Диктор телевидения беспристрастным голосом озвучивала последние новости в городе. Игорь Семенович не обращал никакого внимания на говорильню из телеящика, просто жена, когда готовила на кухне, включала телевизор, чтобы не скучно было. Игорь Семенович не молодой человек, за пятьдесят, филолог по образованию, был занят совершенно другим. Он вел бесконечные споры с оппонентами в Интернете на философские темы. Вот и сейчас, один автор разместил статейку под названием «Борхес и Бог», состоящую из десятка строчек «ни о чем». Игорь Семенович был ошарашен. В ответ он послал короткую, но емкую тираду:
- Мол, Вы хоть Борхеса-то читали? У меня такое впечатление, что некоторые авторы вытащат из Интернета информацию на философскую тему и ведут «ученые» рассуждения в три строки, не зная о чем, собственно, идет речь… Ответ не заставил себя ждать. Разъяренный оппонент, захлебываясь словами и эмоциями выдал текст в два раза больше, чем его философская писанина. Игорь Семенович задумался не на шутку, читая ответ.
Собственно, в послании оппонент акцент сделал не на суть спора, а на антураж вокруг него. Дескать я читал Борхеса не только на русском, но и на испанском языке, так как владею им в совершенстве и кроме того лично знаком и беседовал с женой Борхеса… Ну и прочие прибанбасы, не имеющие отношения к самой проблеме философии и творчеству Борхеса. И Игорь Семенович продумывал какой бы дать ответ. Но тут его внимание привлек взволнованный голос жены:
- Игорь, иди скорее, смотри! Это же о нашем соседе речь идет.
- О каком соседе? – не сразу сообразил Игорь Семенович.
- Иди, иди, смотри и сам все поймешь – крикнула жена с кухни.
Игорь Семенович встал с дивана и зашагал в кухню. Упершись взглядом в телевизор, он сразу же все понял. Показывали их бывшего соседа по лестничной площадке, Романа Кромыша, известного в городе авторитета по кличке Ромка-Апперкот. Такую кличку он получил за сильный удар в челюсть, известный боксерский прием апперкот, после которого редко кто поднимался самостоятельно.
Ромка появился в их городе с началом перестройки. Бойкий, смышленый парень из Прибалтики, к тому же хороший боксер сразу пришелся по душе местной шпане. Ромка начал свою карьеру с тренера по боксу для малолеток, потом переключился на подростков. В те бурные годы все хотели походить на знаменитого киногероя из Голливуда – Рокки: удар убойной силы в челюсть, и ты труп. Отбоя от желающих научиться драться, не было конца. Ромка-Апперкот вскоре приобрел известность и в криминальных кругах, засветившись в двух драках с бывшими зеками. Те попробовали на него наехать, мол, дань плати в общаг ... Но Ромка быстро с ним разобрался, да так, что после этого с ним пожелал встретиться главный авторитет города Венька-Дог, прозванный сотоварищами за мертвую хватку в делах.
Встретившись в кафе «Нептун», посмотрев друг на друга, переговорили.
- Да, ты я смотрю не из робких - первым подал голос Венька-Дог.
- Волков бояться, в лес не ходить – ответил латыш.
- И то верно! Но волки бывают стаями ходят, как бы не загрызли – также шутливо ответил Венька-Дог.
- А пушка на что? – ослабился в улыбке Ромка.
- Пушка, говоришь, это аргумент весомый. Где взял?
- Да так по случаю… - неопределенно хмыкнул Ромка-Апперкот.
- Ладно, базар на эту тему потом. А сейчас о деле. Ты правила в городе не устанавливай. Не твой уровень… Тебе понятно?
- Не очень?
- Так я объясню. Венька-Дог достал из-за пояса тяжелый и потертый пистолет «ТТ». Тут семь пуль, девятого калибра, семь дырок будет в тебе. Теперь понял?
- Вроде того! А собственно о чем идет речь? Твои дружки наехали на меня без предупреждения. Я им что подписку давал? Хотят пацаны жить дружно, пусть объяснят: что к чему. Отстегнуть бабки можно. За что и куда, вопрос? А свою пушку убери. Это железо давно утопить нужно, удивляюсь, зачем тебе такую улику с собой таскать?
- Причем улика? – не понял Венька-Дог.
