижения пассажиров под землёй. Но, никакого сравнения с нашим красивейшим Питерским метро.

            ДЕНЬ ЧЕТВЁРТЫЙ

Все дни меня возили на Б.М.В. К хорошему привыкаешь быстро. Я попросила Наталью отвести меня утром к Лувру и забрать где - нибудь вечером. Условились, что в 18-30 она заберёт меня на круглой площади у Триумфальной Арки. Наконец, я осталась один на один с Парижем и самым знаменитым музеем мира, где хранятся несметные художественные сокровища. Название Лувра произошло от саксонского слова «Леовар», что означает «укреплённое сооружение».
Посередине площади стоит прозрачная стеклянная пирамида. Я вошла в пирамиду, и меня понесло людским потоком. Спустилась вниз по эскалатору - навстречу прекрасному. В огромном зале стоял гул, словно там пчелиный рой. В центре зала – информационное бюро. Все брали брошюрки, я тоже взяла, правда на английском языке. Оказалось - это путеводитель по залам музея. Брошюрки были на всех языках, кроме русского. Обидно стало за русскую державу. Все залы здесь и за месяц не обойти, поэтому я решила посетить самое главное – итальянскую картинную галерею, хотела увидеть скульптуру Венеры Милосской и знаменитую картину «Мона Лиза. Джоконда» Леонардо да Винчи. Этот портрет, когда-то украшавший ванную комнату короля Франциска 1, спустя четыре столетия стал самым знаменитым и самой дорогой картиной всех времён и народов. Немного устав и проголодавшись, я решила перекусить в кафе. Тут же, в музее. За стеклянной витриной обилие всяких булочек со сливками, с кремом, всевозможных бутербродов, кофе, чая, соков. Мне хотелось чего - нибудь посущественнее. Перед моими глазами лежал длинный французский батон, разрезанный вдоль, а внутри – листья салата, ветчина, сыр. Всё так красиво и аппетитно! Но уж больно много булки. Решила не брать. Думаю, выйду на улицу и где-нибудь поем в парке, на природе. Иду по саду « Тюильри». Это один из красивейших парков Парижа. Кругом толпы людей, слышится речь разных народов. На лужайках шёлковая травка, цветущие розы, белые статуи. И молодёжь такая раскованная, она отдыхает тут же на зелёных газонах. А влюблённые не стесняются показать свои чувства. Под тенистыми ветвями у небольшого озерка маленькие круглые столики. Я присела. Официант принёс меню. Конечно, я ничего не понимала, что там было написано, но делала вид, будто выбираю блюдо. Снова подошёл официант, и я ткнула пальцем на первое попавшее блюдо. И ещё добавила: «Сильвупле, бир». Уж бир - то я знала ещё с Германии- это пиво. К моему удивлению через пару минут он несёт мне на подносе бокал пива и длинный французский батон, в разрезе которого лежали листья салата, ветчина и сыр, то, что я не захотела брать в Лувре. Конечно, я расстроилась, но делать было нечего. Вот судьба – злодейка! Отдохнула, подкрепилась и двинулась дальше.
А дальше… Елисейские Поля. С «греческого» - «Райское место». Это самый знаменитый проспект в Париже с очень респектабельными магазинами, дорогими ресторанами, концертными залами, великолепными особняками. Жизнь здесь бурлит, она не замирает ни ночью, ни днём.
Я посмотрела на часы. Было 15-30. А встречать меня будут в 18-30. Ещё уйма времени. Иду по знаменитому проспекту – Елисейские Поля. Местные жители, а также туристы из разных стран не спеша, прогуливаются по широкому тротуару. Кругом скамеечки, цветы. Из ближайших кафе доносится приятная мелодия. Я тоже присела на скамеечку, поглазеть на народ. Напротив меня сидел мужчина и всё улыбался, только было не понятно - кому? Я оглянулась назад, вправо, влево и поняла, что эта ослепительно – белозубая улыбка принадлежала мне. Мужчина – явно француз. Аккуратный. Одет в чёрные брюки и чёрную курточку, из под которой была видна белая рубашка. Он был среднего роста, в очках и с усами. Немного лысоват, но с благородной сединой. Примерно моего возраста.
