Я сквозь слезы и смех
Не смотрю на успех,
Я считаю, что это не важно.
А я такой человек,
Я такой человек.
Я плыву как кораблик бумажный.
КАПЕЛЬКИ СЧАСТЬЯ
Рай это детство. Солнечные зайчики играют на полу. Лето. Каникулы. Мама уже ушла на работу в доме никого. Прихватив со стола бутерброд, бежишь на улицу. К ребятам.
Бежишь так, что рубаха надувается пузырем на спине. Собрались возле подъезда или на детской площадке возле качелей или еще где ни будь за домами, ночь прошла, мы снова вместе и рады друг другу. Обсуждаем планы, во что играть, - в войну на гаражах, в «свинопаса» - сбивать консервные банки палками или вообще по-детски в машинки на песке. Все сгодиться. Все в радость. Счастье.
Хорошо и одному. На велосипеде едешь к бабушке на другой конец поселка. Возле школы выписываешь круги на асфальте, с разгону перепрыгиваешь бордюры, в парке виляешь по узеньким дорожкам, представляя, что уходишь от погони. У бабушки в саду стоит стол, а на нем твое царство пластилиновых рыцарей. Щиты у них из расплющенных пивных пробок, а мечи выкованы из алюминиевой проволоки.
На закате когда солнце путается в кроне старой яблони, воздух дрожит теплым маревом, обосновавшись на высокой крыше старого сарая, вглядываешься за горизонт. Где-то там дальние страны, какая-то другая большая жизнь. Все еще впереди. Счастье.
А на речке с родителями? Река и широкая и глубокая, а тебе совсем не страшно, ты плывешь на тот берег, держась за отцовское плечо. Потом тушенка с ножа с черным хлебом. Ничего нет вкуснее. Потом у берега, где на воде пляшут блики, на мелкоте суетятся стайки мальков, а ты ловишь их пригоршнями. А вот ты перекупался, вылез на берег, стучишь зубами, но тебя завернули в полотенце, из-за набежавшего облака выглянуло солнышко, и ты отогрелся, и мурашки исчезли, и ты снова просишься в реку, и через десять минут тебе разрешают. Вот ты опять бежишь по склону и со всего размаху плюхаешься в мутноватую воду, миллионы брызг, рядом визжит какая то девчонка, и дух захватывает от какой то огромной невозможной радости, от полного до самых кончиков ногтей счастья.
Минуло. Ушло. Кануло. Теперь только сниться, но так же ярко, так же зримо и просыпаешься с ощущением той детской радости, того сладкого счастья.
Рай начинается в детстве. И когда тут все закончится, капельки счастья сольются в один бесконечный поток, и будет сниться - лето, каникулы, мутная речка, круги на велосипеде, газировка из автомата, желтые листья у школы, первый танец с девочкой, которая нравиться, старые книги на пыльном чердаке и закатное солнце, севшее на дырявый забор.
УДАЧИ И РАЗОЧАРОВАНИЯ
Таких удач чтобы дух захватывало, в лотерею кто-то выиграл или клад нашел, не припомню. Просто все было.
Удачей, например, считалось на взрослый фильм попасть про Фантомаса того же, фильм вполне безобидный, а детей, почему-то не пускали, ну посмотреть же жуть как хотелось, и вот повезло, тебя по знакомству провели.
А разочарование когда в кино дракон такой тряпочный и по-дурацки шевелится. Совсем не страшно.
Отмена занятий в школе - удача.
- Последнего урока не будет! Училка заболела. Ура!!!
И с криками пор коридору. Уборщица остановить пытается:
- Вы куда несетесь как оглашенные?!
- А нас отпустили! Ааааа!!!
И с визгом по коридору на улицу портфелями драться…
А облом когда ты вот портфелями дерешься, не успел еще домой убежать, а тут завуч выходит и говорит:
- А ну марш на занятия, дополнительный русский будет!
Удача на целый месяц была, если цирк или зверинец приезжал. И вонял на всю округу. Идешь вот так по запаху, ага вот и вагончики на пустыре стоят, десять копеек билет. Проходи, смотри на полудохлого льва и обезьян с красной задницей.
А разочарование когда ни льва, ни обезьян, ни слона не было, а только какие то птицы, грифы облезлые, шакалы и медведи на худой конец. Вони от них столько же, а вида ни какого.
Удача, когда выставили на прилавок в магазине игрушек автомат, такой, как настоящий, черный, и ты как раз в это время с матерью зашел и упросил ее купить. Пять рублей - бешеные деньги, но согласилась, потому что зарплата вчера была, тоже удача.
Ну, а разочарование когда все-таки не купили. Деньги на форму школьную, или на сандалии предназначены.
Удача, когда ты не учил, и тебя не вызвали, а могли бы. У тебя уже три тройки подряд.
Ну, а не везение в этом случае очевидно.
- Садись. Два!
Удача, когда тебя ребята из соседнего двора побить собирались, а ты домой другой дорогой пошел.
Ну, а не повезло, когда ты играл в догонялки, убегал, оглядывался, повернулся и тут столб перед тобой. Бац! Все смеются. А ты на земле лежишь, и тебе и больно и обидно до слез, и разочарование такое… Еще друзья называются. Смешно им, что у тебя на лбу здоровенная шишка растет.
