Легенда о Драконе.
Пожалуй, будет трудно рассказать...
Память – сложная штука. Сложная и тяжелая. Ты очень долго пытаешься что-то забыть, ты просто живешь, и все, и прошедшие годы отделяют тебя от прошлой жизни. Ты живешь. Долго. Очень долго. Ты меняешь тела, ты рождаешься и умираешь, но память о прошлом все равно приходит. Ты бессмертен. И даже если хочешь, не можешь забыть ничего. Ты можешь просто не помнить. Но то, что случилось однажды, всегда останется в твоей памяти, и даст знать о себе в тот момент, когда меньше всего этого ждешь...
Человек, сидящий на диване перед телевизором...
Человек, выбирающийся из горящего танка, и пронзительный, тягучий вой пикировщика...
Нелюдь, окруженный взбешенной толпой, и горящие ненавистью глаза напоминают – ты один, как всегда…
Священник…
Маг…
Дракон.
Тогда мне было пятьдесят лет. Совсем немного для Дракона. Можно сказать, младенческий возраст. Мы жили в горах, чье название сейчас я просто не помню. Не забыл, нет. Не помню. Это разные вещи. Душа не забывает ничего...
Мы – это племя. Племя Серебряных Драконов. Может, были и другие племена, как рассказывали Старшие, но я о них не знаю. Точнее, не знал тогда. Я никогда не видел Драконов других видов – других Расцветок, как у нас говорили. Вот видите, значит, были другие племена и другие Расцветки! Но впрочем, повторюсь лишний раз, я их не видел... Извините, я отвлекся. Другие племена Драконов не имеют отношения к тому, что я хочу вам рассказать...
У подножия горного хребта – да, пусть будет так, Горный Хребет, простенько и со вкусом – жили люди. Несколько сел и один-два небольших городка. Это тогда мне, впрочем, виделось, что они небольшие. Для Дракона, привыкшего к просторам Неба и размаху горных высот, тесные жилища маленьких бескрылых существ, сбившиеся в кучу и окруженные нелепой стеной, казались сущим муравейником. Вроде и маленький, но насекомых в нем – тьма-тьмущая. Не сосчитать. Точно так же обстояло и с людскими городками – они были маленькими. Но людей в них жило очень много, по нескольку десятков тысяч в каждом. Так говорили Старшие. А я все пытался понять, как можно жить в такой тесноте? Не дело не в этом. Дело в том, что эти деревни и города находились под нашей защитой. Под вассальной присягой Повелителям Неба. Не понимаете? Ах да, вы же человек... Ну что ж, я вам объясню.
Вы думаете, Драконы охотились на людей, а люди убивали Драконов? Святое Небо, какая чушь! Людские сказки, и не более. Для вас прошло слишком много лет, и вы успели вдосталь понапридумывать себе легенд. А я и сейчас помню все так, как оно было много лет назад... Очень много. И не поручусь, что именно в этом мире. Вы же меня понимаете?
Наше племя было маленьким. Всего несколько десятков взрослых Драконов и около двадцати детенышей. Детеныш нашего вида считался таковым до ста лет. Но уже в возрасте сорока-пятидесяти лет молодых Драконов назначали в Патруль. Мы охраняли людей от крупной нечисти и мелких, но злобных баронов с равнин. Говорили, там даже была какая-то Империя, но я редко видел их войска, они не приближались к нашим горам. Мне кажется, они боялись нас. Они вообще всех боялись. Тот, кто запакован в металл так, что не видать живого места, и никогда не расстается с оружием – трус. Хотя кажется самому себе очень храбрым. Так считали Воины, а Воины часто служили человеческим правителям. Они знали, что говорили. Но Воины – это особая статья. Они могли принимать человекоподобный облик. Не человеческий, нет, человекоподобный. Рост – выше среднего человека, серебряная чешуя, голова дракона, хвост. Руки и ноги – как у людей, но чуть длиннее и с когтями. В принципе, любой Дракон мог принять такой облик, но у Воинов это получалось лучше. Быстрее и... увереннее, что ли? Они раньше остальных научались перекидываться. Примерно лет в тридцать. А обычный Дракон мог трансформироваться, только достигнув совершеннолетия.
Так вот, эти Воины все знали. Они служили вольным городам за деньги, были наемниками. Умели обращаться с человеческим оружием, и в случае надобности, вы же понимаете, отлично могли перекинуться в нормального Дракона. Они ходили с караванами вглубь равнин, в Империю. Ели человеческую пищу. Дружили с людьми и хорошо знали их. Но иногда не возвращались. Я был маленький, я не понимал, почему. А сами Воины не рассказывали. Они вообще не очень-то общались с обычными Драконами, их не любили... Нет, не то слово. К ним не могли привыкнуть. У них не было дома.
