Пародия на книгу Андрея Малахова «Мои любимые блондинки»,
написанная в жанре белой трагедии.
- И кем Вы хотите устроиться к нам на работу?
- …Ведущей какой-нибудь телевизионной программы.
- У нас один ведущий!!! Это Андрей Малахов!!!!
Темно-карие, почти черные, глаза продюсера нескольких рейтинговых шоу Первого канала разъяренно поблескивают. Генриетта Николаевна буквально съедает меня ими. Сказав, как отрезав, резко и отрывисто, она дает понять, что, пока она жива, бесперспективняк будет преследовать всех, кто дерзнет посоревноваться в популярности с богом передачи «Большая стирка». Свой первый день в Останкинwood я запомню надолго…
- Добрый день! Добрый день! Добрый день! В эфире – самое горячее ток-шоу Первого канала «Большая стирка»! – бодро начинает Андрей Малахов каждый будний день ровно в 17.00.
И в 1277-й раз он произносит их фирменное:
- Настоящая жизнь и настоящие страсти! Не переключайтесь!
И в 35-й раз за лето я слушаю это за его спиной, сидя в плотных рядах нанятых за 300 рублей в день «артистов массовых сцен».
- Юль, я еле сдержалась! Вот не поверишь! – шепчет мне во время рекламной паузы, когда можно немного расслабиться в жестком кресле, моя сожительница по комнате в общежитии, длинноволосая и длинноногая блондинка Оля из Чебоксар. – Я прямо готова была сейчас встать, выйти на съемочную площадку и закричать в камеру: «Мама! Я здесь! Я тебя люблю!». Это же прямой эфир! Она бы меня увидела и порадовалась!
- А-ха! И плакали твои заработки в массовке для оплаты койко-места! – зашептала я ей в ответ. – Думаешь, Андриан бы тебя записал после такого?
- Ну и что!? – вскипятилась не на шутку подруга. – Плевать я хотела на этих бригадиров массовок! Кто они такие? Неужели без них пропаду? Вот пойду завтра и устроюсь на работу! Клянчишь-клянчишь у них каждый вечер: «Запишите меня, да запишите меня!». Надоело!
- Ну да. А жить ты будешь первый месяц работы на улице вероятно…
Со всех концов бывшего СССР в Москву стекаются безработные, обессиленные нищетой и безысходностью, граждане. Попытка заработать деньги для отсылки на родину оборачивается зачастую замкнутым кругом каждодневных съемок в массовке. Бесталанные и гениальные, обездоленные и по-мещански выжившие, люди одержимы одной целью – прокормить себя и семью. Поэтому готовы быть кем угодно ради реализации творческих идей и забав редакторского состава многочисленных телепередач и безнадежно-дауновских сериалов. Оплаты этих трудодней едва-едва хватает им на снятие жилья и двухразовое питание в виде кофе с булочкой. Но «заезжие гастролеры» не сдаются. Они знают – дома и этих копеек не получишь.
- Аплодисменты, господа массовщики! Улыбка! Работаем-работаем! Стоп! Кто это там на «Камчатке» в носу ковыряет? Вывести из зала немедленно! Кто вообще эту бабулю «божий одуванчик» в студию привел? Го-спаа-дя! Давай-давай, бабуля, иди отсюдава по-добру по-здорову! Шляются тут всякие… - молодой симпатяга модератор-брюнет не по-детски сердится.
И зал взрывается аплодисментами, боясь оказаться на месте оставшейся без денег бабули…
Похудевшая до неузнаваемости Лена Пятницкая шла по второму этажу Останкинwooda, деловито поправляя на носу новые дорогие очки, купленные скорее для понта, чем для зрения. Она преувеличенно не замечала вывалившуюся толпу из студии. Остановилась лишь на миг – переговорить с другим редактором программы «Большая стирка» - Наташей Бойко. Последняя что-то убедительно верещала, активно жестикулируя руками. В этот момент Елена уставилась на меня, только что увидевшую ее. Несколько секунд я размышляла на тему «что-может-делать-здесь-моя-бывшая-однокурссница-по-журфаку». К ее маске суперзанятости и напыщенности постепенно добавлялось удивление.
- Юль? Ты? Какими судьбами? Че ты здесь вааще делаешь?
- Я вааще-то пытаюсь здесь как-то выжить. А что здесь делаешь ты?
- А я здесь работаю!.. На «Большой стирке»!.. Редактором!..
Оп-па. Тру-ля-ля. Мы не очень-то любили друг друга в далеком от Москвы городе областного значения, когда сдавали бок-о-бок в течение шести лет экзамены в университете. Но здесь, в многомиллионной столице, случайно встретиться – означало знак свыше. Она предложила посидеть вместе в самом известном кафе телецентра «Кофемакс», располагающемся на первом этаже.
- Ты займи столик, а я ща спущусь! Вот только кое-какие проблемки решу…
Легко сказать: «Займи столик»! «Кофемакс» был заполнен до отказа. Единственный свободный - сиротливо пустовал на обочине, прямо у входа в кафе. Я не замедлила присесть на диванчик и поставить пакет с сумкой на стул. Лена явно не торопилась. Через минут десять она позвонила на мой сотовый:
- Буду через пять минут! Жди!
Я оставила вещи на стуле и отправилась за банкой «Кока-колы» в магазин всякой всячины напротив. Возвернувшись, поняла, что на стол претендует парочка мужчин.
- Здесь занято! – с разбегу плюхнулась я рядом с сумками.
- Да нам собственно здесь места бы и не хватило, - скромно заметили они. – Мы же не одни!
