Дивизия СС Викинг

       НЕОБХОДИМОЕ ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ

       Настоящая публикация текста вышедшей в 2006 году в московском издательстве «ИЗДАТЕЛЬ БЫСТРОВ» книги Вольфганга Акунова ДИВИЗИЯ СС «ВИКИНГ». 5. SS-PANZERDIVISION «WIKING» ИСТОРИЯ ПЯТОЙ ТАНКОВОЙ ДИВИЗИИ ВОЙСК СС 1941-1945 ни в коей мере не является апологией СС, гитлеровского режима, Национал-Социалистической Германской Рабочей партии (НСДАП) и (или) пропагандой справедливо осужденных всем прогрессивным человечеством национал-социалистических, фашистских или иных тоталитарных человеконенавистнических символов, движений, партий, взглядов и идей, антисемитизма или юдофобии, нося исключительно популярно-ознакомительный характер.


       Вольфганг Акунов

       ДИВИЗИЯ СС «ВИКИНГ»
      
       5. SS-PANZERDIVISION «WIKING»
       ИСТОРИЯ ПЯТОЙ ТАНКОВОЙ ДИВИЗИИ ВОЙСК СС 1941-1945.

       НОРДИЧЕСКАЯ САГА


       ПОСВЯЩЕНИЕ

       Светлой памяти моей горячо любимой матери Людмилы Филипповны Покорской-Акуновой
 

       Автор выражает огромную благодарность неутомимому исследователю Константину Залесскому, Валерии Данилиной, Виктору, Марии и Николаю Акуновым, Дмитрию Жукову и Александру Окорокову, без которых эта книга не увидела бы свет.

       Feci quod potui, faciunt meliora potentes.
       
       Вольфганг Акунов

       ИСТОРИЯ 5-Й ТАНКОВОЙ ДИВИЗИИ СС «ВИКИНГ» 1941-1945

       НОРДИЧЕСКАЯ САГА


       До самого конца бойцы дивизии СС «Викинг»
       сражались не щадя живота своего. Даже терпя
       поражения, они гордились тем, что сделали все
       возможное и невозможное, чего требовал от
       них воинский долг.

       Г. Уильямсон. СС - инструмент террора.


       Я с копьем кровавым
       И мечом звенящим
       Странствовал немало -
       Ворон мчался следом.
       Грозен натиск викингов.
       Пламя жгло жилища.
       В городских воротах
       Яростно я бился.

       Виса Эгиля Скаллагримсона.


       Я пью за варягов, за дедов лихих,
       Кем русская сила подъята,
       Кем славен наш Киев, кем грек приутих.
       За синее море, которое их,
       Шумя, принесло от заката!

       Граф А.К. Толстой. Змей Тугарин.



       ГЛАВА 1

       АЛЫЕ ПАРУСА

       Цветами его корабли повиты,
       От сеч отдыхают варяги,
       Червленые берег покрыли щиты
       И с черными вранами стяги.

       Граф А.К. Толстой. Песня о Гаральде и Ярославне.


       1.О термине «нордический»

       
       Мечи булатны, стрелы остры у варягов,
       Приносят смерть они без промаха врагу!

       Ария Варяжского гостя из оперы Н.А. Римского-
       Корсакова «Садко».


       Мы отнюдь не случайно назвали нашу книгу «нордической (курсив здесь и далее наш - В.А.) сагой». Слово «нордический» является историко-филологическим термином, ставшим достоянием широких масс народонаселения, пожалуй, лишь с выходом на телеэкран сериала «Семнадцать мгновений весны» - фильма, который, по глубочайшему убеждению автора этой книги, при всех своих слабых местах и многочисленных исторических, униформологических, логических и прочих «ляпах», ознаменовал собой некий «прорыв» в «совковом» мышлении и в котором по ходу действия цитировалось личное дело главного героя эпопеи - так полюбившегося советскому зрителю штандартенфюрера СС Штирлица в исполнении звезды советского экрана - киноартиста Вячеслава Тихонова, чьей обалденно-красивой черной формой с узким серебряным погоном на правом плече многие втайне так восхищались. Впрочем, не только им одним, а и его соратниками по опасной, трудной, и на первый взгляд, почти что не видной службе Родине, партии и правительству Третьего рейха - красивыми, скромными людьми со слегка утомленными бессонными ночами, интеллигентно-утонченными лицами. Чего стоил один любимец наших кинозрителей актер Василий Лановой в роли генерала Ваффен СС Карла Вольфа! Оригинал - реальный Вольф (хотя и тот был тоже ничего, довольно видный из себя мужчина) - ему бы и в подметки не годился!

       Но, шутки в сторону - если подходить к вопросу чисто эстетически, то, вероятнее всего, не будь этих «семнадцати мгновений», не было бы и вдруг проснувшейся в позднем советском и раннем постсоветском обществе столь непреодолимой тяги к немецким и псевдонемецким мундирам, черным и не черным, защитным и не защитным, синим, белым, камуфлированным, всяким (сколько их с тех пор было у энтузиастов сычевской и васильевской «Памяти», баркашовского «Русского Национального Единства», «хоругвеносцев», жириновцев, «асфальтовых» и «неасфальтовых» казаков, чинов Российского Имперского Союза-Ордена, Союза графа Келлера, Русского Обще-Воинского Союза и военно-исторических объединений - несть им числа). Но все они «вышли из эсэсовской шинели» штандартенфюрера Штирлица, в личном деле которого (по фильму) было сказано: «Характер нордический...беспощаден к врагам Рейха», и т.д. Звучало красиво, но для многих совершенно непонятно. Объяснений термина авторы сериала дать не пожелали (вероятно, рассчитывая на известный всему свету высочайший образовательный уровень наших соотечественников). Так что же в действительности скрывается за звучным термином «нордический», и по сей день оставшимся для многих непонятным?

       «Нордический» (слово, производное от общегерманского «норд», «норден», то есть «север») означает «северный» (в значении «североевропейский»). Но при этом имеются в виду не просто северные страны Европы (к числу которых традиционно принято относить и расположенную весьма далеко от Европы «ледяную страну» - Исландию), а исключительно страны, населенные народами, говорящими на языках северогерманской (нордической) подгруппы германской группы великой индоевропейской (индогерманской, индокельтской или арийской) языковой семьи - Норвегию, Швецию, Данию, автономные Фарёрские и Аландские острова и упомянутую выше Исландию - но никак не Финляндию, ибо язык населяющих эту страну финнов (родственный эстонскому, венгерскому, марийскому и др.), несмотря на присутствие в Финляндии значительного процента шведского по происхождению населения, относится не к северогерманской подгруппе, не к германской группе и даже не к индоевропейской языковой семье, а к совсем другой - финно-угорской (угрофинской) - семье языков.
 
       Таким образом, говоря о «нордических» странах и народах, мы оперируем категорией, имеющей, прежде всего, филологический характер.

       Но существует еще и классификация стран - в соответствии с их географическим расположением. И потому, с точки зрения географии, ту же Финляндию, вместе с Норвегией, Швецией и Данией, относят к числу скандинавских стран, поскольку все они расположены на Скандинавском полуострове («острове Скандза» античных географов, с которого переселились на Европейский материк многие древнегерманские племена - во II веке до Р.Х. - тевтоны, через несколько столетий после тевтонов - юты-геаты, венделы-вандалы, но, прежде всего, готы, положившие в IV-V веках по Р.Х. начало Великому переселению народов, сокрушившие Римскую империю и преобразившие лик всего Западного мира).

       Правда, современную Данию, территория которой ограничивается в основном северным побережьем Европейского материка с полуостровом Ютландией и прилегающими островами, считают «скандинавской» страной лишь по традиции (ибо Дания до середины XVII века владела полуостровом Сконе, расположенном на территории большого Скандинавского полуострова, пока не вынуждена была уступить его Швеции; впрочем, Финляндия также до 1809 года входила в состав Шведского королевства). И уж совсем некорректно считать «скандинавскими» странами далекие Исландию и Гренландию (как это нередко делается, опять же по традиции, ибо Исландия до середины 40-х годов, в Гренландия - до самого недавнего времени являлись «заморскими территориями» Датского королевства).

       Тем не менее, все эти страны (как и прибалтийские Эстония и Латвия, в разное время принадлежавшие датской и шведской короне) остаются (несмотря на порой происходившие между ними войны) связанными общностью исторической судьбы (было время, когда все они были объединены в рамках унии с Данией), общими давними связями с Германией и Нидерландами (как по линии торгового Ганзейского союз а, так и в чисто политическом плане - Дания на заре своего государственного существования являлась пограничной областью - «маркой» - Священной Римской империи, а затем, в свою очередь, долгое время владела Прибалтикой, немецкими Гамбургом, Альтоной и Шлезвиг-Гольштейном, Швеция - немецкой Померанией, и т.д.), общностью Христианской веры (евангелически-лютеранского обряда) и общностью происхождения большинства населяющих эти страны народов - потомков норманнов («северных людей») - этноним, который и по сей день является самоназванием норвежцев (nordmenn). Именно этим объясняется их чувство общности и тяга друг к другу, стремление по возможности помочь в трудную минуту.

       Поэтому нас не должно особо удивлять то обстоятельство, что, например, в ходе войны Латвии и Эстонии за независимость против большевиков в 1918-1920 годах латышам и эстонцам пришли на помощь немецкие, датские и шведские добровольцы, что в период советской агрессии против Финляндии в ходе «зимней войны» 1939-1940 годов норвежские, датские, шведские и эстонские добровольцы сражались на стороне «белофиннов», и что в годы Второй мировой войны, как мы узнаем из этой книги, датские, шведские, норвежские, эстонские, латышские и нидерландские волонтеры сражались на стороне Германии против Советского Союза.
       
       
       2.«Морские кони» и «морские короли»


       Отважны люди стран полнощных,
       Велик их Один бог, угрюмо море.

       Ария Варяжского гостя.


       В переводе на русский язык слово «викинги» означает «люди заливов» (от их излюбленной тактики устраивать неприятельским кораблям засады в заливах) или, по другому толкованию, «люди битвы, «рубаки», «воители».
 
       «Эпоха викингов» началась 8 июня 793 года по Р.Х.. В этот день к островку Линдисфарн у восточного побережья Шотландии причалили ладьи необычной постройки - с высоко задранными носом, украшенным грозно ощеренной драконьей головой, и кормой, под большими алыми парусами. Всего через мгновение монахи местного монастыря, вышедшие встретить незваных гостей, очутились в адском пекле. Сошедшие на берег вооруженные до зубов свирепые белокурые исполины в железных шлемах, с длинными копьями, кроваво-красными щитами, мечами и секирами, с ужасным, львиным рыком ринулись на штурм монастыря. Охваченные священным боевым неистовством, они выли по-волчьи и ревели по-медвежьи, визжали по-кабаньи, свирепо скалились, дико вращали глазами и грызли в бешенстве собственные щиты. Своими грозными секирами заморские пришельцы разнесли в щепы ворота монастыря и вмиг разграбили церковное имущество, тщательно обшарив все углы. Всех, кто пытался оказать им сопротивление, русые гиганты убивали на месте или же, под громкий хохот, выгоняли на берег и топили в море, не забыв при этом снять с них одежду, столь ценную в «полнощных странах» Северной Европы.

       В мгновение ока, белокурые и рыжие пришельцы, забив захваченный монастырский скот, побросали туши на свои драконоголовые корабли и вместе с добычей бесследно исчезли в морской дали.

       Здесь мы, с позволения уважаемых читателей, на миг прервем нить нашего повествования, чтобы сделать немаловажную оговорку. Разумеется, среди норманнов и, в частности, викингов, попадались не только «белокурые бестии» и «Эйрики Рыжие», но и «Гальвданы Черные», а, попросту говоря - брюнеты. Представления о «нордических людях» («истинных арийцах») как о сплошь голубоглазых и длинноголовых гигантах появились в чисто умозрительных представлениях кабинетных теоретиков-«ариософов» XIX века, от которых расовые идеологи гитлеровского национал-социализма позаимствовали эти представления скорее по инерции, чем по глубокому внутреннему убеждению. Не случайно сам Адольф Гитлер - ярко выраженный брюнет круглоголового (брахокефального) альпийского типа (хотя и голубоглазый) абсолютно не соответствовал критериям «нордического» или арийского человека, а вот многие финны или эстонцы, язык которых не имел с индогерманской (индоевропейской) семьей ничего общего - соответствовали. Впрочем, в дальнейшем мы еще коснемся этой темы, и даже приведем для наглядности таблицу расовых типов (по Гансу Гюнтеру), пока же продолжим прерванную нить повествования нашей нордической саги.

       С нападения неведомых дотоле морских разбойников на остров Линдисфарн, повергнувшего в ужас весь тогдашний европейский мир, началась столь кровавая для Ойкумены (как именовали античные греки, а позднее - византийцы обитаемую часть Земли, именуемую римлянами Земным Кругом - Орбис Террарум) эпоха завоеваний викингов. Набег на Линдисфарнский монастырь был лишь началом и прелюдией к набегам северных пиратов на цивилизованные страны тогдашнего мира.

       Более пятисот лет держали мир за горло эти «рыцари открытого моря», для которых корабль был тем же, чем конь - для «кентавров» Аттилы, Горки Булги и Чингисхана. Не случайно в поэтических висах - героических песнях, сложенных дружинными певцами-скальдами, для описания корабля использовалось поэтическое сравнение («кеннинг») «морской конь»! Свои разбойничьи походы викинги начинали от далеких фьордов исхлестанного штормами, изобилующего коварными рифами Норвежского побережья. Причем морские набеги норманнов почти всегда были на редкость результативными.

       Каким великолепным было, вероятно, зрелище ладей викингов, взлетавших на белопенные волны, напоминавшие серебристую гриву Слейпнира - восьминогого скакуна «Отца богов» - одноглазого Одина, на чьем копье Гунгнире держится весь мир! Над резными драконьими головами форштевней с острыми зубами и высунутыми языками трепетали раздуваемые ветром алые купола могучих парусов. На бортах, словно шляпки гигантских гвоздей, сверкали алые, подвешенные вплотную друг к другу щиты. Как, должно быть, ликовали друзья, увидев издали приближающийся могучий флот викингов, и как, должно быть, дрожали в бессильном гневе их насмерть перепуганные недруги! Устрашающий эффект наверняка усугублялся разверстыми драконьими пастями, драконоподобными очертаниями самих кораблей и их вызывающе яркой, кричащей раскраской.

       Судя по знаменитому «гобелену из Байё», запечатлевшему одну из самых выдающихся военно-морских операций раннего Средневековья - переправу и высадку в Англии герцога Нормандии Вильгельма Завоевателя в Англии в 1066 году - почти каждая доска обшивки норманнских кораблей были выкрашены другим цветом. Не менее резкими цветовыми контрастами отличались окраска парусов и щитов. Но щиты норманнов были ярко окрашены лишь с внешней стороны, а с внутренней стороны всегда были белыми. Если щиты были повернуты внутренней стороной наружу, это означало, что норманны приближаются с мирными намерениями (что, впрочем, случалось весьма нечасто, да и то не раз использовалось как коварная уловка - «нордическая хитрость», по любимому выражению Адольфа Гитлера).

       Вильгельм Завоеватель был прямым потомком предводителя викингов Рольфа (Хрольфа или Хрольва) - основателя Нормандского герцогства в устье реки Секваны (Сены), на территории (Западно-) Франкского королевства (нынешней Франции). Отчаявшись от постоянных неудач в борьбе с «северными людьми», франкский король Карл Простоватый (видимо, и впрямь не страдавший избытком ума), заключил с Рольфом мир, выдал за него свою дочь принцессу Гизелу и передал вождю викингов во владение королевские земли на побережье Ла Манша (которыми Рольф фактически уже и без того владел, без всякой королевской грамоты, завоевав их собственным «копьем кровавым и мечом звенящим», по выражению знаменитого скальда-викинга Эгиля Скаллагримссона). Со своей стороны, Рольф принял христианство, признал себя вассалом короля Карла и уже на «законных основаниях» вступил во владение завоеванной областью, получившей с тех пор название Нормандии - по захватившим и заселившим ее норманнам. Как писал наш замечательный поэт граф А.К. Толстой в своей «Песни о походе Владимира на Корсунь»:

       И шлет в Византию послов ко двору:
       - Цари Константин да Василий!
       Смиренно я сватаю вашу сестру,
       Не то вас обоих дружиной припру,
       Так вступим в родство без насилий!

       Вообще, история норманна Рольфа очень напоминает историю потомка викингов (осевших уже не на франкской, а на славянской земле) князя стольно-киевского Володимера Красное Солнышко из рода Рюрика Ютландского, или, как его именовали дружинники-варяги - «конунга Вальдемара»).

       Что делать с Владимиром? Вынь да положь!
       Креститься хочу да жениться!
       Не лезть же царям, в самом деле, на нож?
       Пожали плечами и молвят: - Ну, что ж!
       Приходится ехать, сестрица!
       
       Мы знаем, что Владимир, как и Рольф, добился своего:

       Свершился в соборе крещенья обряд,
       Свершился обряд обвенчанья,
       Идет со княгиней Владимир назад,
       Вдоль улиц старинных да светлых палат,
       Кругом их толпы ликованья.
       
       В 1066 году от Рождества Христова потомок Рольфа (в крещении - Роллона или Ролло) - Вильгельм Завоеватель - завладел и Англией. С тех пор норманнские львы (сохранившиеся и в гербе Нормандского герцогства - нынешней французской провинции Нормандии) - вошли в английский герб. Эти три золотых льва на красном поле норманнского щита указывали на происхождение Вильгельма Завоевателя от Роллона - родича древних датских конунгов.

       Датские короли также имели в гербе трех львов, перекочевавших со временем и на герб основанного датскими крестоносцами в земле язычников-эстов города Ревеля, или, как называли его эсты, «Датского града» (эст.: Линданисе, или Таани Линна - нынешней столицы Эстонии - Таллинна), а с него и на герб независимой Эстонской республики. Тем не менее, три золотых льва на червленом поле стали, после завоевания Англии норманнами Вильгельма, считаться, в первую очередь, английскими.
 
       Собственно говоря, нападения норманнских викингов на Англию начались гораздо раньше. Еще в 794 году по Р.Х. «северные люди» напали на монастыри Ярроу и Вермут на восточном побережье Англии. В 795 году викингами был разграблен монастырь Святого Коломбы на острове Иона. Действуя по принципу: «Бей и беги!», они налетали внезапно, наносили удар и столь же мгновенно исчезали с добычей. В 797 году норманны опустошили остров Мэн с древним монастырем, посвященным Святому Патрику - покровителю Ирландии. В 800 году, известном как год коронации франкского короля Карла Великого в Риме из рук папы короной императора Запада (то есть восстановленной Западной Римской империи), викинги завладели Фарёрскими островами. Как писал один франкский монах-современник, очевидно, не чуждый античной образованности: «Эти дикие звери идут по полям и холмам... жгут, грабят и опустошают все - жестокие орды, беспощадные когорты и смертоносные фаланги». По всему христианскому миру в церквях молились: «Избави нас, Господи, от ярости норманнов» (лат: «De furore normannorum libera nos Domine»).

        Впрочем, справедливости ради следует заметить, что история повторяется. Не столь уж далекие предки этих истово молящихся в храмах, насмерть перепуганных норманнскими викингами крещеных франков и бургундов, лангобардов, готов, англов, саксов и ютов всего пару столетий тому назад сами наводили ужас на римлян и греков, точно так же возносивших в церквях молитвы тому же Богу, умоляя спасти их от ярости германских варваров! А всего через пару столетий после окончания «эры викингов» потомки этих самых викингов, крещеные датчане, перепуганные морским разбоем новых вышедших на историческую сцену пиратов - прибалтийского племени куршей-куронов (давших название Курляндии-Курземе), в свою очередь будут истово молиться у престола Всевышнего о том же самом: «От куршей избави нас, милостивый Господи Боже!» (датск.: «Fra kurerna bevare os milde herre Gud»).

       В-общем, как писал граф А. К. Толстой в своем поморском сказании «Боривой»:

       И епископ с клирной силой,
       На коленях в церкви стоя,
       Молит: - Боже, нас помилуй,
       Защити от Боривоя!

       Поначалу жертвы нападений викингов знали о нападавших лишь то, что те, переправившись через море, пришли с далекого Севера, из страны, «где, утомившись, заканчивается свет», как писал в те времена один высокоумный и многоученый книжник. Поэтому-то смелых и жестоких язычников прозвали «норманнами», или «северными людьми». В дальние заморские походы, на разбой и грабеж, в торговые экспедиции или в наемники-варяги к правителям других стран, а также на поиски новых земель для поселения отправлялись прежде всего самые смелые и сильные из северных германцев. Именно этих «людей длинной воли» соотечественники называли «викингами», от слова «вик» (залив), ибо, как мы уже знаем, излюбленной тактикой северных морских разбойников были засады на неприятельские корабли в заливах.

       «Неведомой» для линдисфарнских монахов, англосаксонских и франкских летописцев землей был Скандинавский полуостров («остров Скандза» греко-римско-готских хронистов) и полуостров Ютландия (откуда был родом первый русский князь Рюрик) - земли, на которых сегодня расположены такие мирные и буржуазно-благополучные королевства Швеция, Норвегия и Дания. На их суровых побережьях, во фьордах и на островах, в тяжелых природных условиях, в далеко отстоявших друг от друга селениях, а чаще - укрепленных крестьянских хуторах-усадьбах («гардах») - вели изнурительную, каждодневную борьбу за выживание свободные северогерманские общинники («бонды») - рыбаки, охотники, землепашцы и скотоводы. Их суровый мир всецело принадлежал мужчинам. Глава рода обладал неограниченной властью над младшими мужчинами, женщинами, детьми и рабами («треллами»).

       Норманны - общие предки «нордических» народов, то есть современных шведов, датчан, норвежцев и исландцев (языки которых и ныне весьма сходны) - общались между собой практически на одном и том же наречии, условно именуемом «древненорвежским», «старонорвежским» («древне-северным») языком (norroen), особенную близость к которому сохранил современный исландский язык. По свидетельствам современников, норманны, вследствие большого сходства языков, могли свободно общаться на своем языке также с англосаксами.

       Главной целью всякого норманна была власть. Необходимо было не только захватить ее, но и сохранить, каждодневно доказывая свое право на власть. Всякое проявление слабости считалось среди норманнов позором, а трусость - преступлением. На этих воззрениях «северные люди» воспитывали свою молодежь. Ни собственная, ни, тем более, чужая жизнь не имели в глазах «нордического человека» большой ценности. Знаком особой милости богов считалось счастье погибнуть в бою с мечом в руке, призывая имя «Всеотца» Одина и его братьев Вилли и Ве, как подобает доблестному мужу. А вот мирно скончаться в собственной постели, «как корова в хлеву», «соломенной смертью», почиталось величайшим позором. Славные мужи, павшие с оружием в руках на поле боя, в сопровождении прекрасных и божественных воительниц - валькирий отправлялись прямиком в небесный чертог «Альфатера» Одина - Вальяскьяльву или Вальгаллу (Валгаллу) пировать и веселиться. Умершие же жалкой и позорной «соломенной смертью» отправлялись в унылый мрак царства мертвых - Гелль.

       В этой связи нельзя не согласиться с мыслью, совершенно справедливо высказанной современным отечественным историософом А. Макеевым, согласно которой нордические культы были «способны привлекать к себе людей особого типа – образно говоря, «типа викинга», воина. Дополним сказанное словами современного исследователя А. Хлевова, позаимствовав их из его весьма ценной работы «Феномен северной дружины»:

      «Состояние войны – привычное и естественное состояние общества эпохи Средних веков. Вооруженный человек, безусловно, находился в центре «линий напряжения» той эпохи, являя собой единственную реальную силу. Критерий оценки вооруженных сил может быть только один – эффективность. И по этому решающему показателю войска викингов остаются для своей эпохи если не недосягаемым, то все же образцом: ни Европа, ни Азия не смогли создать альтернативных воинских формирований, способных положить конец деятельности северных отрядов или устойчиво удерживать инициативу в своих руках. Движение викингов не было остановлено – оно прекратилось само (курсив наш – В.А.) в силу, прежде всего, внутренних причин».

       По мнению А. Хлевова, причина описанной сверхэффективности северных дружин лежала, прежде всего, «в области духа, в исповедуемой ими религии. Он подчеркивает ключевое значение «дружинной идеологии с собственными критериями поведения и кодексом чести, со специфическим культом (повышенная популярность в среде викингов Одина и Тора, своеобразное и уникальное представление о посмертном воздаянии для избранных воинов в форме «казарменного рая» Вальгаллы)

       Со временем у северных германцев сложилось нечто похожее на сословия: «ярлы» (благородные, знатные люди), «карлы» (свободные мужчины-воины) и «треллы» (рабы). Но до установления подлинного сословного общества, с четкими и почти непреодолимыми рамками между сословиями, было еще далеко. Все важнейшие вопросы решало народное собрание - «тинг» (у континентальных германцев - «динг»). На тинг сходились все свободные мужи, непременно с оружием, в первую очередь - с копьями и щитами. Копье (атрибут верховного бога Одина-Вотана, охранявшего своим копьем все договоры) считалось главным оружием всякого германца. Не существовало у норманнов (в отличие, например, от древних кельтов) и особого священнического сословия («профессионального» жречества). Обязанности жрецов («годи») выполняли, как бы «по совместительству, представители светской родоплеменной знати, являвшиеся, прежде всего, воинами (как, впрочем, и всякий свободный мужчина). О существовании у древних (и, в частности, северных) германцев жреческой касты «арманов», якобы передававших свои священнические функции по наследству, исторически подтвержденных сведений не сохранилось (вопреки утверждениям австро-немецкого «народнического» философа конца XIX-начала ХХ веков Г(в)идо фон Листа, о котором у нас еще пойдет речь на следующих страницах этой книги).

       Что же гнало норманнов в открытое море? Что превращало оседлых «бондов» в лихих викингов, почитавших «чужую головушку - полушкой, да и свою шейку - копейкой»?

       Во-первых, суровая Скандинавия с ее скалистыми горами, занимающими большую часть территории, бедными, неплодородными почвами и нехваткой пригодной для обработки земли с определенного момента, в результате демографического взрыва, оказалась не в состоянии прокормить всех обитавших на ней людей.

       Во-вторых, рассказы бывалых мореходов о богатствах монастырей, церквей и городов по ту сторону моря манили туда все новых искателей добычи и славы, готовых покинуть родные скалы и самим попытать счастья.

       В-третьих, в Скандинавии со временем начала медленно, но верно укрепляться власть королей («конунгов»), стремившихся подчинить себе не только свободных «бондов» («карлов»), но и местную знать - «герсиров» (родоплеменных вождей) и «ярлов» (знатных предводителей дружин). Между тем, каждый из них, имевший хотя бы небольшую дружину - «гирд» у датчан и норвежцев (а также у англосаксов), или «грид» у шведов (это обозначение гребной дружины аналогично по значению древнерусскому «гридь»; производное от которой - «гридница» - означало пиршественную палату, в которой веселился князь-конунг со своими «гридями»-дружинниками) и хотя бы один корабль, сам почитал себя «королем» (хотя бы и «морским») и при первой же возможности стремился избежать подчинения «королю сухопутному».

       В-четвертых, вероятнее всего, в дело вступил «фактор пассионарности», говоря словами покойного Льва Гумилева, властно звавший за собой «людей длинной воли».

       Уже давно и хорошо знакомые с морем, ветрами и непогодой, норманны, быстро снискавшие себе славу лучших мореходов подлунного мира, еще до начала собственно «эпохи викингов», в VII веке по Р.Х., научились строить свои знаменитые быстроходные ладьи, столетием позже прозванные жителями парализованной страхом Европы «морскими драконами». Сами викинги именовали их просто «драконами» («драккарами»), и именно для усиления сходства со сказочным чудовищем украшали носы своих «длинных кораблей» искусно вырезанными из дерева драконьими головами. Все «драккары» викингов приводились в движение сидевшими на веслах гребцами-дружинниками («гирдманами», «гридями») и управлялись с помощью кормила («штира», или «штюра») - большого рулевого весла, расположенного с правой стороны. Кормчий, или рулевой («штирман», «штюрман», «стирман», «стюрман» - от этого происходит наше русское слово «штурман») правил «драккаром», повернувшись спиной к левому борту. В 1880 году такой «драккар» был найден при раскопках норманнского могильного кургана в Гокстаде, на южном побережье Норвегии.

       Эта узкая, длинная, с малой осадкой ладья имела 23,8 метра в длину, 5, 25 метров в ширину и 1, 75 метра в высоту, косо срезанный киль, высокие борта из прочных дубовых досок, 32 вытесанных из сосны весла (длиной 5,5 метров, с лопастями шириной 12 сантиметров), грациозные нос (форштевень) с драконьей головой и корму (ахтерштевень). Ладью приводили в движение 16 пар гребцов, защищенных от вражеских стрел и метательных копий круглыми или каплевидными щитами, закрепленными на бортах с внешней стороны (кроме того, за счет прикрепленных к бортам щитов викингов во время плаванья повышалась высота бортов), а при попутном ветре еще и прямой широкий прямоугольный парус (площадью около 70 квадратных метров), чаще всего алого цвета. Гребных «банок» (скамей для гребцов) не было, и каждый викинг-«гирдман» сидел на своем «сундуке мертвеца» (выражаясь словами героев бессмертного пиратского романа «Остров сокровищ» кумира нашей юности Роберта Льюиса Стивенсона!) припасенном для пожитков и добычи. Мачта ставилась в укрепленный на киле дубовый степс (при необходимости ее убирали и шли на веслах).

       Когда «драккар» норманнов, рассекая пенные морские волны, шел под своим огромным алым парусом, отверстия для весел задраивались. При особенно сильном волнении в море и в дождь викинги натягивали над головами полотно, поскольку палуб «драккары» викингов не имели. На мачте викинги обычно поднимали значок или флаг с изображением ворона - вещей птицы Одина, служивший им знаменем в боях на море и на суше (нередко флаг на мачте заменялся металлическим флюгером с изображением того же ворона, указывавшим заодно направление ветра).
 
       Как писал граф А.К. Толстой в уже цитировавшейся нами «Песни о походе Владимира на Корсунь»:
       
       Готовы струги, паруса подняты,
       Плывут к Херсонесу варяги;
       Поморье, где южные рдеют цветы,
       Червленые вскоре покрыли щиты
       И с русскими вранами стяги.
       
       Спустя 13 лет после этой находки по образцу «гокстадской ладьи» был построен точно такой же «драккар», мореходные качества которого были незамедлительно опробованы на просторах Атлантики. Даже в самых неблагоприятных погодных условиях «морской дракон» летел над гребнями волн легко и плавно, как птица. При попутном ветре ладья викингов была способна развить под парусом скорость до 9,3 морских миль (17,2 километров) в час.

       Расстояние от Бергена в Норвегии до Ньюфаундленда - места первого поселения норманнов в Америке (4800 километров) «морской дракон» проделал всего за 27 дней. Такой «драккар» легко мог взять на борт 70 человек, 400 килограммов оружия, 2500 килограммов провианта и полтонны других грузов. В те времена упадка кораблестроения (даже в Византийской империи - наследнице высокоразвитой греко-римской цивилизации античности!) никто, кроме викингов, не умел строить такие корабли. Именно поэтому, кстати, за всю эпоху викингов никто из их противников не оказался в состоянии организовать ответный морской поход на Скандинавию.

       Жизнь викингов была связана с кораблем настолько тесно, что их предводители - «морские короли» - приказывали даже хоронить себя в своих «драккарах». После смерти отважного мореплавателя его «морского коня» вытягивали на берег, укладывали в него покойника со всеми почестями - вместе с оружием и важнейшей утварью - после чего опускали корабль-саркофаг в глубокую могилу, закладывая ее сверху каменным сводом. Впрочем, существовал и другой обычай, согласно которому корабль с покойником поджигали и выпускали в море на волю волн.
 
       Наряду с «длинными (боевыми) кораблями», у викингов имелись и транспортные суда - так называемые «змеи» («шнеки»), использовавшиеся для перевозки переселенцев в новые земли - на Фарёрские и Оркнейские острова, в Ирландию, Англию, Исландию, Гренландию, Америку (Винланд, Винландию), реже - в континентальную Европу.

       Возвращавшиеся «к родным скалам» из морских походов викинги своими захватывающими рассказами о богатых заморских землях и наглядными доказательствами истинности рассказанного в виде добычи увлекали за море все новые полчища соплеменников. Вскоре флотилии их кораблей появились у берегов Европы под предводительством «морских королей», избранных викингами за личное мужество и опытность в военном деле. В 839 году один из них, норвежец Торгейс, провозгласил себя «королем всех иноземцев в Ирландии».

       Из года в год викинги продолжали совершать набеги на восточное побережье Англии. В 839 году 350 «морских драконов» вошли в устье Темзы. Викинги захватили Лондон и разграбили епископскую резиденцию Кентербери. Знаменитый викинг Рагнар по прозвищу Кожаные Штаны сделался королем Шотландии.

       Обшарив вдоль и поперек Атлантическое побережье Европы, викинги пустились вверх по большим рекам, предав огню города по рекам Сене, Сомме и Гаронне, Ахен, Кельн, Трир, Майнц, Вормс, Бинген и Ксантен (легендарную родину героя «Песни о Нибелунгах» - Зигфрида Погубителя Дракона). Туда, где выныривала из морских волн хищно оскаленная драконья голова, приходила большая беда. Один из франкских летописцев-современников писал: «Сам Бог послал этих одержимых из-за моря, чтобы наказать франков за грехи»», и добавлял: «В морях они ищут себе пропитание: ведь они суть обитатели моря!»...

       Захватив Ахен, откуда еще не так давно правил своей Западной империей Карл Великий, викинги разграбили императорский дворец и превратили императорскую часовню в конюшню. Восточным франкам удалось изгнать их лишь в 891 году, при короле Людовике (Людвиге) Немецком, прославленного за эту победу в героической песни «Людвигслид».

       Лишь тот достоин именоваться морским королем, кто никогда не спал под закопченным потолком и никогда не осушал свой рог с медом у домашнего очага.

       Так говорит «Круг земной» («Геймскрингла») - классическое произведение исландской литературы, сочинение скальда Снорри Стурлусона - об этих полных неиссякаемой энергии людях моря, начавших в эпоху распада родовых отношений на свой страх и риск вести войны, вторгаться с побережья в чужие страны и завладевать заморскими землями. Среди многочисленных трофеев викингов можно было найти и выломанный замок от городских ворот Парижа, и колокол Сен-Жерменского аббатства. Впрочем, таким же манером знаменитые «Корсунские врата» попали в Хольмгард-Новгород - вотчину потомков славного викинга Рюрика.

       Вступая в бой с безумною отвагой, пренебрегая ранами и опасностью, бросались они на врага, порой без шлемов и щитов, не страшась грозящей гибели, ибо знали, что павших в бою небесные девы валькирии умчат на крылатых конях в чертоги Одина.
 
       Зубастые драконьи головы с высунутыми языками беспрестанно появлялись не только у берегов Альбиона. Неукротимое морское племя одолело на своих «драккарах» и грозный Бискайский залив, и Гибралтар, и Средиземное море, оставив за собой кровавые следы и на Сицилии, и в Леванте. Маршруты других морских набегов викингов вели в Балтийское и Белое моря. В то время как норвежские викинги (собственно норманны) избрали своей главной мишенью земли западных и восточных франков (соответственно, будущих французов, голландцев, бельгийцев и немцев), а датские викинги (даны) - в основном Англию, шведские викинги-варяги проникли по большим рекам далеко вглубь Руси, добрались до Черного моря, перемежая нападения на византийские города со службой цареградским императорам в качестве наемных солдат.

       Эти азартные морские кочевники, окружившие свою плавучую родину - корабль с драконьей головой - поистине сверхчеловеческой любовью, оставили многочисленные рунические надписи не только на берегах Малой Азии и Северной Африки, но и на восточном побережье Америки. Но вопроса рун и рунологии мы коснемся подробнее на дальнейших страницах нашей книги.

       Но викинги не только грабили, но, как всякие пираты, торговали награбленным. И в этой связи необходимо подчеркнуть, что становление древнерусской государственности происходило именно на путях «из варяг в греки» (как и «из варяг в арабы»), характеризуясь высочайшей степенью межэтнических и межкультурных контактов. Именно торговые пути явились стержнем, вокруг которого сложилось Древнерусское государство, причем главную роль в этой торговле играли (согласно «Повести временных лет») именно скандинавские викинги («варяги-находники из Заморья»).

       Не случайно этот легендарно-героический период русской истории совпадает по времени с «эпохой викингов» в Европе (879-1066). Варяги, обладавшие современным оружием, сочетавшим скандинавские традиции с достижениями «Римской» (а на деле - франкской) империи Каролингов и высокую транспортную культуру (их «драккары», как уже говорилось выше, в данную эпоху не знали себе равных) прорывались к сакральным и материальным ценностям Византии и арабского Востока (чего стоят одни только морские налеты на Царьград, Севилью, Берда’а!), вовлекая по пути в этот процесс славянские и финно-угорские группировки.

       И очень скоро, путем социально-этнического взаимодействия, через взаимопроникновение разных уровней духовной и материальной культуры, скандинавские воины-купцы слились с частью родоплеменной славяно-балто-угрофинской знати, дав начало возникновению нового этносоциума под названием «русь» - широкого надплеменного (хотя, на первых порах, и характеризующегося очевидным преобладанием норманнского элемента) дружинно-торгового общественного слоя, сплотившегося вокруг князя-конунга и образующего его «гридь»-дружину, войско, звенья раннефеодального аппарата власти, заселившего города «Русской земли» безотносительно к племенной принадлежности и защищенного княжеской «Русской правдой» («Правдой роськой»).

       В своих дерзких по замыслу и молниеносных по воплощению в жизнь разведывательных походах в нелюдимые полярные моря к берегам Новой Земли, Шпицбергена, Гренландии, в Баффинов и в бурный Бискайский залив викинги шли неукротимо - сквозь штормы, плавучие льды, мрак, туман и лютый холод, не имея ни компаса, ни других, даже простейших мореходных инструментов, хорошо известных мореплавателям позднейших времен. Днем им указывало путь Солнце, ночью - Полярная звезда (которую сами викинги именовали «Путеводной»). Впрочем, согласно новейшим исследованиям, викинги якобы ориентировались в пасмурную погоду с помощью кусочков магнитной руды. Кто знает?

       Но свойственные всем норманнам «нетерпенье и тяга к перемене мест», необузданный нрав, нежелание повиноваться и обостренное чувство чести, выливавшееся в драчливость - все это чаще всего мешало «сынам Севера» закрепить свои завоевания. Виной тому были также беспрестанные распри и раздоры, когда брат то и дело обнажал меч на брата. Так, к примеру, поселения викингов в Гренландии оказались опустошенными вовсе не вследствие успешных нападений эскимосов («скрелингов»), а из-за междоусобиц. Впрочем, в целом ряде случаев (в Нормандии, Англии, Ирландии, Шотландии, Южной Италии, Сицилии и на Руси) «морским королям» удалось сделаться феодальными властителями над коренным населением, веру, язык и культуру которого они, впрочем, очень быстро перенимали.

       Как писал о норманнской экспансии в своем фундаментальном философском труде «Формирование человека» ректор Гейдельбергского университета - оберштурмбаннфюрер СС доктор Эрнст Крик - один из ведущих историков и философов Германии 20-40-х годов прошлого века:

       «Викинг - тип первобытного воина из свободных крестьян, выделившийся в результате свободного развития расовых инстинктов. Избыток сил нашел разрядку в героическую эпоху викингов с VIII по XI века. Переселения народов похожи на извержения вулканов, но переселения северных германцев во многих отношениях уникальны. Это был взрыв первобытного субъективизма, не имеющий себе подобных. Эти крестьянские сыновья отправлялись в поход небольшими группами, вольными союзами, и каждый считал себя завоевателем мира на свой страх и риск. Они заселили северные страны вплоть до Гренландии, охватили Европу с четырех сторон, создали стабильные государства в России, Исландии, Франции, Англии и Италии. Их посылало не государство; наоборот, у себя на родине они бежали от сильной власти, например, норвежского короля Гаральда Прекрасноволосого, но, в конечном счете, сами основывали государства. И, несмотря на это, героическая эпоха викингов являет собой картину бессмысленной растраты сил благородной крови...

       Норманнам не хватало внешних естественных рамок и внутренних связей, задатки для образования великих империй были, но все упиралось в отдельную личность, со смертью которой каждый опять становился сам по себе».
 
       Как совершенно правильно указывал современный российский медиевист-скандинавист А.Е. Мусин, реальным местом образования «руси» стал район «Старой Ладоги, как зоны контактов славян и скандинавов в контексте финноугорского субстрата». И лишь к началу XII века название «русь» утратило свое значение социального термина, окончательно растворившись, как слой, в массе восточного славянства и оставив ему свое название и самосознание, что и ознаменовало сложение древнерусской народности (аналогично тому, как потомки норманнов Роллона и Вильгельма Завоевателя примерно к этому же времени окончательно растворились в среде франко-бретонского населения, войдя вместе с ним, под именем «нормандцев» в состав складывающейся французской нации).

       Как писал Эрнст Крик в «Формировании человека»:

       «Когда северный субъективизм нашел в христианстве средство самоопределения, а короли в церковной организации - средство образования государства, сила экспансии была исчерпана, и Север снова оказался в изоляции. Северные германцы были во всем противоположны римлянам: Рим воспитывал надежную государственность, методично расширял свои владения, подчинил Я государству; норманны же были гениальными дикарями, в своих завоеваниях они не следовали никакому плану и произвольно оставляли завоеванные позиции, стремились к личной славе, власти и добыче. Норманны растворялись в завоеванных народах: через несколько столетий они романизировались ими русифицировались».

       Хотя даже с принятием христианства нравы варягов изменились далеко не сразу (они и веру в Единого Бога проповедовали даже среди соплеменников не столько кротким Евангельским словом, сколько мечом, копьем и топором - не зря атрибутом Крестителя Норвегии конунга Олава Святого стала, наряду с Честным Животворящим Крестом, боевая секира!), общество неумолимо изменялось, и в нем все меньше места оставалось для викингов и их безумно храбрых «морских королей». И постепенно «морские драконы» с ярко раскрашенными бортами, увенчанными блестящими щитами, с алыми парусами и угрожающе раззевающими пасти, грозно приподнятыми над волнами драконьими головами, перестали бороздить моря. И ворон Одина на мачтах кораблей уступил место иным эмблемам. Так, норвежский конунг Сигурд Крестоносец отправился отбивать Святую Землю от неверных сарацин уже под знаменем Креста.


       3.Связь времен

       Жив только такой миф, ради которого
       люди готовы идти на смерть.

       Альфред Розенберг. Миф ХХ века.
       

       Тем не менее, память о викингах, как отважных мореходах и непобедимых воинах, продолжала жить в родовой памяти германских народов (прежде всего скандинавских, но также английского и немецкого). А после перевода сохранившихся в Исландии - своеобразном «заповеднике норманнской культуры» - Старшей и Младшей Эдды и множества саг эпохи викингов сперва на скандинавские, а затем на немецкий и английский языки к середине ХIХ века интерес к викингам во всем тогдашнем мире необычайно оживился - произошел своего рода «нордический ренессанс». Появилось множество обществ по изучению и популяризации рун и вообще древнего нордического культурного наследия (крупнейшим из которых было «Общество Г(в)идо фон Листа»).

       И когда в годы Второй мировой войны «имперский вождь» (рейхсфюрер) СС Генрих Гиммлер решил сформировать фронтовую дивизию, состоящую наполовину из представителей «северных народов» (которых он представлял себе, в идеале, сплошь голубоглазыми долихокефалами), он, после некоторых колебаний, решил дать ей название «Викинг».

       В качестве петличного знака для чинов этой дивизии, снискавшей себе впоследствии известность под названием 5-й танковой дивизии СС «Викинг», был избран форштевень (носовая часть) ладьи викингов с драконьей головой и круглыми щитами вдоль борта. На выбор этой эмблемы, несомненно, повлияло и следующее обстоятельство.

       Одно из крупнейших белых добровольческих соединений Германии периода Ноябрьской революции и последующих событий, весьма напоминавших гражданскую войну - чины 2-й Вильгельмсгафенской военно-морской бригады капитана 3 ранга Германа Эргардта (сокращенно именуемой просто «бригадой Эргардта») носили на левом плече опознавательный знак овальной формы, представлявший собой обрамленное каймой в виде корабельного каната изображение плывущего по морю на всех парусах «драккара» викингов с вымпелом на мачте с надписью готическими литерами «Вильгельмсгафен» (позднее - «Эргардт») на ленте под ладьей и пучком дубовых листьев под лентой.

       «Дружинники («гефольгсманны)» бригады Эргардта, выступавшие под черно-бело-красным кайзеровским военно-морским флагом (являвшимся одновременным военным флагом Германской империи Гогенцоллернов) одними из первых среди белых добровольцев-фрейкоровцев украсили свои стальные шлемы, броневики и автомобили изображениями «крюковидных крестов»-коловратов (наносившихся белой масляной краской или просто мелом).

       Между прочим, в бригаде Эргардта служили и носили на рукаве ладью викингов многие будущие видные чины СС и иные деятели Третьего рейха - например, Вильгельм («Вилли») Биттрих (будущий обергруппенфюрер СС и генерал Ваффен СС, поочередно командовавший в годы Второй мировой войны тремя дивизиями - 2-й танковой дивизией СС «Рейх», 8-й кавалерийской дивизией СС «Флориан Гейер» и 9-й мотопехотной дивизией СС «Гогенштауфен»); Франц Брейтгаупт (будущий обергруппенфюрер СС, генерал Ваффен СС и начальник Главного судебного управления СС); Карл Отто Курт Кауфман (будущий обергруппенфюрер СС и гаулейтер Гамбурга); Фридрих-Вильгельм Канарис (будущий адмирал «Кригсмарине» и руководитель германской разведки - «абвера»); Гельмут фон Паннвиц (будущий генерал-лейтенант и командир XV Казачьего Кавалерийского Корпуса в годы Второй мировой) и многие другие.

       После участия в направленном против республиканского правительства Эберта-Шейдемана «путче Каппа-фон Люттвица» в 1920 году бригада Эргардта была распущена. На ее базе капитан Эргардт (принявший подпольную кличку «консул Эйхман») создал секретную организацию «Консул», занимавшуюся индивидуальным террором против наиболее одиозных веймарских политиков (например, Вальтера Ратенау и Матиаса Эрцбергера), а также официально зарегистрированный военно-патриотический Союз «Викинг», имевший собственную молодежную организацию - «Викингюгенд (Молодежь викингов)». В Союзе «Викинг», между прочим, состоял будущий «мученик» нацистского «Движения» штурмфюрер СА Хорст Вессель. Заслуживает внимания тот факт, что все телохранители Адольфа Гитлера, составлявшие его «Штабную охрану (Штабсвахе)» - зародыш будущих СС - имели за плечами опыт службу в бригаде Эргардта (в скором времени и почти что в полном составе - но только без самого капитана Эргардта, мечтавшего самолично возглавить «национальную революцию» против красных ноябрьских свиней и оказавшегося слишком гордым, чтобы подчиниться «сухопутной крысе, умудрившейся, провоевав четыре года не передовой, дослужиться лишь до ефрейтора»! - перешедшей в состав штурмовых отрядов германских национал-социалистов).

       А сформированный на базе Штабной охраны мюнхенский «Ударный отряд (Адольфа) Гитлера» выступал под тем же самым черно-бело-красным кайзеровским военным флагом, что и бригада Эргардта.


       ГЛАВА 2
       
       ВИКИНГИ НОВОГО ВРЕМЕНИ
       
       Вождь полнощных воев
       Пред битвой велией
       Взбодрял отряды.
       
       Эйвинд Погубитель Скальдов.
       Речи Гакона.

       
       1.Черная гвардия Адольфа Гитлера

       Не волноваться: нетерпенье - роскошь.
       Я постепенно скорость разовью.
       Холодным шагом выйдем на дорожку,
       Я сохранил дистанцию мою.
       
       О.Э. Мандельштам.

       Прежде чем перейти к истории дивизии СС «Викинг», нам представляется необходимым хотя бы вкратце коснуться истории гитлеровских «охранных отрядов» - СС. А это, в свою очередь, не представляется возможным без того, чтобы хотя бы вкратце коснуться темы НСДАП как таковой, ее глубинной сути, скрытых и явных движущих сил.
 
       Начнем с констатации, что Национал-социалистическая германская рабочая партия (НСДАП) фактически стала первой политической партией, которой удалось наиболее эффективно использовать символически-ритуальные средства с целью добиться максимально возможного пропагандистского эффекта и, таким образом, привлечь на свою сторону всех тех колеблющихся, которые по каким-либо причинам оказались не способными (или не испытывали желания) вникать в идеологические глубины национал-социалистического учения. В этом заключалось одно из ее несомненных преимуществ перед всеми политическими конкурентами - законченная художественность, своя, неповторимая эстетика, которой и в помине не было ни у одной другой политической партии «веймарской» Германии.

       Хотя на свою собственную эстетику претендовали и Немецкая (Германская) Национальная Народная партия (НННП), и Социал-Демократическая партия Германии (СДПГ), и Коммунистическая партия Германии (КПГ), и их лозунги, съезды, слова также имели чисто художественное значение и не несли, в сущности, никакой смысловой нагрузки... В чем же секрет поистине феноменального успеха и притягательности для широких масс именно национал-социалистических пропагандистских средств? В различный популярных (а порой претендующих на на наукообразность) публикациях настойчиво утверждается (иногда напрямую, но чаще - исподволь), будто лозунги, облачения, символы и ритуалы национал-социалистов (а в особенности - СС) якобы несли на себе явную оккультную, сатанинскую и, самое главное - антихристианскую нагрузку. Как же обстояло с этим дело в действительности?

       Еще задолго до появления на политической арены национал-социалистического движения многие (преимущественно левые) политические силы стремились извлечь практическую выгоду из символов. Интересное в этом плане свидетельство оставил не кто иной, как сам Адольф Гитлер в своем программно-автобиографическом труде «Моя борьба», название которой у нас почему-то предпочитают приводить в немецком варианте - «Майн Кампф» -, не переводя его на русский язык (возможно, потому, что, в соответствии со штампами традиционного «совкового», а сели брать еще шире - «революционного» мышления, слово «борьба» ассоциировалось и ассоциируется преимущественно с чем-то «положительным», то есть «прогрессивным» - прежде всего с «борьбой за свободу» и т.п., и потому «негоже верному марксисту-ленинцу, носителю и пропагандисту самого передового в мире учения и мировоззрения» применять этот положительный эпитет к творению «бесноватого фюрера», врага прогресса и мирового революционного развития!):

       «До сих пор у нас не было ни своего партийного знака, ни знамени. Это стало вредить движению. Без этих символов мы не могли уже обойтись ни сейчас, ни тем более в будущем. Партийным товарищам нужен был значок, по которому они уже по внешнему виду могли бы узнавать друг друга. Ну, а в будущем уж конечно нельзя было обойтись без известного символа, который мы к тому же должны были противопоставить символам красного Интернационала.

       Я уже с детства знал, сколь большое психологическое значение имеют подобные символы и как действуют они, прежде всего, на чувство. После окончания войны мне однажды пришлось наблюдать массовую марксистскую демонстрацию… Море красных знамен, красных повязок и красных цветов - все это создавало неотразимое внешнее впечатление. Я лично смог... убедиться, насколько гигантское впечатление производит такое волшебное зрелище на простого человека из народа».
 
       Как совершенно верно отмечает молодой современный российский историк Дмитрий Жуков, именно национал-социалистам (или, говоря шире, «фашистам»), вполне усвоившим этот перенятый у левых радикалов опыт, удалось выработать свой, совершенно уникальный стиль, отчасти способствовавший широкую мобилизацию масс, направленную на достижение партийных целей НСДАП. К слову сказать, в идеологической сфере в недрах национал-социалистической партии существовало такое неимоверное количество всевозможных фракций, группировок, мнений и компетенций, что порой создается впечатление, будто партия держалась, кроме железной воли фюрера (несомненно, обладавшего незаурядными организаторскими способностями), только на общности стиля (и в том числе - на общности символов, эмблем и ритуалов).

       Не зря известный социолог швейцарского происхождения Армин Молер (а не «Мёлер», как часто неправильно пишут!), секретарь Эрнста Юнгера и известный исследователь феномена «консервативной революции», подчеркивал: «Фашисты, похоже, легко смиряются с теоретическими несоответствиями, ибо восприятия они добиваются за счет самого стиля...Стиль господствует над убеждениями, форма - над идеей».

       А в 1933 году немецкий поэт-экспрессионист Готфрид Бенн, находившийся под впечатлением «национал-социалистической революции», торжественно провозгласил, что «стиль выше истины!» В определенной (и притом немалой) мере сказанное относится не только к консервативно-революционным, фашистским национал-социалистическим, но и к левым, и в особенности - леворадикальным партиям, движениям и организациям - достаточно посмотреть хотя бы на наших современных «либеральных демократов» или «национал-большевиков», у которых «девяносто пять процентов - стёб, и лишь пять процентов - идеология».


       2.Знак «плюс» с загнутыми концами

       Иная кровь, иной закон.
       Кто примирит меня, арийца,
       С пришельцем из других сторон?
       Кто смоет имя: кровопийца?
       
       Федор Сологуб.

       «Большой знак «плюс» с загнутыми концами». Так в своих путевых заметках назвал древнюю свастику (одним из вариантов которой стал волею судеб «крюковидный крест» германских национал-социалистов) современный русский поэт, писатель и историк Алексей Широпаев. Метко сказано, и подмечено верно - жаль только, что автор бонмота не обратил внимания на то, что, добавив к слову «плюс» всего только одну единственную букву - «о» - мы получаем слово «полюс», а ведь свастика в историко-эзотерической традиции (например, у того же Рене Генона) всегда считалась именно «знаком Полюса». Случайное совпадение? Навряд ли! Лично мы, скорее, склонны увидеть в этом некую закономерность. Как бы то ни было, необходимо заметить, что многие недобросовестные авторы, в погоне за дешевой популярностью (а возможно, преследуя и какие-то иные, более далеко идущие цели), стремятся к мифологизации и даже фальсификации истории выбора германскими национал-социалистами древнего священного символа - свастики (коловрата, филфота или гаммадиона) - в качестве своего партийного символа.

       Попробуем подойти к рассмотрению подлинных обстоятельств этого выбора не предвзято, без гнева и пристрастия. В настоящее время почти ни для кого не является секретом, что гакенкрейц (коловрат или свастика) принадлежит к числу исконных (примордиальных) архетипических символов человечества. Коловрат («гаммированный», «гамматический» или «мученический» крест) широко использовался и в христианской символике (особенно в позднеантичный и раннесредневековый период развития Христианства) - как, впрочем, и «крест Святого Николая» (именуемый в геральдике и церковном искусстве также «крестом между скобами»), особенно часто изображавшийся иконописцами на ризах Христианских Святителей Николая Мирликийского, Иоанна Златоуста и Дионисия Ареопагита и ставший впоследствии опознавательным знаком на германской военной технике. Немалое значение придавали этому сакральному знаку также оккультисты и теософы. Именно это обстоятельство впоследствии дало повод для всевозможных спекуляций на тему якобы «оккультных» корней национал-социализма.

       По мнению теософов, «свастика...есть символ энергии и движения, которое создает мир, прорывая отверстия в пространстве…создавая вихри, которые являются атомами, служащими созданию миров». Коловрат (наряду с шестиконечной «звездой Соломона», египетским «крестом вечной жизни» («анхом»), кусающим собственный хвост змеем Уроборосом и буддийско-индуистским знаком Творения «Ом», или «Аум») вошел в качестве элемента в эмблему Теософического общества, а также в личную эмблему основательницы теософии - Е.П. Блаватской, и украшал практически все теософские печатные издания. Так, например, знак коловрата присутствовал на титульном листе журнала немецких теософов «Цветы лотоса», издававшегося в «прусско-германском» Втором рейхе Гогенцоллернов в 1892-1900 гг.

       Свастика-коловрат в период между двумя мировыми войнами использовалась в качестве опознавательного знака на самолетах ряда стран мира (Финляндии, Норвегии, Латвии и даже США!), арматюрах польских «жолнеров», нарукавных нашивках американских солдат и советских красноармейских частей (сражавшихся в 1919 году на Восточном фронте против войск Верховного Правителя России адмирала А.В. Колчака), на печатях некоторых советов солдатских и рабочих депутатов (например, Московского губернского - по крайней мере, до 1920 года!), на головных уборах калмыцких кавалерийских частей советской Красной армии в 1919-1921 гг. (и даже в гербе Советской Калмыцкой республики!).

       Не меньшей популярностью пользовался коловрат (встречающийся, между прочим, на древнегерманских предметах вооружения, культа и домашнего обихода, в старонордических рунических надписях, на надгробиях древних германцев и, в частности, викингов) также в среде немецких «народников» («фёлькише», от слова «фольк» - «народ») и ариософов - таких, как пресловутый «Г(в)идо» фон Лист (автор множества наукообразных трудов, основатель общества своего имени и тайного «Высокого Ордена Арманов») и воистину ставший «притчей во языцех» основатель «Ордена Нового Храма» (или «Ордена новых тамплиеров») барон Йорг Ланц фон Либенфельз, а также тайных лож парамасонского толка - «Германского Ордена» («Германен-Ордена»), «Общества Туле» и прочих, о которых падкие до сенсаций энтузиасты-конспирологи былых времен и наших дней написали великое множество более или менее наукообразных триллеров - пожалуй, не меньше, чем о «жидомасонах» и о «святом черте» Григории Распутине, которому также приписываются какие-то конспиративные «оккультные связи» с каким-то таинственным «Обществом зеленых».

       Вот и о Гитлере один француз выпустил книгу «Гитлер - избранник дракона», другой - еще более жуткий «роман ужасов» под названием «Нацизм - тайное общество», но всех превзошли патриархи «черной легенды о нацизме» - пресловутые мэтры Луи Повель и Жак Бержье со своей мистической фэнтэзи «Утро магов»! Именно с их легкой руки пошли гулять по страницам популярной «конспирологической» литературы, призванной вскрыть «сатанинские корни нацизма», лишенные всякой исторической основы досужие домыслы о том, что Гитлер был якобы связан с подземным царством Агарти (Аггарти, Агарттой, Агартхой или Агартой), «Королем ужаса», потомками переживших всемирный потоп атлантов, что он приносил человеческие жертвы, часами выслушивал поучения изобретателя «теории мирового льда» Ганса Гёрбигера (и даже позволял тому грубо отчитывать себя за непонятливость в присутствии третьих лиц!), продал душу дьяволу ровно на 12 лет, что в мае сорок пятого берлинский рейхстаг и рейхсканцелярию якобы защищал «последний батальон» СС, состоявший поголовно из тибетских лам, дружно совершивших после смерти фюрера коллективное ритуальное самоубийство (вероятно, вообразив себя на миг не тибетскими ламами, а японскими самураями!) - и все благодаря тому, что Гитлер повернул «благодатную правостороннюю» буддийско-индуистскую свастику в другую сторону, как это принято у адептов зловещей древнетибетской «черной веры» - «бон-по»...
 
       В действительности же Адольф Гитлер, о членстве которого ни в каких подобных «тайных обществах» (состав которых был ограничен настолько узким кругом «посвященных», что так и хочется сказать о них словами В.И. Ленина из статьи «Памяти Герцена»: «Узок круг этих (консервативных - В.А.) революционеров, страшно далеки они от народа!») нет ровным счетом никаких достоверных сведений, ни в Агарти, ни в Шамбалу, ни в переживших потоп атлантов не верил, с Гансом Гёрбигером ни разу в жизни не встречался, а рейхстаг и рейхсканцелярию в мае сорок пятого, кроме немцев, кто только ни защищал - французские эсэсовцы из дивизии «Шарлемань (Карл Великий)»; бельгийские эсэсовцы из дивизии «Валлония»; финны, норвежцы, голландцы, британцы и шведы из дивизии СС «Нордланд»; фламандцы из гренадерской дивизии СС «Лангемарк»; бывшие «железногвардейцы» из 1-го румынского гренадерского полка СС; испанские ветераны «Синей дивизии»; русские добровольцы из РОА генерала Власова - всех не перечислишь, но вот только не было среди них, как на грех, ни одного тибетца! - избирая коловрат в качестве партийного символа, наверняка не оглядывался на теософские, народнические или оккультные трактовки этого древнего священного символа.

       Не в последнюю очередь по той простой причине, что, по единодушному свидетельству знавших его близко очевидцев начала его политической карьеры - Бехштейнов, Ганфштенглей и множества других -, оставивших свои мемуары о раннем, мюнхенском периоде истории НСДАП и ее будущего вождя - Гитлер в описываемый период был совершенно неотесанным или (выражаясь современным языком) «непроцарапанным» провинциалом, не знавшим даже, как функционирует в ванной комнате смеситель горячей и холодной воды - что уж там говорить о наличии у него каких-то «тайных знаний», да вдобавок еще «глубоко законспирированных планов» замены в Германии христианства каким-то «оккультным неоязычеством», «арийско-расистским религиозным учением», а уж тем более - учреждением в Третьем рейхе «черного сатанинского культа»!

       К тому же Гитлер (совершенно безосновательно выдаваемый современными горе-историками и «конспирологами» за «черного мага», «оккультного мессию», «адепта темных сил», «врага Православия», «ненавистника Христианства», «демонического медиума», «отъявленного сатаниста», «предтечу антихриста», «избранника Дракона», «посланца Общества Зеленых», «герметиста-эзотерика» и даже «воплощение Ландульфа Капуанского»!) на протяжении всей своей жизни весьма критически отзывался обо всех «народнических бородачах», «Иоаннах Предтечах» и «Агасферах» - «посвященных», «оккультистах, эзотериках и прочей дряни» (по удачному выражению Виктории Ванюшкиной), претендовавших на обладание «тайными знаниями» и на создание «нового вероучения для германского народа», да и вообще обо всей «фёлькишской» («народнической») мистике (во многом напоминающей бесплодные потуги наших нынешних отечественных посконно-бородатых «неоязычников», тщетно пытающихся «возродить древнюю веру» своих «славяно-арийских прапращуров»!). О крайне неприязненном отношении фюрера НСДАП и канцлера Третьего рейха к подобным «хранителям родовой памяти» всех мастей свидетельствуют, между прочим, следующие строки из «Моей борьбы» (приводим их в нашем собственном переводе с немецкого оригинала):

       «Характерным для этих натур является то, что они восторгаются древнегерманским героизмом, седой древностью, каменными топорами, копьем и щитом, в действительности же являются величайшими трусами. Ибо те же самые люди, которые размахивают в воздухе древнегерманскими, тщательно стилизованными под старину, жестяными мечами, в препарированных медвежьих шкурах и с бычьими рогами на бородатом челе (курсив здесь и далее наш - В.А.), проповедуют для текущего дня борьбу посредством так называемого «духовного оружия» и поспешно убегают прочь при виде резиновой дубинки любого коммуниста (курсив наш - В.А.). Будущие поколения никак не смогут увековечить образы этих людей в новом германском эпосе.

       Я слишком хорошо изучил этих людей, чтобы испытывать к их фокусничеству что-либо другое, кроме чувства презрения...К тому же претензии этих господ совершенно чрезмерны. Они считают себя умнее всех, несмотря на то, что все их прошлое красноречиво опровергает такую претензию. Наплыв подобных людей становится настоящей карой Божией для честных прямодушных борцов, которые не любят болтать о героизме прошлых веков, а хотят в наш грешный век на деле выказать хоть немного собственного практического героизма.

       Довольно трудно бывает разобраться в том, кто же из этих господ выступает так только по глупости и неспособности, а кто из них преследует определенные цели. Что касается так называемых религиозных реформаторов древнегерманского пошиба, то эти личности всегда внушали мне подозрение, что они подосланы кругами, не желающими возрождения нашего народа. Ведь это факт, что вся деятельность подобных личностей на деле отвлекает наш народ от общей борьбы против общего врага - еврея - и распыляет наши силы во внутренней религиозной распре»...Они не только трусы, но всегда оказываются бездельниками и неумехами».

       Сказано, на наш взгляд, предельно ясно, так что нечего тут нашим «конспирологам» напрасно мудрствовать, «размазывая белую кашу по чистому столу» (как говорят в Одессе)... Не случайно Гитлер, после прихода к власти, незамедлительно пресек всяческие попытки насаждения в Германии некоей новой «нордической народной религии» неоязыческим «Германским Вероисповедным Сообществом» («Дейче Глаубенсгемейншафт»), выступавшим под эмблемой золотого «солнечного колеса» в лазурном поле.

       По мнению наиболее авторитетного современного российского исследователя свастики - Романа Багдасарова - национал-социалистической партии Гитлера «была необходима эмблема с одной стороны всем известная, с другой - «не занятая» конкурентами, с третьей - вызывающая однозначно положительную реакцию и способная мобилизовать народ...Свастика идеально соответствовала вышеназванным требованиям». Она была вполне традиционна для христианской Европы, но имела (как утверждали все авторитетные ученые описываемой эпохи) арийское (индогерманское, индоевропейское, индокельтское) происхождение, и это, как подчеркивает Роман Багдасаров, «разумеется, стало дополнительным плюсом в деле возбуждения у немцев расового инстинкта».

       Вопреки очевидным фактам, немало мистиков-фантастов, усердно рядящихся в одежды «популяризаторов истории», пытаются доказать недоказуемое, утверждая, что Гитлер, якобы, «заимствовал идею использования этого символа у близких ему людей из оккультной среды». По их ничем не подтвержденному мнению, Адольф Гитлер якобы верил, что за коловратом скрывается некий «мрачный секрет», позволяющий «управлять историей». Утверждающие подобное подчеркивают, что фюрер, якобы, «с необыкновенным вниманием» относился к самому направлению вращения свастики: «Он даже принял решение заменить левостороннюю свастику «Общества Туле», принятую им за образец, на правостороннюю, встречавшуюся в древнеиндийских текстах».


       3.О коловрате, христианстве и нацизме


       В принципе Свастика является символом Христа, так как
       в ней заключена та же эзотерическая идея, только несколько
       менее связанная с историческими детавлями Воплощения
       Слова.

       А.Г. Дугин. Крестовый поход Солнца.

       Во-первых, следует заметить, что в христианской символике и христианском искусстве (да и позднее - скажем, в виньетках к Псалтыри Святой Царицы-Мученицы Александры Феодоровны) в равной степени использовалась как правосторонняя, так и левосторонняя свастика. Обе они с самых первых веков христианства считались связанными с третьей ипостасью Пресвятой Животворящей Троицы, а именно - со святым Духом. Правосторонний «мученический крест» служит символом «собирания (концентрации) Святого Духа», левосторонний - символом его «рассеивания (распространения)».
 
       Как с полным основанием писал в свое время наш российский «конспиролог» Александр Гельевич Дугин:

       «Крест - это четыре ориентации пространства, четыре элемента, четыре реки рая и т.д. На пересечении этих компонентов находится уникальная точка - точка Вечности, откуда все исходит и куда все возвращается. Это - полюс, центр, земной рай, Божественный правитель реальности, Царь мира. Особым образом этот «пятый», интегральный элемент, Божественное присутствие, «высшее Я», проявлен в символе «вращающегося креста», т.е. Свастики, которая акцентирует неподвижность Центра, Полюса и динамическую природу периферийных, проявленных элементов. Свастика, равно как и Распятие, была одним из предпочтительных символов христианской традиции, и особенно она характерна для «эллинской», арийской, манифестационистской линии...Пятый элемент здесь - сам Христос, Бог-Слово, Имманентная ипостась Божества, Иммануил, «С НАМИ БОГ». В принципе Свастика является символом Христа...»
 
       В данном случае Александр Дугин совершенно прав. В «Православном собеседнике» за июль-август 1869 года русский исследователь Бредников писал о свастике:

       «Что касается до памятников (катакомбных христиан в первые века Христианства - В.А.), относящихся к 2, 3 и началу 4 в., то за немногими разве исключениями, на них употребляются только прикровенные изображения Крестного знамения, как-то...особенно фигура, представляющая четвероконечный крест с загнутыми концами (курсив здесь и далее наш - В.А.).
 
       Автору данной книги самому доводилось, при посещении «туристического заповедника» Суздаля (каковым он еще оставался, по крайней мере, в 1983 году) видеть в одной из тамошних церквей (являвшейся тогда музеем) выставленный на всеобщее обозрение великолепно сохранившийся саккос православного епископа, украшенный золотыми, на красном фоне, свастиками, причем именно в «нацистском» варианте - левосторонними, «лунными», да еще и вращающимися! Мы уже не говорим о стенах киевского Собора Святой Софии, украшенных поочередно право- и левосторонними коловратами, и о других аналогичных узорах и изображениях на бесчисленных предметах христианского культа - от колоколов до окладов Святых Образов! Впрочем, отсылаем всех, желающих углубленно заняться изучением места и роли коловрата в Христианской и, в частности, Православной церковной символике, к книге Романа Багдасарова «Свастика: священный символ» (второе, расширенное издание данного труда называется «Мистика огненного креста»).
 
       Во-вторых, сами «народники»-ариософы, являвшиеся - якобы! - предшественниками, тайными покровителями, вдохновителями и «закулисными кукловодами» Гитлера - преспокойно использовали как правосторонний, так и левосторонний «крюковидный крест», а иногда - оба его варианта одновременно (как, например, Г(в)идо фон Лист в своей знаменитой магической формуле «АРЕГИСОСУР»).
 
       В-третьих, как с полным основанием отмечал еще такой авторитетнейший исследователь и критик фашизма и национал-социализма «справа», как барон Юлиус Эвола:

       «Возникает сильное сомнение в том, что национал-социалисты, начиная с самого Гитлера, по-настоящему осознавали значение основного партийного символа - свастики. По словам Гитлера, она символизировала «миссию борьбы за победу арийского человека, за триумф идеи созидательного труда, который всегда был и будет антисемитским»... «Поистине примитивное и «профаническое» толкование!» - восклицает по этому поводу барон Юлиус Эвола. Совершенно непонятно, каким образом древние арии могли связать воедино свастику, «созидательный труд» (!) и еврейство, не говоря уже о том, что этот символ (коловрат - В.А.) встречается не только в арийской культуре. Не дали внятного объяснения и левостороннему (противоположному общепринятому при ее использовании в значении солнечного и «полярного» знака) вращению национал-социалистической свастики». Вряд ли нацисты при этом знали, что «обратное (левостороннее, «лунное» - В.А.) вращение знака символизирует могущество, тогда как обычное (правостороннее, мужское, «солнечное» - В.А.) - знание. Когда свастика стала эмблемой партии, у Гитлера и его окружения напрочь отсутствовали знания подобного рода».

       На иллюстрациях к древнеиндийским, джайнистским и буддийским рукописям (как и на скульптурных и архитектурных памятниках в обширнейшей - от Тибета, Китая и Японии до Малайи и Индонезии - зоне распространения древнеиндийских культуры и искусства) в огромном изобилии встречаются как «лунные», так и «солнечные» свастики. А изображенная на фоне восходящего солнца, в обрамлении дубовых ветвей и в сочетании с коротким мечом (или кинжалом) острием вниз свастика на эмблеме «Общества Туле» была, хотя и левосторонней, но имела совершенно иную форму, чем гитлеровская, и дугообразно загнутые концы (так называемое «солнечное колесо»).

       В своем исследовании барон Эвола настойчиво подчеркивает следующую мысль: «Можно считать чистой фантазией всякое «демоническое» толкование гитлеризма, свойственное многим исследователям национал-социализма, которые считают, что обратное движение свастики является непредумышленным, но явным знаком демонического характера. Такой же выдумкой являются все намеки на «оккультную», инициатическую или контринициатическую подоплеку (мы утверждаем это со знанием дела). В 1918 году возникла небольшая группа «Tуле Бунд», выбравшая своим символом свастику и сияющий солнечный диск; однако, за исключением германизма, ее общий духовный уровень был не выше уровня англосаксонских теософов. Имелись также другие группы и авторы, как, например, Гвидо фон Лист и Ланц фон Либенфельз (также создавшие каждый свой «Орден» )...и использовавшие свастику; но все эти течения были поверхностными и не имели никакой связи с подлинной традицией, в них царили путаница понятий и разнообразные личные заблуждения».
 
       Таким образом, использование германскими национал-социалистами свастики-коловрата было обусловлено исключительно пропагандистскими и эстетическими мотивами, так что поиски в этой сфере каких-то злокозненных «тайных умыслов» представляются нам совершенно бессмысленными. И уж совершенно нелепо в этом смысле звучит «интерпретация» свастики неофрейдистом Вильгельмом Рейхом (Райхом), утверждавшим, что этот символ якобы «действует на подсознание как обозначение двух человеческих тел во время полового акта».
 
       Последователи Вильгельма Рейха (которого, к слову сказать, судили в США за шарлатанство и оскорбление властей, приговорив к тюремному заключению) договорились до того, что объясняли успех НСДАП тем, что национал-социалисты, в качестве партийного приветствия, вскидывали правую руку ладонью вперед и вверх (что, якобы, символизировало эрекцию и, тем самым, присущую их движению мощную потенцию!), а их основные политические оппоненты - социал-демократы использовали в качестве эмблемы созданного ими объединения «Железный фронт» 3 вписанные в красный круг белых стрелы без оперения, направленные по диагонали остриями вниз, что, якобы, символизировало импотенцию, и, соответьственно, политическое бессилие СДПГ и ее союзников)!
 
       Так же прозаично, как и использование свастики германскими национал-социалистами, объясняется, между прочим, и выбор ими коричневого цвета для своей партийной униформы. Просто нацистам (да, кстати, и не только им, но и членам праворадикальной организации Гергарда Россбаха, а также - что выглядит просто курьезом - «сионистам-ревизионистам» Владимира-Зеева Жаботинского !) в свое время удалось купить по недорогой цене большую партию «бросового товара» - рубах светло-коричневого (а точнее - светло-табачного) защитного «тропического» цвета, предназначенных для обмундирования германских «охранных (колониальных) войск» в африканских и азиатских колониях Второго рейха, оказавшихся невостребованными после утраты Германией своих заморских владений в результате проигрыша Первой мировой войны.

       Лишь впоследствии, задним числом, партийными идеологами было придумано объяснение (впрочем, вполне удачное) коричневого цвета нацистской униформы как символизирующего почву (как мы помним, лозунг верности «крови и почве» - «Блут унд Боден» получил в НСДАП широкое распространение, с легкой руки «Имперского крестьянского вождя» Рихарда Вальтера Дарре). Вероятно, именно поэтому Гитлер вообще ничего не пишет в «Моей борьбе» о партийной «коричневой» рубашке, хотя уделяет немало места теме выбора партийного знамени и партийной эмблемы.
 
       Впервые свастика появилась на партийном знамени национал-социалистов (все еще являвшихся в описываемый период мелкой региональной партией, ограниченной рамками Баварии) летом 1920 года в столице Баварии - Мюнхене. Окончательные пропорции и форму национал-социалистической свастики определил сам Адольф Гитлер. При этом следует заметить, что ни Гитлер, ни кто-либо еще из представителей НСДАП или других аналогичных или сходных с ней в идеологическом плане немецких или австрийских партий и организаций, использовавших древний символ, никогда не именовали его «свастикой», предпочитая пользоваться заимствованным из средневековой геральдики немецким термином «гакенкрейц» («крюковидный крест»). Поэтому и мы в дальнейшем будем для обозначения «свастики» пользоваться аналогичным немецкому «гакенкрейцу» славяно-русским термином «коловрат».


 
       4.Партийное знамя германских национал-социалистов


       Тесней ряды! Поднимем выше знамя!
       Наш твердый шаг размерен и тяжел.
       Незримо здесь, в ряды сомкнувшись с нами,
       Шагают те, кто прежде в битвы шел.

       Песня дружин РОНД-а.

       Кроме окончательного утверждения пропорций и формы нацистского коловрата, Адольфу Гитлеру принадлежала и основная заслуга в разработке варианта нацистского знамени, ставшего впоследствии прототипом и образцом для всех последующих партийных флагов НСДАП. Фюрер полагал, что новый флаг должен обладать такой же эффективностью и притягательностью, как и политический плакат. Исходя из этого, были избраны и цвета для партийного флага национал-социалистов.

       По мнению «национального барабанщика» НСДАП (как в описываемое время любил называть себя Гитлер) белый цвет не был способен «увлечь за собой массы» и подходил более всего для добродетельных старых дев и для всевозможных обществ трезвости (правда, в дальнейшем тот же Гитлер оправдывал присутствие белого круга на красных знаменах, штандартах, значках и нарукавных повязках своей партии тем, что белый цвет символизирует «национализм»).

       Точно так же был отвергнут фюрером и черный цвет, ибо он не меньше белого был далек от того, чтобы привлекать к себе внимание. Неприемлемым было сочтено и сочетание черного цвета с белым - между прочим, использовавшееся в описываемое время весьма популярной правой организацией «Младотевтонский (Младонемецкий) Орден» (по-немецки: «Юнгдейчер Орден», сокращенно: «Юнгдо»), конкурировавшей с национал-социалистами и запрещенной ими вскоре после прихода Гитлера к власти (Верховный Магистр «Младотевтонского Ордена» Артур Мараун был даже заключен в концентрационный лагерь).

       Кроме того, черно-белым был флаг Пруссии, а к пруссакам баварцы, потерпевшие от них, как союзники Австрийской империи, поражение в так называемой «австро-прусской» (сами немцы именуют ее более правильно - «германско-германской» или «внутригерманской», ибо эта война за право объединения Германии велась не только между двумя тогдашними крупнейшими германскими государствами - Пруссией и Австрией, но и между примыкавшими к ним северогерманскими и южногерманскими государствами) войне 1866 года, по-прежнему испытывали стойкую антипатию.

      С другой стороны, сочетание голубого (синего) и белого цветов (само по себе, по мнению Гитлера, «с эстетической точки зрения весьма недурное») также было сочтено неподходящим для НСДАП, поскольку белый и голубой (белый и синий) традиционно являлись официальными цветами Баварии и использовались многочисленными организациями баварских партикуляристов и сепаратистов (многие из которых в описываемой период требовали даже отделения Баварии от остальной Германии, «безнадежно зараженной бациллами марксизма»), в то время как НСДАП, наоборот, претендовала как раз на роль общегерманской партии и стремилась к преодолению традиционных для Германии на протяжении почти всей ее истории федерализма и сепаратизма.

      Об использовании национал-социалистами черно-красно-золотого знамени также не могло быть и речи, поскольку с 1919 г. оно стал официальным флагом Веймарской республики, которой Гитлер с самого начала объявил войну не на жизнь, а на смерть (считая «Веймарское» правительство красных ноябрьских преступников» даже большим врагом, чем французов, оккупировавших Рурскую область - промышленное сердце Германии). Между тем, в свое время именно черно-красно-золотой флаг являлся символом борьбы немецких патриотов за объединение Германии. Чтобы читателю стало понятнее парадоксальность ситуации, сделаем краткий исторический экскурс.
 

       5.«Германские национальные цвета»


       Из мрака к свету - через кровь!
     
       Истолкование символики трехцветного государственного флага единой Германии.

       Будущее германское государство зародилось в IX веке п. Р.Х. в недрах империи франкского короля Карла Великого (вошедшего во французский героический эпос под именем «Шарлемань»), увенчанного в 800 году римским папой короной римского «Императора Запада». В состав Империи (Рейха, или, говоря по-русски - Державы) Карла Великого (742-814), столицей которой считался «Вечный город» Рим - «Глава Вселенной» (хотя резиденция самого Карла находилась в городе Ахене) входили обширные территории Южной, Центральной и Западной Европы. Подобно древнеримским императорам, Карл Великий пользовался пурпурным (красным или алым) знаменем. Между прочим, красный цвет знамени изначально символизировал право императора (этот древнеримский, чисто военный, титул, ставший лишь впоследствии обозначать монарха-самодержца, первоначально, в республиканский период римской истории, давался войском победоносному полководцу-триумфатору и не имел ничего общего с претензией на единоличную власть) казнить (проливать кровь) провинившихся без суда и следствия, сообразуясь с законами военного времени.

       Кстати, именно поэтому именно красные флаги и знамена издавна использовались пиратами, повстанцами и революционерами - поднимая красное знамя, они как бы открыто демонстрировали свое посягательство на прерогативу монархов и других «богоданных» властей «казнить и миловать», «творить суд и расправу». Кроме того, Карл Великий использовал в качестве знамени золотых одноглавых древнеримских орлов.

       При потомках Карла (Каролингах) его «Западная Римская империя» распалась на три части. Внук Карла - Людовик (Людвиг) Немецкий (804-876) по Верденскому договору 843 года получил в удел имперские владения к востоку от Рейна - так называемое Восточно-Франкское королевство (будущую Германию).
 
       В 962 году германский король Оттон I Великий (912-973) из Саксонской (Салической) династии, победитель кочевников-венгров, совершил во главе сильного войска «вооруженное паломничество» в Рим, вынудив папу короновать его римским императором, как некогда Карла Великого.

      Основанная Оттоном I «Священная Римская империя» (или «Первый рейх, согласно терминологии позднейших немецких националистов, перенятой у последних национал-социалистами Гитлера), название которой к концу Средневековья приобрело несколько более «национальный» характер - «Священная Римская империя германской (немецкой) нации» -, и представлявшая собой (несмотря на энергичные попытки некоторых одаренных императоров (кайзеров) - например, Фридриха I Барбароссы или его внучатого племянника Фридриха II из дома Гогенштауфенов, превратить свои владения в сильное государство) весьма рыхлый конгломерат отдельных феодальных владений, просуществовала около тысячи лет.

       «Римско-германские» императоры - как правило, они сначала короновались в восьмиугольной церкви Октагон города Ахена германской королевской короной, а затем, взойдя предварительно на трон Карла Великого, шли походом в Италию, где папы более или менее добровольно возлагали на них корону римских императоров! - пользовались штандартами в виде позолоченных одноглавых римских орлов и различными знаменами (например, хоругвью с изображением Архангела Михаила, считавшегося покровителем всех воинов вообще, и христианского рыцарства - в частности). Со временем в качестве боевого знамени владык «Священной Римской империи» утвердился красный стяг с прямым белым крестом.

       Этим знаменем пользовались также вассалы, подчиненные непосредственно императору - например, швейцарские кантоны (свергнувшие иго австрийских герцогов, но до 1638 года формально продолжавшие считаться частью Империи) или датские короли (у датчан это знамя получило название «Даннеброг»). Кстати, отзвук былой вассальной зависимости Дании от Первого рейха сохранился в самоназвании этой страны - «Данмарк», то есть «Датская марка»; «марками» назывались пограничные области Империи, находившиеся под управлением назначаемых кайзером чиновников - маркграфов или маркизов - например, Мейсенская марка, Бранденбургская марка, Восточная марка (Остмарк) - будущая Австрия (Ostarrichi=Oesterreich=Восточный рейх=Восточная империя), и т.д.
 
       6 августа 1806 года последний «римско-германский» император Франц II из австрийской династии Габсбургов был принужден победоносным «императором французов» Наполеоном I Бонапартом отказаться от короны «Священной Римской империи германской нации» и удовольствоваться более скромным титулом «императора Австрии». Римско-германский «Тысячелетний рейх» рассыпался на множество самостоятельных королевств, княжеств, великих герцогств, герцогств и вольных городов. У каждого из них был свой собственный флаг (черно-бело-черный - у Пруссии, сине-белый - у Баварии, бело-зеленый - у Саксонии, красно-бело-красный - у Австрии, красно-бело-голубой - у Люксембурга, красно-голубой - у Лихтенштейна, и т.д.).

       «Черно-красно-золотые» (черно-красно-желтые) германские национальные цвета восходят к временам «Освободительных войн» против наполеоновской тирании. После поражения Великой армии Наполеона I в России по всей Германии стало шириться народное антинаполеоновское движение. В 1813 году был сформирован добровольческий корпус (фрейкор) под командованием барона Адольфа фон Лютцова. Фон Лютцов, бывший офицер в полку предводителя повстанцев Фердинанда фон Шилля, вел своих добровольцев (в числе которых был и поэт-партизан Теодор Кёрнер, прозванный «немецким Денисом Давыдовым») в бой не за династические интересы отдельных германских монархов, а за единую, независимую Германию. Они именовались «черными егерями», поскольку носили черную форму с красной отделкой и золотыми (латунными) пуговицами, что в сочетании давало «германские национальные цвета» (во всяком случае, так считали романтически настроенные немецкие студенты и поэты, искавшие в средневековой эпохе истоки «сумрачного германского гения», который мечтали возродить ради восстановления «былого великолепия рейха»). В действительности, как мы уже знаем, ни держава Карла Великого, ни средневековая «Священная римская империя германской нации» (Первый рейх) не имели черно-красно-золотого «государственного флага».

       Представление немецких романтиков-националистов начала XIX века о его существовании в средневековой Германии было основано на следующем недоразумении. В одном из немецких монастырей был обнаружен свиток с записями текстов средневековых миннезингеров (менестрелей) - так называемый «Манессийский песенник» («Ди Манессише Лидергандшрифт»), на одной из иллюстраций к которому был изображен герб германских королей - черный одноглавый орел за золотом поле (гербом тех же самых германских королей, но уже в их втором качестве - как «римских императоров» с начала XIV века также считался орел, однако уже двуглавый). По какой-то непостижимой прихоти иллюстратора клюв и лапы «манессийкого» черного орла были изображены не черными, как обычно, а красными. Из этого случайного обстоятельства немецкие романтики начала XIX века сделали ничем не обоснованный, но далеко идущий вывод о том, что в «Манессийском песеннике» был изображен якобы официальный «государственный герб Германского рейха» и, что, по правилам геральдики, та же черно-красно-золотая цветовая гамма должна была присутствовать на «государственном знамени Германской державы».

       В 1817 году несколько тысяч немецких студентов собрались на праздник в замке Вартбург (Тюрингия) в связи с 300-летием антикатолической Реформации (именно в Вартбурге «отец Реформации» Мартин Лютер в начале XVI века перевел Священное писание с латыни на немецкий, что расценивалось немецкими романтиками-националистами как «начало борьбы германского духа и немецкого народа против универсалистского, антинемецкого, романского владычества римских пап») и четырехлетней годовщиной «Битвы народов» под Лейпцигом, окончательно «переломившей хребет» владычеству Наполеона Бонапарта над Германией.

       Кульминацией «Вартбургского праздника» стало, между прочим публичное сожжение на кострах «сочинений, враждебных германскому духу» (повторившееся в 1933 году, после прихода Гитлера к власти). Съехавшиеся на «Вартбургский праздник» изо всех германских «удельных княжеств» студенты, выступавшие за объединение Германии, впервые подняли на этой встрече «национальный черно-красно-золотой флаг Германии». Надо сказать, что трехцветный «черно-красно-золотой германский флаг» образца 1817 года по своему внешнему виду значительно отличался от позднейшего трехполосного. «Вартбургский флаг» был сшит из двух темно-красных полос и одной черной между ними. В центре этого трехполосного красно-черно-красного флага, на его срединной черной полосе, была вышита золотая дубовая ветвь.

      Как бы то ни было, черно-красно-золотая цветовая гамма стала общепризнанным символом стремления молодых немцев к свободе и единству. Флаг весьма рыхлого квазигосударственного образования - Германского союза (под покровительством австрийского императора, как наиболее могущественного германского государя описываемой эпохи) был черно-красно-золотым, с двуглавым австрийским императорским орлом в золотом крыже. Под черно-красно-золотым знаменем (но уже без крыжа с орлом) заседал в 1848 году во Франкфурте-на-Майне первый общегерманский федеральный парламент-бундестаг. Под этим знаменем сражались против войск германских династов (в первую очередь - короля Пруссии и императора Австрии) революционеры-националисты Саксонии, Пруссии и Бадена, мечтавшие о германском единстве. Черно-красно-золотому «триколору» было даже дано весьма поэтическое истолкование: «Из мрака к свету - через кровь».
 
       В 1867 году официальным государственным флагом стал, однако, не черно-красно-золотой, а черно-бело-красный флаг Северо-Германского союза - предшественника возникшей четырьмя годами позднее Германской империи (Второго рейха) - объединения 18 северогерманских «лоскутных» королевств и княжеств. Когда обсуждался вопрос флага для этого союза, Отто фон Бисмарк - будущий первый рейхсканцлер (имперский канцлер) единой Германии - предложил черно-бело-красный.

       Дело в том, что черный и белый были цветами флага Пруссии (игравшей в Северо-Германском союзе ведущую роль), а красный и белый (серебряный) цвета преобладали на гербах и флагах северогерманских торговых городов Гамбурга, Бремена и Любека - финансировавших создание нового союза. К тому же пруссаки испытывали стойкую антипатию к черно-красно-золотому флагу, под которым прусским войскам в 1848 году с оружием в руках противостояли германские революционеры-националисты (последние предлагали корону императора объединенной Германии последовательно австрийскому императору, а затем и прусскому королю, но оба монарха отказались принять ее, стремясь к объединению Германии «сверху», или «железом и кровью», по известному выражению Бисмарка).

       Так черно-бело-красный флаг стал сначала флагом Северо-Германского союза, а затем и Германской империи («Второго рейха, по терминологии германских националистов, а позднее - и национал-социалистов), представлявшей собой не унитарное государство, а федерацию четырех королевств (Пруссии, Саксонии, Баварии и Вюртемберга), целого ряда Великих герцогств, герцогств, княжеств и т.д., некоторые из которых (например, Саксония или Бавария) даже сохранили собственную почту, армию, флаги, гербы и прочие атрибуты государственной власти, во главе с германским императором (но не императором Германии) из династии Гогенцоллерном, продолжавшего одновременно оставаться королем Пруссии - крупнейшего «субъекта Федерации».

       Таким он оставался до 1919 года, когда, после свержения монархии и поражения Германии в Первой мировой войне там была провозглашена республика (хотя страна по-прежнему официально именовалась «Германским рейхом» и статья 1 Веймарской конституции гласила: «Германский рейх является республикой»). Поскольку черно-бело-красный флаг прочно ассоциировался в общественном сознании с монархическим режимом, новое германское государство отказалось от него, заменив черно-красно-золотым флагом, который был сочтен символом «демократических традиций германского народа».

       Германские социал-демократы (предпочитавшие до Ноябрьской революции 1918 года пользоваться «общемарксистскими» красными флагами и бантами), придя к власти и отдав красный флаг «на откуп» коммунистам, даже сформировали собственные военизированные отряды под названием «Рейхсбаннер Шварц-Рот-Гольд» («Черно-красно-золотой имперский стяг»), сокращенно «Рейхсбаннер» («Имперский стяг»). Цвета же черный, белый и красный правители Веймарской республики сохранили на военном и торговом флаге Германии: оба этих флага остались черно-бело-красными, но с черно-красно-золотым крыжем. Надо ли говорить, что все противники Веймарского режима неустанно подчеркивали свою приверженность черно-бело-красному и свое отвращение к черно-красно-золотому флагу, упорно именуя последний «черно-красно-желтым», а то и почище. Среди них имел широкое хождение, к примеру, следующий стишок:
       
       Die deutsche Fahn’ war schwarzweissrot -
       Wir war’n ihr treu bis in den Tod.
       Man hat genommen uns das Weisse -
       Nun hab’n wir Gelb, und Gelb ist Scheisse!

       (или, в несколько вольном переводе на русский язык:

       Германское знамя было черно-бело-красным -
       Ему мы были верны до смерти.
       Белый цвет у нас забрали -
       Теперь у нас есть желтый, а это - цвет дерьма!).
       
       Так обстояло дело в Германском рейхе. А вот в Австрии, в результате своего поражения в войне с Пруссией в 1866 году, исключенной из Германского союза, сложилась совершенно иная ситуация. Немцы там в одночасье оказались национальным меньшинством, ибо значительно больше половины населения исключенной из числа германских государств Австрийской (а затем и Австро-Венгерской) империи составляли венгры (мадьяры), различные славянские народности (чехи, словаки, хорваты, словенцы, украинцы-русины, карпаторусы, сербы, боснийцы, итальянцы и т.д.). Австрийские императоры из династии Габсбургов (являвшиеся одновременно королями Венгрии) вынуждены были непрерывно лавировать между различными народностями, населявшими их Двуединую (или Дунайскую) монархию, идя на постоянные уступки ненемецким народностям, вследствие чего австрийские немцы ощущали себя во все большей степени ущемленными в своих правах.

       В Австрии возник целый ряд немецких националистических союзов, партий и организаций, многие из которых (например, «пангерманисты» Георга Риттера фон Шёнерера) открыто выступали за отделение «Немецкой Австрии» (в территориальном отношении примерно соответствовавшей современной Австрийской республики, за исключением Южного Тироля, отошедшего по Версальскому договору к Италии) от монархии Габсбургов и присоединение ее к Германской империи Гогенцоллернов (Второму рейху). Подобные настроения были широко распространены среди австрийских немцев, но они не могли демонстрировать их открыто, под черно-бело-красным флагом (ибо всякое выступление австро-немецких подданных габсбургской монархии под флагом иностранной державы, каковой, с точки зрения международного права, являлась гогенцоллерновская «прусская» Германская империя, приравнивалось бы к акту государственной измены).

        И здесь на помощь австронемецким «пангерманцам» пришел порядком подзабытый черно-красно-золотой «национальный флаг всех немцев». Они стали широко использовать в своей пропаганде «немецкие национальные» черно-красно-золотые флаги, ленты и розетки. Когда «пангермански» настроенному школьнику Адольфу Гитлеру было приказано снять черно-красно-золотую розетку, он нашел выход из положения, выложив перед собой на парте в ряд три карандаша - черный, красный и желтый, к чему учитель - верный сторонник Габсбургов - уже не мог придраться. Словом, как много позднее писал Гитлер в своей книге «Моя борьба»:

       «Только...в немецкой Австрии буржуазия имела нечто вроде своего собственного знамени. Часть немецко-австрийского национально настроенного бюргерства присвоила себе знамя 1848 года. Этот черно-красно-золотой флаг стал официальным символом части австрийских немцев. За флагом этим…не стояло особого мировоззрения. Но с государственно точки зрения этот символ, тем не менее, представлял собою нечто революционное. Самыми непримиримыми врагами этого красно-черно-золотого флага были тогда - не будем этого забывать - социал-демократы, христианско-социальная партия и клерикалы всех видов. Тогда эти партии издевались над черно-красно-золотым флагом, забрасывали его грязью, ругались над ним совершенно так же, как они это делали в 1918 году с черно-бело-красным знаменем. Черно-красно-золотые цвета, которыми пользовались немецкие партии старой Австрии (монархии Габсбургов - В.А.), были в свое время цветами 1848 года...В Австрии за этими знаменами шла часть честных немецких патриотов. Но за кулисами этого движения и тогда уже осторожно прятались иудеи. А вот после того как совершилась подлейшая измена Отечеству, после того как самым бесстыдным образом предали немецкий народ, марксистам и Партии Центра (католической буржуазной партии периода «Веймарской республики» в Германии - В.А.) черно-красно-золотые знамена внезапно стали так дороги, что теперь они рассматривают их как свою святыню».
 
       К черно-бело-красным цветам флага прусско-германского «Второго рейха» Гитлер относился с большим пиететом, как к цветам «имперского флага, родившегося на полях сражений» победоносной для немецкого оружия так называемой «Франко-прусской» (а если быть точнее - Франко-германской) войны 1870-1870 годов, главным итогом которой, наряду с «возвращением в лоно рейха» Эльзаса-Лотарингии, стало провозглашение в «Зеркальном зале» Версальского дворца Германской империи (Второго рейха). Тем не менее, использование национал-социалистами в своей символике и эмблематике черного, белого и красного цветов в их прежнем, «кайзеровском», сочетании представлялось Гитлеру неуместным, поскольку они символизировали в его глазах «старый (монархический - В.А.) режим, погибший в результате своих собственных слабостей и ошибок».

       К тому же черно-бело-красный флаг в его «старорежимном», или «кайзеровском», варианте, уже использовался в качестве эмблемы многочисленными правыми националистическими партиями и организациями «Веймарской республики» - например, Немецкой (Германской) Национальной Народной партией (НННП), примыкавшим к этой партии националистическим союзом «Стальной шлем (Штальгельм)» и т.д. Однако сама по себе черно-бело-красная цветовая гамма представлялась Гитлеру чрезвычайно привлекательной (хотя он не преминул, как мы увидим далее, истолковать ее в нетрадиционном, новом, национал-социалистическом духе).

      Он писал о ней буквально следующее: «Это сочетание красок, вообще говоря, безусловно, лучше всех остальных» и представляет собой «самый могущественный аккорд красок», который только можно себе представить.

       В конце концов был составлен окончательный проект партийного знамени: на красном фоне - белый круг, а в центре этого круга - черный «гаккенкрейц» (коловрат). Интересно, что сам Гитлер в первом издании «Моей борьбы» обозначал свастику не заимствованным из средневековой геральдики термином «гакенкрейц» («крюковидный крест», от немецкого слова «гакен» - «крюк»), а «гаккенкрейц» (буквально: «мотыгообразный крест», от слова «гакке» - «мотыга»). Но в последующих изданиях книги, в лексиконе национал-социалистического движения и гитлеровского Третьего рейха употреблялся исключительно термин «гакенкрейц» («крюковидный крест).

       Нарукавные «боевые повязки» («кампфбинден») национал-социалистов фактически копировали (в миниатюре) партийное знамя НСДАП. После создания штурмовых отрядов партии (СА) на красных повязках их «фюреров» (командиров) к черному коловрату в белом круге некоторое время добавлялись горизонтальные серебряные (белые) полоски, число которых варьировалось, в зависимости от ранга того или иного фюрера. Однако эти белые полоски были отменены не позднее 1932 года (на фотографиях, запечатлевших высшее руководство НСДАП – в частности, Германа Геринга – на «Съезде национальной оппозиции» в Бад-Гарцбурге, где был образован эфемерный антивеймарский «Гарцбургский фронт», эти полоски на повязках еще четко различимы). У высших партийных функционеров повязки украшались золотой отделкой – вплоть до золоченых четырехугольных звезд-«кубарей» в центре коловрата.
 
       По мнению Гитлера, новый партийный символ НСДАП являл собою сочетание «всех цветов, которые мы так любили в свое время», а также «яркое олицетворение идеалов и стремлений нашего нового движения», в котором красный цвет олицетворял заложенные в этом движении «социальные идеи», белый цвет - идею национализма (позднее, особенно после окончания Второй мировой войны, неонацисты и другие последователи Гитлера еще более «удачно» перетолковали белый цвет как идею борьбы за превосходство белой расы), «мотыгообразный крест - миссию борьбы за победу арийцев и вместе с тем за победу творческого труда, который испокон веков был антисемитским и антисемитским останется».


       ГЛАВА 3

       ОРДЕН НОРДИЧЕСКИХ МУЖЕЙ


       Постоянные обвинения плутократической стороны,
       смешивающей национал-социализм с коллективизмом,
       тем более непонятны, что наше мировоззрение борется
       против восточного большевизма и противопоставляет
       ему нордическую идею.

       Вильгельм Арп. Честь как идеал воспитания.


       1.«Мёртвая голова»

       
       На черном небе череп светит,
       Но ты милее мне, чем он.
       Он на вопрос мой не ответит,
       Но на него ответишь ты.

       А.Р. Шавердян. Я не хотел любви твоей.

       
       Как писал в свое время почти неизвестный у нас главный идеолог «охранных отрядов» НСДАП Альфред Эйдт, «СС представляют собой в физическом, психическом и духовном отношении группу отборных людей, самую мощную опору Движения и идеи, готовую противостоять любым бурям. Круг задач СС не ограничен рамками партии, это задачи народа и расы, задачи будущего». В соответствии с этой установкой и осознанием себя в качестве «группы отборных людей», в СС совершенно сознательно культивировалась своя собственная, во многом отличная от общепартийной, система символики и эмблематики.

       Перед разработчиками символов и эмблем СС ставился весьма широкий круг задач, главной из которых было подчеркнуть элитарность СС как «Черного Ордена» (или, по выражению рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера, «национал-социалистического военного ордена нордических мужей», воинского соединения...связанного идеологическими обетами отборного боевого отряда, состоящего из лучших представителей арийского человечества»), а также его преемственность с символикой, эмблематикой и черно-белой цветовой гаммой духовно-рыцарского Ордена «бедных рыцарей Христа и Храма» (тамплиеров), военно-монашеского Немецкого (Тевтонского) Ордена, Ордена иоаннитов (бранденбургско-прусское отделение - баллей, или бальяж - которого сыграло - вопреки широко распространенным представлениям, гораздо более важную роль в становлении Прусского светского государства, чем Тевтонский орден), отборных частей прусской королевской и германской кайзеровской армий и белых добровольческих корпусов 1918-1923 годов. Кроме того, внимательное отношение рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера и его окружения к древней нордической культуре и символике (но уж никак не к «сатанизму»!) привело к активному использованию в униформе, вексиллологии и ритуалах СС старинных рунических знаков.

       Ныне несть числа утверждениям, будто символика СС («мертвая голова», «зловещий» черный цвет мундиров и т.п.) была призвана продемонстрировать «человеконенавистническую, дьявольскую и антихристианскую сущность» «охранных отрядов» НСДАП. Так, например, наш современник Н. Непомнящий утверждает в своей книге с интригующим названием «Тайны оккультного Рейха. Сенсации страшного двенадцатилетия», что Германия при Гитлере была - ни много, ни мало! - «сатанинским государством», отмечая, что к этому выводу его «приводит черная форма вездесущих СС, некрофильским символом которых был некрофильский череп». Подобную трактовку атрибутики СС трудно назвать иначе как бредовой.

       Руководствуясь подобной логикой, в «сатанизме» и «некрофильстве» можно обвинить православных монахов (особенно - схимников), белые части корниловцев, марковцев и анненковцев времен Гражданской войны в России и даже современных российских кадет и суворовцев, облаченных в черные мундиры.

       Больше всего вопросов у незадачливых «исследователей сатанинских глубин оккультизма» возникает по поводу черного цвета эсэсовских мундиров и наиболее «устрашающей» (кого?) эмблемы «охранных отрядов» НСДАП - «мертвой головы» (по-немецки: «тотенкопф»).

       «Мертвая голова» (обычно именуемая в русской церковной и военно-исторической традиции «Адамовой головой») была единственной деталью обмундирования СС, сохранявшейся в качестве ее постоянного и неизменного элемента на протяжении всего существования «охранных отрядов» (наряду с общепартийным коловратом). Необходимо, однако, заметить следующее. Когда эсэсовцы выбрали «череп и кости» в качестве эмблемы своей организации, они совершенно не преследовали цель продемонстрировать «граду и миру» якобы присущие им «некрофильские» наклонности (некрофилией, как известно, именуется в психиатрии стремление совокупляться с мертвецами, а эсэсовцы ни в чем подобном, как известно, ни разу замечены не были - да и истребленной ими в «Ночь Длинных Ножей» 30 июня 1934 года верхушка их извечных конкурентов - штурмовых отрядов СА - могло быть поставлено в вину стремление совокупляться отнюдь не с трупами, а с живыми людьми, хотя и того же пола!), а тем более - кого-то «устрашить» или «напугать».

       Во-первых, только что закончилась четырехлетняя кровавая бойня, вошедшая в историю под названием Первой мировой (или Великой) войны. Подавляющее большинство немцев (в том числе и политических противников нацистов) только что возвратилось домой из окопов этой войны, на которой насмотрелось такого, что их трудно было, после всего увиденного и пережитого, «напугать» кокардой в форме «мертвой головы».

       Во-вторых, «мертвая голова» традиционно считалась в Германии исключительно положительным знаком. Как пишет английский военный историк Роберт Лумсден, немцы воспринимали «мертвую голову», прежде всего, «как историческую эмблему некоторых элитарных частей» армии кайзеровской Германии. Cовременный немецкий исследователь Гидо (Гвидо - опять «Гвидо»!) Кнопп также констатирует, что эмблему «мертвой головы» эсэсовцы «также позаимствовали у войсковых элитных частей, так как эта эмблема в течение столетий служила знаком особой преданности военачальнику».

       Кроме того, не следует забывать, что, как совершенно правильно подчеркивает современный российский исследователь Дмитрий Жуков, «мертвая (Адамова) голова» вообще относится к числу древнейших символов человечества. Как мы указывали выше (в примечании к главе Алые паруса, на основании иллюстрации к книге французского автора Ива Коа «Викинги, короли морей», «мертвую голову» иногда использовали в качестве эмблемы на знамени средневековые викинги. Как говорилось выше, по некоторым сведениям, «мертвая голова» была изображена на гербе основателя духовно-рыцарского Ордена бедных рыцарей Христа и Храма (тамплиеров) Гуго де Пайена. Американский автор Ник Уорвол, на которого ссылается Дмитрий Жуков, совершенно правильно указывает, что во многих древних культурах «череп и кости, как наиболее стойкая к разложению и наименее разрушаемая органическая ткань, символизировали способность к телесному возрождению, жизненную энергию и силу духа».

       Не имеет «Адамова голова» отношения и к «сатанизму», являясь, совсем напротив, важнейшим христианским символом. Череп и кости «ветхого Адама» (захороненного, по преданию, в основании Голгофского холма и омытого от грехов Святой Кровью распятого на Голгофе Спасителя) без труда можно обнаружить на изображениях Святого Животворящего Креста Господня, под самым Распятием, что означает преодоление смерти, в полном соответствии со словами праздничного Пасхального песнопения:
       
       Христос воскресе из мертвых,
       Смертию смерть поправ
       И сущим во гробех живот даровав.

       «Адамова голова» издавна изображается на одеяниях православных схимников.
       
       В эпоху Крестовых походов в Святой Земле был учрежден военно-монашеский Орден Благой Смерти, чьи рыцари носили поверх доспехов черный плащ с белой «Адамовой головой» на плече.

       Во время похорон прусского короля Фридриха-Вильгельма I Гогенцоллерна зал с телом в Бозе почившего монарха был задрапирован черными полотнищами с вышитыми на них серебряной нитью черепами. Эти черепа (так называемого «прусского типа»), наложенные на скрещенные кости, были повернуты немного вправо и не имели нижней челюсти. С тех пор серебряная (белая) «мертвая голова» и черный цвет мундиров с серебряной (белой) отделкой стали принадлежностью отборных частей прусской армии. Эмблема «тотенкопф», символизировавшая мистическое единство войны и смерти на поле битвы, украшала шапки и штандарты прусских королевских лейб-гусар (а эмблемой 9-го гусарского полка стала не просто «мертвая голова», а целый человеческий скелет с песочными часами и косой, вследствие чего гусар 5-го полка называли не «гусарами с мертвой головой», а «гусарами смерти»!). В 1809 году 17-й гусарский полк и 3-й батальон 92-го пехотного Брауншвейгского полка также получили в качестве почетной эмблемы «мертвую голову» (но только у названных брауншвейгских воинских частей, в отличие от прусских, череп оказался развернутым анфас, а скрещенные кости располагались под ним).

       В годы Первой мировой войны «мертвая голова» была отличительным знаком ударных частей германской кайзеровской армии, в частности - штурмовых отрядов, огнеметных рот и танковых батальонов. Немецким огнеметчикам символ «мертвой головы» был присвоен в 1916 году лично кронпринцем (наследником Германского Императорского престола), как высший знак доблести, способствующий дальнейшему повышению боевого духа и презрению к смерти». С тех пор германские огнеметчики носили круглую черную нашивку с изображением белого черепа и костей на обшлаге левого рукава. В качестве личной эмблемы белую «мертвую голову» использовали также некоторые пилоты кайзеровской военной авиации (например, известный воздушный ас Георг фон Гантельман).

       Большой популярностью пользовался череп с костями также у бойцов белых добровольческих корпусов в период обороны внешних границ «веймарской» Германии и борьбы с большевизмом как внутри страны, так и в Прибалтике (1918-1923). К слову сказать, «Адамова голова» пользовалась ничуть не меньшей популярностью как в Русской Императорской армии (например, в символике 5-го Александрийского «бессмертного» гусарского полка и российской военной авиации) в 1914-1917 годах, так и в белых армиях в период Гражданской войны в России - например, в корниловских, дроздовских, анненковских частях, в войсках Булак-Балаховича, Сибирской штурмовой бригаде им. полковника Пепеляева, в русско-немецкой Западной Добровольческой армии генерала князя П.М. Авалова (Бермондта), в ряде казачьих частей и т.д.

       А вот большевики в период гражданской войны в России вкладывали в символ черепа и костей действительно зловещий и устрашающий смысл. После (неизвестно кем произведенных) выстрелов в В.И. Ульянова-Ленина осенью 1918 года большевицкая ЧК развязала невиданный по зверству и жестокости «красный террор» против всех патриотов России, православных христиан и просто честных русских людей...под знаком черепа с костями. Описывая в своих военных мемуарах попытки одесского чекиста вербовать пленных офицеров на советскую службу, оказавшийся в большевицком узилище старшина Галицкой Украинской армии Ярич-Запильский подчеркивал: «У него на отвороте тужурки...человеческий череп с двумя костями. Это - знак чрезвычайки». Пьяная матросня творила свои злодеяния под стягом с черепом и костями с надписью «Смерть буржуям!». «Мертвая голова» красовалась и на знаменах союзника большевиков - вожака анархистов-коммунистов батьки Махно. Но это так, к слову...

       Использование, начиная с 1923 года, «мертвой головы» в качестве основного опознавательного знака и символа СС объясняется проще простого. Большинство эсэсовцев «первого призыва» в недавнем прошлом служило в белых добровольческих корпусах (фрейкорах), антибольшевицких и антилиберальных по своему духу (и, кстати, широко использовавших в своей символике, наряду с «тотенкопфом», также коловрат, позаимствованный германскими добровольцами, скорее всего, у финнов и латышей, которым они в 1918 -1919 гг. помогли избавиться от большевизма).

       Первоначально за основу эсэсовской кокарды был взят знак «мертвой головы» так называемого «прусского» образца, то есть в пол-оборота и без нижней челюсти. «Мертвая голова» «прусского типа» использовалась в качестве эсэсовской кокарды на протяжении 11 лет. В 1934 году череп с костями этого старинного образца перешел на петлицы чинов возрожденных при Гитлере германских танковых войск - «Панцертруппе» или «Панцерваффе» -(чьей наносившейся на военную технику эмблемой «тотенкопф», наряду со знаком Железного Креста, служил еще в годы Великой войны), а для СС был разработан новый, особый дизайн «тотенкопфа» (имевшего нижнюю челюсть и вообще обладавший большей анатомической достоверностью).

