Ещё когда мы с Сэнакой покинули племя, я поняла, что путешествия — не моя стезя. Нет, конечно, это здорово, когда с утра тебе не надо на рыбалку под страхом смерти, но вот когда тебя с утра и до утра, а потом опять до утра жрут надоедливые насекомые, ты чураешься каждого шороха, а из еды порой можно наскрести только немного отвратительных корешков? Простите, но я считаю, что это очень и очень сомнительное удовольствие.
Ах, да. Отдельным пунктом идут попутчики. Сэн — моя лучшая и единственная, за исключением разве что странной младшей сестрёнки, подруга, здесь претензий не имею. Я также не возражаю, когда к нам присоединяется Великий Актёр Чикара. Будто он надеется, что за его внешней глуповатостью и неловкостью ни я, ни Сэн не заметили его настоящей натуры? Очень смешно. Ха-ха. Но я категорически протестую, когда к нашему скромному отряду присоединяется ЭТО. Самовлюблённый, испорченный мальчишка!! Мистер Мания Величия, он в первые же минуты знакомства вывел меня из себя!
И вот, что главное! Я ещё и неразрывно связана с этим лентяем, которого не переношу на дух! Один только его голос заставляет меня испытывать тихую ненависть, а мрачные реплики — клокотать от злобы.
А он ещё и игнорирует всё это! Вот что выводит меня больше всего! Он продолжает беззлобно называть меня по имени, выставляя, таким образом, последней идиоткой! НЕНАВИЖУ!!!
Но всё же выхода у меня не было, и мне действительно нужно было таскаться с Кислой Миной до конца кого-нибудь из нас дней. А судя по тому, что он говорит, умрём мы одновременно, то есть даже на старости лет я не смогу избавиться от его треклятого общества.
Однако надо отдать ему должное. Уже под вечер, он заявил, что я на ругань сил трачу больше, чем на ходьбу, так что он, жалея меня (грр!!!), перенесёт нас на край леса прямо сразу, сэкономив не меньше недели пути. Конечно, после переноса чувствовала себя хуже некуда, но мы ведь всё равно собирались устраиваться на ночлег?..
Уже начало холодать, однако же я упорно не подавала виду, будто бы мне холодно.
Но, как оказалось, Молниепускатель и не думал ложиться.
— Есть будешь? — миролюбиво на свой манер, то есть равнодушно спросил он. Чёрт, я совсем забыла про еду... Но я всё равно хотела категорично буркнуть «нет», когда мой желудок предательски заурчал.
Судя по всему, заурчал довольно громко, поскольку до моих ушей донёсся сдавленный смешок.
— Ничего смешного, — раздражённо огрызнулась я. Обычный собеседник на это рассмеялся бы, но Ушастый Гений — нет. Я вообще не могла представить себе его смеющимся. Хотя нет, вру, могла. Замогильным хохотом.
Итак, я была вынуждена остаток сегодняшнего вечера разделять с ним трапезу, благо он хоть не пытался завязать со мной разговор.
Теперь вы понимаете, почему я считаю, что путешествия — не моя стезя?!! Хорошо хоть, природа не предвещает дождя...
Ночью пошёл дождь. Я обнаружила это, когда внезапно почувствовала, что из меня капают силы. Потом в пробудившийся мозг поступил настойчивый сигнал от ушей, что, вообще-то, уже давно что-то барабанит. Мозг так и не понял, к чему бы это, а потому послал приказ глазам открываться.
Вот, так и получилось, что я проснулась. Сверху текла вода. Я проморгалась. Вода не исчезла. Тогда я резко села... И тут же рухнула обратно, пребольно ударившись обо что-то в воздухе. Воспоминания... Да, кажется, Сэн рассказывала про что-то подобное. Как там? Стякло? Или стяклы? Нет, кажется, всё-таки стякло... Нет, не так... Но близко. Ладно, пусть будет пока стякло.
Кое-как я подползла к Мрачному Зануде и хотела уже ощутимо его пнуть, но раздумала. В самом деле, зачем? Пусть живёт.
Однако же тут я обратила внимание, что, вообще-то, уже светло. Тучи делали небо мрачным, так что я не сразу это заметила, но теперь... Проснись и пой, мой дорогой друг!
Тот лениво приоткрыл один глаз, будто спрашивая, в чём дело. Я лишь молча кивнула на небо, снова ударившись, только на сей раз не лбом, а затылком.
— Доброе утро, — совершенно безрадостным голосом соизволил поприветствовать меня Третьесортный Колдунишка.
Я не ответила. Совершенно не было настроения сейчас говорить кому бы то ни было едкости. А в том, что что-нибудь подобное непременно сорвётся у меня с языка, сомнений не было... И именно поэтому я промолчала. Однако атмосфера всё равно стала мрачной и напряжённой. Вы знали, что в такой обстановке кусок в горло не лезет? Так вот знайте. Поскольку за эту трапезу я поперхнулась четыре раза.
Ещё какое-то время мы просидели в гнетущей тишине, нарушаемой только стуком капель по куполу над нами. Но всё заканчивается, закончился и дождь. Через несколько минут после этого Маг-Недоучка снял и защиту. В уши ударил целый букет звуков — шорох листвы, скрип деревьев, удалённый гул, крики птиц, хлопанье крыльев...
— Эй, — обратилась я. — Какой план действий?
— Пока никакого. Так. Раз уж мы наконец-то перестали играть в «Кто Кого Перемолчит», то ты должна рассказать мне всё, что ты знаешь о том месте, куда мы идём.
Я задумалась. Пропустим мимо ушей всё остальное, но, вообще-то, он прав. Я начала свой рассказ.
Сэн часто рассказывала о людях, особенно в последние дни. Вроде как она сама была воспитанницей некоего «Института». И, насколько я могу судить по её рассказам, это огромное место, разделённое на много-много отделов. Она сама жила в одном из них с совершенно непроизносимым названием, но есть и другие. Кроме того, её отдел не то закрылся, не то ещё что... А кроме него я знаю только о «физическом» или как-то так.
Хмуробровый состроил особо жуткую гримасу. Мыслительный процесс в его голове буквально проступил в выражении лица. Для полноты картины не хватало только пара ото лба и ушей.
— Ладно, — наконец-то выдал он. — И как нам всё это добро искать?
— Думаю, там должно быть написано...
— И ты умеешь читать по-человечески? Раскол-то произошёл до появления азбучной письменности!
