Серебристый “Мерседес” несся через ночной город. Ирина сидела на заднем сидении и смотрела в окно. Мужчина, который вел машину, говорил что-то, видимо веселое, и смеялся сам над сказанным. Ирина улыбалась, не понимая смысла, ей было все равно.
Они встретились вечером, около десяти. Потом был не самый дорогой ресторан, вино, мужчина рассказал ей свою автобиографию, поведал историю разрыва с женой. Затем они поехали в сауну, и до трех ночи занимались сексом. Комната отдыха, обтянутый рыжей кожей диванчик, цветастые вульгарные простыни. Пиво, шоколад и кола из буфета. Она просила использовать презерватив, но он сказал, что ненавидит резинку, и она быстро сдалась. Он кончил ей в рот, и после этого уже ни разу не поцеловал, хотя до этого осыпал ее поцелуями, клялся в вечной любви и предлагал ключи от квартиры. Ирина была пьяна, он был недурен собой, достаточно приятен в обхождении, и от него пахло вполне респектабельным парфюмом.
Их встреча произошла на сайте. Она искала спутника жизни, он — приключений. Они общались в чате и через аську, он настойчиво предлагал встретиться, намекал на серьезные отношения. У него было две машины, квартира, дача и собственный бизнес. Он был без ума от своих двух малышей и горячо ненавидел бывшую. Она знала, что нельзя соглашаться на секс на первом же свидании, но он проявил настойчивость, говорил что-то про “первый взгляд” и намекал на матпомощь, в том смысле, что он человек нежадный.
Они подъехали к ее дому на окраине спального района. Ни в одном из окон шестнадцатиэтажки не горел свет. Она сама открыла дверь, вышла. Он сказал, что посмотрит из машины, пока она не зайдет в подъезд, а завтра перезвонит. Когда кодовый замок щелкнул и запищал, “Мерседес” уже разворачивался, мужчина сосредоточенно рулил, стараясь не задеть припаркованные машины.
Дома все было спокойно, дочка спала, обнимая плюшевого зайку. Соседка, которая приглядывала за ребенком, оставила на кухне несколько беляшей на тарелке. Ирина поставила чайник, выковыряла мясо и съела.
Она зашла в ванну, включила воду, и разревелась. Она ревела от тоски, от безысходности, от того, что неудачи валились на нее одна за одной. Ей двадцать пять, она очень красива, разведена, у нее прелестная трехлетняя дочка, в которой она не чаяла души.
Съемная квартира, непостоянная работа, несколько любовников, которые периодически подкидывают ей денег, и с которыми она ездит по кабакам и саунам или просто делает минет в машине в пригородном лесопарке. Они по-своему хорошо относятся к ней, не жмотятся. Кроме любовников, у нее есть пара приятелей, с которыми можно сходить в кино или просто поболтать. С ними тоже был секс, но такой, дружеско-материнский, без цели и причин.
Но это все не то. Он мечтала найти мужа, мужчину своей жизни, родить ему детей и жить за ним как за каменной стеной.
Поэтому она торчала на сайтах знакомств, у нее было несколько ников, она была вся такая разная в этом виртуальном мире. Но далее все происходило по одной схеме, как сегодня. Несколько недель переписки, первое, от силы второе свидание, на котором ее имели во всех отношениях — морально и физически.
В целом ей встречались нормальные мужики: что-то, а фильтровать и отсеивать она умела, нюх на придурков и маньяков ее ни разу не подводил. Обеспеченные, симпатичные, с умеренным числом тараканов в голове и вполне приемлемыми фантазиями и заскоками, они превращались в партнеров. Но на этом все ее умения кончались. Мужики словно нутром чувствовали что она “дает”, и запускалась программа, которая приводила к расставаниям у ночного подъезда. Кое-кто периодически переходил в разряд более-менее постоянных любовников взамен выбывших, но это была вершина взаимоотношений. Ни один из них не предлагал руку и сердце. Большинство исправно доводили ее до оргазма и относились к ней реально хорошо и по-доброму.
