Люба-Любушка-Любашка.
Повесть. Часть 5 (всего частей 21).
Сын.
Летели счастливые дни. Как-то, гуляя вместе в парке, они встретили женщину лет тридцати. Это была Нина – Любина старшая сестра, приехавшая из деревни в город на выходные. Познакомились, присели на лавочку отдохнуть. Разговорились. «Ну, как живёшь? - спросила Любашу Нина – Как твой сын? Не болеет? Давненько что-то ты к нам в деревню не заглядывала». Любаша побледнела и промолчала. Потом резко поднялась и быстро ушла. «У неё есть сын?» - поинтересовался Владимир у недоумевающей Нины. «А Вы, разве, не знали?» - в свою очередь спросила она. «Знал» - растерявшись, солгал Владимир, хотя лгать в этой ситуации не было смысла. И так было ясно, что не знал. Владимиром овладело странное чувство. Это трудно объяснить. Как будто тебя обокрали. Куда-то улетучилось весёлое настроение. Не попрощавшись с Ниной, он медленно поднялся с лавочки и ещё медленнее поплёлся домой, повторяя про себя: «Ах, Люба-Любушка-Любашка!». Несколько дней он не мог прийти в себя. Одолевала досада. Жизнь с обмана не начинают – он был абсолютно в этом уверен. Но, ведь она не обманула. Он её об этом просто не спрашивал, да и не мог спросить. Но, почему же тогда она сама ему не рассказала об этом? Не было повода, подходящего момента, стеснялась? А может, боялась его потерять? Но ведь рано или поздно об этом пришлось бы сказать! Почему же тогда так горько сделалось на душе. Откуда эта тоска? Вспомнилось, что иногда она подолгу задумывалась и на её лице в это время отчетливо видна была печаль, а однажды в её красивых глазах появились и слёзы. «Что случилось?» - спросил её тогда Владимир, но она глубоко вздохнула, смахнула слезу и промолчала. Наверное, в тот момент её мысли были о сыне. Надолго ещё запомнится этот её печальный вздох Владимиру. Ох, надолго!
Через неделю, немного остыв, Владимир снова отправился к Любаше. Необходимо было прояснить отношения. И к тому же вернуть кулон, да ещё книгу, данную ранее Любашей почитать. Дверь отворил Любин брат. – «Добрый день! Любу можно»? «Скажи, что меня нет дома!» - послышался голос Любаши из дальней комнаты. «Я принёс кулон и хотел бы поговорить с ней» - сказал Владимир. «Пусть оставит его себе на память!» - донеслось в ответ. «Разбирайтесь сами!» - бросил в сердцах её брат и ушел на кухню, оставив Владимира у порога. Люба быстрым шагом зашла в прихожку, вытолкнула гостя за порог и со словами – «больше сюда не приходи!» - захлопнула дверь перед самым его носом. Ему ничего больше не оставалось делать, как уйти ни с чем. Ну что ж! Не приходить, так не приходить! Владимир обиделся и больше с Любашей встречи не искал. Да и некогда было. Его снова на целых два месяца отправили в командировку на авиахимработы.
Работы по внесению в почву удобрений Владимир выполнял в заброшенном богом совхозе, поля которого расположились рядом с немноголюдным посёлком Берсуат. Сюда, даже летом редко заглядывал посторонний человек, и то если только по очень большой нужде. Удобрения при помощи погрузочного устройства загружались в специальный бак через люк, расположенный в верхней части фюзеляжа самолёта. Во время полёта, они перемешивались в нем мешалкой. Самолёт заходил на поле, ориентируясь по сигнальщикам – двум рабочим, стоявшим по краям участка с флагами, которые и указывали место, где нужно вносить удобрения. Пилот, подлетая к краю поля, открывал нижнюю крышку бака, и удобрения оседая, равномерно распределялись по пашне. Сигнальщики после пролёта самолёта переходили вдоль кромки поля на другое место. Невдалеке виднелось Берсуатское водохранилище, на котором имелось рыбное хозяйство по разведению мальков и выращиванию рыбы. Как-то по утру «утюжа» очередное поле, Владимир заметил «Газик», стоявший на берегу водохранилища с несвойственной, сильно бросающейся в глаза раскраской – голубого цвета и надписями на капоте. В воде, недалеко от берега, несколько мужиков тянули бредень – орудие местных браконьеров. Владимир, при очередном заходе на поле пролетел и над «рыбаками», те погрозили ему кулаком. «Ну, точно, браконьеры! - подумал Владимир – Так вы ещё грозить будете!». Израсходовав всё удобрение, Владимир решил пугануть непрошенных охотников до государственного добра – низко пролететь над ними. А, подлетая, для пущей убедительности, открыл нижний люк бака, чтобы остатки удобрений высыпались на «рыбаков». Один из «рыбной артели», очевидно шофёр, залез на капот и стал подбрасывать вверх монтировку. Владимир