Решение опубликовать эту книгу созрело после нескольких лет размышлений о целесообразности такого шага. Так получилось, что я оказался в некоторой степени задействован эпизодически в событиях, которые легли в основу сюжета, и происходили (возможно, происходят и в настоящее время) в действительности.
Не спрашивайте, откуда у меня взялась тетрадь с записями, выдержки из которой будут составлять немалую часть моего повествования. Дневник, как и человек, заполнявший его, несёт в себе много странного, непонятного, а порой и необъяснимого. Это может прозвучать неожиданно, но всё, что изложено ниже, могло, может и вскоре будет касаться каждого.
Цитаты, взятые в кавычки, в большинстве своём общеизвестны. Но текст из оказавшегося в моих руках дневника будет вплетаться в сюжет без кавычек, от первого лица, поэтому не поддавайтесь иллюзии, будто я веду рассказ от своего имени. Скажу даже, что со следующего абзаца я отвожу себе сугубо повествовательную роль и собираюсь лишь наблюдать за развитием сюжета. Говорить от своего имени в этой книге больше не буду.
Приятного чтения!
***
«Учись читать, без труда я не даю ничего, я в лавровые венки вплетаю крапиву, которая жжет лоб, в пиршественные чаши я выжимаю яд болезней, к богатству я присоединяю скуку и пресыщение, я беру плату за каждое наслаждение, потому что наслаждение есть награда и должно быть куплено усилием.»
- Да поймали тут одного психа! Посреди пустыни сидел в машине с трупом жены и пистолетом в руках. Вроде сам застрелиться собирался, только передумал, когда мы подъехали, - рассказывал лейтенант погранвойск доктору в белом халате.
- А почему вы его ко мне привезли? Это ж уголовник. Ему в кутузке место, а не в клинике, - недоуменно смотрел на офицера врач.
- Да возил я его уже в отделение, но у него справка, типа он невменяемый, а еще там было написано «легко впадает в состояние эффекта». Я бы его там и оставил, да мне в милиции сказали, что он уже проходил по какому-то делу, и в суде его с этой справкой отправили в психбольницу. Еще сказали, чтоб вез его сюда, мол, здесь ему самое место. А специалисты разберутся.
- Аффекта, - сказал доктор.
- Что? – переспросил лейтенант.
- Легко впадает в состояние аффекта, а не эффекта – поправил врач.
- А что это такое? – поинтересовался лейтенант.
- Это состояние, в которое я сейчас впаду, если вы немедленно не заберете его отсюда. Я не намерен держать здесь уголовников лишь потому, что в милиции для них не нашлось места. Везите его туда, откуда привезли.
- В пустыню, что-ли? – попытался пошутить лейтенант.
- В милицию, – не понял юмора доктор.
- Не повезу я его туда, мне в 22:00 нужно быть в части. Вот Вам его справка, вот протокол о задержании. Акт приема- передачи. Распишитесь. Отказываетесь расписаться? Павлов, Гортанский! – крикнул лейтенант.
В проеме показались два молодых пограничника, по всей видимости, – рядовые.
- Доктор отказывается подписывать акт приема-передачи. Освидетельствуйте. Распишитесь, - распорядился командир.
Солдаты послушно поставили на бумажке свои подписи.
- Послушайте, что это за безобразие? – запротестовал доктор, – я вызову милицию!
- А это уже вам, медикам, виднее, что с ним делать. Милицию вызывать или в смирительную рубашку упаковывать, - ответил пограничник.
- Да у вас тут и у самих, чем не милиция? Еще похлеще будет, - заулыбался второй.
- Разговорчики, - резко оборвал рядовых лейтенант.
- Как Ваша фамилия? Я буду жаловаться! Вы не имеете никакого права врываться в мой кабинет и оставлять здесь всякий сброд, подобранный неизвестно где, который даже милиция не принимает! – закричал доктор.