- А притом, что на нем наверняка, не одна мокруха висит. К чему ментов дразнить. Вот смотри, и Ромка выхватил из под полы блестящий «ПМ»: Заводской, свеженький, как девочка. Завалил кого надо и выкинул. Пусть псы ищут…
Венька с уважением посмотрел на новенький пистолет «Макарова».
- Новье и есть новье. Давай меняться – вдруг предложил Венька.
- А что, давай – согласился неожиданно Ромка.
- Только подпишемся о демаркационной линии.
- Какой линии?
- О пограничной!
- Ааа. Надо подумать!
- Короче, меняемся или как?
- Меняемся – ответил бодро Ромка и подал свой ствол Веньке.
Тот не ожидал такой щедрости. В то время достать хороший ствол была проблема из проблем. Он взял и любовно погладил блестящую сталь пистолета. Хорошая игрушка...
- А патроны?
- На держи, три обоймы – Ромка вытащил из куртки и подал Веньке патроны. – А свою гаубицу можешь оставить на память, она мне не нужна. Новый ствол достану.
На этом и разошлись. С тех пор дела Ромки-Апперкота пошли еще лучше. Перемирие, хоть и временное было достигнуто. Главное, ему никто не мешал организовать свое дело – он одним из первых в городе создал охранную фирму. Кооператоры набирали обороты, вокруг них тут же начали виться всякие отморозки, да плюс еще менты, пожарники, санитарные врачи. И все хотели денежку. Ромка, создавая охрану, брал на себя все функции: договаривался с милицией, пожарниками, с сэсовцами. Но за все нужно было отстегивать. Сперва дело стопорилось, но, организовав пару показных разгромов киосков и сжигание ларьков, многие безропотно пошли в его рабство. Тех, кто упорствовал, пытались сломить силой, если не получалось, убивали. «Концы в воду» – любил эту поговорку Ромка-Апперкот. Кровожадность и бескомпромиссность Ромки стали нарицательными в городе. И вот уже не Венька-Дог ведет разборки братвы, а он - Ромка-Апперкот. На этой почве их пути-дорожки снова пересеклись. Стрелку согласовали на семь утра, около развалившегося Мантуньевского монастыря. Место глухое, с сохранившейся грунтовой дорогой. Рядом темный лес и озеро без дна, с крутыми берегами. Когда-то монахи в 17 веке основали здесь свою обитель, вырыли подземные переходы, через них уходили, когда на город шли полки завоевателей, через низ же возвращались и вновь, отстраивая разрушенные святыни. После революции красный комендант города взорвал, как он выразился к «чертовой бабушки» все ходы в монастыре, а монахов, не пожелавших уходить расстрелял прямо на берегу озера, чтоб не повадно другим было. Гражданская война набирала обороты. После этого монастырь уже больше не возрождался, монахи ушли в подполье ждать лучших времен, и вот грянула перестройка. Но новые хозяева жизни не спешили грехи отмаливать, находясь в упоении свобдоой и богатством ,деньги на восстановление жалели. Монастырь так и стоял разрушенный и жалкий.
В назначенный день, Ромка не пошел на встречу. Послал вместо себя известных в городе братков-бычков, шесть человек и актера Гошку Ломакина, загримировав его под свою персону. Да так, что никто сперва и не понял. Лишь когда люди Веньки–Дога покрошили из автоматов команду Ромки, то обезумевший от страха актер Гошка, кричал:
- Не стреляйте, я не Апперкот, а Гоха из театра, Гоха.а.а...
Но кто, что понял в перестрелке... Лишь потом, когда стали убирать убитых, обратили внимание, что среди них нет Ромки ,а в парике какой-то другой мужик.
- Но, я его суку, все равно достану – злобно сплюнул на труп, Венька.
Но не ту-то было. Ромка на порядок был умнее и изворотливее своего соперника. Он так обставил себя защитой из милиции и администрации города, что Венька-Дог, несмотря на все свое влияние, никак не мог его достать. Всего этого, естественно, Игорь Семенович не знал, но догадывался о темных делишках соседа по площадке. Нет, Ромка, явно никогда не хамил. Наоборот, всегда был подчеркнуто вежлив, уступал место в лифте, если около него скопились люди. Он был безукоризненно одет, и от него всегда пахло дорогими духами. Одним из первых в городе, Ромка стал ездить на «Ауди», с широченными шинами. Тогда иномарка была не просто чудом, а мерилом авторитета и денежных возможностей. Так Ромка стал гордостью города. Мальчишки заворожено смотрели на тачку, на важного и не спешно, вышагивающего Ромку-Апперкота в белоснежной рубашке и темном, хорошо сидящем на его спортивной фигуре костюме.