О! Да! Глаза! Красивые! Карие, словно бархатные. В ответ я просто улыбнулась, а он просто подошёл. Оказывается во Франции всё просто. Моя ответная улыбка это и есть знак согласия. Подсев ко мне на скамеечку, француз стал что-то спрашивать на своём языке, затем по-немецки, потом по-английски. Я помотала головой и, он понял, что я не владею ни каким из этих языков. Чему-то, обрадовавшись, он немедленно придвинулся вплотную ко мне, затем погладил по плечу и сказал: «Руссиш мадам гуд». И добавил: « Я тьебя лублу».
Конечно, это было смешно, но и любопытно, поэтому его я не прогнала. Кто ещё из русских женщин, причём в возрасте, может похвастаться, что за три часа времени произошло знакомство, да ещё с французом, да ещё в самом Париже! Затем незнакомец быстро достал из своего кошелька монету и показал её мне. На ней был изображён космонавт Юрий Гагарин, при этом француз что-то горячо говорил о России. Он всё говорил и говорил, а я всё слушала и слушала. Не зная никаких языков, всё -таки я поняла, что его зовут Даниэль, живёт он в Париже. Затем он показал на кольцо на своём пальце, при этом дотронулся до земли. Я поняла, что у него жена умерла. Надо же какое совпадение! Ведь у меня тоже умер муж, и я проделала, тоже самое, что и он, показав на кольцо своей левой руки. Затем по-русски я сказала, что меня зовут Лилия и что я из Санкт- Петербурга. Таким образом, состоялось наше знакомство.
Удивительно! Люди говорят на разных языках, но понимают друг друга! Видимо при обоюдной симпатии присутствует незримый язык души и сердца. Даниэль взял меня за руку, как старого друга, и стал куда-то приглашать. Я узнала некоторые слова: «Бистро, ресторан, кафе». Я покачала головой, давая понять этим, что я сыта. Тогда он сорвался с места и куда-то исчез, при этом оставил свой саквояж. Со страхом я посмотрела на его сумку и подумала: «Ну, Лиля, ты пропала, там, наверное, бомба». А его всё нет и нет. И вдруг вижу: идёт, улыбается. В руках маленькая чашечка кофе и что-то в бумажной салфетке. Всё это Даниэль протягивает мне. Я не беру. Он так умолял, что я сдалась. Кофе был очень вкусным, всего лишь граммов тридцать. Ну, такой ароматный! А в салфетке оказался большой блин, смазанный горячим шоколадом. Я откусила кусочек блина и, вдруг шоколад струйкой полился на мою блузку. Даниэль быстро достал из своей сумки салфетку и стал ею промокать мою блузку в районе груди, при этом он улыбался и что-то утешительное бормотал. Шоколад знал, куда ему упасть! Даниэль был доволен, а я смущалась.
Когда Даниэль привёл меня в порядок, как воспитанный человек, сел в полуоборот, чтоб я могла доесть не стесняясь. Затем снова стал куда-то приглашать, и я услышала снова знакомые слова – театр, синема, Наполеон. Тогда я достала из сумочки тетрадь и справочник- путеводитель по Парижу. На листе бумаги я написала цифру 18-30, потом сказала слова: ауто, Триумфальная Арка и в справочнике указала адрес моего отеля при Российском Посольстве. Даниэль всё что-то говорил, и из разговора его я поняла, что мы успеем дойти до того места, где захоронен Наполеон и назад сюда приедем на автобусе через две остановки. Я согласилась, и мы, взявшись за руки, как влюблённые, пошли. Вскоре мы дошли до реки Сены, и перед нами открылся роскошный мост Александра-111 с четырьмя золочёными двуглавыми орлами российского герба. Мы остановились у чугунной ограды. Я достала из сумочки монету достоинством в два евро, и бросила в реку на счастье. Хотя потом вспомнила, что в сумочке было много русской мелочи. Надо было бросить нашу монету. Это было бы патриотичнее. Но! Увы! Поздно!
