Он сидел, поджав ноги, на песчаной полоске морского берега. Нависшие коричневые мышцы скал окружали и оберегали Его, а море ласково и нежно шептало о любви. Золотая сетка солнечного света слегка покачивалась на дне, ловя зеленые пушистые водоросли и мелких обитателей вздыхающего моря. Белые пенистые гребни изумрудных волн, набегая, пытались дотронуться до Него и, огорченные, чуть шипя и пузырясь, уходили обратно.
Тонкая струйка желтых песчинок медленно сыпалась из одной ладони в другую и обратно. Если песок заканчивался, Он снова зачерпывал его и снова пересыпал в ладонях. Когда в очередной раз все песчинки полностью высыпались из ладоней обратно на берег, Он спросил:
- Как тебе сейчас?
Солдат, заворожено наблюдавший за пересыпанием песчинок, сказал:
- Нормально. А тебе?
- Не знаю.
Его смуглое тело было как прежде: молодым и прекрасным - на нем уже не было ни прежних шрамов, ни страшных ранений, а большие белые крылья слегка отливались цветами радуги.
Он снова зачерпнул песок, но не стал его пересыпать, а держал в ладони.
- Ты не изменился, - сказал солдат.
- Я уже не изменюсь.
Он поднялся.
Длинноногий пес с блестящей короткой черной шерстью и массивным металлическим ошейником с острыми шипами, лежащий до сих пор у Его ног, тоже поднялся. Одна голова преданно посмотрела на хозяина, вторая – коричневыми зрачками злобно и внимательно на солдата, третья – на море.
- Солдат, почему ты так долго живешь? – спросил Он.
- Потому что я солдат. Пока существует мир, я буду жить.
- Я хочу, чтобы ты пришел ко мне навсегда.
Солдат, помолчав, спросил:
- Сколько мне еще осталось?
- Ты же знаешь.
Он открыл ладонь и стал рассматривать песок.
- Давай сыграем, как прежде?
- Опять?
- Мне нравиться с тобой играть, - Он улыбнулся.
- У нас неравные возможности.
Он внимательно посмотрел на него, о чем-то опять подумал и сказал:
- Я дам тебе фору - еще одну жизнь и сто шагов в игре.
И, не дожидаясь ответа, вдруг, кинув горстью песка, сказал:
- Лови!
Песчинки превратились в большой красный шар, пылающий огнем, который полетел в солдата. Кровавый цвет обволок весь мир.
- Ааааа! - закричал солдат, почувствовав горячую боль в голове.
Он проснулся от собственного крика, открыл глаза, еще не осознавая, где он и что с ним. Тягучая реальность медленно входила в сознание, уничтожая сон и стараясь не оставить от него ничего. Белая таблетка вобрала боль в себя и куда-то ее спрятала.
Наступивший день ничем не отличался от предыдущего.
Жарко. Бело-желтое невыносимое и неизбежное солнце повисло на бледно-голубом небе, не обращая внимания на слабые ватки облаков. Все затихло. Лишь изредка слышно было стрекотание насекомых вокруг одинокого блокпоста, полностью покрытого густой темно-зелено-серой маскировочной сетью. Кривые сухие окопы окружали его со всех сторон от пыльного серого поля, чуть искривленного в пространстве и времени и усыпанного мелкими камушками. Где-нигде иногда попадаются колючие кустарники с темно-зелеными иголками и черными гладкими кривыми стволами.
Молодой еще командир с усталым и раздраженным лицом стоял спиной. Он был не на много старше солдата: лет двадцать пять - двадцать семь.
- Что у тебя с глазами? – спросил он, мельком взглянув на него.
- Плохо спал.
Командир медленно жевал сухую травинку. Приложив большой зеленый бинокль к глазам, посмотрел на возвышающуюся невдалеке скалу.
- Солдат, я слышал, что тебя не берут пули, - то ли спрашивая, то ли утверждая, сказал он и, не получив ответа, продолжил. - Надо попасть на скалу.
Он внимательно разглядывал что-то вдалеке.
- Посмотри, - сказал он, протягивая бинокль солдату. – Видишь красный цветок? Ты должен быть в том районе. Посмотришь, что там, и доложишь.
Красная точка была почти не видна на скале.
- Возьмешь бойца, - он оглянулся, никого рядом не было.
