Люба-Любушка-Любашка.
Повесть. Часть 18 (всего частей 22).
Коронный разряд.
Случалось, попадал Владимир в переделки и на земле. Как-то после "плотной" трудовой недели, в пятницу вечером, перед двумя выходными днями, что очень редко бывало у лётчиков, он приехал домой, а на столе записка: "Я с детьми уехала на выходные к маме. Приезжай за нами. Ждём!". Ну, Владимир сразу же на автовокзал - увы, последний автобус в село Малая Тимофеевка, что в семнадцати километрах от Целинограда (сейчас - Астана) уже ушел. Ну и ладно! Володя на маршрутном автобусе доехал до выезда из города, а дальше пешком. Рано или поздно все равно какая-нибудь попутная машина подкинет - проверено ни единожды! Тем более, что дорога асфальтирована - не страшно, хотя и весна! Ну вот, топает, он топает. Помаленьку, потихоньку, уже около часа топает, а попуток все нет. В это время караульная автомашина должна с солдатами ехать. Увы, и её что-то нет! Пошел легкий снежок. Моросить стало. Постепенно стемнело. На дороге не грязно. А в степи еще снег не сошел. По краям дороги, в кюветах, с обеих сторон весенняя вода журчит - ручьи метров по семь шириной текут. Идёшь, как будто между двух речек. Вдруг глядь - с правой стороны стая собак появилась. Приблизилась она к одиноко шагающему путнику. Что-то большеватые псы то! А глазищи так и сверкают. Остановились напротив человека. Постояли чуток, а потом кругами (хороводом) ходить стали - вода холодная, да и глубоко - пройти к нему не могут. Вот тут то до Владимира и дошло, что это волки. Собаки, обычно так - кругами не ходят. Ну, делать нечего. Подумал он немного, постоял, поразмышлял: назад идти далеко, да и вода там кончается (видел), а впереди уже меньшая часть пути осталась, да вода, может, и дальше его защищать будет, а позади - точно вспомнил - вода уходит далеко в сторону от дороги. Ну и потопал дальше. Стая за ним - параллельно подтягивается. Тут глядь - дрын на обочине валяется. Он его поднял - не палка это, а кусок железной трубы оказался, с метр длиной. Ну, слава богу! Хоть в чем-то повезло! Какой-никакой, а все ж "инструмент". Конечно, от шести волков вряд ли отобьешься, но шансы на успех увеличиваются, да и уверенней себя как-то чувствовать стал. Немного успокоившись, Владимир потопал дальше. Дорога стала подниматься «в гору» - впереди показался пригорочек, а рядом, со стороны волков, метрах в трёхстах от дороги, как будто выплыла из темноты, пара небольших лесков - берёзовые колки. А перпендикулярно дороге, прямо над пригорком, высоковольтная линия передачи электроэнергии проходит с опорами в виде металлических пирамид. Подойдя ближе к пригорку, путник заметил, что вода по бокам дороги то и закончилась - ручьи куда то в сторону ушли. Смотрит - волки рыскать в его сторону носами стали, ищут - где бы перескочить обмелевший ручей. Струхнул он маленько - честно говоря (болтают, что волки по весне голодные, на человека запросто могут напасть!), поднял руку с отрезком трубы вверх и вдруг почувствовал, что "шерсть" у него дыбом встала. Неестественно как-то! Глядь - волки чего-то испугались и в сторону, как по команде отпрянули. Посмотрел он по сторонам, потом вверх. Ё моё, а у него труба в руке голубым огнём светится. И вокруг проводов высоковольтки тоже голубое сияние - корона. А! Ну, теперь всё ясно - коронный разряд. Прислушался - шипение слышно! Вот в чём дело! Тут пригорок, как раз посередине опор оказался, провода метра на четыре к земле подходят, а погода сырая - дождичек моросит, лёгкий снежок идет. Все условия для утечки электричества имеются. Так вот чего волчки испугались. Они тоже «непоняток» боятся. Да и чувствительные они твари. Если уж у Владимира "шерсть" дыбом встала - так и у них тоже! Тем более, что сей факт совпал с моментом, когда он поднял вверх трубу. Покрутились, волчки, покрутились, да и потрусили цепочкой в ближайший лесок. Ну а Владимир дальше идти чегой-то не решился. Так и простоял под проводами с полчаса. «Корона» - какая, ни какая, пусть и призрачная, а всё же защита! Потом видит - огни на дороге появились, то автомашина с нарядом солдатиков подъезжает. Подкинули они «ночного путешественника» до Малой Тимофеевки, правда, не до самого посёлка, а, не доезжая один километр. Этот километр Владимир «одолел» на одном дыхании – почти бегом. После этого у него отпало всякое желание "шляться» ночами по степи вдалеке от города, да ещё в одиночку!