А еще удача, когда книгу интересную достать удалось, когда на экзамене тебе счастливый билет выпал, когда ты стал взрослым, а в какой момент так и не заметил.
ВРЕМЕНА ДЕТСТВА
У любого времени года в детстве свой резон.
Вот лето. Лето жаркое, значит, пруд прогрелся до дна. Можно часами не вылезать из воды. На плоту кататься. Свалился прямо в одежде, через десять минут сухой. Можно по улицам «гонять» до позднего вечера, лето же, ночи теплые. Сидишь на сараях с ребятами жуткие истории рассказываешь, а тут бац! Звезда на две части разваливается. Ну, точно НЛО. И пулей все по домам. Страшно же, а вдруг инопланетяне похитят.
А утром хорошо пойти на речку пескарей ловить. Или ершей на стремнине. Целый бидон наловишь, мал - мала - меньше, чтобы потом кошке отдать. А кошку можно в бочку с водой кинуть. Вот, весело! Она ракетой оттуда метра на полтора вылетает и несется как очумелая. Брызги во все стороны.
Летом вообще здорово. Каникулы. Времени вагон, но для игр все равно не хватает, только и слышишь:
- Домоооой! Иди обедать!
- Ща, мам, щас приду. Дай доиграю!
- Иди, кому говорю, неслушник!
Ну, в общем, лето это главное время года в детстве. Не то, что осень.
Осень грязная. Особенно в провинциальных городках, где асфальт только по центральным улицам проложен. Пока дойдешь до школы по уши в грязи. Поэтому и ходили в резиновых сапогах. В школе открывали черный ход, возле которого такой железный короб был сварен, а над ним труба с дырочками из них вода струйками льется. Перед тем как в школу зайти все сапоги моют. А на входе дежурные стоят. Проверяют, хорошо ли вымыл. Кто плохо, иди, домывай. Я один раз забыл сменку, так в сапогах по школе и ходил, и как на грех к доске вызвали. Стою в этих сапогах по колено. Ну, чисто, «куманек» деревенский. Весь класс хихикает.
Хотя конечно есть осенью и приятные моменты, листья желтеют, в парках красиво, запах такой осенний, особенный. Потом на огороде можно деревянной саблей головы подсолнухам срубать, печь картошку в золе, по деревьям голым удобнее лазить. А когда морозы начнутся можно лед на лужах на крепость испытывать. Смотришь, один такой испытатель уже провалился и, кажется, воды ботинком зачерпнул.
Ну, ничего, скоро зима и по тому же льду в хоккей можно.
А зима снежная. Вот не помню, чтобы в детстве зима без снега была. И крепости строили и снеговиков лепили и кубарем с горы в сугробы скатывались. Придешь домой весь в снегу и на штанах у тебя сосульки. А приходишь только тогда когда окончательно задубеешь, ног не чувствуешь. Отогреешься и опять:
- Мам, ну я пойду, побегаю!
- Сиди уже, горе луковое, заболеешь!
И сидишь, в окно через морозные узоры смотришь, как там быстро вечереет и возле фонарного столба снежинки кружатся.
А то и, правда, заболеешь. Температура. Чай с малиной. Лежишь под двумя одеялами потеешь. Но вот болезнь отступила, и ты уже по дому ходишь в свитере. Но в школу тебе еще нельзя, зато в солдатиков на полу играть можно. Пару раз так за зиму поболел, глядишь и весна на носу.
Весна, конечно, красна. Ну, то есть все вот так вот распахивается наружу, и весенний ветер тебе за ворот. Можно, опять заболеть, но об этом не думаешь.
- Куда ты опять без шапки помчался!
- Мам, отстань, тепло!
И, правда, тепло. И ручьи побежали, и щепки пускаешь, и они так по этим канавкам несутся, на перекатах ныряют, а ты бежишь за ними и надеешься, что твоя щепка все другие обгонит.
Потом мимо пролетает апрель, и вот уже звучит на школьном дворе:
Утро красит нежным цветом
Стены древнего Кремля…
Первомай. Ярко все, радостно, и тебе флаг доверили нести.
А потом Победа. Ветераны все в медалях и орденах. Буфеты кругом. Мужики пиво берут, а тебе газировку с пирожным или с коржиком. Кругом все цветет и сирень пахнет. И скоро лето. А лето это да… Лето жаркое…
А потом опять осень, и так пока все четыре времена года не закружатся в бешеном калейдоскопе когда уже перестаешь замечать, что там у нас на дворе снег или еще листопад, когда различаешь только два состояния дом и работа, а это значит, что детство кончилось. Навсегда.
ИГРЫ НА ВЫЖИВАНИЕ
То, что мы выжили в детстве – это удивительно. Десятки раз мы были на волосок от гибели и столь же часто могли покалечиться.