Затем мы шли красивым парком, посередине которого огромное поле, засеянное зелёной шёлковой травкой. Стояла чудная погода, двадцать пять градусов тепла, как летом. Молодёжь тут же отдыхала на лужайках. Даниэль, видя, что я стесняюсь идти за руки (вроде, как не по возрасту), сказал на ломаном русском языке: « В Париже все лямур!».
Далее перед нами открылся красивейший архитектурный комплекс, словно королевский замок. Раньше это был Дом Инвалидов, созданный для ветеранов - защитников отечества по указу Людовика-14. Теперь это музей. Здесь я увидела море цветущих роз и фигурно-подстриженную травку. Теперь под сводами Собора Инвалидов покоится прах самого знаменитого человека в истории Франции – Наполеона Бонапарта. Мы подошли ближе к вечнозелёным кустам- пирамидам. Они стояли, словно свечи. Немного прижав меня к себе, Даниэль поцеловал мою руку, затем шею, щёку. Его мягкие руки гладили мои плечи. Я не сопротивлялась. Думаю, ну, что со мной станет? Всё равно завтра улетаю, да и понравился он мне. Затем, как бы нечаянно, его рука скользнула к моей правой груди. Мы оба молчали. Не знаю, о чём думал Даниэль, а я вспоминала, в какой же груди у меня лежат доллары? Слава Богу! В левой. От своих плохих мыслей я почувствовала, как покраснела.
А, в общем, даже интересная получилась поездка во Францию, с приключениями! У меня даже был трёхчасовой роман с французом!
Часы показывали 18-15. Мы подошли к автобусной остановке. Даниэль протянул мне талон- билет, при этом стал объяснять, что, когда я войду в автобус, билет надо вставить в щёлочку аппарата. Ну что я - не знаю? Чай не из деревни, а из самого Питера! Зашли в автобус. Я так и сделала. Вдруг мой билет со свистом улетел внутрь аппарата. От неожиданности я вскрикнула. Даниэль и рядом стоящие люди заулыбались. Через секунду мой билет выскочил сверху аппарата с пробитыми дырочками. Мы сели в мягкие сидения. Вот едем одну остановку, вторую, я вскакиваю, а он спокойно показывает рукой, мол, сиди. Ну, думаю, везёт меня куда-то не туда. И вдруг, я вижу родную Триумфальную Арку, с облегчением вздыхаю, и мы выходим на свободу. Идём к назначенному месту. Уже 18-30. Ждём. Он что-то мне объясняет, а я, не понимая, киваю головой. И вот уже 19 часов, а машины всё нет и нет.
Да, хочу рассказать ещё один курьёз. Теперь - то мне смешно, а тогда я этого не знала. Когда Даниэль угощал меня кофе, я благодарила его. Говорила: «Бонжур». Он подавал руку, я опять: «Бонжур». Почему-то мне казалось, что такое красивое слово, как «Бонжур», непременно «Спасибо». Теперь – то я знаю, что спасибо это «Мерси», а «Бонжур» это - «Здравствуйте». Интересно, что он тогда подумал обо мне? Нехорошо вышло.
Даниэль видит, что я волнуюсь. Тогда он на своём языке и жестами объясняет, что сейчас остановит такси и отвезёт меня в отель. Но тут подкатывают знакомые представительские номера. Я обрадовалась. Наталья распахнула дверку машины и с удивлением спросила: « Лилия Алексеевна! Где это вы уже подцепили француза?» Я рассмеялась. И попросила свою переводчицу сказать моему новому другу на французском языке, что я очень рада нашему с ним знакомству, благодарна ему за интересную экскурсию и если он захочет, то пусть напишет мне письмо в Санкт- Петербург. При этом я подарила ему свою фотографию, где я стою в золотой пшенице посередине русского поля, раскинув руки, словно крылья. С обратной стороны написала дату и свой адрес. Даниэль что-то быстро говорил Наталье. Наталья перевела мне, что Даниэль ждёт меня завтра на этом же месте в 14 часов. Но, Наталья ответила ему на французском, что мадам Лилия в 14 часов уже будет в аэропорту. Так мы и расстались.

