Сейчас Тихая Сосна не разливается, как раньше, толи мосты сделали с большими пролётами на больших и малых реках, толи запруд в верховьях понаставили, толи зимы стали малоснежными, а вёсны не такими бурными.
Тихая Сосна местами разливается затонами, местами узкая с быстрым течением- («быстряк»). В пору моего детства и юности в 60-х годах деды прокашивали тину, чтоб лодочкам было удобнее плавать. Часто по реке плыли «плоты из тины» на которые даже можно было лечь аккуратно и плыть как на взаправдашнем плоту.
Лодки на Тихой Сосне особенные, как итальянские гондолы с одним веслом, которое надо держать в руках, лодочки узенькие, чтобы удобнее было пробиваться сквозь тину и скользить против течения отталкиваясь веслом от песчаного дна.
У нас сначала была лодка плоскодонка, редкость для этих мест. Бате сделал её один мастер видимо нездешний. Но вскоре батин друг, тоже фронтовик, учитель немецкого языка Уршуляк Георгий Иванович, бывший отличным специалистом по столярному делу сделал вместе с батей узенькую острогожскую лодочку «каное».
Я с начала и до конца был подсобником при корабельном строительстве. Вся лодка была сделана из обыкновенных досок. Из двух больших досок сделали «шпангоуты» формирующие полукруглое дно и обшитые для этого досками. К носу и к корме доски приставлялись отдельно и сужаясь придавали лодочке обтекаемую форму.
Так что плыть можно было и задом и передом, что удобно было для узких проток на которых не развернёшься.
На такой лодочке прошла вся моя юность. Я любил уплывать вверх по течению на рыбалку, ещё до рассвета. Рыбу ловил не на поплавок, а прямо под лодкой, где в чистой воде видно было, какая рыба подходит к наживке.
Видел я и чёрного сома и щук. Одну я даже подсёк специальной короткой удочкой подсечкой. На конце лески – тройной крючок.
Как- то ловлю краснопёрок под лодкой на хлеб, стараюсь отпугнуть мелюзгу и жду когда приблизится к белеющему в тёмной воде катышку хлеба тёмная виляющая спинка покрупнее и вдруг вижу, коряга, какая-то плывёт зелёная, об куст водорослей затормозилась и стоит прямо под лодкой. Расстраиваюсь, сейчас на крючок налетит – леску оборвёт.
И вдруг думаю надо же, как похожа коряга на щуку и как художник продолжаю думать, что бы у коряги убрать, чтобы она абсолютно на щуку стала походить и не нахожу, что убрать и дошло тут до меня, что это щука и есть!
Сердце забилось, я скорее подсечку раскручиваю, опускаю крючок в воду, подвожу, затаив дыхание, под жабры, дёргаю, еле лодку не перевернул, брызги волны, крючок пустой.
Эх, думаю, раз в жизни удача привалила и вот такой облом!
Затихла гладь воды, я опять на краснопёрку хлебушек нанизал, смотрю, а щука на том же месте, точно корягой прикинулась, плавниками слегка шевелит, прямо водоросли и только, вот, хитрюга!
В этот раз я её не упустил. Здоровая щука была, я пока пытался её с крючка снять, чуть лодку не перевернул. Вспомнил, как бывалые рыбаки говорили, что щуке такой хребет надо ломать.
Рыбалку я тут же прекратил, и стал изо всей силы грести домой - похвалиться добычей.
Щука заполнила мой бидон, торча из него наполовину. Было мне тогда 12 лет.
Спустя годы мама, как-то сказала, что моя рыбалка была существенным подспорьем продовольственной программы нашей семьи. Краснопёрок-то я привозил каждый день.
Воду на рыбалке я пил прямо из реки. Вода в Тихой Сосне была чистейшая. А чтобы попить холодной надо было высмотреть где бьёт родник и нырнув напиться холодной воды.
Кроме удочек для ловли рыбы деды использовали ещё вирши, это такое устройство сплетённое из ивняка, напоминающее старую чернильницу. Туда рыба проскальзывает, а наружу выплыть не может не может, на концы веточек натыкается и обратно в виршу поворачивает.
Деды расставляли вирши в своих, только им известных местах, вирша стоит на дне, от неё тянется палка, которая незаметно торчит на поверхности в водорослях. В вирши любили заходить сомы, налимы.
Ещё мы ловили рыбу на кобылу. Кобыла - это такое устройство, похожее на скатную крышу дома, только размером метра полтора не больше, что вдвоём с ней можно было управиться.
Двое постарше ребят, держат кобылу в воде у какого ни будь куста водорослей, где предположительно может налим затаиться, а мы мелюзга, расходимся полукругом подальше, потихоньку и по команде, начинаем м бить и колотить по воде руками и сходиться.
Как только слышится толчок о сетку крупной рыбы, "старики" быстро кобылу поворачивают и вынимают из воды. После окончания рыбалки, рыбу делили. "Старики" брали себе по нескольку рыбёшек покрупнее. А после того, как они удалялись мы налетали, кто, что успеет схватить.
Когда мне было лет уже 13, я взял своего младшего 9 летнего братишку Санька и мы на лодочке поплыли ловить рыбу по семейному, вдвоём. Я дано уже присмотрел аппетитный затон на Тихой Сосне, сразу за поворотом реки, не так уж и далеко от дома.
Заплыли в затон, спрыгнули с лодки. Спустили кобылу. Санёк должен был загонять, а я стоял ждал, когда войдёт, какой-нибудь сом или налим.
Но затон оказался глубоким, а Санёк маленьким, еле его головка из тины торчала. Нашли помню тёмные тучи, Санёк заплакал, мне стало жалко его и рыбалку мы закончили.