Их было очень много. Иногда ей самой казалось, что она просто перебирает всех в надежде найти его, суженного. Но, то ли суженные не водились в интернете, то ли так быстро изменялись при встрече с ней. Изменялась и она: отдаваясь, она словно становилась слабее.
Когда вода из крана стала горячей, Ирина набрала ванну и залезла в нее. Если говорить исключительно о сексе, этот был вполне неплох. Сначала, правда, у него не встал, он дико испугался и занервничал, но Ирина сделал все, чтобы ему помочь, без спешки и суеты. Он, в свою очередь, догадался, что нравится ей, и старался во всю.
Усталость, остатки алгоголя и горячая вода сделали свое дело. Ирина не заметила, как заснула. Ей привиделось нечто бесформенное, она стояла перед ним на коленях, и понимала, что от этого существа, аморфного и пульсирующего, зависит ее жизнь. Она хотела что-нибудь попросить для себя, но вместо этого стала искать, где у него находятся гениталии, или что-то похожее на них. Существо дернулось, разбрызгивая вокруг себя слизь, и собралось ей открыть истину, которая изменит ее жизнь.
Ирина во сне вспомнила, что лежит в ванной, и испугалась, что утонет. Страх оказался животным и всеобъемлющим. Ирина вскочила, и проснулась тогда, когда ее ноги разъехались и она медленно упала, даже не упала, а перетекла из ванны на кафель, покрытый ковриком. Как ни странно, все обошлось. Ирина не ударилась ни о стиралку, ни о раковину, только слегка потянула связку и внутренней стороной бедра больно проехалась по краю ванны.
Заплакала дочь, Ирина наскоро вытерлась полотенцем и легла к ней в кровать, обняла, успокоила, и заснула. Она почему-то надеялась, что увидит опять это существо.
В окошке аськи ее соблазнял очередной мужчина. Он многозначительно намекал ей на возможность совместного отдыха в “лучшем отеле Турции”, куда из России бронь не делают, и просил ее выслать фотку, на которой она голая. Для таких случаев у нее была парочка, где она спиной, без лица и с длинными волосами, которые она остригла и перекрасила давным давно.
Неожиданно в аське появился новый пользователь, и попросил авторизации. Ирина посмотрела профиль — мужчина, сорок три года.
— Здравствуйте, — сказал он.
— Привет!
— Вы ведь не успели спросить Его о том, что надо сделать, чтобы изменить все?
Ирина не поняла,
— Вы о чем, парниша? — набрала она.
— Я о том, что Он вчера явился вам, но вы не успели спросить. Было опрометчиво искать, где у него что. Он является один раз, и вы свой шанс упустили. Вы, наверное, хотели попросить мужа?
Ирина ошарашено смотрела в аську. Это был какой-то дурацкий розыгрыш.
— Он добр, но желающих много, а Он один, — продолжал собеседник.
— И что мне теперь делать? — как бы в шутку набрала Ирина, хотя у нее тряслись руки.
— Во-первых, пошлите в баню этого придурка с отелем в Турции. Он уже самоудовлетворился на ваше фото. Во-вторых, я могу вам помочь. Сегодня в шесть в кофейне “Шоколадница”.
Он отключился.
Ирина зашла в турецкое окошко и спросила:
— Ну что, на попу мою ручкой поработал?
— А как ты догадалась?
— Много ума не надо, блин.
В шесть она была в кофейне. Народу было полным-полно, пришлось подождать, пока освободится столик.
— Ирина? — на нее смотрел мужчина, высокий и какой-то бесформенный, в куртке и обмотанный шарфом.
— Да.
— Здравствуйте, — он помог ей сесть, придвинув стул.
