Душа христианская. Одна штука
В облаке черного адского пламени. В запахе серы и под вой миллионов терзающих грешников явился мне Сатана.
- Все, грешник. – Завопил он чудовищным басом и взмахнул пылающим трезубцем. – пришло время. Я забираю твою душу в ад!
- Да конечно! Сейчас все бросим и поедем в ад! А на каком, позвольте, основании? Что это за произвол? Сейчас вам не тридцать седьмой год. Спокойней гражданин. Не надо этого шума. Все вопросы можно уладить в рабочем порядке. – Заявил дьяволу Семен Соломонович Шлемский.
Сатана несколько опешил и перевел взгляд с меня, грешника, на Семена Соломоновича.
- А ты кто такой, смертный? Скройся в ужасе! Его душа принадлежит мне!!!
Огненный трезубец начертил в воздухе, какой - то замысловатый логотип. Но Семен Соломонович окинул светящиеся знаки надменным взглядом.
- Так, давайте по пунктам. Я Шлемский, слышали о таком? Я адвокат этого, как вы бездоказательно заявляете, грешника и пока он мне плати никакие другие финансовые претензии не приниматься. Особенно в такой дикой форме. Он принадлежит мне, полностью, с душой и всем остальным движимым и не движимым имуществом. На основании договора.
- Смертный, ты, что, белены объелся? Взгляни и ужаснись.
Владыка ада раздулся, побагровел и раскинул над нами черную бездну крыл. С крыл стекали искры. Прямо на ковер. В офисе запахло не только серой, но и плавящимся ковролином.
- Что, бля, обосрался?- злорадно спросил демон с плохо скрываемым самодовольством.
Семен Соломонович оглядел собеседника с презрением.
- Вы в курсе, что ваша вилка может быть квалифицированна как холодное оружие.
У нас сразу есть основания для вчинения встречного иска. Об угрозе жизни и здоровью, а там и до вымогательства рукой подать. А крылья это вообще аномалия. Это вам не к адвокату. Это вам к терапевту. Может, хватит быковать, внатуре? Рогатым не по масти будет. Пора, наконец, здраво обосновать свои претензии к подзащитному. Присаживайтесь, поговорим спокойно.
Князь тьмы огляделся. Ни одно кресло в офисе не могло выдержать двух с половиной метровую тушу. Не найдя другого выхода, он заметно сдулся, сложил крылья за спину и уселся в кресло напротив меня. Трезубец положил на стол. От зазубренных лезвий пыхало жаром. Полировка стола потемнела. Я моментально вспотел.
Семен Соломонович развернул кресло с оккультным собеседником к себе.
- Чай, кофе, коньяк, спирт? – спросил он, беря на себя обязанности хозяина.
- Коньяк, если можно.
Адвокат щелкнул пальцами. Я тут же подорвался к буфету. Очень уж не комфортно чувствовал себя в близи огненного трезубца, квалифицируемого как холодное оружие. Но такого горячего. Коньяку я не пожалел. Знаю вкус своего адвоката. Тот утверждает, что хороший коньяк, как женщина. Во-первых,его не бывает много, во-вторых, вкус распознаешь только с третьего глотка. Вот он всегда стакан в три глотка и выпивает. Причем стакан должен быть обязательно граненый. Принципиальный он в вопросах собственных удовольствий.
Наш гость откинулся в кресле. В офисе добавилась смрада от шипящей обивки. Кажется, в мебельном салоне меня напарили. Никакая это не кожа. Воняет как советский дерматин.
Сатана несколько смутился, что испортил воздух. Адвокат помог ему выйти из неловкой ситуации. Когда ему это нужно, он такой душка.
- Итак, уважаемый, простите, вы не представились.
- Сатана. – Смутился Сатана.
- А полное имя, отчество?
- Да, просто Сатана, и все.
- Как вам будет угодно. Итак, уважаемый просто Сатана и все. Хочется уже выслушать истца. В чем суть ваших претензий. Ну, так, коротенько. В двух словах. Чего вы требуете у моего подзащитного.