Я задумалась. Нет, не над тем, сумею ли я прочитать человеческие тексты, это-то сомнений не вызывало. И тут я вспомнила!
— Робот! — завопила я.
— Где? — встрепенулся мой собеседник.
— Да нет же! На роботе был знак Института! — и поспешно нарисовала его на земле, поскольку понимала также, что, раз Его Мрачность уничтожил железяку на расстоянии, знак он видеть никак не мог.
— Так это был знак Института? — в это сложно поверить, но на лице моего попутчика проступила НЕнегативная эмоция — удивление. Чувствую, у меня тоже, поскольку я совсем не поняла, что он хотел этим сказать. Перехватив мой изумлённо-требовательный взгляд, он тяжело вздохнул и, как бы подразумевая, что это длинная история, коротко бросил:
— А ты думаешь, он за вами гонялся?
Я лишь презрительно фыркнула — не принимай меня за идиотку, пожалуйста.
— Но это всё меняет! — сказал он. По хорошему бы, это должно было звучать бодро..., — Ты готова к тому, что мне придётся тебя малость поэксплуатировать?
Ну вот и что мне было делать? Скрежеща зубами и чувствуя, что на лбу начинает пульсировать вена, я кивнула.
Отыскав первую попавшуюся лужу, а их, что неудивительно, было много, он провёл над ней рукой, внимательно вглядываясь в отражение...
... как же мне было плохо! Если до этого я просто сидела на коленях, то сейчас я валялась в траве, ничего не соображая, с тёмными плавающими кругами перед глазами, судорожно глотая воздух... Судя по всему, у меня ещё и кровь из носа потекла.
Всё закончилось, когда Тёмный Властелин снова провёл рукой над водой. И это называется «немного»?!! Но сейчас я не могла выдавить из себя ни звука, а потому всё, что мне оставалось — это гневно сверлить его взглядом.
Как ни в чём не бывало, он подошёл ко мне... Бережно вытер кровь, нормально усадил. И всё это с его вечной кислой миной, разве только присовокупилось выражение усталости. Он что-то говорил, но я, по чести говоря, хоть и всё слышала, но ничего не понимала. Меня всё ещё мутило, поэтому я была даже не против. Хотя, конечно, гнев мой никуда не делся — ещё не хватало, прощать кого попало только потому, что они сделали то, что и так было положено!
Наконец, мысли мои вернулись в прежнее русло, и я, тщательно концентрируясь на каждом слове, выдавила:
— Повтори... пожалуйста...
— Ну, собственно, я тебя успокаивал, говоря, что всё уже позади...
УБЬЮ МЕРЗАВЦА!!!
Однако же Презренный Задохлик как ни в чём не бывало, продолжил:
— Но, вообще, вот что я могу тебе сказать. То, что я сделал — это произвёл поиск по всему миру в поисках этой эмблемы. Прости, я не думал, что их будет так много... В общем, пришлось повозиться, но в итоге я, кажется, нашёл место, которое нам нужно. Точных координат дать не могу — ты упала, и поиски пришлось свернуть.
— То есть, я ещё и виновата?!!
— Не кипятись, — осадил меня он. Пришлось умолкнуть, — Я только хочу сказать, что идти придётся на своих двоих. И вот ещё — этот день уже убит, так что отдохни, а я ближе к вечеру организую разведку... Не смотри на меня так, СТОЛЬКО сил я у тебя больше не позаимствую, а знать, что из себя представляют люди, надо, нам под них завтра маскироваться.
Сил спорить не осталось. Поэтому я только слабо кивнула и ушла отсыпаться.
Я проснулась, когда было уже темно. Никчёмный Шарлатан, видимо, только-только вернулся, поскольку тяжело дышал, лёжа на спине.
Не придумав ничего умнее, я встала на четвереньки, подползла к нему и тыкнула в бок, обращая на себя внимание.
— Я тоже очень рад тебя видеть, — огрызнулся он, не меняя своего положения.
Только что возникшее желание поинтересоваться его самочувствием мгновенно пропало. Ещё раз, для профилактики, тыкнув его несчастный бок, я отвернулась и недовольно замахала хвостом, благо у Вождя Бледноликих хватило ума его не дёргать.
Он, видимо, очень устал, поскольку вскоре его дыхание выровнялось. Слишком выровнялось, откуда я и сделала вывод, что Неблагодарный Кошак беззаботно спит.
Эй! Н, днём-то ещё светило солнышко, но сейчас-то нужны одеяла!
Раздосадовано зашипев, я решила немного побродить — пусть уж поспит...
Тут моё внимание привлекло кострище. Возле него лежали, завёрнутые в лопуховый лист, куски поджаренного мяса. Ещё тёплое, а от кострища шёл дымок. Похоже, что Повелитель Теней вернулся не так уж и недавно. Тогда что это с ним?
Ответ пришёл внезапно — охота. Нэко, приспособившись к использованию соей силы, без неё были ни на что не годны. А этот безумец, как видно, в одиночку гонялся за неким зверем... И всё только лишь для того, чтобы не тревожить мой покой?..
«Да сейчас!», — мгновенно взбунтовалась моя сущность, — «Просто если бы он выкачал из тебя ещё хоть немного силы, ты бы отдала концы в воду, а он — вместе с тобой!»
Похоже на правду... Ладно, сойдёмся на том, что моё отношение к Тому-Кто-Никогда-Ничем-Не-Доволен не изменится. А потому, стоило мне закончить трапезу, я подошла к своему попутчику и беспардонно наступила ему на грудь.
— Ты что творишь?!! — прохрипел он, мгновенно проснувшись.
— Скажи спасибо, что не на живот.
— Изыди! — и попытался спихнуть мою ногу. Стоит ли говорить, что безрезультатно?
— Одеяла, — требовательно сказала я.
— И это всё, Демон-Мучитель?!
— Да, Насекомое!
— Убери ногу! — чуть ли не взмолился он. Или мне это показалось? Ладно, сойдёт и так. — Чтоб я ещё хоть раз с тобой куда-нибудь пошёл... Нельзя так!
— Одеяла! — напомнила я, садясь на траву. Что ему оставалось делать, кроме как подчиниться? Да ничего! Поэтому он и вызвал два одеяла, отдал одно мне и, ворча что-то под нос, перевернулся на бок так, чтобы оказаться ко мне спиной. Я усмехнулась и ласково мурлыкнула:
— Рискуешь.
