Номер #1. Февраль.
Не скажу, что я испытал к ней ту животную страсть. Ну, вы знаете, как иногда бывает: когда молния пробивает тебя насквозь и врезается пламенем где-то в паху, и ты понимаешь – твое.
Нет, но я на мгновенье представил, что вот я – еще неплохо сохранившийся, не заплывший жиром жеребчик (с едва начавшей пробиваться сединой в бороду), и она – пышущая здоровьем, смуглая молодая кобылка. Представил, какие замысловатые яркие и солнечные сплетения мы сможем из себя представить себе же на радость. Эдакий красочный пазл на досуге, когда больше нечем себя занять. Ну, или на худой конец (в сознании всплыло) мы – как старый добрый «Тетрис»: вот она, розовая опрокинутая буква «П» спешит упасть на самое дно, и стелется где-то там, в манящей глубине, а я – раскрасневшийся «Т», спешащий на сближение с завидной скоростью. Скоростью среднего уровня сложности игры…
В общем, ссылка на пазлы меня здорово взбодрила, я опрокинул настойку агавы на ходу уже без всякой соли и лимона, и мы повлеклись в «номера»…
Номер #2. Декабрь.
Что сказать? Я пропал! Пропал сразу же, как только она появилась в двери. Как там это называют: флюиды? химия? Я это называю «Женщина-кошка». Причем, не важно как она на самом деле выглядит: кривая ли она или косая, или царица красоты невиданной. Все не важно – в ее движениях с первой же секунды чувствуется это истинно животное, хищное. Самочное. И все, что до сих пор нашептывал тебе разум про нормы морали и фальшивую благопристойность кажется наносным, диким и абсолютно безнравственным, если оно идет вразрез с самой природой.
Неужели нюх самца так остр, что в мгновение способен уловить течку этой тигрицы? Еще как! Куда только делся неподъемный груз заниженной самооценки и подвисший живот. Как оказались вместе, о чем говорили? Ради таких, вот, самочек наше кобелиное племя способно на все: убить, украсть, продать идеалы и даже изменить Родине…
Чего тут говорить: как только выдался удобный момент, мы улизнули с вечеринки. Нас ждали «номера»…
Номер #3. Апрель.
Все-таки тысячу раз был прав жулик Калиостро! Любовь – это формула. Только нужно ее вывести. Или списать у другого. Знаешь формулу, ответ не замедлит, и вот он перед тобой на блюдечке, точней – на постелечке. Пробежав, даже бегло, пару нужных брошюрок по теме, и десятой части не запомнив, так разве – пару прихватов: что сказать, как посмотреть и что куда сделать. Решил попробовать, совместить теорию с практикой.
Со многим многолетний опыт не был согласен, но эксперимент дороже. Что бы вы думали? Работает!!! Но в душе смешанные чувства. Ликование: смотри какая краля в рот тебе заглядывает. И, с другого бока некое гадливенькое чувство и даже разочарование, что девушка-то помимо красоты еще и умница, но с полтычка повелась на такие незамысловатые прихватки. И это только на пару приемов из того огромного неосвоенного арсенала!
А если с толком за учебники засесть? Это ж любую эдак можно! Как удав кролика! Только несъедобный розовый бантик выплюнуть и, улучив момент в промежутке между пожирающими поцелуями, победно протрубить хитрым глазкам в зеркале заднего вида: «Шеф, в номера!»
Номер #4. Август.
Я стою один посреди пустынной улицы, посреди опустевшего ночного города, посреди вымершей планеты. Один одинешенек. И до момента, когда меня все-таки подберет какое случайное авто, я буду по кругу терзать себя вопросом: «Почему сегодня она все-таки выставила тебя за дверь». Казалось, все идет по плану: и романтичная встреча с дурацким букетом во главе, и хмель от вина, чтобы немного ослабить сопротивление, и без того слабое. И ее благосклонность (я же это сразу почувствовал).
Все, вроде. И ты мысленно уже соображал, как бы лихо и незаметно скинуть под диван носки. «Да, нет» – резонишь себя – «ты все сделал правильно. Но был какой-то форс-мажор, который от тебя и не зависел, сроду». Форс-мажор – ключевой пункт оправдательной речи. А иначе, без этого самого форс-мажора картинка не складывается.
