Розалия Блюм

Глава 14


      Узнав, что наступило тринадцатое июня, Фрэнк не сильно расстроился. Он уже твердо усвоил, что существует нечто, что, хотя и временно, но приводит жизнь в порядок. Оставалось только обнаружить это нечто и заставить его работать непрерывно. В первую же очередь Фрэнк хотел удостовериться, что размолвка с Джессикой осталась в будущем, и с этой целью он набрал ее номер.
      - Джессика, я очень соскучился и хотел бы встретиться, - искренне проговорил он в трубку.
      - Алло, кто это?
      - Джессика, это я, Фрэнк.
      - Простите, но я Вас не знаю.
      Фрэнк вздрогнул. "Все-таки она на меня обиделась. Но как это возможно?" Благодаря перевернутому вверх ногами миру, он имел право надеяться, что непонимание, имевшее место при их последнем разговоре, должно было исчезнуть, стереться из памяти.
      - Ты обиделась на меня? - упавшим голосом спросил Фрэнк.
      - Как я могу на Вас обидеться, если Вас не знаю? И кто дал Вам номер моего мобильного?
      - Джессика, ты сама мне его дала. Но что значат твои слова? Мое сердце разрывается! Ну, поспорили мы - с кем не бывает. Зачем же рубить с плеча?
      - Простите, как Вы сказали, Вас зовут?
      - Фрэнк! Фрэнк!
      - А фамилия?
      - Джессика...
      - Я просто подумала, что Вы могли быть клиентом нашего агентства. Вы не совершали каких-либо сделок с недвижимостью в ближайшем прошлом?
      - Да, то есть, нет. Разве что в ближайшем будущем.
      Фрэнк совсем сник и не отдавал отчета в своих словах.
      - Очень интересно, - заметила Джессика. - В любом случае, если Вы захотите продать или купить дом, я готова оказать Вам всяческое содействие.
      Было ясно, что Джессика намеривается закончить разговор, и Фрэнк ничего не мог противопоставить этому ее желанию.
      - Спасибо, я буду иметь это в виду, - совсем тихо сказал Фрэнк.
      Он был сбит с толку. Он не понимал, почему Джессика так поступила с ним. Все складывалось очень скверно, и этот новый поворот в его судьбе мог оказаться роковым. Без Джессики он уже слабо представлял свою жизнь. За время их знакомства они настолько сблизились, что... Стоп! Фрэнк все понял. Они познакомились с Джессикой на морской прогулке в июле, а сегодня тринадцатое июня. Теперь реакция Джессики на него уже не кажется такой необъяснимой, просто на данный момент он и Джессика чужие друг другу люди, и ничего не изменится в их отношениях в лучшую сторону, пока Фрэнк не решит свою проблему кардинальным образом.
      Сколько Фрэнк ни бил кулаками по стене, сколько ни пинал ее, легче ему не становилось. Обессиленный, он опустился в кресло и, обхватив руками голову, затих. Какое-то время он провел в такой позе, никак не реагируя на внешнее окружение. Когда же оцепенение стало проходить, и Фрэнк постепенно стал восстанавливать свою способность думать, первым делом он решил сосредоточиться на анализе двух случаев, когда у него все было так, как и у других. В глубокой задумчивости Фрэнк встал и подошел к окну. По улице прогуливалась чета Найтингейлов. Вильям что-то увлеченно рассказывал супруге, иногда показывая на дом Фрэнка. Фрэнк настоятельно порекомендовал себе не отвлекаться и отправился на кухню заглянуть в холодильник. Там было пусто.  "Первый раз время наладилось, когда я летал на воздушном шаре. Второй раз время наладилось, когда я гостил у профессора Стэнли". Открыв в шкаф, Фрэнк обнаружил несколько пакетов с супами. Он выбрал тот, который, судя по надписи, должен был пахнуть грибами. В ожидании, когда закипит вода, Фрэнк сделал открытие, которое, как это всегда бывает, оказалось гениально простым по сути. "Как я раньше не догадался! Время восстанавливало привычное течение всякий раз, когда я не ночевал дома!" От охватившего его волнения Фрэнк потерял интерес к еде, но довел процесс до конца, потому что понял, что сегодняшний день должен стать решающим в его судьбе, и физические силы вовсе не будут лишними.
      Терзаясь вопросом, что нужно сделать, чтобы проверить свою гипотезу, Фрэнк стал обходить все помещения дома. "Должно же быть в нем что-то необычное, если тут происходят такие странные вещи". Еще в детстве Фрэнку довелось прочесть несколько романов, полных мистики. Впоследствии, правда, он стал довольно скептически относиться к этому жанру, но это не помешало ему в такой ответственный момент вспомнить, что в домах с чудесами, как правило, имеются потаенные помещения. Чтобы обнаружить замурованную дверь, Фрэнк потратил почти три часа, тщательно простукивая все стены ложкой, которой ел суп. Чего-либо необычного найти не удалось, и Фрэнк уже был готов бросить это, как он понял, бесполезное занятие. Но при повторном обследовании части стены в непосредственной близости от камина Фрэнку показалось, что звук от ударов ложки несколько иной, чем где-либо еще на этой стене. Возбуждение Фрэнка достигло апогея, когда выяснилось, что подозрительная область еще и слегка возвышается над уровнем стены. Смущал относительно маленький размер области - десять на десять дюймов, не более. На дверь, через которую мог бы пройти человек, это не было похоже, но Фрэнка уже ничто не могло остановить, и он без сожаления стал ковырять стену. Некоторое время спустя, на помощь были призваны утюг, ударами которого Фрэнк нарушал целостность стены, и нож, который использовался для окончательно расчистки "тайны". Когда нож первый раз высек искру, Фрэнк догадался, что достиг чего-то металлического. Металлической оказалась маленькая дверка. Когда дверка была очищена от покрова полностью, стало очевидным, что перед Фрэнком сейф, открыть который будет не просто - прорезь замка предполагала наличие ключа.
      Облокотившись на стену, Фрэнк перебирал возможные варианты содержимого сейфа. "Там будет лежать записка с описанием того, что мне надо делать", - подумал Фрэнк. Но наиболее реалистичной ему казалась версия о спрятанных в стене богатствах. Это несколько уводило Фрэнка в сторону от его главной проблемы, но желание до конца понять, с чем он имеет дело, побудили Фрэнка поискать способ вскрытия сейфа. Взяв нож, Фрэнк попробовал поддеть его лезвием дверку. Лезвие со звоном сломалось, и Фрэнк от обиды хватил сейф со всей силы утюгом. Проиграв неизвестную Фрэнку торжественную мелодию, сейф открылся. Не до конца осознав, что он близок к цели, Фрэнк с опаской заглянул внутрь. Рядом с дверцей ничего не было, но сейф был глубоким, и это позволяло надеяться, что там, в абсолютной темноте лежит как минимум один бриллиант. Засучив рукав, Фрэнк стал осторожно продвигать руку вглубь сейфа, не встречая на своем пути ничего, кроме гладких стенок. Наконец, пальцы нащупали какой-то продолговатый предмет. "Бриллиант!" - прошептал Фрэнк и быстро извлек предмет наружу. Оказалось, что держит он в руках деревянную шкатулку, инкрустированную цветным стеклом. Шкатулка также нуждалась в ключе, но Фрэнк уже знал, что следует делать в таких случаях. Утюг не оставил шкатулке никаких шансов, и она разлетелась на несколько своих деревянных частей. На полу вместо бриллианта остался лежать свернутый листок бумаги. "Карта местности, где зарыты сокровища!"
      Фрэнк редко давал волю своим чувствам в такой форме, но он не смог поступить иначе, когда узнал, что некий Джозеф Пикстон решил в свое время, видимо из добрых побуждений, пожелать благополучия и душевного равновесия любому, кто будет проживать в этом доме. Именно это и содержалось в пожелтевшей записке. Говорить о душевном равновесии Фрэнка было невозможно. Он был зол и на не оправдавшего ожиданий Джозефа Пикстона, и на себя, потратившего столько времени на бредовую идею. Засунув записку вместе с остатками шкатулки поглубже в сейф, Фрэнк только сейчас ужаснулся, сколько беспорядка он привнес в гостиную. Он заставил себя собрать весь вековой мусор и поместил его по соседству с посланием Джозефа Пикстона, а по-прежнему зияющую дыру в стене решил впоследствии закрыть какой-нибудь картиной.
      "Чем больше вариантов я откину, тем ближе к истине я окажусь", - успокаивал себя Фрэнк, выходя из дома. Перейдя на противоположную сторону улицы, он постарался взглянуть на свой дом с большим пристрастием, чем даже тогда, когда он его покупал. Дом был действительно старым, построенным в девятнадцатом веке, но хорошее содержание и уместный косметический ремонт предшественников сделали его хорошо приспособленным к современной жизни, и как Фрэнк ни старался, ему не удавалось обнаружить ничего такого, что могло бы быть истолковано в пользу его предположения. Дом как дом.
      В этот момент кто-то кашлянул за спиной Фрэнка. Фрэнк обязательно удивился бы, если бы приблизившимся человеком оказался не Вильям, но удивляться не пришлось.
      - Простите, я что-то раньше не видел Вас здесь, - поинтересовался Вильям.
      - Вы здесь живете? - в свою очередь спросил Фрэнк.
      - Да, и довольно давно.
      - А я только что переехал сюда.
      - О! Так Вы наш новый сосед. Очень приятно. Вильям. Вильям Найтингейл.
      - Фрэнк.
      - Этот дом давно пустовал. Наконец-то у дома появился новый хозяин.
      - Простите, Вильям, - ухватился за мысль Фрэнк, - а что Вам известно о последнем владельце?
      - У кого же Вы тогда его приобрели? - проявил осторожность Вильям.
      - У мистера Лоутона, но через посредника.
      - Да, - согласился Вильям, - мистер Лоутон владел домом лет двадцать, но редко бывал здесь. Насколько мне известно, по большей части он жил в Австралии.
      - В Австралии, - повторил в задумчивости Фрэнк. - А Вам не доводилось с ним общаться?
      На лице Вильяма появилась снисходительная улыбка, и Фрэнк понял, что не существует и не существовало в округе души, с которой бы Вильяму не доводилось общаться.
      - Я имею в виду, - попытался уточнить Фрэнк, - не говорил ли мистер Лоутон о причине, по которой он решил продать этот дом? Быть может, что-то не удовлетворяло его.
      - К моему сожалению, мистер Лоутон избегал близкого общения, поэтому я не могу ответить Вам ничего определенного по этому поводу. А почему Вы об этом спрашиваете? Вы обнаружили какой-то скрытый дефект?
      Вильям оказался достаточно проницательным, но Фрэнк не был готов поделиться с ним своими подозрениями.
      - Вовсе нет. Все хорошо. Был рад с Вами познакомиться.
      Садясь в машину, Фрэнк не переставал думать о том, почему Лоутон продал дом. Но вряд ли ему когда-либо удастся связаться с ним напрямую, а обсуждать вопрос с третьими лицами в данной ситуации бесполезно. Есть предположение, что дом заколдован, и Лоутон попал в такую же переделку, что и он, Фрэнк. "Нет, все не то. Вильям сказал, что Лоутон двадцать лет владел домом, и если бы его постигло то же несчастье, что и меня, он продал бы его гораздо раньше. С другой стороны Лоутон редко появлялся здесь. Почему? Чтобы не молодеть? Тогда почему все-таки он так долго не избавлялся от этого дома?"
      Ответа не находилось, и Фрэнк постарался вспомнить, куда и зачем он едет. Оказалось, что не важно, куда, и не важно, зачем, лишь бы не ночевать дома. Это должен быть решающий эксперимент, от результата которого будет зависеть будущее Фрэнка. Если быть более точным, эксперимент должен ответить на вопрос, будет ли вообще у Фрэнка будущее.
      Судя по дорожным указателям, Фрэнк двигался в сторону Бебингтона, что не противоречило генеральному замыслу. Поняв, что смысл эксперимента состоит не в том, чтобы уехать подальше от дома, а в том, чтобы просто уехать из дома, Фрэнк остановился у первого же встреченного им отеля. Выйдя из машины и окинув взглядом уютное здание с вывеской "Джакарта Хаус", Фрэнк удовлетворенно заметил: "Пойдет".
      - Как долго Вы планируете оставаться у нас? - поинтересовался служащий отеля за стойкой.
      - В лучшем случае до завтра.
      - А в худшем?
      - До мая.
      - До мая?! Почти год? О, простите, это я так. Надеюсь, Вы приятно проведете время.
      Фрэнк сказал, что он тоже надеется, потому что не мог сказать иначе. На самом деле сомнения одолевали его сущность, но Фрэнк стоически пытался их подавить. "Время покажет", - мысленно изрек он.
      - Хотел бы обратить Ваше внимание, - вновь заговорил служащий, - на местные достопримечательности.
      - Да? И что Вы порекомендуете?
      - Во-первых, Нью Брайтон. Это всего в двух милях отсюда. У нас называют его мини Блэкпул.
      - О!
      - Во-вторых, Ливерпуль - город знаменитых Битлз. Каких-то три мили - совсем рядом. В-третьих, если Вы хотите посетить стену эпохи римлян, то Вам надо в Честер.
      - А далеко ли до Честера? - поддержал разговор Фрэнк.
      - Семь миль, не более.
      - Спасибо, я подумаю.
      Фрэнк поднялся в номер, полюбовался действительно красивым видом, открывающимся из окна, и упал на кровать. "Что дальше?" - рассуждал он, созерцая потолок. Действительно, только сейчас он подумал на тему о том, что ему надо делать и чего от этих действий следует ожидать. До которого часа он должен отсутствовать дома? Надо отдать Фрэнку должное, ибо он, основательно рассудив, понял, что именно полночь является определяющим моментом. Именно тогда происходит смена суток. Поэтому, если сразу после полуночи окажется, что наступил следующий день, то Фрэнк может праздновать успех. Если же нет... Такой вариант был неприемлем, и Фрэнк категорически отказывался прорабатывать его.
      Поместив руку между собой и потолком, Фрэнк глянул на часы и понял, что до объявления результатов эксперимента остается еще довольно долго, и поэтому перед ним стоит задача скрасить ожидание, по крайней мере, сделать его не столь мучительным.
      - Извините, а есть ли, что посмотреть в непосредственной близости? - спросил Фрэнк при выходе из отеля.
      - Да, конечно! - с готовностью подхватил идею служащий за стойкой, но потом несколько умерил энтузиазм. - Здесь неподалеку прямо в том направлении есть развалины старого замка.
      - Развалины? - недоуменно спросил Фрэнк.
      - Да, и они популярны среди любителей острых ощущений.
      - А среди таких как я?
      Служащий смерил Фрэнка взглядом, пытаясь понять, к какой категории следует отнести нового клиента. Затруднившись с решением, он несколько замялся.
      - Понимаете, это на любителя, - промолвил служащий и сделал вид, что у него много работы.
      Фрэнк вышел на улицу. Летнее солнце припекало, и потребовалось переместиться в тень нескольких растущих напротив отеля тучных деревьев, чтобы в комфортных условиях принять решение относительно дальнейших действий. Пожилые леди играли на лужайке в боулинг, и Фрэнк в течение некоторого времени неосознанно наблюдал за их действиями. Никто не требовал от него отдать предпочтение какой-либо из игравших, поэтому Фрэнк был свободен для мыслительного процесса. "Что он имел в виду, говоря об острых ощущениях?" - задал себе вопрос Фрэнк. Предположительно, способность задавать самому себе вопросы, является необходимым признаком творческой личности. Необходимым, но не достаточным. Личность, являющаяся творческой в полной мере, должна еще уметь на эти вопросы отвечать. Фрэнк не догадывался о столь строгих критериях, но слова об острых ощущениях истолковал как намек на нечто очень нестандартное, а значит, исключительно привлекательное. Представив идею с посещением разрушенного замка именно в таком свете, Фрэнк начал нетерпеливо ерзать на скамейке. С одной стороны, он несомненно ратовал за чистоту эксперимента. Это означало, что ему следует дожидаться полуночи, не отвлекаясь на прочее, что в конечном итоге не позволило бы однозначно трактовать полученные результаты. С другой стороны, профессиональное чутье репортера подсказывало, что, не посетив развалины, он может упустить какую-либо сенсацию. Взвесив оба предложения, Фрэнк посчитал эксперимент важнее сенсации и остался сидеть. Игроки тем временем перестали катать шары и разошлись. Фрэнк откровенно заскучал и провел в таком состоянии почти час. Когда же вынужденная бездеятельность стала просто невыносима, в голову вновь пришла мысль о разрушенном замке. "Чей это замок? Почему он разрушен? Почему его не восстанавливают?"  Фрэнк продолжал бы вопрошать и далее, но в какой-то момент понял, что будет лучше, если он сам отправится на поиски истины. Без сожаления расставшись с удобной и безмятежной скамейкой, Фрэнк бодрым шагом направился в направлении, ранее указанном ему служащим отеля. Идти пришлось долго, и по мере того, как он все дальше продвигался вперед по пересеченной местности без какого-либо видимого результата, он все больше и больше начинал верить, что скорее достигнет стен римлян в Честере, чем старого замка. Чтобы проверить, не сбился ли он с пути, Фрэнк поинтересовался у одиноко бредущего навстречу мужчины, где искать развалины.
      - Когда поднимитесь на тот пригорок, они и предстанут Вашему взору, - с некоторой задержкой ответил тот.
      Упомянутая задержка была вызвана необходимостью присмотреться к Фрэнку. Это показалась странным, но Фрэнк учтиво поблагодарил путника и стал взбираться на пригорок. Уже будучи наверху, Фрэнк оглянулся и заметил, что мужчина по-прежнему стоял на месте, где они разминулись, и пристально смотрел ему вслед. "Чудной какой-то", - подумал Фрэнк и посмотрел вперед. В небольшой заросшей кустарником и низкорослыми деревьями котловине Фрэнк увидел свидетельства присутствия здесь человека. Человек был тут очень давно, так как свидетельства едва возвышались над землей, и по большей части были дополнительно скрыты от глаз любопытных пышной растительностью. Не стоит говорить, что под свидетельствами следовало понимать остатки стен какого-то грандиозного строения. "Замок", - догадался Фрэнк и стал спускаться вниз, по пути сомневаясь в своем выводе, так всегда считал, что замки принято строить на возвышенности. Дотошно обследовав на большом пространстве камни, которые, как надо полагать, были свидетелями давно минувших событий, Фрэнк не обнаружил ничего экстремального. Подбирая наиболее корректные слова, он сочинял то, что скажет по возвращении автору идеи посетить это место. Для того чтобы выказать всю степень постигшего его разочарования, Фрэнк пнул ближайший камень. Камень странным образом подался и слегка наклонился. Используя все свои физические силы, а они увеличились пропорционально злости, Фрэнк повалил камень на землю. Падая, камень несколько откатился от насиженного места, позволив Фрэнку увидеть то, что до последнего времени было надежно скрыто. Что-то вроде узкого входа в подземелье располагалось прямо перед Фрэнком. Нет, входом это назвать было нельзя, так как ни одно нормальное тело не смогло бы протиснуться в это отверстие. Да, именно отверстие. Любопытство заставило Фрэнка подойти поближе. Наклонившись и заглянув внутрь, Фрэнк увидел небольшую часть кладки. Все остальное скрывала темнота, ибо размер отверстия не позволял солнечному свету существенно проникнуть вглубь. "Да, уж", - произнес Фрэнк, выпрямляясь. Он вновь оглядел все вокруг и, не обнаружив ничего достойного его внимания, от безысходности ковырнул носком ботинка край грунта, окаймляющего отверстие.
      В следующий момент он почувствовал, что земля в буквальном смысле уходит у него из-под ног, и он начинает стремительно проваливаться. От неожиданности Фрэнк не был в состоянии предпринять что-либо, и в итоге, пролетев футов пятнадцать, благополучно ощутил себя лежащим на каменном полу. Благополучно, потому что при падении удалось существенно не повредить себя, и по-прежнему оставалась способность двигать руками и ногами и, что самое главное, соображать. Последнее было наиболее важным, так как, сколько ни двигай руками и ногами, подняться по отвесной стене было невозможно. То, что стена была отвесной, стало однозначно видно в предзакатном, но еще обильном свете, хлынувшем через многократно увеличившееся отверстие. То, что по ней не взобраться, Фрэнк понял сразу и поэтому лежал на полу, даже не делая попытки встать. "Да, уж", - второй раз за последнюю минуту промолвил Фрэнк. - "Полный экстрим". Попытавшись подняться, Фрэнк почувствовал головокружение и тупую боль в затылке. Еще одно движение, и все поплыло перед его глазами. Ощущая неладное, Фрэнк успел вновь опуститься на пол, после чего потерял сознание.
      Пробыв в таком состоянии ровно столько, чтобы солнце успело опуститься за горизонт довольно основательно, Фрэнк открыл глаза. Сделал это он скорее по привычке, потому что надобности в таком поступке не было никакой - вокруг была абсолютная темнота. С большой осторожностью Фрэнк подполз к стене и сел, опираясь спиной на злополучную кладку. Он помнил, что с ним случилось, и очень сожалел, что не остался в отеле. Посмотрев на часы, Фрэнк не только не узнал текущее время, но и не увидел часов вовсе. Было, от чего впасть в отчаяние. Но закаленный Фрэнк не собирался этого делать и принял первое пришедшее в голову решение. Он будет ждать рассвета, который позволит разглядеть стену. Быть может, удастся найти способ подняться наверх. Все бы хорошо, но в таком случае Фрэнку предстоят довольно большие тяготы. Сидеть на холодном полу, прислонившись к холодной и от чего-то сырой стене, в течение длительного времени представлялось непереносимым испытанием. Фрэнк встал и, слегка покачиваясь и держась за стену, двинулся вперед. Этому поступку не было объяснения. Фрэнк вовсе не собирался искать другой выход из этой западни - он просто встал и пошел, полагая, что, развернувшись, он всегда вернется  в исходную точку. Идти пришлось медленно, постоянно пробуя ногой путь, так как время от времени на полу попадались огромные камни, запнувшись о которые, можно было свернуть себе шею. Воздух в подземелье был застоявшимся и по мере движения Фрэнка свежее не становился. Это означало, что выхода по близости не было, и Фрэнк, поняв это, повернул обратно. По замыслу он должен был упереться в стену, возле которой сначала лежал, а потом и сидел, но Фрэнк шел и шел, а стена так и не встречалась. Внезапно Фрэнк вздрогнул и остановился. Он понял, что заблудился, но ему все еще хотелось думать, что он ошибается. Он даже попытался более тщательно ощупывать стену, обращая внимание на все нюансы ее рельефа. Оказалось, что стена делает еле различимые повороты, которые уводят по каким-то замысловатым коридорам. Стало ясно, что Фрэнк уже давно блуждает по лабиринту. Фрэнк запаниковал. Выразилось это в диком вопле, который вырвался из глубины его истерзанной души. Звук, похожий на хлопанье крыльев, побудил Фрэнка приостановить безадресные жалобы по поводу своей судьбы. "Птицы!" - догадался Фрэнк. - "Значит выход рядом". Вероятно, Фрэнк вспугнул своими криками большую стаю, так как хлопанье крыльев стало настолько интенсивным, что даже воздух вокруг пришел в движение. Постепенно все стихло. "Улетели", - решил Фрэнк и стал с удвоенной энергией искать выход. Время шло, точнее сказать, Фрэнк догадывался, что время шло, но его поиски по-прежнему были безуспешными. Фрэнк был готов закричать снова, но тут его внимание было привлечено звуком, который в этом каземате ему доводилось слышать впервые. Кто-то приближался издалека, причем шаги очень напоминали цокот копыт. В голову ничего не приходило, и на всякий случай Фрэнк постарался слиться со стеной. В полной мере это ему не удалось, и Фрэнк с нарастающим страхом стал ожидать встречи с источником звука. Чтобы прохожий поравнялся с Фрэнком, потребовалось значительное время, и это позволило оценить масштабы сооружения. Звуки стихи, и Фрэнк понял, что он находится с незнакомцем почти в полном контакте. Дополнительным доказательством было явственно ощущаемое жаркое дыхание.
