Чемодан

Посвящается моей милой, любимой сэмпай, точнее её свадьбе двадцать первого февраля сего года. Мью-сан (да-да, для меня ты Мью), от всей души, как могу, желаю вам счастья! Чтобы вы не метались, как Сао с Мионом, и всегда могли искренне протянуть друг другу руку и вытянуть друг друга на дорогу Сказочной Жизни с обочины обычной Судьбы.

Глава 1, в которой появляется и исчезает мой чемодан.

Ветер в лицо. Он как будто смеётся надо мной и моим чемоданом. Каждый раз удивляюсь, вроде только что было тихо, светло и уютно, а тут бац — и ветер. Впрочем, в моём случае удивляться-то как раз не стоит. Скорее, я насторожилась бы, если бы ветра не было. Хотя, впрочем, чего это я? О себе, да о себе... Давайте поговорим о чемоданах.
Чемоданы, по моему скромному мнению, делятся на два типа — большие и не очень большие. Весь этот бред про «мини чемоданы, кожаные, пластиковые, тяжёлые, лёгкие» и всё прочее — абсолютнейшая неправда! Пластиковый «чемодан» — это уже коробочка, равно как и «мини чемодан». Тяжесть и лёгкость — абсолютно неважные параметры, ведь если чемодан лёгок — значит, он пуст, не так ли? А если он пуст, то какой идиот задумается над тем, какой это чемодан, только если... Правильно, только если это не очень большой чемодан! Но «большой чемодан» —это огромный чемоданиче, в который помещается целая кипа разных вещей. Да, это истинный Чемодан, с которым можно было бы идти на край света... У таких Чемоданов только один недостаток — они чересчур тяжелы, и если не волочь их по земле — надорвёшься. И знаете, что главное? К нему не приделаешь колёсиков. Тогда получится уже... тележка, что ли?
Так вот, я держала в руках самый что ни на есть настоящий Чемодан. Не выпуская и на мгновенье его из рук, я летела с огромной высоты вертикально вниз. Вот-вот намечалась облачная стена, которую я должна была протаранить своим немного жалким тельцем.
Каждый раз, как оказываюсь в подобной ситуации, я задаюсь вопросом, вполне очевидным, на мой взгляд — ЧТО Я ЗДЕСЬ ЗАБЫЛА?
Наверное, чемодан.
Это превратилось уже в своеобразную традицию, каждый раз, как я оказываюсь внизу, я теряю свой багаж. То в речке, то в зарослях, то ещё где... А здесь он появляется по новой.
Но тут я пролетела облачную оболочку, и началась самая захватывающая часть моего полёта. Налетел ветер, на этот раз откуда-то сбоку, который сдул с меня всю облачную влагу, а внизу открылся великолепный вид.
Широкие поля, где-то сверху (относительно меня, конечно же) стремилась куда-то по своим делам речка. Внизу, подражая ей, бежала дорога. Мне всегда кажется, что у дорог тоже есть течение. Его образуют путники...
А поля здесь красивые! Вперемешку чёрные, жёлтые, зелёные... Тени облаков то наползают, то отступают от них.
Кстати, по дороге — ещё далеко-далеко от моего предполагаемого места моего падения — ехала повозка. Правда, «далеко-далеко» в моём понимании было около десятка (даже меньше) метров. И расстояние это стремительно сокращалось, а я уже достигла предельной скорости. Я попыталась открыть рот, но в горло тут же беспардонно ворвался безумный вихрь и едва не разорвал мне глотку. Уж точно осушил. Впрочем, мне всё равно удалось проорать:
— ПОСТОРОНИСЬ!!!!!!!
Парень, что сидел на повозке, приподнял голову. МЕДЛЕННО приподнял голову...
Хотите, я воспроизведу его мысли? Обычно это удаётся довольно точно, потому что они в целом похожи. Не хотите? Ну, всё равно:
«Что это у неё? Неужто чемодан?......!!!!!!**!!!...»
Вот и всё. Дальше парень отключился, его не спасло даже то, что моя аварийная посадка закончилась автоматическим заблаговременным торможением. На мне же не осталось даже синяков. Привычка, однако.
Я же, как ни в чём не бывало, перетащила чемодан в повозку (та жалобно скрипнула, но не сломалась) и стала осматривать его внутренности.
Ой, чего там только не было! Три платья, коробочка с украшениями (не буду расписывать, с какими — я туда даже не заглядывала), какая-то книга, письменные принадлежности (кипа бумаги, чёрное перо и пузырёк с чернилами), две пары деревянных башмачков, банка варенья и мешочек пшеницы. И знаете, чего я там не нашла, хотя и искала? Срежи всего этого хлама, который мне никогда не нужен, не было ни монетки! Ни е-ди-ной. Этот чёртов чемодан издевается надо мной! ЗАЧЕМ МНЕ ВАРЕНЬЕ?! Я же ничего из этого продать не смогу! Даже не знаю, как выглядит местная валюта!!! Грр... Чёртова кожаная ШТУКА!
Тут я услышала чьё-то чертыхание и звук натянувшихся поводьев. Мы остановились. Парень обернулся. Глаза у него безумные, не к добру... А, ну да, он на меня зол. И почему все так злятся, когда я на них падаю? Не я же виновата! Они сами горазды — я же предупредила его о своём появлении!
Все эти мысли прокрутились в моей голове во мгновение ока. За это первый встреченный мною человек только раскрыл рот, а я уже указала на него указательным пальцем (да, да, тавтология, я в курсе) и заявила:
— Ты будешь моим кошельком!
Парень от такой непроходимой наглости захлопнул рот и уставился на меня, явно собираясь прожечь меня взглядом. Наконец, он выдавил, тщательно подавляя нецензурные выражения:
— Что?
Я не виню его. Мне просто надо было заставить его промолчать в мой адрес. Теперь я могла спокойно продолжить:
— Я говорю, что ты будешь моим кошельком. Как ты заметил, я упала во-о-он оттуда, — я тыкнула пальцем в небо, — И эта штуковина, — в чемодан, — определяет мой инвентарь. И вот уже который раз оставляет меня без денег. А тебе очень не повезло проезжать тут, когда я вывалилась. Поэтому, — я выдержала театральную паузу и недобро улыбнулась, — ты будешь моим кошельком! Если хочешь, я даже отдам тебе это, это а ещё это, — я подняла варенье, пшеницу и коробочку с украшениями. Парень как-то недоверчиво посмотрел на меня, но, вероятно, поверил — как же ещё объяснить факт девушки, упавшей с неба? Хороший парень. Он неохотно взвесил в руках мешочек и критично оглядел красное месиво в банке. Видимо, прикинул, насколько дорого ему обойдусь я, поскольку смерил меня оценивающим взглядом.
Вздохнул.
Ну, решай уже!
— Не вздумай опрокинуть хоть один мешок! — выдал, наконец, он, аккуратно ставя мои «дары» назад.
Определённо хороший парень!
А теперь не помешает выяснить, что это за место такое.
Так мы и двинулись дальше. Колёса мерно скрипели (мой попутчик странно косился на меня и чемодан — кажется, он считает, что это из-за нас...), пейзажи неспешно сменяли один другой — распаханное поле, пшеничное, вересковое, кукурузное (!), яблоневый сад, виноградник... Мне определённо нравились местные пейзажи! Весь путь прошёл в гордом молчании, только лошадь иногда что-то презрительно фыркала, безбожно оставаясь единственной проигравшей в молчанку.
Остановились мы только ещё один раз — когда доехали до той самой речушки. Попусчик наполнил там объёмную флягу, напоил лошадь и поехал дальше.
Похоже, сейчас только-только наступила осень. Ну да, в своё путешествие я тоже отправилась осенью...
Уже вечером, когда солнце почти коснулось горизонта, любопытство пересилило гордость моего мистера Кошелька:
— Слушай, а что ты там наверху делала-то? — он постарался сделать так, чтобы вопрос прозвучал безучастно, и у него это неплохо получилось, но вот меня только не проведёшь! Однако я смилостивилась, ибо и сама была не прочь поболтать. В конце концов, если ни с кем не делиться новостями, так и повеситься недолго:
— Ну, не знаю, поверишь ты или нет, но я путешественница, — тут мой попутчик криво ухмыльнулся. Ну да, с таким чемоданищей — и не путешественница? Трижды ха. — Но я путешествую не просто так, а между мирами.
— И как, интересно?
— Ну, помнишь нашу сегодняшнюю встречу? Скучным не назовёшь, не так ли?
— Это уж точно, — горько усмехнулся парень. — Зовут-то тебя как?
Ну наконец-то!
— Солана, — ответила я. Не то, чтобы это было моё настоящее имя, но это прозвище мне дали в одном из миров, и мне оно понравилось, — Можно перевести как «Небесная». А тебя?
— Ромион, — кинул он через плечо.
Всё.
Точка.
Потом, внезапно, он спросил:
— Как тебя сокращённо называть? Сола? Лана? Сона? Солна, на худой конец?
— Ммм..., — задумалась я. А правда, как? О! Придумала! — Зови Нао, если хочешь.
— Тогда уж Сао...
— Ну или Сао, — ничуть не расстроилась я. — А ты будешь Мионом. В тех случаях, когда я буду забывать это, — я хищно улыбнулась, — буду называть тебя Господин Кошелёк!
Мион лишь расхохотался. Эй, парень, ты чего?
Потом я, кажется, уснула, а проснулась... В конюшне, «заботливо» укрытая сеном и с чемоданом вместо подушки.
Я мгновенно вскочила и, чертыхаясь, пошла искать Миона, который, по счастью (и по его несчастью!) не успел далеко уйти.
Но, увы, моей мести не суждено было свершиться. Мион обернулся, заметил меня и помахал рукой. Всё ещё сердитая, но уже намного меньше, я спросила:
— Какого чёрта ты оставил меня на конюшне?!
— Ты бы обрадовалась, если бы я на руках отнёс тебя до комнаты и переодел в пижаму? — съязвил он. — Или мне стоило разбудить тебя?
Я осеклась. И правда, он умудрился выбрать наименьшую из бед. Я вздохнула и ответила:
— Но теперь-то я бодрствую!
— Ну, так бери свой чемодан, и идём за мной!
Я уныло угукнула, развернулась и поплелась в конюшню. Но, впрочем, почти сразу пулей оттуда вылетела, нервно смеясь:
— Чемодан украли! — традиции не прерываются так просто. Ну что ж, теперь я совсем перестала чувствовать себя чужеродным объектом.
Стояла тёплая осень.

Глава 2, в которой я выражаю недовольство делением повозки.