Кто не хотел бы быть в эти минуты на его месте.
Но Игорю Семеновичу он не нравился и не из-за того, что Ромка жил на широкую ногу и ездил на иномарке, нет, а совсем по другими причинам.
Внутренним убеждением Игорь Семенович чувствовал, что Ромка не тот человек, за которого себя выдает. Интересный разговор, который у них как-то состоялся еще в начале его бандитской карьеры, поставил все на свои места. Игорь Семенович ездит на скромной бежевой «шестерке» и всегда припарковывал ее вдоль зеленых насаждений, сделанных им когда-то давно, когда они только въехали в новый необжитой дом. Маленькие деревья, посаженные им с женой и детьми, вымахали до окон четвертого этажа, давая тень в знойные летние дни и защищая от пыли и шума, проходящей рядом автотрассы. Как-то спустившись на лифте Игорь Семенович вышел из подъезда и обомлел. Ромкина «Ауди» была поставлена так, что закрывала выход. Он даже чуть не споткнулся об бампер иномарки. Соседи, чертыхаясь, обходили стороной машину, осторожно поднимая тяжелые пакеты, чтобы не зацепить чудо немецкой техники. Не дай бог царапину сделаешь, головы не сносить…
Возмущению Игоря Семеновича не было предела. Он поднялся обратно на свой четвертый этаж и позвонил в дверь, где жил Ромка.
- Кто? – услышал он мужской голос из-за тяжелой металлической двери, обитой кожей – новое явление в их тогдашней жизни.
-Сосед.
-Что надо?
-Поговорить.
Дверь бесшумно открылась, и на пороге появился Ромка в чистой рубашке, улыбающийся:
- В чем дело, дядя Игорь? прожевывая что-то во рту, удивился Ромка.
- А в том, Рома, что твой Кадиллак загораживает выход из подъезда. Разве нет места, чтобы нормально его припарковать? Или ты нас за людей уже не считаешь?
Глаза Ромки мгновенно изменились, они стали из нежно голубых - свинцовыми. Улыбка исчезла с лица.
- Дядя Игорь, шел бы ты по своим делам. Чего тебе то до людей? Эти люди дважды твою консервную банку поганили. Кидали на крышу бутылки, колеса протыкали. Забыл?
- А я специально так поставил. Пусть скоты попробуют. Пусть спотыкаются. Ну и что? Обойдут. Не х…а им не сделается. А ты, дядя Игорь, за них не болей. Если тебе лично мешает, то я отъеду. Я уважаю тебя за твой ум и порядочность. А им, м …кам, не обязан. Все!
И он захлопнул дверь. Игорь Семенович повозмущался, но спустившись вниз, сел на свою «жестянку» и уехал.
После этого случая Ромка перестал все же въезжать в подъезд на своем железном коне. Но всегда останавливал машину так, чтобы она мешала прохожим.
- Мафия! - ругались про себя соседи, обходя машину, но боялись высказать это в слух. Известность о жесткости Ромки-Апперкота, который убивал незговорчивых торговцев и взял под контроль всю ночную жизнь города, заставляла или уважать его или бояться. В сущности человек слаб сам по себе, слаб из-за ограниченности и неумения, осмотреться вокруг, уткнувшись в повседневность бытия. Так и соседи Игоря Семеновича: посудачили, посудачили задерганные своими проблемами, безработицей и безденежьем, и все больше и чаще стали с пониманием относиться к Ромке. Привыкает собака к палке. Так и человек к насилию над собой, своей личностью. Умница Фрейд и тот не смог ответить на этот трудный вопрос: Почему так? Вот на счет сексуальных влечений и подвигов и на этом пути – целую науку создал. А на самый что ни наесть простейший вопрос: отчего человек сдается добровольно в рабство, не ответил. Игорь Семенович смотрел, как защелкнули наручники на руках Ромки-Апперкота, и не знал, радоваться или нет. Жена высказалась определенно и сурово:
- Так ему и надо. Хватит душегубничать.
