В А Л Ю Т Ч И К И .
\Отрывок из романа.\
От дверей магазина в направлении входа в рынок сразу отчалили два отморозка, на той стороне трамвайной линии торчавшие возле табачного ларька. Не оглянувшись, проторенной дорогой по путям я направился через старую часть города до центральной городской больницы. Спешить было некуда. Пассия обо мне не думала. Проходя мимо здания междугородного телефона, снова заметил идущих следом двух парней и еще одного, возле входа в переговорный пункт. Косыми струями дождь уже хлестал прямо в лицо. Привычно нащупал в кармане шило, прибавил шагу, чтобы поскорее выскочить на более оживленную главную улицу. Это мне удалось. Тут-же перекинул каменную сумку из занемевшей левой руки в правую. До поворота на Ворошиловский проспект я чувствовал себя почти нормально. Из-за сильного дождя людей по тротуару навстречу попадалось мало. Две женщины чуть не вписались в меня, ничего не видя из-за выставленных вперед зонтов. Вспомнилось, как вначале работы на меня качнулся здоровый пьяный увалень из местных алкашей. Едва успел подхватить его, иначе влип бы он мордой в железный цилиндр, из которого даже сегодня пытались торговать баночками с пепси-колой, другими прохладительными напитками. На углу РИНХа, перед спуском в подземный переход, торчал знакомый уже отморозок. Ведут, скоты. Сегодня погода подходящая,надо бы принять дополнительные меры предосторожности.
Перекинув сумку в левую руку, я пересек трамвайные пути на улице Горького. На углу пригнул голову, незаметно оглянулся. Никого. За Красноармейской, за Домом профсоюзов, пришлось снова поменять руки. В мозгу пронеслась мысль, что теперь, скорее всего, отморозки будут ждать на остановке автобусов напротив ЦГБ. Вот там необходимо собраться, потому что она в такую погоду может оказаться пустой. Надвинув фуражку поглубже, я сбавил скорость. Зачем решил пойти пешком. Дождь, словно нарочно, косыми струями бил под козырек, резко стегал по щекам, по носу, заставляя крепче сжимать губы. Уворачиваться от него становилось бесполезно. По груди вместе с хол - одными ручьями расползалось чувство обиды на то, что по своей дури превратился в полубомжа, которому решат и дверь не открыть. Ну и хрен бы с ним с первым этажом, с отсыревшими стенами, прогнившими полами. Слизняками под ногами, на плинтусах. Пришло бы время, подвернулась подходящая недорогая квартира и – кум королю, сват министру. Подсознательно отметил, что приближаюсь к длинному «Кооператору Дона». Осталось перейти поперечную Лермонтовскую. И в этот момент краем глаза из-под козырька схватил метрах в полтора надвигающуюся тушуПоднял голову навстречу,даже попытался протянуть руки,как сделал это на рынке,ко - гда поймал завалившегося в мою сторону алкаша, чтобы и здесь поддержа -ть падающего прямо на меня пьяного мужчину. И получил в лицо тычек сразу двух сложенных вместе больших кулаков,. Невесомо отлетел под стену «Почты», сумка вырвалась из пальцев, откатилась к бордюру. Хотел посмотреть на идиота, да наткнулся на твердый носок тяжелой подошвы. Еще один удар обувкой пришелся чуть ниже виска.Сжавшись в пружину,выкинул ногу, решившись подсечь невидимого противника. Почувствовал, как навалился тот мускулистым телом жрущего все подряд быка. Кулаки продолжали работать исправно.По спине,по ребрам с ногами дубасили другие башмаки,наверное,окованные металлическими пластинами. Нападавших было не меньше двух. Лежа в грязной луже, я вновь попробовал достать хотя бы одного из отморозков ногой. Получилось. Выбросив кулак, напоролся и на жирную морду налегающего сверху.Тот отшатнулся. Это оказался здоровый мордоворот лет под двадцать пять со съехавшей в сторону одной щекой. Я вдолбил еще раз. И едва не потерял сознание. Ботинок второго подонка носком ударил сзади по затылку. В глазах расплылось, тело обмякло. Я еще таращился выбраться из грязной лужи, чтобы уцепиться руками за что угодно.Под танцами каблуков падал вновь и вновь. Наконец, ногами меня просто взялись переваливать, как мешок с мукой, за угол здания. В один из таких переворотов я увидел, что вторая мерзость под два метра ростом, в спортивной шапочке, в пальто ниже колен, в теплых бутсах на толстой подошве. Передо мною снова появилась жирная харя первого тухлого хряка. Только теперь он сжимал в пальцах тонкую заточку, метясь прямо в глаз. Темные зрачки буравили насквозь.
- Где барсетка? – со слюной на женских губах пропыхтел он.
- Нету, - со свистом выдавил я сквозь стиснутые зубы. – Я работал на чужих деньгах.
- Барсетку, - придвинулся еще ближе хряк.
Я успел увернуться. Заточка пробила кожу,ударилась в кость под надбров -ной дугой. По бокам, по черепу с новой силой застучали ботинки отморозков. Изворачиваясь ужом под вилами скотников, никак не мог впереть покрепче хо - тя бы одному. Не получалось. Заточку от лица жирная свинья убирать тоже не думала. Длинное узкое жало кружилось перед глазами, попадая то в лоб,то в переносицу.