И, прежде чем закрыть глаза и проспать до утра, успела заметить, как он всем телом вздрогнул и перевернулся на живот, повернув голову ко мне.
Я проснулась, снова почувствовав, что из меня медленно капает энергия. Открыв глаза, я не увидела ни дождя, ни вообще туч. Светило утреннее солнышко, дул лёгкий ветерок, а из меня текли силы. Что происходит? Похоже, придётся вставать, что я и сделала.
Не отрывая сонный взгляд от земли, я, подымаясь, сделала несколько шагов вперёд. И обомлела.
Внизу было моё отражение. Только я даже не сразу поняла, что оно моё. Ни ушек, ни хвоста, ни привычной туники... Рубашка с короткими рукавами и непонятной надписью на груди, очень короткая, выше колен, юбка, гольфы чуть ли не до юбки, очень странная обувь... Трясущимися руками я откинула одну из своих прядок... Так и есть. Человеческие уши, как у Сэн. Только ещё проткнуты какими-то колечками.
Я не завизжала. На негнущихся ногах я развернулась и увидела Учинителя Всего Этого Безобразия. Его я тоже не сразу узнала. Брюки из грубой синей ткани, Серая рубашка, поверх неё — тёмно-красный жилет, опять же непонятная обувь. Но не только его одежда изменилась, нет... Помимо пропавших ушек и хвоста укоротились его волосы. Завязанные сзади в короткий хвостик, они были растрёпаны по бокам. Со лба исчезли точки...
— Доброе утро, — поприветствовал меня Безжалостный Эксплуататор.
— Что это? — выйдя из ступора, только и смогла спросить я.
— Наш камуфляж, — уведомил меня попутчик. — Я же, кажется, упоминал, что идти придётся пешком? А чтобы не расходовать зря твои силы, я решил повременить пока с невидимостью. Ах, да. Не волнуйся, наша внешность сейчас — не более чем иллюзия. Ты чувствуешь эту одежду пальцами, но они легко сквозь неё проходят. Аналогично с твоими ушами и хвостом. Пальцы не почувствуют их, но они почувствуют пальцы. Тут надо быть осторожнее, кстати.
Я лишь обалдело открыла рот. А вы бы как поступили на моём месте?!
Люди, люди, всюду люди... Хорошо Всемогущему Дубинушке, у него всегда одно и то же выражение лица. А мне что делать? Каждые две секунды у меня душа уходила в пятки, когда я думала, что моя мордашка меня выдаёт.
Но как же тут всё было чуднО! Забудем на минуту про количество людей, а их было просто море, но ведь тут все были совершенно разные! Одежда, причёска, цвет волос... Повсюду витали самые разные запахи, и все были настолько аппетитными, что так и хотелось попробовать то, что их источает. А шум! Со всех сторон доносились какие-то звуки — шаги, голоса, стук, музыка... Казалось, тут даже ночью кипит жизнь! Везде возвышались громные скалы, испещрённые ходами, залами, коридорами... И все удивительно правильной формы!
Как будто прочитав мои мысли, нэко, идущий рядом, тихо пробормотал:
— Дурочка, они их сами строят.
Я поперхнулась вдохом. САМИ?! Но ведь всё что у них есть — их собственные тела!!
Погодите-ка:
— Эй, ты это к чему сейчас скзал?..
Эли Таника ухмыльнулся:
— Ну, даже если забыть, что у тебя все мысли на лице написаны, то я вчера тоже об этом думал.
Решив разнообразия ради не дуться, я просто кивнула. Оказывается, нэко многого не знают о людях. Нет, это очевидно, особенно с учётом того обстоятельства, что за все эти годы у Сэн не закончились темы для рассказов, но... Но!
Наконец, мы свернули в какой-то угол, где не было ровным счётом никого. Но и пахло тамне так здорово, как в оживлённой толпе. Кажется, здесь был ещё и тупик, и сюда не выходили окна. Возле дальней стены сложены коробки, от которых несло сыростью и плесенью. Не вдохновляет как-то...
— С этого момента заключаем перемирие, — категорично, переходя сразу к делу, заявил Маньяк-Кровопийца. — До конца сегодняшнего для будем ходить в таком облике. Я покажу тебе, где находится Институт. Насколько я слышал вход по пропускам, но без особых ухищрений. Пролезть сможем. Однако там почти нет укромных уголков, где было бы можно передохнуть. И даже в таких местах есть риск того, что туда кто-нибудь заглянет и обнаружит двух, с точки зрения людей «старшеклассников». А потому орудовать будем там только завтра.
— Так, а что мы, собственно говоря, тут делаем?
— Добро пожаловать в наш новый дом! — жутковато (да что там, ЖУТКО) улыбнувшись, поклонился он.
Как от ненормального, я отскочила от него и прижалась к стене.
— З-здесь?!
— А что тебя не устраивает? Тут тихо, безлюдно...
— А ты не задумывался, ПОЧЕМУ так?!
— Не брезгуй.
— Легко тебе говорить... Немедленно пойдём отсюда!
— У тебя на примете есть местечко получше?
— Нет. Но мне здесь всю ночь спать, могу я хоть днём этого места не видеть?!
— Звучит логично, — усмехнулся Надоедливый Жук.
Мы шли почти три часа по этому людскому морю. Не подумайте, что это звучит так, будто бы я зануда, тряпка да ещё и скряга в придачу, но я дико устала. Камуфляж-то всё это время поддерживался МОИМИ силами! О-хо-хо... Но вот перед нами было здание с огромной эмблемой на фасаде. Той самой эмблемой. Уже отсюда я видела, что на дверях висит табличка с некой надписью, однако прочитать её я не смогла бы, даже стоя в упор.
— А теперь готовься, — тихонько шепнул мой попутчик. Я непонимающе вскинула брови. — Чувствуешь, сколько мы шли? Если ничего изменить, завтра будет ровно столько же но при куда бОльших затратах. Да ещё и ходить невидимыми по такой толкучке… Приятного мало. Поэтому я тут кое-что придумал. Быстро и не очень тяжело.
— Знаю я твоё «не очень»…
— Ну, всяко легче переноса, это уж точно.
С этими словами, произнесёнными, кстати, довольно язвительным тоном, он как бы невзначай как будто что-то обернул вокруг одного из прутьев ограды.
— Идём, — позвал он.
