Достоевский и Булгаков – два величайших русских писателя, творчество которых теснейшим образом связано с христианством. Именно в произведениях этих авторов наиболее прямо и последовательно используются библейские и евангельские тексты, сюжетные линии, идеи. Христианские мотивы отчетливо прослеживаются в творчестве большинства русских писателей: Гоголя, Толстого, Лескова, Тургенева, Чехова, Андреева, Бунина. Этические принципы даже советской литературы времён эпохи соцреализма, на наш взгляд, проистекают из христианства, представляют собой модернизированные христианские заповеди. Современная русская литература в этом смысле тоже является преемницей классической русской литературы, основанной на православии (Солженицын). Мы полагаем, что в этом ряду два писателя наиболее явно и последовательно используют в своём творчестве христианские сюжеты, идеи и постулаты: Ф.М. Достоевский и М.А. Булгаков. Другие русские классики использовали их в меньшей мере и, как правило, косвенно. Так Н.В. Гоголь преимущественно обращался к мистическим, а не чисто христианским мотивам, Л.Н. Толстой отошёл от православия и создал собственные богословские произведения, в творчестве других писателей христианские мотивы либо скрыты, либо используются как вторичные, вспомогательные. Не вызывает сомнения, что творчество именно Ф.М. Достоевского наиболее целостно и глубоко связано с православием. Именно ему мир обязан популяризацией идей православия, их осмыслением и художественным изложением. Известно, что Булгаков внимательно исследовал произведения Достоевского, считал себя его учеником. Булгакову принадлежит первая и самая значимая в советской литературе попытка творческого осмысления (а точнее сказать, переосмысления) идей христианства. Все сказанное обуславливает необходимость сравнения произведений Достоевского и Булгакова в контексте понимания основ православия.
Следует подчеркнуть, что опыта подобного сравнения нет даже в научной литературе, о чём свидетельствует проведённый нами библиографический поиск не только критических и литературоведческих изданий, но и диссертационного фонда. Особенность советского литературоведения, скованного идеологическими и атеистическими рамками, привела к тому, что до последнего времени практически отсутствовали российские исследования даже христианских мотивов в творчестве Достоевского, признаваемого всем миром величайшим православным писателем. В советской критической литературе подобные исследования полностью отсутствуют, литературоведческие работы ограничиваются анализом человеческих исканий в творчестве писателя, рассматривая нравственность как социальный, а не религиозный эпифеномен. В своей попытке исследовании мы использовали широкий круг критической литературы, как русских, так и советских и зарубежных литературоведов.
Цель Достоевского – пропедевтика, осмысление и популяризация христианства, средство достижения цели – создание глубочайших по проникновению и сильнейших по воздействию на читателя литературных произведений. Тексты романов Достоевского насыщены и прямыми цитатами из Священного Писания, и аллюзиями, и скрытыми символами, и толкованиями. Последовательно идя по пути осмысления христианства, Достоевский создает целую галерею литературных произведений разных жанров, в каждом из которых он, так или иначе, касается волнующих его мотивов Священного писания. Православие для Достоевского тождественно нравственности, а все его творчество можно назвать энциклопедией христианской этики. Он касается как библейских заповедей "Не убий", "Не прелюбодействуй", "Не сотвори себе кумира", так и основных постулатов Нового Завета.
Вера в единого Бога – главный принцип монотеизма и главный стержень творчества писателя. Все отрицающие Бога, все колеблющиеся и сомневающиеся герои его произведений обязательно скатываются в пучину греха, злодеяний или душевной пустоты. Подмена идеи Бога любым политическим, социальным или утилитарно-нравственным идеалом недопустима и всегда приводит к деморализации и даже преступлению. Так происходит со Ставрогиным в "Бесах", с Иваном Карамазовым, с Родионом Раскольниковым.
Самой волнующей для Достоевского на протяжении всего его творчества остается великая заповедь "Не убий", к осмыслению которой он возвращается снова и снова. Апофеозом этого осмысления является его "Преступление и наказание" , но эта же тема определяет идеи и других основных его произведений: "Идиота" и "Братьев Карамазовых" . Как глубокий мыслитель, Достоевский не просто обсуждает основное человеческое табу: запрет на убийство себе подобного – а ищет причины, побуждающие личность преступать этот запрет. Убийство у Достоевского – нравственная катастрофа прежде всего для самого убийцы. Среди причин, побуждающих человека на этот смертный грех, Достоевский выделяет поиск собственного "Я" и самоутверждение человека (Раскольников); необходимость доказать свою причастность к "человеческому" сообществу, как правило, маргинальному, для которого не существует традиционной нравственности ("Бесы"); попытку избавиться от собственных душевных мук и избавить от нравственных страданий другого человека (именно так убивает несчастную Настасью Филлиповну не менее несчастный Рогожин).