            ДЕНЬ ПЯТЫЙ

День пятый, день последний. Как быстро пролетело время! За такой короткий срок я столько увидела, столько получила информации, что мне казалось, будто здесь я пробыла, по крайней мере, месяц.
Накануне мы с Натальей договорились ехать в Александро-Невскую церковь. Сегодня воскресенье, 16 октября 2005 года. Будет утренняя служба. Мы подъехали к собору. Он был вся какой-то весь воздушный. Сразу видно - наш, православный, у ворот русская раскидистая берёзка.
На широкой лестнице стояли нищие. Они говорили по-русски. Я подала им. Затем повязала косынку и вошла в Собор. Уже шла служба и, так приятно было слышать русскую речь так далеко от России. Перекрестилась, поставила свечки. Затем попросила священнослужителя передать настоятелю храма маленький привет из Санкт- Петербурга: коробочку конфет и записку, где я написала:
«Отец Анатолий! Пожалуйста, помолитесь за моё здоровье и за здоровье моих близких. Да, Хранит Вас Господь!    16.10.2005 г. Раба Лилия».
Я вышла из Собора, и на душе стало легко.
На обратном пути мы подъехали к площади. Там стоит бронзовая колонна, вершину её венчает позолоченная статуя крылатого гения- «Свободы». Раньше на этом месте стояла тюрьма «Бастилия». Здесь же знаменитый оперный театр, такой массивный. И название его- « Грант-Опера». Недалеко рынок, мы решили туда заглянуть. Чего здесь только нет! И кошки голые, без шерсти, и кудрявые болоночки, и маленькие декоративные свинки чёрного цвета с красным бантиком на шее. По размеру они меньше кошки. Говорят теперь, таких, модно держать в квартире. Вдруг, я увидела целые горы морепродуктов. Тут и огромные раки, и крабы с мою голову, и королевские устрицы в раковинах, и моллюски, и креветки. Французы килограммами брали эти деликатесы. Здесь же сразу всё это варилось в больших котлах. Давали пробовать. Но я не решилась. Правда, домой я привезла одну устрицу в её домике. Там меня учили, как надо её есть. Сначала открыть раковину, приложив усилие. Убедиться, что она живая, затем полить лимонным соком, парализовав её, и пока устрица не очухалась, проглотить её. Огромное желание было у меня испытать то, что испытывают французы. Но брезгливость победила желание. Ох! Это не наша еда! Мерзко! Теперь, почистив раковину, берегу её, как сувенир.
Удивительно, как здесь люди красиво умеют зарабатывать деньги. Здесь же у рынка, посередине площади, лежала огромная сумка. Любопытные зрители подходили и бросали в сумку деньги. А вокруг большой дугой стояли музыканты, человек пятьдесят, со всевозможными музыкальными инструментами. В центре круга танцевала полная африканка, замотанная в яркие ткани. Тёмные её босые ноги выделывали такие кренделя, только сверкали белые пятки.
К посольству мы ехали длинной подземной дорогой и, Наталья показала мне то место, где погибла принцесса Диана. Там лежали белые розы.
Стрелки часов неумолимо двигались к 14 часам. Мы заехали в отель за моим чемоданом. За мной приехал Фёдор Климкин из «РИА НОВОСТИ». Мы распрощались с Наташей традиционно, по-русски. Я даже прослезилась. Уж, больно хорошие здесь люди в посольстве! Русские! И этим всё сказано! Приехав в аэропорт, Фёдор сдал мой чемодан, проводил до таможни. Попрощались тоже по – русски. И, всё…
Прощай, Париж! Из моих глаз брызнули горькие слёзы. Я жадно вглядывалась в строения Парижа в последний раз, зная, что вряд ли буду здесь снова.
