Ролевая Рулевая
"Стена плача" Некрополиса давно стала легендой для обитаемой Пустоши. Забредать в этот город избегали даже крепкие одиночки, даже караваны с отличной охраной. Слишком мрачная репутация, слишком страшные слухи о воинах-зомби и россказни о муках несчастных, медленно умиравших в убежище, ставшем ловушкой для доверчивых. Как легко и просто было покупать акции корпорации "Технология Спасения", как хотелось верить, что в подземных минигородах можно спрятаться от губительной радиации, от невидимой смерти, от послевоенной разрухи... Пусть старшие до конца жизни не увидят чистого свода небес и ясного солнышка, а младшие привыкнут видеть над собой с младенчества только своды убежища, даже знать не будут, как выглядит звёздное небо или многокилометровый слой чистого воздуха над головой, а знания о мире поверхности получат из фильмов и книг. Обитаемый мир сузится до пространства между броневыми плитами - от стены до стены, от пола до потолка, но можно же жить, можно привыкнуть, можно дать здоровое потомство, а потомкам дать образование и навыки выживания. Можно жить...
Оказалось, что нельзя. Двери убежища не закрылись. Строители торопились, снабженцы крали, монтажники допустили брак. Приёмная комиссия получила взятку. Убежище заселили в первые часы войны согласно купленным сертификатам спасения. А спасение стало проклятием. Умирание было ужасно, а тем, кто не умер, повезло ещё меньше. Мучительные мутации, разложение живьём, потеря человеческого облика, существование в теле полутрупа... Такой перспективой можно напугать кого угодно, но реклама расписывала не это. Ещё бы! Кто бы стал вкладывать денежки в акции, гарантировавшие смерть в ассортименте? Купите способ быстро и болезненно погибнуть! А вот ещё погибель на выбор! Тоже в муках, но очень долго! Недорого! Для семей скидка! Если приведёте соседей, вам предоставят двойную скидку! Налетай, простофили, сегодня рекламная акция, вас обманут дешевле, в кредит с минимальным процентом, берите ссуды, подпишите договор! Ваши деньги выгодно вложить в наши гарантии!..
Довоенный рекламный бред докатился до послевоенных времён на старых плакатах, полуистлевших буклетах, покосившихся выцветших щитах и стал частью пейзажа, деталями интерьеров в развалинах. Глаза людей скользили по картинкам с лицами счастливых спасающихся предков так же равнодушно, как глаза гекконов по мёртвым несъедобным камням. Сердца не наполнялись гневом, ирония не кривила губы, сарказм не искажал лиц, сардонический оскал черепов в грудах косточек людей и животных никого не впечатлял, не сжимались кулаки мстителей. Сочинители рекламных дурилок вымерли так же, как их жертвы. Жертвами оказались и палачи, жертвами стали все. Хочешь кого-то наказать? Поздно суетиться, поздно...
В проёме не было стекла. Даже осколков не осталось торчать из трухлявой рамы. В большинстве развалин сами деревянные детали рам, дверей и прочих косяков давно сгорели в кострах. Развалины таращились проёмами, как слепцы бельмами. Крыша ещё не провалилась. Стальные балки пока держали. Что с того, что пол второго этажа стал крышей для помещения первого? Почти не осталось двухэтажных домов, а про высотки и даже третьи-четвёртые этажи уже мало кто помнит. Одноэтажность - норма жизни. Вам смешно? Разве это жизнь? Пока жизнь. Очень разная, очень страшная и часто слишком короткая. И не каждый может крикнуть в отчаянии, что слишком молод, чтобы умереть. Кое-кто хотел бы взвыть, что слишком стар, чтобы жить, но живёт, всё ещё живёт и кончать с собой не будет.
Из тьмы комнаты тусклые глаза следили за убийством. Троица пустынных рабойников надышалась джетом и подстрелила одинокого путника. Бандиты хвастались и веселились, обшаривая труп. Через часок наступит отходняк с упадком сил и остроты восприятия. Убийцы будут едва пошевеливаться и не будут так опасны, как сейчас, когда их пробило бодряком на полную катушку. Из мешка выкинули пачку бумаг. Веером рассыпались фотографии. Тут были очень старые одноцветные, были и цветные. Целые, обгорелые, склеенные из кусочков, вырванные вместе с листами из фотоальбомов...