Знаете, кем оказался Мион? Не торговцем, не простым крестьянином... Словом, я вообще впервые встретила такого человека. Он оказался наёмным странником (ужасно звучит, знаю). Как выяснилось, он и сам совсем недавно стал промышлять этим. До этого он просто бродил по городам, рассказывая в гостиницах разные байки, доставлял письма (ну, или записки), покупал сувениры в одних городах, иногда чуть дороже продавал их в других. Потом, когда выяснилось, насколько это всё прибыльное дело, он сумел купить себе лошадь, а позже подумал и о повозке (ха-ха, как бы я смеялась, если бы он озаботился этим в обратном порядке!).
Ну, а сейчас он брал груз и за определённую сумму отвозил в любое другое место. Половину платы он получал сразу, вторую — по прибытии.
В чём соль? В том, что этот олух совсем немного брал за свои услуги, а потому долго ждать заказа не приходилось, а жить он привык один — ему хватало.
Так тянулись дни, мы постоянно перебирались из города в город. Я рассказывала о своих прошлых путешествиях. Где я только не была! Были и миры средневековья, как этот, другие во много раз опережали мой родной. Определялось это довольно просто и сразу. Я помнила два языка — родной и местный. Если в местном не было слова «электричество», я попала в средние века, если много непереводимых — я в «будущем». Один раз Мион из интереса попросил меня говорить с ним на моём родном языке, после чего он вдохновился и по вечерам сидел и конспектировал на моей (!!) бумаге мои рассказы о нём. Больше того, он попросил меня рассказать ему об изобретениях моего мира. Я рассказывала, но сразу честно призналась, что воспроизвести смогу вряд ли...
Наконец, спустя какое-то время после того, как я закончила рассказывать о моих приключениях уже в двенадцатом по счёту мире, мистер Кошелёк задумался, а уже на следующей неделе спросил:
— Так сколько же тебе на самом деле лет?
Я ухмыльнулась.
— Биологически или физически?
— Как-как? — а, ну да, он решил выучить русский, но слова типа «синхрофазотрон» запомнить не мог.
— Ну, моему телу как бы двадцать два (с половиной!), но вот памяти... Лет пятьсот, наверное?
Мион закашлялся и, развернувшись (глаза у него чуть не выкатились из орбит), переспросил:
— СКОЛЬКО?!!
— Пятьсот, — невозмутимо ответила я. Что, неужели больше двадцати не дашь? И совсем не смущает, что я почти ничему не удивляюсь и там мастерски сбиваю цену на комнату в таверне?
 — Мне довольно просто оставаться в таком состоянии, — поделилась я. — Миров много, в каждом я появляюсь осенью, в возрасте чуть больше двадцати двух лет. Потом, быть может, их череда закончится, и я пойду по второму завитку спирали, но в каждом новом мире я не могу задержаться дольше, чем на год. Потом я начинаю проваливаться в следующий мир даже без своего желания.
Сейчас, кстати, была уже зима. Ещё только едва-едва заканчивался ноябрь, а снега уже было... На самом-то деле, первый снегопад был всего неделю назад, но мы ехали там, где не было даже деревушек. И до города ещё оставалось три дня пути.
Кстати говоря, Мион (свинья эдакая) умудрился продать банку (!) от варенья за столько, что он смог на вырученные деньги купить себе полностью новый комплект одежды и башмачки мне, взамен украденных.
Вообще, за эти почти три месяца всё было относительно тихо. Можно сказать, я осваивалась.
Но всё изменилось в ближайшие сроки!
Мы въезжали в город ранним утром, но на улице уже были люди. Что до меня, то я всего этого не видела, ибо преспокойно дрыхла между грузом и стенкой повозки, закутанная в шерстяное одеяло, вырученное взамен части украшений.
Мион очень быстро сдал заказ, купил корм для лошади и себя, кое-какую еду для меня и собрался было уже устроиться в гостинице, как вдруг к нему подошёл некий юноша от силы лет семнадцати (судя по голосу, во всяком случае), замотанный в длинный, немного мешковатый плащ. На голову был натянут капюшон, целиком скрывающий его лицо.
— Прощенья прошу, Вы ли Ромион Почтовик? — спросил он, стараясь сделать так, чтобы его голос был как можно более хриплым.
Я хотела отпустить что-нибудь ехидное по этому поводу, но, к своему величайшему разочарованию, я продолжала крепко спать. Ну да, Ромион Почтовик... Мистер Кошелёк он, вот он кто!
Мион, вероятно, кивнул. Неизвестный продолжил тем же хриплым голосом. Кого он надеется обмануть?
— Можно ли мне сделать небольшой заказ? Я щедро заплачУ!
— Щедро — это сколько? — заинтересовался Мион. Вот гад, что ему мешало быть таким же корыстным, когда он зарабатывал деньги на еду? На МОЮ еду?!
Гость, наверное, показал, сколько. Мой попутчик присвистнул. Эй, эй! Не забудьте меня, мне тоже интерестно!
— И что же и куда я должен отвезти?
— Так далеко, как это возможно! И побыстрее! Чем быстрее, тем лучше!
 Что-то мне не нравится этот приказной тон. Он что, местный дворянин? Так у него же могут быть свои курьеры! Зачем ему доверять нечто настолько ценное простому страннику?
Похоже, Мион задавался тем же вопросом.
— Не беспокойтесь, вам не удастся меня обмануть...
Откуда такая уверенность, парень?
— ... ведь Вы повезёте МЕНЯ.
ЧТО?!!! МОЯ ПОВОЗКА!!! НЕ ПУЩУ!!! НЕ ОТДАМ!!!
Тут уж я проснулась, но пока поняла, что происходит, мы уже двинулись вон из города, а пока я выкарабкалась из одеяла, мы и вовсе покинули его пределы. Наконец, я сорвала с себя этот кусок ткани. Рыжие волосы распушились во все стороны. Если присовокупить гневное выражение глаз, выглядело это грозно.
— Это ещё кто?! — заорала я, тыча пальцем в нового пассажира.
— Доброе утро, — ответил Мион, не обращая внимания на мой гнев. Он зевнул и сладко потянулся. Нет, ну как он может быть настолько спокойным, когда его повозку так безбожно заселяют всякие странные типы?! Кстати, странный тип совершенно не обращал на меня внимания. Он что, меня за пустое место меня считает?
Кажется, мои мысли подло прочитали. Неужели я настолько предсказуема?
— Если ты думаешь о том, что я взял на повозку подозрительного пассажира, то из нас всех подозрительнее всего ты, при том он меня не оскорблял, да ещё и заплатил за своё место больше.
Я аж задохнулась от ярости.
— Да я... Да я тебя языку учу! Я тебе столько всего рассказала! И лицо я не прячу!! А ещё я девушка, моё общество приятнее!!!
Я сложила руки на груди и закрыла глаза, однако буквально почувствовала, как на меня удивлённо уставились четыре глаза.
Мион идиот! Из всего, что он мог ответить, он ответил:
— Сао, ты не замёрзла?
Брр, и правда холодновато... Я, стараясь не терять достоинства, уселась на место, укуталась в одеяло и отвернулась от обоих.
Похоже, Мион сжалился надо мной (пфе!) и почувствовал свою вину, потому что спустя минуту гробового молчания он вздохнул:
— Я полночи не спал, не отказался бы вздремнуть... Поводи пока повозку, а?
Всю мою обиду как ветром сдуло. Тем не менее я подозрительно посмотрела на него и, не выявив никаких подвохов, уже с обрадованной физиономией спросила:
— Правда?
— Да правда, правда...
Не успел он договорить до конца, как я уже запрыгнула на его место и выдернула из рук поводья. Вот гад, нашёл-таки моё слабое место.
Но да ладно, скоро мне это надоест, и на простое «На-ка, детонька, покатайся» меня подкупить будет уже невозможно...
Похоже, Мион вообще понятия не имел, что его лошадка может «выжать» такую скорость. Наверное, я была правда похожа на ведьму — длинные рыжие волосы (хоть не кудрявые) развеваются на ветру, глаза горящие, свист, шум, гам вокруг...
Стоп! Что это ещё за «шум и гам»? Я обернулась. Сзади нас из леса показались всадники, кричащие: «Они нас заметили!». Ой-ой, я всё испортила... Ну что ж, чодеянное не исправишь, придётся гнать повозку так быстро, как это получится.
Внезапно мы наткнулись одним колесом на кочку, и капюшон с нашего гостя слетел.
Он был бледен и худощав, волосы завивались в аккуратные белёсые локоны, огромные карие детские глаза лучились испугом.
Это был мальчик лет пятнадцати, при том, судя по состоянию его кожи, очень богатый мальчик. Я не остановила повозку (себя жалко!), но у гостя спросила:
— Это за тобой, так?
Мальчик только кивнул.
— Мион, нам не уехать!
Ох, знали бы вы, как я хотела предложить бросить груз! Но мистер Кошелёк был на редкость честолюбив, и денег не возвращал, если принял. Притом в том смысле, что выполнял заказ, а не возвращал груз и не уматывал в неизвестном направлении...
— Нормально, — возразил он, перебираясь обратно, в повозку.
Я понимала, что лошадь сильная. Я понимала, что она приспособлена таскать тяжести. А ещё я понимала, что ИХ лошади приспособлены, в свою очередь, до быстрого бега. Поэтому, не в пример Миону, я ничуть не удивилась, когда всадники заметно приблизились.
Может, всё-таки предложить ему облегчить повозку на одного несносного мальчишку? Хотя нет, он не согласится. Мион, в смысле, на парнишкино мнение плевать я хотела (хотя... на мионово, если честно, в каком-то смысле тоже, но ему было плевать, что мне плевать, всё равно всё делал по-своему).
Убежать в следующий мир тоже не был вариантом. Не то, чтобы мне это казалось подлым, просто за это время я так привыкла к скрипу колёс... Ладно, вообще-то мне просто не хотелось провисеть в междумирном пространстве следующие девять месяцев — это же от скуки помереть можно!
Но был у меня ещё один туз в рукаве... Правда, никому, кроме меня, он не понравится, но... Кто же будет считаться с их мнением?
— Мион, мне применять экстренные меры? — спросила я.
Мальчик в повозке безумно заметался. Думает, я его скинуть хочу. Не, раз уж с нами связался, пусть мучается! Подальше хотел, да? Сейчас будет тебе «подальше»!
— Принимай! — отчаянно провопил Почтовик, потерявший всякую надежду.
Эх, были бы у меня прикольные капсулки, создающие дымовую завесу... Но у меня в арсенале было кое-что покруче дымовой завесы!
— Пацан, хватайся за мою руку! Идиот, за руку, а не за рукав! Мион, ты тоже!
Оба схватились мне за запястье. Молодцы, ребята! Я же одной ладонью коснулась повозки, другой — лошадиного хвоста (не брыкайся, милая!).
Этим фокусом снабдил меня маг, пустивший меня в это странствие.
— ВПЕРЁД! — гаркнула я...
... и мы исчезли...

Глава 3, в которой мне сначала дико весело, а потом становится как-то... грустно.

...
Это весело, наблюдать реакцию людей, столкнувшихся с давно знакомым тебе явлением. Она у всех разная.
Ну, почти у всех. Мои попутчики синхронно орали и требовали вернуть их назад. Не пойму, может, они на самом-то деле братья, но их разлучили в детстве? Как трогательно, я чуть не прослезилась.
Тут наш юный гость поднялся и промямлил (на самом-то деле это должно было звучать браво, но я слишком хорошо понимала человеческие интонации):
— Вы как хотите, а я пойду!
Я ухмыльнулась. Никуда он не пойдёт! Сразу по двум причинам. Во-первых, через пять метров от меня закончится зона...
Уже закончилась. Бедный парнишка отскочил назад. Холодно на небе, да?
От смеха я свалилась с повозки.
— Где мы? — жалобно спросил Мион. Ну, хоть один «протрезвел».
— На облаке, — зевнула я снизу.
... Лошадка оставалась самой спокойной из моих попутчиков. Я знала, старушка, ты не подведёшь!
Спустя ещё пятнадцать минут истерики и паники оба хором воскликнули:
— Так как же мы вернмся?!
Я честно ответила. Сначала нужно найти край облака, а затем... Ну, не истерите вы так! Ну да, да, прыгнуть. Но я же прыгала с ещё большей высоты, и нормально...

Парни набрались смелости только вод вечер. Я за это время успела вздремнуть и, проголодавшись, скромно пообедать.
Наконец, они, кажется, домолились своим богам, дописали предсмертные послания и достаточно сошли с ума. Наша маленькая экспедиция двинулась в путь. Вокруг нас, конечно же, плавал комьями туман. Мальчишек я пропустила вперёд — пусть побродят, а я буду только намекать на верное направление.
Они бродили ещё полчаса. Возможно, они специально оттягивали момент истины, но факт оставался фактом. И фраза «Нормальные герои всегда идут в обход» здесь совершенно неуместна!
В какой-то момент я не выдержала и отобрала лидерство. Что примечательно, спустя пять минут после этого мы уже стояли у края.
— Ну, кто первый? — проворковала я.
— Дамы вперёд! — услужливо подсказал мальчишка. Ну точно, дворянин.
— Тогда решено! — тем не менее, ответила я. Мион достаточно изучил меня, чтоб догадаться, что последует за этим...
Пинок был коротким и решительным — полная противоположность последовавшего за ним вопля. Оставшийся на облаке странник нервно проводил взглядом улетевшего товарища, тяжело и страдальчески вздохнул, зажмурился и полетел следом. Я похлопала лошадку по крупу и шагнула следом.
Глаза слезились, с радостью перевернулась бы на спину... Однако всё продолжалось совсем недолго. Заклинание работало, как солнце, из года в год «встающее» по строго определённому режиму. Когда до земли оставалось совсем чуть-чуть, я постепенно затормозила полёт, однако...
Меня определённо тянет к Миону — я снова упала точнёхонько на него. Бедный парень, и так-то только что поднявшийся на ноги, снова оказался на земле.
— Прости, прости, — виноватым голосом извинилась я, действительно испытывая нечто вроде упрощённых угрызений совести.
— Сао, — прохрипел Мион, — ты ж меня в гроб загонишь!..
Но мои проявления человеческой души прекратились так же быстро, как и начались. Теперь я снова была простой эгоцентристкой... Ну, почти простой почти эгоцентристкой. А потому я отыскала глазами мальчонку, который уже снова укутался в свой плащ...
Ах, да! Чуть не забыла! Я щёлкнула пальцами, окончательно рассеивая остатки магии, и сзади нас материализовалась повозка и лошадь.
— Что? — округлил глаза гость. — Так мы могли не прыгать?!!
— Нет, — отрезала я, — Вы, как более-менее разумные существа, не приняли бы сущность возврата, а потому на вас эта штука не сработала бы. Так бы и остались на облаке, пока я не ушла бы в другой мир...
— А потом?
— Разбились бы. Но теперь ты. Эти всадники за тобой, ведь так?
— Сао..., — это был Мион.
— Не защищай его! — оскорбилась я.
— Да нет... Просто ты до сих пор стоишь на моей спине...
Я ойкнула и быстренько перебралась в повозку.  Однако оттуда уже я продолжила свой (д)опрос:
— Так это за тобой?
— Да, — на сей раз неохотно согласился «груз».
— Имя, титул, звание, наследство, состояние, — немедленно потребовала я.
— Граф Цуруба, офицер кавалерии, наследственный хозяин поместья Цуруба, владею поместьем в столице и двумя производственными фабриками, плюс провинция Мэиен на севере. А, да, а ещё я первый кандидат на роль жениха Её Высочества, — скромно поклонившись, отрапортировал граф. Всем своим видом он показывал, что я должна покаяться, распластаться по земле и молить о прощении. Да щас! Я презрительно фыркнула и ехидно спросила:
— Да чтоб такая сошка, и старший в графском роду? Да ещё и жених принцессы? А-ха-ха-ха-ха! Ну, рассмешил!
Мион зашикал. Я и на него бросила холодный взгляд, но тут же чуть не подавилась беззвучным хохотом — странник кривил губы, силясь не улыбаться, а также ущипнул себя за руку, чтобы подавить смех.
— Как бы там ни было, — справившись с собой, начал Мион, — нам надо двигаться дальше.
Мальчишка всё ещё хотел внимания и уважения, а потому протянул руку, мол, ну давайте, поднимайте меня. Я хмыкнула:
— Прости, мальчик, но мне не надо спускаться с повозки. Можешь убрать руку.
Мион, воспользовавшись тем, что на него больше никто не смотрит, сложился пополам, не в силах больше сдерживать смех.
— Кстати, шкет, имя-то у тебя есть?
— Т-ты недостойна знать моего имени!
— Да? Ну ладно, будешь Шкетом.
— Роин! — взвыл графёнок. Я продолжала представление:
— Не, не, он Ромион, — с серьёзным видом «поправила» я. Сзади доносились уже всхлипы, бедный парень больше не мог нормально смеяться.
— Да нет же! — принял всё за чистую монету мальчик. — Это я Роин! Алесандр Роин Кэй Цуруба!
Похоже, только сейчас он начал понимать, что над ним насмехаются. Он насупился, сам залез в повозку и обиженно забился в угол. Дилетант! Пока путешествуем, может, подучится чему-нибудь. Например, отвечать на эпиграммы.
Я сладко свернулась в другом углу. Кушать хочется...
— Кстати, от чего ты бежишь? — поинтересовался сзади (сверху?) Мион, когда мы двинулись в путь.
— От принцессы, — хихикнула я.
— Как ты? — вспыхнул граф.
— Если бы ты хотел на ней жениться, употребил бы «будущий жених», а не «первый кандидат», — зевнула я. — Сколько ей? Тридцать? И бородавка на носу?
Мальчик смущённо кивнул. Эх, молодёжь, ну чего они понимают?
— Она ведёт себя как тётя. Норовит угостить своими пирожками, постоянно подшучивает надо мной, мол, «нос не дорос»...
— Ну, в последнем она права, — задумчиво пробормотала я.
— ... В общем, есть женихи и старше, и те, кто действуют по своему желанию. Вот они пусть и разбираются!
— А тебя что не устраивает?
— Мы с ней оба как на ножах. Кроме того, настораживает то, что ей уже тридцать, а она всё ещё не замужем. Ну, и наконец, я ещё и просто не хочу жениться!
В следующий город мы прибыли к рассвету, при том большую часть пути повозку вела я. Тучи разошлись, открывая небо, появились звёзды. Луна была совсем тоненькой, только-только появилась. Хотела бы я попасть на Луну. Нет-нет, меня вовсе не прельщает перспектива прыгать там без воздуха, просто я столько раз видела Землю из-под облаков, что теперь мне хотелось вдоволь наглядеться на планету целиком. Когда мы въехали в пределы стен, мои попутчики крепко спали, будто не было совсем недавно ничего. Я привычно довезла всех до наиболее приглянувшегося мне постоялого двора, договорилась о цене за комнаты для двоих (!!)...
Кстати, знаете, как на их языке будет «кошелёк», который ещё можно было перевести как «флягу» и ещё много разных других вещей. Конечно же, нет. А звучало это примерно как «Кэдоку». Я же, привыкшая называть Ромиона ещё и Кошельком, теперь часто стала сокращать это до простого Доку.
Граф, когда спал, выглядел даже не очень высокомерно. Хотя, думаю, скажи я ему об этом, он бы дико расстроился и стал бы тренироваться спать гордо. В итоге, думаю, не спал бы ни днём, ни ночью, дико вымотался бы... Обязательно скажу!
Ближе к полудню, когда я уже окончательно заскучала, они проснулись. Вы спросите, откуда это совпадение? Ну да, когда я скучаю, я пытаюсь как-то развлечься. В большинстве случаев ничем хорошим для спящих это не оборачивается.
Так и сейчас — мальчик и парень проснулись уже тогда, когда я «просто» стала щекотать их соломинками. Потешное зрелище! Если бы они проснулись от простого щекотания, это было бы скучно. А так оба, во сне ещё хихикая, отдёрнули моими стараниями босые пятки, стукнулись коленями…
Похоже, они вовсе не считали зрелище потешным. Мион уже привык к чему-то подобному (конечно, за три месяца-то!), потому пытался догнать меня не очень долго. Зато графёнок оказался настырным и гонялся за мной аж целых пятнадцать минут!
Доку возился с лошадью (а объедини они усилия, почему-то подумалось мне, было бы проще… балбесы!), я счастливо улепётывала от Роина.
А потом наступил вечер, и мы все вместе поднялись наверх, в номер. Попутчики даже не сильно удивились, когда увидели только два ложа. Куда больше они затревожились, когда заметили белые кольца, надетые на ножки…
— Сао! — позвал Мион, сделав это открытие. — Я, конечно, не отказался бы поспать на полу этой ночью, но, боюсь, это невозможно.
— Почему? — искренне удивилась я.
— Эти штуки, от которых защищают кольца, опасны для жизни.
— А что за кольца? — поинтересовался уже граф.
— Яд. Одна из кроватей сегодня будет занята сразу двоими.
Парни задумчиво покосились на меня. Мне это не понравилось, я попятилась.
— Ре-ребят, вы чего?! Вы же одного пола! — уши мои пылали.
— Вот именно, — вздохнули они одновременно… О, боги, а эта мелочь пузатая ещё и знатных кровей!
— Я незамужняя девушка! — не сдалась я.
— Как? — озадачился Мион.
— Дурак! — с ушами вспыхнули и щёки, а в странника прочувствованно полетела так кстати подвернувшаяся под руку подушка.

