Признаюсь честно: Литинститута не кончал. Мои академии были несколько иного плана. Впрочем, мама и папа филологи, да и сам я кое-что читал, да и по литературным объединениям попутешествовал. И учителей Бог послал хороших. Что стоит один Григорий Михайлович Левин, что стоит один Теодор Ависович Колунцев…
Что объединяло их?
Во-первых, грамотность.
Во-вторых, доброжелательность к автору, каким бы и кем бы он ни был. А мы все были перед ними желторотыми юнцами, хотя иным бывало и далеко за пятьдесят…
Хотелось бы поделиться с вами некоторыми своими соображениями по поводу того, с каких точек зрения следовало бы оценивать художественное произведение того или иного автора. Ибо, если Вы пишете простую короткую «рецку» по принципу «хорошо-плохо» или «трогает-не трогает», это одно. Однако если Вам желательно сделать более глубокий анализ представленного на Ваш суд произведения, это, согласитесь, несколько другое.
Сейчас, к сожалению, у нас более принято первое.
Сам грешен – никак толком не освою все премудрости этого ремесла. Что ж, давайте вспомним, что нам потребуется принять во внимание, если мы хотим не просто захвалить или очернить автора, но дать его творческому гению наиболее объективную оценку.
На что следовало бы обращать внимание (во всяком случае – в первую очередь) ?
1. Тема.
На свете существует очень большое число авторов. Многие из них прошли большую жизненную школу, в самых разных областях и качествах, и хотели бы поведать миру о своих приключениях и переживаниях. Это очень понятно, однако:
- далеко не всякий специалист в такой-то области способен грамотно об этом рассказать;
- есть области, с которыми автор, будучи хорошо знаком, не спешит описывать. Например, я был хорошо знаком с одним старым, вышедшим на пенсию сотрудником НКВД. О своей работе он обмолвился лишь однажды: «я на допросах никого пальцем не тронул!» Много знает, но писать об этом не будет. Может быть, не хочет будить воспоминания и проч.;
- есть области, незнакомые автору, однако он всё-таки стремится писать на эту тему. Это, например, тема войны. Что говорить о боевых действиях, если сам не держал в руках боевого оружия? Что говорить об испытаниях простых людей в войну, если сам не побывал под бомбёжками?.. Но писать хочется, притягивает. Тогда – читай, знай историю, разговаривай со знающими людьми, по крайней мере – обладай толикой воображения. А то, вон, у одного поэта бойцы в 41-м под Москвой ведут беседу о «холодной войне»…
- и, наконец, есть области, которые автор и знает хорошо, и умеет и представить, и интересно описать, словом – находится в своей стихии. Честь ему и хвала.
Насколько знаком со своею темой Ваш автор? Насколько Вы лично с нею знакомы?
Бывают авторы, которые пишут грубо, резко, рвано, без всякого понятия о композиции, сюжете, идее и прочих премудростях, но их читаешь взахлёб, почему? А потому что сквозь эту пелену незнакомства с архитектоникой прозаической речи просвечивает глубокое знание жизни, горький подчас опыт, нелёгкое его осмысление…
Бывают авторы учёные, искушенные в тонкостях письма. Их речь сладка и сладенька, течёт себе ро-овненько, как патока. Краси-ивенько… А прочтёшь – и никакого осадка в душе. Как и не читал…
Белинский, а параллельно ему Флобер, один за другим, почему-то утверждали, что:
Талант = Посредственность.
Парадокс?
Посему, никогда не знаешь, на кого именно «нарвёшься».
Посему, закон номер один: пожалуйста, никогда не бросайтесь на ещё мало знакомого Вам автора. Погодите. Не наскакивайте на него с утробным рёвом, с разверстой пастью и слюной у клыков, аки вампир из «Ночного дозора», дескать: «Ага, попался!»
Хотя бы другие его произведения перечтите для начала!
Множество авторов, знающих, опытных по жизни, думающих, могущих кого-то научить из-за вот таких наскоков навсегда бросили литературу. А может быть, их мысли, впечатления, размышления, идеи кому-то бы и помогли?
Посему – помогать! а не ругать вслепую. Помнить, что никакой новичок на первых порах ещё не обладает знаниями опытного бойца. Советовать: где и чему можно научиться. Помогать, выращивать. В этом и состоит задача критики, и никак не иначе.
2. Замысел, идея, композиция, сюжет.
От чего идёт замысел? И на что он ориентирован?
