В январе 1947 года, шестьдесят лет назад, в Москве повесили семидесятисемилетнего старика. Приговоренный, Петр Николаевич Краснов, по-прежнему, как в юные годы, высокий, но изрядно пополневший, уже мало походил на легенду Белого движения, отчаянного атамана Войска Донского, главнокомандующего Донской армией и Правителя Дона… Перед казнью Краснов о пощаде не просил.
В 1945 году плененный атаман Краснов был выдан англичанами Советскому Союзу. В Москве на аэродроме, куда прибыли самолеты с арестованными, произошла любопытная сцена. «А, вот и сам белобандитский атаман в погонах. И не снял их, скряга!», — сказал один из охранников. Краснов остановился и произнес, глядя в глаза говорившему: «Погоны, которые я ношу, даны мне государем императором, и я считаю за честь их носить. Я ими горжусь. И снимать их не намерен».
Погоны — это все, что оставалось у него от великой Родины, которую Краснов … предал. Или Родина предала его? Главное обвинение, которое было выдвинуто против Краснова, — сотрудничество с фашистами. Увы, это факт: с марта 1944 года белоэмигрант Краснов был назначен начальником Главного управления казачьих войск министерства восточных территорий фашистской Германии.
Клеймо предателя не смыто с имени Петра Краснова до сих пор. Может быть, поэтому нынешние историки обходят молчанием эту сложную историческую фигуру? Как представляется мне, Краснов предал не Родину, а государство, большевистскую диктатуру.
В начале войны перед русской эмиграцией встал вопрос: с кем быть? Объявленный Гитлером «крестовый поход против большевизма» воспринимался многими как реальная возможность сбросить ненавистный коммунистический режим и вернуться на Родину. Атаман Краснов предпочитал не верить слухам о том, что немцы хотят превратить Россию в колонию. Ошибался...
Петр Краснов родился в 1869 году в Петербурге, в семье потомственного военного, генерал-лейтенанта Николая Краснова. Образование получил в гимназии, затем в кадетском корпусе и в 1-м военном Павловском училище, которое окончил в 1888 по первому разряду, с занесением на мраморную доску за блестящие успехи. Был выпущен хорунжим и служил в Атаманском полку. С 1891 Краснов начал печататься в петербургских журналах и газетах, выступая в качестве беллетриста и военного теоретика. Но уже тогда его монархические убеждения, рассуждения об офицерстве как особой благородной касте, не были приняты «демократической общественностью».
В 1897 Краснов был назначен начальником конвоя первой руссской дипломатической миссии в Абиссинию (Эфиопию). Поразив негуса Менелика II искусной джигитовкой, а петербургские власти стремительным возвращением с секретными бумагами, Краснов был награжден эфиопским, русским и французским орденами.
В 1905 году Петр Николаевич, став спецкором популярной в стране газеты «Русский инвалид», отправился на Дальний Восток — писать корреспонденции с русско-японской войны.
В 1908 Краснов окончил Офицерскую кавалерийскую школу, а через два года за выдающиеся заслуги был «вне правил» (минуя очередность чинов) произведен в полковники.
Узнав о Февральской революции, Краснов надеялся на установление конституционной монархии. Презирая демагога и позера Керенского, он участвовал в мятеже Корнилова, а после его подавления, оставаясь командиром 3-го конного корпуса, разработал план разгрома революционных сил в Петрограде.
Во время Октябрьского переворота Краснов все же поддержал Керенского, полагая, что «хоть с чертом, но против большевиков». Их совместная попытка взять Петроград потерпела поражение. Краснов уехал на Дон, где в 1918, опираясь на Германию и не подчиняясь Деникину, во главе казачьей армии неудачно наступал на Царицын — Камышин. В чине генерала от кавалерии Краснов вынужден был выйти в отставку и эмигрировать в Германию…
Это «военная» часть биографии Петра Краснова. Но к нам, живущим в XXI веке, Петр Николаевич возвращается в иной ипостаси. Как незаурядный …писатель. Его романы пользовались (и пользуются!) огромной популярностью у читателей русского зарубежья, по одному из них за рубежом даже снят фильм.
Понятно, что в СССР антисоветские романы Краснова были под строжайшим запретом. Да мы и не знали тогда о Краснове-литераторе. Все, что нам позволяли знать об опальном атамане: Краснов — предатель. И точка.
У меня хранится изданный в Париже, при жизни писателя, роман «Ларго», присланный мне знакомым по переписке, живущим во французской столице сыном полковника императорской армии Александром Хазовым. Другую книгу в перестроечные годы я купил в подмосковном Свято-Троицком монастыре… Теперь романы Петра Краснова появляются и на книжных развалах крымской столицы...
В чем ценность произведений донского атамана? В правде. Ведь Краснов был очевидцем большинства описываемых событий, сам являлся их участником.