Было тесно. Спина к спине мы с Мионом не умещались, пришлось лечь мне с краю, а ему уткнуться носом в мой затылок, руки тоже были определённо лишними, так что его локоть преспокойно покоился у меня на боку. Парни уже уснули, а я никак не могла сомкнуть глаз. И в голову лезли глупые мысли о том, что «Доку» также переводится как «сердце»…

Глава 4, в которой я начинаю тихо ненавидеть гостиницы.

Человек, неосторожно заглянувший в комнату, мог бы невзначай принять нас за семью — муж с женой спят на одной кровати, ребёнок — на другой.
Если бы к нам зашёл такой человек, я бы придушила его собственными руками. За всю ночь я в общей сложности проспала час, да и то, только если полудрёму тоже считать за сон. Мион же счастливо дрых, зарывшись носом в мои волосы.
Обязательно отосплюсь сегодня в повозке!
Бесшумно я сползла с кровати и отдёрнула шторы. С добрым утром, сони!
Сони недовольно забурчали, но вылезли из-под одеял. Мион посмотрел на моё сонное недовольное лицо и спросил:
— Так и не уснула? — звучало это сочувственно и виновато. Я только сердито фыркнула и ушла вниз, к повозке. Тоже мне, виноватый нашёлся! Если он своими извинениями попробует меня разбудить, я скину его с повозки и заставлю догонять на своих двоих.
До полудня я намеревалась нежиться, свернувшись в уголке нашего перевозного домика. До тех пор господа как раз разберутся со всеми заказами, разберут, чего там натворила я.
Спать!
Надеюсь, мне не будет сниться сегодняшняя ночь. И я не перевернусь на другой бок, дав, таким образом, полюбоваться на МОЁ спящее лицо.

Однако в полдень, когда мы снова загрузились в повозку и двинулись в путь, мне суждено было снова убедиться, что Мион и граф — исключительные идиоты. Когда они перестанут примерять свои способности на меня?
Я слышу во сне всё, что они говорят. Почему они не наговорились на эту тему в номере? Или до полудня? Или ещё где?
Убедившись, что я продолжаю мирно сопеть, граф начал разговор:
— Слушай, а чего она такая сердитая была?
— Не знаю, — задумчиво протянул Мион. Ах, да. С попутчицей в моём лице они уже стали добрыми товарищами, хотя ещё не прошло много времени.
— Между вами чт..., — мелкий паршивец!
— НЕТ! — отрезал Доку... То есть, КЭдоку. Идиот, это же звучит ещё подозрительнее!
— Тогда почему? — не унимался графёнок.
— Не выспалась, — буркнул Мион.
— Так значит...
— Нет!
Затем наступила короткая минутка безмолвия.
— Вот бы твоя жена не обрадовалась...
— Нет жены, — проворчал странник.
— КАК?! Тебе же уже лет двадцать!
— Двадцать три, — поправил Мион. — В августе исполнилось двадцать три.
— Боже мой, и ты всё ещё странствуешь? Почему тебе не найти симпатичную девчонку, которая бы если бы и не согласилась с тобой постоянно мотаться, то хоть в городе ждала бы?
— Очнись, девушки примерно моего возраста уже давным-давно растят детей!
— Не все, — загадочно проворковал Цуруба.
— Например? — эй! что за тоска в голосе?
— Вот она, в частности.
Мы уже выехали за пределы города, и в округе была одна-единственная «она». Этот крысёныш издевается?!
Я мгновенно распахнула глаза. Какие из этого следуют выводы? Правильно, меня РАЗБУДИЛИ. Следовательно, графу придётся размять свои изнеженные ножки. Я ещё удержалась, когда он делал... хм... СТРАННЫЕ намёки, но СВАТАТЬ меня? Не прощу!
Ненавижу средневековых подростков! Из-за того, что здесь свадьбу справляют в 13-14 лет, меня постоянно пытаются... «наставить на путь истинный». Конечно же, время от времени я влюблялась, но НИКОГДА взаимностью мне не отвечали, а если и отвечали, то это было настолько грязно и мерзко, что я стремилась сбежать, а чувства начисто куда-то испарялись.
Не сказала бы, что мне совсем безразличен Мион... но СВАДЬБА?!
Ладно, я вспылила. Мне на всё плевать, мне на всех плевать. За пятьсот лет я успела кое-что уяснить. Например, что большинству людей плевать на твои чувства. Или что в некоторых мирах любовь вполне даже измеряется — маленькими металлическими кругляшками, имя которым — монеты. И это было как раз одно из таких мест.
Впрочем, спустя пять минут я снова уснула, только в этот раз «снаружи» не доносилось ни звука.
На ночь мы устроились в тихой деревушке. Там был даже собственный постоялый двор, вполне неплохой для такого захолустья. Хозяйка радушно приняла редких гостей и мы заметили, что опустилась ночь, лишь когда в крохотное окошко с любопытством заглянула луна.
По двору бегали собаки. Я не люблю собак. А если точнее, то я просто терпеть их не могу и это одна из немногих вещей, которых я боюсь. Потому я чувствовала себя, прямо скажем, несколько неуютно и забилась в угол, отхватив себе в качестве спального места огромный сундук. Однако, как я ни силилась хоть немного вздремнуть, эти чёртовы псины разбивали хрупкую дрёму, снова давая мне целую ночь размышлений.
И тут раздался лай. Против воли я взметнулась.
Чёртово тело! Почему плечи дрожат?! Каждый раз, каждый раз так... Сейчас меня перестанут слушаться ноги...
Я села на краешек мионовой кровати. Похоже, он тоже не спал, поскольку тут же повернулся в мою сторону и сел. Наверное, он уже привык к моей панике перед собаками. А также моей вспыльчивости, наглости и эгоцентричности. Я с ногами забралась на его кровать и прижалась своей спиной к его.
— Не спится? — тихо спросила я, закрывая глаза.
— Угу, — кивнул Мион. — Знаю, что тебе страшно.
Гад...
— И ничего мне не страшно! — возмущённо прошипела я.
— Тогда что ты здесь делаешь?
— Ну...
— Итак?
— Хорошо, — сдалась я, — Да, мне страшно!
— Собаки не уйдут, — напомнил Кэ... Доку. Определённо, сокращённый вариант лучше.
— Я знаю.
— Хочешь, поменяемся местами?
— И что это даст?
— Тогда... Как вчера?
— Цуруба, мелкий паршивец...
— Да, плевать на него... Он ещё многого не понимает. В конце-концов, ещё через какое-то время мы пересечём страну, и он оставит нас.
— Всё равно, мне не настолько страшно!
— Да? А почему спина дрожит?
Гад!! Но внимательный и чуткий, чтоб ему...
— Ну... Хорошо, настолько.
Ещё некоторое время мы просидели в молчании, обдумывая разговор.
Чёртово средневековье... Сдаюсь, так и быть, буду играть по вашим правилам!
— Ладно.
На этот раз, когда причина была совсем иной, я уснула совсем быстро. Почему-то мне внезапно показалось, что мы оба до встречи были несчастны и одиноки, а теперь мы наконец-то встретились и стали поддерживать друг друга, не давали друг другу провалиться в пропасть... Но вот в чём беда — до сегодняшней ночи я совсем не чувствовала себя несчастной и одинокой...

Наша идиллия продлилась совсем недолго, уже с утра, когда проснулся граф, у меня резко испортилось настроение. Мелкий паршивец, он у меня уже в печёнке сидит!
Открыв глаза, он, понятное дело, увидел меня, сладко сопящей в тёплых объятиях Миона... В общем, ещё полдня он ходил с подавленным видом, бормоча в трансе нечто вроде нашего «Тили-тили-тесто...», только в этом языке это был довольно-таки мачный оборот.
Что-то определённо случилось. Мион, что было ему несвойственно, был крайне задумчив. Осознавал смысл жизни? Служить моему изнеженному эго, конечно же!
Кроме того, на улице бушевала метель, так что выезжать куда-то совершенно не хотелось. Собственно, по той же причине мы почти весь день просидели в номере.
И этим же объясняется, почему нас так легко разыскали.
Уже ближе к вечеру в дверь постучали. Из коридора донёсся зычный голос:
— Вы ли господин Ромион Почтовик?
Какое знакомое начало. Сам-то Доку вышел с графом ненадолго, кажется, они хотели пропустить по кружечке...
Именно поэтому я устало (и несколько раздражённо) ответила:
— Нет, вы ошиблись.
Наверное, в голове гостя пронеслось нечто вроде «Как — нет?», ибо человек неуверенно переспросил:
— Точно?
Я вздохнула и открыла дверь, являя миру свою девичью внешность. И вообще, это было оскорбление, не распознать истинно женские тона в моём прекрасном девичьем голосе!
Гость же оказался высокого роста и...
ПОЧЕМУ ВСЕ ТАК ЛЮБЯТ ИДИОТСКИЕ ПЛАЩИ?!! Да, гость оказался завёрнут именно в такой.
— Всё? Убедились? До свиданья!
Ромион идиот. Дважды идиот. Трижды дважды идиот. Гость уже хотел разочарованно удалиться, как вдруг из-за поворота раздался голос Миона. Вроде бы хоть не пьяный...
— Сао, открывай!
Гость тут же жадно навострился. А когда убедился, что гости прошли именно к моей двери, сдёрнул капюшон и глупо по-злодейски расхохотался.
Ему было лет сорок. Можно сказать, он был красив. Когда-то. Это явно был вояка — на руках многочисленные рубцы шрамов, манера речи отрывистая, а глаза оказались несколько безумными. Словом, человек этот мне не нравился, особенно с учётом того, что, будучи воякой, он дожил до сорокалетнего возраста и всё ещё был жив. Это должен был быть просто гений меча (который как раз покоился у него на перевязи). Я тоже когда-то начинала упражняться в фехтовании, но ничего путного из этого не вышло. Чтобы быть мечником, надо, чтобы тело помнило. Моё тело, обновляющееся от мира к миру, НЕ помнило.
— Ты ли Ромион Почтовик? — спросил он, тыча пальцем точнёхонько в захмелевшего графа. А... ну ясно... УМНЫМ было только его тело... И то радует.
— Э... Вообще-то, это я, — робко подал голос Мион.
Четырежды трижды дважды идиот...
— Я арестую тебя! — пафосно изменил цель «пальца правосудия» незнакомец. Эй, ау, здесь есть нормальные люди?
— За что? — не понял Доку. Боги, взываю к вам! Сделайте же его хоть капельку серьёзней!
— За похищение потомка графского рода, а также незаконное присвоение себе жизни юной леди!
Э... Это он обо мне с Мелким Паршивцем? Не знала, что теперь за похищение ещё и сам похищаемый неплохо приплачивает...
Я недоумённо выступила из-за спины своего «похитителя» и начала:
— Тут какая-то ошибка!
— Да неужели? И где же?
— Ну, я вполне законная его спутница, и мы путешествуем вместе по МОЕМУ желанию. Что до этого поганца, который мы сейчас и выполняем.
Кажется, мозг незнакомца не переваривал эту фразу...
— Ты его жена, что ли? — наконец, почессал в затылке он.
— НЕТ!!! — воскликнули мы со странником хором.
— Ну, значит, незаконная, — довольно умо(умо?!!)заключил гость. — А господин граф никогда не поступил бы столь безответственно!..
Э, не, папаша, ещё как поступил бы. Верно, Мелкий?
Мелкий?
Куда делся мальчишка?! Я резко развернулась... Парня за плечи держал какой-то рослый детина. Бледный парнишка побледнел, полностью оправдывая то, что я сравнила его с небезызвестным грибом. Глаза, акк и при первой нашей встрече, лучили испуг.
— ... Ведь он связующая ниточка своего рода и царской семьи!
Прости, Роин... Чувства действительно мало что значат...
Погодите-ка! Он вырос в этом мире, а это значит, что он может пытаться сбежать от принцессы только по одной причине... Этот идиот влюбился! Влюбился НЕ в Её Высочество!
Я развернулась в сторону осклабившегося гостя.
— Мион! — воскликнула я в отчаянье.
Странник был схвачен.
— Ромион..., — чуть не плача, пролепетала я.
Тут в глазах что-то блеснуло. Затем потемнело... И лишь после этого по телу растеклась слабость и боль, а потом я потеряла сознание... В голове вертелось только одно имя, пульсирующее слабой жилкой в такт сердцу:
«Ромион... Ромион... Ромион... Доку... Доку... Доку...» [1]

Глава 5, в которой наш отряд начинает и продолжает искать себя.