Например, Гоголь, задумывая «Шинель», решил поведать-напомнить миру просто-напросто о жизни и страданиях просто-напросто бедного, бесправного, простого, задавленного социумом человека.
Например, Толстой, размышляя о судьбах людей земли русской, задумал создать на эту тему развёрнутое произведение.
Например, Ефремов, будучи учёным, задумал ознакомить людей с премудростями науки. И не только своей отрасли науки, но и науки вообще…
Замысел необязательно будет воплощён на бумаге именно таким, каким он представлялся вначале. Например, у того же Толстого Андрей Болконский поначалу должен был быть просто «салонным франтиком», недалёким позёром. Однако, дальнейшая работа привела к тому, что характер персонажа стал гораздо более глубоким, и он так и не погиб на поле Аустерлица…
Итак, прочитав внимательно произведение, подумаем о том, что хотел, интересно, передать автор первоначально? И что у него получилось? Как у него это получилось?
Далее, замысел без идеи не живёт. Причём, идея – существо очень хитрое. Она способна перерождаться, способна заменяться иной, способна приводить с собой другие идеи…
И замысел, и идея могут быть как одиночными, так и многочисленными. Здесь многое зависит, например, от формы художественного произведения. Если это, к примеру, рассказ-новелла, это одно. Ну, а если автор «замахивается» на более крупное произведение, это совсем другое; здесь замысел поистине «геологическими пластами» наслаивается на замысел, подтекст на подтекст, идеи вьются и сплетаются, из одних рождаются другие и т.д.
Богатство идей – это, разумеется, тоже богатство. Но как справляется с этим богатством автор?
Порой мы наталкиваемся на парадоксы: напичканные идеями рассказы или наоборот, бедные идеями романы. Такой рассказ зачастую невозможно читать, он напоминает справочник или, скорее, автобус в часы пик – ну, не протолкнуться, на каждом шагу наступаешь на чьи-то ноги.
Или берёшь, допустим, в руки современный роман, плетёшься-плетёшься как верблюд по пустыне, ждёшь как оазиса – когда же станет понятным что имел в виду автор…
А какие идеи в произведении первостепенны? Какие второ- и третьестепенны? И не заскакивает ли одно за другое?
Хотелось бы ещё много порассуждать на эту тему, но… «несколько слов» есть «несколько слов». Двинемся дальше.
О композиции.
Вспомним школьные уроки литературы. Сочинение. Введение, начало, основная часть, завершение, вывод.
Хотя бы так.
Увы, увы, увы.
Либо отсутствует введение-начало. Автор ввергает читателя сразу в пучину событий, ещё толком не ознакомив его с героями. А читатель (вот же существо привередливое!), не уразумев толком, о чём идёт речь, начинает метаться, то возвращаясь назад, то забегая вперёд. А там – концовка, и опять ничего не ясно…
Либо сужена до предела основная часть. Не очень опытный автор (вот частая «болезнь»!) стремится всё выплеснуть сразу, летит стремглав, торопясь за своими «скакунами», а в результате теряет очень многое из того, о чём бы более подробно хотел узнать читатель.
Либо нет концовки. Вполне естественно, когда автор желает и вовсе не давать эту самую злосчастную концовку, поставить читателя перед вопросом, дескать: а теперь, дружище, подумай-ка сам, чем это должно в конце концов закончиться. Приём достаточно старый и испытанный, но, спрошу прямо: а так ли часто следовало бы его применять? А точнее, злоупотреблять им?
Да, есть такой жанр, как эссе, не признающий чёткой композиции. А если рассказ сюжетен? И тут возникает, зачастую, дилемма: то ли автор такой многозначительный, то ли он просто ленится подумать: а чем же всё это может/могло бы закончиться?
Завершён ли труд?
А если нет, то КАК именно его можно было бы завершить – не в ущерб, но в подкрепление и развитие идее?
А ведь композиционно, в идеале, должен быть построен не только весь материал в совокупности. А главки? Абзацы? Предложения? Сочетания слов?..
Как замечал Флобер: «Не спеши! После каждой написанной тобою фразы остановись и подумай: а что она означает? Каково её содержание?»
Сюжет.
Сюжеты вечны, их не так много.
От чего начинает строиться, «плясать» сюжет?
Может быть, от какой-то истории? Анекдота, байки? Реальной жизненной ситуации?
Тогда следует определиться с героями.
Либо, сюжет идёт от самого героя? И его возможных жизненных коллизий-приключений-случаев?
Тогда следует определиться, что именно и как с ним могло или должно было бы происходить.