- Моя фамилия есть в протоколе, – спокойно ответил лейтенант и направился к выходу. Возле двери он на секунду задержался, обернулся и спросил:
- А что это, все-таки, за состояние такое? Как Вы говорите? Аффекта?
- Во-о-он!!! – заорал главврач психиатрической лечебницы, профессор Егоров.
Лейтенант небрежно взял под козырек и закрыл за собой дверь.
После напряжённого рабочего дня профессор взял в руки копию дневника, подаренную ему выписавшимся неделю назад пациентом. Назвать его больным профессор в силу разных обстоятельств не мог и даже боялся. Чтобы немного успокоиться, Егоров погрузился в чтение, разложив перед собой ксерокопии тетради, заполненной убористым почерком. Порой текст описывал самые мельчайшие подробности из жизни ведшего дневник человека, порой отражал его мысли и чувства в конкретный момент, порой погружал в пространные рассуждения на самые разнообразные темы.
…
- Чтобы побороть свой страх, нужно заглянуть ему в глаза, но при этом необходимо помнить, что страх и смерть ходят рядом – вещал с телеэкрана ведущий какой-то «экстремальной» передачи.
В памяти всплыла другая, набившая оскомину фраза, о том, что смерть улыбается каждому из нас, вопрос лишь в том, когда мы наберемся смелости улыбнуться ей в ответ.
Да, пожалуй, именно страх подтолкнул меня к открытию способности посредством сна проникать в сознание людей, влиять на их жизни, читать самое сокровенное, скрытое за десятью замками в глубинах подсознания, куда иногда и заглянуть страшно.
Вначале страх заставил меня искать в снах убежища от реалий окружающего мира. Я построил свой собственный мир, в котором я всемогущ и все подчиняется силе моей воли. В моем мире, созданном моим разумом, нет других сознаний. Он не населен никем, кроме растений и звуков птичьего пения. В моем мире много солнца, водоемов и нетронутой природы. Мой мир живет благодаря мне, а взамен он восстанавливает мои силы, растраченные в мире реальном. Вначале все было так просто.
Я уже слышу, уважаемый читатель, Ваши мысли: «бред какого-то шизофреника…». Не стану Вас разубеждать, потому что из 100 процентов человечества 98 процентов людей имеют психические отклонения. А остальные 2 процента содержатся в психбольницах. Поистине, это безумный мир.
Когда мне стало скучно в созданном мной мире, я стал искать развлечений в свободном пространстве сновидений. К тому времени я уже научился в определенной степени контролировать свой разум во сне и задавать усилием воли нужное направление своим движениям в океане сновидений.
Естественно, в период полового созревания, когда я только начал развивать свои способности, сны женщин представляли для меня больший интерес, чем что-либо другое. Вначале это было элементарное подсматривание в замочную скважину за сознанием совершенно случайных представительниц прекрасной половины человечества. Правда, не всегда увиденное мной было столь же прекрасно.
Затем первое проникновение в сознание человека и непосредственное участие в событиях сна. Со временем открываешь для себя более широкие возможности и перспективы. Впрочем, с приобретением знаний и осознанием необъятности открывающихся для собственного развития горизонтов, понимаешь, что искушение милых дам, мирно сопящих где-то в своей постели (может, даже с мужем или любовником под боком), – всего лишь развлечение.
Представьте, что Вам разрешили поработать на компьютере с базой, составленной из всех мозгов, какие есть на Земле. Конечно, большая часть этих мозгов – дерьмо. Но бывают мозги, познанию которых можно посвятить годы и все равно не исчерпать их незаурядного содержимого. Еще более захватывает чувство, испытываемое от осознания своей причастности к тому, что происходит в реальном мире. Причем не только в настоящем.
Например, таблица Менделеева. «Не верю» – слышу я Ваше восклицание. Да мне, по большому счету, наплевать – верите Вы или нет. Периодическая таблица не станет от этого менее периодической, а элементы, содержащиеся в ней, не утратят своей валентности. К тому же я не претендую на соавторство и не требую всемирного признания. Я не люблю химию.
