Ошибка

       
       
       
       Караулом называется вооруженное подразделение,
       назначенное для выполнения боевой задачи по охране
       и обороне боевых знамен, военных и государственных объектов...
       Из статью 116 У Ги К С.
       
       "Что-то не спится*?»
Насыров встал, помощника согнал со своего места и закурил:
"Так, время на электронных часах 17.15, темнеет. Первая затяжка всегда сладкая, осталось службу нести, да, блин, много еще, до 11 часов утра. Почти десять лет служу, а не люблю суточные дежурства", - вялая думка
"Правда караул - один пост, помощник, он же разводящий и три караульных, тридцать километров от части, с проверкой дежурный ночью и все, сам себе хозяин".
Затянулся. и мысли перескочили на больное:
 "Что делать? Всё разваливается! Русским есть куда, а мне иранцу куда ехать, везде чужой. Хотя здесь родился, здесь дочь, квартира. Наверное, останусь".
 Опять затяжка и громко – Ба- бах,– громко по ушам.
"Выстрел что ли?",– отдалось эхом–Ба-ба-ба-х.
       – Курбанов!– помощнику и крик протяжный, с болью, бьющий по ушам, проникающий сквозь стены:
 – А-о-А-О-о-А.– длинная автоматная очередь и сражу же с вышки, у входа в караулку, очереди – Та-та-та, та-та-та.
       "Блин?" – Караул в ружье!– вскакивая к выходу: " Нападение?", – сам к выходу.
       – Исаев что, в кого?– крикнул с крыльца караулки часовому на вышке, одновременно выхватывая автомат у своего помощника Курбанова, который уже пристегнул магазин.
       – Куда стреляешь?– опять часовому: "Не слышит, мне обзора нет",– и на выход из ограды*.
"Внутри все дрожит, а в принципе, соображаю и страх? И азарт?",– с какой-то даже радостью подумалось, выглядывая из ворот.
"Никого! Так, часового тоже не видно, хотя в это время..."– не успел закончить мысль.
       – Помощник, оставайтесь в ограде!– команда и выскочил. В душе екнуло, выскочил как в атаку: "****ь, убьют - где что - как голый - нигде не спрячешься - ни хрена не пойму?",- оглянулся на вышку и сообразил, куда стреляет часовой с вышки.
       