Скажите мне, есть ли в мире хоть один человек, который любит темницы? Так вот, я к таким людям в любом случае не отношусь. Именно поэтому во мне тихо закипела ярость, когда я, очнувшись, обнаружила перед собой тёмные голые стены и обнаружила на руках кандалы.
Наверное, ярость — это жидкость, поскольку, закипев, она забулькала у меня в груди, испарилась, обжигая глотку, вязкой массой сконденсировалась на горле и с шипением вырвалась наружу... Во всяком случае, воспитанные девушки не могут ТАК подражать гарпиям.
В первую очередь, когда шипение перешло уже в неконтролируемый вопль, я задавалась вопросом, ЧТО Я ЗДЕСЬ ДЕЛАЮ?!! Меня же, вроде как, «похитили»? Или это теперь мода такая, держать «похищенных» в изоляции от «похитителя»?
Тут мой праведный гнев разрушил остатки оков контроле, и я заорала так громко, как только могло моё тело.
Почему-то мне подумалось, что тюремщик обрадуется, если я сразу назову причину его беспокойства. Поэтому уже на подступах можно было различить вопрос (в случае, конечно, если вам удавалось сохранить слух), в целом значивший «ЗА ЧТО?!!».
Но никто не пришёл.
Я осмотрела себя. Видно, переодевать меня им было лень, поскольку я всё ещё была в платье. Пускай изрядно помятом и несколько испачканном, но вполне пристойным, чтобы появиться на людях. Тем более с учётом того, что «люди» эти, круг которых будет весьма ограничен, скажем, стенами этого здания, я подозреваю, несколько непривередливы. Или не будут, если дадут-таки до себя дорваться!
Я с ненавистью посмотрела на дверь. Они ещё узнают, как сажать великую Сао Корецкую в темницу!!
Вроде, кандалы держатся крепко. Кожи касаются точно, а всё остальное не принципиально.
Я закрыла глаза и сосредоточилась. А затем исчезла.

Облаков надо мной не оказалось — тем лучше, не придётся искать здание тюрьмы, когда доберусь до земли.
Пока я падала, у меня было время поразмыслить над тем, как именно я буду спасать Миона. Они заплатят (ещё и) за то, что схватили его прямо у меня на глазах!
Кандалы звенели — как я и ожидала, они перенеслись не полностью, зато с каждой моей руки отходило по цепи длиной чуть меньше двух локтей каждая. Как раз то, что надо!
Я приземлилась посреди внутреннего двора. Кандалы сильно тянули вниз, а потому я слегка ссутулила спину. Получилась так, что глаза отражали блики, а сами при этом оставались в тени. Выглядело это, полагаю, очень жутко, ибо где-то в рядах моих противниках раздался приглушённый писк: «Демон!»
— Ну, кто тут на меня? — совсем не литературно, но очень вызывающе прохрипела я — голос сел, не надо было так орать вхолостую... Впрочем, так получилось только жутче.
Желающих явно не было, зато долг службы звал, и охранники неохотно достали клинки. Я с ухмылкой (очень-очень злой ухмылкой) вцепилась пальцами в ближайшие звенья и стала раскручивать цепи.
Конечно, руки уставали, и сильно, но зато концы моих оков приобрели ТАКУЮ скорость, что, кажется, свистели.
— В АТАКУ!!! — просипела я и ринулась в бой...

В итоге это оказалось, прямо скажем, не очень (очень не) продуктивное оружие. Руки не просто устали, а отваливались вместе с плечами, попутно рассыпаясь в мелкий прах. А после каждого удара приходилась раскручивать цепи заново, благо хоть удары эти сокрушали в прямом смысле наповал. Да, а ещё цепи наматывались на мечи, безнадёжно вырывая их из рук, но подставляя для других мечей МЕНЯ... Словом, я искренне удивлена, что осталась в живых. Правду говорят, дуракам везёт и с дураками воевать бесполезно.
Зато теперь я возвышалась над горой стонущих тел, подобно призраку Кентервиля. Оглядев их, я выбрала наименее симпатичного мне субъекта, пнула его, переворачивая на спину, наступила (я ж осторожно!) и прорычала:
— Где ключи?!
Мужчина гнусна усмехнулся. Эй, ну почему они не трусливые гадёныши, пекущиеся только о своей шкуре?! Впрочем, он мне тут же надоел, и я ломанулась в здание.
Вы знаете, как подробно вели тут все записи? Очень подробно! А я как раз умела читать... Это была определённо хорошая тюрьма. Сметая на своём пути всё и вся, я очень быстро дорвалась до огромного бюро. Попались!
Довольно быстро я отыскала интересующие меня бумаги, а вместе с ними, как ни странно, были и ключи. Последний рывок!
Хотя у меня теперь и была отмычка, снимать кандалы я не спешила — оставлять себя безоружной  этом треклятом месте как минимум безответственно.
Сложнее оказалось отыскать непосредственно камеру. Я, наверное, минут десять моталась от прочухавшихся охранников.
Затем я нашла-таки нужную мне дверь и понеслась дальше, хотя рёбра у меня уже вывернулись наизнанку.
— Мион! — из последних моего сил моего многострадального горла выкрикнула (или булькнула?) я.
— Сао! — донеслось из одной из клеток.
Я подбежала и в спешке отперла замок. И, наконец-то, настал черёд кандалов. Облегчённо взмахнув руками, я принялась за цепь Доку. Наконец-то все цепи оказались на полу. Ромион крепко прижал меня к себе. А я же прошептала:
— Обратно не прорвёмся. Придётся переноситься!
— Давай.
Его пальцы — неудивительно, что холодные — касались моей шеи. Отлично, контакт с кожей есть...

Облако, что всё-таки появилось над тюрьмой, было несколько жалким, но всё же было. На нём можно было откочевать чуть в сторону, а там уж и прыгнуть.
До тех пор мы сидели в обнимку, не в силах проронить ни слова. Когда этот дурак успел стать настолько дорогим мне? Наверное, тогда, когда выяснилось, что он не ненавидит меня за все мои кульбиты. Как он может переносить всё это? До этого меня терпели только немногочисленные друзья из родного мира...
— Почему я дорога тебе? — просипела я.
— Не знаю, — честно ответил Мион. В общем-то, я и сама понятия не имела — ПОЧЕМУ. Я никчёмный психолог. Да, интуитивно я знаю, как поступит тот или иной человек, но вот объяснить, КАКОЙ он? Никогда не могла...
Наконец, кажется, мы «отползли» достаточно далеко, и я, схватив Миона за руку, рванула вниз, отправив парня чуть вперёд.
— Предупреждать же надо! — только и успел воскликнуть странник.
Я вздохнула. Жаль, горло не позволяло крикнуть что-нибудь ехидное вдогонку.
БУМ!
Уже третий раз за своё пребывание в этом мире я умудрилась упасть на голову (ну, почти) одному и тому же человеку. Сногсшибательное  невезение!
— Прости, — шепнула я на ухо Миону, слезая с его многострадальной спины.
— Сао, ты издеваешься, да? — простонал бедняга.
— Да не злись ты так, я же не специально? И вообще, нам надо поторопиться спасать Цурубу!
Мион вытаращился на меня, как при нашей первой встрече. Я едва удержалась от того, чтобы воскликнуть нечто в духе «Ты будешь моим кошельком!».
— Сао? Ты не заболела?
— А что?
— ТЫ хочешь выручить графа?
— Слушай, я же не бесчувственное полено! Он явно кого-то любит, при этом этот «кто-то» — не принцесса! «Нет повести печальнее на свете» и всё такое? Или ты против? Тогда что-то не так с ТОБОЙ!
— Ладно, проехали... Но как это организовать?
— Очень просто. Сейчас мы разделимся, ты отправишься за лошадкой...
— Её, скорее всего, уже забрали как трофей, — грустно заметил Мион.
— Так купи новую!
— На что? У меня же всё конфисковали!
Я тяжело вздохнула. Неужели я одна хотя бы изредка задумываюсь о будущем? Ну ладно, это был просто запас на чёрный день.
— На! — из-под полы платья я достала мешочек, распухший от монет, — Это остаток оплаты графа, должно хватить.
— КАК ОН У ТЕБЯ ОКАЗАЛСЯ?!!!
— Меньше спать надо, олух! Но это мы отвлеклись. Итак, ты покупаешь лошадь, я тем временем ищу мальчишку — думаю, это будет просто, с его-то происхождением. Затем дожидаюсь дождливой погоды, а зимой она не такая уж и редкость, после чего дорываюсь до него и, рискуя здоровьем, переношу вверх, после чего мы, как можем,  бежим на запад. Ты тем временем ждёшь нас в... как же его там, самый западный... Вот, форт Арьен! Встречаемся в этом самом форте и все вместе дружно ретируемся за границу.
— Похоже на побег...
— Дурень, это и есть побег! А затем продолжаем тихо наслаждаться жизнью, а вернёмся, как только тут станет спокойно. Всё запомнил?
—  Сао, но ты же...
— Я буду в порядке! Всё, что со мной может произойти плохого — я могу не успеть до свадьбы этого паршивца. И ещё, — я внимательно посмотрела на Миона, колеблясь, стоит ли делать то, что я собралась делать. Стоит! Я прижалась к нему, — будь осторожен!
И так же стремительно отстранилась... Попыталась отстраниться, если бы не «неведомая» сила в лице рук Миона не удержала бы меня ещё на пару мгновений.
— Ты тоже. Только попробуй там пострадать!

Мы ещё некоторое время обсуждали план действий, уславливаясь, в каком конкретно месте мы встретимся, куда конкретно мы убежим, как конкретно нам избежать заставы (в итоге сошлись на моём варианте — пройтись по облакам... хотя Мион долго отпирался!).
И речь ни разу не зашла о том, что будет, если мы не явимся. Ведь если это случится, то все обречены. А если так, то лучше подождать ещё недельку.
Будущую повозку решили оставить в конюшне на окраине и забрать её только в день встрчи.
Планов о том, что же мы будем делать в новой стране, мы пока не составляли, да и не особенно хотелось.
Кампанию по вызволению графа оставили целиком и полностью на моё усмотрение.
Затем мы решили посмотреть, в чём же именно меня обвиняют... то есть, обвиняли. Оказалось, что в соучастии с Ромионом. Слов о том, что я сама «жертва», несомненно, не оказалось.
Потом мы ещё раз перепроверили друг друга, я заодно рассказала историю моего «чудесного спасения»...
Словом, мы не хотели расходиться. Было в этом что-то жуткое на суеверном уровне. Будто бы никогда больше не увидимся...
Но потом мы всё же дошли до дороги.
Ещё раз пожелав друг другу оставаться в целости и сохранности...
... мы разошлись в разные стороны.

Глава 6, в которой, как ни странно, всё возвращается на круги своя... ВСЁ!