заметил это и поднял машину на высоту, недостижимую для броска. После посадки, экипаж отправился на обед в поселковую столовую, откуда позвонив по телефону председателю совхоза, Владимир рассказал ему о браконьерах. И только приступили к горячему, глядь в окно – к столовой подъезжает тот самый разрисованный голубой «Газик». Заходят в столовую высыпавшие из него мужики … с кинокамерой и фотоаппаратами в руках. У одного до пояса разорвана штанина по шву, а другой для наглядности прихватил с собой слипшийся в булыжник кусок удобрения с кулак величиной. «Ну, что, мужики, – штаны зашивать будем?» - обратился один из вошедших, увидев обедающих в столовой. «А Вы бы не могли подождать чуток?» - ответил на вопрос вопросом Владимир. «Зачем? Нам ждать некогда, работа ждёт!» - ответил «охотник до рыбы». «Зачем, зачем, – передразнил его Владимир – сейчас милиция подъедет и «зашьёт» Вам штаны за браконьерство!». «Браконьеры» весело рассмеялись: «Телевизионщики мы, документальный фильм снимаем о рыбном хозяйстве, а ты нам помешал, но зато в кадр попал тоже!». Поняв в чём дело, все присутствующие весело рассмеялись. «А уложил на землю ты нас здорово!» - во всю хохотал тот, с разорванной штаниной. «А удобрение у Вас дерьмо! - не унимался другой, с куском аммиачной селитры в руке – даже тент на машине пробить не смогло!».
А после возвращения на него опять навалились заботы – предстояло переселение в другую комнату в связи с ремонтом. Ну а тут знакомый как-то упросил сходить с ним в кино. Дело в том, что он пригласил на фильм свою девушку, а с ней вместе пришла и её подруга. Билеты имеются, а кавалера нет. Так сказать – за компанию. К тому же, эта подруга, как, оказалось, училась в одной школе с Владимиром, хотя и закончила её позже тремя годами. Да и звали её тоже Любой. Всё равно вечером делать нечего – Владимир немного «покапризничал», но всё же, хотя и нехотя – согласился. Пошли в тот же кинотеатр «Дворец целинников». Тот же зеркальный холл, сверкающее фойе, тихая музыка, но совсем не то! Далеко не то! Да и фильм – так себе! Прозвенел последний звонок. Друзья-товарищи, сведённые по случаю, поднимаются по широкой мраморной лестнице на балкон кинотеатра и как назло, нос к носу навстречу спускается его Любаша. Девушка замедлила шаг, остановилась и долго смотрела на Владимира и его спутницу широко открытыми глазами. Её лицо выражало обиду и удивление одновременно. Она пропустила их и ещё долго так стояла и смотрела им вслед. Затем догнала, тронула Владимира за плечо и бросила ему в лицо: «Верни книгу!». В её глазах появились слёзы. Чтобы не расплакаться, она резко повернулась и быстро зашагала прочь. Зайдя за угол, она споткнулась, слетела туфель. И только теперь, надевая туфлю, она дала волю слезам, думая, что её никто не видит. Но, последовавший за ней Владимир, всё это видел. Однако не стал её тревожить. Фильм был неинтересный и, почему-то, очень долго «тянулся». Свою знакомую Владимир проводил до дому чисто из джельтменских соображений. На её нежное «до свидания» он молча кивнул головой, а про себя подумал: «Прощай!». На следующий день ему так хотелось пойти к своей Любаше, но гордость не позволила это сделать. Почему-то казалось, что она должна первой позвать его.
А через неделю он её встретил в магазине, где она работала продавцом. Любаша стояла за прилавком и считала деньги. Синяя кофточка и красная короткая юбчонка придавали её стройному телу особенную красоту. Владимир невольно залюбовался ею. Почему-то тяжело было оторвать взгляд. Он подошел. Долго молча наблюдал за ней. Она сначала его не заметила, потом подняла голову, резко спросила: «Чего тебе?». «Здравствуй!» - прошептал он. «Привет!» - тихо ответила она. Подходили покупатели, иногда толкались, покупали нужные им вещи и никто из них не замечал двоих молчащих людей. И только очень внимательный человек мог заметить молчаливый диалог между ними, состоящий из коротких, но многозначительных взглядов. Первой молчание нарушила Любаша: «Приходи сегодня» - тихо произнесла она. Вместо ответа он молча протянул ей руку. Ладонь разжалась. На ней лежал Любашин кулон. Она улыбнулась. Вокруг стояло много людей, но никто из них ни за что бы не догадался о причине её улыбки. Об этом знали только они двое - он сделал ей предложение. И её улыбка означала согласие. «Я люблю тебя! - тихо прошептала она – и жить без тебя не могу!». – «И я тоже, любимая!».
Рубцов В.П. UN7BV. Казахстан, Астана.
Продолжение следует!