В толпе спешащих по делам людей он напоминал одряхлевшую гончую, которая, растеряв с годами навык и азарт, бестолково мечется туда и сюда, впиваясь искательным взглядом в тех, в ком ей почудился охотник.
Его несвежая обтрепанная одежда сразу наводила на мысль, что он ищет не философский камень, а такого же собрата-алкоголика, случайно разбогатевшего с утра, или наивного чудака, который вдруг расщедрится на выпивку.
Каждый день он нуждался в чаше забвения, потому что боялся признаться себе, что он просто жалкий неудачник, рухнувший на колени под бременем неразрешимых проблем. Утренние поиски вожделенного зелья давали ему иллюзию дела, наполненности. Такой же, как у тех, кто сейчас спешил на работу, отталкивая его локтями.
Толпа отбрасывала его прочь и снова двигалась в заданном темпе, безразличная и неумолимая. Тогда он по привычке вернулся к родным пенатам – пивнушке в центре города. Присев на корточки на бетонном крылечке, он отбивал ритм ошалевшими от нетерпения пальцами, словно его тощие колени, обтянутые драной джинсой могли конкурировать с барабаном.
Так, скорчившись, он просидел до обеда. У него были свои особые отношения с временем: в сутках ценны только те минуты, когда ты пьян, остальное – ненужный песок, просыпающийся мимо.
Иногда он вскидывал голову и заискивающе вглядывался в прохожих, но сегодня ему явно не везло: город катастрофически опустел, в нем остались только добропорядочные граждане, те, кто смотрят на таких, как он, в лучшем случае, как на пустое место.
Послышались веселые голоса - алкоголик встрепенулся и по-гусиному вытянул шею: к его полюсу одиночества приближалась красивая пара. Девчушка с отцом, высоким широкоплечим мужчиной, заветной мечтой зрелых женщин. Потому что они мечтают не о принцах, у которых что ни слово, то загадка, а о таких, простых и понятных, с твердой линией подбородка.
Мужчина нес огромный арбуз. Его дочка находилась в том нежном возрасте, когда еще укладываются спать с куклой, но в снах приходят почти взрослые грезы. Она поминутно краснела и улыбалась.
Алкоголик решил, что пришло время заявить о своих нуждах, преградил им дорогу и затараторил заплетающейся униженной скороговоркой.
Отец, не прицеливаясь, вскинул руку, и он завалился на бок, как сбитая кегля. Девочка с ужасом посмотрела на отца и бросилась поднимать откатившуюся в сторону кепку. Она сжала в тонких пальцах грязное пропотевшее сукно и замерла, не в силах оторвать взгляд от распластавшейся на асфальте фигуры.
Но алкоголики – народ живучий. Через минуту он уже сидел на крыльце, размазывая по лицу кровь и беззубо улыбаясь.
Отец вырвал у дочери кепку и бросил ее под ноги побитому человеку. Она легла на бетон открытой чашей. Потом, небрежно пошуршав в кармане, он кинул туда смятую сторублевку. Алкоголик обрадованно закивал, почему-то не решаясь взглянуть на девочку, и теперь стало заметно, что он гораздо моложе, чем казалось. А она глядела на него пытливо и прямо.
Так они и ушли. Отец с могучими плечами Геркулеса и хрупкая девочка, ссутулившаяся от непосильных мыслей.