Мы слишком далеко от дома,
Чтобы о прошлом с болью вспоминать.
Как не воротишь время вспять,
Так не вернешь того, что близко и знакомо:
Мы слишком далеко от дома…
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Уже полнеба полыхало огненным заревом, справа и слева слышались новые и новые взрывы, горящие обломки жилых блоков падали прямо в толпу, в безумстве кидающуюся из стороны в сторону. Защищенные ранее энергетическим щитом улицы научного городка теперь превратились в аэродинамические трубы: злобный сырой ветер, несущий дым, почти сшибал с ног объятых паникой людей.
Невысокая хрупкая девушка в серой форме поисковика отстала от основной толпы. Она подвернула ногу, когда переправлялась на реактивном ранце через трещину в основании Станции и теперь стояла, прислонившись к еще теплому куску искореженного взрывом металла.
Как и все население научного городка, Веи Ридер прибыла на Станцию два стандартных года назад. Но не по своей воле, а в безвременную ссылку за свои политические взгляды. Институт Археологии при Академии Наук Солнечной Республики предполагал найти здесь, на забытой всеми планете Мемая, одной из самых удаленных колоний, остатки города хнейцев. Изыскания шли и шли, работа была утомительная, а результатов, насколько Веи понимала, никаких. Ее удивляло, с каким упорством начальство цеплялось за идею обнаружить на болотах какую-нибудь груду полу истлевшего пластика, оставляемую обычно вымершей цивилизацией.
Еще этим утром, тихим и мокрым, все было спокойно. После построения Веи направилась в свою лабораторию, датировать образцы торфа. Около полудня начался ад. Сокрушительные взрывы раскачивали Станцию на гигантских сваях. Веи вовремя сообразила выбежать: камеральный корпус обрушился через несколько мгновений. Никто не знал, что случилось, но первый взрыв раздался в Главной Лаборатории.
Где-то справа вдруг надрывно завыла сирена - сигнал к всеобщей эвакуации.
"Опомнились", - со злостью подумала Веи.
Ветер разметал ее густые черные волосы. Она попыталась идти, но нога не слушалась.
- Веи? - раздался приглушенный ветром крик.
Темнокожий белокурый верзила махал ей рукой.
- Герхарт! - обрадовалась она.
- Начальство сматывается, - сказал он, подбежав к девушке. - И мне что-то подсказывает, что неплохо бы сейчас очутится на взлетной площадке.
- Я не могу идти! Что-то с ногой, - приходилось кричать, чтобы заглушить шум ветра.
Оглушительный взрыв заставил их пригнуться. Сверху посыпались куски пластика и металла.
- Цепляйся за меня, пошли!
Станция уже обезлюдела. То тут, то там лежали тела, заставляя Веи в ужасе вздрагивать, но живых не видно было никого.
- Неужели все погибли?!
- Нет. Скорее эвакуировались.
Точно в подтверждение его слов послышался надрывный рев двигателей и тяжелый, похожий на морское чудовище, корабль скрылся за низкими облаками, оставляя за собой страшный дымный след.
- Вытянут ли? - прошептал Герхарт Ори.
- А как же мы?
Парень, ничего не отвечая, потащил ее к летному полю. Здесь было пустынно. В одном из ангаров остался полу разобранный планетарный катер. Кое-как собрав его и заправив, они вывели машину на поле.
Катер хорошо слушался управления, легко набрал высоту, но попытка разогнать его до первой космической не увенчалась успехом.
Станция, вздымающаяся на огромных подвижных опорах над бурыми топями, с трудом различалась на горизонте, когда Веи вскрикнула: катер пролетал над дымящимися обломками корабля, стартовавшего перед ними. Обломки постепенно погружались в трясину. В то же время там, где стояла покинутая Станция, к небу вознесся огненный столб - и опал на глазах. Через мгновение вся видимая с борта катера поверхность планеты имела свой унылый первозданный вид.
Звезды плыли навстречу и исчезали за кормой. Чьи-то солнца, теплые, ласковые, как огни городов. На "Одинокой звезде" было совсем тихо, только слегка вибрировал корпус черно-серебристого сигарообразного гиганта, да изредка пересвистывались, словно о чем-то переговариваясь, панели управления. Люди спали; только дежурные пилоты в рубке несли ночную вахту. Ослепительно сверкающие белизной коридоры были пусты. Лаборатории необитаемы. Казалось, здесь никогда не было и не будет ни души, никто не проснется, не заспешит на свои места, не засуетится над приборами. Не разгорятся в кают-компании разговоры, не потянет с камбуза синтетической едой…
У огромного обзорного экрана второй палубы задумчиво стоял Эйвери И’Латт, глядя на уносящиеся вдаль миры.
Два года назад, защищая экипаж своего грузового корабля от пиратов, погиб Серж Митчелл и с тех пор друзья из Отряда Феникса почти не виделись. Майкл, проучившись у Ри Вагнер несколько лет, бросил все, и было, подался в университет на Заминдаре, но потом опять куда-то пропал. Ксения и Бен кончали школу. У Тибора дела шли из рук вон плохо, “Феникс” стоял в ангаре уже год, денег на починку и горючее не было. Но вот подвернулась эта спасательная экспедиция – на необитаемой планете Мемая перестала выходить на связь поисковая станция с шестистами научными сотрудниками - и Отряд Феникса решил попробовать счастья на “Одинокой Звезде”, теперь в качестве отряда спасателей. Былые военные заслуги и многие годы летного времени помогли им войти в состав экипажа.
Огромный военно-научный корабль был оснащен по последнему слову техники, вся команда ходила в форме и соблюдала корабельный устав. Вольным космическим бродягам было нелегко, но, чтобы привести в порядок “Феникс”, друзья могли пойти и не на такие жертвы. К тому же, пропавшие ученые искали на Мемае город хнейцев, а Тибор обожал археологию, и ему нужно было развеяться. Для Эйвери же больше значило странное чувство, будто он должен лететь с друзьями на “Одинокой Звезде”.
Эйвери вздрогну: он и не заметил, как к экрану подошла Лианна. И ей тоже не спалось. Сквозь их отражения на стекле смотрели чужие звезды. Эйвери взял ее за руку.
В это время за много световых лет от “Одинокой Звезды” Капитан настороженно озирал буроватую поверхность планеты, кое-где проглядывавшую сквозь облака.
- Ну? - не выдержал затянувшегося молчания Планетолог.
- Подождите, - бросил Капитан через плечо и закашлялся.
Старый маленький “Искатель”, содрогаясь всем своим проржавевшим нутром, тормозил в верхних слоях атмосферы. Угрюмый Механик собирал гравиметр. Наконец, Капитан обернулся и, указывая куда-то на обширную равнину на юге, сказал:
- Здесь.
Механик молча кивнул. Планетолог подумал про него: “Этот толстокожий как всегда ничего не понял”, а вслух обратился к Капитану:
- Послушайте, а почему, собственно, здесь, а ни там, или ни вот там? Я не вижу разницы?