А люди редко ходили к нам в гости... Мне кажется, они тоже не могли привыкнуть к нам. Но это я сейчас понимаю, что все-таки они нас боялись. Они маленькие, а мы большие и страшные. Дышали огнем, могли заморозить дыханием косулю, лося... Человека тоже могли. Но мы не убивали людей, а люди – Драконов.
Но все-таки они нас побаивались...
Так вот, молодых Драконов-подростков назначали в Патруль. Мы должны были облетать определенную территорию и гонять виверн, лесных василисков, мелких великанов. Хорошее сочетание, правда? Для нас великаны были мелкими. А для людей – большими. Они нападали на человеческие деревни и поедали людей. Сомневаюсь, чтобы великаны были разумными.
Изредка приходили захватчики с равнин. Не от Империи, нет. Она была слишком далеко и не желала общаться с нами. Мы очень мало знали о ней.
Приходили вольные бароны. С отрядом человек в двадцать, в тридцать... С луками и арбалетами. Иногда с огнестрельным оружием, но редко. Я слышал, Воины говорили, что Империя запретила «стреляющие свинцом и порохом» аркебузы и мушкеты. И жестоко карала за их использование. Но вольным было все равно, они жили как бы между двух огней – Империей и нами. Союзом Серебряных Драконов и свободных городов.
Так вот, вступать в схватку с баронами мы не имели права. В Патруле нас было двое, и один должен был остаться и следить за ними, а второй – лететь за Воинами в вольный город. Бароны были в их ведомстве. Они желали взять под свою руку деревню или село. Иногда замахивались и на город. Сбивались в шайки, человек под сотню, иногда больше, и нападали. С ними разбирались Воины. Но иногда не возвращались и они...
В тот раз мы наткнулись на крупный отряд, человек с полсотни. По-моему, у них были даже ружья. Ружья с близкого расстояния пробивали чешую Драконов. Стрелы – нет. Даже арбалетные. Они шли по дороге из Мрачного Леса, откуда их не ждали. Что такое Мрачный Лес? Обиталище нечисти. И этим все сказано.
Их заметил я. И я же остался наблюдать, мой напарник помчался докладывать. Я лег на землю и накрыл голову крыльями. Они шли довольно далеко от меня, километрах в трех... у Драконов острое зрение. И очень острый нюх. Я чувствовал запах пота, запах ярости, запах страха. И особый такой запах, его ни с чем не спутаешь – запах безнаказанности. Они были уверены, что с ними ничего не случится. Отряд был крупный, он мог надеяться на то, что сможет отбиться от нескольких Воинов. Для этого у них были ружья. Они могли ранить Дракона.
Я наблюдал за ними, а они все ближе и ближе подходили к деревне. Я не помню ее названия, уж извините. Я смотрел, и мне все больше и больше становилось страшно. Не за себя. За них. Деревня была в безопасном месте, раньше до нее никогда не добирались захватчики. Считалось, что только безумец пойдет через Мрачный Лес. Они прошли. Значит, сейчас будет бой.
Я не знал, что такое смерть. Драконы медленно взрослеют. Я не видел, чтоб Дракон умирал своей смертью, просто, я же говорил, иногда Воины не возвращались. А старые Драконы уходили. Неизвестно куда. И их никто никогда больше не видел. Смерть людей я видел, но не понимал, что это такое. Хотя отчего-то чувствовал, что это плохо.
Они ворвались в деревню и подожгли ее, а я смотрел. Смотрел и негодовал, где же Воины? Мне нельзя было вмешиваться самому. У меня еще была слишком нежная чешуя. Но они жгли дома, рубили и стреляли людей, и надо всем этим вился запах безнаказанности. С тех пор я возненавидел его. Я не выдержал. И в одиночку бросился на помощь людям.
Там был кошмар. Мешанина огня, дыма, мечущихся людей, ревущих животных, и главное – дикая смесь запахов. Страх, боль, животный ужас, ярость и безнаказанность. Самый страшный коктейль, какой только может быть.
Рушились горящие дома, свистели стрелы, громко хлопали аркебузы и кричали люди. Они метались из стороны в сторону. Кто-то пытался что-то вытащить из пылающего здания, кого-то били, кто-то пытался убежать, и ему стреляли в спину. Часть людей ожесточенно рубилась друг с другом, но захватчики одолевали. На меня никто не обращал внимания. Что может молодой Дракон? Я кружился над пожарищем и кричал. Просто кричал. Не умея еще дышать огнем и холодом, что я мог сделать?
И вдруг я почувствовал какой-то особый запах. Не только страха, но и... беспомощности, обреченности, какого-то особого, осознанного ужаса, понимаете? Это невозможно описать. Этот запах выделялся. И я, не рассуждая, полетел на него.