Более терпимо относится Достоевский к нарушению заповеди "Не прелюбодействуй". С точки зрения библейской морали падшими женщинами являются и Настасья Филлиповна, и Соня Мармеладова. Однако именно они – самые страдающие, самые лучшие героини Достоевского. Следуя Иисусу Христу, Достоевский не просто прощает этих "блудниц", а видит в них прекрасных, мучающихся и кающихся людей, падение которых есть не их собственный грех, а грех других. Соня Мармеладова для автора вообще является символом чистоты и всепоглощающей жертвенности, она самая истинная христианка.
Но главным на протяжении всего творчества для Достоевского является осмысление идей Нового Завета, составляющих собственно православие . Их обсуждение Достоевский вкладывает в уста многих своих героев: князя Мышкина, Алексея Карамазова, старцев Зосимы и Тихона, Мармеладова, Лебедева и даже Федора Карамазова. Апологетика православия у Достоевского включает широкий круг богословских вопросов: идею христианской любви, проблему искупления греха, значение церкви, монашества, старчества, силу священного писания, соприкосновение мирам иным, представление о рае и аде и многие другие.
Идея христианской любви – центральная в творчестве Достоевского. "Братья, не бойтесь греха людей, любите человека и во грехе его, ибо сие уже подобно божеской любви и есть верх любви нам земле. Любите все создание божие, и целое, и каждую песчинку. Каждый листик, каждый луч божий любите," – такой гимн христианской любви создает Достоевский в поучениях старца Зосимы.
Важнейшим мотивом творчества Достоевского является осмысление жертвы Христа. Именно образ Христа навеял у Достоевского желание создать образ "вполне прекрасного человека" . Христос для него не просто Сын Божий, а человек страдающий, это объединяет, сближает его со всеми людьми. Именно человеческое в Христе более всего интересует Достоевского. Тема воскрешения как дающего надежду и искупление, красной нитью проходит по всему творчеству Достоевского. Чтение "Воскрешения Лазаря" производит сильнейшее впечатление на Раскольникова. Идея воскрешения дает надежду любому, даже последнему грешнику, надо только уверовать.
Мотив разрушения, смерти, связанный с образом сатаны, олицетворяет в романе "Бесы" Ставрогин, вторгающийся во внутренний мир героев, определяющий их слабые места и обретающий власть над ними. Главный способ завладеть чьей-либо душой – посеять неверие, сомнение в существовании Бога, взрастить гордыню, заставить поверить в собственную исключительность. Такие люди, как Иван Карамазов, Ставрогин, Смердяков, по Достоевскому, одержимы бесом, что автор недвусмысленно показывает. Исследуя значимость любви и добра в человеческой жизни, Достоевский неизбежно приходит к осмыслению зла как антидобра, антиблага. В этом смысле особенно важным является роман "Бесы" . Эпиграф представляет читателям два полюса романа: полюс бесов, зла и противоположный полюс – "возвращения в самих себя", равновесия в мире, связанный с образом Христа. Два основных лейтмотива романа: лейтмотив зла, темноты, и лейтмотив Богоприсутствия, гармонии и света. Текст "Бесов" наполнен евангельскими ссылками, прямыми цитатами. Само название главы "Премудрый змий" наполнено библейскими реминисценциями. Это и змей, искуситель и лжец, в Книге Бытия и "древний змий, обольщающий всю вселенную" из Откровения Иоанна, олицетворяющий сатану. Образ сатаны (от еврейского "противник") является противоположностью Бога; его слово утверждает не правду, а ложь, старается разобщить, разрушить мир, дать не жизнь, а смерть. "Жизнь есть боль, жизнь есть страх, и человек несчастен… Кто победит боль и страх, тот сам бог будет. А тот Бог не будет". Все, кто не поддался на искушение, познают смерть, либо став жертвами, как Шатов и Марья Тимофеевна, освободившиеся от разрушающего влияния, либо, подобно евангельским свиньям, следуя за учителем до самого конца, до самой пропасти. Силы зла начинают свои действия с развращения детских душ: "…учитель, смеющийся с детьми над их Богом… Школьники, убивающие мужика, чтобы испытать ощущение, наши… одно или два поколения разврата нам необходимо". В роли искусителя, подстрекателя выступает и Свидригайлов, мучающий Дашу и Раскольникова, добавляющего последнему сомнений и душевных мучений. Сатана является и Ставрогину, и Ивану Карамазову. У последнего образ сатаны ассоциируется с образом собственного отца, который сам себя называет "отцом лжи". Вывернутый наизнанку, образ сатаны предстает перед молодым Карамазовым не в огненных одеждах Люцифера, а в омерзительном фатовском обличье. Рассуждения Ивана, манипулирующего с текстом Библии, подобны действиям сатаны, стремящегося разрушить изнутри Божий мир, без которого он не мог бы существовать.
