- Мы все – несвободны! – Воин отставил в сторону кружку с пивом и уставился мрачным взглядом на крышку стола.
Маг, сидевший напротив, внимательно посмотрел на своего друга. Чуть заметно вздохнул и покачал головой: начинался старый разговор. И приготовился выслушивать долгий монолог.
- А я стану свободным!
Волшебник кивнул головой. Всё как всегда.
Воин встал и, чуть покачиваясь, вышел из трактира. Друг проводил его изумлённым взглядом – что-то новенькое! – и было приподнялся, чтобы пойти вслед за ним, но потом пожал плечами и уселся обратно. К чему спешить, если все вопросы можно задать и на следующий день.
* * *
- Вердар, здравствуй! Ты так быстро вчера ушёл… Вердар!.. Вердар?.. Постой, куда ты?
Я прохожу мимо, не оглядываясь. Я хочу стать свободным. А друзья лишают человека свободы. Ты обязан приходить им на помощь, ты тратишь на них своё время, свои силы. Свою свободу. Хватит.
* * *
- Вердар! Любимый мой, где же ты пропадал?
Она бросается мне на шею. Я замираю. Ванария… Любимая… Нет! Любовь – это путы! Любовь лишает свободы!.. Ванария… Прости, но нам теперь не по пути.
- Ванария… - Тяжело. Но я и не ждал, что путь к свободе будет лёгким. – Ванария… я… я буду один.
- Что?.. – Она смотрит мне в глаза. – Вердар… Что ты говоришь?!.. Я же вижу – ты любишь меня! Вердар, очнись!
Я снимаю её руки с моих плеч. Открываю рот, чтобы сказать чего-нибудь утешающее на прощание… и вновь закрываю его. Начну утешать – и не уйду. Не смогу. Я знаю.
Едва ощутимый поцелуй в лоб – на миг прикасаюсь к ней губами. В последний раз.
И ухожу.
Вдруг слышу за спиной:
- Ванария, послушай меня. Не беги за ним сейчас. Он вернётся… Он любит тебя. Ты только подожди немного.
Он. Мой друг. Бывший друг. Голос тихий – и, кажется, не зря. Она не бежит за мной.
Вернусь? Нет. Этого не будет.
Я иду в трактир.
* * *
Во рту сухость. Язык, кажется, вот-вот вывалится наружу – такой он стал большой. Или мне это только кажется?
Я знаю, что это значит. Время выпить очередной эликсир. Тянусь к заплечному мешку, где позвякивают несколько бутылочек.
И вдруг останавливаю руку.
Ведь я завишу от этих снадобий. Стоит мне не выпить их – и то, что тогда останется от меня, можно будет смело выбрасывать на городскую свалку.
Я поворачиваюсь спиной к входу на арену и иду к знахарю. Он избавит меня от пристрастия к эликсирам. Он подарит мне ещё одну часть моей свободы.
* * *
- Так… Крепко ж вы свои доспехи помяли, почтенный воин. – Кузнец в ремонтной мастерской смотрит на мои вещи и качает головой. – Чего ж раньше-то не пришли. И мне работы меньше, и вам дешевле было бы.
Я пожимаю плечами. Сражаться на трезвую голову оказалось куда интересней, чем с эликсирами, которые туманят разум. Вспоминается молодость. Но доспехи и оружие портятся быстрее… намного быстрее. Магические снадобья делают воина более сильным, более быстрым и ловким, и даже защищают вещи от ударов противников. Я могу противопоставить такому бойцу лишь свой опыт да жажду победы. Но это не всегда помогает.
- Ладно уж, возьму. С вас… - Он называет внушительную сумму.
А я смотрю на него, молчу, и не двигаюсь.
- Почтенный?
Я тянусь к броне и забираю её.
- Я передумал. Не буду чинить.
Кузнец молчит. Затем разводит руками:
- Воля ваша. Но с этими вещами лучше ко мне больше не приходите. Не возьму.
Я киваю головой и ухожу. Мне надо в магазин. Продать свои доспехи и оружие. Забота о них лишает меня части свободы. А биться можно и на кулаках – так даже интересней.
* * *
Я сижу в трактире. За окном вечер. Целый день боёв даёт знать о себе ноющей болью в желудке. Она раздражает меня. Чего бы я ни делал, где бы ни был – раз за разом приходит голод, и его надо утолять.
Тело хочет жить, и я должен исполнять его желания.
Стоп!
Кто – «я»?
Ведь «я» и есть тело. По крайней мере, в том числе. Или нет? Или «я» - это нечто, чему тело только помеха?
Появляется служанка, приносит отбивную с жареной картошкой и пиво.
Я смотрю на тарелку и чувствую, как рот наполняется слюной. Смотрю, не отрывая взгляд. Долго смотрю.
Затем беру вилку, отхлёбываю пива, отрезаю кусок мяса. Останавливаю другую служанку, пробегающую мимо.
- Мне ещё две порции. И три кружки пива.
Я хочу хорошенько поесть.
Напоследок.
По-настоящему свободным может быть только дух. Недаром говорят: «оковы плоти».
Скоро я узнаю, что такое настоящая свобода!
* * *
- Он… он… он был таким!.. Таким… Он любил меня... И я любила… Люблю его!.. Как же так, Фриглаф?.. Почему?..
Ванария всхлипывала, прислонившись к плечу мага. Он бережно поддерживал девушку, а сам смотрел поверх её головы на аккуратный холмик и небольшую каменную плиту.
- Прощай, друг… - Прошептал он. – Ты ошибся – но ты прошёл свой путь до конца.
- Ошибся?.. – Она всё же услышала, что сказал волшебник. – Почему ошибся? Что ты хотел сказать?
Фриглаф вздохнул.
- Он хотел стать свободным.
- А… а разве он им не был? Ведь он же не в тюрьме сидел. – Ванария перестала плакать и посмотрела на мага.
- Вердар думал, что все люди несвободны. Потому, что у них есть друзья, есть любимые, есть родственники…
- Не понимаю…
Фриглаф посмотрел куда-то вбок.
- Расскажи…
- Он говорил: свободный человек – это одиночка. Тот, кто решает, что ему делать, не оглядываясь на других. – Сказал он неохотно. – Не тратит на них своё время. На друзей… на жён или мужей…
Ванария снова всхлипнула.
- Так вот… почему он ушёл, да?
- …Да.
Она помолчала. А затем, подняв голову, взглянула на мага.
- Ты сказал, что он ошибся…
Чародей кивнул.
- Свобода не в этом. Я пытался его убедить… но не смог.
- А в чём свобода?
Фриглаф вдруг улыбнулся.
- Ванария, как ты хочешь почтить память Вердара: устроить битву в его честь или пригласить всех желающих в любимый трактир твоего возлюбленного?
Девушка задумалась. Затем тряхнула головой.
- Битву. Я горжусь им – он был непревзойдённым воином. А трактир… мало чести Вердару, если все напьются, как свиньи.
Маг снова улыбнулся.
- Ты только что ответила на свой вопрос, Ванария. Ты – свободна. Ибо у тебя есть право выбирать свой путь... Он же связал себя путами.