Солдатам и офицерам частей ГРАУ*.
= 1 =
Звонок телефона пробивается сквозь сон, руку к телефону: - Да,- телефон всегда под рукой на тумбочке у кровати.
- Товарищ старший прапорщик, начальник наряда сержант Козлов, "Грозовая опасность"*, юго-запад, удаление пятнадцать километров.
- Хорошо, действуйте, сейчас буду,- и, впрыгивая в форму, на выход.
Выскочив на улицу из подъезда, Алексей Григорьевич, начальник пожарной команды, лет сорока пяти, подтянутый, про таких говорят, поджарый, остановился на секунду и взглянул на юг. Там играла свою игру, или танец, кому как - гроза. "Скорее бы зима",- сплюнул: "Дождь только накрапывает, но скоро". При вспышках видно, как сплошная стена воды движется к части. Все, бегом в часть. Сверкнуло, машинально засек вспышку: "И раз*, и два, и.. и пятнадцать.. и тридцать три - уже десять километров, быстро к нам идет". Громыхнуло, в той стороне небо было всполохах, вспышки следовали одна за другой, гром нарастал. При вспышках ночь превращалась в день. Правда, "дневной" свет был неживым, мертвым, как при работающей электросварке. В эти моменты виделись тяжёлые, черно-сиреневые, налитые водой тучи и ни одного проблеска чистого неба. Капли дождя застучали сильнее.
Бежать от дома недалеко, метров двести, все привычно для глаза. Подбегая, увидел, что машины на плацу урчат, прогреваются, в кабинах* темнеют силуэты солдат. Мимоходом взгляд на своё хозяйство. Пожарная команда размещалась в одном здании - казарма, боксы для техники, высокая наблюдательная башня, а все двери выходили на большой плац. У Алексея в очередной раз мелькнула мысль: "Хорошая у меня команда, особенно люди-мальчишки, солдаты, готовые выполнить любой приказ". В боксе взрыкнул пожарный танк. Начальник наряда с докладом:
- Всех оповестили, расстояние десять, отделения в ...
- Знаю, считал сам. Вперед,- обрывая, и сам в кабину первого пожарного, сразу же свою униформу одевать, она всегда в командирском автомобиле лежит. Тремя пожарными автомобилями, на скорости двинулись к технической территории. И тут ливень накрыл часть.
- Семидесятый, я ноль первый, убыл в район, ворота, прием,- доложил дежурному по радио.
- Ноль первый, я семидесятый, уже открыли, счастливо, прием, - донеслось сквозь помехи от молний, ответ и напутствие дежурного по части.
"Тьфу, тьфу, к черту, сильные помехи от молний в эфире. Точно, сильнейшая будет, ладно одеться и связаться с танком",- размышлял, продолжая одеваться. Экипировавшись:
- Четвертый, я ноль первый, как дела, прием.
- Ноль первый, я четвертый, из бокса выехал, выдвигаюсь к КПП,- поступил доклад Витька заместителя, он выезжал всегда на танке*.
"Танку всегда самая тяжелая доля, экипажи даже сгорали на площадках, тьфу-тьфу, о плохом не думать, но лезут мысли",- а сам в окно, вперед на юг.
Пролетели ворота КПП, сторожевой согнутый, в постовом плаще, придерживая одной рукой ворота, другой карабин, махнул рукой, мол, счастливо. Сквозь помехи поступил доклад от начальника наряда:
- Ноль первый, я пятый, с вышки доклад, юго-запад - десять, танк пошел, приём.
- Пятый, я ноль первый, понял, приём,- а сам в небо, там продолжала свой танец гроза. Ночь практически превратилась в день, небо исполосовано зигзагами молний.
"Да, будет сегодня нам ночь", - опять мысль у Алексея
Въехали на территорию. Дорога бетонная, через километр начались площадки со штабелями ящиков, чередовавшиеся с лесом. В вспышках молний, лес казался монолитным, как сплошная темная стена. В радиостанции голос: - Ноль первый, я семидесятый, юго-запад, девять, приём,- у дежурного по части стояла специальная аппаратура для контроля грозовой обстановки.