Относительно целый, даже странно, двор. Какой-то не то сарай, не то курятник – и пятеро захватчиков в кожаных доспехах. Они пытались затащить в сарай отчаянно бьющуюся девчонку. Я не мог определить, сколько ей лет, я вообще не понимал, что они хотят с ней сделать, но она – знала. И этот запах шел именно от нее.
Я ударил хвостом прямо по крыше сарая. Она промялась, как верхушка муравейника, а солдаты выпустили девчонку. Они что-то закричали, показывая на меня, а девчонка, путаясь в подоле, забилась под стену сарая. Один из солдат поднял арбалет и выстрелил, целясь мне в глаз. Стрела попала в кончик носа, и я взревел от боли. Кажется, я впервые в жизни дыхнул огнем.
Они сгорели в один миг, все пятеро.
Я опустился на землю перед девушкой. Какая она была... Знаете, что-то от современных индианок, знать не знаю, откуда такой фенотип вдруг взялся в той деревушке. Большинство там были русыми или белобрысыми. Смугловатая кожа, черные волосы ниже плеч, высокие скулы, небольшие миндалевидные глаза. Острый подбородок, форма лица – вытянутое сердечко. Я почему так подробно рассказываю, вы поймете – эту девушку я запомнил на всю жизнь...
Запах, идущий от нее, исчез. Точнее, нет, не так – он сменился на другой, не бывает такого, чтоб от живого существа не шло запаха. Теперь это был не страх, а робость... Нервная дрожь от пережитого, она отлично знала, что с ней хотят сделать в сарае, и теперь...Она была благодарна мне и не боялась меня. Ни капли. Чуть робела, но это совершенно другое. А еще ей было жалко меня. Боль от стрелы в носу была просто нестерпимой.
Она выдернула стрелу. Я ойкнул (рявкнул от боли) и осел на задние лапы. Кровь хлынула потоком, но впрочем, быстро прекратившимся. Мы быстро регенерируем. Она сбегала в дом и принесла какую-то тряпку, которой вытерла кровь с моей морды. И, зажмурившись, вдруг поцеловала меня в нос.
Я вообще ничего не понял, но мне стало приятно...
А в небе показались Воины.
И с захватчиками все было кончено.
Нам с напарником (не спрашивайте, как его звали, вы просто не сможете произнести имени) вынесли благодарность. Жители деревни, чуть отойдя от пережитого и похоронив погибших, устроили праздник в честь защитников-Драконов. Там были пятеро Воинов, в гуманоидном (относительно, понятно) обличье, и мы с напарником лежали в стороне, мы же не могли пока принять «уменьшенный» облик. Нам было немножко обидно, но, в конце концов, перед нами стояло по здоровенному жбану пива... Короче говоря, свою долю почестей мы получили тоже. Мне влетело от мамы, за то, что полез куда не надо, но в конце концов она меня простила...
Напарник, напившись пива, задремал. Я не мог заснуть. Я смотрел на веселящихся людей и думал. Смотрел на Луну и звезды и думал. О чем? Да ни о чем. Отвлеченное философствование, вызванное солидной порцией алкоголя на неподготовленный желудок.
А потом ко мне подошла она. Та, кого я спас.
Села рядом. Я поднял крыло и укрыл им девушку. Сам не знаю, зачем я это сделал, но она так удобно примостилась под ним... Я немного знал язык людей, и попытался спросить, что с ней хотели сделать захватчики. Мне кажется, ее испугали шипяще-свистящие звуки, вырывающиеся из моего горла, но она поняла меня. Покраснела, нервно засмеялась. И щелкнула меня по носу. Я оторопел, раньше люди никогда не позволяли себе такого по отношению к Драконам. Ей закричали, замахали от костров, она отмахнулась, что-то весело крикнула и обняла меня за шею. На мгновение мне показалось, что Воины взглянули на нас как-то с неприязнью... Но она шепнула на ухо: «Давай улетим?». Я согласился.
Она забралась мне на шею, практически улегшись там и обняв руками коренной вырост. Что такое коренной вырост? Примерно посередине шеи, самый высокий и толстый, он защищает от удара сверху. От него идут все остальные выросты в костяном гребне. Она забралась на шею, и мы взлетели. Я старался лететь как можно осторожнее, без попаданий в воздушные ямы, а она визжала от восторга! Под нами проносился ночной лес, мелькали огни тайных заимок и далекие блестки городов, лесная нежить задирала вверх головы... Мне это нравилось, черт возьми! Нравилось катать на себе эту девушку, нравилось слушать, как она смеется, и я не задумывался о том, что все это значит. А ведь с самого детства меня предостерегали от того, чтобы влюбиться в человеческую женщину...