      - Простите, Вы кто? - пролепетал Фрэнк.
      Ответа не последовало, а вместо этого странный тип стал усиленно принюхиваться, по крайней мере, именно так Фрэнк истолковал вновь услышанные звуки. "Что ему надо?" - лихорадочно соображал Фрэнк. - "Зачем он нюхает? Впрочем, как еще в полной темноте понять, с кем имеешь дело. Но, раз он так приспособился, выходит, что давно здесь. Выходит, отсюда выбраться невозможно! Меня постигнет та же судьба!"
      - Простите, отсюда можно выбраться?
      Ответ поразил Фрэнка. Вернее, форма ответа поразила Фрэнка, потому что незнакомец явным образом прохрюкал. "Бедняга потерял рассудок! Должно быть, то же самое ожидает меня". Желая пожать руку товарищу по несчастью, Фрэнк наткнулся на что-то теплое и мокрое, вдобавок круглое и с двумя отверстиями. "Это же рыло! Свинья! Он превратился в свинью! Как низко он пал!" Как бы в подтверждение незнакомец прохрюкал снова, после чего потерся о Фрэнка боком. В этот момент Фрэнк ощутил нехарактерный для свиней густой шерстяной покров. "Кабан!". Зная, что кабану ничего не стоит распотрошить его с помощью своих клыков, Фрэнк в ужасе взвыл. Кабан испугался и с визгом бросился наутек.
      Фрэнк еще не успел прийти в себя, когда за его спиной послышалось легкое покашливание. "Вернулся. Он от меня так просто не отстанет".
      - Рад приветствовать Вас, дорогой странник, - начал неизвестный слегка хрипловатым голосом.
      - Кто Вы? И почему в таком обличии? - дрожащим голосом спросил Фрэнк.
      - Откуда Вам известно, какое у меня обличие? Или Вы обладаете способностью видеть в темноте?
      - Вы покрыты шерстью, и у Вас большой пятак.
      - С чего вдруг?
      - Я попробовал Вас на ощупь. К тому же Вы неоднократно хрюкали.
      - Все понял.
      - Завидую, потому что я в отличие от Вас ничего не понимаю.
      - Я понял, что Вы столкнулись с кабаном. Он частенько сюда наведывается.
      Фрэнк догадался, что имеет дело уже с человеком, но на всякий случай обернулся и осторожно протянул руки навстречу голосу. Незнакомец не сопротивлялся тактильному анализу.
      - Хорошо, - сказал Фрэнк, убедившись, что перед ним не кабан. - У меня к Вам лишь один вопрос: как отсюда выбраться?
      - А как Вы сюда попали?
      Фрэнк подумал и через силу решил быть терпимым к любым бестактным высказываниям.
      - Я провалился в дырку.
      - Понятно, - произнес незнакомец и надолго замолчал.
      - Эй, - осторожно позвал Фрэнк, боясь вновь остаться в одиночестве.
      - Я не знаю, где находится выход, - заявил незнакомец.
      - Тоже провалились в дырку?
      - Нет, я зашел в отверстие в стене фундамента.
      - И?
      - И заблудился.
      Наступила тишина, изредка нарушаемая свистом крыльев пролетавших птиц.
      - А птицы, как они сюда залетают? - вскричал Фрэнк.
      - Это не птицы, это летучие мыши. Они живут здесь.
      Эти слова заставили Фрэнка поежится, так как ему не удалось вспомнить ни одной увлекательной истории с участием летучих мышах.
      - А кабан?
      - Это для меня загадка. Возможно, он тут живет.
      Фрэнк сел на пол. "Все очень скверно", - подумалось ему. - И этот попутчик тоже не внушает мне доверия".
      - И как давно Вы здесь?
      - Почти неделю, - сообщил незнакомец, присаживаясь рядом.
      "И судя по всему, он не горит желанием отсюда выбраться".
      - Полагаю, что недостаток освещения позволяет Вам воспринимать меня как человека недалекого, - не удержался Фрэнк.
      - Отчего же?
      - Да оттого, что Вы несете полнейшую чушь! Посудите сами. Вы приходите сюда добровольно, находитесь здесь уже неделю, и не слишком заметно Ваше желание покинуть это чертово место.
      Незнакомец не ответил.
      - Что же Вы молчите? Я прав?
      - Отчасти.
      - С этого места подробнее, пожалуйста.
      После некоторой паузы незнакомец заговорил доверительным тоном.
      - Видите ли, я оказался в трудном положении. Да, простите, что не представился. Зовут меня Генри. Думаю, что Вам можно доверять. Могу ли я Вам доверять всецело?
      - Вне всякого сомнения, - заверил Фрэнк, еще не понимая, к чему это клятвоприношение.
      - Благодарю Вас. Все дело в том, что я увлекаюсь историей. Вот. В течение двух последних лет все свободное от работы время я проводил в библиотеках и архивах. Причем не только у нас.
      - Что Вы имеете в виду?
      -Я посетил далекую землю, лишь узким проливом отделенную от Аляски.  Народная молва утверждает, что часть местных жителей однажды приняла решение переселиться в места с более умеренным климатом. Путешествуя по арктическому океану, они прибыли сюда.
      - Это Вы серьезно?
      - Более чем. Доказательства будут позже. К сожалению переселенцам пришлось вступить в затяжной конфликт с римлянами. Надо сказать, что северным людям удалось одержать ряд значительных побед и заставить римлян платить дань, что и стало источником их значительного богатства.
      - Что было потом?
      - Римляне не хотели смириться с создавшимся положением и продолжили нападения на северян, отчего последние решили временно вернуться на историческую родину. И вернулись, прихватив небольшую часть богатств. Основную же часть они схоронили здесь, намереваясь когда-нибудь вернуться снова. Будучи на их исторической родине, я скопировал на кальку карту, высеченную на камне, возвышающемся посреди тундры. Карта по словам старожилов содержит указания на место, где следует искать клад.
      - И Вы его нашли здесь?
      - Вы правы, - тихо согласился Генри. - Для этого мне пришлось изучить криптографические приемы.
      "У него не все в порядке с головой. Он придумал эту сказку на ходу. Почему я должен ему верить?"
      - Почему я должен Вам верить?
      - Я же сказал, что нашел этот клад.
      - Где он?
      Воцарилась тишина. "Не хочет показать место. Или никакого клада нет и в помине".
      - Я уже сказал Вам, что оказался в трудном положении. Мне не под силу вынести клад наружу. Я тут подумал и решил предложить Вам пять процентов за помощь.
      - Пятьдесят, - инстинктивно возразил Фрэнк.
      - Позвольте...
      - Хорошо, сорок.
      - Пятнадцать.
      - Тридцать пять.
      - Двадцать.
      - Тридцать.
      - Двадцать девять.
      - Не годится, - отрезал Фрэнк и поднялся.
      - Уговорили, пусть будет тридцать, - согласился Генри и тоже поднялся. - Приступим?
      Фрэнк принял предложение приступить, для чего от него на первых порах требовалось следовать за Генри. Договорились, что Генри будет ступать нарочито громко, чтобы Фрэнк не сбился с пути. Сам же Генри ориентировался, хотя и на ощупь, но достаточно свободно. Было видно, что он досконально изучил все подступы к кладу. Через некоторое время Генри остановился.
      - Это здесь, - сказал он. - Видите сундук?
      - Нет, не вижу.
      - Я имел в виду сказать, чтобы Вы присели и попытались нащупать сундук.
      Фрэнк присел и стал двигать руками перед собой, пока ни наткнулся на что-то твердое. Это был металлический ящик внушительных размеров.
      - Где у него замок? - спросил Фрэнк.
      - Мне пока не удалось его обнаружить. Могу предположить, что он еще не показался, ведь я еще не докопал до основания сундука.
      - Вы хотите сказать, что он до сих пор погружен в землю?
      - Да.
      - Вы хотите сказать, что мне надо продолжить раскопки?
      - Это было бы разумно. Вот лопатка.
      Фрэнк взял из рук Генри лопатку и с непонятным энтузиазмом стал окапывать сундук. Это было нелегким занятием, так как грунт был чрезвычайно твердым и поддавался с трудом. Судя по звукам, раздававшимся напротив, Генри занимался тем же. Прошло немало времени, но Фрэнк не мог похвастаться достигнутыми результатами -  углубление, сделанное им, едва достигало двух дюймов.
      - Генри, как Вы думаете, который час?
      - Если бы мой фонарик не исчерпал запас батареи, я смог бы ответить Вам.
      - А спичек у Вас нет?
      - Кончились.
      - Кстати, а питаетесь Вы чем? Неужели летучими мышами?
      - К счастью я взял полный рюкзак еды. Половина еще осталась. Хотите перекусить?
      - Спасибо, пока повременю.
      - К вопросу о времени. Если у Вас есть мобильный телефон, Вы могли бы посветить мне на часы.
      Идея была проста и гениальна одновременно. Фрэнк согласился с выводом, что при падении в подземелье он крепко ударился, раз такая простая мысль до сих пор не пришла ему в голову. С нетерпением он стал ощупывать свои карманы, и, найдя, поднес телефон  к часам Генри. Тусклый свет едва выхватил из темноты циферблат часов, но все же позволил определить текущее время. Часы показывали без четверти три ночи. Но не это произвело впечатление на Фрэнка. На часах Генри в отличие от его собственных отображалась дата. Фрэнк увидел число четырнадцать. Рядом значился июнь. Это был триумф человеческой мысли, и Фрэнк бурно возликовал, что побудило Генри поинтересоваться причиной этой неуместной на его взгляд радости. Вспомнив о Генри, Фрэнк направил на него свет своего телефона и чуть ни ахнул, увидев знакомые очки, которые запомнились ему не меньше, чем их владелец.
      - Профессор Стэнли был бы удивлен Вашей трактовкой проблемы перемещения во времени, да и в пространстве тоже. Или я ошибаюсь, Генри?
      Сказанное произвело глубочайшее впечатление на Генри.
      - Кто Вы? - дрожащим голосом проговорил он.
      Фрэнк позволил себе не спешить с ответом.
      - Кто же Вы?
      - Помните тех двух кроликов, что Вы посадили в камеру для проведения эксперимента?
      - П-помню.
      - В таком случае Вы должны также помнить, что у кроликов появилось потомство, - понесло Фрэнка. - Помните?
      - П-помню.
      - Вы обратили внимание на то, как скоро оно появилось, но не удосужились проследить его дальнейшую судьбу. Не удосужились?
      - Нет.
      - Что нет?
      - Не удосужился.
      - Так вот, я один из них.
      - Простите, один из кого?
      - Полагаю, что в данной ситуации это уже не имеет значения.
      Генри находится в полном смятении. Он нервно продолжал ковырять землю, но делал это скорее машинально, нежели осознано. Внимание Фрэнка переключилось на сундук. Это был металлический предмет без каких-либо признаков запора. Фрэнк слегка ударил лопаткой по верхней поверхности. "Такой звук исходит от цельного предмета, не имеющего полости, - рассудил Фрэнк. - Это значит, что здесь ловить нечего". Только он собрался "обрадовать" таким открытием Генри, как тот опередил:
      - Советую не тратить батарею зря, иначе не сможете воспользоваться телефоном по его прямому назначению.
      "Этот Генри временами просто гений. Позвони я в отель сразу, быть может, мне не пришлось бы заниматься этими бестолковыми раскопками", - подумал Фрэнк и продолжил свою мысль вслух:
      - Знаете, Генри, я решил уступить Вам мою законную долю в нашем предприятии совершенно безвозмездно.
      - Как! Вы бросаете дело в тот момент, когда мы так близки к успеху! Это же несметные богатства!
      Фрэнк был в благодушном настроении и не хотел грубить.
      - Советую диверсифицировать Ваши ставки, Генри, - заметил он. - К тому же, помните, что мы в ответственности за тех, кого приручили.
      Генри понял, что речь вновь зашла о кроликах, и подавленно замолчал.
      - "Джакарта Хаус", полагаю... Очень кстати... Да, я узнал Ваш голос... Фрэнк Бэйли... По Вашей милости я сижу под развалинами... Под теми, куда Вы меня направили... Да, под замком, будь он неладен... Да, настала пора меня отсюда вытащить... Это было бы актом величайшего гуманизма с Вашей стороны... Да, и могло бы сделать последствия не столь грустными... У Вас в распоряжении полчаса, не больше... Я тоже надеюсь... Все.
      - Предлагаю выбираться вместе, - предложил Фрэнк Генри по окончании телефонного разговора.
      - Я, пожалуй, останусь, - твердо ответил тот. - Я чувствую ответственность и необходимость искупления.
      - Это хорошо. Не забудьте только, что профессор Стэнли не любит длительного отсутствия аспирантов.
      Фрэнк был спокоен за Генри. Он видел его у профессора Стэнли в следующем месяце, а это значит, что Генри выберется отсюда непременно. Минут через двадцать Фрэнку послышался собачий лай.
      - Ну, я пошел, - сказал Фрэнк и включил бледный свет телефона, чтобы не запнуться.
      - Пожалуйста, не говорите, что я здесь, - пробормотал Генри.
      - Советую не задерживаться здесь долго, - совсем серьезно сказал Фрэнк и тронулся навстречу приближающемуся лаю.
      Фрэнк пытался внимательно смотреть под ноги, упустив из виду, что опасность может подстерегать и сверху в виде всевозможных нависающих конструкций. Одна из них больно ударила Фрэнка по лбу, после чего спасатели обнаружили его, лежащего без чувств. Пришел Фрэнк в себя сразу после того, как нашедший его пес начал лизать ему нос.
      - Дышит?
      - Дышит.
      - Слава богу.
      Фрэнк открыл глаза. Вокруг было светло от многочисленных фонариков - их держали несколько обступивших его мужчин.
      - Очнулся!
      - Как Вы себя чувствуете, мистер Бэйли? - спросил служащий отеля.
      - Если я выберусь отсюда, будет еще лучше. Где мой телефон?
      - Вот, возьмите. И ложитесь на носилки.
      - К черту носилки!
      - Это невозможно, Вы должны лечь на носилки. Я несу за Вас ответственность.
      "Еще бы!" - подумал Фрэнк, но на носилки лег. Но пес не дал тронуться спасателям, продолжая сдержанно рычать в темноту.
      - Вета, что такое? - спросил один из спасателей.
      - Там кто-то есть! - послышались предположения.
      - Там только летучие мыши, - вставил Фрэнк.
      - Понятно. Вета не любит мышей, а летучих, полагаю, тем более, - заметил спасатель. - Вета, идем.
      Вета нехотя заняла место впереди колонны, несущей носилки с Фрэнком.
      Уже около отеля служащий, которого почему-то тоже звали Генри, поинтересовался:
      - Вас прямо в номер, мистер Бэйли?
      - Нет, я покидаю Ваш отель, - возразил Фрэнк, вставая с носилок, - где стоянка?
      - Это невозможно! - вскричал Генри. - Во-первых, Вам требуется врач, потому что у Вас разбит лоб, а, во-вторых, Вы собирались остаться у нас до мая.
      - Я сказал, что это в худшем случае, - сказал Фрэнк и погладил песика в знак признательности.
      - Да, но, что может быть хуже, чем то, что произошло с Вами?
      - Я всем доволен.
      - В таком случае, Вы не видите оснований для предъявления претензии?
      Генри просиял, и Фрэнк не стал омрачать его радость.
      - Не вижу, - снисходительно подтвердил он. - Кстати, что Вам известно о поселениях здесь выходцев из далекой земли, лишь узким проливом отделенной от Аляски?
      Генри с тревогой посмотрел на Фрэнка.
      - Вы уверены, мистер Бэйли, что будете в состоянии вести машину?
      Фрэнк сплюнул в сердцах и побрел на стоянку.
      Добравшись до дома, Фрэнк решил, что настала пора подвести итоги, но ссадина на лбу отвлекала от дельных мыслей. Промыв рану, Фрэнк изловчился и наложил бинт на голову, от чего стал похож на героя боевика. "Так мужественно я еще никогда не выглядел", - подумал Фрэнк, рассматривая свое отражение в зеркале.
      За окном уже рассвело, но в холодильнике было пусто, и Фрэнк вновь покинул дом в надежде, что ресторане он определенно сможет отвести душу. Вильям Найтингейл очень расстроился, узнав, что Фрэнк, летая на дельтаплане, столкнулся с орлом.
      - Будьте осторожны следующий раз, Фрэнк, эти орлы так и норовят нарушить правила полетов.
      - Вы в этом уверены? - недоверчиво поинтересовался Фрэнк.
      Вильям только улыбнулся, давая понять, что вопрос обсуждению не подлежит.
      Сидя в "Санкт-Петербурге" и не отказывая себе ни в чем, Фрэнк еще раз констатировал, что его эксперимент удался. "Я встретил полночь вне дома, и время не сбилось. Решение найдено - я должен переселиться в другое место. Но, куда? И что это даст? Мне все придется начать сначала. Я даже с Джессикой не знаком. Я буду вынужден попробовать познакомиться с ней, то есть, сделать то, что в свое время произошло само собой. Пусть так. Я не могу ее потерять. А что делать с домом? Надо переехать. Нет. Скоро деньги за матч века закончатся. Вождь, конечно, был щедр, но бесконечно жить на призовой фонд мне не удастся. Придется продать дом. Надо обратиться в агентство. О! Я обращусь к Джессике! Прямо сейчас".
      Оглядев зал в поисках ответа, правильно ли он поступает, и не найдя его, Фрэнк набрал номер Джессики.
      - Добрый день, Джессика.
      - Здравствуйте, чем я могу Вам помочь.
      - В свое время я интересовался вопросом продажи дома, и Вы дали мне свой номер. Ведь Биркенхед входит в сферу Ваших интересов, не так ли?
      - Да, разумеется. Правильно, что Вы обратились ко мне, и я готова Вам помочь. Как, Вы сказали, Вас зовут.
      - Фрэнк. Да, Фрэнк.
      - Фрэнк...
      - Фрэнк Бэйли.
      - Мистер Бэйли, скажите Ваш адрес, а также время, когда к Вам можно подъехать. Я должна оценить...
      - Да, конечно, - ухватился за мысль Фрэнк, - надо обязательно подъехать и обязательно оценить.
      - Так, куда и когда?
      - У меня идея. Дело в том, что я хотел бы продать дом по возможности быстрее. Исходя из этого, я готов заехать за Вами, чтобы Вы, не теряя времени, оценили все в подробностях.
      - Вообще это несколько противоречит нашим правилам...
      Было видно, что Джессика проявляет осторожность, и Фрэнк ее понимал. С замиранием сердца он ожидал окончательного ответа.
      - Но, если Вам это необходимо срочно...
      - Да, да, срочно.
      - Хорошо, я согласна.
      - Благодарю Вас, я буду через пятнадцать минут.
      Некоторое время спустя, Фрэнк уже входил в агентство. Джессику, сидевшую за столом в углу помещения, он заметил сразу и направился прямиком к ней.
      - Простите, я Вам недавно звонил.
      - Мистер Бэйли?
      - Он самый. Вы готовы осмотреть мой дом?
      - Да, конечно. Поедемте.
      Джессика привела в порядок лежавшие на столе бумаги, что-то сказала коллеге, что Фрэнк не расслышал, и встала из-за стола. Фрэнк закусил губу от бессильной злости на обстоятельства. Спускаясь по ступенькам на тротуар, Фрэнк, как показалось Джессике, необыкновенно галантно подал ей руку. На этом, однако, находчивость Фрэнка приблизилась к своему пределу, и  до самого дома он не проронил ни слова, не зная, как начать разговор наиболее естественным образом. Джессика не заметила терзаний Фрэнка вовсе, но, поняв, что тот очень серьезный человек, не стала зря терять время и сделала несколько телефонных звонков своим клиентам.
      Остановившись возле дома, Фрэнк моментально выскочил из машины, обогнул ее и открыл дверь для Джессики.
      - Благодарю Вас, мистер Бэйли.
      - Я не принимаю такое обращение, - огорошил Джессику Фрэнк.
      - Простите, что Вы имеете в виду, мистер Бэйли?
      Джессике не был понятен этот поворот событий до такой степени, что она выглядела несколько растерянной.
      - Прошу Вас называть меня Фрэнком, просто Фрэнком.
      - А, - облегченно вздохнула Джессика. - Ну, если Вы настаиваете...
      - Я настаиваю. Взамен прошу Вашего разрешения звать Вас Джессикой.
      - Хорошо, - улыбнулась Джессика.
      Фрэнк был неподдельно счастлив и показал на свой дом.
      - Вот этот дом я и хочу продать.
      Джессика уже достаточно освоилась с профессией риэлтера, что бы сходу понять, что ей придется продать достаточно дорогой дом. Дом, несомненно, был старый, но хорошо сохранился благодаря, по всей видимости, не одному поколению хозяев.
      - Мы можем оглядеть его изнутри? - поинтересовалась Джессика.
      - Разумеется! Прошу Вас, - засуетился Фрэнк, пропуская Джессику вперед.
      Обходя дом и делая пометки в своем блокноте, Джессика сделала вывод, что Фрэнк живет один, потому что дому явно не хватало женской опеки.
      - Я могу сделать несколько снимков интерьера? Вы знаете, покупатель легче решается на первый контакт, если к тому времени уже представляет некоторые детали.
      - Э-э, - протянул Фрэнк в нерешительности.
      Он никак не хотел, чтобы в кадр попали элементы его холостяцкого быта.
      - Конечно, это на Ваше усмотрение, мистер Бэйли...
      - Фрэнк.
      - Простите?
      - Фрэнк. Мы договорились, что мероприятие по продаже дома пройдет гладко, если Вы будете называть меня Фрэнком.
      - Ах, да. Конечно, это на Ваше усмотрение, Фрэнк, но я бы рекомендовала.
      - Видите ли, Джессика...
      - Думаю, мне удастся снять интерьер, абстрагируясь от индивидуальных черт хозяина.
      - Ну, разве что так, - согласился Фрэнк.
      - Так, сколько же у Вас спален, Фрэнк? - спросила в заключение Джессика.
      - Пять, то есть три. Те две скорее походят на детские.
      Джессика не поняла последнее утверждение.
      - И сколько Вы просите? - спросила Джессика, присаживаясь в кресло перед журнальным столиком.
      - Пусть будет девятьсот.
      - Ровно?
      - Ну, пусть будет восемьсот девяносто девять.
      - Фрэнк, мне представляется, что цена несколько завышена. Как Вы смотрите, чтобы воспользоваться услугами профессионального оценщика?