Тесно связана с темой жертвы и скорби и тема бедности. Достоевский в большинстве своих произведений возвращается к евангельской мудрости: "Легче верблюду пройти сквозь угольное ушко, чем богатому попасть в рай". Герои "Бедных людей", "Униженных и оскорбленных", "Преступления и наказания" ужасающе бедны. Нищета иногда толкает их на путь порока, но она же является гарантом будущего спасения. "Блаженны страждущие, ибо они утешатся" – эта тема лейтмотивом пронизывает все творчество Достоевского.
Достоевский не просто последовательный ревнитель христианства, он защитник именно православия и становится удивительно воинствующим, когда речь заходит не только о нехристианских религиях, но даже о родственном православию католицизме. Христианство для него тождественно православию, любое отступление от последнего грешно и кощунственно. Князь Мышкин с волнением говорит: " … католичество римское даже хуже самого атеизма… Атеизм только проповедует нуль, а католицизм идет дальше: он искаженного Христа проповедует, им же оболганного и поруганного, Христа противоположного! Он антихриста проповедует, клянусь вам, уверяю вас! …Атеизм из них вышел, из самого римского католичества… он порождение их лжи и бессилия духовного! …Ведь и социализм порождение католичества и католической сущности! Он тоже, как и брат его атеизм, вышел из отчаяния… чтобы заменить собой потерянную нравственную власть религии, чтоб утолить жажду духовную возжаждавшего человечества и спасти его не Христом, а тоже насилием!… Надо, чтобы воссиял в отпор Западу наш Христос, которого мы сохранили и которого они и не знали!"
Таким образом, в своем творчестве Достоевский затрагивает все основные христианские идеи, осмысляет их как великий художник и православный мыслитель, исследует их значимость для человечества, целиком разделяя их.
Творчество Булгакова тоже основано на осмыслении евангельских (в первую очередь, "Мастер и Маргарита") и библейских идей и сюжетов. Однако с точки зрения ортодоксального христианства булгаковские интерпретации евангельских сюжетов являются излишне вольными. Анализ булгаковских текстов позволяет выявить их явные расхождения с текстом Нового Завета, что с литературной точки зрения, безусловно, позволено художнику, а с точки зрения христианского канона не позволено христианину.
Самый известный роман Булгакова "Мастер и Маргарита" посвящен развитию темы борьбы метафизического, вселенского добра и зла, столь значимой для Достоевского. Сам роман представляет собой гипертекст, значительную часть которого составляет текст в тексте – роман Мастера, представляющий собой фантазию на тему жизни и смерти Иисуса Христа . В период написания романа Булгаков изучил не только текст Евангелий, но и многочисленные исторические источники об Иудее начала эры, иврит, неканонические толкования . Он сознательно отступает от евангельского сюжета, лишает Иисуса привычного апостольского окружения, учеников, использует не привычные евангельские, а еврейские имена и названия. Образ Иешуа – самый спорный с точки зрения христианства образ романа. Если для Достоевского Христос - Богочеловек, наделенный лучшими человеческими качествами, прежде всего – способностью любить и сострадать, то у Булгакова он – человек, временами слабый, даже жалкий, чрезвычайно одинокий, но великий своим духом и всепобеждающей добротой.
Другой центральный образ романа – Воланд, дьявол, сатана, также очень далек от классического образа "духа тьмы" Священного Писания. Если в христианском толковании сатана – олицетворение зла, то у Булгакова он "часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо". Здесь Булгаков явно следует гётевским оценкам Мефистофеля. Однако более глубокое знакомство с богословием позволяет понять, что эпиграф к роману – не просто литературный образ, а важнейший теологический постулат, заимствованный Булгаковым у иудейских религиозных мыслителей и средневековых каббалистов . Согласно традиции иудаизма, в мире не существует абсолютного зла, все в конечном счете есть добро. Булгаков многократно подчеркивает значимость и очистительную силу зла. "Не будешь ли ты так добр подумать над вопросом: что делало бы твое добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени?" – спрашивает Воланд Левия Матвея.