- Понял, семидесятый, я ноль первый, расставляю машины, приём,- Алексей доложил. Проехали с километр: - Второй оставайся у "четырехсотки*", доклад после каждой засечки, приём,- счастья желать не стал, что бы не сглазить.
- Ноль первый, я второй, есть, приём,- режим переговоров соблюдался четко
- Третий у "пятидесятки", контроль, приём,- и сразу же начались доклады о засечках молний. Доклады следовали один за другим
- Юго-запад - семь.
- Юго-запад - шесть.
- Юг - шесть.
- Юго-запад - пять.
- Семидесятый, я ноль первый, пора "Грозу", приём.
Ноль первый, я семидесятый, вас понял, приём,- голос сквозь помехи.
= 2 =
Сон, и сквозь него пробивается дребезжащий звонок и толчки: - Вась, Вась, по-моему, гроза,- голос жены. Вырвался из объятий Морфея: - Точно блин, звонок в подъезде, на улице день, ночь, сменяется на короткий отрезок,- вскочил и тут же зазвонил телефон:
- Докладывает дежурный по роте, младшй сержант Курик, в части объявлена "Гроза"*,- скороговоркой выпалил дежурный.
- Где рота?- а сам услышал сквозь разряды грома, ревущую сирену в части.
- Убыла на место построения, расчет доведен, утренний наряд в резерве,- опять из телефона, доклад, как очередь.
- Хорошо, сейчас буду,- ответил Василий, чертыхаясь, начал одеваться: "Хорошо, что дети выросли, нет их с нами", - в очередной раз, мелькает мысль: "Плохо конечно, что их рядом нет, но в эти моменты, слава богу, пусть будут подальше, всегда мысль такая", - накидывая старую форму, специально висящую в гардеробе.
- "Так, фонарик на месте, резиновые сапоги, плащ- накидку, все, вперед и с песней,- выскакивает на улицу, застегивая плащ-накидку: "Ну, дождяра", - ускоряя шаг. Сверкнуло, засёк: "И раз, и да, и... и пятнадцать, около пяти километров, скоро накроет часть",- перешел на бег.
А на улице меж тем, творила свои дела непогода. Дождь хлестал косыми струями, молнии эсэсовскими зигзагами, беспрерывно полосовали небо, гром. Накидка мгновенно стала мокрой, ветер загибал края накидки, сразу же захлюпало в сапогах. Хлопают двери подъездов, выпуская хозяев на очередную схватку с грозой: "Пока везет, слава Богу", - подумал безбожник Василий Юрьевич, на службе - ротный командир.
- Здоров Юрьевич,- выскочил из первого подъезда друг Вовка, или Владимир Васильевич, кому как, руками хлопнули, бегом дальше, произнося нехорошие слова в адрес грозы.
Опять напополам небо- сверкающий зигзаг и разряд -"Нихрена ударило!",- аж ушам больно, и, отворачиваясь боком от дождя, далее к боксу пожарки, где построение. По дороге, гудя, проехали вахтовки*: "Эвакуационные, для семей, да блин живем как на вулка...",- не додумал, лупануло, как плетью: "Сколько раз в год, как в бой?", - мелькнула мысль и: "Во многих окнах дома горел свет, жёны теперь будут ждать, что за собачья...",- опять "хорошо" громыхнуло, перебив мысль.
Забежали в бокс, солдаты, нахохлившись, стоят в строю. Напротив строятся офицеры и прапорщики. Главный инженер, сорокалетний, среднего роста подполковник, произвел боевой расчет и: - Все, получайте карточки.
Василий за карточку: "Везёт "семисотка" попалась", - мельком подумалось и:
- Сергей, бушлаты одели?