Я искала этого паршивца месяц, не говоря уж о том, что ещё месяц я пыталась до него добраться. Из города в город я опасалась, что опоздала.
Однако вот, наконец, я стояла перед особняком Цуруба. Мыслей о том, что делать дальше, не было, ведь мой план был буквально высосан из пальца, так что не приходилось даже думать о том, что он сработает.
По слухам, как раз завтра графёнка освободят из-под домашнего ареста (т.н. «воспитательной подготовки»), после чего он отправится в столицу.
Я тяжело вздохнула и глянула на небо. Именно сегодня оно было напрочь затянуто тучами, без единого просвета...
Ворота у них внушительные. Высокие, крепкие на вид, обитые... эм... железом? В общем, металлом, изукрашенные шикарнейшей резьбой... Огромное кольцо для стука.
А вот кольцо неудачное. Сделано как серьга в чьём-то странном носу — почему-то чешуйчатом, широком и с очень тонкими крыльями, испещрёнными мелкими жилками-капиллярами. Да ещё и прыщ какой-то у самого основания с торчащими из него двумя волосками. Гадость!
Ой... Нет...
Прощенья прошу, это был свирепый дракон...
Так или иначе, всё тем же самым кольцом я постучалась в дверь и мысленно приготовилась бежать. Ну что, будут те, кто пустит меня внутрь, поверив в мою нелепую байку?
Поверить не могу, но...
Дверь без скрипа отворилась, и предо мной предстала пухлая черноволосая дама с добродушным выражением лица. Пускай она уже и не была самой мисс Молодостью, готова поспорить, за её жизнерадостной и излучающей энергию... э... мордашкой всё ещё вились толпы особей противоположного пола, ласково называющих её «пышечкой». От тёплых рук тоже буквально пахло пирожками, почему-то с капустой. Эта женщина ИДЕАЛЬНО подходила под описание тётушки графа. Я шокировано на неё смотрела. Выражение глаз же стремительно менялось, холодело, и вот уже я, хоть и была намного выше, чувствовала себя маленькой и хотела стать незаметной. Мне бы такую тётушку, граф Роин!
— Вам чего? — несколько неаристократично спросила она. Я нервно сглотнула.
— С-срочное послание лично господину Алесандру, — поклонилась я. Боги, и это на сколько же я её старше должна была быть, чтобы не чувствовать себя ученицей младших классов?
— Давайте, я передам!
— Нет-нет, — затараторила я, — ЛИЧНО господину!
— От кого? — мгновенно сориентировалась Тётушка. Кажется, она была заядлой сплетницей.
— От её высочества, госпожи..., — честно говоря, я так и не удосужилась узнать, как её зовут. Но этого и не потребовалось. Не дослушав, Тётушка довольно улыбнулась, мгновенно перестав быть такой суровой и промурлыкала:
— Хорошо, я его позову! Любовные письма, — какие-какие? Ну и ну! — Это, несомненно, святое. КЭЮ-Ю-Ю-Ю-ЮСЕНЬКА-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!
Кэ... Кэюсенька? У меня задёргался глаз, благо никто этого не заметил. Боги, бедный Роин! Теперь я поняла, почему он не очень остро реагировал, когда я называла его мелочью, сошкой, шкетом, поганцем и коротышкой...
Граф, чуть не рыдая, вышел на порог. Похоже, если бы он не поторопился, я могла бы услышать ещё несколько домашних прозвищ. Интересно, это было бы что-нибудь вроде Алесандринучёночек или ещё что похлеще?
— Роинюшечка-хрюшечка, тебе письмо! — даже и не знаю, чей вариант оказался хлеще... Конечно, всё это очень мило, но не стоит же ТАК перегибать палку?
И упорхнула. А графёнок, заметив меня, мгновенно приободрился и бросился навстречу.
— Сао! — зарыдал он, обнимая меня. Что ж, я и его была намного выше. Перерос меня только Мион...
— Похоже, твои родственники знают, как тебя пытать, — злобно засмеялась я. — Обязательно запомню!
— Сао! — возмущённо воскликнул граф.
— Да ладно! — рассмеялась я. Кстати, как нас ещё не заметили? — Не боись, я тоже тебя люблю! Как младшего братца, конечно же. А теперь бежим.
Я и не надеялась, что всё будет так просто. Мне не пришлось даже переноситься. Вероятно, перед завтрашним событием все расслабились... Как оказалось, зря.
Мы пробежали кварталов семь, не меньше, прежде чем остановиться.
— А где Ромион? — задыхаясь, спросил Цуруба, когда мы завернули в узкий проулочек.
— В Арьене, — ответила я. — Нам тоже нужно туда поторопиться. А тебе ещё и придётся путешествовать инкогнито, ну, как всегда, в общем-то. Как вариант, можно откочевать на облаках, но для меня это будет довольно тяжело.
— В каком смысле?
— Раз от раза, знаешь ли, это становится всё сложнее и сложнее. А нам ещё хоть раз надо ТАМ очутиться.
Я поведала о нашем плане. Какое-то время мальчишка отпирался, всячески отрицая, что он в кого-то влюблён, но мой гениальный довод («ну, тогда не вижу проблем, столица зовёт!») убедил его замолчать.
Как и Мион, он тяжело вздохнул на месте о небесном переходе. Склоняюсь к версии, что они всё-таки потерянные братья. Подумать только, мой верный Кошелёк на самом-то деле графского рода!
Больше всего меня сейчас интересовало, как быстро хватятся паренька. Мальчишку это тоже волновало, ибо время от времени он опасливо озирался. Впрочем, это было как минимум глупо — мы стояли в узком пеерулке, в тени, да ещё и за высоченными кучами мусора.
— Выступаем ночью, — наконец, выдохнула я. Было уже далеко за полдень, ждать оставалось не так уж и много. И тем не менее даже по самым смелым рассчётам до Арьена было три недели ходу, благо, между деревнями можно было путешествовать на повозках... Надеюсь, у Роина есть деньги на оплату? Ибо у меня не было ни монетки — только дорожная сумка с едой.
Когда село солнце, в городе стало заметно тише, но мы продолжали сидеть в узком проулке. Кажется, мимо нас пробегал поисковый отряд, но пока они прочёсывали город не слишком тщательно. Однако оба мы понимали, что это лишь вопрос времени, а потому я на всякий случай держала мальчишку за запястья, чтобы в крайнем случае успеть перенестись на небо до того, как нас (меня!!!) туда насильно отправят.
Но всё обошлось. И мы тенями проскользнули к воротам, где нашли повозку с наиболее удобным для цепляния дном. Прощайте, господа! Ноги моей здесь больше не будет! До свидания! Не поминайте лихом!

— Мион! — обрадованно воскликнула я, вешаясь страннику на шею. Сердце предательски ёкнуло.
Сейчас было уже начало марта. Снег... Не то чтобы таял, но уже оплавился по поверхности, образуя наст и потемнел, возвещая о начале весны. А мы с Роином наконец-то добрались до Арьена и нашли там Миона. Странник и так-то был на полголовы выше меня, а теперь стал ещё и чуть ли не худее — хотя и так-то жирком похвастаться не мог. Под глазами у него были тёмные круги — устал. И волновался. Что ж, спасибо.
Впрочем, и мы-то двое выглядели не ахти — ноги сбиты, глаза усталые, одежда потрёпана...
Но я всё равно была так рада его видеть! Боже мой, как же я соскучилась! Даже забыла на минуту, что нам предстоит ещё пересечение границы...
— Где вы пропадали? — счастливо рассмеялся странник. — Я уж думал, что так мне вечно здесь и просиживать! Даже новости распространились быстрее...
— Э? — удивилась я. — Какие новости?
Мион кашлянул, прочищая горло, а затем как по бумаге продекламировал:
— Графа Алесандра Цуруба снова похитили! Говорят, это было обычное уличное отребье — лицо всё в язвах и оспинах, простая селянка. Блондинка с серыми глазами и в рваной одежде. Предположительно, хочет получить крупный выкуп за мальчика.
У меня задёргался глаз. Я? Отребье? Блондинка? Выкуп? Неужели графов по имени Алесандр Цуруба теперь так популярно похищать? Эх, как непредсказуемы веяния моды!
Но на всякий случай я накрутила на палец прядь волос. Как и всю мою предыдущую сознательную жизнь они были ярко-рыжими, хотя, возможно... Может, моё сознание отказывается воспринимать иную реальность? Я вопросительно-жалобно посмотрела на Миона:
— Я... Я ведь рыжая, да?
— Более чем! — выдохнули хором парни. Нет, неверное, если они и не братья, то родственники...
Но потехе час — уже темнело, а нужно было ещё забрать повозку.
Графа снова завернули в его любимый плащ (кстати, по дороге его много раз требовали снимать, приходилось отмазываться, что мы ищем целителя для его ужасной болезни... желающие увидеть его лицо после этого куда-то исчезали, что, по сути, и требовалось),после чего мы двинулись в путь. Арьен был не очень большим городом, но Миона на улицах не узнавали.
Граница находилась совсем недалеко, это тоже играло на руку, ведь по облакам нужно идти как можно быстрее. Впрочем, и ветер дул в «правильную» сторону, поэтому нам, вроде, даже не грозило быть снесёнными на восток, вглубь страны...
Знаете, все эти миры напоминают мне огромный слоёный торт. Хотя, конечно, кое-какие различия всё же есть. Например, торты делают слоёными исключительно для того, чтобы впихнуть в разные слои разую начинку. Люди же, как я заметила, мир от мира не меняются — ни по форме, ни по содержанию.
Во-вторых, нормальные хозяйки не впихивают в середину торта новые слои в процессе готовки. Знаете, иногда эти слои не продуманы. Собственно, так-то я и догадываюсь, что это новый слой. Там люди пользуются магией, время от времени на небесах пролетают драконы, кто-то читает чьи-то мысли, алхимия процветает и достигает успехов, а в некотоых местах даже встречается любовь с первого взгляда. Эдакие глюки системы, баги... В общем, в таких мирах есть ещё и «системные администраторы» — боги, которые. Как правило, борются с «хаккерами» — демонами или чем-то в этом роде. На самом-то деле и тем, и тем несколько скучно, поэтому-то демоны и стремятся как-нибудь покрасивее уничтожить мир, а боги — помешать им это сделать... Но, если честно, они бы и сами были бы не прочь разрушить мирок-другой, но им начальство за это надаёт по ушам.
Потом, собственно, большинство богов и демонов тихонько ускользают оттуда, поскольку либо сами люди уничтожают всевозможных повелителей Тьмы, Ада и прочих прелестей жизни, либо всё те же люди, наконец, становятся более самостоятельными.
Ну, и в-третьих, никто и никогда не делал торты кольцом, так, чтобы «верхний» слой упирался в «нижний».
Вот, на такой ноте я перенесла всех наверх. Кажется, что-то я бормотала вслух, так как попутчики молчали.
Вообще, миры отделяются один от другого какими-то жалкими пятью десятками сантиметров. Проблема в том, что если обычные люди пытаются, скажем, вырыть какую-нибудь ямку, то мир прогибается вслед за лопатой. Даже меня...
Тут мы перешли границу.
... переправил маг из моего мира. Как он сам туда попал, понятия не имею, возможно, в нашем мире остались неисправности.
Эй, парни, не смотрите на меня так, я серьёзно!
Стоп! Что я только что сказала?
— Сао, ороэтэ ку ниа? — спросил Мион. Что за бред? — Чиэру ку тэй кэоко!
Я... не понимаю? Вот же, я говорила на местном языке, они должны были понять, только если... Только если мы не попали в другую страну. Я медленно спросила по-русски:
— Мион, я внезапно стала говорить на другом языке?
— Да, — кивнул он.
— Мы перешли границу, заклинание изменило язык, я теперь не помню старый. Боюсь, что вы, ребята, меня не поймёте. Плюс в том, что мы легко сможем говорить с местными, но тебе надо срочно оттачи... улучшать своё знание русского языка. Учи графа.
— Кого?
— Его, — я кивнула на Роина. — Я постараюсь увеличить количество слов, которые ты знаешь.
Весь разговор сопровождался активной жестикуляцией.

Глава 7, в которой можно узнать, как грабить НЕ надо.

Впервые я радовалась тому, что у графа была неплохая память. Он уже довольно легко (хотя не без акцента) говорил, а что до меня, то я продвинулась в их изучении их языка совсем немного.
У них почти не было мягких согласных, меня это подбешивало, по чести говоря. Даже «ч» произносилось скорее как «тш». Именно поэтому меня часто поправляли, что ещё больше выводило меня из равновесия. Ну, в итоге мы перекидывались короткими фразами, а я, ни на секунду не сомневаясь в том, что я хороший учитель, с каждым днём всё чётче осознавала, насколько же это мучительно — объяснять значение слов, используя другой ограниченный круг их же. Например, «тучи» долгое время считались «солнцем», пока в один прекрасный день Мион меня не спросил:
— Слушай, а как называются те вещи, которые закрывают тучу и с которых льётся вода?..
Зато после этого он узнал слова «дурак», «убью» и «повторять». Да, а ещё я жалела, что именно Я понимаал окружающих, которые, видя, что мы говорим на странном языке, не уставали называть нас супругами. А когда я на чистейшем их языке сообщала, насколько я оскорблена, начинали возмущаться уже мои попутчики, не понимающие, что за чепуху я мелю. От всего этого у меня болела голова, хотелось есть, а ещё я впала в депрессию. Наши приключения начались, когда выяснилось, что тут как раз проезжал кто-то из Цуруб, а потому мы в спешке ретировались. Затем выяснилось, что повозки в этой стране совсем другие, и нам пришлость покупать новую. А уж когда у нас украли лошадь, я вообще едва не взвыла. А случилось это так.
Мы, обессиленные и злые, продвигались вглубь страны. С нашего прибытия прошло уже две недели, но такой образ жизни, как обычно, уже не прокатывал, так что мы вернулись к Старому Мионовскому Способу. То есть просто бродяжничали. И сегодня мы напросились (Я напросилась) на ночлег к зажиточному дворянину. Он легко согласился, ведь был страстным коллекционером лошадей, а наша кобылка оказалась довольно редкой породы (Мион, куда ты вбухал деньги???!!!). Продавать я её наотрез отказалась, но за само право, чтобы она постояла в его конюшне, он с радостью (тихим шипением от подобной наглости) согласился обеспечить нас сытным неядовитым ужином, одеждой и ночлегом. Наверное, после этого он заречётся иметь дело с лошадьми, но... Мы ведь не собираемся проезжать тут ещё раз, не так ли? А раз так...
Ах, как давно я не ела жареного мяска — свиные рёбрышки под каким-то чудесным ароматным соусом, картошечка, на которую положен тонкими ломтиками нарезанный сыр, который почти сразу на ней расплавился — чего ещё желать? Только ещё какую-то чудесную птичку, которую принесли чуть позже. Я изнеженно свернулась в ближайшем кресле и счастливо игнорировала вопрос «что ты ему сказала?!».
Одежда была скромнее, чем еда, но уж точно лучше наших заношенных тряпок.
С кроватями вышел облом — нам выделили всего одну, зато огромную, и я решила не доказывать, что мы не семья.
Всё было здорово, замечательно, великолепно... До тех пор, пока не опустилась ночь.
Я проснулась от того, что вспомнила, что забыла в повозке талисман, который мне подарил Мион ещё полгода назад. И вот, когда я вошла в лошадиный оплот, всё резко перестало быть таким великолепным. Нашу лошадь распрягали.
— Какого чёрта тут происходит? — просипела я. Тёмные фигуры остановились и в задумчивости посмотрели на меня. Кажется, они хотели выбросить моё тело прочь. Ах, так!
После побега из тюрьмы я стала сильнее, а мои рефлексы отточились. А посему я успела убежать.
Так, нас троих наверняка попытаются выставить, значит, надо опередить их.
— Мион, вставай, мы уходим.
— Что? — сонно переспросил странник.
— БЫСТРО! Роин, подъём!
Слово «подъём» было новым, но все и так поняли его значение.
Следующим шагом стал «побег» обратно, к конюшне. Втроём мы если и могли победить Силуэты, сделать нам это было не суждено. «Тени» уже исчезли.
— Так, хвата... Берите вещи, оставим повозку, вместо этого возьмём лошадей. Цуруба должен уметь, Роин привык, а я как-нибудь разберусь. Торопитесь! Скоро нас попытаются заставить уйти. Цуруба, выбери лошадей, Ромион пойдёт со мной!
По дороге я вкратце изложила свои соображения, а также предложила немного помародёрствовать.
Собственно, он эту идею поддержал, и в итоге к нашему инвентарю добавились:
— серебряный подсвечник
— латные рукавицы...
— которые я забила семенами каких-то цветов
— немного денег...
— обнаруженных при сборе одежды
— три пары сапог
— какая-то странная штука
— ножик с симпатичной рукояткой
— небольшой мешок
— и моток верёвки, который мы частично израсходовали на то, чтобы этот мешок, всем остальным набитый, перевязать.
Я предложила взять ещё чемодан, но найти его не удалось. Как жаль.
Ну что, получил? Подавись своей лошадью, жлобина! И повозку забирай, она оказалась лишней! Но моё торжество прекратил Мион, спросив:
— Ты уверена, что это правильно?
— Эй, что ты имеешь в виду?
— Я хочу сказать, что нас могут объявить в розыск...
— Да, пусть делают, что хотят! — однако запал мой поутих. Но, в конце концов, лошадь же мы ему оставили, и если она действительно настолько ценна, то всё не так уж плохо... Да и повозка тоже чего-то стоит... Мы же в расчёте, правда?
На сей пессимистичной ноте мы сбежали. Опять.
Но нас действительно объявили в розыск по всей провинции. Ну разве это справедливо? Нечестно, гады!
И вот мы двигаемся по пыльной дороге, которую каким-то чудесным образом не тронул тающий снег. Таким же чудом я держалась на спине лошадки, а не бессильно падала на бок.
— Ребят, вы садисты? — обессиленно поинтересовалась я. Поясню — мы ехали вот уже почти три дня, останавливаясь довольно редко и НЕ чтобы поесть и поспать. Причин я до сих пор не поняла, но устала здорово.
— Мы... кто? — переспросил Роин. Вот блин...
— Те, кто любят... гм... делать больно.
— А... нет.
— Тогда что мы до сих пор делаем на дороге?! Нас не преследуют, солнце уже садится, и мы проехали уже третью деревеньку за сегодня! А ещё я устала и хочу есть!
— Не будь ребёнком, — вздохнул Мион.
— Умри, изверг!
— Кто?
— Садист...
— А... Послушай, мы до сих пор не выехали из провинции, так что терпи уж.
— Да кто нас узнает? — проныла я. Неужели это только начало? Как же хочется есть... и спать... и попить бы тоже неплохо... А ещё солнце печёт. Глаза слипаются...