      - Отрицательно. Я смотрю на это отрицательно. И еще одно. Я решил удвоить Ваши комиссионные. Нет, утроить комиссионные.
      Глаза Джессики широко раскрылись.
      - Вы шутите, мистер Бэйли?
      - Ничуть, я готов подписать договор прямо сейчас, если Вы продолжите называть меня Фрэнком.
      - Но, Фрэнк...
      - Вы принимаете мое предложение, Джессика?
      Джессика невольно вновь глянула на повязку на голове Фрэнка. Она обратила на нее внимание еще в агентстве, но не придала этому факту большого значения. Сейчас же в виду сделанного ей предложения эта повязка воспринималась уже во вполне определенном свете.
      - О, Фрэнк, у Вас на повязке выступила кровь. Где Вы так поранились?
      Фрэнк не понял тонкого маневра Джессики.
      - Ничего страшного, просто я вчера спускался с друзьями-спелеологами в пещеру и в темноте налетел на сталактит.
      "Все-таки он ударился головой", - нашла подтверждение своим подозрениям Джессика. - И что теперь мне с ним делать? Предложение заманчиво, но очень странное. К тому же трудно будет найти покупателя при такой цене. А если он не в своем уме и впоследствии захочет оспорить соглашение? Этого мне только не хватало".
      Джессика была поставлена в затруднительное положение. Что-то ей подсказывало, что ситуация уникальна, и ей необходимо принять единственно верное решение. Единственно верным ей представлялось решение отказаться от предложения, и Джессика... согласилась.
      - Хорошо, Фрэнк. Проблема может быть только в назначенной Вами цене, но мы попробуем. Вот контракт. Я вписываю комиссионные, предложенные Вами. Вы готовы подписать?
      Фрэнк подписал. То, что он не удосужился прочитать документ, уже не удивило Джессику, и она встала.
      - Благодарю Вас, что Вы прибегли к моим услугам. Надеюсь, Вы будете довольны моей работой.
      - Я уже...
      - Простите?
      - Уже доволен.
      Джессика пожала плечами.
      - Не могли бы Вы подбросить меня до центра? - спросила она, направляясь к выходу.
      - Нет, я отвезу Вас прямо в агентство, - возразил Фрэнк, но потом передумал: -  Нет, я не отвезу Вас прямо в агентство. Предлагаю посетить ресторан, чтобы отметить заключение контракта.
      Джессика вздохнула.
      - Вы же торопитесь продать дом, - дипломатично заметила она.
      - Да, но...
      - В таком случае, до агентства, если можно.
      - Хорошо, - вынужден был согласиться Фрэнк.
      В дороге он снова молчал, и Джессика посчитала неуважением с ее стороны поддерживать это молчание - как ни как, а комиссионные были очень щедрыми.
      - Могу я задать Вам вопрос, Фрэнк?
      - Конечно, Джессика.
      - Извините, если вторгаюсь в сокровенное. Тогда просто не отвечайте.
      - Ничего, Вы можете задать любой вопрос.
      - Я обратила внимание, что Ваш дом не очень корреспондирует с Вашим семейным положением. Иными словами, мне кажется, Вы покупали его не для себя.
      "Я покупал его и для себя, и для тебя", - с горечью подумалось Фрэнку.
      - Скорее всего, Вы решили вложить Ваши средства в недвижимость. Вы правы, это достаточно доходное вложение - индекс цен на недвижимость с учетом инфляции в среднем по стране за последние двадцать лет вырос вдвое.
      - Да.
      - Простите, что Вы сказали?
      - Думаю, Вы правы.
      - Спасибо. Тогда зачем продавать дом так рано? Вряд ли Вам удастся на этом заработать.
      Хотя Фрэнк и позволил задавать любые вопросы, на этот он не имел вариантов ответа.
      - Простите, Фрэнк. Я проявила бестактность, - поспешила извиниться Джессика, почувствовав неудобную паузу.
      - Ничего страшного, Джессика. Ваше предположение достаточно далеко от истины - этот дом я покупал себе. Точнее, для своей будущей семьи. А моя невеста...
      - О, Фрэнк, я поняла, у Вас горе. Простите меня, ради всего святого. Я не должна была...
      Джессика замолчала. Замолчал и Фрэнк, не зная, следует ли ему продолжать объяснения. При расставании перед входом в агентство Джессика пообещала позвонить завтра. Фрэнк нежно пожал ей руку и, не оборачиваясь, вернулся к машине.
      Расставание обернулось подавленностью. Фрэнк клял себя за нерасторопность. Прояви он смекалки хоть на йоту вместо того, чтобы летать на воздушном шаре, они бы с Джессикой были бы еще знакомы, пускай и на ранней стадии. А сейчас они чужие, и не похоже, что он произвел на нее положительное впечатление. Дорога к дому, который предстояло продать, была пыткой, и каждая ее миля являлась свидетельством крушения его надежд. Фрэнк почувствовал, что не может сосредоточиться на дороге, и понял, что засыпает. После бессонной ночи под развалинами это было естественно. "Интересно, откопал этот вундеркинд Генри сокровища или нет?" - подумал Фрэнк и прибавил газу прямо напротив своего дома к большому удивлению Вильяма Найтингейла. "Мне нельзя сегодня домой", - мысленно объяснил ему свой поступок Фрэнк. - "Если, я засну дома и просплю всю ночь, завтра мне не дождаться звонка от Джессики". Фрэнк нашел ближайший к дому отель, поднялся в номер и уснул, едва коснувшись подушки.
      Пройдя на свое рабочее место, Джессика села на стул, достала контракт с новым клиентом и сделала вид, что углубилась в его изучение. На самом деле она думала о Фрэнке и искренне сожалела, что разбередила его раны. Она не была готова объявить себе, что составила всестороннее впечатление о новом знакомом, но уже находила его хоть и нескладным, но милым и интересным человеком. В его доме она видела множество книг, и, судя по названиям и авторам, это были серьезные книги. Он несколько угловат, и, вероятно, это объясняет, почему он до сих пор один. "Как, должно быть, ему больно из-за его несостоявшейся свадьбы. Что же случилось с его невестой? Я его понимаю - он хочет все забыть, продав дом, и я должна ему помочь. Я откажусь от повышенных комиссионных. В такой ситуации я поступила бы непорядочно, приняв их". В этот день все отмечали неестественную печаль Джессики.
      С утра, узнав, что время движется в нужном ему направлении, Фрэнк спустился вниз в приподнятом настроении. Хозяйка отеля миссис Спрейк предоставила в его распоряжение завтрак, после чего настроение Фрэнка достигла апогея. Сегодня ему должна позвонить Джессика, и это было прекрасно. Кроме того, она может сообщить новости относительно поиска покупателя его дома. Поведав миссис Спрейк о наличии у него комплемента в ее адрес и приведя ее этим в некоторое смущение, Фрэнк покинул отель. На выходе его поджидал Вильям Найтингейл, что выглядело вполне естественно.
      - Доброе утро, Вильям. Что Вы здесь делаете?
      - Нет, что Вы здесь делаете, Фрэнк? Кроме того, я не вполне уверен, что утро доброе.
      Фрэнк уже привык к Вильяму и к его иногда непосредственным воззрениям на вещи.
      - А в чем дело, Вильям?
      - Еще вчера я слышал, что в городе видели мистера Лоутона. Известно ли Вам, Фрэнк, что я не доверяю слухам?
      Фрэнк подтвердил, что ему это хорошо известно.
      - Именно поэтому, я и не стал вчера рассказывать об этой новости.
      - Что же изменилось сегодня? - рассеянно спросил Фрэнк.
      - Все! Все кардинально изменилось - я сам лично встретился с ним.
      - С кем?
      - С мистером Лоутоном.
      - Вильям, напомните, пожалуйста, чем знаменит мистер Лоутон.
      - Вы сейчас сами догадаетесь. Он сегодня пытался попасть в Ваш дом, выкрикивая немыслимые инсинуации. Он назвал Вас разбойником. Вернее, он кричал, что тот, кто захватил его дом, самый что ни на есть настоящий разбойник.
      Фрэнк стал серее тучи. Похоже, что это тот Лоутон, у которого он в свое время купил дом. Если же заглянуть в календарь, то станет очевидным, что в данный момент домом владеет Лоутон. Он приехал из Австралии и пытался зайти в свой дом, но не смог, так как Фрэнк поменял не только замок, но и дверь в придачу. Фрэнк заскрипел зубами. Лоутона понять можно, но что делать ему? Если он лишится дома, он лишится всего, так как уплаченные за него деньги спрашивать будет не с кого. Не с Лоутона же. Этот и не догадывается, что надумает избавиться от дома в будущем. В создавшемся положении Фрэнк решил занять бескомпромиссную позицию - это его дом.
      - Где он сейчас, Вильям?
      - Мистер Лоутон?
      - Да. Где он сейчас?
      - Стоит перед Вашим домом и призывает покарать разбойника.
      Фрэнк вздрогнул - конфликт с правоохранительными органами никак не входил в его планы.
      - Спасибо, Вильям, за предупреждение. Я еду туда.
      - Я с Вами.
      Дорога заняла минут десять. Этого было достаточно, чтобы Вильям поинтересовался о том, почему Фрэнк предпочитает проводить время в отеле, а не дома, и Фрэнк догадался, что Лоутону удалось заронить сомнение в сознание Вильяма.
      - Я входил в образ. Это необходимо мне для написания моей новой книги, - пояснил Фрэнк.
      - Вы писатель, Фрэнк? - с неподдельным восхищением воскликнул Вильям.
      - Да, - скромно заметил Фрэнк.
      Еще издали он заметил группу людей, стоящую перед его домом. Фрэнк остановил машину, и они с Вильямом продолжили путь пешком. Приближаясь, Фрэнк все более отчетливо слышал угрозы в адрес "беспардонного разбойника". Их произносил мужчина лет пятидесяти пяти. Фрэнк никогда раньше не видел Лоутона - сделка происходила через его представителя, но он сразу догадался, кто перед ним. Дальнейшее показало, что он не ошибся.
      - Простите, а что здесь происходит? - вежливо задал вопрос Фрэнк.
      - Все очень просто - налицо неприкрытый разбой. Стоит отлучиться из дома, как падешь жертвой коварного и беззастенчивого разбойника.
      У Фрэнка не было абсолютно никакого плана действия и он стоял в нерешительности, не зная что предпринять.
      - Видно, что мистер Лоутон чрезвычайно зол, - тихо заметил Вильям.
      - А кто эти благодарные слушатели? - спросил его Фрэнк, разглядывая внимающих оратору человек десять исключительно почтенного возраста.
      - Я полагаю, что все они непримиримые борцы с несправедливостью.
      Действие выглядело достаточно комично, но последствия для него, Фрэнка, могли быть весьма печальные. Лоутон продолжал заводить толпу, и она отвечала ему взаимопониманием, что выражалось в одобрительном гуле, раздававшемся всякий раз, как Лоутон в очередной раз распинал "отличающегося своей беспрецедентной низостью разбойника".
      - Простите, - не удержался Фрэнк, - а Вы то кем будете, чтобы клеветать на честного человека.
      Высказывание явно диссонировало с царящим на митинге настроением, и все обратили свой взор на Фрэнка. Спустя некоторое время, оправившись от неожиданного вопроса, Лоутона прорвало:
      - Я Джордж Лоутон! Не верите? Спросите у любого из здесь стоящих, и любой из здесь стоящих Вам скажет, что я и есть тот самый Джордж Лоутон, который подвергся самому грязному разбою. Разбойник покусился на святая святых - частную собственность. Он захватил мой дом, а я, его законный владелец, не имею возможности в него попасть. О каком честном человеке Вы тогда говорите? Это же настоящий разбойник! Он заслуживает сурового наказания.
      Толпа одобрительно загудела.
      - Вы что же, - обратился Лоутон непосредственно к Фрэнку, - поддерживаете действия этого разбойника?
      - А Вы собственно о ком? - с деланным спокойствием спросил Фрэнк.
      - Об этом разбойнике!
      - А именно?
      Один из сопереживающих подошел к Лоутону и что-то прошептал ему на ухо.
      - Некто Бэйли вошел в конфликт с законом, выгнав меня из дома, - продолжил Лоутон. - Известен Вам такой разбойник?
      Настал критический момент, чтобы заявить свои права на честное имя.
      - Я Фрэнк Бэйли. Владею этим домом на законных основаниях. Дом был приобретен мною у некоего Лоутона. Не знаю для чего, но этот мистер вводит всех Вас в заблуждение, попросту говоря, врет.
      Толпа ахнула. Вильям одобрительно крякнул. Лоутон замолчал. Фрэнк перехватил у него инициативу и оказался не менее убедителен.
      - А чем докажите? - наконец нашелся Лоутон.
      С видом, полным достоинства, Фрэнк приблизился к входной двери и, достав из кармана ключ, отпер ее. Лоутон поспешил проникнуть в дом вслед за Фрэнком, но тот захлопнул дверь прямо перед носом Лоутона. Найдя копию документа, подтверждающего законность сделки, и обнаружив на ней подпись Лоутона, Фрэнк несколько успокоился. "Пусть попробует опровергнуть". Предполагая, что Лоутон все еще стоит за дверью, Фрэнк раскрыл ее ударом ноги.
      - Прошу прощения, - сказал он лежащему на земле Лоутону.
       Внимание страждущих справедливости было приковано к бумаге, которая белела в руках Фрэнка.
      - Я полагаю, что все мы собрались здесь, чтобы установить истину, ибо нет ничего выше в этом мире, чем истина, - начал Фрэнк.
      - Да, да, - послышались голоса, - мы хотим знать истину.
      - Прекрасно. Как Вы считаете, если продавец ставит подпись на документе, означает это, что он согласен на сделку?
      - Означает, означает.
      - Прекрасно. Если этим продавцом является некто мистер Лоутон, означает это, что мистер Лоутон согласен на сделку?
      - Да, означает.
      - Прекрасно. А теперь прошу Вас убедиться, что на документе стоит подпись мистера Лоутона.
      С этими словами Фрэнк передал бумагу Вильяму. Все затихли. Вильям, приспособив на носу очки, стал внимательно изучать документ.
      - Я заявляю, что, судя по всем имеющимся атрибутам, сделка по продаже дома мистером Лоутоном мистеру Бэйли не вызывает никаких сомнений, - наконец заключил он. - Подпись мистера Лоутона здесь имеется.
      - Браво, Вильям, - взял слово Фрэнк. - А теперь пусть каждый убедиться в правоте моих слов.
      Лист бумаги стал поочередно переходить из рук в руки, и каждый ознакомившийся с ним считал своим долгом дать моральную оценку действиям Лоутона. Сам Лоутон, до сих пор так и не поднявшийся на ноги, выглядел жалко - акция, устроенная им, обернулась против него самого.
      - Не верю! - вдруг дико закричал он, и, проворно вскочив, бросился к митингующим.
      Лоутону удалось выхватить бумагу из чьих-то не очень цепких рук, и он лихорадочно пытался понять смысл написанного.
      - Не Ваша ли подпись там стоит, мистер Лоутон? - снисходительно поинтересовался Фрэнк.
      Лоутон тупо молчал и уже готов был признать свое поражение, но внезапно расхохотался.
      - Ха-ха-ха! Еще никому не удавалось провести Джорджа Лоутона!
      - Выражайтесь яснее, мистер Лоутон, - сурово заметил Вильям.
      - Ха-ха! Куда ж еще яснее? Мошенничество видно невооруженным глазом. Этот мистер Бэйли всех нас держит за идиотов.
      Никто из присутствующих не считал себя идиотом, и поэтому слова Лоутона задели каждого. Это стало заметно по недовольному гулу "присяжных". Фрэнк по-прежнему был спокоен, подозревая Лоутона либо в блефе, либо в помешательстве из-за его непрекращающегося смеха.
      - Ха-ха! Мошенник Бэйли хочет сказать, что я продал ему дом в будущем году. Грубая фальшивка! Ха-ха!
      Бумага проделала обратный путь и, когда она достигла Вильяма, толпа смотрела на Фрэнка с явно выраженным отвращением.
      - Что это, Фрэнк? - тихо спросил Вильям, вникнув в то, о чем говорил Лоутон. - Как это может быть?
      Объяснять что-либо и кому-либо из толпившихся было бесполезно, и Фрэнк, развернувшись на ватных ногах, вернулся в дом. Удостоверившись, что дверь заперта, он сел прямо на пол. Что-нибудь глупее создавшейся ситуации придумать было трудно. Сейчас, когда он наметил реальные шаги по возвращению к нормальной жизни, все начинается рушиться вновь. Ему грозит потеря дома, правда, не грозит потеря крыши над головой, ибо какое-то время придется пожить в тюрьме - уж Лоутон постарается. Выйдя из тюрьмы, он станет нищим, если за это время не напишет мемуары. "Это конец", - прошептал Фрэнк.
      - Фрэнк, - позвал кто-то за дверью.
      "Вильям", - горько усмехнулся Фрэнк. - "Он был молодцом. Но, что я могу ему сказать. Нормальный человек не поймет те бредни, если мне вздумается попытаться объясниться".
      - Фрэнк, Вы слышите меня?
      - Да, Вильям.
      - Мистер Лоутон собирается идти в полицию.
      "Это логично. А что ему остается? Формально он прав. А что мне остается? Совершенно верно - дожидаться полицию".
      - Фрэнк, может, не стоит усугублять ситуацию? Может, стоит сознаться во всем?
      - Нет, Вильям, я никого не обманывал. Произошла чудовищная ошибка. Мне не в чем сознаваться. Я чист перед совестью и Богом. Прощайте, Вильям.
      Не дожидаясь ответа, Фрэнк встал и отправился к лестнице. Наверху, стоя у открытого окна, Фрэнк имел возможность слышать все, что говорил внизу Лоутон. А поскольку кроме слов "разбойник" и "мошенник" говорить ему было нечего, то он в основном и ограничился выкрикиванием этих слов. Бедняга Вильям пытался убеждать о наличии какой-то чудовищной ошибки, но его реплики не пользовались успехом.
      "Это конец", - вновь прошептал Фрэнк и упал на кровать. Пребывание в таком нервном перенапряжении истощило его силы, и он мгновенно забылся болезненным сном, который продлился неестественно долго. Выйти из такого состояния ему помог телефонный звонок, раздавшийся из кармана брюк. Абсолютно безучастно Фрэнк ответил:
      - Алло.
      - Фрэнк, добрый день, это Джессика. У меня хорошие для Вас новости.
      - Джессика! - воскликнул Фрэнк, тотчас же подскочив с кровати. - Я так рад!
      - Да, есть первый пожелавший посмотреть Ваш дом.
      На улице раздавался какой-то шум, мешавший ему говорить, и Фрэнк подошел к окну. Увидев Лоутона и дирижируемый им хор, Фрэнк потускнел.
      - Он спрашивает, можно ли подъехать сегодня.
      - Джессика, спасибо Вам...
      - Что же мне ответить ему?
      - Сегодня? Боюсь, сегодня не получится...
      - Вы заняты сегодня?
      - Да, то есть, нет... Я... Я простыл.
      - Какая жалость. Хорошо, я попрошу его подождать. Выздоравливайте поскорее. Пока.
      - Пока...
      Звонок, которого он так ждал, принес боль и разочарование. "А что я мог ей сказать? Пусть приезжает и посмотрит на этот театр? Кстати, а где же он?" Выглянув из окна, Фрэнк увидел пустую улицу. "Пронесло", - облегченно вздохнул он. - "Надолго ли?"
      Как маятник, выведенный из состояния равновесия, Фрэнк стал совершать периодические перемещения от стены к стене. Когда же ему стало ясно, что это занятие малопродуктивно, он вновь подошел к окну и с удивлением заметил, что день уверенно приближается к своему логическому концу. Чтобы убедиться, что Лоутон оставил его в покое, а не прячется у стены, Фрэнк поднял створку окна и высунул голову наружу. На улице не было никого, даже Вильяма. Данное обстоятельство вопреки всему вдруг привело Фрэнка в полное замешательство. Он не знал, что ему делать. Хотя подобное состояние в последнее время стало для него привычным, а сам Фрэнк успел смириться с тем, что все его решения и поступки являются интуитивными, и ни о какой логике речь идти не могла, на сей раз ситуация не допускала поверхностного подхода. Он должен осознанно принять план действий и принять его..., Фрэнк посмотрел на часы, ...в течение четырех часов. Почему четырех? Да потому, что затем последует смена суток, и в зависимости от того, где он встретит полночь, течение его жизни может принять тот или иной поворот. По правде говоря, любое из возможных продолжений имело как плюсы, так и минусы, и Фрэнку оставалось лишь определиться, в каком случае баланс последствий был бы для него положительным или, по крайней мере, менее отрицательным.
      Если он останется дома, то проблема с Лоутоном уйдет в прошлое (или в будущее - Фрэнк не стал уточнять), так как Лоутон вновь окажется в Австралии. Чем не решение? А тем, что с таким трудом выстроенный мост в отношениях с Джессикой также окажется в прошлом (или будущем). Если же, наоборот, он проведет ночь где-либо вне дома, он рискует этого дома никогда не увидеть, так как не исключено, что коварный Лоутон может предпринять очередную атаку именно ночью. Вот и все условия задачи. Фрэнк вернул свою голову обратно в комнату и, выпрямившись, устремил свой глубоко печальный взор ввысь, как если бы ни потолка, ни крыши над ним не было. Медленно шевеля губами, он шепотом произносил клятвы одна за другой и просил о снисхождении. Если бы некто с очень богатым воображением безмерно напрягся, он бы, возможно, понял, что Фрэнк обещает меньше фантазировать при общении с согражданами, меньше пить пиво, еще меньше водки, любить животных в целом и индивидуально, отрицательно относиться к оккультистам, совсем не летать на воздушных шарах. И все это всего лишь в обмен на возврат к тихому и последовательному течению жизни. Трудно сказать, понял ли тот, кому эти клятвы адресовались, суть дела, и, если понял, решил ли он, что Фрэнк заслуживает участия, но в определенный момент слух Фрэнка уловил звук тормозов. "Началось!" - насторожился Фрэнк, наложив мораторий на свои обещания.
      Осторожно подкравшись к окну, он с опаской глянул вниз. Не было ни Лоутона, ни Вильяма. Вместо них перед его дверью стояла Джессика и пыталась всеми доступными средствами дать понять обитателю дома, что ее стоит впустить. Фрэнк даже со всей своей художественной фантазией никак не мог предположить о возможности такого поворота дела и долго втягивал голову в комнату, поскольку створка окна от удара об эту самую голову, очень своевременно решила опуститься.
      Джессика понимала, что больному Фрэнку, возможно, тяжело подняться с постели и спуститься вниз, а потому проявила терпение, не прекращая попыток достучаться. "Где он умудрился простыть в такую теплую погоду?" - вопрошала себя Джессика. - "Быть может, у него жар, и он бредит". Наконец ей послышалась неуверенная поступь, и дверь отворилась.
      - Привет, Фрэнк. Как ты себя чувствуешь? - участливо произнесла Джессика.
      - Здравствуй, дорогая... Прости... Я хотел сказать...
      - Ничего страшного, - заверила Фрэнка Джессика, списав странное для ее слуха приветствие на высокую температуру у больного. - Так, как ты себя чувствуешь?
      - Вполне, спасибо...
      - А я то думала, что у тебя температура...
      - Температура? Какая температура?