Здесь мы вновь возвращаемся к теме. А также знанию конкретной обстановки, обстоятельств, словом – того антуража, который героя окружает.
Это как в сказке: пойти по этой тропочке, пойти по той тропочке… С чем он просто обязан непременно столкнуться?
Кого он встретит на своём пути?
Как он на это отреагирует?
К чему это приведёт?
Ну, а для нас с вами – задача: насколько путь героя в сюжете соответствует хотя бы элементарной логике?
3. Характеры. Речь героев и персонажей. Диалоги.
Героя часто пишут с себя (особенно, героинь молодые писательницы). Так им кажется легче.
С другой стороны, а знаем ли мы себя? По крайней мере, так, каким нас видят другие? Не восхваляем ли мы себя? Или, наоборот, не принижаем ли своё значение чрезмерно?
Героя нередко пишут с кого-нибудь. Это уже теплее. Колоритный персонаж, да ещё мастерски описанный, со всеми присущими ему качествами...
Да вот только втиснуть его в прокрустово ложе сюжета не всем удаётся. Трещит сюжет, а сам герой или персонаж кажется в нём инородным телом.
Либо… а может быть, описать реальный случай с реальным человеком? Это, правда, тоже задача не из лёгких… впрочем, пойдём далее.
Далее, герой может быть заимствованным у других писателей. Это везде и всюду. Очень удобно, и ничего здесь не надо придумывать. Большое удобство… для эпигона. Увы, вспоминаются современные романы в стиле «фэнтези». Увы, «эротическая» проза. Увы, «ширпотреб». Увы, и к глубокому сожалению, многие романы на «военную» тематику, очень недалеко ушедшие от образа «батяни-комбата», растиражированного и абсолютно не соответствующего реальности.
И, наконец, герой, которого нашёл и собрал сам автор. Это труднее всего. Здесь следует проявлять поистине шерлок-холмсовский талант. В чём этот герой типичен? В чём не типичен? Какие у него привычки, повадки, наклонности? Речь?
Добрались до речи. Своеобразие речи (речей) героев и персонажей. Насколько она точно отражает, например, характер? Как он (она) ведёт беседу? Какие словечки употребляет? Его национальность? Происхождение? Точку зрения какой социальной группы (интеллигент, бомж, крестьянин, бизнесмен…) он выражает? Например, врач районной поликлиники, врач сельский, врач-частник – у всех у них своё восприятие мира, свои, следовательно, словечки и выражения…
И т.д. *
-------------------------
* Подробнее на эти темы я уже писал в своей «Экологии». Ну, и, разумеется, далеко не только я… Почитайте на досуге классиков!
-------------------------
К сожалению, о своеобразии речи персонажей сейчас мало кто задумывается. В диалогах зачастую и не отличишь, например, говорит ли это мужчина или женщина, старик или ребёнок.
Где говорит автор, а где говорит его герой?
Как именно беседуют герои у автора? Точку зрения какой социальной группы, какого характера они выражают?
Насколько понимают они друг друга? (Ведь все мы, на деле, говорим на РАЗНЫХ языках!
Каких тем касается их беседа?
Какое это имеет отношение к: раскрытию темы, идее, композиции, сюжету?
Как с этим обстоит дело у Вашего автора?
4. Стиль. Внутренний диалог. «Прозаическая плоть».
Как у автора обстоит дело со стилем? Есть ли он? Если есть, то каков он: он академический, сухой, или он разговорный? С грубоватым юмором или лирический, доверительный? Классический? Стремится к народному?
Ритмика изложения? Он гладкая, укачивающе-усыпляющая? Она рваная, грубая?
Насколько часто писатель использует причастные и деепричастные обороты?
Его предложения чаще длинны или он стремится излагать мысли кратко?
Насколько ровно предложения по стилю, а главное – по внутренней идее перетекают друг в друга?..
И, главное, снова – насколько избранный автором стиль повествования соответствует тем же идее, композиции, сюжету, раскрытию характеров героев и персонажей?
И т.д.
Ну, о внутреннем диалоге я много уже писал в той же «Экологии». Почитайте, по-моему, неплохо получилось. Повторюсь в главном: и сама обстановка, и образы, и описания, и прочая, и прочая, в идеале должны находиться в непрерывном внутреннем диалоге друг с другом. В принципе, это и создаёт ощущение слитности, цельности произведения, именно это и создаёт ту «прозаическую плоть» (по выражению Бархударяна-Колунцева), которая не только захватывает читателя, но и исподволь помогает подвести его к проблеме, заставить на эту тему размышлять…
Тому помогают и сравнения, и эпитеты, и метафоры, и звукопись… - о которых я уже не буду распространяться, и так понятно.