Это не просто не вызывает недоверия. Это настораживает. Весь обратный путь Молчаливый лицемер как будто разматывал с кулака нить или верёвку или что-то в этом роде. А когда мы наконец-то вернулись в наш райский замызганный и заплёванный уголок, он вбил в трещину в камне у нас под ногами незамысловатый колышек и обмотал своё невесть что вокруг него. Не посчитав нужным хоть что-нибудь объяснить, он скомкано пожелал мне спокойной ночи и устроился спать в одной из коробок.
Стоп! А объяснения? Где объяснения? Хоть словечко, хоть намёк?
Да даже к чёрту объяснения, где ЕДА?!!! Похоже, что у нас её нет. ВООБЩЕ НЕТ! Ни крошечки, ничего! Я бессильно рухнула на колени, еле удерживаясь от того, чтобы не взвыть. Я родилась там, где еда — это святое. Где за каждый кусочек готовы перегрызть глотку, а каждая крохотулечка мяса ценится выше жизни. Едой нельзя разбрасываться, как нельзя заставлять себя голодать!
В препаршивейшем настроении я тоже легла спать. Благо, я, забыв про все невзгоды, мгновенно провалилась в сон.
Кто сказал, что утро вечера мудренее? Возможно, это и так, когда нужно найти решение какой-нибудь проблемы. Но не когда ты голоден, вот уж нет! Я есть хочу!
Унылый изверг разбудил меня очень быстро. Всё, что ему для этого надо было сделать — вылезая из-под груды коробок, под которой он был похоронен этой ночью, споткнуться и нелепо растянуться на земле, что он и сделал, заметно скрасив мою досаду на весь мир.
О завтраке, что и требовалось доказать, речи и не шло. Мы сразу приступили к делу, то есть это Хвостатый Лунатик приступил. К моему облегчению, он рассеял иллюзию с наших обликов. Но радость эта была совсем недолгой, ведь почти сразу после этого он наложил новый морок — невидимость. Зато я наконец-то узнал, что это за странные вещи он вытворял по дороге «домой»:
— Видишь колышек? Вокруг него обмотана нить. Она сделана из одного случайно мною обнаруженного материала, я решил назвать его флогистон. Он невидим и неосязаем, но обхвати нить руками, она излучает тепло. И запомни. НЕ ОТПУСКАЙ ЕЁ ДО ТЕХ ПОР, ПОКА Я НЕ СКАЖУ!!! Сейчас я наложу последнюю иллюзию, чтобы нас не было слышно. Когда я сжам твою руку, отпускай нить. Если после этого я сожму её ещё раз, то ты должна приготовиться к тому, что нам грозит опасность. Если устанешь — сожми МОЮ руку, и мы немедленно вернёмся. Всё запомнила?
Я кивнула, но, тут же вспомнив, что меня не видно, ответила:
— Да.
И всё. Больше я не услышала от него ни звука. А потом нить у меня в руке на мгновение обвисла, после чего резко натянулась. Видно, это Злостный Узурпатор её дёрнул…
И всё расплылось! Я не сразу поняла, но это мы с невероятной скоростью понеслись по нашему маршруту. Ветра не было, а люди нас не замечали. Шурх! И мы проскочили между двумя мужчинами в одинаковой одежде, нёсших какой-то тонкий лист дерева. Но времени разглядеть это не было, ведь в тот же момент (или раньше?) нас проглотил тёмный извилистый тоннель. Вжих! И вот мы играючи обходим те жуткие механизмы, которые ещё вчера неслись в десять, нет, в двадцать раз быстрее нас! Три часа сократились до двух минут, и вот уже мы стояли возле той самой железной ограды, окружающей институт. Мою ладонь крепко сжали, и я отпустила чудесную нить, чувствуя лёгкое и слегка запоздалое головокружение.
Сейчас, с утра, возле него толпилось ещё больше людей. Кто-то входил, кто-то выходил, и казалось совершенно невероятным, что такая толпа здесь не по какому-то особому случаю, а по делам. Мы всё ещё стояли на месте, ожидая, когда людской поток хоть немного поредеет. Наконец мы проскользнули мимо сморщенной женщины с удивительно белыми волосами.
Внутри было ещё более чуднО, чем снаружи. Всюду развешены какие-то огромные листы с надписями и картинками… И что-то ужасно резало мне глаз…
Ну конечно!!! С огромным шоком я вдруг обратила внимание, что примерно каждый пятый в этой толпе НЭКО!!! Нет, не может быть… Наверняка ушки просто фальшивые, как у Сэн.
Но они не были фальшивыми. И определила я это не потому, что ушки шевелились — у Сэн ведь тоже, хоть и принцип шевеления оставался для меня терра инкогнита. И даже первый пример того, что человеческих ушей нет совершенно явно, определённо и несомненно я встретила сильно позже.
На каждом листе была маленькая приписка другим алфавитом. НЭЧЬИМ алфавитом, который только потому и сильно отличался от людского, что появился после раскола леса и нелеса, хотя язык у нас был общий. Да, безусловно, язык с тех пор тоже изменился, и нельзя сказать, что так уж незначительно, но не настолько, чтобы мы перестали понимать друг друга. Другое дело, что у людей появилось много новых слов…
Так вот, стоило только мне обнаружить это таинственное и всё ещё необъяснимое для меня обстоятельство, как я уже тянула руку своего попутчика к ближайшей надписи. Он тоже всё понял и потащил меня обратно. Если честно, то я не сразу сообразила, зачем, но потом меня озарило — карта! Возле входа висел план здания, и, чем бесцельно бродить по такому огромному месту, лучше сразу наметить места, которые нужно непременно обойти.
Какое-то время мы стояли возле карты, затем я буквально почувствовала, как вздохнул мой Любезный Проводник. Затем я обнаружила, что он что-то ищет, как выяснилось, мою вторую руку. Отыскав её, он поднёс её к себе, а ту, что держал всё это время — ко мне. Я примерно поняла, что это значит, и моя догадка только подтвердилась, когда рука-я коснулась сектора с забавным названием «библиотека» , а рука-Трихвостик — «отдела практического исследования». Вероятно, он хотел донести меня, что каждый из нас направится в соответствующие места. Но как мы потом найдём друг друга?
Господин Само Терпение подумал и об этом. Он свёл обе мои руки вместе, после чего положил одну на левый нижний уголок плана и спустя пару секунд накрыл её второй. Это значило, что, как только кто-нибудь из нас вернётся, он должен будет положить руку на это место и ждать второй руки. Логично, не правда ли?.. Пожалуй, лучшее из возможных решение… И на этом он отпустил мою руку, таким образом подводя окончательный итог.