Еще одной важной темой романа является тема предательства, влекущего за собой "ад в душе". Человек сам наказывает себя своими деяниями, и это наказание самое страшное, вечное, перед которым смерть кажется желанной. Булгаков обсуждает два предательства: предательство "глупого и жадного", предательство Иуды, и предательство "трусливого", Понтия Пилата. Грех второго гораздо страшнее, наказание за него неизмеримо тяжелее.
Представления о рае и аде в "Мастере и Маргарите" сильно отличается от канонических христианских. В отличие от Достоевского, считавшего возможным существование "рая на земле", рай и ад по Булгакову не достижимы в земной жизни, а даются человеку лишь после смерти. Помимо рая ("света") и ада ("тьмы"), существуют и другие состояния: вечный покой и небытие.
Но представления о гармонии мира, о любви и милосердии, правящем в мире, столь значимые для христианства и столь широко звучающие у Достоевского, - центральные и в творчестве Булгакова. Тема христианской любви, христианского всепрощения является для него одной из самых важных. Эпизод с Фридой, когда Маргарита, забыв о себе говорит ей: "Тебя прощают, больше не будут подавать платок", – стала для всего мира символом милосердия.
И есть нечто, что оправдывает Булгакова даже с точки зрения православия и сближает его с Достоевским, - это прямое отрицание неверия, безбожия, атеизма.
Дальнейшее развитие событий показывает, что даже с точки зрения сатаны безбожие – самый страшный грех, и Бездомный, и Берлиоз за него жестоко наказаны, первый – безумием, второй – небытием. Вера в любых богов по Булгакову предпочтительнее атеизма. Рефреном по роману идет восклицание: "О боги, вы боги!", свидетельствующие о множественности человеческих представлений о божественном, которая Булгаковым, в отличие от Достоевского, вовсе не осуждается.
Тезис о силе веры, о Божественном присутствии в мире звучит и в других произведениях Булгакова. В "Белой гвардии" искренняя молитва Елены спасает от смерти ее брата: Еще один христианский мотив определил тему других произведений Булгакова. Человеческая гордыня порой толкает людей сделать то, что положено лишь Богу: взять на себя функции творца, сотворить себе подобных или преобразовать мир животных. Практически отождествить себя с Творцом, встать на одну с ним ступень пытаются и герои произведений Булгакова. В "Роковых яйцах" это привело к невиданной катастрофе: отвратительные гады наводнили страну, сделав мир апокалиптически ужасающим.
В "Собачьем сердце", стремясь избавить человечество от старения и болезней, профессор Преображенский увлекается и, подобно Фаусту, пытается сотворить человека. Итог этого печальный: отвратительный гомункул Шариков становится опасным, мнит себя не только равным человеку, но и превосходящим его. Ужаснувшись содеянному, Преображенский решается практически на убийство, уничтожая эту псевдоличность и терпя духовный крах и страдание.
Итак, Достоевский и Булгаков совершенно по-разному осмысляют христианство. Достоевский – ортодоксальный христианин, православный мыслитель, защитник православия, облегший свои философские размышления и теологические изыскания в форму совершенных литературных произведений и в каждом из них открыто заявляющий о своей приверженности православию.
Для Булгакова христианство – лишь одна из возможностей духовных исканий человечества, защищая веру в любой форме и ополчаясь против атеизма, он вовсе не призывает именно к православию. В своем творчестве Булгаков использует и идеи иудаизма, и идеи буддизма, и идеи единой вселенской церкви В.Соловьева. Однако писатель отчетливо осознает значимость христианства, как прекраснейшей этической доктрины, являющейся воплощением Любви и Всепрощения. Осмеливаясь отойти от евангельского канона в изложении истории Иисуса Христа, Булгаков вовсе не умаляет этого образа, а лишь по-своему читает его, что так свойственно гению. Обвинения в адрес Булгакова в апологии сатанизма, мирового зла, в последние годы звучащие со страниц религиозных издании, кажутся нам неверными, не отражающими сути его творчества. Мысли о силе добра, о вторичности и подчиненности ему зла, о гармонии и справедливости, царящих в мире, не просто звучат, а кричат со страниц булгаковской прозы: "Все будет правильно, на этом построен мир". Можно ли автору подобных строк предъявлять хоть какие-нибудь обвинения?
И произведения Достоевского, и произведения Булгакова заставляют задуматься о беспредельной сложности бытия, существовании духовного мира, окунуться в то сложное, что И. Кант называл трансцендентным, а С. Франк – непостижимым. И в особые минуты испытать особое состояние души – почувствовать Божественное присутствие в мире, как до нас это чувствовали и Алексей Карамазов, и князь Мышкин, и Мастер, и Елена Турбина и многие другие герои Достоевского и Булгакова.
2007 г.