- А вы можете предложить конкретное место?
Раздражение, накапливаемое Планетологом за этот рейс, наконец, выплеснулось наружу:
- Черт возьми, я вообще не понимаю, что вас тянет на эти болота? В Туманности на астероидах и то было бы больше шансов найти развалины!
Большие глаза Капитана тяжело остановились на бунтаре.
- Ну, вот что, Планетолог, вы сами напросились в мою группу, и если здесь мы ничего не найдем, можете подавать на меня рапорт Шефу.
Индикаторы на пульте тревожно замигали, и Капитан вернулся к управлению кораблем.
Они шли над самыми облаками уже несколько часов, а сканнеры показывали все те же болота. “Искатель” вошел в сумерки, и настроение у Планетолога ухудшилось. Внезапно несколько раз сильно тряхнуло, а экран подернулся туманной дымкой: Капитан пошел на посадку. Казалось, он находил какое-то странное удовольствие в слепом полете сквозь туман на бешеной скорости.
“Безумец. Самоубийца”, - подумал Планетолог, однако посадка прошла на удивление гладко.
Пейзаж планеты был угнетающе тосклив: коричневато-розовое облачное небо отражалось во множестве луж. Узкие и длинные блекло-зеленые листья образовывали редкие заросли, колыхающиеся под порывами сильного ветра. Низкие плотные облака быстро проносились по небу. Накрапывал мелкий дождь.
Капитан выключил экран и проверил состав атмосферы. Убедившись, что она вполне пригодна для дыхания всем им, он откинулся в кресле и закрыл глаза.
- Я пройдусь? - хмуро спросил Планетолог.
- Не на долго. К месту поисков пойдем завтра. Ближе я посадить корабль не мог - там торф тонкий, - не открывая глаз, ответил Капитан. - Сутки короче стандартных.
Планетолог пожал плечами и пошел переодеваться. Он не знал, можно ли доверять Капитану. Его настоящее имя и происхождение были неизвестны. Работавшие с ним на Шефа говорили разное. Кто-то утверждал, что он сказочно везуч и всегда находит то, что ищет. Другие, наоборот, отговаривали идти с ним, утверждали, что в гневе он способен на убийство.
Раздумывая обо всем этом, Планетолог вышел из корабля. Быстро темнело. Он не рискнул снять шлем, хотя воздух здесь должен был быть нормальным. Кто знает, какие вирусы кишели над этими гиблыми трясинами. Под ногами хлюпала вода, местами выступали скользкие толстые корни. Со всех сторон - то же болото…
На корабле Механик проверял, не повредилось ли чего при посадке. Его массивная фигура с трудом протискивалась по узким коридорам “Искателя”. Проверив на всякий случай и буровую аппаратуру, Механик вернулся в рубку. Капитан забросил длинные ноги в высоких сапогах на пульт и потягивал что-то из маленькой бутылки. Жестом он предложил выпить Механику, но тот замотал головой. Капитан грустно усмехнулся.
Утром по корабельному времени нижний люк “Искателя” медленно открылся и по опустившемуся со скрежетом трапу в туман и дождь сошли три фигуры: маленький Планетолог, огромный Механик и высокий худой Капитан. Они осторожно ступили на шаткую почву болота. Капитан держал в руках свой прозрачный шлем, так и не надев его в шлюзе. Проверив замок на закрывшемся люке, он сделал несколько шагов, споткнулся о корень, выругался и зашвырнул шлем далеко в заросли. Там что-то недовольно захлюпало. Планетолог, в полном защитном костюме, взял лучемет наизготовку, но все стихло, лишь шумел дождь и опять кашлял Капитан. Немного помедлив, Планетолог последовал за ним, проверяя путь перед собой шестом от площадного сканнера. Механик замыкал процессию, неся на себе добрую половину оборудования.
Они сделали лишь несколько шагов - и корабль растворился в тумане. Еще недолго мерцало защитное поле над ним, потом и его поглотила мгла. С величайшим трудом отряд пробирался сквозь зыбкие заросли, то и дело вытаскивая друг друга из трясины. Было сумрачно, точно поздно вечером, и безветренно. Мерное хлюпанье сапог и позвякивание чего-то в рюкзаке раздражали Планетолога. Но самым неприятным было то, что он не мог представить себе, за какими же такими сокровищами вел их Капитан? Или этот безумец и сам не знает, куда идет? Было бы с кем посоветоваться! Не говорить же с этим толстокожим болваном - Механиком!
Планетолог задумался и пропустил корень под ногами. Он тяжело шлепнулся в ржавую маслянистую жижу, больно стукнувшись вытянутым, как у крысы, лицом о шлем. Ругаясь, он встал и принялся очищаться от черной грязи. Капитан, не оборачиваясь, продолжал широким шагом двигаться в том же направлении. Внезапно прямо перед ним болотистая почва вспучилась, как будто снизу кто-то пытался ее продавить. Капитан выхватил лучемет. Вдруг громко хлюпнуло, нараставший холм опал, на его месте образовалась черная, быстро затягивающаяся лужица и тоненькая струйка синеватого пламени. Корни вокруг ожили и заскользили в заросли. Капитан брезгливо обошел лужу и направился дальше, сверяясь с приборами.
Дождь постепенно прекратился, зато жалобно завыл ветер. Местами заросли становились ниже, так что даже Планетолог мог немного осмотреться, но ничего, кроме туманного болота и грязно-розового облачного неба, да маячащей впереди спины Капитана, он не видел. Там, где грязь была покрыта ржавыми пятнами, корни становились проворнее, норовили схватить за ноги. Приходилось идти очень осторожно.
Когда стемнело, Капитан, наконец, остановился, но только для того, чтобы включить фонарь на поясе. Остальные последовали его примеру.
Восемнадцатилетняя девушка в бежевом комбинезоне с кружевами - Ксения Митчелл - легко взбежала по лестнице на третий этаж старой виллы в псевдороманском стиле и оказалась у дверей давно опустевшей детской. Немного помедлив, она произнесла полузабытый пароль “cимсим, откройся” и отделанная под красное дерево дверь с тихим звоном поехала в сторону.
В просторной комнате все было таким же, как десять лет назад. На стене еще висел беновский лук и головной убор из алых перьев, по углам валялись игрушки, привезенные отцом со всех концов Галактики. Как пусто стало в доме без него! Было чисто - Матильда до сих пор каждый день убирала пыль. Хлопком в ладоши Ксения выключила окно. В комнату ворвался аромат хвои. Долгое гринфильдорское лето еще только начиналось. Девушка выглянула на улицу: за подросшими “секвоелками” посадочной площадки не было видно. Бен должен был вот-вот прилететь.
- Анигилиррровать ррразбойников! - вдруг ожил зеленый биомеханический попугай Абдурахман и вспорхнул со своей полки Ксении на плечо. - Двенадцать человек на сундук меррртвеца… и бутылка рррому!
