Давид еще не улетел, а у нее уже началось раздвоение личности. Точно такое бывает некоторое время после возвращения от него – никак не разберется – душа вернулась вместе с ней или она задержалась возле него, повисла в промежутке между их домами.
Да, видно дело не в «месте», а в неопределенности их отношений. Свое отношение она определила. Что еще она должна знать или чувствовать, чтобы успокоиться? Ей хочется знать единственное – знать, что она тоже нужна ему, как и он ей. Очень.
Тогда зачем еще и еще думать об этом? Может, для того, чтобы завтра легче перенести разлуку? Хотя они уже попрощались сегодня.
Был хороший день. Она со своей собакой, встретила Давида рано утром в лесу, возле платформы. Розы. По дороге услышала, что он успел соскучиться за эти несколько дней, проведенных в Питере, не только о ней и собаке, но даже о доме. Завтрак на террасе. Вечером поехали на машине в театр Пушкина смотреть спектакль японского драматурга «Академия смеха» с замечательным Андреем Паниным в главной роли. Перед началом посидели в кофе на бульваре возле Пушкинской площади. Над ними гремела музычка, но это, как ни странно, не мешало разговору, а будоражило, возвращая к забытым ощущениям молодой бесшабашности.
После театра, подошли к машине. Она подставила щеку. Он поцеловал, едва прикоснувшись. Села в машину. Махнула рукой, чтобы уходил. Стоит. Переобула туфли, завела машину, пристегнулась, стараясь не смотреть на него. Боялась расплакаться. Не оборачиваясь, махнула на прощание и рванулась вперед, скоростью и риском заглушая боль расставания. Через час была дома. Доложилась ему, что доехала. Поздно ночью Давид позвонил. Долго разговаривали. Удивительно нежен. Заснула счастливая.
- Тогда что же так огорчаться? - спрашивает она себя. - В наш век техники ничего не изменяется – здесь он или у себя, 30 километров или 3000. Уже завтра, или даже сегодня, получишь от него письмо. Пожалуй, здесь он от тебя даже «дальше». Здесь слишком много помех – родные, знакомые, женщины, театры (когда без меня).
Вот она и подошла к самому… самому … Все ее размышления – уловка. На самом деле она знает свое место в его душе, только оно ее не устраивает. «Вы самая любимая после дочек», - сказал он в этот приезд. Это счастье, но не полное. Зачем прятаться от себя?
- Не хочу быть простою царицей, хочу быть владычицей морскою. Хочу быть просто любимой.
Увы, опоздала на целую жизнь. Была, была много лет просто любимой и счастливой. Его жизнь проходила вблизи, но не касалась ее. И однажды, - она пленилась. Пленилась его словом, его душевной одаренностью. Потом оказалась пленницей своего чувства.
Не судьба быть любимой в последний раз. Больше не имеет права. Ей остается прекрасная дружба, слегка окрашенная эротикой. Надо смириться с высоким положением «самой любимой после дочек».
- Ну, что, полегчало тебе, дорогая?
Сейчас позвонит Давид. Позвонит еще четыре раза до отлета.
Позвонил…