В лавке старьевщика было тихо и темно. Он сам был таким же старым и дряхлым, как все его вещи. Пахло старыми книгами и ладаном. Редко кто заходил в эту лавку. Вещи копились, пылились на полках, но старьевщик продолжал собирать эти старые вещи, больше по привычке, чем по необходимости. Никто ничего уже давно не покупал. У всех хватало своего старья, поэтому редко кто заходил в лавку покопаться в этом хламе.
Очень часто старьевщик садился у окна и смотрел в маленькое запыленное окно. И его мысли уносились в далекую юность, в то время, когда он был молод и полон сил. Тогда он ходил в море и ловил рыбу. Рыбы было много! И ему удалось сосватать красавицу Оксану… Многие за ней ухаживали. Да вот сердце девичье не устояло под жарким взглядом молодого рыбака. Он всегда говорил ей, что ее глаза похожи на васильки… Они прожили счастливую жизнь. Вот только Бог забрал к себе их двух деток, двух птенчиков… Болезнь скосила. Долго переживали, замкнулись в своем горе. И Оксана как-то сразу согнулась, постарела на много лет и начала таять. Умерла она тихо и незаметно, оставив его одного в этой старой хижине. И он продолжает жить. Хотя какой был смысл в его одинокой и никому не нужной жизни? Он старел вместе со своими вещами, хотя ему было уютно среди них. Он не любил разговаривать, и вещи не тревожили его напрасными разговорами. Казалось, они его понимают и сочувствуют, и вместе с ним печалятся об ушедшей молодости, былому лоску и значимости…
Среди этих вещей, на стене, висела скрипка. Кажется, эта скрипка висела здесь целую вечность. Он помнил только, что скрипку ему подарила одна старуха. Она сказала, что хозяин скрипки умер. Он жил рядом с ней по соседству, в старом, заброшенном доме. Когда и как он там поселился? Никто не видел и не помнил. Незнакомец вел затворнический образ жизни. Старуха соседка время от времени стирала ему белье и приносила пищу. Он жил один и почти никогда не с кем не разговаривал. Он говорил только со своей скрипкой на языке, понятном только им двоим. Когда они начинали свой диалог, происходило чудо! Все замирало вокруг и было зачаровано удивительными звуками необычайной, нежнейшей музыки… И скрипка плакала и смеялась… Слышался звонкий голос молодой девушки, смех ребенка… Иногда скрипка ворчала как старуха или шумела многоголосьем друзей, собравшихся на дружескую вечеринку. А порой слышалось пение птиц и шелест осенней листвы в саду, капли дождя и шум ветра, шептание волн и раскаты грома... Казалось, музыка вобрала в себя все многоголосье мира, все его краски и оттенки, всю печаль и всю радость. Когда скрипач играл, старуха тоже замирала и прекращала все свои дела. Она садилась на низенькую деревянную табуретку и покачивала головой в такт музыки. И по ее лицу текли слезы… Скрипка заставляла всех вокруг плакать и смеяться вместе с ней.
И вот теперь эта старая скрипка висит на стене, никому не нужная. Она покрылась слоем пыли, потемнела, вся как-то потухла и, кажется, даже уменьшилась в размере. Она постоянно молчит, уже много лет. А ведь ей есть, о чем рассказать! У любой скрипки есть душа. Она оживает в тот момент, когда скрипач берет скрипку в руки и проводит смычком по струнам, вкладывает в нее свою душу. И эти две души, неживая и живая, становятся единым целым. И тогда скрипка оживает, и начинает говорить человеческим голосом, плачет и смеется, будоражит и волнует, заставляет других плакать и смеяться, замирать и уноситься в поднебесье. Она ведет за собой, гипнотизирует и очаровывает, сковывает вашу волю, подчиняет своей мелодии, а мелодии так прекрасны! И люди изменяются в эти мгновения и становятся такими же прекрасными, как эти мелодии, и текут у них слезы покаяния и раскаяния, слезы любви и восторга...
Скрипка умеет мечтать. Она так хочет поделиться своими мечтами! Она многое повидала за свою жизнь, даже помнит день своего рождения. Это было в далекой Италии. Создавший ее Мастер благословил скрипку и бережно передал ее из рук в руки первому хозяину. С тех пор много воды утекло, много времени пробежало. Скрипка помнит все руки, которые касались ее, которые владели ей и заставляли петь… Сильные, нежные, нетерпеливые, ласкающие руки... Вместе с последним хозяином она исколесила много дорог. Они играли на свадьбах и похоронах, их часто приглашали, их любили.
Скрипка мечтает в тишине, и в своих мечтаниях уносится далеко-далеко… Как обидно, когда в душе рождается столько образов, видений, столько необычайных картин и фантазий, а ты вынужден молчать… Не произносить ни одного звука! Мечтатель, который не может поделиться мечтой, зажечь огонь в сердцах, повести за собой в удивительный мир! И никто не догадывается, как одиноко скрипке, как ей хочется рассказать о своих мечтах, о том, что видит в своем воображении. И от этого скрипке становится грустно и печально. И так тянется изо дня в день. Вынужденное молчание и одиночество.
Иногда скрипке удается забыться и погрузиться полностью в мир своих фантазий и воспоминаний, тогда она забывает о своем ветхом окружении, не слышит шарканье и ворчанье старика, беспокойную возню мышей в углу, монотонное завывание ветра, скрип рассохшихся старых досок... Скрипка поет сама себе неслышным голосом…
Но однажды, ранней весной, когда начали набухать почки на деревьях, когда весело защебетали птицы, звонко зажурчали ручьи, окаймленные черно-белой бахромой тающего снега, в лавку зашел юноша и увидел висящую на стене скрипку. «Старик! Продай мне эту скрипку!» «Забирай ее так» – сказал старик - «Что в ней толку! Никому она здесь не нужна, только зря висит и пылится».
Юноша бережно взял скрипку в руки и тронул смычком струны. И скрипка запела. О, как она запела! Как долго она ждала это мгновение! Казалось, она плачет и смеется одновременно, и просит: «Только не оставляй меня!» Все, что накопилось у нее за все эти годы молчания, все ее мечты и видения – все превратилось в звуки музыки. Скрипка говорила и говорила, а старик зачарованно слушал эту удивительную музыку. Скрипка пела пронзительно и нежно и, кажется, пробиралась до самых отдаленных уголков души. И вместе со скрипкой пели человеческие сердца…
Юноша забрал скрипку и ушел. Старик достал старую, потертую временем фотографию своей любимой жены, прижал ее к груди и лег на топчан. Ему было хорошо и спокойно. В голове еще звучала скрипка. Она звала за собой. Ему вдруг показалось, что он уплывает вместе с этими звуками куда-то высоко-высоко, парит над землей… Музыка становится нежнее и тише…
Он растворяется в этой музыке и уже ничего больше не слышит и не видит вокруг…