- Ты жив еще, квакалка?! - обрадовалась Ксения.
- Дед, защити дисеррртацию! Мишка - крррышка! Рррасцарапую! Тррраверс!
- Ну, какой еще пакости Бен тебя учил?
Заслышав вдалеке шум двигателей, попугай, как сумасшедший заорал “кого пррринесло!?”
- Это Бен, чудо в перьях.
Ксения быстро спустилась вниз и подошла к площадке раньше, чем корабль совершил посадку.
Это был вовсе и не Бен. Синеватая металлическая обшивка похожего на жука маленького корабля переливалась в солнечных лучах всеми цветами радуги. Ксения никогда не видела ничего подобного. Объект завис в метре над голубым пластобетоном площадки, и прямо из гладкой поверхности выросла черная механическая рука, рядом образовался люк. Рука принялась доставать из корабля металлические ящики, каждый появлялся из люка при вспышке красных огней на корпусе корабля.
- Почта пррриехала! - предположил попугай.
Когда под кораблем оказалось с десяток ящиков, откуда ни возьмись появилась юркая платформа, погрузила их на себя и полетела к дому, к грузовому гравилифту. Манипулятор набрал нужный код, и платформа исчезла внутри.
“Может, шутки беновских приятелей? - подумала Ксения. - Но код-то они откуда знают?”
Она вернулась в дом. Ящики лежали на полу в гостиной. Она осторожно подошла и дотронулась до темной поверхности. Она казалась чуть теплой. Вдруг послушался булькающий звук, и поверхность ящика разверзлась. Попугай, заглянув внутрь, свалился с ксенькиного плеча на ковер и, болтая задранными вверх лапками, прохрипел:
- Пиастррры, пиастррры, пиастрррррры!
Доверху ящик был наполнен деньгами и драгоценностями, каких Ксении в жизни не приходилось видеть.
- Ксюха, что за тачка там прилетела? - в дверном проеме возник высокий юноша в гривой рыжих волос, в синем костюме с надписью “Заминдарская высшая школа № 843-905” - Бен Митчелл.
Увидев, над чем склонилась лишенная дара речи сестра, Бен присвистнул. Абдурахман взлетел к нему на плечо и заорал в самое ухо:
- Здррравствуй, дерево!!!
Бен даже не поморщился. Ксения сбивчиво рассказала, что произошло. Юноша дотронулся до соседнего ящика. И он был наполнен несметными сокровищами: странными монетами, искусно выполненными украшениями с невиданными в этой части Галактики камнями, огромными, всех возможных оттенков самоцветами, слитками каких-то металлов, сосудами с драгоценными благовониями, облигациями и ценными бумагами.
- Если это нам, дом точно продавать не придется, - пробормотал Бен.
- Может, это голограмма? - засомневалась Ксения.
Бен проверил.
- Все настоящее.
Он достал из ящика браслет с видеофоном, инкрустированный алмазами.
- Дай-ка сюда, - Ксения примерила браслет, он был ей точно по руке.
Вдруг Бен обернулся: в гостиную вошел громадный черный дог Атон. В последние годы что-то с ним случилось: он озлобился, не принимал ни от кого ласки, одичал, живя в их старом лесном домике, страшно выл по ночам. Особенно собака презирала Бена и попугая.
- Смотри-ка, и у него батарейки еще тикают, - с опаской произнесла Ксения. - Атошка, ты что?
Пес вел себя странно. Он вышел на середину комнаты, помялся на месте, жалобно поскуливая, потом лег на ковер, и, положив морду на сильные лапы, исподлобья стал наблюдать за Ксенией и Беном.
Бен приблизился к Атону на два шага - тот глухо заворчал и вздыбил шерсть.
- Надо было выключить его давно, - проговорил Бен.
Пес заворчал еще громче. Попугай, на всякий случай, помалкивал.
Бен открыл еще несколько ящиков - все то же. В последнем он обнаружил электронно запечатанный конверт с надписью на неизвестном ему языке, возможно на древнеэйанском. Нахмурившись, он повертел письмо в руках, потом сунул в карман.
- Пойдем, корабль посмотрим.
Как в детстве, взявшись за руки, они прыгнули в темную шахту гравилифта. Уже на дорожке к площадке их обогнал Атон. Пес с разбегу нырнул в зияющий люк корабля и исчез.
Согнувшись в три погибели, Ксения и Бен последовали за ним. Очевидно, это был автоматический или дистанционно управляемый корабль. Внутри было темно и прохладно, лишь неяркие синие огоньки оконтуривали все углы. Первый отсек напоминал грузовой трюм. Узкий наклонный коридор привел брата и сестру в центральное помещение, по-видимому, служившее рубкой при пилотируемом ходе. Атон был здесь. Он бросался, глухо ворча, на безмолвные стены, словно за ними что-то скрывалось. Бен осматривал странные приборы. Невысокий цилиндр в центре помещения отдаленно напоминал пульт. Над ним зависла серая матовая сфера.
- Руфа бы сюда, - протянул Бен, шаря по пульту, - он бы тут быстро…
Из пола выросли два небольших кресла по обе стороны пульта.
- Маррразм крррепчал! - прокомментировал попугай на беновском плече.
Трубно заурчало внизу, затем громко щелкнуло. Серая сфера над пультом изнутри осветилась голубым. Слова незнакомого языка прозвучали, как скрежет металла по стеклу.
Бен и Ксения бросились к двери из рубки - поздно, ее уже не существовало. Атон жалобно завыл, принюхиваясь. Пахло озоном.
Сфера превратилась в экран, показывающий сад и лес вокруг корабля. Внезапно голубые плиты площадки и зеленая трава газона вокруг стали стремительно уменьшаться на экране. Рыжие стволы гигантских деревьев поплыли вниз и исчезли, а сверху сфера начала на глазах темнеть и вот на ней уже засверкали звезды.
- Автопилот! Корабль на автопилоте! - завопил Бен, нажимая на что попало. - Система пилотирования отключена. Нас несет неизвестно куда!
Стены вокруг засветились фиолетовым, экран превратился в небесную сферу. Еще миг - и изображения звезд заволновались, как море, как занавес, как пылинки в узком луче света, то струясь сверкающим потоком, то вдруг останавливаясь, чтобы понестись в другом направлении, то свиваясь в спираль. Изображение деформировалось, разрывалось, сжималось, уносилось куда-то. Внезапно сфера вспыхнула и погасла.
Бен, схватившись за голову, со стоном привалился к стене. Ксюша испуганно всхлипывала. Они были в гиперпространстве.