- Так точно,- громко взводный. "Бушлаты на лето нужно сдавать на склад, но мы не сдаем. Ведь погода у нас, только жарило и тут же, чуть не мороз",- мысль.
- Все поняли, вперед в автобус, с Богом,- главный и все в салон.
Тронулись. "Еще один безбожник Бога помянул", - мысль у Василия: "А ведь точно говорят фронтовики, идя в атаку, вспоминаешь о боге. А мы, куда сейчас собрались?". Гроза меж тем продолжала усиливаться, молнии сверкали, накладываясь одна на другую, гром гремел безостановочно. В свете молний открывалась полуфантастическая картина, земля словно кипела от струй дождя. Дорога, по которой ехали, в свете фар автобуса, казалась, скрыта водой. Ехали на Кавзике, другие автобусы, повместимей, для эвакуации семей у домов. В машине офицеры перебрасывались словами:
- Блин, почти всегда ночью гроза.
- Или после работы.
"И точно днем гуляет кругами гроза, но стоит только разойтись по домам, звенит сирена и бой",- вяло думает Василий, начав прислушиваться к разговорам.
- Притягивает к нам, что ли?- это Алексей, ставший военным после института, капитан.
- Сидел за компьютером, до часа, только лег и гроза,- услышав это, Василий отвернул рукав и на часы: "Два ноль пять. Всю ночь наверно, здесь проторчим".
- Дня не проходит без грозы,- громко отметился Юрий Николаевич, господин майор, невысокий крепыш из тех, кто ни минуты не знает покоя.
- Это дежурный такой,- кто-то подал реплику,- и подумалось: "Точно, заметили закономерность, Семен Петрович заступает, жди чего нибудь, грозу или солдаты, что-нибудь сотворят. Не зря зовем, майор «Ч.П». Вот и не верь в чертовщину".
- Поедешь в отпуск, гроза и сразу же вспоминаешь, как вы там, а сам в кайфе.
- Точно, в отпуске рефлекс, как у собаки Павлова на свет, услышав гром, сразу подскакиваешь одеваться, а только потом вспоминаешь, что в отпуске,- вставил голос Роман, тоже майор, начальник тех мест, куда сейчас ехали.
"Даже в отпуске, если в части, то многие приходят, а вдруг какая помощь",- думал Василий.
- Наверное, до утра торчать будем,- вмешался Вовка, а Василий: "Привыкли все уже, страх если и появляется, то за родных и мальчишек, сидящих сзади? Да когда хлопнет над головой".
- Задолбала эта гроза,- и все замолчали. Думал каждый о своем и, наверное, о том, как сегодня карты выпадут, повезет, или. Или лучше не думать: "Тьфу, тьфу через левое плечо, правда, плюй, не плюй, если попадет... .
Солдаты сидели молча, прислушиваясь, о чем говорят офицеры, еще до конца не проснувшиеся. Меж тем подъехали к КПП. Чуть в сторонке высилась громада пожарного танка. В проблесках молнии танк выглядел внушительно, своими размерами вызывая уважение к нему. Небольшое здание КПП, было скрыто пеленой дождя. Тут же дверь автобуса открылась и комендант Славка, прапорщик, два метра вышиной, с телефонными трубками: "Значит близко, если через проходную не проходим",- мелькнула мысль у Василия.
О! Засек очередную вспышку, хотя сделать это было не просто, молнии и гром, все вместе сверкало и гремело беспрерывно. И ссссильный дождь.
Поехали и начались остановки, с выпуском очередных порций - офицер и пара бойцов. На остановках врывался дождь, разряды били громче, зябко и сыро.
"Мне четвертым",- и: - Кто там со мной, Касека и Мельников,- дал команду.
"Мои, могу выбирать, заодно побеседую",- мысль. Сверкнуло подряд, с наложением и грохот слился в один удар. "Ого",- и тут же увидел: "О наши камикадзе",- в сплошном свете молний на перекрестке дорог красно-белый Урал, стоящий на обычном месте. Возле него, солдата наблюдателя в белой каске, серой робе, с полосами белыми на груди: "Григорьевич уже на посту, всегда первыми",- подумалось о друге.
