Цветы вишни покрыли обнажённые мокрые костлявые ветки паутиной ароматных кружев, кажется
что сердцевина цветка бордовая не созревшая косточка и, когда лепестки облетят, она
обтянется сочной мякотью от которой вяжет во рту, словно ягодка забродила. Взрыв
солнечного газа пузырится на востоке и этот ржавый желчный пузырь взлетает в беловатое
небо, как пульсирующий воздушный шарик с обрезанной ниточкой на празднике. Пролетая над домами он
вызывает болезненную мрачную тень, в нише которой, легко укрыться от ожогов жаровни. Те
же чьи тела воспринимают свет, как подкрашивающую хну, нежатся и вертятся в комке
испепеляющего светила, подставляя все более аппетитные оголённые тела под изжёлто-оранжевый огонь.
Лето только начинается, а моё лицо словно обуглилось от накала и теперь даже явные
глубокие морщинки лба стали привлекательно коричневаты, будто солнце полоснуло
золингеновской сталью пекла по обнажённым нервам ума.
Заводной апельсин даже ночи делает серыми, с облезающим слоем обожённых обрывков
полупрозрачных облаков, которые летят тополиным пухом по складкам изумрудной земли. По-
кошачьи ветер слизывает молочную плоть и обнажённая стеснительная луна распоров серпом
фиолетовое небо, высыпает россыпь фосфорных мушек на холодную поверхность поднебесья.
Хочется пробежать по морскому скрипучему песку и покататься на волнах южных
морей, заворачивающих тело в рулет и наполняющих плавки грузом песчаного дна, но пока
приходится ездить в потном транспорте и, скрываясь от жары под зонтом пригородного
пляжа, смаковать жирное и терпкое пиво...