Меня била крупная дрожь. Для этого было уже три повода, и вот-вот назревал четвёртый.
Ярость. Как люди посмели ради своих эгоистичных исследований использовать НАШИ ЖИЗНИ как источник энергии?!! Неужели им мало того, что у них есть?!!
Волнение. Я сидела под картой уже добрых два часа. Не говорите «ну и что!» или что-нибудь в этом роде! Я сидела под картой в ПОЛНОМ ОДИНОЧЕСТВЕ!!
Страх. Мои силы были уже на исходе. Не знаю, возможно, чудо-нить доставила бы нас обратно (а это вряд ли), но, вообще-то, путь занимает почти три часа! Я не продержусь так долго!
И, наконец, четвёртая причина, которая уже начинала давать о себе знать. Боль. Как я и сказала, мои силы были уже на исходе. А вы уже могли убедиться, что для меня это оборачивается весьма неприятными последствиями. А ведь я могла бы сейчас спокойно трястись из-за каких-то жалких трёх пунктов, если бы только я позавтракала сегодня, предварительно поужинав вчера!..
Текли минуты, и даже словосочетание «холодный пот» уже не в силах было описать моё прискорбное состояние. Моя душа уже настойчиво стучалась в пятки, требуя, чтобы её немедленно выпустили, когда я наконец-то почувствовала долгожданное прикосновение. Мне даже не пришлось сжимать руку Живого Полутрупа, чтобы тот вместе со мной рванул прочь.
Но было уже слишком поздно. Шаг, шаг, ещё один шаг и всё. Больше я не была способна ни на что и почувствовала, как глаза мои закатываются, я сплотыкаюсь о себя же и начинаю падать. Мой мучитель протащил меня ещё шаг и, поняв всю безнадёжность ситуации, сорвал иллюзию.
Что случилось дальше?.. Лишь одно могу сказать с абсолютной точностью. Прискорбный факт, повлёкший за собой чудовищную драму. Нас поймали.
***
Очнувшись, я обнаружил себя в небольшой комнате с белыми стенами, полом и потолком и очень ярким освещением. Я был полностью замотан в какую-то очень плотную ткань. Ах, да. Где-то я слышал, что у людей это называется «смирительная рубашка». Пахло неприятно — видно, раз я был «особым гостем» тут, мне решили и приём сделать соответственный, специально для меня выкрасив стены, пол и потолок. Какая прелесть. Я тронут.
Но вот, что главное. Я был совершенно один.
— Проклятье! — сорвалось у меня с губ.
Не успел. Не спас. Не защитил. Что с О-Накой? Не знаю. Может, она сейчас в точно такой же комнате, сидит (хорошо, если сидит!) в углу и проклинает меня. И ведь заслужил! Полностью заслужил! Отвратительное это чувство — совершенно заслуженно чувствовать себя последним мерзавцем.
Наконец, очередь дошла и до моих собственных ощущений. Всё тело затекло, а голова раскалывается. От чересчур яркого света глаза уже готовы впасть внутрь глазниц и там вывернуться наизнанку. Поделом тебе, Эли Таника Мадоши, за то, что не защитил ту, что так ради тебя, идиота, так выкладывается. Ох, ну дурак! Как же я ей в глаза смотреть буду? Боги, да всё равно, как, лишь бы только вообще довелось! Не могли же они её убить, верно? Не могли же? Конечно, не могли, я же всё ещё жив. Или это был просто глупый домысл?.. От накатившей на меня бури сомнений я не выдержал и закричал, своим криком пытаясь заглушить собственные же мысли. Я кричал, пока хватало духу, а потом вдыхал снова и продолжал кричать. Наверное, по моральному значению для меня этот крик был всё равно что плачем для девушки.
Однако на очередном вдохе меня вдруг остановил голос сверху:
— Уже проснулся? Вот и чудесно.
Часть стены отъехала в сторону, и ко мне подошли трое людей. Все они были непонятно зачем одеты в белые халаты, лица их закрывали столь же белые маски, а сверху красовались опять же белые шапочки. Кажется, я начинаю ненавидеть белый цвет…
— Что с девушкой? — чуть хрипловато спросил я.
— С ней всё в порядке. Она спит в соседней комнате. Но именно от тебя, Эли Таника, зависит, что она будет делать дальше.
Как будто какой-то невидимый призрак перевернул мне все внутренности и смачно набил их льдом. Они знают, кто я. А это ничего хорошего не сулит.
— Так? — уточнил я, боясь выдать своё волнение.
— Ну, для начала, если ты выкинешь хоть один фокус без нашего разрешения, она умрёт.
Ох! Ну, во всяком случае, можно уже предположить, что они не знают, кто ОНА. А вот это обнадёживает. Лёд из моего нутра никуда не исчез, но органы вернулись в прежнее состояние. Кивнув, я показал, что согласен.
— Второе. Ты полностью подчиняешься нашим приказам..
Я снова кивнул. Моё беспрекословное послушание — не такая уж большая цена за жизнь О-Наки. Не знаю, как для них, а для меня это и правда очень низкая цена.
— И, наконец, третье. Попытаешься покончить с собой — девушка, опять же, умрёт.
Покончить с собой? Не смешите меня. Одно дело, погибнуть или даже сделать это добровольно, спасая чью-то шкуру, но самолично нанести себе смертельный удар? Нет, вы меня переоцениваете. Я ж не оживу! Однако мысль о Странной Чёлке не давала мне покоя:
— Отпустите девушку, и я клянусь, что сделаю всё, что вы мне скажете.
— А не на слишком ли многое ты готов ради обыкновенной девчонки? — с подозрением спросил один из людей. Ишь ты, сообразительный какой!
— Я её люблю, — тем не менее пояснил я. Правда, ещё она мой рычаг и без неё я ни на что не годен, но… Мне кажется, или вторую причину людям знать совсем не обязательно?
Другой человек, кажется, самый главный из здесь присутствующих, немного поколебался, но затем кивнул. Он прошептал что-то третьему моему собеседнику, и тот спешно вышел из комнаты.
— Учти, стоит тебе только…
Да-да, это понятно. А теперь у меня остался один-единственный вопросик. Право же, ничего особенного и интересного…
— Ах да, и я не весьма понимаю, зачем меня одели в эту… гм… одежду? Если я брошусь на вас с кулаками, ничего хорошего это ни мне, ни девушке не принесёт, а свою силу, если бы я мог её сейчас использовать, я использовал бы без участия всего остального тела…
— А ты прав. Ну-ка, развяжите его, кто-нибудь!