Мало ли чего, думаешь: излишняя щепетильность встреч на ее территории, или просто изначальная установка – «не сегодня, не сразу». Или «фазы луны в полный рост», хотя кого это сейчас останавливает? Меня-то никогда не останавливало, а ее, может, и останавливает.
Да хоть мигрень!
Только стою я сейчас с этой мифической ее «лунной» мигренью и уже вполне реальной головной болью у самого себя. В обоих смыслах слова. В смысле – квадратны и голова, и яйца. В которых зудит и токает: «Надо было гнать на номера…»
Номер #5. Март.
Все надо делать вовремя! Это только винегрет вкусней на второй день становится.
Я потратил на нее уйму времени. Но вы видели, как она танцует? А фигурка точеная? А попка? А это ее беглое, как бы вскользь и невзначайное: «What?» Ведь одной только попкой меня в сети поймать мудрено. А вместе с этим ее «what» – в самый раз.
Сам, конечно: «Nothing». В смысле, ничего существенного, Крошка.
«Ничего существенного? Как же!» – у самого глаза из орбит – «Чем зацепила, коварная».
Вообще, все эти встречи, ухаживания. Чего-то это напрягает. Не для меня. Для меня Теория здорового цинизма имени поручика Ржевского. Вместо подарков, цветов и культпоходов по ресторанам – кавалерийская атака, где поцелуй вместо слов знакомства. Одну руку глубоко в недра кофточки, другую – и того ниже и глубже.
Не сработало, значит, и дальше не сработает. И никакими сложными многоходовками не выправить – не даст! Но мы-то с вами знаем – работает, срабатывает! Как правило. Тогда к чему весь маскарад?
Но с ней – другое. Забрала она меня. Всего. Положила на ладошку, посмотрела хитро, а потом просто прихлопнула другой рукой. Даже мокрого места не осталось. Хищница! Вот и пришлось по полной программе: кафе, рестораны, букеты (с каждой встречей все огромней). Милые безделицы в качестве подарков уступили место более дорогим и утонченным «бранзулеткам». В какой-то момент уже было подумал обреченно: «Динамо». И тут-то все и случилось…
Из «номеров» мы уезжали как побитые собаки. Обошлись даже без дежурного «созвонимся». Такого разочарования я еще никогда не испытывал… Она, думаю, тоже.
Номер #6. Июль.
Если бы я мог представить себе заранее, что такое возможно, все равно бы не поверил. Она же моя начальница! Женщина статная и правильная во всех отношениях. Непререкаемый авторитет, глыба. И комплекция, и разница в возрасте в несколько лет кажется непреодолимой пропастью. «Не боги горшки обжигают» – так она подбодрила меня, молодого специалиста в первый день моей работы. Знал бы, какой смысл приобретет эта фраза буквально через пол года…
Конечно, будь это не в ее кабинете. Все же лето – за окном жара, в голове пляж и купальники с изящными девическими фигурками в них. И никакая работа кроме секса в этой голове и близко не сидит. Так и хочется поскорей снять с себя все эти воротнички с галстуками, и еще кого-нибудь раздеть за компанию.
А у нее в кабинете кондиционер и бумаги на столе. Все чопорно и сухо. С прохладцей – отчетная пора. И она сама строгая и донельзя деловая тетя. И чтобы так молниеносно и жарко все развернулось, расстегнулось, разлетелось. Прямо на столе и на бумагах.
И такой опыт важен. Хотя впервые в моем небогатом опыте перебирать эти милые, но все-таки уже складки все равно, что перелистывать страницы квартального отчета.
Какие уж тут номера? Но старшего я получил…
Номер #7. Октябрь.
Я молодой зеленый пацан. Я весь трепещу и сбиваюсь в дыхании. Нас, новобранцев наши старшие товарищи-старшекурсники чуть не в очередь выстроили, снабдив беглой инструкцией и сплюснутым брикетиком от патронташа советских чугунно-каменных презервативов. По одному с гирлянды, не больше – в стране дефицит не только с мылом, но и с резиной!