И вдруг из-за угла, стараясь прошмыгнуть, появился молоденький боец.
- Возьмешь его.
И теперь уже обращаясь к бойцу, сказал:
- Пойдешь на задание.
И снова к солдату:
- Ты будешь первым, а он вторым.
Хорошо поставленным голосом четно и ясно произнес:
- Ваша задача попасть на скалу в районе красного цветка. Все понятно?
- Да, - отчеканили оба.
- Повторите.
- Наша задача попасть на скалу в районе красного цветка.
- Выполняйте.
Командир повернулся к ним спиной и снова рассматривал в бинокль скалу.
Когда они уже были готовы покинуть укрытие, солдат еще раз внимательно посмотрел на бойца. Ему показалось, что уже где-то его видел: то ли в той, давней, жизни, то ли когда-то во сне - глубоко в подсознании было его лицо или маска, похожая на лицо.
Боец был совсем молоденький, легкий светлый пушок расположился над немного потрескавшимися от жары розовыми губами, светлые короткие волосы были прикрыты пилоткой. В синих глазах, смотревших угрюмо, уже не было подростковой задиристости, а была покорность и даже мужественность. Затвердевающие красные мозоли на руках и чуть заметная дырочка в мочке уха не ускользнули от взгляда солдата.
- Городской?
- Да, - чуть удивившись, ответил боец.
«Педик, наверно, - подумал солдат, - совсем недавно ты еще был свободным человеком, а теперь в этом дерьме».
- Пошли, боец - произнес он, и подумал: «Жаль…»
Путь был не близкий, но и не далекий - предстояло пересечь открытое пространство.
«Шаг первый в игре», - подумал солдат.
Где-то на половине пути находился небольшой обломок скалы, за которым можно было передохнуть и укрыться. Но до него еще надо было добраться.
Они поползли. Движения тела солдата напоминали ящерицу - оно легко и свободно двигалось и было частью окружающего мира. Проснувшийся инстинкт, подаренный тысячами предков, управлял телом, мыслями, блокируя все ненужное и недавнее. Он втирался в землю, становясь незаметным.
Боец стал понемногу отставать, ему еще было тяжело и неудобно передвигаться таким образом. Но он пытался не показывать этого, так как знал, что никто ему тут не поможет. Ему сейчас очень захотелось вернуться в детство, быть капризным и любимым, но он уже понял, что военная служба не является частью детской игрой, а это часть той взрослой жизни, к которой он стремился и которую теперь боялся. Но, как всякая опасность, его манила будущая таинственная жизнь. А может, это было частью его игры – игры в жизнь? Из прошлого - в настоящее, из настоящего - в будущее, а потом опять в прошлое или настоящее.
Обо всем этом он сейчас не думал, а старался не отставать от солдата. Он стал увеличивать движения и быстрее двигаться. Ему казалось, что одежда сковывает движения и мешает. Как назло, камни постоянно впивались в тело, причиняя боль.
- Жопу не поднимай, - сквозь трение одежды услышал он голос солдата.
Солдат замедлил свои движения и дал возможность поравняться с ним. Он через плечо посмотрел на бойца. По тяжелому сипящему дыханию понял, что тот устал. О чем-то подумал и сказал:
- Отдохнем немного.
Сам он дышал ровно и спокойно. Если бы не пыль на одежде, могло бы показаться, что никакого пути не было, а сам он лежит и отдыхает от ничегонеделания. Боец, тоже полежав немного, успокоился, и даже как-то доверчиво посмотрел на солдата. Он приподнял голову, пытаясь что-то сказать, но почувствовал, как тяжелая рука солдата прижала ее к земле. И тут же мимо что-то просвистело. Лицо бойца вдавилось в камни и замерло неподвижно. Они лежали так, прижавшись к земле, и их глаза находились на одном уровне. Что думали они в это время – неизвестно, но какие-то потоки энергии и чувств переходили от одного к другому. Им показалось, что они уже знают друг друга давно, и понимают все без слов. Так часто бывает, когда опасность сближает людей.
Рядом тихо прошуршала серебристая блестящая змейка.
- Ух, ты! – восхитился боец. – Как новенькая.
- Кожу сменила, - сказал солдат.
Змейка, извиваясь, быстро исчезла.
Солдат, чуть повернув голову, посмотрел вперед. И боец понял, что надо продолжать путь.
