Часть 1. Глава 6

Элизабет Симпсон
Предыдущая часть: http://www.proza.ru/2009/07/20/174
< 06 Осень II – Adagio Molto >

    - Я не могу запретить тебе! Хотел бы, но у меня нет такого права…Поэтому ты должна знать…
   Слова Старца звучали тяжело, как будто были замшелыми каменными глыбами в овраге, перегораживающими путь весеннему потоку… Но, помнится, поток всегда огибал их и несся себе дальше…
    Однако сильная тревога Старца - ведь даже свое обычное «так сказать» он почти не произносил! - передалась и мне.

    - Я уже говорил тебе – общаясь с ним, ты делаешь свое тело… материальнее. Как ты полагаешь, почему вы сейчас понимаете друг друга с полуслова, будто каждый слышит мысли другого?...Он впитывает в себя часть твоей сущности, и становится чуть ближе к нам… к тебе! и это хорошо для этого человека, и для всей Мировой Гармонии,  но ты при этом тоже берешь себе часть его сущности, и меняешься…
    …Однажды ты просто не сможешь войти в свое дерево. Ты утратишь часть себя, дающую тебе жизненные силы, дающую тебе возможность чувствовать мир. И вот тогда – и навсегда! -  станешь призраком. Начнёшь постепенно терять способность говорить… петь.. будешь терять память, рассудок… Тело твое не останется настолько легким, как у дриады, но и не станет таким, как у человека. Таковы физические законы этого мира: дриада  - не человек, и никогда им не станет. Ты сможешь совершать какие-то действия в материальном мире, и это станет заметно людям, но сама будешь видима только в  местах, где действуют особые силы. Такие есть в старых замках и развалинах – я вам про это рассказывал…Мы не будем тебя изгонять, но ты сама уйдешь отсюда и будешь продолжать жить  -  сумасшедшим пугалом! -  сама того не понимая, до скончания веков, или пока какой-нибудь охотник на приведений не положит конец твоему жалкому существованию.
   Но это только один вариант развития событий!
   Второй – и он легче для тебя –ты не сможешь выйти из дерева и начнешь врастать в него. Ты будешь заключена в нем, тело твое станет навечно с ним единым целом и пока дерево не погибнет, ты будешь жить – и одновременно – не жить – вместе с ним. Твои способности так же будут постепенно – достаточно долго, чтобы это было мучительно!  - покидать тебя, и в конечном итоге ты полностью сольешься с деревом навсегда, станешь только деревом, обычным деревом…
Тоже незавидная судьба: доживать век свой, стоя на одном месте, следя лишь за сменой времен года  … Однако, как правило, век деревьев короче, чем призраков, и твое бездумное существование не будет слишком долгим и мучительным…
  Но в том, и в другом случае, как ты понимаешь, ты теряешь себя…
 
  Наш Старец, наш Наставник, Учитель, наш Мудрец, всегда дающий нам всем только правильные советы, душой болеющий за Лес, за наш народ - замолчал, и было видно, как нелегко ему далась эта речь, как тяжело у него на сердце – все было видно по его изборожденному морщинами лицу, будто утесу, покрытому сумрачными тенями от тяжелых туч. А мне, наоборот, сразу стало легче. Стало понятно, и ясно на душе. Потому что я теперь видела все свои дороги, и видела – куда они меня ведут. Но мне не было страшно, потому что сердце мое полыхало неугасимым, огромным костром, чье пламя освещало любую из них, не оставляя места теням и сомнениям.

     - Спасибо, Старец!...Ты хочешь защитить мою жизнь, мою сущность, ради Мировой Гармонии и ради меня самой! я это понимаю и благодарю тебя!...  Но не могу расстаться с Ним! Если я это сделаю – результат будет таким же: я потеряю себя…

                ***

     Он привык Смотреть, и уже видел меня почти так же, как и своих... Ну, может, чуть более прозрачной. Даже иногда чувствовал, если я молча (специально!) подходила к нему со спины и прикасалась – он ощущал мои прикосновения как легкое дуновение ветра, хотя мне приходилось прилагать немалые усилия для воздействия. Пения я больше от Него не слышала. Может быть, потому что старательно избегала ситуаций, которые могли побудить Его к этому. Да и попытки прикосновения прекратила. Причиной тому были странные, импульсные желания, с недавних пор обрушивающиеся на меня хоть и редко, но каждый раз без каких-либо видимых причин,  каждый раз захватывая меня врасплох ...
 
     Я знакомила Его с другими дриадами, если они попадались нам навстречу, и Он научился видеть и их – правда, только в виде почти прозрачных силуэтов, как и меня в первую нашу встречу. Он не слышал, что они говорили, только воспринимал их эмоции – как тихое пение на грани сознания. Оно неизменно было удивленно-доброжелательным. Удивление было вполне понятным. Старцу, думаю, пришлось ответить на многие вопросы по этому поводу, заданные моими братьями и сестрами…А доброжелательным – потому что мой друг никогда не приходил в этот лес с топором или с охотничьими снастями. Я учила Его чувствовать и любить Живых, и Он был замечательным учеником в этом…

    А я… я чувствовала Его нежную привязанность ко мне, чувствовала себя  - маленьким зверёнышем, греющимся на ярком солнышке после череды  холодных дней  – так же тепло и ослепляющее светло мне было … И у меня не было мыслей, которые бы связали нашу дружбу с пугающим словом «потом»…
Продолжение: http://www.proza.ru/2009/07/21/215