Проверяя блок реле передающего устройства на нижней палубе “Одинокой звезды”, Эйвери заметил, как небольшая группка, человек шесть, стояли в коридоре и негромко беседовали. Все они носили форму техников, совсем не под стать их благородным, интеллигентным лицам. Один из них, высокий терроэйанин с крупными синими глазами, темными волосами и бородкой, вероятно, узнал Эйвери, поскольку проводил тем взглядом, которым смотрели на И’Латта его враги во время войны: жалея и не понимая, как нормальный человек может сражаться на стороне республиканцев. Если бы Эйвери был нормальным! Скитальцы, знали бы вы, как сейчас он раскаивался из-за своей роли в Двадцатилетней Войне… Даже не пытаясь гадать, что Скитальцам может понадобиться на “Одинокой звезде”, Эйвери поспешил наверх, где его ждала для очередного осмотра Дарья Митчелл.
И вот, весь покрытый датчиками, Эйвери покорно лежал на койке в медотсеке, чувствуя себя подопытным кроликом, а Даша ходила вокруг, проверяя показания своих приборов. Она казалась чем-то взволнованной.
- Какие-нибудь результаты? - спросил Эйвери без особой надежды.
- Из области теории… Рассказать?
- Только, пожалуйста, без медицинских терминов.
- Хорошо, - она слегка улыбнулась, - Я наблюдаю тебя уже много лет, но только сейчас, кажется, начала понимать, что происходит. Раньше отличие тебе подобных от простых людей объясняли мутациями, воздействием космического излучения и прочей чепухой. А, по-моему, дело в двух сосуществующих организмах: человеческом и чужеродном, построенном на совершенно другом принципе, и мне только сейчас удалось его выявить. Вот, посмотри сюда. Нечто просто потрясающее…
На одном из экранов колыхалось мутно-зеленое пятно. Эйвери понятия не имел, что это могло значить.
- Надо же, - он сел на койке.
- У меня есть безумная гипотеза, - взволнованно продолжала Дарья, снимая с Эйвери датчики, - что какая-то раса, изначально, возможно, вполне человекоподобная, умудрилась преобразоваться в такие вот сгустки многомерной энергии, способные приобретать любую материальную форму, но потерявшие при этом способность к воспроизводству. И теперь они используют нас, людей, для создания сначала – ксеногибридов, а потом и себе подобных. При Трансформации человеческий организм погибает, а чужеродный, наконец, достигает зрелости.
- И, поскольку я отказался пройти Трансформацию…
- В этом случае, чужеродный организм постепенно погибает. Но и человеческий без своего симбионта не протянет долго один. Прости, Эйвери. Может быть, я не права.
- Сколько же времени у меня осталось? - он посмотрел ей в глаза.
- Лет десять в лучшем случае, - Даша старалась говорить спокойно, но это не очень хорошо ей удавалось. - И… постарайся оставаться подольше в каюте - если капитан узнает о состоянии твоего здоровья, моей карьере конец.
Эйвери кивнул, встал и, одеваясь, пробормотал:
- Все эти ордена, благородные слова, высокие мотивы, все за тем лишь, чтобы горстка космических паразитов продолжала свое гнусное существование. Как я мог быть так глуп, что верил своим “учителям”? Я же убивал во имя их! Мои руки теперь в крови…
- Не печалься так, - постаралась утешить его Дарья, - Я видела, как твои руки исцеляли больных, для которых я ничего уже не могла поделать. И об этом не забывай.
Светало. Холодная муть клочьями висела в утреннем воздухе. На лужах - лед, листья вокруг пожухли, рюкзаки и скафандры в голубоватом инее. Промозглое утро пахло одиночеством и бессилием.
Капитан, зябко поеживаясь и кашляя, встал и, подойдя к спальнику Планетолога, пнул его сапогом. Морщинистое желтое лицо с глазами-щелками показалось наружи. “Снял-таки шлем, недомерок”. Злобно сверкнув зрачками, коротышка принялся стягивать спальник. Механик уже встал.
В этот день идти было особенно тяжело. То ли мешал молодой ледок, то ли силы после вчерашней гонки были на исходе. Планетолог все больше и больше отставал.
- Я помогу? - из тумана, как гора, показалась фигура Механика.
- Послушай, брат, - зашептал Планетолог, - тебе не кажется, что наш Капитан не совсем соответствует своей должности?
- Не понимаю.
“Бревно!”
- Он либо безумец, либо замышляет нас всех погубить в этих топях. Понял?
- Может быть. Еще он что-то пьет из бутылки все время…
“Еще не хватало ему оказаться алкашом!”
- Какого хрена, Планетолог! - из тумана показался Капитан, волосы мокрые от дождя, по лицу течет вода. - Сначала вы прячете неизвестно куда девятый ящик, а теперь еле плететесь!
“Он, действительно, ненормален…” - с ужасом подумал Планетолог и пошел вперед.
На привале, уловив момент, он подошел к Капитану, сидевшему на своем рюкзаке.
- Нужно поговорить, - сказал Планетолог.
За его спиной встал Механик. Запахло бунтом.
- Ну? - Капитан встал.
- Нам нужно знать, куда мы идем и что мы здесь ищем?
Капитан тяжело посмотрел на Планетолога, и тому на секунду показалось, что стоит перед ним не человек, а нечто без лица, вместо головы - морщинистый серый шишковатый шар, под ним - шевелящаяся серая бахрома. Длинные скользкие конечности извивались и дергались. Вваленный живот, вместо ребер - жабры, на лоснящемся теле - извивающиеся отростки.
Планетолог отпрянул, но на него уже смотрел прежний Капитан. Ветер поднялся странный. Словно еле уловимый звук двигателя корабля сквозь густые облака, звук долгий, глухой, тоскливый…
- Я не собираюсь отвечать на твои вопросы, желтый хорек!
Последние слова Капитан произнес на неизвестном языке, но Планетолог без труда догадался, что это оскорбление и его рыжие глазки потемнели.
- Вам придется отвечать, Капитан!
Механик направил на человека лучемет. Капитан гневно вскинул брови. Механик приставил оружие к его груди и был готов нажать на курок в любой момент. Недобрый огонь сверкнул в глазах Капитана.
- Хорошо, я скажу, - и он спокойно уселся на свой рюкзак, закинув ногу за ногу.
- Любые изыскания здесь запрещены государством, - неторопливо начал Капитан.
- Это я знаю, дальше, - перебил Планетолог.
- …запрещены, поскольку Институт Археологии надеется найти на планете город хнейцев.
- Не издевайтесь над нами, Капитан. В этих болотах?!
- Вот именно, лягушка, - непонятное Планетологу и Механику слово он протянул с особым удовольствием. - А, как известно, эти хнейцы выделывали с пространством-временем такие штучки… До восьмого уровня гиперпространства поднимались.
- И что же?
- А ничего. Создали устройство - Гиперпространственный портал-аккумулятор его археологи называют, ГПА. Прыгали там и тут и по пути аккумулировали колоссальные энергии… Все экспериментировали…
- Причем же тут мы?
Капитан посмотрел на Планетолога, как на последнего придурка.
- Никакой не город археологи здесь ищут, а ГПА. Но мои источники информации надежнее - я знаю, где искать.