       Тут уже увидел: "Маленькая фигурка вверх в гору. Метров четыреста" - мозг работает: "Или триста, не стреляют по мне"- удивление и радость.
 "А гад, бежишь, так плавненько, стоп, прицел так, троечка, нет четверочка. Забыл патрон - предохранитель - затвор", – лязг.
 "Медленно подвожу, так спинка, а вроде спокоен! " – опять подумалось.
 "Так пояс, совмещаем, плавненько курочек, сердце сейчас выскочит из груди, дыхание - Огонь!", – мысленно себе команду.
Короткую очередь, еще и еще: "Бежит гад, что за палка у него в руках – винтовка, точно",– опять короткую и зачастил.
 "О, споткнулся, по-моему, нет сука, опять побежал, да как быстро бежит в гору",– очередь:
"Блин, длинная, вроде упал, или спрятался, попал, лежит. По человеку же стреляю", – обжигающе.
 Курбанов с отдыхающим под ухом сопят:
 " Я же говорил не высовываться, что с часовым на посту?"– мысль, бьющая по мозгам, а глаза обшаривают вокруг.
"Никого", – и в крик: – Какого хая вылезли, я же,– голос сорвался, прокашлялся.
       –Курбанов! Пистолет у меня и с Байрамдурдыевым на пост. Посмотри, что с Мамедовым, магазин дай,– распорядился, пистолет выдернул:
 "Теперь оглядеться, не может один нападать, не может, где еще?".
Все как всегда, слева горы и справа, все в желто-сером цвете: "Гад зашевелился".
       – Исаев, огонь!– и сам опять очередь, еще: " Уходить нельзя, а вдруг не один, опять споткнулся", – щелк:
 "Патроны кончились, заменить, где, а в кармане, что за черт, попасть рожком не могу, блин как руки трясутся" – наконец щелк:
"Исаев не стреляет, а куда стрелять",– серело все сильнее, хотя:
" Что-то шевелится",– очередь. "Нет, кажется, ушел, наверное, гад последний раз почти на вершинке был, когда упал".
       "Что с часовым?",– опять в голове: "Как он кричал?",– что это кричал Мамедов, Насыров, почему-то не сомневался.
       –Исаев, смотри тут, я к часовому,– и бегом, а в голове: "Почему один, не может один нападать?".
       Картинка в сером:
 Темень быстро опускается – Мамедов на спине, надорвана левая штанина, кровь толчками из дырки в бедре.
 Курбанов руками пытается пережать бедро, Байрамдурдыев руками придерживает голову раненого.
       –Придурки, ремень брючной,– бросая автомат, закричал он. Байрамдурдыев путаясь одной рукой, начал снимать с себя ремень.
 Схватив за конец ремня, Насыров, рывком рванул, так что Бердышку крутануло.
 "Так, штанину дорвать, аккуратненько ремень, бл@дь, крови много, ого дыра выходная, хотя кость, по-моему, не задета. Затягиваем, все кровь почти перестала, рубашку", – только пуговицы полетели.
"Майка. Разорвать. Теперь бинтуем, мало, блин. Автомат раненого за спину, так, где его подсумок, есть, магазин в карман",- и помощнику:
– Автомат свой.
       –Все понесли, Бердышка остаешься здесь, на вышку* и не высовывайся, но контролируй, – уже на ходу и опять: "Где сообщники?".
       Исаев с вышки издалека увидел возвращающихся, обрадовано:
–Никого не видно, товарищ прапорщик!
Мимоходом, занося раненого, криком:– Свет включи и прожектором вокруг.
       Принесли в караулку:
"Блин, тяжелый",– на топчан, в сознание не приходит, аптечку, перевязал заново, мысль:
"Что за бардак, в аптечке один бинт, даже жгута нет, доложить надо".
       –Курбан, вскрывай ящик* с патронами,– ключи ему кинул, тот поймал и не понимающе смотрит на прапорщика.
"Ну, тупорылый, магазины пустые, а вдруг еще нападение, может еще гранаты дать, нет ну его на хрен, себя подорвут",– голова на удивление варила хорошо.
       –Что уставился, вскрывай, пачки с патронами в охапку и на вышку, придурь. Перезарядите магазины, перед входом, у калитки, еще твой магазин валяется, понял, тормоз?
 И тут накрыло, только дошло, догнался, все затряслось:
– "Сигарету, что так, бл@дь, руки трясутся? Первый раз по человеку стрелял и, наверное, попал? Да бля, в глазах мутнеет".
 Прикурил, но дрожь, слабость не проходила.
       – Иди, вскрывай, бестолочь, не стой,– заорал, пытаясь криком упокоить себя:
– Что за долботрясики на мою голову, бегом блин, бегом я сказал, как зарядите доклад.
       –Понял, товарищ прапорщик.
       Теперь доклад:– Товарищ капитан,– мельком на часы "17.24".
–Нападение. Как? Какой кверху! ****ь, говорю нападение– да отбили–есть раненый–да тяжелый, перевязали–без сознания,– сорвался в крик и почувствовал, что успокаивается, и наступает опустошение внутри.
       –Жди.
       –Насыров как, что?– командир вышел через две минуты.
       
       Начал дозаряжать магазин Мамедова. Стон, подошел, успокаивающе положил руку на лоб раненому:– Лежи, все нормально будет, Ораз.
       Начальник караула, прапорщик Насыров, пятнадцать минут назад ошибался, думая, что еще долго стоять в карауле.
Стоять в карауле ему оставалось сорок пять минут.
 А на дворе стояла осень 1993 года. И это была первая ласточка.
       

Примечание:
 
       • Забор*– Вокруг караульного помещения двухметровый из плит.
       • Спится* – Начальник караула отдыхает с 14.00 до 18.00.
       • Ящик* – В карауле всегда заложены боеприпасы и гранаты для боя, не надо нападать на караулы.
       • Вышка*– Вышки были уже бронированы.
       
       
       От автора:
Все банально и в тоже время страшно - нужно оружие. Было их четверо, карабин с оптикой.
Обкурились и, не дожидаясь темноты, пошли на дело.
 Часовой заметил подкрадывающуюся тройку, прикрывающему пришлось стрелять.
 Через день банду повязали.
 "Снайпера" все-таки зацепили хорошо и ему пришлось обратиться в больницу с огнестрелом.
В больницах уже дежурили оперативники, при обследовании места происшествия, обнаружили следы крови. Далее уже дело техники.
       А парня пришлось комиссовать, пуля все-таки зацепила кость и серьезно зацепила.
Прапорщик Насыров остался служить в туркменской армии, стал офицером.
Слова Насырова:– Мне было важно сохранить людей и отбить нападение, о себе я не думал.
       
       И, естественно, все выдумка автора.