Вы не знаете. Это давнее предание. Очень давнее. Оно гласит о том, что раз в жизни Дракон, Вольный Повелитель Неба, сможет влюбиться в человека. И эта любовь всегда, понимаете, всегда будет взаимной. Какая-то очень сложная Драконья магия. Или даже не магия, а нечто большее, кто бы сейчас в этом разбирался, а сам я не помню... Людей наша раса, понимаете ли, как равных себе не воспринимает. У нас другое мышление, другие эталоны красоты, влечение у нормального Дракона может возникнуть только к Драконице, и точка! Не к человеку! Ни за что! Никогда! Но... Предание есть предание. И случаи такие бывали. Старшие говорили, что это проклятие, наложенное на наш род...
Почему проклятие? Потому что такая любовь никогда, слышите, никогда не имеет будущего! Дракон может принять схожий с человеческим облик, но он навсегда останется Драконом, а человек – человеком. И... мне не повезло. Я влюбился в эту девушку. А она полюбила меня.
Классическая история. Мы прятались и от Драконов, и от людей. Но все равно шли слухи, слухи... Мы смеялись над ними, нам было хорошо, очень хорошо. Мы были вдвоем. Человек и Дракон. Смертная и бессмертный...
И однажды я обнаружил, что могу перекинуться в драконида. Так назывался тот гуманоидный облик. И... Вы же меня понимаете, да? Слишком рано. В возрасте пятидесяти лет это считается невозможным, Воины научаются еще раньше, а обычные Драконы – намного позже. Я получился ни то, ни се. Ни рыба ни мясо, как говорят люди. И тогда я понял, что проклятие сбылось. Но было поздно.
Мы же любили друг друга, понимаете? Ей было наплевать, как я выгляжу. Когда я показал, как могу перекидываться... Короче, мы взрослые люди, вы же понимаете, чем это кончилось? Через несколько месяцев все стало заметным. Но тогда я не знал, что человек не может родить драконида. Получеловека, полудракона. Молодость, влюбленность и наивность еще никогда не приводили ни к чему хорошему, хоть вашу классику вспомните... Я радовался. А надо было огорчаться. Она умерла через девять месяцев. Детеныш убил ее.
Был страшный скандал. Детеныша, моего сына, убили, а я и не знал. Убили люди, а Старшие Драконы одобрили это. Мы чуть было не разругались с людьми, и мне вынесли приговор.
Изгнание. За нарушение всех божеских, Драконских и человеческих законов. За попустительство проклятию. За скудоумие и нарушение правил о чистоте расы. В конце концов, за убийство человека. И Дракона. Ведь в их гибели виноват был я один. И меня изгнали на Ту Сторону Горного Хребта.
Там никогда не селились Драконы. Это считалось... Ну, как царством мертвых, мне сложно подобрать человеческие аналоги. Тамошние люди, если они там и жили, не знали Драконов. И боялись их, как я узнал впоследствии... И ненавидели.
За неделю я перелетел на Ту Сторону. И именно тогда распрощался с детством. Теперь я был взрослым Драконом, повзрослевшим намного раньше, чем полагалось... Теперь у меня был груз потери, груз прошедшей радости и груз убийства на плечах. И я убивал на Той Стороне, убивал неоднократно, за себя, когда меня хотели убить, за деньги, когда странствовал наемником-драконидом (там меня считали демоном), по приказу... Я жил долго. Очень долго, еще в том, драконском теле.
Но всю жизнь, до сегодняшнего дня, через множество перерождений, я помнил эту девушку... Скажете, такого быть не может? Время лечит? Вы правы, сударь... Даже слишком правы.
Проклятие
Ответь мне, герой, что ты ищешь в огне
Безумного танца с судьбой?
Скажи, что позволил увидеть себе,
Что ищешь, рискуя собой?
В серебряный шар мой огонь упадет.
Ты знаешь, что это – игра.
И час для расплаты однажды придет
Не завтра, о нет, а – вчера.
И выйдет, что был ты убит прошлым днем,
Что смерть опоздала к тебе.
И спит на полу, да под грязным тряпьем,
И плачет в своем страшном сне.
И выйдет, что годы сожгли города,
В которые ты не пришел.
Домой не вернуться тебе никогда,
Поскольку ты дом не нашел.
Не плакать и не научиться рыдать –
Для этого надобно слез.
Смеяться, болеть и от боли страдать
Ты будешь в стране прошлых грез.
Ты станешь наивен, как утренний снег,
И мудр, как древний курган.
К тебе за советом придет человек,
А ты будешь вдребезги пьян.
Захочешь открыть свою душу кому –
Тебя не поймут и простят.
Решишь, что пора кончить жизнь самому,
А выпьет твой друг твой же яд...
Проклятье и дар – два конца у копья,
Однажды ты это поймешь.
Поймешь, что враги – очень часто друзья,
Друзья даже правда и ложь...