- И эта вещь, ГПА, очень ценная? Сколько Шеф нам заплатит?
Капитан усмехнулся.
- Нет в Галактике таких денег, чтобы купить ГПА. Это безграничная власть и могущество… А Шефу о цели нашей экспедиции знать вовсе не нужно.
Капитан встал, забросил на плечо рюкзак и, что-то насвистывая, двинулся в путь. Остальным ничего не оставалось, как последовать за ним.
Через час Капитан, остановился, прислушиваясь. Облака разогнало, и из розово-коричневого неба струился мягкий холодный свет небольшого светила. На приделе слышимости он уловил звук двигателей планетарного катера.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
- Я же говорил, что найду их! - Герхарт указал на показания биоискателя. - Так и есть. Три человека. Это группа Танаки, они вышли в маршрут незадолго до взрыва.
Веи напряженно всматривалась в приборы, потом перевела взгляд на обзорный экран:
- Вот они!
Три черные точки двигались по поблескивающей лужами поверхности планеты. Герхарт повел корабль на посадку, и вовремя: топливо было на исходе.
Их действительно было трое, но это была не группа Танаки. Мрачные, грязные, вооруженные до зубов, они никак не походили на археологов. Только один из незнакомцев был человеком. Без защитного шлема, он стоял, скрестив руки на груди, и внимательно рассматривал Веи и Герхарта. Лицо бледное, глаза темно-синие, почти совсем черные. Стоявший справа был огромен и сер, как глыба. Слева - маленький гуманоид с желтой обезьяно-собачьей мордой, скалил острые зубы. “Грабители могил”, шарящие по космосу в поисках поживы и не останавливающиеся ни перед чем…
- Кто такие? - глуховато спросил человек.
- Поисковики, со Станции.
- Убирайтесь, откуда пришли, - прошипел коротышка, направляя на них лучемет.
Высокий человек мрачно произнес:
- У них горючие кончилось, и катер их потонет через час.
- Так запрем их в катере, Капитан?
Человек поморщился.
В это время Герхарт допустил страшную ошибку: он достал свой легкий бластер.
- Вы нелегально находитесь на этой планете! Сдайте свой корабль, и это послужит смягчающим обстоятельством!
Веи показалось, что зрачки капитана необыкновенно расширились, потом потемнели белки и вот уже на месте глаз сияли два бездонных черных провала, как глазницы черепа.
В тот же миг Герхарт упал замертво в болотную жижу. Корни заспешили к телу. Веи была уверена, что Капитан выстрелил из чего-то, но так быстро и даже толком не глядя на беднягу!
- Не испытывайте удачу, девушка, - проговорил он, обращаясь к Веи.
Человек резко сбросил рукой со лба слипшиеся волосы, и, слегка откинув голову, засмеялся неестественно, коротко и резко. И тут она поняла, что с самого начала так неприятно поразило ее: главарь был слишком молод, лет двадцати, чтобы командовать отрядом матерых разбойников и убийц. Меж тем он держался так, будто занимался этим делом лет сто.
- Пошли, - коротко приказал он.
Солнце здесь вставало быстро, к полудню, обычно, появлялись облака и начинался дождь. Тогда из воды показывались мириады темных корешков, подставляя свои коричневые венчики редким каплям. Как пародия на цветы…
Капитан вдруг стал отставать и плелся где-то сзади. До Веи изредка долетал его кашель и брань. Механик сначала останавливался, поджидая, потом бросил и плелся теперь за Планетологом, принявшим на себя негласное лидерство.
На обеденный привал Капитан пришел минут на пять позже всех и сразу же плюхнулся прямо в лужу.
Веи, которую уже мутило от голода, подошла к коротышке.
- Господин Планетолог, не могли бы вы поделится со мной своим рационом? Когда мы вернемся, я заплачу…
Коротышка одарил ее злобным взглядом.
- Извините, мадам, но запасы пищи у нас ограничены. Очень ограничены…
- Я поделюсь, - Механик протянул ей пакет.
Поблагодарив, она уселась на кочку в сторонке и принялась есть. Тут Веи заметила, как Капитан быстро достал из своего рюкзака небольшую плоскую бутыль и немного отхлебнул. Посидел немного, закрыв глаза, потом поднялся уже почти веселый.
- Километров тридцать пять по прямой, - объяснил он попутчикам, - и будет озеро. На том берегу, под холмом - там и есть пульт активации ГПА. Пойду, приборы проверю.
Он скрылся в зарослях, а Планетолог тем временем бросился к его рюкзаку и достал ту самую бутыль, решив проверить состав темной гадости, которую постоянно глушил Капитан. И, не выдержав, расхохотался тонко и зло.
- Травяная настойка от кашля! Ну что ж, я дам тебе лекарства покрепче! - и он добавил в бутылку несколько капель.
Заметив взгляд Веи, он недвусмысленно погрозил ей лучеметом.
Ей вдруг почему-то стало жаль Капитана. Кто он? Мрачный отщепенец, готовый на все, но не ради власти или денег, а потому что терять ему уже нечего? Что занесло его сюда, в такую даль?
Капитан вернулся и принялся расспрашивать Веи и Станции. Узнав о взрывах, он ничуть не удивился, только сказал остальным:
- Любой всплеск энергии в поле ГПА чреват последствиями. Так что поосторожнее с бластерами теперь, когда мы совсем рядом.
В маленькой каюте было почти темно, горела только синяя ночная лампа на столе. Ее фантастический свет вырывал из мрака лица Эйвери и нерешительно стоявшей у двери Лины. Она смотрела на него, и ей казалось, что не было этих двадцати лет, что они опять на добром старом “Скорпионе” и так будет продолжаться всегда. Эйвери вдруг сделал шаг вперед и прижал ее к себе. Она всхлипнула, роняя слезы на его плечо.
- Может для нас еще не все кончено? - проговорила она. - И можно все начать сначала?
- На этот раз я тебя не упущу, - тихо сказал Эйвери.
Вдруг он замер, пораженный видением. Горело болото: мутная вода, тростник, кочки и корни. Пятно огня и черной гари ширилось и ширилось, вскоре оно охватило уже всю планету. Одинокая фигура, неестественно запрокинувшаяся среди обугленных стеблей, уходила вниз, уменьшалась, пока не превратилась в точку среди бушующего огня, захлестывающих ее своими языками.
Не было ни пространства, ни времени, ни каких границ… Предутренняя лазурная ширь. Весь мир еще покоился в холодном оцепенении, а чистый, юный, светло-хрустальный голос тихо-тихо пел… Веи прислушалась. Вот мелодия растет, поднимается, и, дойдя до самой высокой ноты, внезапно замирает, обрывается. Появляется другой голос, немного ниже, но в той же странной тональности. Теперь тихие голоса переплетаются, пока, наконец, не звучит последний восхитительный аккорд - и появляется бледное солнце.