       Эсэсовская «мертвая голова» образца 1934 года выпускалась в разных вариантах: повернутой вправо, влево и анфас. Первоначально этот вариант «тотенкопфа» делался из бронзы с серебряной отделкой, но по мере численного роста «частей СС общего», а затем и «особого назначения» (предшественников позднейших Ваффен СС) вошли в употребление черепа с костями, более простые в изготовлении - штампованные из алюминия и различных сплавов на основе цинка, выгравированные на круглой металлической кокарде в форме солдатской пуговицы, вышитые по ткани алюминиевой нитью, белыми или серыми нитками искусственного шелка, и т.п. Эту «зловещую» кокарду все чины СС носили на всех видах головных уборов (кепи, бескозырках-«крецхен», фуражках, пилотках и «лыжных (горных) кепи»).

       Кроме того, изображениями «мертвой головы» украшались эсэсовские перстни («тотенкопфринги»), кинжалы, нагрудные знаки-горжеты знаменосцев и штандартоносцев, сами флаги, знамена, штандарты и вымпелы, барабаны, литавры, горны и трубы. Чины частей «Мертвая голова» (по-немецки: «Тотенкопффербенде»), составившие с началом Второй мировой войны костяк будущей 3-й танковой дивизии Ваффен СС «Мертвая голова (Тотенкопф)», в отличие от чинов других частей СС, носили серебряные изображения черепа с костями не только на головных уборах, но и на своих правых петлицах (вместо серебряных сдвоенных рун «Соль«, «Совило», «Совелу» или «Совуло», известных также под названием «сиг-рун», или рун «Сиг», и нередко неверно трактуемых как «эсэсовские молнии»), а позднее также на манжетных лентах.

      Впоследствии, после создания фронтовой дивизии СС «Мёртвая голова (Тотенкопф)» в составе Ваффен СС, приказом рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера от 27 июня 1944 года для всей охраны концентрационных лагерей и для тыловых штурмбаннов (батальонов) «Мертвая голова (Тотенкопф-штурмбаннов)» петличный знак «мертвой головы» был заменен на «двойную свастику» (чтобы они отличались от фронтовых частей «Тотенкопф»). С тех пор чины тыловых частей СС «Мертвая голова», в отличие о прочего охранного персонала концентрационных лагерей, носили под левым нагрудным карманом мундира сдвоенные руны СС «Сиг» («Совуло»).   

      Засвидетельствовано также ношение чинами некоторых частей СС общего назначения» (в частности, «Лейбштандарта Адольфа Гитлера») в свободное от службы время со штатским костюмом серебряных галстучных заколок с «мертвой головой».

      Как отмечает Дмитрий Жуков со ссылкой на известного отечественного военного историка и специалиста по Третьему рейху Константин Залесский, «мертвая голова» должны была напоминать всякому чину СС, «что он должен быть готов в любой момент пожертвовать жизнью во благо своего народа». Кроме частей СС и танковых войск Третьего рейха, кокарду в форме «мертвой головы» по традиции носили также чины 5-го кавалерийского и 7-го пехотного полков германского вермахта, эсэсовской «Данцигской самообороны» («СС-Геймвер Данциг»), частей Данцигской береговой артиллерии, а также 4-й авиагруппы специального назначения и 54-й боевой группы германских военно-воздушных сил («Люфтваффе»). Правда, все перечисленные выше части вермахта носили «мертвую голову» на головных уборах не вместо черно-бело-красной национальной кокарды, а вместе с ней (выше кокарды, но ниже имперского орла с коловратом).
       

       2.Люди в черном

       
       Кромешники, в тафьях и власяницах,
       Послушными являлись чернецами...

       А.С. Пушкин. Борис Годунов.


       Черная униформа и основные цвета СС - белый и черный (исторические цвета Пруссии, в свою очередь, позаимствованные этим объединившим впоследствии Германию королевством от черных, с белым крестом, облачений бранденбургско-прусской ветви Ордена иоаннитов и белых, с черным крестом, облачений военно-монашеского Тевтонского (Немецкого) ордена, на землях которого последним Верховным магистром (Гохмейстером) Альбрехтом фон Гогенцоллерн-Ансбахом было основано светское Прусское герцогство, а впоследствии его потомком Фридрихом I Гогенцоллерном в 1701 году - Прусское королевство) - были введены для чинов «Охранных отрядов» НСДАП ветераном белого добровольческого корпуса «Оберланд» и одноименного союза ветеранов, оберфюрером СС профессором Карлом Дибичем (1899-1985), возглавлявшим в Персональном штабе рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера (прозванного, не в последнюю очередь за свое пристрастие к орденской символике, «черным иезуитом») Управление по делам искусств. Профессор Дибич, конечно, не мог не учитывать, что черный цвет был традиционным отличием мундиров целого ряда отборных частей старой королевской Пруссии и кайзеровской Германии. Кроме всего прочего, именно оберфюреру СС Карлу Дибичу принадлежало авторство разработки личных, рунических гербов высшего командного звена «охранных отрядов» НСДАП.

        Таким образом поклонник средневековой рыцарской романтики рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер хотел еще больше уподобить своих ближайших сподвижников рыцарям Тевтонского ордена. Личный врач Гиммлера, доктор Феликс Керстен, позднее вспоминал в своих мемуарах об оценке, данной черным мундиром чинов СС самим рейхсфюрером: «Он (Генрих Гиммлер - В.А.) открыто признался мне, что людям нравится красивая униформа, она льстит их самолюбию и превращает их в верных слуг Гиммлера». Воплощением этой идеи, по мнению доктора Керстена, служила форма, придуманная им для так называемых «почетных командиров» («эренфюреров») СС». Эcэсовским «эренфюрерам» присваивались звания, соответствовавшие административному положению, занимаемому ими в соответствующих ведомствах (почетным оберштурмбаннфюрером СС являлся, например, философ и антрополог Эрнст Крик, ректор Гейдельбергского университета).

        «Эренфюрерами» СС были также известный физик и создатель германского (а после войны - и американского) «чудо-оружия» - летающих бомб и ракет (в том числе знаменитых «Фау-1» и «Фау-2») Вернер-Магнус барон фон Браун; имперский министр иностранных дел Иоахим-Ульрих-Фридрих-Вилли фон Риббентроп; посол Германской империи при папском дворе в Ватикане бригадефюрер СС Эрнст барон фон Вейцзеккер (отец будущего президента ФРГ Рихарда фон Вейцзеккера) и многие другие VIP-персоны Третьего рейха, одевавшие форму СС лишь по особо торжественным поводам несколько дней в году. Между прочим, институт «эренфюреров лишний раз подчеркивал орденский характер СС, ибо был позаимствован Гиммлером у духовно-рыцарских корпораций (тех же тевтонов или иоаннитов), в рамках орденской иерархии которых существовал аналогичный институт «рыцарей чести», или «почетных рыцарей», не состоявших собственно в Ордене, но за особые заслуги причисленных к нему, что давало им право носить знаки принадлежности к Ордену и орденское облачение.
 
       Каков же был генезис эсэсовской униформы?

       Для начала необходимо отметить, что немцы, как ни один другой народ Европы, испокон веков относились к мундиру (равно как и ко всему военному вообще) с невероятным пиететом, превосходя в этом отношении, пожалуй, все прочим народы Европы и Азии (может быть - за исключением японцев). Как правильно подметил Дмитрий Жуков, еще в конце XVIII века видный представитель немецкий романтической школы, писатель, поэт и мыслитель Новалис (Фридрих фон Гарденберг) в своем цикле афоризмов «Вера и любовь» писал: «Не ввести ли мундиры и знаки отличия для всех?» По мнению Новалиса, тот, кто не придает значения подобным вещам, не знает сущности человеческой природы. Интересно, что эта «типично немецкая мысль», высказанная Новалисом, была почти в полной мере претворена в действительность в Третьем рейхе, когда в мундиры со знаками отличия (представлявшими собой весьма сложную систему) были облачены даже такие категории государственных чиновников, как кондуктора общественного транспорта, телеграфисты, почтальоны, лесники, речники и шахтеры (что-то подобное после окончания Второй мировой войны пытался - и не без успеха! - осуществить в СССР и генералиссимус И.В. Сталин, но смерть, ускоренная ближайшими и вернейшими из верных соратниками по партии, помешала ему в полной мере добиться желаемого).

       Известный специалист с области униформологии времен Третьего рейха», Брайан Л. Дэвис, совершенно правильно отметил, что практически «все население Германии было включено в состав всевозможных военных и полувоенных формирований, «каждое из которых имело свою символику, набор знаков различия, покрой и цвет униформы...Несмотря на исключительно сложную систему званий, должностей и уровней ответственности, немцы весьма охотно согласились с введением формы и с удовольствием носили ее».
 
       Первые национал социалисты на начальном этапе «периода борьбы» (до прихода Гитлера к власти в 1933 году) носили что придется - либо свои старые серо-полевые мундиры цвета «фельдграу, в которых они сражались в окопах Великой войны (или дрались с поляками и красными в составе белых добровольческих корпусов после ее окончания) либо обычную гражданскую одежду. Таким же разнообразием отличалась и обувь. В разоренной войной и революцией Германии мало кто мог позволить себе такую роскошь, как сапоги (стойко ассоциирующиеся в массовом сознании - не без влияния кино и художественной литературы! - с образом штурмовика, эсэсовца и вообще национал-социалиста).

       Вместо сапог (которые в кайзеровской армии и рейхсвере были, кстати, чаще всего не черного, а светло-коричневого, или рыжего, цвета) боевики НСДАП обычно носили ботинки с обмотками или (гораздо реже) с кожаными крагами. Нацистские штурмовики в Баварии и других альпийских землях Германии и Австрии носили свои старые серо-зеленые мундиры, куртки-ветровки («виндъяки»), а позднее - знаменитые «коричневые» рубахи в сочетании с характерными для национальных костюмов жителей тех мест короткими штанами до колен (преимущественно кожаными или замшевыми), гольфами или гетрами и горными ботинками на подбитой массивными гвоздями толстой подошве (сохранив этот обычай, кстати, и после прихода Гитлера к власти в 1933 году).

        Единственным отличительным признаком германского национал-социалиста в этот начальный период «Движения» была красная повязка («НС-Кампфбинде») с черным коловратом в белом круге, которую носили на левом рукаве выше локтевого сгиба. Как уже упоминалось выше, со временем, после образования первых штурмовых отрядов (СА), к черному коловрату в белом круге на красной нацистской повязке стали добавлять вышитые серебряной (а на практике - чаще всего белой) нитью горизонтальные полоски, число которых указывало ранг того или иного штурмовика в служебной иерархии СА, но с течением эти полоски были отменены (поскольку ранг и должность стали обозначать на петлицах). Партийные руководители высоких рангов (вплоть до гаулейтеров - нацистских «секретарей обкомов» включительно - носили повязки с коловратом, украшенные по краям каймой из вышитых золотом дубовых листьев, за которые получили прозвище «золотых фазанов», но это произошло уже несколько позже.

        Вообще же необходимо, вслед за Дмитрием Жуковым, заметить, что традиция ношения нарукавных повязок в Германии (хотя и не только в Германии) восходила еще к временам Тридцатилетней войны (1618-1648), в годы которой все ландскнехты (солдаты) одного полка носили нарукавную повязку (также именовавшуюся «кампфбинде» или «фельдбинде») одного цвета (в то время как единообразная военная форма для немецких солдат была введена только в конце XVII века, по примеру французской армии). Чины непосредственных предшественников частей СС – «Штабной команды» (Штабскоммандо)», «Штабной охраны» (Штабсвахе)» и «Ударного отряда Адольфа Гитлера (Штосструпп Адольф Гитлер)», хотя и являлись формально частью СА, тем не менее, с самых первых дней своего существования отличались от штурмовиков и прочих членов гитлеровской партией одной характерной деталью - кокардой в форме серебряной «мертвой головы» на головном уборе.

       Как мы уже знаем, в конце 1924 года интенданты гитлеровской партии по сходной цене закупили партию «коричневых» рубах (в действительности - рубах светло-табачного цвета), предназначенных для германских колониальных войск, но волею судеб ставших главным отличительным признаком сторонников Гитлера (которых даже прозвали «коричневорубашечниками»).

       В апреле 1925 года в составе СА были сформированы СС. Первоначально эта аббревиатура расшифровывалась как «Заальшуц», то есть «охрана залов (для партийных собраний и митингов)». И лишь с приходом на пост главы СА Германа Геринга (известного военного летчика времен Первой мировой войны) сокращение СС стали расшифровывать «по-авиаторски», как «Шуцштаффель». Дело в том, что в лексиконе германских военных летчиков «Шуцштаффель» означает «эскадрилья прикрытия». Тем не менее, кто-то когда-то перевел это слово на русский язык не буквально, а по смыслу - как «Охранные отряды». Название прижилось, поэтому и мы будем именовать СС именно так, дабы лишний раз не нарушать сложившихся традиций.

       С 1925 года эсэсовцы носили «коричневые» (табачного цвета) рубахи штурмовиков СА, но, чтобы СС отличались от СА не только кокардой в виде «мертвой головы» на головных уборах, для членов «Шуцштаффеля» были введены не «коричневые», а черные кепи, галстуки, брюки и сапоги, а также черная кайма на красной нарукавной повязке с черным коловратом в белом круге. На черном галстуке чины «Шуцштаффеля», являвшиеся членами НСДАП (что, вопреки широко распространенному заблуждению, вовсе не являлось обязательным требованием к желающему вступить в ряды СС), носили (на ширину большого пальца ниже узла галстука, как это предписывалось посвященному «Шуцштаффелю» разделу «Организационной книги НСДАП») партийный значок с черным коловратом в белом круге и названием партии золотыми литерами на круглом красном ободке. Что же касается чинов СС, удостоившихся награждения почетным Золотым значком НСДАП, то они носили его на левом нагрудном кармане мундира или «коричневой» рубашки.

       9 ноября 1926 года в СС - в отличие от СА, в которых разные штандарты (полки) отличались друг от друга цветом петлиц - были введены единообразные черные петлицы с обозначением звания и номера штандарта. Если «кубики» и «шпалы», обозначавшие звание, и цифры, обозначавшие номер штандарта были вышивными, то они были серебряными у фюрерского (офицерского) и белыми у рядового состава СС. Со временем вышивные знаки различия были заменены более долговечными и прочными металлическими. Впрочем, как мы уже указывали выше, на протяжении всего времени существования СС встречались самые разнообразные варианты изготовления даже основной эсэсовской эмблемы - «мертвой головы» - на головных уборах (выгравированной на круглой кокарде в форме пуговицы, вышитой серебряными, серыми или светло-зелеными нитками и т.д.).

       Упоминавшиеся выше знаменитые сдвоенные «эсэсовские молнии» (руны «Совуло» или «Сиг»), разработанные гауптштурмфюрером СС Вальтером Гекком и ставшие своеобразным «фирменным знаком» принадлежности к «Шуцштаффелю», появились на правой черной петлице эсэсовцев только в 1934 году, уже после прихода Гитлера к власти. Тогда же был введен знак принадлежности к СС для ношения на левом лацкане пиджака штатского костюма во внеслужебное время. Этот «гражданский значок» СС был круглым, с серебряными сдвоенными рунами «Совуло» («Сиг») на черном поле и с серебряным ободком.
 
       В годы войны чины «Нидерландских СС (Algemeene SS in Nederland/Nederlandsche SS/Germaansche SS in Nederland)» носили с гражданским костюмом круглый значок «мюссертовской гвардии» с белым вертикальным «волчьим крюком»-«вольфсангелем» в красном поле и соответствуюшей надписью белыми литерами на черном ободке.

       Чины «Фламандских СС (Vlaamsche SS)», действовавших на территории Бельгии - круглый значок с серебряным ободком и серебряным наклонным коловратом в черном поле.

       Чины «Норвежских СС» («Norges SS», буквально: «СС Норвегии») - значок в форме «испанского» щитка с серебряным ободком и серебряными сдвоенными рунами «Сиг» («Совуло»).
 
       Лица, не состоявшие в составе частей СС, но ежемесячно спонсировавшие их («Фёрдернде Митглидер»), имели право на ношение с гражданской одеждой особого значка. Он был также черного цвета, с серебряным ободком, но овальной формы. На черном фоне этого «спонсорского значка» был изображен серебряный наклонный коловрат, а поверх него - две черные сдвоенные руны «Совуло» и серебряные латинские литеры «F» - «M» («Ф» - «М») по бокам коловрата.

       Когда в годы Второй мировой войны в оккупированных войсками Третьего рейха западноевропейских странах (Дании, Норвегии, Нидерландах и Бельгии) были сформированы собственные эсэсовские части, так называемые «Германские СС» («Germanische SS»), состоявшие из уроженцев вышеперечисленных стран, для их поддержки был также создан институт спонсоров, носивших соответствующие значки на гражданской одежде.

       Так, например, члены-спонсоры «Норвежских СС» носили на штатском костюме овальный значок с серебряным ободком, серебряными сдвоенными рунами «Сиг» («Совуло») на черном поле и печатными латинскими литерами «S.M.» («Stoettende Medlemmer»).

       Члены-спонсоры «Нидерландских СС» - значки, аналогичные значкам немецких спонсоров СС, но с литерами «Б» - «Л» («B» -«L»), что расшифровывалось по-голландски как «Begunstigende Leden» (с тем же значением, что и немецкая аббревиатура).

       Члены-спонсоры «Фламандских СС (Vlaamsche SS)» носили значок в форме горизонтального ромба с серебряной каймой, сдвоенными рунами «сиг» («совуло») на черном поле и серебряными литерами «Б» - «Л» («B» - «L») по бокам от рун, означавшими по-фламандски «Beschermende Leden» («члены-спонсоры»).
 
       После того, как в ходе Второй мировой войны в составе Ваффен СС были сформированы сначала одна, а затем и вторая «полицейские» дивизии СС, чины этих дивизий, сохранив на мундирах все знак различия германской полиции (вплоть до того, что серебряный полицейский орел, наложенный на овальный дубовый венок, на их головных уборах, не был заменен эсэсовской «мертвой головой»), стали носить ниже левого кармана нашивку со сдвоенными рунами СС, вышитыми серебряной, белой или светло-серой нитью.

       То же самое засвидетельствовано (судя по сохранившимся фотографиям) и относительно некоторых чинов сформированных на Балканах для борьбы с партизанами Иосипа Амброза (Броза) «Тито» и четниками Драже Михайловича горнострелковой дивизии СС «Принц Ойген (Евгений)» (состоявшей из румынских и югославских этнических немцев, носивших на правой петлице руну «Одаль») и горнострелковой дивизии войск СС «Ханджар» (состоявшей из боснийских мусульман, носивших на правой петлице особую эмблему в виде коловрата и руки с кривым мечом-ханджаром).

       Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер, планировавший со временем слить подчиненные ему СС и германскую полицию в единый «Государственный охранный корпус» («Штатсшуцкор»), всячески поощрял одновременное членство своих подчиненных в обеих структурах. Офицеры германской полиции, в особенности охранной полиции «шупо» («шуцполицей»), вступавшие в СС, подобно упомянутым выше чинам двух фронтовых полицейских дивизий СС, носили, в знак своей принадлежности к «шуцштаффелю», серебряные сдвоенные руны «Сиг» под левым карманом мундира.

       Но все это происходило уже гораздо позже.

       В конце 1931 года чины «Шуцштаффеля» получили на свои черные поясные ремни бляхи серебристого металла. Бляхи были украшены нацистским «партийным орлом» на коловрате и одинаковым для всех чинов СС девизом: «Моя честь именуется верностью», хотя дизайн блях на фюрерских (офицерских) поясных ремнях отличался от дизайна поясных блях рядового состава. Чины «Шуцштаффеля» носили эти бляхи на своих поясных ремнях вплоть до самого поражения армий Третьего рейха во Второй мировой войне. В торжественных случаях носились поясные ремни и перчатки белого цвета.

       В мае 1933 года в «Шуцштаффеле» было введено ношение на правом плече узкого плетеного погона из серебряной (алюминиевой) нити. Витой серебряный эсэсовский погон указывал не на звание (указанное на петлице), а принадлежность к той или иной иерархической группе (рядовому, унтер-офицерскому, среднему и высшему командному составу).

       Судя по сохранившимся фотографиям, иногда чины СС носили эти витые серебряные погоны (причем не на одном, а на обоих плечах) и на введенной позднее серой «полевой» форме СС (хотя к последней полагались погоны иного, «армейского» типа). Еще одно нарушение Положения о форме одежды СС, засвидетельствованное сохранившимися фотографиями, заключалось в ношении чинами СС с полевой формой сдвоенных рун «Сиг» (Совуло»), рун «Одал» («Отилиа»), знаков «мертвой головы» и т.д. не в одной, а в обеих петлицах.

       Собственно черная униформа (черные китель-мундир, брюки, фуражка) появилась в «Шуцштаффеле» лишь перед самым приходом Гитлера к власти. Специфическим отличием черного эсэсовского мундира были отложной воротник (в то время как в германской армии - рейхсвере и сменившем рейхсвер в 1935 году вермахте - воротник был глухим), а также накладные верхние и прорезные нижние карманы. Над обшлагом левого рукава чины «Шуцштаффеля» носили черные, с серебряной каймой манжетные ленты с названием своих частей, выполненным серебряными литерами. До военного разгрома Бельгии, Голландии и Франции в 1940 году эти надписи выполнялись преимущественно печатными или прописными («зютерлиновскими») готическими буквами.

       Но после победы на Западе Гитлер, надеявшийся побудить завоеванные им страны, в том числе и романские, к сотрудничеству и военному союзу в рамках «единой Европы», распорядился перейти с исключительно «немецкого» готического на «общеевропейский» латинский шрифт (кстати, дело не ограничилось изменением шрифта на манжетных лентах - книги и другую полиграфическую продукцию в Третьем рейхе также стали печатать не готическим, а латинским шрифтом). Под кителем чины СС носили в обычное время прежнюю, общую с личным составом СА, «коричневую» (табачного цвета) рубаху с черным галстуком, а по торжественным случаям - белую рубашку. С 1936 года для офицеров СС ввели черный форменный смокинг для неформальных вечерних мероприятий, а в 1939 году - повседневную летнюю форму белого цвета, которую полагалось носить в период с 1 апреля по 30 сентября.

       Эсэсовцы, входившие в части «Мертвая голова («Тотенкопффербенде) - именно из них набиралась охрана концентрационных лагерей - изначально носили форму не черного, а землисто-коричневого цвета «эрдбраун».

 
     
       3.Положение о форме одежды СС 1938 года


       Все слилось...Но вновь с небесной пластикой
       И в глазах с лазурью огневой
       В черной форме с лучезарной свастикой
       Мы придем очистить мiр Мечтой!

       Георгий Боровиков.
 

       Согласно «Положению о форме одежды СС», содержащемуся в посвященном СС разделе «Организационной книги НСДАП» издания 1938 года, для чинов «Шуцштаффеля» было предусмотрено две формы одежды - служебная (подразделявшаяся, в свою очередь, на «большую» и «малую» служебную) и выходная.

       «Большая» служебная форма одежды СС включала в себя черную фуражку с «мертвой головой» на околыше и орлом с коловратом на тулье; черный служебный мундир с матовыми серебристыми пуговицами, с двумя накладными карманами по бокам, отложным воротником (с черно-серебристым или серебряным шнуром по краю воротника) и витым погоном из серебристо-черного или серебряного крученого шнура на правом плече; нарукавную красную, с черной окантовкой, «боевую повязку» с черным коловратом в белом круге (носившуюся на левом плече); коричневую рубашку с черным галстуком и партийным значком (для членов НСДАП); манжетную ленту (над левым обшлагом); черные бриджи и сапоги; черный кожаный поясной ремень с матово-серой бляхой бляхой и портупеей; черный, с серебристой металлической оправой, служебный кинжал (шпагу СС, палаш).

       В начальный период ношения чинами СС черной формы чины «Лейбштандарта Адольфа Гитлера» (как явствует из сохранившихся фотографий) не носили с черной формой красных нарукавных повязок с коловратом (вероятно, чтобы отличаться от прочих чинов «частей СС общего назначения»).

       Согласно «Положению о форме СС» 1938 года, служебная форма одежды в «частях СС особого назначения» (СС-ФТ) или частях «Мертвая голова» («Тотенкопффербенде») могла быть серого защитного цвета («фельдграу») или землисто-серого цвета («эрдграу»).

       «Малая» служебная форма одежды отличалась от описанной выше «большой» длинными черными брюками с черными ботинками (вместо бриджей, заправленных в сапоги), отсутствием портупеи и ношением служебного кинжала продетым через левый карман мундира или шинели.

       Выходная форма одежды чинов СС включала в себя черную фуражку с «мертвой головой» на околыше и и орлом с коловратом на тулье; черный, с матовыми серебристыми пуговицами, двубортный, с широкими лацканами (с белым кантам по переднему и нижнему краю лацканов), выходной мундир с двумя прорезными карманами по бокам, отложным воротником с белой или серебряной окантовкой, с окаймленными черно-серебристым или серебристым кантом черными петлицами, с манжетной лентой над левым обшлагом, и без погон (причем уже в 1938 году с черной парадной формой одежды чины СС, вместо «боевой повязки» с коловратом, носили вышитого серебром в верхней части левого рукава орла на коловрате); «коричневую» (табачного цвета) рубашку с черным галстуком и партийным значком (для членов НСДАП); длинные черные брюки с белым кантом и черными штрипками; черные ботинки. С выходной формой одежды чины СС не носили ни поясного ремня, ни портупеи.

       Судя по сохранившимся фотографиям, некоторые чины СС (например, командир «Лейбштандарта» Йозеф Дитрих) иногда носили нарукавную повязку со свастикой и после введения для СС серой формы.

       В зависимости от погодных условий, чины «Шуцштаффеля» носили со служебной формой шинель или плащ, перчатки, черные или белые (смотря по обстоятельствам), служебное оружие (пистолет) и сигнальный свисток на шнурке.

       К началу Второй мировой войны черная эсэсовская форма приняла исключительно парадный характер. Ее продолжали носить только чины «частей СС общего назначения» («Альгемейне СС»), находившиеся не на фронте, а в тылу - например, чины «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», охранявшие Имперскую канцелярию (Рейхсканцелярию).

       Так, например, в воспоминаниях Валентина Бережкова, дважды сопровождавшего в качестве переводчика советскую правительственную делегацию в столицу Третьего рейха, описывается, как «два высоких перетянутых в талии ремнями белокурых эсэсовца в черной форме с черепами на фуражках щелкнули каблуками и хорошо отработанным жестом распахнули высокие, уходящие почти до потолка двери» в кабинет фюрера перед советскими представителями и, подняв правую руку в нацистском приветствии, образовали живую арку, под которой нарком (министр) иностранных дел Молотов со своей свитой прошли на прием к Гитлеру. Поэтому крайне абсурдным представляется стремление иных кинематографистов обрядить в черную форму (да еще с белой рубашкой и черным галстуком) фронтовые части Ваффен СС.

       Правда, чины танковых частей СС (как, впрочем, и танковых частей германского вермахта) носили форму черного цвета и на фронте. Но то была совершенно иная по покрою форма, состоявшая из двубортной куртки с потайными пуговицами и брюк, сужавшихся книзу. Да и ношение этой танкистской черной формы являлось исключительной прерогативой эсэсовцев-танкистов, в то время как эсэсовские экипажи (орудийные расчеты) самоходно-артиллерийских установок должны были довольствоваться ношением аналогичной по покрою формы землисто-серого («эрдграу») или серо-зеленого цвета («фельдграу»). Впрочем, начиная с 1942 года и эсэсовских танкистов также стали переобмундировывать в форму серого или серо-зеленого цвета, а затем, как мы увидим ниже - в камуфляж.

       Поэтому эсэсовцы из 5-й танковой дивизии «Викинг» никак не могли (вопреки описаниям Овидия Горчакова в его книге «Максим не выходит на связь»!) зимой 1943 года идти на прорыв Сталинградской блокады в черных шинелях и носить на фронте свои служебные парабеллумы на парадных белых поясных ремнях (и без того использовавшихся главным образом почетным караулом из состава «Лейбштандарта Адольфа Гитлера»!).

       Кстати, столь же мало соответствует действительности эпизод из книги Овидия Горчакова, в которой, в ответ на рассказ очевидца о вступлении в село передовых частей эсэсовской дивизии («...какая-то странная часть - по бокам касок черные молнии нарисованы») один из будущих бойцов диверсионной группы «Максим» заявляет: «Это дивизия СС «Викинг»! Опознать чинов дивизии «Викинг» только по черным «молниям» на касках он никак не мог. Ведь к описываемому времени сдвоенные черные руны «Сиг» (а не «молнии») в белом щитке были стандартной эмблемой на касках не только дивизии «Викинг», но и всех прочих частей Ваффен СС. Причем сдвоенные руны были изображены не «по бокам», а только с одного бока эсэсовской каски. С другого бока в описываемое время был изображен черный наклонный коловрат в белом круге на красном щитке. А, судя по сохранившимся фотографиям, нередко эмблемы на касках эсэсовцев-фронтовиков вообще отсутствовали или были скрыты маскировочным чехлом (белым зимой или камуфлированным весной, летом и осенью). Но это так, к слову...

       Излишки черной формы немецких эсэсовцев пригодились для обмундирования «Германских (нидерландских, фламандских, валлонских, норвежских и датских) СС», а также вспомогательной полиции и других коллаборационистских частей в оккупированных странах (Словакии, Хорватии, Украине и пр.).



       4.Знаки различия среднего и высшего фюрерского состава


       Что нам чьи-то помехи!
       Мы смеемся в глаза
       Смерти! Наши доспехи
       Благословляет гроза.

       Георгий Боровиков.


       Средние и высшие фюреры (офицеры) СС-ФТ, начиная с оберштурмбаннфюрера (подполковника) не носили на правой петлице «обычную» эсэсовскую сдвоенную руну «Совуло». Вместо этого они носили на обеих петлицах знаки различия, присвоенные их воинскому званию. Еще в период Ноябрьской революции 1918 года в Германии и последовавшей за нею вооруженной борьбы с красными среди бойцов белых добровольческих корпусов пользовались широким распространением петличные знаки в форме дубовых ветвей или листьев (по-немецки: «Эйхенлауб»), нередко с желудями. Дело в том, что дубовые венки и листья издавна считались у немцев символом доблести. Согласно господствовавшим в описываемое время представлениям, древнегерманские жрецы-арманы совершали сакральные ритуалы в заповедных дубовых рощах. В шелесте священных дубов они пытались расслышать волю богов.

       Дуб считался покровителем воинов и мужчин вообще (у древних германцев эти понятия были синонимами). Воин, раненый в бою, шел к дубу, надеясь, что тот поможет его исцелению. Не случайно операция по освобождению свергнутого королем и маршалом Бадольо в 1943 году фашистского дуче Бенито Муссолини, прославившая на весь мир имя офицера артиллерийского полка 2-й дивизии СС «Рейх» Отто Скорцени, получила кодовое название «Дуб» («Эйхе»). Возможно, эти представления были переняты германцами у древних римлян, также награждавших своих героев за выдающуюся доблесть на поле брани так называемым «гражданским венком» (Corona civica) из дубовых листьев.

       Согласно воспоминаниям консервативного революционера Арнольда Фита фон Гольсенау (более известного под литературным псевдонимом «Людвиг Ренн»), ветерана Великой войны, офицера-фронтовика саксонской армии, служившего по окончании войны в белых фрейкорах, затем – в «полиции безопасности»(«Зипо») Веймарской республики (где он дослужился до начальника «Зипо», то есть «полиции безопасности», города Лейпцига), ставшего в 20-е годы членом Коммунистической партии Германии, а в 1936-1939 годах являвшийся комиссаром красных немецких интербригадовцев, дравшихся на стороне испанских республиканцев против «фалангистов» генерала Франко и оставившего весьма познавательные беллетризованные мемуары «Война» («Krieg»), «После войны» («Nachkrieg»), «На обломках Империи» («Auf den Truemmern des Kaiserreiches») и «На Испанской войне» («Im Spanischen Krieg»), на торжественной встрече германских солдат, возвращавшихся домой с войны, девушки надевали им на стальные каски дубовые венки.

       Неудивительно, что дубовые листья, как традиционный германский символ воинской доблести, были введены нацистами также в свой партийный символ (нацистская свастика в когтях германского имперского орла на государственном гербе Третьего рейха была заключена в венок из дубовых листьев), в эмблематику СА, а затем и СС.

       Так, до 1940 года штандартенфюрер (полковник) СС носил как на правой, так и на левой петлице по 1 серебряному изображению дубового листа. Оберфюрер СС - эсэсовское воинское звание, соответствующее армейскому званию бригадира (бригадного генерала), отсутствовавшему в германском вермахте – носил на обеих петлицах по 2 дубовых листа (с желудями у черенка), бригадефюрер СС (генерал-майор) – 2 дубовых листа (с желудями) с добавлением 1 «кубика» в правом верхнем углу петлицы; группенфюрер СС (генерал-лейтенант) – 3 дубовых листа с желудями; обергруппенфюрер СС – 3 дубовых листа с желудями плюс 1 «кубик».

       Несколько забегая вперед, отметим, что 1942 году в эмблематике высших чинов войск СС произошли некоторые изменения. К одинокому дубовому листку на петлицах штандартенфюрера СС добавились желуди у черенка. Один из 2 дубовых листьев на петлицах оберфюрера СС несколько уменьшился в размерах. Бригадефюрер СС получил на петлицы по 3 дубовых листа; группенфюрер СС – 3 дубовых листа плюс 1 «кубик»; а обергруппенфюрер СС – 3 дубовых листа плюс 2 «кубика» вдоль правого края петлицы. Что же касается оберстгруппенфюрера СС (генерал-оберста), то он носил особенно красивые петлицы, каждая из которых была украшена 3 дубовыми листьями и 3 «кубиками», расположенными вдоль правого края петлицы. Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер имел «эксклюзивные» петлицы с изображением вертикального пучка из 3 дубовых листьев, окаймленных лавровым венком. Черные петлицы чинов Ваффен СС, начиная с унтерштурмфюрера, имели по краю серебряную (белую) кайму.

       Единственное исключение из правила было сделано по личному указанию фюрера для командира его лейб-гвардии – «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» – Йозефа («Зеппа») Дитриха, в знак его особых заслуг. Дубовые листья и кайма на петлицах, нарукавный эсэсовский орел и название части на манжетной ленте мундира «Зеппа» Дитриха были вышиты не «уставными» серебряными, а золотыми нитками, нарушая тем самым черно-белую «орденскую» цветовую гамму Шуцштаффеля».

 

       5.Погоны СС армейского типа


       Безвременье, прострация...
       Я отлучен от мира.
       Грядет инициация
       Винтовки и потира.

       Георгий Боровиков.
       

       К концу 30-х годов, по мере все большего уподобления СС германскому вермахту, в СС-ФТ были введены погоны армейского типа. Изначально ношения знаков различия на этих погонах не предусматривалось (учитывая наличие ссответствующих знаков различия на петлицах). Однако в марте 1938 года были введены знаки различия и на погонах. Как и в случае со знаками различия на левых петлицах мундиров, знаки различия на галунных погонах эсэсовских фюреров (офицеров) были более замысловатыми, чем на погонах нижних чинов. Первоначально для фюреров СС-ФТ были введены серебряные плетеные (как у офицеров вермахта) погоны с единообразной, чёрной подкладкой и золотыми четырехугольными звездочками, для унтер-офицерского состава СС – чёрные погоны с серебряным галуном и серебряными же четырёхугольными звёздочками, для нижних чинов – гладкие чёрные погоны без галуна и звёздочек. При этом на погонах также располагались номера соответствующих частей СС–ФТ (у фюреров – металлические, золотые до 1940 и бронзовые – после 1940 года, у нижних чинов – вышитые) или сокращённые названия подразделений в виде монограммы или шифра. Ношение номеров и шифров на погонах всех чинов Ваффен СС было отменено в 1943 году (за исключением любимцев фюрера – чинов 1-й танковой дивизии «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера»).

       Начиная с декабря 1939 года, чины СС-ФТ, начиная с рядового гренадёра, стрелка (шютце), артиллериста (канонира) и т.д., и до роттенфюрера включительно, стали носить чёрные погоны с цветной каймой (кантом) по цветам родов войск (по-немецки: «Ваффенфарбе»); от унтершарфюрера до шарфюрера включительно – чёрные погоны с серебряной каймой и выпушками по цветам родов войск; от обершарфюрера до штурмшарфюрера – чёрные погоны с серебряной каймой, выпушками по цветам родов войск и четырёхугольными звёздочками (1 звёздочкой – у обершарфюрера, 2 – у гауптшарфюрера и расположенными треугольником 3 звёздочками – у штурмшарфюрера).

       Фюреры «частей СС особого назначения», от унтерштурмфюрера до гауптштурмфюрера, носили серебряные галунные погоны с выпушками соответствующих цветов родов войск (унтерштурмфюрер – без звёздочек, оберштурмфюрер – с 1 четырехугольной звёздочкой, гауптштурмфюрер – с 2 звёздочками). Чины СС-ФТ в звании от штурмбаннфюрера до оберфюрера носили плетёные серебряные погоны с выпушками цветов родов войск (штурмбаннфюрер – без звёздочек, оберштурмбаннфюрер – с 1, штандартенфюрер и оберфюрер – с 2 звёздочками). Что же касается высших чинов войск СС, то они носили плетёные серебряные погоны с вплетёнными в них золотыми нитями, окаймлённые золотом (бригадефюрер – без звёздочек, группенфюрер – с 1 звёздочкой, обергруппенфюрер – с 2). Оберстгруппенфюрер СС носил плетёные серебряные погоны с вплетённой в них золотой нитью и золотой выпушкой, украшенные 3 четырёхугольными звёздами, расположенными треугольником.
 
       Эти погоны «армейского образца» на обоих плечах (в отличие от одного узкого серебряного витого погона, носившегося на правом плече чинами «частей СС общего назначения») впервые появились на мундирах чинов СС-ФТ в конце 30-х годов, после получения на это согласия армейского командования, долго выражавшего недовольство сходством погон «зелёных СС» с погонами чинов германского вермахта.


       
       6.«Цвета родов войск»

       
       Раны грудь и чело украшают бойцам,
       Помни – это награда в бою;
       Ты повязку на них через сутки клади,
       Если хочешь быть в нашем строю.

       Эсаиас Тегнер. Сага о Фритьофе.
       

       «Цвета родов войск» (или, говоря по-нашему, «прикладные цвета») СС-ФТ и Ваффен СС, в основном, соответствовали «Ваффенфарбен» родов войск германского вермахта: ярко-красный – у артиллеристов (включая зенитчиков); белый – у пехоты; золотисто-желтый – у кавалеристов, розовый – у танкистов и расчетов противотанковой артиллерии (в том числе самоходной, так называемых «истребителей танков» или «охотников за танками» ); черный – у саперов и военных строителей; лимонно-желтый – у связистов и военных корреспондентов («кригсберихтеров»); медно-коричневый (рыжий) - у разведчиков; васильково-синий - у военврачей и санитаров снабженцев и военных водителей; оранжевый – у чинов службы комплектации, спецслужб, военно-административных служб, полевой жандармерии (военной полиции), сотрудников военных судов и военных комендатур; светло-коричневый - у частей «Мёртвая голова»; светло-серый – у всех чинов Ваффен СС в генеральском звании от бригадефюрера и выше; серый с красным (кант из двухцветного крученого шнура) – у фахфюреров (специалистов); светло-розовый - у военных геологов и топографов; малиново-красный (кармазинный) – у военных ветеринаров; малиновый – у снайперов; бордовый - у военных юристов; небесно-голубой – у чиновников военно-административных служб; темно-серый – у чинов Личного (Персонального) штаба Рейхсфюрера СС (ПС РФ СС); травянисто-зеленый – у чинов горных и горноегерских частей, а также 4-й «Полицейской» дивизии СС; синий – у чинов транспортных частей, снабженцев и сотрудников технических служб. Поэтому цветом рода войск для чинов танковых частей Ваффен СС (по аналогии с танковыми частями вермахта) стал розовый. В некоторых случаях розовыми были не только канты и выпушки на погонах, но и канты обшлагов на мундирах, и даже «неуставные» канты вокруг эсэсовских петлиц – плод творчества полкового портного и канты на пилотках и «горных кепи».



       7.Шеврон «старого бойца»


       Я приобщаюсь веждами
       К полярной мощи Эдды.
       Я окрылен надеждами
       И битвы, и Победы!

       Георгий Боровиков.
       

       Еще одним, дополнительным знаком отличия, выделявшим старейших военнослужащих СС-ФТ (а позднее - Ваффен СС) из среды их сослуживцев, был введённый в феврале 1934 года для ношения на правом рукаве шеврон (угол) «старого бойца», или «старого борца» («Альтер Кемпфер»). Эту эмблему в форме латинской буквы «V» (весьма напоминавшую «ударный» шеврон русских белых «частей смерти» времён Гражданской войны 1917-1922 годов) имели право носить на правом рукаве кителя или шинели только те чины «Шуцштаффеля», которые вступили в ряды НСДАП в «период борьбы», то есть еще до того, как рейхспрезидент и генерал-фельдмаршал Пауль фон Гинденбург унд Бенкендорф назначил Адольфа Гитлера германским рейхсканцлером 30 января 1933 года. Право на ношение шеврона «старого бойца» считалось высокой честью, поскольку являлось зримым свидетельством верности национал-социалистической партии еще во времена борьбы и до прихода к власти, когда членство в НСДАП не приносило никаких материальных выгод, а напротив, было сопряжено с немалым риском для всякого члена национал-социалистической партии.

       Версия шеврона «старого бойца», использовавшаяся в частях «Шуцштаффеля», представляла собой «угол» из трёх серебряных галунных полосок в форме буквы «V», нашитых на чёрный суконный треугольник углом вниз. Другая версия, с изображением серебряной звезды о восьми лучах, размещенным на чёрном поле внутри шеврона, введенная в 1935 году, была предназначена для ношения на рукаве ветеранами германской полиции и германских вооруженных сил. Позднее право на ношение шеврона «старого бойца» получили также австрийские эсэсовцы, вступившие в «Шуцштаффель» еще до аншлюса 1938 года, в период, когда клерикальный «австрофашистский» режим Дольфуса-Шушнига подвергал сторонников присоединения Австрии к Третьему рейху всяческим притеснениям, преследованиям и даже заключению в лагеря для интернированных, так называемые «ангальтелагеры» (где «задержанные» властями австрофашистского «христианско-социального сословного государства» национал-социалисты отбывали заключение вместе с австрийскими социал-демократами и коммунистами – о чем не мешало бы знать всем, кто судит о жизни в Австрии до «аншлюса» по голливудским мелодрамам типа «Звуки музыки»).

       Кстати, о музыке. Даже у музыкантов частей СС имелась своя собственная эмблема. Подобно частям других видов германских вооруженных сил, некоторые части СС-ФТ (а затем и Ваффен СС) включали в совй состав собственные военные оркестры. Входившие в них военные музыканты носили на плечах так называемые «ласточкины гнёзда» («Швальбеннестер»). Эти знаки (известные также под названием «музыкантских крылышек»), представляли собой матерчатые накладки полукруглой формы, закрепленные на верхней части плечевого рукавного шва мундира. Эсэсовская версия «ласточкиных гнезд» состояла из перемежающихся серебряно-чёрных вертикальных полосок. Тамбурмажоров отличало ото всех остальных музыкантов наличие серебряных кисточек, свисавших с нижней части «ласточкиных гнёзд».



       8.Черная форма «Германских» СС


       С нами Христос Спаситель,
       С нами арийский род.
       Черный надевши китель,
       Мы собрались в поход.

       Георгий Боровиков.


       Чины датского «Корпуса Шальбурга» (выполнявшего в Дании функции «войск СС общего назначения») изначально носили черную форму германских «Альгемейне СС» (впоследствии - защитную форму Ваффен СС), серебряный (белый) «косовидный крест» («солнечное колесо», нем.: «Зонненрад») в петлицах, на бляхах поясных ремней, фуражках и касках, и знаки различия датской королевской полиции (впоследствии - знаки различия, принятые в СС). Вписанное в серебряное кольцо «солнечное колесо» на головных уборах чинов «Корпуса Шальбурга» было обрамлено серебряными крыльями.

       Чины «Норвежских СС» носили черное «лыжное (горное) кепи», черные китель (с рубашкой цвета хаки и черным галстуком; в торжественных случаях - с белой рубашкой) и лыжные брюки, суживающиеся книзу и застегивавшиеся на пуговицу, и горные ботинки (изредка - черные бриджи и сапоги). На левом плече они носили эмблему партии «Национальный собор» («Нашунал самлинг», «НС») лидера норвежских национал-социалистов, бывшего военного министра Норвегии Видкуна Квислинга, в виде парящего серебряного орла с вписанным в кольцо прямым «крестом Святого Олава» в когтях (так называемого «солнечного орла»), а под орлом - нашивку с надписью «Германские СС Норвегии»; на правом - черный ромб со сдвоенной серебряной руной «Сиг» («Совуло»); на правой черной петлице - серебряный «крест Святого Олава» в серебряном кольце.

       Следует заметить, что форма норвежских эсэсовцев внешне напоминала форму штурмовых отрядов партии Квислинга «Нашунал Самлинг» («НС»), носивших, в подражание средневековым викингам, название «гребной дружины» древних конунгов - «Гирд» (ср. древнерусское «гридь», «гридница»), а впоследствии - «Риксгирд» («Державная дружина»). «Гриди» (норв.: hirdmenn) Видкуна Квислинга носили темно-синие кители с темно-синими (знаки различия в виде полосок на них были красного цвета у нижних чинов и золотого - у командного состава) погонами, перетянутые черным поясным ремнем с портупеей, темно-синие бриджи и черные сапоги (хотя чаще - темно-синие брюки с черными ботинками) и черные «лыжные кепи» с длинным козырьком и с кокардой в форме парящего золотого «солнечного орла» над вписанным в золотое кольцо золотым «крестом Святого Олава» на красном поле и аналогичной расцветки «крест Святого Олава», вписанный в кольцо, в виде нашивки или на черной нарукавной повязке на левом плече. Аналогичная эмблема украшала черные знамена и белые металлические бляхи на поясных ремнях норвежских «гридей» (в последнем случае - не в цвете, а в «серебре»). Под китель поддевалась светло-коричневая рубашка с черным галстуком. Аналогичную форму, но только черного цвета и с пилотками (украшенными спереди кисточкой) носили чины «Гвардии вождя» НС («Фёрергарден»).

       В годы Второй мировой войны норвежские добровольцы, сражавшиеся в составе Ваффен СС (и, в частности, в составе дивизии «Викинг») носили на левом рукаве выше локтевого сгиба прямоугольную нашивку в виде норвежского государственного флага - синего, с белой каймой, прямого креста на красном поле, а те из них, которые состояли в рядах «Гирда» - размещавшуюся под норвежским флагом, над самым обшлагом круглую нашивку в виде вписанного в белое кольцо белого же «Креста Святого Олава», пересеченного двумя расположенными по обе стороны от вертикального луча креста белыми мечами остриями вверх, на сером поле. Сохранились фотографии, на которых норвежские добровольцы запечатлены в «горных кепи» или пилотках Ваффен СС, с гирдовским «солнечным орлом» вместо общеэсэсовского орла на коловрате.

       Норвежские эсэсовцы, подразделявшиеся не на штандарты, а на стурмы (соответствовавшие штурмам в немецких «частях СС общего назначения», то есть ротам), имели общее черное знамя с белыми сдвоенными рунами «Сиг» («Совуло») и серебряной бахромой по краям. Каждый стурм «Норвежских СС» имел аналогичное черное, с белыми рунами «Совуло», знамя и с названием места формирования белыми руноподобными литерами в правом верхнем углу (например, «Осло», «Берген» и т.д.). Флаг эсэсовского стурма норвежской столицы Осло имел под сдвоенными рунами «Совуло» надпись белыми руноподобными буквами: «Моя честь - верность» (девиз «Норвежских СС»).

       Чины «Нидерландских СС» носили черную форму немецких «Альгемейне СС» с пустыми черными левыми петлицами (серебряный номер полка размещался на правой петлице). На тулье фуражки голландские эсэсовцы носили, вместо орла с коловратом, вертикальный серебряный «вольфсангель» («волчий крюк») - эмблему нидерландских национал-социалистов Мюссерта -, на правом плече – сдвоенные белые (серебряные) руны «Сиг» («Совуло») на черном в ромбе с белой (серебряной) каймой, а на левом плече - треугольную, углом вверх, разделенную по вертикали и обрамленную серебряной каймой черно-красную нашивку с золотым «волчьим крюком» (у глав отделов и командиров штандартов эта треугольная нашивка была в 1,5 раза больше, чем у остальных чинов «Нидерландских СС»).

        Командир «Нидерландских СС» носил на своих черных петлицах серебряный трискелион (трикветр, тридос или трифос) с закругленными концами, заканчивающимися небольшими ромбами. Черная, с серебряной каймой, манжетная лента оставалась пустой. К парадной форме полагалась белая сорочка с черным галстуком, к повседневной - черная (а не «коричневая», как у немецких частей СС общего назначения!) рубашка с черным же галстуком. В «Нидерландских СС» отсутствовали полковые штандарты-значки. Вместо них использовалось общее для всех эсэсовских формирований Голландии черное знамя со сдвоенными белыми рунами «Сиг» («Совуло»), вписанными в вертикальный белый ромб.

       «Фламандские СС (Германские СС во Фландрии)» носили черную форму немецких «частей СС общего назначения»(с парадной белой и повседневной «коричневой» рубашкой и черным галстуком), над левым обшлагом - черную манжетную ленту с серебряной каймой и серебряной же надписью «СС-Фландрия»; вместо орла с коловратом на тулье черной фуражки - серебряный вытянутый ромбовидный вращающийся коловрат, на серебристой бляхе черного поясного ремня - сдвоенные руны «Сиг» («Совуло») в дубовом венке; на левом рукаве, вместо эсэсовской красной «боевой повязки» с черной каймой по краям и черным коловратом в белом круге - черную ромбовидную, обрамленную черно-серебряным крученым шнуром, нашивку с серебряными (белыми) сдвоенными рунами «Сиг» («Совуло»), а на бляхе черного поясного ремня - сдвоенные руны «Сиг» («Совуло») в дубовом венке. Чины фламандских полков СС носили на правой петлице вышитые белой алюминиевой нитью номера полков. У штабных чинов знаки различия также размещались на левой петлице, а правая черная петлица оставалась пустой. Полковые штандарты у фламандских эсэсовцев отсутствовали, они пользовались черными флагами с белыми сдвоенными рунами «Сиг» («Совуло»).

       Чины вспомогательной организации «Фламандских СС» - «Фландрского корпуса (ФК)» - носили ту же черную форму, но без ромбической нарукавной нашивки с рунами «Сиг» (« Совуло») и с надписью белыми литерами «Фландрский корпус» на манжетной ленте, а вместо фуражек - черные пилотки с серебряным коловратом на левой стороне. Как отмечает отечественный исследователь истории и униформистики Третьего рейха Константин Залесский, венок из дубовых листьев на серебристой металлической бляхе черного поясного ремня чинов «ФК» охватывал сдвоенные руны «Сиг»(«Совуло») лишь полукругом.



       9.От «черных» СС - к «зеленым»


       Божественная Смерть! Дай снова нашим душам
       Прильнуть по-детски к звездам на твоей груди
       И нам покой верни, что жизнью был нарушен.
       От Времени с Пространством нас освободи.

       Леконт дн Лиль. Dies Irae.
       

       Как уже упоминалось выше, в 1935 году, в частях «Шуцштаффеля» начался переход на светло-серую униформу цвета «эрдграу» (буквально: землисто-серого цвета). В 1938 году было введено ношение двух погон вместо одного, а «боевая повязка» с коловратом на левом рукаве была повсеместно (а не только при выходной форме одежды, как предписывалось в «Организационной книге НСДАП») заменена особым эсэсовским вариантом нацистской государственной эмблемы - одноглавого орла на коловрате в дубовом венке. У эсэсовского орла средние перья в крыльях выдавались несколько вперед. По мнению Константина Залесского, замена черной эсэсовской формы на землисто-серую (мышино-серую) форму цвета «эрдграу» было вызвано желанием руководства СС придать своим подчиненным более «военный», то есть приближенный к внешнему виду солдат германского вермахта, вид, ибо с началом военных действий все больше немцев призывались в ряды вооруженных сил и отношение населения к чинам СС, «отсиживавшимся» в тылу, стало резко ухудшаться. Новая светло-серая форма СС цвета «эрдграу», больше напоминавшая военную форму чинов германского вермахта (серо-зеленого цвета «фельдграу»), должна была, как отмечает Константин Залесский, «сгладить» это негативное отношение.

      На серой форме (и сменившей ее перед началом Второй мировой войны форме цвета «фельдграу») чины фронтовых частей СС («зеленые эсэсовцы», согласно неофициальной терминологии, используемой в своих воспоминаниях «самым опасным человеком Европы» штандартенфюрером СС Отто Скорцени) вместо «боевой повязки» с крюковидным крестом носили на левом плече «серебряного» орла на коловрате особого «эсэсовского» образца (отличавшегося от нагрудного орла со свастикой, носившегося чинами вермахта над правым карманом мундира, тем, что у него средние перья на крыльях были длиннее верхних, а не наоборот, как у чинов вермахта).

      В 1941 году чин штаффельанвертера СС («СС-Штаффельанвертер») во фронтовых частях СС был заменен армейским чином стрелка («Шютце»), а следующий в служебной иерархии Шуцштаффеля чин штаффельмана СС («СС-Штаффельман») - армейским чином старшего стрелка («обер-шютце»).

       В 1937 году штурмбаннфюрер СС доктор Вильгельм Брант и профессор Герберт Шик разработали и изготовили первый образец камуфлированной формы для «СС-Ферфюгунгструппе(н)» (СС-ФТ), или «частей СС особого назначения» - непосредственного предшественника Ваффен СС. Несмотря на поначалу язвительные насмешки военнослужащих германского вермахта, привыкших к традиционной нарядной форме, камуфляж полностью оправдал себя в годы войны (в результате его ведения в употребление потери личного состава снизились на 15%). До 1945 года части СС-ФТ (а затем - Ваффен СС) получили четыре разновидности камуфлированного обмундирования с особым рисунком камуфляжа для каждого времени года. Вне всякого сомнения, разработка камуфляжа является немаловажным вкладом СС в создание современной полевой военной формы.



       10.Нарукавные знаки различия рядового и унтерфюрерского состава Ваффен СС


       О тебе не расскажут саг,
       О тебе позабудет свет.
       Про него будет даже враг
       Вспоминать через сотни лет.

       Георгий Боровиков.


       В августе 1942 года в германском вермахте были введены полевые знаки различия в форме матерчатых нашивок для ношения на левом рукаве камуфлированных блуз, рубах, курток, маскировочных халатов и другой форме одежды, на которой не было предусмотрено ношение петлиц и погон. В феврале 1943 года ношение аналогичных нарукавных нашивок на камуфлированном и рабочем обмундировании (ниже нарукавного эсэсовского орла, который, однако, в действительности носился на этом обмундировании далеко не всегда) было введено и для рядового и унтерфюрерского (унтер-офицерского) состава Ваффен СС. Эти новые знаки различия представляли собой простые горизонтальные полоски-«шпалы» (размещавшиеся на чёрном фоне нашивки), обозначавшие воинское звание.

      Так, унтершарфюрер носил 1 такую полоску зелёного цвета, шарфюрер – 2, обершарфюрер - 3 и т.д. В то же время старший гренадер (обер-гренадир - в гренадерских, то есть пехотных частях СС); старший стрелок (обершютце - в зенитных, мотоциклетных, противотанковых, радиолокационных, санитарных, топографических, ремонтных частях, горнострелковых частях, частях карстовых егерей и частях военных корреспондентов СС); старший мотострелок, или мотопехотинец (панцер-обергренадир - в мотопехотных частях СС); старший рейтар, или старший кавалерист (оберрейтер - в кавалерийских и ветеринарных частях СС); старший канонир, или старший артиллерист (оберканонир - в артиллерийских, горно-артиллерийских, минометных частях и частях самоходной артиллерии СС); старший связист (обер-функер - в частях связи СС); старший сапер, или пионер (в пионерных, то есть, саперных частях СС); старший стрелок-танкист (панцер-обершютце - в танковых и танковых разведывательных частях СС); старший стрелок-кандидат с испытательным сроком (обер-беверунгсшютце - в учебных частях СС) или обер-фюрер (в частях снабжения СС) носил на левом рукаве под эсэсовским орлом чёрную круглую нашивку с одной четырёхугольной звездочкой в центре, штурмман – одинарный чёрно-серебряный шеврон («винкель»), представлявший собой чёрный равносторонний треугольник углом вниз с серебряной каймой вдоль двух направленных вниз сторон треугольника, а «роттенфюрер» такой же шеврон, но только с двойной серебряной каймой, прошитой чёрным.


       
       11.Знаки различия на полевой форме фюрерского состава Ваффен СС


       И пусть весь мир предательский и зыбкий
       Ведет людей в апостасийный гроб,
       Я встречу Зверя царственной улыбкой
       И пулей в лоб.
     
       Георгий Боровиков.

     
       Нарукавные нашивки, введённые для ношения фюрерами (офицерами) Ваффен СС на полевой форме, представляли собой такие же зелёные полоски-«шпалы», но с добавлением 2 перекрещенных под тупым углом дубовых листьев (также зеленого цвета) над полосками. Унтерштурмфюрер носил скрещенные дубовые листья над одной горизонтальной «шпалой», оберштурмфюрер – над 2, а гауптштурмфюрер – над 3. Нарукавная эмблема для всех чинов от штурмбаннфюрера до оберфюрера включительно представляла собой изображение уже не 1, а 2 пар скрещенных дубовых листьев над несколькими горизонтальными «шпалами» (над 1 «шпалой» у штурмбаннфюрера, над 2 «шпалами» – у оберштурмбаннфюрера, над 3 – у штандартенфюрера и над 4 «шпалами» – у оберфюрера). Чины Ваффен СС в звании выше оберфюрера носили на рукаве уже не зелёные, а золотые дубовые листья и галунные полоски-«шпалы», указывавшие на их высокий ранг, даже когда они носили полевую форму. Так, бригадефюрер носил на рукаве 1 золотую «шпалу», группенфюрер – 2, а обергруппенфюрер – целых 3. Что же касается высших чинов военной иерархии Ваффен СС, то оберстгруппенфюрер носил на рукаве 3 серебряных «кубаря» на широкой золотой галунной «шпале» под золотыми дубовыми листьями.

       Кстати, по форме и исполнению петличные «кубики» были идентичны четырёхугольным «звёздочкам» на погонах и на рукаве старшего гренадера (обер-гренадир - в гренадерских, то есть пехотных частях СС); старшего стрелка (обершютце - взенитных, мотоциклетных, противотанковых, радиолокационных, санитарных, топографических, ремонтных частях, горнострелковых частях, частях карстовых егерей и частях военных корреспондентов СС); старшего мотопехотинца (панцер-обергренадир - в мотопехотных частях СС); старшего рейтара, или старшего кавалериста (оберрейтер - в кавалерийских и ветеринарных частях СС); старшего канонира, или старшего артиллериста (оберканонир - в артиллерийских, горно-артиллерийских, минометных частях и частях самоходной артиллерии СС); старшего связиста (обер-функер - в частях связи СС); старшего сапера, или пионера (в пионерных, то есть, саперных частях СС); старшего стрелка-танкиста (панцер-обершютце - в танковых и танковых разведывательных частях СС); старшего стрелка-кандидата с испытательным сроком (обер-беверунгсшютце - в учебных частях СС) или обер-фюрера (в частях снабжения СС).

       Чины танковых формирований СС носили на военной форме также целый ряд иных знаков различия, эмблем и других отличий. Как уже говорилось выше, офицеры носили на левом плече своих защитных мундиров и шинелей нашивку в форме серебряного орла с распростертыми крыльями, державшего в когтях венок с крюковидным крестом. Подобно многим другим танковым частям германских вооруженных сил, части СС также имели собственные манжетные ленты, предназначенные для ношения на нижней части левого рукава, над обшлагом. Как правило, это были узкие ленты из чёрной материи с серебряной (белой или светло-серой) каймой по краям и серебряными (белыми или светло-серыми) же надписями, обозначавшими название соответствующих дивизий, полков или других формирований.



       12.Шпаги, кинжалы и сабли СС


       Махариши берсерков оставил наш мир
       Оттого, что утратил к нему интерес.
       Где-то в небе ночном его черный мундир,
       Ордена и серебряной шпаги эфес.

       Алексей Михайлов. Генерал берсерков.


       Особо отличившимся эсэсовским офицерам и выпускникам юнкерских (офицерских) училищ СС «черный иезуит» Генрих Гиммлер вручал «почетные шпаги рейхсфюрера СС», предназначенные для ношения в особо торжественных случаях. При награждении «почетными шпагами» Гиммлер говорил награжденному: «Вручаю Вам эту шпагу СС. Никогда не обнажайте ее без необходимости. Никогда не возвращайте ее в ножны без славы»! И это были не пустые слова. Дело в том, что Гиммлер восстановил в «Шуцштаффеле» дуэли, принятые в кайзеровской армии, но запрещенные (по крайней мере, формально) в рейхсвере и вермахте.

       Существовали шпаги для унтерфюреров (то есть унтер-офицерского состава СС - от унтершарфюрера до обершарфюрера) и шпаги для фюреров (офицерского состава СС - от штандартен-оберюнкера до оберфюрера). Разумеется, шпаги для фюреров носили в торжественных случаях и эсэсовские генералы - бригадефюреры, группенфюреры, обергруппенфюреры и оберстгруппенфюреры, равно как и сам «черный иезуит» Генрих Гиммлер.

       Шпаги для унтерфюреров «Шуцштаффеля» отличались меньшим богатством отделки, ножнами из белого металла, белой ребристой рукояткой безо всяких украшений и широким черно-белым темляком (расцветки черной, с двумя белыми полосками по краям, ленты прусского Железного Креста), с черными сдвоенными рунами «Сиг» («Совуло») в круглом черном ободке над серебряной кистью темляка.

       Шпаги для оберфюреров «Шуцштаффеля» имели отделанные серебром ножны вороненой стали, с серебряными дубовыми листьями в верхней части ножен, черную с серебром ребристую рукоятку, украшенную серебряными сдвоенными рунами «Сиг» («Совуло») на черном поле в серебряном кольце, посеребренную гарду, венчающую эфес серебряную шишечку с серебряными сдвоенными рунами «Сиг» на черном фоне в серебряном кольце на навершии, и прошитый по краям черной нитью серебряный темляк с черными сдвоенными рунами «Сиг» («Совуло») в черном круглом ободке над серебряной кистью темляка.

       Оберфюрерам СС, являвшимся одновременно офицерами германской полиции, вручались такие же шпаги, но с эмблемой германской полиции - орлом с распростертыми крыльями на коловрате, наложенным на овальный дубовый венок - на рукоятке и более плоским навершием эфеса.

       Позднее, уже после перехода чинов «Шуцштаффеля» с черной на землисто-серую, а затем - на серо-зеленую полевую форму цвета «фельдграу» в ходе Второй мировой войны, аналогичный темляку офицерских шпаг СС серебряный темляк (по-немецки: Portepee) с кистью (но только без сдвоенных рун «Совуло» и завязанный особым узлом) носили на своих служебных штыках (которые не следует путать с кинжалами СС) унтершарфюреры и шарфюреры СС.

       «Почетная шпага рейхсфюрера СС» вручалась исключительно по личному приказу «черного иезуита».

       Кроме того, существовала особая «наградная шпага», вручавшаяся по личному распоряжению Генриха Гиммлера высшим чинам СС и партийным функционерам.

       При прохождении повседневной службы фюреры СС, подобно офицерам вермахта, до начала Второй мировой войны в некоторых случаях носили сабли армейского образца с украшенной поперечным пояском из серебряных дубовых листьев волнистой гардой и эфесом в форме серебряной львиной морды, отличавшиеся от армейских только наличием медальона с серебряными сдвоенными рунами «Сиг» («Совуло») на черном поле с круглым серебряным ободком под пучком серебряных дубовых листьев в верхней части клинка, с одной стороны, и серебряным орлом с распростертыми крыльями на коловрате в венке - с другой (до наших дней дошло немало соответствующих фотографий).

       Если верить мемуаристам (например, упоминавшемуся нами выше профессору Валентину Бережкову, дважды сопровождавшем советскую правительственную делегации на дипломатические переговоры в столицу Третьего рейха в 1949-1941 годах и оставившим об этом воспоминания), эсэсовские офицеры (по крайней мере, в 1941 году) носили и палаши (если только автор воспоминаний не путает палаши с эсэсовскими саблями).

       Отдельно следует рассказать об истории происхождения служебного кинжала СС. Наши (да и не только наши) историки-фантасты и публицисты-мистификаторы очень любят тиражировать сказки о том, что эсэсовский кинжал якобы был точной копией кинжала на эмблеме пресловутого «Общества Туле», что, по их твердому убеждению, являлось неопровержимым свидетельством существования некоей «преемственности» между баварскими оккультистами из «Туле» и «Шуцштаффелем» гитлеровской НСДАП. Так, например, один «птенец», выпавший из «дугинского гнезда» - без тени сомнения утверждает, что «символом «Общества Туле» стал кинжал на фоне дубовых листьев. Позднее ежегодно 9 ноября в память «Хрустальной ночи» точно такие же кинжалы с надписью «Моя честь - верность» (курсив здесь и далее наш - В.А.) будут вручаться посвященным в СС». Тут у нас, как и у Дмитрия Жукова, сразу возникает масса вопросов к уважаемому «православному конспирологу».

       Во-первых, совершенно непонятно, какие «посвященные» в СС имеются в виду. Это только кинорежиссеру и сценаристу (странным образом являющемся одновременно и священником Русской Православной Церкви!) Ивану Охлобыстину мерещатся какие-то «оккультные посвящения» офицеров СС (о которых те преспокойно рассказывают первому встречному, но после которых «посвященные», принявшие впоследствии христианскую веру, немедленно караются смертью)! По уставу Шуцштаффеля служебные кинжалы носили не какие-то «посвященные», а все без исключения чины «Альгемейне СС (частей СС общего назначения)».

       Во-вторых, надписи «Моя честь - верность» (при том, что девиз собственно немецких СС звучал несколько иначе: «Моя честь именуется верностью»!) на клинке кинжала с эмблемы «Общества Туле» никогда не было, да и быть не могло. Ведь эти слова стали девизом СС лишь после того, как Гитлер адресовал их в конце 1931 года руководителю берлинских СС Курту Далюге, выражая благодарность за помощь СС в подавлении бунта начальника берлинских СА Вальтера Стеннеса (Штеннеса), и только после этого попали на эсэсовский кинжал. Аналогичные по содержанию девизы были и у «черных эсэсовцев» других стран: у датских - «Troskab Vor Aere»; у норвежских - «Min Aere er Troskap»; у голландских - «Mijn Er Mijn Trouw» или «Mijn Eer Heet Trouw»; у фламандских - «Mijne Eer is Trouw», и т.д., но все они появились уже в подражание девизу немецких «частей СС общего назначения (Альгемейне СС)».

       В-третьих, служебные кинжалы эсэсовцев не могли быть точно такими же, как кинжал на эмблеме «Общества Туле» еще и потому, что и рукоятка, и гарда кинжала с эмблемы оккультного Ордена совершенно отличались от рукоятки и гарды кинжала СС. Как совершенно правильно отмечает Дмитрий Жуков, прототипом нацистского служебного кинжала - а такие кинжалы носили не только чины СС, но и чины СА и Национал-Социалистического Моторизованного (Автомобильного) Корпуса (НСКК) - послужила вовсе не какая-то оккультная картинка, а вполне реальный охотничий кинжал XVI века (только не «шведский», как ошибочно полагает молодой российский историк, а швейцарский - «швейцердольх», поскольку кинжалы подобной формы носили швейцарские наемники эпохи Ренессанса) - так называемый «гольбейновский» кинжал (подобный кинжалу, изображенному на известном портрете сира де Моретта кисти Ганса Гольбейна-Младшего). А форма «гольбейновского» кинжала, в свою очередь, восходит, через к древнеримским коротким мечам, изображенным на триумфальной колонне императора Траяна в Риме.
 
       Чины национал-социалистической организации «Гитлеровской молодежи (Гитлерюгенд)» носили не кинжал, а нож с надписью «Кровь и честь (нем.: Blut und Ehre)» на клинке и черным коловратом, вписанным в красно-белый ромб, на черной рифленой рукоятке. Члены организации «Имперская трудовая служба» («Рейхсарбейтсдинст», сокращенно РАД) имели привилегию на ношение, вместо служебного кинжала, особой формы тесака c надписью на клинке «Труд облагораживает (нем.: Arbeit adelt)», офицеры германских военно-воздушных сил («Люфтваффе») и военно-морского флота («Кригсмарине») - особые служебные кортики, чины германской полиции - служебный штык-нож (зейтенгевер).

       Различные виды служебных шпаг, кинжалов, штыков-ножей и другого холодного оружия носили (с повседневной или с парадной формой) также шахтеры, лесники, чины Срочной технической помощи (нем.: Технише Нотгильфе, сокр.: Тено), Германского Красного Креста, Германского охотничьего общества (нем.: Дейче Егершафт), Ордена соколиной охоты, западно- и восточно-прусских государственных племенных хозяйств и прочих 64 организаций национал-социалистической Германии, членам и функционерам которых полагалось постоянно или хотя бы в торжественных случаях носить униформу.
     
       Ношение служебных кинжалов чинами «Альгемейне СС» было введено приказом рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера 15 декабря 1933 года. На гладкой черной рукоятке эсэсовского кинжала помещалось металлическое изображение «партийного орла НСДАП» на обрамленном дубовым венком коловрате, а над ним - черный круглый медальон с серебряными сдвоенными рунами «Сиг» («Совуло») в серебряном ободке. На стальном лезвии кинжала был выгравирован выполненный готическим шрифтом упомянутый выше девиз СС «Моя честь именуется верностью». Ножны окончательного (образца 1936 года) варианта эсэсовского кинжала делались из вороненой стали, с украшением в виде серебристого свастичного меандра, и подвешивались к поясу уже не на черном кожаном ремешке с серебристой пряжкой, как в предыдущем варианте 1933 года, а на серебристой металлической цепочке, изготовленной из сплава серебра и цинка и имевшей звенья в виде восьмиугольных пластин, украшенных попеременно сдвоенными рунами «Сиг» («Совуло») и «мертвой головой».
 
       В-четвертых, остается совершенно не ясной «связь» между вручением эсэсовских кинжалов и «Хрустальной ночью» (имеется в виду ночь на 9 ноября 1938 года, когда, в ответ на убийство германского дипломата Эрнста фом Рата еврейским эмигрантом Гершлем Грюншпаном, по всей Германии прокатилась волна еврейских погромов и были сожжены десятки синагог). Описанные выше кинжалы вручались эсэсовцам, начиная с 1934 года (когда до «Хрустальной ночи» оставалось еще, как-никак, почти 4 года!). Они вручались эсэсовцам действительно только 9 ноября (в годовщину подавленного баварской полицией и рейхсвером «путча Гитлера-Людендорфа», происшедшего 9 ноября 1923 года в Мюнхене), в ходе ежегодной торжественной церемонии производства «анвертеров (кандидатов) СС» в полноправные эсэсовцы (эсэсманы).
 
       После ликвидация верхушки СА (и некоторых других врагов и недоброжелателей Гитлера) силами «Альгемейне СС», германской полиции и рейхсвера (предоставившего эсэсовцам необходимое вооружение с армейских складов) в «Ночь Длинных Ножей» 30 июня 1934 года, рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер наградил 200 эсэсовцев, особо отличившихся при ликвидации зарвавшейся верхушки СА и других «врагов народа» в Бад-Висзее, Мюнхене и других местах, особыми почетными кинжалами рейхсфюрера СС с надписью «В знак сердечного боевого товарищества, Г. Гиммлер».
 
       Вне всякого сомнения, Гиммлер сделал это в подражание главной жертве «Ночи Длинных Ножей» - начальнику штаба СА капитану Эрнсту Рёму (по заданию которого, в его бытность офицером-«особистом» баварского рейхсвера, будущий фюрер и рейхсканцлер, ефрейтор Адольф Гитлер был в далеком 1919 году внедрен в ряды «Германской рабочей партии» - предшественницы НСДАП). Именно Рём стал первым награждать особенно преданных ему фюреров штурмовиков почетными кинжалами начштаба СА с дарственной надписью аналогичного содержания (от которой большинство уцелевших после «Ночи Длинных Ножей» счастливчиков поспешили поскорей избавиться!). Правда, рукоятки и ножны кинжалов СА отличались от черных с серебром кинжалов СС своей преимущественно коричнево-серебряной цветовой гаммой (хотя до нас дошли и кинжалы СА в черно-серебряном цветовом исполнении, характерном для холодного оружия СС).
 
       Существовали и другие, вручавшиеся по разным случаям, наградные варианты кинжалов СС, изготовленные из дамасской стали и особо богато украшенные. Эти почетные кинжалы рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер вручал своим подчиненным также в знак своего особого расположения (но и в этом случае вручение кинжалов совершалось прилюдно, так что ни о каких «посвященных», «адептах» и «инициациях» в данном случае также и речи быть не могло)!

       В-общем, кинжал с эмблемы «Общества Туле» походил на кинжал СС не больше, чем «солнечное колесо» с эмблемы «Туле» - на гитлеровский крюковидный крест. Не существовало большого сходства также между гитлеровским коловратом и свастикой с эмблемы «Германен-Ордена» (еще одной полусекретной организации, попавшей, с легкой руки Николаса Гудрик-Кларка, в разряд «оккультных» и якобы «серьезно повлиявших» на идеологию Гитлера и становление НСДАП»).

       «Солнечный» вращающийся («мужской») коловрат «Германен-Ордена», наложенный в первоначальный период существования этой «эзотерической» организации (в которой, при ближайшем рассмотрении, не было, как и в СС, никаких оккультных посвящений и вообще ровным счетом ничего эзотерического!) на прямой равносторонний крест, а позднее - на четырехлучевую звезду типа современной «звезды НАТО», имел на концах своих лучей слегка изогнутые поперечные перекладины в форме лезвия косы (свастика такой формы именуется по-немецки также «зензенкрейц», то есть буквально: «косовидный крест»). Кстати, и свастика «Ордена новых тамплиеров» Йорга Ланца фон Либенфельза весьма отличалась по внешнему виду от равностороннего вращающегося «женского» черного нацистского коловрата в белом круге на красном поле.

       Прямостоящий левосторонний гакенкрейц на знамени адептов Ланца, поднятом в 1907 году над его «орденским замком» («орденсбургом») Верфенштейн на берегу Дуная, был не черного, а красного цвета и сочетался на полотнище, если верить солидному академическому немецкому изданию «Большая история Третьего рейха и Второй мировой войны» (том II. Государство Адольфа Гитлера»), с лазурными геральдическими лилиями, причем прямые поперечные перекладины на концах лучей красной «ланцевской» свастики были вполовину короче самих лучей коловрата. По утверждению исследователя ариософских культов в донацистской Германии и Австрии, Николаса Гудрик-Кларка, «на Рождество 1907 года Ланц, объявивший себя Великим магистром Ордена Нового Храма, поднял над своим орденским замком не одно, а два знамени собственного изобретения:

       1) Орденское знамя с красной свастикой и двумя голубыми лилиями на золотом поле (таким оно описано большинством современников, за исключением Франца Герндля, утверждавшего, что на знамени «Ордена Нового Храма» была изображена «красная свастика, окруженная четырьмя голубыми цветами (Герндль не указывал, какими именно - В.А.) на золотом поле»;

       2) Знамя с гербом самого Ланца, как Приора и Великого магистра Ордена «новых тамплиеров» (ОНТ).
 
       Этот герб представлял собой «норманнской» формы щит, имевший во главе красную правостороннюю свастику на серебряном поле, а в нижней части - пять золотых геральдических лилий на лазурном поле.

       Впрочем, по сведениям современной австрийской исследовательницы Бригитты Гаманн, автора нашумевшей в свое время книги «Вена Гитлера. Годы учения диктатора», «на башне своего орденского замка Верфенштейн в области Штруденгау Ланц в 1907 году впервые поднял знамя с крюковидным крестом, «в знак борьбы и победы духа арийской расы» - правда, выполненное в цветах его Ордена - лазури и серебре» - из чего явствует, что знамя «новых храмовников» представляло собой голубое (или синее) полотнище с серебряной свастикой (или наоборот).
 


       13.Перстень с «мертвой головой»

       
       Таинственный, сладчайший
       Привкус Смерти!

       Фридрих Ницше. Дифирамбы Дионису.


       Наряду с почетными кинжалами и почетными шпагами, статусом личного подарка рейхсфюрера СС обладало также знаменитый серебряный эсэсовский перстень с «мертвой головой». Первоначально этот «тотенкопфринг» считался едва ли не высшей наградой, которую мог получить чин СС, знаком отличия за особые заслуги, верность и личную преданность Гиммлеру, и вручался исключительно «старым бойцам» («Альте Кемпфер») - ветеранам «Шуцштаффеля». Но уже к 1939 году любой исправный офицер, прослуживший в СС не менее 3 лет, мог рассчитывать на получение этого перстня.

       Дизайн гиммлеровского «тотенкопфринга» был, по личной просьбе рейхсфюрера СС, разработан человеком, прозванным «Распутиным Гиммлера» - бригадефюрером СС Вейстором (бывшим офицером «Императорской и Королевской» австрийской армии, ветераном Первой мировой войны Карлом-Марией Виллигутом). Несмотря на то, что эсэсовский перстень внешне явно походил на масонское кольцо с черепом, его символика в действительности восходила не к масонской, а к исконно Христианской традиции («Адамова голова» в основании Голгофского креста) и к древним германо-скандинавским героическим сказаниям. Перстень рейхсфюрера СС представлял собой массивный дубовый венок с припаянной к нему «мертвой головой» (изготовлявшейся отдельно от кольца) и выгравированными на ободе перстня двумя «эсэсовскими» рунами «Совуло (Сиг)», крюковидным крестом, руной «Гагаль (Хагаль)» и составной («вязаной») руной «Знак блага», или «Гейльсцейхен». На внутренней стороне тотенкопфринга были выгравированы надпись «S.lb.» («Seinem lieben), то есть «своему дорогому», фамилия награждаемого, дата вручения и факсимильная подпись «Г. Гиммлер».

       Вместе с каждым «тотенкопфрингом» награжденный получал соответствующий наградной лист с текстом следующего содержания:

       «Награждаю Вас перстнем СС с мертвой головой (курсив здесь и далее наш - В.А.). Этот перстень - символ нашей верности фюреру, нашего беспрекословного послушания, нашего братства и товарищества. Мертвая голова напоминает нам, что мы всегда должны быть готовы отдать наши жизни во имя блага немецкого народа. Руны по бокам мертвой головы - символ нашего славного прошлого, которое будет восстановлено через национал-социалиэм. Две руны сиг - символ аббревиатуры СС. Крюковидный крест и руна хагалль - знак нашей несгибаемой веры в неизбежную победу нашей философии. Перстень опоясан дубовым венком, дуб - традиционное германское древо. Перстень с мертвой головой не может быть куплен или продан. Этот перстень никогда не должен попасть в руки того, кто не имеет на это права. В случае Вашего выхода из рядов СС или Вашей гибели, перстень должен быть возвращен рейхсфюреру СС. Незаконное приобретение или копирование этого перстня строго запрещено и преследуется по закону. Носите этот перстень с честью! Г. Гиммлер».

       Перстень с «мертвой головой» полагалось носить только на безымянном пальце левой руки. Вручение «тотенкопфринга» было приурочено к памятным датам: 30 января (приход Гитлера к власти), 20 апреля (день рождения фюрера), 9 ноября (годовщина мюнхенского путча 1923 года - но не «Хрустальной ночи»!) и т.д. При увольнении из СС владелец перстня с «мертвой головой» был обязан сдать его, (а вовсе не «унести с собой в могилу», как безосновательно утверждают некоторые исследователи истории СС, например - Г. Уильямсон). Перстни умерших и павших эсэсовцев хранились в орденском замке СС Вевельсбург, о котором тоже невесть что понаписали «энтузиасты конспирологии». Согласно Дмитрию Жукову, было всего выдано 14 500 перстней с «мертвой головой». Изготовление и выдача «тотенкопфрингов» были окончательно прекращены в октябре 1944 года.

       Сотрудникам входившего в ведение СС научного общества «Наследие предков» («Аненэрбе») профессора Германа Феликса Вирта также вручались особые перстни. Они были также изготовлены из серебра и украшены печаткой, залитой черной эмалью, с серебряными сдвоенными рунами, но не «Совуло», а «Эйваз», читавшимися как «А-Э» («Анен-Эрбе»).
 


       14.Перстни чинов дивизий СС «Викинг» и «Нордланд»


       Мудрым сочла бы
       Дарящего кольца,
       Если бы съел
       Сердце блестящее.

       Снорри Стурлусон. Младшая Эдда.


       Чины дивизий СС «Викинг» и «Нордланд», сражавшиеся в их составе на Восточном фронте, носили эсэсовский перстень с печаткой собственного дизайна и изготовления. На прямоугольной печатке перстня, обрамленной серебристой каймой, были серебряными печатными латинскими литерами написаны названия дивизий «Викинг» и «Нордланд», а между ними - серебристые сдвоенные эсэсовские руны «Сиг» («Совуло»).
 

       15.Каски «Шуцштаффеля»


       Германцы были в прочных касках,
       Пронумерованных внутри
       И сверху выкрашенных краской
       Концерна «Фарбениндустри».

       Константин Симонов. Ледовое побоище.


       На парадах, маневрах, при  несении караульной службы и в боевой обстановке чины «Шуцштаффеля» носили стальные каски, напоминавшие по форме средневековые шлемы-салады (нем.: шаллерны). Первоначально эсэсовцы пользовались стальными касками образца 1916-1918 гг. В конце 30-х гг. в «части СС особого (специального) назначения» стали поступать армейские стальные каски образца 1935 года. Позже у «зеленых эсэсовцев» появились каски образца 1942 года.
      
       В течение первых лет существования СС-ФТ было разработано несколько вариантов эмблем на стальных касках. Обычно справа на шлеме размещалась вписанная в белое кольцо белая сдвоенная руна «Сиг» («Совуло»), слева – щиток с 3 диагональными полосками черно-бело-красного цвета или «вращающийся» крюковой (крюковидный) крест.

       Окончательный вариант эмблем на каске, разработанный Гансом Гаазом и утвержденный 12 августа 1935 года, предусматривал изображение черной сдвоенной руны «Сиг» («Совуло») на серебристо-белом щитке на правой и красного щитка с вращающимся крюковидным крестом в белом круге – на левой стороне стальной эсэсовской каски.


       16.Штандарты «Шуцштаффеля»

       
       Наша руна победы - в безумье двух огненных змей.

       Александр Штернберг. Смерть тамплиера.


       На предыдущих страницах нашей книги мы уже касались истории создания партийного знамени НСДАП. Но свои знамена имелись и во всех подразделениях гитлеровской партии, в том числе в штурмовых и «охранных отрядах» партии Адольфа Гитлера.

       Во все времена и у всех народов боевые стяги почитались как важнейшие воинские святыни. И до сих пор в воинских Уставах разных государств современного мира закреплено положение (впервые зафиксированное в армии древнего Рима), согласно которому воинская часть, утерявшая зная, подлежит расформированию. Знаменами римских легионов (по крайней мере, со времен консула и диктатора Гая Мария, отразившего в конце II в. д. Р. Х. нашествие германских племен кимвров и тевтонов на Италию) служили бронзовые, серебряные или золотые изображения одноглавого орла («аквила») - «царя птиц», подносившего молнии («громовые стрелы») «царю богов» Юпитеру (или Диспитеру) в качестве навершия «вексиллума» - древка с четырехугольным красным полотнищем, подвешенным к поперечной перекладине наподобие современной церковной хоругви.

       Кстати, главный войсковой штандарт столетиями оспаривавшей у Римской империи власть над Ойкуменой так называемой «новоперсидской» державы Сасанидов (сами Сасаниды, в подражание своим предшественникам - Ахеменидам - именовали свое царство «Арийской державой», а себя - арийцами) - «Драфш-э-Кавиани» - также представлял собой четырехугольное полотнище (по легенде - фартук кузнеца Кавэ, объединившего и освободившего арийские народы, порабощенные дьявольским змеем Заххаком, или Ажи-Дахакой) на древке, увенчанном позолоченным изобраэением орла с распростертыми крыльями.

       Каждый штандарт (полк) «Шуцштаффеля» (еще со времен вхождения СС в состав СА) имел свой боевой значок (также именовавшийся штандартом , или полевым значком). Этот полковой значок-штандарт СС (аналогичный штандарту СА) представлял собой подобие упомянутого выше древнеримского «вексиллума» - древко, увенчанное позолоченным одноглавым металлическим орлом, держащим в когтях металлический позолоченный и перевитый позолоченными лентами дубовый венок с черным, окаймленным серебром, крюковидным крестом внутри венка. Под «взлетающим» орлом к древку была прикреплена окаймленная белым металлом черная прямоугольная металлическая табличка с наименованием места формирования (например: «Мюнхен») или названием штандарта (например: «Дер Фюрер») на аверсе и аббревиатурой «НСДАП» на реверсе (и то, и другое - серебряными литерами). Под табличкой располагалась поперечная перекладина с прикрепленным к ней квадратным красным шелковым полотнищем, украшенным черным коловратом (с узкой черной каймой по краям) в белом круге.

       На аверсе полотнища был серебряной нитью вышит девиз НСДАП: «Пробудись, Германия», впервые сформулированный поэтом и переводчиком Дитрихом Эккартом, а на реверсе - «Нац. Соц. Германская Рабочая Партия - Штурмовой отряд» - дань памяти периоду вхождения СС в состав штурмовых отрядов НСДАП. Штандарты «Шуцштаффеля» оставались почти идентичными штандартам СА, также напоминавшим боевые значки древнеримских легионов, и после разделения обеих организаций и фактического низведения некогда грозных штурмовых отрядов НСДАП до уровня «добровольного общества содействия армии, авиации и флоту», вынужденного, после истребления своей верхушки в «Ночь Длинных Ножей», удовольствоваться, вместе с «Гитлерюгендом», проведением спортивных соревнований и допризывной подготовкой германской молодежи. Впервые партийные штандарты НСДАП начал изготовлять в 1922 году золотых дел мастер Фридрих Гар.

       Штандарты сформированных в составе «Альгемейне СС» кавалерийских полков (нем.: SS-Reiterstandarten) выглядели несколько иначе - красное полотнище с черным коловратом в белом круге подвешивалось на перекладине, не прибитой к крестообразно к древку, а соединенной с древком под прямым углом - точно такими же штандартами пользовались, кстати, Национал-социалистические моторизованный (автомобильный) и летный корпуса (НСКК и НСФК).

 

       17.Знамена «Шуцштаффеля»


       Ах! Sed Nomine Tuam! Пусть реет во тьме Босеан !

       Александр Штернберг. Смерть тамплиера.


       Каждый штурм (батальон) в составе штандартов (полков) СС имел свое знамя (Фане), внешне напоминавшее общепартийный флаг НСДАП, но с полотнищем, украшенным по краям серебристо-черной бахромой. В левом верхнем углу батальонного знамени СС помещался обрамленный серебристой каймой черный крыж с вышитым серебряными нитками римскими цифрами номером штурма (батальона) и, через косую черту, вышитым арабскими цифрами номером штандарта (полка), в который входил данный штурм. Навершие батальонного знамени частей СС имело форму наконечника копья из белого никелированного металла. Сохранились фотографии раннего периода существования НСДАП и ее «Шуцштаффеля», на которых запечатлены красные флаги с черным коловратом в белом круге и с «мертвой головой» в перекрестье коловрата - металлической или вышитой серебряными нитками.

       Подобное знамя - красное, с черным коловратом в белом круге, с белой «мертвой головой» в перекрестье коловрата и расходящимися от нее ко всем четырем углам знамени черными клиньями с нашитыми попеременно белыми сдвоенными рунами «сиг» («совуло») и двумя белыми прямыми крестами в столб под золотой короной (позаимствованными с герба балтийского порта Данцига-Гданьска, объявленного по Версальскому договору «вольным городом») - сохранилось до самого начала Второй мировой войны у частей «Данцигской самообороны СС (СС-Геймвер Данциг)», вошедших после оккупации Польши Германией в состав частей СС «Мертвая голова». Серебряная «мертвая голова» присутствовала, кстати, вместе со сдвоенными рунами «сиг», также на штандартной табличке, автомобилях и технике «Данцигского геймвера СС.

       В «Шуцштаффеле» имелись и так называемые «флаги Домов СС», восходившие к традициям Тевтонского (Немецкого) Ордена. Над каждым военно-монашеским «Орденским домом» (замком-монастырем) вывешивался соответствующий орденский флаг (белый с прямым черным крестом - Тевтонского Ордена; черно-белый или белый с красным крестом - Ордена Храма; красный с белым крестом - флаг Ордена Святого Иоанна, и т.д.). В соответствии с этой традицией, над «домами (казармами, юнкерскими училищами, комендатурами, отделениями «Лебенсборна» и другими учреждениями) СС» вывешивался флаг «Черного Ордена» - белые сдвоенные руны «Совуло» («Сиг») на черном поле. Судя по сохранившимся фотографиям, этот черный флаг с белыми сдвоенными рунами присутствовал на парадах эсэсовских частей, при их инспекциях высшими чинами «Шуцштаффеля» (например, лично рейхсфюрером СС Гиммлером) и в аналогичных случаях - например, на церемонии по случаю прибытия обергруппенфюрера СС и генерала полиции Рейнгарда Гейдриха 28 сентября 1941 года в Прагу в качестве заместителя (исполняющего обязанности) Имперского протектора Богемии и Моравии: «На флагштоке Града поднимается штандарт нового хозяина: две молнии на черном поле - эмблема СС».
 
       Знаменосцы частей СС носили на шее специальные металлические знаки-горжеты в форме полумесяца с изображением орла на коловрате, на цепи, звенья которой представляли собой плоские овалные пластины, украшенные попеременно изображениями сдвоенных рун «Совуло» и «мертвой головы».

 

       18.«Окровавленное знамя»


       Черно-белый наш стяг уже покрывается кровью...

       Александр Штернберг. Смерть тамплиера.
       

       9 ноября 1926 года 1-му штурму (батальону) 1-го штандарта (полка) СС (Мюнхен) была торжественно вручена особо почетная реликвия национал-социалистического движения - так называемое «Окровавленное знамя» («Блутфане»). Именно это знамя в памятный день «путча Гитлера-Людендорфа» 9 ноября 1923 года в Мюнхене нес «мученик Движения» Андреас Бауридль, шедший во главе колонны путчистов, направлявшихся к Залу (галерее) полководцев на мюнхенской площади Одеонсплац. На улице Резиденцштрассе колонна была остановлена и расстреляна в упор рейхсвером и «зеленой полицией» баварских сепаратистов. Под градом полицейских пуль путчисты разбежались, потеряв 16 человек убитыми (позднее названных «мучениками Движения»).

       Среди убитых был и Андреас Бауридль, окрасивший своей кровью (смешавшейся с кровью другого сраженного пулей национал-социалиста - Ульриха Графа) полотнище партийного знамени, древко которого он продолжал сжимать в руках и мертвый.

       С тех пор национал-социалисты придавали этому Окровавленному знамени характер величайшей партийной святыни. Оно выносилось только по особо торжественным случаям и использовалось для освящения других партийных знамен (ритуал осуществлялся, лично Гитлером путем прикосновения полотнища Окровавленного знамени с полотнищами этих знамен). До самого падения Третьего рейха постоянным знаменосцем был «старый боец» («Альтер Кемпфер») -эсэсовец Якоб Гриммингер (дослужившийся к концу войны до звания штандартенфюрера СС). В последние дни Второй мировой войны «Окровавленное знамя» было вывезено эсэсовцами в неизвестном направлении. Его местонахождение остается загадкой до сих пор. По другой версии, «Окровавленное знамя» погибло во время бомбардировки Мюнхена американской авиацией.
 
       «Мучениками Движения», наряду с национал-социалистами «первого призыва», павшими 9 ноября 1923 года в Мюнхене, считались также член Гитлерюгенда Герберт Норкус и знаменитый Хорст Вессель.

       Хорст Вессель (1907-1930), сын христианского священника, настоятеля старейшего берлинского храма Святого Угодника Божия Николая (чей крест, как мы знаем, служил эмблемой военной техники армий Третьего рейха) и военного капеллана доктора богословия Людвига Весселя, родился в Билефельде. В 1922 году вступил в молодежнуб организацию Немецкой (Германской) Национальной Народной партии - «Бисмаркюгенд» («Бисмарковская молодежь»), а в 1924 году - в организацию капитана Эргардта Союз «Викинг». 1926 году, будучи студентом факультета правоведения Берлинского университета и членом студенческой корпорации, вступил в ряды НСДАП. Вессель поставил себе целью привлечение как можно большего числа рабочих к национал-социалистическому движению. Поэтому Хорст возглавил 34-й трупп (взвод) СА, дислоцировавшийся в рабочем предместье Берлина Фридрихсгайне. Под его руководством численность отряда увеличилась настолько, что он был преобразован в 5-й штурм (батальон) СА под командованием штурмфюрера СА Весселя.

       Чтобы быть поближе к своим штурмовикам, Хорст Вессель переехал в рабочий пригород, где проживало большинство его людей. Он даже отказался от продолжения учебы в университете, добывая хлеб насущный в качестве шофера, а впоследствии - работника берлинского метро (но не сутенера, как часто неправильно пишут и думают). Успех агитационно-пропагандистской деятельности среди рабочих, естественно, навлекли на Весселя ненависть агентов Коминтерна. 14 января 1930 года на штурмфюрера Веселя напала группа боевиков «Союза Красных Фронтовиков» («Рот-Фронт») во главе с коммунистами Али Гёллером и Эрвином Рюккертом (являвшимися, «по совместительству», сутенёрами). Вессель был ранен выстрелом из револьвера (не «в уличной драке», а в собственной квартире) и умер в Фридрихсгайнской районной больнице от заражения крови вследствие ранения. Бытует широко распространенное мнение, будто убийца Весселя, коммунист и сутенёр Али Гёлер, убил штурмфюрера СА, приревновав его к одной из своих «телок». Но это мнение совершенно неосновательно.

       Достаточно прочитать книгу воспоминаний узника сталинского Соловецкого Лагеря Особого назначения (СЛОН) Юрия Чиркова «А было все так...», где подробно описываются его встречи и беседы с «товарищем по несчастью» - немецким коммунистом-политэмигрантом и работником Коминтерна по фамилии Купферштейн. «Это был член КПГ и даже секретарь одного из берлинских райкомов, один из организаторов убийства Хорста Весселя - автора нацистского гимна». Дело в том, что своей посмертной известностью «мученик Движения» Хорст Вессель был обязан также боевым песням, сочиненным им для штурмовиков, и в первую очередь - знаменитой «Песне Хорста Весселя» (а не песне «Хорст Вессель» и не «песне о Хорсте Весселе», поскольку в ее тексте о самом Хорсте Весселе не говорится не слова!), начинавшейся словами: «Сомкнем ряды! Поднимем выше знамя!»). «Песня Хорста Весселя» после 1933 года непременно исполнялась на всех официальных мероприятиях после государственного гимна Третьего рейха - песни «Германия превыше всего». Существовала, кстати, и песня о Хорсте Весселе, сочиненная боевиками 5-го штурма СА в память о своем убитом красными штурмфюрере, но она имела совершенно другой текст:
       
       Ни один из наших соратников
       Не был таким добрым и хорошим,
       Как наш штурмфюрер Вессель,
       Свастичник с весельем в крови.
       
       (Von all unsren Kameraden
       War keiner so lieb und so gut,
       Wie unser Sturmfuehrer Wessel,
       Ein lustiges Hakenkreuzlerblut)

и пелась на совсем другой мотив (аналогичный мотиву широко известной в СССР с коминтерновских времен грез о всемирном торжестве «всепобеждающих идей Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина» пионерской «Песни о юном барабанщике»: «Мы шли под грохот канонады, мы смерти смотрели в лицо...» и т.д.).

       В годы Второй мировой войны имя поэта-песенника Хорста Весселя было присвоено 18-й добровольческой мотопехотной дивизии СС.
 
       «Мученик Движения» Герберт Норкус (1916-1932), сын инвалида Великой войны и член молодежной организации НСДАП «Гитлерюгенд», рабочий одного из берлинских заводов (он не смог закончить школу, чтобы обеспечить существование семьи), был убит коммунистическими боевиками, напавшими на членов «Гитлерюгенда, раздававшими прохожим листовки НСДАП, 24 января 1932 года. Норкус, заколотый ударом ножа в спину, скончался на месте, став прототипом романа Карла Шенцингера «Гитлерюнге Квекс» (1932) и одноименного художественного фильма Ганса Штейнгофа (1933). Песня «Наше знамя» из этого фильма стала гимном организации «Гитлеровской молодежи».

       Но вернемся к упомянутому выше знаменосцу СС Якобу Гриммингеру. Будучи ветераном Первой Мировой войны в составе германского экспедиционного корпуса на турецком фронте, носил на своей черной эсэсовской форме, среди прочих наград, красную пятиконечную звезду (что дало повод очередному горе-конспирологу - бывшему офицеру советского ГРУ, а впоследствии - агенту американского ЦРУ Григорию Климову - утверждать в своем опусе «Красная Каббала», что вот-де - «нацисты (уже во множественном числе! - В.А.) носили красные пентаграммы», что якобы свидетельствовало об их глубинном родстве с большевиками, масонами и иудеями (пентаграмма-то не что иное, как «звезда Соломона», а Соломон-то - сами понимаете...).

       То-то обрадовались наши (да и не только наши!) сторонники экзотической теории, впервые обнародованной неким Геннеке Карделем и вызвавшей в свое время сенсацию книжке «Адольф Гитлер - основатель Израиля» (у автора этих строк книга Карделя стоит на полке рядом с книгой Леонида Млечина «Зачем Сталин создал Израиль?») и усердно «углубляемой» и «развиваемой» у нас Юрием Воробьевским и другими плодовитыми «конспирологами», открыто утверждающими (или тонко намекающими), что Гитлер-то был «жид», да и вся нацистская и эсэсовская верхушка состояла из представителей того же «богоизбранного народа» и устроила всю «эту заварушку» с Третьим рейхом и Второй мировой войной лишь для того, чтобы заставить евреев эмигрировать в Палестину! Между тем, «ларчик просто открывался» - фронтовик Якоб Гриммингер был награжден в годы Первой мировой войны турецкой медалью «Железного Полумесяца» (наградой за отвагу, введенной турками в подражание прусскому Железному Кресту и представлявшей собой по форме красную пятиконечную звезду с наложенным на нее железным полумесяцем рогами вверх и тугрой (факсимильной подписью) турецкого султана.



       19.Практиковалась ли в СС «руническая магия»?

       
       Руны Победы,
       Коль ты к ней стремишься,
       Вырежи их
       На меча рукояти
       И дважды пометь
       Именем Тюра!

       Речи Сигрдривы.


       На предыдущих страницах нашей книги уже шла речь об использовании рунических знаков в символике и эмблематике «Шуцштаффеля». Как известно, идея использования рун в атрибутике СС принадлежала Вальтеру Геку и, частично, Карлу Вейстору (Виллигуту). Нет числа спекуляциям вокруг вопроса, что же скрывалось за интересом высокопоставленных чинов СС - и, в первую очередь - самого рейхсфюрера Гиммлера) к рунологии. Но свидетельствует ли использование рун в качестве эмблем о том, что руководство СС было враждебно христианству (как сегодня все еще думают многие)? Почему знаменитый швейцарский психоаналитик Юнг назвал свое исследование о психологическом климате Третьего рейха не как-нибудь, а «Вотан»? Насколько обоснованно русский поэт-гностик Даниил Андреев описывал в своих стихах наступление войск Третьего рейха на Москву осенью 1941 года как приближение «знамен Одина»? И действительно ли «в недрах Черного Ордена практиковалась» некая «руническая магия»?

       В популярной и псевдонаучной литературе на эти вопросы дается однозначно положительный ответ. Так, уже упоминавшийся выше Сергей Зубков без тени сомнения пишет: «Фюрер был абсолютно уверен в существовании тайного еврейского заговора...Поскольку война велась преимущественно магическими (!? - В.А.) средствами (оставим это утверждение на совести автора! - В.А.), то руны должны были противостоять каббалистической традиции...Во время второй мировой войны часто применялись (интересно, кем? - В.А.) рунические гадания. Наверное, это делалось для того, чтобы уравнять шансы в борьбе против союзников» (? - В.А.)
       
       Ну, что сказать, ну что сказать?
       Устроены так люди -
       Желают знать, желают знать,
       Желают знать, что будет.

       Так поется в известном современном мюзикле по мотивам водевиля «Лев Гурыч Синичкин». Гадание по рунам, в принципе, ничем не отличается от весьма распространенного гадания по картам. Впрочем, карты иными «конспирологами» также расцениваются, как сатанинское изобретение, враждебное христианству.

       Можно, конечно, считать, что все, кто гадает по рунам, обращаются к древнегерманскому языческому богу «Альфатеру-Всеотцу» (как мы уже знаем, именовавшемуся у северных, скандинавских и исландских, германцев Одином, у континентальных германцев - Вотаном или Вуотаном, у англосаксов - Воденом), якобы первым постигшему «тайны рун», пока он, принесший сам себя в жертву и пронзенный собственным копьем, висел на ясене Иггдрассиль, и, соответственно реально верят в существование Одина и прочих нордических богов-асов. Соответственно, все люди, гадающие по рунам, являются, по этой логике, «язычниками», и, соответственно, заклятыми врагами христианства.

       Но, руководствуясь этой же логикой, можно и всех, кто гадает по картам, также отнести к врагам христианства, рассуждая при этом следующим образом.

       Так называемые игральные или гадальные карты, имеющиеся, к сожалению, во многих домах, есть орудие общения с нечистой силой, ибо при посредстве гадания на картах (да и игры в карты) человек непременно входит в контакт с врагами Бога - демонами. Дело в том, что все четыре карточные масти подразумевают не что иное, как Крест Христов и другие, равно почитаемые у всех христиан священные предметы - инструменты страстей Христовых - копье, губку и гвозди, являвшиеся орудиями страданий и смерти Божественного Искупителя.

       И ослепленные сатанинскими силами люди, гадающие на картах или перекидываясь в «дурака», позволяют себе хулить Господа, беря, к примеру, карту масти «трефы» или «крести» (то есть изображение Святого Креста), коему поклоняется полмира. Но если «трефы» (в иудаизме слово «трефа», между прочим, означает все грязное, скверное и нечистое - трефное), или «крести» - это хула беснующихся безбожников на специально для этого изображаемых на картах кресты, то что же тогда означают другие масти - «пики», «черви» и «бубны»? Ответ прост. Карточная масть «пики» хулит евангельскую пику, то есть копье святого мученика Лонгина - римского сотника (центуриона), пронзившего распятого Христа на Голгофском кресте Иисуса Христа именно копьем, ставшим затем, под именем «Святого Копья» или «Копья судьбы» одной из величайших святынь всего Христианского мира! Английский фантаст-конспиролог Тревор Равенскрофт даже написал об этой легенде исторически безграмотный, но зато весьма зловещий триллер «Копье Судьбы», содержание которого легковерные читатели и по сей день воспринимают как полученное «из первых рук» откровение о том, как Гитлер якобы продал душу дьяволу, как он мечтал при помощи Святого копья завоевать весь мир, и что из всего этого вышло!

       А некоторые легковерные авторы все новых книг об «оккультной империи Гитлера» еще и переписывают целые страницы из равенскрофтовской «страшилки»! Карточная масть черви хулит евангельскую губку на трости, имеющую на изображениях сходную форму. Как предупреждал Господь, устами пророка Даниила, что воины «дали мне в пищу желчь, и в жажде моей напоили Меня уксусом (Пс. 68; 22), так и сбылось: «один из них взял губку, напоил уксусом и, наложив на трость, давал Ему пить» (Мф. 27; 48). Карточная масть бубны хулит евангельские гвозди, которыми были прибиты к Крестному древу руки и ноги Христа (в описываемую евангелистами эпоху гвозди были кованые, четырехгранные, и имели четырехугольные шляпки. Как пророчествовал Господь о Своем гвоздином пропятии, устами царя-псалмопевца Давида, что «пронзили руки Мои и ноги Мои (Пс. 22; 17), так и исполнилось: Апостол Фома, сказавший «если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю (Ин. 20; 29)...

       Таким образом, оказывается, что карты невозможно использовать в иных целях, кроме осквернения христианских святынь на радость бесам, и становится предельно ясной роль карт в гаданиях - этих отвратительных исканий бесовских откровений. Надо ли в связи с этим доказывать, что всякий христианин, прикоснувшийся к колоде карт и не принесший на исповеди искреннего покаяния в грехах богохульства и кощунства, получает гарантированную прописку в преисподней?
 
       Понятно, куда может завести нас подобная логика, примененная в отношении рун?

       Поэтому нам представляется более полезным подойти к рассматриваемому вопросу более трезво, без гнева и пристрастия.

       Что такое, собственно, руны? Содержание термина «руна», означающего буквально «письменный знак», выросло из значения слово «тайна». Таким образом, руны - это тайные знаки, нуждающиеся в истолковании». По версии основателя научной рунологии Вильгельма Гримма (одного из двух известных всему миру добрых сказочников братьев Гримм), смысл слова «руна» мог появиться и из слов «надрез», «насечка» (родственного русскому слову «рана», то есть «порез»). Область распространения рунических знаков в Европе огромна - с востока на запад от Волыни до Ирландского моря, с юга на север от Герцеговины до Гренландии (не говоря уже об «орхонских» рунических надписях древних тюрок в Западной Азии). Согласно утверждению Черноризца Храбра, автора предисловия к Житию Просветителей и Учителей славенских Святых Константина-Кирилла и Мефодия, у славян до алфавита-кириллицы были «черты и резы» (вероятнее всего, он имел в виду именно руны). Рунические памятники датируются периодом, равным более чем тринадцати столетиям европейской истории.

       Если оставить в стороне древнетюркские, древнебалтские и древнеславянские руны, то древнегерманский рунический буквенный ряд именуется «футарк (по первым шести руническим знакам, «ф», «у», «т», «а», «р» и «к») аналогично тому, как древнегреческий буквенный ряд был назван по первым двум знакам - «а(альфа) и «б (бета, в более позднем произношении - «вита») алфавит. Известен целый ряд рунических рядов (старший нордический, младший нордический, общегерманский, англосаксонский, готический и т.д.). Так называемый общегерманский «футарк» считается древнейшим германским буквенным рядом.

       Сделанные знаками этого общегерманского «футарка» рунические надписи (обычно вырезавшиеся на камнях, оружии и утвари), датируются периодом 200-700 годов по Р.Х. Общегерманский» рунический ряд состоит из 24 рунических знаков, из которых 16 обозначают согласные, 6 - гласные и 2 - полусогласные звуки.

       Как совершенно правильно отмечает Дмитрий Жуков, фактический основатель эсэсовского научного общества «Наследие предков» («Аненэрбе»), голландский профессор Герман Вирт, отмечал, что руны вовсе не являются поздним искаженным вариантом латинского шрифта, занесенного на Север. И латинское, и финикийское, и этрусское письмо суть разные ветви нордического Священного Ряда, и северные руны - одна из наиболее полноценных его форм, сохранившая наиболее тесную связь с оригиналом.
 
       В этой связи необходимо отметить, что рунические знаки, в понимании пользовавшихся ими древних и раннесредневековых германцев и скандинавов, обладали особым могуществом и некоей священной силой. Овладеть искусством рун означало не просто «научиться читать и писать», и не просто «раскладывать пасьянсы», а приобрести способность управлять этой «силой» (или, употребляя более современный термин, «энергией») заключенной в рунических знаках. Причем считалось, что рунические символы можно было использовать как для обороны, так и для нападения. Руническая магия якобы могла «защитить могилу от ограбления или разрушения, отогнать от нее злые силы, защитить живых от мертвеца», помочь отомстить за убитого друга или родича, принести счастье владельцу предмета, помеченного руническими знаками (например, меча, копья, ларца, кольца, подвески, фибулы или сосуда».
 
       Как совершенно правильно указывает Дмитрий Жуков, отношение христианства к рунической традиции и рунам никогда не было однозначно враждебным. С одной стороны, отдельные христианские миссионеры (как правило, негерманского происхождения) относительно относились к «языческой» и «колдовской» рунической письменности (так, в 1626 году один исландец был даже сожжен на костре «за колдовство» только лишь потому, что у него нашли записи рунических знаков). Но чаще всего в Северной Европе, особенно в скандинавских странах Швеции и Норвегии, руны активно привлекались и использовались в христианской богослужебной практике. Еще в IV веке по Р.Х. христианский епископ Ульфила (Вульфила) ввел для уже окрещенных к тому времени германцев-визиготов (вестготов, или западных готов) специальный рунический буквенный ряд (готский или готический), для записи переводов Христианского Священного Писания на готский язык. Отдельные готские племена (например, в Крыму), давно христианизированные, тем не менее, использовали руны Ульфилы вплоть до Х века.

       При обращении в христианскую веру Норвегии и Швеции немалую роль сыграли, наряду с немецкими, также английские миссионеры. А в раннесредневековой Англии христианское духовенство терпимо относилось к руническому письму и позволяло использовать его, например, в христианских надписях на каменных крестах. . Нордические резчики рун в скандинавских странах (особенно в Швеции) не оставляли попыток привести рунический ряд в соответствие с использовавшимся католической церковью латинским алфавитом. Так возник младший рунический ряд (вальдемаровы руны). С XII по XIV век рунические надписи наносились на множество предметов христианской церковной утвари (крестильные купели, кадила, церковные колокола, раки с мощами святых и т.п.).