Трутни жужжат вокруг, наш досуг организовывают. Матка-пчела уже подготовленная спиртным и теми же старшими товарищами уже вовсю играет отведенную ей роль. В этом общажном улье остались еще незадействованными рабочие пчелки. И нам сейчас предстоит работа! И мы сейчас станем настоящими работниками!
Я готов взорваться прямо сейчас от одной только мысли о предстоящем таинстве, но надо донести свою ношу до благодатных сотов, хотя бы капельку нектара.
«Какой там номер?» – я от волнения все забываю и постоянно переспрашиваю – «Ага, комната НОМЕР 315!»
Номер #8. Июнь.
Я сделал совершенно непростительный, просто преступный шаг, вылакав перед встречей какого-то сухого винишка. Для храбрости. Храбрости не прибавлялось, и к моменту, когда я все же направился к ней, я понял, что беспросветно и бесповоротно пьян. Июнь – на солнце меня окончательно развезло.
Но все девочки, девушки, женщины, независимо от своего возраста, рождены матерями. И всегда в представившейся ситуации рады ощутить в себе и проявить в полной мере свои материнские чувства. Подставив свою грудь… обнаженную грудь. Не под пули, а буквально вложить ее в мои непослушные пьяные заплетающиеся руки. Чтобы ребенок благодарно и блаженно уснул.
Такие бывают порой номера…
Номер #9. Сентябрь.
Последний день моей сельской уборочной командировки. Последний номер, последняя циферка в календарике, которую я зачеркну сегодня и более того, проткну иголкой. Как дембель в армии. Сегодня меня сменит другой нормировщик.
Первые заморозки и я, придвинув койку вплотную к огромному пышущему ТЭНу, наслаждаюсь благостным утренним сном, в предвкушении. Но помешали. Приходится прервать сладкий эротический сон про «Путь домой» и запустить настойчивых посетителей и холод в свою бендежку. Но на пороге две женщины… нет, при свете все же девушки. Это и есть моя смена. Нормировщицы. Номеровщицы. Одна, Второй Номер по моим предпочтениям, останется здесь. А другую, Стройненькую – Номер Первый, заберут с попутной нашей машиной на следующий кордон. Но это еще только через пол дня.
Девушки-то – девушки, но, судя по наметившейся фривольной линии разговора, смачно сдобренной матом и подробностями, опыту некоторых из присутствующих любая прожженная бабища позавидует. Мысли о близком доме, уюте и цивилизации как-то плавно отошли у меня на третий план.
Остались детали. Я судорожно стараюсь произвести впечатление на Стройненькую: более молодую и симпатичную, и менее нахальную. Хоть уже и «разведенку». Но нахальство и напор все-таки побеждают.
Я и не досадовал особенно. Но (о, чудо!) нахальство не долго торжествовало.
Долго мерзнуть на улице я ей не дал. После небольшого общего перекуса-перекура-перерыва-перепива мы настойчиво-вежливо посоветовали Нахальству погулять. Теперь и у второй появилась возможность не спеша сходить за сигаретами и еще выпивкой, вдоволь накуриться на свежем морозной воздухе, и успеть конкретно замерзнуть на улице. Потому что в бендежке, уже нашей общей, я не давал замерзнуть моему Первому Номеру – Стройненькой.
«Трио нормировщиков»… И это счастье со мной? – ликует в голове.
Как хорошо, что я настоял у зама на этой отдельной бендежке. Чем не «номера» с Номерами?
Номер #10. Январь.
Первые две недели года всегда сливаются в одну нескончаемую попойку, перетекающую в опохмелку и обратно. По кругу. В конце концов, и день с ночью, и реальность с вымыслом тоже переплетаются в такой замысловатый внесознательный ком, из которого вернуться в реальный мир бывает крайне трудно. Именно в такой обстановке я и оказался на той квартире. Ответив положительно на предложение товарища выпить.