- Душу. Чего я еще могу требовать? Не возврата же кредита.
- Душу. Ой, как интересно? Признаться, впервые в моей практике. Но, давайте придерживаться логики. С какого такого перепуга вдруг? Вы меня понимаете?
- Это возмутительно. Что значит вдруг. Вот у меня договор. С печатью и подписью. Подпись, чтобы вы знали, не так себе, а кровью. - Сатана как-то сам стал копировать ехидные интонации адвоката. Владыка ада быстро учился плохому.
- Позволите полюбопытствовать. Интересный, должно быть, документец.
- Извольте уважаемый Шлемский. Только вы пинцет возьмите. А то он вам пальцы обожжет. Знаете, такое время.
- Подделок боитесь? Странно. Это же мы сторона ответчика. Давайте почитаем.
Шлемский долго и внимательно читает договор. Сатана, скучая, выбивает копытом такт и помахивает пламенем на кончике хвоста. Мой ковролин окончательно испорчен.
- Я не совсем понял, уважаемый просто Сатана и все, это что шутка? Большей белиберды на своем веку не встречал. Претензии к каждому пункту. Что это за договор? Вы, кстати, юрлицо или физик? Если вы физическое лицо, то не понятно, что на этом клочке бумаги, произвольного формата делает печать? И чья это печать, если вы физлицо? Или вы ИПБЮЛ?
Ошарашенный просто Сатана и все делает безумные глаза, отвергая всякое предположение, того, что он ИПБЮЛ.
- И что это за подпись, кровью? А где справка из областной судмедэкспертизы, что эта кровь моего подзащитного? Надо оформить приложением №1. хотя, мы в любом случае будем опротестовывать. Сначала получите у следствия направление на эту экспертизу.
А противная сторона, что? Тоже кровью? Замечательно. В тот же адрес и приложение №2 ко мне на стол. Сейчас это быстро. Очередь всего на пол года. А если до весны протянете – то там будет завал.
Кстати, почему в бумаженции нет номера и серии паспорта обоих, подчеркиваю, обоих, физических лиц, как равноправных участников.
Очень интересно, куда делся из договора пункт форс-мажор.
Теперь текст. Что это такое «душу христианскую»? Во первых «душу христианскую - одну штуку». Во-вторых, необходим инвентаризационный номер души. Или, хотя – бы дата и номер договора о постановке её на налоговый учет, как основное средство производства, либо, как складской остаток, раз уж в вашей писульке она выступает как предмет бартера на исполнение работ.
Да, и самое главное. Если душу вы, уважаемый, требуете в обмен на выполнение желания подзащитного, то очень странно, почему вы не позаботились приложить к документу Акт приемки выполненных работ, с подписью и датой? Это будет приложение номер четыре.
Учтите, я могу продолжать хоть до утра. Это не договор. Это скабрезная писулька молдавских гей - партизан. Мне даже не приятно с вами разговаривать. Сначала произвели такой фурор, а в результате, изгадили ковер, прожгли кресло, испортили воздух. Нет, молодой человек. Так дела не делаются. Если вы серьезный представитель серьезной организации, а не босота. Попробуйте через арбитраж. Не желаете ли еще коньяку, на посошок.
- А я тебя, смертный, запомню. - После очень долгого размышления сказал Сатана.
- Да хоть килограмм. Между прочим, я не христианин. Если вам так не видно могу приспустить штаны. Моя вера вас вообще отрицает. Так что номер ваш шесть и буби не пляшут. Ну, по коньячку? Лехаим. А то вам еще в арбитраже с утра толкаться. Там такие очереди.