Только сейчас он произнес то, о чем стеснялся сказать с самого начала:
- Я ссать хочу.
– Давай, - сказал солдат и пополз вперед.
Через некоторое время боец пополз за ним, оставив после себя мокрое темное пятно.
До серединного камня оставалось совсем немного. Боец, то ли оттого, что ему стало легче, то ли решив поиграть, вдруг стал быстрее двигаться и обогнал солдата. Уже он полз впереди, и было видно, как складка на штанах меняла хвостик то вправо, то влево. Его блестящие подковки на глубоком сером узоре обуви теперь мелькали впереди.
- А я первый, - похвастался он, когда солдат дополз до камня.
Здесь можно было отдохнуть.
- Пить хочется, - сказал боец, сплюнув на землю.
Солдат дополз до него и тоже расслабился.
- Устал? – спросил он.
- Немного.
- Отдыхаем.
Он огляделся. Все вокруг было серым и безжизненным. Недалеко в узкой маленькой расщелине лежало что-то неприметное серенькое, сливавшееся с фоном и похожее на рваную длинную тряпочку. Солдат внимательно посмотрел на нее. Это была старая кожа змеи. «Сбросила старую и появилась в новой».
Или от жары, или от ожидания он почувствовал, как снова начала нарастать тяжелая боль в голове. Солдат закрыл глаза, пытаясь ослабить ее. Цветные круги хаотично возникали, поглощали друг друга и снова появлялись.
Когда солдат открыл глаза, возле него на камне сидел Он. В светло-голубых, стильно порванных джинсах и белой, с большим вырезом, майке. Черные блестящие крылья небрежно были сложены сзади.
Он с сочувствием смотрел на солдата.
- Ну, как тебе моя игра? – спросил он.
Солдат вздохнул и вполголоса произнес:
- Нормально, бывало и хуже.
- Осторожно, - сказал Он, - сейчас пролетят пули. Прижмись.
Солдат вдавился в землю, и услышал, как что-то просвистело рядом. Мимо пролетело несколько пуль, ударившись о ближние камни. Маленький кусочек оторвавшегося камушка зацепил щеку.
Он сжал ладонь над солдатом, а когда открыл, то на ней лежал небольшой блестящий металлический конус. Перевернув ладонь, он уронил его прямо перед лицом лежащего.
- Нет, это не твоя, - сказал Он, - твоя еще не готова.
Когда солдат поднял лицо, на щеке были вмятины от камней. Он посмотрел на блестящий конус, взял его в руку и сказал:
- Горячая.
Боец, находившийся рядом и не видевший Его, тоже посмотрел на пулю и удивленно-восхищенно присвистнул:
- Везет же тебе.
- Наверно, я все-таки играю на твоей стороне, - усмехнулся Он, - помни, чему я тебя учил: самый тяжелый - это девяносто девятый шаг.
И добавил:
- Продолжим играть?
- Продолжим играть, - согласился солдат.
Боец недоуменно спросил:
- Что? – не понимая, с кем разговаривает солдат.
Он, расправив крылья, встал с камня, подошел к бойцу, посмотрел на него долгим взглядом и сказал задумчиво:
- Молоденький еще.
Привычная белая таблетка опять вошла в тело солдата, он закрыл глаза, и боль нехотя исчезла. Когда он опять открыл глаза, боец все еще удивленно смотрел на него.
- Поползли дальше, - сказал солдат, - сейчас будет легче.
Боец уже старался не отставать от солдата. Иногда они останавливались и замирали, отдыхая. Пули, пролетали мимо, не задевая их. Высоко в голубом небе, делая большие круги, парила большая птица, наблюдая за всем происходящем внизу.
- А ты вправду заговоренный? – спросил боец и позавидовал. – Вот бы мне так!
- Я солдат. Скоро и ты будешь таким.
- Побыстрей бы.
Камней возле скалы становилось больше, было легче прятаться. Они уже были у подножья скалы, и уже хорошо были видны лепестки красного цветка. Боец был радостно возбужден и мог наделать глупостей, испортивших игру.
- Теперь мы на месте, - сказал он.
- Еще нет, - предостерег его солдат, - самый тяжелый - это девяносто девятый шаг.
- Почему?
- Потому что только после него идет сотый.
