Тони, Творец Королевских Хроник и гордость культурной жизни державы, с некоторых пор стал пренебрегать общественным долгом. Он бросил весь материал Олимпийского протокола в чей-то огород и успокоился.
Кто мог знать, что в огород не только подбрасывают ценности, но и наоборот?
Нашедший объявил всю папку Национальной Реликвией и не поскупился на благодарности в свой адрес. Вскоре, за крупное вознаграждение, она попала к Королеве. Движимая странным капризом, Королева открыла тяжелую папку и наугад взяла верхний доклад.
- Общественный трансплантолог, - прочитала Королева. И, чтобы рассеять недоумение, призвала к ответу своего шута.
Тонни, ветреный, но правдивый юноша, не стал запираться и объяснил все. Свой поступок оправдал обострением приступов безответственности в период цветения подсолнуха. Королева, как первый рецензент его шуток, на этот раз юмора не оценила. Напротив, она вменила в обязанность впредь отыскивать в Королевстве новые артефакты и освещать их талант в общественных изданиях.
- А пока освети для нас это, - велела она, - что-то этот самородок темнит...
Самородок и в самом деле был необычен. В памяти Тонни он закрепился с именем Выродок. Но Королева - женщина, ей видней. Пришлось посвятить этому самородящемуся созданию 4-ый неофициальный выпуск Олимпийского протокола.
"Следующий докладчик взбирался на трибуну медленно, чтобы дать присутствующим насладиться его невероятным, словно составленным из разных кусков, организмом. Впрочем, так на самом деле и оказалось, о чем он не раз упомянул во время выступления.
- Дорогие мои будущие единокровцы! - обратился он к залу. - Вы и представить себе не можете, каких высот достиг я на поприще стыковки разных наук. Особенно мне удался сплав трансплантации с социологией. Трансплантировал социологию в трансплантацию. Это каламбур, - уточнил докладчик для усомнившихся.
Он прислушался к робким хлопкам с галерки и недовольно хмыкнул.
- Я даже диссертацию написал! - похвастался он.
В зале встретили эту новость мрачным молчанием, граничащим с неодобрением.
- Моя диссертация, впрочем, как и сам факт моего существования, были восприняты всем ученым сообществом с чувством глубокой озабоченности, - снова похвастался докладчик. И опять безответно.
Общественный трансплантолог помолчал и неодобрительно заметил:
- Зря вы не радуетесь. Потом жалеть будете, что не участвовали в народном ликовании.
Секретарь, сверившись с процедурой, попросил не затягивать вступительную часть.
- Переходите уже к сути, милейший, - потребовал он.
- Ладно, - смирился с неизбежным оратор, - так и быть - вникайте. Посмотрите на меня. Внимательней. Кем был я раньше?
- Никем, - попробовали обидеть в зале.
- Верно, никем, - согласился бывший скромняга. - А кто я сейчас?
- Никто? - уже уверенней уточнили в зале.
- Я - это все, - объяснил общественный трансплантолог. - Все лучшее, что когда-то составляло самую суть моих доноров. Посмотрите на эту ногу. Ее владелица была сама расчетливость. Как только я пришил себе ее ногу...
- Маньяк! - раздались возмущенные выкрики.
- Напрасно вы так, - успокоил всех докладчик, - мы обменялись конечностями в равных долях. Так вот, как только я пришил себе ногу этой крайне расчетливой особы, в тот же день таблица умножения открылась мне во всем ее величии. А раньше никак не давалась. Чудо, правда?
Публика озадачилась.
- Или другой пример. Посмотрите на мою руку. Я махнулся с бывшим карманником-рецедивистом. И знаете что случилось?
- Пошли подрезать кошельки? - примерно такие версии посыпались одновременно с разных сторон.
- Увы, - разочарованно вздохнул оратор. - Я встал на защиту ваших. А вы беспечно это не заметили. Увы!
- Это каким образом?
- Бывший карманник с моей новой рукой сразу попался и, как пойманный на воровстве, был публично лишен своей, то есть бывшей моей, руки. Собственно это с ним не впервой. После первой экзекуции мы и махнулись конечностями.
- Это кошмар, - заохали слабонервные.
- Это жизнь, - уточнил общественный трансплантолог, - Думаете легко найти донора? А между тем вы, так бессмысленно хватающиеся за свои части тела, не понимаете главной тайны. А тайна в том, что с пересаженным органом к вам перейдут и все свойства вашего обменщика. Все его способности.
- Нам бы со своими разобраться, - печально вздохнули в зале.
- Мешают свои - передайте их соседу. Пусть он мается с вашими талантами. Чувствуете, как все улаживается? Моим методом мы решим все личные недоразумения, - заверил оратор.
В зале стоял ропот: видимо кого-то проняло.
- Но величие моей школы не в решении личных конфликтов, - с хорошо поставленным пафасом признал оратор. - Величайшая моя заслуга перед нашим надеюсь благодарным Отечеством состоит в том, что я нашел способ кроить таланты. Хотите музыканта, хотите художника. Да кого захотите, того и скроим. Сошьем из подходящих доноров. Вот тогда мы покажем остальным! Они у нас все увидят! - и он затопал второй пришитой ногой, которая раньше, видимо, принадлежала какому-то вояке.
- Успокойтесь, милейший, - потребовал Секретарь и позвал на сцену помощников.
Но вторая пришитая рука уже надавала докладчику пощечин и, взяв за ухо, вела прочь. Видимо, ранее она приносила Королевству большую педагогическую пользу..."