Ирина долго копалась в меню, и изучала его. Недорогая куртка, начищенные, но стоптанные ботинки, лохматый, в смысле давно не ходил в парикмахерскую. Но часы у него стоили целое состояние, такие же она видела в рекламе, в мужском толстом журнале. Не посмотрев в меню, он заказал самый дорогой кофе, два, она хотела поспорить насчет заказа, но передумала, и решила поиздеваться над ним.
— Если вы таким образом хотите затащить меня в постель, то имейте ввиду — я девушка дорогая, меня надо холить, лелеять и содержать. Разовая встреча — 5 тысяч, месяц на содержании — 50, за анальный секс плюс пятьдесят процентов. Если на мне женитесь и будете меня с ребенком содержать, буду вам верна и только о вас и буду заботиться.
— Это серьезно? — спросил мужчина.
— Вполне, — ответила Ирина.
— Хорошо.
Он достал бумажник, извлек оттуда две пятитысячные купюры и передал Ирине. Она взяла их скорее машинально.
— Поехали.
— Что, даже кофе не попьем? — Ирина пыталась шутить еще, но голос ее выдал.
— Бог с ним, с кофе.
Они дошли до ближайшей от кофейни улицы. По дороге она поскользнулась, он подхватил ее, и они так и пошли под ручку. Его ждала машина, огромный черный седан с водителем и тонированными стеклами. Они устроились на заднем сидении, водитель получил команду “ехать на базу”.
— Как звать-то тебя, мой милый щедрый спонсор? — начала разговор Ирина. Ей было жутко не по себе. Ее интуиция сигнала опасности не подавала, но происходящее было совсем вне контроля.
— Честно говоря, это значения не имеет. Называй меня как хочешь.
Ирина стала вспоминать какое-нибудь имя, с одной стороны фильдеперсовое, а с другой — с подколкой чтобы.
— Ферапонт? Нет... — как бы рассуждала Ирина, поглядывая за его реакцией, — Альберт... нет, Васиссуалий может быть?
Шофер прыснул смешком.
— Энгельберт Хампердинк? — Ирина вспомнила пластинку, которую часто слушали ее родители, — слушай, имей ввиду, что я позвонила друзьям о нашей встрече, и если я не отзвонюсь, меня будут искать, это я так, на всякий, для поддержания беседы.
— Ты тоже имей ввиду, что будет все так, как ты захочешь. Естественно, с учетом выданного гонорара.
Через полчаса они подъехали к какой-то промзоне, заехали через ворота за забор. Ирина знала подобные места. заводоуправления, где в подвалах да пристроях понаделали саун с комнатами отдыха да бильярдами.
Ее провели в кабинет. Стояли два мягких кресла, столик круглый, в полутьме виднелись очертания стола.
Они сидели напротив друг друга.
— Ирина, что я хотел сказать. Я могу вам помочь.
— Вы найдете мне мужа?
— Нет. Я попробую сделать так, что он сам найдет вас.
Ирина расстроилась.
— И как вы это сделаете?
— Смотрите. Все очень просто. У вас проблема, которая типична. Вы меняете мужчин, спите с ними и не можете остановиться. Может быть, среди них и есть те, кто взял бы вас в жены, но они пугаются. Одно дело спать с красивой женщиной, которая до него спала со кучей мужиков, другое — жениться на ней.
— Продолжайте.
— Так скажем... к вам приходил Он, вы в его списках. Ваше дело, образно говоря, переложили в неликвиды. Но мы имеем доступ к архивам.
— Я ничего не понимаю.
— В древние времена женщина, прежде чем стать женой, проходила через целые ритуалы. Например, в африканских племенах, до того, как войти в дом к мужу, женщина отдавалась всем мужчинам своего племени, от мала до велика. У других народов жену лишал девственности вождь. Сюда же можно отнести и ритуальную проституцию замужних женщин в античности, и праздники средневековья, когда жены изменяли своим мужьям со всеми желающими. В общем, прежде чем принадлежать одному, женщина удовлетворяла массу других. Вам не повезло. Вы, по сути, отдаетесь всем, но ваша жертва не принимается, по ряду причин от вас, кстати, не зависящих. Но можно попытаться помочь. Если жертву примут, все будет хорошо.