= 3 =
- Все Жень, тормози,- водителю пожарного автомобиля Алексей. Остановились. Место остановки было самым удобным, перекресток т-образный, чтобы было удобно среагировать, да и площадки со всех сторон. Выходить под дождь не хотелось, но надо оценить обстановку. Выскочил, за ним пожарный наблюдатель Дубенко и сразу же начали промокать.
- "Да "Армагеддон".
Молнии беспрерывно, гром, засек: ...и шесть - два километра, все, здравствуй гроза, в рот тебя по нотам",- и Дубенко: - Смотри, засечка, доклад. Сам назад в кабину к рации. Только залез начал отряхиваться - проехал автобус: "Ну, ребятки не завидую вам". По громкой сыпались доклады. Алексей мельком отметил, что дежурным телефонистом в команде сидит уже его супруга Светлана, сержант, ведь последний расчет в машине, в готовности. Да и вообще все должности кроме дежурного по части, в этот момент начинают занимать женщины военнослужащие.
- Юг, три.
- Юго - запад, два.
- Запад, один,- "о блин и запад?".
- Юго - запад, четыре,- это начальник наряда.
- Юг, один,- доклады следуют от пожарных машин при каждой засечке. В зеркале сверкнули фары автомобиля. Это возвращается назад автобус, после выставления постов. Сильно сверкнуло и сразу же г г громище: "Всё, над нами, на улицу выйти надо".
- Эпицентр,
- Эпицентр
- Эпицентр.
- Внимание, я ноль первый, экипажи готовность "Один", - отдал приказ начальник команды.
- Ноль первый, я десятый, как обстановка, прием,- вышел командир части.
- Десятый, я ноль первый, Эпицентр у нас, прием.
- Ноль первый, я десятый, контролируй, прием.
- Десятый, я ноль первый, есть, прием,- и командир отключился: "Всё, вся часть...", -не додумал, опять ссссверкнуло и сразу же удар и страшный: "По "нам"",- и на выход. Дубенко мокрый уже:
- В районе, "двухсотки" ударило. "Надо менять его",- мысль и: - Дубенко дуй в машину, Середу сюда. Из кабины, глухо доносились с треском, доклады.
- Эпицентр.
- Юг, один,
- Эпицентр.
- Запад, два.
- Эпицентр.
Стоя под грозой, у Алексея нахлынули воспоминания о том, как тушил развороченное взрывами хранилище. Когда подлетели на машинах, хранилища как не бывало, везде валялись блоки бетонные, деформированные двутавры, сплетенные чудовищной силой взрыва, рельсы. Раненые еще лежали в крови, кругом все горело. В голове была одна мысль: локализовать, не допустить подрыва других площадок, адреналин в организме зашкаливал. До сих пор, на пожарах, выезжая на помощь эмчээсовцам и глотнув чуть больше дыма, возвращается тот запах, запах горелого мяса (человеческого) и огромного количества сгоревшего пороха. В глазах опять появилась картинка - ползущие по земле, как змеи, ракеты, из их сопел вырывался реактивный огонь и за счет этого запускались новые ракеты. Но, слава богу, упавшая крыша придавила смерть, у которой исчез маневр для разгона. Поэтому ракеты запускаясь, ползли по земле змеями. Втыкаясь в обваловку, бурили себе норы. Блин, не накаркать бы. Опять сверкнуло, прямо над ним и сразу же хлесткий, как удар бича, только гораздо сильнее, звук грома. Алексей с Середой присели: "Пойду в кабину, доложу командиру", - мысль.
Отряхиваясь в кабине, подумал: "боевка" не успевает сохнуть, придется осенью опять списывать, на полгода не хватает. Действительно униформа пожарных, в просторечье "боевка", изготовленная из брезента со специальной пропиткой, летом не успевала просыхать и к осени представляла собой жалкое зрелище.
