Расплакалась трава поутру. Жалко себя стало до полной невозможности. А что хорошего в ее травяной жизни? Всякие козявки на шею садятся, соки тянут и только после дождичка в четверг с благодарностями суются. А чтобы с понедельника по среду или с пятницы по воскресенье дифирамбы петь, то такого не припоминается.
То желтеет трава, то зеленеет от нервного напряжения - сдвигов в лучшую сторону никаких. Правда, когда солнце высунулось с утешениями и высветило недостатки других обитателей поляны, обнаружилось , что счастливы тут немногие: землянику периодически жаба давит по поводу и без повода, крот свету белого за работой не видит, смолка, уж на что прилипчивая , а все равно на одиночество жалуется, жука навозного среда заела, оса на всех жало точит и в любую минуту потенциальному противнику отпор дать готова.
Трава плакать не перестает , в силу развившейся привычки, но наблюдает за развитием событий: cолнце от нечего делать бдит, земляника, оса, крот, смолка, жук навозный проблемы личные решают. Слез, понятно, не напасешься на целые сутки, потому к полудню траве плакать надоедает, перерыв на обед устраивает, слезы высушивает. К вечеру опять обиды копятся, в слезах росных утопает. Ничего не меняется на поляне, хандра и скука. Но впереди ведь целая жизнь, в которой все по-другому пойдет ,и слез лить не придется, счастье неслышными шагами подкрадется, главное – ждать. Вот и ждет трава, в прежнем режиме слезы проливая. А тут неслышными шагами осень подкралась. Всех она в отставку отправила: и траву, и смолку, и крота, и осу с навозным жуком, в придачу. Только солнце, ввиду высокого положения , нетронутым осталось.
Лежит трава, под корень срезанная, и думает: жизнь закончится скорее, чем слезы, которыми ты ее оплакиваешь…