— Бред какой-то, это раз. И — а в чем ваш интерес? Это два.
— Мой интерес прост. Мне нужна ритуальная практика.
— Вы предлагаете мне принять участие в каком-то дурацком “ритуале”? А что, просто так меня трахнуть не можете? Я же взяла деньги, давай... отсосу там, могу без проблем. Чего городить-то?
— Как скажешь.
Следующие два дня ее не выпускали. В здании действительно отказалась сауна. Ей привезли двух симпатичных вежливых спортсменов, которые сделали с ней все, что только можно было представить. Они были словно на работе, совмещая приятное с полезным. Спортсмены были опытные, настойчивые и сильные, и идея Ирины “отсосать” оказалась самой приличной из всего. Но не было ни грамма насилия, ни намека на грубость.
Еду привозили из ресторана, к дочке отправили няню, Ирина по телефону сказала, что уехала срочно в командировку, дочка кричала что все замечательно, и что ей подарили нового зайца. Утром второго дня Ирина попыталась побузить, но все закончилось еще одной пятитысячной купюрой.
В общем, все проистекало весьма необычно.
Потом она сидела в кресле, и опять беседовала с ним.
— Вы же поняли, что это может продолжаться бесконечно.
— Да, но пока мне не надоест.
— Не обманывайте себя. Я же сказал — ваша папка в неликвидах. Это значит, что Он более не обеспокоен вашей судьбой. Но возможность еще есть. В конце концов, вы же не собираетесь сосать всем за 5 тысяч, постоянно и с энтузиазмом. Время идет, скоро тридцать, дочь большая. Пора же остановиться.
Ирина вздрагивала от каждого слова, как от удара плетью.
— Вы сами этого не сделаете, — продолжал он.
— Я... боюсь, — вдруг сказала Ирина, — это неправильно, это чертовщина какая-то. Что за ритуал?
— Сейчас я могу сказать одно. Не бойтесь, ничего страшного. У вас когда... так скажем, женские дни?
Ирина покраснела.
— Вроде на этой неделе.
— Нам нужен десятый день после окончания. Позвоните мне обязательно.
Ирина чувствовала себя дурой. Именно так.
Но, с другой стороны, она думала и о том, что на самом деле она спит со всеми подряд, и слова про тридцать лет были теми, которых она боялось больше всего.
На второй день она позвонила.
Он приехал за ней, и отвез ее на ту же базу, только здание было другое.
Ее привели в прихожую, где стояли шкафчики, какие-то тумбочки, вешалки. Мужчина был в каком-то странном одеянии — плащ с капюшоном, на его шее была цепь с подвеской с непонятыми и неизвестными символами. Он все время бормотал что-то про себя, очень похожее на молитву на латинском языке.
Он раздел ее, потом велел принять душ.
— Вообще-то, по регламенту мне должны помогать еще три человека... но где их возьмешь.
Она вытерлась насухо новым полотенцем, он осмотрел ее, ему что-то не понравилось, она вымылась еще раз. Затем он положил ее на кушетку, почти больничную, и нарисовал на ней какие-то знаки черным маркером.
Она встала.
— Теперь ты не должна ничего касаться, только моей руки.
Он расстелил по полу белые простыни, и велел идти по ним. Она шла по ткани, он шел рядом, на его ногах были какие-то винтажные сандалии.
Они миновали несколько дверей, Потом они шли по длинному холодному коридору, Ирина беспощадно замерзла.
— Мне холодно, я же голая, дай мне что-нибудь, — просила она.
— Нельзя, — отвечал он.
После долгих блужданий они оказались в еще одной комнате. Ее стены были убраны тканью, на которой были золотом вышиты символы сродни тем, что были нарисованы на ее теле. Посередине стоял алтарь, устеленный белыми простынями. За алтарем находился постамент, на котором было нечто, также укрытое простыней.