Через час я уже сидела в салоне аэробуса и снова у иллюминатора. Сердце снова сильно билось, как тогда….
Рядом со мной сидел мужчина лет сорока. Грудь его была в золотых цепях. Сразу видно «БОСС». Мы познакомились. Я спросила у него, где он был за границей и долго ли? С огорчением БОСС ответил: «Сегодня утром я вылетел из Питера, а вечером - назад». Мне так стало его жаль, и я тут же похвалилась, что во Франции пробыла целых пять дней. И рассказала свою историю прилёта. Аэробус со скоростью звука приближал нас к родному Питеру. Тут стюард стал распускать шторки между сидениями, как бы отделяя нас. Стали разносить ужин, предлагая коньяк, водку, вино, пиво, воду. Я предпочла белое вино. Стюард протянул мне красивую небольшую бутылочку светлого вина. Ещё в аэропорту от молодых русских девушек я слышала, что можно взять спиртного сколько хочешь. И поэтому я попросила у него вторую. Стюард развёл руками. Я поняла, что больше не будет, а так хотелось сыновьям по одной в подарок! Наивная, я ведь не те молоденькие девушки…
Мы принялись за трапезу: красная рыбка, мясо с очень вкусным соусом, или как там у них, жульеном, знаменитый французский сыр, какие-то пластиковые белые коробочки. В них я обнаружила – масло, сливки, варенье и даже чистую питьевую воду. Всё было очень вкусно.
В это время мой сосед что-то пылко рассказывал стюарду. Затем стюард исчез за шторкой, около пилота, и через пару минут снова появился с двумя бутылочками светлого вина. Протягивает мне, я в недоумении, при этом он что-то говорит. БОСС переводит, что пилот уже знает, в салоне самолёта летит мадам Лилия, что она летала на свою родину, во Францию из России и это вино – презент!
Вот это – да! И тут с приключениями! Когда мы покушали, стюард снова стал собирать шторки, пристёгивая их кожаными ремешками. Я спросила у БОССа: « Зачем он это делает?» БОСС удивился и рассмеялся: «А что разве вы не знаете?» «Ну откуда мне знать, я, что каждый день летаю?» - произнесла я в ответ. Он объяснил, что так положено делать во время трапезы. У нас - экономкласс, а у них - бизнескласс и не надо, чтобы мы видели, чем их кормят. Боже, уж у нас то вкусно, а что ж тогда у них? Я возмутилась и сказала:
«Зачем закрывать шторки? Ведь я не пойду и не съем их еду».
Да, и в небесах тоже разделение людей, как противно и стыдно. Ведь, если будем погибать, то все одинаково, независимо от класса. БОСС рассмеялся и сказал, как хорошо, что не перевелись ещё такие наивные люди, как я! Дальше мы летели молча. Каждый размышлял о «своём».
О своей поездке я подумала: «Это подарок судьбы!»
Колёса коснулись земли, и все пассажиры захлопали, я тоже. Оказывается так принято. Это самая большая благодарность лётчику.

Поздний вечер. Пулково-2. Море огней. Международный аэропорт. Я спускаюсь по трапу самолёта компании « Эйр- ФРАНС - ЭКСПРЕСС».

Санкт- Петербург- Париж-Санкт-Петербург.
12.10.2005.-16.10.2005.

Прибыв в Санкт-Петербург, спустя неделю в своём почтовом ящике, я обнаружила письмо из Франции. До чего же было приятно прочесть следующее: «Дорогая Лилия Алексеевна!» С удовольствием я получила сувенир о Санкт-Петербурге, который Вы любезно мне подарили. Это меня очень тронуло, и я непременно хочу очень тепло поблагодарить Вас. Желаю Вам приятного пребывания во Франции и прошу Вас, дорогая Лилия Гнатюк, поверить в искренность моих самых лучших чувств». Мэр города Лилле - Мартина Обри.

24.10.2005 г. Франция.