Чего ещё желать от жизни? Тело снова повинуется мне, О-Нака свободна, брат жив и бродит сейчас по лесу, притом бродит даже не в одиночестве… Чёрт, всего лишь мельком увиделись… Ладно, забудем. Сейчас мне предстоит, вероятно допрос. Вот только…
… Что мне там говорить? Это только люди у нас — великие исследователи, всё-то им надо разузнать и разобрать по полочкам, оптимизировать, подчинить и заставить работать на себя. А нэко у себя в лесу знай себе живут, едят и размножаются. Тоска, да и только…
Но вот мы дошли до новой комнаты. В противовес предыдущей, она была черна. Только благодаря своим замечательным глазам потомка хищников я смог хоть что-то разглядеть. Если точнее, то массивный стол в центре комнаты со сложенной на нём огромной кипой бумаги. Меня провели к дальней стене и зачем-то приковали руки к стене. Я недоумённо обернулся, собираясь попросить объяснений, но тут мне в глаза ударил ужасно яркий луч света. Я поспешно развернулся обратно.
— Возраст, — прозвучал голос сзади.
— Что? — не понял я.
— Твой возраст, — нетерпеливо повторил человек.
— Зачем? — чисто автоматически брякнул я…
И тут мне как будто калёным железом по спине прошлись. Не столько от накатившей боли, сколько от неожиданности я вскрикнул. Так вот зачем им потребовалось, чтобы мои руки были на стене. Чтобы я не двигался… И вот почему мои волосы распустили, а тунику — не вернули.
— Просто отвечай.
— Семнадцать лет.
Человек пробормотал нечто вроде «похоже на правду», а затем продолжил:
— Ты так называемый Эли Таника?
— Да.
И так далее. Мне задавали много глупых вопросов, а если я не отвечал, отвечал уклончиво или, по их мнению, неверно, мне на спине прибавлялся ещё как минимум один удар. Так продолжалось довольно долго, у меня даже ноги немного подустали стоять, а люди всё никак не переходили к самой важной для их эгоистичных целей теме. Автоматически говоря что-то я раздумывал над происходящим. Видно, они не верят, что здесь нет подвохов и надеются вызнать, что это за подвохи такие. В общем-то, они правы, и без подводных камней тут не обошлось, но…
— На каком принципе строится ваша сила?
— А мне-то откуда знать?
Удар. Боль становится невыносимой…
— Итак?
— Да не знаю я!
Два удара…
— Я всё ещё жду ответа…
— Вы думаете, то, что я Эли Таника, что-то меняет?
— Ты не оставляешь нам выбора, мальчик.
Дверь у меня за спиной открылась, и я, сощурившись, чтобы не так щемило глаза, обернулся…
И обомлел. В проёме я ясно различил силуэт… О-Наки?!! Нет, нет, этого не может быть!! Я забыл про яркий свет и распахнул глаза в надежде, что иллюзия рассеется, но и это не помогло…
И тогда я потерял над собой контроль.
***
Тёмная комната, в которую меня привели, пахла кровью. Я почувствовала её запах ещё когда мы только подходили к ней. Однако запаха смерти я не чувствовала, что уже само по себе было отрадно. Я была в этом здании уже целый день (искренне надеюсь, что не больше), но всё ещё не поняла, чего от меня хотят. Мне дали отоспаться и покормили, притом даже съедобными вещами, но из комнаты, где я очнулась, не выпустили. Похоже, они и сами не весьма понимали, что я тут делаю. Насколько я поняла, люди уже знают, что Длинноволосая Жердь — Эли Таника, но они либо без понятия, что у него должен быть рычаг, либо не в курсе, что рычаг этот — я. Так или иначе, я им ничего по этому поводу не сказала, да и с чего бы? Зато весь день я строила из себя запуганную дурочку, которая сидит в углу и ничего не понимает. Самое забавное, что все поверили! У меня даже плечи тряслись, но не от рыданий, как все думали, а от беззвучного хохота.
Но ещё я чувствовала некоторую вину по отношению к Костлявому Колдуну, ведь, хоть он и сам мог бы прийти пораньше, это я перенервничала и не смогла продержаться хотя бы ещё сотню метров.
Но вот мы подошли к тёмной комнате, дверь неслышно отворилась. Там было действительно очень темно, и только моё острое зрение позволило мне различить громадный стол, заваленный бумагой. Там же стояла яркая лампа, явно предназначенная не для этого, направленная на дальнюю стену. И возле неё, в свою очередь, весь разбитый ярким светом на очень светлое и очень тёмное… Угрюмолицый?!!
Он являл собой жуткое зрелище. По спине, похожие на тёмную траву, вились отвратительные, всё ещё кровоточащие раны. Волосы были распущены и слиплись от натёкшей со спины крови. Он медленно обернулся, и лицо его исказилось отчаяньем.
Почему он не сопротивлялся?! Я была рядом, и он запросто мог позаимствовать у меня сил… Стоп! Я была рядом… Неужели?..
Но я не успела закончить логическую цепочку. Отчаянье на его лице сменилось ненавистью, дикой, неукротимой яростью и безумным гневом, а с искривившихся губ слетел шёпот, сменившийся шипением, а затем и рычанием:
— Вы обманули меня! Вы сказали, что отпустите её!
Теперь ничто не могло остановить его. Цепь на руках рассыпалась мелкой крошкой. Люди не шевелились, и только по количеству черпаемой у меня энергии я поняла, что они и не смогли бы, даже если бы захотели.
Теперь ничто не могло остановить его. Цепь на руках рассыпалась мелкой крошкой. Люди не шевелились, и только по количеству черпаемой у меня энергии я поняла, что они и не смогли бы, даже если бы захотели. Непонятно было даже, бились ли у них сердца.
Я и сама стояла в оцепенении, правда, по собственному желанию. Твердолобый же Упрямец кинулся ко мне и потащил за руку прочь.
— Ты в порядке? — спросил он.
— Да уж получше некоторых! — фыркнула я, за этих самых «некоторых» беспокойство скрывая.
— Заживёт, — отмахнулся он. Но от меня не скрылась его дикая боль, которую он так пытался спрятать.