Видимо, это был все-таки вечер, т.к. за окном уже было темно, да и свет в комнатах был уже погашен. Да чего там: и обитатели злачного места тоже были уже изрядно «загашены», коль мне пришлось в темноте неоднократно оступаться и переступать через тела на полу. Во всяком случае, стоящих и сидящих силуэтов привыкшие к полумраку глаза так и не приметили. Вся квартира в лежку! Или в свалку? Хотя кое-какие волнующие воображение шорохи тут и там раздавались.
«Ты садись за стол, не стесняйся. Там еще можно много выпивки и закуси найти, на ощупь. А я уже не могу. Да и ждут меня… в соседней комнате».
Откуда-то из темноты женский голос стал разнузданно звать Сергея. Никто на Сергея не отзывался. Когда ее пьяные позывы стали уже конкретно доставать окружающих («Серега, б…, иди уже успокой свою»), я замахнул еще одну стопку и сказал: «Иду, иду».
Где-то в промежутке между нахлынувшими на нас движениями рук и тел она все же успела прошептать, задыхаясь, и совсем неуверенно: «Ты же… не Серега?..»
Так эта ночь и осталась в памяти как «Ночь Сказок» (оба слова – с большой). Зашел выпить пару рюмок, а оказался в самых, что ни на есть, «номерах». Хорошо иной раз оказаться ко времени и к месту. Оказаться Серегой!
Номер #11. Май.
Первые майские дни. Первые теплые дни. Вылазка, посвященная труду, маю и Победе над фашистами. Тело так истосковалось по солнцу и теплу. И мы, веселые разбитные студенты впитываем это тепло и снаружи, и изнутри. И тушим этот возникший внутри жар от шашлыков уже теплым пивом и водкой. А тело, разомлевшее от радости Молодости, солнца и выпитого, томится в предвкушении: что-то сегодня будет.
Важно лишь не пропустить момент. Не пройти мимо знаков Судьбы, – скажу, мнимо философски. Скажем, просмотр в пол мыльного осоловевшего глаза третьего «Крюгера» – это точно тупиковая ветка. Но когда Амирка как-то необычайно живо, несмотря на выпитое, подрывается из-за стола в направлении вне – это Знак. Настоящий Знак. Знак так Знак! Вот это я понимаю!
Его уверениями, что «это по курсовому», и что «только на пять минут», меня с Пути не свернешь. Тогда он включает форсаж, и я чуть не теряю его где-то на перегонах между корпусами, этажами и комнатами общаг.
Вот же, хитрый татарский лис! И к чему бы ему так рваться от погони, когда в этом женском цветнике хватило бы места пастись меж лилиями еще, по меньшей мере, трем-четырем алчущим и страждущим.
Ага, а смежная комната во мраке – это, значит, и есть на сегодня те самые… «НОМЕРА»!..
Номер #12. Ноябрь.
Вот вам и «номера»! Обстановка категорически асексуальна. Хаза! Какие «синяки» до этого здесь обитали? Облупившаяся краска скрипучих досок пола, дикие зеленые обои «в елочку», толи естественно выцветшие такими безобразными пятнами, толи забрызганные чем. Фантазия с брезгливостью рисует, чем именно. Одна чахлая лампочка на все пространство, как результат «рачительности» сдатчиков этой халупы. И совершенно специфический, въевшийся в стены и остальную убогую обстановку, спертый затхлый запах. Запах помещения, в котором годами беспробудно бухали, курили, блевали… Апофеозом всего – продавленный прожженный старый диван. На котором я должен сейчас изобразить пыл и страсть.
Гримасу брезгливости и отвращения стереть с лица так и не удается. С ужасом думаю о ее реакции: как бы она к себе не отнесла эту мою кислую мину. Наши взгляды встречаются и… мы от души облегченно смеемся. Я вижу на ее лице практически зеркальное отражение моих эмоций и ту же тревогу за мою ответную реакцию.
Окружающая обстановка удивительным образом и так быстро нас сблизила, что все вокруг, вся гадость и грязь вмиг распалась и растворилась в нашем взгляде, смехе, поцелуях, прикосновениях…
А что, скажу я, не такие и плохие «номера»… нормальные «номера»!
Baddy Friedrich Hieronymus Freiherr von Joerrigo, февраль 2009.