       В начале XIX века зародилась наука рунология. В 1821 году упоминавшийся выше добрый сказочник Вильгельм Гримм издал свой основополагающий труд «О немецких рунах». Спектр рунологии был необычайно широк - от чисто научных до «научно-популярных» (к которым примешивалась немалая доля фантазии) и до чисто оккультных (к которым примешивалась немалая доля шарлатанства). Руны стали одним из главных объектов спекуляций для немецких и австрийских «народнических» теоретиков. Так, неоднократно упоминавшийся нами выше Гидо фон Лист назвал один из своих опусов, изданный в 1908 году, «Тайна рун».

       Несмотря на расцвет в Германии (и особенно - в Третьем рейхе) подлинно научной рунологии, «произвольные толкователи рун» из народнических кругов (вроде Виллигута) пытались - до поры до времени! - активно препятствовать объективному научному процессу изучения и истолкования рунической письменности.

       Ведущий немецкий рунолог, профессор Гельмут Арнц, добившийся в 30-е годы поистине мировой известности, с горечью писал о поле своей научной деятельности: «К несчастью, в этой области встречается слишком много «профессоров всяческих наук», которые не могут удержать полет своей неуемной фантазии... Им нужны чудеса, они ищут повсюду мистику и волшебство и создают мудреные теории. Чем меньше они знают, тем больше им хочется высказаться по этому поводу. Я считаю своим долгом выступить против них».

       Руководителем отделения рунологических исследований при научном обществе СС «Аненэрбе» был специалист по кельтской и германской филологии профессор Вольфганг Краузе - подобно Арнцу, ученый с мировым именем, не имевшего ничего общего с «рунологическими фантазиями» народников и оккультистов.

       Подчеркнем, вслед за Дмитрием Жуковым, что предпринимавшиеся в Третьем рейхе попытки пробудить руны к новой жизни были, по утверждению национал-социалистического историка Эдмунда Вебера, «продиктованы «стремлением вновь обрести древнее праотеческое наследие» и «осознанием немецким народом своих корней и собственных (культурных - В.А.) достижений».

 

       20.Использование рун в символике СС


       Рун не должен резать
       Тот, кто в них не смыслит
       В непонятных знаках
       Каждый может сбиться.

       Сага об Эгиле.
 

       Некоторые руны и руноподобные знаки - наряду с общенацистским крюковидным крестом, его вариантами - «зонненрадом» («солнечным колесом»), или «зензенкрейцем» («косовидным крестом») и «общеэсэсовской» руной «Сиг» («Совуло») - стали эмблемами управлений СС и фронтовых дивизий Ваффен СС. Так, например, «косовидный крест» служил эмблемой (тактическим знаком) 5-й танковой дивизии СС «Викинг», 11-й добровольческой мотопехотной дивизии СС «Нордланд» и датского «Корпуса Шальбурга».

       Руна «Тейваз» («руна Тюра»), имеющая форму вертикальной стрелы без оперения («громовой стрелы»), стала символом Имперского училища руководителей («Рейхсфюрершуле») СА и СС, отдела комплектации, обучения и воспитания Главного Управления СС, а также тактическим знаком (эмблемой) 32-й добровольческой гренадерской (пехотной) дивизии Ваффен СС «30 января» (названной так в честь даты прихода Гитлера к власти в Германии в 1933 году).

       Руна «Одаль» («Одал» или «Отилиа») стала символом Главного управления расы и поселений СС, а также эмблемой 7-й добровольческой горной дивизии Ваффен СС «Принц Ойген (Евгений)». Некоторые рунологи считают ее использовавшийся в СС вариант (с загнутыми нижними концами) отдельной руной, под названием «Эрда» («руна земли»).

       Древнегерманский знак-оберег «вольфсангель» («волчий крюк»), напоминающий своей формой заглавную латинскую литеру «N», пересеченную посредине вертикальной линией, стал эмблемой 2-й танковой дивизии СС «Рейх» (позднее - «Дас Рейх»), территориальных частей «Нидерландских СС» и фронтовой 23-й добровольческой мотопехотной гренадерской дивизии СС «Нидерланды (Недерланд)». Знак «вольфсангель», известный у «нордических» народов с незапамятных времен и известный в нескольких, различающихся по конфигурации вариантах, использовался для отпугивания волков и оборотней (по-немецки: вервольфов; по-древненорвежски: ульфхединов или варульвов, по-гречески: ликантропов; по-славянски: волкодлаков или вурдалаков).

       Известный до Великой войны немецкий писатель-«народник» Герман Лёнс (пошедший, несмотря на свой преклонный возраст, добровольцем на войну и убитый во Фландрии) популяризовал «волчий крюк» среди широких читательских масс, сделав «вольфсангель» тайным знаком героев своей исторической хроники «Вервольф» - отряд крестьянской самообороны эпохи Тридцатилетней войны. Интересно, что в построенной героями «Вервольфа» церкви алтарь был украшен двумя перекрещенными «волчьими крюками», образовывавшими крюковидный крест, служивший также охранительным знаком дома главного героя - предводителя «вервольфов» Вульфа.

       Руна «Альгиз» - знаком принадлежности к медицинскому персоналу «Шуцштаффеля».

       Руна «Гагалль (Хагалль)» - символ непоколебимой веры (в данном случае - «веры в правоту всепобеждающих идей национал-социализма») - служила тактическим знаком 6-й горнострелковой дивизии СС «Норд.

       Руна «Гер» олицетворяла духовную общность эсэсовцев, как «Ордена избранных мужей нордической крови».

       «Жертвенная руна» («Опферруне») - готовность эсэсовцев к самопожертвованию и память о «мучениках национал-социалистического движения», павших во время мюнхенского «путча Гитлера-Людендорфа» 9 ноября 1923 года.

       Руна «Эйф» («Эйфруне») - ревностное служение вождю и энтузиазм (ее носили прошедшие особо строгий отбор адъютанты Гитлера из числа чинов «частей СС общего назначения).

       «Руна жизни» («Лебенруне» или «Лебенсруне») - символ жизни - использовалась в атрибутике находившегося под опекой СС Общества «Лебенсборн» («Источник жизни») и помещалась в документах СС и на надгробиях эсэсовцев перед датой рождения.

       «Руна смерти» («Тотенруне») использовалась в документах и надгробиях для обозначения даты смерти эсэсовца. Это обстоятельство, кстати, нередко используется сторонниками гипотезы об «антихристианстве» СС, обосновываемом как раз установкой на могилах павших эсэсовцев «руны смерти» вместо Христианского Креста. Однако все подобные утверждения представляются нам неосновательными. В качестве обоснования этой точки зрения мы вновь обратимся к Дмитрию Жукову, отмечающему, что: ритуал похорон эсэсовцев почти не отличался от похорон чинов германского вермахта (на могилах которых всегда ставились обычные, прямые кресты, чаще всего увенчивавшиеся стальной каской павшего) - почетный караул, траурный марш на мелодию песни «Был у меня товарищ» (а в отсутствие оркестра - исполнение этой песни хором), возложение венков или просто цветов, последний прощальный салют...ну, как на грех, ровным счетом ничего «языческого» и «антихристианского»!

       К тому же на могилах павших чинов Ваффен СС ставились преимущественно не «руны смерти», а обычные, лапчатые или уширенные кресты (широко распространенные у всех христианских народов) с наклонным коловратом в перекрестье, а нередко и простые традиционные прямые христианские кресты. Причем речь идет не о захоронениях иностранных добровольцев Ваффен СС (для которых - за исключением мусульман - христианские похороны были сами собой разумеющимися), а о могилах чинов таких соединений Ваффен СС, как «дивизия СС особого назначения»«, она-же дивизия СС-ФТ (впоследствии - 2-я танковая дивизия «Рейх», а с 1943 года - «Дас Рейх»), «полицейские» дивизии СС и даже 3-я танковая дивизия СС «Тотенкопф (Мертвая голова)», то есть формирований, из которых «христианский дух» якобы «выбивался» нацистскими «оккультистами» и «черными магами» (отмечавшими, как мы увидим дальше, Рождество Христово - попробовали бы сделать это воины «христолюбивой» - по новейшим сведениям! - «Рабоче-Крестьянской» Красной Армии!) особенно настойчиво. Поэтому утверждения иных «конспирологов», что в «Шуцштаффеле» с началом войны христианская символика якобы почти исчезает, лишены всяческих оснований.

      Да и тот факт, что еще в начале Второй мировой войны, по меньшей мере, две трети чинов СС (а на тот момент никаких иностранных добровольцев в рядах «Шуцштаффеля» еще не числилось, если не считать австрийцев - являвшихся, впрочем, в массе своей рьяными католиками) официально заявляли о себе как о христианах и платили соответствующий церковный налог (который, кстати, до конца жизни платили и Генрих Гиммлер, и сам «фюрер и рейхсканцлер» Адольф Гитлер!), никому не возбранялось принимать участие в христианских ритуалах. Но довольно об этом.

       Руна «Тюр» («Тюрруне»), известная также как «боевая руна» («Кампфруне»), древний символ германского бога войны Тюра (у славян - Чура), Тира, Тиу или Циу, была знаком статуса военного предводителя. Нарукавную нашивку в форме «боевой руны» носили на левом плече выпускники «Имперского училища руководителей» («Рейхсфюрершуле») СА, в которой до самой «Ночи Длинных Ножей» 1934 года обучался также командный состав СС. И лишь после 1934 года право ношения «боевой руны» было присвоено чинам отдела комлектации, обучения и подготовки Главного управления СС.
 
       Рунический «знак блага», или «Гейльсцейхен» - типичная «сплетенная» или «вязаная» руна, сочетающая в себе сдвоенную руну «совуло» с соединенными рунами «Тейваз» («руной Тюра») и «Ас» («руной Вотана-Одина») означавший счастье, удачу и процветание, фигурировал среди других рунических знаков на эсэсовском кольце с мертвой головой. Но подчеркнем еще раз, что перечисленные выше 14 рун и рунических знаков использовались исключительно в эмблематике СС.

       Огромное большинство чинов как «черных», так и «зеленых» СС имели только самое общее представление о значении этих рун (всякое организованное изучение значения и символизма рун среди чинов СС прекратилось не позднее 1939 года). А все сенсационные утверждения «исследователей оккультного рейха» о том, что во время Второй мировой войны в СС якобы часто применялось гадание по рунам, да еще с целью обеспечить победу на поле боя (!) и даже в войне (!), являются ни на чем не основанным, глупейшим вздором.

       С другой стороны, Дмитрий Жуков указывает на то, что сам по себе интерес некоторых чинов или структур СС к рунологии и наличие в СС рунических эмблем ни в коей мере не означают враждебности «Черного Ордена» вере в Бога и, в частности, христианству - именно потому, что в СС руническим знакам - вопреки досужим домыслам, не придавалось никакого магического значения.

       Как отмечал барон Юлиус Эвола в своем труде «Гитлер и тайные сообщества», «интерес национал-социализма к рунам...должен быть расценен как чисто символический, без какого-либо эзотерического значения», аналогично интересу итальянских фашистов к использованию некоторых символов времен Древнего Рима - прежде всего, знаменитых «фаши» или «литторио», то есть фасций (связок прутьев с вложенным в них топором) ликторов (почетной стражи древнеримских должностных лиц-магистратов), римских орлов, эмблем в виде гладиев (древнеримских мечей), римского приветствия (выброс правой руки вперед и вверх), древнеримского боевого клича «Эйяла!» и т.п.

       В другом своем труде барон Эвола выразился по данному вопросу еще категоричнее: «В области понимания символов непреодолимым препятствием (для германских национал-социалистов с их - по мнению итальянского «критика фашизма справа»! - слишком рационалистическим мышлением - В.А.) стало неприятие трансцендентного измерения, что привело, в частности, к пренебрежению древним «магическим» аспектом рун». Таким образом, использование рун и руноподобных символов типа «волчьего крюка», «солнечного колеса» и т.п., в СС было исключительно данью памяти германской исторической традиции, или же было продиктовано чисто эстетическими соображениями.
 
       В негерманских («восточных») добровольческих формированиях Ваффен СС руническая символика почти не использовалась. Но это делалось вовсе не потому, что их считали представителями низших рас, «недостойными» носить эсэсовские руны. Подобные утверждения делаются довольно часто, причем обычно со ссылкой на то, что, например, Главное Управление СС Готтлоба-Христиана Бергера издало крайне сомнительную в плане содержания брошюру о «недочеловечности» славян. Этот факт действительно имел место, но следует напомнить, что этот глупый и оскорбительный для славян памфлет, появившийся - при невыясненных обстоятельствах - в лоне «Амтсгруппы (Управленческой группы) Ц (Amtsgruppe C)» Главного Управления СС, был запрещен для продажи с начала 1943 года, то есть еще до самого своего выхода в свет (он был отпечатан только в 1944 году!) и почти весь тираж был, по указанию Готтлоба-Христиана Бергера, немедленно уничтожен (от всего тиража осталось только несколько архивных экземпляров - на радость будущим «конспирологам» и «разгребателям грязи»).

       В то же время не подлежит никакому сомнению факт, что имперский министр пропаганды доктор Йозеф Геббельс (почему то имевший, по мнению сценариста фильма «Семнадцать мгновений весны» только среднее образование!) издал 15 февраля 1944 года директиву, в которой категорически запретил любую форму дискриминации в отношении всех европейских и, в частноти, славянских народов. 

       При этом следует также оговориться, что и до данной директивы Йозефа Геббельса (фавориткой которого была чешская киноактриса Лида Барова, в то время как фавориткой самого Адольфа Гитлера была русская актриса Ольга Чехова; даже если принять версию, что последняя работала на советскую разведку, это ничего не меняет в плане отношения лидеров Германской державы к славянам!) никто в Третьем рейхе не высказывал никаких сомнений в «расовой полноценности» представителей славянских народов, традиционно служивших Первому рейху (во всяком случае, с того времени, как его роль стала играть Австрийская империя) - хорватов, боснийцев, украинцев-галичан (Галиция до 1918 года входила в состав Двуединой монархии Габсбургов), чехов, словаков, поляков, словенцев. Сказанное относится и к «рейхсдейчам» и «фольксдейчам» польского и иного славянского происхождения, которых было «пруд пруди» в рядах вермахта, НСДАП и СС - «нордических арийцев» с явно славянскими фамилиями: Бредов, Лоссов, Вулков, Буссов, Рандов, Лютцов, Долецалек, Глобочник, Конопацкий-Конопат, Чайковский, Высоцкий, Бангерский, Радецкий, Каминский, Барановский, Бассевиц, Бах-Зелевский, Болек, Вислицени, Гравиц, Паннвиц, Приттвиц, Дибич и даже Доленга-Козеровский и Штрахвиц фон Гросс-Цаухе унд Камминец.

       В упомянутой выше брошюре «Унтерменш» содержатся как образы «недочеловеков» (в первую очередь евреев, но также негров, монголов, кавказцев и тюрок - что, впрочем, не мешало вермахту и Ваффен СС формировать на антибольшевицком фронте многочисленные тюркские, кавказские и даже монгольские - в частности, калмыцкие, вспомогательные военные части!), так и положительные  отзывы о славянах - например, о болгарских крестьянках и словацкой молодежи, с сочувствием говорится о русских и украинских детях (да и взрослых), умерших от голода, поразившего некогда хлебородные области при власти коммунистов, о разрушенных коммунистами православных церквях, о жертвах произведенных НКВД перед приходом немецких войск массовых расстрелов узников советских тюрем (в Виннице и других городах) и т.д. Никаких идей о «недочеловечности славян» (и тем более, обращенных к эсэсовцам «призывов истреблять славянских недочеловеков») в брошюре, при всем желании, найти невозможно (разумеется, если взять на себя труд ознакомиться с ее содержанием, а не действовать по старому советскому принципу: «Сам я Пастернака (Даниэля, Синявского, Солженицына) не читал, но гневно осуждаю...»). В этом убеждают как иллюстративный ряд, так и текст брошюры. Необходимость беспощадной борьбы  с Советским Союзом преподносилась «зеленым эсэсовцам» и, соответственно, воспринималась ими  как необходимость устранения «еврейско-большевицкой системы», использующей разные народы для сохранения своей власти (что в общем и целом вполне согласовывалось с общей тенденцией германской пропаганды на Восточном фронте).

       Разумеется, поскольку большинство коммунистов было представителями русского, белоруского и украинского народов, война поневоле превращалась в противостояние германцев и славян. Однако это противостояние (как совершенно правильно  указывает современный российский историк Иван Ковтун, автор весьма интенресной и содержательной книги «Мертвая голова. История Третьей танковой дивизии СС») носило политическую окраску. Упор на расовый фактор нацисты делали только в отношении евреев (практически репрессии нередко касались и цыган, считавшихся, несмотря на свое индийское происхождение, связанными с иудейской эзотерикой и иудейским оккультизмом, но никакой антицыганской пропаганды, сравнимой по своими масштабами с антиеврейской, практически не велось.
 
       Другое дело, что Гених Гиммлер и сам фюрер Третьего рейха (если верить доктору Генри Пиккеру, автору «Застольных разговоров Гитлера»), стремились к германизации всего наиболее ценного человеческого материала из негерманских народов, чтобы добиться ситуации, когда «иноплеменные народы уже не смогут больше постоянно обновлять свою правящую элиту за счет притока в нее германской крови, поскольку этому раз и навсегда будет положен конец». 

       В то же время известно, что Готтлоб-Христиан Бергер получил директиву доктора Геббельса через Генриха Гиммлера и немедленно передал ее всем рефератам (департаментам) своего Управления как «приказ рейхсфюрера СС». Не подлежит сомнению также и тот факт, что именно Гиммлер и Бергер, вместе с другими видными деятелями национал-социалистического режима (например, Бальдуром фон Ширахом), начиная с 1943 года, всеми силами стремились поставить на ноги Русскую Освободительную Армию (РОА) генерал-лейтенанта  А.А. Власова.

       Если верить воспоминаниям духовника генерала Власова протоиерея о. А. Киселеву о встрече Власова с Гиммлером 16 сентября 1844 г., Гиммлер, в ответ на замечание Власова об оскорбительности памфлета «Унтерменш» для славян и, в частности, для русских, сказал: «Брошюра, о которой Вы мне напомнили, относилась исключительно к «большевистскому человеку», продукту системы, к тому, что угрожает Германии тем же, что он сделал на Вашей родине. В каждом народе есть «унтерменш». Разница...в том, что в России унтерменши держат власть в своих руках, в то время, как в Германии я посадил их под замок и засовы. Вашей первой задачей является провести ту же акцию и у Вас в отечестве» (Киселев А. прот. Облик генерала Власова. Записки военного священника. - Нью-Йорк, б/г., с. 178). Согласно присутствовавшему на встрече С. Штеенбергу, Гиммлер подчеркнул,  «что обеим сторонам следует избегать обобщений. В памфлете речь шла о человеческих созданиях при коммунистической системе, которые угрожают России не меньше, чем Германии. Сам факт данной встречи доказывает, что никто не считает недочеловеками всех русских».

       В тот самый момент, когда должно было начаться распространение брошюры о «недочеловечности» славян, Главное управление СС, как явствует из документов, было занято выбором форм и цвета национальных эмблем для «восточных добровольцев», то есть, занималось делом, вряд ли совместимым с отношением к славянам как к «недочеловекам» (с момента перенесения военных действий на территорию СССР немецкие солдаты, судя по письмам, дневниковым записям и рапортам, и без того не переставали удивляться тому, что вместо «азиатских унтерменшей» встречают среди русских, белорусов и украинцев в огромном количестве голубоглазых блондинов и вообще «лучших представителей европейского расового типа»).

       Как писал Пауль Гауссер в своих воспоминаниях: «Романтические национально-политические спекуляции, которым время от времени, возможно, поддавались некоторые личности, были отклонены на основании первого же военного и человеческого опыта столкновения с народами России. Деятельность областных и других комиссаров (партийных чиновников НСДАП на оккупированных восточных территориях - В.А.) воспринималась (в Ваффен СС - В.А.), в-общем, с недоверием и практически не поддерживалась, даже при категорических требованиях (выдвигаемых партийным руководством - В.А.). Добровольный переход русских солдат (на сторону Третьего рейха - В.А.), которые потом часто становились активными и чрезвычайно надежными участниками нашей борьбы, а также возрастающие тяготы войны - что, не в последнюю очередь, было следствием неправильных политических действий германского руководства - укрепили убежденность фронтовых частей в необходимости этой борьбы. Добровольцы почти всех европейских наций, вскоре принявшие участие в данном конфликте в составе своих собственных и немецких войск, а впоследствии в рамках частей СС (французы, бельгийцы, голландцы, швейцарцы, испанцы, датчане, норвежцы, шведы, финны, эстонцы, латыши, болгары, румыны, хорваты, сербы, албанцы, итальянцы, представители различных народов России, украинцы, кавказцы, а также индийцы) доказали, что победа над большевизмом рассматривалась как общая задача.

        Однако германское политическое руководство, к сожалению, не сделало соответствующего всеобъемлющего политического заявления, которое поставило бы это общее стремление в конкретные рамки; лозунг «Новый порядок» не был достаточно убедительно конкретизирован, так что этот вопрос возникал снова и снова - когда это было возможно - среди напряженных тяжелых боев. Хотя в объяснении понятия рейх не было речи о слиянии наций, и даже наоборот, постоянно подчеркивалось своеобразие каждого народа, то обстоятельство, что Адольф Гитлер считал еще не своевременным полное и программное объяснение данного пункта, привело к упущению некоторых политических возможностей. На Международном конгрессе журналистов 1943 года в Вене Леон Дегрель (командир дивизии СС «Валлония», оберштурмбаннфюрер СС, награжденный Рыцарским крестом с Дубовыми листьями и Мечами, Золотого знака «За рукопашный бой», Золотого Германского креста, Золотого знака «За ранение») призвал всех участников «узнать, наконец, за что, а не только против чего мы боремся». Сами добровольцы своим поведением и своими высказываниями никогда не делали тайны из того, что они воевали лишь для того, чтобы не допустить большевизма» (Paul Hausser. Waffen SS im Einsatz, Goettingen, 1953).               

       Наглядным доказательством постоянного» живого интереса Готтлоба-Христиана Бергера к этой теме служит его распоряжение от 26 февраля 1945 года, в котором он повторяет, что иностранный контингент представляет собой не наемников, но европейских добровольцев - союзников Третьего рейха, сражающихся за свои собственные национальные интересы:

       «Руны «Сиг» (СС) могут носить только люди, пригодные к службе в СС и рожденные в Германии или других германских странах; все прочие отряды СС, состоящие из представителей других народов, носят на воротнике свои национальные знаки отличия. Нелепо было бы навязывать руны СС иностранцам, ибо это подчеркивало бы, что речь идет о наемниках. Если же они будут носить национальные знаки отличия, это подчеркнет то обстоятельство, что они сражаются за свою личную свободу и за свою страну».

       В соответствии с мыслью Готтлоба-Христиана Бергера, совершенно ясно изложенной в вышеприведенном распоряжении, восточные добровольцы носили на черных петлицах своих серо-зеленых мундиров Ваффен СС не сдвоенные «меровингские» (если верить Гуревичу и Карпецу) руны «Сиг» («Совуло»), а совершенно иные символы, как правило, указывавшие на национальную принадлежность соответствующего формирования. Так, петличной эмблемой 14-й украинской дивизии Ваффен СС «Галиция (Галичина)» был геральдический галицийский лев (герб города Львова) или «трезубец (по-украински: тризуб) Святого Владимира»; эмблемой 29-й русской дивизии СС «РОНА» (Русской Освободительной Народной Армии) - Георгиевский Крест, пересеченный 2 скрещенными мечами (и потому скорее похожий на крест русского Императорского ордена святого Владимира с мечами).

       Еще одним доказательством того, что ношение на петлицах не рун «Сиг» («Совуло»), а иных эмблем было отнюдь не свидетельством дискриминации носивших их «восточных» эсэсовцев как «людей второго сорта», служит тот общеизвестный факт, что свои собственные петличные знаки имелись не только у «восточных», но и у «западных» формирований Ваффен СС. Так, петличным знаком 28-й добровольческой гренадерской дивизии СС «Валлония» служил бургундский «суковатый» крест; эмблемой 30-й русской дивизии Ваффен СС - двойной крест (крест Святой Евфросинии Полоцкой), эмблемой французской 33-й гренадерской дивизии войск СС «Шарлемань (Карл Великий)» - кельтский крест (вариант «солнечного колеса», известный у норвежцев как «Крест Святого Олава») или меч Святой Жанны (д’Арк) с 2 дубовыми листьями по бокам клинка (для входивших в состав дивизии бывших чинов антикоммунистической «Французской Милиции«) и т.д. Как уже говорилось выше, для ношения чинами 5-й танковой дивизии СС «Викинг» в петлицах были предусмотрены знаки в форме форштевня ладьи викингов - «драккара». До наших дней дошло некоторое количество черных эсэсовских петлиц с подобными знаками. Однако на всех фотографиях чинов дивизии, которые приходилось видеть автору данной книги, на петлицах просматриваются только сдвоенные руны «Сиг» («Соль», «Совуло»).

       Как бы то ни было, символика «эскадрильи прикрытия» НСДАП ни в коей мере не была призвана демонстрировать «граду и миру» якобы антихристианский характер СС. Как нам уже известно, форма эсэсовцев содержала в себе элементы эмблематики отборных армейских частей прусской королевской армии и армии Второго рейха Гогенцоллернов, а основные цвета «Шуцштаффеля» (черный и белый, или, выражаясь языком геральдики - чернь и серебро) восходили к средневековым военно-монашеским Орденам - палестинскому Ордену Благой Смерти, Ордену тамплиеров, Тевтонскому Ордену Пресвятой Девы Марии и Ордену госпитальеров Святого Иоанна Иерусалимского.

       Эсэсовская атрибутика, как правило, уходила корнями отнюдь не в языческий, а в христианский символизм - за исключением разве что рун, использование которых в СС, как было показано выше, являлось исключительно свидетельством уважения к отечественной истории. Хотя, как было достаточно убедительно показано выше, руны были вполне усвоены христианскими культурой и искусством (в том числе и церковным) Северной Европы, найдя широкое распространение и в новой, христианской, среде. Как пишет А.Е. Мусин в своем уже цитировавшемся нами выше труде «Milites Christi Древней Руси», на предметах из кладов, зарытых викингами - в частности, на территории современной Белоруссии часто встречается связанная с Христианством «руна из трех символов, читаемая как gud. Она означает «Бог», именно в значении христианского Бога. Персонажи Вальгаллы обозначались в рунической письменности иначе...» .
 
       И не случайно папа римский Иоанн Павел II, совершая незадолго до своей кончины от лица всей римско-католической Церкви публичное покаяние за грехи прошлого, каялся, в числе прочего, за такие грехи западных христиан, как «инквизиция, крестовые походы и особенно нацистский «холокост». Согласитесь, уважаемые читатели, что, если бы нацисты не были христианами (да еще являлись бы «врагами христианства»!), папа римский не стал бы каяться в их грехах, как относящихся к числу грехов христианской Церкви Запада...
 
       

       21.Петличные знаки частей Ваффен СС

       
       Мал у Фрея клинок, Тора млат – неказист,
       Рукоять у него коротка.
       Если мужествен ты, на врага устремись,
       И короткого хватит клинка!

       Эсаиас Тегнер. Сага о Фритьофе.

       
       Ничего «антихристианского» и «оккультного» не содержали в себе и знаки на черных петлицах дивизий Ваффен СС. Чины дивизий, состоявших целиком (или преимущественно) из «имперских немцев», каковыми в Третьем рейхе считались также австрийцы, уроженцы постоянно служивших яблоком раздора и перешедших - в очередной раз! - от Франции к Германии французских провинций Эльзаса и Лотарингии, швейцарцы, лихтенштейнцы и люксембуржцы: 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт Адольфа Гитлера», 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх», 3-й танковой дивизии СС «Мертвая голова (Тотенкопф)», 8-й кавалерийской дивизии СС «Флориан Гейер«, 9-й танковой дивизии СС «Гогенштауфен», 10-й танковой дивизии СС «Фрундсберг», 12-й танковой дивизии СС «Гитлерюгенд», 16-й мотопехотной дивизии СС «Рейхсфюрер СС», 17-й мотопехотной дивизии СС «Гёц фон Берлихинген», 26-й, 27-й и 28-й танковых дивизий СС, 31-й добровольческой гренадерской дивизия СС «Богемия-Моравия (Бёмен-Мэрен)», 32-й добровольческой дивизии СС «30 января», 37-й добровольческой кавалерийской дивизии СС «Лютцов» и 38-й гренадерской дивизии СС «Нибелунги (Нибелунген)», носили на правой петлице сдвоенные руны «Сиг» («Совуло»).

       Эти же сдвоенные руны чаще всего носили на петлицах «имперские немцы», служившие в рядах «германских» (северо- и западноевропейских) и «восточных» (восточноевропейских, южноевропейских и азиатских) дивизий СС, о которых будет сказано ниже. Но нередко эти сдвоенные руны носили на петлицах и чины «германских» дивизий Ваффен СС, не являвшиеся ни «имперскими», ни «этническими» немцами (шведы, латыши, голландцы, валлоны, датчане, норвежцы, фламандцы, эстонцы, французы и финны).

       Чины 5-й танковой дивизии СС «Викинг» носили на петлицах, как мы, знаем, сдвоенные руны «Сиг» или изображение форштевня норманнской ладьи.

       При этом чины «Норвежского Легиона», сражавшиеся в составе дивизии СС «Викинг» (в число норвежских добровольцев СС, входил, между прочим, Арилд Гамсун, сын патриарха норвежской литературы Кнута Гамсуна) носили на петлицах изображение норвежского льва с «секирой Святого Олава» в лапах (а чины норвежской «Полицейской роты СС» - того же норвежского льыва с секирой, но вдобавок еще и в короне, как на гербе Норвегии). Датские добровольцы носили на петлицах маленький красный, с белым крестом, датский флажок с 2 косицами, сдвоенные руны «Сиг» («Совуло») или трискелион (трикветр или трифос).

       Чины 6-й горнострелковой дивизии СС «Норд» - сдвоенные руны «Сиг».

       Чины 7-й добровольческой горнострелковой дивизии СС «Принц Ойген (Евгений)» - руну «Одаль» (а по мнению некоторых рунологов - руну «Эрда»).

       Чины 11-й мотопехотной дивизии СС «Нордланд» - «косовидный крест».

       Чины состоявшей из боснийских мусульман («босняков», «бошняков») 13-й горнострелковой дивизии Ваффен СС «Ханджар» (хорватской №1) - изображение руки с кривым мечом-ханджаром над коловратом (крюковидным крестом-свастикой).

       Чины 14-й гренадерской дивизии Ваффен СС «Галиция» (украинской №1) - льва, шествующего на задних лапах, или «трезубец Святого Володимера (Владимира»).

       Чины 15-й гренадерской дивизии Ваффен СС (латышской №1) - 3 звезды, вписанные в восходящее солнце (петличную эмблему довоенной Латвийской республики), или двойную свастику (латышск.: ugunskrusts - огненный крест).

       Чины 18-й добровольческой мотопехотной дивизии «Хорст Вессель» - аббревиатуру «СА» (но без стрелки на нижнем конце латинской литеры, стилизованной под руну «Сиг»).

       Чины 19-й гренадерской дивизии Ваффен СС (латышской №2) - вытянутый коловрат (латышск.: ugunskrusts, то есть «огненный крест»).

       Чины 20-й гренадерской дивизии Ваффен СС (эстонской №1) - согнутую в локте руку в латах с мечом под литерой «Е», стилизованной под полумесяц (судя по сохранившимся плакатам военных времен, аналогичная эмблема - согнутая в локте рука с мечом и буква «Е» - изображалась и на касках эстонских добровольцев СС, хотя соответствующих фотографий автору видеть не пришлось).

       Чины 21-й горнострелковой дивизии Ваффен СС «Скандербег» (албанской №1) - шлем национального героя албанского народа Скандербега, увенчанный козлиной головой с рогами.

       Чины 22-й добровольческой кавалерийской дивизии СС «Мария Терезия» (сформированной из венгерских этнических немцев) - цветок василька со стеблем и листьями.

       Чины 23-й горнострелковой дивизии Ваффен СС «Кама» (хорватской №2) - стилизованное изображение солнца.

       Чины 23-й добровольческой мотопехоной дивизии СС «Нидерланды», или «Недерланд» (нидерландской №1) - «волчий крюк» («вольфсангель»).

       Чины 24-й горнострелковой дивизии Ваффен СС «Карстъегер (Карстовые егеря)» - пустые черные петлицы или сдвоенные руны «Сиг» («Совуло»).

       Чины 25-й гренадерской дивизии Ваффен СС «Хуньяди» (венгерской №1) - заглавную латинскую литеру «Н» (венгерск.: «Hunyadi»).

       Чины 26-й гренадерской дивизии Ваффен СС «Гёмбеш» (венгерской № 2) - пустые черные петлицы или сдвоенные руны «Сиг» («Совуло»).

       Чины 27-й добровольческой гренадерской дивизии СС «Лангемарк» (фламандской №1) - коловрат с 3 загнутыми лучами (трискелион, трифос или трикветр).

       Чины 28-й добровольческой гренадерской дивизии СС «Валлония» - сдвоенные руны «Сиг» («Совуло») или бургундский «суковатый крест».

       Чины 29-й гренадерской дивизии Ваффен СС «РОНА» (русской №1) - Георгиевский Крест, пересеченный наискось 2 мечами (и оттого больше похожий на крест русского Императорского Ордена святого Владимира с мечами).

       Чины 30-й гренадерской дивизии Ваффен СС (итальянской №1) - ликторскую фасцию с топором («литторио») на петлице первоначально красного, а впоследствии - общеэсэсовского черного цвета.

       Чины 30-я гренадерская дивизия Ваффен СС (белорусская №1 или русская №2) - двойной крест (крест Святой Евфросинии Полоцкой).

       Чины 33-й кавалерийской дивизии Ваффен СС (венгерской № 3) - пустые петлицы или сдвоенные руны «Сиг» («Совуло»).

       Чины 33-й гренадерской дивизии Ваффен СС «Шарлемань« (французской №1) - сдвоенные руны «Сиг», «кельтский крест» или «меч Святой Иоанны» (Жанны д’Арк) между 2 дубовыми листьями (последнюю эмблему носили в петлицах бывшие чины антикоммунистической «Французской милиции», боровшиеся с партизанами на территории, подконтрольной правительству маршала Петэна).

       Чины 34-й добровольческой гренадерской дивизии СС «Ландсторм Недерланд» (нидерландской №2) - «волчий крюк».

       Чины 37-й гренадерской дивизии Ваффен СС «Дирлевангер» - 2 скрещенные ручные гранаты-«бутылки» и винтовку.

       Чины «Британского добровольческого корпуса» СС (бывшего «Легиона Святого Георгия«) - 3 геральдических львов (леопардов) с герба Великобритании.

       Чины «Восточно-тюркского соединения Ваффен СС» - волчью голову.

       Чины добровольческого «Индийского легиона» Ваффен СС - голову тигра.

       Чины «Кавказского соединения Ваффен СС» - круглый щит, наложенный на прямой кавказский кинжал в ножнах.

       Чины болгарского гренадерского полка СС Ивана Рагозарова - болгарского коронованного льва. 

       Что же касается «полицейских» дивизий СС, то их чины, хотя и являлись «имперскими немцами», даже после включения в состав Ваффен СС продолжали носить свои прежние полицейские петлицы (напоминавшие петлицы чинов германского вермахта). Об их принадлежности к Ваффен СС говорила лишь нашивка с белыми сдвоенными рунами «Сиг» («Совуло») под левым нагрудным карманом мундира.



       22.Опознавательные (тактические) знаки (эмблемы) дивизий Ваффен СС


       Жить не должно в шатрах, спать в жилище – не след,
       Враг таится за дверью любой.
       Викинг спит на щите, меч в деснице зажав,
       Небо синее над головой.

       Эсаиас Тегнер. Сага о Фритьофе.
       

       Не содержали в себе ничего «сатанинского» и опознавательные (тактические) знаки (эмблемы) дивизий Ваффен СС, отнюдь не носившиеся чинами этих дивизий СС на петлицах, а наносившиеся черной или белой масляной краской на их военную технику, здания, в которых были раскавартированы чины соответствующих дивизий, и т.д. Эти опознавательные (тактические) знаки (эмблемы) дивизий СС, почти всегда вписанные в геральдические щиты (имевшие «норманнскую», то есть «варяжскую» форму, или форму тарча) во многих случаях отличались от петличных знаков чинов соответствующих дивизий,

       Так, например, тактическим знаком (эмблемой) 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт Адольфа Гитлера» служила отмычка (а не ключ, как часто неправильно думают). Выбор столь необычной эмблемы объяснялся просто. Фамилия командира дивизии «Зеппа» Дитриха - была «говорящей». По-немецки «дитрих» означает «отмычка». Она символизировала способность дивизии преодолеть любую преграду.

       Эмблемой 2-й танковой дивизии СС «Дас Рейх», 4-й мотопехотной «Полицейской» дивизии и 34-й дивизии СС «Ландсторм Недерланд» служили «вольфсангели» («волчьи крюки») различной конфигурации.

       Эмблемой 3-й танковой дивизии СС «Мертвая голова (Тотенкопф)» - череп с костями, в полном соответствии с названием этой дивизии.

       Эмблемой 5-й танковой дивизии СС «Викинг» и 11-й добровольческой мотопехотной дивизии СС «Нордланд» - «косовидный крест» (на эмблеме дивизии «Нордланд» присутствовал такой же «косовидный крест», но только вписанный в круг).

       Эмблемой 6-й горнострелковой дивизии СС «Норд» - руна «Гагалль».

       Эмблемой 7-й добровольческой горнострелковой дивизии СС «Принц Ойген (Евгений)» - руна «Одаль» (в данном случае эмблема дивизии полностью совпадала с петличным знаком чинов этой дивизии, что, однако же, было скорее исключением, чем правилом).

       Как уже упоминалось выше, использовавшийся на технике, войсковом имуществе и на петлицах чинов дивизии «Принц Ойген» (а также на овальной нарукавной нашивке ее командира Артура Флепса) вариант руны «Одаль» (с дополнительно загнутыми нижними концами) некоторые зарубежные и отечественные рунологи (например, Антон Платов в своем капитальном исследовании «Магические искусства Древней Европы», «София», ИД «Гелиос», М.,2002, сс. 289 и 376) склонны рассматривать как отдельную, «нерегулярную» руну «Эрда» («руну Земли»).

       Согласно их толкованию, руна земли и земной богини, носящей в германских языках одно и то же имя - «Эрда», символизирует, с одной стороны, собственно землю и ее святость, а с другой - родную землю, родину, род (именно поэтому «руна земли» стала эмблемой Главного управления расы и поселений СС). Данное обстоятельство роднит руну «Эрда» с ее упрощенным вариантом (без загнутых нижних концов) - «классической» руной «Одаль». Основное значение руны «Одаль» - наследство, наследие (как духовное, так и материальное), род, семья, родина, родной дом, имущество, традиции. Все это делало руну «Одаль» руной-оберегом, охраняющей семью, собственность, благополучие рода.
 
       Тем не менее, судя по всему, в Третьем рейхе вообще, и в СС - в частности, различий между рунами «Одаль» и «Эрда» не делалось (в отношении обоих вариантов, как и в отношении третьего варианта - со стреловидными нижними концами, использовавшегося в качестве эмблемы голландской дивизии СС «Ландсторм Недерланд», - использовалось название «Одаль-руна»). Но это так, к слову...

       Эмблемой 8-й кавалерийской дивизии СС «Флориан Гейер» служило изображение конской головы над« прямым обнаженным мечом, направленным острием вверх по диагонали.

       Эмблемой 9-й танковой дивизии СС «Гогенштауфен» - латинская заглавная печатная литера «Н» (нем.: «Hohenstaufen»), пересеченная посредине по вертикали прямым обнаженным мечом острием вверх.

       Эмблемой 10-й танковой дивизии СС «Фрундсберг» - прописная заглавная латинская литера «F» (нем.: «Frundsberg»), наложенная на дубовый лист.

       Эмблемой 12-й танковой дивизии СС «Гитлерюгенд (Гитлеровская молодежь)» - одинарная руна «Сиг» (символ гитлеровских молодежных организации «Юнгфольк» и «Гитлерюгенд», из членов которых рекрутировались добровольцы данной дивизии Ваффен СС), наложенная на отмычку («равнение на Дитриха!»).

       Эмблемой 13-й горнострелковой дивизии Ваффен СС «Ханджар» (хорватской №1) - направленный справа налево вверх по диагонали кривой меч-ханджар. По сохранившимся сведениям, у дивизии имелся еще один опознавательный знак - изображение руки с ханджаром, наложенной на сдвоенную эсэсовскую руну «Сиг» («Совуло»),

       Эмблемой 14-й дивизии Ваффен СС «Галиция» (дивизии Сичевых Стрельцов «Галичина») - лев, шествующий на задних лапах, в окружении 3 трехзубых королевских корон.

       Эмблемой 15-й гренадерской (1-й латышской) дивизии Ваффен СС - римская цифра «I» над стилизованной латинской заглавной печатной литерой «L» («Lettland», то есть «Латвия»).

       Эмблемой 16-й мотопехотной дивизии СС «Рейхсфюрер СС» - пучок из 3 дубовых листьев с двумя желудями у черенка в обрамлении лаврового венка (как на петлицах и погонах у рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера).

       Эмблемой 17-й мотопехотной дивизии СС «Гёц фон Берлихинген» - сжатая в кулак железная рука Гёца фон Берлихингена).

       Эмблемой 18-й добровольческой мотопехотной дивизии СС «Хорст Вессель» - направленный слева направо вверх по диагонали прямой обнаженный меч.

       Эмблемой 19-й гренадерской дивизии Ваффен СС (латышской №2) - римская цифра «II» над стилизованной латинской заглавной печатной литерой «L» («Lettland», то есть «Латвия»).

       Эмблемой 20-й гренадерской дивизии Ваффен СС (эстонской №1) - прямой обнаженный меч, наложенный на заглавную латинскую букву «Е» («Estland», то есть «Эстония»; иногда, судя по фотографиям, аналогичный этой эмблеме знак заменял на правой петлице эстонских эсэсовцев «уставной» знак - изображение согнутой в локте руки в латах с мечом под буквой «Е», стилизованной под полумесяц). Судя по сохранившимся иллюстративным материалам, эта эмблема изображалась и на касках некоторых добровольцев эстонских СС.

       Эмблемой 21-й горнострелковой дивизии Ваффен СС «Скандербег» - албанский двуглавый орел. По сохранившимся сведениям, у дивизии имелся и другой тактический знак - стилизованное изображение шлема героя албанского народа Скандербега с козьими рогами, наложенное на 2 горизонтальные полоски.

       Эмблемой 22-й добровольческой кавалерийской дивизии СС «Мария-Терезия»- цветок василька со стеблем и листьями (как и на петлицах чинов этой дивизии).
   
       Эмблемой 23-й горной дивизии Ваффен СС «Кама» (хорватской №2) - руна «Тюр», перекрещенная в нижней части 2 стреловидными отростками, перпендикулярными стволу руны.

       Эмблемой 23-й добровольческой мотопехотной дивизии СС «Недерланд (Нидерланды)» - руна «Одаль» с нижними концами в форме стрел.

       Эмблемой 24-й горнострелковой дивизии Ваффен СС «Карстъегер (Карстовые егеря)» - стилизованный «карстовый цветок» (нем.: «Карстблуме»).

       Эмблемой 25 гренадерской дивизии Ваффен СС «Хуньяди» (венгерской №2) - стреловидный крест - символ венгерской нацистской партии «Скрещенные стрелы» («нилашистов») Ференца Салаши - под 2 трехзубыми королевскими коронами.

       Эмблемой 26-й гренадерской дивизии Ваффен СС «Гёмбеш« (венгерской №3)- тот же «нилашистский» стреловидный крест, но под 3 трехзубыми королевскими коронами.

       Эмблемой 27-й добровольческой гренадерской дивизии СС «Лангемарк» (фламандской №1) - трискелион (трикветр, или трифос).

       Эмблемой 28-й добровольческой мотопехотной дивизии СС «Валлония» - скрещенные прямой обнаженный меч и кривая обнаженная сабля рукоятками вверх.

       Эмблемой 29-й гренадерской дивизии Ваффен СС «Италия» - ликторская фасция с топором («литторио»).

       Эмблемой 29-й гренадерской дивизии Ваффен СС «РОНА» (русской №1) - уширенный крест с надписью русскими литерами «РОНА» (Русская Освободительная Народная Армия) под ним.

       Эмблемой 30-й гренадерской дивизии Ваффен СС (русской №2) - «двойной» (патриарший) Крест Святой Евфросинии Полоцкой.

       Эмблемой 31-й добровольческой гренадерской дивизии СС (23-й добровольческой горнострелковой дивизии войск СС) - голова оленя.

       Эмблемой добровольческой гренадерской дивизии СС «Богемия-Моравия (Бёмен-Мэрен)» - богемский (чешский) коронованный лев, шествующий на задних лапах, и держава, увенчанная двойным крестом.

       Эмблемой 32-й добровольческой гренадерской дивизии «30 января» - «боевая руна (руна Тюра)».

       Эмблемой 33-й гренадерской дивизии Ваффен СС «Шарлемань (Карл Великий)» - рассеченный щит с половиной римско-германского имперского двуглавого орла и 3 геральдическими лилиями Французского королевства.

       Эмблемой 34-й гренадерской дивизии СС «Ландсторм Недерланд» - «волчий крюк» («вольфсангель»).

       Эмблемой 36-й полицейской гренадерской дивизии СС («Полицейской» дивизии II) - руна «Гагалль» и римская цифра «II.

       Эмблемой 36-й гренадерской дивизии Ваффен СС «Дирлевангер» - 2 скрещенные ручные гранаты-«бутылки».

       Эмблемой 37-й добровольческой кавалерийской дивизии СС «Лютцов» - прямой обнаженный меч острием вверх, наложенный по вертикали на стилизованную заглавную готическую литеру «L» (нем.: «Luetzow», то есть «Лютцов).

       Эмблемой 38-й мотопехотной дивизии СС «Нибелунги (Нибелунген)» - крылатый «шлем-невидимка» (нем.: «тарнкаппе» или «тарнгаут») карликов-нибелунгов из древнегерманских сказаний.

       Эмблемой «Сербского добровольческого корпуса» СС - хлебный колос на щите, наложенном на обнаженный прямой меч рукояткой вверх (фактически - эмблема сербской монархо-фашистской организации «З.Б.О.Р.» Дмитрие Лётича, члены которой и составили костяк «Сербского добровольческого корпуса).


       
       23.Нарукавные нашивки чинов дивизий Ваффен СС


       Все, кто в этом деле сгинет,
       Кто падет под знаком крестным,
       Раньше, чем их кровь остынет,
       Будут в царствии небесном.

       Граф А.К. Толстой. Боривой.


       И уж конечно, ровным счетом ничего антихристианского и сатанинского не содержали в себе нарукавные нашивки чинов дивизий Ваффен СС. Эти нашивки, к сожалению, нередко путают с эмблемами (тактическими знаками) соединений войск СС. Между тем, эмблемы имелись во всех дивизиях Ваффен СС, а вот нарукавные нашивки - только в некоторых из них - причем не в немецких, а исключительно в «германских» (западно- и североевропейских) и «восточных» (средне- и восточноевропейских, равно как и азиатских) по составу.
 
       Все нарукавные нашивки соединений и частей Ваффен СС, которые приводятся ниже, имели форму геральдических щитов различной конфигурации (реже - прямоугольников формы национального флага), нашивавшихся на левый рукав мундира выше или ниже локтевого сгиба (в разных частях по-разному). Многие из них первоначально являлись опознавательными знаками иностранных добровольцев, сражавшихся на стороне Третьего рейха в составе германского вермахта (Добровольческого корпуса «Дания», «Валлонского легиона», «Норвежского легиона», «Французского добровольческого легиона против большевизма», испанской «Синей дивизии», британского «Легиона Святого Георгия»). Иностранные добровольцы вермахта носили свои нашивки на правом рукаве (а не на левом, как иностранные добровольцы в составе Ваффен СС).

       Нарукавная нашивка чинов 13-й горнострелковой дивизии Ваффен СС «Ханджар» (хорватской №1) представляла собой «французский» щит с гербом Хорватии - «шахматной доской» в красно-белую клетку - и носилась на левом плече выше локтевого сгиба.

       Нарукавная нашивка чинов 14-й гренадерской дивизии Ваффен СС (галицийской № 1) - голубой «испанский» щит с нанесенным на него «французским» щитком с золотой каймой и изображением золотого льва, шествующего на задних лапах, в обрамлении 3 золотых корон. Эту нашивку носили на левом плече, ниже эсэсовского орла с коловратом (или без орла), но выше локтевого сгиба. Знамя (прапор) галицийской дивизии представляло собой прямоугольное желто-голубое полотнище с расположенным по центру, сдвинутым к древку, вписанным в белый круг черным прямостоящим крюковидным крестом-коловратом (замененным впоследствии на прямостоящий черный украинский тризуб).

       Нарукавная нашивка чинов 15-й гренадерской дивизии Ваффен СС (латышской №1) и 19-й гренадерской дивизии Ваффен СС (латышской №2) - «польский» щит цветов латвийского государственного флага - серебряная (белая) перевязь (узкая диагональная полоса) вправо на пурпурном поле, с надписью золотыми латинскими литерами «LATVIJA (ЛАТВИЯ)» в черной главе щита. Ее носили на левом плече выше (или ниже) локтевого сгиба и ниже эсэсовского нарукавного орла (а иногда и без него).

       Латышские эсэсовцы сражались под государственным флагом независимой Латвии - вишнево-красным (пурпурным), с узкой белой поперечной полосой.
 
       Нарукавная нашивка чинов 20-й гренадерской дивизии Ваффен СС (эстонской №1) - «французский» щит с 3 горизонтальными (в некоторых случаях - диагональными) полосами эстонского государственного флага - синей, черной и белой. Ее носили на левом плече выше локтевого сгиба, под самым эсэсовским нарукавным орлом.

       Эстонские эсэсовцы сражались под имевшим золотую бахрому знаменем цветов государственного флага Эстонской республики, состоявшего из 3 горизонтальных полос - синей, черной и белой, с государственным гербом Эстонии (3 черных льва на золотом щите), обрамленным золотым дубовым венком, наполовину охватывавшим снизу гербовый щит.
 
       Нарукавная нашивка чинов 21-й горнострелковой дивизии Ваффен СС «Скандербег» - «французский щит» с черным двуглавым албанским орлом на красном поле. Ее носили на левом плече выше (или ниже) локтевого сгиба.

       Нарукавная нашивка чинов 22-й добровольческой кавалерийской дивизии СС «Мария Терезия» - «норманнский» («варяжский») щит со срезанными верхними углами и с черным изображением цветка василька со стеблем и листьями на поле цветов венгерского государственного флага (красная, белая и зеленая полосы, по диагонали).

       Нарукавная нашивка чинов 25-й гренадерской дивизии войск СС «Хуньяди» (венгерской №1) - «норманнский» («варяжский») щит со срезанными верхними углами и летящим черным вороном с кольцом в клюве на поле цветов венгерского государственного флага (красная, белая и зеленая полосы, по диагонали).

       Нарукавная нашивка чинов 26-й гренадерской дивизии войск СС «Хунгария» (венгерской №2) - черная заглавная латинская литера «Н» («Hungaria») на поле цветов венгерского государственного флага (красная, белая и зеленая полосы, по диагонали).

       Нарукавная нашивка чинов 28-й добровольческой мотопехотной дивизии СС «Валлония» (ранее - «Валлонской штурмовой бригады» в составе 5-й дивизии СС «Викинг») - «норманнский» («варяжский») щит цветов бельгийского государственного флага (3 вертикальные полосы - черная, желтая и красная) или, выражаясь геральдическим языком - варяжский щит, рассеченный в черонь, золото и червлень, с надписью сереборяными латинскими литерами «WALLONIE (ВАЛЛОНИЯ)» в черной главе щита. Валлоны носили эту нашивку (имевшую иногда форму «польского» щитка-тарча) на левом плече выше локтевого сгиба, под эсэсовским орлом. Знамя у них было черное (в последующем - белое) с красным «суковатым» Бургундским Крестом и серебряной бахромой. Отдельные подразделения валлонов имели белые знамена с изображением рукой в латах с занесенным прямым мечом на аверсе и красными «бургундскими крестами» и лентой с девизом на реверсе. Древки валлонских знамен имели навершия в форме наконечников средневековых копий, протазанов или алебард.
 
       Нарукавная нашивка 29-й гренадерской дивизии Ваффен СС «РОНА» (русской №1) - «испанский» щит с черным Георгиевским Крестом с мечами в серебряном поле, с золотыми литерами «РОНА (Русская Освободительная Народная Армия)» в черной главе щита (встречались и варианты с изображением черного уширенного креста вместо Георгиевского, в том числе и без мечей, с красной каймой щитка м зашитной главой щитка вместо черной). Чины «РОНА» (русской №1) - обычно носили эту нашивку на левом плече выше локтевого сгиба.

       Нарукавная нашивка чинов 29-й гренадерской дивизии Ваффен СС «Италия» (итальянской №1) - «французский» щит с золотым изображением древнеримской ликторской фасции (итал.: «литторио») с вложенным в нее топором (эмблемой «Национальной фашистской партии» Бенито Муссолини, давшей свое название этой партии и всему международному фашистскому движению), на черном поле. Итальянские эсэсовцы носили эту нашивку на левом рукаве выше локтевого сгиба, ниже нарукавного орла, отличавшегося по форме от общеэсэсовского. Орел итальянских СС больше походил не на германского, а на древнеримского орла, и держал в когтях не дубовый венок с коловратом, а фасцию (хотя, судя по сохранившимся фотографиям, иногда итальянские эсэсовцы также носили орлов общеэсэсовского «германского» образца).

       Нарукавная нашивка чинов 33-й гренадерской дивизии Ваффен СС «Шарлемань» (французской №1) - «французский щит» цветов французского государственного «триколора» (синяя, белая и красная полосы по вертикали), или, выражаясь геральдическим языком - «французский щит», рассеченный в лазурь, серебро и червлень». Эту нашивку чины «Экспедиционного корпуса Легиона французских добровольцев против большевизма» (фр.: Corps Expeditionnaire de la Legion des volontaires francais contre le bolchevisme), переименованного впоследствии во «Французский добровольческий легион против большевизма», или, точнее, «Легион французских добровольцев против большевизма» (Legion des Volontaires Francais contre le bolchevisme), в составе германского вермахта носили на правом, а чины дивизии СС «Шарлемань» - на левом плече Интересно, что главный военный священник (капеллан) дивизии СС «Шарлемань» (а до этого - «Французского добровольческого легиона против большевизма» на Восточном фронте) и духовник Французского Королевского Дома Бурбонов в изгнании, кардинал монсиньор граф Майоль де Люпэ, ненавидевший французский «революционный» триколор не меньше большевицкого «серпасто-молоткастого» красного знамени, категорически отказался «осквернять» свой мундир сине-бело-красной нашивкой и добился от Верховного Командования Вермахта (а затем, с переходом в Ваффен СС, и от Генриха Гиммлера) эксклюзивного дозволения носить на рукаве изготовленную специально для него синюю нашивку с 3 золотыми лилиями Французского королевства. Монсиньор Майоль де Люпэ постоянно носил с собой в ранце белое, расшитое золотыми лилиями королевское знамя Бурбонов, чтобы именно этим знаменем накрыли его гроб при отпевании, в случае гибели прелата в бою.

       Нарукавная нашивка чинов Добровольческого корпуса «Дания» представляла собой «норманнский» («варяжский») щит с прямым белым латинским крестом на красном поле (цветов датского государственного флага «Даннеброг», под которым сражались датские добровольцы на Восточном фронте). До введения этого нарукавного щитка датчане, судя по сохранившимся фотографиям, носили на левом плече прямоугольную нашивку в виде датского флага и маленький, с 2 косицами, датский флажок на правой петлице (поскольку официально сражались под датским государственным флагом с надписью по-датски золотыми (по некоторым сведениям - белыми) литерами «ДОБРОВОЛЬЧЕСКИЙ КОРПУС ДАНИЯ» в «крыже» (правом верхнем углу у древка). Интересно, что датский государственный флаг был торжественно вручен датским добровольцам в качестве знамени перед отправкой на Восточный фронт военным министром Датского королевства от имени самого короля Дании! Впрочем, датские «викинги» часто пользовались обычным «Даннеброгом», безо всяких надписей. Со временем они сменили его на красное знамя с белым уширенным крестом.

       Кроме описанной выше нарукавной нашивки, датские эсэсовцы одно время носили над левым обшлагом мундира черную манжетную ленту с серебряной каймой и серебряной надписью «Добровольческий корпус Дания».

       На военной технике датских эсэсовцев был изображен вариант «Креста Святого Николая» датских национальных цветов.

       Некоторые из служивших в рядах дивизий СС «Нордланд» и «Викинг» шведских добровольцев носили на левом рукаве, ниже эсэсовского орла, но выше локтевого сгиба, прямоугольную нашивку цветов синего, с желтым крестом, шведского государственного флага.

       О ношении швейцарскими добровольцами Ваффен СС (служившими преимущественно в рядах французской дивизии СС «Шарлемань») каких-либо национальных нарукавных нашивок достоверных сведений у автора настоящей книги не имеется.

       Нарукавная нашивка 27-й добровольческой гренадерской дивизии СС «Лангемарк» (ранее - Добровольческого легиона «Фландрия») представляла собой «норманнский» («варяжский») щит со старинным гербом Фландрии - черным, шествующим на задних лапах, львом на золотом поле (аналогичный черный фландрский лев был изображен и на желтом, с черно-желтой бахромой, знамени фламандских добровльцев). Нашивку со львом носили на левом рукаве над обшлагом, ниже локтевого сгиба (но иногда, судя по фотографиям, выше локтя, под самым эсэсовским орлом). Многие фламандские добровольцы носили над левым обшлагом черную манжетную ленту с серебряной каймой и надписью «ЛЕГИОН ФЛАНДРИЯ (нем.: LEGION FLANDERN)».

       Нарукавная нашивка Добровольческого легиона СС «Норвегия» (чины которого входили, на разных этапах войны, в состав дивизий СС «Нордланд» и «Викинг» - круглый щиток, обрамленный серебряной (белой) каймой, с белым (серебряным) крестом на сером (или, в редких случаях, на красном) поле, и пересеченный двумя серебряными (белыми) обнаженными прямыми мечами остриями вверх параллельно вертикальному лучу креста. По сути дела, эта эмблема повторяла, хотя и в иной цветовой гамме, «Крест Святого Олава» - эмблему штурмовых отрядов «Гирд» («Риксгирд») партии норвежских национал-социалистов «Нашунал Самлинг». Норвежские «гриди» Видкуна Квислинга носили вписанный в круг «Крест Святого Олава» на черной нарукавной повязке на левом плече или в виде нашивки выше локтевого сгиба на рукаве мундира. «Крест Святого Олава» являлся одной из разновидностей древнего, имеющего различные конфигурации, солярного знака, известного под названием «кельтского креста» или «солнечного колеса».

      Наряду с этой круглой «гирдовской» эмблемой, которую норвежские эсэсовцы носили над обшлагом, ниже левого локтевого сгиба, но выше черной манжетной ленты с серебряной каймой и немецкой надписью «Legion Norwegen» («Легион Норвегия»), многие из них, судя по сохранившимся фотографиям, носили на левом плече, выше локтя, но ниже эсэсовского орла с коловратом, прямоугольную нашивку в виде миниатюрного изображения норвежского государственного флага - красного, с синим, обрамленным белой каймой, прямым крестом (поскольку знаменем им служил государственный флаг Норвегии с дугообразной надписью по-норвежски белыми буквами «DEN NORSKE LEGION», то есть «НОРВЕЖСКИЙ ЛЕГИОН», в верхней части флага). Один из трех батальонов «Норвежского добровольческого легиона» («Викинг», «Викен» и «Полицейского батальона») - «Викен» - сражался под знаменем с золотым коронованным львом Норвегии с «секирой Святого Олава» в лапах и золотой надписью «VIKEN BATALJON» на красном поле. На других фотографиях запечатлены норвежские эсэсовцы с нарукавной нашивкой в форме «варяжского» щита цветов норвежского флага (подобного аналогичному нарукавному щиту чинов Добровольческого корпуса «Дания).

       10 октября 1942 года фёрер партии «Нашунал Самлинг (НС)» Видкун Квислинг лично вручил чинам отправлявшейся на фронт «Полицейской роты» добровольческого «Норвежского легиона» красное знамя с золотой бахромой, вышитой в центре эмблемой норвежской полиции (золтой летящий «солнечный орел» над золотым «Крестом Святого Олава» на круглом красном щите с золотым ободом, обрамленном золотыми дубовыми листьями), и с надписями золотыми печатными литерами «ПОЛИЦЕЙСКАЯ РОТА» (норв.: POLITIKOMPANIET) над и «НОРВЕЖСКИЙ ЛЕГИОН» (норв.: DЕТ NORSKE LEGION) под эмблемой.

       Чины норвежской «Полицейской роты СС», являвшиеся членами партии «Нашунал Самлинг», носили на рукаве круглую эмблему «Гирда» с белым крестом и двумя мечами не на сером или красном, а на черном поле.

       Нарукавная нашивка «Финского добровольческого батальона Ваффен СС» (сражавшегося на Восточном фронте в составе 5-й дивизии СС «Викинг») - «французский» щит с золотой каймой и золотым коронованным львом с занесенным прямым мечом в правой, закованной в латы, лапе, стоящим на золотой кривой сабле, на синем поле. Эту нашивку, изображение на которой было позаимствовано с государственного герба Финляндии (за исключением 9 серебряных роз, символизирующих губернии Финляндии), финские «викинги» носили над левым обшлагом мундира, ниже локтевого сгиба.

      Знамя «Финского батальона Ваффен СС», было, как и государственный флаг Финляндии, белым с синим крестом, но имело, в отличие от него, не прямоугольную, а квадратную форму. В центре синего креста на знамени был изображен государственный герб Финляндии - золотой коронованный лев с занесенным в правой, покрытой серебряными с золотом латами, лапе прямым серебряным, с золотой рукояткой, мечом, стоящий на кривой серебряной сабле с золотой рукояткой, на красном поле, усеянным 9 серебряными розами (символизирующими губернии Финляндии) - но не на щите, а в квадрате.

      Финский лев с мечом, попирающий кривую саблю, и скрещенный с кривой саблей меч на тактическом знаке Валлонской дивизии СС олицетворяли одну и ту же идею борьбы с не просто безбожным, но и откровенно антихристианским большевизмом как с новым «язычеством». Ибо, вопреки новомодным сказкам (уже постсоветского «розлива») о борьбе «неоязыческого» или «сатанинского» нацизма с СССР (якобы являвшимся оплотом православия (и даже христианства в целом!) «викингам ХХ века» (имевшим военных священников, регулярно молившимся, исповедовавшимся и причащавшимся Святых Тайн) в годы Европейской Гражданской войны противостояли отнюдь не православные иереи с крестом и молитвой на устах, а красные политруки «с Лениным (и Сталиным - В.А.) в башке и с наганом в руке», говоря словами Владимира Маяковского!

      В правом верхнем углу знамени были изображены серебряные сдвоенные руны «Сиг» («Совуло») в черном прямоугольнике, в правом нижнем - знак немецкого Железного Креста, в левом верхнем - знак финского Креста Свободы, в левом нижнем - нагрудный знак финских добровольцев-егерей, обученных в период Первой мировой войны во Втором рейхе и сражавшихся в 1918-1919 годах, вместе с немецкими добровольцами генерала графа Рюдигера фон дер Гольца, за освобождение Финляндии от большевиков.

       Поневоле подумаешь - какие же злобные эмблемы были у всех этих фашистов-монархистов: ощеренные львы, грозящие секирами, мечами, топчущие бедную языческую саблю, клювастые когтистые орлы, хищные пауки свастик, подобные когтям гигантской птицы, душащей бедную Европу - в отличие от многократно воспетого герба страны большевиков, лицемерно кичащихся сугубо мирным видом серпасто-молоткастого герба СССР (но, между делом, припечатавших на нем своим серпом и молотом весь шар земной)!

       Нарукавная нашивка чинов дивизий СС «Недерланд (Нидерланды)» и «Ландсторм (Ландштурм) Недерланд» (что, собственно, означает «Нидерландское ополчение») представляла собой «испанский» щит цветов нидерландского государственного флага - красная, белая и синяя полосы по диагонали. Иногда эта трехполосная нашивка голландских эсэсовцев была оранжево-бело-красной (в память о расцветке голландского флага времен борьбы Нидерландов, под предводительством принца Вильгельма Оранского, за независимость от испанской короны, и о героическом периоде истории Голландии, когда она - почти на протяжении всего XVII века! - почти на равных боролась с Англией за господство над морями).

       Не кто иной, как генерал-лейтенант Сейффардт (Зейффардт), довоенный начальник Генерального штаба Нидерландской Королевской армии, вручил 27 июля 1941 года в Гааге первому отправлявшемуся на Восточный фронт контингенту нидерландских добровольцев историческое трехполосное оранжево-бело-синее знамя героических времен истории Нидерландов. Сам генерал Сейффардт имел личный штандарт оранжевого цвета с синим вертикальным «волчьим крюком» (вольфсангелем) «Нидерландских СС» в белом круге, наложенным на синий Андреевский крест. Судя по сохранившимся фотографиям, у голландцев имелось и черное знамя с белым контурным изображением «мертвой головы», обрамленной 2 белыми вертикальными «волчьими крюками» (голландской разновидности, принятой в «Мюссертовской гвардии» и «Нидерландских СС») и с надписью по-голландски белыми литерами «Стойкие и верные» («Hou en Trou»).
 
       Нарукавная нашивка чинов «Индийского легиона» Ваффен СС - «испанский» щит с изображением индийского тигра естественной окраски на поле цветов национального индийского флага - шафранная (оранжевая), белая и зеленая полосы, по горизонтали, с надписью по-немецки черными латинскими литерами «FREIES INDIEN (СВОБОДНАЯ ИНДИЯ)» в белой главе щита. Аналогичным было и знамя индийских эсэсовцев - оно отличалось от нарукавной нашивки только тем, что центральная белая полоса была в 3 раза шире верхней (шафранной) и нижней (зеленой) - так что тигр полностью умещался на белой полосе - а также надписью «АЗАД» («СВОБОДНАЯ») на верхней и «ХИНД» («ИНДИЯ») на нижней полосе знамени.

       Нарукавная нашивка чинов «Британского добровольческого корпуса» СС - «норманнский» («варяжский») щит с изображением «Юнион Джека» - государственного флага Соединенного Королевства Великобритании и Ирландии (красный прямой английский Крест Святого Георгия с серебряной каймой, наложенный на серебряный, на синем поле, Андреевский крест (эмблему Шотландии) и красный андреевский Крест Святого Патрика (эмблему Ирландии). Над левым обшлагом мундира британские эсэсовцы носили черную (или зеленую) манжетную ленту с серебряной (белой) каймой и надписью по-немецки печатными буквами «BRITISCHES FREIKORPS (БРИТАНСКИЙ ДОБРОВОЛЬЧЕСКИЙ КОРПУС)». Хотя британских эсэсовцев было немного, они сражались до конца и даже участвовали в обороне берлинской рейхсканцелярии фюрера Третьего рейха в апреле 1945 года.

       

       24.Ритуалы «Шуцштаффеля»


       Задача национал-социалистической
       революции - воспитать руководящий слой
       солдат-политиков, выработать на расовой
       основе политическую волю и характер как
       становой хребет народного единства.

       Эрнст Крик. Народный характер и
       осознание своей миссии.


       Подобно атрибутам и символике национал-социалистической партии Адольфа Гитлера, ее ритуалы преследовали единственную цель - произвести впечатление на массы, пробудить в них чувство народного единства («фольксгемейншафт», то есть «всенародной общности», или, говоря по-нашему - «соборности»), удовлетворяя в то же время их эстетические запросы. Как уже отмечалось выше, одной из наиболее характерных «национальных черт» немецкого народа испокон веков являлась любовь к красочным массовым шествиям (карнавал, фашинг, фастнахтшпиль), с одной стороны, и к военизированному порядку - с другой (в настоящее время эта черта искусственно изживается).

       Как писал в свое время русский генерал А.Н. Куропаткин «дедушке Русской армии» генералу М.В. Алексееву:

       «Школа и жизнь учили немца стать горячим патриотом, верить в великое будущее своей родины (курсив здесь и далее наш - В.А.), учили упорному, точному труду, приучали к дисциплине, сообщали ему воинственность, развивали со школьной скамьи его физические силы, давали ему военные навыки».

       А будущий главный военный священник белых Вооруженных Сил Юга России, а затем – Русской армии генерала барона П.Н. Врангеля, протопресвитер о. Г. Шавельский, вспоминая о своем участии в 1913 году, по повелению Государя Императора Николая Александровича, в юбилейных торжествах по поводу столетия «Битвы народов» под Лейпцигом, вместе с Синодальным хором в освящении русского православного храма-памятника, писал:

       «Рано утром 5/18 октября началось Лейпцигское торжество... Приехав в церковь незадолго до начала служб, я с высокой паперти...наблюдал бесконечно тянувшуюся мимо церкви к немецкому памятнику, пеструю, как разноцветный ковер, менявшуюся, как в кинематографе, ленту войск, процессий и разных организаций. Прошли войска: пехота, кавалерия, артиллерия. Пошли студенты. Они шли по корпорациям, со знаменами и значками, каждая корпорация – в своих костюмах, красивых, иногда вычурных. Студенты шли стройными рядами, как хорошо выученные полки. Порядок не нарушался нигде и ни в чем. Народ чинно следовал по бокам дороги, как бы окаймляя красивую, пышную ленту войск и студенческих корпораций.

       У меня замерло сердце: вот она, Германия! Стройная, сплоченная, дисциплинированная, патриотическая! Когда национальный праздник, тут все – как солдаты; у всех одна идея, одна мысль, одна цель и всюду стройность и порядок. А у нас все говорят о борьбе с нею... Трудно нам, разрозненным, распропагандированным, тягаться с нею... Эта мысль все росла у меня по мере того, как я вглядывался в дальнейший ход торжества...».

       Исходя из наличия у немецкого народа подобных стойких традиций, не только НСДАП, но буквально все германские политические партии, общественные объединения, союзы, движения и кружки периода «Веймарской республики« совершенно сознательно формировали свои собственные полувоенные структуры и вооруженные отряды. У НСДАП эту роль играли штурмовые отряды «коричневорубашечников» (СА), вдохнувшие (по выражению Мартина Бросцата), в политику НСДАП «фронтовой дух», НСКК, НСФК и «Гитлерюгенд»; у НННП - «Стальной шлем» («Штальгельм«); у КПГ - коммунистический краснознаменный «Союз Красных Фронтовиков« («Ротфронт); у СДПГ - «Черно-красно-золотой имперский стяг» («Рейхсбаннер«), «Железный фронт» (выступавший под эмблемой в виде трех белых стрел в красном круге) и «Фалькен» («Соколы«), и т.д. Все эти и подобные им организации («Шилльюгенд», «Эккартюгенд», «Шарнгорстюгенд», «Викингюгенд», «Вандерфогель», «Вервольф», «Юнгдо», «Адлер унд Фалькен») имели свою собственную полувоенную форму, знаки различия, вымпелы, знамена, атрибутику и обрядность, и даже собственную наградную систему. В целом церемониал всех этих структур (даже у коммунистических боевиков, получавших почетные переходящие красные знамена от советской «Армии Мировой Революции» - РККА) восходил к военным традициям германской армии (а у «Юнгдо» - как позднее у гиммлеровских СС - также с традициями Тевтонского Ордена). Впрочем, со временем все большую роль начинали играть ритуалы, связанные с собственной партийной идеологией.

       Все сказанное относится и к СС. Как подчеркивает Дмитрий Жуков, поначалу, когда «охранные отряды» являлись лишь небольшим подразделением в составе СА, в них никаких особых, специфически «эсэсовских» церемоний не практиковалось. Роль «Черного Ордена» в рамках СА и НСДАП стала возрастать лишь с момента назначения Генриха Гиммлера рейхсфюрером СС. В соответствии впервые выдвинутой именно Гиммлером идеей превращения СС в «черную гвардию партии» (а затем - и всего национал-социалистического государства) появилась необходимость культивирования собственной системы ритуалов.

       Тем не менее, большинство ритуалов СС при ближайшем рассмотрении оказываются скопированными отнюдь не с ритуалов средневековых тамплиеров, иоаннитов, иезуитов и тевтонских рыцарей, а с ритуалов германской армии. Ведь «Шуцштаффель», несмотря на пышное и потому часто вводящее читателей в заблуждение, но отнюдь не официальное название «Черного Ордена», был и оставался, прежде всего, военизированной структурой. Так, приведение эсэсовцев к присяге, происходившее вечером, в темноте, озаряемой многочисленными факелами, происходило следующим образом. Знаменосец держал знамя штандарта (полка) горизонтально, древком параллельно земле, а трое новобранцев возложив каждый левую руку на древко, поднимали правую в «немецком приветствии» (аналогичном «римскому приветствию» итальянских фашистов) и произносили слова присяги:

       «Клянусь Тебе, Адольф Гитлер, как Вождю и Канцлеру Державы, быть верным и храбрым. Даю обет хранить послушание Тебе и назначенным Тобой начальникам до самой смерти, и да поможет мне Бог».

       (Нем.: Ich schwoere Dir, Adolf Hitler, als Fuehrer und Kanzler des Reiches, Treue und Tapferkeit. Ich gelobe Dir und den von Dir bestimmten Vorgesetzten Gehorsam bis in den Tod, so wahr mir Gott helfe).

       Для чинов сформированных в годы Европейской Гражданской войны в странах Северной и Западной Европы «Германских СС (Germanische SS)» в формуле присяги слова «Вождю и Канцлеру Державы» были заменены словами германскому вождю (поскольку «германские» эсэсовцы являлись не подданными Третьего рейха, а гражданами своих стран - Дании, Норвегии, Бельгии, Нидерландов и т.д.).

       Дмирий Жуков совершенно правильно подмечает, что ритуалы СС были тесно увязаны с важнейшими датами в истории НСДАП, такими как 30 января (приход Гитлера к власти 30 января 1933 года), 20 апреля (день рождения фюрера), 9 ноября (годовщина мюнхенского «путча Гитлера-Людендорфа», именуемого всеми противниками Гитлера «пивным путчем», а официальными партийными идеологами НСДАП - «днем начала национальной революции»). Так, например, чины «частей СС особого (специального) назначения» приносили присягу в Мюнхене 9 ноября в 22.00 в присутствии самого Адольфа Гитлера, на том самом месте перед Залом полководцев, где колонна национал-социалистов была расстреляна в 1923 году рейхсвером и «зеленой полицией» баварских сепаратистов.

       К присяге эсэсовцы готовились целый год. 9 ноября кандидата в эсэсовцы торжественно объявляли новобранцем СС с правом ношения эсэсовской формы, но с чистыми (без сдвоенных «солнечных» рун «Сиг», или «Совуло») петлицами. 30 января, в годовщину назначения Гитлера рейхсканцлером, новобранец получал предварительное удостоверения эсэсовца, а 20 апреля (в день рождения Гитлера) - эсэсовские петлицы с рунами и удостоверение. После принесения присяги на верность Гитлеру 20 апреля молодые эсэсовцы-кандидаты должны были сдать нормативы на спортивный значок СС, выучить катехизис СС и 1 октября отправлялись отбывать Имперскую трудовую повинность («Рейхсарбейтсдинст», РАД). Затем кандидаты проходили стажировку в рядах вермахта и 9 ноября следующего года, принеся присягу вторично, становились полноправными членами «Шуцштаффеля».

       То обстоятельства, что принесение присяги и другие ритуалы СС, да и других организаций в Третьем рейхе происходило ночью, при свете факелов, ни в коей мере не является свидетельством поклонения их участников «огню» или, напротив, «силам мрака» (читай - ночных сатанинских шабашей), хотя сплошь и рядом одновременно выдвигаются оба обвинения (казалось бы, взаимоисключающих друг друга). В действительности же огненные и факельные церемонии издавна носили в Германии как раз глубоко христианский характер, будучи связаны с ритуалами изгнания демонов участниками церемоний, воспринимавшими себя (говоря словами Вальтера Бехера) в качестве «противостоящего большевизму фронта носителей Света и Порядка против бунта раздирающей и нивелирующей все и вся Преисподней».

 

       25.«Партийность перевода»

       
       И хитро, щурясь, из-за плеч
       Выглядывает лик змеиный -
       Измена, трусость и обман.

       Георгий Боровиков.
 

       В заключение заметим, что даже песни «Шуцштаффеля» не дают никаких оснований подозревать в СС антихристианскую оккультную организацию - несмотря на расхожие утверждения неспециалистов об их якобы «людоедском» содержании. Впрочем, оставляют желать много лучшего переводы на русский язык (и, надо думать, на многие другие языки народов мира!) не только книги «Майн Кампф», но и многих других литературных памятников эпохи Третьего рейха - и, в частности, ее песенного наследия. Так, например, перевод известной, сочиненной Гансом Бауманом, якобы «человеконенавистнической» германской песни национал-социалистов (особенно популярной среди чинов СА и СС) под названием «Дрожат прогнившие кости» («Es zittern die morschen Knochen...»), звучащей по-немецки следующим образом:

       Es zittern die morschen (курсив здесь и далее наш - В.А.) Knochen
       Der Welt vor dem roten Krieg.
       Wir haben den Schrecken gebrochen,
       Fuer uns war’s ein grosser Sieg.
       Wir werden weiter marschieren,
       Bis (вариант: Wenn) alles in Scherben faellt.
       Denn heute da hoert uns Deutschland,
       Und morgen die ganze Welt .

       В переводе на русский язык текст «человеконенавистнической» песни германских нацистов звучит следующим образом:

       Дрожат прогнившие кости
       Мира перед красной войной .
       Мы преодолели этот страх (разгромив агентуру Коминтерна в Германии - В.А.),
       Для нас это стало великой победой.
       Мы будем маршировать и дальше,
       Пока все (всемирный коммунизм - В.А.) не разлетится вдребезги.
       Ибо сегодня нас слышит Германия,
       А завтра (услышит - В.А.) весь мир.

       Здесь, кажется, все предельно ясно. Во-первых, ничего особенно «человеконенавистнического» в тексте нацистской песни при всем желании усмотреть невозможно. Особенно с учетом широчайшей популярности в противоположном, то есть коммунистическом, лагере откровенно людоедских по содержанию песен вроде овеянной романтикой революционных битв песни «По военной дороге...», содержавшей, между прочим, следующие слова:
       
       На Дону и в Замостье
       Тлеют белые кости,
       Над костями шумят ветерки.
       Помнят псы-атаманы,
       Помнят польские паны
       Конармейские наши клинки!

       Или другой, столь же «революционно-романтичной»:
       
       Мы на горе всем буржуям
       Мировой пожар раздуем!
       Мировой пожар горит!
       БуржуАзия дрожит!
       
       Во-вторых, мысль Ганса Баумана выражена, кажется, предельно ясно:

       Хотя весь (западный буржуазный) мир прогнил насквозь, то есть дегенерировал, будучи пронизанным большевицкой агентурой и упадочническими настроениями предчувствия своего (якобы неизбежного перед лицом «исторически более прогрессивного» коммунистического строя) конца (типа унылых ламентаций Валерия Брюсова: «Где вы, грядущие гунны, что тучей нависли над миром?...вас, кто меня уничтожит, приветствую радостным гимном...»), но мы (германские национал-социалисты) преодолели этот страх (разгромив большевизм - для начала - в Германии), что действительно стало великой победой для всех антикоммунистических сил - если бы большевизм, после многострадальной России, утвердился в Германии (к чему он был весьма близок в 1918-1923 гг., да и в последующие годы), и Коминтерну удалось бы «соединить русский серп с германским молотом», то мог бы, в самом деле, наступить «конец Европы». Но мы будем маршировать и дальше, пока не разлетится вдребезги весь красный Интернационал - ведь сегодня против него поднялась Германия, а завтра, прислушавшись к немцам, на борьбу с большевизмом поднимется весь мир.

       Ясно-то ясно, но, как говорилось в одной народной пословице эпохи развитого социализма, «умный любит ясное, дурак любит красное». И общеупотребительный в современной русскоязычной литературе является вовсе не этот, адекватный, а нижеследующий - весьма вольный (то есть далекий от немецкого оригинала), но зато гораздо более «человеконенавистнический» и куда более «агрессивный», чем немецкий оригинал, «перевод» этой песни нацистов:

       Дрожат одряхлевшие кости
       Земли перед боем святым (? - В.А.),
       Сомнения и робость отбросьте (? - В.А.),
       На приступ! И мы победим!
       Нет цели светлей и желаннее!
       Мы вдребезги мир разобьем!
       Сегодня мы взяли Германию,
       А завтра - всю Землю возьмем!

       (Перевод Л. Гинзбурга)

       Ну что тут скажешь? Будь на нашем месте «неполиткорректный» человек, он мог бы подумать: «Состав преступления» налицо - прямой подлог и сознательная фальсификация текста с целью диффамации своих политических противников.

       Впрочем, в книге Овидия Горчакова «Максим не выходит на связь» (полной всяческих нелепостей, вроде описания эсэсовцев дивизии Викинг, идущих зимой 1943 года на прорыв Сталинградской блокады в никогда не использовавшихся в Ваффен СС черных шинелях, к тому же перепоясанных белыми парадными ремнями, и проч.) автору приходилось читать еще более «вольный» перевод этой песни нацистов на русский язык:
       
       И мир весь, гремя костями,
       Изъеденными червями,
       Следит за нашим черным маршем...!?
       
       Так и слышится, кажется, грассирующий голосок вождя мирового пролетариата:

       «Партийность перевода - вещь, батенька, архиважная!» - и блеющий козлиный смех за левым плечом...

 
       
       26.Несколько мыслей о совместимости христианства с большевизмом

       
       Уж не черт ли это враг?
       Не возьмешь его никак!

       Н.П. Кончаловская. Наша древняя столица.


       Бог может извлекать добро даже из зла. Но признание этого не должно приводить нас к восхвалению зла, как будто оно есть добро. Как совершенно правильно пишет современный русский историософ Владимир Мосс, «Бог сделал так, что предательство Иуды привело к спасению мира на Кресте Христовом, но, как объяснил это святой Иоанн Златоуст в слове, посвященном этому событию, это ни в коей мере не оправдывает Иуду и не избавляет его от вечного проклятия»! И потому столь циничными выглядят попытки неосталинистов (даже «православных» и, в том числе, рясоносных!) пропагандировать на все лады фантастический миф о советско-германской войне 1941-1945 годов как о «священной войне», причем не только «за Россию», но и «за Православие», якобы свидетельствующую о «воскресении Святой Руси». Если верить иным борзописцам, пророчески выведенным еще Владимиром Войновичем в образе незабвенного «отца Звездония» («Москва 2042»), «героический подвиг русского народа в этой войне даже искупил грех его участия в большевицкой революции 1917 года»! В свете этого мифа и Сталин представляется уже не величайшим в истории гонителем Христианской (в первую очередь - Православной) Церкви, но «своего рода спасителем, новым Константином Великим»!

       Ложность этого мифа легко доказать. В самом деле - эксплуатация советским государством русского национального чувства была беспредельно циничной. Его неизменная ненависть ко всему истинно русскому и святому была очевидна и проявлялась как во время войны, так и сразу после нее: в расстреле заключенных советских тюрем при приближении линии фронта, в продолжающихся гонениях на истинно православных христиан в России и за границей, в заключении в тюрьмы и лагеря миллионов советских солдат и гражданских лиц, прежде побывавших в плену и на принудительных работах у немцев и возвратившихся домой, в навязывании коммунистических режимов и прокоммунистических церквей в странах Восточной Европы - Румынии, Югославии и Болгарии.

       Только крайняя наивность - или сознательный отказ видеть правду - может усматривать в распространении воинственного атеизма, обрушившегося с новой силой на четвертую часть мира от Берлина до Пекина, своего рода «торжество православия» Отнюдь не «безбожные готы», каковыми честил солдат Третьего рейха местоблюститель Патриаршего престола  митрополит Сергий (в миру - князь Страгородский, являвшийся, по некоторым данным, как и его ученик Алексий, в миру - князь Симанский, будущий Патриарх Алексий I - не только активным - хотя и рясоносным! - пособником советского режима, но и высокопоставленным членом оккультного ордена египетского обряда «Мемфис-Мицраим», носившим тайное орденское имя «Тау Офам» и получившим в свое время масонский диплом от самого «Лиммуд Энсофа», или Викария «Бесконечного», как именуют каббалисты своего «бога» - иными словами, от «антипапы» люциферианского масонства Альберта Пайка!) в своем пастырском послании, а большевики взорвали посредством радиоуправляемых мин центр Киева - Крещатик - с древнейшими православными Храмами, включая Успенский собор древнейшего монастыря Святой Руси - основанной еще князем Владимиром Святым Киево-Печерской лавры, после вступления в Киев германских войск (и долго пытались свалить это преступление на немцев). После вторжения армий Третьего рейха и союзных с ним держав в СССР «миллионы людей на западных границах Союза приветствовали немцев; и не приходится сомневаться, что с чисто религиозной точки зрения новая власть была более привлекательной», чем советская.

       Ведь «безбожные готы» не только предоставляли свободу вероисповедания всем, включая православных христиан, но и намеревались раз и навсегда покончить с богоборческой советской властью. На сохранившихся фотографиях и кадрах кинохроники несчетное множество раз запечатлены толпы православных верующих на Пасху в открытых «готами» церквях, и среди верующих - немало истово молящихся «безбожных готов» в немецких мундирах. А вот ни одной фотографии и ни одного кадра кинохроники времен Второй мировой войны, запечатлевших хотя бы одного солдата (не говоря уже об офицерах и тем более генералах или маршалах) «христолюбивой» и «православной Красной Армии, молящегося Богу в церкви или перед иконой, до нас, как на грех, не дошло! Если у кого-нибудь из уважаемых читателей найдется такое фото, автор с благодарностью готов опубликовать его в своей следующей книге. Да только, я думаю, такого фото он никогда не получит. Не для того большевики 34 года самыми беспощадными мерами пытались искоренить веру в Бога, чтобы в одночасье не просто «уклониться от генеральной линии партии в религиозном вопросе», а сделать поистине головокружительный «поворот на 180 градусов». Но вот «безбожные готы» некстати напали - и давай открывать закрытые храмы по всей русской земле!

      И только поэтому в большевицком «Отечестве пролетариев всего мира» вдруг забыли - на время! - о «пролетарском интернационализме» и начали подчеркивать тему «советского (а порою и русского!) патриотизма», прикрыли «Союз Воинствующих Безбожников», стали вместо журнала «Безбожник» издавать «Журнал Московской Патриархии», основали «Славянский комитет», вспомнили слово «русский», слегка умерили свою обычную космополитическую пропаганду и борьбу с «великорусским шовинизмом», дозволили хотя бы упоминать (хотя и в совершенно искаженном, выхолощенном виде!) некоторых деятелей русской истории - Суворова, святого Александра Невского, Минина и Пожарского - хотя о двух последних незадолго перед тем советский поэт Яков (Джек) Алтаузен совершенно открыто писал:

       Я предлагаю Минина расплавить,
       Пожарского! Зачем им пьедестал?
       Довольно нам двух лавочников славить -
       Их за прилавками Октябрь застал!
       Напрасно им мы не сломали шею!
       Я знаю - это было бы под стать!
       Подумаешь - они спасли Рассею!
       А может, лучше было б не спасать?

       Причем одними стихотворными угрозами дело, к сожалению, не ограничилось. Большевицкие борцы за народное счастье первым делом, переименовав Нижний Новгород в Горький, снесли старинную церквоь на территории нижегородского Кремля, в которой покоился прах гражданина Козьмы Минина, а в 1932 году разрушили часовню суздальского Спасо-Ефимьева монастыря, воздвигнутую над бренными останками князя Дмитрия Пожарского. Аналогичная судьба постигла, впрочем, и могилу генерала князя П.И. Багратиона на Бородинском поле, сам Бородинский мемориал и множество других памятников ратной славы России... 
       
       А дальше - «куда конь с копытом, туда и рак с клешней» - в очередной раз «проявил политическую сознательность» и митрополит Сергий. Но только в 1943 году подсоветской православной Церкви, тесно связанной с русской историей и русскими национальными чувствами был, наконец, дан Сталиным ограниченный статус благоприятствования - в обмен на неограниченную поддержку по-прежнему безбожного и глубоко враждебного Христу и Христианству советского государства в его внешне- и внутриполитической борьбе. Вот и все, чего добился митрополит Сергий Страгородский и иже с ним.
 
       Но до начала Германо-советской войны 22 июня 1941 года положение христиан в Советском Союзе было еще хуже, чем во время нее и после ее окончания. С самого начала установления советской власти большевики объявили беспощадную войну христианству, и весь военный, политический, экономический, культурный и правовой потенциал «безбожного» государства был направлен на то, чтобы заставить христиан принять коммунистическую «веру». Со времен печально известной декларации местоблюстителя Патриаршего Престола митрополита Сергия Страгородского никто не мог принадлежать к церковной иерархии, если он (вслед за нечестивым «Тау Офамом» и присными его) не «отождествлял свои радости с радостями государства и свои беды с бедами государства», что подразумевало принятие не только Советской власти, но и ее сугубо антихристианских целей.

       Большевики только на словах выступали за отделение церкви от государства, в действительности же стремились устранить всякое различие между ними. Для них все было идеологично, все должно было быть в согласии с их атеистической лжерелигией, не должно было быть места для несогласия, никакого убежища для личности, на которое бы не посягало тоталитарное государство. Большевики навязывали христианам свой образ жизни практически в каждой сфере.

       В семейной жизни они навязывали гражданские браки, развод по первому требованию, отнятие детей у родителей; в области образования - принудительный марксизм; в экономике - раскулачивание и коллективизацию; в военной службе - клятву на верность партии и Ленину (Сталину); в искусстве - соцреализм; в религии - запрет на религиозное образование, закрытие церквей, изъятие церковных ценностей, регистрацию приходов у атеистических властей, молитву за безбожные власти во время Божественной литургии, разглашение тайны исповеди священниками по требованию «органов».

       В качестве наглядного свидетельства подлинного отношения «властей предержащих» Советского Союза (тщетно выдаваемого неосталинистами за «Россию» или даже за «Святую Русь») к Христианству и христианам накануне советско-германской войны достаточно привести всего один, поистине хрестоматийный, пример - псевдоисторический фильм «Александр Невский».

       Советский кинорежиссер Сергей Эйзенштейн вошел в историю мирового кинематографа как автор нашумевших псевдоисторических блокбастеров 30-х годов. Ленты «Броненосец Потемкин» со знаменитым, хотя и абсолютно высосанным из пальца эпизодом расстрела ликующих толп одесситов «безжалостными царскими карателями» (единодушно записанными восторженными фанатами из числа «прогрессивной» - понимай - левой - западной интеллигенции - например, Лионом Фейхтвангером - в «казаки»!) и детской колясочкой, катящейся вниз по Потемкинской лестнице.

       Другой «культовой» ленты – «Иван Грозный», в которой каждый гость на царской свадьбе осушает в одиночку братину, само название которой - «братская чаша»! – не говоря уже о размерах, яснее ясного говорит о том, что из нее пило много людей, передававших братину, отхлебнув из нее, из рук в руки; в которой царская тетка Евфросиния Старицкая дает хворой царице Анастасии пить из потира – церковной чаши для причастия (не забыв предварительно отравить ее содержимое) и т.д.

       И, конечно, главного «шедевра» рижского оккультиста – фильма «Александр Невский» по сценарию П. Павленко, в котором режиссер умудрился не показать на «нашей», (то есть, на «хорошей») стороне, не только Владыку – новгородского архиепископа, являвшегося фактически главой правительства боярской республики на Волхове (князь в Новгороде с варяжских времен был не более чем наемным военным предводителем, которому боярская республика могла, чуть что не по ней, «указать путь от себя», а попросту говоря – выгнать за ворота!), но и ни одного православного священника или монаха, ни одной православной иконы или воинской хоругви с ликом Пресвятой Богородицы, Всемилостивого Спаса или, скажем, Михаила Архангела (хотя общеизвестным боевым кличем новгородцев были слова: «Кто на Бога и Великий Новгород»!).

      Вместо Святых образов, новгородские дружины у Эйзенштейна «осеняют» стяги с мужиком, лупящим дубиной льва (или барса), и какие-то «невиданные звери», чьи образы, вероятно, были навеяны резьбой по камню на стенах владимирских соборов. Единственный «чернец» (непонятно – монах-не монах?), фигурирующий на «нашей», русской, стороне, показан предателем, разумеется, не ушедшим от справедливого народного суда (ни на какой другой суд в Новгороде и Пскове, по фильму, и намека нет!).

      Даже Святой Благоверный князь Александр Ярославич, почему-то поселенный тт. Эйзенштейном и Павленко в совершенно пустой крестьянской избе (хотя и громадных размеров) не имеет в «красном углу» ни одной иконы и ни разу за весь фильм даже лба не перекрестит.

      Зато на вражеской, «плохой», «не нашей» стороне советский режиссер с избытком сконцентрировал всевозможную христианскую символику! Тут тебе и церковный орган, и кресты самых разных размеров и форм, и папский легат, рассуждающий о «наместнике Иисуса Христа на земле». С каким восторгом показан разгром победоносными «воинствующими безбожниками» князя Александра полевого храма ливонских рыцарей и бегство христианского епископа со Святыми дарами под мышкой от волков! Христианство со всеми своими атрибутами совершенно недвусмысленно ассоциируется авторами фильма с чем-то глубоко враждебным Руси и русскому народу! Но это только одна сторона дела, антипатия к Кресту и Христианству, столь характерная для многих представителей советских творческих кругов ленинско-сталинской эпохи. Так, уже цитировавшаяся нами известная поэтесса Наталья Кончаловская писала в популярной детской книге «Наша древняя столица»:

       
       В стороне заката солнца,
       У балтийских берегов
       Были крепости ливонцев,
       Наших западных врагов.
       За подъемными мостами
       В замках прятались они.
       Латы с черными крестами
       Надевали в дни войны…
       Был ливонский рыцарь страшен,
       Занимался грабежом.
       Плохо жилось предкам нашим
       За ливонским рубежом…
       Враг-то, видно, чародей,
       Не похожий на людей…
       Вот он встал, огнем объятый,
       Весь закован в шлем и латы.
       Уж не черт ли этот враг?
       Не возьмешь его никак!

       И так далее, в том же духе – и о ком! О рыцарях-крестоносцах, которых средневековые русские летописцы – в отличие от не к ночи будь помянутого Карла Маркса! – именовали отнюдь не «псами-рыцарями», а неизменно уважительно – «Божьими дворянами»!
     
       Но что до этого советским «мастерам культуры»?! Они ведь были вооружены единственным истинным марксистским мировоззрением, а сам Карл Маркс был «младогегельянцем» - последователем Гегеля. А Гегель говаривал: «Если моя теория не соответствует фактам, тем хуже для фактов»!

       Идеологический заказ требовал показать Христово воинство армией людоедов - и вот, по воле сценариста с режиссером, рыцари Креста разыгрывают в Пскове (в действительности отнюдь не взятом ими с боя, а добровольно открывшем им ворота - тем более, что псковские ратники не раз участвовали в Крестовых походах немецких меченосцев против прибалтийских язычников!) некий «мини-холокост» - кидают в «огнь поядающий» христианских младенцев (хотя в действительности ничего подобного не было; наоборот, любимым развлечением как раз пруссов и других язычников-прибалтов было сожжение крестоносцев в жертву бесам на кострах живьем, нередко вместе с их боевыми конями)!

       Раз враг - «не похожий на людей» и, может быть, даже «черт» – надо придать ему «чертячьи» атрибуты – например, рога на шлеме. И невдомек было незадачливому режиссеру, что не только тевтонским «Божьим дворянам, но и вообще рыцарям военно-монашеских Орденов по Уставу запрещалось носить на шлемах какие бы то ни было украшения – ни рога, ни крылья, ни человеческие руки, ни орлиные когти. Но мало того! На шлем предводителю «злых парней» – ливонскому магистру (хотя настоящий магистр в той войне не участвовал!) волею Сергея Эйзенштейна водрузили крайне замысловатое украшение – кроме «чертячьих» рогов, еще и увенчанную крестом королевскую корону (!), что уж совсем не вяжется с его монашеским (а не монаршим!) саном! В чем же причина этой очевидной несуразности?
 
       Вероятнее всего, товарищу Эйзенштейну в ходе работы над историческим «антуражем» для фильма попалась на глаза репродукция достаточно широко известной миниатюры из так называемого «Апокалипсиса Тевтонского Ордена» конца ХIII-начала XIV века (хранящаяся и по сей день в Главной библиотеке Торунского Университета имени Николая Коперника в Польше). На этой миниатюре изображена схватка между полчищем Антихриста и воинством Небесного Царя – Иисуса Христа, грядущего, по слову Апостола, в Своем грозном Втором Пришествии - со славою судити живых и мертвых, Его же царствию не будет конца. Предводителем небесного воинства выступает рыцарь в багрянице поверх кольчатой брони, верхом на боевом коне, покрытом багряной попоной. Голова рыцаря покрыта горшковидным шлемом с багряным наметом, украшенном – точь-в-точь как шлем ливонского «магистра» в фильме «Александр Невский»! – парой бычьих рогов и увенчанной крестом царской короной!

      Кого имел в виду средневековый миниатюрист? Вне всякого сомнения, Того, о Ком святой Тайновидец Апостол Иоанн писал в своем Откровении и о Ком говорил святой Божий Пророк Даниил, предсказавший жестокое время гибели носителей разврата и нечестия и пришествие дней мира (гл. 11): «И восстанет в то время Михаил, Князь Великий, стоящий за сынов народа Твоего, и наступит время тяжкое, какого не бывало с тех пор, как существуют люди, до сего времени, но спасутся и в это время из народа Твоего все, которые будут найдены записанными в Книге (вечной жизни – В.А.). Многие очистятся, убелятся и переплавлены будут в искушении, нечестивые же будут поступать нечестиво, и не уразумеет сего никто из нечестивых, а мудрые уразумеют».

      В христианской эсхатологической традиции этот Великий Князь Михаил издавна ассоциируется с Архангелом Михаилом, Архистратигом (Верховным Военачальником) Воинства Царя Небесного, низвергнувшего в начале земной истории в бездну Денницу-Люцифера и примкнувших к тому мятежных падших ангелов; архистратигу Михаилу же (чье имя означает: «Кто как Бог?») надлежит, по многочисленным пророчествам, в конце земной истории вновь ниспровергнуть в ад на время вырвавшегося оттуда Божиим попущением Древнего Змея, искусителя рода человеческого – того же Люцифера-Сатану – вместе с его земным приспешником-Антихристом, получившим в христианской апокалиптике символическое наименование «Зверь из бездны».

      Образ Архангела Михаила, почитавшегося покровителем всех христианских воинств и воителей, как на Востоке, так и на Западе, украшал штандарты германских королей и владык «Священной Римской Империи германской нации», начиная с Оттона I Великого, железной стеной оградившего христианскую Европу от набегов венгерских кочевников и норманнских язычников.

      Однако «царственный» багряный цвет одежд и конских попон предводителя христианской рати и следующих за ним воинов на миниатюре, равно как и осеняющий их багряный стяг с черным одноглавым орлом «Священной Римской империи», а самое главное – корона с крестом на шлеме, однозначно атрибутирующая владельца шлема как Короля (Царя), то есть как Христианского Монарха (а никак не рыцаря-монаха, хотя бы и возглавляющего военно-духовный Орден!) заставляют вспомнить, наряду с «линией архистратига Михаила», еще одну, наложившуюся на нее, легенду, возникшую в раннесредневековой Германии, раздирающейся внутренними распрями, борьбой между императорами и римскими папами за инвеституру (то есть за право назначать в империи епископов), войнами с венгерскими и полабскими язычниками и множеством иных бедствий.

      Согласно этой легенде, император Фридрих I Барбаросса, усмиритель Италии, Польши и папы, перенесший из Миланского собора в Кёльн святые мощи трех евангельских царей-волхвов, прибывших в Вифлеем на поклонение Христу-младенцу (в действительности утонувший в горной речке Селифе во время Третьего Крестового похода), на самом деле не умер, а спит беспробудным сном со своими верными рыцарями в каком-то сокровенном месте под землей (чаще всего легенда помещала его подземное укрытие в недрах горы Киффгейзер в Тюрингии). Народная фантазия придала спящему императору Барбароссе (на образ которого позднее наложились многие черты его внучатого племянника Фридриха II Гогенштауфена, сумевшего - почти без единого взмаха меча! - вернуть христианскому миру Святой град Иерусалим, хотя проклятого за это римским папой, ибо совершил свой подвиг без папского благословения!) некоторые черты не совсем забытого, как видно, древнегерманского бога Вотана-Одина.

       Так, сидящие на плечах Барбароссы два его верных черных ворона (как мы знаем, воронов Вотана звали Гугин и Мунин) каждое утро вылетают из недр горы, за день облетают весь подлунный мир, а под вечер возвращаются в Киффгейзер и сообщают кайзеру все новости. Когда-нибудь настанет день, когда ворон сообщит Барбароссе, что в Иерусалиме процвела, наконец, засохшая смоковница, проклятая в свое время Христом Спасителем за то, что не принесла доброго плода. Тогда император восстанет ото сна, восстановит Римскую Державу, вновь возглавит Крестовый поход, освободит Иерусалим и всю землю от неверных и сразится с Антихристом. В битву непосредственно вмешаются Божественные силы. После победы над Антихристом и силами зла, император повесит свой меч и щит на процветшую смоковницу и вручит свою Вселенскую Державу – Рим – Богу, как своему Небесному Сеньору.

       Вот этого-то Прикровенного Кесаря - а вовсе не тевтонского магистра! - средневековый миниатюрист Тевтонского Ордена и изобразил облаченным в царскую багряницу Предводителем противостоящих Антихристу воинов Креста! Хотя, конечно, он не мог себе представить отсутствие в рядах Христолюбивого воинства своих собратьев по Ордену. И потому изобразил на достаточно почетном месте - стремя в стремя с императором - единственного во всей Христианской армии воина, украшенного эмблемами Тевтонского Ордена Пресвятой Девы Марии – рыцаря в белом плаще с прямым черным тевтонским крестом и в горшковидном шлеме, на белом гребне и белом намете которого также красуются черные тевтонские кресты.

       Вот этого-то рыцаря Креста, учитывая тесную дружбу между внучатым племянником Барбароссы, владыкой Священной Римской империи, королем Германским, Сицилийским и Иерусалимским Фридрихом II Гогенштауфеном, и Верховным Магистром Тевтонского Ордена Германом фон Зальца, и безоговорочную поддержку, оказанную Фридриху II тевтонскими рыцарями в его Крестовом походе на Иерусалим, завершившемся коронацией Фридриха королем Иерусалимском, вполне можно атрибутировать как Верховного Магистра Тевтонского (Немецкого) Ордена! Но как раз у этого рыцаря-монаха, в полном соответствии с орденским Уставом, никаких рогов (а тем более корон!), на шлеме нет (да и быть не может)! Конечно, гребень с крестом, увенчивающий его шлем, тоже можно было бы, при желании, трактовать в качестве «нашлемного украшения», но орденский Устав запрещал украшать шлемы, прежде всего, суетными мирскими и языческими изображениями, столь распространенными среди светских рыцарей-мирян, и вряд ли запрещал украшать шлем (а в особенности – шлем главы военно-монашеского Ордена, как бы воплощавшего в себе всю его христианско-рыцарскую сущность!) знаком Святого Креста, как символом Спасения и христианского упования.

       Вот этого-то товарищ Эйзенштейн и его сценарист товарищ Павленко, судя по всему, не поняли или, может быть, не захотели понять. А, скорее всего, понять это им не позволили идеологические заказчики, желавшие видеть «злых парней» рогатыми, как бесы (тем более, что считали их предтечами своего главного врага - «бесноватого фюрера»).

       А между тем, представление о Крестовых походах, крестоносцах и духовно-рыцарских орденах, как о чем-то исконно враждебном «славянству», в особенности же Руси и Православию, достаточно прочно укоренившееся в сознании не только оболваненных «сменовеховской» большевицкой пропагандой (военного и позднесталинского периода) жителей СССР, но и немалой части православных в нынешней России, было совершенно чуждо нашим предкам, являвшимся подлинно благочестивыми и верующими христианами - в отличие от иных нынешних «ревнителей православия» неосталинистского разлива (в огромном большинстве своем в эпоху «развитого социализма» и «руководящей роли КПСС» в Церковь Божию не ходивших, лба не крестивших, а, скорее всего, и в Бога-то толком не веровавших).

       В этой связи мы позволим себе привести несколько «вольных» цитат из статьи современного православного историософа Романа Бычкова «Последний Крестовый поход»:

       Достоподлинные православные христиане древних времен безо всяких колебаний знали, что всякий, именующий себя христианином, есть уже тем самым одновременно и крестоносец...Так, древнерусский летописец XII века не усомнился признать немцев-католиков, ходивших в III Крестовый поход биться за освобождение Живоносного Гроба Господня, не «псами-рыцарями» (как Карл Маркс!), а «святыми мучениками, проливавшими кровь свою за Христа». В этой связи представляется не лишним полностью воспроизвести данный летописный фрагмент:

       «В то же лето идее цесарь Немецкый (речь идет об Императоре Фридрихе I Барбароссе - В.А.) со всею своею землею битися за Гроб Господень, проявил бо бяшеть ему Господь ангелом, веля ему ити. И пришедшим им и бьющимся крепко с богостудными тыми агаряны. Богу же тако попустившу гнев Свои на весь мiр...и преда место Своея иноплеменником. Сии же немци яко мученици святи прольяша кровь свою за Христа со цесари своими. О сих бо Господь Бог наш знамения прояви, аще кто от них в брани от иноплеменных убьени быша, и по трех днех телеса их невидимы из гроб ангелом Господним взята бывахуть (курсив здесь и далее наш - В.А.). И прочии видяше се тосняхуться пострадати за Христа, о сих бо воля Господьня да сбысьться, и причте я ко избраньному Своему стаду в лик мученицкый» («Киевская летопись», ПСРЛ, т. 2 СПб, 1908).

       Мало того! На Православной Руси, в Воскресенском соборе воздвигнутого во второй половине XVII века Патриархом Московским и всея Руси Никоном Ново-Иерусалимского монастыря (являвшемся точной копией Храма Живоносного Святого Гроба Господня в «старом», палестинском Иерусалиме), находятся, между прочим, символические гробницы римско-католических правителей основанного западными крестоносцами в 1100 году по Р.Х. Иерусалимского королевства - «охранителя Святого Гроба» Готфрида Бульонского и его брата, первого «франкского» короля Иерусалима Балдуина Булонского. А ведь XVII век традиционно считается веком достаточно большой «отгороженности» Московской Руси от «еретического» Запада.

       Тем более полезно будет нам вчитаться в надгробные эпитафии этим двум крестоносным христианским государям - и увидеть, что крестоносные идеалы были по-прежнему близки православному народу Святой Руси. Эти эпитафии были переведены на русский язык знаменитым келарем Троице-Сергиева монастыря - иеромонахом Арсением Сухановым, составителем так называемого «Проскинитария» («Поклонника Святых мест»). Вышедший из-под пера Арсения труд (содержащий подробное, с обмерами, описание храма Гроба Господня в Иерусалиме) послужил руководством при сооружении Воскресенского собора в Ново-Иерусалимском монастыре при патриархе Никоне. Итак, вот описание Воскресенского собора:

       «На плите справа от портала Предтеченской церкви читаем: на сем месте тамо гроб, о нем же пишет еще: Царь Болдвинов был второй Иуда Маккавеос, надежда и упование Отечеству, крепость церковная, красота Церкви и Отечеству. Его же вси боялись и вси дань давали: государь Египетский, мучитель Дамаску. Ох, увы мне. В том малом трилокутном гробе затворен есть». Слева от портала находилась плита со второй эпитафией. Вот ее текст: «Зде лежит славный Годефридус Булион, иже ту всю землю взял для веры, и душу его Бог покоит в мире. Аминь».
 

       ГЛАВА 4

       СОЗДАНИЕ ДИВИЗИИ «ВИКИНГ»

       
       Дальше Свен пришел, сын Нилса,
       В шишаке своем крылатом,
       С ним же вместе ополчился
       Викинг Кнут, сверкая златом.

       Граф А.К. Толстой. Боривой.
       

       1.«Черная легенда»

       
       Победив, пощади тех, кто молит тебя:
       Тот не враг, кто лишился клинка:
       Дочь Валгаллы – мольба, и презренны бойцы,
       Ей внимающие свысока!

       Эсаиас Тегнер. Сага о Фритьофе.
       

       Впервые автору нашей «нордической саги» довелось узнать о дивизии СС «Викинг» из подаренной ему в детстве родителями, выпущенной издательством «Молодая гвардия» (кажется, в серии «Искатель» - книги этой серии выходили с эмблемой натянутого лука со стрелой в квадратике на обложке) повести Овидия Горчакова «Максим не выходит на связь». Главными героями повести были три крайне несимпатичных молодых немца. Звали их Петер, Франц и Карл (фамилии я, к сожалению, за давностью лет позабыл, да это и не важно). Петер был сыном простого железнодорожника, Франц – сыном фабриканта, а Карл (носивший, между прочим, еще в школе кольцо с черепом) – сыном графа. Но это не помещало им, одурманенным идеологией нацизма, крепко подружиться, вступить в «Гитлерюгенд» и участвовать, вместе с другими гитлерюгендовцами и со штурмовиками из СА, в еврейском погроме в «Хрустальную ночь» еа 9 ноября 1938 года. При этом Петер раздробил хозяину дома, который они грабили, челюсть «тяжелым кастетом, который он подобрал возле кабака после драки пьяных матросов» (дело происходило в портовом городе Гамбурге), Франц задушил сына хозяина стальной удавкой, а потом они, вместе с Карлом, вооруженным кинжалом, изнасиловали дочь хозяина (хотя сначала просто велели ей раздеться догола – как объяснил Карл: «Мы только посмотрим...»). За это их похвалили в школе.