Игорь Семенович вспомнил, что у Ромки остались жена и двое детей. Еще когда он жил у них на лестничной площадке, Ромка познакомился с Дашей, милой девушкой из соседнего подъезда, дочкой его приятеля Виктора Николаевича Муравьева – преподавателя иностранного языка в университете. Тихого, очень аккуратного человека в очках.
Даша росла с отцом. Мать еще в начале перестройки поехали на заработки в Москву, и бесследно исчезла. Сколько ни пытался Виктор Николаевич ее искать, она как в воду канула. Канула вместе с ней и коммунальная квартира с ее теткой Прасковьей Егоровной. Та жила в центре города с окнами на Арбат. Она то и позвала племянницу к себе:
- Приезжай Анастасия, мне одной тяжело, да и комнату за тобой оставлю, ведь дочка у тебя растет. Мало ли, поедет учиться в столицу, так хотя бы жилье будет. Тетка странным образом умерла через несколько месяцев после переезда Анастасии, а вскоре пропала и сама Анастасия. Горе сильно повлияло на Виктора Николаевича. Он и так то был человек не общественный, а тут совсем замкнулся в себе, ни с кем не поддерживал никаких отношений. Даже с Игорем Семеновичем перестал встречаться: Здравствуй - досвидания, и все. Как будто и не дружили лет двадцать. Ромка, влюбился в Дашку, когда та была еще школьницей. Та сперва сопротивлялась ухаживаниям, парень старше ее на десять лет, а потом сдалась. А с кем дружить? Кругом пьянь, наркоманы или неудачники. Через год после школы они поженились, родили детей, мальчика и девочку. Отцом Ромка оказался хорошим. Все свободное время, если выкраивалось, гулял с коляской в сквере или около дома. Потом Ромка купил себе роскошную квартиру в центре города и они съехали. Больше их Игорь Семенович не видел. Лишь изредка Ромка захаживал в свое «логово» и то как-то украдкой, словно его в доме кто-то подстерегал. Но как-то при встрече с Виктором Николаевичем на вопрос Игоря Семеновича:
- Как живет дочка? - тот уклончиво ответил:
- Они живут отдельно. Не знаю точно, но вроде бы все хорошо.
- И что же к тебе в гости не ходят. Ладно Роман, а Даша, внуки? – не унимался Игорь Семенович.
- Сам же знаешь, мафиози зять, чего мне с ним разговаривать, а дочка и внуки под его влиянием. Раза два пытался поговорить с нею, да куда там. Он так ее настроил, что Даша за него хоть в огонь и в воду…- грустно ронял слова Виктор Николаевич. Как-то просочилась весть, что Ромку замела милиция за какой-то рейдовский захват. Посадили в изолятор, я перекрестился, слава богу. Так Даша к нему чуть ли не каждый день посылки с горячей едой носила и все плакала.
-Рома, Ромочка мой…
Но все рассосалось, адвокат и деньги сделали свое дело. Ромку отпустили и он уверенно прибирал к рукам хозяйство города. Не брезговал ничем: ни шантажом, ни угрозами, ни убийствами. Постепенно Ромка – становился главной фигурой криминальных структур города. О нем уже говорили с придыханием в голосе и дрожью в коленях и шли на поклон. Роман Эдуардович, прошу сделайте то-то, решите это, разрешите и уладьте…
Шли к нему и за ссудой, за защитой, и за откупом. Всем был нужен Ромка-Апперкот. Но Венька-Дог мешал, встревая во все дела Ромки. И Ромка пошел «ва-банк».
Все в том же кафе «Нептун», где произошла их первая встреча. Ромка устроил засаду: поубивали всех. Главаря преступного мира Веньку-Дога прикончил лично сам, разрядив в него всю обойму пистолета «ТТ» с глушителем. Кинув на бездыханное тело пистолет, Ромка матерно выругался и произнес:
-В городе я хозяин, других нет, и не будет. Понятно! - развернулся и вышел…
Милиции завела дело по факту убийства главаря преступной группировки и через полгода вышла на след Ромки-Апперкота.
Почва стала уходить из-под ног Ромки. А так было хорошо!
