— Подожди тут, Жека. Только никуда не уходи. Я быстро.
Голос у мамы такой, что сразу понятно: придёт она нескоро.
— Мама, возьми меня с собой, мамочка!
Не слышит. Посадила там, куда выкладывают товары из тележек или бросают свои сумки — и убежала. Сижу. Голова вся мокрая под шапкой, но я её не снимаю — не хочу держать в руках. Руки заняты конфетами. Конфеты кончились, а мама не пришла. Много разных мам и пап с детьми заходят вместе, а я сижу один. У меня ещё нет папы. У меня только мама. Есть бабушка и дедушка, но это другое. Мама! Мама, где ты? Мама!!!
— Мама!!!
Мне страшно, но я ни за что не буду плакать, я уже большой. Сползаю на пол и подхожу к самой толстой тёте в халате:
— Я потерял...
— Что потерял, мальчик?
— Мою маму.
Я не хочу плакать. Но когда сказал тёте про маму, слёзы сами потекли.
— Ты знаешь свою фамилию?
— Знаю. Я знаю наш адрес и сколько мне лет. И знаю, как зовут мою маму.
Толстая тётя достает бумажку и записывает, а потом наклоняется над какой-то коробкой и говорит ей, глядя в бумажку. Получается очень громко. Все в магазине слышат наши имена. Я уже не плачу, я горжусь. Когда придёт мама, она тоже будет мной гордиться.
Мне дали ещё конфет и попить, под шапкой у меня настоящая лужа, она потихоньку стекает мне за шиворот.
Перепуганная красная мама очень быстро бежит назад без тележки и опрокидывает чужие тележки.
— Женечка! Сыночек мой! Я здесь!!!
У мамы такое лицо, что можно просить всё, что захочешь. И ещё мама сегодня точно никуда не пойдёт вечером с тётей Олей. Она будет долго читать мне книжки, уложит в свою постель и заплачет, когда притворюсь, что я сплю. Я боюсь, когда мама плачет.
— Ноль!
— Ноль!!
— Ноль!!!
Мой пот размером со страусиное яйцо разбивается перед самой рожей Майора Пэйна* и обдаёт едкими брызгами. Но Майору Пэйну хоть бы что — только радостный оскал становится ещё более гнусным.
— Я всё ещё говорю: НОЛЬ!!!
Нет, этого садиста, конечно, зовут по-другому. Это ж как надо зависнуть, чтобы заглянуть в мои слепнущие от нечеловеческих усилий глаза. Обещал 10 отжиманий в полном вооружении и рюкзаке – это около 50 кг. Мы уже наотжимались не меньше двенадцати раз, а он ещё даже и не начинал отсчёт. И так во всём.
Падаю на пол. Не первый. Лежит уже половина роты. На несколько спасительных секунд даю себе умереть — и снова поднимаюсь.
— Встать! Лечь! Встать! Лечь! Приступить к отжиманиям. Ноль!!!
— Ноль!
— Ноль!!
— Ноль!!!
— Я ещё не начал считать. Ноль!!!
Боюсь оказаться слабаком. И мне совершенно наплевать, что я выдержу всё не благодаря своей силе, а благодаря страху.
— Терпи, Манечка, терпи! Ещё всего-навсего три овражка перепрыгнем... ну, может, семь... Да по тропинке, по мааленькой тропиночке спустимся к нашей лошадке...
— Всё, Женька... Брось меня, брось!..
— Ну, Мань, осталось-то совсем ничего... Потерпи, моя девочка... Уже прямо сейчас, прямо сейчас!
Хорошо, что рожающая жена весит ненамного больше, чем мой армейский рюкзак. Спасибо Майору Пэйну! Только обхватить её почти невозможно. Просто кит какой-то, а не Маня, воды отходят фонтаном. Обманываю Маньку — бежать нам ещё добрых минут десять. Вернее, мне бежать. С китом на руках. А Маняша-то извивается и норовит вырваться... Орёт, чтобы положил на землю. Как же я её положу?!!
— Женька, гад, остановись!!! Дай помереть, а сам беги, куда хочешь!..
— А вот она уже, наша лошадка японская, смотри, Манечка!!! Сейчас заржёт... Ты кусай меня, Маня, кусай, авось, полегчает... Бей, Манечка...
Маму надо было слушаться. Уж как кричала, как умоляла нас с Манькой не ехать сегодня гулять на наше место... Или возьмите её с собой. Как же!.. Манька упёрлась. Нет, вообще-то я упёрся. Мол, нечего указывать мне, уже взрослый. Если что — быстро назад. Кто ж думал, что если что — прямо сейчас и сразу. Доктор-то говорил, первые роды длятся не меньше нескольких часов... Что-то Манька моя затихла... Как бы и в самом деле... Мама! Мама!!!
Запиликал звонок. Мобильный телефон из моих трясущихся рук рыбкой выскальзывает под сиденье.
— Вот черт... Маня, ты как? Только не молчи!!!
Да нет, жива, вроде... Кряхтит очень подозрительно только.
— Мань, ты погоди рожать-то, уже наш родимый роддом за углом!
Ставлю машину, не глядя куда враскоряку, выволакиваю за ноги стонущую Маньку — и несусь с ней к приёмному покою.
А навстречу — как по волшебству, каталка, медсестры, врач... Ну, слава Богу, всё, как положено. Отдаю жену — и вижу маму.
— Ты как тут?
— Я почувствовала. Приехала с утра. Недавно звонила вам — не ответили. Ну, я Наталье Викторовне и сказала, что будете с минуты на минуту уже в родах.
— Мам...
— Что, Жека?
— А помнишь, как ты меня в магазине ждать оставляла, а я тебя через администрацию вызвал? Ты ничего и купить не успела, переполошилась зря... А мне просто очень страшно было тогда, что тебя нет рядом.
— Помню, конечно.
— Так вот сегодня мне тоже стало страшно без тебя.
* Майор Пэйн — герой одноимённой комедии, символ изощрённой и беспощадной муштры.