Уже через мгновение Веи не могла сказать: снилась ли ей музыка или и вправду эта грустная планета встречает восход своего светила песней? Может, этим знаменуется последний ее день в мире живых? Кто знает…
Утренний туман постепенно рассеялся, тростник зашелестел под робким ветерком, заиграли крупные капли росы. Поеживаясь от холода, Веи принялась разминать затекшие ноги. Механик и Планетолог уже давно перекусили и собрались в путь, а Капитан все не показывался из своего спальника.
- Издох уже, что ли? - прошипел коротышка.
Почти ровной дугой на коричневатое небо наползал темно-серый облачный фронт. Солнце вставало, и его лучи слегка золотили тучи, а по воде бежала сверкающая дорожка. Было безветренно, только издалека доносился протяжный гул.
- Нет еще, - раздался через некоторое время хриплый голос, и показалось лицо Капитана, необыкновенно бледное, до синевы.
Он медленно встал и пошатнулся. Заглянув ему в глаза, она вдруг увидела такой ужас, что вздрогнула. Он отвернулся, рассеянно сложил рюкзак и поплелся за Планетологом по солнечной дорожке, в сторону восходившего светила.
Гул, слышимый до этого издалека, приблизился, и в нем уже можно было различить глухие раскаты грома.
Тяжелые струи дождя били в лицо, почва под ногами колыхалась, воды между кочками было по колено даже Капитану. Он падал и поднимался беспрестанно, кричал, бранился, почти потерял рассудок. Оставив где-то тяжелый защитный костюм, человек был теперь в летном комбинезоне, уже совершенно промокшем и покрытом грязью.
Планетолог оглядывался на него с недоумением: яд был очень сильным, но, вероятно, недостаточно сильным для представителей человеческого рода. На коротком привале Капитан опять приложился к своей бутылке и теперь, не в силах больше метаться, замолчал.
Дождь все усиливался. Вечером встали на берегу озера - разрыва в торфяной поверхности, по каким-то причинам не зараставшего. Капитан все время сидел в стороне, обхватив длинными тонкими пальцами высокий лоб.
Стемнело стремительно. Устраиваясь на ночлег, Веи вдруг заметила рюкзак Капитана, валяющийся между кочками. Поддавшись внезапному порыву, она раскрыла его и, пошарив рукой, нашла злополучную бутыль с ядом. Размахнувшись изо всех сил, она зашвырнула ее далеко в озеро. В шуме дождя никто не услышал всплеска.
Дождь не кончился и на следующий день. Противоположный берег озера тонул в тумане.
Только вышли в путь, а Капитан уже начал отставать. Он все молчал, только стискивал зубы да сжимал кулаки. Но это не помогало. Наконец, как подкошенный, он со стоном рухнул в мелкую грязную лужу. Все остановились, но подошла к Капитану только Веи. Он судорожно хватался руками за горло, издавая нечленораздельные звуки, будто его душили.
Планетолог и Механик уже снова тронулись в путь, оставляя человека, который их привел сюда, подыхать в вонючей луже.
- Пошли, - проговорил Механик, - а он все равно умрет. Плохой человек.
- Он убил твоего приятеля, - напомнил Планетолог.
- Я остаюсь, - вдруг сказала Веи.
Планетолог пожал плечами и пошел дальше, раздумывая о том, что для него платить добром за зло - так же невозможно, как гулять по воздуху, а вот у людей, по-видимому, нечто само собой разумеющееся.
- Мы скоро вернемся, - соврал Механик, и его громадная фигура исчезла за стеной дождя.
Капитан что-то бессвязно бормотал в бреду. Веи вдруг поняла, что осталась здесь, на гиблых болотах, без всякой надежды на чью-либо помощь.
Внезапно Капитан очнулся.
- Где все? - слабо спросил он.
- Пошли дальше.
Он бессильно застонал.
- Проклятие!
- Планетолог подсунул вам яд…
- Что?! - он попытался встать, но не смог.
- В вашей фляжке был яд.
- Просто яд! - на лице его вдруг появилась блаженная улыбка, и он облегченно вздохнул.
Веи решила, что он еще не осознает происходящее. Выживет ли этот человек? Словно отвечая на ее мысли, он пробормотал:
- Яд не трудно переварить. Как, говоришь, тебя зовут?
- Веи Ридер. А ваше имя?..
- У меня нет имени, - проговорил он мрачно.
- У каждого человека есть имя.
- Тогда - Михаил Говоров, - в бреду он назвал родовое имя своей бабки.
Она покачала головой.
- Не верите?
- На свете осталось только двое Говоровых и обоих я знаю, - грустно ответила она.
- Значит, считайте, что я просто брежу… - и он снова потерял сознание.
Веи перетащила Капитана на кочки и заглянула в его рюкзак в поисках сухой одежды. Ей попалось на глаза оружие типа того, что использовали Ратники. Она содрогнулась.
“Неужели он принадлежит к этому страшному культу, добиваясь телесного бессмертия путем умерщвления своей души?”
На дне она нашла теплый свитер, связанный заботливой женской рукой, и плащ. То, что нужно.
Стаскивая его мокрую и изодранную рубашку, она обнаружила металлическую пластинку на цепочке вокруг его шеи. “Майкл Митчелл”, значилось на табличке, на другой стороне был адрес где-то на Гринфильдоре.
“Нет имени!” - она позволила себе усмехнуться.
В этот момент заскрежетал передатчик на поясе Капитана:
- “Одинокая звезда” вызывает Станцию на планете Мемая. Станция ответьте!
Вероятно, вызывали сразу на всех частотах. Веи взяла передатчик и произнесла:
- Говорит Веи Ридер. Станции больше не существует. Я передаю наши координаты.
- Сколько вас?
- Только я и некто… - она еще раз проверила пластину, - Майкл Митчелл. Ему срочно нужна медицинская помощь.
Она услышала, как в рубке “Одинокой звезды” радист сказал кому-то:
- Эйвери, Майкл Митчелл не вашего ли Тибора родственник?
Послышались помехи, потом все тот же голос сказал:
- Катер прибудет через полчаса. Держитесь.
При этих словах Капитан очнулся.
- Веи… - слабо произнес он.
- Я здесь.
- Слушай внимательно… Планетолог может активировать ГПА…
- Что?
- Гиперпространственный портал-аккумулятор, адскую машину хнейцев, которой ничего не стоит разнести всю систему по атомам… - он перевел дух. - Кто бы ни прилетел нас спасать, скажи, чтоб не подходили к озеру, а поставили меня на ноги любыми средствами как можно скорее - я знаю, что делать.
Он пытался еще что-то сказать, но выходил лишь прерывистый хрип.
Дождь утих, но, несмотря на то, что день был в самом разгаре, темнело. Воздух был тяжелым. Веи вдруг почувствовала ужас и тоску.
