Они были совсем дети, но ни один не предал товарищей
Интервью Людмилы Анатольевны Бырдиной – педагога городского Центра внешкольного воспитания, руководителя юношеского клуба (1) «Патриот», г. Таганрога, не является интервью в классическом понимании. Мы снимали и записывали рассказ Людмилы Анатольевны на видео, потом расшифровывали запись. Этот материал - один из пакета материалов, подготовленных для сайта Алены Дружининой. Собрано около 10-ти часов аудио- и видео-записей рассказов непосредственных участников подполья, историков, старожилов, близко знакомых с семьями подпольщиков. Они сделаны в 2005-06 г.г. в ходе работы над фильмом «Страницы памяти» и по мере расшифровки и обработки материалы передаются в Таганрогский музей и Ростовский архив. Надеемся, что наша работа дополнит книгу Генриха Гофмана «Герои Таганрога» некоторыми новыми фактами. Уже существует и неоднократно демонстрировался на телевизионном экране экспериментальный фильм, посвященный памяти героев - подпольщиков города Таганрога, созданный на домашней студии Алексея Косенко творческим коллективом выпускников ТРТИ. В подборе материала принимали участие Светлана Несветова, Юрий Шаролапов, Василий Калмыков.
Техническую поддержку работы обеспечили Геннадий Чумаченко и Жанна Лабутина.
Примечание: рассказ, приведенный ниже, я практически не редактировала, внесены минимальные правки призванные устранить особенности устной речи, не более того.
Часть сказанного вошла в фильм.
Информация: особенность Таганрогского молодежного подполья - стихийность его возникновения, отсутствие связи с Большой Землей, малый возраст большинства участников... Так, Комсомольская подпольная группа ребят из школы № 15 это практически дети: Анатолий Толстов, Владимир Стуканев, Николай Симаньков, Геннадий Лызлов, Виктор Кизряков, Владимир Чернявский. И, как бы ни выворачивали наши новоявленные историки нашу историю, факт остается фактом: советские люди сражались за свою Родину, не щадя своей жизни. И мы не должны забывать об этом.
Запись:
- Лидером группы был Толя Толстов. Он проходил начальную подготовку в истребительном батальоне, которые перед самой войной создавались из учащихся старших классов. Он собрал своих друзей по школе… Чем они занялись?
Разведывали по городу, где всё расположено - батареи, склады, и наносили на карту. Таскали у немцев оружие. (2)
Писали и разбрасывали листовки.
Помогали нашим военнопленным с помощью рыбаков бежать на ту сторону моря, и многих военнопленных они спасли. Так действовали многие семьи: Толи Толстова, Вадика Лохтина, Юры Фисенко. Отец Володи Чернявского был рыбаком. Рассказывали такой случай: к ним во двор однажды заскочили пленные, сбежавшие из лагеря, и семья какое-то время скрывала их у себя, а потом Володин отец, ночью, тайно, переправил беглецов на ту сторону залива, где стояли наши войска. Мать и тетя Юры Фисенко были медсестрами в немецком госпитале, они доставали там медикаменты, а ребята пробирались в лагерь и передавали их военнопленным. А для тех, кому удавалось бежать, доставали спасательные пояса летом, коньки зимой, компасы тем, кто уходил на ту сторону.
- Какое время эта группа действовала в условиях оккупации?
- Таганрог оккупирован 17 октября 1941 года, а Володя Стуканёв был арестован в декабре. В начале января 1942 года были расстреляны Витя Кизряков и другие мальчики. Так что сделать успели немного… Вот как случилось с Колей Симаньковым. Ребята спрятали украденное у немцев оружие на чердаке дома во дворе, а соседский мальчик лазил по чердаку, нашел его там, вытащил автомат и принес его матери. Соседка пришла к Коле:
- Ты хочешь, чтобы весь двор расстреляли? …
Через день мальчика арестовали, арестовали тетю Коли, арестовали даже соседку, к которой тетя ходила за солью. Эта соседка рассказала позже, что когда она сидела в гестапо, к ней на очную ставку притащили какого-то старичка. Немец спрашивает:
- Ты его знаешь?
- Нет, говорю, не знаю.
Немец через переводчика говорит:
- Как же ты его не знаешь, если живешь с ним в одном дворе?