— САО!!!
Не мешай, а? Хм... Чему не мешай? Эй, когда это я успела закрыть глаза? Я что, потеряла сознание?
Когда я очнулась, оказалось, что я малость перепутала стороны и нелепо валялась, подперев что-то ногами. Итак, со стороны я смотрелась буквой L. Надо мной склонился Мион. Я лежала совсем недолго, ведь меня ещё не успели перевернуть.
— Не распускай руки, — улыбнулась я. Довольно жалко, надо признать.
Ууу, голова болит! Это больно — падать. Благо, хоть не на очень жёсткую землю.
Спине повезло ещё меньше. Наверное, я упала плечом, поскольку оно болело ужасней десны, когда из неё вырывают все зубы разом. Я уже почти видела, как посинели мои лопатки. Левая рука болела ещё сильнее плеча и отказывалась двигаться. Сломала... Медицине я училась — для этого всё же нужен разум, а не технические навыки.
Тщательно следя за процессом, я ждала, пока несчастную руку обработают. Бинтов у нас не оказалось, пришлось приматывать руку чем придётся. Тем не менее уже спустя полчаса я угрюма взирала на мир с высоты всадника. Вот только «мир» этот ограничивался лошадиной головой. Ко всему прочему, Мион, опасаясь за моё здоровье, сидел сзади, следя за тем, чтобы я опять не свалилась. Конечно, я была не в восторге, но голова и правда продолжала кружиться.
Речи о том, чтобы и сегодня ночью куда-то ехать, и быть не могло. Я спиной чувствовала волны беспокойства, исходящие от моих спутников. Если они попробуют хоть заикнуться о том, что и не думали, что всё так обернётся, а если бы думали, то остановились бы раньше, обоих скину в речку. А если попытаются уступить местечко получше, ночью опущу их пальцы в тёплую воду. То, что я проявила минутную слабость, ещё не значит, что я беспомощна!
Но нет, всё было как обычно. С воплем «Налетай!» мы разобрали кто — что: место под деревом, уютный неколючий куст, местечко посреди травы...
Никогда ещё в нашей жизни ночь не была такой спокойной. Но всё-таки кто-то в нашей компании определённо неудачник...

Я проснулась от того, что какая-то тварь наступила мне на волосы. Отсюда несложно заключить, что я лежала в траве. А отсюда, в свою очередь, можно догадаться, что я подмёрзла и отлежала себе все бока.  Догадываетесь, какой вывод можно сделать из трёх посылов «разбудили—грустно—сыро»? Правильно, я была вне себя от злобы. Даже толком не оклемавшись от дрёмы, я впилась ногтями в ногу незадачливого прохожего. Раздался жуткий вопль — ногти я стригла давно... Надеюсь, что у того, кто посмел потревожить мой покой, будет заражение крови, и он умрёт в страшных муках.
Надежды мои только усилились, когда я, открыв глаза, обнаружила, что этот самый ночной посетитель — не Мион и не граф.
Но, главное, этот вопль разбудил моих спутников.
Безымянный же чертыхнулся и отпрянул... На спину, моя рука всё ещё не отпустила его ногу. Однако после этого конечность обиженно отдёрнулась, принеся своему хозяину дополнительную порцию боли, а нам — его крика. Интересно, глупость — это наследственное?
— Ты кто? — сонно спросила я.
Гость опешил. После чего вскочил на ноги и, не утруждая себя ответом, спросил:
— Кошелёк или жизнь?
И театрально отступил назад... прямо в кострище. Дико взвыв, он отпрыгнул ещё назад. Похоже, неудачник был всё же не в нашей маленькой компании. Им оказался незадачливый грабитель. Даже меча нет.
Интересно, а невезучесть — тоже наследственное?..

Глава 8, в которой все чудом избегают беды.

Что важнее — еда или деньги? Ответ однозначен — еда! С деньгами ничего нельзя сделать, только купить на них что-нибудь. А что? Еду! Более того, если тебя голодного накормить, ты сможешь заработать в будущем и денег.
Природа со мной согласна. В конце концов, на деревьях растут персики, а не золотые монеты.
Именно поэтому побледневшего разбойника я предложила съесть. И несмотря на всю логичность моих доводов, мои спутники называли это бесчеловечным... Нет, правда? Даже когда я решила применить последнее средство — заставить их аппетит пробудиться, расписывая всю прелесть шашлыка, приготовленного на дикой природе — они наотрез отказались... Сам пленный ни слова не понимал, но я ему всё равно не понравилась и кивал он вместе со странником и графом. Наконец, я сказала, что настолько хочу есть, что мне на всё плевать и демонстративно отвернулась, разбойник жалобно проблеял:
— У меня дома жена и дети...
Я лишь фыркнула что-то вроде «тогда что ты здесь забыл?», но теперь и сама подумала, что не хочу, чтобы моё тело управляло мной, а не я — им.
— Что он сказал? — спросил Мион.
— Что не против, если мы съедим его жену и детей, — огрызнулась я.
— Не издевайся, — вздохнул странник. — А теперь серьёзно, что нам с ним делать?
— Выпытать путь из провинции, — подсказал граф.
— Ты! — я повернулась к пленному. — Кошелёк или жизнь?
— Ч-что? — Испугано пролепетал тот.
— Они говорят, что отпустят тебя, только если ты отдашь нам все свои сбережения и... м... своего первенца.
— Что? Нет! Лучше убейте меня!
— ЛИБО! У меня есть кое-какие деньги с собой, я могу отдать их за тебя и выкупить жизнь твоего ребёнка.
— О, благодарю!..
— Но только если ты проводишь нас в соседнюю провинцию. Совсем неплохо, если она будет граничить с той же страной, что и эта. И будешь служить мне всю дорогу!
Рабочая сила и проводник получены. А может, то, что именно я понимаю язык, не так уж и плохо?.. Пленник закивал, опасливо косясь на юношей.
— Он согласен, — улыбнулась я.
— Постой! — преисполненный благодарности, воскликнул пленник. — Как тебя зовут, ангел?
Слышал, Мион? Вот как подобает обращаться с вымогателями! Я еле подавила желание ответить «зови меня Румпельштильцхен [2]», но в итоге прощебетала:
— Алекс, — ну, может, я и жестока... Совсем чуть-чуть!

В результате опросов выяснилось, что, если бы мы ехали в прежнем направлении, то тащились бы вдоль (!!) границы ещё около недели.
Миона и Роина отчего-то настораживало, почему это неудавшийся разбойник так обо мне печётся, но я ловко выворачивалась, говоря, что наш гость просто сражён моею внешностью, но почему-то мне казалось, что уже на этих словах в души моих спутников закрадывалось сомнение, а потому про «ангельский характер» я решила тактично умолчать.
Но в итоге я, пусть и с поломанной рукой, но всё же выпуталась сама и выпутала своих друзей из сетей погони.
Не прошло и двух дней, как мы, наконец, безбоязненно въехали в какую-то деревеньку. Собственно, там-то я и сказала пленному, что он свободен.
Он умудрился втюриться в меня. Не хотел уходить, требовал взять его с собой... На худой конец — сбежать вместе с ним от «этих извергов».
Что до меня, то я даже не удосужилась узнать его имя. Поэтому в итоге всё закончилось тем, что мы просто бросили беднягу...
Хотела бы я, чтобы это было так! «Просто», ха-ха! Действительность развивалась куда драматичнее.
Когда мы въехали в деревеньку, мы выяснили одно очень важное обстоятельство — деньги почти кончились. Вся надежда была на Миона — он знал много баек... Ну, то есть, я даже больше, но все они — про другие миры.
Однако из всех нас местные понимали только меня да разбойника, но последний был просто никудышным рассказчиком, а потому... Ладно, в общем, я разыграла маленькое представление и рассказала о небольшом кусочке моих странствий. Однако, чтобы слушатели не принимали меня слишком всерьёз, мне пришлось досочинить нескольких персонажей, в частности — великого дракона Аркантисса, чей характер я попросту списала со сфинкса. В итоге моим умом восхищались и стремились проверить, задавая разные каверзные вопросы (ответы на которые я, безусловно, уже знала...), а пленник и вовсе смотрел на меня влюблёнными глазами.
В итоге к списку моих подвигов добавилось ещё и то, что на этот вечер у нас был и номер, и ужин.
Наконец, я устало свалилась на жёсткую, но оттого не менее уютную кровать. Остальные господа всё ещё болтались где-то внизу — кажется, доедали наш гонорар, а я решила отдохнуть как следует, то есть выспаться больше всех. В дверь постучали.
— Да? — сонно отозвалась я.
— Госпожа Алекс, можно войти?
А, ну да, он так и продолжал называть меня Александрой. Не люблю это имя, надоело уже...
— Валяй.
Он и вошёл. Мне сразу не понравился блеск в его глазах и неуловимое изменение манер. Напился? Не помню что-то, чтобы нас кто-нибудь пытался побаловать выпивкой. Значит, купил сам. Значит, чтобы набраться смелости, насколько его успела изучить.
— М... Госпожа, я хочу сказать вам... Давно хочу сказать...
О, нет!
— ...Дело в том, что я восхищаюсь вашей смелостью, мудростью и находчивостью...
Выметайся вон! Или я сама убегу!
— ...Вы отчасти пример для меня, я лишь надеюсь когда-нибудь вас превзойти...
У тебя же жена и дети?!
— ...С тех пор, как моя жена умерла два года назад, я думал, что жизнь оборвалась, и всё совсем обрушилось, когда уехала единственная дочь...
Боги, как всё запущено...
—...Затем и больные родители покинули этот мир, оставив всё своё состояние старшим братьям...
Да ты просто неудачник!
—...Но вы были так добры ко мне, и я понял, что я...
Ляпнешь то слово, о котором я подумала, и я заору!
—...Люблю вас...
АААААААААААААА!!!!!!!!!!
Поясню — я заорала-таки. Но мне не повезло (невезение заразно?), и вопль этот не удался — рука дёрнулась, а потому я вроде как не протестовала, а просто упала.
Невероятными усилиями мне удалось развернуться в полёте, и я упала на спину, а не на покалеченную руку. Пленный склонился надо мною. Нет, чтобы помочь встать?
— Я люблю вас, госпожа Алекс.
Он закрыл глаза, и его пропахшая спиртом физиономия стала приближаться... Ему что, плевать, что у меня дыхание вышибло? Я резко отвернула голову, но вышло только хуже — вместо губ оказалась «поражена» шея.
Почему, почему каждый раз, когда кто-то признаётся в любви, он считает, что я должна быть безмерно польщена и немедленно повеситься ему на шею?!!! Я люблю НЕ ЕГО!
Мион......
Даже нет, я плевать на него хотела! Я даже не знаю его имени! ОН МОЙ СЛУГА!!! Почему в этом чёртовом мире всё так грязно и низко?!!!
Ромион........
Только один человек хоть как-то... Он даже намёков не делал. Он вообще должен был родиться не здесь! Впрочем, тогда бы он был отнюдь не так необычен. И вряд ли я смогла бы так просто падать ему на голову.
Я дёрнулась, пытаясь перевернуться. Но рука... Словом, я снова взвыла — это было очень, очень больно.
Наконец, в номер ворвались Мион и Роин. Первый, уловив самую суть происходящего... И просто даже не знаю, как описать то, что произошло — он не озверел, не взбесился...
Просто пленник неожиданно для себя внезапно оказался за захлопнутой дверью с ужасно болящей челюстью. А я уже спустя секунду сидела на своей кровати.
Я всхлипнула. Сколько бы я ни путешествовала по мирам, я никогда не могу защититься. И слёзы в вечнообновляющемся теле никогда не заканчиваются.
Граф ободряюще опустил мне руку на плечо... И тут я зарыдала.
У меня и так-то довольно тонкий голос, а когда я плакала, я и вовсе становилась похожея на ребёнка. Парни, озадаченные таким поворотом событий, попытались как-то успокоить меня, но где же вы видели мужчину, способного угомонить ревущее чадо? Ну, если и видели, то я — нет.
Наконец я окончательно выдохлась и уснула, продолжая время от времени всхлипывать.
Что случилось с незадачливым грабителем дальше, я не знаю. Но в моей жизни он больше не появлялся.