— Звучит как отмазка. Притом весьма жалкая, — проворчала я. И его тело поспешило согласиться со мной, ведь стоило только мне закончить фразу, как шаги его замедлились, а взгляд помутнел. Но что такое тело?..
— Долго я так не выдержу, — тем не менее, признал он. — Нужно слегка отдохнуть в каком-нибудь местечке поспокойнее.
Кстати, не думайте, что тут было прямо так уж безлюдно. Просто все, кто попадал в определённую зону, тут же застывали на месте, не в силах шевельнуть даже пальцем.
А спустя определённое время бесцельных блужданий мы нашли чердак. Место не то чтобы идеальное для пряток, но, во всяком случае, если правильно забиться, мы обнаружим преследователей раньше, чем они — нас.
Его раны были и впрямь ужасны. По счастью, рядом с нами оказался целый ящик разных медикаментов, а основы лекарских премудростей я усвоила от Сэн. Правда, как определить, что из этого — спирт?.. Немного пошевелив мозгами, я догадалась, что это самая большая ёмкость из тех, что есть. Да и запах у него был запоминающийся.
Мы сидели в абсолютной тишине, испортить которую не могла даже суета внизу. За окном, к нашему счастью, была уже глубокая ночь. Скорее всего, сегодня луна была либо полной, либо вроде того, но она в любом случае освещала другой бок здания, и к тишине прибавлялась темнота, совершенно непроглядная для человеческого, но вполне приемлемая для нэчьего глаза.
— Мадоши, — шепнула я и сама так поразилась тому, что не ляпнула чего-нибудь типа «Беспомощный Котёнок» или «Чугунноголовая Бестолочь», что забыла, что я хотела сказать.
— Хайнави, — произнёс в возобновившейся тишине он.
— Что? — не поняла я.
— Моё имя. Хайнави. Раз уж ты перестала придумывать мне разные странные прозвища.
— Ну нет, — хихикнула я, отвернувшись, чтобы Бестактный Мыслитель точно не увидел, как заполыхали мои уши, — Я же не предлагаю тебе звать меня «Хошия» вместо «О-Нака», а, Пушистохвостый Крыс? — вот так, просто и ненавязчиво.
— Странная Чёлка.
— Зубастый Слизень.
— Это как?..
И тут постучали. В окно. Снаружи. Мы переглянулись, тем самым доказав друг другу, что это не показалось. Рама отъехала, и в проём скользнула тень. Мы оба насторожились, готовые в любое мгновение дать более чем достойный отпор, однако же фигура прошептала:
— Не волнуйтесь, я свой. Я помогу вам незаметно отсюда выбраться.
У нас не было причин ему доверять. Но и не доверять — тоже. Это совершенно явно и определённо был человек, но будь он нам врагом, вряд ли бы полез с крыши. Кроме того, сделать ситуацию ещё хуже было бы весьма проблематично, а если он действительно союзник, то мы ещё и окажемся в выигрыше. Так что мы пошли вслед за таинственным незнакомцем.
Как я уже сказала, было уже темно, а мы находились с теневой стороны. Несомненно, если бы люди высветили нас своими лампами, это было бы концом всего, но ведь это же не тюрьма, в конце-то концов? Поэтому мы незамеченными крались вдоль стены. Вот мы добрались до угла и по лесенке вскарабкались вверх, на крышу.
Там никого не было. Наш новый знакомый обернулся, и мы наконец-то увидели его лицо. Чуть-чуть детское, с некоторым выражением обиды. Он был старше и меня, и Сэн, и даже Чикары, которому было без малого двадцать два. Тонкие, но широкие брови и губы, острый нос и скулы, чуть заметные ямочки на щеках. Чёрные волосы хоть и (относительно, конечно же) коротко пострижены, растрёпаны, по бокам несколько длинных прядок.
— Как-то раз вон ту водосточную трубу прорвало посередине. Трубы здесь старые, но ломаются довольно редко, а потому денег на новые не выделяют. Зато для удобства ремонта решили сделать лестницу внутри, — прошептал он, указывая на самую широкую из труб, в которую, при желании, мог бы пролезть любой из нас. — Думаю, там вас искать не будут, но придётся переждать, пока суета хотя бы чуть-чуть не уляжется, вот оно как.
— Без проблем, — кивнула я. Дождя не намечается, и мы сможем создать решётки внутри, чтобы руки наши не отвалились держаться за перекладины.
Судя по всему, мы спустились этажа на два. Я спускалась первой, Предвещатель Удручения — надо мной, а «замыкал» процессию наш спаситель. Наконец, Воплощённое Уныние создал решётки, на которые мы все счастливо уселись.
Новоприобретённый попутчик жестами показал нам, что надо помалкивать и по возможности не шевелиться, указав на то, что внизу всё прекрасно слышно. Конечно, мы не стали возражать, ещё не хватало!
Звуки внизу всё никак не утихали. Конечно, так нелепо упустить что-то, что было уже прямо в их руках. Но всё когда-то кончается, верно? В данном случае это было не совсем так — погоня просто перекинулась на город. Но и это произошло лишь спустя пару часов, и лишь тогда мы спустились на землю. Загадочный благодетель повёл нас за ограду, а затем и в один из близлежащих домов. Всю дорогу мы старались придерживаться теней, хотя и не всегда нам это удавалось. Но вот мы зашли в тёмное, спящее здание и по лестнице взобрались на третий этаж. Щёлкнул замок, и дверь с лёгким скрипом отворилась.
Мы с Изнеженным Котёнком облегчённо сели на пол.
— Твоя туника, — сказал парень, доставая оную из шкафа у двери. А он неплохо подготовился к этой встрече! — И, простите, не могли бы вы назвать свои имена?
— Мадоши.
— О-Нака.
— Вот оно как? Очень приятно. Я Майкл Кин. Думаю, я примерно представляю, о чём вы сейчас думаю, так что давайте я сначала всё расскажу, а вы доспросите меня, если я что-нибудь упущу.
Правильно мыслит! Я кивнула.
— Начнём с того, почему вы должны себя чувствовать в безопасности. Это мой дом, а я всё ещё сотрудник института, то есть поисковая бригада тут уже побывала, а по второму кругу пройдёт не раньше, чем завтра с утра. Второе, почему вы должны вообще доверять тому, что я скажу. Я не нэко и не полунэко. Я полноценный человек, но живу в лесу вот уже одиннадцать лет, у меня там даже есть жена и двое сыновей, вот оно как. Третье. Каким образом я вас так быстро нашёл. Это было чистейшей воды случайностью. Я хотел вас найти, но решил начать поиски с крыши. Не закрыто только одно окно, а за ним-то как раз и оказались вы.
