Владик Исаченко

Юрий Басин
  На старой фотографии наша лаборатория в 1974 году. Владик Исаченко на ней в первом ряду, третий справа. Его роста здесь не видно, на самом деле он был самый высокий в лаборатории, наверное где-то около 190 сантиметров. "Был" - потому что Владика давно нет в живых. Как и многих уже на этом снимке: нашего шефа Ю.А., который стоит слева, Светы Смеречанской - весёлого лучика света в центре, Володи Браварца, стоящего справа, Игоря Бугрова в первом ряду слева и Серёжи Гришутина в первом ряду слева от Владика.
   Но я не хотел начинать с грустного. Я хотел рассказать о Владике, который был вместилищем множества талантов. А кроме того просто хорошим парнем и большим умницей, притом человеком предельно добросовестным и даже педантичным. Всё, что он делал, он делал до конца. После него не требовалось никакой доработки, подчистки. Он шёл как бульдозер, не оставляя после себя нерешённых вопросов. Он один тянул целое направление разработки, и всё старался сделать сам. И успевал. Когда говорят "незаменимых нет" - это враньё. Каждый человек на своём месте незаменим, и если он уходит, надо перестраивать всю работу или вообще её отменять. Так было с Владиком. Впрочем, я не хотел писать некролог. Я хотел вспомнить живого Владика.
   Владик окончил школу с золотой медалью, потом физмат Сухумского пединститута с красным дипломом, потом кажется немного поработал сельским учителем, и поступил на работу в наш институт. Он не сразу попал в нашу лабораторию, сначала работал в другом отделе, с которым наша лаборатория сотрудничала. Не без нашего влияния решил поменять профиль и поступил на заочное отделение Ленинградского Электротехнического института (ЛЭТИ). Окончил его в короткий срок (кажется, за три года) тоже с красным дипломом, уже работая у нас. К нам в лабораторию вообще тянулись умные ребята из других отделов, привлечённые творческой атмосферой, которую создавал Ю.А. При этом они часто теряли какие-то льготы и блага. Лаборатория во главе с завлабом-евреем была у начальства не в чести. Определённые материальные льготы потерял и Владик, но по-моему он этого даже не заметил.
   Я не буду вдаваться в технические подробности тех работ, которые делал Владик. Упомяну только об одной, потому что Владик был по ней ведущим. Блоки питания морских маяков по нашей документации выпускал завод в Нарве. Чуть что, дёргали Владика. Иногда по пустяковому поводу. Например, однажды получаем телеграмму с завода: "Ваш блок не работает, срочно командируйте специалиста" и копия в министерство! Вот мол какие неумехи там в Сухуми, не то что у нас на заводе. Владик летит в Ленинград, оттуда сходу в Нарву. Собрался целый синклит во главе с главным инженером завода, ведут Владика в цех. Включают осциллограф, присоединяют измерителый кабель к контрольным контактам блока. Должен быть виден "меандр" переменного напряжения, но его действительно нет. Владик отсоединяет кабель и берётся рукой за его измерительный вход. Так делают все, даже начинающие радиолюбители. Если кабель и осциллограф исправны, на экране должна появиться синусоида с частотой электросети 50 герц, это элементарная проверка. Но на экране ничего нет. Владик просит принести другой кабель. Проверяет осциллограф с ним - синусоида есть. Значит в первом кабеле был обрыв. Подключает исправный кабель к контрольным точкам блока питания - на экране чёткий "меандр". Наш блок прекрасно работает! Заводские инженеры из-за пустяка остановили производство. Немая сцена, как у Гоголя. Владик говорит с улыбкой главному инженеру: "Ну что, пойдём к Вам в кабинет писать акт и телеграмму в министерство или сразу поведёте в ресторан? Я с дороги голодный!"
   Владику из-за этого блока приходилось летать и подальше, чем в Нарву. Однажды отказал маяк на каком-то из островов на Дальнем Востоке. Все участники этой разработки поспешили отмазаться и всё свалили на наш блок питания. Когда Владик добрался на вертолёте до маяка, он увидел, что там взорвался аккумулятор и загадил весь отсек, где располагался наш блок. Вертолётчик, напуганный разговорами о радиации, отказался брать весь отсек на борт, и Владик только сфотографировал отсек, вынул наш блок, завернул его в полиэтилен и привёз на фирму, которая курировала всю работу в целом. Там блок проверили и убедились в его абсолютной исправности. Причиной взрыва аккумулятора оказалась халатность отдела технического контроля на заводе, выпускавшем эти аккумуляторы.
   Но хватит о производстве. Лучше я расскажу о талантах Владика в житейских вопросах. Он был отчаянный грибник! Знаток грибов, грибных мест и неутомимый ходок. Сделав очередной набег на свои излюбленные места во время грибного сезона, Владик приносил домой не лукошко или корзинку грибов, а хорошо набитый большой абалаковский рюкзак! Потом всю ночь на кухне чистил, варил, солил и мариновал. А когда "продукция" доходила до кондиции, созывал друзей на распробу. Конечно с наливками и настойками собственного изобретения и изготовления. Он вообще был прирождённый кулинар, и ко всяким сборищам по поводу и без повода готовил такое! Праздничный стол у Владика был не только невероятно вкусным, он был ещё и таким красивым, что не хотелось разрушать!
   Владик вообще обладал замечательным художественным вкусом, и когда на него накатывал, как писали Ильф и Петров, "потный вал вдохновения", он делал из кусочков нержавейки или пластмассы всякие изящные поделки, которые дарил друзьям. Например, я тогда курил как паровоз, и Владик сделал для меня большую пепельницу из нержавейки, по дну которой шла располагающая надпись "От зари до зари на здоровье кури!" У него вообще были золотые руки, и мы с ним сделали несколько совершенно уникальных физических приборов для исследования полупроводников, причём он делал тонкую приборную часть, а я лепил электронику.
   Когда говорят "талант - он во всём талант", я всегда вспоминаю Владика. У него для грибных вылазок была обычная туристско-альпинистская штормовка, видимо скопированная её дизайнерами с классической пожарной куртки и штанов. Особенно безобразно в ней выглядели девочки. Была такая песня на мотив популярной тогда песни "Джонни":
                Я лежу в мешке как дура,
                На носу облезла шкура.
                В плащ-палаточных штанах,
                В капюшоне как монах
                Вся испорчена фигура.
   Фигуры в этих штормовках не было конечно никакой. Владик перекроил свою штормовку по каким-то придуманным им шаблонам и расчётам, и получился шедевр! Красиво, удобно. Девочки как увидели это, сразу: "Аа-а-а! Вла-а-адик! Я тоже хочу такую!"
   Я чувствую, что рассказывая о Владике, я никогда не остановлюсь. Но придётся рассказать о самом тяжёлом. Очередным увлечением Владика стали горные лыжи. Он ничего не умел делать вполсилы, и занялся ими со всей страстью. Пренебрегая осторожностью, почти сразу же начал ездить по высокоскоростным трассам. На горнолыжной базе в Бакуриани во время скоростного спуска почему-то съехал с трассы и на всей скорости врезался в дерево.
   У меня не сохранилось других фотографий, где есть Владик, только та, что наверху. У нас была хорошая лаборатория с хорошим шефом, в ней было чудесно работать. В ней было несколько людей с IQ значительно выше моего. В их компании я постоянно чувствовал себя немного дураком. Если хотя бы время от времени не чувствовать себя дураком, реально им становишься. Чтобы был понятен профессиональный уровень лаборатории - в этом маленьком коллективе было три кандидата наук. Один из них Владик.