И, как бы подтверждая это, рядом просвистела пуля. Солдат успел прижать голову бойца к выступу в скале. Когда он отнял руку, то в глазах бойца увидел гамму чувств: восхищение, удивление, влюбленность.
Еще несколько движений - и они уже находятся на скрытой площадке, недалеко от цветка.
- Все, - облегченно вздохнул боец, - это сотый шаг.
Солдат не ответил - он знал, что именно это и есть девяносто девятый шаг, сотый еще впереди. Он закрыл глаза и замер. Через несколько минут он почувствовал, как боец дотронулся до его руки мизинцем.
«Рано тебе благодарить меня», - подумал он.
И спустя мгновение почувствовал сильное движение воздуха и услышал шум. Красные крылья аккуратно сложились, пурпурная накидка, расшитая золотом, тяжелыми складками свисала с плеч, массивный золотой лавровый венок был вдавлен в голову, а рубиново-желтые языки пламени окружали Его. В руках у него был массивный золотой жезл.
- Как тебе мой наряд? – спросил Он, улыбаясь.
- Нормально, - ответил солдат и попросил, - отойди немного - горячо.
Он отошел немного назад, повиснув в воздухе.
- Где Цербер? – спросил солдат.
- Надоел он мне, - недовольно сказал Он, - пусть посидит на привязи и охраняет ворота Царства Мертвых.
Они помолчали.
- Ну что? Я выиграл? – солдат посмотрел на него.
Тот подумал.
- Да, ты выиграл, но и я не проиграл. Вы пришли к цветку смерти, он достанется вам.
Солдат понял.
Он продолжал:
- Ты же знаешь, я никогда не проигрываю. Зачем тебе жизнь, зачем ему жизнь? Ты устал и уже хочешь отдохнуть, а его жизнь и его смерть будут тяжелы и мучительны. После смерти на родине он будет героем, ему поставят памятник. Всем будет хорошо, и ему тоже. А тебя солдат забудут, ты в веках останешься вечным солдатом.
- Не тронь его, - попросил солдат.
- Кого? – спросил боец, посмотрев сбоку, не понимая, с кем солдат опять разговаривает.
- Возьми только меня, - продолжал солдат.
- Ты этого хочешь?
- Да.
Он покрутил жезлом в одну сторону, затем в другую.
- Что ж, я выполню твое просьбу. Хотя, ты опять обманешь меня? - Он засмеялся.
Языки огня, исходящие из него, затрепетали сильнее.
- Обман, обман, все обман! Жизнь – обман, смерть – обман! - продолжал Он, - Все вокруг обман! - и, взглянул на солдата, добавил. - Я даю тебе этот цветок – цветок смерти, как приз в нашей игре.
Боец, смотревший на солдата, как-то робко улыбнулся, все еще удивляясь, с кем это разговаривает солдат. Затем он увидел, как рука солдата потянулась к большому красному цветку, и когда уже пальцы коснулись тонкого стебелька, они вдруг вздрогнули, и тонкая темно-вишневая струйка крови брызнула чуть пониже пилотки. Алый цветок навсегда застыл в глазах солдата. Атласные лепестки его вдруг затрепетали от порыва жаркого ветра. Казалось, еще чуть-чуть, и они оторвутся и улетят, но тонкая мохнатая ножка, и черные корни крепко держали их. Еще не наступило время полета.
Боец вдруг увидел огненное существо, стоящее возле мертвого тела. Оно проговорило:
- Прощай, солдат - игра закончилась.
И, сильно взмахнув крыльями, полетело ввысь, быстро превращаясь в маленькую точку.
Безжизненное тело солдата неподвижно лежало на земле, его рука была протянута к цветку, и пальца слегка касались стебля.
«Нет, она продолжается, - подумал солдат в своем новом теле - теле бойца - и посмотрел на свое прежнее тело. - Сбросила змея старую кожу и появилась в новой. Девяносто девятым шагом была смерть, а это сотый шаг - жизнь».
Было тихо. Казалось, воздух застеклянел и повис.
- Главный, мы на месте, - передал солдат в эфир и, чуть подумав, добавил, - первый убит, я второй.
Он лег на спину и смотрел на небо. В голубом далеком небе все еще медленно кружилась птица, которой было непонятно, что на скале возле красного цветка делают два тела: солдат мертвый и солдат живой.
2008г., 2016г.