Наверное, это был мой первый сон в этом мире, который мне удалось запомнить. Впрочем, я называю словом «запомнила» понятие «запомнила, что он вообще-то был». Вроде бы там было что-то про мага, затем Миона, потом я сама овладела магией и огромными фаерболами жарила фрикадельки, которые, ко всему прочему, зачем-то надо было отправлять на луну. Внезапно это стало похоже на рыбную ловлю, и я, неожиданно для себя, выловила гигантский лунный башмак, из которого выполз заспанный Роин в его обычной одежде, но плащ был жестоко перешит в фартук, а на руках его оказались мои домашние тапочки. Затем он воскликнул: «Жираф!», и я проснулась.
Всё это завело меня в тупик, и я ещё долго лежала в постели, соображая, что к чему.
Когда я рассказала друзьям об этих отрывочных воспоминаниях (жираф? ну, это такая большая жёлтая лошадь в коричневое пятно с рожками на голове...), мы все только рассмеялись, зато определили следующий пункт нашего маршрута. Столица. Во-первых, туда быстрее стекутся новости, которые дадут нам сигнал отправляться назад, ну, а во-вторых... Интересно же посмотреть на жирафа?
И вот мы снова, СНОВА плелись по пыльной дороге. Я опять жутко хотела есть, но мы умудрились заплутать и отдых в нормальных домашних условиях отложился до неизвестных сроков.
Была уже середина марта. Снег почти растаял, пробились первые цветы.
Что важно, принцессе нашли нового жениха, и наше отсутствие обещало не затягиваться.
Граф во всём сознался. Он влюбился в городскую художницу. Больше я выпытать не успела, но по возвращении, по возвращении!..
Хе-хе, это обязательно будет интересно.
Но до тех пор...
... КАК ЖЕ МНЕ ХОЧЕТСЯ ЕСТЬ!!!

Глава 9, заключительная.

В моём родном мире у меня были странные друзья. То есть, мне-то они странными не казались, но вот другим...
Словом, говорю я всё это ради одного-единственного кадра, который нарисовала одна из них. По своей атмосфере он в точности напоминал то, что происходило.
Итак, две девушки — одна с прямыми белыми волосами, вторая — с медно-рыжими и кудрявыми — сидят на огромной огненной кошке с ледяными лапами и глазами... Точнее, свешиваются с неё и кричат: «Трепещи, мир! Мы вернулись!»
Мы все втроём спрыгнули с облаков. Девушка, конечно, была всего одна, а огненных кошек не было и вовсе, но, как я и сказала, важна была АТМОСФЕРА.
Середина августа — замечательное время! И какое же счастье — снятый языковой барьер! Впрочем, мы и по-русски-то уже переговаривались достаточно свободно, но это уже детали.
БУМ!
И знаете, что? Мион опять не успел отойти в сторонку. Бедняга, мне его даже жаль. Наверное, на него наложили ужасное проклятье. Ещё в детстве, когда разлучали с братцем-Роином, а-ха-ха-ха-ха-ха-ха!
Я могу вкратце рассказать, чем мы занимались эти пять месяцев. Жирафов мы нашли, после чего, заскучав, двинулись к морю. И как-то так вышло, что нас взяли на корабль, на который потом напали пираты... Нас держали пленными, но мне удалось поднять бунт и стать новым капитаном (да-да, так я тоже умею), однако вскоре нас отыскали силы правосудия и пришлось спешно ретироваться. Лиц, само собой, не заметили, но мы так и так не собирались задерживаться долго, а теперь ещё и появился официальный повод... Зато когда мы вернулись в столицу, оказалось, что принцесса заключила священный союз ещё с кем-то, а потому...
Трепещи, мир! Мы вернулись!
И, хотя пока об этом ещё пока почти никто (всего-то две трети нашего скромного отряда) не знает, следующая цель — ты, граф! Не зря же я столько времени пробыла чёрт-те где?
Но сначала еда!
Последние полгода действительно хороших трапез было мало, в то время как сил тратилось непропорционально больше! Ну, ощущения такие, во всяком случае.
Итак, мы двигались на восток. Вроде бы как раз где-то там и находилось главное поместье графов, где он и встретил свою ненаглядную... Эх, нет, имени я пока (ПОКА) не знаю, он бормочет его во сне слишком неразборчиво.
Тёплый, даже жаркий, но недостаточно губительный, чтобы становилось худо. Цветут самые разные цветы, из которых особенно мне понравились такие простые, белые... О, нет, я не буду разглагольствовать о «простой красоте», были цветочки и покрасивее. Но эти МНЕ ПОНРАВИЛИСЬ. По разным причинам, главная из которых — «а шут его знает». Так часто случается — что-то тебе нравится, что-то — нет. Ты строишь некий идеал в голове, а когда его находишь, чувствуешь в нём фальшь. Либо же образ идеала начинает ме-е-е-е-едленно изменяться в твоей голове. Иногда быстро, смотря как посмотреть.
Путь занял неделю — это тебе не Тётушкина резиденция с тремя неделями ходу... Главное, чтобы нас не поймали. Но город большой, вероятность столкнуться на улочке с особой голубых кровей, которая, среди прочего, узнала бы графа, очень, ОЧЕНЬ мала. Астрономически мала, поэтому я не сильно забивала себе голову. Тем более, что поиски там (уже), скорее всего, не ведутся, а мисс Возлюбленная никуда деться не должна.
Мне аж интересно! Какая она? Насколько всё серьёзно? Уууу, любопытство аж из ушей вываливается! И мы просто обязаны успеть! Ведь до моего спешного отбытия из этого мира осталось всего две недели... Наверное, стоит сказать об этом Миону. Но почему сердце сжимается от одной только мысли о том, что мне придётся это сделать? Он ведь и так знает, что я пробуду здесь ещё совсем немного.
Но не будем о грустном. Роин куда-то отошёл, я заговорчески подмигнула страннику и прошептала:
— Где она может быть?
Однако! Наш дорогой Мион не терял даром времени!
— У меня есть кое-какие связи в этом городе, некоторые из которых связаны с крупным долгом. И должник притом — НЕ я, — он ангельски улыбнулся, и на лице его я будто бы прочитала: «Да-да, в каждом населённом пункте у меня по десятку покорных рабов». Чтоб я когда-нибудь взяла у него что-нибудь в долг!!! — Ну так вот, некоторые из них я задействовал. Будь уверена, к вечеру у нас будет полный список всех художественных лавок города с информацией по персоналу и пометками, когда и какие знатные семьи делали заказы. В двух экземплярах.
— Недурно! А что, если это независимая художница?
— Это я тоже предусмотрел. И поручил это другим.
— Ладно, а как мы выберем ту, что нам нужна? Не предлагай напоить мальчика! Это бестактно, а ещё — чуть-чуть переборщим, и он отрубится на  ближайшие часов десять.
— Мне кажется, или первую причину ты сказала от балды и чисто для порядка, чтобы не выглядеть совратителем?
— Эй! Это прозвучало так, будто ты сам в это веришь! — ну да, он был отчасти прав..., — И давай рассуждать логически. Итак, до встречи с нами граф был просто зазнавшимся щенком, который вряд ли бы по доброй воле и без нужды снизошёл бы до разговора с простыми смертными. Кроме того, внешность этой художницы, может, и зацепила бы его, увидь он её на улице, но не настолько, чтобы беспамятно влюбиться. Значит, она рисовала у них дома. НО! Раз он вырос зазнавшимся щенком, значит, к этому располагали отношения в семье. Я имею в виду, что вряд ли бы он заговорил с простой художницей при других членах семьи. То есть, рисовали конкретно его портрет. Это уже настолько сильно сужает круги поиска, что можно дальше не распинаться. Но зачем же понадобился их семейке портрет мальчика? А затем, что скоро свадьба! Очень важное событие, и кому же поручить такое ответственное задание? Тому, кого уже неплохо знают! То есть, тому, у кого уже делали заказы. Ставлю... м... что-нибудь ставлю на то, что лавка, у которой три и больше заказа от Цуруб держит в сотрудниках молодую девушку!
— Желание! — подхватил пари Мион.
— ПРИСТОЙНОЕ желание, — не осталась в долгу я.
И как раз тут вернулся граф.

За окном уже давно стояла ночь, что, с учётом времени года, значило, что было уже поздно. Очень поздно. Это делало понятными два факта. Факт первый — Роин давно уже спал. Факт второй — мы с Мионом с затравленным видом проверяли списки.
— Готово! — наконец вздохнула я. Осталось всего девять наименований. «Магнолия», «Картина маслом», «Вариации», «Маленькое чудо», «Навеки!» (по не, так с таким названием им бы изготавливать надгробия), «Морской бриз», «У Клоэры», «Весенний пир» (при чём тут это, я вообще не поняла) и (???!!!) «Осеннее солнцестояние». Кто придумывал все эти названия?.. Все эти салоны когда-либо принимали Цуруб как своих клиентов. Что до частных художников — все они оказались мужчинами, и мы расслабились.
Мион опухшими глазами стал сверять списки, проверяя, в каких из отсеянных мною салонах «водятся» девушки. Но я вырвала у него оба листа и в десять раз быстрее проделала всё сама. «Магнолия», «Магнолия»... Ага! Вот она. Девушка, четырнадцать лет. То, что надо!
— Прости, но ты проиграл.
— Что? Дай-ка перепроверю...
Печально Мион воззрился на меня. Не, голубчик, так просто не отделаешься!
— Я оставлю своё право на потом, — сладко промурлыкала я. Пусть мучается! — Дадно, проверяй остальные.
— Уже. Не подходит только «Навеки!».
— Ну, тогда давай учить названия!
Ночь выдалась длинная. Как же хорошо, что мне, чтобы выспаться, нужно совсем мало времени!

В то утро граф должен был утвердиться во мнении, что мы сумасшедшие психи. Когда он спустился в столовую, мы с Мионом старательно делали вид. Что спорили, когда он подошёл к столику, мы начали ещё ночью заготовленный диалог:
— Привет, Роин! ... А я ему и говорю, такого понятия, как «Осеннее солнцестояние» — ха-ха! — нет. На что получила весьма красочный ответ...
От названия к названию мы следили за реакцией графа. Знаете, как сложно было составить такой диалог? Попробуйте сами!
Но и наше воображение под конец кончилось. Поэтому, когда остался только лишь «Морской бриз» да «Магнолия», мы просто по очереди назвали эти два варианта:
— Морской бриз! — сказал Мион.
— Че-чего? — не понял графёнок. Я самодовольно встала и пафосно указала на него указательным перстом:
 — Магнолия!
Граф дёрнулся всем телом и осел на пол.
— Мы правы? — проворковала я.
— Как вы... В смысле, что за «Магнолия»?
— Ты выдал себя, и отпираться бесполезно! — засмеялась я злобно, — Поэтому сегодня мы идём в художественную лавку «Магнолия»!
— Но я же молчал!
— А нам всё равно! Собирайся!
В итоге мы чуть ли не насильно тащили его в злополучную лавку. Точный адрес прилагался к списку, иначе бы (стараниями графа) мы точно заплутали бы.
Лавочка оказалась простой, незаметной и милой. Я, ничуть не смущаясь, распахнула дверь. И встретила нас молодая девушка. Лет четырнадцать, блондинка, огромные карие глаза, тонкие запястья и пальцы. Полная женская копия графа! Не в деталях, конечно, но по общему впечатлению они были полностью идентичны.
— Что вам угодно? — сладким, если не сказать — приторным голоском пропела она. Ох, ну с такой-то внешностью неудивительно, что граф «опустился» до разговора с ней!
Но я просто хмыкнула и за шкирку втащила сопротивляющегося мальчишку в помещение. Тот насупился, но больше не убегал. Девушка округлила и без того немаленькие глаза и пролепетала:
— А... Алесандр?
И бросилась ему навстречу. Не-е-ет, ну я так не играю! Это нечестно, а где терзания от «безответной» любви, страх признаться в своих чувствах? Мы с Мионом должны были быть главными героями и купидонами! Но следующая фраза и вовсе меня доконала:
— Лэи! После нашей тайной помолвки мне сообщили, что..., — ПОМОЛВКА?!!!!!!! И это называется «не хочу жениться»?!!!
— Не говори ничего...
— Я боялся показаться тебе на глаза!
Убейте меня. Это же просто какая-то дешёвая мыльная опера! Сейчас только мне осталось воскликнуть что-нибудь вроде «Ах! Я беременна!».
Странник думал примерно в том же направлении, что явно читалось на его лице.
— Но когда же свадьба? — спросила Лэи.
— Ты уверена?
Девушка виновато опустила глаза.
— Понимаешь... Мне кажется, мы слишком торопимся, — о! сейчас скажет, «я не уверена, что мы сможем быть счастливы». — Я... не уверена, я хочу увидеть мир!
Это была САМАЯ жалкая отмазка, которую я когда-либо слышала в своей жизни. Я раздражённо гаркнула:
— Не вздумай!
Художница странно и насмешливо на меня посмотрела:
— Да? Птица, живущая в клетке — не птица, а всего лишь пернатая подделка чучела.
Хорошая фраза. Но не в тему. Краем глаза я заметила, что на прилавке лежала какая-то сентиментальная книга вверх корешком, открытая где-то в середине. А денег на подобную чепуху у неё хватает...
Не учи учёного, детонька! Я и выгляжу старше тебя на добрый десяток лет, а уж на самом деле... Тем временем девчонка попыталась надо мной посмеяться и попала пальцем в небо:
— Если вы сможете показать мне полёт ястреба глазами ястреба, я, возможно, и пойму, что смогу путешествовать и не в одиночку. Пока что же я не готова, чтобы меня считали женой Алесандра.
А я не жена Миона, а всё равно считают... Нечестно! Но... Что она там сказала насчёт полёта?
Боже мой, и как до этого дошло?
Я очень недобро усмехнулась и закрыла глаза. Она, конечно, могла расценить это как отчаяние или злость, но мои планы были куда как грандиознее. Мион мгновенно уловил, ЧТО я собираюсь сделать, но помешать мне уже не мог. Стремительно я схватила, если не сказать — цапнула девушку за запястья. Фраза «И мы исчезли» была бы очень в тему, но мне она уже осточертела. Честно.

