Жил да был один Дурак,
Дураков строгать мастак.
Настрогал троих верзил
И, исполнив долг, почил.
Старший сын Дурака жил недолго. Пужливым был. Малейшего чиха боялся. Как только деньжатами обзавелся, так мигом остров купил и на том острове ото всех окопался. А чтоб не доплыли, не доползли, не долетели, он центр острова в минное поле перекопал. А по побережью днем на танке кружил, границы стерёг. Ну, по ночам, понятное дело – на лодку. На подлодке, значит, глубину бдел, чтоб никто внезапностью не накрыл. Вот как-то погрузился он поглубже, а тут бах! Что-то там, на дне треснуло. Качнуло лодку дурака. И тут снова - бах! И подкинуло лодку, и вынесло на поверхность. А уж в третий-то раз так подкинуло, что Дурак в посудине в самый центр минного поля и приземлился. Ну, тут уж такой ба-бах вышел, что ни дурака в лодке, ни танка его - в живых не осталось. Пришла волна, остатки грязи смыла, и стал остров Дурака… в очередь на усыновление.
Средний сын Дурака пожил немало. Он священником был. Рьяно служил Богу. А поскольку на страсти к нему только алкаши и заглядывали, навострился он им особую главу из Писания цитировать. Адом стращал, чертями. А чтоб место и героев лучше себе представлять, он избранное у Вергилия и Данте перечитал. И от чужих фантазий совсем одурел. А когда и картинки средневековья ему глаза не открыли, взмолился Дурак: «Укажи, научи, Господи! Как же взаправду выглядит этот Ад? Столь ли омерзительны черти его? Так ли страшен Дьявол, как его малюют?» И так достал челобитными, что Бога проняло. Пришлось Отче исполнить просьбу Дурака. Закинул Он его на планету Ад, где человек ещё Человеком не стал. Да там и забыл. Поймали кроманьонцы инопланетянина, зажарили на костре и съели. Но чё-то дурак иноземный им не понравился: жилист, костист, …пронесло. Решили адовцы не просить Бога о пришельцах. «Ну их! Мы на рыбе и корешках скорей до прогресса доживём!»
Младший дурак сын Дурака женоненавистником был. Долго-долго прожил. В шестнадцать он ещё с девчонками ни-ни! В двадцать пять – ни гу-гу! Под сорок – никак-никак! В шестьдесят – ой, боюсь-боюсь! В девяносто - чур меня! …Так в сотню девственником его женатые друганы и похоронили.
P.S. А вот забыл! У Дурака ведь ещё дочка была. И как он её, дурак, сообразил, чёрт его знает! Но вышел такой косяк, была одна. Дурочка. После папаши дом с огородиком ей вышел; после старшего братца – остров в синем море; от среднего - золотая цепь с крестом досталась да серебряное кадило. От младшего – понятно - бизнес.
Ну, народ, как думаешь, Дурочка была счастливой? …А то! А сколько прожила, - разве в том дело, главное – в радости!
23.04.2009 Пермь