Поверхность озера забурлила у нее на глазах, и вот уже из воды восстали странные решетчатые конструкции, напоминающие свитки черной паутины гигантского паука на длинных, хаотически нагроможденных спицах. Из сгустившихся облаков вдруг опустился смерч, и черный хобот принялся ходить вокруг сооружения, разбрасывая торф и тростник. Веи, содрогаясь, наблюдала за его приближением.
Отряд Феникса в черных защитных костюмах погружался на спасательный катер, когда к Эйвери подошел один из давешних техников-скитальцев, высокий благородного вида бородач.
- Прошу включить меня в свою группу. Я - друг Веи Ридер…
По идее, это нужно было согласовывать с капитаном.
- Мое настоящее имя - Александр Говоров, я брат вашей матери.
Эйвери кивнул, глянув на легендарного лидера Скитальцев. Восемь человек (Клари, Руф, Дарья, Лина, Эйвери, Рия, Гаяна и Говоров) разместились в креслах для экипажа, Тибор сел за пульт и катер сорвался на предельно возможной скорости к поверхности планеты.
Тиб удивленно присвистнул, когда различил темную облачную воронку с черным бездонным провалом в центре, напоминавший невидящий глаз. Сизые облака медленно проваливались вниз. Майк и Веи были там, на поверхности, совсем рядом с эпицентром.
Катер пронесся у самого края черного провала в никуда и нырнул в густые облака. Через мгновение он завис над шаткой болотной почвой, и экипаж выскочил наружу, проваливаясь по колено в холодную воду. Миловидная темноволосая девушка махала им руками, стоя метрах в тридцати от корабля. Рядом с ней, под плащом, неподвижно лежал Майкл, а чуть поодаль медленно бродил огромный смерч, и в черных тучах над ними сверкали синие молнии.
Майкл открыл глаза, увидел склонившиеся над ним знакомые лица, прошептал “опять этот бред” и снова провалился в небытие.
- С ним все будет хорошо, - Дарья принялась за свою работу. - Так, яд мы определили, плюс, запущенный бронхит…
Веи и Говоров отошли в сторону и негромко переговаривались на террине, поглядывая на то надвигающийся, то удаляющийся смерч.
- Тот самый Отряд Феникса? - спросила Веи.
Александр кивнул.
- Знаете ли вы, вы спасли внука Светланы?
- Майкла Митчелла? - удивилась Веи.
- Его, - Говоров задумался.
- А я-то не поверила мальчишке…
В этот момент к ним подошел Тибор.
- Двое наших решили обезвредить эту штуковину, - мрачно сказал он, махнув рукой в сторону эпицентра урагана, - остальные на челноке отходят на безопасное расстояние. Нам лучше поспешить.
По пути к кораблю Веи увидела, как Майкл, все еще пошатываясь, и высокая темноволосая женщина направились к берегу озера.
Не успел катер исчезнуть в облаках, как Рия и Майкл снова услышали звук двигателей.
- Кто бы это мог быть? - удивилась Вагнер.
Майкл еще секунду прислушивался, затем уверенно произнес:
- Это мой корабль, “Кайлор”. Я запрограммировал его прийти сюда на всякий случай. Он на антигравитационной тяге: с полем ГПА не за контачит.
- Мудро…
Похожий на насекомое корабль завис над болотной почвой, люк раскрылся и из него с неистовым лаем вылетел Атон, сбил Майкла с ног и с радостным поскуливанием лизнул хозяина прямо в нос. Майк встал, и лицо его снова помрачнело, когда он увидел брата и сестру, вылезающих из люка.
- Мы просто случайно зашли в корабль… - произнесла Ксения невинным голосом и тут только разглядела в полутьме, с кем разговаривает.
- Миша?! Тетя Ри?
- Никогда не нужно заходить без проса в чужие корабли, - тоном старшего брата сказал Майкл. - Вам повезло, что я не отключил систему жизнеобеспечения. Давайте все обратно - подойдем поближе.
“Кайлор” плавно подлетел совсем близко к черным конструкциям, возвышающимся над озером. Сверху зияло какое-то подобие входа.
- Пррриехали! - изрек попугай.
- Не впишешься, - прокомментировал Бен.
Но Майкл и не собирался вписываться. Он точно подогнал “Кайлор” к отверстию и открыл люк.
- Вам лучше остаться на корабле, здесь очень опасно, - сказал Майкл Ксении и Бену.
- Ну, уж нет! - хором прокричали они. За пару дней в этой посудине они возненавидели ее пуще всяких древних адских машин. Поэтому сторожить “Кайлор” остались Атон и попугай…
Темные извилистые коридоры то ветвились, то вдруг оканчивались тупиками, опускались вниз и поднимались вверх. Вероятно, все сооружение, видневшееся над озером, было только верхушкой этого рукотворного айсберга. Людям приходилось освещать себе путь оружием в режиме "освещение". Вдруг Майкл приказал все выключить: из глубины коридора струился, мерцая, зеленоватый свет. Прибавили шагу и вскоре уже стояли на мостике без перил, пересекающем обширную залу со сводчатым потолком и гладкими серыми стенами. Свет исходил из бассейна внизу, полного слабо колышущейся фосфорицирующей мутью. Ксения поскользнулась и упала бы, если бы Майк крепко не схватил ее за руку.
- Осторожнее, - сказал он и его голос странно отразился от мрачных стен.
Внезапно красный луч пронзил воздух между Беном и Ри и, отразившись от дальней стены, ушел в бассейн внизу. Бен резко пригнулся: стреляли с узкой галереи на другой стороне залы.
- Кто это? - испуганно вскрикнула Ксенька.
В ответ сверкнула еще одна очередь, и металл мостика брызнул во все стороны. Люди представляли отличную мишень. Они бросились через залу и вскоре уперлись в холодную влажную стену на той стороне.
- Их, кажется, двое, - произнес Бен.
Следующий выстрел чуть не стоил ему жизни.
- Мазилы, - прошептал он, сплюнув в бассейн.
Темные силуэты приблизились по периметру залы ко входу в тоннель и ступили на мостик. Теперь отчетливо было видно, что один из них огромен, а другой - коротышка. Майкл снял бластер с предохранителя.
- Ты знаешь этих типов? - поинтересовалась Ксения.
Вместо ответа Майкл прицелился и выстрелил. Луч упал прямо под ноги преследователей, и они остановились. Под гулкими сводами раздался шепелявый голос, выкрикивающий что-то на неизвестном Ксении, Ри и Бену языке. Майкл ответил, и коротышка в гневе выпустил очередь в потолок. Рия искала в стене дверь, но тщетно.
- Послушай, - заговорил опять Планетолог, а это был именно он, - Ты же сам говорил, что эта штука - несметное богатство. На всех хватит. Только отведи нас к пульту…
- И не надейся.
- Ты с самого начала задумал все забрать сам, я так и знал… Мы расстреляем вас всех здесь, идиоты!
Планетолог и Механик приготовились стрелять, но в этот момент Ксения испуганно закричала:
- Мишка, внизу!