      Потом к сестре Петера посватался эсэсовец из гвардии самого фюрера – «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера». Отец, старый социал-демократ, выгнал неудачливого жениха из дома и в ту же ночь бесследно исчез в застенках гестапо. А Петер, уже лежавший в кровати, когда за отцом пришли гестаповцы, даже не пожелал с ним попрощаться, демонстративно повернувшись лицом к стене. Он давно уже не любил отца, нещадно критиковавшего своих сбившихся с пути истинного детей: «Все вы вашему богемскому ефрейтору за чечевичную похлебку продались!». Ну, и договорился, одним словом...

       Три веселых неразлучных друга стали образцовыми активистами «Гитлерюгенда» и даже удостоились высокой чести встретиться, в составе отборного отряда «Гитлеровской молодежи», с делегацией австрийских гитлерюгендовцев на границе, отделявшей Германский рейх от еще не воссоединенной с ним «Восточной марки». Шагая по ночным горам к пограничному перевалу при свете пылающих факелов, они самозабвенно пели:

       Пулеметная лента через плечо,
       Гранату сжимаю в руке.
       Иди, большевик, я готов.

       Скорее всего, автор «трудной повести» (выражаясь языком «Слова о полку Игореве») про Петера и группу «Максим» имел в виду следующие строки из песни белых немецких фрейкоровцев:

       Hundertzwanzug Patronen umgeschnallt,
       Scharf geladen das Gewehr,
       Die Handgranate in der Hand -
       Bolschewiki, kommt mal her!

       (Сто двадцать патронов в патронташе,
        Винтовка заряжена боевыми,
        В руке - ручная граната.
        Подходите-ка, большевики!)
      
       Потом Франц, Карл и Петер были приняты в ряды СС, прошли обучение в «орденском замке» Фогельзанг (тут автор напутал – «орденский замок» Фогельзанг был одной из четырех партийных школ НСДАП, а молодых эсэсовцев обучали в «юнкерских училищах СС» в Бад Тельце и Брауншвейге), где их учили подражать рыцарям Тевтонского Ордена, закалять тело и дух и участвовать в маневрах с применением боевых патронов и снарядов. Многие при этом погибали, их хоронили на замковом кладбище, и шептались, что потому замок и называется «замком крови». Пройдя обучение и военную подготовку, друзья повоевали в Польше и Франции. Все немцы были уверены в скором покорении мира. Более привилигированные пили французское розовое шампанское (с пометкой «Только для СС» на этикетке), а те, кто победнее, «стучали в пивных кружками с пльзеньским пивом из бывшей Чехословакии».

       Получив отпуск, Петер, «накачавшись пльзеньским пивом», познакомился в Германии и вступил в любовную связь с девушкой, оказавшейся по паспорту еврейкой (Петера ввело в заблуждение то, что его возлюбленная не носила полагавшейся ей, по Нюрнбергским расовым законам, желтой шестиконечной звезды, хотя вообще-то первый попавшийся полицейский мог ее задержать и, при проверке документов, арестовать за нарушение закона, со всеми вытекающими из этого последствиями). Узнав, что девушка ждет от него ребенка, Петер ее, недолго думая, задушил («зажал ей рот рукой в белой перчатке...»). И все обошлось, как будто ничего и не было.

       Потом Германия напала на СССР. Петер, служивший, вместе с друзьями, в дивизии СС «Викинг» (летом 1941 года) бежал по полю спелой ржи, крича и паля в воздух. И вдруг увидел бегущего красноармейца в грубых солдатских ботинках с обмотками. Он выпустил очередь из автомата в чужую круглую зеленую каску – и голова красноармейца раскололась, как гнилой арбуз. Петеру (прошедшему уже Польшу и Францию) стало дурно. Он посмотрел, что за патроны в магазине автомата. Патроны были желтые. «О Господи», - подумал Петер – «разрывные...».

       Потом была битва под Москвой и разные другие битвы на заснеженных полях России. В одной деревне в руки «викингам» попала партизанка. Ротный командир Петера, голландец по фамилии Ван Колен, велел ее раздеть (автор настоящей «нордической саги» тогда не мог взять в толк, что это голландец вдруг делает в немецкой дивизии – ведь немцы завоевали его родную Голландию – зачем же он служит заклятым врагам своей родины!). Разглядывая пленную со всех сторон и мурлыча себе под нос песенку «Пупсик, мой милый пупсик...» (вероятно, «Пуппхен, ду бист мейн аугенштерн» - В.А.), голландец велел ей сейчас же рассказать все, что она знает, пригрозив в противном случае отдать ее своим парням. Пленная плюнула Ван Колену в лицо, а он в ответ обрушил свои пудовые кулачищи на хрупкое девичье тело. Девушка закричала тонким детским голосом, изо рта у нее хлынула кровь, и она упала на пол. Ван Колен стал месить тело упавшей партизанки коваными сапогами, пока его не оттащили товарищи. Тогда он сорвал с шеи Рыцарский Крест, швырнул его в угол (!) и грязно выругался. А девушка лежала на полу, хрипела и царапала ногтями пол, пока не затихла. Петер содрогнулся, на что Ван Колен сказал ему: «Утри нюни, юнкер!», вызвал хозяйку хаты и велел замыть кровавые пятна, чтобы все опять было чисто и аккуратно.

       Когда маленький деревенский мальчик подошел к эсэсовскому мотоциклу с коляской, чтобы получше осмотреть его, часовой эсэсман застрелил малыша безо всякого предупреждения, а Ван Колен запретил убирать детский трупик, который так и остался лежать на снегу. На этот раз Петер уже не решился пускать «розовые слюни».

       Потом дивизия «Викинг» двинулась покорять Кавказ, и Петер с друзьями «глушили бутылки с циртским и цинандали». Потом опять настала лютая русская зима, и командир дивизии Феликс Штейнер с Рыцарским Крестом с Мечами и бриллиантами на шее, видневшимся из-под расстегнутой шубы, призывал эсэсовцев проявить, в очередной раз, свой арийский нордический дух.

        А в это время советский истребительный отряд – группа «Максим» – напал на железнодорожный узел, все так поджег, взорвал и навешал «викингам» таких кренделей, что те долго не могли опомниться и смогли одолеть народных мстителей, лишь пустив в ход швейцарские спаренные пулеметные установки-«эрликоны» (крупнокалиберная пуля одного из них вывела из строя командира группы «Максим», ударив его в плечо) и огнеметы. Огнеметчики, в прорезиненных комбинезонах и очках из слюды, стали поливать «максимовцев» жидким огнем. Те успешно отстреливались – один из огнеметчиков, в результате меткого попадания ему прямо в баллон с горючей смесью, превратился в огненный шар, из которого до Петера (участвовавшего в атаке) донесся звериный вопль. А в его друга Франца один из «максимовцев» (по имени, кажется, Володя), закопченный огнеметчиками с ног до головы, выпустил последние патроны из последнего диска своего автомата. Франц ойкнул, схватился за живот и сел в снег.

        В конце концов, вокруг расстрелявших все патроны «максимовцев» выросли рослые эсэсовцы в черных шинелях (совсем как асфальтовые солдатики из «Лейбштандарта СС Ажлдьфа Гитлера» на довоенном параде!), схватившие их и раздевшие догола, заставив мерзнуть на морозе. Франц, тем временем, испустил дух. Тогда разгневанный Петер, схватив за руку Карла, напомнил ему о том, как они втроем много лет назад поклялись друг другу в вечной дружбе, и призвал отомстить за друга Франца – сжечь пленных из огнемета. Эсэсовец хлестнул в них жидким огнем. Один из пленных, охваченный пламенем, со страшным криком схватился руками за обгоревшее лицо, в котором уже не оставалось ничего человеческого, и через мгновение умер. Тогда одна из пленных, девушка, с гневным криком бросилась на эсэсовца с огнеметом и впилась ему ногтями в лицо. Ее с трудом оторвали от эсэсовца, лицо которого она разодрала. Оставшихся бойцов «группы Максим» без лишних хлопот расстреляли из пулеметов. Они остались лежать на мерзлой земле, и хлопья снега скорбно падали с ненастного неба на их юные, пробитые пулями тела...

        Но товарищи жестоко отомстили за них. Вскоре «меткая пуля кубанского (или донского, точно не помню) казака» оборвала жизнь кровожадного садиста голландца Ван Колена, любителя раздевать своих пленниц догола, прежде чем расстрелять или затоптать сапогами. Его неукротивый дух отправился в нордический рай Валгаллы, где (по выражению покойного Франца) «ангелы в черных мундирах поют по нотам «Хорст Вессель» вместо псалмов». С тех пор дивизию «Викинг» нещадно били почти до конца книги. А после неудачи последнего наступления в Венгрии «викинги», вместе со своими соучастниками в злодеяниях из «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», взяли полный ночной горшок, покидали туда свои манжетные ленты с названием дивизии и отрезанную человеческую руку и отправили по почте (!) лично Гитлеру в рейхсканцелярию. В самом конце книги описывается, как Петер стал генералом западногерманского бундесвера и вместе с американскими империалистами измышляет все новые козни против СССР – оплота мира во всем мире, строящего коммунизм – светлое будущее всего человечества.
 
       Такой вот компот. Автору в описываемое время было лет десять, и «Максим не выходит на связь» была его настольной книгой, которую он живо и с подробностями обсуждал со школьными товарищами. Потом он дал почитать эту книжку приятелю, тот – своему приятелю... Короче, книжку «зачитали». Но автор долгое время помнил ее почти наизусть. Да и все приведенные выше, местами достаточно обширные цитаты, привел по памяти. С тех пор у автора был к дивизии «Викинг» особенно стойкий интерес, как к чему-то родному и давно известному с детства, хотя все время хотелось узнать об этом давно известном еще что-нибудь.



       2.Крестовый поход

       
       Вперед, вперед, люди Христа, люди Креста, люди конунга!

       Боевой клич норвежских гридей конунга
       Олава Святого.

       Как же в действительности обстояло дело с формированием дивизии СС «Викинг»?

       Оказавшись перед лицом очевидной нехватки живой силы, Ваффен СС начали активно набирать добровольцев на территориях стран, оккупированных войсками Третьего рейха в ходе Второй мировой войны, в первую очередь - Бельгии, Нидерландов, Франции, Дании и Норвегии, для формирования в будущем дивизии «Викинг». Название новой дивизии «зеленых СС со всей очевидностью отражало стремление руководства Ваффен СС сформировать соединение новых викингов, норманнов ХХ века, являвшихся в глазах национал-социалистов идеальным типом (а если быть точнее - архетипом) героического «нордического (северного) человека-господина» - арийца, наиболее чистого в расовом отношении среди всех народов белой расы. Согласно официальной идеологии национал-социалистов, подлинным «заповедником» этого наиболее чистого расового типа являлись как раз страны Северной Европы. С другой стороны, ни в коем случае не следует закрывать глаза на христианский аспект этого феномена - стремление придать этому добровольческому движению христианских стран Запанной и Северной Европы далекий от всякого «неоязычества» характер нового Крестового похода - Крестового похода против большевизма.

       Собственно говоря, лозунг Крестового похода против большевицких «неоязычников» никогда не являлся табуизированной темой и для советских историков. Но в условиях господствовавшей в советском обществе идеологии «научного» коммунизма и «научного» атеизма власти предержащие не усматривали в этом ничего крамольного. Крестовые походы, крестоносцы, крестные ходы и христиане были «пережитками старого мира», «отрыжками идеализма и поповщины», а «попов в коммунистическое обшество» никто из партийной номенклатуры СССР брать с собой не собирался (хотя временами и использовал их, как скрытый рупор собственной идеологии, на всевозможных «Конгрессах сторонников мира» и форумах «За сохранение священного дара жизни на Земле»).

       А вот когда господствующая в советском обществе коммунистическая идеология рухнула, вместе с «научно-атеистическим мировоззрением» и «единственно верных марксистско-ленинским учением», вчерашним рясоносным подпевалам партийно-государственной номенклатуры срочно потребовалось оправдание своей соглашательской позиции, занимаемой ими на протяжении предыдущих десятилетий советской власти. Вот тогда и появился на свет Божий насквозь лживый тезис о том, что защищали-то они своим пастырским словом вовсе не «безбожный большевизм», а «Русь Святую». Заодно участились попытки протащить исподволь мыслишку о том, что и «большевизм»-то был не такой уж «безбожный», ибо «Христос был, дескать, первым коммунистом, и призывал верующих раздать свое имущество» - лукаво подменяя одну мысль другой (ибо Христос говорил: «Отдай свое», но не: «Отбери чужое!»). А раз выходит, что советский большевизм был не «безбожным», а, наоборот, очень даже «христолюбивым», то кем, спрашивается, были его противники? Правильно, «безбожными готами», «сатанистами», «оккультистами», «черными магами», и прочая, и прочая, и прочая. А если факты говорят о другом, что ж, тем хуже для фактов (Гегель)!

       Как бы то ни было, в действительности крестоносцами, сражающимися за Христа и Христианство, в годы Второй мировой, воспринимали себя не красноармейцы, а европейские добровольцы. Эта война вообще во многом отличалась ото всех предшествующих войн (за исключением, может быть, религиозных войн XVI-XVII веков в Европе, стиравших национальные границы). Ее с полным основанием можно назвать Мировой (или, по крайней мере, Европейской) Гражданской войной, ибо в ней также брат шел на брата, отец - на сына, а сын - на отца.

       Ни одна война эпохи существования национальных государств не знала случаев столь массового перехода представителей народов завоеванных стран, на сторону противника, как Вторая мировая война. И если массовый переход многих сотен тысяч (по самым скромным подсчетам) советских военнопленных на сторону Третьего рейха можно можно, при желании, объяснить чисто оппортунистическими соображениями (лучше надеть немецкий мундир, чем умереть в лагере от голода и болезней!), то данное объяснение никак не подходит для добровольцев из оккупированных (да и не только оккупированных - если брать, к примеру, Швецию или Швейцарию) стран Северной и Западной Европы, вполне сытых и благополучных даже в суровые годы войны.

       Десятки, а к концу войны - и сотни тысяч молодых людей из стран, покоренных армиями Третьего рейха, сражались на стороне национал-социалистической Германии, в том числе в составе различных частей и соединений Ваффен СС (хотя многие служили и в германской армии - вермахте, равно как и в различных полицейских и вспомогательных частях, частях самообороны, строительной Организации Тодта и т.д.). С началом войны их число было не столь велико, как впоследствии, когда природные, «имперские» немцы («рейхсдейчи») в составе Ваффен СС оказались в меньшинстве. Большинство молодых ненемецких добровольцев Ваффен СС вступили в их ряды вследствие глубочайшего разочарования в собственных правительствах и стремления перейти на сторону победителей, но многие, в том числе являвшиеся членами нацистских, фашистских и других правых партий еще до войны - по идеологическим соображениям.



       3.Об основных причинах коллаборационизма

       
       Меть свои крепкие латы
       Знаком Креста на груди.

       Александр Блок. Роза и Крест.

       Нам не представляется возможным рссматривать феномен массовой службы иностранных добровольцах в германском вермахте и в Ваффен СС, не рассмотрев хотя бы вкратце того комплекса причин, который привел к сотрудничеству представителей стран и народов, покоренных Третьи рейхом, с властями покорившей их страны.

1) После побед, одержанных германским вермахтом все больше людей не только в Германии, но и за ее пределами, стали воспринимать именно национал-социализм в качестве идеологии будущего. Итальянский фашизм, вследствие некоторых политических просчетов Муссолини и военных неудач итальянской армии в Испании и Греции, утратил значительную часть той привлекательности, которой обладал для многих иностранцев еще в середине 30-х годов.

2) Гитлеру удалось добиться неожиданных успехов в деле пересмотра Версальского договора, навязанного Германии, побежденной в Первой мировой войне, державами-победительницами. Безо всякого сопротивления последних фюрер добился выхода Германии из Лиги Наций, введения всеобщей воинской обязанности, восстановления армии, оснащения ее самым современным оружием (в том числе танками), возвращения Германии демилитаризованной Рейнской области, мирного присоединения Австрии (Остмарка) к рейху, решения Судетского вопроса. Его достижения рассматривались в качестве образцовых другими государствами, потерпевшими, вместе с Германией, поражение в Первой мировой войне, и страдавшими от последствий навязанных ими победоносной Антантой в 1919 году условий мира, связанных с территориальными потерями, выплатой репараций и многочисленными ограничениями. Присоединившись к Германии, они надеялись также добиться отмены этих дискриминационных в отношении себя договоров. Особенно активной поддержки Германией своих ревизиониистких планов ожидали правительства Венгрии и Болгарии.

3) После окончания Великой (Первой мировой) войны в Европе были, в полном противоречии с торжественно провозглашенным президентом США Вудро Вильсоном «правом наций на самоопределение», основаны государства, в которые, против своей воли, оказались включенными многочисленные национальные меньшинства. Так, в послевоенной «панской» Польше (выражаясь языком советских газет той поры) из 35 миллионов населения поляков было не более 22 миллионов, а остальные 13 миллионов составляли этнические немцы, украинцы (галичане, лемки, русины, гуцулы), гуралы, венгры, чехи и евреи.

        К Чехословакии (государству, никогда в истории не существовавшему) по воле Антанты оказались присоединенными обширные территории, населенные словаками, немцами, русинами (карпаторуссами), венграми и поляками.

        На территории многонациональной «лоскутной» Югославии проживали, кроме сербов (одержавших победу в Великой войне) и многочисленные побежденные народы – хорваты, словенцы, боснийцы, герцеговинцы, македонцы, албанцы и венгры.

        Польша, Чехословакия и Югославия усиленно, нередко прибегая к жестоким репрессиям, стремились ассимилировать «свои» национальные меньшинства, включив их в «титульные» нации. Меньшинства этому, естественно, сопротивлялись.

        Грядущая Вторая мировая война, казалось, обещала предоставить всем нациям и народностям, не добившимся к тому времени желанных суверенитета или хотя бы автономии, последний шанс на присоединение к соседним этнически родственным государствам (польских немцев – к Германии, югославских албанцев – к Албании, югославских македонцев – к Болгарии, югославских венгров из Воеводины – к Венгрии, и т.д.) или же на создание собственного независимого государства (Хорватии, Словении и т.д.).

        Мюнхенское соглашение 30 сентября 1938 года позволило отделить области, населенные судетскими немцами, от многонациональной Чехословацкой республики (ЧСР). Автономия и независимость словаков, гарантированная им Германией, позволила им провозгласить Словакию независимым государством (сразу же вступившим в короткую, но достаточно кровопролитную, даже с применением военной авиации, войну с Венгрией за некоторые спорные территории).

        Жители балтийского порта Данцига (отделенного Антантой от Германии и объявленного «вольным городом») и этнические немцы Польши ожидали в 1939 году от германского вермахта присоединения к Германской империи. Только после победы германских армий над Польшей и СССР могли осуществиться мечты украинских националистов о создании собственной государственности. Литва, Латвия и Эстония также связывали надежды на восстановление своей государственной независимости с очищением Прибалтики германской армией от большевиков.

4) Система парламентской демократии, с которой многие европейские государства впервые познакомились только после Великой войны, не оправдало ожиданий широких масс населения этих стран. Парламентская «говорильня» стала притчей во языцех. Широко распространенная коррупция, аферы, подкуп должностных лиц, экономические трудности, рост безработицы, крахи банков, разгул преступности были постоянными темами тогдашних средств массовой информации. В Эстонии и Латвии демократическая конституция была отменена еще в начале 30-х годов, к власти пришли авторитарные режимы.

        В парламентских выборах 1933 года в Нидерландах участвовали кандидаты от 52 (!) политических партий. В Болгарии в 1931 году за политическую власть боролись 20 партий, что, в конце концов, привело к монархическому перевороту. То же самое произошло и в Югославии. В Румынии король Кароль (Карл) фон Гогенцоллерн-Зигмаринген в феврале 1938 года осуществил государственный переворот «сверху», ибо силы, недовольные коррумпированной многопартийной парламентской системой (легионеры-«железногвардейцы» капитана Корнелиу Зеля Кодряну и др.) начали всерьез угрожать его трону.

        Во Франции, Бельгии, Нидерландах, Дании и Норвегии демократическая система в равной степени пострадала от последствий всемирного экономического кризиса. Поскольку правительства, ввиду многопартийности, могли формироваться исключительно на коалиционной основе, проведение в жизнь необходимых мер поневоле основывалось на компромиссах, не удовлетворявших, в конечном итоге, никого из партнеров по политическим коалициям (не говоря уже о простом народе!).

        Поэтому не представляется удивительным повсеместное возникновение в Европе национал-социалистических и фашистских партий и организаций, пропагандировавших преимущества авторитарных и корпоративных государственных систем, как способных эффективнее справляться с грузом проблем, под бременем которых буквально задыхались либерально-демократические кабинеты. Наблюдая за несомненными экономическими успехами, достигнутыми Германией при Гитлере, начиная с 1933 года, многие европейцы начинали верить в то, что парламентская демократия отжила свое и либеральная эра близится к своему неминуемому концу.

5) Во всех государствах Европы (но в особенности – Восточной и Центральной Европы) после Первой мировой войны (как, впрочем, и до нее) был широко распространен антисемитизм (точнее – юдофобия). В состоявшей из 25 пунктов политической программе гитлеровской НСДАП антисемитизм впервые был сформулирован в качестве отдельного пункта. С этим пунктом солидаризовались и идентифицировались и многие граждане других европейских стран, опасавшиеся подчинения, как им казалось, интересов господствующих наций своих стран интересам иудейского меньшинства, или же боявшиеся не выдержать конкурентной борьбы со своими согражданами еврейского (иудейского) происхождения. Особенно глубокие корни антисемитизм имел во Франции, Румынии, Польше, Югославии и Венгрии. В других странах Европы (Нидерландах, Италии, Бельгии, Дании, Норвегии, Болгарии) евреи (иудеи) превратились в коллективный «образ врага» лишь под воздействием национал-социалистической пропаганды в годы германской оккупации.
 
6) Многие скандинавы, голландцы, фламандцы и швейцарцы находили в идеологии национал-социализма, пропагандировавшей примат всего «нордического» и «германского», подтверждение свое принадлежности к избранной элите белой расы. Согласно расовому учению нацистов, они уже самим своим происхождением были призваны вершить великие дела. Гитлер обещал разделить с ними власть над грядущей «новой Европой» и прилечь их к осуществлению своих планов расширения «германского жизненного пространства» (ареала, «лебенсраума») за счет обширных и малонаселенных территорий на Востоке. Поэтому еще до начала германо-советской войны многочисленные контингенты добровольцев из числа представителей этих народов уже служили в рядах вермахта или Ваффен СС.
 
7) С момента Октябрьского переворота 1917 года и развязанной советскими большевиками кровавой многолетней войны против народов России широкие круги европейской общественности рассматривали СССР, открыто претендовавший на мировое господство, в качестве «главной угрозы для христианской  Европы». Марксизм превратил лозунг о гибнли капитализма в «научно обоснованный» тезис.

         Засевшее в красной Москве советское руководство во всеуслышание грозило «на горе всем буржуям» раздуть «пожар мировой революции». Коминтерн, окопавшийся в той же Москве, простирал из нее по всему миру свою красную паутину, управляя щедро финансируемыми им по своим тайным каналам коммунистическими партиями всех стран и призывая «пролетариев всех стран» на «последний и решительный бой». В Испании И Франции при советской поддержке пришли к власти состоявшие из коммунистов, социалистов и масонов правительства Народного Фронта.

         Стремясь не допустить чего-либо подобного в других странах, свободная пресса непрестанно публикаовала материалы о чудовищных злодеяниях, творимых советскими властителями за «железным занавесом» (хотя сам этот термин был изобретен позднее) – убийстве Царской Семьи, жестокостях большевиков до, во время и после гражданской войны 1917-1922 гг., расстрелах заложников, преследовании верующих, закрытии и ограблении церквей, экспроприациях, насильственной коллективизации как вовстановлении крепостного права, раскулачивании, расказачивании, «чистках», показательных процессах, бессудных убийствах, концентрационных лагерях, голоде, массовом терроре ЧК, ГПУ и НКВД и т.д.

         Многие жители Западной и Северной Европы, устрашенные перспективами захвата своих стран красной «армией мировой революции» (Польша, Финляндия) или в результате коммунистического заговора (Эстония), не видели никакой действенной альтернативы агрессивному советскому коммунизму, кроме идеологии национал-социализма, и склонны были опираться на Третий рейх, как на единственный оплот в борьбе с большевизмом. Ибо ни в одной стране Европы в описываемое время не велось более последовательной борьбы с коммунизмом, чем в Германской империи при Гитлере. Нигде большевик, наряду с евреем, не рассматривался в качестве врага так откровенно, как в Третьем рейхе.

         И многие антикоммунистически настроенные европейцы, желавшие защитить Запад и западноевропейскую культуру, шли, в сложившейся ситуации, на сотрудничество с единственной державой, не только способной противостоять «красной чуме», но и открыто заявившей о своем твердом намерении сделать это на практике. Немцы были готовы предоставить коллаборационистам возможность сражаться против «красного зверя» с оружием в руках. Но и работа на предприятиях германской оборонной промышленности могла рассматриваться в качестве весомого вклада в борьбу за уничтожение коммунизма. Военное, экономическое и пропагандистское сотрудничество с Третьим рейхом находило убедительное обоснование (или правдоподобное алиби) в общем «образе врага».

         Поэтому на всех территориях стран Европы, оккупированных войсками Третьего рейха, после германского нападения на Советский Союз летом 1941 года, множество местных жителей безо всякого принуждения, добровольно пошло на сотрудничество с оккупантами. Даже славянское население Сербии удалось склонить к сотрудничеству с оккупационными властями тем аргументом, что немцы борьются с главным врагом всех христиан – «безбожным большевизмом».

8) Когда вермахт 22 июня 1941 года перешел германо-советскую границу, в многонациональном «содружестве народов», которое коммунистическое руководство на протяжении 24 предыдущих лет пыталось спаять стальными узами «единственно верного марксистско-ленинско-сталинского учения», сразу же стали появляться глубокие трещины. Победы вермахта над Красной армией пробудили во многих «братских народах» СССР воспоминания о своей прежней независимости и надежды на ее восстановление.

        Поэтому немецкие войска нередко встречали в 1941 году с хлебом-солью и крестами, как освободителей (причем не только в Прибалтике, казачьих областях и на Украине). Десятки и сотни тысяч представителей разных народов Советского Союза добровольно сражались на немецкой стороне против Красной армии. Одни из них при этом надеялись добиться национальной автономии, другие – нет, но все были едины в желании свергнуть с немецкой помощью безбожное коммунистическое иго.

        В то же время многие современники событий указывали, что стремление этих людей бороться с большевизмом отнюдь не делало их убежденными сторонниками нацистской или фашистской идеологии. Так, Пауль Гауссер в своих воспоминаниях о Ваффен СС, подчеркивал, что: «В одном юнкерском училище СС эстонские офицеры категорически заявляли, что они являются не «национал-социалистами», а «антибольшевиками».

9) Хотя устами Гитлера и его ближайшего окружения за все годы войны так и не было высказано четко сформулированных планов послевоенного устройства Европы («нового порядка»), в различных ведомствах Третьего рейха (в том числе, и в Главном Управлении СС) разрабатывались соответствующие проекты. Наибольшим распространением среди эсэсовских функционеров пользовалось представление о создании «Великогерманской Державы», простирающейся «от Шпицбергена до Альп». При этом не существовало однозначных представлений о месте, предназначенном в этой Державе ненемецким и, если смотреть еще шире, негерманским народам – например, французам, или народам стран, связанных с Третьим рейхом военным союзом – Финляндии, Венгрии, Румынии, Словакии - и Болгарии (входившей в Трехсторонний пакт и даже объявившей, вслед за Германией, войну Англии и США).

        Народы, желавшие играть какую-либо роль в этой будущей Великогерманской Державе, стремились улучшить свое будущее положение путем усиленного сотрудничества с Германией и военной помощи вермахту и Ваффен СС. Они полагали, что их вклад в «защиту общеевропейского будущего» будет оценен по достоинству. Во Франции, где существовало сразу несколько конкурирующих между собой фашистских партий и движений, многие с непониманием относились к выжидательной позиции, занятой «вишистским» правительством маршала Петэна. Они обвиняли Петэна в том, что его сдержанность в поддержке военных усилий Третьего рейха неминуемо приведет к ухудшению отношений с победоносной Германией после войны. Тем интенсивнее эти люди стремились добиться, путем усиленного коллаборационизма, благосклонности Гитлера и его окружения.

10) Поскольку Германская империя в будущем должна была превратиться в автаркию (то есть державу, абсолютно независимую в экономическом отношении от внешнего мира), и в то же время не обладала запасами полезных ископаемых (кроме калия и угля), странам, богатым полезными ископаемыми, предоставлялся шанс «довести до ума» властей Третьего рейха свою важность для Германии в экономическом отношении и подтвердить ее на деле реальными поставками сырья. Еще до начала Второй мировой эти страны (в первую очередь – балканские государства, но также Финляндия и Швеция), в соответствии с законами Новой Системы, разработанными Президентом Германского Имперского банка Ялмаром Шахтом, поставили свою экономику в полную зависимость от Германии.

        Они получали от Третьего рейха, по правилам клиринговой торговли, столько же, сколько сами поставили Германии. Постоянный рост героманских требований в ходе войны со временем привел к опустошению сырьевых запасов этих стран. Однако зависимость экономики Третьего рейха от поставок сырья из этих стран был, в их глазах, наглядным свидетельством зависимости от них самого Третьего рейха. Это давало политическим деятелям стран-поставщиков сырья надежду на использование экономической зависимости Германии от их поставок на благо своих наций в рамках будущей «новой Европы».

11) По условиям Версальского договора Германия лишилась всех своих колоний. Последние были, в соответствии с мандатом Лиги Наций, переданы «в управление» странам-победительницам. Таким образом, эти страны (в первую очередь – Франция и Великобритания) расширили свои колониальные владения. С началом Второй мировой войны широкие слои туземного населения этих колоний (в особенности – национальная интеллигенция) стали связывать с ожидаемой ими победой Германии освобождения от пут британского или французского колониализма.

        Все попытки этих коренных народов собственными силами освободиться от колониальной зависимости во время войны, оказались безуспешными. Страны Оси не смогли оказать им эффективной помощи. Народное восстание в Ираке было подавлено английскими войсками. Призывы Великого Муфтия Иерусалимского Хаджи Амина Мухаммеда аль-Хусейни к арабам и Субхаса Чандры Боса к индийцам восстать против английских колониалистов также не вызвали антиколониальных революций. Однако они в немалой степени способствовали началу процесса деколониализации, в связи с ослаблением европейских колониальных держав в ходе Второй мировой войны.

        В данной связи нам представляется необходимым отметить, что симпатии к Третьему рейху Адольфа Гитлера были широко распространены даже в таких традиционно нейтральных странах, как, например, Швеция. Как это ни покажется кому-то странным, но в нейтральном Шведском королевстве, начиная с 1935 года, применялись германские Нюрнбергские расовые законы. Так, германский эмигрант Матиас Раппс сравнительно недавно сообщил корреспонденту шведской газете «Дагенс Нюхетер» об истории с воих родителей-политэмигрантов, выходцев из Германии, нашедших убежище в Швеции в 1935 г. Мать Раппса была «арийкой», отец - евреем (иудеем). Познакомившись в Швеции, они решили пожениться. Однако шведские власти воспротивились их намерению, так что им пришлось зарегистрировать брак в Великобритании. Шведские власти отказывались признать заключенный родителями Раппса в Англии брак вплоть до капитуляции национал-социалистической Германии в 1945 году.

        В подобных случаях шведские власти ссылались на обязательство Швеции соблюдать семейно-брачное право третьих стран, взятое ею на себя при подписании международной Гаагской конвенции 1902 года. Смысл тогдашнего германского расового законодательства был совершенно ясным. Принятый в 1935 году Закон об охране немецкой крови и немецкой чести категорически запрещал браки между евреями и подданными немецкой или близкой ей крови. В этом смысле семья Раппсов отнюдь не являлась уникальной. Шведский ученый Андерс Ярлерт из Центра по изучению богословия и религий Лундского университета, специалист по применению расовых законов в Швеции в 1937-1947 годах (то есть даже через 2 года после капитуляции гитлеровской Германии!), приводит множество аналогичных случаев.

        В 2001 году шведское правительство выделило 29 миллионов крон (3,05 миллионов евро) на финансирование целого ряда научных проектов, призванных пролить свет на отношения между Швецией и национал-социалистической Германией. Историк Клас Амарк, профессор Стокгольмского университета и координатор упомянутых выше проектов, указал на факты широчайшего шведско-германского сотрудничества, объясняемого им вставшей перед Швецией моральной дилеммой, порожденной политикой нейтралитета.

        Шведский коллаборационизм принимал самые разнообразные формы. Так, в трудах Андерса Ярлерта было показано, как шведской (лютеранской) церкви и министерству иностранных дел Швеции удалось поставить барьер на пути смешанных браков между евреями и арийцами даже в самой Швеции! По утверждениям ученого. Швеция пошла гораздо дальше других стран (не считая страны-союзницы Третьего рейха) в деле применения расовых законов, обязав шведских подданных, желавших сочетаться браком с подданными Германии, представлять заявления о том, что не только их родители, но также их деды и бабки - не еврейского происхождения! Андерс Ярлерт обнаружил в шведских архивах 430 таких заявлений, хранящихся в них по сей день, отметив, что вопреки расхожему мнению, шведы, похоже, против этого не протестовали. Хотя некоторые священнослужители пытались возражать, количество оппозиционеров среди шведских лютеранских пасторов, судя по всему, было почти равным нулю.

        Мало того! Стремясь умилостивить Берлин, Швеция в годы Европейской Гражданской войны возвращала Германии военнослужащих, дезертировавших из рядов германских войск, пересекавших шведскую границу. По распоряжению шведского министра по социальным вопросам и его статс-секретаря (оба были социал-демократами!), этих дезертиров высылали в Норвегию, оккупированную германскими войсками. Противникам германского национал-социалистического режима, бежавшим в Швецию, запрещали заниматься политической деятельностью и антигитлеровской пропагандой. Нарушавших этот запрет нередко заключали в особые лагеря для интернированныъх лиц. Шведская пресса отказывалась печатать материалы, могущие вызвать негативную реакцию Берлина. А некоторые владельцы шведских предприятий даже согласились на требование Германии уволить своих работников, исповедовавших иудаизм. Все это говорит о симпатиях к Третьему рейху. широко распространенных даже в нейтральных странах.    
       
       Обергруппенфюрер СС Феликс Штейнер, первый командир дивизии Ваффен СС «Викинг», писал в своих военных мемуарах «Такие же солдаты, как другие» («Солдаты как все»), что «все эти психологические факторы (см. 11 пунктов, перечисленные нами выше - В.А.), в сочетании с озабоченностью судьбами своих стран после войны, побудили часть молодежи (покоренных нацистами стран - В.А.) принять решение о вступлении добровольцами в германский вермахт». Касательно самих добровольцев он писал: «На них произвели огромное впечатление безупречная дисциплина германских войск, что привело их к выводам, немаловажным для немцев». В ходе послевоенных Нюрнбергских процессов бывший эсэсовец Бриль (имевший до войны чин рядового), служивший в 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», а затем в Эргенцунгсамт - управлении, занимавшемся пополнением рядов Ваффен СС за счет молодых добровольцев -, подчеркивал:

       «На моем призывном пункте мне приходилось разбирать тысячи заявлений добровольцев о вступлении в Ваффен СС. Могу со всей ответственностью заявить, что, по крайней мере, до 1939 года основной причиной к вступлению в ряды СС было восторженное отношение молодежи к СС, желание принадлежать к отборному отряду нации. Молодые призывники стремились проходить военную службу в современном, чистом, элитном формировании».



       4.Долг перед расой


       И, как птиц приморских стая,
       Много панцырного люду,
       И грохоча, и блистая,
       К ним примкнулось отовсюду.

       Граф А.К. Толстой. Боривой.


       Но это была лишь половина правды. Полная правда заключалась в том, что немаловажную роль для многих добровольцев играли материальные условия и преимущества, связанные со службой в рядах СС. Жалованье, пищевое и вещевое довольствие для иностранных добровольцев не отличались от тех, которые получали эсэсовцы-немцы. В случае победы Третьего рейха и союзных с ним держав в войне перед иностранцами, оплативших эту победу ценой собственной крови, пролитой на полях сражений «за фюрера и рейх», открывались заманчивые перспективы на «гражданке» и даже возможность получить земельные наделы на Востоке. Уже это создавало достаточную мотивацию для многих иностранных добровольцев СС.

       С учетом же идеологического компонента, особенно важного для тех из них, кто был озабочен судьбами белой расы, арийских народов, борьбой с «мировым коммунизмом» и «мировым еврейством» и даже «желтой опасностью» (рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер лелеял планы создания пояса военных поселений - в первую очередь из числа отслуживших ветеранов Ваффен СС - вдоль Урала, с тем, чтобы иметь к 2020 году «оборонительный вал, населенный 500 миллионами германцев, готовых во всеоружии натиск желтой расы из Китая и Монголии через Сибирь»; он твердо верил в абсолютную реальность японских планов создания «Великой Восточно-Азиатской сферы совместного процветания» и полагал, что, собрав «восемь углов под одной крышей», не в меру пассионарные «сыны Ямато» не остановятся на достигнутом - по сценарию, прозорливо описанному Гербертом Уэллсом в его мрачном романе-пророчестве «Война в воздухе») служба в рядах Ваффен СС становилась для многих делом совести и убеждений, поскольку «долг перед расой» был для них выше долга перед собственной нацией.

       С немецкой точки зрения возможность резкого наращивания численности Ваффен СС за счет притока иностранных добровольцев означало значительное облегчение военных усилий рейха. Огромная нехватка персонала в частях СС объяснялась, в частности, постоянным соперничеством с германским вермахтом, стремившимся удержать по возможности всех призывников-«рейхсдейчей» (а после присоединения к Рейху территорий, населенных этническими немцами, например, Судетской области - также и этих «фольксдейчей»; австрийцы считались не «этническими», а полноправными «имперскими немцами»). По мере приближения мировой войны руководство СС было вынуждено искать источники живой силы для формирования - вопреки постоянным препонам, чинившимся Верховным Командованием Вермахта (ОКВ) ! - собственных новых полевых дивизий. По всем этим причинам готовность значительной части молодежи оккупированных стран к вступлению в ряды «зеленых СС» немцы могли только приветствовать. Генрих Гиммлер имел все основания быть довольным. В своем обращении к высшему командному составу своих войск в Позене (Познани) 4 октября 1943 года рейхсфюрер СС подчеркнул, что считает быстрый численный рост Ваффен СС «просто фантастическим» и проходящим с «поистине умопомрачительной скоростью».

       Показатели численного роста Ваффен СС, приведенные Гиммлером на совещании в Позене, говорили сами за себя. Еще в 1939 году Ваффен СС (тогда они официально именовались еще «частями СС особого назначения», а несколько позднее - «дивизией СС особого назначения»), по словам рейхсфюрера, «состояли всего-навсего из нескольких полков, охранных частей», силою не более 8000-9000 штыков, то есть, не дотягивали по численности «даже до дивизии». К началу Второй мировой войны их численность возросла до 25 000-28 000 штыков. Но к началу второго года войны фронтовые части СС уже достигли численности более чем 150 000 человек. Ныне же, продолжал Гиммлер, численность Ваффен СС выросла в шесть раз и они превратились в «четвертый вид вооруженных сил» германской армии, наряду с тремя другими видами вооруженных сил (вермахта): сухопутными силами («Геер»), военно-морским флотом («Кригсмарине») и военно-воздушными силами («Люфтваффе»).
       

       
       5.Стремительный численный рост


       Плещут весла, блещут брони,
       Топоры звенят стальные,
       И, как бешеные кони,
       Ржут волынки боевые.

       Граф А.К. Толстой. Боривой.


       В 1940 году командование вермахта было вынуждено смириться с фактом существования четырех полноценных дивизий Ваффен СС. Данная книга посвящена истории 5-й по счету эсэсовской дивизии - дивизии Ваффен СС «Викинг», cкомплектованной не только из «рейхсдейчей» и «фольксдейчей», но и фламандскиx, валлонскиx, голландскиx, датскиx, норвежскиx, финскиx, украинских и даже, как мы увидим далее - русских добровольцeв.

       На первоначальном этапе своего существования все эти позднейшие дивизии представляли собой отдельные батальоны в составе «частей СС особого назначения (СС-Ферфюгунгструппе, СС-ФТ)», составивших костяк будущих Ваффен СС. Постепенно они были преобразованы из батальонов в полки, в том числе полк «Германия», включенный со временем в состав дивизии СС «Викинг». Состав западноевропейских, или, «германских СС («Германише CC)», как их именовали официально, в отличие от собственно «немецких СС» - «частей СС общего назначения («Альгемейне СС)», охранных частей «Мертвая голова (Тотенкопффербенде)» и четырех состоявших из немцев-«рейхсдейчей» дивизий Ваффен СС («Лейбштандарт  СС Адольфа Гитлера», «Рейх, «Мертвая голова» и «Полицейской» дивизии СС) - был описан американским историком Джорджем Г. Cтейном в его книге «Ваффен СС» следующим образом:

       «...около 50 000 голландцев (составлявших самый многочисленный контингент); 40 000 эсэсовцев из Бельгии, из которых примерно половину составляли фламандцы, а другую половину - валлоны; 20 000 (добровольцев - В.А.) из Франции, примерно по 6000 из Дании и Норвегии. Еще 1200 добровольцев были родом из таких стран, как Швейцария, Швеция и Люксембург. Численность добровольцев из Финляндии, последними по времени вступивших в ряды Ваффен СС, по одним данным, составляла не более 1000 человек, хотя по другим превышала эту цифру».

       Численный рост проходил очень быстро, в особенности с учетом того обстоятельства, что в первые годы «Веймарской республики» гитлеровский «Шуцштаффель» («эскадрилья прикрытия» или «охранные отряды» - как кому больше нравится) состоял, как мы помним, из горстки уличных бойцов, значение которой неизмеримо возросло лишь после разгрома верхушки СА в «Ночь Длинных Ножей» летом 1934 года.

 

       6.«Туманные нордические грезы»
 

       Гомеровский герой, предающийся приступам
       горя - примитивен, а держащий себя в узде викинг -
       культурный человек.

       Эрнст Крик. Формирование человека.
 
       
       В черной форме «Шуцштаффеля» Генрих Гиммлер, как уже указывалось нами выше, видел символ древнегерманских доблестей. Выбор названия «Викинг» для новой дивизии СС был связан для него с романтикой сумрачной прародины германцев, о «чьи скалы грозные дробятся с ревом волны», древних северных героев и таинственных рун. И в этом Гиммлер не был одинок. В Третьем рейхе существовал форменный культ «нордического человека» и, в частности, викинга. Так, ведущий идеолог НСДАП, ректор Гейдельбергского университета Эрнст Крик писал о викингах в своем фундаментальном философском труде «Формирование человека»:

       «Само северное крестьянство было воинственным, и воинские ценности определяли его образ жизни. Из этой среды выделились профессиональные воины. Их высшей ценностью была честь: это слово чаще всего встречается в сагах. С этим связана и вера в Судьбу, которой никто не может избежать. Героический фатализм опредедлял даже построение речи.

       Этому светлому северному миру вполне соответствует его высокая поэзия».

       Но, в то же время, далеко не все в исторических викингах раннего Средневековья удовлетворяло Гиммлера и других высших чинов «Шуцштаффеля», мечтавших возродить викингов в ХХ веке на новой основе. Так, тот же штурмбанфюрер Крик писал в «Формировании человека», что «...героическая эпоха викингов являет собой картину бессмысленной растраты благородной крови. Такова вековая трагедия германского субъективизма со времен Арминия до мировой войны. Побеждая низшие расы, германцы придают им новые жизненные силы».
 
       И далее: «У северных германских народов было сильно чувство кровного родства, но у них не было прочной политической организации. Средством основания государств стали дружины. В сущности, исландские княжества были созданы оседлыми дружинами так же, как норманнские государства в Новогороде и Киеве, у устья Сены и в Италии.

       В дружинах тоже царил субъективизм, не было твердого порядка. Надо всем возвышалась отдельная личность. Так было даже в Исландии, когда самые упрямые, нопокорные норвежцы бежали от короля Гаральда Прекрасноволосого. В начале исландской истории стояли могучие анархисты и сами себе господа, вроде скальда Эгиля. Они являли собой идеальный тип своего народа. Состязание сторон в суде, состязания поэтов - все это были разновидности воинского единоборства...

       Но закон чести не объединял сынов Севера высшее целое. И честь была субъективной личной честью. Только там, где короли подчинили себе свободное крестьянство, развилось понятие объективной сословной чести».
 
       Совершенно ясно, что Гиммлер и высшие чины его «Черного ордена» нордических мужей не собирались повторять ошибки прежних, средневековых викингов. Им нужна была новая «гридь», новая дружина, но сплоченная чувством не личной, а коллективной, объективной сословной чести (заключающейся - в соответствии с девизом СС, выгравированных на лезвии каждого эсэсовского кинжала, в непоколебимой верности вождю) и объединенная в высшее целое - новое сословие, новую расу, которая бы не растворялась в покоренных народах и не растрачивала бы впустую благородную кровь, будучи спаянной жесточайшей корпоративной, орденской дисциплиной.
 
       Уносясь в своих мечтах далеко от охваченного глубочайшим духовным кризисом, прогнившего, дегенерировавшего современного мира, находящегося во власти «красного коммунистического» и «золотого иудейского» Интернационалов, в туманные дали воображаемого будущего, Гиммлер мечтал о наступлении дня, когда в СС будут зачислены миллионы зарубежных немцев, включая граждан США немецкого происхождения!

       В то же время он не смешивал свои расово-идеологические установки с планами укрепления собственного господства. Он понимал, что до поры-до времени ему придется делить власть с фюрером, который рассматривал СС прежде всего как свою частную армию и как персональные полицейские силы. Это полностью соответствовало положениям Организационной книги НСДАП - сборника нормативных документов по вопросам организации национал-социалистической партии - согласно которой «важнейшей задачей и первейшим долгом СС является охрана фюрера».

       Однако рейхсфюрер «Шуцштаффеля» не преминул вычитать в тексте «Организационной книги» также следующие слова: «По заданию фюрера круг задач СС был распространен и на охрану внешней безопасности Державы». Никаких более точных и подробных определений «внешней безопасности» в «Организационной книге» не содержалось, однако, невзирая на туманность и расплывчатость формулировок, Гиммлер усмотрел в них указание на возможность решения его «черным войском» в дальнейшем и чисто военных задач. Да и сам Гитлер еще в 1934 году подчеркнул, что в ходе будущих войн непременно возникнет необходимость «нашим СС и полиция, в составе собственных отдельных формирований, показать себя на фронте, подобно армии, и принести собственную кровь в жертву на алтарь Отечества», как и всем другим видам вооруженных сил Третьего рейха.



       7.Условия зачисления


       У человекообразных обезьян голубых глаз не бывает.

       Людвик Крживицкий.


       Для ветеранов СС, так называемых «старых бойцов», или «старых борцов» (вступивших в «Шуцштаффель» до прихода Гитлера к власти) возможности карьерного роста были обусловлены, прежде всего, той ролью, которую им довелось сыграть в ходе разгрома верхушки СА в июне 1934 года. 14 декабря 1934 года «Лейбштандарт Адольфа Гитлера» был включен в начавшие формироваться «части СС особого назначения (СС-Ферфюгунгструппен, СС-ФТ)», создание которых было поручено ветерану Великой войны, бышему полицейскому офицеру и начальнику Службы безопасности (СД) в Высшем руководстве СС Паулю Шарфе. По состоянию на март 1936 года в составе «СС-Ферфюгунгструппе(н)» числились:

1)«Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» (сформированный 1 января 1934 года в Берлине);

2)Штандарт СС «Дейчланд» в составе:

       1-го штурмбанна (сформированного 1 октября 1934 года в Мюнхене),

       2-го штурмбанна (сформированного 1 января 1935 года в Дахау),

       3-го штурмбанна (сформированного 1 октября 1934 года в Элльвангене);

3) 2-й штандарт СС «Германия» в составе:

       1-го штурмбанна (сформированного 1 января 1935 года в Веделе, Гамбург, и Висмаре,
       Унна),

       2-го штурмбанна (сформированного 1 февраля 1935 года в Арольсене);

       3-го штурмбанна (сформированного 1 февраля 1935 года в Вольтердингене).

4) Штурмбанн связи СС (сформированный в берлинском пригороде Адлерсгоф в период
       с 1 декабря 1934 по 1 февраля 1935 года);

5) Саперный (пионерный) штурмбанн СС (сформированный в период с 1 декабря 1934
       по 1 февраля 1935 года в Лейсниге);

6) Юнкерские училища СС в городах Брауншвейге и Бад-Тёльце.
       
       Этих сил было ничтожно мало даже по сравнению со стотысячным рейхсвером веймарской эпохи военного бессилия поверженной Версалем Германской империи, не говоря уже о вермахте, численный рост которого был начат по указанию Гитлера - вопреки ограничениям Версальского договора. Фюрер торжественно объявил в рейхстаге о восстановлении в Германии всеобщей воинской обязанности. Одновременно фюрер обещал ввести в «частях СС особого назначения» наилучший из возможных уровень военной подготовки. Паулю Гауссеру, Феликсу Штейнеру и барону Кассиусу фон Монтиньи, как опытным армейским офицерам, успешно сочетавшим прошедшие испытания временем традиции старой прусско-германской школы с новаторским духом и опытом, приобретенным в составе ударных и штурмовых отрядов в окопах Великой войны, было поручено претворить это политическое задание фюрера и партии в жизнь.

       1 октября 1936 года в составе Главного управления СС была сформирована Инспекция СС-ФТ во главе с Паулем Гауссером в должности Инспектора частей СС особого назначения (СС-ФТ) и в чине бригадефюрера СС (генерал-майора). Пауль Гауссер, которого многие сослуживцы по рейхсверу считали, при всех его положительных качествах, «кондотьером» - то есть честолюбивым карьеристом в погонах, готовым служить кому угодно, лишь бы иметь возможность для реализации своих идей «армии нового типа», ни в коей мере не разделял тогдашних расовых фантазий Генриха Гиммлера - как бы предвидя, что и «черному иезуиту» придется в недалеком будущем отказаться от своих «туманных нордических грез» (по выражению Отто Скорцени).

      Единственной целью «папаши Гауссера» (как его прозвали подчиненные) было создание высокопрофессиональных войск, способных к эффективной обороне нового германского государства, независимо от цвета глаз солдат и от наличия у них запломбированных зубов. После четырех лет, проведенных в горниле Великой войны, Гауссер демобилизовался из рейхсвера в чине генерал-лейтенанта всего за год до прихода Гитлера к власти. Первоначально Гауссер думал всецело посвятить себя военной подготовке штурмовиков СА (и даже получил чин штандартенфюрера СА), но, счастливо пережив «кровавую баню», устроенную руководству СА в «Ночь Длинных Ножей» поспешил перейти в состав победоносного «Шуцштаффеля» (где незамедлительно получил чин штандартенфюрера СС). Именно после «Ночи Длинных Ножей» СС были объявлены (самим Адольфом Гитлером 30 июля 1934 года) самостоятельной организацией в составе НСДАП, подчиненной не начальнику штаба СА (как ранее), а Верховному руководителю СА (которым являлся сам фюрер), а Генрих Гиммлер получил тот же ранг, что и начальник штаба СА - рехслейтера в системе Имперского руководства НСДАП. В 1936 году рейхсфюрер СС, неуклонно концентрировавший в своих руках как можно больше властных полномочий, стал также шефом германской полиции.

       Когда военная подготовка волонтеров СС-ФТ шла уже полным ходом, в нее активно включился штурмбаннфюрер СС (майор) Феликс Штейнер, харизматическая личность, отличившийся в качестве артиллерийского офицера в годы Великой войны. После прихода национал-социалистов к власти Штейнер, подобно Гауссеру, решил не упускать предоставившихся ему возможностей карьерного роста и претворения в жизнь своих идей военного строительства. Демобилизовавшийся из армии в чине полковника и перешедший в состав СС, Штейнер не собирался мириться с наличием у Германии вооруженных сил, пригодных только для подавления внутренних беспорядков и сдерживания подрывных элементов. Согласно его собственным воспоминаниям, он принадлежал к числу тех, кто был одержим горячим стремлением полевых войск совершенно нового типа. Создавая их, мы надеялись внести вклад в безопасность Германии от любой угрозы, исходящей извне.

       Как это ни покажется странным, но, по убеждению Пауля Гауссера, главным препятствием на пути к достижению этой цели был не кто иной, как «черный иезуит» Генрих Гиммлер, представлявший собой, по (сформулированному уже после войны!) мнению Гауссера, невзирая на свои «нордические фантазии», законченный тип крайне приземленного полицейского бюрократа, не имевшего никакого представления о военном деле и совершенно не разбиравшегося в каких бы то ни было военных вопросах (в какой мере мнение Гауссера о Гиммлере, сформулированное - подчеркнем это еще раз! - уже после войны, с оглядкой на необходимость «политкорректного» похода к оценке событий недавнего прошлого, соответствовало действительности - это другой вопрос, в чем мы еще убедимся по ходу дальнейшего повествования).

       Тем не менее, самая незначительная мера, принятая в области военного обучения и вызвавшая, в силу тех или иных причин, недовольство или неодобрение рейхсфюрера СС, могла повлечь за собой крайне нежелательные, а то и опасные последствия. Поэтому как Гауссер, так и Штейнер очень скоро осознали необходимость учитывать при осуществлении своих планов те или иные расовые предубеждения и предрассудки «черного иезуита». Так возраст, всякого добровольца, изъявившего желание служить Отечеству в рядах СС-ФТ - естественно, в зависимости от военной специальности - должен был колебаться в пределах 17-22 лет. Добровольцы старше 22 лет зачислялись в ряды СС-ФТ лишь в виде исключения. Каждый подобный случай являлся предметом отдельного, особого рассмотрения.

       Кандидаты (беверберы и анвертеры) должны были соответствовать строжайшим критериям в плане физического развития, обладать «внешним видом, приемлемым с политической точки зрения» (предпочтительным считался «нордический» тип сероглазого или голубоглазого блондина), и документальным подтверждением своего арийского (нееврейского - В.А.) происхождения начиная с 1800 года (для нижних чинов) и начиная с 1756 (а то и с 1750 года), если речь шла о кандидатах на замещение фюрерских (офицерских) должностей.



       8.Мечты о безраздельной власти
       
       
       Достиг я высшей власти.

       А.С. Пушкин. Борис Годунов.


       Разумеется, такую роскошь, как возню с церковными книгами и актами записи гражданского состояния в целях подтверждения арийского происхождения беверберов и анвертеров командование Ваффен СС могло себе позволить только в мирное время. С началом войны, ознаменовавшимся потерями на фронте (разумеется, не столь тяжелыми в период войны в Польше, на Западе и на Балканах, как в последующий период боевых действий на Восточном фронте, но, тем не менее, достаточно ощутимыми) и невосполнимой убылью живой силы, критерии отбора в СС-ФТ (переименованные впоследствии в Ваффен СС) незамедлительно стали менее строгими, а вскоре оказались и вообще отмененными (по крайней мере, на практике). Сказанное относится и к отбору так называемых «германских» (северо-и западноевропейских) иностранных добровольцев, для которых критерий минимального роста был снижен до 1, 65 метров.

        Требование к чистоте арийского происхождения стало ограничиваться необходимостью подтверждения нееврейского происхождения двух предшествующих поколений. Но даже это требование не предъявлялось при зачислении в Ваффен СС добровольцев-контрактников из некоторых стран, служивших строго определенный срок по контракту - надо думать, к немалому облегчению этих чаще всего совсем зеленых волонтеров, идеализм которых позднее нередко развеивался при столкновении с суровой действительностью войны на Восточном фронте.

       Впрочем, в одном отношении цели Штейнера и Гиммлера полностью совпадали. Создание СС-ФТ (Ваффен СС) давало им возможность продемонстрировать фюреру, что СС ни в чем не уступит германскому вермахту, находящемуся всецело под контролем армейских консерваторов и реакционеров, а возможно, и превзойдет его во всех отношениях. Именно под этим углом зрения неудержимо продолжалось привлечение добровольцев в ряды создаваемого нового, отборного рода войск. В Германии, переживавшей в период «Веймарской республики» огромные экономические трудности, вопросы обеспечения занятости и восстановления униженного национального достоинства имели первостепенное значение. Именно этими причинами объяснялся быстрый численный рост частей СС, не превышавших по численности, до 1936 года, нескольких разбросанных по всей Германии батальонов.

       Их костяк составляли отчаянные сорвиголовы, преимущественно бывшие офицеры и унтер-офицеры - фронтовики времен Великой войны (нередко выслужившиеся из рядовых), которым было больше некуда идти (какой-либо гражданской профессии они по возрасту до начала Великой войны получить не успели, а в веймарской стотысячной «армии мирного времени», вскоре изменившей свое название на более безобидное «рейхсвер», чтобы исключить даже намек на то, что у побежденной Германии имеется собственная армия! - не требовалось столько офицеров и унтер-офицеров), искатели приключений из состава распущенных белых добровольческих корпусов, бывшие полицейские и т.п. Этот разношерстный и часто трудновоспитуемый человеческий материал Пауль Гауссер и Феликс Штейнер с великим трудом сколотили в единое целое, из которого сформировали фюрерские (офицерские) и унтерфюрерские (унтер-офицерские) кадры будущих «частей СС особого назначения».

       17 августа 1938 года «части СС особого назначения» были в оперативном отношении подчинены командованию германского вермахта. К этому времени в состав СС-ФТ входили следующие части и подразделения:

       1) «Лейбштандарт Адольфа Гитлера» (Берлин-Лихтерфельде);

       2) Штандарт СС «Дейчланд» (Мюнхен-Фрейманказерне);

       3) Штандарт СС «Германия» (Гамбург-Ведель, Арольсен, Рудольфцелль);

       4) Штандарт СС «Дер Фюрер» (Вена, Грац, Клагенфурт);

       5) 2 штурмбанна стрелков-мотоциклистов («крадшютцен») со штабом
       штандарта;

       6) Противотанковый отряд (Эльванген);

       7) Штурмбанн связи (Унна, близ Нюрнберга);

       8) Саперный (пионерный) штурмбанн (Дрезден);

       9) Санитарный (медицинский) отряд (батальон).

       10) Минометная рота.

       В дополнение к этим частям летом 1939 года в составе СС-ФТ был сформирован также артиллерийский штандарт (полк) СС.

       С этого момента служба в частях СС-ФТ начала приравниваться к службе в рядах германского вермахта. Для рядового состава срок службы составлял 4 года, для унтерфюрерского (унтер-офицерского) состава - 12 лет, для фюрерского (офицерского) состава - 25 лет. Приказом от 18 мая 1939 года была сформирована первая дивизия СС-ФТ (дивизия СС «Ферфюгунгструппе», или просто «СС-Ферфюгунгсдивизион»), в скором времени переименованная во 2-ю дивизию СС «Рейх» (с 1943 года - «Дас Рейх»). Хотя и первая по времени формирования, она не получила первого номера, который Адольф Гитлер приберегал для своего любимой «преторианской гвардии» - «Лейбштандарта» (в связи с предъявлявшимися именно к чинам «Лейбштандарта» повышенными требованиями «нордической внешности» и «чистоты арийской крови» фюреру пришлось довольно долго ждать, пока «Лейбштандарт» наберет штатную численность дивизии военного времени).

       Но, несмотря на отданный приказ о формировании первой дивизии СС-ФТ, завистливо-ревнивое командование вермахта настояло на том, чтобы это первое соединение «зеленых СС» не действовало как единое целое, а входившие в его состав эсэсовские части и подразделения были приданы различным соединениям вермахта, готовившегося к вторжению в Польшу.

       В результате сложных «подковерных игр» между Верховным Командованием Вермахта (ОКВ) и Инспекцией СС-ФТ, с подключением всевозможных инстанций, к моменту начала Германо-польской войны 1 сентября 1939 года части дивизии СС-ФТ, переброшенные морским путем в Восточную Пруссию, были сведены в боевые группы численностью не более полка, действовавшие против поляков в составе частей и подразделений германского вермахта, под верховным командованием «консервативных» армейских генералов «старой школы». И лишь после начала вторжения германских войск в Западную Европу (в период с 10 по 20 мая 1940 года) Генрих Гиммлер перехватил инициативу у командования вермахта. В отличие от тех, кто занимался практическими вопросами ведения войны с противниками Третьего рейха на полях сражений и вопросами военного строительства, «черный иезуит» по-прежнему предавался своим «нордическим мечтаниям», стремясь прежде всего включить в состав СС - «однородного, сплоченного боевого отряда, объединенного единым мировоззрением, бойцы которого отбираются из лучших представителей человечества арийского происхождения» - как можно больше (а по возможности - всех) носителей «чистой нордической крови» со всей Европы, «чтобы никогда больше люди германской крови не сражались против Германии».

       Находясь полностью во власти этих представлений, стремясь преодолеть раз навсегда «трагедию германского субъективизма со времен Арминия» (столь мучавшую Эрнста Крика) и закрепить власть арийцев над миром на все времена, Гиммлер планировал создать отдельное от Третьего рейха, не немецкое, а германское государство «Бургундию», включающее в себя Нидерланды, Бельгию и северо-восточную Франции. Своей виртуальной Бургундии «черный иезуит» отводил роль «бастиона белого арийского Христианства», предназначением которого являлась оборона собственно Германии от натиска «международного скопища недочеловеков». Безраздельной властью в «Бургундии» должны были пользоваться СС (а не фюрер и имперский канцлер Третьего рейха Адольф Гитлер и не его партия НСДАП). Ради осуществления этой мечты Гмиммлер потребовал формирования «частей СС общего назначения» из числа «арийцев нордической крови», проживавших на завоеванных армиями Третьего рейха территориях Фландрии (части Бельгии, заселенной германоязычными фламандцами), Нидерландов (Голландии) и Норвегии.

       Гиммлер отдал соответствующий приказ уже известному нам группенфюреру СС Готтлобу-Христиану Бергеру, хитрому и обладавшему большим даром убеждения швабу (потомком древних свевов, по прозвищу «Швабский герцог»), возглавлявшему Главное управление СС. В ведение Бергера, как мы знаем, входил широчайший круг правовых, административных и кадровых вопросов. Он считался также видным специалистом в области рапсовой селекции кандидатов в СС. Гиммлер поручил ему удвоить усилия по вербовке иностранных добровольцев для новой нордической дивизии СС «Викинг». Задача была не из легких.

       Высшие эшелоны командования вермахта - в лучшем случае! - не испытывали особого восторга от перспективы создания «альтернативной армии», не находящейся у них в подчинении, а в худшем - всеми силами противились претворению планов Гиммлера-Бергера в жизнь. Однако решение осталось за Гиммлером, которому посчастливилось занять должность «Имперского комиссара по укреплению германской народности». Получив тем самым необходимые властные полномочия в отношении этнических немцев-«фольксдейчей», проживавших за пределами Третьего рейха, «черный иезуит» имел теперь все возможности для осуществления широчайших и всесторонних контактов, в том числе и в обход обычных военных ограничений в сфере комплектования войск и пополнения их новобранцами, не являвшимися подданными Германской империи.

       На руку Готтлобу-Христиану Бергеру сыграло и то обстоятельство, что многие из этих волонтеров отрицательно относились к идее несения службы в составе германского вермахта, с полным основанием воспринимавшимися ими как армия иностранного государства, оккупировавшего их собственную страну. И с этим вооруженные силы Германского рейха ничего поделать не могли. Со службой же в рядах не немецких, а «европейских» Ваффен СС дело обстояло иначе. Хотя у западных добровольцев Ваффен СС не было ни малейших сомнений относительно того, кому они, в конечном счете, подчиняются. Предельно ясно эту мысль выразил в своем обращении к ним сам рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер:

       «В одном вы можете не сомневаться. В Европе будут только одни СС - Германские СС под командованием рейхсфюрера СС. Вы можете попытаться сопротивляться этому, но мне это безразлично, поскольку мы создадим их в любом случае, хотите вы этого или нет. Мы не требуем от вас отречься от вашего Отечества или совершать какие-либо поступки, которые не сможет совершить гордый парень, обладающий чувством собственного достоинства и любящий свою родную страну. Мы не требуем от вас проявить оппортунизм и стать немцами. Мы требует от вас подчинить ваш национальный идеал более великому - расовому и историческому - идеалу Германской Державы».



       9.Норманнские дружины


       Здесь ряд норманнов удалых,
       Как в масках, в шлемах пудовых,
       С своей тяжелой алебардой...
 
       Аполлон Майков. Клермонтский собор.
       
       
       Первым командиром дивизии «Викинг», которой было суждено стать одной из лучших иностранных дивизий в составе Ваффен СС, был назначен группенфюрер СС (генерал-лейтенант) Феликс Штейнер, командовавший до этого нового назначения полком СС «Дейчланд» (в составе «дивизии СС особого назначения» - будущей 2-й дивизии СС «Рейх»). Первоначально в составе новой «нордической» дивизии числилось всего два недавно сформированных полка СС - «Нордланд» (включавшего в свой состав датчан и норвежцев) и «Вестланд» (состоявший, наряду с немцами, из фламандцев и голландцев). Первоначально новая дивизия Ваффен СС получила название «Германия», но, поскольку уже существовал полк СС «Германия» (входивший в состав другой, чисто немецкой по составу, дивизии СС - «Рейх»), то, во избежание путаницы, было решено переименовать новую дивизию, как нордическую по составу, «со значением» - в «Викинг» (и, вероятнее всего, не без надежды на то, что ее чины будут драться не хуже древних викингов - своих далеких предков).

       В деле формирования полка СС «Нордланд» Генриху Гиммлеру оказал неоценимую помощь верный последователь и пламенный пропагандист идеи единения нордических народов - неоднократно упоминавшийся нами выше норвежец Видкун Квислинг. До войны Квислинг, в юности симпатизировавший социалистическим идеям, друживший со знаменитым полярным исследователем Фритьофом Нансеном и вместе с Нансеном помогавший голодающим в России, охваченной гражданской войной, после всего, увиденного им в большевицком «рабоче-крестьянском раю» и услышанном от своей жены Марии (он был дважды женат на русских женщинах), резко изменил свою политическую ориентацию (то есть - заметно поправел). В свою бытность военным министром в норвежском правительстве Квислинг был награжден Орденом Британской империи, с возведением в почетные командоры этого ордена, и прославился попыткой насильственным путем отнять у Дании Гренландию.

       Обеспокоенный подравной деятельностью агентов Коминтерна в Норвегии, Видкун Квислинг основал по образцу гитлеровской НСДАП свою собственную национал-социалистическую партию «Нашунал Самлинг (НС)», о которой мы уже не раз упоминали в нашей книге, имевшую собственные штурмовые отряды под названием «Гирд» («Риксгирд»). 13 января 1941 года Квислинг в обращении по норвежскому радио призвал норвежцев записываться добровольцами в полк СС «Нордланд», чтобы принять участие в «войне за мир и независимость против мирового деспотизма Англии». Очень скоро число волонтеров превысило 3000 (правда, после того, как первоначально установленная для норвежских добровольцев возрастная «планка» в 25 лет была вскоре поднята до 40). Командиром Легиона «Норвегия» был назначен майор норвежской королевской армии Йорген Бакке.

       Генрих Гиммлер, несмотря на свою вечную занятость, нашел время лично слетать в Осло, чтобы проинспектировать полных энтузиазма норвежских волонтеров и присутствовать на торжественной церемонии их приведения к присяге. Пройдя парадом по Осло, добровольцы-норманны были переброшены в южнегерманскую область Вюртемберг, где, вместе с датскими добровольцами, также включенными в состав полка СС «Нордланд», под опытным руководством гауссеровских и штейнеровских инструкторов усердно занялись военной подготовкой «до седьмого пота», в условиях, приближенных к боевым, как это было принято в Ваффен СС. Не зря говорил Феликс Штейнер: «Больше пота - меньше крови»! Новые рекруты очень скоро поняли, что им еще предстоит многому учиться, по сравнению с чинами других чинов Ваффен СС, уже прошедших боевое крещение в Польше, Западной Европе и на Балканах.

       Тем не менее, в связи с диктовавшейся военной обстановкой острой необходимостью бесперебойного снабжения фронта живой силой, условия службы для нордических волонтеров были не такими строгими, как для их немецких товарищей по оружию. Генрих Гиммлер, желавший, чтобы его подопечные в плане военной подготовки ничем не уступали военнослужащим вермахта, был этим недоволен, но вынужден жертвовать своими крайне амбициозными представлениями о желательном уровне военной подготовки «нордических» чинов Ваффен СС ради удовлетворения реальных потребностей фронта.

       Срок службы «нордических эсэсовцев» был ограничен, по сравнению с обязательным для немцев четырехлетним сроком службы в Ваффен СС, «периодом военных действий». Даже первоначальное требование к росту волонтеров (не ниже 1, 65 метров) было негласно отменено, а текст присяги изменен, с учетом того несомненного факта, что причиной, побуждавшей большинство добровольцев из стран Северной Европы вступать в Ваффен СС, были не их симпатии к национал-социализму, а пламенный национализм и стремление участвовать в разгроме большевизма. «Нордические» добровольцы присягали Адольфу Гитлеру не как «канцлеру Державы» (то есть, не как главе правительства Третьего рейха), а как «вождю германцев» (а не только немцев). В остальном положение «нордических» эсэсовцев ничем не отличалось от положения эсэсовцев из числа «имперских» и «этнических» немцев. Скандинавские волонтеры получали то же самое жалованье и носили ту же самую военную форму, что и служившие вместе с ними в тех же частях Ваффен СС «имперские немцы» (отличаясь от них лишь перечисленными выше национальными эмблемами).

       Первоначально предполагалось, что норвежские легионеры будут воевать в составе германских войск, приданных финской армии. Эта идея пришлась по души и многим представителям германского военного командования, поскольку подпитывала дух скандинавской солидарности, зародившийся во время финско-советской «Зимней войны», в которой финнов против СССР поддерживали части норвежских, датских и шведских добровольцев. Однако Верховное Командование Вермахта отказалось от плана задействовать норвежских легионеров в Финляндии, вследствие недостатка необходимых для их переброски транспортных средств, и, по завершении курса военной подготовке в учебном лагере под Килем, в начале 1942 года перебросило норвежских «викингов» на Ленинградский фронт. 10 марта 1942 года норвежцы в составе смешанной боевой группы («Кампфгруппе»), состоявшей из частей вермахта и Ваффен СС, «прибыли на фронт под Ленинградом с целью высвобождения германских дивизий первого эшелона для контратаки на участке Волховского котла».

 

       10.Идея «Европейской конфедерации» и планы руководства СС

       
       Ситуация, парадоксально напоминающая борьбу
       обергруппенфюрера Готтлоба Бергера, который, будучи
       ответственным за европейские негерманские отряды
       войск СС (Waffen SS), отказался – и не он один – от
       всякого германского преобладания в командовании, а
       также в статусе солдат, унтер-офицеров, офицеров и
       генералов Waffen SS, равно как и от германской
       доктринально-идеологической исключительности в
       разработке послевоенного «нового великоконтиненталь-
       ного европейского послевоенного порядка».
       
       Жан Парвулеско. Путин и евразийская империя.


       Объективно взвешивая факты при серьезном историческом (а не сенсационно-истерическом) подходе к рассмоторению столь сложных вопросов, как история германского национал-социализма и неразрывно связанная с нею история «Шуцштаффеля», невозможно закрывать глаза на то, чаще всего замалчиваемое по сей день обстоятельство, что в рамках официальной политики Третьего рейха - и не где-нибудь, а в самом сердце «Черного Ордена» Генриха Гиммлера! - существовали реформаторские тенденции и движения, стремившиеся противопоставить безраздельным имперским амбициям Адольфа Гитлера (хотя и Гитлер, по воспоминаниям вождя валлонских волонтеров СС Леона Дегреля, был способен к изменению своих взглядов, хотя бы и под воздействием внешних обстоятельств) и безоговорочных последователей фюрера модель единой Европы, свободной как от господства англосаксонской мировой плутократии, так и от поползновений большевизма на власть над всем миром.

       Слепо отрицать наличие этих тенденций движений было бы неверно и безответственно перед лицом истории. Не забывать о них требует от нас верность исторической правде, ибо, как говорили еще древние: «Pereat mundus, vincit veritas!» («Cгибни мир, но соблюдись истина!»). По нашему мнению, это древнеримское изречение вполне соответствует незабвенным словам славнейшего потомка древних викингов - святого благоверного князя Александра Невского: «Не в силе Бог, но в правде!». Если мы будем сознательно закрывать глаза на целые пласты военно-политической истории, это может нанести немалый вред - как современной политике, так и историческому сознанию народов.

       До наших дней дошло немало неопровержимых свидетельств того, что в 1942-1943 годах в высшем руководстве «Шуцштаффеля» в Берлине сложились доктринальные принципы СС, во многом отличные от узко-националистических представлений безраздельного господства Германии в послевоенной Европе, ставившихся во главу угла «коричневым» партийно-номенклатурным окружением Гитлера (в первую очередь – секретарем фюрера Мартином Борманом – ярым противником создания «ненемецких» вспомогательных формирований армий Третьего рейха, и в первую очередь – Русской Освободительной Армии генерала Власова; в то же время именно относительно Мартина Бормана существуют весьма обоснованные подозрения в связях с советской агентурой).

       Что же касается политико-идеологических тезисов Главного управления СС (СС-Гауптамт), то они выражали не узко-немецкую, а общеевропейскую, или великоевропейскую «визионерскую и пророческую линию», ставшую в наше время единственно возможной линией на совместное выживание всех европейских стран и народов в «общеевропейском доме», о котором говорил Михаил Горбачев.

       Согласно современному немецкому историку Герберту Тэге, директору и главному редактору издательства «Аскания», опубликовавшему в издаваемом Робертом Стойкерсом журнале «Вулюар» («Воля») комментарий к книге Ганса Вернера Нейлена «Европа и Третий рейх. Тенденции к единению в германской зоне влияния в 1939-1945 гг.», мозговыми центрами, в которых разрабатывалась общеевропейская идеология СС, были входившие в Главное управление СС Готтлоба-Христиана Бергера (СС-Гауптамт) «Управленческая группа (Амтсгруппа) Д» («Европейская служба», именовавшаяся ранее «Германише лейтштелле», или «Германская группа руководства»), и «Управленческая группа (Амтсгруппа) Ц (С)».

       В рамках «Управленческой группы Д» («германские» СС), подразделявшейся, в свою очередь, на 5 ведомств: 1) ведомство (амт) Д I («германские» отделы); 2) ведомство Д II (комплектование СС); 3) ведомство Д III («германские» СС на территории Рейха); 4) ведомство Д II 1a («германские» СС за пределами Рейха) и 5) ведомство Д III (воспитание чинов «германских СС»), миссия разработки ключевых проектов в области идеологии была доверена начальника отдела планирования «Управленческой группы Д» штурмбаннфюреру СС Александру Долецалеку  - будущему командиру «Британского добровольческого корпуса СС (Britisches Freikorps)» – «человеку, чья теневая политико идеологическая работа была поистине бесценна». Его планы для грядущей Европы основывались на федералистских концепциях. Долецалек старался найти адекватный ответ на вопрос, заданный в 1944 году датским писателем Карлом Дюсселем: «Почему вы, немцы, молчите? Почему вы не скажете нам четко и ясно, каким вы видите будущее, наше будущее, будущее Европы?» Ответ Долецалека был четким и ясным: «Европейская конфедерация».

       Концепция, разработанная штурмбаннфюрером СС Долецалеком для достижения этой цели, предполагала два этапа. Первый этап был нацелен на то, чтобы заставить западных союзников отказаться от сформулированного ими на конференции в Касабланке требования «безоговорочной капитуляции» Германии. Этот план предполагал, в своей первой фазе, внушение англосаксам мысли о приближении нового Рапалло, и что Третий рейх уже подготовился к заключению сепаратного мира со Сталиным. Внутри страны национал-социалистический режим должен был социализировать германскую экономику, значительно приблизив ее к советской модели.

       Согласно Долецалеку, именно страх перед советско-германским социалистическим блоком должен был заставить англосаксов снять с повестки дня свое требование «безоговорочной капитуляции» Третьего рейха. Во второй фазе предполагалось начать переговоры с англичанами и заключить с ними перемирие на Западном и Южном фронтах. Конечно, внутри самой национал-социалистической системы существовала оппозиция планам Долецалека. Во-первых, потому, что его план предполагал, во внутриполитической области, перестройку немецкой системы на коммунистический лад. Это было воспринято скептически, прежде всего, Службой безопасности СС - Зихерхайтсдинст (СД), возглавлявшейся в описываемое время Эрнстом Кальтенбруннером.

       После беседы с Долецалеком в неофициальной обстановке Кальтенбруннер отклонил проект Долецалека, сочтя его «слишком опасным». Еще более сложным был аспект, связанный с личностями нацистских вождей. Достижение главной цели, то есть перемирия на Западном фронте, не могло быть достигнуто до тех пор, пока во главе государства оставался Гитлер (во всяком случае, во всеоружии полномочий, делавших его всемогущим диктатором). Вот почему оппозиционеры (в число которых входил и упоминавшийся нами выше германский посланник при папском дворе в Ватикане бригадефюрер СС Эрнст барон фон Вейцзеккер) задумали изменить внутреннюю структуру Германской империи, оттеснив Гитлера на второй план и оставив ему формальный пост «Имперского президента» (который он и без того формально занимал после смерти в 1934 году рейхспрезидента фельдмаршала Пауля фон Гинденбурга, но который оказался полностью «затененным» его двумя гораздо более важными функциями - фюрера и имперского канцлера), выдвинув на первый план рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера.


       
       11.Европейский паспорт

       
       Германия ведет эту войну ради достижения
       положительной цели: создать Европейскую
       Конфедерацию как ассоциативное и социалисти-
       ческое сообщество народов Европы.
 
       Цель войны по определению Главного
       Управления СС.
       

       «Общеевропейские» планы, разработанные Долецалеком задолго до Михаила Горбачева, содержали немало чрезвычайно интересных тезисов. Весьма показательным представляется «Тезис №2», касавшийся послевоенного будущего устройства Европы. По мнению Долецалека, Европе предстояло превратиться в конфедеративное государство - Европейскую Конфедерацию, основанную на принципах добровольного сотрудничества, национально-этнических свобод и «гибкого социализма», структура и характер которого должны были варьироваться в зависимости от национальной и культурной специфики того или иного европейского региона. Европейская программа не только означала изменение внешней политики «Третьего рейха, радикально порывая с прежним империалистическим курсом, но и облегчала диалог с западными государствами. «Европейская Хартия», о которой пойдет речь ниже, конкретно отражала предложения касательно нового «основополагающего порядка» для будущей Европы, насколько это было возможно в трагических для Германии обстоятельствах 1944 года.

       Чтобы конкретизировать идеал правового равенства всех европейцев (или, выражаясь языком официальной геббельсовской пропаганды, «защитников Европейской крепости»), бюро Долецалека предлагало создать новый тип паспорта, который выдавался бы иностранным рабочим и всем европейцам, пожелавшим его получить. Этот новый европейский паспорт должен был иметь хождения наряду с обычным паспортом, удостоверяющим национальность и гражданство его владельца, но при этом было предусмотрено постепенное увеличение льгот, связанных с обладанием именно европейского паспорта. Департамент планирования уже разработал, совместно с министерством внутренних дел и 42 высшими инстанциями Германской державы, образец такого паспорта, но стремительный ход событий помешал воплощению проекта в жизнь.



       12.Идея «мира для Европы»

       
       Ты видишь небо голубое,
       Ты видишь рощу, а под ней
       В таком торжественном покое
       Лежат полотнища полей.
       Еще они как будто наши,
       Как будто нам принадлежат.
       И все трагичнее, все краше
       Плывет над родиной закат...

       Георгий Боровиков.

       
       Между тем, о концепции единой Европы думали не только в недрах «Амтсгруппы Д». С конца 1944 года к работе в этом направлении подключилась и «Амтсгруппа Ц». Этот департамент выдвинул в октябре 1944 года проект под названием «Политические задачи немецких фюреров и унтерфюреров, направленных в иностранные подразделения Ваффен СС». Автор проекта не оставлял никаких сомнений в своем стремлении отказаться ото всех империалистических и «пангерманистских» аспектов германской политики, грозившей всем малым народам Европы насильственной ассимиляцией. Он также отвергал идею недифференцированной и обезличивающей унификации всех народов, в особенности же американский идеал превращения разноэтнических иммигрантов в одно сообщество путем переплавки в огромном плавильном тигле («черный иезуит» Гиммлер в данном случае употреблял более энергичное выражение «чудовищный расовый котел»). Этим нивелирующим моделям «Амтсгруппа Ц» противопоставляла европейскую концепцию «содружества народов» - «фольксгеноссеншафт» - чьи члены не должны были быть перемолоты в общей мельнице.

       Разумеется, идея «мира для Европы», при всем своем прогрессивно-новаторском характере, все же была не вполне свободна от национал-социалистических догм, но некоторпые аспекты этой идеологии - например, авторитарный принцип Вождя, или «вождизма» («фюрерпринцип») и претензия на господствующее положение немцев среди европейских народов и Германии среди стран Европы - были отброшены. Был проделан большой путь от высказанной Гиммлером в его харьковской речи 1943 года идеи доминирующего в Европе Германского государства, находящегося под безраздельной немецкой гегемонией, до высокой идеи Европейской Конфедерации, в которой каждый народ был бы волен устанавливать по собственному усмотрению свой политический строй и устраивать по соственной воле свою политическую судьбу.

       В соответствующем документе Главного управления СС, приведенном современным немецким историком Гансом-Вернером Нейленом (Нойленом) в его упоминавшемся выше исследовании «Европа и Третий рейх – тенденции к объединению в германской сфере влияния в 1939-45 гг.», содержалось утверждение, что целью войны отныне является достижение «европейского мира». Данный проект сводился к семи пунктам:

       а) план мира для Европы;

       б) «народный» социализм (в данном случае под «фёлькишским» имелся в виду социализм с учетом этнической и национальной специфики);

       в) экономическая кооперация;

       г) свобода для всех народов и этносов;

       д) защита малых народов;

       е) свобода труда.

       В конце документа содержалось следующее резюме:

       Германия ведет войну ради достижения позитивной цели - создания Европейской Конфедерации, дружественного и социалистического сообщества народов Европы.

       Еще более выразительным представляется упоминавшийся выше документ под названием «Европейская Хартия». Его можно было бы с полным основанием назвать первым в современной истории манифестом антиглобализма или антимондиализма.

       

       13.Первый манифест антиглобализма
 

       О минувшем твердят здесь обломки колонн,
       Мир в долинах царит, яснолиц,
       И как шепот влюбленных – журчанье ручьев,
       Песня брачная – пение птиц.

       Эсаиас Тегнер. Сага о Фритьофе.
 
       
       Европейская хартия
       
       Учитывая, что вражеские силы обнаружили сегодня свои военные планы, имеющие целью лишь разрушение, руководство Рейха, вместе с правительствами дружественных держав - Норвегии, Эстонии, Латвии, Литвы, Дании, Богемии-Моравии, Италии, Франции, Венгрии, Румынии и Хорватии - решили обнародовать те принципы, на которых должна была строиться Европа будущего после победы ее армий. Европейские силы созидания сражаются за утверждение пяти основополагающих правил, шести основополагающих свобод и семи основополагающих прав, предоставленных каждому народу:

       Пять основополагающих правил:

       1) Устройство мира по принципу больших пространств континентального объема.

       2) Устройство нашего континента по принципу Европейской Конфедерации.

       3) Устройство конфедеративной экономики на основе принципов разделения труда, взаимопомощи и сотрудничества.

       4) Устройство жизни каждого народа по принципу народного сообщества .

       5) Устройство семьи как первичной органической ячейки всякой нации.

       Шесть основополагающих свобод:

       1) Свобода народов от любого насилия, проявляемого мировыми сверхдержавами.

       2) Свобода народов самим устанавливать свой внутренний национальный строй.

       3) Свобода народов защищаться от любого вида внешнего угнетения и всякого этнического перемешивания.

       4) Свобода личности от всех нарушений ее автономии в сфере, касающейся вопросов индивидуальной ответственности.

       5) Свобода национальных культур от всех форм культурного давления и массификации.

       6) Свобода религии от безбожия и от всякой политической манипуляции.

       Семь основополагающих прав:

       1) Право каждого человека на труд и возможность трудиться.

       2) Право каждого человека на свободное развитие своих способностей и на избрание любой профессии в соответствии с личными возможностями и предпочтениями.

       3) Право каждого человека на пособие для поддержания жизни, определяемое дифференцированным образом в каждом конкретном случае.

       4) Право каждого человека участвовать в процессе принятия решений по всем вопросам, связанным с устройством жизни народного сообщества.

       5) Право каждого человека на владение собственностью и землей.

       6) Право каждого человека на отдых и на пользование всеми видами организации культурного досуга.

       7) Право каждого человека на социальную защиту во всех случаях утраты трудоспособности по не зависящим от человека обстоятельствам.



       14.Оппозиция планам «единой Европы»
       

       Кто мы в этой старой Европе?

       Валерий Брюсов.


       Оппонентами нередко высказываются возражения, сводящиеся обычно к следующему. Планы руководства СС, направленные на создание «Европейской Конфедерации», последовавшие за периодом пангерманистской ориентации, появились слишком поздно и были чисто оппортунистическим шагом. На самом же деле, утверждают многие, именно Главное управление СС несло львиную долю ответственности за создание образа «славянских недочеловеков», и именно эта инстанция никогда не настаивала на выполнении обещаний, данных иностранным добровольцам германского, романского или славянского происхождения. Попробуем последовательно опровергнуть все эти возражения.

       Внутренняя оппозиция внутри национал-социалистической системы окончательно сложилась уже к 1942 году, то есть еще до катастрофы, постигшей армии Третьего рейха и его стран-союзниц под Сталинградом. Среди высших чинов СС выразителем идей этой оппозиции являлся не кто иной, как один из высших чинов СС - Рихард-Герман Гильдебрандт, обергруппенфюрер СС, генерал полиции (с 1940 года) и генерал Ваффен СС (с 1 декабря 1944 года), ответственный за широкомасштабные депортации поляков из Западной Пруссии и возглавлявший с 20 апреля 1943 года и до конца войны Главное управление СС по делам расы и поселений.

       Начиная с 1943 года, Генрих Гиммлер начал регулярно общаться с представителями оппозиционных кругов среди высших эшелонов фюрерского (офицерского) корпуса СС с целью выработки приницпов конституционного государственного устройства (хотя и под эгидой фюрера). В его планы входило лишение Адольфа Гитлера полноты власти по обвинению в «измене чистоте изначальной национал-социалистической идеи», и ограничение его власти чисто представительскими функциями (как у английского короля или голландской королевы). Враждебные Германии силы (как с Запада, так и с Востока) пытались в 1943 и 1945 году войти в контакт с Генрихом Гиммлером для обсуждения этого проекта. Однако личные качества Гиммлера оказались непреодолимым препятствием на пути к соглашению. Тем не менее, неудача попытки реализации данного проекта нисколько не умаляет, на наш взгляд, серьезности и благородства целей, поставленных оппозиционерами из окружения обергруппенфюрера СС Гильдебрандта.

       Сам Рихард-Герман Гильдебрандт сделал на этот счет целый ряд клятвенных заявлений, зафиксированных на бумаге накануне его передачи американцами польским властям в 1948 году и последующей ликвидации. В этих заявлениях он подробно обрисовал цели своей деятельности и назвал имена наиболее видных соучастников из числа своего ближайшего окружения. Нескольким людям из этого круга, в том числе начальнику отдела планирования Главного Управления СС Александру Долецалеку, удалось спастись, и они, постфактум, подтвердили все заявления Гильдебрандта. Его целью было превращение Германии в правовое государство путем поэтапного принятия следующих мер:

       - ограничения власти фюрера;

       - создания законодательного корпуса;

       - отмены системы гаулейтеров («секретарей обкомов» НСДАП - личных представителей фюрера в областях - «гау», на которые была разделена территория Третьего рейха);

       - чистки административного аппарата от партийных бюрократов;

       - введением юридического контроля деятельности государственной полиции («крипо», «шупо», «гестапо» и «зипо»).

       Но самым важным аспектом деятельности этой оппозиции являлась ее внешнеполитическая ориентация, получившая свое окончательное выражение в плане «Европейской Конфедерации» - в особенности отказ от каких бы то ни было претензий на немецкую гегемонию за пределами естественных границ проживания немецкого этноса, и, тем самым, возвращение к изначальной партийной программе НСДАП; создание Соединенных Штатов Европы на основе равноправия всех населяющих ее народов и подчинение всех национальных тенденций достижению этой главнейшей и величайшей цели. Последняя формулировка, кстати, во многом перекликалась с тезисом из харьковской речи Генриха Гиммлера о необходимости подчинения всех национальных чаяний и идеалов чинов «Германских» СС более великому и общему идеалу, но, на этот раз, уже не на расовой и империалистической, конфедеративно-кооперативной основе. Что ж, это говорит только о том, что мышление «черного иезуита» и, по крайней мере, части его окружения не было столь окостенело-догматическим, как это принято считать. Люди в черном были способны учиться.

       Кстати, некоторые прецеденты подобной внутриполитической программы существовали и до начала Второй мировой войны. Так, руководитель Внутренней службы безопасности (СД-Инланд) Отто Олендорф, которого Гиммлер называл своим «Стражем Грааля Идеи», предложил еще до войны принять в законодательном порядке следующие меры:

       - обеспечение покровительства религиозным меньшинствам,

       - введение юридического контроля над заключением в концентрационные лагеря, и даже

       - введение для евреев статус религиозного меньшинства (в этом случае они, признанных не расово чуждыми элементами, разлагающими арийские нации, каковыми они считались по Нюрнбергским законам 1935 года, а религиозным меньшинством, исповедующим иудейскую веру, стали бы пользоваться покровительством Германского рейха, наравне со всеми прочими религиозными меньшинствами).

       Что же касается мотивации иностранных добровольцев, сражавшихся в рядах Ваффен СС, то в другой книге Ганса-Вернера Нейлена «На немецкой стороне - добровольцы-интернационалисты в Вермахте и Ваффен СС» было убедительно доказано, что подавляющим большинством добровольцев СС из других стран Европы двугали сугубо национальные мотивы. Многие отрицают эту проевропейскую ориентацию СС, считая ее всего лишь маневром, и утверждают, что Гитлер противился любым уступкам в пользу планов создания «единой Европы» во всех вопросах, касавшихся устройства послевоенного мира. В действительности же в случае, если бы Гитлер все же добился военной победы, или если бы ему удалось заключить мир, он не смог бы противиться давлению фактов. Обергруппенфюрер СС Готтлоб-Христиан Бергер, как руководитель службы комплектования и последний руководитель бюро по делам военнопленных, предвидел, что совместное участие в боевых действиях против общего врага и кровь, совместно пролитая на полях сражений, настолько укрепили бы связи между немцами и другими народами Европы, что сделали бы морально невозможной новую, братоубийственную войну на территории Европы, избавленной от внешней угрозы с Востока и Запада.

       Естественно, высшее руководство Главного Управления СС включало в свои планы и Россию, опираясь при этом на героя битвы под Москвой зимой 1941-1942 годов генерала Андрея Андреевича Власова, попавшего в плен к немцам, будучи выданным русским крестьянином, старостой той деревни, в которой скрывался от немцев (а не «сдавшегося им добровольно», да еще «со всей своей 2-й Ударной армией», в чем его облыжно обвиняли большевицкие борзописцы!) и начавшего создавать из советских военнопленных и перебежчиков антикоммунистическую Русскую Освободительную Армию (РОА).

       К несчастью, ставка «внутренней оппозиции» в недрах Главного Управления СС оказалась битой. Руководство СС не смогло добиться реализации своих планов превращения войны в России в войну гражданскую, столкнувшись с негативным отношением Гитлера (все больше попадавшего под тлетворное влияние Мартина Бормана, о тайных связях которого с СССР написано немало книг) к России и вообще к «народам Востока». Немецкие чиновники и офицеры, поддержавшие Власовское движение, чувствовали себя преданными. Большинство из них вышло из игры, однако доктор Йозеф Геббельс не оставлял своей давней идеи учреждения в структуре государственного аппарата Третьего рейха должности «Ответственного за восточные дела».

       В качестве кандидата на этот пост доктор Геббельс предлагал Гюнтера Кауфмана, главного редактора журнала «Воля и Власть» («Вилле унд Махт») – печатного органа молодежной организации «Гитлерюгенд», и не случайно. Гюнтер Кауфман давно уже боролся, вместе со своим коллегой, главным редактором официального печатного органа СС «Дас Шварце Кор» («Черный Корпус») штандартенфюрером CC Гюнтером д’Алькэном, за радикальные перемены в политике «Третьего рейха по отношению к России и русским.

       Не случайно именно Гюнтер Кауфман опубликовал в апрельско-июньском номере журнала «Вилле унд Махт» за 1943 года Открытое письмо генерала А.А. Власова под названием «Русские против Советов». В окружении Власова, к которому принадлежал известный писатель Эрих Эдвин Двингер, ветеран гражданской войны в России (вступивший, в качестве бывшего немецкого военнопленного, в 1918 году в Белую армию Верховного Правителя России адмирала Колчака) и белых добровольческих корпусов в Прибалтике и Германии в 1920-1923 годах, все были согласны в том, что «искренность должна быть предварительным и безотлагательным условием в отношениях между германским правительством и Русским освободительным движением». Появление имени генерала Власова в немецкой печати, а в особенности – в журнале «Вилле унд Махт», вызвало большую радость. В специально посвященном генералу Власову номере журнала воззвание бывшего советского, а ныне - русского генерала было не только напечатано без каких-либо купюр, но и сопровождалось лишенным всякой двусмысленности одобрительным комментарием.

       Так в разгар войны «внутренняя оппозиция» из Главного Управления СС в Берлине организовала своего рода обмен европейскими революционными воззваниями поверх границ и идеологий. Что доказывает: только континентальная эсхатология является в Европе единственной фундаментальной политической идеей, присутствующей во всех вовлеченных в войну странах и во всех идеологиях, и эти идеологии развивающей. И в то же время всегда и везде против не насмерть ополчается враг, один и тот-же, - да, один и тот же, где бы то ни было. Но как бы не вытеснял ее враг,эта идея всегда возвращается».

 
       
       15.Директива рейхсфюрера


       Встаньте! Вас теснят не в меру
       Те язычники лихие!
       Подымайте стяг за веру,
       Отпускаю вам грехи я!

       Граф А.К. Толстой. Боривой.


       Приступив к претворению в жизнь своих «нордических фантазий», Гиммлер уже никак не мог и не желал остановиться. Рейхсфюрер СС был уверен, что не только датчанам и норвежцам, но и голландцам, как германскому по происхождению народу, окажется вполне по силам снабдить его отборным расовым материалом. Летом 1940 года по его распоряжению был сформирован полк СС «Вестланд», включавший в свой состав добровольцев из Нидерландов и Фландрии. Начало кампании по привлечению волонтеров было положено распространением листовки, имевшей следующий заголовок:

       Ваффен СС призывают и тебя на защиту Отечества.

       Далее в тексте листовки говорилось:

       Асбурдно было бы не начинать борьбы с врагом до тех пор, пока он сам не начнет грубо ломиться в калитку твоего сада. Такое невозможно в ходе локальной войны, и не более возможно во времена, когда войной охвачены целые континенты. Представь себе заснеженную равнину, пограничные столбы и приближающиеся к ним с востока стаи лютых волков, грозящих уничтожить все живое.

       Разве это - не образ нынешнего времени?

       Кто не захочет уничтожить лютых волков, врывающихся в наше Отечество? Или ты предпочитаешь просто стоять и ждать их у ворот твоей страны? Как бы не оказалось поздно! Счастлива страна, которая удерживает войну в отдалении от собственных границ, не боясь жертвовать кровью своих сыновей ради спасения Отечества!».

       Красочный, местами даже могущий показаться сентиментальным, язык подобных листовок, взывавший более к чувствам, чем к разуму, резко контрастировал с холодными, чеканными строками из посвященного «Шуцштаффелю» раздела «Организационной книги НСДАП»:

       «Действия каждого чина «Шуцштаффеля» определяются верностью, честью, повиновением и храбростью. Его оружие носит присвоенную Фюрером надпись «Моя честь именутся верностью». Обе добродетели неразрывно связаны между собой. Тот, кто нарушает их, становится недостойным состоять в рядах «Шуцштаффеля».

       Повиновение должно быть беспрекословным. Оно берет свое начало в убеждении в необходимости господства национал-социалистического мировоззрением. Тот, кто обладает им и защищает его всеми силами, добровольно соглашается повиноваться. Поэтому всякий чин «Шуцштаффеля» должен быть готов слепо выполнить любой приказ Фюрера или своего начальника, каких бы жертв это от него не потребовало.

       Храбрость является для всякого чина Шуцштаффеля высшей мужской добродетелью в борьбе за свое мировоззрение.

       Он открыто и беспощадно борется с … врагами государства: иудеями, масонами, иезуитами (интересно, что в списке врагов национал-социалистического государства не упоминаются социал-демократы и коммунисты! - В.А.),…но…также агитирует и убеждает своим примером слабых и колеблющихся…которые еще не могут проникнуться национал-социалистическим мировоззрением.

       Тот, кто, как чин Шуцштаффеля, борется за высшие идеалы, обязан добиваться чрезвычайных достижений в духовном и физическом плане. Нет такого вида спорта, которым бы не занимались в «Шуцштаффеле». Где бы чин «Шуцштаффеля» ни участвовал в публичных соревнованиях, он осознает, что обязан сделать все возможное, защищая честь своего «охранного отряда»...
 
       Кампания по призыву добровольцев в Голландии и Фландрии оказалась настолько успешной, что рейхсфюрер СС отдал приказ о формировании очередного полка СС - «Нордвест». Однако Гиммлер сам несколько охладил энтузиазм европейских волонтеров, заявив, что добровольцы, будут находиться под строгим и централизованным контролем НСДАП, во избежание даже малейшего намека на проявление какого-либо разногласий в их рядах. Поэтому всем им было вменено в обязанность принесение упомянутой нами выше, обязательной для всех чинов Ваффен СС клятвы верности Адольфу Гитлеру в следующей, несколько измененной, формулировке:

       «Клянусь Тебе, Адольф Гитлер, как вождю (без упоминания о канцлере Рейха - В.А.), быть верным и храбрым. Даю обет повиноваться Тебе и назначенным Тобой начальникам до самой смерти, и да поможет мне Бог!»

       Полк СС «Нордвест» принял участие в германском вторжении в СССР, отлично зарекомендовал себя в боях с Красной армией и понес тяжелые потери. Его костяк сохранился, как отдельная часть под прежим названием, в форме батальона «Нордвест», но основная масса чинов старого полка была переведена в состав других голландских и фламандских частей Ваффен СС.

       С началом войны на Востоке в составе «нордических» частей Ваффен СС произошли определенные изменения. Большинство «добровольцев первого призыва» выбыло из строя вследствие смерти на поле боя или ранений. Ряды «нордических» полков были пополнены «имперскими немцами» («рейхсдейчами») и «этническими немцами» («фольксдейчами»). В состав дивизии «Викинг» были переведены часть военнослужащих полка СС «Германия» (оставшегося в целом, как воинская часть, в составе 2-й дивизии СС «Рейх»), II батальон из состава артиллерийского полка СС, часть разведывательного батальона СС и 3-я рота из состава противотанкового батальона СС.

       В результате, по состоянию на июль 1941 года в составе новой дивизии СС «Викинг» числились 1142 «германских» (североевропейских и западноевропейских) добровольцев, в том числе: 630 голландцев, 294 норвежца, 1 швед и 1 швейцарец. В этом же году в состав дивизии «Викинг» был включен также финский добровольческий батальон под названием «Нордост».

       Первоначально Генрих Гиммлер колебался, зачислять ли в «Орден мужей нордической крови» граждан Финляндии не шведского происхождения, вызывавших у него сомнения с точки зрения принадлежности к арийской расе. Дело в том, что по «гиперборейской теории» основателя Аненэрбэ - голландского профессора фризского происхождения Германа Вирта, перед глубиной познаний которого «черный иезуит» испытывал подлинное благоговение, скифы - предки мадьяров (венгров) и финнов, проживавшие в незапамятные времена на территории современной пустыни Гоби, хотя и были изначально арийцами, но перемешались с желтой расой. К тому же «черный иезуит», по воспоминаниям хорошо знавших его современников и соратников, испытывал огромный пиетет перед памятью средневекового германского короля Генриха I Птицелова из Саксонской (Салической) династии, снискавшего себе славу именно как победитель венгров (в его время еще косневших во тьме язычества).

       Иные «конспирологи» даже утверждают, что Генрих Гиммлер, ежегодно совершавший паломничество в собор города Кведлинбурга поклониться гробу короля Генриха I, якобы считал себя его реинкарнацией (то есть перевоплощением). Оставим данное утверждение на их совести, но отметим, что именно это, возможно, действительно несколько гмпертрофированное, уважение рейхсфюрера СС к памяти отнюдь не языческого, а наоборот, прославленного Церковью благочестивого христианского короля, защитника Веры, победителя врагов Святого Животворящего Креста и Христианской веры, чьи победы над уграми, одержанные под стягом Михаила Архангела, немало способствовали обращению венгерских язычников в христианство, заставляют лишний раз усомниться в правильности утверждений о враждебности «черного иезуита» христианству.

       Как бы то ни было, пока Гиммлер теоретизировал, прагматик и практик Готтлоб-Христиан Бергер, не покладая рук, вербовал волонтеров в холодной северной Финляндии-Суоми, «стране десяти тысяч озер». Успеху предпринимаемых им усилий способствовали ненависть финнов к большевизму и страх перед СССР, недавно отхватившего (при благожелательном нейтралитете Третьего рейха, связанного тогда с Советским Союзом не только пактом о ненападении, но и Договором о дружбе и общей границе) порядочный кус финской территории в результате плачевной для маленького финского «Давида» (долго, но, в конечном итоге, безуспешно боровшегося с большевицким «Голиафом») «Зимней войны» 1939-1940 годов. Впрочем, восприимчивость многих финнов к «нордически-варяжским» идеям имела еще более давние корни.

       Как отмечает современный русский историк Андрей Жуков в своем интереснейшем исследовании «Новые варяги», «В начале 1920-х годов, в той же среде шведской (шведско-финской - В.А.) аристократии, выходцем из которой был и барон Маннергейм, возникает движение т.н. «новых варягов». Во главе этой группировки стояли люди новой формации: представитель древнего шведского аристократического рода Б. Гриппенберг), рожденный в Санкт-Петербурге участник Гражданской (Освободительной) войны 1918 года в Финляндии и его собрат по оружию, писатель Э. Тигерстедт. Само название движения «новые (вторые) варяги» было, как отмечает Андрей Жуков, заимствовано из сочинений финляндского романиста шведского происхождения Я. Аренберга.

       Примечательно, что название группировки писалось не на германский манер («варэгер»), а именно как «варяги» («varjager»), соотносясь, таким образом, именно с русской историей и русским языком - особенно с учетом того, что в шведском литературном языке «варяги» именуются «викингами» («vikingar»). Таким образом, для «новых варягов» («новых викингов») Финляндии речь шла о восстановлении влияния группы шведских аристократов, пришедших на славянскую землю в VIII-IX веках и основавших правящую династию Рюриковичей. Как подчеркивает Андрей Жуков, писавший о «новых варягах» Я. Аренберг имел в виду представителей 250 шведских аристократических семей, верно служивших Российской Империи и сделавших в ней блестящую карьеру. Своими корнями движение «новых варягов» уходило в российское имперское прошлое, бывшее для них «золотым веком», уходили в «блистательный Санкт-Петербург», где многие из них родились, учились в кадетских корпусах и юнкерских училищах, служили в полках Императорской Гвардии...» На первом этапе независимости (Финляндии - В.А.) шведское дворянство взяло в свои руки управление государством и сыграло решающую роль в победе над большевицкой заразой. Но оставалась ностальгия по имперской эпохе, которцую сами «новые варяги» именовали «Большим Временем».
 
       С возникновением в Финляндии в начале 30-х годов ХХ века антикоммунистического «движения Лапуа», или «лапуаского движения» (почти безо всяких на то оснований заклейменного советскими историками как «фашистское»!) «новые варяги» на первых порах поддержали его, но уже в 1932 году дистанцировались от «лапуасцев», перешедших на позиции узкого финского национализма. С 1933 года, как пишет Андрей Жуков, «новые варяги» переориентировались на Берлин, рассматривавшийся ими как центр будущей единой традиционалистской Европы и центр грядущего «нового порядка» (Neuordnung). Что же касается сменившего «блестящий Петербург» советского Ленинграда, то последний предстает в идеологических построениях «новых варягов» как пустое место, центр демонической, черной энергетики, метафизический оплот сил зла.

       Как паук в паутине, сидит Ленинград...
       Он из горя и тлена сплел свою сеть
       И покрыл ей леса и поля.
       Этот град порождает опасность и смерть
       Это - зла и несчастья земля .
       
       Во всяком случае, согласно информации, полученной от прогермански настроенных финских кругов, в Суоми могло набраться столько желающих служить под знаменами Ваффен СС, что ими можно было бы хоть завтра укомплектовать, по крайней мере, батальон. Так или иначе, без особого труда нашлось 1000 волонтеров, которых, соблюдая необходимую скрытность, направили в Германию под официальным предлогом «работы по контракту на предприятиях германской военной промышленности».

       Финны были известны на весь мир как люди с независимым характером. Поэтому от германских военнослужащих требовалось особо тактичное поведение по отношению к финнам. Так, в «Инструкции по поведению войск в Финляндии», к примеру, говорилось:
 
       «Финны являются представителями культурной нации, тесно связанной с другими скандинавскими народами, гордому своими достижениями и обладающему ярко выраженным национальным достоинством. Высшими ценностями для всякого финна являются свобода и независимость его страны. Он испытывает совершенно искренние, дружеские чувства к немцам… следует избегать всего, что способно оскорбить его национальное достоинство, и признавать его военные достижения».

       Реакция официальных финских властей была поначалу довольно прохладной. Правительство Финляндии связало своих граждан, отправлявшихся в Германию в качестве добровольцев, обещанием сражаться только против советских войск на Восточном фронте. Командование финской армии запретило финским военнослужащим приносить обязательную для всех чинов Ваффен СС клятву на верность Адольфу Гитлеру (поскольку финны не шведского, и, соответственно, не германского происхождения не могли бы клясться на верность Гитлеру и как «вождю германцев») и служить под командованием германских офицеров. Но, наконец, все препятствия были преодолены, и в начале операции «Барбаросса» 400 финских волонтеров были зачислены в состав 5-й дивизии СС «Викинг».
 
       Вот на что были направлены усилия Гиммлера и Бергера, но мысли Гитлера были заняты совсем другим, в особнности после победоносного для Третьего рейха завершения кампании на Западе и на Балканах. Фюрер все больше думал о неумолимо приближающемся часе столкновения с Советским Союзом.

       
       Глава 5

       ВОЕННАЯ ПОДГОТОВКА

       Все добровольцы Ваффен СС проходили интенсивную военную подготовку, гораздо более суровую, чем подготовка рекрутов германского вермахта, с постоянным использованием в ходе обучения не холостых, а боевых патронов и снарядов. Подобно другим отборным дивизиям Ваффен СС, «Викинг» имел приоритет перед вермахтом в плане обеспечения самым современным вооружением.


       Так тяжкий млат,
       Дробя стекло, кует булат.

       А.С. Пушкин. Медный всадник.


       1.Новая раса нордических сверхлюдей

       С началом военной подготовки, «нордические» добровольцы превратились в объект практического приложения методов обучения, весьма отличавшихся от тех, что применялись в традиционной германской армии. Многочисленные реформы, проведенные в жизнь Феликсом Штейнером, привели его к конфликту со строгими доктринами Пауля Гауссера и довоенной армии - рейхсвера. Как и многих других представителей своего поколения, прошедших горнило четырехлетней кровавой бойни, вошедшей в историю под названием Первой мировой или Великой войны и характеризовавшейся ужасающими потерями живой силы, представления о возможности повторения этой мясорубки преследовали Штейнера подобно неотвязному кошмару. Он стремился к тому, чтобы обеспечить своим «зеленым эсэсовцам» возможность воевать в совершенно иных условиях. Слух добровольцев, призванных составить в будущем ядро «новой расы нордических сверхлюдей», которую воспевал еще Эрнст Юнгер в «Стальных грозах», вне всякого сомнения, ласкали следующие пассажи листовок, призывавших их вступать в Ваффен СС:

       «...Доброволец может ехать в Германию со спокойной душой, ибо знает, что Фюрер всегда держит свое слово, и что о семье добровольца позаботятся самым наилучшим образом.
 
       ...Он не будет брошен в бой, как пушечное мясо... Кровь всех воинов Фюрера слишком драгоценна для того, чтобы расходовать ее впустую. Поэтому доброволец проходит в Германии самую лучшую военную подготовку, какую только может получить солдат, и получает самое лучшее вооружение, какое только может быть произведено. Первым пунктом сбора всех добровольцев из других германских стран является учебный лагерь СС Зеннегейм в Верхнем Эльзасе, где собираются все храбрецы, достаточно храбрые и умные для того, чтобы воспользоваться предоставившимся им шансом на будущее. Германца не нужно учить героизму, героический идеал с рождения живет в его сердце... Все, в ком не угас еще воинственный дух, будут на переднем крае борьбы за победу».


       2.Варяжский дух


       И под зарей кровавой
       Будущих грозных атак
       Мы начинаем «Правой!»
       Наш богатырский шаг.

       Георгий Боровиков.


       Немаловажным нововведением в юнкерских училищах СС было первостепенное внимание, уделявшееся чисто военным дисциплинам. Общеобразовательные и теоретические дисциплины имели второстепенное значение. В результате, между прочим, около 40 процентов кандидатов в офицеры, принятых в училище до 1938 года, имели только среднее школьное образование (10 классов). Это послужило поводом для серьезной критики со стороны высшего командования вермахта. Уровень профессиональной квалификации многих довоенных офицеров СС значительно уступал уровню офицеров вермахта.