Женщина Колю не узнала - настолько был избит и обезображен пытками. Немцы так мучили его, что он поседел, опух …
Когда были арестованы Толя Толстов и Володя Стуканёв, то остальные - Кизряков, Лызлов, Симаньков и Володя Чернявский решили уйти из города морем, рассчитывая, что Володин папа им поможет. По дороге они встретили знакомого по школе **, который жил неподалеку
(3-а) , и мальчики поделились с ним своим планом. Тот сказал, что хочет уйти с ними, и упросил их отложить побег на завтра, под тем предлогом, что ему нужно кое-что собрать в дорогу. А когда ребята зашли за ним, там их ждала засада. Ребята поняли, что их обманули, они попытались оказать сопротивление. Витя выстрелил, но пистолет дал осечку, и, пока шла борьба, Коле Симанькову удалось убежать. Дворами он пробрался в пустой двор большого дома на ул. Свердлова (там после войны располагался военкомат). Всю ночь он прятался там, а утром пробрался домой. Мать встретила его в слезах. Накануне к ним в дом с обыском нагрянули немцы. Не найдя Колю, они сказали матери, что, если они не найдут Колю, то расстреляют и её, и шестилетнего братишку. Юноше пришлось решать совсем не детскую задачу - выбирать, кто из них троих останется жить. Потом Коля ушел из дома, пошел сдаваться немцам… Почему мать не попыталась спасти обоих сыновей, - спрятаться у родных, знакомых, попытаться уйти из города, затаиться где-то, - кто может сказать?
Я думаю, что нет смысла говорить о каком-то предательстве, потому что не составляло никакого труда проследить, кто к кому приходил, кто с кем общался, дружил, это же были обычные мальчишки, им было по четырнадцать-семнадцать лет, они и понятия не имели о конспирации.
Чтобы получить более точную информацию, мы обращались к сотруднику КГБ, который работал непосредственно с документами по этому делу. Дело в том, что немцы не успели всё вывезти, немецкий архив был свален в мешки, этот сотрудник пригласил переводчицу и разбирал бумаги. Он рассказал нам страшные вещи. Ребят просто истязали в немецких застенках, без всякой скидки на то, что это по сути дети еще… Ведь есть много способов развязать язык человеку, приведя ее в такое состояние, когда он уже не контролирует себя. Им, например, насильно вливали самогон, спаивали до такого состояния, когда человек полностью теряет ощущение реальности. И специалист спецслужбы сказал, что в таком состоянии человек, не желая того, может назвать именно те имена, которые больше всего боится произнести… Но, насколько мы знаем, ни один из мальчишек не предал товарищей.
Была ли связь между группами Анатолия Толстова и Семена Морозова, мы не знаем. Раньше мы переписывались с братом Морозова, жившим в Ленинграде, и он вспоминал, что Толя как-то брал у Морозова русско-немецкий словарь. Вполне правдоподобно, что они были знакомы, - Семен Морозов был связан с пятнадцатой школой, он же был комсомольский секретарь. Однако насколько тесно они были связаны по подпольной работе, учитывая, что группа Толстова только-только развернула работу, установить сегодня уже вряд ли удастся.
- А вот о семье Турубаровых…
- Все трое детей Турубаровых - и Валентина, и Рая, и Петр были активными участниками подполья. Дом Турубаровых на Итальянском переулке, в конце, у самого спуска к морю, там собиралась группа Морозова. Ростов был освобожден 14 февраля 1943 года. Все думали, что освобождение Таганрога теперь дело нескольких дней, и в штабе решили, что можно переходить к открытой борьбе. У Турубаровых собрались, чтобы обсудить план действий, но все они были схвачены полицаями. Петр оставил для себя последний патрон и застрелился, а Раю и Валю арестовали, долго пытали… Я еще застала в живых мать Турубаровых.
-Гофман в своей книге пишет, что Петру (и Евгению Шарову) удалось уйти, и они долго скрывались на 11-м переулке в доме 39 у Вали Кочуры...
- В книге есть неточности. У Гофмана не было времени уточнять факты, он не смог опросить всех свидетелей. Петр Турубаров отстреливался при задержании, потом застрелился, а на 11-переулке какое-то время после ареста основного состава скрывался Женя Шаров. Я разговаривала с матерью Кочуры, это точно был Шаров, он сидел под досками, и она так переживала…
Но самое главное, на мой взгляд, - то, что Гофман взялся и о них все-таки написал. Ведь когда в 1943-м приехал Фадеев, еще не было ясно, почему всю организацию арестовали, ведь было известно, что все списки, все явки, все адреса были у Семена Морозова и Афонова.
- А действительно ли у Фадеева было задание написать о таганрогском подполье, действительно ли он приезжал? Или это легенда?