= 4 =
- Вперед,- скомандовал своим и на выход, когда автобус стал и водила распахнул дверь. "Да, не климат", - поежившись под плащ-накидкой, подумал Василий и отвернувшись в сторону от хлеставшего в лицо дождя: - Все мужики,- солдатам:
- Ближе пятнадцати метров к МЗУ* не подходить. Ни хрена,- не сдержался, хлопнуло прямо над ними, все трое как по команде вздрогнули: - Куда ударило, не видели? Молчание.
- "Продолжим".
- Задача - наблюдение за площадками,- замолчал и оглядел площадки высившиеся темными громадами.
- Помните, у нас есть шесть - восемь минут, увидеть, тьфу-тьфу - удар молнии в площадку, доложить, попытаться потушить. Потом за обваловку* прятаться. Ребята я не шучу, понятно? - и обвел своих орлов взглядом, в свете молний он увидел, что они не верят в серьёзность момента: "С нами молодыми ни чего не может случиться плохого", - читалось у них на лицах и подумалось: "Вашу уверенность бы, да богу в уши".
- Касека проверь пожарный щит на "семьсотке", а ты Алексей, обратился к Мельникову, на "шестисотке", я связь, все по быстрому и под грибок,- поставил задачу и к телефонной розетке. Дежурный ответил быстро, доложив и проверив связь, осмотрел заодно площадку "пятисотку" и шустро под грибок*. Тут и солдаты с докладом: - Все в комплекте.
Назначив, кто за какой площадкой ведет наблюдение, кто, чем действует при возгорании, Василий замолчал. Струи дождя, порывами ветра попадали под грибок, так что защиты было мало. Ротный, соракапятилетний, высокий мужик, лицо в шрамах - стоять на месте не любил, начал осматриваться. Все привычно, грибок расположен у поворота дороги, на обочине, рядом площадка, далее в пятидесяти метрах другая и чуть дальше третья. За дорогой в двадцати метрах шумел лес. Василию в такие моменты приходило на ум прочитанные строки: "Шумел сурово брянский лес". Высившиеся площадки со штабелями ящиков, в дневном свете зеленые, а сейчас угрюмо черные, как бы говорили: - Смотри, мы опасны.
Хотя против их опасности были насыпаны с трех сторон высокие продолговатые холмы - обваловка в просторечье, плюс тридцати метровые антенны МЗУ, по несколько штук на площадку. Только помогут ли они? Гроза бесновалась над ними, молнии били, не переставая и громыхания, практически слились в один беспрерывный гром. Спокойно же стоять под грибком не давали комары и особенно мошка, от которой, даже синяки вскакивали после укуса. Отмахиваясь от этой напасти, начали разговор, молча еще хуже стоять. Василий рассказал о прошлогоднем случае на Востоке:
- Попадание молнии в площадку. Укупорка* снарядов загорелась. Стоящие, как мы, подполковник с солдатами раскидали и потушили загоревшиеся ящики со снарядами. Тем самым, предотвратили взрыв штабеля и далее арсенала. Получили ордена, но лучше без орденов и без взрывов,- закончил Василий и посмотрел на часы.
Молнии, гром, дождь продолжался и сильные порывы ветра. Иногда, правда, дождь как бы притихал, но потом с новой силой "стирал" землю. Из леса раздавался трубный рев самцов косули: "Ни когда раньше не думал, что у козлов такой голос. Всегда в грозу орут, боятся, наверное, как и ...,- мелькнула мысль. Но тут вдалике сверкнули фары, легковая нарисовалась: "Командир, или главный, надо доложить". Оказалось, главный, руку к головному убору.
- Да ладно Василий Юрьевич, как дела?- отмахнулся от уставного доклада главный инженер.