Сатана с адвокатом допили мой коньяк. Князь Тьмы грустно посмотрел на меня. Так грустно, что льдом покрылись даже ребра. Он сгреб со стола свой остывающий трезубец, пристроил его под мышку, выбил копытом ОМОНостойкую дверь и вышел. Из коридора неслось шкварчание, тресканье и вонь тлеющего линолеума. Потом я услышал, как с металлическим лязгом вылетела входная дверь. Судя по визгу тормозов, вылетела на проезжую часть.
Какое-то время сидели молча. Потом Семен Соломонович спросил.
- Выпить осталось?
- Только водка. – Я попытался встать. Где там. Оказывается, все это время у меня дрожали ноги. И все еще дрожат. Адвокат махнул на меня рукой и сам отправился к буфету. Там схватил бутылку «Пять Озер» свернул ей головку. Попытался налить в стакан, в бутылке стояла серебреная пипетка. Он выковырял её вилкой и вставил горлышко в рот. Дно поднялось вертикально. Пузыри кружились правильным штопором. Как у качественной водки. Отпив примерно половину, он остановился перевести дух. С трудом спросил «Будешь?» Я отказался. Он допил. Еще раз отдышался. Оперся кулаками на мой стол. Там где трезубец не прожег полировку.
- Ну, ты и сука, подзащитный. Нихера себе. Я чуть не обосрался на ***. Теперь ты не его. Теперь ты меня бойся. Ты даже не представляешь, во сколько это тебе обойдется. А знаешь, почему ты этого не знаешь? Потому что этого и я еще не знаю. Но сумму нашего договора мы пересмотрим. Немедленно. И можешь не сомневаться, у нас с тобой договор будет, правильный. Хрен кто докопается. И пожизненный. Пока я жив. А сдохнешь?! Дети и внуки платить будут.
Дальше скучно. Дальше мы торговались. А это мы умеем. Время от времени я орал «Побойся бога, лишенец» «О боге вспомнил, душепродавец. Будешь знать, как без меня договоры по отпуску на сторону заключать. Век не забудешь» Парировал он и норовил схватить за грудки.
Когда рассвело, мы доели все, что нашлось в холодильнике. Семен засобирался домой. Мне нужно было еще вызвать ремонтников и придумать байку для сотрудников. Чтобы размять ноги я проводил его до парковки.
Он обошел свои «лексус» в поисках ожогов и царапин. Осмотром оказался не доволен. Хренушки ему, а не новый «лексус» Пусть нервы мотает страховой. Внешних повреждений нет. Ветер пригнал с ледовитого океана воздух. Свежий воздух. После гари и вони было невероятно хорошо.
- А попа все равно приглашать продеться. Очистить машинку. А то не продастся. За твой, заметь, счет.
- С чего бы. Ты же не православный.
- Если – бы. Я же этого – он приложил кулак с козой ко лбу, изображая рога, - я же этого на голый понт взял. Он же, по любому антисемит. Он же думает - раз адвокат, да еще и Шлемский, то по любому еврей. А это не так.
- Так ты, получается, русский.
- Вы, таки будите смеяться, но чтобы нет, так да.
- И как ты теперь. Ну, когда того. К Нему.
- Да вообще не вопрос. У меня же там и папа, и дед, и прадед и их еще предки. Вот они были адвокаты. А я что? Так. Это он пусть переживает. Мне, просто первому в голову пришло с ним судиться. Создать прецедент. А там мы его раскачаем. Времени у нас вагон будет. И Он к серьезной схватке не готов. Ну ладно, бывай. У меня кот не кормлен. Орет, наверное, что соседи вешаются.
Его «лексус» аккуратно выкатился с парковки. Выехал на встречную и проскочил на красный. Так ему было ближе. А правила? Да что ему правила. Начальник городского ГИБДД, тоже его клиент.
Он уехал. А я остался. И думал я не о Сатане. Когда еще я умру. А думал я о Шлемском. Когда он явиться? Чего потребует? Посетила шальная мысль. А не стал ли я участником разводки. Типа, театр для одинокого лоха. Прогнал её. Нет, Сатана на такую подлость не способен.
А Шлемский?
Заказать его, что ли?