Мы рисковали практически каждый день. Мы были предоставлены сами себе, за нами никто не следил, а творили мы что хотели. Вот, например, такое развлечение – игра в войну на стройке. Помните что такое – долгострой? Это когда возведенный этажа до четвертого дом вдруг перестает расти, строители покидают площадку года на два и ее никто не охраняет. Вот где раздолье. Прекрасная декорация для битвы за Сталинград. Можно карабкаться с этажа на этаж, рискуя свернуть себе шею, скакать с плиты на плиту на десятиметровой высоте. Просто нестись как угорелый по бетонным закоулкам, с большой вероятностью того, что с размаху наскочишь на, штырь стальной арматуры острый как вражеский штык. Сколько было таких случаев? Периодически мы узнавали, что какого-то мальчика придавило рухнувшей плитой, а какой-то неудачно свалился в подвал и сломал себе позвоночник.
А, скажите, зачем нужно было бросать патроны в костер? Но все это делали. Лично я «тырил» у отца патроны от мелкашки и передавал их своим «безбашенным» друзьям. И мы «бахали» ими за сараями.
А зачем нужно было делать «поджегные» - примитивные пистолеты в виде запаянной с одного конца трубки стреляющей с помощью начищенной со спичек серы? Это оружие с известной регулярностью взрывалось в руках его владельцев, отрывая мальчишкам пальцы. Помню, была история, которая потрясла нас в детстве, пацан нечаянно выстрелил себе в живот. Дробь разворотила ему печень. Он добежал до медпункта и там умер от потери крови.
А скольким выбили глаза из рогатки, стрелами или шпагами из толстой стальной проволоки?
Мы бегали по крышам сараев, лазили по деревьям, носились на велосипедах. Все это могло привести нас на больничную койку. И приводило. Меня, например, когда я на велосипеде летел от друзей-преследователей, сбила «Ява». Очевидцы утверждали, что я пролетел метров пять по воздуху, и грохнулся головой об асфальт. Странно, что череп не раскололся. Сильное сотрясение мозга и две недели в больнице. Неудивительно, что после этого случая так и не удалось уговорить мать купить мне мопед. Еще бы!
А еще одна «крутая» забава детства – так называема «трубочка», практически аквапарк советского периода, двухметровая в диаметре труба по которой в реку сливалась отработанная на ТЭЦ вода. Для того чтобы пролететь по этой трубе, нужно было спустится в люк, и отдаться на волю ревущей стихии. Напор был дикий, напрочь сбивало с ног, со страшной силой несло по трубе метров пятьдесят и с размаху выбрасывало в реку. И наплевать, что в том месте, где оканчивалась труба, под водой лежала бетонная плита, о которую легко можно было переломать себе все кости. Нас это не останавливало, мы умудрялись так рассчитать траекторию движения, что нас как-то проносило над этим подводным рифом, и мы благополучно выныривали, чуть ли не в середине реки. Впрочем, выныривали не все. Чуть ли не каждый год под «трубочкой» кто-то тонул. Ну не повезло. Фатум. Судьба. Тонули и в других местах. На речку же ходили, как правило, одни, без родителей. Вот и собирали омуты и водовороты дань малолетними жертвами. Но те кто выныривал становились крепче, бесстрашнее, не боялись глубины, высоты, боли и драки. Это чудо, что мы выжили. Вот и живем, получив, кто второй, а кто третий, а кто и пятый шанс. А зачем живем? Бог ведает…
ТЫ ВСЕ ТОТ ЖЕ
Как объяснить тот факт, что ты безошибочно узнаешь друга детства, даже если не виделся с ним двадцать лет. Он же совсем другой, и полноватый стал и лысина и очки на носу. Ан, нет, все равно разглядишь в нем того самого мальчишку, с которым ты когда-то сидел за одной партой. Что-то в нем осталось от того пацана, с которым ты проводил целые дни, гонял по улицам, лепил пластилиновых солдат, играл в песке, а то, случалось, и дрался, но потом быстро мирился, и ваша дружба продолжалась.
И вот это что-то неуловимое ты и замечаешь в первую очередь, а уж потом лысину, очки и округлившийся живот. Ты понимаешь, что твой старый друг остался тем же самым Юркой с Рабочего поселка, да и ты сам все тот же Игорек, Колька или Серега, ну или как там тебя в детстве звали.
Ну, а выросшие девчонки точно так же безошибочно угадают в солидных дамах своих подруг - хохотушек Наташек, непутевых Татьян, или заводил Женек. Мы не изменились, мы все те же. Тот, кто в детстве мечтал - уехал из своего захолустья, та, которая и в классе была похожа на курицу-наседку - завела троих детей, тот, у кого в пионерской дружине была ответственная должность - и сейчас во власти, а тот, кто был наивным романтиком - продолжает писать стихи.
Детство никуда не ушло. Оно рядом. Кажется, вот завернешь за угол и узнаешь в мальчишке, несущимся на красном велике, самого себя в 13 лет, откроешь старый альбом и почувствуешь порыв весеннего ветра, который с треском распахнул окно прямо посреди урока, когда полетели на пол тетрадки, завизжали девчонки и повыскакивали со своих мест ребята. И все вспомнишь и поймешь, пока ты в душе все тот же мальчишка – значит ты жив, и все у тебя будет хорошо...
Москва 2006-2007 год.