       С другой стороны, Готтлоб-Христиан Бергер не случайно уделял первостепенное значение чисто военно-практическим аспектам подготовки. Хотя предшественники Ваффен СС - части СС особого назначения - были не столь многочисленными, как вермахт, «зеленые эсэсовцы» обладали нередко лучшей физической формой. Во главу угла в СС были поставлены физическая подготовка, практические и полевые занятия и весь спектр спортивных дисциплин, начиная от марш-бросков, бега на длинные и короткие дистанции, бокса, борьбы, велосипедного, мотоциклетного, автомобильного спорта, ориентирование на местности и т.д. «Зеленых эсэсовцев» не готовили к ожиданию неприятеля за стенами крепостей или в траншеях. Боевой дух рождался в ходе спортивных и атлетических состязаний, а не в ходе учебных боев.

       Что же касается практической военной подготовки, «зеленые эсэсовцы» учились искусству быть мобильными солдатами штурмовых и ударных частей, отдельных отрядов особого назначения и подвижных боевых групп. Различия в чинах были менее формальными, чем в армии. Вне зависимости от ранга и должности, в СС было принято обращение «камерад», сокращенно «камрад» (товарищ, соратник). Вместо уставной винтовки предпочтение отдавалось более легким, мобильным и простым в обращении видам оружия. Наступала эра пистолетов-пулеметов и ручных гранат. Когда стало ясно, что, благодаря этим нововведениям, войска, не обремененные излишним вооружением, могут преодолеть 3,2-километровую дистанцию всего за 20 минут, умолкли даже самые строгие критики и даже самые консервативные умы в высших эшелонах вермахта стали все более внимательно приглядываться к тому, что происходит в учебных лагерях и на полигонах «зеленых СС».

       В начальный период существования СС-ФТ обязательной предпосылкой для подачи заявки на зачисление в их ряды являлось требования прохождение двухлетней службы в армии, иными словами, в довоенном рейхсвере. По мере увеличения доли иностранных легионов СС и обострением военной обстановки, это требование, соблюдение которого стало попросту невозможным, было отменено, и введены ускоренные программы обучения.

       Естественно, с учетом многонационального состава «зеленых СС», дело не обходилось без трений и сложностей во взаимоотношениях между представителями разных национальностей, с одной стороны, и между ними и немецкими инструкторами - с другой. Один из добровольцев полка СС «Вестланд» вспоминал о периоде своей военной подготовки под Мюнхеном:

       «Прежде всего, необходимо было преодолеть языковой барьер. И голландским товарищам приходилось, после целого дня тяжелых полевых занятий, посещать по вечерам ускоренные курсы немецкого языка. Для «имперских немцев» физическая подготовка особых сложностей не представляла. Ведь они еще до поступления в СС получали необходимую военную и физическую подготовку в рядах отрядов «Гитлеровской молодежи», а после «Гитлерюгенда» - дополнительную физическую закалку в строительных отрядах «Имперской Трудовой службы». А вот голландцам все, что немцы делали шутя, давалось гораздо труднее. Кроме трудностей, связанных с языковым барьером, они изнемогали от «прусской муштры», о которой в голландской армии не имели никакого представления». Хотя, конечно, если бы они знали, какие трудности и опасности ожидают их на Восточном фронте, самая суровая «муштра» в учебных лагерях Ваффен СС на территории Германии показалась бы им детской игрой!

       В своей книге «Европейские добровольцы», посвященной боевому пути 5-й танковой дивизии СС «Викинг», Петер Штрасснер, сам прослуживший всю войну в рядах дивизии «Викинг», подчеркивал, что датские добровольцы, проходившие военную подготовку под контролем немецкого учебного персонала в Клагенфурте и Вене, «...отличались более крепким телосложением и более крепкими нервами, чем норвежцы, любили хорошо поесть и выпить, но время от времени проявляли упрямство и позволяли себе весьма критические высказывания… В то же время норвежцы, вообще-то склонные к созерцательности, больше работали над собой, были упорнее во всем, серьезнее относились к занятиям...Прирожденные спортсмены, охотники и воины, они позднее, в ходе боевых действий, отличались инстинктивной осторожностью, что часто позволяло им избежать опасности в самых непредсказуемых и непредвиденных ситуациях».

       В общем и целом, национальные особенности датчан и норвежцев, помноженные на предрассудки некоторых немецких инструкторов (не разделявших «нордических» пристрастий «черного иезуита» Генриха Гиммлера) в отношении скандинавов, нередко побуждали их к резким высказываниям, вроде того, что все иностранцы годятся только для уборки казарменных помещений. Правда, многие командиры взводов, рот и батальонов, осознававших, что от них ожидают превращения рекрутов в первосортный человеческий материал, пригодный для боевого применения, хорошо понимали всю важность налаживания сотрудничества с теми, кого они обучали. Ян Мунк, голландский доброволец полка СС «Вестланд», вошедшего в состав только что созданной дивизии СС «Викинг», вспоминал о своей военной подготовке на базе юнкерского училища СС:

       «Большинство командиров нам нравилось... и не только потому, что мы их уважали. Когда мы были мокрыми, замерзшми и усталыми, мы знали, что и они были такими же. Я могу припомнить только один случай, когда один унтерфюрер не пользовался любовью своих подчиненных. Он плохо обращался с фламандцами. Как-то вечером на Рождество («безбожные» эсэсовцы, оказывается, праздновали Рождество Христово! - В.А.), когда он напился до положения риз, мы завернули его в простыню, супстили его вниз ногами по ступенькам в подвал, швырнули его в одно из больших стиральных баков и заполнили бак холодной водой. Он заработал себе простуду, а его сослуживцы сделали вид, что ничего не произошло. С тех пор его поведение заметно изменилось к лучшему».

       Другой ветеран дивизии «Викинг», будущий оберштурмфюрер СС, датчанин Эрик Броруп, вспоминал об анаглогичных событиях:

       «Лично ко мне никто не придирался, не относился плохо или бездушно - может быть, потому что я датчанин. Когда я проходил обучение в юнкерском училище, учебный персонал очень уважительно относился к индивидуальности каждого из нас... Было ли нам тяжело? Заявляю со всей ответственностью - те методы обучения, которые применялись к нам в Дании - я сам служил в датской кавалерии - были гораздо жестче и суровее, чем в практиковавшиеся в Ваффен СС. Учения всегда проводились в обстановке, приближенной к боевой. В ходе учебных боев действительно применялись боевые патроны - но только после того, как каждый из нас в совершенстве усвоил навыки владения оружием и научился окапываться и укрываться на местности. В полный рост на пулеметы нас никто никогда не гнал, и гранат нам на касках не взрывал...»

       Как бы то ни было, режим обучения был весьма жестким. В 5 часов утра звучал сигнал побудки, затем наступало время утреннего построения «с голым торсом», зарядкой и пробежкой, после чего добровольцы бежали умываться, чистить зубы, заправлять койки и пить утренний кофе. По прошествии часа все волонтеры уже были во всеоружии и готовы к занятиям. Маневры проходили в обстановке, максимально приближенной к боевой, и проходили под аккомпанимент артиллерии и ручного огнестрельного оружия. Гиммлер испытывал огромное удовлетворение от сознния того, что его «новые викинги», как ни в чем ни бывало, поднимались в атаку и неудержимо шли вперед на расстоянии всего 100 метров от разрывов снарядов своей собственной артиллерии. В полдень объявлялся перерыв - но не обеденный. Вместо обеда «викинги» чистили оружие и сапоги, после чего занятия продолжались до пяти часов вечера. После окончания занятий добровольцы опять чистили оружие, сапоги и все, что только было можно. Лишь после этого шли обедть, думая после каждой ложки супа о предстоящих вечером теоретических занятиях в учебных классах, вечернем построении. Спать ложились в десять вечера.


       
       3.Суровая дисциплина


       Я научу вас Родину любить!

       Любимая фраза советских армейских сержантов.


       Под суровой дисциплиной иногда понималось унизительное обращение придирчивого инструктора с выжатым, как лимон, рекрутом. Бывало, что рекруту, уронившему патрон при снаряжении винтовочной обоймы или магазина пистолета-пулемета, приходилось подбирать его зубами. Когда один рекрут, попавший в подобную ситуацию, осмелился подобрать патрон руками, реакция унтерфюрера-инструктора не замедлила себя ждать:

       «Он побагровел, как помидор, прорычал что-то невразумительное, передал отделения своему заместителю, а сам занялся лично мной. Начали мы с приседаний. Мне предстояло в наказание сделать пятьдесят приседаний, держа винтовку перед собой на расстоянии вытянутой руки... На двадцать первом приседании я устал. Я просто не мог приседать дальше. Сделав из последних сил еще одно приседание, я опустил винтовку и встал, опираясь обеими руками на ее приклад. Я понимал - со мной все кончено. Я тупо слушал, как он орет на меня, но это оставляло меня совершенно равнодушным, и вдруг я совершенно перестал себя контролировать. И я вдруг разрыдался, хотя прекрасно понимал, что плакать перед строем не пристало ни мужчине, ни солдату. Я просто больше не мог. Увидев, что я плачу, он заорал: «Вы только поглядите на него! Плакса! Маменькин сынок! Плачь, детка, плачь! Да слыханное ли это дело, чтобы эсэсовец - и вдруг ревел, как баба!? Да все твои предки сто раз в гробу перевернутся! И с таким народом мы собираемся вести войну»!? И так далее, и тому подобнее. Тут протрубили общий сбор, занятия окончились, и все пошли на построение. А мне пришлось мыть целую неделю все уборные на первом этаже казармы, и каждый раз он приходил с проверкой. А после проверки он бросал на пол патрон и говорил: «А теперь подними!». И я поднимал ее, как полагалось - зубами...»
 
       Интенсивность и жесткость учебных программ постоянно возрастала. Даже перед уходом в увольнение рекрут был обязан складывать свой носовой платок строго предписанным образом. Если солдатская книжка оставляла на мундире хотя бы малейшую складку, обладателю этого мундира грозила невыплата жалованья. Правила становились все более строгими по мере обострения военной обстановки, и целью стало завершить военное обучение к сентябрю 1940 года. До сведения добровольцев был доведен приказ фюрера о предстоящем формировании новой дивизии. В состав новой моторизованной дивизии СС «Викинг» должны были войти пехотные полки СС «Германия», «Вестланд» и «Нордланд», а также артиллерийский полк, батальон связи, пионерный (саперный) батальон и различные части дивизионного подчинения.

       Процесс создания этого моторизованного соединения Ваффен СС шел довольно быстро, особенно с учетом того обстоятельства, что к началу Европейской Гражданской войны полностью моторизованным формированием СС мог считаться только «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» (которому - не в последнюю очередь вследствие соблюдавшихся именно в этой «черной гвардии» фюрера строжайших критериев отбора, когда даже один единственный запломбированный зуб мог привести к отклонению кандидатуры! - было в плане численности еще далеко до дивизии), в то время как полки СС-ФТ и «Мертвая голова» представляли собой пехотные части с преимущественно конно-гужевым транспортом, артиллерией на конной тяге и минимальным количеством автотранспорта.



       4.Знаки различия и форма чинов дивизии «Викинг»


       Мы к Небесному рвемся Отцу
       Через вихри раздора земного.
       Малодушие нам не к лицу,
       Потому что мы - войско Христово!

       Георгий Боровиков.
 

       Чины полков, вошедших в будущую 5-ю танковую дивизию «Викинг» и не раз отличившиеся в ее рядах на кровавых полях сражений 1941-1945 годов, уделяли большое внимание сохранению своей национальной идентичности и своего национального достоинства. Поэтому Гиммлер первоначально планировал ограничить право ношения эсэсовских знаков различия только чинами СС, не распространяя его на иностранных добровольцев, членами СС не являвшихся. Однако опасение, что добровольцы, не состоящие в СС, могут, вследствие этого ограничения, решить, что к ним относятся как к людям второго сорта, заставило «черного иезуита» отказаться от своей первоначальной идеи.

       Следует заметить, что тема правильной атрибуции петличных знаков чинов дивизии СС «Викинг», затронутая нами на предыдущих страницах этой книги, вызывает немало споров среди историков, специалистов по униформистике и знакам различия. Согласно ряду источников, на протяжении всей истории существования дивизии «Викинг» ее чины носили на правой петлице сдвоенные руны СС. Другие источники утверждают, что чины дивизии носили на правой петлице носили преимущественно изображение носовой части (форштевня) ладьи викингов (нем.: Wiking-Schiffssteven), как бы в продолжение традиций использовавших эту эмблему добровольцев бригады Эргардта, а также эргардтовских организаций Союз «Викинг» и «Викингюгенд». Сохранились фотографии датских добровольцев с матерчатым петличным знаком в виде датского государственного флага с двумя косицами и сами такие петлицы.

        С сентября 1942 года для чинов дивизии была введена манжетная лента с надписью «Викинг» (нем.: Wiking). На манжетных лентах для командного состава дивизии надпись «Викинг» была выполнена латинскими литерами серебристой алюминиевой нитью на черной шелковой основе с белой шелковой каймой. Единственный экземпляр манжетной ленты с надписью «Викинг», выполненной не латинским, а готическим шрифтом, был изготовлен в единичном экземпляре для обергруппенфюрера и генерала Ваффен СС Герберта Гилле, назначенного командиром дивизии СС «Викинг» в мае 1943 года.

       Прочие чины получили манжетную ленту с названием дивизии, вышитым машинным способом серебристо-серой шелковой нитью на черном шелковом поле. Ветераны, вступившие в ряды полков СС «Германия», «Нордланд» и «Вестланд» еще до того, как эти полки были сведены в дивизию СС «Викинг», продолжали носить свои прежние манжетные ленты с названиями соотвествующих полков, выполненных стандартным шрифтом латинскими литерами. Что касается полка СС «Вестланд», то введенные для его чинов в мае 1940 года погоны послужили причиной для путаницы. На погонах полка «Вестланд» были латинские литеры «В (W)», сокращенно обозначавшие название полка. Между тем, их часто принимают за - никогда не существовавшие в действительности! - погоны, общие для всей дивизии «Викинг».

       Большое значение, придававшееся символике эсэсовских регалий, было еще одним выражением «нордических грез» Генриха Гиммлера, склонного приукрашивать в романтическом духе все, что было связано с древними германцами (и нередко вызывавшего этим раздражение Адольфа Гитлера, издевавшегося над пристрастием «черного иезуита» к «черепкам древнегерманских глиняных горшков, относящихся к эпохе, в которой эллины уже возвели на Акрополе Парфенон»; поэтому сам Гитлер любил повторять: «Наши предки - древние греки!»). По этому поводу известный английский историк Джон Киган писал: «Пристрастие Гиммлера к использованию индивидуальных названий воинских частей с целью укрепления чувства самоидентификации военнослужащих со своей частью, предситавляло собой, в национальном контексте, чрезвычайно важным и ловким психологическим ходом человека, стремившегося создать многочисленные вооруженные силы исключительно на добровольной основе. Старая кайзеровская армия была построена исключительно на основе принципа строгой идентичности частей и иерархии полков, причем на вершине полковой иерархической пирамиды стояла гвардия.

      Гитлер реконструировал вермахт на основе, имевшей, в плане сохранения традиций отдельных частей, мало общего с прошлым и не проводившей никакого различия между частями, ибо он желал, чтобы новая армия была всецело делом его рук. Но, стремясь, он, вне всякого сомнения, при этом не учел традиционного для немцев стремления служить в частях, имеющих давние, славные и индивидуальные традиции». Гиммлер же, учитывая стремление всякого германского солдата принадлежать к идентифицируемому и элитному подразделению и борясь с «обезличкой», сумел привлечь к себе на службу множество людей, в иных обстоятельствах ни за что не вступивших в столь политизированную организацию.

       Глубоко присущее Гиммлеру стремление возродить воинский дух и воинскую этику древних германцев нашло свое оптимальное выражение в символе «мертвой головы», введенном, после «частей СС общего назначения» и частей «Мертвая голова (Тотенкопффербенде)», также в СС-ФТ и Ваффен СС. Череп и кости стали единственным символом, общим для всех формирований СС, как для немецких, так и для ненемецких (сначала «германских», а затем и «восточных»).
 
       Наряду с общеэсэсовской «мертвой головой» на головных уборах, «штевенем драккара» на правой петлице и манжетной лентой на левом рукаве, символом дивизии «Викинг» являлся также «косовидный крест» (разновидность «солнечного колеса»). Этот опознавательный (тактический) знак изображался на транспортных средствах и военной технике дивизии. «Косовидный крест» впоследствии служил также «тактическим знаком» «Германского» танкового корпуса СС. Наносившийся обычно на видном месте на броню танков, бронетранспортеров, самоходно-артиллерийских установок, тягачей, автомобилей, мотоциклов и т.д., «косовидный крест» изображался в двух разновидностях - «бегущим» («вращающимся») или же «неподвижным». Кроме того, «косовидный крест», наряду с названием полка, выполненным белыми печатными буквами на черной, с белой каймой, манжетной ленте, служил опознавательным знаком пехотного полка СС «Нордланд».



       5.Не моли, не грусти и не плачь...


       Это будет не шоу, не матч,
       Это будет Христова треба.
       Не моли, не грусти и не плачь -
       Мы уйдем, как ракеты, в небо.

       Георгий Боровиков.

       
       Норвежцы составляли основную массу чинов добровольческого легиона СС «Норвегия». Впоследствии многие норвежские легионеры («лучший человеческий материал во всей «Норвегии», по выражению диктора передачи норвежского радио, специально посвященной приведению добровольцев к присяге), вместе с кадрами дивизии «Викинг», послужили базой для формирования 11-й добровольческой мотопехотной дивизии СС «Нордланд». Норвежский легион» был официально сформирован в ходе массивного сбора добровольцев на университетской площади норвежской столицы Осло, вскоре после начала Германо-советской войны в июне 1941 года. По этому случаю норвежское почтовое ведомство даже провело спецгашение штампом с обрамленным государственными флагами Норвегии и Финляндии изображением солдата в форме норвежской армии, ведущего своих соратников «на бой с большевизмом». Немцы клятвенно обещали всем чинам «германских» добровольческих легионов свято уважать их национальную идентичность и военные традиции армии тех стран, из которых они прибыли. Однако на деле многие из этих данных нацистскими агитаторами и пропагандистами обещаний так и остались невыполненными. Так, например, волонтерам Норвежского легиона не было дозволено ношение военной формы, принятой в норвежской армии, и норвежских стальных касок с «гребешком» (французского образца).

       Норвежцев обмундировали в ставшую к тому времени уже стандартной в Ваффен СС серо-зеленую защитную форму цвета «фельдграу» и стальные каски германского образца. Единственной дозволенной начальством Ваффен СС эмблемой, указывавшей на национальную принадлежность легионеров, являлся знак на правой петлице мундира, изображавший коронованного (или некоронованного) льва с «секирой Святого Олава» в лапах (заимствованного с государственного герба Норвегии). Как на левой петлице, так и на погонах легионеры носили не знаки различия норвежской армии (как им было предварительно обещано), а стандартные знаки различия Ваффен СС.

       Начиная с 1943 года, норвежские волонтеры в составе дивизии СС «Нордланд» носили на своих черных погонах шифр в форме заглавной латинской литеры «N» («Н», то есть, «Норвегия») белого металла и манжетную ленту с надписью «Норге» («Норвегия») белыми литерами на черном поле.
 
       В воздаяние заслуг и выдающейся отваги норвежских добровольцев, особо отличившихся на поле боя, была учреждена специальная награда - Крест Святого Олава с мечами (представлявший собой пересеченный 2 мечами остриями вверх крест со слегка расширяющимися к концу лучами и «солнечным орлом» в перекрестье на красной ленте с вертикальной желтой полосой - цветов норвежского герба и эмблем «Гирда»), с датой «1941» на реверсе. Эскиз легионерского креста был разработан в результате конкурса, проводившегося по всей Норвегии. Германское командование, после долгих колебаний, так и не санкционировало эту награду, так что командованию «Норвежского легиона» пришлось выдавать ее отличившимся «явочным порядком». Кроме того, все норвежцы, ушедшие добровольцами на Восточный фронт (причем не только комбатанты, но и значительное число медицинских сестер) были награждены особым «Знаком фронтовика» (норв.: Frontkjaempermerket), изготовленным из серебра или из белого металла. На этом восьмиугольной формы наградном знаке был изображен средневековый норвежский викинг с занесенным мечом и круглым щитом (с «Крестом Святого Олава»), обороняющий врата Европы от вторжения с Востока, с выполненной стилизованными под древненордические руны литерами надписью «Фронтовик» (норв.: «Frontkjemper») по верхней половине кромки знака.

       Другой знак отличия, учрежденный специально для норвежских медицинских сестер на Восточном фронте, именовался «Знаком фронтовых сестер». Он имел овальную форму, с заострениями по бокам, с изображением сестры милосердия, ухаживающей за раненым, с выполненной стилизованными под руны литерами надписью в верхней части кромки знака: «Фронтовая сестра» (норв.: «Frontsoester»).
 
       1 августа 1941 года рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер дозволил норвежским легионерам в рядах Ваффен СС носить манжетные ленты с полным названием легиона печатными латинскими буквами.
 
       Легионеры, служившие ранее в «Гирде» - уже неоднократно упоминавшихся нами штурмовых отрядах партии фёрера (вождя) партии «Нашунал Самлинг» Видкуна Квислинга - получили разрешение носить эмблему «Гирда« (подробно описанную нами выше) над манжетной лентой с названием легиона. 1-й батальон «Норвежского легиона» СС (состоявший из 4 пехотных рот, противотанковой роты и взвода военных корреспондентов) получил название «Викен» - в память 1-го стурма (батальона) «Гирда». Одним из военных корреспондентов («кригсберихтеров») был, как мы уже знаем, Арилд Гамсун, сын всемирно знаменитого писателя, патриарха норвежской литературы и лауреата Нобелевской премии Кнута Гамсуна. Вообще следует заметить, что Ваффен СС, как и вермахт, уделяли огромное внимание использования возможностей кино («самого важного для нас искусства», по крылатому выражению, приписываемому «вождю мирового пролетариата» тов. В.И. Ленину) в целях пропаганды успехов германского оружия.

       Несколько позднее был сформирован 2-й (резервный) батальон «Норвежского легиона», получивший характерное название «Викинг» (норв.: «Viking» - в отличие от немецкого названия дивизии «Wiking»!), расквартированный до отправки на обучение в Гольместранде близ Осло.

       В конце 1942 года командир норвежских легионеров на Ленинградском фронте майор Йорген Бакке был заменен более способным норвежским офицером – майором Артуром Квистом. «Норвежский легион» СС оставался на Ленинградском фронте до весны 1943 года. По причине крайне тяжелых условий службы большинство норвежских волонтеров отказалось от продления срока службы по контракту, и позиции «Норвежского легиона» были, по приказу Гиммлера, заняты «Латышским легионом СС».

       Перед своей отправкой в Польшу первые 800 франкоязычных добровольцев из Бельгии, покинувшие Брюссель 8 августа 1941 года и образовавшие костяк сформированного впоследствии «Валлонского легиона» (Легиона «Валлония»), прошли по улицам бельгийской столицы церемониальным маршем под первым знаменем легиона, украшенным стилизованной версией червленого (красного) «суковатого» креста Бургундии на черном поле. Черный цвет знамени был выбран легионерами в знак уважения к партии «Рекс» и ее лидеру Леону Дегрелю, использовавших красный бургундский крест на черном поле в качестве партийного флага. Под этим знаменем «Валлонский легион» сражался вплоть до марта 1942 года, после чего партийное черное знамя «рексистов» было заменено новыми знаменами и фаньонами, преимущественно белого цвета. Знамена сопровождали валлонских легионеров повсюду - в отличие от знамен вермахта, хранившихся в гарнизонных церквах на территории Рейха и потому доставшихся советским войскам в таком хорошо сохранившемся виде - можно посмотреть на них в Музее Вооруженных сил Российской Федерации в Москве - они лежат под стеклом совсем как новенькие).

       Что же касается упрямых финнов, гордо именовавших себя «егерями» (в память о финских егерях, обученных в кайзеровской Германии и сражавшихся в 1918 году за освобождение Финляндии от большевизма), то они настояли на том, чтобы их батальон назывался не «Нордост», а именно «Финский добровольческий батальон Ваффен СС» и также сражались под своим собственным батальонным знаменем, сочетавшим синий финский крест на белом поле, взятого с финского государственного герба золотого льва с мечом, стоящего на кривой сабле, а также крест 27-го финского егерского батальона времен Первой мировой войны (подробно описанный нами выше). После включения первой группы финнов, имевших боевой опыт «Зимней войны» с Красной армией, непосредственно в состав дивизии СС Викинг, следующие две группы финских добровольцев, не имевших боевого опыта, прошли военную подготовку под Веной и в учебно-тренировочном лагере Гросс-Борн.

       Финский добровольческий батальон СС «Нордост» был направлен на Восточный фронт в июне 1941 года для участия в кампании против СССР в составе 5-й дивизии СС «Викинг». Уже тогда, еще до своего переименования в «Финский добровольческий батальон Ваффен СС», он сражался под окаймленным золотой бахромой квадратным полотнищем с синим крестом на белом поле с упрощенной формой финского герба в перекрестье - вписанным в квадрат золотым львом Финляндии с занесенным серебряным мечом, попирающим серебряную саблю. Следует заметить, что финский герб имеет изначально шведское происхождение. Первоначально попирающий кривую «сарацинскую» саблю коронованный лев (взятый с герба средневековой Швеции) на гербе входившего до 1809 года в Шведское королевство Великого герцогства Финляндского символизировал победу шведских крестоносцев над финскими язычниками. Но финские добровольцы дивизии «Викинг» толковали этот древний символ совершенно иначе - как знак грядущей победы финского Христова воинства над «безбожным большевизмом».

       

       6.Оружие победы

       
       Что нам ваши преграды!
       Нам недоступен страх.
       Бури небесной разряды
       Брезжат на наших мечах.

       Георгий Боровиков.


       Одним из наиболее спорных утверждений относительно вооружения частей Ваффен СС является утверждение, что они, якобы, в первую очередь снабжались самыми лучшими и современными видами оружия, в ущерб частям вермахта. Но многие бывшие чины Ваффен СС утверждают прямо противоположное, и даже, что иногда «зеленым эсэсовцам» приходилось, под покровом ночной темноты, делать налеты на армейские склады и похищать оружие, в котором эсэсовцы, якобы испытывали острую нехватку.

       Первоначально легионам Гиммлера пришлось привыкать к трофейному чехословацкому оружию, что требовало переучивания. Даже в 1940 году, в разгар войны на Западе, вермахт отказывался снабжать части «зеленых СС» тяжелой артиллерией. Для исправления положения потребовалось личное вмешательство Гитлера. Через два года министр вооружений Альберт Шпеер получил приказ перевести от пяти до восьми процентов продукции своих заводов на снабжение Ваффен СС. Одна из причин этого незначительного снабжения оружием может быть связана с приоритетом, отдаваемым вермахту, пренебрежительно третировавшему Ваффен СС, как «асфальтовых солдатиков», используемых только для парадов и протокольных мероприятий. Не кто иной, как генерал Вальтер фон Браухич, Главнокомандующий вермахта в период победоносной для Третьего рейха Польской кампании 1939 года, отзывался о СС-ФТ как о «полицейских, одетых в армейскую форму».

       Но по мере дальнейшего хода войны широким кругам вермахта стало ясно, что формирования Ваффен СС, по крайней мере, перестали уступать в боевом мастерстве частям вермахта, зачастую превосходя их в отваге и фанатизме. Именно по этой причине в ноябре 1942 года четыре сильно потрепанные в боях дивизии Ваффен СС - «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», «Рейх», «Мертвая голова» и «Викинг» - были не только переведены с Восточного фронта в Западную Европу на переформирование, но и усилены сильными танковыми частями, самоходно-артиллерийскими установками и бронетранспортерами. Их новое качество было особо подчеркнуто их официальным переименованием в мотопехотные дивизии СС (СС-Панцергренадирдивизионен). Отныне их вооружение ни в качественном, ни в количественном отношении нисколько не уступало вооружению отборных танковых дивизий вермахта.



       7.Вспомогательное вооружение


       Мы сами ложились под ноги Хама,
       Телами устлав простор.
       Но вот растоптана пентаграмма
       И поднят имперский топор.

       Георгий Боровиков.


       В начале операции «Барбаросса» (вторжении в Советский Союз в День всех Святых - 22 июня 1941 года) три добровольческих полка «викингов ХХ века» в составе дивизии СС «Викинг, вместе с «Лейбштандартом Адольфа Гитлера» (достигшим к описываемому времени штатной численности армейской бригады), сражались в составе Группы армий «Юг (Зюд)».

       Каждый из упомянутых выше добровольческих полков в составе дивизии СС «Викинг» включал 3 батальона (I, II и III) в составе трех стрелковых рот, пулеметной роты и роты тяжелого оружия. Рота тяжелого оружия состояла из двух противотанковых взводов (37-миллиметровых и 50-миллиметровых противотанковых орудий ПАК), взвода 80-миллиметровых минометов и пионернаого (саперного) взвода. Кроме того, имелся IV батальон тяжелого оружия, состоявший из роты 75-миллиметровых легких пехотных орудий, одной роты противотанковых орудий (47-миллиметровых самоходных противотанковых орудий), одной роты 75-миллиметровых полевых орудий и одной роты 37-миллиметровых зенитных пушек.

       В поле дивизии и полки вермахта и Ваффен СС имели в своем распоряжении высококачественное пехотное стрелковое оружие, в частности, ручные пулеметы, в том числе МГ-34 (MG 34), являвшийся, по мнению многих специалистов, одним из лучших ручных пулеметов Второй мировой войны, хотя и, по воспоминаниям «викингов», тяжеловатым, особенно на станке – как вспоминал норвежский волонтер СС Эрнульф Бьорнстад: «Когда пулемет МГ-34 на станке, его с места не сдвинешь». Немаловажную роль в спасении жизни играли также пистолеты, хотя и не имевшие большого значения в поле, но состоявшие на вооружении экипажей танков и других бронированных машин. Норвежские легионеры в составе дивизии «Викинг» не могли нахвалиться своим 11,43-мм автоматическим пистолетом, очень удобным для ближнего боя и представлявшим собой норвежскую лицензионную копию американского армейского «кольта».



       8.Шедевр финских оружейников


       И кузнец тот Ильмаринен,
       Тот кователь вековечный,
       Из огня железо тащит,
       Положил на наковальню,
       Бьёт его, чтоб стало мягче,
       Вещи острые кует он,
       Топоры куёт и копья.

       Калевала. Руна девятая.

       Немало славных страниц в историю дивизии СС «Викинг» довелось вписать и лучшим представителям финских вооруженных сил, пылавших жаждой мести после поражения, нанесенного им Красной армией в пятнадцатинедельной «Зимней войне», начавшейся в ноябре 1939 года с заявления Советского Информбюро о якобы совершившейся в буржуазной Финляндии пролетарской революции и о приходе к власти в финском городе Териоках «рабоче-крестьянского правительства», призвавшего на помощь родную советскую Рабоче-Крестьянскую Красную «Армию Мировой Революции». В результате «Зимней войны» Советская власть в буржуазной Финляндии, вопреки ожиданиям товарища Сталина, Коминтерна и «всего прогрессивного человечества», так и не была установлена (сыграли свою роль недвусмысленные угрозы в адрес «Отечества пролетариев всего мира» со стороны англо-французских империалистов, даже всерьез собиравшихся бомбить советские нефтепромыслы в районе Баку и вообще вовсю бряцавших оружием!), но финны все-таки лишились изрядного куса своей территории (около 41 430 квадратных километров).

       В своей борьбе на стороне Третьего рейха в качестве III батальона дивизии «Нордланд» финны пополнили арсеналы автоматического оружия «зеленых СС» финскими пистолетами-пулеметами «Суоми» М/1931, уже отлично зарекомендовавшими себя в «зимней войне» с советскими большевиками. Автомат Суоми был удобен и прост в конструктивном отношении, все его металлические детали были изготовлены машинным способом, осечек почти не случалось.

      А вот знаменитых немецких пистолетов-пулеметов МР 38 (МП-38) и МР 40 (МП-40), без которых, кажется, не обходился ни один советский кино- или телефильм (и не обходится ни один современный российский фильм или сериал) на вооружении «викингов ХХ века» было не густо, особенно в начале Европейской Гражданской войны 1939-1945 годов (каковой нам представляется Вторая мировая). Со временем у них появились и МП-38, и МП-40 (почему-то упорно именуемые в советских книгах и фильмах о войне «шмайссерами» – хотя немецкий конструктор Гуго Шмайссер изобрел совершенно другой автомат, с деревянным прикладом, чем-то отдаленно напоминающий даже советский ППШ) и даже превосходные по своим боевым качествам «штурмовые винтовки» («штурмгеверы»), которые в советских фильмах вообще предпочитали не показывать из-ха их подозрительного сходства с автоматом Калашникова.

       Судя по воспоминаниям ветеранов и по сохранившимся фотографиям, на вооружение дивизии СС «Викинг» со временем также поступило некоторое количество этого новейшего и лучшего на тот момент германского стрелкового оружия – «штурмовых винтовок» МП-43 (МР 43) и «Штурмгевер-44» (StG 44), именуемой также МП-44 (МР 44). Обе эти превосходные по своим боевым качествам германские «штурмовые винтовки», как уже говорилось выше, настолько напоминают советский автомат Калашникова образца 1947 года, что в советских фильмах про войну их вообще предпочитали не показывать, вооружая «фрицев» поголовно пистолетами-пулеметами МП-38 (МР 38) или МП-40 (МР 40) конструкции Генриха Фолльмейера, с достойным лучшего применения упорством именуемые у нас (да и не только у нас) «шмайссерами» (хотя автомат, изобретенный немецким военным конструктором Гуго Шмайссером, выглядел совершенно иначе, напоминая скорее знаменитого «папашу» - советский пистолет-пулемет Шпагина, сокращенно ППШ).

       Впрочем, Генрих Фолльмейер (главный конструктор немецкого оружейного завода «Эрна Верке», расположенного в г. Эрфурте), в свою очередь, воспользовался наработками другого немецкого конструктора-оружейника - Бертольда Гейпеля, создавшего в 1936 году автомат МП (МР) 36 (полное название: ErMa MP 36). Именно на базе гейпелевского автомата Er Ma MР 36 Генрих Фолльмейер и разработал самый знаменитый немецкий пистолет-пулемет периода Европейской Гражданской войны - МР 38 и МР 40. В период Второй мировой войны на оружейных заводах Третьего рейха было произведено в общей сложности более 1 200 000 автоматов конструкции Фолльмейера, получивших всемирную известность как «МР Шмайссер» (Schmeisser MP). Вероятно, последнее обстоятельство объясняется тем, определенное отношение к ним все-таки имел и Гуго Шмайссер. Дело в том, что длинный рожок-магазин автомата МП-38 и МП-40 был разработан именно Шмайссером (и снабжен соответствующей маркировкой).    

       Вот почему автору этих строк впервые довелось воочию узреть на киноэкране немецкий «Штурмгевер» лишь старшеклассником, при просмотре советско-германского фильма Конрада Вольфа «Мне было девятнадцать»  (нем.: «Ich war neunzehn»)– вполне просоветского, но все-таки снятого не в СССР, а в ГДР, чем и объяснялось проникновение на экран немецких «штурмовых винтовок», абсолютно табуизированных в советском кинематографе. Через пару лет автор снова узрел «штурмгеверы» при просмотре другого фильма про Европейскую Гражданскую войну, снятого в ГДР – «Приключения Вернера Хольта» (нем.: «Die Abenteuer des Werner Holt»).

       А совсем недавно автор узнал об откровенном признании самого М.Т. Калашникова, конструктора знаменитой серии советского автоматического оружия АК и АКМ, о том, что свой первый автомат он сконструировал в 1947 году вместе с Гуго Шмайссером, вывезенным после окончания Европейской Гражданской войны в СССР и много лет плодотворно трудившимся над укреплением обороноспособности Страны Советов. Как говорится, все тайное стало явным...Всем желающим ознакомиться с вопросам преемственности между немецким «Штурмгевером» и автоматом Калашникова подробнее, автор настоятельно рекомендует зайти в Интернет - например, на сайт Life.Ru.  Но это так, к слову...

      Снабжение ударных дивизий СС танками, самоходной артиллерией и бронемашинами достигло своего пика в феврале 1943 года. Именно в этом месяце вернулся на действительную службу генерал Гейнц Гудериан, занявший должность Генерального инспектора танковых войск. Ранее Гитлер отстранил Гудериана, осмелившегося слишком упорно противоречить ему при обсуждении способов продолжения войны. Однако он был восстановлен во всех чинах и званиях после серьезных неудач германской армии. Ему было поручено заниматься всеми вопросами рекрутирования, обучения, военной подготовки, организации и вооружения для танковых дивизий, включая танковые дивизии СС.
 
       После своего возведения в ранг мотопехотных дивизий для весеннего контрнаступления на Восточном фронте дивизии «Лейбштандарт Адольфа Гитлера», «Дас Рейх», «Мертвая голова» и «Викинг» были усилены каждая танковым батальоном. Самоходные артиллерийские установки первоначально включались в состав артиллерийских, а не танковых частей. Но очень скоро выявилась ошибочность данного решения, и Гудериан незамедлительно исправил это упущение.

       В конце 1943 года самоходно-артиллерийские установки были включены в состав танковых частей и соединений, ва также в состав трех новых мотопехотных дивизий СС - «Гогенштауфен», «Фрундсберг» и «Гитлерюгенд». Впоследствии самоходно-артиллерийские установки стали поступать и на вооружение 7 других танковых и мотопехотных дивизий СС, включая дивизии «Нордланд» и «Валлония».

       На момент начала Второй мировой войны лучшим немецким танком считался средний танк PzKpfw IV, он же Panzer IV (Panzerkampfwagen, в переводе с немецкого означает буквально «бронированная боевая машина»), а по советской терминологии - Т-IV, поступивший на вооружение дивизии СС «Викинг» в период боевых действий на Восточном фронте зимой 1941-1942 годов и продолжавший оставаться на вооружении «викингов» до самого конца войны. Позднее, весной 1942 года, на Восточный фронт стала поступать его новая модификация PzKpfw IV Ausf G (Panzerkampfwagen IV Ausfuehrung G - «бронированная боевая машина IV модель Г»). Но главным врагом этого, как, впрочем, и всех других германских танков, поступавших на вооружение «викингов» в последующие месяцы и годы – средних танков PzKpfw V Panther (Т-V «Пантера») и различных модификаций тяжелого танка PzKpfw VI Tiger (Т-VI «Тигр»), а также германской самоходной артиллерии и артиллерийских тягачей стали русские морозы, бездорожья, и распутица, одолеть которые оказалось не под силу даже самым лучшим немецким танкистам и танкам.

       Чем же объяснялись (кроме морозов и температурных перепадов) столь частые случаи выхода из строя и увязания в грязи и влажном грунте именно германских танков, тягачей, а также танков и тягачей союзников Третьего рейха (с описаниями массового выхода «фашистской» военной техники из строя и непреодолимости для нее российского рельефа мы еще не раз столкнемся на страницах нашей «нордической саги»)?

       На наш взгляд, это объясняется, во-первых, недостаточно широкими гусеничными траками германских танков и самоходно, артиллерийских установок и, во-вторых, сравнительно небольшой (по сравнению с весом и толщиной брони) мощностью их двигателей. Когда германская военная техника проваливалась или увязала в условиях российского бездорожья, мощности моторов часто не хватало для того, чтобы они могли выбраться. Германская военная техника была рассчитана прежде всего на действия в условиях развитой шлссейно-автодорожной сети стран Западной Европы (а не СССР, со стороны которого Гитлер до поры-до времени полагал себя защищенным Пактом о ненападении), а также заключенным после совместного разгрома силами германских и советских армий вторжения Польши Договором о дружбе и общей границе.

       Если бы германские войска не захватили множество рассчитанных на советские (без)дорожные условия мощных гусеничных тягачей СТЗ-з и СТЗ-5 из парков разбитых в результате внезапного удара вермахта, изготовившихся ударить Гитлеру в тыл советских армий, им бы не на чем было довезти свою артиллерию до Киева, Смоленска и Москвы. Сказанное, кстати, относится и к сложностям, испытывавшимися артиллерийскими, самоходно-артиллерийскими и танковыми частями в других странах Европы с почти полным отсутствием современных дорог (например, в Югославии весной 1941 года), нападение на которые Гитлера также было во многом вынужденным, а потому недостаточно подготовленным. Разумеется, после эвакуации большинства советских военных заводов за Урал возможность победы Третьего рейха чисто военными средствами становилась день ото дня все более иллюзорной (один Челябинский «тракторный» завод выпускал 24 танка за смену). Но если бы Гитлер не напал на Сталина 22 июня 1941 года и не сдерживал четыре долгих года советский натиск «на дальних подступах» к Европе, судьба его самого, Третьего рейха и всей Европы была бы решена на четыре года раньше.


       ГЛАВА 6

       КРОВОПРОЛИТЬЕ

       С первых же дней претворения в жизнь оперативного плана «Барбаросса» немцы со ставшей для них уже привычной легкостью добивались одного военного успеха за другим. Подтянутые к самой границе огромные массы советских войск оказались застигнуты врасплох и ошеломлены внезапным ударом, но с самого начала выяснилось, что Красная армия обладала огромным превосходством в области вооружений всех видов. Перед добровольцами дивизии «Викинг» была поставлена задача распахнуть ворота, ведущие на Кавказ.


       Уступает народу народ
       Города, и равнины, и реки, -
       Только доблесть бессмертно живет,
       Ибо храбрые славны вовеки!

       Валерий Брюсов. Завет Святослава.

       
       1.Перед великой битвой на Востоке

       Решения, принятые на совещании высшего военного командования в альпийской резиденции Адольфа Гитлера Берггоф на горе Оберзальцберг 29 августа 1939 года были положены в основу подготовки к предстоящей войне. Суть обсуждения сводилась к следующему. Имперский министр иностранных дел Иоахим фон Риббентроп подписал в Москве с народным комиссаром иностранных дел СССР В.М. Молотовым пакт о ненападении, что позволяло армиям Третьего рейха совершить беспрепятственное нападение на Польшу, в то время как части Советской Армии должны были вторгнуться в Польшу с востока. Представилась возможность создать новую пограничную зону на Востоке для охраны государства-протектората, в случае необходимости, в качестве буфера между Рейхом и СССР. Гитлер не был уверен, какую роль отвести СС-ФТ в ходе планируемого вторжения. Однако в одном не могло быть никаких сомнений. Было ясно дано понять, что от воинства Гиммлера ожидают выполнения «особых заданий», которые, возможно, не придутся по вкусу генералам германского вермахта.

       В исходе схватки между Третьим рейхом и «панской» Польшей один на один ни у кого не было особых сомнений (кроме разве что, заносчивых «польских кавалеров»). Материал, имевшийся в распоряжении польского военного командования, представлял собой главным образом пехотные части. Из общего числа почти 30 польских дивизий было только 2 моторизованные бригады и 11 кавалерийских бригад. Все танковые силы польской армии сводились к 9 ротам 8-тонных танков и 29 ротам бронеавтомобилей. Около 92 процентов транспортных средств польской армии были на конной тяге. Правда, и в СС-ФТ дело в отношении технического оснащения и численности обстояло не многим лучше. В описываемый период «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» по численности равнялся все еще только полку - единственному моторизованному полку среди «частей СС особого назначения».

 

       2.Оперативный план «Вейсс (Белый)»


       Да, Польша есть! Но все ж не потому,
       Что приняла, как витязь, вызов ратный.
       Что стойко билась, в распре необъятной,
       Грозя врагу – славян и своему.

       Валерий Брюсов. Польша есть!


       По замыслу Гитлера, быстроходные германские танковые части должны были ошеломить противника серией внезапных ударов. Для нападения на Польшу были развернуты Группа армий «Зюд (Юг)» в составе 7-й, 10-й и 14-й армий, под командованием генерала Герда фон Рундштедта, и Группа армий «Норд (Юг)» в составе 3-й и 4-й армий под командованием генерала Федора фон Бока. Эти две группы армии образовывали две половины гигантских клещей, которым предстояло захлопнуться, раздавив, как орех, шесть польских армий, образовывавших оборонительный кордон вдоль реки Вислы. Группе армий фон Бока надлежало вторгнуться в «Польский (Данцигский) коридор» с двух направлений - из Восточной Пруссии и из Померании. Вслед за ликвидацией польской группировки, изолированной в «Данцигском коридоре», фон Боку надлежало совершить молниеносный бросок, на Запад, с целью захвата польской столицы Варшавы. Полку «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» и саперному штурмбанну (батальону) СС предстояло действовать в составе германской 10-й армии под командованием генерала Вальтера фон Рейхенау, полку СС «Германия» (вошедшему впоследствии в дивизию «Викинг») - в составе 14-й армии генерала Вильгельма Листа. В первые дни вторжения полку «Германия» предстояло оставаться в резерве на территории германской Восточной Пруссии.
 
       30 августа Верховное Командование Вермахта (ОКВ) разослало шифрованную радиограмму о начале операции «Вейсс» в 4 часа 45 минут утра 1 сентября 1939 года. Для командиров, с нетерпением ожидавших команды к началу операции открытый, дававший большой оперативный простор театр военных действий представлялся идеальным для быстрого продвижения состоявшей из 55 дивизий, в том числе всех танковых, моторизованных и легких дивизий, имевшихся в распоряжении Третьего рейха.
 
       Ранним утром 1 сентября 1939 года под напором германской армии вторжения рухнула западная граница Польши. 17 сентября под напором советской армии вторжения рухнула ее восточная граница. «Жечь Посполита Польска» – это, по выражению советского народного комиссара иностранных дел В.М. Молотова, «гнилое порождение Версальского договора», после короткого, двадцатилетнего с небольшим, периода независимости, вновь перестала существовать как независимое государство.

       Это был уже четвертый раздел Польши в ее многотрудной истории. Однако поляки, атакованные почти одновременно с фронта и с тыла, держались стойко и сопротивлялись германским и советским агрессорам почти месяц. Третий рейх потерял за время Польской кампании столько же солдат и офицеров, сколько в ходе последующих кампаний в Западной Европе, на Балканах и в Северной Африке вместе взятых.
 
       Полку СС «Германия» недолго пришлось оставаться в резерве. Очень скоро он получил задание прикрывать слабый фланг XXII армейского корпуса, наступавшего, в составе наступавшей из Силезии на Холм 10-й армии фон Рейхенау. К тому же образовались разрывы в линиях VIII Армейского корпуса, 5-й танковой дивизии и разведывательного отряда вермахта. Полку СС «Германия» под командованием штандартенфюрера СС (полковника) Карла-Мария Демельгрубера было поручено заполнить их.



       3.На Варшаву!


       Да, Польша есть! Кто сомневаться может?
       Она – жива, как в лучшие века.
       Пусть ей грозила сильного рука,
       Живой народ чья сила уничтожит?

       Валерий Брюсов. Польша есть!
 

       В ходе этого стремительного наступления на Львов, проходившего через густонаселенный промышленный регион, «зеленым эсэсовцам» приходилось преодолевать ожесточенное сопротивление поляков и нести тяжелые потери. Поляки стали целью яросмтных атак «Люфтваффе» и сухопутных сил германцев. После уничтожения их запасов и боеприпасов, поляки капитулировали в Блонском районе, и «Лейбштандарт» смог продолжить свое наступление на Варшаву. Защитники польской столицы, ослабленные голодом и вспыхнувшей в городе эпидемией тифа, вынуждены были прекратить ставшее бесполезным сопротивление и капитулировать 27 сентября.

       Опыт, накопленный полком СС «Германия» в ходе молниеносной Польской кампании, хотя и не мог сравниться с тем, что ожидало «зеленых эсэсовцев» в недалеком будущем, оказался весьма ценным, предоставив новобранцам, прошедшим подготовку в военных училищах СС-ФТ, возможность услышать, наконец, звук своих выстрелов, сделанных не по воображаемому, а по вполне реальному неприятелю. Кроме того, опыт Польской кампании убедил командиров частей СС-ФТ в необходимости иметь собственную дивизию, сопоставимую во всех отношениях с армейской дивизией вермахта. Верховное командование вермахта долго не соглашалось на это, но, в конце концов, его сопротивление было преодолено. Сначала была сформирована «дивизия СС особого назначения» (СС-Дивизион «Ферфюгунгструппе», или просто «СС-Ферфюгунгсдивизион» - будущая дивизия «Рейх»), а 21 декабря 1940 года Гитлер объявил о формировании дивизии СС «Викинг».

       Феликс Штейнер был назначен командиром дивизии СС «Викинг» и полков, приданных его дивизии. Через пять дней после своего назначения Штейнер посетил полк «Германия» с целью проинспектировать командный состав вплоть до командиров рот. Он говорил о мощном потенциале, которым обладает тяжелое пехотное оружие, и дал немало общих инструкций в области тактики. После завершения теоретических занятий Штейнер быстро перешел к практической части, проводя инструктаж и курсы обучения для рядового и унтер-офицерского состава рот тяжелых и легких пулеметов. Интенсивная военная подготовка чинов новой дивизии продолжалась даже суровой зимой 1941 года. Один из чинов 10-го мотопехотного полка СС «Вестланд» писал в то время:

       «У нас тут лежит глубокий снег и стоит ужасный холод. Но каждое утро мы целый час занимаемся зарядкой в тренировочных костюмах. Мы в них не на шутку мерзнем. На прошлой неделе я сильно простудился и болел несколько дней, но теперь я снова совершенно здоров, не проведя ни дня в лазарете. Время такое, что мы просто не можем позволить себе роскошь болеть. Мы теперь почти уверены, что недалек тот день, когда нас, наконец, отправят на фронт. В последние четыре дня нас так гоняли на занятиях, что не оставалось времени даже для того, чтобы подумать. Нам приходилось сдавать нормативы в пятницу, а потом в субботу. С нас просто семь потов сошло. Раньше я даже представить себе не мог ничего подобного».

       Перед самым началом операции «Барбаросса» средства массовой информации, находившиеся под национал-социалистическим контролем, не уставали подчеркивать роль иностранных добровольцев вермахта и Ваффен СС. Норвежская газета «Федреланде» («Отечество») писала:

       «Арийский человек уже в ходе этой войны реализует концепцию справедливого общественного строя и плодотворного сотрудничества. Плечом к плечу с немцами на борьу с большевиками пднялись финны, норвежцы, датчане, голландцы, французы, испанцы, хорваты, итальянцы, венгры, румыны, словаки, шведы, фламандцы, валлоны - почти что все народы Европы. Добровольцы прибывают нескончаемым потоком».



       4.Моральная поддержка

       
       И тридцать витязей прекрасных
       Чредой из вод выходят ясных,
       И с ними дядька их морской.

       А.С. Пушкин. Руслан и Людмила.


       Имперское министерство пропаганды доктора Йозефа Геббельса старалось обеспечить не только материальную, но и моральную поддержку оставшихся дома родственников добровольцев Ваффен СС. Типичным проявлением моральной поддержки являлась, например, серия радиопередач под названием «СС на войне». Передачи велись прямо с пункта записи добровольцев. Процитируем одну из сохранившихся записей такой передачи:

       «Новобранцы, высокие и статные, выстроились длинной шеренгой. Все эти люди записались добровольцами, чтобы служить в одной из двивизий Ваффен СС - в «Лейбштандарте», дивизии «Рейх», дивизии «Викинг» или в дивизии «Мертвая голова». Каждый эсэсовец, выполняющий свой долг на родине, уже стал бойцом или в скором времени вольется в ряды частей Ваффен СС или вермахта, и будет выполнять свой воинский долг в полном сознании того, что, если он будет убит в бою, великое братство СС на родине поддержит членов его семьи и окажет им не только финансовую помощь. Департамент благотворительности Ваффен СС и товарищи по оружию из частей СС не замедлят оказать помощь и поддержку семьям своих павших соратников».

       В ночь с 19 на 20 июня масса германской бронированной техники с затемненными фарами вошла в Пратулинский лес в центральной Польше, всего в нескольких километрах от реки Буг. Эта область - центральный сектор оккупированной Польши - являлась пограничной зоной между Германией и Советским Союзом. Германская армия вторжения составляла более 3 миллионов штыков, 600 000 автомобилей и 3 359 танков, расположенных вдоль границы общей протяженностью около 2000 километров от побережья Балтийского моря до Черного моря. Это была мощнейшая армейская группировка, когда-либо собранная в кулак Германией против внешнего врага. Выдвинутые на передовые позиции танковые корпуса готовились к запланированному броску через Буг. Перед полком СС «Германия» была поставлена задача провести разведку лесного массива перед началом наступления. Чины 5-го артиллерийского полка дивизии СС «Нордланд» понесли первые потери в ходе продвижения одной из батарей полка, вместе с разведывательными подразделениями и частями противотанковой артиллерии, в направлении Тарнополя в Галиции в момент, где советские войска тщетно пытались сдержать натиск сил Ваффен СС.

       Командир батареи увидел в бинокль приближавшуюся колонну советских танков в сопровождении камуфлированных бронеавтомобилей, грузовиков с живой силой и мотоциклистов. Метким огнем батареи «викингов ХХ века» был подбит красный бронеавтомобиль, экипажу которого удалось своевременно выбраться из горящей машины и спастись бегством. После этого батарея обрушила огонь своих орудий на советские танки. На помощь батарее подоспели подкрепления, также внесшие свой вклад в разгром советской автоколонны. Согласно воспоминаниям Петера Штрасснера в книге «Европейские добровольцы», после разгрома колонны на поле боя насчитали 48 подбитых танков и более 100 других боевых и транспортных машин. Угроза левому флангу дивизии была устранена, и наступление на Тарнополь могло беспрепятственно продолжаться.

       В Тарнополе добровольцы «зеленых СС» впервые столкнулись с темной стороной СС в лице так называемых «эйнзацгрупп», сформированных по приказанию рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера. Эти «эскадроны смерти» следовали по пятам за наступавшими в глубь Советского Союза германскими армиями с целью уничтожения групп сопротивления, а также ликвидации «политически и расово неприемлемых элементов». Иногда в помощь «эйнзацгруппам» придавались «боевые группы Ваффен СС». Согласно рапорту командира одной из «эйнзацгрупп», датированному 11 июля, «600 евреев было казнено частями Ваффен СС в Зборове между Тарнополем и Львовом, в порядке репрессий в ответ на жестокости, совершенные Советами». В районе, где была произведена экзекуция, присутствовали и части дивизии СС «Викинг», а именно - хозяйственная рота дивизии под командованием фюрера (офицера) дивизии «Викинг» Гейнца-Карла Фанслау, до войны являвшегося адъютантом Пауля Гауссера в Бад-Тёльце.

       В августе 1945 года в Нюрнберге проходил процесс по делу Административно-хозяйственного управления СС. Согласно показаниям Фанслау, хозяйственная рота прибыла на перекресток близ Тарнополя в момент, когда германская военная авиация подвергла город бомбардировке. Они находились на расстоянии 300-500 метров южнее дороги, по которой продвигались главные силы дивизии. Один из свидетелей обвинения заявил, что видел, как обершарфюрер Заан вел трех евреев на расстрел, и как присутствовавший при этом Фанслау пригрозил маленькому мальчику - сыну одного из осужденных, сопровождавшему своего отца, что он также будет расстрелян, если не перестанет плакать. В ходе процесса против Фанслау было также выдвинуто обвинение, что после гибели командира полка СС «Вестланд», штандартенфюрера СС Гильмара Вэккерле, 2 июля 1941 года в районе Львова, Фанслау «объявил своим подчиненным, что в гибели Вэккерле повинны евреи, и с этого момента убийство еврея кем-либо из его подчиненных не будет считаться воинским преступлением».



       5.Обвинения в массовых убийствах

       
       Волк в рану впился
       И ал вал взвился.
       Несытой пасти
       Достало сласти.

       Эгиль Скаллагримссон. Выкуп
       головы.
 

       Почти одновременно с упомянутой выше экзекуцией евреев, устроенной чинами «эйнзацгруппы», в Тарнополе было издано распоряжение немецких оккупационных властей, согласно которому местные евреи мобилизовались на работу для нужд вермахта. Недобросовестным работникам грозило заключение в гетто. Один из главных обвиняемых на «процессе ВФХА», Освальд Поль, заявил на процессе, что хозяйственная рота дивизии «Викинг» использовала труд евреев, подвергавшихся при этом дурному обращению. В качестве офицера, ответственного за хозяйственную службу дивизии, Фанслау был обвинен в том, что он имеет отношение к приказу о массовом убийстве евреев, однако доказать это оказалось невозможным. Тем не менее, он был незамедлительно вновь взят под стражу по обвинению в других преступлениях и, в конце концов, приговорен к 25 годам тюремного заключения. После войны уцелевшие чины дивизии СС «Викинг» не раз клятвенно утверждали, что сами они и все их товарищи по оружию были честными солдатами с чистыми руками, сражавшимися лишь с неприятелем на поле боя. Тем не менее, их по-прежнему часто продолжали ассоциировать с «эйнзацгруппами».

       Одна из них, «Эйнзацгруппа А», действовала на северном участке Восточного фронта в том же самом 1941 году, в котором произошли события в Тарнополе. В состав этой «эйнзацгруппы» (общей численностью 900 человек) входило 340 чинов Ваффен СС. Да и в отношении утверждений ветеранов дивизии «Викинг», что все их соратники-«викинги» были абсолютно неповинны в уничтожении еврейского населения и не пролили ни капли еврейской крови, у их оппонентов по-прежнему существуют сомнения.

       Так, согласно современному английскому автору Руперту Батлеру, автору книги о дивизии «Викинг», «Петер Нейман из Виттенберга, сын кондуктора, являвшийся в юности членом организации Гитлеровской молодежи, а в молодости - унтерфюрером в дивизии «Викинг», вспоминал, как один из его соратников, в чине оберштурмфюрера, обращался на территории СССР с «не подозревающими ничего дурного арестованными гражданскими лицами, особенно если те щеголяли выдававшей их золотой звездой на рукаве (? - В.А.). Оберштурмфюрер якобы спрашивал их: «Вы - народный комиссар?» (в оригинале у Батлера: «Narodnii Komissar li voui?»). Арестованный, чувство осторожности которого неизменно притуплялось из-за дружелюбного тона, которым задавался вопрос, в ответ кивал. После чего якобы незамедлительно получал пулю в лоб. Но силки расставлялись и на более крупную дичь. В районе Житомира дивизия «Викинг» добилась успеха путем тотального разрушения города. Чинам дивизии была дана строжайшая инструкция тщательно обыскать все разрушенные до основания жилые и нежилые здания в поисках не только «народных комиссаров», но и всех представителей городских властей, как гражданских, так и и военных. Их всех согнали в одно место и расстреляли. В качестве доказательства совершенного военного преступления Батлер упоминает предъявленный обвинением на Нюрнбергском процессе эсэсовский рапорт следующего содержания:

       «В окрестностях Житомира к северу от города были прочесаны 12 селений и ликвидировано 15 (коммунистических – В.А.) функционеров. В ходе проверки селения Черняхов в поисках коммунистических функционеров были казнены евреи в количестве 31 человека, являвшиеся активными коммунистами, а некоторые из них - еще и политическими комиссарами».

       «В ходе акции, проведенной в Руджине и Троянове были задержаны и расстреляны 26 еврейских коммунистов и саботажников. В центре городской площади была установлена виселица, на которой были повешены евреи-убийцы. На площади посмотреть на экзекуцию собралось несколько тысяч местных жителей. Присутствовало также значительное число чинов вермахта. На казнь в качестве зрителей было приведено и 400 евреев. До начала экзекуции через громкоговоритель было объявлено на немецком и на украинском языке, за какие ужасные злодеяния, совершенные двумя из осужденных, Кейпером и его заместителем, они приговариваются к смерти. Кроме того, все преступления, совершенные казненными, были записаны большими буквами на двух больших досках, прикрепленных к виселицам. Зачитывание приговора неоднократно прерывалось возгласами одобрения и аплодисментами зрителей. Местное население с чувством глубокого удовлетворения одобрило эту меру возмездия евреям за злодеяния, совершавшиеся ими в течение целого десятилетия».

       После этого были расстреляны 402 житомирских еврея. Казнь двух евреев-убийц и расстрел 420 евреев были проведены в образцовом порядке. В Радомысле недавно назначенный бургомистр был разоблачен как информатор НКВД и член Коммунистической партии с 1925 года. Он был уличен в связях с коммунистическими бандами до самого последнего времени. Большевиком оказался и его заместитель...Были также арестованы те из евреев, кто оказывал открытое сопротивление германским войскам и отказывался выполнять трудовую повинность. В ходе этой акции было рсстреляно 113 человек».
 
       Вот такие обвинения выдвигались против членов «эйнзацкомманд», по сути дела, никакого отношения к Ваффен СС не имевших, ни в плане организационном, ни в плане выполняемых задач. Конечно, невозможно исключить и отдельные случаи совершения воинских преступлений «зелеными эсэсовцами». Хотя приводимая Ричардом Батлером, со ссылкой на Петера Неймана из Виттенберга, история об оберштурмфюрере из дивизии «Викинг» вызывает некоторые недоуменные вопросы.

       Что это были за арестованные «советские гражданские лица, выставляюшие напоказ выдающие их золотые звезды на рукаве»? Понимали ли Батлер и Нейман разницу между комиссаром (политруком) Красной армии и народным комиссаром (так в описываемое время именовались в СССР министры)? За какие преступления («злодеяния, совершавшиеся на протяжении 10 лет») были повешены при большом стечении народа Кейпер и его заместитель   За что эсэсовцы и их пособники расстреливали советских евреев - только за то, что они были евреями, или все-таки за то, что они «оказывали открытое сопротивление германским войскам и отказывались работать?» Почему местное население собралось в таком количестве присутствовать на казни? Его согнали силой? Или оно само пришло? И почему оно аплодировало оглашению приговора? Под угрозой немецких штыков? Как бы то ни было, эта тема еще ждет дальнейших исследований, но не связана (по крайней мере напрямую) с развитием магистральной сюжетной линии нашей с Вами, читатель, «нордической саги»...

 

       6.Под ливнем пуль


       Кой муж был бы
       Мне пособник
       В драке против
       Вражьей рати?

       Сага об Эгиле.
 

       Заранее приведенная в полную боеготовность 3-я рота полка СС «Вестланд» вступила в Германо-советскую войну 22 июня 1941 года, приняв участие в наступлении на Львов. В жаркие летние дни под Львовом «викинги» столкнулась с советской 32-й стрелковой дивизией. Голландские, финские и германские добровольцы «зеленых СС» встретили атакующих красноармейцев кинжальным огнем своих легких и тяжелых пулеметов, 80-миллиметровых минометов и винтовок (автоматов у них не имелось). «Викингам» едва хватило боеприпасов для того, чтобы ослабить наступательный порыв советских войск, но неизвестно, чем закончилось бы дело, если бы на выручку не подоспел разведывательный батальон дивизии, оснащенный быстроходными разведывательными бронеавтомобилями, и крадшютцен (стрелки-мотоциклисты), и помог отбить советскую атаку. Перед лицом столь незначительного сопротивления кажется, несмотря на высокомерный тон, понятным замечание одного голландского «викинга», что советская линия обороны оказалась не прочнее «линии оранжерей», разлетевшись при первом же ударе вдребезги, как стекла теплиц.

       «Викинги» разведывательного батальона дивизии, шедшего в авангарде и ведшего наблюдение за движением неприятельских колонн и обозов, обратили внимание на имевший важное стратегическое значение мост через реку Случь, протекающей южнее Минска, неподалеку от городка Гусятин. I батальон дивизии «Викинг» под командованием гауптштурмфюрера CC Гайо фон Гадельна неожиданной ночной атакой овладел мостом, после чего молниеносным ударом захватил пригороды Гусятина. Большевики, обрушив на «викингов» всю свою огневую мощь, вознамерились вернуть мост любой ценой. Добровольцы полка СС «Вестланд», однако, отразили эту стремительную контратаку красных с большим уроном для противника. Особенную храбрость и мужество проявили 6 добровольцев из состава 17-й роты под командованием обер-юнкера СС Фогеля. Входившие в его разведгруппу 3 немца, 2 голландца и 1 датчанин, возвращавшиеся из разведки, с ходу ввязались в схватку и пали в бою. На протяжении всего этого июльского воскресного дня красноармейцы продолжали атаковать, пока на выручку окруженным «зеленым эсэсовцам» не подоспела 1-я горнострелковая дивизия вермахта.

       В рапорте командира 1-й роты, кроме важного значения своевременного прихода горных егерей на выручку эсэсовцам, подчеркивалась главное слабое место немцев, характерное для всех их наступающих частей - плохое знание местности. Советские «ворошиловские стрелки», надежно укрывшиеся среди высившихся сплошной стеной колосьев ржи и стеблей кукурузы, били германцев на выбор. От их меткого огня немцы несли тяжелые потери.



       7.Проливные дожди

       
       Русские дерутся не как солдаты, а как преступники,
       поднимая руки вверх, делая вид, что сдаются, и когда
       немцы приближаются к ним, открывают по ним огонь
       в упор, они даже стреляют в спину немецким санитарам,
       присматривающим за их же ранеными.

       Княжна Мария Васильчикова. Берлинский дневник
       1940-1945.
       

       Освобождение полка СС «Вестланд» горными егерями из окружения сопровождалось резкой переменой погоды. Невыносимая жара и палящее солнце сменились проливными дождями, превратившими распаханные колесами и гусеницами бронетиехники дороги в море грязи и замедлившими темп германского наступления. В истории дивизии - «Мотопехотинцы танковой дивизии «Викинг» - описывается захват «огромных масс брошенного большевиками военного имущества, целых колонн снабжения, повозок с нераспряженными лошадьми и складов горючего, которые советские войска не успели или не сочли нужным эвакуировать. Это недвусмысленно свидетельствовало о беспорядочном характере отступления неприятельских сил».

       На берегу той же Случи близ города с характерным названием Сатанов «викингам» пришлось снова ввязаться в «лязг льдин кровавой давки» (говоря словами конунга Гаральда Гардрада), что опять сопровождалось резким изменением погодных условий. Под Сатановым головная рота полка СС «Германия», преследуя отступаюшие красноармейские части и заблудившись в густом тумане, незаметно для себя затесалась между спешно отходящими советскими колоннами и оказались в окружении. Лишь своевременная подмога в лице поспешившей на выручку другой роты полка, с ходу атаковавшей большевиков, спасла «викингов» от полного уничтожения. Поставленная перед ними задача форсировать соседнюю реку была осложнена тем, что большевики успели взорвать мост.

      Штурмбаннфюрер СС Йорхель, командир авангарда, приказал пионерному (саперному) взводу форсировать реку на надувных плотах под прикрытием артиллерийского огня. Как только боевой группе удалось достичь противоположного берега и закрепиться на нем, за ней последовал весь батальон, выславший вперед передовые отряды для захвата города, в то время как другие части штурмовали окрестные дома, выбивая оттуда неприятельских стрелков. Между тем, красноармейцы начали окапываться в восточной части Сатанова, все туже стягивая в то же время стальное кольцо вокруг немецкого плацдарма. К вечеру над плацдармом появились «сталинские соколы» - сначала самолеты воздушной разведки, а затем и бомбардировщики, атаковавшие части полка Германия, продолжавшие переправляться через Случь.

       В ночь на 5 июля 1941 года через реку был наведен понтонный мост. Советские самолеты незамедлительно принялись бомбить его. Но к полудню основные силы немцев уже перепоавились через реку. Соотношение сил изменилось не в пользу красноармейцев, которые были отброшены. Вскоре к немцам подошло подкрепление в лице двух мотопехотных рот. При первых же признаках начавшегося отступления советских войск, им вдогонку был брошен «летучий отряд» в составе пехотного взвода и взвода зенитных орудий. Однако отступление советских войск происходило слишком быстро, и «летучий отряд», во избежание возможной засады, был отозван и временно занял оборону на своих исходных позициях на плацдарме. Положение в немалой степени осложнялось разразившейся грозой, с налетавшим почти ураганными порывами ветром и ливнем, сделавшим дороги совершенно непроходимыми.

       Тем временем командующий Группой армий «Юг«, Герд фон Рундштедт, изменил план операции. Хотя Группе армий «Юг« было поручено овладеть Киевом, он понимал, что железнодорожная сеть, имевшая жизненно важное значение для развертывания советских войск, сходилась в одну точку в Умани - важнейшем железнодорожном узле, расположенном южнее. От этого важного центра коммуникаций тянулись железнодорожные магистрали еще южнее, в Крым. Овладение Уманью представлялось фон Рундштедту более приоритетным, чем немедленный захват Киева, особенно с учетом полученного красным маршалом Семеном Буденным приказа сконцентрировать там значительную часть своих сил. 10 июля направление германского наступления на юге Украины оказалось неожиданно для советского командования измененным. Немцы нганесли главный удар не на Киев, а на Умань. Полк СС «Вестланд« принял участие в боях в указанном районе, молниеносно изменив направление своего продвижения южнее Тального, северо-восточнее Умани, действуя совместно с другой боевой группой, продвигавшейся еще дальше на восток, в направлении Днепропетровска. На этот раз дивизии СС оказались избавленными от участия в очередной «кровавой давке».

       После целой серии боев на отходе советская группировка к 3 августа 1941 года оказалась под Уманью в огненном кольце. В «котел» попали 3 советские армии общей численностью более 100 000 штыков, множество танков, бронеавтомобилей и артиллерийских орудий. Надо сказать, что накануне начала германо-советской войны СССР имел 31 000 танков против 3 350 (по другим сведениям - 3 100) танков Третьего рейха (многие из которых были вооружены только пулеметами). Одних только плавающих танков Т-38 в Красной «армии мировой революции насчитывалось больше, чем всех танков всех видов в армиях Третьего рейха и его стран-союзниц вместе взятых! Поэтому никого не должны удивлять огромные массы трофеев, достававшихся немцам в первые недели и месяцы войны.

       Почти вся советская авиационная и танковая мощь была сконцентрирована вдоль демаркационной линии, разделявшей Третий рейх и «Отечество пролетариев всего мира» после «четвертого раздела Польши», полюбовно произведенного Сталиным и Гитлером в 1939 году по советско-германскому «Договору о дружбе и общей границе», подписанному имперским министром иностранных дел Иоахимом фон Риббентропом и народным комиссаром иностранных дел Союза Советских Социалистических Республик В.М. Молотовым по прошествии очень недолгого времени после подписания теми же действующими лицами советско-германского «пакта о ненападении» (включая знаменитые «секретные дополнительные протоколы» к нему о разделе сфер влияния в Центральной и Восточной Европе), и потому была так быстро уничтожена внезапным германским ударом. Но, как видно, запасы военной техники у Красной армии были неисчерпаемыми - хватило и на Брест, и на Умань, и на Киев и на Смоленск, и на Москву, и на Кавказ, и на Сталинград, и на Курск. Как отвечал один из «положительных героев» советского довоенного фильма «Если завтра война» на вопрос перепуганного «германского фашиста»: Сколько же у вас самолетов? - Сколько нужно!

       Так что подчеркнем еще и еще раз – если бы Гитлер дожидался, пока вся эта масса техники и живой силы ударит с Востока в тыл его армиям, занятым осуществлением операции «Морской лев» (высадка в Англии), Третьему рейху пришел бы конец не весной 1945 года, а гораздо раньше. И советские танковые армады, шутя, дошли бы до Ла-Манша (ведь нейтронной бомбы в 1941 году еще ни у кого не было)! Но это так, к слову.

       Кольцо окружения под Уманью замкнулось. 1-я танковая армия, при поддержке механизированных частей союзной венгерской пехотной дивизии, принялась методично перемалывать 25 советских дивизий, отчаянно пытавшихся вырваться из «котла». К 1 августа оборона красных в районе Новоархангельска была, наконец, прорвана, и Уманский котел «зачищен».

       Но чины дивизии СС «Викинг» убедились в том, что война на Востоке всьма отличалась на практике как от войны, знакомой им по учебникам, так и от войны на Севере, Западе и Юге Европы - в Норвегии, Голландии, Бельгии, Франции, Югославии и Греции - где «воевали только те, кому это полагалось по определению - то есть солдаты, обмундированные в военную форму с соответствующими опознавательными знаками», а гражданское население (в полном соответствии с положениями Гаагской конвенции) в боевых действиях участия не принимало. Среди взятых «викингами» в плен советских «военнослужащих» попадалось множество бойцов в гражданской одежде вместо «полагающейся каждому солдату военной формы», как призывного, так и допризывного и послепризывного возраста, как мужчин, так и женщин.

       Однако не все из них сдавались массами. Наряду с отличавшимися особой стойкостью частями НКВД (в силу специфики своей предыдущей деятельности, не имевшие особых оснований рассчитывать на пощаду и спокойную жизнь при провозглашавшемся германцами «новом порядке без коммунистов и евреев»), было немало и фанатизированных красноармейцев и народных ополченцев, готовых уничтожать «немецко-фашистских оккупантов» какими угодно оружием и какими угодно способами, казалось, совершенно не задумываясь о том, что это неминуемо приведет к разрушению их собственных домов и гибели их собственных семей. Об этом свидетельствует в своем военном дневнике уже упоминавшийся нами Петер Нейман:

       «Необходимо проявлять максимум осторожности при продвижении, поскольку вся сельская местность заминирована. Неосторожно открытая дверь может вызвать взрыв адской машины, заложенной в доме, с виду ничем е примечательном. Во многих местах любой предмет, оставленный на виду, может оказаться смертельной ловушкой. Мины-«растяжки» могут оказаться замаскированными подо что угодно. Под новеньким, еще в заводской смазке, пистолетом, лежащим на полу, может быть спрятан тончайший проводок, соединенный с замаскированным взрывным зарядом. В таком безобидном предмете, как самовар, вполне может оказаться спрятанной пара килограммов кордита, готовых взорваться при первом же прикосновении. Банка варенья на полке, бутылка водки на столе и даже простой деревенский колодец, с ведром, привязанным к веревке, так и приглашающий тебя зачерпнуть им свежей, прохладной воды - все они таят в себе смерть и нуждаются в тщательнейшей проверке перед употреблением».

       «Иногда бывает нетрудно обнаружить провода, подсоединенные к капсюлю кислотного или ударного взрывателя. Гораздо сложнее обезвредить «растяжку» и самому не отправиться при этом в мир иной. Откровенно говоря, самый безотказный способ избежать неприятных сюрпризов при входе в любое здание заключается в том, чтобы предварительно швырнуть внутрь пару-другую ручных гранат - на всякий случай. Они взорвутся, и при этом сдетонируют все оставленные в доме неприятелем «ловушки» Способ многократно проверенный»!

       Мы не случайно так подробно цитируем дневник «викинга ХХ века». Подобный способ ведения войны - войны без правил - неминуемо должен бьл вызвать (и вызывал!) ответные действия «викингов», то и дело становившихся жертвами «ловушек», «растяжек», отравлений и других «нетрадиционных» способов нанесения максимально возможного ущерба живой силе и военной технике противника. Действия, не всегда соотносившиеся с кодексом солдатской чести.

       В советские времена официально осуждались исключительно «зверства немецко-фашистских оккупантов» на оккупированных территориях, а вызывавшие эти зверства не слишком «джентльменские» действия «патриотов Советской страны» - например, юной пионерки Зины Портновой, поступившей на службу в немецкую офицерскую столовую, чтобы сыпать крысиный яд «фрицам» в суп (и за это - естественно! - приговоренной к расстрелу ) восхвалялись на все лады и ставились в пример нам - советским школьникам (в том числе и автору этих строк) на «уроках мужества». Иногда, для разнообразия, в пример приводились аналогичные «подвиги» китайских (до советско-китайского вооруженного конфликта на Уссури в 1969 году) вьетнамских, кубинских, корейских, никарагуанских, сальвадорских, палестинских и прочих героев «прогрессивных» и «антиимпериалистических» национально-освободительных движений. Ситуация начала меняться только по мере увязания «ограниченного контингента советских воинов-интернационалистов» в Афганистане, а потом и в Чечне. История с полковником Будановым, весьма напоминающая историю с Зиной Портновой, и другие подобные случаи (в том числе с минами-«ловушками» и с минами-«растяжками»), несомненно, способствуют более объективному подходу о том, что дозволено на войне, а что выходит за рамки дозволенного.

       Кстати, Красная армия уже в первые часы столкновения с германским вермахтом наглядно продемонстрировала, какими способами намерены вести войну со своим «классовым врагом» большевики. Это были их «старые добрые» способы, «с успехом» опробованные в период Гражданской войны 1917-1922 годов в России. Генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн вспоминал: «в первый день (22 июня – В.А.) нам пришлось познакомиться с теми методами, которыми велась война с советской стороны. Один из наших разведывательных дозоров, отрезанный врагом, был потом найден нашими войсками; он был весь вырезан и зверски искалечен. Мой адъютант и я много ездили по районам, в которых еще могли находиться части противника, и мы решили не отдаваться живыми в руки этого противника. Позже часто случалось, что советские солдаты поднимали руки, чтобы показать, что они сдаются в плен, а после того, как наши пехотинцы подходили к ним, они вновь прибегали к оружию; или раненый симулировал смерть, а потом с тыла стрелял в наших солдат».
 
       Что же касается основной массы советских солдат, то, они в описываемый период Советско-германской войны, нередко поддавались приступам слепой паники. После короткого танкового боя на подступах к Львову чинам дивизии СС «Викинг» не пришлось брать пленных. В какой бы квартал города они ни вступали, оказывалось, что красноармейцы отовсюду уже дезертировали. Большевики захватили с собой всех своих убитых и раненых, и даже свои пустые снарядные и патронные ящики. Приведенные в замешательство быстрым германским наступлением, красноармейцы мгновенно обратились в бегство, спасаясь, кто пешим порядком, кто на грузовиках, кто на телегах, оставляя за собой, по воспоминаниям «викингов», ужасающий запах гнили и разложения.



       8.Пожирая пространства


       Кто смерти бестрепетно выдержит взгляд,
       Один только волен,а кто он? Солдат!

       Фридрих Шиллер. Лагерь Валленштейна.

       
       Ни сопротивления недобитых групп советских войск, изолированных в изолированных «котлах» и «мешках», ни постоянные диверсии и нападения мелких партизанских отрядов за линией фронта не могли серьезно помешать наступлению танковых часте дивизии «Викинг» по пыльным дорогам Украины от Дубно до пригородов Житомира. И все это время мимо них, в противоположном направлении, на Запад тянулись нескончаемые колонны советских военнопленных, сложивших оружие в Львовском котле. Обочины дорог, да и сами дороги, были буквально усеяны подбитыми танками и артиллерийскими орудиями. Петер Нейман писал в эти дни в своем дневнике:

       «Танки полка «Викинг» катят вниз по крутым дорогам, к берегам Днепра. За ними на полной скорости несутся бронетранспортеры с живой силой. Это настоящий слалом, как в горнолыжном спорте. Каждый водитель стремится во что бы то ни стало успеть обогнуть бесчисленные воронки от снарядов, останки техники, животных и людей, громоздящихся на дорогах.
 
       Красные, закрепившиеся на противоположном берегу Днепра, пытаются оттуда всеми силами остановить неудержимое наступление наших танков и мотопехоты…

       Беспрерывная канонада, грохот которой разносится на многие мили; частая пальба зениток, используемых в качестве противотанковых орудий… Наши танки находяися под постоянным обстрелом. Они перегруппировываются в ожидании момента, когда будет наведен понтонный мост, и они смогут начать переправу через Днепр...

       Что до нас, то мы, уцепившись за железные опорные стойки наших бронемашин, и несемся вниз к реке. Мы ждем момента, когда машины смогут выстроиться в линию перед тем, как открыть огонь...

       В сотне метров от нас лежит вверх колесами бронетранспортер. Колеса еще крутятся. Я и не заметил, как он перевернулся, загубив в своем падении целый взвод нашей противотанковой роты. Тридцать человек - и ни один из них не выжил! Раненый, с раздробленными ногами, просит нас взять его с собой. Но у нас нет на это времени. Земля содрогается - кажется, все вокруг разлетается вдребезги и развеивается, как дым... Внезапно прямо на лобовой броне нашей машины разрывается неприятельский снаряд. Прямое попадание! Просто чудо, что все мы еще живы.

       Мертвецы окружают меня со всех сторон. Ураган стальных осколков обрушивается на нас, выбравшихся из подбитой машины и пытющихся вытащить из нее на свет Божий уцелевших товарищей. Они вопят от боли. Некоторых намертво зажало искореженными обрывками металла. Но здесь слишком опасно. Мы все равно не сможеи им помочь, ибо находимся всего в полукилометре от советских батарей.

       Внезапно я обнаруживаю пропажу моего табельного оружия - пистолета-пулемета МП-40. Вероятно, он оказался погребенным под обломками нашей машины, когда мы пытались вытащить оттуда раненых... Недолго думая, я вынимаю пистолет-пулемет из рук роттенфюрера, убитого осколком подле меня, чьи остекленевшие глаза с застывшими зрачками слепо взирают в небо, как если бы он специально отвел их от идущей здесь, на земле, битвы не на жизнь, а на смерть. Его МП-40 кажется мне необыкновенно тяжелым. Как видно, я повредил себе руку, когда наш бронетранспортер перевернулся.

       Я продвигаюсь вперед короткими перебежками и внезапно осознаю, что у меня нет патронов. Какой же я, право, олух! Через несколько минут, воспользовавшись наступившим затишьем для того, чтобы передохнуть, я замечаю штурмана, перепоясанного по плечам туго набитыми патронными лентами, и одалживаю у него несколько пригорошней патронов. Я набиваю ими магазин своего МП-40. Теперь я готов во всеоружии форсировать Днепр».

       В других местах силы «викингов» были опасно слабыми. В особенности полк Нордланд, которому было поручено укрепить части, оборонявшие местами сильно ослабленный плацдарм на Днепре. Мотопехота полка СС «Нордланд» изнемогала в отчаянных попытках отразить яростные атаки хорошо вооруженных и подготовленных советских войск. В районе небольшого плацдарма на берегу Днепра близ города Днепропетровска было расположено советское артиллерийское училище, курсанты которого, великолепно владевшие мастерством стрельбы из легких и полевых орудий, составляли центр советской обороны, точным огнем поражая одну германскую цель за другой.

       Один из добровольцев полка СС «Нордланд» писал в своих воспоминаниях:

       «Каждое утро красные атаковали наш плацдарм, пытаясь его уничтожить. На обороняемые нами позиции обрушивался артиллерийский огонь такой мощи, что мы никогда раньше даже представить себе не могли ничего подобного. Мы дрались ожесточенно, оплачивая каждый метр завоеванной территории реками крови. Эти дни спаяли оборонявших плацдарм немцев, датчан, норвежцев и финнов в образцовый «общеевропейский» боевой отряд. День за днем, от рассвета до заката, они храбро сражались, отражая бесчисленные атаки красных. И их товарищи по оружию из рядов вермахта вынуждены были признать, что именно они были главной опорой защитников плацдарма в многодневной неравной борьбе».

       «Викинги» получили боевое задание расширить нуждавшийся в увеличении плацдарм, овладев городом Каменкой. Под беспрерывным артиллерийским обстрелом противника части полков СС «Нордланд», «Вестланд» и «Германия» форсировали реку напротив плацдарма и заняли исходные позиции для атаки. После короткого совещания с командующим артиллерией генерал-майором фон Романом из штаба дивизии поступил приказ начать атаку. Атака началась в ночь с 6 на 7 сентября 1941 года. «Викинги» овладели высотами, господствующими над Каменкой, взяв более 5000 пленных. В результате взятия Каменки прекратились атаки советских войск на плацдарм.

       

       9.Капкан


       Прежде чем в дом
       Войдешь, все выходы
       Ты осмотри,
       Ты огляди,
       Ибо, как знать,
       В этом жилище
       Недругов нет ли.

       Старшая Эдда. Речи Высокого.
       

       В день атаки три «викинга» зашли, в поисках укрытия, в одинокую крестьянскую хату, расположенную в непосрдественной близи советских позиций. И с удивлением обнаружили, что это не хата, а настоящий капкан, битком набитый минами-«ловушками» и взрывными зарядами. В изданном уже после войны фотоальбоме «Мотопехота танковой дивизии «Викинг» на фотографиях» содержится следующий комментарий к этому «сюрпризу». «Мощный взрыв разносит стены, и хата рушится. Командир роты и унтерфюрер обнаруживают под обломками раненых. Неприятельский натиск на левый фланг головного взвода усиливается. Командир взвода отводит своих людей назад под прикрытием огня своей артиллерии. Санитары, оказав раненым необходимую медицинскую помощь на месте, эвакуируют их в тыл».

       В приказе по части, отданном в тот день бригадефюрером Феликсом Штейнером, воздавалось должное достигнутым «викингами» выдающимся успехам. Не считая взятого в результате их мужества и упорства, проявленных в ходе боев, множества пленных, перед фронтом плацдарма было разбито не менее 8 советских дивизий и нанесены тяжелые потери целому ряду других неприятельских формирований.

       В своем приказе по части Штейнер подчеркнул:
       
       «Бойцы дивизии ВИКИНГ! Дни тяжелых боев позади. В жестоких схватках дивизия, ежедневно отражая атаки неприятеля, овладел Каменкой, взяв более 5000 пленных и с этого дня удерживала плацдарм, подобно несокрушимому камню, сделавшемуся главой угла этой важной позиции. Перед фронтом плацдарма были разгромлены более восьми неприятельских дивизий и сдержаны еще более крупные силы противника. Так вы, благодаря вашей стойкой обороне, подготовили вашим товарищам путь для перехода на восточный берег Днепра.
 
       ...Мы готовы к дальнейшим действиям, исполненные нашего прежнего боевого духа. Дивизия стала символом тесных уз, связывающих всех добровольцев, независимо от чина и звания. Какой бы мы ни были по национальности, немцами, голландцами, датчанами,норвежцами или финнами, для всех нас родная дивизия «Викинг» является выражением нашего единства и общности нашей судьбы. Все эти части достойны занять подобающее им место в истории германского солдата...Я знаю, что дивизия «Викинг» будет в предстоящие дни бить неприятеля не хуже, чем била его до сих пор, и увеличит список своих славных дел. Благо вам, товарищи!»

       Надо сказать, что на том этапе операции «Барбаросса» для подобной эйфории имелось немало оснований. Гитлер, не приняв к сведению указания своих генералов на необходимость отдать приоритет наступлению Группы армии «Центр (Митте)» на Москву, предпочел бросить мощные силы на захват «хлебной корзины» СССР - плодородных земель Украины - житницы Советского Союза. При этом он рассчитывал и на поддержку местного нселения (еще не забывшего организованного Советами в 1930 году «голодомора», жертвами которого пало до 7 миллионов украинских крестьян-хлеборобов).

       Захват Украины - «всесоюзной житницы» Страны Советов - фюрер Третьего рейха считал более важным, чем овладение столицей «Отечества пролетариев всего мира». Степные просторы оказались идеальным театром военных действий для танковой группы непревзойденного тактика генерала фон Клейста, в полном блеске проявившего свое искусство полководца. Большевики, как видно, не рассчитывали на то, что немцы смогут с такой быстротой проникнуть на такую глубину, рассечь советскую оборону и окружить огромные по численности группировки советских войск под Уманью и под Киевом, что ознаменовало тяжелейшие поражения в истории советских вооруженных сил.

       После того, как части 6-й германской армии вошли в древний Киев, сотрудники советского НКВД устроили беспрецедентный по тем временам террористический акт (предвосхитивший деяния Усамы Бен-Ладена и чеченских террористов в наши дни). 24 сентября 1941 года среди бела дня в самом центре Киева, на Крещатике, где когда то святой равноапостольный князь Владимир крестил Русь, и где теперь размещались штабы германских военных структур, прогремел мощнейший взрыв, затем второй, третий...В результате целой серии мощных взрывов весь центр Киева и еще 3 километра прилегающих к нему улиц были превращена в горы битого кирпича, камня и щебня. Было взорвано, полностью или частично разрушено 940 крупных жилых и административных зданий. Бушевавший в Киеве пожар не мог быть потушен даже на пятые сутки с момента теракта! Без жилья осталось более 50 000 киевлян.

       Число жертв до сих пор, кажется, точно не подсчитано, но ясно одно – погибли и были искалечены взрывами и их последствиями многие тысячи мирных советских людей. Причем немцы, принявшиеся тушить пожары, оказались под обстрелом большевицких «подпольщиков», которые вели огонь по пожарным и санитарным командам, нападали, воспользовавшись сумятицей, на комендатуры, пожарные команды, полицейские отделения и блок-посты. 3 ноября 1941 года, в рнзультате новой серии террористических актов взлетели на воздух Успенский собор Киево-Печерской лавры и еще несколько зданий.

       Это ужасное злодеяние (и одновременно - неслыханное святотатство) большевики совершили 3 ноября 1944 года (см.: Алексеев В.И.. Ставру Ф.Г. русская Православная церковь на оккупированной немцами территории // Русское Возрождение. Нью-Йорк, Москва, Париж, 1982 № 17 (1), с. 97-98). Многие годы красные лицемеры обвиняли в нем «безбожных готов», но со временем, окончательно уверившись в том, что «победителей не судят», стали во всеуслышание цинично хвастаться триумфом «самой передовой в мире советской техники, позволившей при помощи радиоволн на расстоянии взорвать заранее заложенные мины».

       После падения Киева настал черед крупнейшего промышленного центра Украины - Харькова (пятого по величине города Советского Союза). Харькову было предназначено судьбой за время войны четыре раза переходить из рук в руки. В первый раз город был захвачен немцами, взявшими его в клещи силами двух пехотных армий, наступавших одновременно с север и с юга, 24 октября 1941 года.

       Однако на бумаге эта победа смотрелась внушительнее, чем в действительности. Сталин не собирался превращать Харьков во второй Киев и своевременно распорядился об эвакации города. По мнению Гитлера, операция Барбаросса близилась к своему победоносному завершению. По мнению окружавших его генералов и, задним числом, комментировавших поведение фюрера, последний настолько уверился в успехе, что рспорядился, одновременно с продвижением на Украине, начать нступление на Москву. Разумеется, следовало учитывать и два таких немаловажных фактора, как приближавшуюся русскую осень («генерал Грязь») и русскую зиму («генерал Мороз»).

       Этих двух «военачальников» немцам не суждено было одолеть, невзирая ни на какие усилия. И эту истину полностью осознал, в частности, генерал фон Грейфенбург, начальник штаба 12-й армии германского вермахта. «Воздействие климатических условий на военные действия в России таково, что весной и осенью успешное продвижение войск становится невозможным вследствие распутицы и бездорожья, летом - невыносимым вследствие жары, а зимой - невероятно сложным вследствие морозов. Климатические условия России воспринимались нами это сплошная цепь стихийных бедствий».



       10.Фимбульветр


       Настанет лютая зима, что зовется Фимбульветр,
       Снег валит со всех сторон, жестоки морозы,
       И свирепы ветры, и совсем нет солнца.

       Снорри Стурлусон. Младшая Эдда.
 

       Струи проливного дождя хлестали в лицо «новых викингов» и вспенивали непролазную грязь на дорогах, в которой телеги увязали по ступицы колес, автомобили, бронетранспортеры и танки застревали на каждом километре, а пехотинцы местами были вынуждены передвигаться едва ли не вплавь. Порой скорость продвижения частей дивизии «Викинг» не превышала 3-4 километров в сутки. Дополнительными факторами, осложнявшими наступление, являлись постоянная нехватка бензина и хлеба. Вскоре дожди сменились снегопадами и морозами. Автомобильные и танковые моторы то и дело глохли. Когда ударили морозы, синтетический бензин стал распадаться на фракции. Машинное масло и оружейная смазка густели на морозе. Постоянные морозы делали металл хрупким, как стекло. Тонкие бойки ударных механизмов стрелкового оружия нередко ломались. Вследствие всех этих факторов пулеметы, автоматы и карабины выходили из строя.

       Однако смена осени с ее дождями и распутицей морозной зимой имела и свои положительные стороны. После того, как осенняя грязь оказалась намертво скованной морозом, почти парализованные бездорожьем части «викингов» вновь обрели способность передвигаться. Толстый ледяной покров, сковавший поверхность рек и озер, сделал возможным использование этих природных водоемов в качестве дополнительных путей передвижения - разумеется, в первую очередь для легких транспортных средств (тяжелая военная техника порой проваливалась и уходила под лед). Толстый и плотный снежный покров во многих случаях служил надежным бруствером, защищавшим от неприятельских пуль и осколков, а, по крайней мере, в одном случае защитил патруль «викингов» от сидевших в засаде красноармейцев. Как писал впоследствии один из унтерфюреров дивизии Викинг:

       «Через несколько дней мы выслали разведывательную группу в зону, занятую большевиками. Был ясный, морозный и солнечный день. В такие дни видимость просто превосходная.

       Можно видеть невооруженным глазом на много миль вперед, ясно и во всех подробностях различая каждую деталь. Я упоминаю об этом, поскольку входил в разведгруппу. Перед нашей исходной позицией располагалась открытая местность, переходившая в широкую, но неглубокую лощину. До этого места мы добрались в ходе первой перебежки. Мы залегли в овраге, заняли оборонительную позицию и отдышались, прежде чем, в ходе следующей перебежки, добраться до небольшого лесочка, расположенного прямо перед нами. Когда мы оказались в лесочке, наш штурмфюрер осмотрел в бинокль бугор, который нам предстояло преодолеть по ходу нашего дальнейшего продвижения. Он тихо окликнул меня и молча указал на что-то, что заметил на бугре. Я посмотрел в бинокль и совершенно ясно различил на сверкающем под солнцем белом снегу длинные черные полосы. Такие следы оставляет пулемет, из которого вели огонь на протяжении длительного времени. Тщательно пригядевшись, я различил через окуляры бинокля белую ткань, накрывавшую углубление в снеговом бруствере траншеи, через которую красный пулеметчик вел огонь.

       Это было столь же удивительным, сколь и ненормальным. Иваны замаскировали свою позицию настолько тщательно, что сделались почти невидимыми. Наверняка они потратили не один час на устранение каких бы то ни было следов своего пристутствия. И в то же время они оставили столь очевидные, ясные и недвусмысленные следы своего пребывания на бугре. Благодаря оплошности всего лишь одного пулеметного расчета красных мы смогли обнаружить всю их позицию - систему траншей и ходов сообщения, не отмеченную на наших картах».



       11.Казачья гекатомба

       
       Мчалась стремительно
       Стая ладей,
       Несла дружину
       В открытое море.

       Первая песнь о Гельги Убийце Гундинга.


       Дивизия СС «Викинг» готовились нанести удар по противнику в районе города Шахты, обязанного своей мрачной славой известному «шахтинскому делу». Было жизненно важно овладеть Шахтинским районом и, в первую очередь, самим городом до наступления зимних холодов. Признаки наступления зимы уже имелись, и войскам было приказано пересесть на машины, еще не вышедшие из строя, и совершить на них бросок через грязь и снег, смешанный с дождем. Положение 14-й и 15-й танковых дивизий вермахта, было гораздо хуже, чем у «викингов, поскольку им угрожала опасность слишком растянуть свои боевые порядки. Все это резко контрастировало с положением на начало ноября, когда немцы продолжали продвигаться все дальше вперед, почти с той же скоростью, что и во время своего летнего наступления. Теперь же в районе Ростова-на-Дону авангард полка СС «Вестланд» был брошен на усиление танковой дивизии вермахта, втянувшейся в бой за Октябрьск, в то время как части полка СС «Германия», пройдя с боями через Аграфеновку (восточнее реки Туслов и севернее Ростова). Советские части использовали в этих боях самую современную технику, проявляя, в отличие от предыдущих месяцев войны на Востоке, недюжинную инициативу. Так, в частности, советским командованием впервые в большом количестве были применены знаменитые, быстроходные, надежные в эксплуатации и хорошо вооруженные танки Т-34, пришедшие на смену многочисленным, но устаревшим и имевшим ненадежную броню моделям советских танков и бронеавтомобилей довоенной постройки.

       Но эта война была войной постоянных контрастов. Наряду с мощными бронетанковыми силами, советское командование бросило в бой также род войск, господствовавший на полях сражений Европы и Азии со времен Средневековья и до недавних времен. В кипящий котел сражения были брошены советские кавалерийские части, костяк которых составляли репрессированные после победы советской власти в гражданской войне калмыки и казаки - прирожденные наездники, отличавшиеся повышенной мобильностью. С обострением военной обстановки большевицкие власти «простили их» и милостиво разрешили им «умирать за кислый огурец и мировую революцию», как писал Исаак Бабель в своей незабываемой «Конармии».

       Обученные сражаться как в пешем, так и в конном строю, они могли преодолевать верхом огромные расстояния, временами перевозя за собой легкую артиллерию и пехотные минометы. Их лошади, в отличие от немецких, обладали способностью выдерживать морозы до 30 градусов безо всякого вреда для себя.В ходе наступления на Ростов в районе станицы Ново-Красновской (Ново-Красновки) немецкая артиллерийская часть, усиленная частями полка СС «Нордланд, столкнулась с абсолютно новым для себя явлением. Как писал один из европейских добровольцев - свидетелей дела под Ново-Красновкой:
       
       «Совершенно случайно я бросил взгляд на гряду холмов, расположенную в 2-3 километрах к северу от нашей позиции, и сначала не поверил собственным глазам. Боже правый, подумал я, это еще что такое? С холмов прямо на нас несся сомкнутый конный строй неприятеля. Я доложил об этом унтерштурмфюреру (лейтенанту) Линднеру, который закричал: «Тревога, казаки!» (совсем как красноармеец в аналогичном эпизоде «культового» советского фильма «Чапаев»! - В.А.). На несколько секунд мы все оцепенели. И эти секунды показались нам вечностью. Но затем мы стряхнули с себя это оцепенение. Унтерштурмфюрер Линднер и я кинулись к орудию и начали расстреливать неприятельскую кавалерию прямой наводкой. Нас поддержали метким огнем и обе наши счетверенные зенитные пулеметные установки. Конный строй красных приближался, расстояние между нами сокращалось до 700, 600, 500 метров. Теперь мы вели огонь изо всех стволов всех видов оружия. Зрелище было просто ужасное. Всадники летели из седел через головы своих коней, кони валились десятками вместе со своими всадниками, но конный строй продолжал безостановочно рваться вперед через вихрь пуль и осколков, неумолимо приближаясь к нам. И лишь когда нашу огневую позицию и их конские морды разделяло не более ста метров, атака захлебнулась, потому что в строю у красных остался в лучшем случае каждый десятый. Серьезной опасности нам более не угрожало. 70 или 80 казаков, размахивая над головами саблями (шашками - В.А.), все-таки доскакали до нашей огневой позиции. Несколько человек прорвалось через наши линии и скрылось за ближайшими холмами, остальные были убиты в бою или ранены и взяты в плен.

       Когда опасность миновала, мы все принялись считать убитых и раненых. Из примерно 600 казаков, атаковавших нас, не менее 300 лежали мертвые на поле боя. Из допроса пленных и раненых выяснилось следующее. Командиру казачьего полка были сообщены вышестоящими инстанциями неверные сведения, согласно которым перед его фронтом якобы располагались советские войска. К моменту, когда ему стало ясно, что его ввели в заблуждение и что, вместо советских, он скачет прямо на немецкие позиции, было уже слишком поздно поворачивать назад, и он предпочел идти на прорыв. Убойная сила наших пулеметов и орудий была такова, что нам потребовалось всего несколько минут на разгром кавалерийского казачьего полка, входившего в армию маршала Буденного...».

       Советское армейское командование настолько бездарно использовало под Ростовом конные части «красных казаков», что вызвало не утихающие и по сей день в казачьей среде споры о том, не специально ли «комиссары» восстановили казачьи части, чтобы обречь их на заведомую гибель под огнем немецких танков, пулеметов и пушек. Во всяком случае, именно с момента бойни под Ростовом «красные» казаки начали массами переходить на немецкую сторону, а недорезанное красными население казачьих областей - восставать, изгонять советские власти и формировать отряды для борьбы с большевиками. Хотя еще 22 августа 1941 года потомственный донской казак Иван Никитич Кононов - один из будущих организаторов белых казачьих частей и командир пластунской бригады в составе XV Казачьего Кавалерийского Корпуса генерала Гельмута фон Паннвица, а в описываемое время - член ВКП (б), выпускник Военной Академии имени Фрунзе и кавалер ордена Красной Звезды - перешел со всем своим 436-м стрелковым полком (с полковым знаменем!) на сторону «безбожных готов», чтобы бороться с большевицкой тиранией. Но это так, к слову.



       12.Сдача Ростова


       Клену тинга кольчуг
       Даю я напиток,
       Исполненный силы
       И славы великой.

       Речи Сигрдривы.


       В последние дни ноября климат преподнес «викингам» еще один сюрприз. Заметно потеплело, но потепление принесло с собой густой, как молоко, туман. В последующем никакого улучшения ситуации не наступило. Танки фон Клейста 21 ноября вышли к устью Дона, вызвав ликование пропагандистской машины доктора Йозефа Геббельса, провозгласившего открытие дороги на Кавказ. Согласно воспоминаниям одного из чинов дивизии СС «Лейбштандарт Адольфа Гитлера», вступление частей СС в Ростов (которому было суждено, по ходу войны, дважды переходить из рук в руки) было встречено населением города с «огромным энтузиазмом».

       Как вспоминал ветеран «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера», австриец Эрих Керн (литературный псевдоним Эриха-Йоганна Кернмайра) в своих военных мемуарах «Пляска смерти. Воспоминания унтерштурмфюрера СС. 1941-1945»(нем.: «Der grosse Rausch. Russlandfeldzug 1941-45»): «В Ростове по всему городу люди стояли на улицах, готовые приветствовать нас...Никогда прежде я не видел столь внезапной перемены. Большевиков больше не было. Враг исчез, и, куда бы мы ни приходили, повсюду мы встречали смеющихся, машущих нам людей. Советская империя трещала по швам».

       В этом энтузиазме населения, кстати, не было ничего необычного - причем не только в подсоветской России. Судя по многочисленным сохранившимся фотографиям, с таким же ликованием армии Третьего рейха встречали в Австрии, Чехословакии, Дании, Голландии, Хорватии, Македонии, Греции, Эстонии, Латвии, Литве, Украине. Однако части Красной армии, в отличие от казачьего населения Ростовской области (в недавнем прошлом – области Всевеликого Войска Донского, уничтоженного большевиками в ходе гражданской войны, «расказачивания», «раскулачивания» и «голодомора» 20-х-30-х годов), приготовили частям «зеленых СС» встречу совершенно иного рода.

       Впрочем, на этот раз дивизия СС «Викинг» столкнулась не с простыми красноармейцами, а с теми, кто занимал в советской иерархии положение, сходное с положением СС в иерархии Третьего рейха - с частями НКВД, «советской версией» Ваффен СС. Сначала германский авангард наткнулся на противотанковые заграждения, рвы и минные поля. Затем эсэсовцам пришлось вступить в кровопролитную схватку с энкавэдистами на улицах Ростова, перегороженных труднопреодолимыми баррикадами из булыжников и брусчатки, вывернутых из мостовой. Схватки нередко переходили в рукопашные. Подвалы были превращены в склады бутылок с зажигательной смесью на базе бензина и фосфора - немцы, также активно применявшие данный вид оружия, именовали его «коктейль Молотова» или просто «Молотов».

       Почти за каждой дверью их таились мины-«ловушки» и прочие «сюрпризы» в том же роде. Замаскированные советские доты внезапно изрыгали ливни пуль. Отовсюду грозили огнеметы, гранаты, пулеметы, винтовки и штыки. Судьба тех «викингов», которым было предназначено судьбой получить ранение и остаться лежать на улице, была незавидной. Энкавэдисты закалывали раненых «викингов» на месте штыками или разбивали им головы прикладами. Поэтому «зеленые эсэсовцы» старались не оставлять своих раненых на «милость неприятеля» (не подписавшего Женевскую конвенцию о правилах обращения с военнопленными и тем самым обрекавших своих собственных раненых и пленных на аналогичное обращение!), вывозя их из пекла уличных боев на бронетранспортерах, наспех переделанных в «кареты скорой помощи».

       По прошествии нескольких дней советские войска вытеснили «викингов» и части «Лейбштандарта» из города, вынудив их вновь занять оборонительные позиции вдоль реки Миус, оставив на улицах Ростова горы трупов. Жестокая бойня продолжалась. «Зеленые эсэсовцы» дивизий «Лейбштандарт» и «Викинг» держались изо всех сил, но положение стало безнадежным.
 
       Вследствие суровых зимних условий на всем Восточном фронте наступило затишье. Все происходящие события имели одну общую и характерную особенность - они предвещали немцам беды в настоящем и в будущем. В феврале 1942 года германская линия обороны буквально содрогнулась под натиском советских войск, начавших наступление по всему фронту - от Финляндии до северного Крыма. Северо-восточнее Москвы 2-я (моторизованная) пехотная дивизия СС «Рейх», потеряв в ходе ожесточенных боев более 11 000 человек убитыми и ранеными (эсэсовцев красноармейцы в описываемое время в плен не брали, да и те сами старались в плен не сдаваться), была, вместе с 1-й мотопехотной дивизией «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», переброшена с Восточного фронта на отдых и переформирование во Францию.

       Немаловажные событие произошли в том же месяце на Ленинградском фронте, где также сложилось крайне тяжелое для армий Третьего рейха положение. В отличие от Главнокомандующего финской армией, маршала Карла-Густава-Эмиля барона фон Маннергейма (всю жизнь державшего у себя на письменном столе фотографию Царя-Мученика Николая II с дарственной надписью, хранившего память о блестящем петербургском периоде своей жизни и военной карьеры в Русской Императорской армии и потому запретившего финским войскам, осаждавшим Ленинград, подвергать город на Неве артиллерийскому обстрелу), Адольф Гитлер, вероятно, воспринимал «Петра творенье», ставшее колыбелью большевизма и переименованное коммунистами в честь отца-основателя Коминтерна, в мрачном образе средоточия мирового зла, запечатленном цитировавшимся нами выше финским «новым варягом» Б. Гриппенбергом: «Как паук в паутине сидит Ленинград…Он из горя и тлена сплел свою сеть / и покрыл ей леса и поля / этот град порождает опасность и смерть / это - зла и несчастья земля!».

       По воспоминаниям современников, фюрер считал необходимым стереть град на Неве с лица земли, во всяком случае, после военнолго поражения СССР, не принимая советского предложения о капитуляции, даже если бы таковое и поступило. Так ли это было в действительности, мы никогда не узнаем, тем более, что советское командование сдавать Ленинград не собиралось, хотя его жители уже в первую зиму блокады начали умирать от голода и болезней. Гитлер требовал подвергать Ленинград непрерывным атакам и обстрелам с целью обращения его в руины. Генерал Эрих фон Манштейн, направленный фюрером на Ленинградский фронт командующим Группой армий «Север (Норд)», придерживался на этот счет иного мнения, считая время для успешного наступления на Ленинград безвозвратно упущенным, а какие бы то ни было попытки наступательных действий в настоящее время бесцельной тратой сил и средств. Он предпочел форсировать Неву юго-восточнее Ленинграда и уничтожить советские силы между Ленинградом и Ладожским озером. Таким образом, советские коммуникации оказались перерезанными, а город - отрезанным от внешнего мира.



       13.Радужные перспективы


       В нем песни волшбы
       И руны целящие,
       Заклятья благие
       И радости руны.
       
       Речи Сигрдривы.

       
       Учитывая военные успехи, достигнутые германскими армиями немцев за прошедшие месяцы, перспективы Третьего рейха на победу в войне, с точки зрения Гитлера, оставались по-прежнему многообещающими. В первые же дни войны части вермахта молниеносно овладели прибалтийскими республиками СССР. При этом они форсировали четыре крупные реки, прорвав советскую оборону между Чудским, Псковским озером и озером Ильмень. Группа армий «Север (Норд)» и «бронированные кулаки» 16-й и 18-й армии, а также 4-я танковая группа генерала фон Гёппнера изготовились к удару. Две советские армии под командованием генерала Федора Кузнецова были заметно ослаблены, но по-прежнему располагали значительным превосходством в танках, особенно в тяжелых. На их вооружении состояли 43-тонные танки «КВ-1» и 52-тонные танки «КВ-2», надежно защищенные 76,2-миллиметровой броней и вооруженные мощными пушками. Их огневой мощи германцы не могли противопоставить ничего адекватного. Ни один немецкий танк не устоял бы в схватке один на один с этими бронированными чудовищами. Приходилось измышлять различные хитроумные способы борьбы с ними, в первую очередь, при помощи взрывных зарядов и повреждения гусениц советских танков. Успех был, в конце концов, достигнут, но в результате замедлилось продвижение XLI танкового корпуса генерал-лейтенанта Ганса-Георга Рейнгардта к берегам Двины, достигнутым лишь в начале июля. К середине месяца Рейнгардт, обеспокоенный задержкой продвижения своих частей, вышел к берегам реки Луги - последнего крупного препятствия на пути к Ленинграду.

       Конечно, дело не могло обойтись без «посторонней помощи». Требуя от Финляндии поддержать военные усилия держав «Оси», Адольф Гитлер прекрасно понимал, что территориальные потери, понесенные Финляндией в результате «Зимней» войны с СССР 1939-1940 годов дались финнам тяжело, и что широкие слои финского общества опасались, как бы Советы, войдя во вкус, не пожелали завладеть и всей Финляндией. Фюрер решил воспользоваться этими нисколько не лишенными оснований опасениями. Гитлеру было хорошо известно, что еще до формирования Финского добровольческого батальона Ваффен СС более 400 финнов были в самом начале Европейской Гражданской войны включены в состав 5-й дивизии СС «Викинг», и неустанно напоминал Финляндии о ее святом долге, что той необходимо принять меры по поддержке финских частей под Ленинградом (или, как говорили «белофинны» - «Пиетари»).