Сон Менделеева был случайностью. Я не задавался конкретной целью. Я просто наткнулся на химика в океане сновидений. Точно так же, как наткнулся на Бодхидхарму, основателя Шаолиньского монастыря, который после сна, в котором мы встретились, оторвал веки и просидел девять лет под стеной, предаваясь медитации, и никогда больше не погружался в глубокий сон. Что же его потрясло, спросите Вы. Я просто показал ему будущее. Будущее мира.
Я никогда не хвастаюсь и не горжусь тем, что Вы прочтете ниже.
В мире нет границ, которые я не смог бы преодолеть. Немножко силы воли, крупица огромного желания, капелька заинтересованности – и ты получаешь то, к чему стремишься. Я это понял еще на заре своих путешествий в мире сна, когда именно во сне смоделировал сценарий своей первой физической любви со знакомой девушкой, а потом все осуществил в действительности. Позже девушка говорила, что у нее было ощущение дежа-вю во время встречи со мной.
Думаю, многие известные модели и актрисы, бывшие на пике популярности в середине девяностых годов и не сходившие с обложек журналов, увидев меня, испытали бы то же ощущение дежа-вю, что и моя первая девушка. Это нормально, потому что я неоднократно посещал их во сне.
Да, и еще, чуть не забыл! Сказку о спящей красавице помните? В общем, это я её…
Ха-ха-ха! Да шучу, шучу…
Зачем я пишу эту книгу? Это довольно трудоемкое, отнимающее много времени, занятие обусловлено не тщеславием и попыткой объявить на весь мир о своих способностях или потенциальных человеческих возможностях, а всего лишь вызвано шкурным интересом помочь себе. Я бы предпочел и дальше держать все в секрете, но, увы. В любой деятельности нужно соблюдать определенные правила или технику безопасности. Пребывание во сне в чужом сознании должно быть ограничено определенным временным интервалом, иначе рискуешь потерять «свое я» и буквально забыть, кем являешься на самом деле. Проще говоря, увлекшись, можно потерять память. Имея на счету амнезию и длительный период восстановления, во избежание повторения подобного я и веду дневник, чтоб, если чего доброго это еще раз повторится, я имел четкую картину событий своей жизни и мог бы найти снова причинно-следственную связь во всем произошедшем, происходящем или произойдущем. Интересно, есть такое слово? Ладно, чтобы избежать обвинения в неграмотности, напишу «в том, что произойдет». Исправлю позже. Может быть. Или не исправлю. Все равно прошлого и будущего нет. Есть только настоящее.
«Это я искал многие годы, в разных землях, далеких и близких; я прочитал множество книг и выучил множество языков, я общался с разными людьми, я много трудился, чтобы увидеть хотя бы лучик истинного знания… Увидев это, я осознал, что мудрость не может быть достигнута усилиями человека, но лишь по Твоей воле, о Господь»
(Джон Ди)
Не только прошлое влияет на настоящее и будущее, но и будущее влияет на настоящее, и прошлое. Если представить себе эту модель в виде восьмерки или знака бесконечности (;), то в центре находится настоящее, и собственно, человек, в этом настоящем пребывающий. В одной части образованных петель находится прошлое, а в другой – будущее. Потоки событий и действий, а точнее их последствия, движущиеся через центр (настоящее, в котором находится человек), обуславливают его теперешнюю жизнь или существование. Подавляющее большинство людей влияет на будущее неосознанно и проектируют его через прошлое, поскольку будущее им неизвестно и только единицы способны чувствовать то, что будет, а также влиять через будущее на свое настоящее и даже прошлое. Пример: человек знает, что через месяц он выиграет в лотерею миллион долларов. Сегодня он решает потратить все свои сбережения на открытие нового дела, которое в корне изменит его жизнь на месяц раньше, чем это могло произойти.