      - Ты же сказал, что простыл. Вот я и подумала, что у тебя температура. А моя бабушка всегда в таких случаях лечила меня джемом, приготовленным по собственному рецепту. Я привезла тебе такой джем, но вижу, что ты уже идешь на поправку.
      Слушая это, Фрэнк покраснел. Ему стало невыносимо стыдно за то, что он солгал Джессике о своей простуде.
      - Я... Нет... Да... Температура все еще несколько выше нормы...
      Глядя на розовую краску на лице Фрэнка, на повязку на его лбу, которую он забыл снять, на ссадину на его шее, образовавшуюся во время борьбы с оконной створкой, Джессика с сожалением констатировала, что болезнь и не думает отступать.
      - Понятно, - сказала она и по-хозяйски добавила: - Иди, ложись в постель, а приготовлю тебе горячий чай с джемом.
      Чтобы не противоречить самому себе, Фрэнк вынужден был подчиниться. Он поднялся в свой кабинет и прилег на диване. На какое-то время он забыл о Лоутоне и его несправедливом отношении к нему, Фрэнку. Ему было приятно видеть Джессику, было приятно сознавать, что между ними установился контакт, хрупкий, конечно, но уже можно было на что-то надеяться.
      - Еле нашла тебя, - прервала его мысли Джессика.
      С этими словами она опустила поднос на ближайший к дивану стул. На подносе кроме обещанных чая и джема были бутерброды с ветчиной и сыром.
      - Приступай, - скомандовала Джессика, придвинув стул вплотную к Фрэнку. - Ты должен быстро поправиться - болезнь это не лучший способ времяпрепровождения.
      Увидев бутерброды, Фрэнк только сейчас понял, как он голоден. По это причине поднос недолго оставался прибежищем съестного и вскоре опустел не без помощи "больного". Чтобы не смущать Фрэнка, Джессика села в кресло за его рабочим столом. Она с интересом рассматривала все вокруг себя и находила, что обстановка в этом доме совсем не похожа на все то, что ей приходилось видеть до сих пор. Огромное количество книг повсюду - в большом книжном шкафу, на книжных полках, на столе перед нею. Джессика придвинула ближайшую к себе книгу и с удивлением обнаружила, что ее автором был некий Фрэнк Бэйли. "Какое совпадение", - подумала она и поделилась своим открытием с Фрэнком.
      - Это я, - скромно заметил Фрэнк, удовлетворенный состоянием своего желудка.
      - Как! - воскликнула Джессика. - Ты пишешь книги? Ты писатель?
      - Да, - еще скромнее прокомментировал Фрэнк.
      Джессика с большим уважением посмотрела на Фрэнка. "Понятно, почему он такой непрактичный", - поняла она. - "Все талантливые люди такие".
      - Это был малиновый джем, тебе должно стать лучше, - заметила Джессика, глядя на пустой поднос.
      - Я чувствую, что мне уже лучше, и я даже имею силы встать, - попытался было настоять Фрэнк.
      - Нет уж, - запротестовала Джессика. - Лежи, пожалуйста.
      Фрэнк повиновался. Издали он видел, как Джессика с интересом рассматривала его книгу, и страдал оттого, что роль больного не позволяет ему более красочно презентовать свой труд.
      - Ой! - вновь воскликнула Джессика. - Тут опечатка.
      - Где? - заволновался Фрэнк, подскочив с дивана.
      - Год издания. Тут указан будущий год. Явная опечатка.
      Фрэнку пришлось согласиться с наличием опечатки, а, так как больше причин для волнения Джессика не находила, она опять приказала ему лечь.
      - Джессика, я хотел бы подарить тебе эту книгу, - неуверенно сказал Фрэнк, опуская голову на подушку. - Надеюсь, что ты не откажешься.
      Джессика с благодарностью посмотрела на Фрэнка.
      - Спасибо, - тихо промолвила она. - Мне очень приятно.
      - А мне очень приятно, что ты пришла ко мне в гости, - решился сказать Фрэнк.
      С минуту они оба смотрели друг на друга, источая флюиды, которые по этой причине своей разнополярности эффективно притягивались. Вскоре сопутствующее таким случаям смущение обоих было успешно преодолено, и они провели несколько часов в интенсивном словесном общении, в течение которого Фрэнку удалось доказать Джессике, что он никогда еще не чувствовал такого прилива здоровья как сейчас, чем отвоевал себе право принять вертикальное положение и созерцать мир в более привычном ракурсе.
      Внезапно им обоим показалось, что кто-то третий вмешался в их разговор, причем сделано это было очень беспардонно, принимая во внимание услышанные утверждения вроде "наглый мошенник Бэйли". Джессика все еще в недоумении оглядывалась по сторонам, в то время как Фрэнк уже понял, в чем дело. Извинившись перед Джессикой, Фрэнк подошел к окну и в свете уличного освещения, так как было уже совсем темно, увидел Лоутона с группой поддержки. Возмущению Фрэнка не было предела, но в присутствии Джессики он не имел ни малейшей возможности дать волю своим чувствам и по этой причине просто тупо смотрел на это представление.
      - Что-то случилось?  - заволновалась Джессика.
      Содержание высказываний незнакомого ей мужчины не оставляло сомнений, что он вовсе не намерен дружить с Фрэнком. Она встала вслед за Фрэнком и подошла к окну. Увидев приличную толпу, Джессика заволновалась еще больше.
      - Что-то случилось?  - переспросила она.
      - А? Нет! Просто спектакль...
      - Ты имеешь в виду представление бродячих артистов?
      - Да. Бродячих.
      - А откуда они знают твое имя? - допытывалась Джессика.
      - Мое имя? А... Это просто... Того, кто читает свой монолог, зовут Лоутон. Он мой старый приятель.
      - Приятель?
      - Да. Я тоже увлекаюсь театром. Вот. Так этот Лоутон все грозился меня разыграть - хобби у него такое.
      - Да, но он подобрал какие-то странные слова для своего розыгрыша.
      - Да, немного странные, но чувствуется, что он страстно импровизирует и в этой страсти слегка перебирает.
      Почти удовлетворенная таким объяснением Джессика засобиралась домой, мотивируя свой выбор поздним часом. Действительно, до полуночи оставалось лишь двадцать минут, и Фрэнк не имел ничего, чтобы можно было бы противопоставить решению Джессики. Возможно, этим и завершился бы вечер, но произошло непредвиденное. Сначала улица наполнилась вспышками мигалок, а затем напротив дома Фрэнка остановилась полицейская машина. Из нее вышли три человека в форме, к которым тут же направился Лоутон.
      - Это тоже представление? - с тревогой спросила Джессика.
      - Полагаю, что да. У Лоутона богатая фантазия.
      Фрэнк отвечал Джессике почти машинально. Странно, как это ему удавалось, так как в голове у него был полный сумбур. Он лишь отдавал отчет, что с появлением полиции атака Лоутона вступила в завершающую фазу. Кошмар был в том, что Джессика станет всему свидетелем, и после этого на ее внимание рассчитывать более не придется. Фрэнк так расстроился, что пропустил первую фразу, адресованную ему полицейским.
      - Мистер Бэйли, в Ваших интересах не доводить дело до эксцесса, - донеслось наконец до него.
      Джессика побледнела.
      - Фрэнк, а что, это представление не предполагает твоих реплик? И сколько в "пьесе" актов? Уже скоро полночь.
      Полночь! Фрэнк моментально бросил взгляд на часы. Оставалось всего десять минуть до полночи! Решение было найдено. Ему необходимо было продержаться всего десять минуть! Только при этом условии он решит все свои текущие проблемы - и Лоутон окажется в Австралии и знакомство с Джессикой будет сохранено.
      - Да, ты права, дорогая. Теперь мой выход!
      Джессика обратила внимание на слово "дорогая", но не успела дать ему оценку - Фрэнк с шумом распахнул окно.
      - Посмотрите на повязку на его голове! - завопил Лоутон. - Он же настоящий разбойник!
      - Мистер Бэйли, у нас есть к Вам вопросы, - сказал один из полицейских. -  Прошу открыть дверь.
      - Когда б кому я право дал судить меня, то в списке этом не мог не значится лишь я, а также Бог, - как на духу выпалил Фрэнк.
      Наступила всеобщая тишина. Сей несомненно достойный ответ явно контрастировал с нестройными воплями Лоутона. Но все же Фрэнка больше всего интересовало мнение Джессики, и он оглянулся. Джессика смотрела на Фрэнка взглядом, полным гордости и восхищения.
      - Как у тебя здорово получается, - прошептала она.
      Полицейский тоже оценил выступление Фрэнка, но остался непреклонным в желании составить с ним разговор.
      - Я слово дал, тому лишь я открою двери, кто постучит не ранее, чем грянет полночь.
      - Это Ваше условие? - спросил озадаченный полицейский.
      - Я все сказал! - завершил Фрэнк, догадываясь, что его хитрость скорее удастся, чем нет.
      Он закрыл окно и увлек Джессику к креслу.
      - Садись и наблюдай, как будут развиваться события.
      - А как они будут развиваться? Через две минуты наступит полночь, и они начнут стучаться в дверь. Я так и не поняла, игра это или правда.
      - Конечно игра, - заверил Фрэнк.
      - А что, что будет дальше?
      - Хорошо, открою секрет. Как и предусматривает пьеса, ровно в полночь действие завершится.
      - И никто не будет стучаться?
      - И никто не будет стучаться, - почти уверенно заявил Фрэнк.
      Он одновременно следил за часами и слушал волнение массовки на улице, изредка перебиваемое очередным призывом Лоутона. Нервы Фрэнка были напряжены до предела. Что, если не сработает? Что тогда?
      Его наручные часы уже начали показывать начало новых суток, а голоса на улице так и не стихали. "Это провал!" - съежился Фрэнк. Он уже стал придумывать, что скажет Джессике, если его вознамерятся арестовать, как из гостиной донесся бой его любимых часов. В тот же самый момент за окном стало абсолютно тихо, как и должно быть в это время суток. Осторожно, чтобы не вспугнуть возможную удачу, Фрэнк приблизился к окну. Улица была пустынна, если не считать одиноко бредшего по ней Вильяма Найтингейла.
      - Вот и все! - торжествующе произнес Фрэнк. - Посмотри.
      Джессика выглянула в окно.
      - Странно, - сказала она.
      - Что?
      - Я не слышала звука отъезжающей машины.
      - Да? Но это просто слабый реквизит, муляж, можно сказать. Как, ты говоришь, представился полицейский?
      - Айвн Форрестер.
      - Да, Айвн. Я сам видел, как Айвн разукрашивал какую-то колымагу. Там электромотор, потому ты и не слышала привычного урчания.
      - Да?
      - Да.
      Джессика не решилась подвергнуть сомнению версию Фрэнка и засобиралась домой.
      - Как? Уже?
      - Поздно, Фрэнк, - извиняясь, сказала Джессика и направилась к выходу.
      С таким аргументом Фрэнк не мог не согласиться. Он вызвался подвезти Джессику до дома, но получил отказ.
      - Я не для того тебя лечила, чтобы ты вновь простыл. Видишь, как резко похолодало, как будто и не июнь сейчас вовсе.
      Свежий ветерок пробирал основательно, и теперь Фрэнк забеспокоился о здоровье Джессики.
      - Я принесу тебе теплую куртку.
      - Не стоит, Фрэнк. В машине тепло. Спасибо. Было приятно с тобой повидаться.
      Чтобы Фрэнк не волновался, Джессика пообещала позвонить, как приедет домой. Кроме того, она оставила Фрэнку в знак полного к нему расположения свой домашний адрес. Машина Джессики уже скрылась за поворотом, а Фрэнк все еще махал ей вслед рукой. За этим занятием его и застал Вильям Найтингейл.
      - Наконец-то эта грязная история с Лоутоном успешно завершилась, - после приветствия поделился своей радостью Фрэнк.
      - Простите?
      - Лоутон снова в Австралии!
      - Мистер Лоутон? Мой сосед? Да, он большую часть времени проводит именно в Австралии.
      - Бывший сосед, - уточнил Фрэнк.
      - Что значит то, что Вы только что сказали? Почему бывший? Простите, а кто Вы такой? И что Вы здесь делаете в столь поздний час?
      Взгляд Вильяма был предельно осмыслен и полон всяческих подозрений. Фрэнк уже хотел сказать, что у него тоже есть претензии к Вильяму, главная из которых заключалась в том, что Вильям попадается ему на глаза чаще, чем этого бы хотелось, но, вспомнив достойное поведение Найтингейла в эпизоде с Лоутоном, не стал этого делать. Вместо этого он почесал затылок, пытаясь продемонстрировать озабоченность.
      - Проблема в том, что мистер Лоутон уехал в Австралию.
      - И?
      - Собственно, это все.
      - Не понял. Ведь он может вернуться.
      - Я бы не советовал ему это делать.
      - Почему?
      - Потому что теперь здесь живу я.
      - Вот как! Так Вы наш новый сосед? Очень рад. Спешу представиться. Вильям. Вильям Найтингейл.
      - Фрэнк.
      - Фрэнк, а почему Вы стоите, подняв руку?
      Фрэнк посмотрел на себя глазами Вильяма, и ему стало грустно.
      - Произвожу замеры, - ляпнул он, не думая о последствиях.
      Вильям заметно заволновался.
      - Что-то случилось?
      - Скоро Земле придется пройти через хвост кометы Бэйли. И это окажет огромное влияние на атмосферу Земли. Факт.
      Вильям побледнел, и это было заметно даже в сумеречном свете.
      - Когда, когда это случится? - еле дыша, вымолвил он
      - Как раз это я пытаюсь определить.
      Вильям приблизился к Фрэнку почти вплотную.
      - Ну? Получается?
      Фрэнк подумал, что надо было придумать, что-нибудь полегче, но отступать было поздно. Необходимо только вспомнить все, что по этому поводу говорил ему Майк.
      - Сильный фон, он мешает сказать точно, - вновь подняв руку и вращая ладонью, заявил Фрэнк.
      Вильям проделал ту же процедуру, искренне надеясь, что ему повезет больше. Ничего не почувствовав и кляня некстати усилившийся фон, он вновь обратил свой взор на Фрэнка.
      - А приблизительно можно?
      - Приблизительно можно.
      - Ну?
      - Мы войдем в хвост...
      Фрэнку стало жалко съежившегося и закрывшего глаза Вильяма, но гуманнее будет сказать всю правду, какой бы горькой она ни была.
      - Мы войдем в хвост в две тысячи четыреста пятьдесят девятом году.
      Вильям охнул.
      - А месяц?
      - Август.
      - А число?
      - Число не скажу - фон мешает.
      - Проклятье.
      - Это точно. Пойдемте лучше спать, Вильям. Уже достаточно поздно и достаточно прохладно.
      - А как же...
      - У нас еще будет время.
      - Вы уверены, Фрэнк?
      - Более чем.
      С этими словами Фрэнк вошел в свой дом. "Что с ним станется, когда Земля столкнется с хвостом кометы?" - подумал Фрэнк, имея в виду дом. Вскоре позвонила Джессика, сообщив, что доехала благополучно. Она настоятельно рекомендовала Фрэнку несколько серьезнее относится к своему здоровью и обещала тот час же сообщить, как только в деле продажи дома наметится позитивный сдвиг. Не все услышанное в полной мере устраивало Фрэнка, имея в виду его нетерпение.
      - Джессика, а каковы твои планы на завтра? - поставил он вопрос ребром.
      - У меня была тяжелая неделя, и я хотела бы отдохнуть, используя последний выходной.
      Чтобы Фрэнку не казалось, что она поступает с ним несправедливо, Джессика вновь сказала, что позвонит в ближайшем будущем.


Глава 15


      Новый день начался для Фрэнка в полдень со звонка Хелен. Она сказала, что Дэвид точит на него зуб.
      - Какой Дэвид? - поначалу не понял Фрэнк.
      - Наш любимый шеф. Я чувствую, что ты не проснулся и до сих пор в постели, раз задаешь такой вопрос. Ты заболел?
      Что следовало ответить Хелен? Опять сочинять всякий бред? Но и встречаться с Дэвидом Кэмблом в его планы не входило. Странно, что свой зуб главный редактор стал вострить только сейчас, так как Фрэнк уже порядком подзабыл о Дэвиде, а также о том, что сам был когда-то журналистом.
      - Так ты заболел?
      - В некотором роде. Но не беспокойся, иду на поправку. Дэвиду передай мои глубочайшие извинения и наилучшие пожелания. А как твои дела?
      - Неважно.
      - А в чем дело? - насторожился Фрэнк.
      Хелен и Майк являлись его лучшими друзьями, и их проблемы ему были небезразличны. Хелен не хотела обременять Фрэнка своими переживаниями, но, когда тот настоял, расплакавшись, рассказала, что у ее родственницы серьезный психический срыв, если можно так выразиться. Фрэнк, как мог, старался успокоить Хелен.
      - Нет, все же я должна с ней встретиться. Я обязательно заеду к Джессике после работы.
      Фрэнк вздрогнул.
      - Хелен, это та Джессика, что из Стрэттона? - нерешительно спросил он.
      - Да, именно она. А откуда ты ее знаешь?
      - Мы познакомились в море...
      - В море?!
      - Не важно... Я еду к ней... Сейчас же!
      Фрэнк прервал разговор и бросился собираться. "Психический срыв", - повторил Фрэнк, и эти слова отозвались в его сердце неимоверной болью. "Хорошо, что Джессика оставила мне свой адрес", - вздохнул он.
      Когда дверь перед ним открылась, Фрэнк сразу же обратил внимание на заплаканные глаза Джессики.
      - Что случилось? - выпалил он.
      - И ты собрался меня жалеть?
      Взгляд Джессики был по меньшей мере отрешенным, а движения были неестественно замедленными, что в совокупности производило жутковатое впечатление. Справившись с первоначальным шоком, Фрэнк закрыл за собой дверь.
      - Вовсе нет, Джессика, - как можно спокойнее произнес он, - я просто хочу понять, что произошло, и по возможности помочь тебе.
      - По возможности... Вынуждена сказать, что твои возможности в данном случае сильно ограничены.
      Не обращая внимания на этот сарказм, Фрэнк нежно, но настойчиво взял Джессику под руку, проводил до дивана и, усадив ее поудобнее, сам занял место в кресле напротив. Джессика все еще всхлипывала, беспрестанно вытирая глаза платком. Фрэнк очень хотел помочь Джессике, но терялся и молчал.
      - Фрэнк, - первой начала Джессика, - я сошла с ума.
      - Джессика, - наконец решился Фрэнк, - откуда такие мысли?
      - Я сама так считаю. Я сделала этот вывод, будучи в здравом уме.
      - Джессика, я нахожу явное противоречие в твоих словах...
      - Какое еще противоречие? - раздраженно спросила Джессика и вновь всхлипнула.
      - Видишь ли, быть в здравом уме и сойти с ума одновременно невозможно.
      - Да?
      - Да. Поэтому давай по порядку.
      Создалось впечатление, что логика Фрэнка была воспринята конструктивно, и Джессика задумалась, перестав тереть глаза платком. Почувствовав, что уму удалось переломить ситуацию, Фрэнк придвинул кресло ближе к дивану.
      - Рассказывай, Джессика, - доверительно попросил он.
      - Сегодня позвонили из агентства и спросили, почему я до сих пор дома.
      Видно было, что объяснения даются Джессике с трудом. Она необычно долго и тщательно подбирала слова, время от времени шмыгая носом.
      - Дальше, - настоял Фрэнк, дотронувшись до руки Джессики.
      - Я сказала, что сегодня воскресенье, но если есть необходимость, то готова подъехать.
      - Дальше.
      - Мне сказали, что большой необходимости нет, хотя дисциплина превыше всего, так как сегодня среда, а вовсе не воскресенье, как я думаю. Я решила, что это розыгрыш, но из телевизионных новостей узнала совсем странные вещи. Оказывается, сегодня пятнадцатое мая, а не шестнадцатое июня. Что я должна была думать? Это же явный признак сумасшествия.
      Дальнейшие расспросы были бессмысленны, ибо Фрэнку стало настолько не по себе от открывшейся истины, а его лицо настолько исказилось страшной гримасой, что Джессика заметив это, сама прервала изложение.
      - Фрэнк, что с тобой? - тихо спросила она.
      - Я... я, кажется, понял, - также тихо ответил он, забыв, что дал зарок не говорить на эту тему с Джессикой.
      Ему было горько сознавать, что своим существованием он причинил боль дорогому ему человеку. Но какого-либо умысла в его действиях не было, и приходилось проклинать роковое стечение обстоятельств, приведшее Джессику вчера в его дом, что и послужило причиной ее проблем.
      - Что, что ты понял?
      Глаза Джессики лихорадочно блестели, вынуждая Фрэнка принять непростое решение.
      - Джессика, может, тебе стоит немного успокоиться? - неуверенно начал он.
      - Нет, я хочу знать правду! Сейчас же! - запротестовала Джессика. - Ты же видишь, в каком я состоянии.
      Фрэнк видел, в каком состоянии находится Джессика, и отчего-то крепче сжал ее руку.
      - Прежде всего, ни о каком сумасшествии речи быть не может. Все вполне естественно.
      - Естественно?
      Глаза Джессики округлились. Она несколько раз открыла рот, чтобы сказать, что в корне не согласна, но Фрэнк, так и не дождавшись ее возражений, вынужден был продолжить.
      - В том смысле, что с твоей психикой все в порядке, - заверил он.
      Джессика перевела свой внезапно ставший холодным взгляд с Фрэнка на то, что можно видеть за окном. А за окном можно было видеть хмурое небо с тяжелыми тучами, такими же тяжелыми, как и атмосфера, что воцарилась в комнате.
      - Фрэнк, - сухо сказала Джессика, освободив свою руку, - ты считаешь, что твои слова что-либо объясняют, или ты тоже склонен думать о моем помешательстве?
      - Боже упаси. Нет... Я только начал. Я постараюсь все объяснить, но ты должна набраться терпения и дослушать до конца.
      Фрэнк, подавивший к тому моменту в себе все признаки эгоизма великовозрастного ребенка, решил принять на себя всю ответственность за судьбу Джессики в этот трудный для нее период.
      - Хорошо, - тихо ответила Джессика.
      - В это трудно поверить - я сам не мог долго поверить, но в конечном итоге мне кажется, что я понял суть происходящего. Нет не суть - сути я так и не понял, а закономерность происходящего. Я в свое время был также растерян и подавлен, как и ты сейчас. Это произошло уже давно - недели три назад. Также как и ты, я обнаружил, что я оказался отброшенным во времени на месяц назад. Но самое страшное...
      Тут Джессика побледнела сверх всякой меры.
      - Что самое страшное? - прошептала она.
      Фрэнк понял, что критический рубеж пройден, и продолжать скрывать что-либо не имело никакого смысла.
      - Самое страшное, что на этом процесс не остановился, и с каждым днем я молодел на месяц. В итоге, как ты понимаешь, я помолодел почти на два года. На два очень важных для меня года. Важных потому, что за это время в моей жизни произошли два очень значимых для меня события - я издал свою книгу и... познакомился с тобой.
      - Познакомился со мной?! Что ты имеешь в виду?
      - Я хотел сказать, что мы знакомы с тобой уже больше года, мы даже с тобой помолвлены, и...
      - Фрэнк, ты отдаешь себе отчет в сказанном?