— А что ты вообще делаешь в городе? — спросила я.
— Хороший вопрос. Я хотел уволиться, и мою заявку рассматривают уже без малого две недели, вот оно как.
— Человек, который… задавал мне вопросы. Судя по всему, он возглавляет отдел…, — поинтересовался Тот-На-Кого-Я-Впустую-Перевожу-Словарный-Запас.
— Ах, это… Да, это и правда новый глава отделения. Как его туда назначили, вообще непонятно... Впрочем нет, он младший брат нынешнего ректора. Злыдень тот ещё! Это он предложил всю эту варварскую программу, не понимаю, как его поддержало столько народу… Кстати говоря, просто из любопытства. Эти ленточки на волосах… Вы, случайно, не знаете девушку по имени Сэнака?
— Вы знаете Сэн?! — поразилась я.
— Да, было дело… Славная девчушка, жаль, что её так использовали, а потом считай что выкинули. Впрочем, когда мы с ней виделись в последний раз, ей было… Кажется, тринадцать. Так что я не уверен, что она меня помнит.
— Ну, у неё хорошая память…
— Вот оно, значит, как… Ну что ж, — подвёл итог Майкл, — вы можете занять вон ту комнату. Завтра с утра я разбужу вас, но после постарайтесь как можно быстрее покинуть город. Старайтесь по возможности не использовать свои возможности, поскольку, вероятнее всего, не отыскав вас в городе, ребята из института включат свои приборы и дислоцируют…
— Можно не объяснять, — вздохнула я, заключив, что мы всё равно ничего не поймём. — Спасибо огромное! И спокойной ночи.
Чёрт, чёрт, чёрт! Когда мы уже подходили к окраинам, нас едва не настиг робот. Не придумав в тот момент ничего лучше, мы разделились, И Я ПОТЕРЯЛАСЬ! Крики заглушались толпой, так что мне ничего не оставалось, как идти к лесу в одиночку, уповая на то, что Подбитый Ворон поступит так же. Но я неосторожно шевельнула ушами, и шапка, любезно подаренная Майклом, слетела ко всем чертям!
И вот я стояла на коленях, чуть впереди от меня — несколько людей, один из которых с неким оружием, направленным в мою голову. Пухлый человечек на коротких ножках с красным, или даже скорее багровым лицом держал у рта странную белую штуковину, резко расширяющейся по мере отдаления от головы.
Ах, да. И все они были аккурат за гранью действия силы моего попутчика, который стоял в сорока метрах отсюда.
Вы, должно быть, спросите — как это так, «за гранью действия»? Он же ведь устраивал поиск по всему миру, переносил нас, натягивал ту нить… Всё сложно! Воображение — это такие дебри, в которые лучше даже не пытаться проникнуть! Да, творения Эли Таники максимально реальны, но это же просто воображение! Фантазия, не более того! Нельзя съесть мечту на завтрак, обед или ужин… Агррх, даже не знаю, как это выразить!
— Ты отступился от слова, Эли Таника, — прервал мои размышления удивительно громкий голос из странной белой штуки. — И потому девчонка умрёт, что бы ты не делал.
— А не вы ли первые нарушили своё слово? — ответил Великий Мастер Иллюзий, черпая из меня силы, чтобы его было слышно.
Человек лишь фыркнул. Ему было нечего ответить, так что он лишь сделал вид, что разговор окончен. Он что-то шепнул человеку с оружием. И я поняла, что сейчас в меня выстрелят.
Они не знали, что силы из меня продолжали течь, как не замечала этого и я. Дикий страх сдавил горло, я зажмурилась за миг до удара, КОНЕЦ!
Или нет? Я открыла левый, и увидела лишь красное пятно. Перед коленями лежал крохотный кусочек железа.
Пятно резко скакануло вниз, я увидела знакомый красный воротничок, а затем чёрные волосы… До меня наконец-то дошло, что произошло.
— МАДОШИ!!! — завопила я, когда он стал заваливаться назад. В глазах всё то расплывалось, то становилось чётче. Слёзы… Одна за другой они катились у меня по щекам и капали с подбородка. Я с трудом разлепила дрожащие губы, но вместо слов вырвался всхлип.
Люди тоже совершенно явно были в «некотором» шоке и ничего не предпринимали. Я как могла бережно обняла еле живое тело и закричала:
— Что мы вам сделали?!! Мы просто жили в лесу и никого не трогали, так чего вам от нас надо?! Наша сила? Но неужели вы так и не поняли? Сила даёт только слабость! Посмотрите, во что превратились нэко — обыкновенные безмозглые животные! Вам так хочется чудес?! Но у нас их НЕТ!!! Вся наша жизнь — одна сплошная иллюзия! И разве не то, что вы своими собственными руками построили такие невероятные машины — не чудо?! Вы сами создаёте то, чего природа не дала вам! Вы узнали структуру вещей и смогли заполучить из них то, о существовании чего МЫ даже не подозревали! Вы завоевали своё выживание, а мы продолжаем каждый день биться за жизнь!! ТАК ЧЕГО ЖЕ ВАМ ОТ НАС НАДО?!!
Рука Хайнави слабо шевельнуться. Я одна услышала тихий шёпот:
— Не плачь.
А потом мы вдруг оказались на берегу реки. У меня не осталось сил, но я всё равно поднялась на ноги и постаралась хоть как-то облегчить страдания Мадоши. Теперь он даже не шевелился, хоть и был жив. Я облегчённо улыбнулась, а затем потеряла сознание.
Сколько времени я спала? Не знаю. Силы возвращались к организму, но тут же утекали из него, поддерживая в маге жизнь. Каждый день, хоть ненадолго проснувшись, я упрямо шла вдоль реки, почти неся слабо шевелящегося Мадоши на себе и едва-едва цепляясь за рассудок. Наверное, во мне ещё теплилась надежда выжить… Дни в моей голове потеряли счёт, а на языке закрепился стойкий привкус ягод, которыми мы питались.
В очередной раз мои силы были на исходе, но вдруг мы вышли на полянку. На глаза мои опять навернулись слёзы. Только на сей раз они были от счастья.
— Слава богам, я наконец-то нашла вас! Пожалуйста, помогите ему!