- Нормально Андрей Валерьевич,- и разряды, прямо над головой, пара да, подряд: - Блин, - вырвалось.
- Солдаты не замерзли?
- Нет, в бушлатах, пусть попробуют замерзнуть, бегать начнут,- пошутил Василий.
- Это точно Василий Юрьевич, с вами не замерзнут, ну ладно поеду дальше,- и захлопывая дверь водителю: - Поехали.
Василий посмотрел в след, хотя смотреть было неудобно, в лицо дождь и опять под грибок. А там настоящие хозяева, орда комаров и мошкары. В конце концов, пришлось признать свое поражение и покинуть поле боя, съели гады, хотя насекомые не относятся к классу пресмыкающихся. Лучше все-таки стоять под дождем и молниями, чем иметь таких соседей. Стали кружком, и только разговор, сильнейший разряд по территории. Хвостик молнии "нежно" коснулся штыря молнееприёмника, треск короткого замыкания, только звук в тысячу раз сильнее. Гром и увидели: над площадкой в пятистах метрах от них "гирлянду", раскинувшуюся от одного МЗУ до другого и далее к третьему. Толстая нить "электросварки", только метров сто длинной, глазам стало больно, такой яркий свет. "А красиво",-в голове отложилось мельком и тут же сменилось:- Ни х@я,- одновременно все в один голос, присев.
"Все, амба. И страх, и возбуждение, и, наверное, адреналин. О, бл@дь! Что? Доложить!!!",- кинулся к связи: "Как тогда...,- но не додумал. А там уже докладывал "хозяин" площадки, по которой ударила молния: -....айор, было попадание в МЗУ, ящики целые, возгорания не произошло, с людьми все нормально,- услышав это, Василий чуть не перекрестился: "Слава богу". А "танец" продолжался.
Между тем начало рассветать: "Ого, уже пятый час, когда кончится гроза?". И как по мановению, дождь стал стихать и гроза стала удаляться.
- Касека, Иван засекай и считай,- дал команду Ивану и вспомнил, отходя от пережитого стресса: "Как-то днем, тоже на грозе со мной Иван, гроза уже закончилась, сидим на половинке бетонной плиты валяющейся на обочине. Невдалеке в лесу продолжают реветь перепуганные козлы. Дай думаю, пошучу. Рев козла, и я в крик: - Ни хрена себе зверь! Бежим!
Касека как оглянется, вскакивая с плиты, так я и лег от смеха на плиту. Иван чуток косоглазый и видом был похож на артиста Крамарова. Когда он оглянулся, вид у него был испуганного Крамарова из фильма "Трембита". Спрашиваю, что, мол, подумал, а он: - Я хотел глянуть и ноги в горсть скачками тикать,- был ответ, ох и ржали.
- А ротного спасать?- задан провокационный вопрос.
- Конечно, грудью бы закрыл,- кося глазом, сразу ответ. Сейчас Василий тоже засмеялся.
А гроза уходила и уходила быстро. Иван докладывает:
- Три километра, пять. "Но что-то на юго-востоке сверкает, нет, по-моему, уходит, уходит на восток, а воздух какой прекрасный, как кислород",- мысли.
Рассвело, небо в тех местах, где не было туч, сначала посерело, потом светлее и светлее становилось, проявилась голубизна, несколько раз сверкнул луч восходящего солнца. Начали чирикать птички и свежесть, свежесть омытого леса и травы, после грозового дождя. И озон, сразу захотелось курить, но нельзя, запрещено.
"Во, стоящая вдалеке пожарка завелась, а в нашу сторону другая едет, конец наверно, надо позвонить",- думки и пошел звонить, сказали: - Да, отбой. Проскочила пожарка посигналив, скоро автобус. Василий Иванович посмотрел на часы, было пять пятнадцать утра, до начала рабочего времени оставалось два с половиной часа. Заканчивалась очередная схватка с природой. "Вот за это и не любят лето в наших частях",- подумал Василий, направляясь к подъехавшему автобусу. Шёл июль месяц, это была пятидесятая гроза.