Ромка-Апперкот в большом кабинете офиса, расположенного рядом с администрацией, дает распоряжения, где что строить, что продавать и покупать местным бизнесменам. При этом Ромка восседает в кресле похожем на царский трон, и для большей демонстрации своей власти и силы кладет ноги на бархат стола из красного дерева, на котором ничего нет, кроме каминных часов из натурального золота.
Дело дошло до того, что Ромка- Апперкот решил, кому можно покупать дорогую машину иномарку, а кому нет, и какой налог заплатить. Власть делала вид, что все законно. Бывший мэр несколько раз в предвыборной риторике упоминал господина Кромыша, как основного спонсора программ развития города.
На вопрос одного дотошливого журналиста знает ли власть о другой, теневой деятельности Ромки-Апперкота, мэр ответил, что не знает никакого Ромку-Апперкота. А знает удачного и эффективного предпринимателя Романа Эдуардовича Кромыша. На этом все заканчивалось. Ромка купил всех. Какие еще могли быть другие ответы и комментарии.
Когда власть в городе сменилась, и старые приемы подкупить, или запугать уже не действовали, Ромка притих. Пришли люди с другого региона, молодые, амбициозные. Их уже не устраивала веденная Ромкой система криминального управления городом, и они решили убрать «камень» с дороги. Поводом и послужило убийство Ромкой другого известного бандита Веньки-Дога, который оказался весьма кстати. Дело завертелось в нужном направлении. И вот результат: наручники защелкнуты на запястьях бандита на виду всего города. Красавец Ромка-Апперкот теперь стал простым зэком - Кромышом.
Невероятно, подумал Игорь Семенович, когда закончился телерепортаж об аресте Ромки. Этим же днем Игорь Семенович встретил во дворе своего давнего приятеля Виктора Николаевича, тестя Ромки. Поздоровались:
- Смотрел местные новости по телеку? поинтересовался как бы не взначай Игорь Семенович.
- Нет, а что?
-Да тут только что показывали, как Романа твоего арестовали вроде как на даче где-то…
- Аааааа… неопределенно хмыкнул Виктор Николаевич. То то перестали даже звонить : ни дочка, ни внуки. В бегах значит был – прозвучал ответ Игоря Николаевича. Как веревочка не вьется, а конечок найдется – он вздохнул…Может и к лучшему. Дети хоть вырастут нормальными, Дашу жаль – он замолчал.
-А других не жаль, тех, кого он убивал и насиловал? – захотелось крикнуть Игорю Семеновичу в ответ. Ни жаль сломанных судеб сотен ребят, служивших ему верой и правдой, матерей и жен, оплакивающих исчезнувших в никуда десятков бизнесменов и просто порядочных людей посмевших хоть слово сказать поперек Ромки-Апперкоту.
Игорь Семенович уже сделал вдох, набирая воздух для этой тирады, но, взглянув на этого несчастного человека, убитого самим фактом быть родственником убийцы, он медленно выпустил воздух.
- Да не бери в голову, Виктор Николаевич - вдруг по-дружески произнес Игорь Семенович и слегка хлопнул приятеля по плечу. Все перемелется, мука будет… Внуков не бросай, а прошлой не отменишь, не переделаешь… Борись за молодежь.
- Ты так думаешь, Игорь Семенович? – немного взбодрившись спросил тот с надеждой во взгляде .
-Да именно так! Спасибо! – они пожали друг другу руки и расстались.
Вот она философия жизни. Борхес со своей проблемой Бога – блекнет перед реалиями нашей сущности. Да и потом, кто сказал, что философия Борхеса, правильнее философии Ницше или Гегеля, или сказаниям какого-нибудь современного Пупкина, пропагандирующего «всеобщую свободу», как главную и данную Богом милость. Нет, нет, и еще раз нет, абсолютной свободы нет и быть не может. Иначе упыри, вроде Ромки-Апперкота, превратят жизнь в сплошной кошмар, страшнее Сталинских чисток, с черными воронками и гулагами. Свобода, как и все в жизни должна быть дозирована,чем угодно: заповедями Христовыми или строителя коммунизма, религиозной моралью, в конце- концов, уровнем культуры и образованности. Но расточать свободу направо и налево, как что-то само собой разумеющееся и бесконтрольное – путь в никуда, вернее, в преисподню.
И Игорь Семенович уверенно зашагал к своему дому, зная, что ответить оппоненту в Интернете.