Мужчины робко притулились у стойки бара в метре от меня. Александр Домогаров молчаливо созерцал со своим спутником обстановку…
- Слушай, я себе зеленого чая сейчас возьму, - Пятницкая явно была озабочена поддержанием своего веса.
- Юлька, они такие!!! Такие!!! Ну вааще неземные!!! – Ленин голос импульсивно срывался на высоких нотах.
- Да кто, Лен?
- Ты не понимаешь!!! Они – боги!!!
- Лен, да о ком ты говоришь?
- Ну как о ком? Ну как о ком? О братьях Запашных конечно! Ты не представляешь, как я их люблю! А началось с чего? Андрей сказал: «Хочу видеть в студии братьев Запашных!». Ну я и стала их вызванивать, приглашать. И – втюрилась!!!
- Что значит «втюрилась»?
- Ну значит втрескалась!!!
- ???
- Юль, ну давай не будем больше обо мне. Ты-то как?
Мой рассказ Пятницкой был похож на геройский подвиг Ломоносова, сбежавшего из родных Холмогор в Москву. Я делилась с ней прохождением по всем кругам столичных закоулков, испытывавших меня на прочность, не затем, чтобы она пожалела. Мне нужно было просто выговориться. И выговориться такому человеку, который не воспримет информацию глубинно, а тут же выбросит ее во вселенское пространство. Пятницкая, посочувствовав коллеге-неудачнице, начала было расхваливать прекрасную свою работу редактором самого рейтингового канала. Со смыслом – мол, может поговорить с Генриеттой Николаевной насчет меня.
- Не стоит! – с важным видом отвечаю ей. – У меня сейчас как раз наклюнулись перемены в лучшую сторону!
Я имела в виду начало сотрудничества с «первой» аналитической газетой Москвы и Московской области. Ее редактор странным образом поверил журналистке, пришедшей в редакцию «с улицы». Правда, эта журналистка обошла со своей статьей о фиктивных браках мигрантки с Кавказа массу издательств перед этим… И теперь с ней пришел один из пострадавших, брат героя статьи. Учредители издания признали двухполосный материал Юлии Руденко лучшим в номере! Однако, мои успехи закончились после выхода третьей статьи в газете – о судах присяжных. Я поехала к друзьям в Питер на выходные, а заодно предложила сделать интервью с одним из самых известных журналистов-расследователей страны. Сделала. Но редактор печатать его отказался. И на работу меня не принял.
Я примчалась на съемку художественного сериала Абая Карпыкова «На полпути к сердцу» быстрее ветра. Бригадир – тоненькая и щупленькая пожилая Лидия Вениаминовна - поджидала команду массовки недалеко от станции метро Фрунзенская. Потом отправила всех к костюмерам в автобусы.
ОН пересекал дорогу, ровным шагом дефилируя мимо меня. На нем была шапочка с изображением изогнутых черных кошек. Не тюбетейка. Она как-то по-другому называлась. Я не знала как. И белое дорогое летнее пальто. В него нельзя было не влюбиться. Он был… настоящий. Мужчина! С усталым взглядом. Равнодушно скользнувшим по мне. (Он одинаково смотрел на все). Он был в себе. Человек в футляре. И он удалялся от меня все дальше...
Через час Абай Карпыков дал первую команду «Мотор!». Мужчина «в кошках», переодевшийся, сбивал за рулем «Жигулей» проходящего человека. Так диктовал сценарий. Массовка в составе человек двадцати с ужасом подбегала к месту происшествия. Я оказывалась рядом с этим темнокожим брюнетом, обладателем тоскливого взгляда, раз пять. В перерывах он стоял напротив и курил, изредка беседуя с кем-нибудь из съемочной группы.
Ночь, проведенная у него на восьмом этаже «сталинской» высотки, приравнивалась мной по эмоциональности к лучшим кинокадрам американских мелодрам. В эту ночь я была Ким Бессингер, а он Микки Рурком в «Девять с половиной недель»! Любовь… Она нечаянно нагрянула.
- Как в кинофильме Микки Рурк
Ты был веселый, дерзкий, пьяный.
Как я давно ждала, мой друг,
Такого смелого обмана!..
Этими словами начнется моя новая песня. Он тоже пел вечерами. В ресторане. Голосом Лепса. Через две недели он сказал: «Не звони. Я не люблю тебя».
Пятницкая!!! Она должна была мне помочь!!! И она «помогла».
- Валерий??? Здравствуйте! Вас беспокоит редактор программы «Большая стирка» Елена Пятницкая. Вы можете сейчас разговаривать?
Он мог!!! Еще бы!!! Приятный милый женский голосок предлагал ему встретиться в кафе, чтобы предложить стать одним их участников рейтинговой телепередачи!
- Вот и все. Он придет, Юль! Я помогу тебе, а ты – мне.
Мы ждали одновременно в двух кафе, расположенных в пятиста метрах друг от друга на Павелецкой, она – моего Валеру, я – "ее" Запашного. (Мое интервью с последним выйдет после в журнале «Лиза».) Через несколько часов спустя мы перестанем доверять друг другу и разругаемся с Леной страстно, бурно, с угрозами, надолго.
Настоящая жизнь и настоящие страсти! Как правило, остаются за кадром. Не ищите их в телевизоре.
Я сижу на жестком сиденье первого ряда новогоднего шоу Максима Галкина, смотрю на румяные софиты и на миллионы «звезд», которые вдохновенно исполняют свои роли в ярких декорациях, и чувствую плечо Андрея Малахова рядом. Мне хорошо и спокойно. Единственное, что меня смущает, - это невозможность выйти в туалет в течение съемочной ночи. Хочу ли я быть зрителем этих телешоу?