Майкл, а за ним Планетолог и Механик посмотрели под ноги: зеленоватая масса вдруг разверзлась, и противники теперь стояли над черной бездной. Майкл видел, как беззвучным водопадом опадала в нее мутная жижа. Ни одного огонька не горело в жуткой черноте.
Майкл бросился к остальным, прижавшимся к серой стене.
Вдруг где-то очень далеко внизу загорелся красный огонек. Он приблизился, превращаясь в огненный шар. Шар уже почти достиг мостика, когда Майк вдруг нашел замок: Повинуясь странному импульсу, он приложил ладонь к одному из участков стены, и перед людьми разверзлась щель, за ней - круто уходивший вниз тоннель. Все бросились туда. Бежавший последним Майкл обернулся и увидел, как шар поглотил две фигуры на мостике. Секунда - и все было как прежде, даже фосфорицирующий бассейн, только в зале уже никого не было…
Спустившись вниз, четверо людей обнаружили другой, не менее просторный зал. Одна из высоких стен была прозрачной и за ней мерцала все та же мутная жижа бассейна. Казалось, ее свечение ритмично пульсировало. С трудом угадывались очертания чего-то громадного, медленно дрейфующего в жидкости.
На противоположной стене зияло огромное окно в абсолютную черноту, откуда тянуло могильным холодом.
В центре, на полу, испещренном непонятными значками, стояло черное, словно эбонитовое кресло. Майкл сел в него и на лице молодого человека появилась слабая улыбка. Из пола перед ним вырос такой же черный странный пульт.
- Это оно и есть? - взволнованно спросила Рия.
- Да.
Нечто огромное вдруг выросло, приблизившись к стеклу из глубины бассейна. Стали видны синие жилки на бледной складчатой коже. Даже Ри в ужасе отпрянула: существо напоминало сгусток слизи, амебу и, в то же время - гигантский мозг, выдранный из черепной коробки. Оно смотрело без глаз и слушало без ушей.
А Майк вдруг понял, что существо, бесконечно старое и отвратительно плотоядное, ждало его вот уже несколько миллионов лет. Владея самой мощной машиной в Галактике, оно было обречено на заключение в своем бассейне с питательным бульоном. Но теперь у него вновь появился шанс обрести тело и вкусить власть над Космосом с новой силой. Майкл чувствовал, как невидимыми щупальцами оно тянулось к нему… И как часть него тянулась навстречу. Да, это чудовище всегда жило в нем, давая невиданные силы… И Майк с ясностью увидел вдруг свою неизбежную судьбу: медленно превращаться в такой же студень, сосущий кровь и соки всего живого во Вселенной. И залогом тому были жизни всех разумных существ на планете и на “Одинокой Звезде”: горстки тех, кто был ему близок, большинства, которые были безразличны и одного, которого он ненавидел… Студень не на секунду не задумался бы прежде, чем уничтожить их.
- Вам лучше вернуться на “Кайлор”, - спокойно сказал он Ри, Ксении и Бену. - Я нашел то, зачем шел сюда: силу и власть. Ри, подними корабль километров на пятьдесят и дай мне знать: я не хочу, чтобы вас задело, когда я начну играть с этой штукой.
Ри знала, что Майкл что-то затевает, но не могла проникнуть в его мысли. Его глаза со страшной гипнотической силой буравили людей, не давая возможности возражать.
- Ты уверен в том, что делаешь?
- Как никогда. Я прослежу, чтобы с вами ничего не случилось по пути, - он принялся что-то переключать на пульте.
- Письмо, - вспомнил Бен, доставая конверт из кармана, - Кому оно?
- Матери. Передай, чтоб не продавала дом… И дядя Тиб пусть починит свое корыто. Поспешите.
Как только “Кайлор” поднялся, Рия вызвала Тиба и вкратце рассказала о случившемся. Затем она посмотрела на альтиметр и мысленно позвала Майкла. Тот ответил сразу же. Внезапно лицо Ри перекосила боль.
- Нет, Майкл, нет… Не делай этого!
- Или я, или вы все.
Только в последний момент студень понял, что совершил ошибку и его бесконечному существованию пришел заслуженный конец. Он задрожал и принялся биться о стекло. Майкл задал какую-то команду на пульте и отошел. Послав прощальный салют амебообразному хозяину машины, он бросился в окно напротив, и бездонная чернота поглотила его.
Экипажи “Кайлора” и спасательного катера c “Одинокой Звезды” увидели, как облачная воронка на глазах растаяла. Через секунду огромный гриб взрыва поднялся над поверхностью планеты в том месте, где когда-то было озеро. Когда черные тучи развеялись, слой торфа уже сомкнулся и поверхность была снова однообразным болотом.
Теплый воздух шелестел зеленым тростником, разнося запах молодой травы. То тут, то там раскрывались бутоны гигантских белых цветов, напоминающих лотосы. Нежное солнце сияло из неба цвета чая.
Безрезультатные поиски на Мемае продолжались уже неделю. Пришло время покидать планету. Ксения склонилась над цветком и почувствовала его сладкий, дурманящий аромат, словно говорящий "забудь, забудь, обо всем". Болото напоминало ей гигантское кладбище.
Лина бессильно уронила огромный букет белых цветов в воду.
- А я-то думала, все еще можно начать с начала, - прошептала она.
Катер за катером покидали планету, чтобы погрузится в серебристое брюхо “Одинокой звезды”, направляющейся домой.
Эйвери вошел в медотсек. В дверях он разминулся с одним из скитальцев - пожилым эйанином, как догадался И’Латт, священником-терием.
Дарье показалось, что Эйвери постарел и еще больше исхудал.
- Что с Линой? - спросил он.
Даша покачала головой.
- Я должна была это предвидеть… Если бы я начала лечение раньше.
- Что с ней, Дарья?
Та вздохнула.
- Твое эмоциональное воздействие, Эйвери, оно было настолько сильно, словно… особое излучение облучало ее все эти годы. Как, посвятив столько времени изучению природы ксеногибридов, я не заметила?.. После потрясений, что ей выпало…
Эйвери вбежал в палату. Лина лежала, на белой постели, вся в белом, точно невеста, и смотрела на звездное небо за иллюминатором. Можно ли было разглядеть отсюда Яррон, солнце Альмены? Ей казалось, что один теплый желтый огонек ведет ее, как маяк. Эйвери присел рядом и взял ее за руку. На столике у кровати лежал раскрытый дневник Лины, где на последней странице ее аккуратным подчерком было написано:
…Туда, где вечную траву
Ласкает свежий вольный ветер,
Я над землею поплыву
В тот мир, что бесконечно светел.
Взгляд Эйвери тоже устремился в звездную даль, куда уходили все те, кого он любил. Что ему оставалось? Идти на Дакасс, к матери, с надеждой, что его убогое существование придет к своему концу где-нибудь в стенах тихой обители? Звезды молчали…