      Джессика, нарушив свое обещание выслушать все до конца, в очередной раз обиделась, но Фрэнк упрямо решил продолжить.
      - Я готов подписаться под каждым своим словом, Джессика. Ты должна дослушать, ибо некоторое, пусть частичное, понимание дает некоторое, пусть частичное, облегчение.
      - Продолжай, - горько вздохнула Джессика.
      "Он говорит, что мы были помолвлены. Что я должна думать по этому поводу? Да, он мил и умен. Но, что с того, если он сумасшедший, раз несет такую чушь?" - в сердцах подумала Джессика. "Впрочем, не многим более чем я", - тут же поправилась она.
      - Но мне удалось выяснить причину моих... теперь и твоих бед.
      - И в чем причина? - с иронией спросила Джессика. - В инопланетянах?
      - Зря ты так. Все дело в моем доме - я уже неоднократно убеждался в этом. Если остаешься в нем в полночь, это и происходит.
      - Что именно?
      - Время сбивается. Вчера ты как раз была у меня в полночь...
      - Так ты все подстроил! - вскричала Джессика. - Ты заманил меня!
      - Нет, дорогая...
      - Не называй меня так! Слышишь? Я требую! Я не знаю, какую ты ведешь со мной игру, Фрэнк, но отныне между нами все кончено. Слышишь? Все кончено. Забудь о своих фантазиях. Мы помолвлены! Это ж надо до такого додуматься. Все! Уходи.
      Джессика встала с дивана и подошла к окну, давая понять, что если Фрэнк не уйдет тотчас же, то будет еще хуже. Фрэнк поднялся и неуверенным шагом, потому что пол под ним потерял всякую устойчивость, приблизился к двери.
      - Джессика, - неуверенно позвал он.
      Но Джессика демонстративно смотрела в окно, полагая, что все уже сказано.
      - Прости меня, - прошептал Фрэнк и медленно вышел из квартиры.
      Придя в себя, Фрэнк не узнал место, где он находится. По некоторым признакам можно было предположить, что это было доселе неизвестное ему кафе. Перед Фрэнком стояла недопитая чашечка уже холодного кофе, больше на столике ничего не было. Фрэнк огляделся по сторонам. В кафе было немноголюдно - лишь пожилой мужчина сидел за столиком напротив. Встретив взгляд Фрэнка, мужчина слегка кивнул, и в этот момент Фрэнк вспомнил, чем был примечателен для него сегодняшний день. Неудачный разговор с Джессикой пронесся вихрем в его сознании, отчего Фрэнк низко наклонил голову.
      - Проблемы?
      Отсутствующим взглядом Фрэнк окинул мужчину уже известного ему мужчину, который сейчас стоял рядом, и который, по всей видимости, хотел принять посильное участие. Фрэнк молча кивнул.
      - Простите, если я неуместен, - продолжил мужчина. - Могу я присесть?
      Фрэнк кивнул снова и отрешенно уставился на недопитый кофе.
      - Карл Кристи, - представился мужчина.
      - Фрэнк Бэйли.
      - Очень приятно, Фрэнк. Простите за назойливость, но моя бабушка обладала чудным даром выслушивать.
      Фрэнк поднял глаза на мужчину.
      - При этом все, кого она слушала, отмечали определенное умиротворение. Вот я и подумал, а не тот ли это случай?
      - Вы хотите сказать, мистер Кристи, что  унаследовали чудный дар своей бабушки?
      - В известном смысле - да.
      Фрэнк внимательно окинул собеседника своим взглядом. Мистеру Кристи можно было бы дать лет шестьдесят, а то и больше. Никакие приметы не выдавали ни его  социального статуса, ни области человеческой деятельности, к которой он мог бы иметь или имел отношение.
      - И что это за известный смысл, который мне неизвестен? - поставил вопрос ребром Фрэнк.
      - Я понял Вас, Фрэнк. Согласен перейти сразу к делу. Итак, что у Вас произошло?
      Фрэнк был так выбит из колеи, что даже не задался вопросом о смысле продолжения этого разговора.
      - Все кончено, - сказал он.
      - Это чересчур общая формулировка, - мягко возразил мистер Кристи.
      - Еще вчера я был полон надежд, что все налаживается, - уточнил Фрэнк и вновь опустил голову.
      - Вы совершенно правы, Фрэнк. В этой жизни не может быть никакой определенности, - согласился  мистер Кристи, - сегодня ты на коне, а завтра...
      - И что же завтра?
      - А завтра все может стать совсем наоборот.
      Фрэнк попытался представить ситуацию, описанную фразой "совсем наоборот" применительно к коню, но потерпел неудачу - слишком уж мрачной получалась картина. Настроение было окончательно испорчено, и это не ускользнуло от внимания мистера Кристи.
      - До одиночества надо еще дозреть, - промолвил он.
      - Смириться что ли?
      - По крайней мере, ощущать это состояние как вполне нормальное. Кстати, а у Вас нет ощущения, что мы здесь временно?
      Фрэнк лишь удивился способности мистера Кристи быстро менять тему.
      - Не знаю, какие у Вас планы, а я действительно собираюсь уходить. Вот только допью кофе.
      - Нет, нет, - запротестовал мистер Кристи. - Я имел в виду пребывание в этом мире.
      - Вот оно что! - воскликнул Фрэнк. - Вижу, Вас тоже потянуло на мрачное.
      Мистер Кристи задумался.
      - Меня беспокоит отсутствие признаков незыблемости в этом мире, - наконец произнес он. - Все обратится в прах.
      - В чем проблема? - вяло заметил Фрэнк. - Оставьте после себя что-нибудь нетленное. Слепите, например, скульптуру, или, на худой конец, напишите картину.
      - Опять Вы не зрите в корень, - не унимался собеседник. - Вы в курсе, что ученые открыли одно страшное обстоятельство?
      - Какое именно? - вздрогнул Фрэнк при слове "ученые".
      - Они утверждают, что материя начисто лишена стабильности.
      Произнеся эти слова, мистер Кристи сделал страшные глаза и поднял вверх указательный палец. Фрэнк в свою очередь поднял голову, чтобы увидеть, куда указывал палец мистера Кристи, но ничего кроме светильника, свисающего с потолка, не обнаружил.
      - И что это значит? - наконец догадался спросить он.
      - А то, - трагическим голосом продолжил мистер Кристи, - что ничего, как вы говорите, "нетленного" не существует. Материя просто исчезнет!
      Фрэнку стало грустно в очередной раз. Его проблемы теперь виделись ему ничтожными, а он сам из солидарности со всем материальным миром вновь низко опустил голову.
      - А почему бы Вам не пойти домой, Фрэнк? - неожиданно  спросил мистер Кристи.
      - Не могу. Могу, но... Могу пойти, но не могу остаться.
      - Ваша жена Вас выставила из дома, - "догадался" мистер Кристи.
      - Вовсе нет. Я не женат.
      - Тогда в чем дело?
      - Если я останусь дома в момент наступления полночи, я попаду в прошлое.
      Фрэнк сказал это так обыденно, словно предполагал, что мистеру Кристи давным-давно известно о такой возможности. Однако дальнейшее поведение мистера Кристи свидетельствовало об обратном,  ибо тот вскочил со стула в невероятном возбуждении.
      - Вот! - воскликнул он.
      - Что? - не понял Фрэнк.
      - Началось...
      - Что?
      - Распад материи!
      - Где?
      Мистер Кристи укоризненно посмотрел на Фрэнка и вновь занял свое место на стуле.
      - Не так давно я встречался с одним волком, - в качестве ответа начал мистер Кристи.
      Фрэнк искоса посмотрел на чашечку мистера Кристи, с которой тот подсел за его столик, надеясь понять, что там налито вместо кофе.
      - Серым? - приглушив голос, и как можно более доверительно спросил Фрэнк.
      - Уместный вопрос! В том то и дело, что не совсем серый. Я бы сказал, скорее розовый, чем серый.
      - Очень хорошо, - согласился Фрэнк, - только ответьте мне, пожалуйста, на один вопрос.
      - С удовольствием, - согласился мистер Кристи, откинувшись на спинку стула.
      -Этот волк ничего не рассказывал Вам о Стрэттоне?
      Мистер Кристи замолк, словно почувствовал какой-то подвох. Его усы, а он был при усах, нервно зашевелились. Фрэнк посчитал молчание достаточно красноречивым, сделал последний глоток из своей чашки и встал.
      - Мне пора, - еще раз огорошил он мистера Кристи и повернулся по направлению к выходу.
      - Минутку, Фрэнк, - очнулся мистер Кристи, - у меня есть для Вас совет.
      - Да?
      - Да. Обязательно думайте о вечном.
      - Хорошо.
      - И пейте сок манго по утрам.
      - Прекрасно. Это все?
      - Все.
      - Был рад с Вами познакомиться.
      - Я тоже.
      Шагая решительно по улице и думая, как советовал мистер Кристи, о вечном, Фрэнк очутился перед собором.
      "Какое странное совпадение", - подумал Фрэнк и вошел внутрь. Только сейчас он понял, до какой степени был разгорячен, ибо прохлада, царившая внутри собора, чудодейственным образом способствовала тому, что Фрэнк задался вопросом о цели своего пребывания здесь. Перед тем, как принять решение, которое должно было определить его дальнейшие действия, Фрэнк огляделся. Он был поражен величественной монументальностью, окружавшей его, находя, впрочем, что несоразмерность всего, что его окружало в этот момент, и его самого как типичного представителя тех, кто имеет возможность сюда зайти, оказывает некоторое давление. Не заостряя на этом свое внимание, Фрэнк приблизился к группе из нескольких человек, оказавшимися туристами, обступившими лоток, с которого продавались сувениры с символикой собора. За лотком стоял невысокий старичок интеллигентной наружности. Он увлеченно предлагал туристам приобрести что-нибудь на память о посещении собора, который, кроме всего прочего, несомненно являлся архитектурной достопримечательностью. Туристы соглашались и покупали буклеты, открытки и ручки.
      Фрэнк тоже взял в руки буклет и начал его листать. "Зачем мне следует пить сок манго по утрам?" - подумал он.
      - Если Вы хотите сделать подарок, рекомендую вот эту книгу. Она содержит много полезной информации и богато иллюстрирована.
      Фрэнк заметил, что группа туристов продолжила знакомиться с собором, и сказанные только что слова были адресованы ему.
      - Или вот эту, - продолжил продавец.
      - Что?
      - Простите, Вы же хотите приобрести что-нибудь на память о посещении нашего собора? Кстати, Вам известно, когда он был заложен?
      - Нет, к сожалению, - ответил Фрэнк, не уточнив, какой вопрос он имел в виду.
      - Напрасно, напрасно, - запричитал старичок, - тогда слушайте.
      - Извините, - нетвердо возразил Фрэнк, - у меня к Вам несколько иной вопрос.
      - О, я готов ответить на любой Ваш вопрос, - заверил продавец.
      - Благодарю Вас. Дело в том... Вы же часто здесь бываете?
      - О, да. Я здесь работаю.
      Фрэнк нагнулся к старичку, чтобы разница в росте не помешала выразить одолевавшие его сомнения.
      - Скажите, люди, что приходят сюда, они, как Вы считаете, думают о вечном?
      Глаза старичка слегка затуманились, и он устремил свой блаженный взор ввысь. Фрэнк тоже посмотрел вверх и, найдя своды собора великолепными, вновь переключил свое внимание на старичка. "Слишком долго он собирается с мыслями", - подумал Фрэнк.
      - Мне нравится эта ручка, думаю, что я куплю ее, - спустя минуту, не выдержав, вынужден был произнести Фрэнк.
      - Какую? - моментально отреагировал продавец. - Эту? Прекрасный выбор.
      После полумрака интерьера собора, солнечный свет казался излишне слепящим, и Фрэнк свернул в аллею, двигаясь по которой, через некоторое время уперся в каменную стену. Наличие стены, столь радикально перегородившей аллею, казалось настолько нелепым, что Фрэнк поневоле проявил к стене пристальный интерес. Стена, как уже было сказано, была каменной, крупные блоки были добротно связаны раствором, что свидетельствовало о ее достаточно недавнем происхождении. "Это не римская стена", - заключил Фрэнк и посмотрел вверх. Стена была достаточно высокой и скрывала то, что находилось за ней. Вокруг никого не было, и Фрэнк позволил себе пнуть стену, так некстати выросшую на его пути, хотя не мог привести ни одного доказательства в пользу настоятельной необходимости продолжать движение именно по этой аллее. Пинал Фрэнк чисто символически, и то обстоятельство, что в стене образовалась трещина, не могло не привлечь внимание Фрэнка. Подойдя ближе, Фрэнк прислонил свой левый глаз к трещине. Ничего особенного за стеной не обнаружилось - лишь высоченные и, надо полагать, вековые сосны, стояли на переднем плане и закрывали собой все прочее. Фрэнк вздохнул и тронулся в обратный путь, но, пройдя несколько шагов, резко обернулся. Некоторое несоответствие бросилось ему в глаза, когда поверх стены ничего кроме голубого неба он не увидел. "А где же сосны?" - спросил себя Фрэнк. Он понимал, что стена, какой бы высокой она ни казалась, не могла заслонить собой огромные деревья.
      Чтобы разрешить имевшее место противоречие Фрэнк вновь приблизился к стене и заглянул в проделанное им ранее отверстие. Сомнений не было никаких - то, что он видел через щель в стене, можно назвать лишь дремучим лесом и ничем иным. Внезапно до его слуха донесся размеренный голос:
      - Тем временем мистер Жаб, веселый и беззаботный, бодро шагал по дороге в нескольких милях от дома.
      "Что это может быть?" - промолвил Фрэнк и решил обследовать стену тщательнее.
      На его удачу на некотором расстоянии от того места, где он созерцал через щель неизвестный ему мир, обнаружилась деревянная дверь. Дверь была заперта, но Фрэнк, памятуя о ветхости строения, пнул дверь, предварительно оглядевшись, чтобы удостовериться в отсутствии посторонних глаз. Как и следовало ожидать, дверь со скрипом приотворилась, и Фрэнк, весь в нетерпении, распахнул ее настежь и решительно шагнул вперед. Оказавшись на опушке обыкновенного соснового леса, Фрэнк потерял к нему всяческий интерес. Он повернулся, чтобы вновь оказаться на аллее, но, пораженный увиденным, вздрогнул и остановился. Ни двери, ни стены, в проеме которой только что скрипела дверь, не было и в помине. Лишь высокие сосны теперь уже со всех сторон окружали Фрэнка. Он все же попробовал двигаться в направлении, где еще недавно была дверь, но ничего кроме толстых стволов ему не попадалось. Чтобы не заблудиться окончательно Фрэнк благоразумно решил вернуться в исходную точку. Исходная точка, как уже известно, была опушкой, а значит, здесь было светлее, чем даже в нескольких шагах в любую сторону. Фрэнк почувствовал, что у него предательски дрожат ноги и он опустился на небольшой пенек, образовавшийся от падения ствола, который лежал неподалеку.
      "Я кому-то перешел дорогу", - подвел итог произошедшему Фрэнк и замер в позе "мыслителя".
      - Мистер Клерк, будьте так добры, скажите, какое самое жесткое наказание может быть применено за каждое из этих преступлений? Разумеется, без каких либо скидок, ибо заключенный не заслуживает никаких скидок.
      "Опять этот голос! Но что он говорит? Ведь не меня же он имеет в виду? Или все-таки меня? О, глупец! Они хотят обвинить меня в разрушении стены!" Фрэнк вскочил и бросился бежать, но, запнувшись о поваленное дерево, упал, порвав джинсы и разбив до крови колено.
      - Простите, сэр, могу я Вам чем-нибудь помочь?
      Пытаясь, превозмогая боль, встать с кучи прошлогодних иголок и шишек, Фрэнк чуть не упал снова, когда увидел перед собой волка. "Это конец", - промелькнуло в голове.
      - Простите, сэр, я вижу, Вы сильно ушиблись. Позвольте Вам помочь.
      Сомнений больше не было - с ним разговаривал волк, и стоило как-то прореагировать на протянутую лапу помощи.
      - Б-благодарю Вас, я почти в порядке, - пробормотал Фрэнк, поднимаясь на ноги.
      Волк тоже поднялся на задние лапы, чем привел Фрэнка в полное замешательство.
      - В таком случае прошу следовать за мной, сэр.
      - Куда? - не мог не спросить Фрэнк.
      - Туда, где Вам окажут первую медицинскую помощь.
      Все время следования за волком Фрэнка не оставляло чувство нереальности происходящего. Говорящий без какого-либо акцента волк, передвигающийся к тому же на задних лапах, - это уж слишком. Фрэнк чуть не вскрикнул, когда наконец понял, что еще его смущает в волке. Волк был ярко розовым, и не было никаких сомнений, что именно этот феномен имел в виду мистер Кристи. Вежливый тон волка не предполагал агрессии, и Фрэнк несколько успокоился. "При первой же возможности спрошу, как отсюда выбраться, ибо мне нет никакого резона здесь задерживаться больше, чем того требует вежливость", - решил Фрэнк. Тем временем волк вывел Фрэнка к старому дубу, под которым сидели кролики. Кролики не испугались ни Фрэнка, ни волка, напротив, они обратили свои внимательные взоры на приблизившихся, усердно двигая своими носами. "Нет только кабана, а так вся компания в сборе", - подумал Фрэнк, имея в виду всех тех зверей, с которыми он имел возможность общаться в последнее время.
      - Присаживайтесь, сэр, - промолвил волк, указывая Фрэнку на ближайший пенек.
      Фрэнк поблагодарил и присел.
      - Наш гость поранил заднюю лапу, - сказал волк, обращаясь к кроликам, - помогите ему.
      Кролики тотчас же бросились к Фрэнку и, облепив его ногу, что-то принялись делать, что именно, невозможно было разглядеть из-за обилия ушей и хвостов, но боль постепенно начала стихать. Когда кролики вернулись на место, на своей ноге Фрэнк обнаружил большой лист какого-то неизвестного растения, тщательно привязанный многочисленными травинками. Почувствовав физическое облегчение, Фрэнк искренне поблагодарил всех присутствовавших и уже собирался разузнать насчет обратной дороги, но не сделал это, так как его внимание переключилось на волка. Пока кролики занимались лечением, волк устроился под дубом и сейчас сидел, закинув одну заднюю лапу на другую, при этом в передних лапах он держал книгу. Перевернув очередную страницу, волк поднял голову вверх и открыл пасть. В тот же момент с дуба упало яблоко, и излишне говорить, что упало прямо в пасть волку. Фрэнк был поражен двумя обстоятельствами. Во-первых, было удивительно, как волк предугадал момент падения яблока. Во-вторых, было удивительно, что упало именно яблоко, а не желудь, к примеру.
      - Простите, а что Вы читаете?
      - "Ветер в ивах" Кеннета Грэхема, сэр.
      "Какой я идиот. Конечно же. Эти мистер Жаб и мистер Клерк". Фрэнк сокрушался безмерно, ибо не будь он таким тугодумом, не сидел бы он сейчас на пеньке с завязанным коленом.
      - Простите, сэр, могу я поинтересоваться, как Вас зовут? - спросил в свою очередь волк.
      "Волк чрезвычайно вежлив, и меня нет причин относиться к нему снисходительно или того хуже - отрицательно.
      - Разумеется. Меня зовут Фрэнк Бэйли. А Вас?
      - Меня Серый Волк.
      - Серый?
      - Серый. Или у Вас есть сомнения в том, как меня назвали родители, мистер Бэйли?
      - Ну что Вы, мистер Волк!
      - Да, вот еще. Вам письмо, мистер Бэйли.
      - Мне?!
      - Ну да. Вы же Фрэнк Бэйли? Ведь так Вы сказали?
      - Да, мистер Волк. И где же письмо?
      - Вы на нем сидите мистер Бэйли.
      Фрэнк привстал и обнаружил, что все это время он сидел на конверте, хотя был готов поклясться, что когда он садился, пенек был свободен от чего-либо.
      - Могу я прочесть, мистер Волк?
      - Разумеется, мистер Бэйли, это же письмо адресовано Вам.
      На конверте действительно было написано его имя. Не зная, что и думать, Фрэнк вскрыл письмо и, развернув вложенный в конверт лист, быстро пробежал глазами написанный текст. Герцогиня Барлоу просила Фрэнка любезно посетить сегодня бал, который она давала в честь знаменательного события - открытия нового велотрека. Фрэнк вытер лоб и глянул в сторону волка. Тот листал книгу, пытаясь, очевидно, отыскать место, где пришлось прерваться. Кролики расположились вокруг волка полукругом, предвкушая продолжение истории.
      - Это письмо от герцогини Барлоу, - невольно промолвил Фрэнк.
      - О, герцогиня Барлоу! - воскликнул волк, не отрывая взгляд от книги.
      - Вы с ней знакомы?
      - Да, приходилось встречаться.
      Смутные подозрения наполнили душу Фрэнка.
      - Простите, мистер Волк, а что, эта герцогиня Барлоу...
      - Простите, не совсем Вас понял, мистер Бэйли.
      - Я хотел спросить, она, то есть герцогиня Барлоу, больше похожа на меня или на Вас?
      Волк улыбнулся, по крайней мере, так показалось Фрэнку.
      - В каком-то смысле на Вас, если Вы спрашиваете, является ли она волчицей.
      - В таком случае было бы крайне нелюбезно не принять приглашение, - решил воспользоваться случаем Фрэнк и поднялся.
      - Вы хотите отправиться на бал?
      - Прямо сейчас.
      - Боюсь, что это невозможно, - грустно сказал волк и, подняв голову, вновь открыл пасть, куда тут же угодило очередное яблоко.
      - Это почему же? - упавшим голосом спросил Фрэнк, окидывая взглядом дуб, под которым сидел волк.
      Он уже догадался, что попал в очередную передрягу, и нет никакой надежды, что он выпутается из нее без каких-либо последствий для себя. Отрицательных последствий, разумеется, ибо законы Мэрфи не подразумевают иное.
      - Вам нужна виза, мистер Бэйли.
      - Простите?
      - Чтобы достичь замка герцогини Вам потребуется пересечь чужой лес, а для этого требуется транзитная виза.
      - А если без визы? - неуверенно спросил Фрэнк.
      - Не рекомендую.
      - Но что может случиться, если я пересеку тот лес без визы?
      - Боюсь, что Вы не сможете его пересечь, мистер Бэйли. Боюсь, что прямо на границе Вас съедят. Мне очень жаль, но будет спокойнее получить визу.
      Кричать, топать ногами и взывать к разуму было бесполезно. Разумнее принимать мир более многообразным, чем это было принято считать до сих пор. В конечном итоге именно в таких критических состояниях и происходят великие открытия. Геометрия Лобачевского взамен геометрии Эвклида, например. Фрэнк прочитал недавно об этом.
      - Хорошо, но что же делать?
      - Будем действовать правовыми методами, чтобы никто не обвинил нас в неуважении чужого "суверенитета". И тогда, как говорил Александр Македонский: "И волки будут сыты, и кролики будут сыты".
      Волк поднялся и стал вышагивать вокруг дуба, держа книгу под мышкой.
      - Александр Македонский действительно так говорил? - с сомнением спросил Фрэнк.
      Волк остановился.
      - Может, и не говорил, - согласился он, - но что нам мешает считать, что он так думал?
      Волк обернулся к кроликам в поисках поддержки. Кролики согласно закивали головами, полагая вопрос исчерпанным. Фрэнк опустился на пенек и попросил рассказать предысторию вопроса.