Глаза наблюдателя стали обретать злое выражение. Святотатство! Бродячие разбойники оскорбили место и тех, кто его охранял. Мало святого осталось в душах, но "Стена Плача" должна была быть неприкосновенна для всех и недоступна для всех, кроме тех, кто приходил смотреть и поклониться. Городу давали много имён, но прижилось только "Некрополь", "Некрополис". Всепланетному кладбищу обязательно нужно такое место. Тут неумолимая смерть оставляет маленький шанс. Как только увидел эту руину, дальше иди без опаски! Тут мог погрустить или даже прослезиться крутой найткин рядом с хлипким человечишкой, гуль не облизывался на рыдающее рядом гладкокожее мяско. Гули тоже плачут, только слёзы у них мутные и больше похожи на жидкий гной. Не сразу и поймёшь, плачет ли чудовище или вытекают гноем его мутные глаза. Перед "Стеной" все равны и никто не уйдёт обиженным.
Говорили, что далеко на юге был ещё один Некрополис. Будто бы старое правительство в тамошнем убежище устроило какой-то уродский эксперимент и броневая плита специально не отсекла жителей убежища от опасности после ядерных взрывов. Так было по плану эксперимента. Люди умирали и мутировали, а специальные агенты собирали информацию, шифровали и складывали в равнодушные компьютерные недра страшные истории жизней и смертей, пока не умирали сами. Ходили слухи, что власть в том городе мертвецов захватил злой интриган и то ли тоталитарную секту устроил, то ли сколотил банду грабителей и людоедов. Будто бы с этого жуткого города начинали захват обитаемого мира войска супермутантов легендарного Повелителя. Была битва и с тех пор тот Некрополис пуст, а может уже и нет его, как не стало многих городов и селений, растворившихся в пустыне без остатка, как сказочный рафинад в кипящей воде. В здешнем Некрополисе никто не наблюдал, ничего не записывали в хранилища информации, пищевые синтезаторы и системы очистки воды поломались в первые же дни, а "автодоков" и "мистеров хэнди" хватило лишь на несколько месяцев. Строительный брак и замаскированные недоделки убили тысячи людей не хуже бомб, а кто выжил, тот завидовал мёртвым.
Выжившие мутировали, выглядели они, как ходячие кадавры, репутацию имели людоедскую. То, что всё ещё связывало ходячих мертвецов с более-менее нормальными людьми пустыни, носило название "Стена плача" и было всего-навсего длиннющей кирпичной стенкой в подземном гараже под развалинами громадного супермаркета. На неё крепили фотографии и записки все, кто хотел сообщить о себе и найти родных. Бандиты, убившие странника, наверняка догадались, куда он шёл. Они нарушили табу. Их надо казнить. Мир идущим к "Стене Плача"... Мир идущим от "Стены Плача"... Свод законов из двух пунктов. Так коротко и так ясно. А кто нарушит - тому не жить!
Ближе к вечеру за спиной мертвяка-наблюдателя зашевелились бойцы-зомби. Костлявые пальцы сжимали ножи и копья, тихо зажужжали включаемые потрошители и механические кулаки. Тени вышли из сумрака развалин к нарушителям Закона. Останки несчастного путника тоже не останутся без присмотра. Четыре тела прокормят защитников "Стены" в течение нескольких дней, оружие пополнит арсенал, одежда... Пусть валяется. Она не нужна. Руки живых мертвецов бережно собрали листочки со списками и фотографии. Через пару часов любой, кто оказался бы у "Стены", смог бы всмотреться в лица на фото и прочитать фамилии спасшихся, сведения о тех, кого ищут и объявления о тех, кто нашёлся и хочет оповестить о себе друзей и родных. В нише напротив стены стоял новый отряд зомби и смотрел на стену. Все уже знали, что сегодня никто не дошёл. Единственного странника убили бродяги. Святотатцы и их жертва перевариваются в желудках жрецов памяти и защитников последнего закона. Закона пустыни... У "Стены" мир для всех. Мир приходящим, мир уходящим. А нарушители закона умрут. Когда отойдёт в небытие последний грамотей, новых списков больше не будет. Когда истлеют последние фото, прах ссыплется со стены на пол. Останется стена, возле которой можно плакать, не боясь нападения. Плачущего защитят мертвецы, а других законов в пустыне нет.