Сначала, когда мы очутились на облаке, девчушка испуганно заозиралась, но затем холодно посмотрела на меня:
— И что это?
— Хотела полёт? Будет тебе полёт!
— На снежном поле?
— На чём? — поразительно! Те же ассоциации! Они и впрямь родственные души! — Лучше скажи мне, чем тебе так не угодил графёнок?
Она как-то особенно на меня посмотрела.
— А... Это вы его похитили?
— Ну да, только «похищение» — не то слово, которое я бы употребила, — пока я говорила всё это, я начала раскидывать во все стороны клочья облака, на котором стояла.
— Ой... А я думала, что он сбежал от меня с какой-то вертихвосткой. Ну, знаете эти слухи про сероглазую блондинку?
— Ага, язык бы вырвала тому, кто это придумал.
— А что это вы делаете?
Всё! Докопала!
— Вперёд, дорогуша! — и выпихнула её с облака, прыгая следом.
Такого визга я ещё не слышала! Надеюсь только, что с земли нас не заметят, благо летели мы прямо на крышу мастерской. Парни, кстати, стояли уже там.
И снова я приземлилась на странника. Только на сей раз он не просто подставился под удар, а действительно меня поймал... Тронутая до глубины души, я покраснела и, пробормотав что-то вроде «спасибо», спустилась на крышу. И выжидательно посмотрела на художницу, мол, повторить процедуру?
Она, заметив мой взгляд, яро замотала головой.
— Ох, Сандр, прости! Я была в корне не права!
Граф заметно приободрился. Какая прелесть, мне всё же удалось выступить в роли ангелка любви!
— П-приготовления займут полторы недели..., — залившись краской, пробормотал граф.
ПОЛТОРЫ НЕДЕЛИ? Плохо!!
— Сколько точнее?
— Десять дней... А что?
Значит, будет восьмое сентября... А я отбываю в полдень девятого. И у меня осталась последняя, можно сказать, неделя! Ну, нет, я выжму её до конца! Выбрать платье невесты, найти место для церемонии, празднования... Свою лошадь я могу спокойно отдать Лэи. Хотела путешествовать — флаг тебе в руки!
А сегодня вечером я должна — нет, обязана! — сообщить Миону.

Покупки, покупки и ещё раз покупки! Мы продали всё, что можно и теперь основательно закупались.
Странник подумал, что путешествовать он может и на своих двоих, а потому продал лошадь. Я рассталась со сменной одеждой — всё равно скоро улетать. Лэи срочно распродала все картины. Это был не главный кульбит, который мы хотели совершить. Но пока что это был наш с художницей маленький секрет.
Я вспомнила все кулинарные премудрости, которые освоила за свои пятьсот сорок лет, и за два дня испекла самый грандиозный в своей жизни пирог. Нас мало, так зачем же разбазариваться на трёхэтажный тортище?
Платье мы тоже выбрали, но я, наученная своим опытом, купила ещё и кружевную занавеску — будет вам и фата, и оборки и, может, даже на шлейф хватит...
Лэи смешала какие-то особые краски и украсила мастерскую.
За всей нашей экономией мы и не заметили, что денег хватит на ещё одно платье. А это в дальнейших событиях сыграло ключевую роль.

Когда мы немного разобрались в окружающей суматохе, оказалось, что мы с Лэи стали неплохими подругами. Именно поэтому в один из вечеров мы сидели в её маленькой спаленке и делились своими прошлыми.
 В то, что я пришелица из другого мира, госпожа Невеста охотно поверила.
Сама же она чуть меньше пары месяцев являлась единоличной владелицей лавки, что её очень не устраивало. Именно поэтому она решила путешествовать. Зато рисовать она действительно любила.
И мы смеялись над какой-то очередной глупостью, когда внезапно к нам вломился граф. По отчаянью на его лице было видно, что ничего хорошего он нам сообщить не может.
— Беда!
— Это мы уже поняли. Выкладывай конкретику.
— Семья... Они догадались, что это я, и непременно явятся на церемонию!
Фигово. Определённо.
— И откуда информация?
— Не важно! Боже, что же делать, что делать, что делать? Он и же всё расстроят!
— СИДЕТЬ!!! — рявкнула я. Как ни странно, дети и впрямь сели.
Я уселась рядом, закрыв глаза и схватившись за виски. Наконец, просидев две с половиной минуты в гробовой тишине, я гаркнула:
— МИОН!!!
Парень, кажется, всё это время простоял за дверью, ибо оная бесшумно отворилась, впуская странника. Отлично, значит, его в курс дела вводить не нужно.
— Что будем делать?
— Не знаю, — честно ответил он.
Вообще, одно предложение у меня было. Но для меня оно влекло просто катастрофические последствия. Нет, я была совсем не прочь, точнее даже как... Я была категорически «прочь», но душа моя, забившись в глубины подсознания, робко трубила в мегафон «да».
— Лэи, — позвала я, — На пару минут.
— Зачем?
— Поговорить! Они слышать не должны.
Мы вышли на крышу. Солнце уже скатилось за горизонт и было довольно зябко, однако всё ещё достаточно светло.
— У меня пока только одна мысль.
— Отменить свадьбу? — горько усмехнулась художница.
— Ты что, сдурела?!! Да после того, что мы в это дело вбухали?!! Да я ТОРТ ради вас испекла! — боги, как я взбесилась! — Неужто ты всё ещё...
— А какой тогда? — перебила меня Лэи, внезапно будто преобразившись.
— Сыграть поддельную свадьбу, а вы пока тихо бракосочтётесь где-нибудь ещё.
— Но... Как?
— Я имею в виду себя и Миона, — вздохнула я. — Мы не муж и жена, я вообще послезавтра отсюда исчезну. Вероятность того, что я вернусь...
Да, была у меня одна мысль. Возможно, в каждом мире я проживаю альтернативный год. Это объяснило бы моё нестарение и то, что я должна ждать в междумирном пространстве до истечения срока. Но этому были и другие объяснения:
— ...пятьдесят на пятьдесят.
— Та-а-ак, и что ты хотела сказать лично мне?
— Я не знаю, насколько я серьёзна по отношению к нему! Мы больше, чем друзья, тем более, больше, чем спутники, но...
— Ммм...
— Что ты думаешь, когда думаешь об Алесандре? — спросила я, ничуть не смущаясь тавтологии.
— Не знаю, — беззаботно отозвалась девчушка. — Просто... Просто я знаю, что он Тот Самый. Что мне, пускай не всегда, но легко и приятно. Что он поймёт, поддержит, не забудет... Словом...
Я задумалась. Симптомы (в целом!) схожи. Значит ли это, что нас сразило одно и то же заболевание?
О, нет! Только этого мне ещё не хватало! Я же... Я же исчезну прочь уже послезавтра! Возможно, больше никогда не вернусь... И почему так вышло? Я пробороздила больше пяти сотен миров и так почти ни с кем и не сблизилась. Всё прояснилось слишком внезапно... Я не готова! Но...
Когда всё так произошло?
Почему...
...я...
...так...
...долго...
...жила...
...в...
...тени?..
И не видела солнца, которое почти сразу высветило мой маленький сумеречный островок?
Неее, как-то всё чересчур пафосно и банально. А банальость я не люблю.
Совсем скоро мы спустились обратно, и я уже наметила план действий. Я вспомнила о том разговоре над списками. И о своём незагаданом желании.
Тихо вошли в комнату. Я набрала в грудь побольше воздуха и разом выпалила:
— Моё желание! Скажи без утайки, что ты ко мне чувствуешь?
— Я тебя люблю, — совсем тихо ответил он.

Я уже упоминало, что денег у нас осталось на ещё одно платье. Собственно, его-то мы и купили. Но не было ни смеха, ни радости. Мы оба не были готовы. А ведь до церемонии остался всего час.
Любовь — это не всё. Далеко не всё. Возможно, свадьбу можно будет признать недействительной. Но нам и хотелось, и не хотелось одновременно, вот в чём вопрос!
Я одиноко бродила по улочкам. Возможно, мне не хватает какого-то толчка? Чёрт! Душевные терзания совсем не по мне!
И тут произошло столкновение. Надо сказать, что упало сразу три человека — я и парочка, которую я сбила. Это были совсем молодые люди. Едва ли они были старше меня (в смысле тела, конечно же!). Девушка, длинные кудрявые волосы русого окраса, наивное мечтательное лицо... Парень, лохматая чёрная шевелюра, хохолок на макушке, глаза отчего-то закрыты...
Я тихо извинилась и поплелась дальше. Уже через пятнадцать минут я снова была у лавки, где меня уже ждало подвенечное платье.
Единственное общее в обрядах бракосочетание в этом и моём мире — белое платье. В остальном же...
Не было колец, зато особые ленты на шею. Даже священника нет, только наблюдатели, традиционно считающиеся неживыми. Они стоят вдоль стен и не делают ничего, только смотрят. То есть, невеста и жених стоят в полнейшем одиночестве. И если кто-либо входит во время обряда, считается, что этот кто-то имеет что-то против.
В теории, если причина кажется достаточно убедительное, то невеста швыряется фатой в жениха. Если нет — в незваного гостя. В любом случае несчастной девушке есть в кого швырнуть фатой за расстроенную свадьбу.
Как Роин и предсказывал, его чёртова семейка попыталась помешать. За что тот, кто показался мне главным, получил от меня с особой ненавистью запущенный кусок ткани в лицо.

Настало время последнего сюрприза. Я отыскала счастливую Лэи и буквально с боем вырвала её у графа. Сама я под шумок сбежала от Миона.
— Я нашла их!
— Ура! Бежим скорее!
Лэи закрывала «Магнолию» и продавала помещение.
К такому решению она пришла, поскольку всё равно собиралась путешествовать, а лавка, в таком случае, становилась страшной обузой. И всё это время я искала покупателей.
Это оказалась та самая парочка, которую я по воле случая сбила сегодня с утра.
Они были на удивление милыми людьми и любезно согласились оставить нам нашу покупку до утра. Взамен же я пригласила их на празднование.
Ночь была великолепна. Юноша с девушкой привели своих очаровательных детей — две копии — женская и мужская с отца. Из внешности от матери им передались только глаза, зато все вместе отшучивались, что характер — точь-в-точь как у Кломирии — матери.
Пирог съели совсем быстро, я осталась довольна.
В общем, было весело. И мы с Мионом больше не чувствовали себя неуютно. В конце кнцов, ничего ведь не изменилось, да? А если мне в голову придёт мысль об измене, у меня впереди ещё столько миров, никто ничего и не узнает!
С утра же мы на вырученные от продажи лавки деньги использовали (не все, конечно), чтобы купить Миону новую лошадь и повозку, так что теперь он мог жить, как раньше.
Хотя нет, как раньше уже не получится.
До полудня ещё оставались считанные часы. И за это время я заставлю его выйти из раздумий!
До свидания, Роин! Пока, Лэи! Дороги имеют свойства пересекаться!

Было уже часов десять. Город с его суматохами остался далеко позади.
— Послушай, Мион, — внезапно сказала я.
— Да?
— Последние десять часов я много размышляла о нашей свадьбе. Это не было ошибкой! Ведь я... Ведь я правда тебя люблю!
Странник удивлённо обернулся, собираясь что-то сказать, но...
Я не дала. Мне плевать, насколько это соответствует или не соответствует законам этого мира. Я просто его поцеловала. В конце концов, жена я ему или кто?!
...

— Вперёд! — гаркнула я. Дежа вю?
Всё встало на свои места! Я снова была бодра, весела, инфантильна и беззаботна! Приключения любят героев. И пускай мне осталось здесь двадцать минут, я уйду красиво!
— Сао, а мы не перебарщиваем?
Вовсе нет! Мы ехали по лесу, где-то тут должен быть дивной красоты пустырь. Ага! Вот и он!
Трава неравномерно росла в мелких лужицах, время от времени проглядывали белые цветы. А во земляника. Всего было понемногу, но в целом пустырь выглядел совсем не пусто и никак не одиноко!
— Как ты догадалась, что он тут будет?!
— Интуиция! — гордо ответила я.
Времени почти нет. Я выскочила на траву и радостно посмотрела в небо.
— Мион, обещай, что найдёшь меня, КОГДА я вернусь!
— Обещай, что не задержишься!
— Приду, как смогу! И не надейся на поблажку! Нас ждёт ещё гора приключений и неоткрытый материк!
Подумать только... Воля случая свела нас ровно год назад в такой же замечательный осенний денёк. И вот мы стоим, полноправная семья! Ах, как же не хочется расставаться! Особенно остро я почувствовала это, когда потекли последние секунды.
— В родном мире меня зовут Саша! — внезапно воскликнула я.
— Вот надо же! Всё равно на «Са»?!
Я не забуду этот смех!
— Точно! — рассмеялась я.
Земля подо мной засветилась ярко-голубым светом. Переход начался.
Позже, позже я узнаю, что...

... МАГИЯ МИЛОСЕРДНА!
 Внизу меня снова густились облака, в руке — Чемодан. Как я люблю жизнь! Снизу меня простирался огромный лес. Где-то там, где-то там мой знакомый пустырь.
Да вот же! Ещё не затянулся синий просвет в другой мир...
— ПОСТОРОНИСЬ!!! — счастливо закричала я. Я возвращаюсь! Трепещи, мир!
Мион поднял голову. МЕДЛЕННО поднял голову.
— ЧТО Ж ТЫ ТВОРИШЬ?! — спросил он, не скрывая ликования в голосе.
— Ммм... Падаю, как снег — на голову? — предположила я.
Для него я «пропала» меньше минуты назад. Может, всё-таки стоит ему подсказать, что я прожила ещё тысячу двадцать три года?..

[1] «Доки-доки» в Японии — стук сердца (зд. и далее в кол-ве 1 шт. прим. авт.)
[2] на всякий случай, Румпельштильцхен — персонаж сказки братьев Гримм, помог девушке взамен на самое дорогое, что у неё будет, и в итоге потребовал ребёнка. Вторым условием было то, что, если его имя угадают в течение трёх дней, он оставит их в покое.

Москва, ещё-много-где, 2009.

Конец.

Маленькое послесловие автора.

ААА! Прости меня, Мью-сан, прости! Я сорвала все сроки, и сейчас уже давно закончился февраль... и март тоже...
Знаю, получилось... гм... нехорошо, но прости, прости меня, ПОЖАЛУЙСТА! В качестве оправдания могу лишь привести тебе маленький бред меня:

Автор: Боги! Кто придумал эту чушь! Почему она тянется уже 34 страницы?!!
Роин: М... Может, ты?
Автор: А ты вообще молчи, мелюзга!
Роин: Вообще-то я старше...
Автор: ... и вообще, что ты тут делаешь, ты же персонаж?
Сао, Мион, Роин, Лэи (хором): Хватит писать всю ночь напролёт!!!