      - Раньше мы были едины и жили, деля радости и невзгоды, - начал волк. - Все началось несколько лет назад. Несколько особей, воспользовавшись обстоятельствами, решили поделить лес. Они уединились и, не посоветовавшись со всем лесным народом, поделили лес, где каждый из этих особей стал правителем своей части. Теперь наш общий дом поруган, а все мы пребываем в глубокой печали. Нам остается лишь читать классику, в которой мы черпаем духовные силы. Но мы все же верим, что ненавистные нам границы рано или поздно падут.
      Фрэнк согласился, что личные интересы в данном случае возобладали над разумом, посочувствовал лесному народу и пожелал не отчаиваться.
      - Теперь Вы понимаете, мистер Бэйли, зачем Вам требуется виза. Что ж, если Вы не передумали отправиться на бал, мы попробуем обратиться в консульство.
      - Я был бы Вам премного благодарен, мистер Волк.
      Волк постучал по стволу дуба, послышались шелест кроны и скрип веток, и через мгновенье на землю спрыгнул кабан. "Вот и все в сборе", - отметил Фрэнк. Кабан, как и волк, передвигался вертикально и говорил без акцента. Кабан снял с плеча сумку, в которой находились яблоки, и опустил ее на землю перед кроликами.
      - Мистеру Бэйли необходима виза, он направляется в замок герцогини Барлоу. Думаю, Вам, мистер Бэйли, также следует побеспокоиться о Вашем гардеробе. Ваша одежда сильно пострадала, к тому же она не полностью соответствует известным критериям.
      Фрэнк согласился. Кабан кивнул Фрэнку:
      - Прошу следовать за мной, сэр.
      Провожая гостя, кролики замахали лапками, что чрезвычайно тронуло Фрэнка. Сложенное из бревен строение оказалось магазином. Работавшие там бобры подобрали Фрэнку смокинг. Впервые облачившись в подобное, Фрэнк почувствовал себя важной персоной. Он долго крутился перед зеркалом, все больше и больше убеждаясь, что данная вещь предназначена именно для него. Кабан рассчитался за Фрэнка, объяснив это государственными интересами, и они направились в "чужое" консульство. Консульством также служило строение из бревен, крытое еловыми ветками. Сидевший, за столом волк поздоровался сквозь зубы и спросил, что пришедшим надо. Волк был вовсе не розового цвета и говорил с легким акцентом.
      - Мистеру Бэйли необходима виза для пересечения вашего леса, - ввел в курс дела кабан.
      - К сожалению это невозможно, - ответил волк, откинувшись на спинку стула.
      Кабан сделал импульсивное движение навстречу волку, но тут же взял себя в копыта.
      - Прошу пояснить вашу мысль, - лишь сказал он.
      - Все очень просто - мне поступил приказ, - сказал волк, указывая на кипу бумаг, лежащих на столе.
      - До сих пор не наступило ясности, - слегка повысил голос кабан.
      - А кто запретил импорт наших опят? - взвизгнул волк.
      - А кто запретил импорт наших еловых шишек? - прорычал кабан.
      Оба оголили свои клыки, и Фрэнк понял, что срочно требуется его вмешательство.
      - Джентльмены, прошу прощения, что прерываю Вашу заинтересованную беседу, но мне необходимо сделать заявление.
      Джентльмены оказались не против послушать заявление и умолкли.
      - Да здравствует наша многовековая дружба! - выпалил Фрэнк, ожидая хоть какого-нибудь эффекта.
      По странной случайности эффект наступил моментально. Внешне он был похож на небольшой лист бумаги, но отличавшийся от прочих надписью "Виза", выполненной буквами внушительных размеров. Фрэнк пожал копыто кабану и лапу волку и двинулся по указанной ему тропинке. Честно говоря, Фрэнк вовсе не собирался на бал, так как танцевать он не умел, и, кроме того, он не был знаком ни с герцогиней, ни, тем более, с ее гостями, чтобы вести с ними светские беседы. И уж совсем загадочным был повод, по которому должны были собраться гости. Новый велотрек! Что это, шутка или веяние времени?
      Фрэнк взглянул на часы, и понял, что наступило время зевать. Фрэнк зевнул и остановился для принятия решения. Он предпочел бы сейчас оказаться дома, а не брести по лесу навстречу приключениям. По этой причине Фрэнк оглянулся назад, обдумывая вариант возвращения к "дружественной" границе, но обнаружил за собой лишь мрачный лес без каких-либо признаков тропинки, по которой он только что прошел, и стало понятно, что в этом лесу можно двигаться только вперед, благо, что тропинка спереди была ярко освещена электрическими фонарями, почему-то висящими прямо на ветвях сосен. "Хорошо, я изменю свой маршрут позднее", - подумал Фрэнк и ускорил шаг.
      На своем пути Фрэнк миновал еще одну границу, где выданный ему листок сыграл значимую роль. Невзрачный суслик, от которого зависело, пройдет ли Фрэнк дальше или будет обречен вечно болтаться между недоверчивыми друзьями, точнее, между их границами, долго крутил документ, всячески пытаясь обнаружить хоть какую-нибудь зацепку. Наконец, со вздохом глубокого сожаления он поднял шлагбаум. Разумеется, и суслик, и его шлагбаум тотчас же исчезли за высоченной сосновой стеной.
      Незаметно для себя Фрэнк догнал еще одного, приглашенного на велотрек. Мужчина лет пятидесяти в смокинге, заслышав шаги и хруст веток под ногами Фрэнка, оглянулся и остановился. Трость в его руке придавала изысканную законченность его маскарадному костюму. Переложив трость из руки в руку, джентльмен, приподняв цилиндр, поприветствовал Фрэнка. Фрэнк, вспомнив об аналогичном предмете у себя на голове, проделал то же самое.
      - Прошу прощения, - начал джентльмен, - но я готов утверждать, что Вы направляетесь к герцогине Барлоу.
      - Это так, - согласился Фрэнк. - Я тоже готов высказать предположение.
      - Какое именно? - поинтересовался джентльмен.
      - После визита к герцогине Вы намереваетесь вернуться домой.
      - Правильно, - недоуменно подтвердил попутчик. - Но к чему такое замечание?
      - Как Вы собираетесь вернуться, если...
      - Если что? - встревожился джентльмен.
      Фрэнк повернулся назад и указал на высокие деревья и плотный кустарник, не оставлявшие мысли о том, что через это месиво можно благополучно пробраться.
      - А! - воскликнул джентльмен. - Так надо.
      - Надо? Кому?
      - Точно не знаю, но, уверен, что так надо.
      Логично, что после такого объяснения Фрэнк замолчал.
      - Не переживайте. У замка герцогини есть только один вход, но много выходов. Вот через один из них я и собираюсь вернуться домой. Вы тоже сможете воспользоваться таким способом, если не собираетесь надолго остаться в замке.
      Фрэнк не понял смысла последних слов, но приободрился, узнав, что путь назад вовсе не отрезан.
      - Возможно, - Фрэнк вновь показал на непролазную чащу позади себя, - это придумано для того, что не перепутать этот самый вход с  одним из выходов?
      - Возможно, - согласился джентльмен. - Впрочем, полагаю, нам стоило бы познакомиться. Ричард Босворт.
      - Фрэнк Бэйли.
      - Мистер Бэйли, а ведь нам стоит поторопиться - скоро начало церемонии.
      С этими словами мистер Босворт достал из кармана массивные часы на цепочке и, открыв крышку, покачал головой:
      - Опаздываем.
      Фрэнк поднял руку и, сдвинув манжет, тоже посмотрел на часы. Данный жест не ускользнул от внимания мистера Босворта.
      - Так называемые наручные часы, - не без антипатии заметил он.
      - Почему "так называемые"? - не понял Фрэнк.
      - Я считаю это явление несолидным баловством, - безапелляционно заявил мистер Босворт. - К тому же согласитесь, что неплохо бы носить с собой лупу, чтобы разглядеть стрелки.
      - Да? - без энтузиазма заметил Фрэнк. - А я, знаете, как-то уже привык.
      Оба оказались истинными джентльменами, перестав спорить и оставшись при своем мнении. Мистер Босворт немного вырвался вперед, не желая оказаться опоздавшим. Фрэнк же находил лишь одну весомую причину ускорить движение - не достигнув единственного входа, можно было расстаться с надеждой найти и нужный выход. Быть обреченным вечно скитаться по этому лесу не входило в его планы, и он догнал мистера Босворта.
      - Кстати, мистер Бэйли, Вы умеете кататься на велосипеде? - спросил попутчик.
      Полагая, что ответ, каким бы он ни был, не налагает на него никаких обязательств, Фрэнк беззаботно промолвил:
      - Скорее да, чем нет.
      - Прекрасно.
      Разговор прервался изменением окружающей обстановки. Лес несколько поредел, образуя нечто вроде опушки, на которой можно было заметить развилку. Изменения коснулись и освещения - электрические лампочки, висевшие прямо на ветвях деревьях и освещавшие путь джентльменам, уступили свое место факелам, установленным на шестах вдоль тропинки. Итак, надо было решать, куда двигаться дальше. Этому должна была, по-видимому, способствовать табличка с описанием вариантов развития событий в зависимости от выбора дальнейшего маршрута, которую наблюдательный мистер Босворт заметил на одной из веток.
      Табличка предвещала неприятности тому, кто пойдет налево, несоизмеримо больше этих и иных неприятностей тому, кто пойдет направо. Что касается пути по прямой, то табличка категорически не рекомендовала туда двигаться.
      "Дело дрянь", - подумал Фрэнк и спросил:
      - Мистер Босворт, а какой маршрут Вы выбирали раньше?
      Мистер Босворт стал что-то говорить об изменчивости и непредсказуемости мира. При этом он эмоционально жестикулировал и одним из взмахов своей руки сбил цилиндр с головы Фрэнка.
      - Все-таки, что мы будем делать?- спросил Фрэнк, наклоняясь за цилиндром.
      - Мы кинем монету, - осенило мистера Босворта. - У Вас не найдется какой-нибудь монеты?
      Сказав последнее, мистер Босворт очень испугался, так как Фрэнк, испустив дикий вопль, бросился назад. Добежав до непролазного кустарника, сопровождавшего его в течение всего пути, Фрэнк попытался протиснуться между его густых и цепких веток. Исцарапав свои руки, он к своему ужасу обнаружил за кустами каменную стену, уходящую ввысь. Испытав глубокое разочарование, Фрэнк вернулся к мистеру Босворту, остававшемуся в недоумении от подобного поведения Фрэнка.
      Необходимо пояснить, что побудило Фрэнка излить столько эмоций. Дело в том, что при упоминании мистером Босвортом о монете, Фрэнк осознал самую большую ошибку последних часов - он забыл переложить всю свою наличность, когда переодевался в смокинг.
      - Прошу Вашего прощения, если был бестактен, - не очень уверенно начал мистер Босворт. - У меня нашлась монета.
      - Да, - рассеянно произнес Фрэнк.
      Он был раздавлен. Выходит, он зря бился в неравной шахматной борьбе и проявлял чудеса творчества за доской. Он опять нищий, вдали от дома и посреди постылого леса.
      - Если упадет так, то пойдем налево, а если эдак, то направо, - продолжал мистер Босворт, что-то показывая Фрэнку.
      Да, он опять нищий, вдали от дома и посреди постылого леса в компании этого странного джентльмена. Фрэнк поднял голову и увидел круглую луну. "Надо ж, какая круглая", - подумал Фрэнк и постарался представить причину, по которой волки начинают выть в такую лунную ночь. Не найдя строгого ответа, он обратил внимание на каменное лицо мистера Босворта, обращенное вниз. Фрэнк тоже посмотрел под ноги и увидел монету, стоявшую на ребре. Монета, судя по всему, не собиралась принимать горизонтальное положение, и Фрэнк спросил:
      - Я правильно понимаю, мистер Босворт, что налево мы не пойдем?
      - Угу, - промычал мистер Босворт.
      - И направо тоже?
      - Угу.
      Они помолчали. "Что же делать?" - думал Фрэнк, имея в виду вовсе не монету, а отсутствие денег.
      - А что если... - решился мистер Босворт.
      - Нет, - отрезал Фрэнк, - это недостойно джентльменов.
      - Вы правы, мистер Бэйли, - стушевался мистер Босворт, - мы идем прямо.
      Примерно через полчаса движения в неизвестность лес закончился, и перед взором Фрэнка предстала долина, посреди которой возвышался холм, на вершине которой находился залитый огнями старинный замок.
      - О, это и есть замок герцогини Барлоу! - воскликнул мистер Босворт.
      "Наконец-то", - подумалось Фрэнку. Ничего страшного на их пути вопреки обещаниям не произошло, если не считать пронесшегося перед их носом стадо бизонов, которое едва не растоптало приглашенных на открытие велотрека.
      Фрэнк огляделся. Он все еще надеялся найти дорогу домой и потому спросил попутчика:
      - Мистер Босворт, а как отсюда попасть в Биркенхед?
      - В свое время, когда мы будем в замке, я покажу Вам дверь, которая и ведет в Биркенхед.
      Худшие прогнозы начинают сбываться - этот абсурд скоро не кончится.
      - А какие там еще есть двери? - поинтересовался от нечего делать Фрэнк.
      - Ну, например, там есть дверь, за которой находится Лондон.
      - Прямо таки Лондон?
      - Представьте себе, мистер Бэйли, именно Лондон.
      - Очень легко представить, - не стал возражать Фрэнк.
      - Еще есть дверь, за которой расположился Париж, - полный энтузиазма продолжал мистер Босворт.
      - Париж? Угу. А есть ли там дверь, чтобы попасть в Степанчиково?
      - Степанчиково?
      - Да, Степанчиково.
      - Видите ли, мистер Бэйли, в замке много дверей.
      Они уже спустились в долину, ярко освещенную лунным светом, когда Фрэнк, не удержавшись, поинтересовался у мистера Босворта относительно цели мероприятия, на которое они имели честь быть приглашенными.
      - Вы хотите сказать, что праздное времяпрепровождение не делает чести правящему классу?
      Фрэнк ничего не хотел сказать и потому промолчал.
      - Кто знает, возможно, и прав мой друг мистер Маркс, который утверждает, что способ производства вошел в противоречие с производственными отношениями.
      Фрэнк всегда проникался большим уважением к людям, которые излагали свои мысли сжато и вместе с тем предельно понятно. Между тем, наступил момент, когда джентльмены достигли стен замка. Фрэнку еще никогда не доводилось бывать в старых замках, и поэтому он испытывал легкий трепет от прикосновения к вековым стенам. Он даже издал какой-то звук, который мистер Босворт истолковал не иначе как восхищение талантом средневековых мастеров.
      - А Вы знаете, мистер Бэйли, чем даже самый посредственный архитектор отличается от самой искусной пчелы? - спросил он.
      Надуманность сравнения не вызывала сомнения, и потому Фрэнк медлил с ответом, чувствуя подвох.
      - Ну, чем пчела отличается от архитектора? - не унимался мистер Босворт.
      Фрэнк сказал, что у архитектора нет крыльев. Мистер Босворт принял ответ, но счел отличие несущественным, чем крайне удивил Фрэнка. В конце концов, не добившись от Фрэнка того, что хотел от него услышать, мистер Босворт изрек:
      - Мой друг мистер Супрун утверждает, что архитектор сначала рисует постройку в своем воображении, а лишь потом приступает к реализации. А вот пчела сразу начинает строить. Понятно?
      - Нет, - сказал Фрэнк, - не понятно.
      - Что именно? - удивленно спросил мистер Босворт.
      - Не понятно, какой подход лучше. Я бы сказал, что пчела экономит время и не витает в облаках в том смысле, в котором это делает архитектор.
      - Архитектор не витает, а думает, - со всей убежденностью возразил мистер Босворт. - А знаете, почему пчела не думает?
      - Почему?
      - Потому, что у нее нет сознания, - торжественно заключил мистер Босворт, полагая лекцию законченной.
      - А откуда это следует? - высказал крамольную мысль Фрэнк.
      Мистер Босворт не знал, откуда это следует, но, сославшись на авторитет мистера Супруна, заверил Фрэнка, что это следует непременно.
      - Ведь она такая маленькая, - завершил доказательство мистер Босворт.
      - Пчела?
      - Пчела.
      - Да. Хорошие у Вас друзья, мистер Босворт. Но будьте так любезны, как войти в этот замок?
      - Нет ничего проще, - заверил мистер Босворт и, придерживая цилиндр, поднял голову, чтобы увидеть, есть ли кто на стене.
      Фрэнк тоже поднял голову, но никого не увидел. Впрочем, даже если кто и был на стене, то в наступивших сумерках можно было не надеяться различить человеческий силуэт. Мистер Босворт, приставив к лицу свои хитрым образом сложенные ладони, издал звук, который по праву принадлежит уткам, то есть крякнул. Но крякнул так громко, что в тот же момент со стены упали две веревочные лестницы.
      - Вы уверены, что дверь в Биркенхед есть только в замке, - не без колебаний спросил Фрэнк, трогая столь ненадежное на его взгляд подъемное средство.
      - Абсолютно, - заверил мистер Босворт. - Не посреди же леса быть этой двери.
      Фрэнк хотел было сказать, что лично для него дверь посреди леса уже давно в порядке вещей, но передумал, и его мысли уже были заняты вопросом, как не упасть с этой лестницы, так как о подъеме не могло быть и речи. Лестница извивалась при малейшем движении Фрэнка, не давая возможности поднять ногу, а когда поднять ногу все же удавалось, ставить ее было уже некуда.
      - Боюсь, что так мы с Вами опоздаем, - сказал мистер Босворт, все это время наблюдавший за Фрэнком.
      - Я тоже боюсь, - признался Фрэнк и вернул ноги на землю.
      Мистер Босворт любезно предложил свои услуги, и Фрэнк поспешил согласиться. Мистер Босворт согласно их замыслу должен был взобраться на стену и, потянув за лестницу, поднять Фрэнка. Глядя, как быстро мистер Босворт карабкается вверх, Фрэнк решил, что мистер Босворт, вероятнее всего, довольно часто проделывал такие восхождения, так как его ловкость несомненно обусловлена добросовестными тренировками. С другой стороны, и Фрэнк констатировал это с необычайным мужеством, сколько бы он сам не тренировался, ему никогда не овладеть этим цирковым навыком.
      Мистер Босворт громко крякнул сверху. Это означало, что Фрэнк должен был крепко взяться за лестницу и не разжимать рук до тех пор, пока мистер Босворт вновь не крякнет. Фрэнк судорожно вцепился в лестницу и почувствовал, что подъем начался. Вполне возможно, что все закончилось бы благополучно, но одна из тростей, а мистер Босворт передал Фрэнку на время восхождения и свою, зажатая Фрэнком под мышкой, зацепилась за выступ камня, проплывавшего в непосредственной близости, и, выскользнув, полетела вниз. Фрэнк от расстройства решил посмотреть, как низко трость пала, но, обнаружив себя неестественно высоко над землей, почувствовал дискомфорт и дико закричал. Мистер Босворт с перепугу чуть не крякнул, но, взяв себя в руки, лишь поинтересовался:
      - Какие-то проблемы, мистер Бэйли?
      Придя в себя от приступа высотной болезни, Фрэнк выдавил:
      - Ничего страшного, мистер Босворт, но нельзя ли ускорить подъем?
      Мистер Босворт ускорил подъем и, спустя минуту, Фрэнк, тяжело дыша, перевалился через стену. Мистер Босворт сложил ладони и крякнул, но Фрэнк от пережитого начисто забыв, что это должно обозначать, продолжал сжимать оставшуюся трость под мышкой, ногами и руками запутавшись в лестнице.
      - Можно расслабиться и встать на ноги, - перевел свою мысль мистер Босворт.
      Фрэнк встал и с виноватым видом объявил, что уронил одну трость.
      - Надеюсь, что не мою, - сухо заметил мистер Босворт.
      Надежда мистера Босворта оправдалась, и он заметно повеселел.
      - А вот у Вас, мистер Бэйли, могут быть проблемы, - вскользь заметил он.
      Фрэнк пропустил предостережение мимо ушей. Под ним была твердая каменная поверхность, и его не болтало из стороны в сторону. Все это позволяло чувствовать себя наполовину счастливым. Чтобы стать счастливым вдвойне, требовалось найти заветную дверь.
      - Помнится, мистер Босворт, Вы говорили о некой двери, ведущей в Биркенхед. Вы по-прежнему подтверждаете ее существование?
      - Разумеется.
      - Сделайте же одолжение, покажите ее.
      Мистер Босворт закончил стряхивать со своего смокинга пыль, что осела на нем во время подъема на стену, и предложил сделать то же самое Фрэнку.
      - Иначе Вас не пустят на прием, и Вы не сможете попасть на бал, - заметил мистер Босворт.
      - Но...
      - Разве Вы направлялись в замок не на прием к герцогине Барлоу?
      - Но...
      - Вам что, не известно, что герцогиня устраивает бал по случаю открытия нового велотрека? Кстати, как Вы относитесь к числу "тринадцать"?
      - Как к среднему арифметическому его соседей, - не без раздражения заметил Фрэнк.
      Он начинал уже злиться на мистера Босворта за то, что тот тянул время, не давая возможности Фрэнку вернуться домой. Может, для мистера Босворта этот бал и был конечной точкой путешествия. Может, он находит прелесть во всем, что происходит вокруг. Что до этого ему, Фрэнку? Почему он должен открывать велотрек, если обнаружилась возможность его не открывать, а отбыть по направлению к дому? Фрэнк огляделся по сторонам. Он находился на защитной стене старинного замка, и не было видно ни одной лестницы, которая бы вела вниз. День уже передал все свои полномочия ночи, но было светло, так как все пространство вокруг освещалось факелами. Именно факелами, а не электричеством, как это казалось, когда он вышел из леса и впервые увидел замок. Фрэнк посмотрел в сторону леса и обомлел. Насколько можно было видеть, а видеть можно было до узкой полоски заката на горизонте, повсюду плескалась вода. Там, где еще недавно стоял лес, где он так опрометчиво оставил свою одежду, поменяв на этот злосчастный смокинг, там было море. Повращав головой, Фрэнк окончательно убедился, что замок стоит на острове.
      - Каких соседей?
      "О чем это он?" - потерял мысль Фрэнк.
      - Каких соседей Вы упомянули, мистер Бэйли?
      - Мистера и миссис Найтингейл, а также миссис Оуэн и, кажется, миссис Хилтон.
      - Позвольте спросить, мистер Бэйли, а причем здесь миссис Хилтон?
      - Ни причем, равно как и число "тринадцать". Вы лучше посмотрите туда, мистер Босворт. Что это по Вашему? Лично я полагаю, что это море.
      - Конечно море, - согласился мистер Босворт.
      - И Вас ничего не смущает?
      - Простите?
      - Я говорю, Вас ничего не смущает?
      - А что здесь такого? - не понимал мистер Босворт.
      - Хорошо, пусть это будет море. Значит мы на острове. Но, если мне не изменяет память, сюда мы с Вами пришли пешком. Ведь так?
      - Так.
      - Тогда объясните мне, пожалуйста, это противоречие. Только по возможности так, чтобы я хоть что-нибудь понял.
      Тут, видимо, до мистера Босворта дошло, что именно смущает Фрэнка, и со всей убежденностью он изрек:
      - Так иногда бывает.