- Барсетку… барсетку… - нанося удары, приговаривал он, стараясь протк - нуть глазные яблоки. – Где барсетка…
- Нету…, - потеряв голос, крутя головой едва не вкруговую, шипел я.– Нету нету…
Несколько минут изо всей мощи мы пытались достать друг друга.Я всегда ненавидел любое насилие, оно не только вызывало чувство отвращения, от жи - вотного быдла тянуло рвать. Последняя мразь, возомнившая себя вождем всех народов, больше ни на что не способная. Такие отходы Природы не жалко, хотя убивать не следует. Если, конечно, сразу не замочил. Их надо держать за решеткой пожизненно, показывать нормальным людям как занимающихся онанизмом, писающих, какающих прямо в клетке под себя гамадрилов, других из этого племени чингачгуков – больших змеев. Они годны и для опытов в одну или другую стороны. Готовый материал. Над обезьянами же опыты проводятся. Почему над говорящими, без достаточной растительности на грубом теле, не попробовать. Результаты оправдали бы расходы на содержание.
- Нашел, - словно сквозь вату послышался спокойный голос второго отморозка. Он повторился. – Нашел, бросай старого козла. Исчезаем…
От терзающей меня туши здорово перло вонью. Усрался, что ли, пока вози - лся со мной. Или запах прет из нечищенной пасти. Удары вдруг прекратились Я сразу взялся раздирать слипшиеся от крови веки, чтобы попытаться запом - нить отморозков получше. Я знал со школьной скамьи, что даже прямые лин - ии в конце концов пересекаются. Пусть в бесконечном космосе, неважно. Главное, они все-таки соединяются. Одна с одной. Шея не держала, в башке вертелись мозги. Когда толщиной в лезвие образовались щелки и я вновь увидел вздутую харю с перекошенной щекой, лицо оросила широкая белая струя. Вымахавший зародыш из баллончика опрыскивал меня нервно – паралитическим сос -тавом. Кожа разом взялась огнем,дыхание переклинило.Я откинулся на спину. Вложив всю силу в кулак, он ударил меня в грудь. Когда я задохнулся от кашля, поднялся, с трудом контролируя сиплые всосы воздуха. Вместе они отошли в сторону. Ощутив под пальцами лужу, я зацепил воды, промазал один глаз. От мгновенного сильнейшего жжения едва удержал рванувшийся изнутри вопль. Но какая -то частица зрачка проморгалась. Ненависть заставила приподнять - ся на локте. В руках у высокого была моя сумка с книгами. Подонок, грязными лапами животного он будет листать страницы моего труда. Может быть, найдет знакомую букву или целое слово.Я попробовал встать и тут-же рухнул в грязь.Успел узреть,как по близкому тротуару торопились редкие прохожие, называющие себя ростовчанами, гордящиеся тем, что город их носит гордое звание Ростов – папа. Париж, например, пузырится от того, что он законода -тель моды, Рим велик развалинами, Детройт – машиностроением, прекрасны -ми автомобилями. А здесь сам Ростов – папа. Ломовик. В Одессе – маме обув -ают куда интеллигентнее.Потому и веса в столице,в других странах,поболее.
Но… как было написано на воротах Бухенвальда - каждому свое.
Сколько времени прошло с того момента, как я потерял сознание, и терял ли его вообще, не помню. Очнулся от стучащего по непокрытой голове дождя. Заставил вернуться произошедшее со мной, затем попытался приподняться. Доковылял до угла здания с прилепившейся к стене палаткой с горящей лампо -чкой внутри. Значит, видели все, но даже задницы не оторвали от табуреток Понятно, пусть вас трахают и дальше. Я не против. За спиной тряслась густ - ая тьма, проспект был освещен. Хотел спросить проходящих мимо о чем-то, да те разом шарахнулись в сторону. Тоже ясно. Не дай Бог и с вами оказия пр - иключится. Мир устроен так, что все возвращается. Он круглый. Кинул каме - нь, через время получил его в спину. Может быть когда-нибудь дойдет. А сей - час надежда только на себя. Заметив лужу, присел перед ней, плеснул в коря - вое от крови лицо водой. И снова едва не захлебнулся от нестерпимого жже -ния, которым схватилась вся кожа. Вот, блин, проблема, глаза не промоешь, чтобы хоть что-то разглядеть. Наверное, такую особенность имеет опроки -нутый на меня баллончик с газом. Но двигаться надо, не сидеть же перед луж - ей истуканом. Высидел уже, золотые яйца забрали из-под мокрых насквозь штанов. Отлично, будем считать, что через клюз – отверстие, через которое двигается якорная цепь – меня протянули за уши. Если бы салажня – достал бы. А то обосранные потомки скотников с доярками. Отоварили, и на теплый скотный двор. Клянусь чем угодно, потомственные горожане поинтеллигент - нее, коваными ботинками вальцуют куда реже. А здесь привыкшее к скотско - му обращению, набравшееся навыков у скотов обыкновенное быдло. Короче, пр - оехали. Зачерпнув ладонями воды, я взялся смывать с лица кровь. Пока закон – чил процедуру, едва не свалился в лужу сам. Все пылало: шея, щеки, лоб, даже кожа под волосами. И все равно глаза ничего не видели, потому что веки опух -ли. Как слепой, протянул руки вперед, пошел снова к стене здания. Когда-то засек на ней висевшие телефонные автоматы. В этот раз мне повезло. Прохо –жий – мужчина довел до «скворечника», даже снял телефонную трубку, наб – рал номер милиции.
- Как фамилия? – спросили на том конце.
Я ответил.
- Где находитесь?
- Возле «Кооператора Дона».
- Что случилось?
- Три тысячи долларов… Ограбили.
- Кто? Как выглядели грабители?
- Примерно вот так…
- Где они или куда побежали?
- Не заметил.
- Стойте на месте. К вам подъедут.
Действительно, через несколько минут подсуетился милицейский «бобик». Проскочив несколько кварталов в поисках разбойников, ни с чем мы вернулись на прежнее место