Несколько слов об избирательности. Бывает, читая какое-либо произведение, читатель, наталкиваясь на «развёрнутое описание» просто пропускает его. Почему?
Возьмём, например, портрет. Можно до мелочей, не пропуская ни одной подробности, описывать и губы, и зубы, и ноги, и руки, и глаза, и уши… Причём, произвольно переходя с ушей на ботинки, а с изгиба трости на глаза. Только кому и зачем это надо? Как это согласуется с замыслом, например? Как этим раскрывается характер? Что из всего этого должен усвоить читатель? Не вредит ли это динамике сюжета? И проч., и проч., и проч.
Не злоупотребляет ли автор описаниями? Насколько органично они вписываются в повествование (возьмём, например, Брэдбери, у которого описание – это всегда развитие сюжета). Или же автор скуп на описания, выбирает лишь самые характерные детали и чёрточки? И – не злоупотребляет ли он этим? Быть может, в каком-то месте следовало бы развить его подробнее?
Есть писатели, пишущие скупо, плотно.
Есть наоборот, очень искренне, развёрнуто, порою «жидковато».
Ни тех, ни других не хотелось бы представлять идеалом. Каждый хорош по своему… если… если… если… Ну, понятно.
5. Читатель. Социальный заказ.
Кто будёт всё это читать, помимо рецензента?
Кого всё это заинтересует?
Кто проникнется этими идеями?
Кто, иногда улыбнувшись, а то и всплакнув, скажет: «вот и у нас такое было»?
Кого и чему это научит?
Кто с этим будет согласен или наоборот?
И т.д., и т.д., и т.д.
Существует ли социальный заказ на эту, избранную автором, тему?
Почему в наше время обрели популярность разные там «фэнтези», «детективы», женско-эротичное нытьё, псевдоэзотерическое чтиво?
А потому что людей пугает реальность. А потому что они хотят бежать – и от кризисов, и от реальных бандитов, и от повышения цен… - туда, туда, в мир вымысла. Это своего рода наркотик, опиум, позволяющий хоть на время, хоть виртуально, но уйти как в сон в то «чтиво», которое в изобилии предлагается с прилавков. И потому – развлекаться, развлекаться, развлекаться … до посинения и также потери ощущения реальности.
А пылятся на тех же прилавках Гумилёв, Бунин, Толстой, Гоголь, Бальзак, Достоевский…
Потому как сложно. Заставляет думать, тянет беседовать на высокие темы.
«Лучше жевать, чем говорить».
Пожалуйста, утешьте Вашего автора, натыркавшегося по редакциям, которые сами, едва сводя концы с концами, просто вынуждены отказывать ему и печатать тот бред, который, хотя и не является литературой, но «востребован широкой публикой».
Пусть хоть когда-нибудь в будущем, но действительно СДЕЛАННОЕ произведение непременно найдёт своего читателя. На это надеемся, на этом стоим и не можем иначе.
6. «Блошки».
И напоследок.
«Бескрайние поля», «серебристый лайнер», «пыльная дорога», «безутешная вдова», «жаркое пламя», «жалкие лохмотья», «щедрая природа», «окончательный выбор», «захватывающая история», «внутренняя сила»…
«Свой (своя, свои, своя и проч.)». «Какой-то…». «Ещё». «Уже». «Вот». «Сам». «Даже»...
Хватит?
В последние годы вычищать штампованные словечки стало легче – выбрал в поисковичке своего компьютера опцию «найти» и вперёд.
Со штампованными выражениями труднее.
Посоветуйте автору… не лениться. В языке нашем столько возможностей… Надо только поискать. Посоветуйте ему завести записную книжку – записывать удачные, пришедшие на ум или от кого-то услышанные выражения и словечки. Это будет, ей-богу, нелишнее занятие, если человек всерьёз задумал описать художественным слогом свои самые заветные мысли, чувства, настроения, надежду, веру, любовь.
Я прошу прощения у своего самого требовательного критика – у Вас, дорогой читатель. Всего в один миг и в один вечер не расскажешь и не выскажешь, поневоле будешь прыгать с пятого на десятое. Тороплюсь, спешу…
И так же будет торопиться Ваш автор, которому Вы, быть может, будете писать свой высокий отзыв. Будьте же к нему хотя бы снисходительны.
С уважением, всегда искренне Ваш
Феликс Эльдемуров.
http://www.proza.ru/2008/12/09/527