- Вряд ли кто-то сегодня сможет подтвердить или опровергнуть это утверждение, как же это было на самом деле. Я думаю, что тогда Фадееву могли сказать, что здесь, возможно, было предательство, и Фадеев уехал в Краснодон - собирать материал для "Молодой гвардии"(3)
- А почему Семен Морозов стал вдруг Николаем?
- Кумиром молодежи в то время был Николай Островский, поэтому Семен называл себя Николаем.
- Знали ли Вы Антонину Петровну Брынцеву? Она была у нас директором Дома Пионеров, и говорили, что тоже участвовала в комсомольском подполье…
- Знала. Она говорила, что выдал ее один из ее воспитанников, но ей удалось уйти, перебраться через залив. Потом она ушла на фронт радисткой. Обратите внимание: многим помогали уйти из оккупированного города, а фактически спасали от смерти, рыбаки. Они не были подпольщиками, их никто не заставлял это делать, им никто и ничем не мог заплатить. Мы не называем их имен, не пытаемся рассказать об их делах. Если бы кого-то из них задержали, участь была бы одна - расстрел на месте. А они регулярно переправляли и наших военнопленных, и подпольщиков, и вот Антонину. Вот мой отец не был подпольщиком, но после того, как он дал отпор немцу, который попытался его поколотить, в городе ему оставаться было нельзя, и его тоже переправили через залив.
- А если опубликовать в "Таганрогской правде" обращение к жителям - чтобы рассказали, чьи родственники, деды или отцы занимались таким перевозом?
- Дело в том, что люди сегодня уже боятся говорить об этом. Ведь сегодня все меняется буквально в противоположную сторону, и одни и те же факты можно истолковывать совершенно по-разному. И люди стали бояться - вдруг со временем выявятся какие-то новые факты, окажется человек предателем, и его самого в том же обвинят…
Мы нашли человека, который помогал уйти Вадику Лёвкину (фамилия неразборчиво), но он не хотел говорить об этом. Еле-еле отвечал на вопросы.
Еще мы брали интервью у девушки, которую в те годы любил Семен Морозов. Она тоже разговаривала с нами сквозь зубы, крайне неохотно, говорила с нами о Семене так сдержанно, что нам даже было обидно, что она так говорит о герое…
А ведь она была его любимой девушкой!…
Много лет назад сюда приезжала журналистка из Москвы. Ей удалось прорваться в архив КГБ… Говорят, когда она выслушала всех, когда вникла, что происходило здесь, от этого человеческого горя она сама прямо заболела. Я помню, что она задержалась здесь в командировке гораздо дольше, чем планировала, и очень опасалась, что ей за это нагорит. Статью тогда я так и не увидела, хотя она планировалась к юбилею Ленинского Комсомола(4)
- А это что за фотографии?
- Это мама Левы Костикова, она долгие годы в день рождения сына готовила пирог, угощала нас… В последнее время (это было примерно в 85-м году) она уже очень плохо себя чувствовала, но все-таки, превозмогая болезнь, недомогание, все равно пекла этот пирог…
Вот интересная фотография, но она не связана с подпольем: пионерка Галя Рябинина сохранила в оккупации знамя профсоюза пищевиков Таганрога, которое ей передала ее бабушка. Если бы это знамя нашли немцы, все были бы уничтожены. Но девочка сберегла знамя до прихода наших…
_____________________________
ПРИМЕЧАНИЯ
(1) «Клуб» - это, вообще говоря, сильно сказано. На деле это - комната 4х6 метров, одно окно, низкие скамейки из слегка обструганных досок во всю ширину комнаты, стенды, выполненные неумелой детской рукой. Ни компьютера, ни телевизора, ни видео, - короче, ничего. На вопрос: - Неужто некому помочь? - Л.А.Бырдина ответила: - Мы уж несколько раз подавали свои заявки на областной конкурс проектов по линии патриотического воспитания. Ответ обычный: Клуб «Патриот»? Фи, как старомодно! Ну хоть что-нибудь типа кадеты, или скауты, - тогда, может быть… Не могу не добавить: Л.А. уже лет двадцать пестует этот крохотный «музей боевой славы», - энтузиаст, на которых, как говорится, земля вертится, - чем не героиня добротного очерка в городской газете! Увы, наши попытки заинтересовать местных газетчиков остались втуне.