      Из такого короткого объяснения Фрэнк, как ни странно, понял все. "Этот кошмар никогда не кончится", - подумал он и, обхватив голову руками, опустился на пол.
      - Вам плохо, мистер Бэйли? - заволновался мистер Босворт.
      Не сразу, но Фрэнк ответил:
      - Ничего, уже лучше.
      - Тогда, я полагаю, нам стоит поспешить, чтобы не пропустить самое интересное.
      - Вы правы, - вставая и вновь отряхиваясь, согласился Фрэнк.
      Мистер Босворт повел Фрэнка вдоль стены, рассказывая, как однажды по молодости он совершил путешествие в Америку, но сильный шторм, в который попал их парусник, начисто отбил охоту предпринимать нечто подобное в будущем.
      - У меня развилась морская болезнь, - заключил мистер Босворт. - Поэтому я уже больше не смогу побывать в Америке.
      - Почему бы Вам не слетать туда? - принял посильное участие Фрэнк.
      - Хе-хе! - произнес мистер Босворт.
      - Я однажды летал в Америку, - разоткровенничался Фрэнк. - Полагаю, это гораздо быстрее, чем по морю, да еще и на паруснике.
       Фрэнк, разумеется, не стал упоминать о воздушном шаре, но и сказанного почему-то оказалось достаточно, чтобы мистер Босворт как-то странно посмотрел на него. В этот момент из глубины кармана до Фрэнка донесся звук его телефона, который в отличие от денег Фрэнк догадался взять с собой при переодевании. Звонила Джессика.
      - Какая у Вас занятная музыкальная шкатулка! - с неподдельной завистью воскликнул мистер Босворт.
      - Это моя девушка, - зачем-то шепотом пояснил Фрэнк и нажал кнопку ответа.
      - Фрэнк, я должна извиниться перед тобой, - примирительным тоном сообщила Джессика.
      Сердце Фрэнка учащенно забилось. Он прекрасно помнил, чем закончился их последний разговор, но этот звонок позволял надеяться, что не все так плохо.
      - Фрэнк, я вела себя как капризная девчонка. Прости меня. Ты не мог бы сейчас приехать ко мне. Понимаю, что поздно, но мне так одиноко.
      Несколько мгновений Фрэнк ощущал себя безгранично счастливым человеком, но, вспомнив, в какую западню попал, очень расстроился.
      - Джессика, к сожалению, я далеко, и мне понадобиться некоторое время, чтобы добраться до тебя.
      - Далеко? Что это значит Фрэнк? Где именно ты сейчас?
      - Точно не знаю, дорогая, то есть Джессика.
      - Ты не знаешь, где ты находишься?
      - Джессика, я приглашен на прием к герцогине Барлоу, но при первой же возможности я поеду к тебе.
      Джессика почему-то молчала, и Фрэнк в доказательство своих слов привел дополнительные детали.
      - Тут открывается новый велотрек. Вот. А мистер Босворт любезно согласился указать мне на дверь. Да.
      Джессика по-прежнему молчала.
      - За ней, по всей видимости, и находится Биркенхед. Кроме того, здесь есть дверь в Лондон...
      Послышались короткие гудки, и Фрэнк отчетливо понял, что спешить куда-либо уже не имеет смысла. Он тупо уставился на мистера Босворта, который в нетерпении увлек его в сумеречную галерею, все освещение которой составляли далеко разнесенные между собой факелы, прикрепленные высоко слева и справа по ходу их движения. Запах продуктов горения был непривычно специфическим, что вкупе с воспоминанием неудачном телефонном разговоре побудило Фрэнка сделать заявление.
       - Мистер Босворт, мне надо срочно домой. Сделайте одолжение, покажите мне мою дверь.
      - К сожалению, мистер Бэйли, это невозможно, - виновато ответил мистер Босворт.
      - Как!? - вскричал Фрэнк. - Ведь Вы мне обещали...
      - Отсюда мы не сможем попасть в ту часть замка, где находится эта дверь.
      Значит, дверь все-таки есть. Уже легче. Фрэнк резко остановился.
      - Что с Вами, мистер Бэйли? Идемте же. Мы почти у цели. Слышите музыку?
      Откуда-то издалека в действительности доносились звуки музыки.
      - Бал уже начался, мы с Вами припозднились. Идемте же, мистер Бэйли.
      Фрэнк не шелохнулся.
      - Послушайте, - упорствовал он, - предлагаю вернуться назад, спуститься со стены и, обойдя замок, взобраться в нужном месте.
      - Боюсь, что это не очень хорошая идея.
      - Почему?
      - Потому что лестницы, по которой мы поднимались, уже нет.
      - Как нет? - не верил своим ушам Фрэнк.
      - Ее убрали.
      - Кто убрал? Там же ни души.
      - Она убирается автоматически.
      У Фрэнка пересохло в горле. Последний аргумент мистера Босворта был неотразим.
      - Мы свяжем наши смокинги наподобие веревки и спустимся, - со слабой надеждой возразил Фрэнк.
      Мистер Босворт с сожалением посмотрел на свой новенький смокинг и тихо заметил:
      - Мистер Бэйли, вынужден Вам напомнить, что под стенами плещется вода - то самое море, что еще недавно Вы имели возможность сами наблюдать. Даже если нам и удастся спуститься, что дальше мы будем делать? Мы же утонем!
      "Он прав", - подумал Фрэнк, возобновив движение по направлению к тому месту, откуда была слышна музыка.
      - Но ведь должно же быть какое-то решение, мистер Босворт? - тихо спросил Фрэнк, осознавая, что попал в определенную зависимость от своего попутчика.
      - Такое решение есть, - согласился мистер Босворт.
      - Говорите же! - воскликнул Фрэнк, вновь останавливаясь.
      - Хочется Вам или нет, но нам придется пройти через зал.
      - Допустим. Но мы можем пройти быстро?
      - Правила приличия не позволят нам сделать это. Мы будем должны принять участие в намеченных мероприятиях.
      - И какие же мероприятия намечены?
      - Бал и велогонки на новом треке.
      Фрэнк сник. Он не только не умел вальсировать, но и не представлял себя катящимся на велосипеде с целью прийти первым. Избавившись на входе от цилиндра, Фрэнк оказался перед входом в зал. Он все еще колебался, но раскрывшиеся в тот момент двери не дали возможности отступить. Увиденное заворожило Фрэнка. Большое количество элегантных пар кружилось в центре огромного зала. Свободные от танца либо вели светские беседы, либо созерцали действо, при этом джентльмены к месту и не очень использовали лорнеты, а дамы без устали применяли вееры. Внезапно музыка стихла, и громкий голос объявил:
      - Мистер Бэйли и мистер Босворт!
      По залу пронесся гул восхищения. Да, Фрэнк не мог ошибиться, именно восхищения. Это было очень странно, и Фрэнк не мог не заволноваться.
      - Герцогиня Барлоу хотела бы засвидетельствовать Вам свое почтение, - шепнул на ухо мистер Босворт.
      Фрэнк побледнел, но решил держаться из последних сил. Мистер Босворт подвел Фрэнка к прекрасной даме средних лет. Она пресекла всяческие попытки Фрэнка переусердствовать в приемах этикета и мягким голосом произнесла:
      - Я благодарна Вам, мистер Бэйли, что Вы сочли возможным посетить наш бал.
      - Это большая честь для меня, - нашелся наконец Фрэнк.
      - Мы все являемся поклонниками Вашего таланта, мистер Бэйли. Вы не могли бы подарить мне свой автограф.
      По-прежнему отказываясь верить в реальность, Фрэнк с радостью согласился. Герцогине подали уже довольно потрепанный томик, и она вручила его Фрэнку.
      - Это самое первое издание Вашей книги. Будьте так любезны, мистер Бэйли, подпишите здесь.
      Фрэнк бережно погладил переплет. Он был ему не знаком. "Какое издательство?" - подумал он и открыл книгу. Было бы некрасиво, если бы Фрэнк упал прямо здесь же. Фрэнк это понимал и не стал падать. А ведь было от чего. Причина была в том, что издание было датировано тысяча восемьсот пятьдесят девятым годом. "Что это?" - не понимал Фрэнк. Он бегло пролистал книгу. Все его - и текст, и название, и авторство. Но год издания! Как это может быть? Недоброжелатели смогут обвинить его в плагиате, а этот автограф приобщат к делу.
      - Мне очень приятно сделать это, - вопреки своим мыслям произнес Фрэнк и расписался на обложке.
      В зале раздались бурные аплодисменты.
      - А сейчас, - объявила герцогиня, - прошу всех на велотрек.
      Гости потянулись к выходу, и на какой-то момент Фрэнк был оттеснен от герцогини, но это не помешало ему услышать голос мистера Босворта:
      - Он прислонил к уху музыкальную шкатулку и какое-то время разговаривал с ней как с живой. Потом сказал, что это его девушка. А еще он говорил, что летал в Америку. Да, Вы не ослышались, он так и сказал.
      - Оставьте, мистер Босворт. Это свойственно талантливым людям.
      Последний голос принадлежал герцогине, и Фрэнк мысленно поблагодарил ее. На мистера Босворта же он хотел затаить обиду, но не стал этого делать, так как тот обещал вывести Фрэнка в Биркенхед. Трек заметно отличался от того, что Фрэнк привык видеть на экране телевизора. По сути это был обычный, но достаточно большой зал с абсолютно плоским полом. По периметру зала были расположены трибуны, которые тут же начали заполняться гостями, а в центре стояли семь велосипедов. Именно стояли, ибо имели по три колеса каждый. К тому же высота велосипедов была настолько велика, что Фрэнк затруднялся понять, как на них нужно взбираться, и оттого присвистнул.
      - Нравится? - поинтересовался, неизвестно откуда взявшийся мистер Босворт, имея в виду велосипеды. - Последняя модель.
      - Да, - неуверенно промолвил Фрэнк, - но это заметно отличается от того, к чему я привык.
      - Большие различия?
      - Очень. Как между саддукеями и фарисеями.
      Мистер Босворт промолчал, а затем, как бы невзначай, произнес:
      - Мистер Бэйли, Вы заявлены на первую гонку.
      - Я?!
      Фрэнк уже собирался категорически отвергнуть всякую возможность своего участия в гонке, но слова мистера Босворта о крупном денежном призе для победителя заставили повременить с решением. Тем временем шесть джентльменов уже оседлали своих железных коней, и Фрэнк обратил внимание, что они воспользовались для этого стремянками.
      - Мы ждем Вас, мистер Бэйли, - послышалось вокруг.
      "Только для того, чтобы компенсировать потерю денег", - подумал Фрэнк и твердым шагом направился к свободному велосипеду. Взобравшись по стремянке, Фрэнк занял свое место и, бросив взгляд вниз, почувствовал легкое головокружение, которое стало проходить, как только Фрэнк со всей силой вцепился в руль. Поставив ноги на педали, находившиеся на оси громадного переднего колеса, Фрэнк был готов к старту.
      Перед началом гонки с напутственной речью к гонщикам обратилась герцогиня Барлоу, пообещав победителю двести фунтов призовых. Зал восторженно ахнул, из чего Фрэнк понял, что двести фунтов считались в замке большими деньгами, хотя сам он так не думал, но отступать было несолидно, и Фрэнк решил просто не думать о том, что ему предстояло. А предстояло ему лидировать под благожелательные приветствия зрителей почти всю гонку, а это, ни много ни мало,  десять полных кругов по залу, и упасть на последнем повороте. Фрэнк упал, потому что забыл, что трехколесные велосипеды не любят крутых виражей. Тем не менее, оваций зала удостоился, не победивший джентльмен, а именно Фрэнк.
      Потирая ушибленное колено, Фрэнк под предлогом необходимости обратиться к врачу настоятельно потребовал у мистера Босворта, чтобы тот отвел к заветной двери. На этот раз мистер Босворт не стал противиться.
      Ведомый мистером Босвортом Фрэнк очутился в пространстве, более всего напоминавшем коридор отеля. Длинный, наполненный электрическим светом, струящимся из изящных люстр, висевших под по-прежнему высоким потолком, он был устлан ковровым покрытием с необычайно длинным ворсом, ноги в котором утопали как в траве. По обеим сторонам со строгой периодичностью следовали двери с табличками, которые Фрэнк живо принялся читать. "Абердин, Сиэтл, Дублин, Палермо, Севастополь, Зальцбург, Киев, Буэнос-Айрес, Болотное, Тулуза, Лейпциг, Марсель, Новосибирск..." - проговаривал про себя Фрэнк по мере движения. Фрэнк догадался, что заветная дверь должна быть где-то поблизости, так по крайней мере обещал мистер Босворт. Каково же было его разочарование, когда, дойдя до конца коридора, он не обнаружил таблички с надписью "Биркенхед". Фрэнк вопросительно посмотрел на мистера Босворта. Тот был достаточно проницателен, чтобы прочесть содержание вопроса по выражению лица Фрэнка.
      - Быть может, мы пропустили, - неуверенно промолвил мистер Босворт.
      Они еще раз обошли все двери, но так и не обнаружили дороги в Биркенхед.
      - Есть вариант, - энергично заметил мистер Босворт, чувствуя свою ответственность перед Фрэнком.
      - Какой?
      Фрэнк порядочно устал и был готов на любой вариант, приближавший его к дому.
      - Наймите экипаж в ближайшем к Биркенхеду городе.
      - Здорово Вы придумали, мистер Босворт, - протянул Фрэнк. - И какой же город будет ближайшим?
      - Полагаю, что Дублин.
      Фрэнк присвистнул.
      - Или Абердин, - скорректировал свое предложение мистер Босворт.
      Фрэнк колебался, справедливо считая, что за экипаж надо будет платить, что казалось крайне затруднительным при полном отсутствии средств.
      - Боюсь, что это далеко, - наконец решился озвучить свою мысль Фрэнк.
      Джентльмены помолчали. Ситуация была сложной и даже неразрешимой.
      - Помните, мистер Бэйли, по левой стороне есть дверь, начисто лишенная таблички?
      - Да, - откликнулся Фрэнк, чувствуя, что подхватывает мысль.
      - Есть подозрение, что табличка с надписью "Биркенхед" была снята для реставрации.
      "Конечно для реставрации, как это я сразу не догадался", - подумал Фрэнк и произнес:
      - Вы правы, мистер Босворт, я иду туда.
      Фрэнк выразил признательность мистеру Босворту за его участие, и они раскланялись. Энергично открыв обсуждаемую дверь и сделав два шага вперед, Фрэнк оказался в небольшой комнате без окон, но с турникетом и столом, за которым сидел... кенгуру. Перво-наперво Фрэнк с удовлетворением отметил наметившееся разнообразие действующих лиц - кабаны и волки уже достаточно приелись. Кенгуру тем временем что-то писал в тетради и был так занят этим действием, что не заметил вошедшего. Если кенгуру умеет писать, подумал Фрэнк, то вполне уместно было бы задать ему простой человеческий вопрос.
      - Простите, сэр, - начал Фрэнк.
      Кенгуру поднял голову, не выпуская при этом пера.
      - Да?
      - На Вашем кабинете я не обнаружил таблички...
      Кенгуру положил перо, отодвинул чернильницу и тетрадь.
      - Я подумал, что мне как раз к Вам, - закончил мысль Фрэнк.
      - Вы правы, мистер...
      - Бэйли.
      - Вы правы, мистер Бэйли. Табличку отправили на реставрацию.
      Фрэнк еще раз подивился проницательности мистера Босворта и поинтересовался:
      - Я могу пройти здесь?
      Говоря это, Фрэнк указал на турникет. Кенгуру закрыл тетрадь и убрал ее в стол.
      - Простите, мистер Бэйли, а куда Вы направляетесь? - спросил он.
      - Мне надо в Биркенхед. Я смогу попасть в Биркенхед?
      Кенгуру потер свои виски.
      - Есть конечная вероятность, что Вы попадете в Биркенхед, - заверил он.
      Фрэнк обрадовался тому, что не услышал категоричного отказа, хотя не до конца понял сказанное.
      - Благодарю Вас. Так я могу пройти?
      - Это зависит от сохранности реквизита.
      - Простите?
      - Я должен проверить наличие реквизита, который Вы арендовали, а также его состояние.
      Фрэнк хотел сказать, что он ничего не арендовал, но не стал возражать, не до конца понимая происходящее.
      - Прошу Вас, мистер Бэйли, повернитесь вокруг своей оси на триста шестьдесят градусов, - попросил кенгуру, извлекая из стола тетрадь.
      Фрэнк повиновался. В процессе его вращения кенгуру попеременно смотрел на Фрэнка и в свою тетрадь.
      - А где трость? - спросил кенгуру.
      - Трость?
      - Да, трость. Смокинг. Полный комплект. Ставлю галочку. Цилиндр. На месте. Отмечаю. Трость. Трости не вижу. Присаживайтесь, мистер Бэйли. Где же Ваша трость?
      Фрэнк поблагодарил кенгуру за любезность и сел в указанное кресло. "Проклятая трость", - подумал он.
      - Я... я ее потерял.
      Кенгуру нахмурился.
      - Боюсь, что Вы не сможете пройти, мистер Бэйли.
      - Как это может быть? - упавшим голосом спросил Фрэнк.
      - Мне очень жаль, мистер Бэйли, но Вы должны либо вернуть трость, либо компенсировать ее утрату.
      - Как компенсировать?
      - Выплатить ее стоимость.
      - И какая же ее стоимость?
      Кенгуру заглянул в тетрадь.
      - Двести фунтов.
      - Но это невозможно! - воскликнул Фрэнк, сожалея, что упал с велосипеда на финише.
      Кенгуру открыл ящик стола, чтобы убрать тетрадь.
      - Постойте! - опередил его Фрэнк, ухватившись за блестящую мысль, внезапно явившуюся ему.
      Кенгуру вернул ящик в исходное состояние.
      - Думаю, что я Вас правильно понял, что должен сдать Вам все это, - осторожно поинтересовался Фрэнк, показывая на свое одеяние.
      - Совершенно верно, мистер Бэйли.
      - И тогда я смогу пройти?
      - Сможете.
      - В нижнем белье?
      - Простите?
      - Если я все сниму, то останусь в одних, простите, трусах.
      - Вовсе нет, - серьезно заметил кенгуру. - Я выдам Вашу одежду.
      С этими словами кенгуру открыл тетрадь и стал водить по ней лапой.
      - Джинсы. Есть. Рубашка. Одна штука. Куртка. Одна куртка.
      Фрэнк откинулся в кресле. Лицо его пылало. "Есть зацепка!"
      - У меня предложение, - выпалил Фрэнк.
      - Какое?
      - Меняемся по частям.
      - Смысл? Вы ведь все равно не сможете пройти, не уплатив за трость.
      - Смысл есть! Это как раз тот случай, когда сумма не равна совокупности частей.
      Настала очередь кенгуру не понять, и он... согласился.
      - Меняю цилиндр на куртку.
      Кенгуру долго сверялся со своими записями. Наконец он отрицательно закрутил головой.
      - Нет, это невозможно. Неравноценный обмен. Здесь иной лес - боюсь, меня не поймут. Демократия, знаете ли.
      - Демократия возможна в обществе, состоящем из богов. Тогда... меняю смокинг на куртку. Пойдет?
      - Пойдет, - не раздумывая, ответил кенгуру. - Поподробнее, пожалуйста, относительно божественного общества.
      - Это все Руссо, но я с ним согласен.
      Приняв сказанное к сведению, и привстав со стула, кенгуру прыгнул вправо, где располагался шкаф. Помещение было недостаточно просторным, и хвост кенгуру, задев стул, опрокинул его.
      - Упс, - проворчал кенгуру, доставая из шкафа куртку.
      "Она!" Фрэнк удовлетворенно посмотрел на часы. Было без четверти два. "Глубокая ночь, к утру, дай бог, доберусь до дома". Кенгуру прыгнул обратно и, поставив стул, уселся на место. Фрэнк протянул руку за курткой, но кенгуру отказал.
      - Смокинг.
      С сожалением, подчиняясь, через некоторое время Фрэнк остался в трусах и цилиндре. Получив свою куртку, Фрэнк лихорадочно ощупал карманы. Он нашел то, что искал, и вызвался компенсировать утерю трости. Кенгуру, удивленный таким поворотом, попросил подождать, пока он составит акт. Фрэнк опустился в кресло и некоторое время молча наблюдал, как постепенно чистый лист бумаги заполнялся какими-то фразами.
      - Простите, а как у Вас оказалась моя одежда? Я припоминаю, что оставил ее в другом лесу.
      - Вашу одежду телепортировали, - не отрываясь, ответил кенгуру.
      - Конечно.
      Слушая, как скрипит перо, Фрэнк предавался размышлениям о своих дальнейших действиях. "Найму экипаж, то есть такси, высплюсь, позвоню Джессике..."
      - Да, забыл сказать, что за телепортацию с Вас причитается еще двести фунтов.
      - Как двести?
      - По пятьдесят за предмет. Если не верите, могу показать тарифы. В отсутствие таможенного союза у нас действуют двухсторонние соглашения.
      Фрэнк не знал, что бы ему такое сказать в ответ. В конце концов он обнаружил логический изъян и возразил:
      - Сто пятьдесят.
      - Почему?
      - У меня три предмета: рубашка, куртка и джинсы.
      - Двести.
      - Почему?
      - Джинсы считаются за два предмета.
      - Из-за двух штанин?
      - Вполне возможно.
      Чтобы с него не взяли за два рукава куртки, Фрэнк прекратил выяснение истины.
      - Распишитесь, - сказал кенгуру, закончив работу.
      Фрэнк расписался и отсчитал требуемую сумму. Кенгуру поднялся и, снова сбив стул, прыгнул к шкафу. Переодевшись полностью, Фрэнк с удовольствием отметил, что дыра на джинсах исчезла. К сожалению он отметил этот факт вслух, и кенгуру вспомнил, что услуга по ремонту одежды также стоит двести фунтов.
      - Сожалею, такие правила, - пояснил кенгуру.
      - Почему бы Вам не поменять правила?
      - Надо наполнять бюджет. В отсутствие таможенного союза наше руководство считает такие действия оправданными. Хотите чаю?
      - Почему бы Вам не заключить таможенный союз?
      - Наше руководство приравнивает заключение таможенного союза к потере суверенитета.
      - А он Вам нужен?
      - Лично мне - нет. А нашему руководству, полагаю, очень нужен.
      Фрэнк наклонился через стол и шепотом спросил:
      - А что, если Вам провести референдум?
      Кенгуру задумался. Не тревожа его, Фрэнк встал и направился к турникету. Выйдя из задумчивости, кенгуру окликнул Фрэнка:
      - Подождите, я разблокирую.
      С этими словами кенгуру нажал кнопку на столе. На этот раз створки раскрылись совершенно бесплатно, давая Фрэнку возможность пересечь пограничную линию.
      - Благодарю Вас, и подумайте над моим предложением.
      - Непременно, мистер Бэйли. Счастливого пути.