— Все просто, слушай внимательно, — сказал мужчина.
— Да, — ответила Ирина. В свете непонятно где находившихся светильников простыни казались не просто белыми, а какими-то неестественно белыми, как кусик разорванного пространства.
— Сейчас ты совершишь ритуальное соитие с Ним. Вернее не с ним, а с его образом. Это всего лишь что-то вроде статуи. Но главное соитие должно быть у тебя в голове. Пойми и представь, что ты отдаешься одному из богов. Просто думай об этом, и все.
Мужчина сдернул простыню с предмета, стоявшего на постаменте. Ирина увидела небольшую темную фигурку высотой не более полуметра, которую назвать статуей можно было лишь с натяжкой. Фигурка изображала некоего лысого человечка с фаллосом сантиметров двадцать длиной.
— Встань на алтарь на четвереньки.
Ирина подчинилась, хотя ее распирал смех. Она, конечно, видела многое, но такую фантазию она не ожидала. Но все было безобидно, и за пятнадцать тысяч в итоге потешить клиента сексом с игрушкой — не самое страшное, что бывает в этой жизни.
Он поставил перед ее лицом фигурку, и фаллос статуи уперся в ее губы.
— Я прошу тебя, отнесись к этому серьезно.
Ирина кивнула. Она облизала статую, взяла в рот. Вкус пластмассы и камня.
Вдруг она захотела пошутить и чуть не сказала “а где презерватив”, но подумала, что сильно обидит его.
Потом мужчина забрал фигурку.
Ирина почувствовала, как ее смазывают, нежные прикосновения, прохладный покалывающий гель.
Мужчина неожиданно громко сказал несколько фраз, Ирина их не разобрала, и тут же в нее вставили фаллос фигурки. Холодный и неприятный, ей сразу стало неудобно и противно.
— Терпи, терпи.
Мужчина стал водить туда-сюда статуей, имитируя сношение.
Ирина чувствовала себя просто идиотски, представляя себя со стороны.
То ли от движения, то ли от смазки, но ей показалось что находящийся в ней предмет стал горячее. Неприятные ощущения вдруг прошли, и она чувствовала в себе обычный фаллоимитатор, с которым вполне можно было развлечься.
Толчки стали сильнее.
“Я отдаюсь божку, — вдруг подумала Ирина. — Смех какой. Меня трахает божество”. И тут она увидела, что мужчина стоит перед ней, на коленях с распростертыми по полу руками.
“Странно, — подумала Ирина, — а кто тогда двигает этой...”
И тут она отчетливо почувствовала, как на ее попу легли маленькие каменные ручки и сильно обхватили ее.
Находящееся в ней стало огромным. У Ирины было много мужчин, может быть даже очень много, но так ее не имел никто. Ее имели властно, сильно, но безразлично. Так едят пищу — со вкусом, причмокивая, но не испытывая никаких чувств к ней, к пище. Пережевали, распробовали и проглотили.
Ирина хотела повернуть голову, посмотреть, кто же позади нее, но ее тут же прижали к полу.
И она испытала оргазм, оргазм неестественной силы, но бесформенный и пульсирующий. На краю оргазма Ирина поняла, что в нее кончили.
Через несколько дней Ирина познакомилась еще с одним мужчиной. Они также позанимались сексом на первом же свидании, но он не проводил ее до подъезда, а остался ночевать. Утром он признался ей в любви, и сказал, что хочет иметь от нее детей. Через неделю он познакомил ее с мамой. Дочка Ирины души в нем не чаяла.
Когда они регистрировались, Ирина была беременна.
Ее муж был счастлив.
Но, хоть этого и не могло быть никогда, Ирина точно знала день зачатия и не сомневалась, кто отец ребенка. Тем более, что на ее карточку исправно переводили 50 тысяч рублей в месяц.