(2) Тема кражи у немцев оружия нуждается, похоже, в дополнении. Судя по рассказам горожан, переживших оккупацию, среди местных подростков спереть у немцев оружие было чем-то вроде озорства особого шика, несмотря на то (а может, и потому ), что это был смертельный риск. Рассказывает В. П. Радченко, сосед Семёна Морозова, старожил улицы Канатной (в 41-м ему было 10 лет): « Обыкновенные пацаны все, никакие не подпольщики, фактически детвора, то тянут у немцев с машин что ни попадя, то еще чем-нибудь вредят. Ну, воровали в основном еду, - голодно было, а оружие добыть вообще не было проблемой - немцев же в городе было полным полно. Говорят, 40 тысяч. » Сходным образом описывают ситуацию участники подполья Г.И. Анохин и Г.А. Чепило (их рассказ мы надеемся опубликовать позже). Дело, наверно, не в особой «воровской закваске» таганрожцев, - это характеризует атмосферу тех лет и отношение горожан к оккупантам. Вот трагикомический эпизод из рассказа О.П.Соколик, соседки семьи Турубаровых: «Мне и шести лет не было, но такое до гроба не забудешь. У соседей стоял на квартире немец, он держал свою машину во дворе. А на машине на колесах были такие красивые, блестящие серебряные чашечки, - сказка! Как-то немец что-то разбирал, ушел за чем-то, а я эти чашечки собрала да и спрятала за собачник. Он начал искать, ругается - нету чашечек-то этих. Где? Ну, соседка Тамара говорит: - Да это, наверно, Лялька забрала. - Он пришел к нам, кричит, а я, соплячка, уперлась: не брала, и всё тут. Тогда он выстроил во дворе всю семью, - бабушку, дедушку, маму, у неё Виталик на руках, - выстроил, и меня автоматом: «Пух-пух!» Все меня начали спрашивать, уж тогда я принесла эти чашечки. Во партизанка была… в пять лет! Вот ведь - дитё, ничего не понимала, а чувствовала, что чужой, и что такое «Руссише швайн»… ну и «Руссише…» (неразборчиво) - нутром чуяла…»
(3А) Л.А. Бырдина называет конкретно имя и фамилию этого знакомого. Имена людей, якобы причастных к аресту подпольщиков, и свои версии тех трагических событий (существенно отличающиеся от версии Г.Гофмана), излагают и участники подполья (П.Г.Шаролапова, А.Ф.Жданова, Г.И.Анохин), и соседка Турубаровых Н.П.Андросова (1914 г. рождения, дружила с Анной Ивановной, родной тёткой молодых Турубаровых). Однако, не имея возможности документально проверить эти сведения, и понимая, что их скоропалительное обнародование может ударить по родственникам этих людей, мы решили воздержаться от публикации фамилий. Исследователи, которые захотят добраться до истины, могут обратиться к первоисточникам. Ныне документы по таганрогскому подполью находятся в фондах Центра документации новейшей истории Ростовской области (344002 Ростов-н\Д, пер.Семашко, 52, тел. 269-05-05, 240-23-21). Директор Центра С.Д.Кононыхина в устной беседе (октябрь 2007 г.) сообщила, что архивы эти «вполне доступны для историков, осознающих меру своей моральной ответственности за публикацию».
(3) Л.В. Бадюк, директор Дома-музея А. Фадеева в п. Чугуевка (Приморский край) в своём письме (март 2006 г.) на наш запрос ответила: сведений о поездке писателя в Таганрог среди имеющихся у них документов не найдено. Научный сотрудник Таганрогского историко-литературного музея В.И. Ратник в частной беседе сообщила, что в фондах музея есть газетная заметка о пребывании А.Фадеева в Ростове и Таганроге в сентябре 1943 г.
(4) По свидетельству научного сотрудника Таганрогского музея В.И.Ратник, речь, идёт о корреспонденте «Комсомольской правды» Л.П. Овчинниковой. Нам удалось разыскать в Москве Людмилу Павловну. Она сообщила нам по телефону, что тогда, в 80-х, статья о Таганрогском подполье так и не была написана. По словам Л.П. Овчинниковой, то, что она увидела и узнала, изучая архивные документы гестапо, оказалось слишком тяжело для человеческого восприятия. Пережить и описать полученную информацию было крайне трудно.
Вернувшиьсь тогда, из Таганрога, Л.П. Овчинникова серьезно заболела и долгое время не могла вернуться к теме таганрогского подполья. По ее словам этот долг пока так и остался долгом. Выпустив в различных изданиях множество книг, в том числе и о подпольных организациях других городов Советского Союза, она никак не может начать работу со своими архивами по таганрогскому подполью. Да и время сегодня пришло другое. Слишком зверскими методами фашисты боролись, фактически, с детьми. Да и слишком неоднозначно трактуют эти давние события нынешние "историки".
Интервью записано в мае 2005 г.
Литературная расшифровка записи: Жанны Лабутиной,
Комментарий: Геннадия Чумаченко
Москва, 2007 г.