       Финский Главнокомандующий, генерал-фельдмаршал барон Маннергейм (так его официально именовали немцы, хотя он был маршалом Финляндии), однако, во всем ценил независимость он, например, так и не объявил войну Англии, памятуя о поддержке, оказанной ему в ходе «Зимней войны» с СССР англичанами и французами, планировавшими даже бомбить бакинские нефтепромыслы, а, возможно, высадить там парашютный десант!. Финская дивизия самостоятельно, без немецкой поддержки, заняла полуостров Ханко (Гангут) на южном побережье Финского залива, в то время как два финских армейских корпуса, также независимо от немцев, начали наступление - один продвигаясь севернее Ладожского озера, другой - продвигаясь в южном направлении, с намерением прижать советские войска к воде до наступления холодов, чтобы они не смогли отступить по покрытой льдом замерзшей поверхности озера. Однако при этом финны стремились избежать распыления своих сил, полностью отдавая себе отчет в собственной слабости. Дело в том, что к моменту начала «Второй советско-финской войны» финнам удалось довести только 7 своих дивизий до штатной численности военного времени. Особенно финны уступали советским войскам в танках и бронемашинах. Финские танки всех моделей даже отдаленно не шли ни в какое сравнение со средними советскими танками Т-34, не говоря уже о более тяжелых танках советского производства.



       14.Через Лугу


       Ночь длинна,
       Две ночи длиннее,
       Как вытерплю три!
       
       Поездка Скирнира.

       
       Под проливным дождем 8 августа германская Группа армий «Север (Норд)» перешла со своих плацдармов в наступление через Лугу, образовывавшую внешнюю оборонительную линию Ленинграда. С тыла город был надежно прикрыт полноводным Ладожским озером. Группе армий «Север» удалось овладеть Шлиссельбургом (Петрокрепостью), расположенным в южной оконечности озера. Германские войска отделял от финских частей перешеек длиной в 64 километра.

       Вся территория, потерянная финнами в результате «Зимней войны», была ими возвращена - Выборг был взят 29 августа, а Териоки (Зеленогорск) на прежней советско-финляндской границе - 31 августа. Казалось еще один бросок - и финны выйдут к предместьям Ленинграда. Однако маршал барон Маннергейм предпочел ограничить свои территориальные аппетиты. В результате осада города на Неве, несмотря на все усилия немцев, затянулась до 1944 года, приковывая к Ленинграду многочисленные германские войска, в то время как другие участки фронта остро нуждались в подкреплениях.

       Во время блокады Ленинграда чины полка СС «Нордланд» патрулировали около 1200 метров территории, тянувшейся от побережья Финского залива в глубь самого города. Норвежец Олав Линдвиг, командир 2-й роты, тогда - молодой человек 25 лет от роду, уже после войны вспоминал этот хорошо запомнившийся ему эпизод:

       «Я умудрился заболеть туберкулезом и получил направление на лечение в госпиталь, расположенный в Риге. В это время целый батальон «Лейбштандарта» был сильно потрепан красными под Ленинградом. Реакция нашей дивизии не замедлила себя ждать. Не прошло и часа, как мы получили приказ: «Рассчитаться с красными». Работа была поручена 2-й роте, но ее командир был ранен, и командовать ротой поручили мне. Это оказалось не так-то просто, поскольку я совершенно не был знаком с местностью.

       Согласно полученному приказу, мы должны были не идти в атаку по всему фронту, а сформировать боевые и разведывательные группы при поддержке пехоты. Численность боевых групп, сформированных командирами рот, могла колебаться от 8 до 10 человек, а в некоторых случаях достигала численности взвода.

       Многие добровольно вошли в состав этих групп. Как правило, это были люди, известные у себя дома как страстные охотники. Эти охотники были, вне всякого сомнения, лучшими бойцами, имевшимися у нас. Первоначально каждую группу возглавляли командиры рот, но эту роскошь мы могли позволить себе лишь ненадолго, в особенности после того, как произошло несчастье. Одна из наших боевых групп угодила на советское минное поле и погибла вся, до последнего человека».
 
       Советы выставили перед своими позициями целую цепь передовых постов и секретов, а численность их ударных войск казалась просто неограниченной. У них было множество снайперов, а местность была хорошо пристрелянной. Они могли лежать в засаде часами, вглядываясь в бинокли. Они отличались такой феноменальной меткостью, что могли попасть в голову человека, даже если тот приподнимал ее над краем траншеи всего на какую-то долю секунды. Самыми легкими мишенями для них служили молоденькие норвежские резервисты, совсем зеленые и неопытные - про таких говорят «у них еще молоко на губах не обсохло». Некоторые из них были просто счастливы, что могут, наконец, «как взрослые», сидеть в окопе и стрелять из настоящего оружия. Такие молокососы, как правило, жили на передовой недолго.

       Советская артиллерия тоже не молчала. К тому же русские временами высылали по 5-6 бомбардировщиков, утюживших наши тылы. Но им не всегда везло. Помню, как-то два истребителя «Люфтваффе» сбили этих нарушителей спокойствия, и нам удалось взять в плен их экипажи, выбросившиеся с парашютами и приземлившиеся прямо на наших позициях.

       Когда нас перебросили в Урицк (Гатчину - В.А.), еще ближе к Ленинграду, чем наша прежняя позиция, нам пришлось драться. Бой был коротким, но жестоким. Теперь настал черед большевиков нервничать и беспокоиться. Они понимали, что эта местность местами весьма уязвима для наших атак. Наша позиция располагалась под Урицком, вдоль линии пригородных поездов, вдоль высокой железнодорожной насыпи. Наши траншеи располагались на переднем скате насыпи и были залиты водой - наступил период оттепели. На одном из участков мы были отброшены, и красные, перейдя в атаку, захватили наши окопы. В окопах было полно воды, но, похоже, Иваны особо не страдали от этого. Они были обуты в высокие резиновые сапоги американского типа, доходившие чуть ли не до промежности. Это позволяло им спокойно ходить по колено в воде, в отличие от нас - хотя нам приходилось делать то же самое, но с гораздо меньшим комфортом.

       Было решено начать атаку сначала на боевом участке, расположенном в верхней части насыпи, а не одновременно по всему фронту. Наши разведчики вышли из-за разрушенного здания какого-то музея. Их было 12 человек, вооруженных 50-миллиметровыми минометами, которые они мговенно привели к нормальному бою. Тем временем мы, остававшиеся внизу, нашли небольшой ручей, текший вниз, в сторону советских позиций. Мы пошли вниз по течению ручья до удобного места, откуда могли вступить в дело, когда настанет наш черед действовать.


       
       15.Атака, разыгранная, как по учебнику

       
       Что сыну Один
       Поведал, когда
       Сын лежал на костре?

       Речи Вафтруднира.


       Координация сил для атаки была разыграна как по учебнику. Командир нашей штурмовой группы достал сигнальный пистолет и выпустил зеленую ракету, дав сигнал минометчикам. Я точно запомнил дату и время. Это было в 13.00 2 мая. Наши войска у подножия насыпи открыли огонь из пулеметов МГ-34, автоматов, винтовок, стали бросать ручные гранаты. Мы приготовили для красных весьма острое блюдо - связки гранат, по пять ручных гранат в каждой. Эти связки мы швыряли в неприятельские окопы и бункеры. Был среди нас один парень - русский по отцу и норвежец по матери. Он крикнул Иванам на их родном языке, чтобы они поднимали руки вверх и выходили сдаваться. Некоторые красные выскочили из траншей и побежали в сторону города. Но не ушли от наших тяжелых пулеметов. Это была настоящая бойня, кровавая баня.

       Однако не все предпочли получить пулю в спину. Многие предпочли сдаться. Мне особенно запомнилось пятеро из числа тех, которые сдались. Вид у них был крайне истощенный. Один из них был, верятно, комиссаром - мне бросилась в глаза красная пятиконечная звезда с серпом и молотом у него на шапке. Так этот тип при виде нас сорвал с шапки звезду, швырнул ее на землю и начал топтать ее своими сапожищами, как бешеный. Двое других шли под конвоем одного нашего норвежца. Норвежец достал немного табаку, чтобы скрутить себе сигеретку. Русские пленные смотрели на табак такими голодными глазами, будто сто лет не курили. Зато у них в вещмешках нашлось немного сала. И тогда было заключено «джентльменское соглашение» - немного табака в обмен на сало. Ну и, конечно, пленным пришлось расстаться со своими резиновыми сапогами. Их отконвоировали в тыл.

       Любопытство заставило меня пойти осмотреть советские траншеи после боя. Но как только я двинулся по направлению к окопам, прогремел сильный взрыв, подбросивший меня в воздух. Это была либо мина, либо неразорвавшаяся авиабомба. Я лежал на земле, но был в полном сознании. Во всяком случае, я мог ясно различить, что моя правая ступня оторвана и болтается буквально «на ниточке». Подоспевшие санитары кое-как привязали оторванную ступню к ноге и отнесли меня в ротную медсанчасть, где мне была оказана первая медицинская помощь. Потом мне пришлось сменить несколько госпиталей в Прибалтике и в Германии, где мне сделали в общей сложности шесть операций. Так для меня закончилась война. В заключение могу сказать следующее. Всякое, конечно, пришлось пережить за время службы, но даже в самых сложных ситуациях медицинское обслуживание в германской армии было на высоте».



       16.Грязь, жара и комары

       
       Взлетали враны
       На тел курганы.

       Эгиль Скаллагримсон. Выкуп головы.


       Несмотря на свое «нордическое», то есть северное, происхождение чинов легиона СС «Норвегия», принимавших участия в военных действиях на территории Советского Союза, «сыны Севера» страдали от холода в своей германской военной форме, не приспособленной к суровым условиям русской зимы (в отсутствие омывающего берега Норвегии теплого течения - Гольфстрима), хотя и не в такой мере, как их соратники по вермахту и Ваффен СС родом из регионов с более умеренным климатом. И никакая военная подготовка в учебных лагерях на территории рейха не смогла подготовить молодых добровольцев СС к трескучим морозам на Восточном фронте, где многие недостаточно тепло одетые «викинги» пострадали от обморожений.

       Как уже упоминалось выше, в конце февраля 1942 года все добровольцы Норвежского легиона СС были сведены в одну часть и переброшены на Ленинградский фронт, куда норвежцев доставили по воздуху, на транспортных самолетах «Юнкерс-52» Норвежцам было приказано удерживать участок фронта, простиравшийся до Ладожского озера, на котором уже держали оборону латышские легионеры СС, фламандские батальоны и добровольческая испанская пехотная «Синяя дивизия (Division Azul)». Вероятно, одной из причин переброски норвежских добровольцев на Ленинградский фронт заключалась в их способности лучше других переносить зимние холода. Но, кроме холодов, им пришлось столкнуться и с другими врагами. Каждый день происходили поединки между снайперами и схватки между разведывательными группами.

       В первой наступательной операции приняла участие штурмовая группа, состоявшая из дюжины норвежцев. Эти бойцы атаковали по принципу «бей и беги» в районе разрушенного городка Кишкино на Неве. Оттуда в хороший бинокль были видны предместья Ленинграда. После временного отвода норвежцев в тыл и недолгого пребывания в резерве в районе Константиновки, они вновь вернулись на передовую. Норвежцам была поставлена задача овладеть высотой 66 и городом Пулково. 4-я рота под командованием гауптштурмфюрера СС Берга постоянно перестреливалась с неприятелем.
 
       Норвежцам постоянно угрожала опасность неожиданной атаки советских войск, которые по всем признакам училеено готовились к ней. Норвежцы были недостаточно знакомы с местностью. Поэтому было принято решение выслать вперед разведывательную группу. Но это решение обернулось катастрофой. Разведгруппа угодила на поле, буквально нашпигованное советскими минами. Гауптштурмфюрер СС Берг был разорван миной на куски. Многие из его «викингов» также подорвались на минах, а уцелевшие были легко уничтожены огнем советской артиллерии.

       Как это часто случалось в ходе наступления на Востоке, перемена погоды чаще шла во вред немцам, чем их противникам. С наступлением лета присущий (или приписывавшийся) норвежцам талант выживать в условиях суровой русской зимы потерял всякое значение. На смену холодам пришли новые испытания - сплошное море грязи между осажденным Ленинградом и рекой с колдовским названием Волхов, невыносимая жара и вездесущие комары. Норвежцы, сражавшиеся на Волховском фронте плечом к плечу с «Латышским легионом СС», испытали на себе все «прелести» нового наступления советских войск. Но, как и подобает потомкам «викингов», они встретили советский натиск с непоколебимой стойкостью и мужеством. Состоявшая из норвежцев 14-я противотанковая рота успешно отразила удар советских танков Т-34 и Т-52, осыпавших «сынов Севера» градом снарядов из своих мощных пушек. Норвежские 37-миллиметровые противотанковые пушки (прозванные за свою неэффективность «колотушками») ни в каком отношении не могли сравниься с пушками советских войск, не раз угрожавших прорвать линии германской обороны.

       По своей соственной инициативе обершарфюрер Арнфинн, командир двухорудийной противотанковой батареи, расположенной в нескольких километрах за линией фронта под Константиновкой, быстро снялся со своей батареей с позиции и занял новую у Новопанова. После уничтоженя одной норвежской пушки советским снарядом на огневой позиции осталась всего одна «колотушка», сдерживавшая своим огнем натиск советской пехоты, пока не подошла подмога в лице германского полицейского батальона СС. Одновременно с фронтальной атакой немецких эсэсовцев норвежцы и латыши атаковали большевиков на обоих флангах. В результате прорвавшие германские линии советские войска были отброшены на свои исходные позиции. В течение суток была восстановлена линия фронта и взято большое число пленных.

       После того, как норвежцы столь отлично зарекомендовали себя в масштабном бою, германское командование стало рассматривать «Норвежский легион» как «аварийную команду», перебрасывая ее на протяжении последующи месяцев с одного участка фронта на другой, как только части вермахта оказывались в том или ином месте в опасном положении. В довершение ко всему, в последние недели 1942 года 14-й противотанковой роте норвежцев было предназначено судьбой выступить спасительницей испанской «Синей дивизии», удерживавшей восточный участок Ленинградского фронта и оказавшейся в тяжелой ситуации. В бою под Красным Бором одна из норвежских батарей была окружена советскими танками. Расстреляв все снаряды, норвежцы привели свои орудия в негодность и спаслись бегством, скрывшись в лесу. Под покровом ночной темноты «викинги»-артиллеристы пробрались назад на командный пункт 2-й пехотной бригады СС, где, вместе с расчетом 75-миллиметровых орудий 14-й роты успешно сдерживали советский натиск, обеспечив возможность отхода испанских добровольцев «Синей дивизии».

       Вскоре чины дивиии CC «Викинг» получили новое задание, связанное с их переброской на новый театр военных действий. «Викингам» была доверена честь возглавить наступление армий Третьего рейха в направлении кавказских нефтяных месторождений.


       ГЛАВА 7

       КАВКАЗ

       План Адольфа Гитлера, предусматривавший захват нефтяны месторождений Кавказа был расстроен Сталинградской катастрофой, развеявшим его мечты сбросить неприятеля в Волгу. Следующий план фюрера предусматривал нанесение мощного удара с целью захвата Харькова до начала летнего наступления на Курской дуге.


       Воины станом
       Стали чеканным,
       Сети из стали
       Остры вязали.

       Эгиль Скаллагримсон. Выкуп головы.


       1. Битва титанов


       Обе стороны огромного по протяженности и истекавшего кровью Восточного фронта в начале третьего года Европейской Гражданской войны были истощены, какалось, до предела. Зимняя кампания дорого обошлась Адольфу Гитлеру. Согласно донесениям командования вермахта из 162 дивизий, воевавших на Восточном фронте, только 8 по-прежнему сохраняли способность к наступательным действиям. В 16 механизированных дивизиях оставалось «на ходу» всего 140 (!) танков - меньше, чем полагалось по штату в одной (!) дивизии военного времени. Боевой дух был низок, как никогда. Тем не менее, сам Гитлер не терял бодрости духа и уверенности в победе, радуясь тому, что его армия, несмотря на понесенные тяжелые потери, успешно пережила самую холодную зиму за последние сто лет. Воодушевленный тем фактом, что он теперь занимал должность не только Главнокомандующего всеми вооруженными силами Третьего рейха, но и Главнокомандующего сухопутными силами, фюрер приказал, сконцентрировав максимум наличных сил и средств, бросить их в южном направлении, захватив кавказскую нефть. Наступление на Кавказ было задумано как часть германского оперативного плана, называвшегося первоначально «Зигфрид», затем - «Брауншвейг» и наконец переименованного в «Блау (Синий)».

       Своей директивой №45 от 23 июля 1942 года Гитлер приказал Группе армий «А», параллельно с броском отборной 6-й германской армии на Сталинград, нанести удар через Ростов и Западный Кавказ с выходом на восточное побережье Черного моря и к нефтяным месторождениям Баку и Грозного. Перед самым началом этого летнего наступления Гитлер заявил генерал-оберсту Фридриху Паулюсу, командующему 6-й армией: «Если я не завладею майкопской и грозненской нефтью, мне придется закончить эту войну». Он надеялся, что захват советских нефтяных месторождений (только добыча с Майкопских нефтяных полей в то время достигала 2,5 миллиона тонн нефти в год) позволит ему перерезать последнюю трассу, по которой, через Каспий и Волгу, шло снабжение нефтью центральных областей Советского Союза. А без нефти было невозможно вести войну уже в те далекие от нас времена.


       
       2.Планов громадье

       
       И когда он узнал, что едут из Азии эти люди,
       которых называли азами, он вышел им навстречу
       и сказал, что Один может властвовать в его
       государстве, как только пожелает.
       
       Снорри Стурлусон. Младшая Эдда.


       Наступающие германские силы должны были образовать как бы две клешни гигансткого рака. Одна клешня должна была продвигаться на восток, в район Сталинграда, охватив советские силы между Доном и Волгой, а другая - в сторону Кавказа - легендарной родины древних асов, пришедших (если верить Снорри Стурлусону в «Младшей Эдде») именно оттуда в Скандинавию. Армейское командование восприняло план Гитлера с немалой долей скепсиса, вследствие гигантских масштабов предполагаемого наступления.

       Генералы возражали фюреру, указывая на то, что расстояние между двумя продвигающимися вглубь советкой территории клешнями будет слишком большим для того, чтобы они смогли, в случае необходимости, оказать друг другу эффективную помощь. Начальник Штаба Франц Гальдер указал на то, что для успешного выполнения столь амбициозной задачи вермахту и Ваффен СС не хватает полмиллиона человек. Однако все возражения были Гитлером отклонены. Первостепенной задачей для него отныне был захват нефтяных месторождений. Гитлер утверждал, что его генералы не нимею никакого представляения об экономическом аспекте войны. Невзирая на все контраргументы, разработка планов нового наступления шла полным ходом. Понимая срочную необходимость пополнений, германское Верховное Командование Вермахта принялось усердно «доить» всех союзников и сателлитов и Третьего рейха, стремясь получить в свое распоряжение дополнительные контингенты живой силы, включая иностранных добровольцев.

       Кроме того, Гитлер начал всерьез прислушиваться к уговорам «черного иезуита» Генриха Гиммлера существенно увеличить численность Ваффен СС. В соответствии с этими планами предполагалось вывести полк СС «Нордланд» из состава дивизии «Викинг» и сформировать на базе этого испытанного в боях «нордического» полка новую дивизию СС, впоследствии вошедшую в историю Второй мировой войны под названием добровольческой мотопехотной дивизии СС «Нордланд». В состав этой новой дивизии Ваффен СС должны были войти как «германские» (северо- и западноевропейские) легионеры «зеленых СС», уже «обстрелявшиеся» на Восточном фронте, так и еще «необстрелянные» добровольцы из стран Западной и Юго-Восточной Европы.

       Эта новая дивизия не сразу получила свое окончательное название. Занявшийся ее формированием рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер долго подбирал для нее подходящее название. Вдоволь покопавшись в своих древних томах и манускриптах, «черный иезуит» выбрал для дивизии, костяк которой составили недавние «викинги», весьма сходное с их прежним, старое доброе название «Варэгер» («Варяги»). Но, к немалому разочарованию Гиммлера, Гитлер, также обладавший немалыми познаниями в истории, отклонил предложение дать новой дивизию СС название «Варяги», указав на то, что варяги служили в гвардии константинопольских василевсов и столетиями являлись надежнейшей опорой византийского престола. Фюрер же терпеть не мог византийцев, как «льстивых, лживых и вероломных декадентов», и не желал, чтобы его ассоциировали с «выродившимися» византийскими императорами, коль скоро опорой его власти также служат «варяги». Поэтому новая дивизия была названа «Нордланд (Северная страна)». Кроме бывших чинов дивизии «Викинг», в ее состав вошли этнические немцы-«фольксдейчи» из других частей «зеленых СС» и добровольцы из Венгрии.



       3.Эстонские добровольцы

       
       Пять сотен дверей
       И сорок еще
       В Вальгалле верно;
       Восемьсот воинов
       Выйдут из каждой
       Для схватки с Волком.

       Снорри Стурлусон. Младшая Эдда.


       Значительным подкреплением для дивизии «Викинг» послужил многочисленный эстонский добровольческий контингент. Первоначально у Гиммлера были сомнения насчет приемлемости, с расово-идеологической точки зрения, формирования частей СС, состоящих из эстонцев, а также, возможно, латышей и литовцев. Понимая всю заманчивость этой идеи, с одной стороны, «черный иезуит» считал ее реализацию связанной с большими опасностями - не в последнюю очередь потому, что подозревал о наличии в крови представителей коренного населения Прибалтики (и в первую очередь - как раз в крови эстонцев) нежелательных неарийских примесей (в первую очередь - угрофинских). В общем, сомнения Гиммлера в отношении пригодности эстонцев в качестве эсэсовцев были сродни его аналогичным колебаниям в отношении других финноугров - финнов (а впоследствии также и венгров). Однако срочная необходимость в пополнении живой силы заставила рейхсфюрера СС забыть о соблюдении в чистоте своих «расово-идеологических риз» и воспользоваться сильными прогерманскими симпатиями эстонского населения.

       Эстония, входившая до 1917 года, под названием «Эстляндии», в Российскую империю, после короткого периода независимости (1918-1939) была оккупирована советскими войсками в соответствии с разделением сфер влияния между СССР и Третьим рейхом по секретным протоколам к Пакту о ненападении 1939 года, подписанному в Москве Молотовым и Риббентропом. В 1940 году Эстония была присоединена к СССР на правах «союзной советской социалистической республики». Вскоре после начала операции «Барбаросса» в июне 1941 года немецкие войска, при поддержке иррегулярных эстонских отрядов (достигавших численности 12 000 человек и именовавшихся, как и в соседней Латвии, еще со времен революционных событий 1904-1905 годов в прибалтийских губерниях Российской империи, «лесными братьями») установили контроль над всей территорией Эстонии.

       При этом большинство противостоявших вермахту в первые дни операции «Барбаросса» красноармейцев из состава бывшей армии Эстонской республики, включенной в Красную армию под названием 22-го стрелкового корпуса, перешло на сторону немцев. «Лесные братья» составили костяк эстонских территориальных войск, достигших к 1 сентября 1941 года численности 25 000 штыков. Несмотря на все эти факты, говорившие в пользу пригодности эстонцев для службы в Ваффен СС, Гиммлер еще некоторое время колебался, но, наконец, решился на набор добровольцев из местного угрофинского населения. И если первоначально в составе «Эстонского добровольческого легиона» на 700 эстонцев приходилось 200 немцев «рамочного персонала», то по прошествии всего шести месяцев численность эстонцев в легионе увеличилась до 6 500 человек. К этому времени усердные вербовщики «черного иезуита» уже успели поставить в соседней Латвии под ружье не менее 15 000 латышей. Группа эстонских анвертеров (кандидатов) в Ваффен СС, проходивших военную подготовку в Германии, была представлена рейхсфюреру СС, во всеуслышание заявившему:

       «Эстонцы действительно принадлежат к тем немногочисленным расам, которые, за исключением неазначительных нежелательных элементов, могут слиться с нами, не причинив нашему народу ни малейшего вреда. Эстонская нация, насчитывающая всего 900 000 человек, не может выжить самостоятельно и сохранить при этом независимость. Как нация, родственная нам в расовом отношении, эстонцы должны присоединиться к рейху».
 
       «Приемлемые в расовом отношении» эстонские добровольцы были направлены в германский учебный лагерь Дебица на территории оккупированной Польши, где было сформировано 3 эстонских батальона. В марте 1943 года один из них – эстонский добровольческий батальон СС «Нарва» – был включен в состав полка СС «Нордланд» дивизии «Викинг» (вместо выведенного из состава полка, снятого с фронта и расформированного Финского добровольческого батальона Ваффен СС).

       Пройдя военную подготовку, два других батальона были также переброшены на фронт. Вместе с I батальоном, они были сведены в 1-й эстонский добровольческий гренадерский полк СС, включенный в состав мотопехотной дивизии СС «Викинг». В мае месяце было сформировано еще два полка, сведенных в эстонскую мотопехотную бригаду СС. Первоначально эстонская бригада использовалась в ходе антипартизанских операций на территории самой Эстонии, но впоследствии - в основном в качестве «пожарной команды» для «латания дыр» на разных участках Восточного фронта.

       В июле германские войска ожидал новый триумф. Им удалось уже во второй раз за эту войну овладеть Ростовом-на-Дону. На этот раз красноармейцам изменила выдержка. Поддавшись панике, они спешно эвакуировались из Ростова. Сталин жестоко отомстил своим «давшим слабину» генералам и офицерам, обвиненным в трусости (а кое-кто и в измене), приказав произвести массовые аресты и казни. Второй успех был достигнут армиями Третьего рейха в конце июня. На советские войска обрушился мощный удар 4-й танковой армии генерала Германа Гота, перешедшей в наступление восточнее Курска. Перед фронтом наступающих частей вермахта находился расположенный в стретегически важном месте на берегу Дона крупный промышленный центр Воронеж, контролировавший автодорожные, речные и железнодорожные пути сообщения с мепжду южными, западными и центральными районами России.

       Далее к югу лежали еще не очищенные от красных области Украины, а за ними - прародина легендарных асов, Кавказ. На этом театре военных действий «викингам» пришлось сражаться в непривычных для себя условиях. На севере они продвигались по ровной, гладкой местности с большим количеством дорог, в то время как территории южнее Дона включали около 190 километров степей. Преодоление степей было преодолением первого препятствия перед началом штурма Кавказских гор - одной из самых знаменитых горных гряд мира, простиравшихся от Черного до Каспийского моря. Это было поистине грандиозное предприятие. Советские части непрерывно контратаковали.

       Бесчисленные крупные и мелкие реки, стекавшие с Кавказских гор в Черное и Каспийское море, представляли собой естественные водные преграды, которые опытный неприятель мог удерживать даже относительно малыми силами. В своей книге «Европейские добровольцы» Петер Штрасснер описывает новый театр военных действий, представлявший собой в начале лета полный контраст тому, что «викингам» пришлось увидеть на Украине, где «деревенские дома были красивее, дороги лучше, а сельская местность пестрела золотыми полями спелой ржи и красными помидорными грядками». По мере продвижения начальсвто разрешало «викингам» делать короткие привалы, есть фрукты и овощи и утолять жажду, чтобы не так страдать от пыли и жары.

       На надувных лодках и плотах «викинги» переправились через реку Кубань, стекавшую с Кавказских гор и устремлявшую свои воды на расстояние более 350 километров, до места своего впадения в Азовское море (тоже напоминавшее своим названием об азах, то есть асах «Эдды»). Повсеместное бездорожье, гористая местность, рельеф которой, по мере продвижения «викингов», становился все более возвышенным, и быстрые, бурные горные реки постоянно сдерживали темп германского наступления. Полк СС «Нордланд», до описываемого момента наступавший бок о бок с полком СС «Германия», сменил направление удара и 7 августа овладел Кропоткиным - важным железнодорожным узлом, оборонявшимся сильным советским гарнизоном.

       9 августа был взят Майкоп. Дивизия СС «Викинг» под командованием Феликса Штейнера, составлявшая авангард LVII танкового корпуса, нанесла удар в юго-восточном направлении, на Туапсе, одновременно вклинившись с северо-востока и с юго-востока в район Майкопа. Отступавшие советские войска привычно массами бросали артиллерию, бронетехнику и автомобили, но у безостановочно, на пределе сил, наступавших «викингов» не было времени воспользоваться этими трофеями. Главнейшей задачей оставался захват нефтяных месторождений.

       ОКВ приказало группе специалистов-нефтяников и техников следовать по пятам за наступающими германскими колоннами до самых Майкопских месторождении и обеспечить бесперебойную добычу нефти. Эта разношерстная группа, служившая только причиной для беспокойства, по воспоминаниям Петера Штрасснера совершенно не была похожа на фронтовую часть. «Эта рота, не имевшая совершенно никакого боевого опыта, очень скоро в полном составе попала в засаду в районе Джагинской. Их всех перестреляли, как зайцев, живым не ушел ни один. И на протяжении всего времени пребывания дивизии в этом районе, нефтедобыча так и не была восстановлена». Последнее не представляется удивительным. Перед отступлением большевики позаботились о том, чтобы вывести из строя все нефтедобывающее оборудование.

       Мой знакомый старик-осетин Габолоев вспоминал о своей первой встрече с потомками древних асов, вернувшихся на легендарную родину своих далеких предков - в Осетию.

       «Как сейчас помню то утро. Мы, дети, с мамой и бабушкой, спрятались в яме, замаскированной кукурузной соломой. Пальба с утра стояла страшная. Потом вдруг все стихло. Мы сидим в темноте и не знаем, что будет. Через какое-то время внутренность ямы вдруг осветилась - это кто-то убрал солому. И я увидел немецкого солдата, присевшего на корточки и заглянувшего в нашу яму. На нем была фуражка с длинным козырьком (горное кепи – В.А.) и куртка, по-моему, светло-зеленого цвета. Я запомнил черную петлицу с двумя белыми молниями. Он спросил на ломаном русском: «Большевик нет?». Мы закричали в ответ: «Най, най!», то есть: «Нет, нет!», по-нашему, по-осетински. Он засмеялся и поманил нас согнутым указательным пальцем: «Комм, комм!» - мол, вылезайте, ничего вам не будет. Мы послушались и вылезли из ямы. Глядим - вокруг стоят еще солдаты, парни как на подбор. Они показались мне родными братьями. У всех были открытые, обветренные лица, голубые глаза. Один дал мне кусочек шоколада - и я его взял.

        Потом, уже взрослым, мне не раз приходилось читать описания подобных эпизодов в художественной литературе и даже видеть на киноэкране. Знаете, хитрый немец пытается подкупить юного пионера или октябренка шоколадкой, бормоча при этом что-то вроде: «Киндер, гут киндер, вот конфет, слядкий конфет, рус нет такой, малшик, ти будешь сказать, где есть партизан!». А юный октябренок или пионер гордо отвечает: «Спасибо, я конфеты не люблю!», или: «Спасибо, я сыт!», или еще что-то в этом роде. А вот я взял этот кусочек шоколада и съел. Между прочим, это был первый шоколад в моей жизни. А тот солдат, что первым нас нашел, все-таки швырнул гранату в яму, из которой мы вылезли - на всякий случай...».

       21 августа горные егеря германского вермахта (а не эсэсовцы, как многие пишут и думают) подняли над высочайшей вершиной Кавказа – Эльбрусом (упоминаемой еще в священной книге древних ариев - «Авесте») – военный флаг Германской империи (а не ее государственный флаг и уж тем более не черный, с двумя белыми рунами «сиг», флаг СС).
 


       4.Народное ополчение


       Народ и партия – едины.

       Лозунг советских времен.


       Важную роль среди эсэсовских частей, преследовавших отступающего неприятеля, сыграл Финский батальон СС, входивший в прошлом году в состав полка СС «Нордланд», и включенный в состав дивизии СС «Викинг». В начале этого года фюреры финского батальона прошли обучение в Бад-Тёльцском юнкерском училище СС (Бавария), а батальон был оснащен новейшими бронемашинами. Финны отлично зарекомендовали себя в бою под Линейной, где способствовали разгрому VII советского Гвардейского Кавалерийского корпуса, остатки которого рассеялись в дремучих лесах предгорьев Кавказа. Однако вскоре у «викингов» возник новый повод для беспокойства.

       Один из чинов полка СС «Вестланд», несший охрану в районе Дубровской, сообщил о возобновлении активности остатков разбитых советских частей, укрывшихся в горах после разгрома VII гвардейского корпуса. Попытки красных оказать сопротивление отмечалиь при преодолении «викингами» перевалов. Начала возрастать и активность партизан, нападавших из засады на дивизионные колонны снабжения, доставлявшие «викингам» боеприпасы и продовольствие. 25 августа танки 1-й танковой армии генерал-оберста Эвальда фон Клейста вышли к Моздоку на востоке Кавказа. До Грозного - цели объединенного последнего удара всех наступающих германских сил - оставалось пройти всего каких-то 80 километров. Поспешно мобилизованное советскими властями народное ополчение днем и ночью строило доты, блиндажи, рыло многокилометровые траншеи, противотанковые и противопехотные рвы и заграждения. Германцы были остановлены и оставались на тех же позициях на протяжении осени и зимы. Именно эту кавказскую зиму сохранил в памяти на всю оставшуюся жизнь Эрнульф Бьорнстад, норвежский доброволец полка СС «Германия», окопавшийся со своим взводом на одной из возвышенностей в восточных отрогах Кавказа:

       «Когда я расположился на ночлег в моей «лисьей норе» на бугре, шел сильный дождь. Пока я спал, сильно похолодало, и вода, стекавшая в мой окоп, превратилась в лед. Когда я, наконец, проснулся, ледяная корка была твердой, как камень, и я в буквальном смысле слова примерз к стенке окопа. Я не мог пошевелиться, вся моя левая половина совершенно онемела, я ее просто не чувствовал. Что тут поделаешь? И смех, и грех - хотя, если честно сказать, мне было не до смеха. Я стал звать на помощь. Ксчастью для меня, неподалеку от моей ячейки находилась землянка, сильно пострадавшая от минометного обстрела. У нас тогда многих убило и ранило. Был убит наш командир роты, а некоторым раненым все еще оказывали необходимую помощь. Поэтому там еще были врачи и санитары, один из которых услышал мои крики. Так я был спасен. Меня свезли вниз с бугра на мотоцикла с прицепной коляской и доставили в небольшой городок в долине, где был госпиталь, устроенный нами в бывшем санатории-водолечебнице для высокопоставленных коммунистических функционеров. Пришлось и мне хоть раз в жизни пожить по-комиссарски.

       Там все было очень комфортабельно, чистое белье, белые простыни, кругом - ни пылинки, а уход просто первоклассный. Впрочем, медицинский персонал ыл не местный, а наш, норвежский, включая медсестер. Меня доставили едва живого. Мне было плохо, у меня был жар. А после выяснилось, что я заработал себе тяжелейший ревматизм. Я провалялся в госпитале целый месяц, после чего вернулся в часть, стоявшую к тому времени в маленьком кавказском селении недалеко от Оснокитсы, или как там этот грузинский город называется, я уже точно не помню (имеется в виду Владикавказ, переименованный большевиками в Орджоникидзе и расположенный не в Грузии, а в Северной Осетии; цитируемый нами ветеран дивизии «Викинг» был, как видно, не силен в советской географии - В.А.). Местность была лесистая и вообще очень живописная. Над нами возвышался Эльбрус - священная гора древних ариев, высочайшая из гор Кавказа. Когда я задумывался над тем, что здесь когда-то жили наши предки, просто дух захватывало. Надо же, думал я, в какую даль нас занесло! Мы устроили бункер в брошенном доме, оборудовали огневую позицию для наших минометов и поддерживали огнем нашу пехоту. Мой минометный расчет расположился на берегу ручья. Позиция была идеальной, потому что местность перед селением была ровной и хорошо просматривалась.

       Мое тогдашнее состояние здоровья не позволяло выставлять меня в караул ночью, и это, возможно, спасло мне жизнь. В первую же ночь советская разведгруппа пробралась на огневую позицию моего минометного расчета. Наши ребята открыли огонь, но с некоторым опозданием. На следующее утро я обнаружил труп советского офицера, свалившегося в мой бункер. Он был буквально изрешечен автоматной очередью.
 
       Неприятель действовал очень активно, выходя из городка и атакуя нас снова и снова, причем чаще всего в дневное время. Наши минометы действовали очень четко, слаженно и эффективно. Выпущенные из них мины при ударе о землю подскакивали вверх и разрывались в воздухе, поражая живую силу противника градом смертоносных осколков.

       Пленных красноармейцев мы использовали как рабочую силу, чаще всего для рытья окопов, но не только. Мне запомнился один здоровенный детина, дрожавший от страха, когда мы взяли его в плен. Он, вероятно, был уверен, что раз мы эсэсовцы, то убьем его на месте, как им, наверно, рассказывали политруки. Он смотрел на меня отчаянными глазами и все время повторял, что хочет быть моим другом. Я пожалел его и назначил нашим ротным поваром. Он готовил для нас три или четыре месяца, а потом я отпустил его на все четыре стороны. Не знаю, вернулся ли он к своим или поселился где-нибудь под чужим именем. Во всяком случае, больше я его никогда не видел».

       Чем более растянутым становился фронт, тем более грандиозные масштабы принимали планы Гитлера. Одновременно с покорением Кавказа он торопил своих генералов с захватом Сталинграда - ключевого железнодорожного и речного транспортного узла, расположенного на западном берегу Волги. По некоторым сведениям, Гитлер считал, что Сталинград расположен на месте древнего духовного центра средневекового иудейского государства-химеры, известного под названием Хазарского Каганата, откуда большевицкий режим  черпал свои мистические силы, якобы именно потому стремился овладеть «городом Сталина» во что бы то ни стало. Но до захвата Сталинграда следовало преодолеть еще одно препятствие. Советское командование собрало свои силы в мощный кулак для наступления на участке фронта, проходившего по реке Донец, там, где немцы испытывали недостаток сил и средств и не смогли сдержать советского напора.

       На острие советского удара находилась танковая группа генерал-лейтенанта Маркиана Попова, которая, прорвав немецкую оборону в районе Красноармейского, неудержимо рвалась на Сталино (Донецк). 145 новеньких средних танков Т-34 и 267 танков других моделей были готовы возглавить атаку. Манштейн хладнокровно проанализировал ситуацию: группе Попова противостояли XI танковый корпус генерала Зигфрида Гейнрици, 7-я и 11-я танковые дивизии и части 33-й пехотной дивизии, только что прибывшие на Восточный фронт из Франции. Сложившаяся ситуация представлялась настолько тяжелой, что было приказано перебросить дивизию «Викинг» с Кавказа для отражения удара группы Попова.


       
       5.Сталинский орган


       Выходила на берег Катюша...
       
       Популярная песня советских времен.


       «Викинги», предвкушавшие покорение Кавказа, получили по телетайпу приказ следующего содержания: «Командиру див. ВИКИНГ: Вся армия смотрит на Вашу дивизию. Вам надлежит проложить армии дорогу на Грозный. Я ожидаю прибытия вашего механизированного авангарда в Сагопшин (ныне - селение Сагопши Малгобекского района Республики Ингушетия - В.А.) этим вечером в 18.00. Подпись: фон Клейст».

       Хотя ингушское село Сагопши было вскоре взято, его падение не привело к страстно ожидаемому всей армией прорыву на Грозный. Штейнер оправдывался необходимостью захвата другого пункта, который он считал более важным для успеха операции. Без захвата расположенного в горах города Малгобека не могло быть гарантировано удержание передовыми эшелонами «викингов» своих позиций. Овладеть Малгобекским хребтом было приказано действовавшего на южном склоне полка СС «Германия«, которому в качестве резерва был придан полк СС «Вестланд». В ненастную ночь с 4 на 5 октября части «зеленых СС» заняли исходные позиции для наступления. Атака началась в 4.30 утра. Над головами атакующих эшелонов «мужей нордической крови» проносились пикирующие бомбардировщики («штуки»), бомбившие город.

       Вскоре «викинги» овладели западными районами Малгобека. Однако передохнуть им не пришлось. Красные контратаковали силами нескольких бронетанковых частей, продвигавшихся вдоль Военно-Грузинской дороги. Угроза, создавшаяся южному флангу полка СС «Германия» была ослаблена огневой поддержкой, оказанной частями полка СС «Нордланд». В конце концов советская контратака захлебнулась. Офицер-связист дивизии СС «Викинг» сделал в этот кровавый день 29 сентября следующую памятную запись в своем дневнике:
 
       «Чертовски плохо обстоят наши дела в последние дни. Нам не хватает тяжелой артиллерии, но, прежде всего, авиационной поддержки. Правый фланг оголен. Мы допросили перебежчика. По его словам, у неприятеля там только слабое охранение. Мы давно не мылись и не брились и буквально заросли грязью. Кофе осталось так мало, что мы пьем его очень экономно».
 
       Советы перебросили под Малгобек свежую дивизию, занявшую позиции восточнее города. Дивизия имела на вооружении несколько батарей знаменитых советских реактивных установок залпового огня, именуемых красноармейцами «катюша», а немцами - «шталиноргель» («сталинский орган» - с ударением на последнем слоге!) из-за сопровождавшего полет их смертоносных реактивных мин характерного звука. Петер Штрасснер ярко передал в своих воспоминаниях чувства, испытанные им под обстрелом батарей «гвардейских минометов» неприятеля:

       «Это был сущий ад! Продолжать атаку в таких условиях было бы чистым самоубийством. Инициатива начала переходить к Советам. Да и вообще, германские силы, подорванные многонедельным непрерывным наступлением и постоянными боями, представлялись совершенно недостаточными для овладения все еще достаточно далеким Грозным. Если бы немцы и доползли туда, то рисковали испустить дух на пороге Грозного от усталости и истощения. Операцию пришлось свернуть».

       Еще одна попытка была предпринята финским батальоном СС, который, действуя совместно с полком СС «Нордланд», получил приказ овладеть господствующей над местностью высотой 701, расположенной за Малгобеком и оказавшейся неприступной для небольших подразделений. Приказ предпринять последнюю попытку оваладеть высотой получила штурмовая группа под командованием оберштурмфюрера СС Тауно Похьянлехто. Огневую поддержку штурма высоты должны были обеспечить минометные расчеты и тяжелое оружие 12-й роты. Кроме того, на помощь двинувшимся на штурм высоты финским «викингам» была направлена танковая рота. Красные встретили «викингов» убийственным огнем. Однако атака финнов, начатая раньше назначенного времени, совершенно неожиданно, не дожидаясь артиллерийской подготовки, буквально ошеломила защитников высоты.

       Финские «викинги» оберштурмфюрера Похьянлехто точными бросками ручных гранат вывели из строя три советские противотанковые пушки. Огнем танков дивизии «Викинг» были подбиты три Т-34. По мере дальнейшего продвижения финны и чины полка СС «Нордланд» стали нести все большие потери. Бой за высоту во все большей степени превращался в танковый бой. В конце концов, советские войска были вынуждены оставить высоту и отступить в южном направлении. Эта купленная дорогой ценой победа была, однако, слабым утешением, ввиду того, что творилось на других участках фронта.

       «Викингам» пришлось пережить настоящий шок, когда им стало ясно, насколько тяжело удерживать позиции под Сагопшином, не говоря уже о дальнейшем наступлении. Прорыв неприятельской обороны и продвижение ускоренным маршем в направлении Алагира оказались напрасной тратой драгоценного времени. Дивизия Феликса Штейнера, именовавшаяся теперь 5-й мотопехотной дивизией СС «Викинг» (5. СС-Панцергренадирдивизион «Викинг»), повсюду наталкивалась на все более ожесточенное сопротивление переброшенных советским командованием на фронт свежих частей НКВД, которые сражались так упорно, что заслужили уважение со стороны Ваффен СС.

        К концу декабря 1942 года герианцы были вынуждены очистить весь район Алагира. К этому времени иллюзии Гитлера относительно счастливого для немцев хода войны, судя по всему, всецело разделялись генералом от инфантерии (генералом пехоты) Куртом Цейтцлером, новым Начальником Генерального Штаба, который, на встрече со Штейнером, выразил уверенность в правильности планов германского наступления.

       Но этого никак нельзя было сказать о Франце Гальдере, предшественнике Цейтцлера, снятого с должности за то, что осмелился упомянуть о «патологической переоценке своих собственных сил и преступной недооценке сил противника». Гальдер поставил своего Верховного Главнокомандующего перед лицом неприятных фактов. По сведениям, содержавшимся в докладе, представленным Сталину, в районе севернее Сталинграда и западнее Волги все еще имелось одного до полутора миллионов свежих красных войск, а на Кавказе - не менее полумиллиона. Кроме того, советские заводы, большая часть которых была эвакуирована за Урал, вне досягаемости имевшейся у немцев бомбардировочной авиации, ежемесячно производили и отправляли на фронт в среднем по 1200 танков. Позднее Гальдер вспоминал, что Гитлер подскочил к офицеру, зачитывавшему доклад, со сжатыми кулаками, с пеной на губах, и громовым голосом запретил ему читать подобную чушь. После смещения Гальдера с должности и его замены Цейтцлером, который, по мнению американского историка Уильяма Ширера, был при Гитлере чем-то вроде курьера, голоса оппозиционеров в ОКВ, осмеливавшихся дотоле иногда возражать Гитлеру, окончательно умолкли, и воцарилась гробовая тишина. Отныне все решал только один человек - сам фюрер.

       Согласно планам Гитлера, 6-я армии под командованием генерал-оберста Фридриха Паулюса надлежало нанести удар по северной части Сталинграда и выйти к Волге, а генералу Герману Готу - нанести удар с юга. Окончательный, решающий удар армии Паулюса должен был сбросить советских защитников Сталинграда в Волгу. Немцам удалось захватить 90 процентов территории города, однако советские войска продолжали удерживать оставшиеся 10 процентов, пока не пробил час мощного контрнаступления и окружения армии Паулюса, попавшей в ловушку. Агония Сталинграда продолжалась более двух месяцев, за время которых город на Волге, по словам одного офицера 24-й танковой дивизии вермахта превратился в «сплошное облако горящих руин, окутанных клубами слепящего дыма, настолько густого, что в нем отражалось пламя пожаров».

       Не следует думать, что «Гитлер, заключивший союз с Вечным Холодом, был уверен, что Холод вечно будет с ним в союзе, а когда убедился в противном, бросил Паулюса на произвол судьбы», а тем более (в соответствии с кошмарными фантазиями иных «конспирологов»!) «принес армию Паулюса в жертву» неким зловещим «Силам зла», якобы покровительствовавшим, до поры-до времени, «бесноватому фюреру», а потом вдруг взявшим, да и показавшим ему «нос».

      Совсем напротив - успешный опыт снабжения окруженной в феврале-апреле 1942 года в Демянском «котле» почти стотысячной германской группировки по воздуху вплоть до ее освобождения давал все основания надеяться, что эту операцию удастся повторить и под Сталинградом. Командованием «Люфтваффе» для снабжения Сталинградской группировки было выделено (по состоянию на 1 декабря 1942 года) около 200 транспортных самолетов «Юнкерс-52» (Ю-52), 100 самолетов «Хейнкель-111» (Хе-111) и 20 «Юнкерсов-86»(Ю-86). К концу сражения на Волге снабжение окруженной Сталинградской группировки осуществлялось силами 308 «Юнкерсов-52» и 315 «Хейнкелей»-111. Потери германской военно-транспортной авиации в период с 24 ноября 1942 по 31 января 1943 года составили: 266 «Юнкерсов-52», 165 «Хейнкелей»-111, 42 «Юнкерса»-86, 9 «Фокке-Вульфов-200» (ФВ-200), 1 «Юнкерс-290» (Ю-290) и 5 «Хейнкелей-177» (Хе-177). В течение 70 дней транспортные самолеты «Люфтваффе» доставили войскам, окруженным в развалинах Сталинграда, 6 591 тонну грузов и вывезла более 28 000 раненых. Но всего этого оказалось недостаточно для снабжения и спасения окруженной группировки. Больные, обмороженные и деморализованные солдаты Паулюса (которому по приказанию Гитлера в последний момент был доставлен самолетом фельдмаршальский жезл) были вынуждены питаться мороженой кониной и даже мозгом павших лошадей, чтобы выжить.

       К концу января 1943 года остатки 6-й армии Фридриха Паулюса (произведенного к тому времени в генерал-фельдмаршалы) были взяты в плен советскими войсками. Для большинства и без того полумертвых от голода, холода и ран немцев, хорватов, румынов, итальянцев и венгров плен означал почти верную смерть. Не более 5000 из них вернулись на родину после войны.



       6.Ни шагу назад!


       Но напрасны их усилья:
       От ударов острой стали
       Позолоченные крылья
       С шлема Свена уж упали.

       Граф А.К. Толстой. Боривой.

       
       В результате Сталинградской катастрофы удерживаемая армиями Третьего рейха часть территории СССР стала столь стремительно сокращаться, что возникла непосредственная угроза коммуникациям Группы армий «Дон», включавшей в свой состав и 4-ю танковую армию генерала Гота. Внезапно Ростов стал играть такую же важную роль, какую еще совсем недавно играл Сталинград. Под угрозой оказались жизни 1,5 миллионов людей. Измотанные боями и истекающие кровью дивизии стран Оси были вынуждены начать отступление к берегам Днепра под натиском совестких армий, глубоко вклинившихся в район Донбасса.
 
       Дивизии «Викинг», перешедшая, к тому времени, под командование бригадефюрера СС и генерал-майора Ваффен СС (генерал-майора) Герберта Гилле, заменившего Феликса Штейнера (повышенного в должности и назначенного командующим III танковым корпусом), пришлось расстаться с мечтами о покорении Кавказа и захвате Грозного. Все лишения и жертвы предыдущих месяцев оказались напрасными. О планах выхода на побережье Черного моря, еще совсем недавно казавшихся столь близкими к осуществлению, больше никто не вспоминал. Силы Гитлера были слишком ослаблены нехваткой живой силы и суровыми условиями очередной морозной русской зимы. 14 февраля германцам пришлось вторично оставить Ростов-на-Дону. В город вступили советские войска, и, в том числе, член Совета Обороны, генерал-лейтенант Н. С. Хрущев - «дорогой Никита Сергеевич», будущий разоблачитель «культа личности» Сталина и неудачный строитель коммунизма в одной отдельно взятой стране... Именно он рапортовал в Москву, что над Ростовом - оплотом Тихого Дона - снова гордо развевается победоносное советское Красное знамя.

       

      7.Истекая кровью

  
       Больше врагов - больше чести.
 
       Немецкая народная пословица.

 
     5-я дивизия СС «Викинг» всеми силами пыталась выбить неприятеля из украинского города Красноармейского, с налету занятого частями танковой группы Попова. Но красноармейцы, засевшие в Красноармейском и отражавшие атаки частей германского XL танкового корпуса, были далеко не единственными врагами «викингов». Страшно утомленные чины дивизии, еще не оправившиеся от последствий тяжелых боев на Кавказе, на Дону и на Миусе, были ошарашены известием о новой угрозе. В конце февраля 1943 года фронт, обороняемый войсками Манштейна, был прорван мощной группировкой советских войск. Германская боевая группа Холлидта (Голлидта), державшая оборону на реке Миус, оказалась под ударом сразу трех советских армий Южного фронта (2-й гвардейской, 5-й ударной и 5-й танковой).

     Одновременно по линии германской обороны южнее Азовского моря нанесла удар танковая группа генерала М.М. Попова, глубоко вклинившаяся в находившуюся под германским контролем территорию между Славянсмком и Изюмом. Советские 6-я и 3-я танковая армии ударили, соответственно, в направлении Павлограда и Краснограда. На перехват им двинулись части танкового корпуса СС и XLVIII танкового корпуса вермахта. В то же время советские 1-я и 3-я гвардейские армии Юго-Западного фронта нанесли удар по позициям германских XVII и XXX армейских и III танкового корпуса.

     Полученный «викингами» приказ Манштейна не оставлял никаких сомнений, что фельдмаршал в который раз «взывает к их испытанной доблести» (как выражались в подобных случаях консулы Древнего Рима):

     «Сильный неприятель - танковая группа Попова - наступает через Донец на Изюм в южном направлении на Красноармейское. Дивизии Викинг незамедлительно продвигаться на Запад. Задача: разбить танковую группу Попова».

     Авангарды Попова стальной лавиной рвались на юг, все глубже вклиниваясь между 1-й танковой армией и Боевой группой Ланца (Кемпфа). Дивизии СС «Викинг» и XL танковому корпусу вермахта надлежало во что бы то ни стало остановить неприятельское наступление на нескольких важных направлениях. Скандинавские и голландские добровольцы полков СС «Германия», «Нордланд» и «Вестланд» были сведены воедино, чтобы удержать и отбросить авангардные части Попова. Это им удалось, но главный вопрос заключался в том, долго ли они, ослабленные и обескровленные, еще смогут сдерживать натиск противника. В Ровнах группа «викингов» была атакована со всех сторон превосходящими силами противника, имевшего 12 танков с танковым десантом на броне и многочисленную пехоту. Налет пикирующих бомбардироващиков на позиции красных едва не окончился катастрофой для «викингов» - «штуки» едва не уничтожили контратакующую роту «зеленых СС». К счастью, пилоты «штук» смогли различить сверху ярко-красный флаг с черным коловратом в белом круге, спешно наброшенный на танковую броню. Норвежскому батальону полка СС «Германия» довелось принять активное участие в бою с наступающими частями Попова. Норвежский волонтер СС Эрнульф Бьорнстад вспоминал:

       «Я вернулся в свою часть, дислоцировавшуюся в то время в Калмыцкой степи на Украине. Там было страшно холодно. Воевать в таких условиях было очень трудно не только нам, но и нашим противникам - оружейная смазка застывала и у нас, и у них. Точнее говоря, наши минометы были в большей или меньшей степени в порядке, но вот с пулеметами была просто беда. Нам постоянно приходилось бегать в ближайшую хату разогревать пулеметы. А вот с теплой одеждой в ту зиму, к счастью, проблем уже не было. У всех нас имелись зимние комбинезоны, меховые шапки, теплые варежки и сапоги. И все равно были случаи обморожения.

       Мы уже больше не оборонялись. Нам было приказано безастоновочно наступать до соприкосновения с противником и атаковать его, чтобы ликвидировать угрозу, исходившую от сил М.М. Попова, который пытался вклиниться между нами и группировкой итальянских и румынских войск.

       Хотя мы считались моторизованной частью, двигатели наших машин то и дело глохли на морозе. Нам приходилось бросать их, если они долго не заводились, а потом набиваться, как сельди в бочку или кильки в банку, в немногие машины, остававшиеся на ходу, и гнать на них на полной скорости по обледенелым дорогам. Вот вам и мотопехота!

       Выйдя к берегам Донца, мы окопались в одном месте. Прямо напротив нас на дургом берегу были расположены позиции красных. Но на их стороне местность была лесистая, так что мы их почти не видели. Наши несколько раз высылали разведывательные группы, но немцы, откровенно говоря, в отличие от нас - норвежцев - никудышние разведчики. Во всяком случае, те, что служили у нас в полку. Среди них не было охотников, и они не умели передвигаться бесшумно.

       Среди взятых нами пленных было четверо татар, которые вызвались стать нашими «добровольными помощниками». Немцы взяли их на довольствие, и они рыли для нас окопы. Обычное дело, такое бывало и раньше. Пленные у нас работали даже водителями, поварами и механиками. Но с этими татарами все вышло по-другому. Спали они в той же самой землянке, что и солдаты вермахта из соседнего с нами артиллерийского дивизиона. Так эти болваны, когда ложились спать, спокойно развесили у себя над головой свои заряженные автоматы - чтобы, в случае чего, были под рукой. Так что вы думаете? Ночью татары завладели автоматами артиллеристов, перестреляли всех, кто спал в ту ночь в землянке, и удрали к своим. С тех пор нам было строжайше запрещено держать военнопленных на передовой. Всех пленных отправляли в тыл, и всю работу приходилось делать самим. С тех пор я как-то невзлюбил татар...

       Передовая линия нашей обороны располагалась прямо перед лесом, днем и ночью патрулируемым красноармейцами. Перед неприятельскими позициями располагались минные поля. Мы намеревались атаковать в западном направлении, но сначала нужно было разделаться с этими Иванами. Их командный пункт и штаб-квартира находились в небольшом поселке, расположенном неподалеку. К нам тогда как раз прислали нового командира, переведенного из полка «Вестланд». Он приказал сразу же атаковать.

       Начав атаку, мы удивились тому, как слабо большевики сопротивляются. Создавалось впечатление, что у них на вооружении была только легкая артиллерия. И лишь приблизившись к ним на 100-200 метров, мы поняли, в чем дело. Они перебросили почти все свои наличные силы на наш левый фланг. Не меньше дюжины советских танков с ревом ползли туда, где слева от нас занимала позиции наша 2-я рота. У наших товарищей не было никаких шансов. Танки их всех передавили. Я думаю, вряд ли кто из них уцелел. Моя рота выжила лишь потому, что оказалась скрытой лощиной на нашем правом фланге. Наш командир увидил атаку в бинокль, и сразу же наши 88-миллиметровые орудия открыли огонь. Артиллеристы подбили почти все советские танки прямо через башни.

       Связной, которому удалось подобраться к самому селению со стороны небольшой долины на нашем правой фланге обратил наше внимание на неприятельское пулеметному гнезду. Мы оторвались от атакующих танков, укрылись в пустом кульверте (водопропускной трубе - В.А.) и открыли огонь, пока не уничтожили пулеметное гнездо. Мне особенно запали в память два эпизода этого боя.

       Во-первых, как один из наших унтерфюреров безостановочно бежал вперед, стреляя на ходу, а потом получил пулю в лоб. Он сделал поворот на 180 градусов и упал, но продолжал строчить из автомата, пока не ударился всем телом о землю - и только тогда прекратил огонь!

       Во-вторых, как на нашем пути вдруг выросла гигантская скирда. Скирда как скирда, на первый взгляд - ничего особенного. Как вдруг эта скирда пришла в движение, развалилась, и из сена появился танк Т-34. Советский танк поехал вдоль сельского кладбища. Я увидел, как молодой оберштурмфюрер, укрывавшийся среди могил, молниеносно выскочил из укрытия, подбежал к танку сбоку и прикрепил к нему магнитную мину. Взрыв показался мне просто огушительным.

       Помню, как чуть позднее я, скорчившись в три погибели, сидел в кульверте, с минометом, готовым к бою, и разглядывал красных в бинокль. Они были как на ладони, особенно одна пушка, с которой я решил начать. Только я собрался шарахнуть по этой пушке, как вдруг сбоку от меня прогремело несколько выстрелов. Сперва я подумал, что это красные, и собрался дать стрекача. Но потом я обернулся и увидел жерло 75-миллиметровой противотанковой пушки. Пороховыми газами от пушечного выстрела мне опалило всю щеку. Наш артиллерист, паливший по красным, сосредоточил все свое внимание на противнике, не отрывая глаз от прицела, и просто не заметил моего присутствия. Я был очень зол на него по двум причинам.

        Во-первых, он подбил ту пушку, которую я выбрал для себя, а во-вторых, я почти оглох на правое ухо. Это ухо потом причинило мне немало беспокойства. Горячие пороховые газы обожгли его, дойдя до барабанной перепонки. Туда проникла грязь, ухо воспалилось, образовался нарыв, который, однако, к счастью, прорвался наружу, так что его даже не пришлось вскрывать. Но это было уже потом, а в тот момент я о последствиях даже не думал.

       Мы увидели, что красные поспешно отходят вверх по склону холма. Мы поднажали и после короткого боя заняли деревню, где смогли немного передохнуть. Потом появился наш оберштурмфюрер и вызвал меня к себе. Он сердечно поздравил меня и сообщил радостную весть. Я получил направление на учебные фюрерские курсы в Бад-Тёльцское юнкерское училище СС.

       Другой бы на моем месте, возможно, обрадовался, но я вежливо отказался. Я сказал, что сыт фронтовой жизнью по горло, что подряжался служить по контракту всего год, а в действительности служу вот уже два с половиной года. Он стал меня уговаривать принять предложение. Спрашивал, не стыдно ли мне бросать товарищей в беде, отражающих опасность, грозящую арийской расе. Предлагал хорошенько подумать и обсудить все еще раз с ним за бутылочкой французского коньяка. Но, выслушав мои решительные возражения, вдруг широко улыбнулся, признался, что просто пошутил, и достал из кармана пачку бумаг. Это были документы о моем увольнении из Ваффен СС в связи с истечением контракта. Ничего себе шуточки, подумал я, но вслух ничего не сказал и со спокойной душой распил с ним обещанную бутылку коньяку. Хороший был коньяк, до сих пор помню...

       При первой же возможности я отправился в отнюдь не безопасный путь с фронта в Германию, а оттуда - домой в Норвегию, к родным скалам. Уже в пути я узнал, что мы дрались не зря и помогли оставновить наступление генерала Попова».

       

       8.Попов остановлен


       И под всеми парусами
       Он ударил им навстречу,
       Сшиблись вдруг ладьи с ладьями,
       И пошло меж ними сеча.

       Граф А.К. Толстой. Боривой.


       Однако, как вскоре выяснилось, достигнутое не могло считаться настоящим успехом. В частности, потому, что Попову удалось перерезать железнодорожную магистраль Днепропетровск-Сталино. Он рвался все дальше на юг, на Мариуполь, к Азовскому морю. Это наступление требовалось остановить во что бы то ни стало. «Викинги» полков СС «Нордланд», «Германия» и «Вестланд», уцелевшие в битве за Кавказ, в сражениях на Дону и на Миусе, были физически не в состоянии продвигаться с необходимой скоростью. Кроме того, они страдали от хронической нехватки танков. Со своей позиции южнее Красноармейского обергруппенфюрер СС Гилле решил применить военную хитрость, невольно заставляющую вспомнить не историю военных конфликтов ХХ столетия, а перестрелки между ковбоями и индейцами времен покорения Дальнего Запада. Достижение успеха всецело зависело от гибких и умелых действий артиллерии. Беглый огонь батарей, то и дело менявших одну огневую позицию на другую, вводил в заблуждение советское командование, у которого, в конце концов, создалось впечатление, что красноармейцам противостоят гораздо более многочисленные неприятельские силы, чем это имело место в действительности.

       Темп наступления войск Попова замедлился, что дало дивизии «Викинг» шанс нанести удар по Красноармейскому с востока и с юго-востока. Срочно необходимая «викингам» поддержка была оказана им 7-й танковой дивизией, удерживавшей Славянск. 7-я дивизия получила приказ эвакуировать Славянск и отступать в район Красноармейского.

       Вследствие этого другие силы, дислоцированные в районе, высвобождались для дальнейших операций. Сталин надеялся, что его армии выйдут к берегам Днепра, раньше, чем отступающие германские части, окружив и уничтожив всю группу армий Манштейна. Хотел устроить немцам второй Сталинград. Однако осуществлению этой заветной мечты «кремлевского горца« помешали четко слаженные действия германской 4-й танковой армии, отбросившей советские части, вынудив их к поспешному отходу, а затем окружившей и уничтожившей их, не дав им выйти к берегам Донца. Были уничтожены 6 танковых корпусов, 10 стрелковых дивизий и полдюжины отдельных бригад. Немалую роль в достигнутом крупном успехе сыграли искусные и решительные действия дивизии СС «Викинг» под командованием Герберта Гилле.

       Но сразу же центром всеобщего внимания и беспокойства стала опасность, угрожавшая Харькову. В период с 11 по 15 марта части дивизий СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», «Дас Рейх» и «Мертвая голова (Тотенкопф)» вели жестокие бои на улицах осажденного города, пока им не удалось оттеснить красноармейцев в северную часть города, несколько раз переходившую из рук в руки. Как выяснилось, харьковский триумф «зеленых СС» был недолгим, но он, тем не менее, приободрил их, как хорошая порция адреналина.

       В боях за Харьков отличились прибывшие на Восточный фронт из Бельгии в составе вермахта, но затем переведенные в Ваффен СС франкоязычные валлоны, чья добровольческая бригада (именуемая, по старой памяти, «Валлонским легионом») на протяжении нескольких месяцев сражалась в составе дивизии СС «Викинг». Леон Дегрель, основатель клерикально-фашистской бельгийской партии «Рекс» и, вне всякого сомнения, самый харизматический из предводителей валлонских добровольцев, оставил нам краткое описание короткого германского триумфа:
 
       «Русские оборонялись с изумительной отвагой. Наши пулеметы то и дело пробивали бреши в их обороне. Германская артиллерия осыпала их сотнями снарядов, метко поражавших намеченные цели, превращая неприятельские бункера в склепы, переполненные мертвецами. Мы наблюдали за разрывами снарядов…Но отброшенные русские постоянно возвращались, окапывались в руинах, закреплялись на прежних позициях...

       Тогда вмешались немецкие «штуки». Над нашими головами кружили более 60 «штук»! Точнее говоря, шестьдесят четыре - и это только на нашем участке! Это было ни с чем не сравнимое, величественное зрелище. Казалось, все небеса, как громадный орган, пели славу мощи этих творений рук человеческих...»



       9.Неприятный сюрприз


       Не плюй в колодец – пригодится
       Воды напиться.

       Русская народная пословица.
 

       Леону Дегреллю запомнился также инцидент, свидетелем которого он стал, когда Валлонский легион держал оборону на окраине села Благодох близ Харькова:

       «Мы брали воду из сельского колодца. Как-то веревка, которой мы черпали воду, оборвалась, и ведро свалилось в колодец. Мы послали одного из наших людей за помощью. Вскоре он вернулся, снабженный его толстым канатом с крюком на конце, достаточно длинным, чтобы достать до самого дна... Вскоре крюк, спущенный в колодец, за что-то зацепился. Мы решили, что это ведро, упавшее в колодце, и стали тянуть. Но, по мере того, как мы тянули за канат, это «что-то» становилось все тяжелее. Нас было несколько человек, все сильные, рослые парни, как на подбор, но, пока мы вытащили это «что-то» у нас заболели руки и спины. И вот, наконец, мы вытащили наш улов. Это оказался монгол - огромный, страшный, полуразложившийся. Наш крюк зацепил его за поясной ремень. И вот, на протяжении нескольких недель мы пили эту воду...»
 
       «Викинги» удостоилась похвалы в приказе по части, изданном штаб-квартирой 5-й мотопехотной дивизии СС «Викинг», в котором, в частности, отмечалось, что дивизия после продолжительных и тяжелых боев в ходе отступления, необходимого, ввиду серьезной обстановки, сложившейся на Донском фронте, отойдя на заранее подготовленные позиции, нанесла ряд мощных ударов по противнику, значительно ослабленного в предыдущих боях, что «сегодня мы опять твердой ногой стоим на берегах Донца» что советская танковая армия Попова «разбита», а две другие советские армии - 1-я гвардейская и 6-я - отступают. «Германский солдат вновь одержал победу».



       10.Финны уходят – и остаются


       То взлетая над волнами,
       То спускаяся в пучины,
       Бок-о-бок сцепясь баграми,
       С криком режутся дружины.

       Граф А.К. Толстой. Боривой
       

       Как мы уже знаем, с первых дней войны Финляндия проводила, в рамках свойей политики «братства по оружию» (а не «военного союза» – дьявольская разница, как сказал бы А.С. Пушкин!) с Третьим рейхом четкую самостоятельную линию. В марте 1943 года закончился двухгодичный срок службы финских «контрактников», служивших в дивизии «Викинг», и правительство Финляндии недвусмысленно потребовало вернуть домой «сынов Суоми». В мае 1943 года финские «викинги» были сняты с Восточного фронта, переброшены в учебеый лагерь Графенвёр на территории Германии, а оттуда переправлены морским путем на родину. По прибытии в Финляндию, все чины Финского добровольческого батальона Ваффен СС получили месячный отпуск, после чего их батальон был официально распущен, а весь личный состав включен в состав финской армии. Тем не менее, далеко не все финны уволились из Ваффен СС. Часть «горячих финских парней» осталась служить в полку СС «Нордланд» дивизии «Викинг».

      В июле 1943 года полк СС «Нордланд» был выведен из состава дивизии «Викинг» и превращен в базу для формирования нового нордического соединения – 11-й добровольческой мотопехотной дивизии СС «Нордланд», в составе которой финские «викинги» продолжали защищать становившееся все более безнадежным дело Третьего рейха до мая 1945 года, «памяти предков бесславным деянием не запятнав», как выразился бы автор старинной нордической саги.

       На южном участке Восточного фронта наступило корткое затишье в ходе которого противники зализывали полученные раны. Немцы воспользовались этой краткой передышкой для консолидации своих позиций. Отныне основное внимание Гитлера было приковано к району, лежавшему севернее Белгорода и северо-западнее Харькова и простиравшемуся до далекого Орла. В центре этой обширной территории находилась знаменитая Курская дуга, подобная гигантскому клину, вбитому вглубь все еще удерживавшейся войсками Третьего рейха советской территории. Гитлер надеялся, что немцы, срезав Курский выступ, смогут вырвать из рук противника инициативу и возобновить успешные наступательные действия на Восточном фронте.

       Кроме того, уж слишком велик был соблазн окружить отборные соединения Красной армии и уничтожить именно те ударные сил Советов, которые нанесли вооруженным силам Третьего рейха позорные и крайне унизительные для славы германского оружия поражения под Сталинградом и на Дону.

       Да и захват самого города Курска, важного центра советской промышленности, наряду с разгромом сконцентрированных там, согласно сообщениям германской разведки, громадных масс советских войск, представлялся немаловажным.

       Успех под Курском позволял надеяться одним рывком вернуться на Дон, а, возможно и на Волгу, а затем совершить бросок с юго-востока на Москву и овладеть столицей «Отечества пролетариев всего мира».

       Задуманный Гитлером план германского наступления под Курском получил кодовое название oперация «Цитадель». В ходе этой операции на Курской дуге развернулось крупнейшее танковое сражение мировой истории.


       ГЛАВА 8

       РАЗГРОМ
       
       
       Неудача Гитлера под Курском была первым сигналом к надвигающемуся неминуемому поражению Третьего рейха. После поражения в битве на Курской дуге, боевой дух в рядах дивизии «Викинг» стал постепенно падать, особенно после отбытия на родину финского добровольческого контингента - одной из наиболее стойких частей «викингов». Но фюрер уже поставил перед дивизией новую задачу - удерживать Корсунский выступ.

       
       Брызжут искры, кровь струится,
       Треск и вопль в бою сомкнутом,
       До заката битва длится –
       Не сдаются Свен со Кнутом.

       Граф А.К. Толстой. Боривой.


       1.«Цитадель»


       Необходимость взять реванш за поражения и территориальные уступки предыдцщего года, и прежде всего - за разгром 6-й армии генерал-фельдмаршала Фридриха Паулюса под Сталинградом - заставила Гитлера выработать план, который позволил бы ему нанести Красной армии смертельный удар, исключив тем самым возможность прорыва неприятельских сил на Украину и в Крым. Гитлер избрал Курскую дугу местом своих новых Канн, намереваясь глубоким охватом взять в клещи и раздавить, как орех, мощную советскую группировку, сконцентрированную под Курском. Курская дуга представляла собой гигантский выступ севернее Харькова, между Белгородом и Орлом, глубоко вдававшийся в германские боевые порядки. Гитлер намеревался нанести удар силами мощной группировки, включавшей дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», «Дас Рейх» и «Мертвая голова», входившие во II танковый корпус СС. В операции «Цитадель» должны были принять участие в общей сложности 50 германских дивизий, в том числе 16 танковых и мотопехотных.

       Ключевая роль в предстоящем наступлении отводилась фактору внезапности и максимальной концентрацией сил и средств на обоих направлении главного удара которые по плану должны были быть нанесены одновременно с юга, от Белгорода, и с севера, от Орла. Правда, фактор внезапности, на который возлагалось столько надежд, немцам так и не удалось использовать. Советская разведка своевременно доложила о предстоящем немецком наступлении на 255-километровый выступ, и на рассвете 5 июля 1943 года советская артиллерия и авиация обрушились мощнейшим огневым налетом на германские части, изготовившиеся к наступлению, нанеся им большие потери.

       Однако маховик операции «Цитадель» был уже запущен и не мог быть остановлен даже огневым налетом. Наступление германских войск началось в 3.30. Курская битва завершилась для Гитлера очередной неудачей. В кровавой бойне, ставшей одной из наиболее кровопролитных битв в истории Второй мировой войны, немцы потеряли убитыми и ранеными примерно пятую часть участвовавших в операции «Цитадель» 500 000 чинов своих 17 танковых дивизий, оснащенных новыми танками Т (PzKpfW) V «Пантера» и Т (PzKpfW) VI «Tигр», наконец-то начавшими вытеснять давно устаревшие танки Т (PzKpfW) I, Т (PzKpfW) II и Т (PzKpfW) III и с трудом выдерживавшие борьбу с советскими бронированными армадами танки Т (PzKpfW) IV. Не оправдались и надежды, возлагавшиеся немецкими военными конструкторами на самоходные противотанковые орудия «Элефант (Фердинанд)», оказавшиеся слишком тяжелыми и неповоротливыми, хотя и способными пробить броню любого советского танка. Особенно большой урон нанесли немецким танковым частям советские минные поля (до 90 000 мин) и штурмовики «Ил-2», на бреющем полете осыпавшие германские танки и самоходные орудия градом термитных бомбочек - «чудо-оружием» Сталина, державшимся до самого начала битвы в глубочайшем секрете.

       До сих пор точно не подсчитаны немецкие потери в битве на Курской дуге, но потери в живой силе составили не меньше 100 000 человек. Как и во всех сражениях этой войны, советские потери были неизмеримо больше, но это не слишком огорчало сталинских стратегов. Известное дело - «шапками закидаем», «бабы пока еще рожать не разучились»...Тремя основными факторами, обеспечившими победу Красной армии под Курском, были:

       1) заранее сообщенные разведкой сведения обо всем, связанном с предстоящим немецким наступлением;

       2) глубоко эшелонированная оборона;

       3) наличие больших резервов, позволявших легко мириться с потерями.

       Воодушевленные достигнутым успехом, советские войска развернули наступление по всему фронту. 4 августа немцам пришлось оставить Орел.

       Немецкое наступление на Курской дуге продолжалось в общей сложности 8 дней, пока Гитлер не объявил генерал-фельдмаршалам фон Манштейну и фон Клюге, вызванным им в свою ставку «Вольфсшанце» под Растенбургом в Восточной Пруссии о своем намерении «временно приостановить» осуществление операции «Цитадель».



       2.Курский шок


       Пронзена в жестоком споре
       Кнута крепкая кольчуга,
       И бросается он в море
       С опрокинутого струга.

       Граф А.К. Толстой. Боривой.


       Хотя дивизии «Викинг» и не довелось участвовать в операции «Цитадель», «викинги» также испытали шок от неудачи под Курском, поскольку ясно осознали, что военное счастье начинает явно изменять немцам и их союзникам. Те дни, когда вермахт и «зеленые СС» могли, «пожирая пространства» гигантской страны н Востоке Европы, неудержимо двигаться «встречь солнцу», неся минимальные потери, захватывая миллионы пленных и не встречая почти нигде серьезного сопротивления, ушли в безвозвратное прошлое. Гигантские цифры потерь настоятельно диктовали необходимость срочного пополнения рядов дивизии выносливыми, агрессивными и храбрыми бойцами, способными стать достойной заменой добровольцам СС, выбывавшим из строя. Но получить такие пополнения оказалось не так-то просто. Упадок боевого духа, ставший особенно заметным после неудачи под Курском, стал большой проблемой для Ваффен СС.

     Среди иностранных добровольцев все чаще высказывалось недовольство тем, что широковещательные заявления и заманчивые обещания, данные Гиммлером и другими при вербовке волонтеров в успещный для Третьего рейха период войны, оставались невыполненными. Молодые добровольцы-контрактники, подрядившиеся служить в Ваффен СС один год, жаловались на то, что их рапорта об увольнении в связи с истечением срока контракта остаются без ответа, и командование, похоже, смотрит на них как на обычных призывников срочной службы. Многих иностранных волонтеров, заключавших контракт на условиях службы в составе своих национальных частей СС, вместе с земляками, без их согласия включали в состав других частей СС, укомплектованных «имперскими» и «этническими» немцами» или немцами вперемежку с представителями самых разных народов и национальностей. В частности, выражали недовольство многие воевавшие в рядах дивизии Викинг датчане и норвежцы.

      Некоторые из них даже прибегали к не слишком вязавшемуся с образом «нордического рыцаря без страха и упрека», но, возможно, поддающемуся оправданию как своеобразная «нордическая хитрость», способу «откосить» от службы на Восточном фронте. Получив отпуск по болезни или по ранению и отбыв на родину для прохождения соответствующего курса лечения, они бежали в Швецию, откуда их уже не могли достать никакие вербовщики. К чести немецких оккупационных и местных датских или новрежских властей, против оставшихся на родине семей и родственников беглецов никаких репрессивных мер не принималось (в отличие, например, от СССР, где таковым, в лучшем случае, грозило лишение хлебных карточек).

      Так, в марте 1942 года Феликс Штейнер доложил вышестоящему начальству о двух случаях дезертирства из дивизии СС «Викинг», чего ранее никогда не наблюдалось. Разумеется, подобные случаи были редким исключением. История сохранила множество свидетельств противоположного характера, подтверждающих добросовестное отношение к исполнению своего воинского долга подавляющего большинства «викингов», нередко остававшихся в строю, несмотря на ранения или возвращавшихся в свою часть с незалеченными ранами и, несмотря на них, безукоризненно несших боевую службу.
 
       Тем не менее, каждый случай дезертирства был весьма неприятным сюрпризом для Адольфа Гитлера, не замедлившего обвинить рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера в том, что тот ввел фюрера в заблуждение, постоянно настаивая на увеличении численности Ваффен СС за счет иностранных добровольцев, прежде всего «нордического» происхождения, сгоравших, согласно его заверениям, от страстного желания как можно скорее принять участие в Крестовом походе против большевизма!

       В этом же году Гитлер заявил во время обеда, на который был приглашен рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер:

       «Мы не должны в дальнейшем повторять сделанную нами ошибку, зачисляя в немецкую армию иностранцев, какими бы стоящими парнями они нам не казались, если они не смогут доказать нам своей глубочайшей преданности идее Германской Державы. Я весьма скептически отношусь к участию всех этих иностранных легионов в нашей борьбе на Восточном фронте».

       Можно представить себе, как переживал по этому поводу «черный иезуит», которому так хотелось видеть в своих «викингах» подлинных потомков бесстрашных «берсерков», свирепых «варульвов-ульфхединов» и неистовых в бою «свинфюлькингов» древнего Севера!

       Наконец и высшие чины Ваффен СС осознали необходимость принять энергичнеы меры по противодействию разложению вверенных им частей. Были значительно расширены полномочия командному и унтер-офицерскому составу немецкого «рамочного персонала» иностранных легионов, приняты дополнительные меры по укреплению воинской дисциплины. Гиммлер лично распорядился прекратить злоупотребления и немедленно отпускать домой контрактников, чей срок службы в СС истек.



       3.Острая нехватка танков


       Я вернулся из Арконы,
       Где поля от крови рдеют,
       Но немецкие знамена
       Под стенами уж не веют!

       Граф А.К. Толстой. Боривой.


       Положение армий Третьего рейха на всех фронтах было усугублено высадкой англо-американцев на Сицилии в июле 1943 года (при активном содействии недобитой Муссолини сицилийской мафии), а также последовавшим через два месяца свержением дуче генералами-заговорщиками во главе с «покорителем Абиссинии» маршалом Пьетро Бадольо и выходом Италии из войны. Гитлер распорядился перебросить часть танкового корпуса СС с Востока на Запад. Наиболее резкой перегруппировке подверглась недавно сформированная мотопехотная дивизия СС «Нордланд», три полка которой были усилены за счет кадров, переведенных из состава дивизии «Викинг» и «имперских» немцев. На Востоке стала все более остро ощущаться нехватка бронетехники. Семь мотопехотных (панцер-гренадерских, или броне-гренадерских) дивизий Ваффен СС, включая дивизию СС «Викинг» (первоначально являвшуюся моторизованной пехотной дивизией с небольшим числом танков и бронемашин), были преобразованы в полноценные танковые дивизии СС и оснащены по последнему слову тогдашней германской военной техники самыми современными танками, самоходно-артиллерийскими установками и бронетранспортерами.

       После неудачного для немцев завершения операции «Цитадель», 2 августа 1943 года, советское командование, после массированного артиллерийского огневого налета и мощного авиационного удара, бросило свои войска в контрнаступление. Через четыре дня немцы были вынуждены сдать Белгород, занимавший ключевое положение в их системе обороны севернее Харькова. В районе Харькова дивизия СС «Викинг», первоначально дислоцированная на линии обороны тыловой полосы, после упорных оборонительных боев, вместе с дивизиями «Дас Рейх» и «Мертвая голова», была брошена в «котел», чтобы не допустить окончательного захвата красными города, уже несколько раз за время войны переходившего из рук в руки. Гитлер приказал удержать Харьков во что бы то ни стало.

       Стояли невыносимо жаркие дни. «Викинги» двинулись к Харькову по дорогам, окутанным облаками густой, едкой пыли. Танки, самоходные орудия и бронемашины 3-го мотопехотного полка достигли колхоза Феськинского (расположенного в 24 километрах севернее Харькова), где в лучшие времена располагалась крупная база снабжения германских войск. Наряду с различным армейским имуществом, на складах хранились огромные запасы алкогольных напитков, табачных изделий и консервов. Все это было срочно конфисковано солдатами вермахта - за исключением водки. Впрочем, узнавшие об этом со временем «викинги» особенно не огорчились. Не говоря уже о том, что сами «викинги» (несмотря на свое «нордическую» натуру, привычную к крепким напиткам), в описываемый период, похоже, предпочитали коньяк, портвейн и итальянские вина «кьянти», они знали, что водка была оставлена вермахтом на армейских складах не случайно, а в качестве екретного оружия (оказавшегося необычайно эффективным). Дело в том, что  - если верить Паулю Кареллу, автору книги «Выжженная земля» («Фербраннте Эрде») -, посвященной боевым действиям на германо-советском фронте в 1943-1944 годах), когда красноармейцы добрались до складов, их наступательный порыв сразу ослаб, и они смогли возобновить наступление лишь по прошествии трех дней, опустошив предварительно все запасы «ликеро-водочной продукции».

       Штабс-ефрейтор Отто Теннинг из 2-й роты 3-го гренадерского полка вспоминал: «Пока товарищи на другой стороне пили водку, спали и опохмелялись, забыв на время о войне, чины подошедшей танковой дивизии СС «Викинг» воспользовались этой желанной передышкой, чтобы спокойно окопаться на высотах за Феськами.

 
       
       4.Отступление к Днепру


       Сурт едет с юга
       С губящим ветви.
       Солнце блестит
       На мечах богов.

       Старшая Эдда. Прорицание вёльвы.


       Интерлюдия между боями оказалась, однако, недолгим. Уже 12 августа в холмистом районе северо-западнее Харькова мощные неприятельские силы, значительно превосходившие дивизию СС «Викинг» в живой силе и технике, нанесли мощный удар по дивизии, дислоцированной во втором эшелоне, за позициями, оборонявшимися дивизиями СС «Мертвая голова» и «Дас Рейх». На протяжении шести следующих дней «викинги» сдерживали натиск неприятеля, пока красные, в характерной для них перед началом генерального наступления манере, как бы дразнили неприятеля силами отдельных батальонов при поддержке танков. Советские танковые корпуса были отброшены, но, с учетом общей нерадостной для армий Третьего рейха ситуации на фронтах, это служило слабым утешением. Чудом избежавшая полного окружения 3-я танковая дивизия была вынуждена начать отступление перед лицом превосходящих сил противника.

       Отборная дивизия вермахта «Великая Германия (Гроссдейчланд)» и дивизия СС «Дас Рейх» пытались заполнить бреши, образовавшиеся в линии германской обороны, но было уже слишком поздно. Южнее Белгорода положение Харькова, оборонявшийся силами армейской группой Кемпфа, дивизиями СС «Дас Рейх» и «Мертвая голова», становилось все более безнадежным. Категорический приказ Гитлера удержать Харьков любой ценой (аналогичный приказу Сталина «Ни шагу назад!», отданному в 1942 году, когда немцы впервые овладели Харьковом, и стоившему советским войскам огромных напрасных жертв) какое-то время выполнялся. Советсике части были вытеснены из Харькова. Однакопоследовавший вслед за тем тройной удар советских танковых армад лишил немецкий гарнизон последней надежды. 5-я танковая армия генерала П.А. Ротмистрова обрушилась на II корпус генерала Эргарда Рауса. Шансов удержать Харьков у защитников города не осталось. Чтобы избежать окружения, немцы начали 22 августа эвакуацию Харькова, невзирая на гневные призывы Гитлера.

       Сдача Харькова 23 августа ознаменовала собой крупнейшую военную неудачу армий Третьего рейха на Восточном фронте после Курска. В последующие дни августа безостановочное наступление советских войск заставило дивизии Ваффен СС откатиться под натиском к берегам Днепра. Список уничтоженных большевиками узлов германской обороны становился все длиннее. На советском Западном фронте войска маршала Соколовского овладели Смоленском. Советский «паровой каток» неудержимо катился на Киев. К 2 октября 1943 года немцы были отброшены еще на 240 километров в западном направлении. Им пришлось спешно форсировать Днепр. Это было очередным примером пристрастия Гитлера к максимальному затягиванию сроков необходимого отступления даже в условиях, когда иной альтернативы не существовало. Отступление от Днепра превратилось в подлинный кошмар. Не имея времени на ремонт дорог, наведения мостов, минирование территории после отхода своих войск, командующий Группой армий «Юг (Зюд)», Манштейн, был вынужден руководить отступлением перед лицом наседавших советских войск, одновременно убеждая Гитлера в необходимости этого отступления.



       5.Советский натиск


       Рушатся люди, мрут великаны,
       В Гель идут люди,
       Расколото небо.

       Старшая Эдда. Прорицание вёльвы.


       Большевики стремились выйти во фланг отступающим немцам. К концу сентября центр военных действий переместился в район Канева, к южным окраинам которого вышли успешно форсировавшие Днепр войска Воронежского фронта генерала армии Николая Ватутина. 26-27 сентября в районе Канева были выброшены советские парашютные десанты. В боях за Канев довелось принять участие штандартеноберюнкеру СС Яну Мунку, уже упоминавшемся нами голландцу из полка СС «Вестланд». Мунк, человек субтильного, чем атлетического, телосложения, с высшим (или, как принято говорить в Германии и «нордических» странах, академическим, образованием), да вдобавок носивший очки с толстыми стеклами, не слишком соответствовал идеалу «нордического мужа с чистой арийской кровью» (как, впрочем, не соответствовал этому идеалу и сам «черный иезуит»). Тем не менее, духом этот юный доброволец из Голландии был силен и принадлежал к числу лучших пулеметчиков полка СС «Вестланд». Он вспоминал о боях под Каневом:

       «Снаряды падали все ближе. До меня доносились короткие, гулкие выстрелы одного из орудий на левом фланге нашего боевого участка. Еще одна пушка вела беглый огонь с еще более короткой дистанции, расположенной еще левее. Внезапно неприятельский снаряд разорвался прямо перед нами, уничтожив один из наших пулеметных расчетов. Точное попадание, что и говорить! И вдруг еще один! Мы на какую-то долю секунды опоздали укрыться. Мне показалось, что какой-то колоссальный груз обрушился на меня и с непреодолимой силой придавил к земле. Мой второй номер страшно ругался и орал, что у него оторвало нос. На самом деле небольшой осколок, тонкий и острый, как бритва, поросто перерезал ему нос, который еще на чем-то держался, хотя кровь из него хлестала, как из свежезарезанной свиньи. Его наскоро перевязали в землянке, не отправляя в медсанчасть. Что до меня, то я, к моему величайшему удивлению, обнаружил, что совершенно потерял способность передвигаться. Я даже подумал, что из-за сильного сотрясения кровь перестала поступать к моим ногам.

     Когда разовался следующий снаряд, меня подбросило взрывной волной, а потом протащило по дну окопа (или мне так только показалось), после чего я уткнулся лицом в землю, не в силах поднять голову. Наконец я, сделав величайшее усилие над собой, поднял голову, перевернулся на спину и крикнул моему товарищу, чтобы он не дурил, спустился в окоп и помог мне выбраться. Он услышал мои крики и помог мне добраться до землянки. В землянке он спросил, что со мной. Я сам не мог понять, что произошло. Ног своих я по-прежнему не чувствовал. Я расстегнул свой поясной ремень и нижние пуговицы мундира и стал ощупывать свою спину, но ничего не обнаружил. Тогда я спустил штаны и стал щупать себя со всех сторон в нижней части тела. И снова ничего не нашел. Я опять застегнул штаны и стал перевязывать моего друга. Потом мы с ним выкурили по сигарете, и вдруг мне стало очень жарко. Пот полил с меня градом. Я снял с головы свое «горное кепи» - и вдруг кровь, хлынувшая из-под кепи, залила мне все лицо. Я схватился за голову - и тут мои пальцы нащупали небольшую рану прямо на темени, из которой текла кровь. Вот тогда-то я понял, почему у меня отказали ноги.

       Спустя некоторое время меня вынесли через ход сообщения туда, где было достаточно места, чтобы переложить меня на носилки. Там я увидел многих из наших ребят. Среди них оказались как легко, так и тяжело раненые, кое-кто на носилках.
 
       Потом красные снова пошли в атаку, и всем раненым, которые могли самостоятельно передвигаться, приказали вернуться на свои боевые посты. А нас, тяжелораненых, оставили одних - видно, больше некому было в тот момент о нас позаботиться. Правда, нам оставили несколько ручных гранат и автоматов и пожелали удачи, как это принято у немцев. В подобных случаях они желают друг другу «сломать себе шею и ноги». Ну, я-то вполне мог бы обойтись и без такого пожелания - ведь мои ноги и без того не действовали. А вообще-то мы отнеслись к своему положению по-философски, с полным пониманием. Ребята поступили правильно. Чтобы доставить всех нас в медсанчасть, потребовалось бы не меньше дюжины людей. А они нужны были на передовой.
 
       Красные приближались и стреляли в нас. А мы отстреливались. Они бросали в нас гранаты. А мы им отвечали тем же самым. К счастью для нас, «викингов», вермахт вовремя контратаковал при поддержке легких танков. Из наших раненых ни один не был убит и не умер в ожидании санитаров, хотя многие из нас, в том числе и я, получили еще несколько ранений - правда, ничего серьезного. Наконец атаку отбили - спасибо вермахту! После боя меня снова уложили на носилки и отправили в медсанчасть».
 
       Бои на территории между Донцом и Днепром продолжались целую неделю, без того, чтобы чаша весов однозначно склонилась в пользу одного из противников. Нарастающее утомление заметно снижало эффективность действий немецких войск. Большой потерей для полка СС «Вестланд» оказалась гибель его командира, оберштурмфюрера Дикмана, павшего смертью храбрых, возглавляя атаку плавающих танков «Вестланда» на центральном участке фронта в сражении на Днепре, в боях за плацдарм «Лисий хвост». Один из наиболее прославленных ветеранов полка, Дикман не дожил всего нескольких дней до награждения Мечами к Дубовым листьям своего Рыцарского Креста Железного Креста.

       По мере осложнения положения германских войск на Восточном фронте Гитлера попадал во всю большую зависимость от своих эсэсовских когорт. Все возрастающие потери в живой силы и необходимость изыскания все новых пополнений стали для него постоянной головной болью. Положение еще больше осложнилось после выхода Финляндии из войны.

       Главнокомандующий финской армией, маршал Карл-Густав Эмиль барон фон Маннергейм, утратил веру в конечную победу Третьего рейха еще после неудачи армий Гитлера под Москвой зимой 1941 года. Дальнейшие события войны все больше укрепляли его в уверенности, что при сложившейся расстановке сил побед держав «Оси» невозможна. К августу 1944 года Маннергейм принял твердое решение вывести Финляндию из войны с Советским Союзом. К этому время потери финской армии только убитыми составили 50 000 человек. Для маленькой Финляндии, к тому же привыкшей ценить жизни своих солдат на вес золота (в отличие от своего «великого восточного соседа»), тем самым был достигнут «болевой порог» (особенно с учетом потерь в предыдущей, «Зимней войне» 1939-140 годов). Однако место выбывших из рядов «викингов» финских добровольцев, к величайшей радости Гитлера и Гиммлера, было незамедлительно занято бельгийскими добровольцами.

       Для Гитлера человеком, в полной мере воплощавшим его «идеал европейца», в Бельгии был вождь валлонов-католиков Леон-Игнас-Мари Дегрель, ставший волею судьбы самым знаменитым военнослужащим дивизии Викинг не немецкого происхождения и оказавшийся способным полностью компенсировать полное отсутствие у него военного опыта (он даже не служил в бельгийской армии) выдающейся отвагой и пламенным идеализмом. Дегрель, начинавший свою карьеру в качестве издателя религиозной литературы и прессы, а затем - католического политика, по мере разрастания фашистских тенденций в довоенной Европе стал все больше ориентироваться на итальянских диктаторов - Муссолини и Гитлера. Ему, конечно, было далеко до создания массовой партии, способной проводить многотысячные митинги и слеты на огромных стадионах, факельные шествия, обрамленные лесом знамен и штандартов. Он предпочел идти по иному пути, сформировав свою собственную партию «Рекс» (созданную в 1935 году на базе более широкого католического движения «Христус Рекс», то есть «Царь Христос»), сравнительно немногочисленную, но спаянную крепчайшей дисциплиной и во всем послушной воле «народного вождя» («фольксфюрера»), как называл себя Дегрель.

       Первоначально немцы столкнулись в Бельгии с определенными сложностями в вопросе формирования добровольческих частей. Эти сложности были связаны с существованием, в рамках бельгийской нации, двух различных языковых и этнических групп - фламандцев (весьма близких в языковом отношении соседним голландцам) и франкоязычных валлонов, между которыми постоянно возникали трения, причины которых уходили своими корнями в эпоху бельгийской революции 1830 года, когда населенная преимущественно валлонами-католиками Бельгия отделилась от протестантских Нидерландов, образовав собственное королевство. После капитуляции бельгийской королевской армии и оккупации Бельгии войсками Третьего рейха в 1940 году вербовщики Гиммлера долгое время считали только «расово близких» немцам фламандцев достойными зачисления в ряды Ваффен СС.

       В утешение антикоммунистически настроенным валлонам была предоставлена возможность служить добровольцами в составе вермахта, где критерии расового отбора значения не имели и все внимание обращалось исключительно на годность волонтеров к строевой службе. Тем не менее, именно валлоны, когда пришло время, оказались наиболее пламенными идеалистами среди всех иностранных легионеров Ваффен СС. Как только им было дозволено вступить вряды Ваффен СС, число добровольцев-валлонов всего за несколько дней достигло 1200 человек.



       6.Неудача Дегреля


       Что же с асами? Что же с альвами?
       Гудит Ётунгейм; асы на тинге.

       Старшая Эдда. Прорицание вёльвы.


       Леон Дегрель, обладавший, несмотря на отсутствие боевого опыта, колоссальной харизмой и личной храбростью, первым отправился на Восточный фонт, начав службу простым рядовым («гренадером»). Вообще-то он надел форму вермахта еще до начала операции «Барбаросса», но вскоре был возвращен в Бельгию, как «специалист, незаменимый в сфере партийно-политической работы». Вторую попытку он предпринял вскоре после начала Германо-советской войны, и на этот раз настоял на своем. Приемочная комиссия убедилась в его физической пригодности и полном отсутствии командных навыков, и предложила Дегрелю начать службу рядовым в рядах первой валлонской части в составе германского вермахта - 373-го пехотного батальона. Вскоре батальон получил название «Франко-валлонского корпуса».

       В описываемое время фламандские земляки валлонов Дегреля сражались на Восточном фронте в составе своей собственной части - «Фламандского легиона». Бельгийские добровольцы были обмундированы в стандартную серо-зеленую форму германской армии, однако носили на верхней части левого рукава щиток цветов черно-желто-красного государственного флага Бельгии с немецкой надписью белыми буквами «Валлония» во главе щитка. Приняв участия в боях на Донском фронте и в генеральном наступлении на Кавказ, валлонские волонтеры понесли огромные потери. 850 валлонов (в том числе и сам Леон Дегрель) получили ранения разной степени тяжести. Несмотря на первоначальное отсутствие боевого опыта, лидер партии «Рекс» оказался на удивление способным солдатом, усерднм, исполнительным и храбрым, дослужившись к концу войны до чина оберштурмбаннфюрера СС (что, как мы знаем, соответствовало армейскому званию подполковника, или, по-немецки, оберстлейтенанта).

       Храбрость фюрера «рексистов» была отмечена целым созвездием боевых наград, в том числе Рыцарским Крестом с Дубовыми листьями Железного Креста. Дегрель был единственным иностранцем, удостоенным этой высокой награды за личную отвагу. На тот момент, когда в июне 1943 года валлоны, засвидетельствовавшие свою доблесть на поле боя, удостоились права быть принятыми в ряды Ваффен СС, в строю сотавалось всего 1600 валлонских добровольцев. Дегрель неустанно призывал вступать в «зеленые СС» все новых волонтеров. После завершения формирования добровольческой штурмовой бригады СС «Валлония», в плане вооружения и оснащения ничем не уступавшей лучшим ударным частям Ваффен СС, валлонские добровольцы двинулись на соединение с дивизией СС «Викинг», в состав которой была включена их бригада. В описываемое время дивизия «Викинг» была дислоцирована под Корсунем, на другом берегу Днепра, в месте, где занятый «мужами нордической крови» 96-километровый выступ разделял две группы советских армий, одна из которых находилась под командованием генерала армии Николая Ватутина, а другая - под командованием генерала (будущего маршала) И.С. Конева.



       7.Мрачные перспективы


       Вигрид – равнина,
       Где встретится Сурт
       В битве с богами;
       На сто переходов
       В каждую сторону
       Поле для боя.

       Старшая Эдда. Прорицание вёльвы.

       
       Адольф Гитлер намеревался удерживать Корсуньский выступ силами 2 корпусов (6,5 дивизий и целого ряда частей корпусного подчинения) общей численностью более 56 000 человек, с тем, чтобы в дальнейшем нанести удар в направлении Киева и восстановить германскую линию обороны на Днепре. Войска 2-го Украинского фронта генерала И.С. Конева прорвались через плацдарм между Кременчугом, расположенным далеко на юго-восток от Харькова, и Днепропетровском, расположенным к восток от Кременчуга. Конев стремился вклиниться между 1-й танковой армией и 8-й армией германцев. Последние не устояли перед ударной мощью советской группировки и покатились назад под все возрастающим натиском 2-го Украинского фронта. На севере ситуация для немцев также складывалась далеко не лучшим образом. Там еще более мощная советская группировка, создав плацдарм на правом берегу Днепра, 6 ноября выбила германцев из Киева. Следующим крупным успехом Красной армии было повторное (и на этот раз уже окончательное) взятие 20 ноября Житомира. Весь город, по воспоминаниям очевидцев, лежал в руинах. На его улицах чернели остовы подбитых танков и сгоревших грузовиков. Зато были взяты богатые трофеи - в Житомире находились базы снабжения, склады военного имущества и продовольствия германской 4-й танковой армии, созданные немцами в разгар своих побед двумя годами ранее.

       Валлонским добровольцам впервые пришлось иметь дело с непривычным противником - отрядами советских партизан, искусно владевшими легкими пулеметами и автоматами. Эти высокопрофессиональные бойцы (заброшенные в основном в немецкий тыл с «Большой земли»), нисколько не уступали в боевом мастерстве регулярным советским войскам, заменяя их, где только можно, и высвобождая для выполнения более важных задач. Несмотря на все усилия танковых и мотопехотных частей вермахта и СС, советские войска продвигались вперед, подобно всесокрушающему потоку, или всепожирающему огню, завершившись зимним генеральным наступлением. Удар следовал за ударом. Особенно ошеломляющее впечатление на немцев произвел сокрушительный разгром Группы армий «Центр (Митте)» в середине декабря, в результате удара, нанесенного в юго-восточном направлении советскими войсками, сконцентрированными в районе Невельского выступа, Следующий, не менее сокрушительный, удар потряс во всех ее основаниях германскую оборону в ходе очередного, начатого в январе, наступления Красной армии на Севере, вынудившего Группу армий «Север (Норд)» снять наконец блокаду Ленинграда.


       
       8.Окружены!

       
       Карлики стонут
       Пред каменным входом
       В скалах родных –
       Довольно ль вам этого?

       Старшая Эдда. Прорицание вёльвы.
 

       Конев стремился овладеть жизненно важным западноукраинским промышленным центром Кировоградом, от которого его отделяла река Буг, текущая до самой румынской границы. Гитлер требовал от своих войск нанести удар из района Кировограда на Киев, восстановив германскую линию обороны на Днепре. Перед «викингами» и, в том числе, валлонами, была поставлена задача удерживать участок территории, где сложившаяся обстановка не обещала немцам ничего хорошего. 4 из 11 германских дивизий оказались окружены в этой заснеженной, равнинной местности. В очередной раз ударили морозы. В самом Кировограде (не говоря уже об открытой всем ветрам сельской местности) столбик теромометра опустился до минус 30 градусов Цельсия. 5 января войска 2-го Украинского фронта Конева перешли в наступление и овладели Кировоградом. Прорыв германской группировки из обреченного города возглавила, при огневой поддержке артиллерии, 3-я танковая дивизия. За танками следовали саперные и мотопехотные части. Между тем немецкий арьергард сдерживал советские войска в уличных боях. Однако Конев не удовлетворился захватом Кировограда.

       Севернее города располагался Корсунь-Черкасский выступ, который Гитлер приказал сконцентрированным там 6,5 дивизиям общей численностью более 56 000 человек удержать, во что бы то ни стало. Манштейн намеревался открыть этот мешок, но Гитлер настаивал на установлении контакта с осажденными силами и любой ценой удержаться на Днепровской линии обороны. Германские позиции южнее Корсунского выступа были подвергнуты жесточайшей бомбардировке. 4-я гвардейская и 35-я армии, а за ними и 5-я танковая армия нанесли удар прямо в сердце германской обороны. С севера в выступ вклинились части 1-го Украинского фронта, имевшие на вооружении множество танков. К 28 января они соединились с частями 2-го Украинского фронта генерала Конева, наступавшими с юга. Почти 60-тысячная германская группировка (в том числе 5-я танковая дивизия СС «Викинг») оказались в ловушке.


       ГЛАВА 9

       В ОКРУЖЕНИИ

       Безостановочное продвижение советского «парового катка» привело к окружению десятков тысяч германцев в Корсунском «котле». Им удалось вырваться из окружения лишь ценой огромных потерь (по некоторым сведениям, из почти 60 000 окруженных прорвались не более 35 000). Затем наступило время для мощной обороны русских под Ковелем - плацдармом для наступления их сил через реку Буг.


       Грюм едет с востока,
       Щитом заслонясь.

       Старшая Эдда. Прорицание вёльвы.


       1.В поисках выхода 
   

       Корсунская группировка была окружена с севера и с юга. Положение, в котором оказались окруженные германцы, было хуже некуда. Над заснеженными, скованными морозом равнинами между реками Днепром и Бугом бушевали зимние метели столбик теромометра редко когда поднимался выше минус пятнадцати градусов Цельсия, толщина снежного покрова достигала 1 метра и больше. Давно уже на Украине, с ее климатом, более мягким, чем российский, не было столь лютых зимних холодов. В «котле» 1-я танковая дивизия делало все возможное для поддержки обескровленных подразделений 198-й пехотной дивизии. Колонны снабжения с огромным трудом, преодолевая снежные заносы, добирались до вмерзших в снег частей, лишенных всего самого необходимого, но, тем не менее, преисполненных решения сравжаться. И вдруг все переменилось. Неожиданно повеяли теплые ветры, началась оттепель и распутица. И снова грязь стала липнуть к сапогам, наливавшимся пудовой тяжестью и спадавшим с обмороженных ног. Колесный транспорт и бронемашины тонули в грязи. Танки и самоходно-артиллерийские установки дивизии «Викинг» еще кое-как могли прокладывать себе дорогу, однако передвигались с поистине черепашьей скоростью: 3-4 километра в час. Запасы топлива катастрофически таяли. В центре котла находился городок Корсунь, вокруг которого разгорелось сражение.

       Адольф Гитлер, склонившись над картой в своей далекой от фронта растенбургской ставке «Вольфсшанце (Волчье логово)», воспаленными глазами всматривался в красные стрелы, обозначавшие направления советских ударов. Он все еще и мысли не допускал о прорыве своих окруженных войск из котла, думая исключительно о нанесении извне удара свежими силами по перепахивавшим котел советским дивизиям, которые он сам намеревался, в свою очередь, окружить, а затем, в ходе дальнейшего наступления, вернуть себе Киев. Поэтому он отдал командирам окруженных войск повторный приказ держаться до последнего на своих позициях (общая длина которых составляла 320 километров) и создав новый фронт для прикрытия своих тылов. 

      Два изрядно потрепанных германских корпуса (6,5 крайне ослабленных дивизий армии Третьего рейха при поддержке частей корпусного подчинения) должны были выдержать советский натиск. Многие в германском Генеральном Штабе опасались повторения Сталинградской катастрофы под Корсунем. Так, например, Манштейн постоянно вспоминал об этом унижении, когда попытки отступления были слишком незначительными и предпринимались слишком поздно.

       По воспоминаниям ветерана дивизии «Викинг»  норвежца Эрнульфа Бьорнстада, «...это было какое-то страшное кино, казавшийся бесконечным немой «фильм ужасов» на белоснежном экране смерти».


       2.Спасательная операция


       Ёрмунганд гневно
       Поворотился;
       Змей бьёт о волны;
       Клекочет орел,
       Павших терзает;
       Нагльфар плывет.
       
       Старшая Эдда. Прорицание вёльвы.


       4 февраля 1944 года началась спасательная операция германских войск, попытавшихся извне пробиться в котел. Эта задача была поручена генерал-лейтенанту Гансу-Валентину Губе (Хубе). Губе, относившийся к числу наиболее опытных командиров танковых войск германского вермахта, отличался крайним немногословием. Поэтому текст его радиограммы, полученной окруженными войсками был предельно краток: «Иду» (нем.: Ich komme). Губе сдержал свое слово Его III танковый корпус пробил брешь во внешней линии советской обороны, достигнув Лысянки, рсаположенной южнее Корсуня. И тут снова произошла резкая перемена погодных условий. Наступила оттепель, снег повсеместно начал таять. Дороги раскисли под тяжестью мощной бронетехники. Все стрелковые ячейки и траншеи залило водой почти что до краев. Засевшие в окопах солдаты были вынуждены вычерпывать из них воду котелками и пустыми консервными банками, как терпящие в бурю на море бедствие моряки вычерпывают воду из тонущих, прохудившихся лодок. Тем временем советское командование решило окончательно сломить волю окруженных войск к дальнейшему сопротивлению, применив психологическое оружие. С советских самолетов над позициями отчаянно сопротивлявшихся «викингов» и валлонов были разбросаны тысячи листовок, на все лады провозглашавших неизбежность окончательной победы Красной армии.

      Было среди советских листовок и отпечатанное в тысячах экземпляров письмо германского генерала фон Зейдлиц-Курцбаха (взятого в плен под Сталинградом и согласившегося сотрудничать с Советами на посту председателя Союза немецких офицеров в составе «Национального Комитета Свободная Германия»), адресованное лично группенфюреру Герберту Гилле, командиру дивизии «Викинг». В своем послании военнопленный Зейдлиц-Курцбах от своего собственного имени и от имени своих соратников по самопровозглашенному «Союзу немецких офицеров» призывал «папашу Гилле» и окруженные войска последнего сдаться на милость победителей. Мало того - Зейдлиц был доставлен на передовую и обратился к окруженным войскам по громкоговорителю с призывом согласиться на безоговорочную капитуляцию. Однако, согласно воспоминаниям Петера Штрасснера, проникновенные слова, с которыми пленный генерал неоднократно обращался к гренадерам Ваффен СС, судя по всему, не произвели на них никакого впечатления. Интересно, что генерал фон Зейдлиц-Курцбах (сформировавший весной 1945 года части из германских военнопленных, принимавшие, с «реакционными» черно-бело-красными повязками на рукавах, на стороне советской армии участие в штурме Зееловских высот под Берлином) был уже после войны, в 1950 году, приговорен советским судом к 15 годам тюремного заключения как...военный преступник! Но это так, к слову...

 

       3.В плену неизбежности


       Со всех сторон блокады кольцо
       И пушки смотрят в лицо.

       Владимир Маяковский


       Тем не менее, советское командование испытывало некоторые опасения, не имея точного представления о численности германских войск, попавших в окружение, и даже засылали в «котел» разведывательные группы, переодетые в неприятельскую форму, просачивавшиеся сквозь линию германской обороны с целью вызнать как можно больше сведений о численности и вооружении неприятельских частей в «котле». На тот момент времени еще существовала возможность для немецких транспортных самолетов «Юнкерс» приземляться на полевом аэродроме близ Корсуня. Ежедневно туда прибывало в среднем до 70 транспортных самолетов с грузом боеприпасов, горючего и провизии на борту. В числе прочих грузов «викингам» было наконец-то доставлено теплое зимнее обмундирование и белые маскировочные халаты и комбинезоны. Разгрузившись, «Юнкерсы» принимали на борт тяжело раненых и обмороженных для эвакуации их на «большую землю». Однако тихоходные «Юнкерсы» представляли собой отличные мишени для неприятеля.

       По воспоминаниям Леона Дегреля, советкие самолеты постоянно патрулировали в ненастном небе, с которого на размякшую землю падал снег, смешанный с ледяным дождем, и кружили над аэродромом, как стаи коршунов. Ежедневно от 12 до 15 тяжело груженых «Юнкерсов», сбитые «сталинскими соколами» в первые же минуты после взлета, не успев еще набрать высоту, падали с неба на мерзлую землю, объятые пламенем, под душераздирающие вопли раненых, сгоравших заживо. После того, как использование аэродрома стало невозможным из-за дождя, превратившего летное поле в сплошное море грязи, «Юнкерсы» перестали прилетать за ранеными, которых пришлось размещать в импровизированных бараках, наскоро сколоченных из чего попало. А драгоценные грузы, необходимые окруженным частям, пришлось сбрасывать с самолетов, иногда, вследствие спешки, даже без использования обычных в подобных случаях грузовых контейнеров.

 

       4.Бои за каждый дом
       
     
       Самыми храбрыми из них были бельги.

       Гай Юлий Цезарь. Записки о Галльской войне.