Более того, проникнув в чье-то сознание в прошлом, можно подкорректировать события, имевшие для человека негативные последствия. Важно лишь отслеживать и контролировать всю цепочку событий, чтобы не потерять желаемый результат. Это тяжело. К тому же, всегда есть нечто чрезвычайно мешающее в каких-либо действиях по изменению прошлого и важно соблюдать необходимый баланс, чтобы изменения все-таки произошли. В конце концов, история человечества – это всего лишь наведенная галлюцинация и, если найдется кто-то способный внушить большинству, что, например, второй мировой войны не было, то так оно и будет. Более того, окажется, что она действительно не произошла.
Внушить – значит, не только стереть все воспоминания о чем-то, но и заполнить промежуток времени реальными событиями в прошлом, которые будут предметом воспоминаний человечества. Внушить, в данном случае – значит, предотвратить. Это очень тяжело, но человеческим возможностям есть только тот предел, который определяет сам человек. И тяжело это только для того, кто не знает, как справиться с такой объемной задачей. Имея представление как справиться с задачей не столь глобального масштаба, можно со временем посредством практики и тренировок достигнуть того уровня мастерства, на котором любая задача будет по силам.
Снова маленький пример. Все помнят о взрыве на Чернобыльской атомной электростанции в 1986 году. Но никто не знает о том, что взорвался не один четвертый блок, а вся электростанция и что последствиями этого взрыва были миллионы жизней и последующие события поставили на грань выживания миллионы людей, а СССР распался на три года раньше, чем написано в современных учебниках истории. Вы об этом ничего не знаете? Именно поэтому удалось изменить прошлое, вычеркнув и уничтожив все воспоминания, а также наполнив всё новым содержанием и событиями. Это сложно постичь, но это легко сделать, когда веришь в свои силы, и очень желаешь что-то изменить.
Вы спросите, почему же не удалось предотвратить взрыв вообще? Существует определенный баланс событий, который невозможно нарушить без последствий. Представьте себе течь в борту корабля, заткнув которую пальцем в одном месте, обнаруживаешь ее в другом. А если брешь масштабнее? А если пальцев не хватает?
Чтобы повлиять на прошлое, нужно было изменить всё по цепочке вплоть до самых смутных воспоминаний самых маленьких детей. Невозможно было полностью наполнить тот период времени событиями, способными заменить по силе воздействия на человечество и эмоциональной отдаче от людей взрыв всей станции. Одним, далеко не самым определяющим, из событий заполнившим вакуум, стала катастрофа американского «Челленджера» (приношу американцам свои извинения). Частично удалось перенести чернобыльскую катастрофу во времени и пространстве. Тунгузку помните? Не было там никакого метеорита. Был выброс разрушающей энергии. Помог мне в этом Никола Тэсла, ученый, чей мозг время от времени представляют для меня определенный интерес. Человеческие жертвы от взрыва в Сибири были в сотни тысяч раз меньше, чем от «забытого» взрыва ЧАЭС, но, к сожалению, многое компенсировалось в первую мировую и первые годы советской власти в Российской империи. Не смотря на все усилия, ЧАЭС все равно взорвалась, но теперь уже только один четвертый блок. И это имело намного менее ужасные последствия.
В большинстве случаев рассрочка страданий переносится легче, чем одномоментная шоковая терапия. Как-никак постепенно вырабатывается иммунитет. Весь двадцатый век, по сути, был для человечества такой рассрочкой...
«Тайны мира, что я изложил в сокровенной тетради,
От людей утаил я, своей безопасности ради.
Никому не могу рассказать, что скрываю в душе,
Слишком много невежд в этом злом человеческом стаде.»
(Омар Хайям)
Профессор Егоров любил Хайяма, но сейчас четверостишие приобрело для него новый, несколько неожиданный, смысл и он сделал пару заметок на полях. Пропустив несколько листов, Егоров продолжил чтение.