      Выйдя за заветную дверь, Фрэнк ожидал очутиться где угодно, только не на вокзале. Между тем, то, что он находится на вокзале, подтвердило услышанное объявление о прибытии поезда из Сиднея. "Австралия?" - обомлел Фрэнк. - "Я в Австралии?"  Он был зол на мистера Босворта, кенгуру и на себя тоже. Перспектива отдыха в своей постели после ночных злоключений уже не казалась такой же очевидной, как, скажем, всего пять минут назад. Фрэнк занервничал и, резко развернувшись, попытался открыть дверь, за которой он только что оставил кенгуру. Но дверь не поддалась, несмотря на то, что Фрэнк приложил немало усилий, вращая ручку. Отступив на шаг, Фрэнк прочитал прикрепленную табличку, запрещающую проход лицам не из числа технического персонала. Фрэнк бросился в зал ожидания, но там никого не было, что не помешало, однако, прозвучать очередному объявлению, приглашающему на посадку на поезд до Монреаля. Фрэнк опустился в кресло, делая вид, что ожидает именно свой поезд, и в который раз за последнее время крепко задумался. Главный вопрос уже не заключался в том, где он находится. Это мелочи. Более всего его интересовало, что общего у Сиднея и Монреаля с точки зрения железной дороги. "Надо просто спросить у кого-нибудь". Довольный блестящим решением, Фрэнк разыскал справочное и, прикинувшись отставшим от своего поезда, поинтересовался, где он находится.
      - В Стрэттоне, - ответила девушка, ничуть не удивленная постановке вопроса.
      - Австралия?
      На этот раз взгляд девушки несколько дольше задержался на Фрэнке.
      - Вовсе нет.
      - А тогда где же?
      - Великобритания.
      - Вы говорите Стрэттон? - очнулся Фрэнк.
      - Да, - подтвердила девушка.
      Фрэнк осмотрелся. Здание вокзала было настолько велико, что у Фрэнка возникли определенные сомнения, которыми он не преминул поделиться с девушкой.
      - Это мобильный вокзал, - пояснила девушка, поняв суть сомнений.
      - Мобильный?
      - Да, в нашей компании решили приблизить услугу к клиенту. Время от времени мы переносим наши вокзалы в произвольные районы, чаще всего по случайному принципу.
      - По случайному, - закивал головой Фрэнк, полагая, что что-то понял. - А как же эти... рельсы?
      - Мы просто разворачиваем их из рулона, - сообщила девушка и, выразительно посмотрев, добавила: - Это же так просто.
      Поддавшись на выразительный взгляд, Фрэнк согласился с приведенными доводами:
      - Действительно просто, я должен был сразу догадаться. И надолго Вы в Стрэттоне?
      - Нет, отправим поезд в Монреаль, и начнем собираться.
      Фрэнк уже хотел завершить беседу, но упоминание о Монреале, побудило его задать очередной вопрос.
      - Простите, но между нами и Монреалем, не говорю уже о Сиднее, океан. Не помеха ли это Вашим поездам?
      - Вовсе нет, - заверила девушка. - Впереди поезда идет машина, которая роет тоннель.
      Воображение нарисовало мчащийся под землей впереди поезда агрегат, и от такого видения у Фрэнка настолько пересохло горло, что не было никакой силы терпеть. Разыскав бар, Фрэнк попросил налить сок манго. Манго не оказалось, и ему был предложен вишневый. "Вишневый сад", "Дядя Ваня", "Поспели вишни в саду у дяди Вани". Припомнив весь этот логический ряд, Фрэнк почувствовал, что валится с ног от усталости, но так просто покинуть вокзал не удалось. На выходе человек в железнодорожной форме пригласил воспользоваться услугами его компании еще раз. Слова "еще раз" не оставили Фрэнка равнодушным, и он заверил, что при первой же необходимости отправится в дорогу на поезде именно этой компании.
      - Вы не ошибетесь в Вашем выборе. Мы предоставляем наилучший сервис по приемлемой цене.
      - Видно, дела Вашей компании идут в гору? - зачем-то поинтересовался Фрэнк.
      - В этом не никакого сомнения. Только за последний месяц стоимость акций нашей компании выросла более чем в сто раз.
      - Неужели? - удивился Фрэнк. - Я уже начинаю подумывать приобрести немного Ваших акций.
      - Не советую, - сухо заметил железнодорожник.
      Фрэнк опешил:
      - У меня было довольно длительное путешествие, и я чувствую, что от усталости  перестал схватывать налету. Вы только что сказали, что стоимость акций Вашей компании растет невиданными темпами?
      - Совершенно верно.
      - И в то же время предостерегаете от их покупки?
      - Это так. Дело в том, что как только Вы купите наши акции, их цена пойдет вниз.
      Фрэнк снова удивился.
      - Но где же логика? Вы говорите как держатель этих акций? Или хотите меня предостеречь от неразумного шага?
      - И то и другое. Позвольте Вас спросить...
      - Да.
      - Ведь Вы не профессиональный трейдер?
      Фрэнк немного подумал о возможных последствиях и ответил отрицательно.
      - Вот видите! Как только Вы купите акции, их стоимость тут же снизится.
      - Если Вы поясните Вашу мысль, я с благодарностью выслушаю, - намекнул Фрэнк.
      - Хорошо. Известно ли Вам, что люди, как правило, проигрывают на бирже?
      Фрэнк слышал о таком исходе и согласно кивнул.
      - А хотите знать причину этого?
      Фрэнк отступил на шаг, окидывая взором железнодорожника, чтобы оценить, возможно ли вот так, случайно, от незнакомца, узнать секрет биржевой торговли.
      - Хочу.
      - Все очень просто. Люди, как правило, проигрывают на бирже, потому что они, как правило, принимают ошибочные решения.
      Фрэнк вздохнул с облегчением - чуда не произошло, и в существующем контексте это было не так уже плохо.
      - Честно говоря, я догадывался об этом, - подтвердил он.
      - Теперь Вы понимаете, почему акции пойдут вниз?
      - Простите, нет.
      - Ваше решение купить акции с высокой степенью вероятности будет ошибочным. Рассчитывая на рост их стоимости, Вы получите обратный результат.
      - Хорошо. А будь у меня акции, и я их продам, приведет это к их росту?
      - Конечно. Я от этого выиграю, а Вам то какой интерес? Вы-то все равно проиграете. Вы проиграете в любом случае.
      "Вы проиграете в любом случае". Что-то зловещее было в этой фразе, и Фрэнк поежился. Выйдя на привокзальную площадь, он обнаружил полное отсутствие желающих совершить путешествие. "Видимо, еще не все осведомлены о такой удобной услуге", - заключил он и отправился к единственному такси, попавшему в поле зрения. На традиционный вопрос таксиста Фрэнк поведал о том, что он целые сутки в пути из Сиднея, что он довольно утомлен дорогой, и что ему необходимо побыстрей в отель, чтобы отдохнуть. Таксист все правильно понял, и через некоторое время, повалившись на постель, и не обращая внимания на близившийся рассвет, Фрэнк погрузился в сон.


Глава 16


      Фрэнк открыл глаза далеко за полдень. Обводя взглядом комнату, он вспомнил вчерашние события и передумал вставать. Уютный номер, в котором он находился, был идеальным местом, где бы можно было обдумать свое положение. А думать было о чем. Глядя на потолок, Фрэнк признался себе, что расписался в собственном бессилии, и что все его последние действия носят непоследовательный характер. В результате разглядывания потолка, стен и убранства номера, был составлен план, согласно которому Фрэнк твердым шагом отправляется к родителям Джессики и в доверительной беседе выясняет все обстоятельства происшествия, случившегося в Стрэттоне много лет назад. То, что Фрэнк и родители Джессики согласно хронологии еще не были знакомы, сейчас не обсуждалось. Важна была стратегия, и Фрэнк был уверен, что выбрал правильную. Подкрепившись в ресторане, он приступил к осуществлению задуманного. "То, что я оказался в Стрэттоне, это знак свыше", - убеждал себя Фрэнк, покидая отель. На выходе он зачем-то поинтересовался, нет ли для него письма.
      - Боюсь, что нет, мистер Бэйли, - как бы виновато сообщил служащий и добавил: - Но Вы не волнуйтесь, оно обязательно придет.
      "Почему он так уверен?" - подумал Фрэнк. - "Я же не жду никаких писем". Назвав по памяти адрес родителей Джессики, Фрэнк спросил, как туда добраться. Вконец расстроившийся служащий сказал, что такого адреса здесь нет.
      - Вы уверены? - воскликнул Фрэнк, чувствуя, что его план рушится. - Это же Стрэттон!
      - Но дело обстоит именно так - здесь нет такого адреса. Но несколько на север есть еще один Стрэттон. Быть может, Вам туда? Там есть действующая водяная мельница.
      - Водяная мельница?
      - Да, и она пользуется большой популярностью у туристов.
      План, похоже, кардинально менялся. Джессика говорила, что Стрэттонов много. Какой из них? Это первый, где он оказался. Что мешает попытать счастья?
      - Прошу прощения, я занимаюсь журналистским расследованием одного странного случая.
      Служащий насторожился.
      - Это было лет двадцать назад. В одном доме каждый день все его обитатели молодели ровно на один месяц.
      Что дом был один, и что именно все обитатели переносились в прошлое, Фрэнк придумал сам, чтобы компенсировать отсутствие других деталей, но сказанного оказалось достаточно, чтобы произвести глубокое впечатление на слушателя. Он побледнел и сдавленно произнес:
      - Мне не известен такой случай.
      Фрэнк расстроился и сказал, что вынужден покинуть гостеприимный Стрэттон. Служащий попытался объяснять, как попасть на Уоррингтон Сэнтрал, чтобы сесть на поезд. Слово "поезд" заставило Фрэнка вспомнить о мобильном вокзале.
      - А что Вам известно о мобильном вокзале? - не удержался Фрэнк.
      - О мобильном вокзале?
      - Да, это такая новая услуга. Быстренько строят вокзал, принимают и отправляют поезда, а затем разбирают вокзал.
      - И зачем это все?
      - Чтобы затем построить на новом месте.
      - А... рельсы?
      - Они их сворачивают в рулон.
      Фрэнк вышел, оставив служащего озадаченным. Он еще не решил, куда направится, как его окликнул недавний собеседник:
      - Мистер Бэйли, Вам письмо. 
      Настало время удивиться Фрэнку. "Должно быть, это ошибка", - решил он, но на конверте значилось его имя, и Фрэнк без колебаний извлек письмо. Писала Джессика. Она сообщала мистеру Бэйли, что ждет в его доме, чтобы составить серьезный разговор. Официальное обращение и тревожный тон письма не позволяли надеяться на что-либо хорошее, но Фрэнк все же  поспешил на автобусную остановку.
      - Это вон там, - пояснил служащий отеля. - Видите рекламный плакат с красным солнцем.
      Там, куда было указано, действительно маячило что-то красное.
      - Солнце не бывает таким красным, - пробормотал Фрэнк, находившийся под впечатлением письма.
      - Вы астроном, мистер Бэйли?
      Фрэнк оценил вопрос и решил не быть столь категоричным.
      - Солнце редко бывает таким красным, - все же заметил он.
      - Конечно. Но это именно тот случай.
      Поравнявшись с рекламой, Фрэнк увидел ярко красный помидор и вздохнул: "Жаль, что я не стал астрономом".
      Перед своим домом Фрэнк увидел несколько десятков людей. "Лоутон вернулся!" - проскрежетал зубами Фрэнк и по возможности твердым шагом направился к входу. Он уже намеревался отпереть дверь, как стоявшая ближе всех к нему леди доходчиво разъяснила, что конец очереди необходимо искать вовсе не здесь. Фрэнк оглянулся и понял, что все присутствующие возле его дома были действительно организованы в очередь. Спрашивать, что здесь происходит, означало потерю темпа, и Фрэнк поспешил объявить, что занимал очередь еще завтра и вынужден был отлучиться в связи с очень важными государственными делами. Сказанное в целом было встречено с пониманием, лишь один молодой человек робко заметил, что завтра вечером он здесь никого не видел.
      - Я был здесь завтра утром - уточнил Фрэнк и доверительно добавил: - А затем участвовал во встрече с премьер-министром.
      Дальнейших пояснений не понадобилось, и Фрэнк вошел в дом. Тут, как и было обещано, его встретила Джессика. Кроме нее здесь присутствовал неизвестный ему седовласый джентльмен, который всем своим видом показывал, что устал ждать Фрэнка. Фрэнк не помнил, чтобы он приглашал к себе кого-либо. Он также не помнил, чтобы он давал ключи от дома Джессике. В связи со всем этим он справедливо ожидал правдоподобного объяснения, и Джессика удовлетворила его интерес. Она сообщила, что мистер Вильямс предлагает Фрэнку девятьсот девяносто девять тысяч за его дом.
      - Что Вы на это скажете, мистер Бэйли? - спросила Джессика.
      - Умеете же Вы убеждать, мистер Вильямс, - решительно сказал Фрэнк, увлекая покупателя к выходу.
      - Но каково же Ваше решение? - нетерпеливо поинтересовался мистер Вильямс, пересекая порог.
      - Я сообщу о нем в ближайшее время, - пообещал Фрэнк и закрыл дверь.
      - Разве это не хорошее предложение, мистер Бэйли? - спросила Джессика.
      По несколько дрожащему голосу Фрэнк понял, что она обиделась. Этого Фрэнк не мог допустить, но не знал, как ему следует поступить, и вряд ли в мире нашелся кто-либо, способный дать идеальный совет, что делать в этой ситуации. По большому счету он не хотел продавать дом - тот его устраивал. Но Джессика проявила блестящие профессиональные способности и нашла выгодного покупателя. Трудно сказать, рассчитывала она на повышенные комиссионные или нет, но отказ от такого выгодного предложения несомненно наносил ее самолюбию непоправимый урон. Кроме того, в силу известных обстоятельств рано или поздно дом продать придется. Да, он вынужден будет продать дом.
      - Там стоит очередь, и, возможно, кто-то предложит более выгодную цену, - прервала размышления Джессика.
      - Да, конечно, - ухватился за мысль Фрэнк, чтобы выиграть время.
      Выйдя на улицу, он спросил, есть ли здесь кто-либо, готовый предложить более девятисот девяноста девяти тысяч. Таковых не оказалось, и Фрэнк с сочувствием заметил, что очередь начала таять. Когда перед ним остался лишь один молодой человек, тот, что недавно позволил себе вступить с ним в полемику, сердце Фрэнка екнуло. "Он  готов выложить больше, и у меня не будет оснований ему отказать", - подумал Фрэнк и внутренне сжался.
      - Простите, - начал молодой человек, - я понимаю, что не имею права интересоваться такими вопросами, но не могли бы Вы хоть частично приоткрыть завесу тайны.
      Фрэнк был озадачен.
      - Какой тайны? - спросил он, ясно осознавая, что молодой человек намекает на то, что продаваемый дом помимо высокой цены еще чем-то отличается от себе подобных.
      - Мне почему-то показалось, что случилось нечто непредвиденное, - сказал молодой человек и добавил: - Даже страшное.
      Фрэнк колебался.
      - Скажите, а что думает по этому поводу премьер-министр?
      - Премьер-министр?
      - Да. Полагаю, что его мнение будет решающим.
      Нить разговора была безвозвратно утеряна.
      - Какой премьер-министр?
      - Вы сказали, что у Вас было совещание с премьер-министром...
      - Да, конечно! - совладал с собой Фрэнк.
      - И?
      - Что?
      - Что он сказал?
      - Он сказал...
      - Да?
      - Он сказал, что ситуация сложная, но не безнадежная.
      - Он так сказал?
      - Слово в слово!
      Молодой человек облегченно вздохнул.
      - Благодарю Вас, и будьте уверены, что я никому не скажу о нашем разговоре.
      - Я очень на это надеюсь. В противном случае...
      - Не стоит продолжать. Я все понимаю. 
      Проводив взглядом удаляющегося молодого человека, Фрэнк тоже вздохнул и вошел в дом.
      - Были предложения? - спросила Джессика.
      - Да, пришлось поторговаться.
      - Успешно?
      - Боюсь, что мистер Вильямс остается в желтой майке лидера.
      Джессика опустилась в кресло и, пристально посмотрев на Фрэнка, произнесла:
      - Итак, мистер Бэйли, подведем промежуточный итог.
      Фрэнк занял место в кресле напротив и приготовился к бичеванию. После некоторой паузы Джессика спросила:
      - Мистер Бэйли, Вас не устраивает, как я выполняю свою работу?
      - Мы договаривались, что будем называть друг друга по имени. Этого не происходит. Вот это меня больше всего и не устраивает.
      Сказав, Фрэнк сам удивился своей смелости.
      - А что мне остается делать, Фрэнк? Я нашла тебе потенциальных покупателей, которые удовлетворяют твоим требованиям, пытаюсь их удержать, пока тебя носит неизвестно где, а ты, мягко говоря, игнорируешь мои усилия. У нас контракт, и это единственное, что нас связывает. Или я не права?
      Джессика была раздражена.
      - Разумеется, не права.
      - Что?
      Джессика не ожидала такого ответа. Ее лицо приняло удивленное выражение.
      - Что ты имеешь в виду?
      - Я имею в виду, что нас связывает нечто большее, только ты об этом не догадываешься.
      - Продолжай, - попросила Джессика, - а я посмотрю, до какого абсурда ты способен договориться.
      Фрэнк проигнорировал едкое замечание и, собравшись с духом, выпалил:
      - Я ездил в Стрэттон просить благословения у твоих родителей.
      Фрэнк обратил внимание, что Джессика была озадачена.
      - В Стрэттон просить благословения у моих родителей? Бред! Ты нуждаешься в благословении моих родителей? С тобой все в порядке, Фрэнк?
      У Фрэнка было далеко не все в порядке, но он продолжал гнуть свое.
      - Да, я нуждаюсь в благословении твоих родителей. Что в этом странного? Если ты помнишь, мы с тобой решили пожениться.
      Невидимая пружина выбросила Джессику из кресла. Но, спустя мгновенье она опустилась в него снова.
      - Ты оговорился, Фрэнк?
      - Нет, не оговорился. Мы с тобой твердо решили. И чтобы у тебя не было никаких сомнений на этот счет, готов повторить, что я тебя сильно люблю.
      Джессика решила, что наступает продолжение кошмара, начавшегося с того, что в агентстве ей сделали замечание, что она очень рассеяна и плохо ориентируется во времени. А что если они с Фрэнком действительно решили пожениться? Фрэнк ей очень нравился, но достаточно ли этого для замужества?
      Почти понимая, в каком состоянии находится Джессика, Фрэнк, подойдя ближе, встал перед ней на колени, взял ее руку и повторил:
      - Я тебя сильно люблю.
      Взор Джессики был затуманен. Она не отдернула руку, и они оставались в таком положении еще некоторое время. Когда непрошенная слеза на щеке Джессики давно высохла, настало время для продолжения расспросов.
      - Ты получил благословение?
      - К сожалению, нет.
      - Они отказали?
      - Мне не удалось их найти. Но я их обязательно найду.
      - А где ты их искал?
      - В Стрэттоне, но, похоже, не в том. Мне сказали, что неподалеку есть еще один Стрэттон, но у меня уже не было времени, так как очень торопился к тебе. Ведь ты ждала меня?
      - Да, - тихо сказала Джессика.
      Они вновь замолчали. Фрэнк, если отбросить мелочи, был абсолютно искренен. Он любил Джессику и не мыслил себя без нее.
      - Мне сказали, что там есть водяная мельница.
      - Что?
      - Мне сказали, что в том Стрэттоне есть водяная мельница.
      - Мельница? Да, там есть водяная мельница. Действующая. Туристам нравится.
      Джессике было приятно слышать о родных местах.
      - С ней связано одно воспоминание.
      - Какое воспоминание?
      По-прежнему удерживая руку Джессики в своей, Фрэнк приготовился слушать.
      - Это было давно. Но я отчетливо помню, как у нас дома стали случаться какие-то неприятности. Сама я никаких неудобств не испытывала. Помню только, что мама и отец ходили чернее тучи.
      - Да, - заключил Фрэнк, - странная история.
      - Мало деталей? Я же тогда была ребенком!
      Фрэнк вскочил.
      - В чем дело, Фрэнк?
      - Ты была ребенком?! Почему ты раньше об этом не говорила?
      "Можно предположить, что писатели до некоторой степени странные. До некоторой, но не до такой".
      Джессике стало невыносимо грустно.
      - Что ты имеешь в виду, Фрэнк?
      - Слушай. Я расскажу все по порядку. Ребенок из Стрэттона - это ключевое понятие в моей проблеме.
      - Какой проблеме?
      - Неудобно признаваться, но с каждым днем я молодею на месяц, если остаюсь ночевать в этом доме. Именно поэтому я и собирался продать этот дом. Честно говоря, я не хочу его продавать, он меня устраивает, но я вынужден. Вот объяснение моей непоследовательности!
      - Фрэнк, то, что ты говоришь, не может восприниматься всерьез. Это твои фантазии.
      - Помнишь, ты задержалась здесь допоздна? Помнишь, у тебя были проблемы в агентстве? Это все оно, проклятое наваждение.
      - Ты хочешь сказать, что это наваждение передается как вирус при общении с тобой? - недоверчиво спросила Джессика.
      - Нет, проблема в этом доме. Если кто-либо задерживается здесь за полночь, он молодеет на месяц. Я все последнее время думал, как от этого избавиться.
      Фрэнк приставил ладони к вискам и стал ходить взад и вперед, чтобы продемонстрировать, как он все это время думал.
      - И? - только и смогла произнести Джессика.
      - Много фактов указывают на ребенка из Стрэттона. Я даже не знаю, мальчик это или девочка.
      - Постой, Фрэнк. Давай по порядку. Что это за факты?
      - Недавно я был в Блэкпуле и там наткнулся на мусорный контейнер. Нет, это был не контейнер, а такой ящик, то есть аппарат с монетоприемником. Я ему сказал, что у меня проблема.
      Глаза Джессики удивленно округлились.
      - Ты сказал это ящику?
      - Аппарату.
      - Неважно. Ты сказал аппарату? Он что, умеет слышать?
      - Не только слышать, но и говорить тоже.
      - Говорить?
      - На чистейшем английском.
      - Умеет говорить на чистейшем английском?
      - Умел. К сожалению, он сломался, не окончив свою мысль. Из того, что он успел сказать, я понял, что разгадка в Стрэттоне.
      - Это все? - скептически спросила Джессика.
      - Если бы. Я не придавал этому значения, пока не встретил Наташу.
      - Наташу?!
      Джессика уже была готова встать, но Фрэнк убедил ее, что он ошибся, и это была всего лишь Мэри.
      - Мэри?!
      - Это гадалка, - поспешил успокоить Фрэнк. - Она тоже упомянула ребенка из Стрэттона. Согласись, что это не простое совпадение?
      Джессика задумалась.
      - Возможно, но верится с трудом, - тихо сказала она.
      - Еще один случай. Я был на экскурсии в лесу и там встретил кабана. Он тоже склонен думать, что разгадку знает ребенок из Стрэттона.
      - Кабан тоже с монетоприемником? - насмешливо спросила Джессика.
      Фрэнк обиделся и замолчал. Зря он рассказал все это Джессике. Лучше было оставить все как есть, продать дом и попытаться начать все сначала. Да, это решение, но что-то не давало Фрэнку силы принять его. Что-то удерживало его от такого шага.
      - Мне очень жаль, Фрэнк. Хоть я и из Стрэттона, я ничем не могу помочь.
      Пробили часы.
      - Мне пора, Фрэнк.


...


Все события и персонажи вымышленные.
Любое совпадение с реальностью является случайным.