       
       В первые дни окружения валлонам удалось вырваться из стальных тисков совестких войск, концентрация которых в южной и западной части «котла» постоянно возрастала. Однако у бельгийцев сразу же возникли трудности иного рода. В их рядах еще со времен создания «Валлонского легиона» сражался отряд имевших бельгийское гражданство русских добровольцев. В основном это были члены белых эмигрантских организаций «Российский Имперский Союз-Орден» («Р.И.С.-О.») и «Русская Стрелковая Дружина», объединявших в своих рядах монархистов-сторонников восстановления на Престоле Российской Империи Великого Князя Владимира Кирилловича Романова - сына претендента на Российский Императорский Престол, Великого Князя Кирилла Владимировича Романова (двоюродного брата убитого большевиками вместе со всей своей семьей в подвале екатеринбургского Ипатьевского дома святого Царя-Мученика Николая II), короновавшегося в 1924 году в Кобурге (Германия) Императором в изгнании Кириллом I и в Бозе почившего в 1938 году.

       В отличие от своего Венценосного Отца, Великий Князь Владимир Кириллович ограничился титулом Местоблюстителя Российского Императорского Престола. Его сторонники из «Р.И.С.-О.» разделяли германофильские взгляды Великого Князя. Многие из них еще в хо время гражданской войны в Испании 1936-1939 годов сражались там против коммунистов, вступив добровольцами в войска вождя испанских националистов генерала Франсиско Франко и удостоились высоких испанских наград за храбрость, провленную на поле боя. Один из валлонских офицеров русского происхождения, Н.И. Сахновский, даже сформировал, с согласия «папаши Гилле» из числа местных крестьян вспомогательную часть под названием «Русское Народное Ополчение» (Р.Н.О.), доведя его численность до 200 человек.

       Накопившие столь положительный опыт использования белых русских добровольцев и местных крестьян, командиры валлонских «викингов» решили испробовать в деле также советских военнопленных. Поначалу все шло хорошо, и число бывших красноармейцев в рядах валлонов достигло целого взвода (50 человек). Однако они не учли, что имели дело с бывшими штрафниками, согласившимися служить в германской армии, не имея иного выхода. Теперь же, сочтя войну проигранной, а свое нынешнее положение - безнадежным, они решили бежать, предпочтя слабую надежду на пощаду у большевиков неминуемой, как им казалось, гибели в «котле». С помощью местных жителей, возможно, связанных с большевиками, эти ренегаты начали поодиночке или мелкими группами покидать валлонские позиции, предварительно разделавшись с валлонским «рамочным персоналом» ударом финского ножа или окопного кинжала-«грабендольха». Это дополнительно осложнило положение бельгийцев.
 
       Советские войска все глубже вклинивались в «котел». «Викингам» требовалось на передовой все больше танков, но только две из имевшихся у них боевых машин были в исправном состоянии. Эти два танка и двинулись навстречу наступавшим цепям большевицкой пехоты, а под их слабым прикрытием пошли на прорыв колонны бельгийцев и «Русского Народного Ополчения». По воспоминавниям Леона Дегреля, красноармейцы, которые волокли за собой по снегу свою легкую артиллерию, заполнили равнину, подобно волнам морского прилива. Скоро они заметили два наших одиноких танка, кативших вдоль голого холма. И сразу же противотанковые пушки красных изрыгнули град снарядов, ударивших по нашим танкам, вспоровших их броню и сразивших экипажи. Бельгийцы взяли деревню Староселье.

       Поблизости, на высоком холме возвышался украинский ветряк с неподвижными белыми крыльями. На этой выгодной позиции красноармейцы устроили несколько пулеметных гнезд, поражая, все, что двигалось или шевелилось в пределах их видимости, градом горячего свинца. Водитель Леона Дегреля, Леопольд Ван Дёле, выскочил из машины, незаметно подобрался к подбитому танку и, действуя из-за этого укрытия, расстрелял из своего ручного пулемета целый советский пулеметный расчет, укрывшийся за ветряком. Однако один из 3 советских пулеметчиков, хотя и раненый, в свою очередь, собрав последние силы, сумел уложить на месте сразившего его храброго бельгийца. К 16.00 высота была взята штурмом.

       Как с горечью вспоминал Леон Дегрель, бельгийцы захватили несколько советских пулеметов, но эти трофеи им были не в радость. Да и что они значили, по сравнению с гибелью боевых товарищей? Ровным счетом ничего. Что толку убивать большевиков, спрашивал себя Дегрель. Они плодятся, как мокрицы или муравьи. На место одного убитого мгновенно становятся десять живых, и конца этому не видно… К чести Дегреля, следует сказать, что даже в своих послевоенных воспоминаниях он никогда (в отличие от иных «викингов», особенно из числа угрофинских народностей) не ставил знак равенства между большевиками и русским народом, к которому неизменно относился с огромным уважением и любовью, доходящими порой до какого-то почти религиозного пиетета.

       Благодаря упорному сопротивлению, оказанному валлонами, была отражена целая серия атак советских войск, занявших села внутри «котла», сжимавшегося буквально на глазах, как бальзакова «шагреневая кожа». Одному из этих сел, Шендеровка, незадолго перед описываемыми событиями очищенному от красноармейцев частями полка СС «Германия», было предназначено играть роль основного опорного пункта 8-й армии в боях за то, что осталось от Корсунского выступа.

       Генерал Вильгельм Штеммерман, один из командиров окруженных германских войск, получил приказ сократить линию фронта и начать организованный отход вглубь котла в направлении Шендеровки, чтобы в назначенный срок быть в состоянии совершить прорыв из котла на соединение с германскими войсками, когда те, в качестве «команды спасателей», пойдут на прорыв «котла» извне. Тем временем большевики нанесли сильный удар по Комаровке, откуда были незадолго перед тем вытеснены немцами, и вновь овладели этим населенным пунктом, расположенным на южном участке фронта готовившегося немцами прорыва. Для генерала Штеммермана это означало необходимость скорейшего пересмотра своего плана, поскольку потеря Комаровки создала угрозу как южному флангу всей германской группировки, так и непосредственно его войскам, которым, по прежнему плану, надлежало следовать во втором эшалоне германских войск, идущих на прорыв. Было принято решение разместить на высотах близ села Дюржанцы все наличные танки. Исправными оказались всего три (!) танка, да и те, попав под сильный фланговый огонь неприятеля, были вынуждены в скором времени укрыться за холмом. 1-я танковая армия подогнала к ближайшей железнодорожной станции перед линией фронта несколько санитарных поездов. Транспортные «Юнкерсы-52» стояли наготове на летном поле Уманского военного аэродрома, чтобы принять на борт раненых и обмороженных.
 
       На боевом участке, где был запланирован прорыв из «котла», части генерала Штеммермана заняли позиции на севере и в центре. На юге боевого участка располагались позиции «викингов». Потери, понесенные за предыдущие недели упорных боев, были столь велики, что общая численность всех готовящихся к прорыву из «котла» шести с половиной дивизий фактически не дотягивала до штатной численности одной германской пехотной дивизии военного времени! Серьезная опасность исходила от красноармейцев, захвативших часть расположенногок югу от позиций «викингов» села Новая Буда. Красных никак не удавалось выбить или «выкурить» оттуда. Здесь «викингам» пришлось в полном блеске продемонстрировать свои боевые навыки, ведя бои за каждый дом в буквальном смысле слова. Но и солдаты Красной армии были сильны в этом виде боя. Они то исчезали, как бы растворялись среди горящих хат, то вдруг появлялись целыми группами, как будто из ниоткуда, там, где их никто не ждал. В кронах совсем недавно осмотренных, без обнаружения чего-либо подозрительного в их ветвях, деревьев, вдруг оказывались советские снайперы.

       Храбрейший из бельгийцев, командир штурмовой бригады «Валлония» оберштурмбаннфюрер СС Люсьен Липперт («прекраснейший и честнейший кадровый офицер Бельгийской Королевской армии», по выражению лично знавшего его и служившего под его командованием в дивизии «Викинг» русского белоэмигранта Н.И. Сахновского), лично возглавил атаку на группу домов, в которых засели большевики. Но, на свою беду, задержался в дверном проеме одной хаты на секунду дольше, чем следовало.

       Не зря говорил еще блаженной памяти Государь Император Петр Алексеевич, что «промедление смерти мгновенной подобно». Пуля попала Липперту прямо в живот, пробив желудок. Издав, по воспоминаниям участников событий, леденящий душу вопль, он скончался на месте. Разумеется, валлонские «викинги» и помыслить не могли о том, чтобы оставить тело своего командира на поругание красным. Один из бельгийцев, несмотря на то, что у него была прострелена рука, прикончил «ворошиловского стрелка» и, вместе с пришедшими на выручку товарищами, поспешил эвакуировать тело Липперта. Убитого командира валлонов положили на широкую доску, прикрыли сверху другой доской, перевязали доски поясными ремнями, и вынесли труп Липперта из боя на этих импровизированных носилках. «Викинги» еще долго держались в Новой Буде. Они дрались, как львы - ведь не зря именно лев изображен на государственном гербе Бельгийского королевства! Штурмбаннфюрер СС Шумахер подбил 10 (!) советских средних танков Т-34. За этот подвиг и за доблесть, проявленную в предыдущих боях, герой-валлон был, после успешного прорыва из «котла», повышен в звании до оберштурмбаннфюрера СС и награжден Рыцарским Крестом Железного Креста.
 

       
       5.«Коридор»

       
       Гибнут стада,
       Родня умирает
       И смертен ты сам.
       Но знаю одно,
       Что вечно бессмертно:
       Умершего слава.
 
       Старшая Эдда. Речи Высокого.


       Под Шендеровкой пытавшиеся прорваться из «котла» германские части оказались в поистине отчаянном положении. Пробив узкую брешь в неприятельских линиях, они никак не могли ее расширить. На ходу не осталось почти никакой техники, не на чем было вывозить раненых. Шендеровка превратилась в огромный лазарет для 4000 раненых. Успешной контратакой небольшой танковой группы дивизии «Викинг» удалось хотя бы ненадолго отбросить противника и получить короткую передышку. Но наступление частей Красной армии развивалось неудержимо и безостановочно. И часа не прошло, как тщетно пытавшиеся остановить красную волну танки «викингов» были уничтожены вместе со своими экипажами (не уцелел ни один человек), а немцы - выбиты из Шендеровки.

       Шендеровка стала также свидетельницей драматических сцен, разыгравшихся в ходе попытки эвакуировать самых тяжело раненых «викингов». Их прямо на насилках грузили на немногие все еще остававшиеся на ходу гусеничные машины. Но машин не хватило на всех раненых. Тогда раненых, вынесенных их перевязочного пункта, стали грузить на крестьянские возы, не забыв обозначить их, как санитарные, флагами Красного Креста. Однако накатившие волной 15 советских танков Т-34 флаги Красного Креста не остановили. Они без всякого разбора расстреляли как бронемашины и танки, так и санитарные повозки «викингов». Западнее Шендеровки другой группой советских танков была, с тем же результатом, атакована транспортная колонна санитарной роты дивизии «Викинг». В этой бойне, как и под Шендеровкой, также уцелело не более дюжины «счастливчиков». Тем, кто выжил, пришлось идти пешком по раскисшим дорогам, ставшим нстолько непроходимым, что даже немногие сохранившиеся у «викингов» транспортные средства пришлось бросать, так как от них все равно не было никакого толку.
 
       Надо сказать, что неприятельские средства мссовой информации упорно распространяли порочащие честь «викингов» слухи о том, что они, якобы, сами убили своих раненых. Так, некий советский офицер, майор Кампов, якобы участвовавший в Корсунь-Шевченковской операции, якобы рассказывал английскому журналисту Александру Верту, автору книги «Россия в войне» (Alexander Werth, Russia at War, Barrie & Rockliff, 1964), что окруженные «зеленые эсэсовцы» якобы убили всех своих раненых «что, несомненно, способствовало той атмосфере истерии, которой была отмечена их последняя ночь в Шендеровке. Приказ убивать раненых выполнялся очень строго. Они не только застрелили... своих раненых - так, как они обычно расстреливали русских и евреев - в затылок (курсив наш - В.А.) - нет, они...еще поджигали санитарные машины... Что может быть страшнее зрелища, представшего нашим глазам, когда мы открыли эти обгорелые фургоны? Все они были полны обгорелых скелетов с гипсовыми повязками вокруг рук или ног, ставшими слишком просторными для них. Ведь гипс не горит...»

       Оставим эти обвинения без комментариев. Англичане (между прочим, опередившие в деле создания концентрационных лагерей не только немцев, но даже советских большевиков) утверждали о своих противниках еще и не такое. Именно представителям «свободной британской прессы» принадлежат кровавые наветы, будто немецкие солдаты еще в Великую войну 1914-1918 годов «отрубали руки бельгийским детям», «подвешивали французских католических священников к колоколам вместо колокольных языков» и даже «варили мыло из английских трупов» (последний кровавый навет, за который англичане даже сочли за благо официально извиниться в период между двумя мировыми войнами, был, как известно, ничтоже сумняшеся, вынут ими из пропагандистских запасников и повторен, хотя и в несколько измененном виде, уже после Второй мировой).

       По ходу дальнейшего изложения мы еще убедимся в том, кто как относился к раненым «викингам», кто, как и почему их спасал или убивал. А вообще-то, не худо бы вспомнить массовый расстрел в Катынском лесу палачами сталинского НКВД 14 000 польских офицеров, взятых в плен в ходе совместной германо-советской операции по разгрому «панской» Польши в сентябре 1939 года. Это преступление также упорно пытались свалить на «безбожных готов». Но история рассудила иначе...
 
       Короче, Манштейн, наконец, вполне ососзнал всю иллюзорность надежд на получение новых мобильных резервов. Советские части продолжали ожесточенно оборонять «котел» от пытавшихся прорваться в него частей германской «армии спасения», все более терявших способность активно противостоять большевикам. Было принято решение оставить излучину Днепра и отступить на новую линию обороны, проходившую по Бугу. Силами последних немецких танков в районе Корсунь-Шевченковского в нижнем течении Днепра был создан временный коридор для выхода из окружения дивизии «Викинг» и уцелевших солдат других 7 дивизий.

       Гитлер, первоначально не соглашавшийся на вывод окруженных войск из «котла», в конце концов, поддавшись доводам Манштейна, дал согласие эвакуировать Корсуньский выступ (хотя никак не мог смириться с мыслью, что его войска больше не могут удерживать свои позиции). И вот, в ужасающую пургу, была предпринята последняя попытка. Штурмовая группа из состава частей Штеммермана подобралась к советским часовым и бесшумно перерезала им глотки. Затем были собраны в кулак все кое-как отремонтированные транспортные средства и военная техника для прорыва в направлении Лысянки, на соединение с еще удерживавшими коридор частями III танкового корпуса.
 
       Как рассказывал майор Кампов английскому журналисту Александру Верту, у немцев уже почти не оставалось танков. «Вся их боевая техника была уничтожена или брошена во время боев в предыдущие дни, а те немногие танки, какие у них еще имелись, стояли без горючего. За последние несколько дней территория, на которой они сосредоточились, сократилась настолько, что транспортные самолеты не могли им что-либо доставить. Но еще и до этого к ним добиралось лишь небольшое число транспортных самолетов, а иногда случалось так, что грузы продовольствия, горючего и боеприпасов сбрасывались прямо на наши (советские - В.А.) позиции.

       Итак, в то утро все немцы построились в две маршевые колонны, примерно по 14 000 человек каждая, и так прошли до Лысянки, где сходились две лощины. Лысянка была расположена внутри «коридора», за пределами нашей передовой линии. Немецкие дивизии по другую сторону этого «коридора» пытались пробить себе дорогу на восток, но теперь «коридор» стал настолько широк, что у них оставалось на это мало шансов.

       Странное зрелище представляли собой эти две германские колонны, пытавшиеся вырваться из окружения. Каждая из них походила на огромное стадо. Голова и фланги колонны состояли из эсэсовцев бригады «Валлония» и дивизии «Викинг» в своей голубовато-серой форме. Они были в относительно хорошем физическом состоянии. А внутри треугольника брела толпа простых немецких пехотинцев, у многих из которых был прямо-таки жалкий вид. В середине толпы шло ядро колонны - горстка офицеров. Они также выглядели сравнительно неплохо. И так они двигались на запад, вдоль двух параллельных лощин. В путь они тронулись рано, в пятом часу утра, когда было еще совершенно темно».

       Как ни странно, строй, которым шли по заснеженной равнине на прорыв из Корсунь-Шевченковского «котла» эти «викинги ХХ века», удивительно напоминал боевое построение их далеких «нордических» предков - «сфинфюлькингов», или «воинов-кабанов», именовавшееся «кабаньей головой», и аналогичное построение датско-эстонско-немецкого войска в «Ледовом побоище» 1242 года - знаменитую «железную (великую) свинью»! Что ни говори, а история повторяется, и «неразрывна связь времен»!

       Большевики знали, откуда они идут. Для встречи «викингов» были подготовлены 5 линий - 2 линии пехоты, затем линия артиллерии, а затем еще 2 линии, где «викингов» подстерегали танки и красная конница.

       Как вспоминал майор Кампов: «Мы пропустили их через первые три линии без единого выстрела. Немцы, воображавшие, что им удалось провести нас и прорваться через все наши линии, разразились оглушительными, ликующими криками, на ходу паля в воздух из своих пистолетов и автоматов. Теперь они выбрались из лощин и шли по открытой местности».
 
       

       6.Пленных не брать!


       Черным стало Солнце,
       Суша тонет в море,
       Светлые звезды
       Сыплются с неба.

       Старшая Эдда. Прорицание вёльвы.
       

       Около 6 часов утра советские танки и красная конница, внезапно появившись из своих укрытий, с ходу врезались в гущу обеих германских колонн. Бойня длилась не меньше четырех часов. Советские танки беспощадно, сотнями, расстреливали и давили разбегавшихся по равнине германцев, в смертельном страхе тщетно пытавшихся укрыться в лощинах, где танкам было бы трудно преследовать их. Впрочем, стрельба была сведена до минимума. В большинстве случаев красные танкисты не стреляли, чтобы попасть в свои же танки и не задеть свою конницу, преследовавшую беглецов, укрывшихся в лощинах. Брать кого-либо в плен у большевиков не было ни времени, ни желания. Красные конники рубили германцев шашками и топтали их конями. На сравнительно небольшом участке было истреблено не менее 20 000 германцев. И эту бойню ничто не могло остановить, пока она не закончилась.

       Уцелевший в кровавой мясорубке Леон Дегрель позднее вспоминал драматические подробности прорыва окруженных из «котла»:

       «Машины и телеги опрокидывались, и раненые с воплями падали на мерзлую землю. Волна советких танков накатила на наши передовые машины и возы. В одно мгновения оказалась уничтоженной половина нашей колонны. Волна танков неудержимо, хотя и медленно, приближалась к нам, прокладывая себе путь прямо через конно-гужевую колонну, круша машины и телеги, как спичечные коробки, давя гусеницами раненых и издыхающих лошадей, впряженных в повозки...Наша казавшаяся неминуемой гибель была, однако, на короткое время отсрочена из-за образовавшейся «пробки» - танки красных буквально увязли в колонне, не в силах разметать останки сотен машин и телег, сокрушенных их мощными траками».
 
       На перевязочном пункте больше не было места для раненых. Каждая часть пыталась, на свой страх и риск, эвакуировать собственных раненых. 18-тонный артиллерийский тягач с тремя пулеметными расчетами на броне замыкал колонну боевых частей, в качестве слабой защиты для санитарных повозок, нагруженных ранеными. Среди них был штандартен-оберюнкер СС Раймон Лемер, ветеран Восточного фронта, воевавшего на нем еще до вступления в Ваффен СС, в составе «Валлонского легиона» германского вермахта. Пройдя переподготовку в Дрездене, Лемер вернулся на Восточный фронт в октябре 1943 года, уже в рядах штурмовой бригады СС «Валлония», и вместе с ней был включен в состав дивизии Викинг на Черкасском фронте. Лемер вспоминал:

       «Нам, саперам, было приказано занять позиции ушедшей на прорыв пехоты и удерживать их до последнего. Мы отразили бесчисленное множество атак неприятеля. После боя я остался единственным унтерфюрером во взводе...Советы в очередной раз атаковали наш боевой участок 30 января. В ходе двухчасового ближнего боя, то и дело переходившего в рукопашную схватку, нам снова удалось отбросить их. Против танков приходилось применять кумулятивные заряды. Знаете, что это такое? Берете шесть гранат бутылочного типа, отвинчиваете у них ручки, и обвязываете их вокруг седьмой гранаты, с ручкой. Получается очень действенное оружие против танка...если, конечно, сумеешь подобраться к нему на достаточно близкое расстояние и не пострадать при этом от собственных осколков. Так вот, в том бою 30 января меня как раз ранило осколками гранат в обе ноги сразу. Идти я, разумеется, не мог. Но мне повезло, и всего через пару часов я был эвакуирован из «котла» на самолете. Многих тогда все-таки успели вывезти по воздуху. Я провалялся в госпитале восемь недель, а потом еще получил трехнедельный отпуск. Остаткам моего подразделения удалось выйти из окружения, но вообще-то из наших 2000 валлонов, числившихся на начало ноября 1943 года в составе дивизии «Викинг», к 17 февраля 1944 года уцелело не более 700 человек».

       По данным Леона Дегреля из «котла» вырвались всего 632 валлонских добровольца (в том числе Н.И. Сахновский, Г.В. Чехов и еще несколько наших соотечественников из числа белых эмигрантов и граждан СССР).

 
       
       7.Спасены!


       Лежат по всем странам
       Нити судьбы.

       Речи Регина


       В том памятном прорыве из Корсунь-Шевченковского «котла» участвовали и остатки полка СС «Германия» во главе с оберштурмбаннфюрером Фрицем Эратом. Как было написано в рапорте: «Храбрые гренадеры полка «Германия», применив оружие ближнего боя, подбили 24 советских танка и в ожесточенном ближнем бою подготовили прорыв из «котла». Важнейшим участком, на котором прорвались тихоходные советские танки, истреблявшие всех и вся, давя гусеницами тех, кого пощадили осколки снарядов башенных орудий и пулеметные очереди, была река Гнилой Тикич, переход через которую имел жизненно важное значение для бегущих германцев, стремившихся во что бы то ни стало добраться до спасительной Лысянки. Этот смертельно опасный «Ледяной поход» 1944 года «викингам» пришлось проделать под смертоносным пулеметным огнем неприятеля. Добравшись до берега реки, они уже не задумывались о температуре обжигающе-ледяной воды, тем более, что четыре советских средних танка Т-34 вели по ним огонь снарядами фугасно-осколочного действия. Многие, потеряв голову, прыгнули в ледяную воду, безо всякой надежды на спасение.

       Когда стрельба на мгновение стихла, взоры всех обратились на долговязую, сухопарую фигуру человека, стоявшего на берегу реки. Он был одет в зимнюю куртку, подбитую мехом, и опирался на толстую, суковатую палку. Совершенно спокойно, как если бы дело происходило в учебном лагере на территории рейха, стоял на берегу обергруппенфюрер СС и генерал Ваффен СС Герберт Гилле, командир дивизии «Викинг». Он по праву гордился своими людьми. Отразив множество кровавых танковых атак противника, «викинги» понесли тяжелейшие потери в ходе прорыва из «котла». Но, тем не менее, Гилле довел до этого места 4 500 уцелевших добровольцев дивизии СС «Викинг» и вовсе не собирался терять их теперь, в двух шагах от спасительного «коридора», из-за чьей-то слепой паники. Он приказал загнать последний тягач в реку, в качестве импровизированного «быка» - опоры спешно наведенного пешеходного моста, тотчас же унесенного быстрым течением реки. Попытка использовать вместо тягача крестьянские возы или телеги оказалась ничуть не более успешной. Тогда «папаша» Гилле отобрал из своих людей имеющих плавать и разбил их на пары с теми, кто плавать не умел, и образовать живой мост из человеческих тел.

       Сам Гилле, к счастью для себя умевший плавать, шагнул в реку первым и первым добрался до другого берега. Он добрался до берега, но живая цепь разорвалась посреди реки, и те, кто не умел плавать, утонули. Вторая попытка построить живой мост оказалась также безуспешной - и многие вновь поплатились жизнью за свое неумение плавать. В арьергарде «викингов» следовал гауптштурмфюрер Дёрр из полка СС «Германия» со своими людьми, которые тащили по снегу раненых, уцелевших после разгрома санитарной колонны советскими танками, и подбиравших новых раненых и обессилевших отставших. Нам кажется достойным упоминания, что валлонские «викинги» все это время несли с собой на руках тело Люсьена Липперта, завернутое в плащ-палатку.
 
       Что же касается генерала Штеммермана, то он, если верить майору Кампову и Александру Верту, остался в «котле», ибо был убит осколком снаряда (хотя германское радио сообщило, что Гитлер лично вручил Штеммерману высокую награду). А многие эсэсовцы кончили жизнь самоубийством. И вообще, ни одному немцу якобы не удалось вырваться из котла. Так что даже доверчивый Александр Верт счел необходимым сделать оговорку, что ему «трудно сказать, являются ли приведенные Камповым факты и цифры более правильными, чем те, которые приводились немцами после войны», и в то же время подчеркнуть, что рассказ Кампова «по-видимому (курсив наш - В.А.), дает правдивую картину того, что произошгло на самом деле». Понимай, как хочешь...


       
       8.Слава Богу, ноги унесли...


       Сказал тогда юный наследник Хёгни:
       Путь свой вершите, как дух вам велит!

       Гренландская песнь об Атли.
       

       Под обстрелом советских танков первые «викинги», которым посчастливилось переправиться через Гнилой Тикич, еще дрожа от ледяной воды, многие из них полуголые, бежали по снегу к видневшимся вдалеке хатам Лысянки. Другие, в покрытой ледяной коркой униформе, как живые мертвецы, буквально падали в объятия передовых постов 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт». «Викинг» и «Валлония» приняли на себя главнй удар советского нступления и потому понесли и наибольшие потери. По воспоминаниям Дегреля, по прибытии на берега Днепра в 1942 году, в рядах валлонской штурмовой бригады насчитывалось 2000 бойцов. После прорыва из «котла», по состоянию на 18 февраля 1944 года, их оставалось только 632. В довершение ко всему, во время своего выхода из «котла» уцелевшие невыносимо страдали от беспощадно бьющей им в лицо ледяной крупы, взвихренной сильным ветром и метелью.

      Медленно продвигаясь вперед, они видели перед собой и вокруг себя зримые следы битвы, продолжавшейся на протяжении трех месяцев. Уцелевшие валлонские «викинги» описывали их как форменное «кладбище танков» (странным образом напоминающее «слоновье кладбище» где-нибудь в самом сердце Черной Африки). В ходе битвы было уничтожено 300 германских и 800 советских танков (в том числе – и знаменитых средних танков «Шерман», которыми США исправно и бесперебойно снабжали своих советских союзников по «ленд-лизу»). Наступившая оттепель обнажила глубоко вросшие в землю остовы танков, вросших в раскисший грунт по самые башни. С возвращением морозов танки были изъедены ржавчиной до сонования. Уцелевшие «викинги» были несказанно рады, что спасли свои жизни и то, что смогли унести с собой - главным образом, свои вещмешки, ранцы, автоматы и карбины.

       На второй день отступления в направлении Польши мучительная метель прекратилась. На какое-то время «викингам» удалось оторваться от преследователей. На небе снова засияло солнце, окрасившее снег в нежный розовый свет. Однако вскоре уцелевших ожидал неприятный сюрприз. Они надеялись на заслуженный отдых. Однако им было заявлено, что эта привилегия будет предоставлена только раненым и «германским» (норвежским, датским, голландским и фламандским) добровольцам». Все остальные, даже получившие отпуск у своих офицеров, были, по распоряжению Гитлера, направлены на переформирование в район Люблина, а оттуда - снова на фронт. Единственное исключение было, впрочем, сделано для валлонов (все еще не считавшихся «германцами», из-за того, что они говорили по-французски). По личной просьбе Леона Дегреля Гитлер дал им отпуск сроком в 21 день. В штаб-квартире фюрера Адольф Гитлер лично наградил обергруппенфюрера СС Герберта Гилле Мечами к Дубовым листьям Рыцарского Креста Железного Креста, а гауптштурмфюрера СС Леона Дегреля - Рыцарским Крестом Железного Креста. По приказу, поступившему из Штаб-квартиры фюрера, остатки дивизии «Викинг» были направлены на переформирование под Люблин, где умерли от ран и обморожения и истощения, многие «счастливчики», уцелевшие под Корсунь-Шевченковским, которым удалось вырваться живыми из «котла».

       Следующим ключевым событием в истории военных действий на Восточном фронте стало принятое советской Ставкой Верховного Главнокомандования решение начать генеральное наступление в Белоруссии. Согласно планам Сталина Красная армия должна была со своих исходных позиций восточнее атаковать по всему фронту – от Припятских болот до Одессы на Черном море. Он надеялся, что немцы перед лицом его 19 армий и 2 танковых армий, поддержанных 1300 военными самолетами, будут легко отброшены на 650 километров, до самой Варшавы.

       Германское командование обратило свое главное внимание на ключевой железнодорожный и автодорожный узел Ковель, расположенный в районе Припятских болот, в 250 километрах от Варшавы, столицы одноименного Генерал-губернаторства, учрежденного немцами на части территории довоенной Польши, не вошедшей в состав Третьего рейха. В Ковеле было жизненно важно разместить стойкий и надежный гарнизон. Дивизия «Викинг» получила приказ удерживать Ковель. Однако обергруппенфюрер Гилле сообщил командованию, что на вооружении его потрепанной дивизии осталось лишь незначительное количество легкого стрелкового оружия и совсем не осталось боевых машин и транспортных средств (все танки, бронемашины, автомобили и тяжелое вооружение остались ржаветь в «котле» под Черкассами и Корсунь-Шевченковским). А о том, чтобы добираться до Ковеля своим ходом в назначенный срок, не могло быть и речи.

       Были срочно приняты меры к улучшению положения. Из Варшавы «викингам» доставили крупные партии легких пулеметов и боеприпасов. Были реквизированы железнодорожные составы для переброски в Ковель сил полков СС «Германия» и «Вестланд». Однако, по прибытии в Ковель «папашу» Гилле ожидали новые тревожные известия. Восточнее Ковеля германские войска столкнулись с ожесточенным сопротивлением неприятеля и были вынуждены начать организованный отход. Один из ожидаемых железнодорожных эшелонов с чинами полка СС «Германия» попал под обстрел прорвавшихся советских войск. Отбить их атаку при помощи легкого стрелкового оружия – винтовок и ручных пулеметов – оказалось невозможно, и состав пришлось бросить. Не лучше пришлось и частям полка СС «Вестланд». Один из перевозивших «викингов» эшелон был атакован и все, кто ехал в поезде, оказались уничтожены. Предпринятая на следующий день попытка полков СС «Германия» и «Вестланд» прорваться в Ковель, была отражена превосходящими силами неприятеля, уже занявшего часть города и начавшего спешно укреплять свою оборону. Стало ясным, что единственный выход заключается в том, чтобы, получив подкрепления, попытаться окружить Ковель и начать комбинированную оборону, пытаясь как воспрепятствовать прорыву новых советских частей в город с востока, так и не допустить прорыва занявших в Ковеле глухую оборону советских частей из города в западном направлении.

       Как записал в своем военном дневнике в те дни гауптштурмфюрер СС (капитан) Вестфаль из дивизии «Викинг»: «Наступил вечер, и до нас постепенно стало доходить, что мы заперты в городе, окруженном со всех сторон силами неприятеля». Натиск советских стрелковых дивизий нарастал с каждым часом. Перед лицом все более сильного советского давления были расставлены мины и противотанковые ловушки и запланирован прорыв из окружения в подходящий момент».

 

       9.Танковая атака


       Дружина судила – витязем станет.
       Доброе время настало для воинов.

       Первая песнь о Гельги Убийце Гундинга.


       Командование дивизии «Викинг» «воззвало к доблести» оберштурмфюрера СС Карла Николусси-Лека из 5-го танкового полка СС – ветерана, опытного бойца и одного из лучших танковых командиров дивизии в период битвы за Кавказ, командира превосходно подготовленной и обученной танковой роты. В его распоряжении находился бронированный кулак, состоявший из 16 средних танков «Пантера», поддержанный танковым батальоном полка СС «Германия» и несколькими пехотными частями. 29 марта ровно в 12.00, в ужасную пургу, началась атака. Оберштурмфюрер Николусси-Лек позднее вспоминал:

       «Ковель был объявлен «узлом обороны». Я получил приказ прорваться через силы красных внутрь города и помогать удерживать его до тех пор, пока нашим войскам не удастся организовать контрнаступление и прорвать кольцо окружения. Из-за превосходства неприятельских сил, заснеженной и в то же время болотистой местности осуществление прорыва оказалось очень трудным и занявшим много времени делом. Через десять часов крайне медленного продвижения, преодолевая постоянное сопротивление неприятеля, к полуночи, мы прошли лишь половину пути, лишившись при этом трети наших боевых машин. В этой ситуации план прорыва в город стал представляться мне совершенно безнадежным. Когда авангард моей танковой колонны отделяли от Ковеля всего лишь 2 километра, я получил приказ своего батальонного командира остановиться. Правда, к этому времени мой головной танк уже ввязался в бой с красными, вклинившись в их линию обороны в северо-западном пригороде Ковеля. Поняв, в какое отчаянное положение мы попали, я решился нарушить приказ и продолжить атаку.

       На этот раз нам помогла сама природа. Под защитой снежного вихря и огромных сугробов, прикрывавших нас на левом фланге, после 18-часового боя, лишившись половины наших боевых машин, мы, наконец-то, на рассвете добрались до города. Потом мы долго оборорняли Ковель от контратак превосходящих сил противника, пока атака одного из германских танковых корпусов не прорвала кольцо вражеского окружения, что позволило ввести в Ковель подкрепления и эвакуировать оттуда наших раненых. А пока мы дрались внутри города, самолеты «Люфтваффе» снабжали нас по воздуху питанием, медикаментами, боеприпасами и горючим, сбрасывая нам все необходимое в контейнерах. Правда, часть контейнеров при этом попадала в руки красных – но тут уже мы ничего поделать не могли...

       После неоднократных попыток разгромить неприятельские части, оборонявшие северо-восточные кварталы Ковеля, я с несколькими танками вернулся на командный пункт Гилле и доложил группенфюреру обстановку».



       10.Против стальной армады


       Чудится мне, или настал света конец?
       Мертвые скачут!
       Что же вы шпорите ваших коней?
       Или дано вам домой воротиться?
 
       Вторая песнь о Гельги Убийце Гундинга.
 

       В своем рапорте оберштурмфюрер Николусси-Лек доложил о количестве уничтоженных его отрядом танков, противотанковых пушек и ружей, минометов и пулеметов. В приказе по части («Тагесбефеле») за 15 апреля говорилось:

       «Фюрер награждает оберштурмфюрера СС Николусси-Лека, командира 8-й роты, Рыцарским Крестом Железного Креста. Николусси-Лек, по своей собственной инициативе, в сложных условиях, успешно осуществил 30 марта 1944 года прорыв в окруженный город Ковель. Приведенные им подкрепления имели решающее значение для гарнизона. Благодаря его подвигу город остался в наших руках.

       Кроме того, весь полк гордится тем, что столь заслуженный, так долго прослуживший у нас в полку соратник получил столь высокую награду. Пусть солдатское счастье не покинет оберштурмфюрера СС Карла Николусси-Лека».

       Достигнутый успех заметно поднял боевой дух осажденной крепости, в которую превратился Ковель. С целью еще больше воодушевить осажденных на новые подвиги, диктор «Великогерманского радио» («Дер Гроссдейче Рундфунк») в передаче, адресованной специально добровольцам Ваффен СС, сказал, в частности, следующее:

       «Да будет благословенно все, что делает твердым, стойким и верным. Cуровое время требует суровых сердец. Взывая к нам, фюрер требует от нас верности и твердости...Не прекращайте борьбу никогда, ни за что, какой бы безнадежной не казалась обстановка! Если кончились патроны, бей врага в лицо пустым магазином, а если пришла пора умереть, старайся захватить с собой на тот свет как можно больше неприятелей! Каждый из вас должен найти в себе силы идти все дальше вперед, стойко перенося голод и жажду, спать на голой земле и встречать все трудности с неизменной отвагой!»

       Несмотря на все победные фанфары «Великогерманского радио», Советы, следовавшие за Николусси-Леком буквально по пятам, не замедлили снова вспороть линию обороны защитников Ковеля, на этот раз – с запада. Впрочем, к этому времени Красная армия приступила к решению более важной задачи, чем окончательное овладение городом, превращенным в ходе упорных, продолжительных боев в дымящиеся руины.

       Англо-американские «западные союзники», открывшие, наконец долгожданный Второй фронт высадкой огромного десанта в «день Д» в Нормандии, ника не могли расширить свой плацдарм и оттенить германских защитников Атлантического вала (в том числе и многочисленные контингенты добровольцев Русской Освободительной Армии, по единодушному свидетельствам очевидцев, оказавшие неприятельскому десанту особенно упорное сопротивление, вследствие чего англосаксы их часто в плен не брали) вглубь «Европейской крепости», они запросили советского «Большого брата» о помощи.

      Для нового генерального наступления советская Ставка выделила 160 дивизий, более 4000 танков и самоходно-артиллерийских установок, и 6000 военных самолетов. Общая численность задействованных в наступлении советских войск составляла около 1,2 миллионов бойцов. В качестве кодового названия для предстоящей грандиозной операции было выбрано много говорившее русскому сердцу имя знаменитого генерала золотых, екатерининских и александровских, времен Российской империи (память о которой на протяжении более чем 20 лет усердно искоренялась большевицкой «партией национальной измены», сумевшей завладеть Россией в 1918 году на немецкое золото и на немецких штыках, но о которой прагматик Сталин счел возможным вспомнить в подходящий момент) – соратника А.В. Суворова и М.И. Кутузова – генерала князя П.И. Багратиона, потомка древних грузинских царей. В ходе операции Багратион Ставка Верховного Главнокомандования планировала сокрушить созданные немцами девять «крепостей» (а по-нашему - укрепленных районов). Важнейшими «крепостями» считались Бобруйск на памятной гибелью отступавших из России остатков «Великой армии» Наполеона лютой зимой 1812 года Березине, Могилев и Орша на Днепре и Витебск на Двине.

       22 июня 1944 года, в день летнего солнцеворота, советские войска начали наступление на Восточную Пруссию, приведшее к окружению и разгрому 17 дивизий германской Группы армий «Митте (Центр)».



       11.Жаркое лето

       
       Стой твердо, Бертран!
       Обопрись на свой меч.
       Не увянет Роза твоя!

       Александр Блок. Роза и Крест.


       Германская группировка, намертво вцепившаяся в Ковель, по иронии судьбы, на этот раз с тревогой ожидала наступления весны и лета, хотя обычно с тревогой ожидала наступления русской осени и зимы. В осенне-зимний период бездонные болота, окружавшие дремучие леса под Ковелем, сдерживали продвижение танков. Но с наступлением весны и лета болота начинали быстро пересыхать, что весьма облегчало наступление бронетанковых и пехотных частей неприятеля. Концентрация советских сил в лесах в районе железнодорожной магистрали Ковель-Люблин не оставляла сомнений в намерениях большевиков. Они явно накапливали силы для предстоящего броска через Буг.

       Красные начали массированную танковую атаку в западном направлении. Танковые части наступали мощной, поднимавшей тучи пыли стальной армадой, ранее замаскированной, намереваясь выбить «викингов» из Мацейова, при мощной поддержке с воздуха самолетов-штурмовиков. Одной из самых сильных сторон немцев в этих боях стало их доведенное почти до совершенства искусство маскировки. На несколько минут, имевших жизненно важное значение, советские танкисты, введенные в заблуждение, утратили обычно присущую им осторожность. Этой ситуацией не замедлил воспользоваться оберштурмфюрер СС Ола Олин – один из финских добровольцев, не пожелавших вернуться в «страну тысячи озер» после отзыва своих соотечественников из рядов вооруженных сил Третьего рейха и сохранивший верность своим «рунам победы». Таких среди в рядах Ваффен СС оставалось немало, некоторые из них даже приняли участие в последних боях за Берлин, вместе с другими «нордическими» и «ненордическими» волонтерами, «едину чашу смертную испиша», как выражались в подобных случаях древнерусские летописцы.

       Оберштурмфюрер СС Ола Олин с несколькими «пантерами» занял тщательно замаскированную позицию, поджидая неприятеля. Пропустив первые 10 танков советской бронированной колонны, не открывая огня, чтобы не выдать своего присутствия, и вселив в красных танкистов ложное чувство безопасности, Олин выбрал подходящий момент и открыл огонь. Артиллерийская дуэль между бронированными чудовищами продолжалась не более получаса. В результате было подбито 103 советских танка! Другие части «викингов» тем временем сдерживали продвижение большевиков, стремившихся овладеть железнодорожным мостом через кипящий от разрывов Буг. В тщетных попытках дойти до моста были обращены в дымные, пылающие факелы 295 советских танков! Триумф, конечно, очень скромный, особенно с учетом грандиозных масштабов советского наступления, но «викинги» были рады и этому, достаточно скромному, успеху. Для победителей под Мацеёвом путь теперь лежал на север. Дивизия «Викинг» получила новое боевое задание – задержать авангардные части Красной армии под Белостоком.


       ГЛАВА 10

       РАГНАРЁК

       После вытеснения германских войск Красной армией из Польши, Гитлер предпринял бесплодную попытку удержать за собой последнюю сохранившую верность Третьем рейху союзницу – Венгрию, столица которой – Будапешт – попала в советский капкан. Лишившись большей части своей живой силы и техники, дивзия «Викинг» была отозвана на территорию рейха. По всем приметам приближался Рагнарёк - Гибель Богов, предсказанная прорицательницей-вёльвой в «Старшей Эдде».

       
       Хоть мы и шпорим наших коней,
       Но не дано нам домой воротиться.
 
       Вторая песнь о Гельги Убийце Гундинга.

      
       1.Путь в Валгаллу

       
       После короткого периода переформирования и военной подготовки свежих добровольцев, 5-я танковая дивизия СС «Викинг», в (частично) обновленном составе была переброшена под Белосток, расположенный к северо-востоку от столицы Генерал-губернаторства Варшавского. Перед «викингами» была поставлена задача остановить во что бы то ни стало безостановочное продвижение войск советского 2-го Белорусского фронта. Первыми в бой ввязались ветераны и новобранцы полка СС «Вестланд». После основательной артиллерийской и авиационной подготовки был взят Жизовор, но в этом месте цель была сравнительно легко достижимой. Контратака большевиков была отбита «викингами», усеявших поле телами красноармейцев (по воспоминаниям очевидцев и участников событий), но ситуация вскоре снова осложнилась. Силы Красной армии казались действительно неисчислимыми, как утверждалось на известном советском плакате тех памятных времен. И, хотя «викингам» удалось, буквально «скрежеща зубами», удержать свой боевой участок, неприятель прорвал германский фронт на участках соседей «зеленых эсэсовцев» слева и справа от них.

       Наибольшее число войск советская Ставка Верховного Главнокомандования сконцентрировала для удара по Группе армий «Центр». Советский удар имел для немцев поистине катастрофические последствия. Из 38 полевых дивизий 28 были буквально стерты в порошок. Потери защитников Третьего рейха убитыми ранеными и пропавшими без вести составляли, по разным подсчетам, от 350 000 до 400 000 человек. «Крепость Витебск», объявленная Адольфом Гитлером важнейшим из числа девяти упомянутых выше немецких укрепрайонов, о которые должны были «разбиться и разлететься бесильными брызгами красные волны с Востока» (как поэтически, в духе древних «нордических» скальдов, выражался доктор Йозеф Геббельс), была взята советскими войсками после 11-часового боя.

      Падение Витебска означало, что в германской линии обороны образовалась зияющая, 45-километровая брешь настоящая «черная дыра»! Перед лицом подобной катастрофы продвижение «викингов» на Белосток было приостановлено, и части полков СС «Германия» и «Вестланд» переброшены из одного района катастрофы в другой. Как обычно, «викингам» было предназначена ставшая для них уже привычной роль «бригады спасателей». Все надежды связывались с 3-й танковой дивизией СС «Мёртвая голова (Тотенкопф)», переброшенной по железной дороге на Восточный фронт с румынского театра военных действий, вместе с парашютно-танковой дивизией «Герман Геринг».

      Для справки: в действительности эта бывшая полевая дивизия «Люфтваффе», состоявшая из наземного персонала гитлеровских военно-воздушных сил, и усиленная танковыми частями, никакое отношение к парашютистам не имела, так что ее название только вводило своих и чужих в заблуждение (продолжая делать это до сих пор). В состав парашютно-танковой дивизии «Герман Геринг» входили: 1 танковый полк в составе 3 танковых отрядов (абтейлунген); 2 мотопехотных полка (двухбатальонного состава); 1 танково-артиллерийский полк (в составе 3 отрядов); 1 зенитно-артиллерийский полк; 1 танковый разведывательный отряд и обычные части дивизионного подчинения – нго ни одной парашютной части! Новая задача, поставленная перед «викингами», заключалась в удержании всеми силами города Седлице, расположенного в 80 километрах к востоку от Варшавы.



       2.Новый танковый корпус


       Бой был коротким. А потом
       Глушили водку ледяную.
       И выковыривал ножом
       Из-под ногтей я кровь чужую.

       Семен Гудзенко.

       
       Казалось бы, большевики имели на руках все козыри, но и в рядах Красной Армии не все было в полном порядке. Ей пришлось снизить темп наступления, после того, как на правом берег Вислы в сражении, разыгравшемся всего лишь в нескольких километрах от Варшавы, была разбита советская 2-я танковая армия, потерявшая 3 000 убитыми и 6000 пленными, а также лишившаяяся немалой части своей военной техники. Темп советского наступления значительно замедлился. Верховное Командование германского вермахта в это время направило на главные участки советского наступления сильные резервы. Германское сопротивление было упорным. Не следует также забывать, что советские стрелковые дивизии и танковые корпуса, подобно немцам, понесли тяжелые потери в предыдущих, почти непрерывных, боях. Советские коммуникации в результате стремительного наступления предыдущих недель оказались растянутыми. Артиллерия и колонны снабжения не поспевали за быстро продвигавшимися танковыми частями, испытывавшими, в результате, нехватку горючего и боеприпасов. Танки и пехота не получали необходимой артиллерийской поддержки.

       Утомленные и обескровленные, силы 1-го Белорусского фронта маршала К.К. Рокоссовского дошли до германского плацдарма, за которым, на другом берегу Вислы, лежала Варшава. Как уже говорилось выше, их коммуникации были слишком растянуты, военная техника и живая сила ослаблены.

       Стремясь использовать эти ослаблявшие неприятеля факторы и не допустить разгрома Группы армий «Северная Украина», неминуемо чреватого катастрофическими последствиями для Группы армий «Центр», Гитлер решил усилить ударную мощь своих войск, сжав в единый бронированный кулак силы танковых дивизий СС «Мертвая голова» и «Викинг». Так, по приказу генерал-фельдмаршала Вальтера Моделя, был сформирован IV танковый корпус СС под командованием нашего старого знакомого - обергруппенфюрера СС и генерала Ваффен СС Герберта Гилле. В подчиненный ему танковый корпус вошли 3-я танковая дивизия СС «Мертвая голова (Тотенкопф)» и 5-я танковая дивизия СС «Викинг». После назначения «папаши Гилле» командующим новым танковым корпусом, его последовательно сменяли на посту командира дивизии «Викинг» оберфюрер СС Эдмунд Дейзенгофер, штандартенфюрер СС Йоганнес («Ганнес) Рудольф Мюленкамп (воевавший в ходе Польской кампании 1939 года в составе полка СС «Германия») и, наконец, штандартенфюрер СС Карл-Адольф Улльрих («Улли»).
       
       
       3.Сталь, броня, море огня...

       
       Шумели весла,
       Железо звенело,
       Гремели щиты,
       Викинги плыли.
       
       Первая песнь о Гельги Убийце Гундинга, 27


       Инструкции, полученные командованием 5-й танковой дивизии «Викинг» от командования IV-го танкового корпуса СС, предписывали «викингам» прекратить бой за Брест на Буге и немедленно перейти в наступление западнее Варшавы. При этом южный фланг дивизии «Викинг должен был отразить наседающие силы неприятеля. Для этого изрядно потрепанным частям «викингов» было приказано соединиться с частями 3-й танковой дивизии СС «Мертвая голова», занимавшей оборону в Седлицском районе в качестве составного элемента IV танкового корпуса СС. Источником постоянного беспокойства для «зеленых СС» были прибывающие нескончаемым потоком к неприятелю подкрепления, концентрировавшиеся в районе старинного города Модлина, расположенного в 30 километрах от Варшавы. В сентябре 1939 года штурм «в лоб» («по-советски») фортов польской «Модлинской крепости» дорого обошлись частям тогдашней «дивизии СС особого назначения (СС-Ферфюгунгсдивизион)» – зародышу будущих Ваффен СС. Теперь «зеленым эсэсовцам» оставалось только уповать на то, что советское командование окажется не умнее, чем они сами в казавшемся теперь таким далеким 1939 году, и будет штурмовать Модлин по старинке, «в лоб».

       Как уже было сказано выше, первостепенная задача, поставленная перед «викингами», заключалась отныне в том, чтобы соединиться с частями дивизии СС «Мертвая голова» и другими германскими, сконцентрированными под Варшавой, и вместе с ними держать оборону. Но ничто не могло остановить советский авангард, шедший буквально по пятам пришедших в полное расстройство арьергардов частей германского вермахта. 23 июля немцами был после тяжелых оборонительных боев оставлен Брест, стоивший им в свое время столько крови.

       Поначалу у «викингов» возникло немало сложностей разного рода с выполнением приказа о соединении с дивизией СС «Мертвая голова». Но, в конце концов, все препятствия были благополучно преодолена, и «викингам» удалось соединиться с частями дивизии «Мертвая голова», занимавшими плацдарм в варшавском пригороде – Праге. За 8 дней до этого советские танковые части вошли в Оттвоцк и Радзимин. Таким образом, большевики приблизились к столице Генерал-губернаторства Варшавского на 19 километров, выйдя к восточному берегу Вислы северо-восточнее и восточнее Праги.

       Местность была лесистая, крайне удобная для размещения долговременных огневых точек и блиндажей, укрепленных огневых позиций, полевых укреплений, минных полей и полос противотанковых и противопехотных рвов и заграждений. Против большевиков было сосредоточено большое количество германских танков и самоходных орудий. Кроме дивизий «Викинг», «Герман Геринг» и «Мертвая голова», в означенном районе располагались еще две германские танковые дивизии – 4-я и 19-я. В сложном положении оказался и XI советский танковый корпус, который, при попытке вытеснить немцев из Седлицкого района в восточном направлении, испытывал опасную нехватку горючего и боеприпасов. В довершение ко всему, советская 2-я танковая армия, бронетанковым частям которой пришлось иметь дело с новейшими германскими танками – «Королевскими Тиграми» – ощутила на себе последствия постоянных потерь, которые ей приходилось нести в ходе стремительного броска от Люблина на Варшаву.

       В районе Радзымина-Воломина, к северо-востоку от Варшавы, советское продвижение шло более успешно, при воздушной поддержке самолетов-штурмовиков. Воздушные удары штурмовиков послужили прелюдией к ожесточенному танковому бою, в ходе которого полк СС «Вестланд» дивизии «Викинг» понес тяжелые потери и был вынужден с боем отойти в район Малополя. К концу августа там разыгралось три жестоких танковых боя, и Малополе несколько раз переходило из рук в руки. Дивизия СС «Мёртвая голова» приняла на себя удар усиленной советской 8-й армии, имевшей на вооружении 150 артиллерийских батарей. Тем не менее, дивизия СС «Викинг» оказалась в состоянии создать прочную линию обороны, проходившую внаправлении с севера на юг от Буга до Малополя.

       Было принято решение выслать вперед разведывательные группы, которым надлежало подобраться как можно ближе к советским линиям. Разведгруппы «викингов» вскоре сообщили о замеченных ими передвижениях неприятеля в районе Чарнова, и через несколько часов неприятельские танки двинулись на ключевой германский плацдарм на Буге. Была предпринята отчаянная попытка контратаковать, но местность (в который раз уже за эту войну!) оказалась непроходимой для германских танков, и атака сорвалась. 12 немецких танков и «штурмовых орудий (Штурмгешюц)», участвовавшие в атаке, были уничтожены неприятельским огнем или же приведены в негодность своими собственными экипажами и брошены в ходе бесславного отступления. Немцам пришлось оставить Бугский плацдарм. Обе стороны понесли большие потери. Большевики лишились пяти средних американских танков «Шерман», полученных по ленд-лизу, и пяти танков Т-34 советского производства. Семь других советских танков были выведены из строя.

       Неудачный для немцев исход боев за Бугский плацдарм повлекла за собой угрозу для для всего участка фронта сежду реками Вислой, в районе Збыток, и Бугом на севере, удерживаемого «германским» корпусом. В первые утренние часы 1 сентября на этот участок всей своей мощью обрушилась советская артиллерия («грозный бог войны», как писал Александр Твардовский в «Василии Тёркине»). Артиллерийская подготовка продолжалась в течение целого часа. Сопротивление, оказываемое советским войскам силами полка СС «Вестланд», было слабым, «викингов» вытесняли с одной позиции за другой, что позволило красноармейцам создать новый плацдарм в районе Погожельца. Именно в этих боях одному из «викингов» запомнился советский танк Т-34 с красными гусеницами. Сначала он удивился, но потом сообразил, что гусеницы советского танка покраснели от крови. Неоднократные попытки ликвидировать советский плацдарм ни к чему не привели. Он был расширен, после того, как бронетанковые части красных совершили прорыв в северном направлении, продвигаясь на Мале.

        При этом большевики возобновили свою пропаганду через громкоговорители, призывая части Ваффен СС сложить оружие, пока не поздно. Разведка сообщила командованию дивизии «Викинг» о концентрации советским командованием мощной ударной группировки силой от 12 до 14 стрелковых дивизий, при поддержке сильных танковых частей, для прорыва на Варшаву с форсированием канала севернее варшавского предместья Праги. Целью их было создание плацдарма между Варшавой и крепостью Модлин. Сбрасывание с советских самолетов пищевых пайков и других грузов указывало на присутствие партизанских отрядов, действовавших в окрестных лесах. Горючее стало «предметом роскоши», и командиры старались пополнять свои запасы топлива, захватывая его, по возможности, у неприятеля. Но, к величайшей досаде «викингов»-танкистов эта возможность представлялась им все реже и была сопряжена со все большей опасностью.

       Ситуация IV танкового корпуса в плане обеспеченности живой силой была настолько отчаянной, что, для обеспечения эффективного сопротивления всякой атаке неприятельских войск, требовались дополнительные людские ресурсы. Однако прибывавшие на фронт подкрепления состояли, по большей части, из совсем зеленых, необстрелянных юнцов, наскоро прошедших военную подготовку в учебных лагерях. Снимать их с фронта и отправлять обратно для углубленной подготовки было невозможно из-за хронической нехватки людей. И приходилось жертвовать этими «неоперившимися птенцами». Части Красной армии неудержимым броском на север овладели Прагой, сломив германское сопротивление в ожесточенных боях на улицах варшавского предместья, помнивших еще штыки русских войск, трижды штурмовавших Прагу (при Суворове в 1795, при Дибиче в 1830 и при Паскевиче в 1831 году). Большевики, лишившиеся значительной части своей военной техники, решили ее экономить и на этот раз пустили танки в лоб без предварительной разведки, как это часто бывало в предыдущие дни. Они выслали вперед разведгруппы, а затем – пехотные части, атакованные остатками дивизии СС «Тотенкопф», многие из чинов которой выглядели, как истощенные живые мертвецы, тем не менее, сражавшиеся, пока хватало сил.



       4.«АК» выходит из подполья

     
       Грозный вы на гнусного
       Гнев на святотатца
       Рушьте, Тор, и - края ас
       Фрейр – и Ньёрд, скорее!

       Поэзия скальдов, 31.

     
       Тем временем в Варшаве шла отдельная война. Бойцы польского движения Сопротивления из рядов антикоммунистической «Армии Крайовой (АК)», подчинявшейся польскому эмигрантскому правительству, с 1939 года руководившему отрядами «АК» из далекого Лондона, начали вооруженное восстание против властей учрежденного немцами Генерал-губернаторства Варшавского. Бои между повстанцами и частями германского гаррнизона шли на протяжении 63 дней. В первые дни восстания полякам удалось частично потеснить немцев, но те, через несколько дней, получив подкрепления, вернулись на прежние позиции, объявили жителям Варшавы о своем намерении защищать город от советских войск, и призвали граждан к строительству оборонительных сооружений. Советские войска перешли к обороне, их пехота стала оапываться, не делая никаких попыток штурмовать Варшаву. Бойцы «АК» продолжали свои боевые действия внутри Варшавы, нападая на германские учреждения и военные объекты. Никто из них тогда еще не помышлял о том, что трагедии Варшавского восстания будет суждено завершиться капитуляцией «Армии Крайовой» 2 октября 1944 года.

       Германцы принялись за подавление восстания с исключительной жестокостью. Особенно неистовствали «восточные» добровольцы дивизий СС «Дирлевангер» и «РОНА» Б.М. Каминского. А вот части дивизии СС «Викинг», державшие внешюю оборону Варшавы против частей Красной армии, в подавлении Варшавского восстания и репрессиях против местного населения никакого участия не принимали. Советские войска продолжали пребывать в состоянии абсолютного покоя на берегах Вислы, хладнокровно наблюдая за тем, как немцы подавляют польское народное восстание. По некоторым версиям, это было сделано совершенно сознательно, по личному указанию Сталина, не раз отзывавшегося о бойцах «Армии Крайовой» как об «уголовниках, рвущихся к власти». Ему совершенно не улыбалось стать свидетелем восстановления в очищенной от немцев Варшаве власти довоенного правительства Польши.

       Дело в том, что польскому эмигрантскому правительству будущее послевоенной Польши из лондонского далека виделось совершенно иначе, чем «гению всех времен и народов» из московского Кремля. Так, «лондонские поляки» никак не желали признать польско-советскую восточную границу, появившуюся в сентябре 1939 года в результате «Освободительного похода» Красной армии в Западную Украину и Белоруссию (до 17 сентября 1939 года считавшиеся восточными областями «панской» Польши). Из памяти поляков еще не успело стереться тогдашнее германо-советское «братство по оружию» (не зря советские газеты и радио осенью 1939 года вполне официально сообщали о боевых действиях Красной Армии на «польском фронте»).  А уж после массовых расстрелов пленных польских офицеров сталинскими палачами в Катынском лесу отношения польского правительства в изгнании с красной Москвой и вовсе разладились.

       На всякий случай, напомним вкратце уважаемым читателям эту, в общем-то, достаточно широко известную, но от того не менее печальную историю.



       5.И поляков безмозглых обманул...


       Когда ж Варшавы бунт разхдавленный лежал
       Во прахе пламени и в дыме,
       Поникнул ты главой и горько возрыдал,
       Как жид о Иерусалиме.

       А.С. Пушкин.


       Когда Красная «армия мировой революции» в сентябре 1939 года вторглась в Восточную Польшу, в советском плену оказались примерно 250 000 военнослужащих деморализованной и разбитой двойным ударом – с фронта (немецкими агрессорами) и с тыла (советскими «воинами-интернационалистами») – польской армии. Многих польских солдат и сержантов потом отпустили, часть депортировали в глубь «Отечества пролетариев всего мира», однако более 15 000 польских офицеров оказались за колючей проволокой лагерей НКВД в Смоленской, Калининской и Харьковской областях Советского Союза. Нелишне заметить, что две трети узников этих лагерей составляли офицеры запаса – учителя, врачи, инженеры, журналисты, литераторы, общественные деятели – одним словом, интеллектуальная элита «панской» Польши. Весной 1940 года НКВД начал «разгрузку» лагерей для интернированных (что означало физическую ликвидацию всех тех, кто в этих лагерях сидел).

       Когда полгода спустя немецкие войска вошли в Смоленск и заняли окрестности города, то в Катынском лему обнаружили тысячи трупов в польской военной форме и оповестили об этом мировую общественность. Разразился грандиозный скандал. В том же году польские генералы Сикорский и Андерс, на встрече с советским руководством, затронули вопрос о судьбе пленных польских офицеров. Товарищ Сталин откровенно издевательским тоном ответил, что пленные польские офицеры, возможно, бежали в Маньчжурию (курсив наш – В.А.)! Представители Третьего рейха, а также польского Красного Креста обратились в Международный Красный Крест, с просьбой прислать в Катынь своих представителей – и эти представители были присланы. В ответ СССР прервал всякие отношения с польским эмигрантским правительством в Лондоне, а в конце 1943 года, после отступления германских войск из Смоленска, сформировал свою собственную, не «продажную буржуазную», а «беспристрастную» и «независимую», комиссию во главе с академиком Бурденко. Советская комиссия выступила с официальным заявлением о том, что массовый расстрел польских пленных в Катынском лесу – якобы дело рук германских оккупантов. Эта ложь еще долго оставалась темным пятном в отношениях между поляками и русскими, пока (уже при М.С. Горбачеве, а затем, уже при В.В. Путине) не была, наконец, сказана правда.

       Именно после обнародования в 1943 году данных расследования обстоятельств расстрела польских офицеров в Катынском лесу польская подпольная военная организация «Меч и плуг» установила контакты с германскими оккупационными властями на предмет совместной вооруженной борьбы против Красной Армии (направив, через генерал-губернатора Варшавского доктора Франка, соответствующее послание лично Адольфу Гитлеру!) и на территории Варшавского Генерал-губернаторства была сформирована польская «Свентыкжижская бригада СС» («бригада Святого Креста»), состоявшая не из каких-нибудь польских «фольксдейчей», а из «природных» поляков.

       Когда летом 1944 года советские войска вступили, наконец, на территорию Генерал-губернаторства Варшавского, начав изгнание немцев из Польши, в красноармейских обозах на родину прибыл и «Польский Комитет Национального Освобождения» (аналог «финского народного правительства», обхявившегося, по воле Сталин, в Териоках зимой 1939 года и призвавшего советскую Красную армию «выполнить свой интернациональный долг» в отношении трудового народа Финляндии, поднявшего восстание против «продажного буржуазно-фашистского режима»), у которого (в отличие законного, но – увы! – пребывавшего по-прежнему в Лондоне польского правительства) было полное взаимопонимание с советским руководством. Эмигрантское правительство, оказавшись как бы «не у дел», попыталось, однако, взять инициативу в свои руки. Именно по этой причине командующий «Армии Крайовой» генерал граф Коморовский («Бур») отдал приказ о начале операции «Буря», и на следующий день, 1 августа 1944 года, началось Варшавское восстание.

       Польские повстанцы стремились самостоятельно освободить свою столицу и взять власть, не дожидаясь, пока это сделают коммунисты, под защитой советских штыков «Красной Армии, Армии-Освободительницы». Но у плохо вооруженных варшавян не было шансов устоять против германских регулярных войск, действовавших при активной поддержке «восточных» частей (в том числе - русской дивизии СС «РОНА» и даже упомянутой выше польской «Свентыкжижской бригады СС»). Оставалось надеяться только на помощь с другого берега, с которого советское командование с неподдельным, живым интересом наблюдало за происходящим. Но помощи «бандиты Армии Крайовой» не дождались. В ответ на запрос британского премьер-министра сэра Уинстона Леонарда Спенсера Черчилля товарищ Сталин ответил 16 августа, что «советское командование решило дистанцироваться от происходящего в Варшаве» Восставшие продержались 63 дня, заплатив за свою стойкость жизнями 200 000 варшавян. Руководитель восстания граф «Бур»-Коморовский капитулировал с остатками своих частей, осознав безнадежность дальнейшего сопротивления. Капитуляция была принята германским командованием по всем правилам, генерал СС Эрих фон дем Бах-Зелевский пожал графу руку, был выстроен почетный караул вермахта и Ваффен СС, отдавший «Буру» все полагающиеся в таких случаях воинские почести и даже произведший в честь сдавшегося инсургента ружейный салют. Но польская столица была превращена в 20 миллионов кубометров мусора и обломков.

       Дискуссии о смысле (или бессмысленности) Варшавского восстания продолжаются по сей день. Одни видят в нем «отчаянный шаг истинных польских патриотов перед лицом угрозы смены одной иноземной оккупации на другую», другие – всего лишь рискованную авантюру.

       В качестве оправдания бездействия советских войск российскими (как, впрочем, в прошлом, и советскими) историками обычно приводится версия, согласно которой в описываемый момент времени советское командование изначально не планировало штурмовать Варшаву «с ходу», не дав необходимой передышки. Перед лицом мощной германской линии обороны, прикрывавшей Варшаву, войска 1-го Белорусского фронта были обескровлены и не решились на штурм. А вот по прошествии определенного времени (как раз к моменту капитуляции польских повстанцев) советские освободители и интернационалисты как раз, получив подкрепления и пополнив запасы вооружения, смогли накопить достаточно сил для овладения Варшавой (превращенной к тому времени в груду дымящихся развалин).

       В заключение необходимо заметить, что на территории СССР в начале германо-советской войны, когда «карты легли по-другому», была, при поддержке советского правительства, сформирована из числа избежавших репрессий (или спешно выпущенных из лагерей) граждан СССР польской национальности и «политически благонадежных» польских военнопленных, дивизия имени Тадеуша Костюшко. Под эгидой Польской Рабочей партии (созданной вместо разгромленной Сталиным, в ходе «чистки» Коминтерна, Польской коммунистической партии), были сформированы пробольшевицкие вооруженные силы, послужившие впоследствии основой для формирования польской «Армии Людовой» («Народной армии»), используемой Сталиным в качестве противовеса «буржуазно-националистической», антисоветской «Армии Крайовой».

       Весной 1944 года «Армия Людова» была преобразована в 1-ю Польскую армию, участвовавшую в наступлении советских войск на Варшаву, военных действиях на территории Польши и даже в штурме столицы Третьего рейха (чтобы было кому поднять и над поверженным Берлином не только красный советский, но и бело-красный польский флаг). К маю 1945 года в рядах Войска Польского насчитывалось уже 100 000 человек. А тех поляков, что сражались в рядах «Армии Крайовой», потом репрессировалии.

 
       6.Кадровая перестановка

       
       Бил, как прибой,
       Булатный бой,
       И с круч мечей
       Журчал ручей.

       Эгиль Скаллагримсон. Выкуп головы. 5,4
       

       Что же касается дивизии СС «Викинг», то важным событием в ее истории была смена командира. 9 октября 1944 года штандартенфюрера СС Иоганнеса («Ганнеса») Рудольфа Мюленкампа сменил на посту командующего дивизией штандартенфюрер СС Карл-Адольф Улльрих («Улли), командовавший, до своего повышения в должности, сначала пионерным (саперным) батальоном, а затем – командиром 6-го мотопехотного полка СС «Теодор Эйке» в составе дивизии «Мертвая голова». Быстрое прибытие Улльриха в штаб-квартиру корпуса в клубах пыли, поднятой его «шютценпанцервагеном» (бронетранспортером), было весьма драматичным. Служба радиоперехвата сообщила немцам, что красные планируют атаковать штаб-квартиру корпуса. Новый командир и его штаб укрылись в казематах модлинских фортов. На следующее утро началась атака большевиков на Модлин. Несмотря на превосходство в силах, советским войскам не удалось окружить и уничтожить дивизии СС. В конце концов, красноармейцы были вынуждены прекратить свои бесплодные атаки.

       С другой стороны, живая сила дивизии Викинг продолжала таять на глазах. Подкрепления из числа персонала наземных служб «Люфтваффе» (в том числе совсем юных «помощников «Люфтваффе») оказались палкой о двух концах. Численность была пополнена, но необходимо было обучить «геринговских соколов» сухопутной войне, а на это не было ни времени, ни сил. Вскоре красные нанесли новый удар силами танков Т-34 и Т-41 на фронте протяженностью всего в один километр. На этот раз советские танковые части наступали при сильной артиллерийской поддержке, но почти без поддержки пехоты. Красные танки продвигались вперед осторожно, прижимаясь к разрывам снарядов «огневого вала», и обходя кюветы, канавы и рвы, в которых неизвестно что могло таиться.

       Обершарфюрер СС Шмальц, артиллерийские расчеты которого находились под непрерывным ружейно-пулеметным огнем, выдвинул вперед две своих зенитных орудия, продвигаясь по дну глубоких рвов, вне пределов видимости неприятеля. Хватило всего нескольких метких выстрелов из укрытия, чтобы остановить неприятеля и заставить его отступить. Дорога на «крепость Модлин» оказалась открытой.
 
       На боевом участке, проходившем по реке Нарев, крупнейшем (общей протяженностью 485 километров) притоке Вислы, «викинги», вынужденные (без особой охоты – к чему им была эта лишняя «головная боль», как говорят петербуржцы, или «этот геморрой» как говорит москвичи – если, конечно, верить глубоко уважаемому нами юмористу Михаилу Задорнову!) принять в свои ряды молодых «помощников «Люфтваффе», «викинги» удерживали позиции на южном берегу реки. Вскоре стало ясно, что советская разведка боем лишь предшествовала наступлению на Варшаву. Части дивизии СС «Викинг» оказались под сильным нажимом в Лотниском районе, где защищали железнодорожная магистраль. Там большевики атаковали после двухчасовой артподготовки.

      Части Красной армии, оснащенные средними американскими танками «Шерман», глубоко вклинились в удерживаемый «викингами» лесистый район. Стальной ураган, изхрыгаемый советской артиллерией, делал невозможными всякие попытки установления связи атакуемого участка с соседями. Санитарные машины, направляемые для эвакуации в тыл раненых, число которых непрерывно росло, либо уничтожались, либо возвращались ни с чем. Добровольцы полка СС «Вестланд» оказались прижатыми вплотную к лесному кладбищу. Попытка прорыва была предприинята состоявшим из испытанных бойцов пехотным контингентом I батальона 5-го танкового полка СС и получившим приказ отбить потерянные викингами участки железнодорожной линии. К наступлению темноты из 400 бойцов батальона в живых оставалось только 40. Стонущими и кричащими от боли ранеными был доверху набит единственный уцелевший бронетранспортер. Неожиданное появление германских танков дало утомленным бойцам желанную передышку в ходе прорыва, хотя им пришлось вести бой в крайне тяжелых условиях, в неблагоприятных условиях лесистой местности.

       В районе Варшавы Красная армия, далеко оторвавшись от своих баз снабжения, нуждалась в накоплении сил для удара по германским защитникам города, занявшим круговую оборону. Восстание, поднятое «Армией Крайовой», дорого обошлась полякам. В боях погибли 200 000 варшавян и 15 000 бойцов «АК». 2 октября поляки капитулировали. Победа обошлась немцам недешево. Они потеряли около 10 000 убитыми и 16 000 ранеными, но все-таки сумели подавить востание (исключительно благодаря задержке советского наступления). Акт о безоговорочной капитуляции «АК» был подписан лично упоминавшимся нами выше руководителем Варшавского восстания генералом графом Коморовским (по кличке «Бур»). К этому моменту почти вся Варшава лежала в развалинах.

       12 января 1945 года началось новое советское наступление на Висле. Гитлер отдал категорический приказ защищать Варшаву до последнего солдата. Выполнение приказа означало верную гибель пятидесятитысячного германского гарнизона. Однако комендант Варшавы получил приказ держаться до последнего с двенадцатичасовым опозданием, в силу чего германский гарнизон смог своевременно отступить, избежав окружения.

       17 января советские войска вступили в разрушенную Варшаву, в которой «из каждых пяти домов четыре лежали в развалинах».

       В конце августа Красная армия добилась немалых успехов на юге Европы. После капитуляции Румынии и перехода ее на сторону стран антигитлеровской коалиции, Красная Армия смогла овладеть нефтяными месторождениями Плоешти, имевшими ключевое значение для ведения немцами войны. К концу месяца вся Румыния оказалась в руках Советов, и румынская армия, сделав «поворот на 180 градусов», напала на своих вчерашних «братьев по оружию» – немцев и венгров (впрочем, с Венгрией и Румынии были давние счеты – главным образом, из-за Трансильвании, но также и из-за других областей).

       За все это румынский король Михай фон Гогенцоллерн-Зигмаринген даже ухитрился получить от генералиссимуса Сталина в мае 1945 года Орден Победы, который ему впоследствии очень пригодился. Когда коммунисты через пару лет «дали» Михаю «по шапке», объявив, в отсутствие короля, пребывавшего с визитом в Лондоне, о его низложении и провозглашении Румынии социалистической республикой во главе с товарищами Петру Грозой, Анной Паукер и подобными же деятелями Коминтерна (не дострелянными Сталином), свергнутый монарх, не унывавший даже в самых сложных ситуациях, стал выковыривать из Ордена Победы в год по бриллиантику, что оказалось весьма нелишней прибавкой к бюджету короля в изгнании.

       8 сентября началась оккупация советскими войсками Болгарии (странным образом совпавшая с очередным антифашистским восстанием в этой балканской стране). Доблестная болгарская армия, чье участие в Европейской Гражданской войне до тех пор ограничивалось, в основном, борьбой с югославскими и греческими партизанами на территории оккупированной Македонии, принялсь наносить удары по немецким арьергардам.

       Кроме того, сентябрь был отмечен оканчательным выходом Финляндии из Европейской Гражданской войны. Финны напали на германские горнострелковые части, еще не покинувшие к описываемому времени финскую территорию. Как будто сговорились!

       Между тем, Адольф Гитлер был твердо намерен взять реванш за потери в Восточной и Северной Европе, с удвоенной силой нанеся удар по англичанам и американцам, начавшим в конце июля прорыв со своего плацдарма в Нормандии в глубь Франции. Однако на пути планов фюрера, внезапно, возникло новое препятствие. Проблема представлялась не менее серьезной, чем рвущиеся к границам Третьего рейха советские дивизии и корпуса.

       Неверный союзник Германии, Местоблюститель венгерского королевского престола адмирал Миклош Хорти фон Надьбаньо, стал проявлять признаки беспокойства и готовности сговориться с врагами Германии за спиной у своего немецкого союзника.

       Гитлер, пребывавший в своей ставке в Адлерхорсте, откуда он руководил начавшимся удачно для немцев Арденнским наступлением, проявлял дальнейшие признаки ненормального упрямства, как в свое время в период Сталинградской битвы. Всесокрушающая советская волна продолжала катиться в направлении Германии по равнинам к северу от Карпат. Попытка адмирала Хорти в октябре договориться с Советами была своевременно пресечена немцами.

       Сын Хорти, Миклош-младший, был похищен в Будапеште ветераном 2-й дивизии СС «Рейх» - гитлеровским «королем диверсий» и «освободителем Муссолини» австрийцем Отто Скорцени - и взят в заложники, с целью шантажа престарелого адмирала. Но штурмбаннфюрер Скорцени, как «человек, творчески мыслящий», не удовольствовавшись захватом Хорти-младшего, проявил инициативу и с блеском провел операцию «Бронированный кулак (Панцерфауст)» с целью захвата самого регента Венгерского королевства. Для этого необходимо было овладеть будапештской Замковой горой, где были расположены венгерские министерства обороны и внутренних дел, резиденция венгерского правительства и германское посольство.

       В «час Икс» подчиненный Скорцени парашютно-стрелковый батальон СС через туннель в подъемном мосту проник в подземные ходы под Замковой горой. Одновременно сам Скорцени, во главе бронированной колонны, состоявшей из нескольких танков «Пантера» (или, по другим сведениям, «Тигр») с чинами «Центрального истребительного подразделения» («Ягдфербанд Митте») СС на броне, ринулся на штурм старого замка. Головной танк шутя протаранил ворота замка, но был встречен беглым огнем. Фактор внезапности обеспечить не удалось.

       Охранявший замок батальон венгерской гвардии оказал танковому десанту СС сопротивление, оказавшееся, впрочем, не слишком упорным. Ворвавшись в замок во главе своих людей Скорцени мчался по замковым коридорам, громовым голосом требуя от оборонявшихся бросить оружие, стреляя и распространяя панику среди ошарашенных венгров. Выбив дверь кабинета командира лейб-гвардии Хорти, генерал-лейтенанта венгерской армии Кароя Лазара, Скорцени приставил к его груди свою «штурмовую винтовку» и потребовал по телефону приказать офицерам гвардейского батальона «гонведа» (венгерской армии) и батальона Охраны короны, все еще сопротивлявшихся танковому десанту и стрелкам-парашютистам Ваффен СС, немедленно сложить оружие. Карой подчинился.

       Скорцени вырвал телефонный провод из стены, завладел планом замка и побежал дальше, не обращая внимания на прозвучавший у него за спиной пистолетный выстрел (это Карой, подумав, пустил себе пулю в лоб). Обе стороны потеряли в ходе операции «Бронированный кулак» 7 человек убитыми и 27 ранеными – цена, в сущности, не такая уж большая за пресечение попытки Венгрии выйти из войны. Под контролем Отто Скорцени, повышенного в звании до оберштурмбаннфюрера СС и назначенного комендантом Будапештского замка, бывшие министры и правительственные чиновники Хорти передали дела новому венгерскому правительству, состоявшему из членов фашистской партии «Скрещенные стрелы» («нилашистов») во главе с армянином по происхождению Ференцем Салаши (Сальсияном).

       76-летний старец Хорти («живой обломок» Двуединой империи Габсбургов) был, под присмотром Скорцени (награжденным за захват венгерского регента Золотым германским Крестом), вывезен в Германию. Встретившись с Гитлером, Ференц Салаши полностью согласился с тем, что венгерская столица Будапешт должна быть удержана любой ценой. Но это было возможно лишь при непосредственной военной поддержке Венграм со стороны Германии. А для оказания такой военной поддержки Гитлеру пришлось снять войска с Арденнского фронта для укрепления обороны Будапешта и оборонительной линии, проходившей по Дунаю севернее и южнее венгерской столицы.

       Так Арденнское наступление, начальный этап которого был ознаменован значительными успехами немцев, оказалось не доведенным до конца и все понесенные в его ходе жертвы – напрасными.

       Советская Ставка Верховного Главнокомандования приказала маршалу Федору Ивановичу Толбухину подготовить войска 3-го Украинского фронта к предстоящей битве за Будапешт. Сталин приказал взять Будапешт как можно скорее. Приказ был выполнен незамедлительно.

       Красная армия вторглась в Венгрию и в канун Рождества 1944 года краснозвездные танки, урча моторами, въехали в пригороды Буды, сбив столб с вывеской отеля «Геллерт». Жители Буды, несмотря на позднее время, делавшие покупки к Рождеству Христову, поначалу приняли танки за немецкие. Когда же они увидели на из броне, вместо «крестов святого Николая», багряные пентаграммы, было уже слишком поздно. В начавшейся панике улицы Буды стали полем танкового боя. Тяжелые германские «Тигры» с ревом поползли по знаменитым, воспетым поэтами будапештским мостам через Дунай и сразились с авангардом танковых частей 3-го Украинского фронта, одним из главных триумфов которого была активная поддержка, оказанная маршалу Тито при захвате Белграда в октябре 1944 года.

       Советские силы, включавшие три танковые ударные группы, моторизованные и кавалерийские части, наступали, но потом были отброшены. Одновременно войска 2-го Украинского фронта маршала Родиона Яковлевича Малиновского форсировали Дунай выше по течению, севернее Будапешта. Через два дня после Рождества авангарды обеих советских группировок – Толбухина и Малиновского – соединились западнее венгерской столицы, взяв в гигантские клещи оборонявшую Будапешт германо-венгерскую группировку. Попавшие в окружение 5 германских и 4 венгерские дивизии под командованием группенфюрера СС и генерала Ваффен СС Карла фон Пфеффер-Вильденбруха, а также 800 000 жителей города оказались полностью отрезанными от внешнего мира. Были высланы парламентеры для обсуждения условий капитуляции.

       Однако для Адольфа Гитлера сама мысль о переговорах, капитуляции или эвакуации города бала абсолютно неприемлемой. Он твердо решил, что Будапешт не будет сдан ни при каких условиях. Германский гарнизон должен был оставить всякую мысль не только о капитуляции, но и об эвакуации города. Ему надлежало оборонять каждую пять будапештской земли, в ожидании помощи, которая должна была придти извне, в лице германских войск, которым надлежало разблокировать окруженную в Будапеште группировку.

       Между тем советские системы залпового огня, известные у нас как «катюши», а у немцев под названием «сталинских органов», уже вовсю крушили здания, уничтожая инфраструктуру средневекового города. Грохот разрывов реактивных мин и артиллерийских снарядов периодически сменялся обращенными к венграм, передаваемым по громкоговорителям, призывами, пока не поздно, сложить оружие и присоединиться к Красной армии. У кого было время и возможность, тот успел приколоть к мундиру красную ленточку. Все остальные были беспощадно перебиты.



       7.Борьба за венгерскую нефть
       

       Гремел кругом
       Кровавый гром,
       Но твой шелом
       Шел напролом.

       Эгиль Скаллагримссон. Выкуп головы, 20.


       Напрасно исполнявший в описываемое время обязанности Начальника Штаба сухопутных сил Третьего рейха (ОКХ), «отец германских танковых войск» – генерал Гейнц Гудериан – призывал Гитлера сконцентрировать все силы, включая снятые с Западного фронта после прекращения Арденнского наступления, и бросить их на защиту Одерской линии. Но Гитлер, опасавшийся, после утраты румынской нефти, потерять свой последний источник «черного золота» – месторождения в районе венгерского озера Балатон (нем.: Платтензее) – не желал ничего слушать.

       Тот факт, что венгерские месторождения уже не были в состоянии давать нефть в количестве, необходимом для покрытия потребности Группы армий «Юг» в горючем, совершенно не учитывался Гитлером. Согласно заявлениям фюрера, решающую роль должно было сыграть удержание именно Венгрии. Гитлер требовал от своих войск отбросить красных назад за Дунай, вслед за чем должны была последовать целая серия новых побед. Согласно планам Гитлера, Группа армий «Юг» генерала Отто фон Вёлера должна была отбросить и разгромить войска 3-го Украинского фронта на равнине между озером Балатон и Дунаем.

       Роль основной ударной силы в ходе германского контрнаступления предназначалась 6-й танковой армии под командованием Йозефа («Зеппа») Дитриха, переброшенной в Венгрию с Арденнского фронта. Дитриху надлежало атаковать в юго-восточном направлении, с исходных позиций у северной оконечности озера Балатон в направлении излучины, которую делает Дунай у Будапешта. Южнее озера Балатон в восточном направлении должна была наступать 2-я танковая армия, которой надлежало нанести вспомогательный удар севернее югославской границы. Гитлер надеялся освободить окруженную в Бупапеште группировку и уничтожить Красную армию как боевую силу.

       В своих мемуарах генерал Гудериан, с нехарактерной для него мягкостью, описывает результат своего долгого спора с Гитлером, подчеркивая, что был весьма скептически настроен, поскольку для подготовки намеченной операции (получившей кодовое название «Пробуждение весны») оставалось крайне мало времени, и ни войска, ни их командиры, не обладали своей прежней силой и энергией. Хотя 6-я танковая армия СС имела на вооружении такое грозное оружие, как Королевские тигры, этих тяжелых танков было до обидного мало, да и имевшихся в распоряжении немцев запасы горючего было заведомо недостаточно для обеспечения боевым машинам возможности маневрировать в бою надлежащим образом. Однако продолжать спор с Гитлером было бесполезно. Он напрочь отметал все аргументы, как несущественные.

       Приказ из Главной ставки фюрера (Фюрергауптквартир) пришел на командный пост дивизии СС «Викинг» под Модлином в рождественский вечер. Позднее Гудериан утверждал, что приказ был отдан без его ведома. Персоналу IV танкового корпуса СС надлежало быть переброшенным по железной дороге в район Комарума в Венгрии, для оказания поддержки своим дислоцированным в Будапеште соратникам из IX горнострелкового корпуса СС под командованием группенфюрера Карла фон Пфеффер-Вильденбруха – генералу германской полиции, которому теперь грозила опасность попасть в советское окружение.

       «Викинги» полков СС «Германия» и «Вестланд» не получили даже самой минимальной передышки. Из них были сформированы две боевые группы. Наиболее сложная задача была поставлена перед полком СС «Германия», которому предстояло совершить фронтальное наступление на Будапешт. В темноте полку СС «Вестланд» надлежало, следуя за полком «Германия» во втором эшелоне, удерживать позиции, завоеванные первым эшелоном, в то время как полк «Германия» рвался вперед, уничтожая неприятельские противотанковые пушки, штурмовые группы и танки. Сомнения вызывало решение не только вести фронтальную атаку, но и разместить в одном районе танковую и боевую группу. Решение, согласно которому полку СС «Вестланд надлежало с рассветом наступать в первом эшелоне в гору, преодолевая упорное сопротивление противника, поначалу казалось успешным, но вскоре батальоны попали под жестокий обстрел. Атакующие были вынуждены залечь под шквальным огнем. Затем было решено нанести удар по самому слабому месту в неприятельской обороне в Пилишских горах севернее Будапешта, на правом берегу Дуная. Горный рельеф, многочисленные пещеры, скалы и узкие проходы казались удобными для размещения наблюдательных постов и опорных пунктов для сдерживания наступления Красной армии.

       2 января 1945 года корпус Гилле был остановлен советскими войсками в 25 километрах от Будапешта. Гилле решил вывести корпус из боя, чтобы затем, окружным путем, перебросить его в район озера Балатон и снова нанести удар в направлении Будапешта 17 января. На этот раз папаша Гилле поставил советские войска в трудное положение. Достигнув берегов Дуная, IV танковому корпусу СС удалось отрезать большую часть войск 3-го Украинского фронта. Продвигаясь вы западном направлении вдоль берега Дуная, корпус Гилле приблизился к осажденному большевиками Будапешту всего на 20 километров, но был остановлен и, после тщетных попыток прорваться на помощь окруженному гарнизону, вынужден отступить во воторой раз – теперь уже окончательно. Обочины дорог, по которым отступали остатки разбитых германских войск, были усеяны брошенными танками, тягачами, грузовиками и бронетранспортерами, оружием и снаряжением, которым при первой же возможности не преминули воспользоваться красноармейцы, преследовавшие побежденных по пятам.



       8.Конец Будапешта


       Ехать пора мне
       По алой дороге
       На бледном коне
       По воздушной тропе.

       Вторая песнь о Гельги Убийце Гундинга, 49
 

       Даже теперь, когда части Красной армии вплотную приблизились к пригородам венгерской столицы, IV танковый корпус СС получил приказ закрепиться на позициях в промышленно-сельскохозяйственном районе Секешвегервара (по-немецки: Штульвейссенбурга) в юго-восточной Венгрии. Не исключено, что этот приказ был отдан лично Гитлером. Именно из этого района немцы, по его замыслу, должны были нанести удар по окружившим Будапешт советским войскам и прорвать извне кольцо окружения. Обергруппенфюрер СС Герберт Гилле, с самого начала высказывавшийся против идеи использования Секешфегервара в качестве операционной базы, испытывал большие опасения в связи с выяснившимся неприятным фактом. Советы, вероятно, предупрежденные своей разведкой о готовящемся германском контрударе в указанном районе, своевременно приняли меры, обильно заминировав предполагаемый район наступления, что привело к большим потерям среди германских частей и сильно замедлило их продвижение. Тем не менее, Карл-Адольф Улльрих, командир дивизии СС «Викинг», продолжал гнать вперед танковую группу оберштурмбаннфюрера СС Ганса Дёрра из полка «Германия», и к вечеру «зеленым эсэсовцам» удалось прорваться на участке, где у красных испытывался недостаток в живой силе.

       Совещание на командном пункте полка «Германия» в городке Сарошд, вырванном незадолго перед тем из рук большевиков, привело к сильному ослаблению командного состава дивизии СС «Викинг». Прямым попаданием советского снаряда был убит наповал целый ряд фюреров дивизии и тяжело ранен Ганс Дёрр, вскоре скончавшийся от полученных ранений. Этот инцидент привел к упадку боевого духа в дивизии, который, однако, удалось поднять в результате повторного вытеснения большевиков из Секешфегервара, в тот редкий не типичный для сложившейся на территории Венгрии ситуации момент, когда советская 75-я гвардейская армия испытывала недостаток в живой силе и боеприпасах. Вообще же Красная армия имела к описываемому времени подавляющее превосходство в артиллерии, и каждой советской атаке предшествовала массированная артподготовка. И ничто не могло остановить последнее, решающее советское наступление на Будапешт. Штурм обреченного города начался в 7.00 по местному времени 29 января 1945 года.

       Огромные потери дивизий «Викинг» и «Мертвая голова» в живой силе и вооружении привели к тому, что Ваффен СС оказались полностью обескровленными. Тем не менее, они попытались предпринять контрнаступление своими слабыми силами. Но это контрнаступление захлебнулось под мощным огнем неприятеля. Пришлось эвакуировать командный пункт из Секешфегервара. Отныне всякое сопротивление стало бесполезным. Но оно, тем не менее, продолжалось.
 
       Ранним утром 11 февраля фон Пфеффер-Вильденбрух приказал остаткам будапештского гарнизона готовиться к прорыву. Гитлер, пытавшийся в аналогичной ситуации поднять дух генерал-оберста Фридриха Паулюса и его окруженной в Сталинграде группировки присылкой ему по воздуху фельдмаршальского жезла, за день до прорыва, 10 февраля, сообщил о награждении Пфеффера-Вильденбруха Рыцарским Крестом Железного Креста. Однако положения окруженных немцев и венгров это спасти не могло. Гарнизон Будапешта, израсходовавший все запасы продовольствия и боеприпасов, был разрезан пополам и окружен советскими частями в двух изолированных «мешках», небольшая площадь которых препятствовала эффективному снабжению окруженных защитников Будапешта по воздуху. Сброшенные грузы то и дело попадали в руки противника. В ночь на 11 февраля войска будапештского гарнизона, оставив 10 600 своих раненых на милость победителей, пошли на прорыв, продвигаясь вдоль Итальянского бульвара, в то время как штабные части продвигались параллельно, но под землей, через дренажный канал. Очень немногим из немцев и венгров удалось выйти из окружения. Из более чем 30 000 солдат окруженной в Будапеште группировки лишь 700 посчастливилось вырваться из «котла» и добраться до своих.



       9.Танки грязи не боятся?

       
       Молвил, что ждет
       Бури великой,
       Копий железных
       И ярости Одина.

       Первая песнь о Гельги Убийце Гундинга, 12

       
       В ходе стремительного наступления советские войска начали окружать Секешфегервар. От Гитлера вновь пришел характерный приказ оборонять Секешфегервар до последнего, не считаясь с потерями. Возглавить оборону города фюрер поручил командиру полка СС «Вестланд». Оказать окруженным какую-либо помощь было невозможно. Никак не удавалось наладить связь со штаб-квартирой дивизии «Викинг», расположенной в 18 километрах западнее Секешфегервара. Полковой разведывательный мотоциклетный взвод рапортовал о почти полном окружении города советкими войсками. «Викинги» дрались за каждую улицу, каждый дом, каждую комнату каждого дома, отходя лишь в самый последний момент. Но было ясно, что они смогут лишь на некотороре время оттянуть неизбежное падение города. Оставаться в Секешфегерваре, выполняя приказ Гитлера, означало подписать дивизии «Викинг» смертный приговор. И тогда обергруппенфюрер СС Герберт Гилле, командующий IV танковым корпусом СС, своей властью приказал «викингам» отступать из Секешфегервара на запад, не оставляя раненых на милость неприятеля. Гилле понимал, что, отдавая приказ об отступлении, ставил на кон собственную жизнь. После развала германского фронта на Висле Гитлер издал приказ всем «крепостям» («укрепленным районам») в любых условиях держаться до конца. Но «папаша» Гилле был готов скорее пожертвовать собственной жизнью, чем отдать своих «викингов» на заклание.

       Оберштурмбаннфюрер Франц Гакк из полка СС «Вестланд» был одним из тех, кто лицом к лицу встретил неумолимо надвигавшуюся и казавшуюся неминуемой гибель в лице советского «парового катка». Через много лет он вспоминал об этом не без юмора:

      «Круглые сутки Советы атаковали нас по всему фронту, при поддержке своей мощной артиллерии и «сталинских органов». Самые жестокие бои шли в маленьком городке Серегелнеш и вокруг него. В одном бою нам посчастливилось захватить неповрежденный «сталинский орган», целый и невредимый, с полным комплектом боеприпасов. Наши «викинги» – артиллеристы и пехотинцы, под командованием гауптштурмфюрера Петера Волльзейфера, повернули этот «сталинский орган» и дали красным прикурить. Пришлось и им испытать на себе действие собственного ракетного оружия».

       Решающую роль в обеспечении прорыва из Секешфегервара сыграла 9-я танковая дивизия СС «Гогенштауфен», изначально также сформированная не из «имперских немцев», а из иностранных добровольцев, но в ходе войны сильно разбавленная «рейхсдейчами». Она удерживала фронт в северной части района озера Балатон, обороняя «коридор», предназначенный для отступления дивизии «Викинг» из Секешфегервара. По прошествии нескольких томительно-долгих часов «викинги», наконец, оказались под защитой дивизии CC «Гогенштауфен». Все дороги были забиты брошенной техникой. На вооружении дивизии, считавшейся одним из наиболее мощных и хорошо вооруженных танковых формирований Третьего рейха, остались только пехотное стрелковое оружие и немного боеприпасов.

       Запланированное Гитлером наступление в рамках операции «Пробуждение весны» началось 18 февраля 1945 года, после прибытия на исходные позиции I и II танковых корпусов СС, переброшенных в Венгрию с Западного фронта через Висбаден, Кобленц и Бонн. Гитлер собрал воедино также наспех обмундированные части резервистов, имевших навыки в обращении с современными вооружением и техникой. Однако только собрать силы было недостаточно. Необходимо было осуществить их быструю переброску на венгерский театр военных действий. Продвижение резервных частей в значительной степени сдерживалось налетами англо-американской авиации и нехваткой горючего, вследствие чего Йозефу Дитриху удалось собрать свои войска в кулак в районе между озерами Балатон (Платтензее) и Веленце (Веленч), западнее Будапешта, лишь в начале марта.

       Наряду с двумя танковыми корпусами, в распоряжении командования 6-й танковой армии СС находились кавалерийский корпус (в составе 2 кавалерийских дивизий), а также дивизии СС «Викинг» и «Мертвая голова» из состава IV танкового корпуса СС и 1 венгерская пехотная дивизия. По плану 6 марта силами 6-й армии под командованием генерала Германа Балька, с 6-й танковой армией СС «Зеппа» Дитриха должно было начаться генеральное наступление на юг и на восток одновременно с целью вновь завладеть районом Фюнфкирхен вплоть до места впадения Дравы в Дунай, выбить красных из Будапешта, и вновь включить столицу Венгрии в германскую оборонительную систему. Установленный по Дунаю, после планируемого разгрома войск 3-го Украинского фронта Толбухина, германский оборонительный барьер должен был, по замыслу фюрера, надежно оградить с востока нефтяные разработки. Несмотря на драматическое положение на всех фронтах, Адольф Гитлер был прежде всего озабочен необходимостью удержания венгерских нефтяных месторождений (хотя для Третьего рейха не меньшее стратегическое знчение имело и продолжение поставок венгерского зерна – ведь заправляться было необходимо не только танкам и бронемашинам, но и их экипажам, а Германия давно уже питалась по карточкам). За день до начала генерального наступления должно было начаться подготовительное наступление Группы армий «Е», которой надлежало форсировать Драву, и 2-й танковой армии в районе южнее озера Балатон.

       Впоследствии «Зепп» Дитрих, комментируя в своих воспоминаниях судьбу 6-й танковой армии СС, подчеркивал, что его левый фланг (II танковый корпус СС) не добился достойных упоминания успехов. Оборудованные неприятелем огневые позиции и орудийные окопы на западном берегу Дуная, встреченное войсками «Зеппа» Дитриха ожесточенное сопротивление, и болотистая местность, непроходимая для танков, помешали им развить нступление в необходимом темпе и добиться поставленных целей. Наступление было остановлено в районе Шарошд-Шар-Крестур. Центр (I танковый корпус и кавалерийские дивизии) рапортовали дитриху о достигнутых ими больших успехах; однако, когда с целью развития достигнутого успеха, в бой были введены танки, местность оказалась для них абсолютно непроходимой. На основании доклада генерала фон Вёлера предполагалось, что замерзшие за зиму болота еще не оттаяли, на деле же танки Дитриха повсюду наткнулись на влажный грунт и болота. Впрочем, немалая доля вины в случившемся падала и на самого «старину Зеппа». Стремясь обеспечить максимальную внезапность наступления, он запретил проводить предварительную разведку местности. В результате уже на начальном этапе наступления 132 германских танка по самые башни увязли в венгерской грязи. Наступление смогла продолжить лишь пехота, понесшая, в результате, огромные потери от огня неприятеля.

       6-я танковая армия СС имела на вооружении тяжелые танки Т (PzRpfW) VI «Тигр-II» – так называемые «Королевские Тигры», защищенные мощной броней и вооруженные 88-мм пушкой. В общей сложности на вооружении армады, предназначенной для прорыва советских позиций близ озера Веленце (Веленч), имелось 600 танков и самоходно-артиллерийских установок. Примерно столько же боевых машин состояло на вооружении у германских Группы армий «Е» и 2-й армии, вместе взятых. Таким образом, в общей сложности в районах севернее и восточнее озера Балатон было сосредоточено до 1200 германских танков и самоходных орудий (для сравнения: в германской наступательной операции в Померании, где солдаты Третьего рейха, истекая кровью, бились о сплошную стену из стали, огня и масс соетской пехоты, Адольф Гитлер счел достаточным задействовать лишь слабую 3-ю армию при поддержке всего 500 танков и самоходно-артиллерийских установок).

     Однако все сосредоточенное в районе Балатона германское тяжелое оружие оказалось бесполезным и его обгоревшие останки еще долго ржавели на топких равнинах. Известная пословица «Танки грязи не боятся» себя абсолютно не оправдала. По общему заключению, «Королевские Тигры» оказались непригодными к исполнению предназначенной им роли. Среди германских военнослужащих распространилась горькая шутка о том, что Гитлеру следовало бы лучше снабдить их не танками, а подводными лодками со шнорхелем. 15 «Королевских Тигров» увязли в грязи по самые башни. Застрявшие в грязи боевые машины были добиты советской артиллерией и авиацией.

       16 марта советские войска прорвали германские линии на левом фланге силами 4 механизированных бригад, 5 танковых корпусов и 10 гвардейских стрелковых дивизий. Под угрозой быть полностью отрезанной 6-я танковая армия СС «Зеппа» Дитриха стала отходить на юго-запад вдоль озера Балатон. О каком-либо продолжении германского наступления нечего было и думать.

       Провал весеннего наступления танковых соединений Ваффен СС в Венгрии привел Гитлера в неописуемую ярость. Если верить быстрому Гейнцу Гудериану (который, в свою очередь якобы узнал об этом от генерала фон Вёлера), фюрер вышел из себя и послал Генриха Гиммлера на фронт разобраться в причине неудачи. По слухам, фюрер все еще надеялся завладеть венгерскими нефтяными разработками, пока ему на стол не легли материалы аэрофотосъемки, из которых недвусмысленно явствовало, что на месте прежних разработок не остались ровным счетом ничего, кроме воронок от авиабомб.

       Однако, странным образом, боевой дух, дисциплина и боевое товарищество среди зеленых эсэсовцев оставались непоколебимыми, несмотря на то, что весь Восточный фронт фактически рухнул. Так, оберштурмфюреру СС Эрику Брорупу, датскому добровольцу дивизии «Викинг», особенно хорошо запомнился день святого Патрика, 17 марта 1945 года, близ Штульвейсенбурга (Секешфегервара) в Венгрии. Датский «викинг» вспоминал:

       «Я был адъютантом штурмбаннфюрера СС (майора) Фрица Фогта, награжденного Рыцарским Крестом с Дубовыми листьями. Русские начали свое наступление накануне, 16 марта. В тот день Фрицу Фогту как раз исполнилось 27 лет. Я тогда служил в 5-м разведывательном отряде СС.

       Наш командный пункт располагался в маленьком домике. Мы быстро наладили телефонную и радиосвязь. Вокруг рвались снаряды. Обергруппенфюрер СС и генерал Ваффен СС Герберт-Отто Гилле позвонил нам на командный пункт, чтобы поздравить Фогта с днем рождения и с награждением Дубовыми листьями к Рыцарскому Кресту. Лицо Фогта просияло, и я сказал: «Это дело надо обмыть!» Мы с ним немного выпили. Потом пришли офицеры-снабженцы и принесли пару бутылок пива. Вообще в тот день каждый из наших товарищей нашел время зайти, поздравить Фогта и выпить по этому поводу. А все это время вокруг бушевала война.

       У командира одной нашей роты возникли трудности с неприятелем. Я предложил Фогту направить меня на угрожаемый участок и помочь исправить положение. Фогт рассмеялся и спросил: «Да что с тобой сегодня? Ты, кажется, вообразил себя героем?»
 
       Я ответил, что, раз он сам получил очередную награду, то мог бы дать и другим шанс оказаться в числе награжденных. Он ответил: «Ну хорошо, только смотри не слишком не зарывайся!»

       К этому времени все мы уже были навеселе – в буквальном смысле слова! Во всяком случае, лично я давно уже не был в таком отличном настроении!

       Я получил в свое распоряжение полугусеничный тягач SdKfz 250/9 со счетверенной 20-миллиметровой зенитно-артиллерийской установкой, и ринулся в бой. Мы осыпали врага бризантными снарядами, и это казалось проще простого. Но у красных нашлись противотанковые ружья. Они подбили мой тягач. Мы еле успели выскочить из подбитой машины. У меня был с собой «панцерфауст», но он, как назло, оказался неисправным. Бывает же такое невезение! Пришлось воспользоваться «панцерфаустом» как дубиной. По крайней мере, одному красному я проломил им череп. Хотя если честно, мы оказались в трудном положении. Хорошо еще. Фриц Фогт сообразил придти нам на выручку. Он появился как раз вовремя, и привел с собой несколько бронтранспортеров и вытащил меня из самого пекла. Фогт дал мне пару часиков передохнуть, после чего мы с ним вдвоем отправились на разведку в тыл врага. За все это я был награжден Железным Крестом 1-й степени»...



       10.Тучи над Веной


       Мы стойко бились
       На трупах врагов!

       Старшая Эдда. Речи Гамдира, 30.


       Теперь уже никто не в силах был выбить большевиков из Будапешта. Адольф Гитлер сместил генерала фон Вёлера с поста командующего группой армий «Юг» и заменил его генералом своим земляком Лотаром фон Рендуличем, австрийцем по происхождению. 25 марта советские войска совершили очередной прорыв и в течение следующих дней перешли к завершающей фазе военных действий, вторгнувшись на территорию Австрии, эфемерной провинции Остмарк Великогерманской империи.

       «Зепп» Дитрих помчался в Вену. Его прибытие было засвидетельствовано специальным, рассчитанным на поднятие духа венского гарнизона и жителей Вены, радиосообщением, подтвердившим его твердое намерение отстоять город на Дунае. Пытаясь сделать все возможное для налаживания эффективной обороны, Йозеф Дитрих объединил свои усилия с фон Рендуличем, спешно прибывшим на соединение с ним из города Санкт-Пёльтена, расположенного севернее Линца.

       Решающая роль в обороне Вены отодилась формированиям Ваффен СС, хотя, по сравнению с оборонительными системами Буды и Пешта, похвастаться Вене было особенно нечем. Арьергардные части 6-й танковой армии СС, отдельные подразделения дивизий СС «Викинг» и «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», а также 17-й пехотной дивизии вермахта наспех минировали дороги, устанавливали противотанковые заграждения, взрывали мосты и устраивали засады, чтобы хоть как-то задержать продвижение советских войск.

       При попытке форсировать реку Лейту советская 6-я Гвардейская танковая армия натолкнулась на ожесточенное сопротивление. В германских танковых бригадах оставалось всего по 7-10 исправных танков. Впрочем, даже если бы танков у немцев было в 10 раз больше, это бы мало что изменило в создавшейся обстановке. Однако бойцы дивизии «Викинг» были полны решимости во что бы то ни стало сохранить верность эсэсовской присяге и драться до последней капли крови.

       Учебные бои с воображаемым противником (в надежде на то, что, по слову Феликса Штейнера, чем больше будет пролито соленого пота на учениях, тем меньше – соленой крови на поле боя) то и дело сменялись настоящими боями с реальным противником, повсеместно перераставшими в рукопашные схватки. Каким-то образом дивизия снабжалась продуктами питания «превосходного качества, каких давно уже не приходилось пробовать», если верить Петеру Штрасснеру (а почему бы нам ему не поверить?). Иногда даже удавалось где-то раздобыть новые артиллерийские орудия и тягачи.
 
       Отныне судьба Венгрии уже не играла решающей роли для Европейского театра военных действий. Гитлер распорядился до последнего солдата сопроотивляться основным советским силам, форсировавшим Одер южнее померанского города Штеттина. И многие исполнили его приказ в буквальном смысле этого слова – например, последние 65 валлонских добровольцев Ваффен СС, давшие красным бой на Одере. В этом бою уцелели только 35 из них (в том числе герой боя за Громовую Балку, ветеран Белой армии, штурмбаннфюрер Г.В. Чехов). Многие иностранные волонтеры СС вели себя сходным образом. Как истые «бойцы идеологического фронта», они боролись с большевизмом до конца.

       Большевики форсировали Одер, и угроза взятия Берлина советскими войсками превратилась из ночного кошмара в пугающе-близкую реальность. 16 апреля был отдан последний приказ по дивизии «Викинг»:

       «Если каждый боец на Восточном фронте выполнит в предстоящие лни и недели свой долг, последний натиск Азии будет отражен, и вторжение наших недругов в Европу с Запада, несмотря ни на что, также окончится неудачей. Берлин останется немецким, Вена снова станет немецкой, а Европа никогда не станет большевицкой».



       11.Отход на север


       Со славой умрем
       Сегодня иль завтра –
       Никто не избегнет
       Норн приговора!

       Старшая Эдда. Речи Гамдира, 30.
       

       Изолированные советскими войсками в нескольких отдельных «мешках», части дивизии «Викинг» некоторое время фронт продолжали сопротивляться, отражая неприятельские атаки в районе Валькерсдорфа. Утром 7 мая 1945 года пионерный (саперный) батальон получил приказ из штаба дивизии оставить позиции и отступать. Еще ночью Карл Улльрих отдал приказ об отступлении на север, за воображаемую демаркационную линию, разделявшую будущие советскую и американскую оккупационные зоны. В ходе долгого отступления на юг, в сторону Граца, полк СС «Вестланд» был отрезан от главных сил дивизии «Викинг» советскими войсками, перешедшими демаркационную линию. Пришлось пробиваться с боем.
 
     Большевики поджидали «викингов» на реке Мур. У них имелись кавалерия и средние танки Т-34. Те, кто выжил в этой бойне, пробились и дошли до американских позиций близ Раштадта, к северу от реки Мур. В рядах «викингов» отступало множество русских военнопленных, не ожидавших для себя ничего хорошего от красных комиссаров и предпочитавших уйти вместе с «викингами». Те очень жалели, что транспортных средств на всех не хватило. Как вспоминал Петер Штрасснер, оберфюрер СС Улльрих перед самой демаркационной линией освободил высший и средний командный состав от данной им присяги и предоставил фюрерам свободу выбора – либо идти вместе с рядовым составом сдаваться в плен, либо попытаться укрыться в горах и попытаться оттуда, на свой страх и риск, добраться до дома. Сам он предпочел остаться со своими людьми, чтобы они не подумали, что он бросил их в трудную минуту. Все собравшиеся фюреры объявили, что поступят так же, как их командир, и отправились сдаваться в плен американцам...

       В отличие от того, что ожидало бы их в советском плену, «викинги» встретили со стороны американцев достойное обращение. Командному составу было даже разрешено сохранить свое табельное огнестрельное оружие (пистолеты). 1 июня «викингов» отправили в лагерь для военнопленных в Верхней Баварии.



       12.Последние конвульсии

       
       Пусть волки наследье
       Отнимут у Нифлунгов –
       Серые звери –
       Коль я останусь!

       Гренландская песнь об Атли, 11.
       

       Штандартенфюрер СС Ян Мунк, голландский доброволец из полка СС «Вестланд», был одним из поседевших в боях «викингов», выведенных в последние недели войны из состава дивизии, для формирования на их базе последней дивизии СС, вошедшей в историю Европейской Гражданской войны под названием «Нибелунген (Нибелунги)» и состоявшей главным образом из частей народного ополчения - «фольксштурма», набранных из лиц разных возрастов – от 16 до 60 лет, по каким-либо причинам не призывавшихся ранее в вооруженные сил, но пригодных к службе с оружием в руках.

       Мунк вспоминал, как оказался в сельской местности в 29 км от довоенной австрийской границы и в 96 километрах  от столицы Баварии - Мюнхена, имея под своим началом роту «фольксштурмистов» в возрасте 16-17 лет и вооруженных чем попало – от «панцерфаустов» до трофейных чехословацких и итальянских винтовок из старых запасов. 1 мая, в День Национального Труда (как именовался этот государственный праздник в Третьем рейхе), под Эггенфельдом близ Вильсбиберга, он занял со своими «нибелунгами» позицию на опушке леса. Эту позицию им было предписано оборонять до последнего патрона. Вскоре показалась дюжина средних американских танков «Шерман», кативших длинной колонной по проселочной дороге.

       Мунку удалось вывести из строя головной танк, но он прекрасно понимал, что удержать позицию его «нибелунгам» все равно не удастся. Поэтому он построил роту, поблагодарил юнцов за службу, освободил их от присяги и отправил по домам… Как позднее не без горечи шутил Ян Мунк, последняя дивизия СС не зря была названа «Нибелунги» в честь неуловимых духов, обитавших в стране тумана «Нибельгейм», «Небельгейм» или «Нифльгейм», получив в качестве эмблемы крылатый шлем нибелунгов, якобы делавший их невидимыми. Ибо сама эта дивизия в мгновение ока развеялась, подобно туману, как бы растворившись в небытии...
 