"О, а куда это пожарки? Опять обратно полетели по центральной дороге?"- Василий увидел:
- Случилось чего?- вслух спросил.
= 5 =
Поступил отбой, дождавшись, второй расчет, Алексей дал команду на выезд. Выехали на центральную дорогу и доклад от третьего расчета: - Горит дерево у "триста пятидесятой". "Ни х@я себе",- и сразу же водиле: - Женька разворачивайся,- и по рации: - Второй за нами, я ноль первый.
- Десятый, семидесятый, возгорание у "триста пятидесятой", прием,- в голове мысль: "Накаркал воспоминаниями о взрывах, тогда потушили, обошлись ранеными, но все живы остались, что сейчас?" А сейчас оказалось, последняя молния уходящей грозы попала в МЗУ и вылезла в тридцати метрах у дерева, сначала трава, мокрая потиху занялась, а потом и дерево, или все вместе. Хорошо третий расчет проезжая, заметил. Когда Алексей со своими прибыл, пожар был уже потушен. Перед глазами предстала обуглившаяся береза и круг диаметром с десяток метров выгоревшей травы, а далее грязь, трава мокрющая: "Какую же температуру надо, что бы так высушить,- мысль у Алексея и сразу же: - Петров проедь, по всем дорогам и внимательно осмотри.
- Есть товарищ старший прапорщик!- командир второго расчета и в машину, тут как раз подъехал командир. Алексей Григорьевич руку к каске и с докладом.
Всё написанное автором плод фантазии автора, совпадения случайны.
Навеяно рассказом Руслана Титора «Слезы Богов»
http://www.proza.ru/2008/07/18/80
От автора:
Помните, как страшно бывает, когда гроза застанет в чистом поле, или в лесу? А тут люди сами идут в грозу, но гроза это еще ерунда, вокруг них находится тысячи, повторяю даже десятки тысяч тонн, неприятного для человеческой плоти вещества-взрывчатки, которая может в любой момент взлететь вверх. И взлетала вместе с людьми и, наверное. Тьфу, тьфу, тьфу, через левое плечо Взрывчатка изготовлена людьми и упакована в зеленые ящики. И у этих людей в час "Ч" есть только самое большое - ВОСЕМЬ, ну от силы ДЕСЯТЬ минут, а там как лягут карты. Они просто идут и делают то, что должны, а там будь, что будет.
Написав этот рассказ, автор не знает, стоило его публиковать, или не стоило. Просто я хотел показать "обыкновенную" жизнь этих людей, которые служат и живут. Как назвать их жизнь не знаю, примерно за лето, до сотни раз, готовятся эвакуировать свои семьи, а сами...
ЧЕСТЬ ВАМ И ХВАЛА СОЛДАТЫ И ОФИЦЕРЫ ЧАСТЕЙ ГРАУ!
Примечание:
• ГРАУ*- Главное ракетно- артиллерийское управление.
• Грозовая опасность*- Все в повышенную готовность.
• И раз*- Скорость распространения звука примерно 300 метров в секунду. При засечке молнии, считаются секунды до громового удара и умножаются на скорость звука. Получается расстояние от центра грозы. Грубый, но проверенный веками расчет. Кроме этого есть специальные приборы.
• Танк*- Пожарный танк на базе танка Т-54.(хорошая вещь)
• Четырхсотка*- Номера площадок с имуществом (номера естественно изменены)
• Гроза*- Полная готовность части.
• Кабина*- в пожарных автомобилях дополнительная кабина для экипажей.
• Вахтовка*- автобус на базе автомобиля Газ-66, КамАЗ.
• МЗУ*- Молниезащитное устройство.
• Обваловка*- Площадки с имуществом, закрыты специальными насыпными валами.
• Грибок*- столб и круглая крышка.
• Укупорка*- Ящики.
Фото: Яндекс