Мы приведем один отрывок из его публицистической повести «Венок на могилу неизвестного солдата». У многих читателей эти строки, пожалуй, вызовут удивление. Ведь нас в совковое безвременье пугали царской Россией, якобы угнетающей свои народы. Приведенный отрывок будет любопытен и тем, кто стремится вбить клин между нынешними православными и мусульманами — потомками участников Первой мировой войны…
«Император Вильгельм собрал всех пленных мусульман в отдельный мусульманский лагерь и, заискивая перед ними, построил им прекрасную каменную мечеть. Я не помню, кто именно был приглашен в этот лагерь, кому хотели продемонстрировать нелюбовь мусульман к русскому «игу» и их довольство германским пленом. Но дело кончилось для германцев плачевно. По окончании осмотра образцово содержанного лагеря и мечети, на плацу было собрано несколько тысяч русских солдат-мусульман.
— А теперь вы споете нам свою молитву, — сказало осматривающее лицо.
Вышли вперед муллы, пошептались с солдатами. Встрепенулись солдатские массы, подравнялись и тысячеголосый хор, под немецким небом, у стен только что отстроенной мечети дружно грянул:
— «Боже, Царя храни...»
Показывавший лагерь в отчаянии замахал на них руками. Солдаты по-своему поняли его знак. Толпа опустилась на колени и трижды пропела русский гимн!
Иной молитвы за Родину не было в сердцах этих чудных русских солдат».
Помимо исторической составляющей, романы Петра Николаевича написаны прекрасным литературным языком. Можно позавидовать читателю, которому предстоит прочесть их впервые.
Основная тема его произведений — это Россия. Ее друзья и враги. Ее прошлое, настоящее и будущее. Крупнейшим литературным произведением Петра Николаевича стал роман «От двуглавого орла к красному знамени». Книга охватывает последние десять лет существования империи и заканчивается Гражданской войной. Кстати, знаменитый «Тихий Дон» Шолохова был написан как ответ Краснову. Сам же генерал спокойно относился к славе и предпочитал отшучиваться:
«Я казачий офицер, и только. Я не только не генерал от литературы, но не почитаю себя в ранге офицеров. Так, бойкий ефрейтор, который, когда на походе устанет и занудится рота, выскочит вперед и веселой песней ободрит всех. Он, несомненно, нужен, но я в литературе — один из очень многих».
Краснов часто привлекался разными изданиями русского зарубежья в качестве литературного обозревателя. В частности, рецензия генерала на повесть Куприна «Юнкера» до сих пор считается лучшей. Один из читателей даже прислал в редакцию газеты «Русского инвалида» восторженное письмо, в котором говорилось: «Петр Николаевич должен быть уже сегодня причислен к русским классикам, точно так же, как и в летописях, он будет почитаться одним из героев-генералов».
До сих пор остается загадкой и для историков, и для литературоведов пребывание Краснова в Крыму. А о том, что Петр Николаевич посещал, знал и любил наш полуостров, свидетельствуют многие факты. Во-первых, у Краснова есть рассказ «Поездка на Ай-Петри». Во-вторых, во многих его романах встречаются небольшие, но яркие крымские зарисовки. Вот отрывки из романа «Выпашь»:
«…На круглой гальке черные лежали рыбацкие лодки. Дальше крутым амфитеатром млела в солнечных лучах жемчужная Ялта. Чуть доносился говор толпы на набережной. Белые здания гостиниц возвышались на горе. Над ними реяли в тихом воздухе красно-крестные флаги. От моря пахло йодом водорослей и рыбой. От города шли цветочные ароматы. Зубцы гор Ай-Петри были в розовых закатных лучах и точно сквозили…»
«…Крымская осень наступала. Золотая Ялта млела в солнечных лучах, благоухала ароматом роз и фруктов. Мальчишки татары продавали виноград. По набережной носились легкие фаэтоны под белым парусиновым тентом. Купальни были полны купальщиков. Толпы ходили по набережной. Больше солдаты, присланные на поправку, в оборванных грязных шинелях, без хлястиков сзади, ходили с сестрами, лущили семечки, или стояли, опираясь на костыли…»
«…Была нежная и точно больная Крымская весна. Цвели мимозы. Ночью налетела с гор снежная вьюга, а с утра стало так тепло, хоть и лету впору, и снежные хлопья обращались в маленькие лужицы воды, и те исчезали, дымясь прозрачным туманом. На цветущих камелиях белыми клочьями ваты налип снег. Море было синевы необычайной. Красота несказанная была повсюду. Скалы Алупки были розовые и прозрачные, точно и не из гранита были они...».
В биографии (не бесспорной) атамана Краснова, написанной современным петербургским историком Александром Смирновым, упоминаются крымские родственники Краснова. Смирнов пишет, что летом 1943 года Петр Краснов из оккупированного немцами Симферополя получил весточку от Нины, дочери своего младшего брата Ивана. Носила она фамилию мужа — Омерова. Атаман переписывался с племянницей до глубокой осени 1943 года, после чего связь прервалась.
Мои попытки найти следы Нины Омеровой (или ее потомков), несмотря на помощь сотрудников научной библиотеки «Таврика», к сожалению, результатов не дали.
Тогда я нашел адрес живущей за рубежом родственницы Петра Краснова Ирины Вербицкой. Увы, и Ирина Федоровна «никакой Нины Красновой» не знала…
Возможно, наши читатели помогут мне в этих поисках.
Использовано:
http://ipch.livejournal.com/,
http://rago.rusimp.ru/monarhiya_i_rpc/ , http://www.hrono.ru/biograf/