(Техническая редакция Евдокии Рейн)
Знаете, когда в моей комнате начинали клеить новые обои, то старые сдирали, и под ними обнаруживались заплатки еще более старых, уже совсем забытых, а под теми еще. Глядя на зеленые разводы с геометрическими фигурками, я вдруг я вспоминал, что да, были... когда я учился то ли в школе, а может и в институте...Под ними были еще какие-то желтые газеты с Хрущевым, и так далее и так далее.... до бетонной стены.
В моем сегодняшнем доме нет ни обоев, ни форточек, ни плинтусов, а времена, когда обои сдирали, кажутся мне сами по себе какими-то выцветшими газетами.
Хотя да...молодость. Что тут говорить...тогда кусок сыра и стакан вина были счастьем. А если с тобой была твоя незабвенная первая или пятнадцатая любовь, ну что еще тебе требовалось? Стихи и песни писались сами собой и забывались тут же. Интернета не было, а для девушек были телефонные книжки, а для телефонных разговоров двушки, это такая монетка стоимостью 2 копейки, она опускалась в телефон-автомат, видели наверное в фильмах...
Мне странно даже, что это все было и, знаете, мне не жалко и совсем не хочется назад.
Вы что хотите сказать, что колбаса была вкуснее, секс был ярче и пиво горше? Да ничего подобного. Так кажется сейчас, но я знаю, что это иллюзия. Это память вычищает все плохое и оставляет только хорошее.
Конечно, мне сейчас приятно об этом вспоминать, мне – сегодняшнему – нравится погреть в душе ностальгию. Но я не хочу назад. Упаси Бог. Знаете, 30 лет назад в морозную ночь мы с моей первой девушкой лежали на снегу и смотрели на звезды. Как же это было романтично. Господи ты боже мой!
Но вот так сложилась жизнь, что мне, чтобы лечь в сугроб, нужно лететь 10 часов на самолете... И потом что? В сугроб? Да Вы что? Если только с большого-пребольшого перепоя, лбом в прохладный снежок. Это да. Но никаких звезд. Нет. Только если коньячные.
Но иногда опять ко мне приходит ЭТО, и я вижу странную угловую комнату с большим окном.
Я никогда не видел эту комнату в жизни, только в снах.
За окном солнце и снег. На подоконнике стакан в серебряном подстаканнике с холодным чаем. На стенах обои красно-оранжево-розового цвета с серыми узорами. Узоры состоят из лунообразных кривых, похожих на брови, над которыми стоят точки.
Форточка открыта, и весенний морозный воздух льется в комнату. Форточка такая, знаете, ленинградская. Двойная. Одну откроешь, а вторая уже до конца не открывается. Упирается во внутреннее стекло. А между стеклами лежат пакеты с маслом, в коричневой бумаге. Холод там сохраняет не хуже холодильника.
Золотые пятна солнца лежат на столе, на полу, и мне кажется, что я чувствую солнце на плече. Меня всего наполняет предчувствие... любви? жизни? молодости? Я не знаю.
Больше ничего. Я уверен: я никогда не увижу эту комнату в этой жизни....
Иногда я думаю, что, возможно, эта комната уже приготовлена для меня ТАМ?
В той следующей, непонятной жизни...
Которой нет.
А может она есть, вот такая, иллюзорная, шелестящая, то возникающая, то пропадающая...
Видения....смесь прошлого и несбывшегося, наплывы теней, снов и болеее ничего.
А кто сказал, что она должна быть такой же как эта?
Вы что думаете, Вы там будете сидеть на скамейке и пить пиво с колбасой за 2.20 и играть в дурака с бабушкой на клеёнчатом столе ?
Нет, господа, это все облетевшие обои в Комнате Времени.
Ничто не возвращается таким, как было. Я знаю.