...
Как трудно иногда бывает вернуть посетившую тебя мысль. Мысли – совершенно независимые существа, берущиеся из ниоткуда и уходящие в никуда. Иногда обладающие огромной силой, иногда материализовывающиеся в слова и даже дела. Они как ангелы – существа слишком тонкой материи. Если о предмете говорить слишком часто, то он утрачивает для тебя свою ценность. По-моему, где-то я уже это слышал.
Заглядывая одним глазом в замочную скважину дверей прошлого, за которыми вяло движутся эпизоды прожитых лет, зачастую удивляешься: а с тобой ли это происходило и происходило ли вообще. Вот воспоминания детства, вот воспоминания подросткового периода, вот девушка, с которой первый раз поцеловался, вот женщина, которую хотел, но не смог, вот та которую мог, но не захотел… И во всем этом сплетении событий, сменяющими в сознании одно другое, как картинки в калейдоскопе, замечаешь нависшую над головой и угнетающую мысль: а ведь этого больше с тобой никогда не повторится. И все, что тебе останется – это только воспоминания, которые съедят тебя, если ты не насытишь свою жизнь чем-то новым. И где взять то новое, что сможет заинтересовать в достаточной степени, чтобы не сожалеть о том, чего уже не будет никогда? Как остановить на сколько-нибудь продолжительное время хотя бы какой-то миг этого падения с обрыва, верхняя точка которого зовется рождение, а приземление смертью. Если бы люди умели летать… Впрочем, тогда бы мы назывались по-другому (наверное, ангелами) и были бессмертными. Вот только натура человеческая далека от ангельской. Может быть, именно поэтому у нас и нет крыльев, дарующих бессмертие. Представляете себе этот ужас: миллиарды злобных и бессмертных, вечно трахающихся ангелов, время от времени для разнообразия пытающихся уничтожить друг друга?
Чем ярче ощущения от пережитого, тем труднее убить в себе воспоминания, убивающие тебя. Придется изрядно потрудиться, чтобы пережить что-то более яркое, и тем самым попытаться избавиться от старых миражей, всплывающих в пустыне памяти, в которые человеческая суть всматривается, как умирающий от жажды. Может быть, жизнь – это наркотик? И для того, чтобы жить, доза впечатлений от жизни должна каждый раз увеличиваться? Но одни миражи сменят другие, а стареющее тело и разум уже будут не в состоянии испытать то, что принесло бы более сильные ощущения. Наступит усталость. Усталость от воспоминаний и сожалений о том, что ничего не удастся повторить.
Я слышал как-то, что мозг человека нуждается постоянно в посильной работе. Большинству людей хватает первых трех классов средней школы на всю оставшуюся жизнь, но есть мозги гениев, которые нуждаются в гораздо большем объеме выполняемой работы. Более того, если мозгу эту работу не дать – человек просто сойдет с ума. Чтобы не быть голословным назову лишь несколько имен: нобелевский лауреат Джон Нэш (страдал шизофренией, усугублявшейся манией преследования), ученый средневековья Джон Ди (шизо-пароноидальные галлюцинации), Наполеон Бонапарт (мания величия), Адольф Гитлер (точный диагноз не установлен). Двух последних можно считать сумасшедшими уже хотя бы потому, что они в свое время решили завоевать Россию. С таким же успехом я мог бы завоевать игуменью какого-нибудь монастыря. Да и то – у меня шансов, пожалуй, больше было бы, стань я воплощать эту затею в жизнь...
- Клиника, - вырвалось у профессора, но он тут же одёрнул себя на полуслове. Слишком свежи были воспоминания о случаях, происходивших в лечебнице за время пребывания в ней странного пациента, чей дневник Егоров теперь перечитывал чуть ли не каждый день, пытаясь найти то, что, возможно, ускользнуло от врачей и скрывалось на листах этой измятой бумаги.
***
Продолжение следует...