Добравшись до тёщиного дома, он, еле переведя дух, ввалился в прихожую. Его встретили тёща и детишки, Любы дома не было. Появилась она только далеко за полночь. «У подруги гостила» - пояснила супруга. Владимир хотел её поцеловать – Люба холодно отстранила мужа: «Не при детях!». Приглядевшись, он заметил на её лице несколько синяков, а на шее засосы. «А это откуда?» - зло спросил он. «Братец побил! - пояснила Любаша – он как напьётся, так совсем дурной становится!». – «За что?» - «А, ни за что – просто так!». «Ну, раз такое дело, то надо сюда реже ездить!» - подытожил Владимир. «Почему это? - вмешалась в разговор тёща – пусть ездит, пару-тройку недель погостит! Как это – к матери родной не пускать? Тебе же легче будет – меньше на еду тратиться придётся, больше денег останется!». «Да моего заработка пока хватает, чтобы и жену и детей прокормить, а вот от родного брата побои терпеть – это не дело! Я завтра с ним на эту тему поговорю! Да и жена, мне думается, дома должна жить чаще, чем в гостях, я всё же ещё не старик – одному в голых стенах надоело уже быть!» - жестко прозвучало в ответ.
Утром Владимир отправился к Александру – Любашиному брату. «Саша, ты, почему мою жену побил?» - начал прямо с порога Владимир. «Остынь! – осадил его Александр – и сначала послушай меня! Трезвый я был вчера … совершенно! А дал я ей за дело! Поверь мне! Вдаваться в подробности я не буду, однако скажу – это должен был бы сделать ты сам!». Владимир всё понял. Собрав своё семейство, он увёз его домой, в город.
Дома состоялся «тяжелый» разговор. Любаша «с порога» отвергала любые обвинения в свой адрес. «Что ты за мужик? – возмущалась она – тебе сказали, а ты сразу и поверил! Не было ничего! Нет у меня никого! Что, мне уже и к маме родной съездить нельзя? Мне, может, уже надоело в четырёх стенах сидеть! Эти кастрюли, ложки, сковородки в печёнках сидят! Прилип к моей юбке, как банный лист! Сам себе сварить не можешь? Не нравится – найди себе другую!». После скандала, Люба улеглась на кровать в одежде и надолго замолчала. О чем-то вспоминая, она иногда слегка улыбалась. «Мама, свари чего-нибудь покушать» - попросила Татьяна. «Отстань! - услышала дочь в ответ – если сильно хочешь кушать, сбегай в домовушку за кастрюлей борща. Деньги знаешь, где лежат!». Доведённый таким поведением жены до «белого каления» Владимир, уехал на работу. А через несколько дней Любаша снова уехала к маме на неделю, оставив детей уже дома на попечении папы.
Дальше – хуже. Приехав с «гулянок» домой, Любаша всё чаще стала исчезать по вечерам. Владимир, обычно, с работы приходил за темно – детский садик, в который ходили дети, к этому времени уже был давно закрыт. У подъезда дома ждала возмущенная воспитательница, держа за руки его детишек. И повторялась эта картина с «завидным постоянством» - всё чаще и чаще, став, скорее, правилом, чем исключением. «Когда это прекратится? – сетовала воспитательница – почему Вы не забираете во время своих детей? Детский садик работает до шести часов, а сейчас уже около одиннадцати! Почему я из-за Ваших детей должна перерабатывать? Меня дома тоже моя семья ждёт!». «Извините, пожалуйста! – оправдывался Владимир – но не могу же я сбежать из самолёта, это просто физически невозможно!». «А жена Ваша, чем занимается? – парировала воспитательница – её, что, свои детки не интересуют? Хоть бы раз в садике появилась. Я уже даже забыла, как она выглядит!». «Да, шляется она!» - опустив голову, в сердцах выдал Владимир. «Ну, это меня не касается, сами разбирайтесь, я, конечно, Вам сочувствую, но если ещё раз за детьми вовремя не придёте, я буду жаловаться!» - в заключении выпалила рассерженная воспитательница.
Рубцов В.П. UN7BV. Казахстан. Астана.
Продолжение следует.