       Но не все части дивизии СС «Викинг» были истреблены до последнего человека, сдались в плен западным союзникам или разбежались по принципу спасайся кто может. Многие уцелевшие в боях «викинги», унося фронт с собой, отступили в обреченную столицу агонизирующего Третьего рейха и постарались продать свою жизнь подороже на берегах Шпрее. Впрочем то обстоятельство, что викинги (как, впрочем, и другие иностранные добровольцы Ваффен СС) столь яростно сражались до последнего (или, как говорят немцы, до пяти минут первого), не всегда объяснялось слепой приверженностью последних зашитников Берлина догмам национал-социалистического учения.

       Не следует забывать, что сложивших оружие солдат Третьего рейха, являвшихся по национальности имперскими немцами, чаще всего ожидал лагерь для военнопленных (хотя, случалось, их также могли пристрелить под горячую руку). А вот иностранцев-коллаборационистов, «квислингов» (фамилия норвежского фёрера партии «Нашунал Самлинг» Видкуна Квислинга стала в англоязычном мире синонимом понятия «изменник», и всех коллаборационистов англосаксы именовали «квислингами» или «квислинговцами» – как у нас всех русских добровольцев вермахта и Ваффен СС принято именовать «власовцами», независимо от того, входили ли они в РОА или нет, а всех украинских националистов – «бандеровцами», хотя они могли быть сторонниками не Степана Бандеры, а Андрея Мельника или Ярослава Стецько) ожидала если не немедленная смарть от рук военнослужащих армии собственной страны, выбравших правильную сторону, то, как правило, военный трибунал или показательный процесс на родине, с идеологическими и военными противниками обвиняемых в качестве судей и судебных заседателей. Достаточно характерным и достойным упоминания нам представляется, в этой связи, следующий эпизод.

       8 мая 1945 года, уже после подписания акта о безоговорочной капитуляции гитлеровской Германии, в районе немецкого курортного городка Бад-Рейхенгалль, были без суда и следствия, по приказу французского генерала Леклерка, командира 2-й танковой дивизии «Сражающейся (деголлевской - В.А.) Франции», расстреляны 13 молодых французских добровольцев из состава дивизии СС «Шарлемань (Карл Великий)». Французские волонтеры Ваффен СС (в том числе один наш соотечественник – русский белоэмигрант), сражавшиеся только на Восточном фронте и не пролившие ни капли крови своих французских сограждан, сложив оружие в день капитуляции, сдались американцам, но были переданы вояками дяди Сэма подтянувшейся дивизии Леклерка.

       Генерал Леклерк, опираясь на палку, прошелся перед строем французских зеленых эсэсовцев, после чего спросил одного из них: «А почему это на вас немецкие мундиры?». Ответ военнопленного ни в чем не уступал вопросу: «Мой генерал, а почему это на Вас американский мундир»?

       Как видно, у Леклерка (не в пример другим французам) совершенно отсутствовало чувство юмора. Не оценив комизма ситуации, храбрый деголлевский генерал немедленно приказал расстрелять не только дерзкого пленника, но и 12 его товарищей по оружию. Тела расстрелянных пролежали на месте экзекуции непогребенными в течение трех дней. Присутствовавший при разговоре и казни французский военный священник не позаботился не только о духовном утешении юношей перед казнью, но и об их не только христианском, но вообще мало-мальски человеческом погребении. Наконец, по прошествии трех дней, убитых «зарыли в шар земной» по распоряжению американских военных властей.

       Автору книги довелось побывать в Бад-Рейхенгалле. В окрестностях городка уже через много лет после войны был установлен скромный мемориал в честь убитых. На сегодняшний день удалось установить имена и фамилии только пятерых из этих жертв кровожадной французской военной юстиции. Вот эти имена:

       Поль Бриффо, Робер Доффа, Сергей (Серж) Кротов, Жан Робер, Раймон Пайра, и восемь неизвестных солдат.
 
       Вот уж, действительно «язык мой - враг мой»... Но, как говорится, да будет им земля пухом, мы же на прежнее возвратимся.



       13.Весна на Одере


       Пар жарко пышет
       И – жизни питатель –
       Пламя до самого
       Поднялось неба.

       Старшая Эдда. Прорицание вёльвы, 57.


       За четыре месяца до описанных выше печальных событий, 16 января 1945 года, Адольф Гитлер прибыл в Берлин и разместился в здании Имперской канцелярии (рейхсканцелярии), монументальный стиль (сочетавший в себе элементы античной классики, готики, древние тевтонские символы и весьма напоминающий, кстати, наш послевоенный «сталинский ампир», или «стиль вампир», как его еще называли), который должен был символизировать непреходящее величие Третьего рейха (изначально мыслимого как рейх Тысячелетний).

       Величественное здание, окруженное в последние месяцы перед штурмом Берлина настоящим «лунным ландшафтом», в котором роль кратеров играли воронки от авиабомб, окопы, траншеи и противотанковые рвы, было густо покрыто оспинами от осколков. 30 января прозвучало последнее радиообращение Гитлера, после чего фюрер до конца своих дней замкнулся в бетонированном бункере в саду рейхсканцелярии, ставшим тринадцатой по счету и последней Штаб-квартирой (Ставкой) фюрера.

       Этот скрытый на глубине 17 метров под землей, двухярусный бункер с внешними стенами толщиной 1,8 метра, скрытый под бетонным куполом толщиной 2,4 метра, расположенным на уровне 9 метров ниже поверхности земли, имел 18 помещений, соединенных телефонной и радиосвязью с внешним миром. Кроме того, в бункере фюрера поддерживалась круглосуточная радиотелефонная связь с Штаб-квартирой Верховного Командования сухопутных сил (ОКХ) германской армии в Цоссене.

       С севера на «Крепость Берлин» неумолимо надвигались войска 2-го Белорусского фронта Рокоссовского, будущего министра обороны Польской Народной Республики. В лоб на штурм обреченной столицы Третьего рейха шел  Г.К. Жуков с войсками своего 2-го Белорусского фронта. С юга – войска 1-го украинского фронта маршала И.С. Конева.

       О начале гонки на право первым пробиться к рейхсканцелярии возвестили три красных флага, поднятых над Кюстринским плацдармом. Германская линия обороны была сметена мощнейшей артиллерийской подготовкой. 20 000 стволов артиллерийских орудий разных калибров вели безостановочный огонь по «логову фашистского зверя». Их неустанно поддерживали краснозвездная авиация и гвардейские минометы-«катюши». Артподготовка послужила грозной увертюрой к наступлению войск Жукова, форсировавших Одер одновременно с началом наступления Конева с юга. В германской линии обороны на Одере была пробита семидесятикилометровая брешь.

       К 20 апреля (дню рождения фюрера) 1945 года войска Красной армии с боями вышли на северо-западный участок внешнего оборонительного пояса Берлина. От разрывов тяжелых снарядов и бомб содрогалась земля. Столица Третьего рейха была буквально нашпигована окопами, траншеями, дотами, дзотами, блиндажами и прочими оборонительными сооружениями. Их было так много, что у берлинского гарнизона не оказалось в достаточном количестве живой силы, чтобы их оборонять.


       
       14.Град обреченный


       Часы показывают уже три четверти пятого.
       С молниеносной быстротой мы готовимся к уходу,
       укладываем консервы, надеваем маскировочные
       куртки, стальные шлемы, берем автоматы и
       необходимые карты. Фрейтаг спарывает красные
       лампасы с брюк. Краткие рукопожатия, прощание,
       И все кончено. Это было 29 апреля в 1 час 30 минут
       дня.
       
       Гергард Больдт. Последние дни Гитлера.

       
       В последние дни Европейской Гражданской войны Берлин, кроме двух неполных, обескровленных дивизий германского вермахта, обороняли 11-я мотопехотная добровольческая дивизия СС «Нордланд», отдельные подразделения французских и латышских Ваффен СС, отряды РОА, остатки «Индийского легиона СС» (именно найденные в развалинах Берлина трупы индийских эсэсовцев, а также креолов и вьетнамцев-аннамитов из дивизии СС «Шарлемань» привели к зарождению легенды об участии в обороне германской столицы тибетцев!) и дивизии СС «Викинг». Бывших гордых нордических арийцев, отшлифованных до блеска Гауссером и Штейнером, теперь было бы не узнать. Последнее боевое задание, полученное последними «викингами», заключалось в мобилизации как можно большего числа «фольксштурмистов», силами которых они должны были отстоять «Афины на Шпрее» от новых «варваров с Востока». Списки боеспособных мужчин, подлежащих призыву в «фольксштурм», были заранее составлены местными партийными организациями НСДАП и национал-социалистическими офицерами-воспитателями (своеобразным аналогом большевицких комиссаров и политруков, введенным по приказу Гитлера после покушения на его жизнь и попытки военного переворота 20 июля 1944 года, организованных частью верхушки вермахта – не без участия верхушки СС) при гаулейтерах («секретарях обкомов» НСДАП) и подчиненных гаулейтерам крейслейтерах («секретарях райкомов» гитлеровской партии).
 
       В общей сложности призыву в «фольксштурм» подлежали не менее 15 миллионов немецких мужчин (в возрасте от 16 до 60 лет), до сих пор, в силу разных причин, освобожденных от призыва. Однако для того, чтобы надлежащим образом вооружить и обучить эту массу подростков, стариков и лиц среднего возраста, «годных к нестроевой», не было ни времени, ни средств, ни необходимого количества учебного персонала.

       Как вспоминал потом один из них, уцелевший в огне: «Патроны нам выдали старые, вискозный порох в них был уже никуда не годен. Винтовки их не выстреливали, а просто выплевывали». Тем не менее, многие из «фольксштурмистов» (среди которых попадались седобородые ветераны Первой мировой и четырнадцатилетние юнцы из «Гитлерюгенда») приняли реальное участие в обороне Берлин - общеизвестно успешное применение ими очень простых в обращении, но чрезвычайно эффективных, прожигавших броню танков буквально насквозь, противотанковых гранатометов «панцерфауст» и «панцершрек»  (или «офенрор» - буквально: «печная труба», аналог американской базуки).

       Проведшему последние дни Европейской Гражданской войны в бункере фюрера ротмистру Гергарду Больдту, запомнилось, как Гитлеру представили маленького парнишку, подбившего советский танк. Гитлер с большой торжественностью приколол Железный Крест к его мундиру, в котором тот совершенно утопал, а потом «послал его снова на бессмысленную борьбу на улицах Берлина». Падение Берлина было делом считанных дней – на этот счет ни у кого не оставалось ни малейших иллюзий.

       По воспоминаниям уцелевших современников событий, обстрел превратился в «один сплошной, непрерывный громовой раскат». За всю войну никто еще не слышал ничего подобного. Верхний бетонный ярус купола рейхсканцелярии был пробит во многих местах, и в периоды краткого затишья тем, кто укрылся в бункере, было слышно, как сыпалась известка на второй ярус купола. К грохоту орудий все чаще примешивались глухие разрывы тяжелых авиабомб. Весь бункер ходил ходуном, как при землетрясении.
 
       На штурм Рейхсканцелярии командование советской группировки бросило две дивизии. Красноармейцы шли в атаку вдоль улицы Вильгельмштрассе, стремясь захватить Имперскую канцелярию и самый главный трофей – Адольфа Гитлера. С величайшим трудом атакующие были на короткое время остановлены в 500 метрах от Рейхсканцелярии. На площади Гендарменмаркт доброволец дивизии СС «Шарлемань» Сергей Протопопов (внук расстрелянного большевиками в 1918 году царского министра) был сражен осколком реактивной мины, после того как сбил из своего ручного пулемета МГ-42 краснозвездный самолет-разведчик.

       Руководитель «Гитлеровской молодежи», однорукий Артур Аксман, предложил Гитлеру вывезти его из Берлина под защитой добровольцев дивизии СС «Нордланд» через брешь в советских боевых порядках. Однако Гитлер с негодованием отверг этот план и предпочел погибнуть со своей столицей, что и свершилось 30 апреля 1945 года. Берлину было суждено стать братской могилой фюрера и созданных им Ваффен СС.

       Впрочем, смерть тех из них, кто пал с оружием в руках в боях за Берлин, была, возможно, предпочтительнее, чем судьба, уготованная чинам дивизии «Викинг из числа эстонских добровольцев Ваффен СС (как остававшихся в рядах «викингов», так и сражавшихся плечом к плечу с «викингами» чинов эстонской 20-й гренадерской дивизии СС). Основные силы этой эстонской добровольческой дивизии, сформированной осенью 1944 года, были уничтожены в оборонительных боях на эстонско-советской границе. Эстонцы были перемолоты, а немногие уцелевшие отступили вслед за своими германскими товарищами по оружию. Отступление привело их в Силезию, а затем – на территорию Протектората Богемия-Моравия, где эстонцы попали в окружение и были беспощадно перебиты. Кое-кому, правда, удалось избежать общей участи, выйти из окружения, оступить на запад и сдаться в плен англо-американцам.

       Впрочем, эстонцам (как и их ближайшим родственникам-финнам) традиционно не везло в ходе вооруженных конфликтов между германцами и русскими. Еще в средневековую эпоху, когда эстов еще именовали чудью белоглазой, именно им больше всего доставалось от русских ратей новгородцев, псковичей, благоверных князей Ярослава Всеволодовича, Александра Ярославича, Дмитрия Александровича, Ивана III и других. Ливонские рыцари – немцы, датчане и шведы – как правило, отсиживались за крепкими стенами своих каменных замков, а чудским мужикам приходилось платить за разбитые горшки. Эта же картина с завидным постоянством повторялась и в ходе Ливонской войны при Иване Грозном, и в ходе Северной войны при Петре Великом (с тем только отличием, что и стены древних орденских замков и крепостей пали под ядрами русской артиллерии).
 
       Не все уцелевшие в боях «нордические» добровольцы дивизии «Викинг», которым посчастливилось вернуться с войны живыми на родину, встретили дома гостеприимный прием, на который рассчитывали, уходя в «Крестовый поход против безбожных большевиков» под ликующие крики провожающих и напутственные речи членов собственных правительств. Времена переменились, и все научились «держать нос по ветру». Как вспоминал наш старый знакомый, норвежец Эрнульф Бьорнстад, знакомый нам по Восточному фронту и, в частности, по битвам за Кавказ и Украину, в которых ему довелось принять участие в составе полка СС «Германия»:

       «В начале войны мы не скрывали ни от кого, что воюем на немецкой стороне потом, что лишь в союзе с немцами можно устранить угрозу коммунизма. И вся моя семья, да и все мои друзья и знакомые, меня поздравляли и воодушевляли на бой с врагами христианства и цивилизации – хотя сами предпочли остаться дома, просиживать штаны за конторкой или за рабочим столом. Когда же военное счастье изменило Германии, они сразу же забыли о том, что говорили вчера, и стали, как по мановению волшебной палочки, врагами не только Германии, но и всего немецкого. Я очень хорошо запомнил момент, когда их мнение переменилось. Это произошло после разгрома Паулюса под Сталинградом в 1943 году, открывшего череду наших поражений».

       Круг друзей Эрнульфа Бьорнстада резко сократился, ограничиваясь отныне только кучкой ветеранов вермахта и Ваффен СС – людей общей с ним судьбы. Послевоенная Норвегия буквально сгорала от жажды мести всем своим гражданам, сотрудничавшим с немцами. Эрнульф Бьорнстад был арестован по обвинению в «государственной измене» (!) и осужден на пять лет исправительных работ. Позднее он признавался, что у него было «так погано на душе», что он не раз завидовал своим соратникам, оставшимся на фронте и прошедшим весь свой путь викинга до неизбежного конца среди дымящихся руин столицы  Тысячелетнего рейха, в ледяном аду Корсуньского котла, перемолотым в кровавую кашу гусеницами советских танков, живыми факелами сгоревших в дымном пламени подбитых бронетранспортеров. Но история не знает сослагательного наклонения...

 

       15.«Большая чистка»


       При всем при том, при всем при том
       Скажу вам без утайки –
       Проклятие предавшей нас
       Изменнической шайке!

       Роберт Бёрнс.


       В принципе, после окончания войны в странах, освобожденных от германской оккупации, в «коллаборационизме» (слове, первоначально совершенно нейтральном и означавшем самый факт сотрудничества с оккупационными властями, но позднее негласно приравненном к понятиям «предательства национальных интересов», «государственной измены», «измены Родине» и прочему в том же роде) могли обвинить не только владельцев предприятий, поставлявших свою продукцию для нужд Третьего рейха, но и чиновников, продолжавших исполнять свои служебные обязанности и при оккупационном режиме (скажем, почтальонов; трамвайных кондукторов и вагоновожатых; железнодорожных служащих; учителей; преподавателей, доцентов и профессоров средних и высших учебных заведений; врачей; служащих ведомств по записи актов гражданского состояния; полицейских, следивших за общественным порядком или занимавшихся расследованием уголовных преступлений, и т.д.), аптекарей, владельцев гостиниц, книжных лавок, продуктовых магазинов, ресторанов и кафе (если у них отоваривались, столовались или проживали военнослужащие германской армии, СС или местных вспомогательных частей); певцов и музыкантов, выступавших перед оккупантами и пособниками таковых; киноартистов, снимавшихся в фильмах и актеров, игравших на сцене в период оккупации; школьных учителей, преподавателей, доцентов и профессоров средних и высших учебных заведений, и т.д.

       Для обвинений в «коллаборационизме» измышлялись нередко самые сомнительные и надуманные поводы, а чтобы избавиться от них, приводилисб примеры самых безобидных происшествий, долженствующих служить доказательством антигерманского и «антифашистского» настроя обвиняемых – например, несоблюдения ими установленных оккупационными или местными «марионеточными» властями правил светомаскировки; самогоноварение; запрещенный властями незаконный убой скота для продажи мяса на черном рынке по спекулятивным ценам; прослушивание радиопередач эмигрантских правительств из Лондона; создание запасов продуктов питания; смена места жительства без официального разрешения властей и перерегистрации; «антигерманская агитация и пропаганда» в форме политических анекдотов; симуляция болезни с целью невыхода на работу, и т.д. Многих обвиняемых спасло клятвенное поручительство друзей, свободных от обвинений в «коллаборационизме».

       В поисках объяснений причин молниеносной победы армий Третьего рейха над многими государствами Европы в 1939-1941 годах пламенные антифашисты, имевшие в годы германской оккупации немало времени для размышлений, пришли к выводу, что всему виной были изменники, шпионы, саботажники, перебежчики и вообще – «пятая колонна Гитлера» в их собственных странах. На всех сограждан, относительно которых существовало хотя бы малейшее подозрение в принадлежности к этой «пятой колонне», антифашисты немедленно после прихода войск «союзников» доносили в соответствующие органы, которые арестовывали обвиненных и заключали их в тюрьмы, а чаще всего – в устроенные еще нацистами концентрационные лагеря – разумеется, если они еще до этого не пали жертвой покушений или кровавых самосудов, устроенных участниками движения Сопротивления (число которых после 1944 года стало странным образом расти, как на дрожжах). Для последних эта «национальная чистка» была не только актом мести (а нередко, особенно в небольших городках и селениях – еще и сведения личных счетов), но также актом своеобразного национального самооправдания - как перед лицом всего «прогрессивного человечества», так и перед грядущими поколениями.

       В самом деле, лучшего способа «реванша» за поражение собственной армии и страны на поле боя вершителям «праведной мести изменникам» было не придумать! Естественно, «праведная месть» вершилась и в отношении тех сограждан, которые не только подозревались в «коллаборационизме», но и в действительности, по каким бы то ни было причинам, сотрудничали после поражения своей страны с оккупационным режимом. Чем большее число явных и замаскировавшихся «коллаборационистов» удавалось покарать «народным мстителям», тем легче было антифашистам объяснить «мировой общественности», почему население соответствующей страны так легко покорилось немецко-фашистским оккупантам. Ведь везде была «измена, трусость и обман»!

       Чтобы объяснить англичанам и американцам, страны которых не были захвачены вермахтом (за исключением нескольких английских островков в проливе Ла Манш), почему в период германской оккупации в этих странах фактически не было коллективных акций сопротивления оккупантам, «народные мстители», в качестве оправдания, указывали на огромное число «предателей»!. А чтобы доказать, что «предателей» действительно было так много, требовалось найти их в как можно большем количестве. Этой цели и служили «чистки».

       Кроме того, огромное число обнаруженных «изменников» повышало имидж движения Сопротивления, ибо доказывало, как трудно ему было в годы оккупации – ведь приходилось бороться не только с оккупационными властями, но и с десятками (если не сотнями) тысяч «коллаборационистов»! Это казалось приемлемым объяснением частых провалов и незначительных успехов, достигнутых в борьбе с оккупантами и стимулировало национальные легенды о трудностях борьбы «антифашистского подполья». Поиск национальных «козлов отпущения» - искупителей «национального позора» - не прекращался на протяжении многих лет, а местами - даже десятилетий. В некоторых оккупированных германским вермахтом странах в ходе «чисток» погибло больше граждан этих стран, чем за весь период гитлеровской оккупации.

       «Чистки» начались сразу же после ухода германских войск с оккупированных территорий. В «коллаборационизме» обвиняли порой даже тех, кто занимал в годы оккупации не прогерманскую и «профашистскую», а просто нейтральную позицию (ни нашим, ни вашим). Первые недели после освобождения стали временем мести, террора и сведения счетов, кровавого произвола и самосудов. Нередко переход к преследованию «коллаборационистов» судебным порядком совершался лишь по прошествии нескольких месяцев со дня восстановления «свободы и демократии». Да и тогда судьями, судебными и присяжными заседателями оказывались чаще всего те, кого самих еще вчера судили за неповиновение оккупационным и «марионеточным» властям – и этим людям было доверено вершить правосудие в отношении своих вчерашних политических противников! Чаще всего Фемида победителей оказывалась более суровой к «коллаборационистам», чем к брошенным за решетку или колючую проволоку вместе с ними уголовникам, сутенерам и спекулянтам!

       Во всех странах Северной и Западной Европы самыми ярыми сторонниками «радикальной чистки» выступали, естественно, коммунисты. И лишь начало «холодной войны» положило конец союзу демократов с коммунистами, сложившемуся в годы Сопротивления.

       Больше всего «коллаборационистов» было истреблено в ходе и после войны в странах социалистического «лагеря» (хотя можно и без кавычек!) – СССР, Югославии, Чехословакии, Румынии, Болгарии, Польше, Албании. Многие десятки тысяч (по данным американских военных властей – 112 000) их были убиты во Франции. Но в нашей книге, как посвященной не истории «коллаборационизма», а истории дивизии СС «Викинг», мы коснемся только «чисток» в странах, из которых были родом добровольцы этой дивизии.



       а)Дания


       Какая-то в державе датской гниль...

       Уильям Шекспир. Гамлет, Принц Датский.
       
       
       В Дании период германской оккупации завершился 4 мая 1945 года, почти без единого выстрела (как, впрочем, и начался пятью годами ранее). Никаких репрессий и попыток напоследок «хлопнуть дверью» вермахт не предпринимал. В последующие несколько недель бойцы датского движения Сопротивления, как по мановению волшебного посоха Гэндальфа, вышедшего из подполья на свет Божий, и находившегося под сильным влиянием коммунистов, арестовали примерно 20 000 собственных сограждан.

       1 июня 1945 года датский парламент-фолкетинг (исправно продолжавший функционировать почти в том же самом составе на протяжении всех лет германской оккупации – причем депутаты его все это время продолжали пользоваться парламентской неприкосновенностью!) ратифицировал новый «Закон о дополнениях к закону о государственной измене, измене родине и нарушении верности нации». Новый закон, имевший обратное действие, предусматривал строгие наказания для «коллаборационистов». За сотрудничество с врагом он предусматривал тюремное заключение сроком не менее четырех лет. Для лиц, доносивших оккупационным властям на сограждан, совершавших действия, являвшиеся, с точки зрения оккупантов, наказуемыми, по новому закону предусматривалась смертная казнь – даже в тех случаях, если их доносы оставались без последствий для тех, на кого они донесли. В то же время членство в датской нацистской партии ДНСАП Фритса Клаусена как таковое (не отягощенное сотрудничеством с германскими оккупантами) не рассматривалось в качестве наказуемого деяния, поскольку ДНСАП была официально зарегистрирована в качестве политической партии еще в довоенной Дании, а в период оккупации не стала единственной в стране господствующей партии (довоенная многпартийная парламентская система продолжала функционировать в благополучной Дании и в годы Второй мировой).
 
       В общей сложности перед послевоенными датскими судами предстали 15 724 «коллаборациониста». 2 375 обвиняемых были приговорены к тюремному заключению сроком до одного года, 3 924 – сроком до двух лет, 4 178 – сроком до четырех лет и 3 641 – сроком более четырех лет. 62 «коллаборациониста» были приговорены к пожизненному заключению, 78 – к смертной казни.

       После утраты Коммунистической Партией Дании своего сильно возросшего на гребне антифашистского Сопротивления влияния к 1946 году, пошла на спад и волна преследования датских «коллаборационистов». На редкость странное совпадение! Ведь правосудие должно быть, по идее, не партийным и беспристрастным. Впрочем, не будем злорадствовать. Многим осужденным были сокращены сроки тюремного заключения. Так, например, ветераны Добровольческого корпуса «Дания» и дивизий СС «Викинг» и «Нордланд», сражавшиеся против советских войск на Восточном фронте и не входившие в «Корпус Шальбурга» (участвовавший в репрессиях против датских граждан), были выпущены на свободу, отсидев всего 2,5 года из положенного им по суду срока тюремного заключения.

       Но, поскольку Дания была вынуждена вплоть до 1948 года предоставлять убежище немецким беженцам из занятых советскими и польскими войсками Померании, Западной и Восточной Пруссии (так что привыкшим жить в комфорте и уюте датчанам пришлось раз в жизни немного потесниться), антинемецкие настроения там сохранялись еще довольно продолжительное время (хотя в годы оккупации и войны датское население совершенно не пострадало и пользовалось благами, о которых другие народы – в том числе и сами «имперские» немцы! – могли только мечтать в то суровое время).


       
       б)Норвегия


       Злые поступки
       Злыми зови,
       Мсти за злое немедля.

       Старшая Эдда. Речи Высокого, 127.
       

       В ходе «национальной чистки» в Норвегии перед «народными мстителями» во весь рост встали сразу две проблемы конституционно-правового порядка.

       Во-первых, по Уголовному кодексу 1902 года, принятому еще в период династической унии Норвегии со Швецией, смертная казнь вообще не была предусмотрена.

       Во-вторых, требовалось однозначно определить политический статус Норвегии в период оккупации (1940-1945). На этот счет существовали, в основном, две точки зрения.

       Согласно первой Норвегия, король (датский принц по происхождению и глава государства) и правительство которой эмигрировали в 1941 году в Англию, в 1941-1945 годах продолжала находиться в состоянии войны с Германией. И, коль скоро Норвегия находилась в этот период в состоянии войны с Германской империей, то все виды и акты сотрудничества норвежских граждан с немцами могли рассматриваться как наказуемые.

       Если же Норвегия, согласно второй точке зрения, являлась в указанный период оккупированной страной, то ее население, согласно положениям Гаагской конвенции, было обязано, как и население всякой оккупированной страны, выполнять все требования и постановления германских оккупационных властей, а все норвежские административные органы и чиновники – были обязаны сотрудничать с германскими оккупационными властями.

       Третья точка зрения, согласно которой прогерманский режим Видкуна Квислинга, находившийся у власти в Норвегии в указанный период, являлся законным правопреемником довоенной норвежской государственной власти, Фемидой победителей вообще к сведению не принималась.

       Большинство норвежских судов склонялось к первой точке зрения (поскольку она предусматривала возможность вынесения более суровых приговоров «коллаборационистам»). Если бы победила вторая точка зрения, наказанию подлежали бы только норвежские добровольцы - чины норвежской армии и полиции, сражавшиеся в составе «армии иностранного государства» (в том числе и в рядах Ваффен СС) с оружием в руках (когда норвежские добровольцы, в аналогичной ситуации, сражались на стороне Финляндии против советской агрессии в «Зимней войне» 1939-1940 годов, военнослужащим и полицейским из их числа пришлось предварительно уволиться из рядов армии и полиции).
 
       Преследование «коллаборационистов» в Норвегии началось сразу же после капитуляции германских оккупационных войск. «Предателей» брали прямо по спискам, заранее составленным активистами норвежского движения Сопротивления. Поскольку последним удалось своевременно захватить картотеку членов квислинговской партии «Нашунал Самлинг», а Норвегия – страна небольшая, дело шло как по маслу. 55,2 процента от общего числа 92 805 норвежцев, привлеченных к суду за «коллаборационизм», были членами партии «НС». Все государственные чиновники и служащие из их числа были автоматически уволены с государственной службы (за исключением тех немногих из них, кто сумел доказать, что в период оккупации использовал свое служебное положение в интересах движения Сопротивления, сообщая подпольщикам секретные сведения, снабжая их поддельными служебными удостоверениями и т.д.). Кроме того, члены партии «Нашунал Самлинг» были приговорены к уплате в пользу норвежского государства, которому они «причинили ущерб своими изменническими действиями», денежных штрафов общей суммой в 70 миллионов норвежских крон.

       Самый главный изменник родины - Видкун Квислинг, самое имя которого стало в Западном мире синонимом слова «предатель» (отказавшийся бежать из Норвегии и предоставивший свой личный самолет в распоряжение Леона Дегрелля, которому чудом, буквально на последних каплях керосина, удалось долететь на нем до берегов франкистской Испании), был расстрелян во дворе старинного форта Акерсхюс в Осло, при большом стечении народа, дабы свидетелем его смерти стала «вся Норвегия».

       Более 46 000 представших перед судом норвежцев были признаны виновными в «коллаборационизме» и осуждены. 30 осужденных были приговорены к смертной казни, а 37 150 – к различным срокам тюремного заключения (в том числе 17 000 – к тюремному заключению сроком от 1 года до 5 лет). 25 180 обвиняемых добровольно согласились понести наказание, не доводя дела до суда, ибо не сомневались, что будут осуждены в любом случае.
       
       Жертвой превосходно сдирижированного «народного гнева» пали и 50 000 норвежских женщин и девушек, вступивших в интимные связи с военнослужащими германской армии. Матери детей, рожденных от немецких солдат и офицеров, были интернированы в особых лагерях. Известная норвежская писательница Сигрид Ундсет заклеймила 9000 детей, рожденных от германских оккупантов, «детьми шлюх» и заявила, что лучше бы им всем умереть.
       
       Это было, конечно, не так страшно, как в случае, приведенном в книге современного российского историка Бориса Соколова «Третий рейх. Мифы и действительность», когда советская колхозница, прижившая за 3 года сожительства с немецким оккупантом троих детей, после спешного отхода германских войск и появления красноармейских авангардов, на виду у них и всего села уложила своих детей в ряд на снегу и раздробила им головки камнем с криком: «Смерть немецким оккупантам!», но все же, все же, все же...(выражаясь словами советского поэта фронтовика Александра Твардовского, размышляющего в одном из своих стихотворений про то, что нет его вины в том, что другие не пришли с войны).

       Вообще следует заметить, что для страны с 3,3 миллионами населения процент граждан, обвиненных в сотрудничестве с врагом (как-никак, 92 000), представляется необычайно высоким. Получается, на каждые 100 000 человек населения Норвегии приходилось 633, представших перед судом. По данному показателю Норвегия, вне всякого сомнения, взяла «пальму первенства» среди всех стран Западной и Северной Европы, подвергшихся в годы войны германской оккупации. Однако, к чести норвежцев, следует заметить, что, в отличие от других стран, в Норвегии почти не было бессудных публичных и тайных убийств.

       Особенно суровое наказание понесли самые «отпетые» и «злостные» (с точки зрения победителей) «коллаборационисты» – 7000 уцелевших в огне боев Европейской Гражданской войны норвежских добровольцев Ваффен СС, сражавшихся с оружием в руках в рядах «нордических» дивизий «Викинг» и «Нордланд» против большевизма на Восточном фронте. Суд не интересовало, что они стремились, как сказал на процессе один из обвиняемых, «в интересах норвежского народа защитить «на дальних подступах» свою страну, народность и Христианскую веру». Как говорили еще древние римляне – Vae victis - горе побежденным!

       После проигрыша войны Третьи рейхом и его союзниками норвежская демократическая пресса принялась усердно лепить из ветеранов Ваффен СС (которых всего годом ранее славила как «лучший человеческий материал во всей Норвегии»!) «образ врага», от которого, якобы, исходит величайшая угроза демократическому обновлению и будущему страны. Осужденные за «измену родине», «викинги ХХ века» были приговорены, как минимум, в трем годам тюремного заключения, с последующим поражением в гражданских правах. Хотя, как вопрошал в аналогичной ситуации представший перед военным судом швейцарский доброволец Ваффен СС:

       «Скажите, Бога ради, кому изменил швейцарский доброволец Ваффен СС, воюя против коммунистов под Москвой? Совету Федерации? Своей коммуне? Или священнику, у которого он прошел конфирмацию?»


       
       в)Нидерланды

       
       Брат будет биться
       С братом насмерть.
       Нарушат сестричи
       Нравы рода.
       Мерзко в мире.
       Нет меры блуду.
       
       Старшая Эдда. Прорицание вёльвы, 45.

       
       Нидерландское правительство в изгнании, бежавшее, вслед за своей королевой, в Лондон, начало готовиться к «Большой чистке» с присущей голландцам обстоятельностью, заблаговременно, лет эдак за пять до окончания войны. Еще в Лондоне были загодя внесены соответствующие изменения в текст Уголовного Кодекса. Была восстановлена и введена обратным порядком для «изменников родины» смертная казнь (отмененная еще в 1873 году). Кроме того, за многие преступления были введены более суровые наказания, чем прежде. «Жрецов» (и «жнецов») нидерландской Фемиды ждала впереди богатая «жатва». В конце концов, одних только добровольцев Ваффен СС из Нидерландов на Восточный фронт отправилось целых 50 000! И только добровольцы дивизии СС «Ландсторм Недерланд» принимали участие в боях на Западном фронте, плечом к плечу со своими германскими товарищами по оружию, обороняя Голландию от войск западных союзников.

       В отдельных районах Голландии боевики движения Сопротивления начали арестовывать «коллаборационистов» сразу же по окончании военных действий. Позднее эта задача была поручена зондеркоманде (sic!) королевской нидерландской полиции, а еще позднее – нидерландским военным властям. Из 10 миллионов подданных нидерландской короны по обвинению в «коллаборационизме» и «государственной измене» было арестовано около 200 000 человек. Процент немалый, что и говорить (хотя по прошествии нескольких месяцев примерно половина из арестованных была вновь выпущена на свободу). По состоянию на начало октября 1945 года в Нидерландах насчитывалось «всего лишь» 96 000 политических заключенных (в том числе 24 000 женщин). Среди пребывавших в заключении женщин был ярко представлен весь спектр обвинений в коллаборационизме – от «одноразовых» доносчиц и «добровольных сотрудниц и информаторов правоохранительных органов» до девушек, сожительствовавших (или даже просто танцевавших) с немецкими солдатами и офицерами.

      Около 20 000 малолетних детей были направлены в детские приюты, поскольку во многих семьях оказались за решеткой оба родителя, и отец, и мать. В период «большой чистки» в Нидерландах было заведено 450 000 дел на «коллаборационистов», хотя в конечном итоге был дан ход лишь 200 000 из них.

       Для осуждения «коллаборационистов» в Нидерландах, кроме обычных судов, были учреждены особые вспомогательные судебные палаты. В качестве судей в этих палатах выступали, как правило, активисты антифашистского Сопротивления. Лица, обвиняемые в особо тяжких преступлениях – например, в убийствах или военных преступлениях – представали перед «Особым судом», или «Особым трибуналом».

       Нидерландские «Особые трибуналы», исправно функционировавшие до 1950 года, вынесли в общей сложности 14 562 судебных приговора. 200 обвиняемых были приговорены ими за это время к высшей мере наказания – смертной казни. Более 5 000 – к тюремному заключению сроком от пожизненного до пяти лет, более 6 000 – сроком до пяти лет. Лица, обвиненные в «нелояльном поведении» (согласно соответствующему Постановлению голландского эмигрантского правительства от 17 сентября 1944 года для того, чтобы пасть жертвой подобного обвинения достаточно было открыто придерживаться «национал-социалистических или фашистских взглядов»!), представали перед «пурификационным (очистительным) трибуналом» (sic!).

       Некоторые нидерландцы были обвинены в «нелояльном поведении» только за то, что они присутствовали на обеде, на который были приглашены германские военнослужащие, чиновники или вообще немцы из Рейха; за то, что они при встрече с друзьями или знакомыми на улице вскидывали руку в «гитлеровском приветствии»; за то, что держали у себя дома портреты Гитлера или Мюссерта; за то, что подписались на «коллаборационистскую» газету; за то, что ругали англо-американских летчиков, бомбивших голландские города, называя их «убийцами женщин и детей», «воздушными гангстерами», и проч. «Пурификационные трибуналы» начали действовать в июле 1945 года и вынесли до 1948 года (с этого момента не рассмотренные ими дела перешли в компетенцию обычных судов) 49 920 приговоров, приговорив 531 обвиняемых в «нелояльном поведении» голландцев к десяти и более годам тюремного заключения (или исправительных работ), 1 303 – к тюремному заключению сроком от 5 до 10 лет, 28 151 – к срокам от 1 года до 5 лет, 5 630 – к срокам до 1 года. Наряду с этим, многие уличенные в «нелояльности» голландцы были поражены в гражданских правах. 127 000 из них были лишены права избирать и быть избранными в парламент и органы общественного самоуправления, 92 000 – права служить в рядах вооруженных сил, 95 000 – права занимать государственные должности, а 60 000 – права гражданства.

       Из числа 380 000 нидерландских государственных чиновников и служащих 17 500 были уволены за «коллаборационизм». 6 000 чиновников были наказаны в дисциплинарном порядке. Из 950 бургомистров (мэров) нидерландских городов 509 были уволены по обвинению в «пособничестве врагу». По аналогичному обвинению было уволено 13 процентов чинов нидерландской полиции.

       Учрежденные в нидерландских университетах «пурификационные комитеты» проверили на «благонадежность» 2 500 студентов и 120 профессоров и преподавателей. 600 литераторов, артистов, художников и скульпторов были подвергнуты так называемому «суду чести».

       А вот с лицами, обвиненными в экономическом сотрудничестве с германскими оккупационными властями, победители обошлись очень мягко (вероятно, опасаясь могущего возникнуть в ином случае экономического хаоса). Вопрос о прибылях, заработанных нидерландскими предпринимателями, сотрудничавшими с Третьим рейхом, оказался скрыт под покровом молчания.

       В 1949 году один голландский врач (осужденный за то, что лечил немецких военнослужащих и их пособников), отсидев положенный срок, опубликовал брошюру, в которой очень живо описал бесчеловечные порядки, царившие в нидерландских тюрьмах и «лагерях для интернированных». Жестокости и издевательства, которым заключенные «коллаборационисты» подвергались за решеткой и колючей проволокой, ничуть не уступали тем, которым антифашисты, по их воспоминаниям, подвергались в гитлеровских тюрьмах и концентрационных лагерях. После публикации брошюры, произведшей эффект разорвавшейся бомбы, нидерландская оппозиция добилась создания парламентского комитета по расследованию злоупотреблений в тюрьмах и лагерях. Однако результат работы комиссии по расследованию так и не стал достоянием гласности.

       Кстати, о гласности. Нидерландские «чистильщики» не пощадили и свободную прессу. Были официально зарегистрированы только газеты движения Сопротивления, выходившие и распространявшиеся в год войны на нелегальной основе. В то же время все газеты и другие органы печати, продолжавшие выходить после 1 января 1943 года, были закрыты.

       Государственные «пурификационные комиссии» занялись проверкой «благонадежности» тысяч журналистов и издателей. Многим из них было запрещено впредь заниматься своей профессиональной деятельностью. Целый ряд типографий был экспроприирован в пользу государства. Голландский журналист Макс Блокцейль, комментатор радиостанции «Радио Хильверсум», был приговорен за свои политические комментарии в эфире к смертной казни.
 
       Что же касается 25 000 уцелевших в огне войны нидерландских добровольцев, служивших в рядах германского вермахта и Ваффен СС (в том числе, дивизий СС «Викинг», «Нордланд», «Недерланд» и «Ландсторм Недерланд»), то они считались «особо опасными преступниками». «Особые трибуналы» приговорили многих бывших голландских «викингов» к смертной казни или к пожизненному заключению. В среднем каждый нидерландский доброволец Ваффен СС получил от 8 до 10 лет тюрьмы. Впрочем, несколько тысяч из них воспользовались предоставленной им альтернативой, записавшись добровольцами в голландские колониальные войска и отправившись на подавление антиколониального национально-освободительного движения в Нидерландскую Индию (нынешнюю Индонезию).

       Немногие возвратившиеся в Голландию ветераны Ваффен СС, восстановившие (ценой истребления великого множества индонезийских борцов за национальное освобождение) свое доброе имя «честных голландцев», «защитников родины (на отдаленных подступах)», «достойных и добропорядочных граждан свободного и демократически-правового нидерландского государства» – кому какая формулировка больше нравится! - были восстановлены во всех своих гражданских правах и отныне до конца своих дней могли спать спокойно и честно смотреть в глаза своим согражданам.


       
       г)Бельгия


       Век бурь, век волков
       Пред света концом.
       Ни один человек
       Не щадит другого.
       
       Старшая Эдда. Прорицание вёльвы, 45.

       
       В Бельгии коллаборационистов после войны именовали «утратившими гражданство» или «негражданами». Сразу же после прихода войск «союзников» были зарегистрированы первые случаи бессудных расправ. Однако скоро дело взяли в свои руки послевоенные бельгийские власти, заведшие около 600 000 на граждан, подозреваемых в сотрудничестве с врагом. К суду было привлечено 57 000 бельгийцев. 23 584 из них были осуждены за «политический коллаборационизм», 31 831 – за «военную помощь» врагу, остальные – за различные «политические преступления». Кроме того, 20 652 обвиняемых были лишены гражданских прав. Было вынесено 1 247 судебных приговоров, многие из которых были приведены в исполнение публично, в присутствии многотысячных толп жадных до зрелищ сограждан. Среди казненных насчитывалось 105 фламандцев, 122 валлона и 15 граждан Брюсселя, среди приговоренных к пожизненным каторжным работам – 1 022 фламандца и 817 валлонов. 3 542 фламандца и 2 591 валлон были приговорены к тюремному заключению сроком от 10 до 20 лет. Таким образом, из каждых 100 000 бельгийцев были приговорены к различным наказаниям 596 человек. По этому показателю Бельгия, вместе с Норвегией и крошечным Люксембургом, прочно занимала лидирующее положение.

       Вражда между фламандцами и валлонами и вопрос, что делать с бельгийским «королем-изменником» Леопольдом III (отказавшимся эмигрировать в 1940 году вместе с бельгийским правительством, подписавшим капитуляции бельгийской армии и оставшимся со своим народом) дополнительно обостряли обстановку. Фламандцы и валлоны на все лады взаимно обвиняли друг друга в измене королю и отечеству. Суды прилагали титанические усилия к тому, чтобы не быть обвиненными в национальной пристрастности и осудить, по возможности, одинаковое количество представителей обеих этнических групп (но без особого успеха).
 
       Всякий бельгиец, желавший заняться после окончания Европейской Гражданской войны какой-либо трудовой деятельностью, был обязан получить сертификат, удостоверявший его политическую благонадежность. Выдача (или невыдача) подобного сертификата нередко зависила от «веского слова» какого-либо участника движения Сопротивления, к которому бельгийская полиция обращалась за вынесеннием «вердикта». Это, естественно, давало огромный простор всякого рода злоупотреблениям.
 
       В сотрудничестве с врагом были обвинены 28 000 бельгийских предпринимателей. Однако перед судом, невзирая на протесты ветеранов дивжения Сопротивления, предстали лишь 2000 из них (как и в соседних Нидерландах, бельгийские власти опасались обезглавить отечественную экономику).

       В лагерях для «лишенных гражданства» примерно 15 000 бельгийцев, как и в аналогичных «исправительных учреждениях» Нидерландов, имели место многочисленные злоупотребления со стороны лагерной охраны и надзирателей, жестокое обращение которых с заключенными весьма напоминало обращение надзирателей с узниками гитлеровских концентрационных лагерей. Когда эти жестокости стали достоянием гласности, было назначено расследование и часть «неграждан» была, после пересмотра их дел, отпущена на свободу. Так, по личному распоряжению бельгийского принца-регента Шарля в 1948 году был освобожден, вместе с другими волонтерами из «Валлонского легиона», ветеран Белой армии, штурмбаннфюрер СС Г.В. Чехов, награжденный Железным Крестом за доблесть, проявленную в бою за Громовую Балку, тяжело раненый в боях за Померанию, выданный Бельгии в 1945 году и приговоренный бельгийским судом к длительному тюремному заключению. Однако еще в 1956 году в бельгийских тюрьмах еще сидели за решеткой 250 «лишенных гражданства» валлонов и фламандцев.


       ИХ ЗНАЛИ НЕ ТОЛЬКО В ЛИЦО

       Хотя первым командиром дивизии СС «Викинг» был легендарный «творец Ваффен СС» Феликс Штейнер, она получила свое неповторимое «лицо», связанное с наличием в составе дивизии огромного числа «нордических» добровольцев не немецкого происхождения, под командованием «папаши» Герберта Гилле.
 

       «Во время войны наши великолепные дивизии считались несокрушимыми в самых кризисных ситуациях. Тюремным надзирателям всех стран известная наша стойкость. Пусть же наши дети когда-нибудь скажут про нас, что мы и в несчастье достойно встретили свою судьбу, что мы даже в заключении вносили свою лепту в примирение и в европейское мышление. Я приветствую всех тех, кто даже в темнице сумел остаться свободным».

       Штандартенфюрер СС Йоахим Пейпер, командир 1-го танкового полка СС «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера». Тюрьма Ландсберг, 15 октября 1952 года.


       1)Феликс Штейнер

       Феликс Мартин Юлиус Штейнер вошел в историю военного искусства и, в частности, Второй мировой войны не только как командир 5-й танковой дивизии СС «Викинг, а впоследствии - III (германского) танкового корпуса СС, но и как создатель новой концепции военной подготовки, в ходе которой главное внимание удедлялось необходимости поддержания военнослужащих в превосходной физической форме и обучения их тактике ведения боя малыми группами («тактике легкой пехоты»). Именно Штейнер внес решающий вклад в разработку новых методов обучения, позволивших чинам Ваффен СС, по выражению американского историка Джеральда Рейтлингера, добиться выдающихся успехом в результате обучения по «наиболее эффективной системе военной подготовки» из всех, разработанных в период до начала Второй мировой войны». Феликс Штейнер родился 23 мая 1896 года в Шталлупёнене (Сталупянах) в Восточной Пруссии, но не был «природным пруссаком», поскольку являлся отпрыском семьи переселенцев из Австрии.

       В 1914 году Штейнер ушел на войну добровольцем в составе 41-го (5-го Восточнопрусского) фон Бойена пехотного полка , воевал на Восточном, а затем - на Западном фронте. Ему довелось принять участие в cражении при Танненберге в августе 1914 года, в котором была окружена и уничтожена русская армия генерала Самсонова и отброшена армия генерала Эдлера фон Ренненкампфа. В битве под Танненбергом молодой доброволец получил тяжелое ранение. После выздоровления Штейнер вернулся на фронт и служил командиром роты в составе пулеметного батальона «в самом пекле», по его собственному выражению. В составе ударных, или штурмовых, частей германской кайзеровской армии он участвовал в двух мощных, но завершившихся неудачей германских наступлениях весной 1918 года - во Фландрии и во Франции. За боевые заслуги офицер-«ударник» Феликс Штейнер был награжден Железным крестом 2-й и 1-й степени и другими высокими наградами и закончил Великую войну в чине старшего лейтенанта.

       В годы, последовавшие за перемирием и капитуляцией германского Второго рейха, Штейнер, отвоевав некоторое время в составе белых добровольческих корпусов (фрейкоров) в Германии и Прибалтике (за что был награжден «Балтийским крестом») и пройдя строгий отбор, продолжал служить - с 1919 года в прусской земельной полиции, а затем - в республиканском рейхсвере (стотысячной армии мирного времени), в качестве адъютанта пехотного полка в чине капитана. Со временем он был повышен в звании до майора отдела военной подготовки рейхсвера. Интерес Штейнера к радикальным методам обучения объяснялся печальным опытом, почерпнутым им в период Великой (Первой мировой) войны, в ходе которой устарелая тактика германского командования приводила к тяжелым и, самое главное, ненужным потерям, которых, по твердому убеждению Штейнера, можно было избежать. Однако возможность претворить свои новаторские замыслы в жизнь Штейнер получил лишь после прихода Гитлера к власти и созданием «частей СС особого назначения (СС-Ферфюгунгструппен, СС-ФТ)», которые, на ранних этапах своего существования, играли роль «преторианской гвардии» фюрера национал-социалистов, пока не стали постепенно приобретать все более и более военизированный характер.

       Сам Штейнер вступил в ряды частей СС-ФТ - прообраз будущих Ваффен СС - еще в 1930 году (удостоверение № 253 351), получив сразу звание штурмбаннфюрера СС (соответствовавшее его воинскому званию майора, в котором он демобилизовался из рейхсвера). Интересно, что в национал-социалистическую партию Штейнер вступил только через три года после своего зачисления в «Шуцштаффель», что лишний раз свидетельствует об отсутствии жесткой увязки между членством в гитлеровской партии и членством в ее «охранных отрядах». Партийный билет НСДАП, полученный Штейнером, имел № 4 264 195.

       До 1935 года Штейнер руководил службой военной подготовки СА. Создавая, вместе с Паулем Гауссером и бароном Кассиусом фон Монтиньи, войска СС, Штейнер разработал систему подготовки личного состава СС-ФТ по образцу штурмовых частей кайзеровской армии, в которых сам Штейнер служил в годы Великой войны.

       Вступив в должность инструктора частей СС-ФТ, Феликс Штейнер, назначенный 1 июня 1936 года командиром штандарта (полка) СС «Дейчланд», дислоцированного в столице Баварии Мюнхене и проходившего военную подготовку в учебном лагере Дахау, первым делом сформировал 3-й батальон полка. В Дахау Штейнер обучал своих подчиненных в духе своего личного девиза «Пот сберегает кровь» (вполне соответствующего суворовскому: «Тяжело в учении - легко в бою!»). Позднее Штейнер подчеркивал в своих воспоминаниях, что «в полку «Дейчланд с самого начала царил совершенно новый солдатский дух». Поначалу число профессиональных солдат, вступавших в ряды СС, было невелико, да и те, что вступали в СС, находились по большей части в плену консервативных прусских армейских традиций, которые Штейнер считал в немалой степени причиной тяжелейших, неоправданных потерь германской армии в прошлой войне и, в немалой мере, причиной проигрыша этой войны в целом.

        По его убеждению, будущее принадлежало не гигантским и неповоротливым массам войск, бросаемых, как пушечное мясо, в пасть военного Молоха, а небольшим, отборным частям и подразделениям, способным эффективно сражаться самостоятельно, с использованием всех достижений современной военной техники. Его решение свести к минимуму занятия строевой подготовкой на гарнизонном плацу перед казармой, уделив вместо этого повышенное внимание обучению солдат в обстановке, максимально приближенной к боевой, причем с использованием не холостых, а боевых патронов и снарядов, поначалу встретило неприятие и скепсис у представителей традиционной прусской военной школы, все еще задававших тон в германской армии.

        Однако оппонентам Штейнера пришлось уступить, после того, как сам Гитлер, сам прошедший «окопную школу» Великой войны и на собственной шкуре испытавший последствия «кабинетной стратегии» кайзеровской армии, обещал инструктору-новатору всемерную поддержку. Но даже Гитлер оказался неподготовленным к той умопомрачительной быстроте, с которой революционный стиль военной подготовки, неуклонно проводившийся Штейнером в жизнь, оказался внедренным в практику обучения «зеленых эсэсовцев».

        В 1939 году полк СС «Дейчланд» на полигоне Мюнстерлагер продемонстрировал фюреру и высшему военному руководству Третьего рейха, чему он научился под руководством Штейнера. Фюрер долго шарил биноклем по полю и, наконец, потеряв терпение, спросил Штейнера, когда же начнется атака. На это Штейнер спокойно ответил, что атака началась еще 20 минут тому назад, и атакующие успешно продвигаются к намеченной цели. Именно в этот момент перед наблюдателями появились атакующие штурмовые отряды «зеленых СС», безостановочно продвигавшиеся вперед, несмотря на беглый «неприятельский» огонь. Несмотря на то, что подопечные Штейнера менее чем за 20 минут преодолели дистанцию в 3 километра, они предстали взорам фюрера свеженькими, как огурчики, и бодрыми, готовыми к рукопашному бою с использованием ручных гранат и взрывных зарядов. К тому же, в целях ускорения продвижения, они были вооружены не тяжелыми, длинными винтовками, а легкими, короткими пистолетами-пулеметами (в просторечии - «автоматами»).

        Все это убедило не только самого Гитлера, но и рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера в несомненной эффективности проводимых Штейнером в жизнь методов обучения. Разумеется, «черный иезуит» не преминул подчеркнуть перед фюрером свои заслуги, как главы всех (и в том числе подчиненных Штейнеру) частей СС, в этих достижениях. Тем не менее, никто не оказался особенно рад все возрастающему влиянию Штейнера в рамках СС-ФТ. Нотка ревности и даже зависти прозвучала, например, в замечании Пауля Гауссера, отставного офицера рейхсвера, вступившего в 1934 году в ряды СС и получившего в 1935 году от Гитлера поручение создать юнкерское училище для будущих офицеров СС, что Штейнер всегда был «баловнем судьбы» и «любимчиком» Гиммлера.

       Участие полка CC «Дейчланд» в присоединении к Германиии немецкоязычной Судетской области Чехословакии обошлось без единого выстрела. В ходе Польской кампании - первой кампании Европейской Гражданской войны - полк СС «Дейчланд», численностью 2800 человек, подобно другим частям «СС-Ферфюгунгструппен», был придан соединению германского вермахта - танковой дивизии Кемпфа. Переброшенный, после разгрома Польши, на Западный фронт, полк «Дейчланд» отлично зарекомендовал себя в боях с французской дивизией в Голландии, совершил успешный прорыв неприятельской обороны в районе острова Валхерен, в эстуарии реки Схелдт (Шельды), и захватив город Флиссинген в устье реки. Наглядным доказательством сопутствовавшего Феликсу Штейнера успеха в создании преданного ему и бесстрашного кадра войск послужили успешные действия его «зеленых эсэсовцев» на ранних этапах эвакуации Британского Экспедиционного Корпуса (БЭФ), а также части разбитых бельгийских и французских войск из района Дюнкерка в мае 1940 года.

       В своей «Истории Ваффен СС» американский исследователь Джордж Стейн пишет об «одном из самых ранних зафиксированных примеров яростно-фанатичного, почти самоубийственного наступательного порыва, характерного для поведения чинов Ваффен СС на всем протяжении войны». Британская бригада выбила «зеленых эсэсовцев» из городка Сент-Венан. Через Сен-Венан проходил единственный «коридор», по которому могли выходить из окружения силы Британского Экспедиционного Корпуса, спешно эвакуируемые со своих обреченных позиций вдоль реки Лис. Преследовавшие отступающих англичан передовые части германской 3-й танковой дивизии были отброшены под Сен-Венаном. Но подоспевшему полку СС «Дейчланд», далеко оторвавшемуся от остальных германских частей, удалось прорваться к реке. Командир полка Феликс Штейнер приказал своему 3-му батальону атаковать, при поддержке двух артиллерийских батарей, и переправиться через реку. Чины полка СС «Дейчланд», не страшась многократно превосходящих сил противника, с расстояния менее 4,5 м открыли по английским танкам сосредоточенный огонь из винтовок, пулеметов и противотанковых ружей «панцербюксэ», бросая связки ручных гранат под гусеницы надвигающихся танков.

       Другая британская танковая группа, поспешившая на выручку своим компатриотам с севера, также натолкнулась на ожесточенное сопротивление «зеленых эсэсовцев». Ценой большой крови полку СС «Дейчланд» удалось замедлить британское отступление. За эти и другие успешные действия во Франции и Бельгии Феликс Штейнер удостоился награждения Рыцарским Крестом Железного Креста и был повышен его в звании до бригадефюрера СС и генерал-майора Ваффен СС.

       С этим повышением было связано данное Штейнеру рейхсфюрером СС Генрихом Гиммлером поручение сформировать на базе полка СС «Дейчланд» (а не полка СС «Германия», как часто неправильно пишут!) новую моторизованную дивизию «зеленых СС», включающую в свой состав добровольцев из большинства стран Западной и Северной Европы. В результате была сформирована дивизия, получившая первоначально название Германия, но в январе 1941 года переименованная в добровольческую мотопехотную дивизию «Викинг». Дабы усилить мотивацию европейских волонтеров к вступлению в «Викинг», Штейнер неустанно подчеркивал, что формирование этой дивизии прокладывает путь для претворения в жизнь «исторически и политически правильной идеи общности судеб всех европейских народов, воодушевившей всех европейских добровольцев и приведшей к их духовному объединению». Обучения эсэсовцев дивизии СС «Викинг» по методу Штейнера принесло свои плоды в форме высочайшего боевого мастерства, продемонстрированного «викингами» Штейнера уже в конце июня 1941 года, в первые же дни операции «Барбаросса» (вторжения войск Германии и союзников Третьего рейха в СССР).

       С июня 1941 года воевавшая на германо-советском фронте в составе III танкового корпуса, дивизия «Викинг» приняла деятельное участие в успешном наступлении на Холм - небольшой городок, лежащий на слиянии рек Ловати и Куньей, в болотистой местности южнее озера Ильмень. Холм, обороняемый гарнизоном численностью около 3500 человек из состава разных воинских частей, был быстро взят в «клещи» и вскоре окружен.

       Молниеносные атаки «викингов» в ходе второй битвы за Ростов и прорыв на Кубань в августе 1942 года, за которыми последовали значительные успехи, достигнутые дивизией в боях под Туапсе, в ходе битвы за Кавказ, привели к награждению Штейнера Дубовыми листьями к его Рыцарскому Кресту Железного Креста. В ноябре 1942 года соединение было переименовано в 5-ю мотопехотную дивизию СС. Именно «викинги» Штейнера первыми из наступающих германских частей вышли в район Майкопских нефтяных месторождений на Кавказе. С 21 ноября 1942 по 2 января 1943 года Феликс Штейнер командовал одновременно и дивизией «Викинг», и корпусной группой войск СС (известной также под названиями «группы Штейнера» и «III корпуса СС»). 23 декабря 1942 года Штейнер был награжден Дубовыми листьями к Рыцарскому Кресту Железного Креста.

       Весной 1943 года, в который ситуация на Восточном фронте начала становиться все более критической для Третьего рейха и других держав Оси, Штейнер, по поручению Гитлера, сформировал (а 30 марта возглавил) III (германский) танковый корпус СС - соединение, в котором, кроме «имперских немцев», служили добровольцы со всей Европы - включавший в свой состав 4-ю мотопехотную дивизию СС «Полиция» (4-ю «Полицейскую» мотопехотную дивизию СС), 11-ю добровольческую мотопехотную дивизию СС «Нордланд», а позднее - также 9-ю и 10 авиаполевые дивизии.

       Новый корпус Штейнера добился немалых успехов в сдерживании массированного советского наступления на Ораниенбаумский плацдарм в южной оконечности Финского залива западнее Ленинграда и фактически спас германскую 18-ю армию под Ленинградом от поголовного истребления советскими войсками. Но в ходе наступления советской Второй Ударной армии на плацдарм корпус Штейнера понес большие потери от 65-минутного артиллерийского обстрела и был вынужден отступить на запад в район Нарвы на эстонской границе, где на протяжении всего лета продолжал вести ожесточенные бои и вновь понес тяжелые потери. Награждение Штейнера Мечами к Дубовым листьям на его Рыцарском Кресте Железного Креста было последним признанием его заслуг до самого конца войны.

       В октябре 1944 года Феликса Штейнера надолго свалил жестокий приступ гепатита. Он был вынужден передать командование корпусом обергруппенфюреру СС Георгу Кепплеру. Когда в конце января 1945 года в составе группы армий Висла, возглавлявшейся рейхсфюрером СС Генрихом Гиммлером, была сформирована 11-я танковая армия, «черный иезуит», стремившийся заместить все высшие посты своими людьми, назначил 5 февраля 1945 года еще не вполне оправившегося после болезни Штейнера командиром 11-й танковой армии. Это звучало внушительно, но реально означало командование группой потрепанных в боях частей, костяк которых составляли остатки «Полицейской» дивизии СС, собранных в слабый кулак для контрнаступления в районе южнее Штеттина (Померания), завершившегося полной неудачей. 5 марта 1945 года Штейнер был заменен в должности командующего 11-й армией генералом артиллерии Лухтом.

       В последние недели Европейской Гражданской войны Гитлер, окопавшийся в осажденном Берлине, связал свою собственную судьбу и судьбу всего рейха со Штейнером. 25 марта 1945 года фюрер назначил Феликса Штейнера командующим армейской группой (Armee-Abteilung), состоявшей из трех ослабленных в боях дивизий и остатков танкового корпуса. Во главе этих войск - 3-й армии, согласно воспоминаниям ротмистра Гергарда Больдта (ставшего свидетелем последних дней и часов Третьего рейха в бункере Имперской канцелярии Гитлера - Штейнеру было приказано начать наступление южнее Эберсвальде в направлении Финновского канала (Финновканала), что в 24 километрах южнее Берлина, и, собирая по пути под своим командованием все наличные силы, нанести контрудар по советским войскам в районе южных пригородов агонизировавшей столицы Третьего рейха.

       Свою директиву Гитлер - первоначально, еслу верить Больдту, ни за что не соглашавшийся поручить руководство контрударом 3-й армии Штейнеру и якобы «в неистовстве» кричавший: «Мне не нужны эти надменные, скучающие и нерешительные эсэсовцы! Ни в коем случае я не желаю, чтобы наступлением руководил Штейнер!» - сопроводил следующим примечанием: Офицеры, не выполнившие этот приказ, должны быть незамедлительно арестованы и расстреляны на месте. Лично Вы отвечаете своей головой за его выполнение». Командиров, отказывающихся предоставить свои войска в распоряжение Штейнера, надлежало «приговаривать к смерти и казнить в течение пяти часов». Но выполнить откровенно самоубийственный приказ Гитлера оказалось невозможным. Одна из дивизий, отданных под командование Штейнера - 4-я «Полицейская» дивизия СС - состояла на практике всего из двух батальонов и не имела тяжелого оружия. Другие части, изнуренные и обескровленные непрерывными боями, находились на пределе своих физических сил и возможностей. К тому же передать их в состав группы Штейнера означало открыть фронт.

       Невзирая на прибытие спешно переброшенных ему на подмогу несколько тысяч человек из состава наземных служб «Люфтваффе», Штейнер медлил с началом наступления. Как он сам позднее признавался в своих мемуарах, он не был намерен жертвовать ни одним из своих людей в операции, заведомо обреченной неминуемый провал. План наступления был разработан на основе представлений о реальном наличии сил и средств, существовавших только в воображении людей, сидевших в бункере Имперской канцелярии. Наконец группа Штейнера, не осмелившегося нарушить приказ Гитлера, атаковала и даже продвинулась на пару километров, но ее слабых сил не хватило для развития успеха, и наступление захлебнулось.

       Приведенный неудачей наступления группы Штейнера в бешенство, Гитлер, однако, вскоре успокоился и отдал Штейнеру другой приказ - создать плацдарм вокруг Руппинского канала (Руппинер каналь), по дороге к столице рейха. Штейнер, понимавший, что наличие или отсутствие этого плацдарма ничего не меняло в создавшейся обстановке, тем не менее, решил выполнить приказ. Как вскоре выяснилось, плацдарм был недостаточно большим для эффективного применения танков и сдерживания напора советских войск, наступавших с трех разных направлений. Правда, Штейнер еще питал слабую надежду на то, что побежденные немцы смогут объединиться с западными союзниками и вместе с ними выступить против большевиков. Но его собственная роль в обороне Берлина оказалась, так или иначе, сыгранной. Гитлер отрешил его от должности.

       Впрочем, Феликса Штейнера это уже мало волновало, ибо он, подобно многим другим высшим офицерам германских вооруженных сил, не столько думал о продолжении ставшего очевидно бессмысленным сопротивления «до последнего германского солдата», которое могло лишь ненадолго продлить предсмертную агонию Третьего рейха, сколько стремился не допустить пленения вверенных ему войск Советской армией (которая либо вообще не брала эсэсовцев в плен, либо обрекала их на тяжелейшие условия содержания в «лагерях умолчания» Штейнер во главе вверенных ему войск отступил на Запад и через несколько дней, 3 мая 1945 года, сдался английским войскам и был препровожден в лагерь для военнопленных, откуда был освобожден по прошествии почти трех лет, 27 апреля 1948 года.

       Преданность Штейнеру чинов его прежней дивизии «Викинг» вошла в поговорку. Один из примеров этой верности был позднее приведен в свои военных мемуарах Юханом Вестрином, одним из шведских добровольцев, служивших в годы войны на Восточном фронте (как в дивизии «Викинг», так и в дивизии «Нордланд») и принимавших в конце войны самое деятельное участие в обороне Берлина. Он встретился с Феликсом Штейнером на Одерском фронте в марте 1945 года.

       Шведский волонтер писал: «Когда он приблизился ко мне, суровые черты его лица разгладились, и на устах появилась улыбка. Он узнал меня. И я мысленно перенесся на год назад, на фронт под Нарву, когда мне в составе депутации всех частей дивизии довелось поздравить его с днем рождения. С тех пор он наверняка видел несчетное количество самых разных лиц, и все-таки сразу меня узнал. Он сразу назвал меня по фамилии!»

       До самой своей смерти, последовавшей 12 мая 1966 года в Мюнхене от сердечного приступа, Феликс Штейнер поддерживал связь со своими прежними собратьями по оружию, в том числе и «викингами», оставаясь важным функционером послевоенных ветеранских организаций Ваффен СС (в частности, ХИАГ). Отбыв заключение и выйдя на свободу 27 апреля 1948 года, он написал военные мемуары под названием «Доброволец». До самого последнего вздоха он неустанно продолжал оправдывать «войну с большевизмом» как «справедливую» и «освободительную».


       2)Герберт Отто Гилле

       Герберт Отто Гилле, второй командир 5-й танковой дивизии СС «Викинг«, а впоследствии - командир IV танкового корпуса СС, был связан с армией с младых ногтей, вступив в нее еще подростком. Гилле родился 8 марта 1897 года в курортном городке Бад Гандергсейме в живописных горах Гарца и в 1910 году поступил в кадетский корпус в Бенсбергене близ города Кельна. Весной 1914 года он был переведен в Гросс-Лихтерфельдский кадетский корпус (Берлин), ставший в эпоху Третьего рейха местом обучения многих будущих чинов Ваффен СС.

       Всего за год Гилле дослужился до звания лейтенанта. Он служил в полевой артиллерии, хорошо зарекомендовал себя в должности командира артиллерийского взвода, а затем батареи и был награжден Железными Крестами 2-й и 1-й степени, а также Крестом за военные заслуги. После окончания войны служба в армии потеряла для него привлекатаельность, и Гилле демобилизовался в марте 1919 года в звании обер-лейтенанта (старшего лейтенанта). В течение следующих 15 лет он трудился в сельскохозяйственной отрасли. 1 мая 1931 года вступил в ряды НСДАП (партийный билет № 537 337), 10 мая того же года - в «Шуцштаффель» (служебное удостоверение СС № 39 854), получив 20 апреля 1934 года, в день рождения Адольфа Гитлера, чин унтерштурмфюрера СС. В мае 1934 года Гилле вступил в «части СС особого (специального) назначения» (прообраз Ваффен СС). Гилле быстро дослужился до звания оберштурмфюрера СС (соответствовавшего его последнему армейскому чину обер-лейтенанта), был назначен командиром взвода, а затем и пулеметной роты.

       В звании оберштурмфюрера СС и в должности командира артиллерийского дивизиона СС-ФТ Гилле встретил начало Второй мировой войны. На второй год войны способный офицер, хорошо зарекомендовавший себя в войне с Польшей и Францией, был переведен в Хойберг, где Феликс Штейнер формировал будущую дивизию «Викинг«, подбирая для нее перспективные офицерские (фюрерские) кадры. 15 ноября 1940 года Герберт Гилле был назначен командиром 5-го артиллерийского полка СС дивизии «Викинг» (оставаясь на этой должности до 1 мая 1943 года).

       В составе 5-й добровольческой мотопехотной дивизии СС «Викинг» Герберт Гилле принял участие в боевых действиях на германо-советском фронте. Несмотря на то, что Гилле отлично зарекомендовал себя как в ходе Польской и Французской кампаний 1939-1940 годов (и был награжден за свои заслуги в войне на Западе Золотым германским крестом), так и на Восточном фронте, ему пришлось ждать повышения до самого лета 1942 года. Настоящий успех и признание пришли к Гилле с его назначением командующим артиллерией Танкового корпуса СС обергруппенфюрера СС Феликса Штейнера, действовавшего на передовых позициях германских войск юго-восточнее Ростова-на-Дону, с участием частей дивизий СС «Нордланд» и «Викинг». Важным достижением корпуса стала оборона Кубани, и в особенности - успех в тяжелых, затяжных боях за важный железнодорожный узел Кропоткин, в ходе которых была разгромлена советская колонна численностью в 4000 штыков. За эту победу Гилле был 8 октября 1942 года награжден Рыцарским Крестом Железного Креста, с присвоением звания оберфюрера СС. В июле 1942 года Гилле был назначен на должность командира полка СС «Вестланд» дивизии «Викинг».

       В августе 1942 года Гилле со своим 5-м артиллерийским полком СС дивизии «Викинг», входившей в состав LVII танкового корпуса, сражался протии яростно сопротивлявшихся советских войск в районе Туапсе на восточном участке кавказского побережья Черного моря, продвигаясь с северо-запада и юго-запада в напрравлении Майкопского нефтяного района. 9 ноября этого грозового года Гилле получил очередное повышение, став бригадефюрером СС и генерал-майором Ваффен СС. В 1943 году участвовал в 3-м сражении за Харьков, затем успешно командовал своей боевой группой под Ростовом.

       1 мая 1943 года Феликс Штейнер покинул должность командира дивизии «Викинг», чтобы возглавить III (германский) танковый корпус СС, а Герберт Гилле принял от Штейнера мотопехотную дивизию СС «Викинг». Назначая его на эту должность, высшее командование Ваффен СС испытывало некоторые колебания. Некоторые недоброжелатели высказывали свои, оказавшиеся впоследствии необоснованными необоснованными, опасения, что имеющегося у Гилле боевого опыта якобы недостаточно для столь ответственного поста. Тем не менее, решение о назначении Герберта Гилле командиром дивизии «Викинг» (переименованной в октябре 1943 года из мотопехотной в танковую) было принято в его пользу. 1 ноября 1943 года Гилле был награжден Дубовыми листьями к Рыцарскому Кресту Железного Креста.

       Подчиненные очень ценили Гилле - прежде всего за то, что он, будучи сторонником строжайшей дисциплины, в то же время культивировал во вверенной ему дивизии - особенно вне строя! - дух своеобразного неформального товарищества, за что и получил прозвище «папаша Гилле». Точно такие же прозвища получили от своих подчиненных и другие генералы «зеленых СС» - «папаша Гауссер», «батька Паннвиц» (последнему - лихому казачьему генералу! - его казаки дали и еще более «фамильярное» прозвище - «наш Панько»). Когда Гилле появлялся перед строем своих «викингов», неизменно опираясь на свою любимую шишковатую трость, то весь его внешний вид вселял в подчиненных спокойствие и уверенность в том, что все будет хорошо - даже когда вверенные ему войска в феврале 1944 года попали в Корсунский «котел. Воспоминание о Гилле тех времен сохранил в своих военных мемуарах один из ветеранов дивизии «Викинг», унтерштурмфюрер Пауль Нейман:

       «...Впервые мне представилась возможность увидеть его вблизи, когда он завтракал в нашей столовой. Он показался мне необычайно поростым в обхождении и дружелюбным человеком. И он совсем не показался мне суровым…Он был высокого роста и выглядел совсем не старым в свои 50 лет, хотя и был слегка лысоват. Лицо и особенно нос у него были красные, как у настоящего бонвивана. Его очки в черепаховой оправе показались мне выражением заразительно доброй натуры, которой он, как мне показалось, обладал».

       В довершение к добрым чертам своего характера, неразрывно сочетавшимися у него с любовью к дисциплине, Гилле обладал незаурядным организаторским талантом и стальными нервами, доказательством чему служило его безупречное поведение в период эвакуации из Корсунского котла в январе-феврале 1944 года, когда его «викингам» приходилось брести сквозь ледяную воду Гнилого Тикича. Сразу после успешного выхода «викингов» из котла, «папаша Гилле» вылетел первым же самолетом в штаб-квартиру фюрера, где был награжден мечами к Дубовым листьям Рыцарского Креста.
 
       К этому времени германская армия была серьезно обескровлена. Ощущалась постоянная нехватка живой силы, и тяжелое положение старинного украинского города Ковеля требовало принятия неотложных мер - в первую очередь, в области снабжения и подкреплений. После вступления дивизии СС «Викинг» в Ковель 16 марта 1944 года город был окружен советскими войсками, и Гилле долго успешно оборонял его от превосходящих сил противника. В конечном итоге «викингам ХХ века» удалось стабилизировать фронт; и Гилле 19 апреля 1944 года получил еще одну высокую боевую награду - бриллианты к Мечам и Дубовым листьям Рыцарского Креста (он был 12-м по счету получателем этой награды).

       Дивизия СС «Викинг» была измотана боями до предела. Некоторые части из ее состава были переваедены для пополнения и переподготовки на территорию довоенной Польши. После частичного восстановления ее прежней боевой мощи, Гилле, вступивший 6 августа 1944 года в командование IV танковым корпусом СС, отличился в тяжелых оборонительных боях под Варшавой. В Рождественские дни 1944 года корпус под командованием Гилле (уже в ранге обергруппенфюрера СС и генерала Ваффен СС) был, по личному распоряжению Адольфа Гитлера, снят с Варшавского фронта, положение на котором становилось все более угрожающим для германцев, и переброшен в Венгрию. Проделав путь в 805 километров, «викинги достигли озера Балатон, расположенного южнее венгерской столицы Будапешта.

       В первые же дни нового 1945 года танковые дивизии СС «Викинг» и «Мертвая голова (Тотенкопф)», при поддержке пехотных частей, нанесли удар в направлении будапештского аэропорта, в отчаянной попытке спасти 45 000 венгерских «гонведов», германских солдат и «зеленых эсэсовцев», окруженных в Будапеште. Однако приказ, полученный от командования Четвертой армии, тщетно сопротивлявшейся окружавшим ее 10 советским дивизиям севернее озера Балатон, привел к отводу корпуса Гилле. Этот приказ об изменении направления удара оказался роковым. Советские войска обладали огромным численным преимуществом и почти неисчерпаемыми резервами, позволявшими им легко восстанавливать любые, даже самые тяжелые потери, им было куда отступать для последующей перегруппировки. К концу января продвижение «викингов» было остановлено и обращено вспять. Отбросив их, части Красной армии вступили в Пешт, и гибель окруженной группировки германских и венгерских войск стала неминуемой.

       В мае 1945 года Гилле отвел остатки своего корпуса на территорию довоенной Австрии, где 8 мая сдался в плен американским войскам. Он был приговорен к 10 месяцам тюрьмы, но вышел на свободу только через три долгих года, в мае 1948 года.

       Последние годы своей жизни «папаша Гилле» провел на скромной «должности» владельца маленькой книжной лавки и издателя журнала для ветеранов своей бывшей дивизии под названием «Клич викинга» («Викингруф»). Герберт Гилле скончался от инфаркта 26 декабря 1966 года в небольшом городке Штеммена близ Ганновера. В последний путь Гилле провожали более 800 его бывших подчиненных - ветеранов 5-й танковой дивизии СС «Викинг», съехавшихся не только со всей Германии, но и из других стран и частей света.
       
       
       3)Иоганнес-Рудольф Мюленкамп

       Иоганнес-Рудольф Мюленкамп сменил Герберта Гилле на посту командира дивизии СС «Викинг» в августе 1944 года. Мюленкамп, вне всякого сомнения, являвшийся одним из наиболее одаренных и искусных танкистов Ваффен СС вообще и дивизии «Викинг» - в частности, являлся также по натуре прирожденным лидером, способным вселять в своих подчиненных воодушевление и веру в победу даже в самых неблагоприятных обстоятельствах. Он родился в Брауншвейге, где позднее получил военное образование в местном юнкерском училище СС (СС-Юнкершуле Брауншвейг).

       Мюленкамп вступил в ряды СС (служебное удостоверение № 86 065) и в возрасте 24 лет пошел добровольцем служить в полк СС «Германия». В составе этого полка СС-ФТ Мюленкамп в 1939 году принял участие в Польской кампании в ранге унтерштурмфюрера СС (лейтенанта). Отлично зарекомендовавший себя в глазах начальства, взявшего его на заметку, Мюленкамп стал быстро продвигаться по службе. Повышенный в звании до гауптштурмфюрера СС (капитана), он был назначен командиром разведывательного отряда (батальона) СС полка «Германия».
 
       Мюленкамп отличился в ходе военных действий во Франции, а затем - на Балканах, откуда был, в составе дивизии СС «Рейх» (бывшей «дивизии СС особого назначения»), переброшен на Восточный фронт. В ходе германского наступления на Москву летом 1941 года Мюленкамп, вместе с Паулем Гауссером, получил серьезное ранение в районе Бородина, попав под массированный огневой налет советских гвардейских реактивных минометов-«катюш» (именовавшихся немцами «шталиноргель» - «сталинский орган»). «Папаша Гауссер» лишился глаза и стал похож на Одина (отдавшего, согласно «Старшей Эдде» свой глаз источнику Мимира в обмен на обретение мудрости).

       Мюленкамп сохранил оба глаза в целости, но был эвакуирован в тыл и долго лечился в берлинском госпитале. За свои боевые заслуги он был награжден Золотым германским крестом, врученным ему прямо на больничной койке, и повышен в звании до штурмбаннфюрера СС (майора). И вот, наконец, пришел долгожданный приказ о формировании танковых отрядов (батальонов) в составе Ваффен СС. Первым был сформирован 5-й танковый отряд (батальон) в составе дивизии СС «Викинг», командиром которого был назначен Мюленкамп. Целью наступления этого танкового батальона в июле 1942 года стал Ростов-на-Дону, для штурма которого «викинги» имели в своем распоряжении 69 средних и тяжелых танков, пехотных частрей и других частей поддержки. Командир батальона Йоганнес-Рудольф Мюленкамп (которого подчиненные вне строя называли просто «Ганнес») возглавил на своем танке внезапный удар, нанесенный по Ростову на рассвете танковым батальоном под прикрытием двух штурмовых мотопехотных рот. Противотанковые рвы и заграждения послужили прикрытием для пехоты «викингов», германского вермахта и словацких союзников, следовавшей по пятам за бронетехникой. Ростов был взят. 23 июля Верховное Главнокомандование Вермахта (Оберкоммандо дер Вермахт, ОКВ) сообщило:

       «Части вермахта, Ваффен СС и словацких войск, при поддержке «Люфтваффе» прорвали сильно укрепленные, глубоко эшалонированные оборонительные позиции противника по всему фронту и в ходе тяжелых боев взяли это важный транспортный узел и порт». В воздаяние своих заслуг в захвате Ростова Мюленкамп был награжден Рыцарским Крестом Железного Креста, а 5-й танковый отряд (батальон) СС стал танковым полком. В октябре 1943 года мотопехотная дивизия СС «Викинг» была преобразована из мотопехотной в танковую.

       В апреле 1944 года в ходе прорыва на Ковель, расположенный в 256 километрах юго-восточнее Варшавы, Мюленкамп, под жесточайшим огнем неприятеля, пробился в северо-восточную часть города, преодолевая яростное сопротивление советских войск. Его 5-й танковый полк СС уничтожил в боях за Ковель 208 неприятельских танков. Сокрушительный контрудар по массам советских войск, наступавших на железнодорожную магистраль Ковель-Люблин, внес немалый вклад в срыв попытки Красной армии прорваться на Варшаву. В период с 4 августа по 5 сентября 1944 года потери советских войск в результате действий танкового полка Мюленкампа составили 151 танк, 19 самоходно-артиллерийских установок, 13 тягачей, 176 артиллерийских орудий, 94 пулемета и 5 самолетов, часть из которых была уничтожена и сбита, а часть - захвачена в качестве трофеев. За этот успех «Ганнес» Мюленкамп был награжден Дубовыми листьями к Рыцарскому Кресту Железного Креста, став 596 военнослужащим армий стран «Оси», удостоенным этой высокой награды. В августе 1944 года он, уже в звании штандартенфюрера СС (полковника) принял у Герберта Гилле дивизию СС «Викинг».

       Последовавшее вскоре назначение «Ганнеса» Мюленкампа Инспектором танковых войск (по персональной рекомендации «быстрого Гейнца» Гудериана - «создателя германской танковой мощи») - означало необходимость сложить с себя командование дивизией «Викинг», командиром которой был назначен Карл Улльрих. Военная карьера Мюленкампа завершилась на Одерском фронте. Он был тяжело ранен 5 февраля 1945 года, на должности командира 32-й добровольческой гренадерской дивизии СС «30 января», и взят в плен с остатками своих войск. Мюленкамп много лет болел, но прожил на удивление долго, пока не скончался от последствий перенесенных ранений в октябре 1986 года.
       

       4)Карл-Адольф Улльрих («Улли»)

       В отличие от большинства своих соратников, штандартенфюрер СС (полковник) Карл-Адольф Улльрих («Улли»), последний командир дивизии СС «Викинг», был высокообразованным человеком («академиком», как говорят о таких и поныне в Германии) и не провел все годы Второй мировой войны, сражаясь в составе этой дивизии. Карл Улльрих окончил Вюрцбургский университет, с блеском защитив диплом инженера. Еще студентом он вступил в Вюрцбургский штурмовой отряд СА, но позднее перешел в «части СС общего назначения (Альгемейне СС)». Военную подготовку Карл Улльрих получил в годы службы в рейхсвере. Однако особой любви к рейхсверу он, как видно, не испытывал. При первой же предоставившейся возможности Карл Улльрих вступил в ряды «частей СС особого (специального) назначения (СС-Ферфюгунгструппен)». Отслужив положенный срок в пехотной части СС-ФТ в Мюнхене, Улльрих закончил Брауншвейгское юнкерское училище СС. Стремясь к максимальному применению знаний, полученных на «гражданке», Улльрих, уже имевший диплом гражданского инженера, oкончил военно-инженерные курсы. Он вступил в саперный штурмбанн (батальон) СС (СС-Пионирштурмбанн), вскоре был назначен командиром роты и получил боевое крещение на Польском фронте, в первые же дни Второй мировой войны. В составе «частей СС особого назначения» Улльрих прошел Нидерланды, Северную Францию и Югославию, получив за боевые заслуги Железный Крест 2-й и 1-й степени.

       Следующим важным этапом в военной карьере Карла Улльриха стало его назначение командиром роты саперного батальона дивизии СС «Мертвая голова (Тотенкопф)», сформированной 1 ноября 1939 года, после победоносного для Третьего рейха окончания Германо-польской войны, преобразованной летом 1941 года в моторизованную пехотную и включенной, с началом операции «Барбаросса», в состав 4-й танковой группы, наступавшей в авангарде группы армий «Север (Норд)» под командованием генерал-фельдмаршала Риттера фон Лееба. В феврале-апреле 1942 года дивизия «Мертвая голова» вела на одном из самых угрожаемых участков фронта группы армий Север тяжелейшие бои в Демянском «котле», на глубине 200 километров от линии фронта, на полпути между Москвой и Ленинградом, приняв на себя основной удар нескольких советских армейских корпусов.

        Именно дивизии СС «Тотенкопф» была поручена оборона узкого коридора, соединявшего почти стотысячную окруженную германскую группировку, включавшую в свой состав целый ряд частей вермахта и Ваффен СС, с «Большой землей». В боях под Демянском, дивизия СС «Мертвая голова» потеряла больше половины своего состава. Немецкая группировка, окруженная под Демянском, была спасена благодаря эффективному «воздушному мосту», действовавшему с 8 февраля по 19 мая 1942 года. По этому мосту транспортной авиацией «Люфтваффе» было доставлено 265 000 тонн различных грузов и эвакуировано 34 000 раненых и обмороженных.

        Одним из выдающихся подвигов, совершенных Карлом Улльрихом в период его службы в рядах дивизии «Мертвая голова» был соверен как раз в период боев под Демянском. Сам Теодор Эйке - человек, застреливший в «Ночь Длинных Ножей» начштаба СА Эрнста Рёма, создатель и командир дивизии СС «Тотенкопф» - в самый разгар боев под Демянском, лично ходатайствовал перед Адольфом Гитлеросм о награждении командира саперного батальона своей дивизии Рыцарским Крестом Железного Креста. Ответ об удовлетворении своего ходатайства он получил по радио из штаб-квартиры фюрера. Все попытки большевицких войск уничтожить окруженную под Демянском группировку оказались безрезультатными, благодаря воздушному мосту, по которому «Люфтваффе», на протяжении 10 недель, совершая до 150 полетов в день, доставила окруженным 66 000 тонн боеприпасов, продовольствия, горючего, перевязочных материалов и медикаментов, эвакуировав за тот же период времени из котла до 34 500 раненых и обмороженных. Окруженная под Демянском группировка была освобождена только в последние дни апреля 1942 года. Награжденный Рыцарским Крестом и повышенный в звании до штурмбаннфюрера СС (майора) Карл-Адольф Улльрих (или, как его фамильярно именовали вне строя подчиненные - Улли) был назначен командиром 6-го мотопехотного полка СС «Теодор Эйке» (названного в честь первого командира дивизии «Тотенкопф», погибшего в феврале 1943 года).

       В ночь с 7 на 8 июля 1943 года, в ходе подготовки массированного наступления германской танковой армады на Курской дуге, ударные группы отборных дивизий СС «Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера», «Дас Рейх» и «Мертвая голова» пошли на штурм советской линии обороны, представлявшей собой глубоко эшелонированную сеть противотанковых рвов и заграждений, пулеметных гнезд, долговременных огневых точек и траншей. В ходе этой ошеломившей красноармейцев яростной атаки 3-м батальоном 1-го мотопехотного полка командовал Карл-Адольф Улльрих, повышенный к тому времени в звании до штандартенфюрера СС (полковника). Чины его полка очистили от красноармейцев последние советские укрпления и бункеры своего сектора и двинулись дальше, пока не дошли до реки Псел, ненадолго ставшей препятствием на пути дальнейшего продвижения. Но мотопехота Ульриха, мгновенно создав плацдарм на северном берегу реки, открыла шедшим следом германским частям путь в советский тыл.
 
       В октябре 1944 года, когда военная фортуна окончательно отвернулась от Третьего рейха, Карл Улльрих принял командование 5-й танковой дивизией СС «Викинг». Согласно историку Петеру Штрасснеру, автору книги «Европейские добровольцы», Улльрих пользовался среди «викингов» не меньшей популярностью, как командир и человек, чем среди своих прежних «мертвоголовых» подчиненных. После молниеносной переброски дивизии «Викинг» в Венгрию Карл Улльрих, плечом к плечу со своими прежними товарищами по оружию из «Мертвой головы» (преобразованной к тому времени из мотопехотной дивизии в танковую), в составе 6-й танковой армии СС под командованием «Зеппа» Дитриха, принял участие в операции «Фрюлингс Эрвахен (Пробуждение весны)», начавшейся 6 марта, несмотря на снежные заносы, послужившие для механизированных частей не меньшими препятствиями, чем предшествовавшие им распутица и грязь, в которой танки «викингов» местами увязали по самую башню. Всего через неделю операция, цель которой заключалась в деблокаде германо-венгерской армейской группировки, окруженной советскими войсками в районе Будапешта, завершилась полной неудачей.

       3-я танковая дивизия СС «Мертвая голова» была разбита наголову, а 2-я танковая дивизия СС «Викинг» с трудом вырвалась из окружения. После провала германского контрнаступления под Будапештом Карл Улльрих предпочел лкчше нарушить отданный Адольфом Гитлером приказ: «Ни шагу назад!», чем приказ «Зеппа» Дитриха: «Спасайся кто может!», и начал с остатками своих «викингов» отступать через территорию Венгрии и довоенной Чехословакии в западном направлении, пока не сдался в районе баварского города Раштадта в плен англо-американцам.

       Карл Ульрих был приговорен к трем годам тюрьмы и вышел на свободу только 18 сентября 1948 года. Находясь в заключении, последний командир дивизии Викинг воздвиг «нерукотворный памятник» своим прежним соратникам, написаа трехтомную историю дивизии СС «Мертвая голова». На историю дивизии «Викинг» у него уже «пороху не хватило».

       
       5)Христиан-Педер Крюссинг

       Христиан-Педер Крюссинг подполковник датской королевской армии, доброволец Ваффен СС и видный офицер 5-й танковой дивизии СС «Викинг», родился 7 июля 1891 года в Кольдинге (Дания). Крюссинг, происходивший из потомственной офицерской семьи, не мыслил себе в жизни никакой иной карьеры, кроме военной. Уже в 16 лет он стал премьер-лейтенантом, а в 1913 году - капитаном 5-го артиллерийского полка датской армии, в 1927 году - командиром артиллерийской батареи в Гадерслебене, а в 1934 году, повышенный в звании до подполковника - командиром 5-го артиллерийского полка в Гольбеке. На этой должности он и встретил вторжение германских войск в Данию 9 апреля 1940 года в ходе бескровной операции «Везерюбунг-Зюд» («Учение на Везере-Юг»). За заслуги Крюссинга перед датской армией король Дании посвятил его в кавалеры Ордена Даннеброга (так называется государственный флаг Датского королевства).

       Еще задолго до начала Второй мировой войны Крюссинг стал убежденным сторонником «Национал-Социалистической Рабочей Партии Дании» (НСРПД или ДНСАП) Фритса Клаусена, чья партийная программа полностью соответствовала его принципиально антикоммунистическому мировоззрению и крайне консервативным взглядам. В период участия контингента датских добровольцев в Советско-финляндской «Зимней войне» (с октября 1939 по март 1940 года) Крюссинг установил контакты с германским вермахтом. После капитуляции Дании 9 апреля 1940 года перед германской армией вторжения подполковник Крюссинг выразил готовность к сотрудничеству с немецкими оккупационными властями.

       Когда начальник Главного Управления СС, группенфюрер СС Готтлоб-Христиан Бергер и германский посланник в Дании Сесиль фон Ренте-Финк, после начала германо-советской войны, призвали датчан к борьбе с большевизмом и формированию добровольческого «Датского легиона», Крюссинг незамедлительно выразил готовность возглавить формирующийся легион, на что официально испросил разрешение у датского короля и правительства Дании. Разрешение было получено незамедлительно. Крюссинг официально демобилизовался из датской армии (с получением выходного пособия). В выступлении по датскому государственному радио он объяснил свое решение в следующих выражениях:

       «Война с большевизмом - это Крестовый поход против оплота безбожия, против угрозы современного варварства...Нам надлежит встать на защиту свободы нашего народа, будущего нашего Отечества и чести нашей доброй «старой Дании».

       3 июля 1941 года Христиан-Педер Крюссинг был назначен командиром Добровольческого корпуса «Дания (Данмарк)», входившего в состав Ваффен СС. Крюссингу был присвоен чин оберштурмбаннфюрера СС. На церемонии торжественного принесения присяги 3 июля 1941 года Крюссинг обратился к добровольцем с речью следующего содержания:

      «Датские мужи! С дозволения правительства я принял на себя командование добровольческим корпусом «Дания». Этот корпус будет сражаться против врага - мирового большевизма, уже не раз угрожавшего безопасности Севера, во имя мира и жизни на нашей родной земле!»

      В поддержку мероприятий по призыву добровольцев Крюссинг заявил: «Датские мужи! Я призываю вас вступать в добровольческий корпус для борьбы с большевизмом! Во имя чести Дании, свободы нашего народа и будущего нашей страны мы объединились с братскими армиями наций, подобно нам, ведущих борьбу против опасности, угрожающей Европе и, тем самым, за свою отчизну!».

       Знаменем Добровольческому корпусу «Дания» служил датский государственный флаг «Даннеброг» - красный, с белым прямым крестом, (так поэтически воспетый еще добрым сказочником Гансом-Христианом Андерсеном!) с названием формирования белыми (а согласно некоторым источникам - золотыми) буквами на датском языке в крыже: «FRIKORPS DANMARK». Впоследствии датские волонтеры на Востогчном фронте пользовались другим знаменем, с белым уширенным крестом на красном поле и безо всякой надписи. На левом рукаве чины корпуса носили прямоугольную нашивку в форме того же датского флага (а позднее -«варяжский» геральдический щиток с прямым белым крестом на красном поле), а на черных эсэсовских петлицах - датский флажок с двумя косицами, сдвоенные руны «Сиг» («Совуло») или трехлучевой коловрат с дугообразно загнутыми концами (трискелион, трифос или трикветр).

       При зачислении в Датский добровольческий корпус (или, как его еще называли, Добровольческое соединение СС «Дания»), кандидаты были обязаны представить доказательство своего «арийского» (нееврейского) происхождения, отсутствия в прошлом судимостей и непогашенных долговых обязательств. Это было нормальным требованиям ко всем кандидатам на зачисление в «имперско-немецкие» и «германские» (северо- и западноверопейские) части Ваффен СС.

       Первые 480 добровольцев, вступившие в Добровольческий корпус «Дания», являлись, подобно самому Крюссингу, бывшими военнослужащими (в том числе и офицерами) датской королевской армии. Вступившим в корпус офицерам датской армии при переводе в Ваффен СС постановлением датского министерства обороны были сохранены те звания, которые они носили в Дании (а годы службы в составе Ваффен СС было обещано засчитывать наравне с годами службы в датской армии, что имело немаловажное значение в плане выслуги лет и начисления пенсии). Кроме того, Добровольческий корпус «Дания» официально был взят на довольствие датским правительством (а не партией ДНСАП, как можно было бы ожидать).

        Около 30 процентов датских добровольцев имели боевой опыт, приобретенный в Финско-советской «Зимней войне» 1939-1940 года. В конце 1941 года в учебном лагере Гамбург-Лангенгорн числились уже 1164 датских добровольца сведенных в один батальон, в том числе не только необстрелянные бывшие солдаты датской армии, но и имевшие уже боевой опыт чины полка СС «Нордланд», вступившие в Ваффен СС еще до начала формирования Добровольческого корпуса «Дания» и успевшие повоевать на Восточном фронте.

        Поскольку Дания еще 25 ноября 1940 года официально присоединилась к Антикоминтерновскому пакту, а 24 июня 1941 года разорвала дипломатические отношения с СССР, бойцы Добровольческого корпуса «Дания» беспрепятственно получили все необходимое вооружение со складов датской армии (расформированной немцами только в 1943 году). Обучение осуществлялось совместно Крюссингом и другим кадровым офицером датской королевской армии, штурмбаннфюрером СС Пером-Тором Йоргенсеном.

        Гиммлер был недоволен недостаточно идеологизированным (в духе национал-социализма) воспитанием чинов Датского добровольческого корпуса и решил заменить Крюссинга другим офицером. С этой целью Гиммлер поручил обергруппенфюреру СС и генералу полиции Фридриху-Вильгельму Крюгеру провести служебное расследование. Обергруппенфюрер Крюгер установил, что руководство и боевой дух датского добровольческого формирования находятся на недостаточно высоком уровне, что в корпусе существуют трения между приверженцами и противниками национал-социалистической идеологии и что датские офицеры работают в недостаточно тесном контакте с немецкими инструкторами. К тому же Крюгер счел Крюссинга, как офицера-артиллериста, неподходящей фигурой в должности командира пехотного батальона. Крюссинг был крайне недоволен этими утверждениями, равно как и заменой капитана Пера-Тора Йоргенсена (откомандированного в качестве преподавателя в Юнкерское училище СС в Бад-Тёльце) немецким офицером в должности командира штаба добровольческого корпуса.

        Крюссинг попытался через германского посланника фон Ренте-Финка обратить внимание на опасность национал-социализации добровольческого корпуса (что могло оттолкнуть от вступления в него добровольцев иных политических взглядов) но не смог предотвратить своей замены 8 февраля 1942 года другим кадровым офицером-датчанином (русского происхождения) графом Константином Федоровичем фон Шальбургом. В марте 1942 года (когда в Датском добровольческом корпусе числилось 900 человек) Крюссинг был переведен на Восточный фронт в 5-ю мотопехотную дивизию СС «Викинг», в составе которой хорошо зарекомендовал себя в боях. Однако, заболев дизентерией в тяжелой форме, он был отправлен в тыл и после выздоровления на фронт уже не возвратился.

        Между тем, в мае 1942 года Датский добровольческий корпус, достигший к тому времени штатной численности германского мотопехотного батальона в составе 3 пехотных рот и 1 роты тяжелого оружия, был также переброшен на германо-советский фронт, где сражался вместе с 3-й дивизией СС «Мертвая голова» в Демянском котле (причем датчане потеряли до 78% личного состава). Крюссингу же было поручено формирование новых танковых частей Ваффен СС из числа представителей нордических (северо- и западногерманских) народов. В этой должности Крюссинг 1 августа 1943 года стал первым офицером СС не немецкой национальности, повышенным в звании до бригадефюрера СС и генерал-майора Ваффен СС. В должности командира корпусной артиллерии III (германского) танкового корпуса, занимавшего северный участок Восточного фронта, он на протяжении длительного времени командовал боевой группой в составе 9000 человек.

       В конце Второй мировой войны бригадефюрер СС Крюссинг был взят в плен английскими войсками и выдан Дании. Вопреки всем обещаниям и добрым словам, сказанным о нем и о его людях в период 1941-1945 годов официальными властями Датского королевства (на Восточном фронте датских добровольцев, сражавшихся с большевиками под датским государственным флагом, посещал даже датский министр и посланник в Германии Моор!), Крюссинг был лишен всех чинов, орденов и званий и приговорен, как коллаборационист, к пяти годам тюремного заключения. После выхода на свободу Крюссинг уехал в Северный Шлезвиг, где и провел остаток жизни в полном уединении вместе с женой, страдавшей от тяжелого ранения, полученного ею в последние дни войны в Ревеле (Таллинне), где фру Крюссинг была начальницей военного госпиталя. Никакой «выслуги лет» и прибавки к пенсии за годы службы в Добровольческом корпусе «Дания» старый вояка, разумеется, не получил. Оба сына бригадефюрера Крюссинга, фюреры (офицеры) Ваффен СС, пали смертью храбрых «на поле чести» (как говорилось в официальных некрологах того времени).


       6)Граф Константин фон Шальбург

       Оберштурмбаннфюрер СС граф Константин Федорович (Христиан Фредрик) фон Шальбург родился 15 апреля 1906 года в столице Российской Империи городе Санкт-Петербурге (по другим сведениям - в г. Змеиногорске Томской губернии). Его отец, Федор (Август-Теодор) фон Шальбург, «остзейский (прибалтийский)» дворянин датского происхождения, исповедовал Православную веру и состоял на русской службе, а мать, Елена Васильевна Старицкая-Семеновская была представительницей древнего русского дворянского рода. В возрасте 11 лет их отпрыск, воспитывавшейся в строго православно-монархическом духе верности Вере, Царю и Отечеству, поступил в кадетский корпус. После большевицкого переворота семейство Шальбургов, оказавшись в числе сотен тысяч русских эмигрантов, нашло приют в Дании, на родине предков. Эти события сделали молодого графа фон Шальбурга, избравшего для себя военную стезю, убежденным и непримиримым ненавистником коммунизма и коммунистов. После окончания университета Константин Федорович фон Шальбург поступил на службу в датскую королевскую армию. В 1929 году он уже числился секонде-лейтенантом Лейб-гвардии датского короля, а к 1936 года дослужился до звания капитан-лейтенанта.

       Как монархист по убеждениям, фон Шальбург был уверен, что либерализм, вкупе с постоянно усиливающимся материализмом (как марксистским, так и капиталистическим) подрывает духовные устои традиционной христианской Европы, грозя неминуемым лишением короля всякой реальной власти. Придя к убеждению, что лишь организованное фашистское или национал-социалистическое движение способно реально противостоять агрессии «Красного» и «Золотого» Интернационалов, граф фон Шальбург вступил в ряды Национал-Социалистической Рабочей Партии Дании (НСРПД или ДНСАП), возглавлявшейся с 1933 года «фёрером» (вождем) Фритсом (а не Фрицем, как часто неправильно пишут!) Клаусеном, поскольку, по мнению Шальбурга, именно ДНСАП, по сравнению со всеми остальными партиями, наиболее последовательно боролась с коммунизмом. Вскоре после вступления в партию граф Шальбург возглавив молодежный отдел ДНСАП, превратив его в молодежную организацию партии «Национал-социалистическая молодежь» (НСУ) и возглавив эту организацию в звании «вождя молодежи страны» («ландсунгдомсфёрера») Под его руководство НСУ (члены которой носили коричневые рубашки) быстро оттеснила на второй план доминировавшую до этого в датском молодежном антикоммунистическом движении организацию «Консервативная молодежь» («Консервативт Унгдом», сокращенно: «КУ»), так называемых «зеленорубашечников» (члены «Консервативной молодежи» носили форменные зеленые рубашки с черными галстуками и брюками).
 
       Граф Константин Федорович, по воспоминаниям близко знавших его людей, всегда любил Россию, продолжал считать ее своей родиной и, подобно большинству русских эмигрантов искал возможность участвовать в освобождении России от большевизма. После нападения советских «воинов-интернационалистов» на Финляндию в 1939 году под предлогом «оказания помощи финскому пролетариату, поднявшему восстание против продажного буржуазного режима», граф фон Шальбург, испросив отпуск у начальства, прервал службу в датской королевской гвардии, чтобы в качестве добровольца принять участие в борьбе с большевизмом. Оставив в Дании жену и маленького сына Сашу, он, в составе датского добровольческого батальона, отправился на «Зимнюю войну» на помощь «белофиннам» (как именовала защитников «страны тысячи озер» от большевицкой экспансии советская пропаганда).

       Когда Шальбург, награжденный Добровольческим крестом за участие в отражении советской агрессии против Финляндии, возвратился в Данию с «Зимней войны», его вторая родина уже находилась под германской оккупацией, однако сохранила все атрибуты государственности, включая собственное правительство, короля, парламент, многопартийную систему (в том числе социал-демократическую партию), полицию и армию. Прослужив еще некоторое время в Лейб-гвардии датского короля, Шальбург в 1940 году, первым из датчан, вступил добровольцем в Ваффен СС. Он был зачислен в полк СС «Германия», в котором служили норвежские, датские и нидерландские добровольцы. К моменту зачисления в полк СС «Германия» граф Шальбург имел чин капитан-лейтенанта датской королевской гвардии.1 января 1941 года полк СС «Германия» был включен в состав 5-й мотопехотной дивизии СС «Викинг».

       В первые дни войны с Советским Союзом Шальбург, с детства свободно владевший русским языком, был переведен в штаб дивизии на должность офицера-ординарца. Будучи на хорошем счету у командира дивизии «Викинг» Феликса Штейнера, граф Шальбург был повышен в чине до гауптштурмфюрера СС. Боевые заслуги датского офицера-добровольца были отмечены Железными Крестами 2-й и 1-й степени. 9 ноября 1941 года он был повышен в чине до штурмбаннфюрера СС.

       Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер планировал назначить графа фон Шальбурга, которого ценил как убежденного национал-социалиста, командиром сформированного 3 июля 1941 года в Копенгагене Добровольческого корпуса «Дания» вместо подполковника Крюссинга. «Черный иезуит» ожидал от графа Шальбурга, что он, наряду с чисто военной подготовкой, будет уделять большее внимание воспитанию датских добровольцев в духе национал-социализма, чем это делал Крюссинг. Лидер ДНСАП Фритс Клаусен безуспешно пытался противодействовать планам Гиммлера, не желая получить в лице Шальбурга внутрипартийного конкурента, пользующегося поддержкой рейхсфюрера СС. Назначению Шальбурга противился и германский поверенный в делах в Дании, Сесиль фон Ренте-Финк, опасавшийся, что под командованием Шальбурга Датский добровольческий корпус выйдет из-под влияния ДНСАП. И в самом деле, в Добровольческом корпусе «Дания» часто возникали трения между членами ДНСАП, считавшими себя «элитой датской нации», и другими добровольцами.

       Сам граф фон Шальбург, считавший себя одновременно монархистом и убежденным национал-социалистом, полагал, что ему выпало редкое счастье быть свидетелем прихода новой исторической эпохи, в которую нордическая раса покончит с капитализмом, коммунизмом и демократией, а национал-социализм освободит рабочий класс от пут марксизма и обеспечит ему благосостояние и достойную жизнь, со спекуляцией будет покончено и парламентские говорильни исчезнут с лица земли. Шальбург не сомневался в том, что сражается за правое дело. Как он сам писал в своей автобиографии:

       «Благодаря Адольфу Гитлеру перед всеми германцами ныне открылась возможность объединиться под его руководством для построения Великой Нордической Державы и после разгрома еврейства создать новый мир».

       Гиммлер представил Шальбурга фюреру Третьего рейха, после чего молодой штурмбаннфюрер 1 марта 1942 года был назначен командиром Добровольческого корпуса «Дания». По воспоминаниям современников, граф фон Шальбург был прирожденным лидером, обладал ярко выраженной харизмой, а его мужество и презрение к опасности покоряли сердца подчиненных, высоко ценивших своего отважного командира.
 
       Добровольческий корпус «Дания», включенный в состав 11-й добровольческой мотопехотной дивизии СС «Нордланд», был направлен на Восточный фронт, где сразу же угодил в Демянский «котел». В период с 20 мая по 2 июня 1942 года Датский добровольческий корпус участвовал в боевых действиях в Демянском укрепленном районе. Благодаря успешным действиям датских добровольцев был уничтожен советский плацдарм. 2 июня 1942 года в ходе атаки ударного отряда во главе с Шальбургом на советские позиции один из добровольцев корпуса «Дания» был тяжело ранен. Граф фон Шальбург поспешил на помощь своему подчиненному и подорвался на мине. Он получил сильную контузию и ранение в ногу, после чего был накрыт залпом советской артиллерии. Командир Датского добровольческого корпуса граф Константин Федорович фон Шальбург, по воспоминаниям его сослуживцев, «принял смерть как подобает истинному христианину, отдав жизнь свою за други своя», и был похоронен в деревушке Бяково близ Демянска.

       Командование Датским добровольческим корпусом принял гауптштурмфюрер СС Кнут-Бёрге Мартинсен, через несколько недель повышенный в чине за мужество, проявленное в кровопролитных боях с большевиками. «В воздаяние заслуг, героизма и самопожертвования» графа фон Шальбурга «черный иезуит» Генрих Гиммлер посмертно присвоил датскому «зеленому эсэсовцу» звание оберштурмбаннфюрера. В Копенгагене по павшему капитан-лейтенанту датской королевской гвардии была отслужена торжественная панихида в присутствии членов датской королевской семьи и представителей кабинета министров королевства Дании. Траурная церемония была официально объявлена «знаком выражения благодарности Родины павшему герою». Некрологи в память о покойном были помещены не только в датских, но и во многих других европейских газетах, в том числе в русских белоэмигрантских газетах «Новое слово» (издававшейся в Берлине) и «Потешный».

       Смерть графа фон Шальбурга была использована Гиммлером как повод всячески подчеркивать общегерманский аспект Ваффен СС как боевого содружества мужей нордической крови во имя защиты Европы от большевизма. Гиммлер, именовавший Шальбурга «датским Гейдрихом», даже перед самым концом войны, весной 1945 года, нашел время предоставить семье павшего Шальбурга, в возмещение за утрату кормильца, неотчуждаемую «имперскую усадьбу» («рейхсгоф»).
 
       Следует заметить, что граф фон Шальбург был далеко не единственным нашим соотечественником среди датских добровольцев Ваффен СС. Как и во многих других воинских частях СС, в составе Добровольческого корпуса «Дания» против большевиков сражалась целая группа русских эмигрантов, чьи фамилии запечатлены на монументе в Вопелсте.

       В начале мая 1943 года Добровольческий корпус «Дания» был расформирован. Из числа ветеранов корпуса штурмбаннфюрер Кнут Бёрге Мартинсен сформировал Датский Германский корпус, вскоре переименованный в «Корпус Шальбурга» в память героически погибшего командира Добровольческого корпуса «Дания» графа фон Шальбурга. В корпусе служили преимущественно датчане-фронтовики, отслужившие по контракту в Ваффен СС.
       

       7)Кнут-Бёрге Мартинсен

       Преемник графа фон Шальбурга на посту командира Добровольческого корпуса «Дания», командир «Корпуса Шальбурга» оберштурмбаннфюрер СС Кнут-Бёрге Мартинсен, награжденный в боях за храбрость Железными Крестами 2-й и 1-й степеней, родился 30 ноября 1905 года в Сандведе (Гарслев, Дания) в семье офицера датской королевской армии. После окончания школы Мартинсен, и сам с детства мечтавший об офицерской карьере («есть такая профессия - Родину защищать»!), вступил на военную стезю и к 1933 году дослужился до лейтенанта второго класса (секонде-лейтенанта).

       В 1937 году секонде-лейтенант Мартинсен был направлен датским Генеральным штабом в качестве военного наблюдателя в Испанию, охваченную гражданской войной между левым республиканским правительством, попадавшим по ходу войны во все большую зависимость от сталинского СССР, и националистами генерала Франсиско Франко, которых поддерживали фашистская Италия и гитлеровский Третий рейх. По возвращении на родину Мартинсен был повышен в звании до капитан-лейтенанта и переведен на высокую должность в датское военное министерство.

       Поскольку практически бескровная оккупация Дании армией Третьего рейха 9 апреля 1940 года прошла совершенно безболезненно для датской армии (не считая короткой перестрелки перед королевским дворцом в Копенгагене, прекращенной королем по телефону, и нескольких стычек на границе), ничто не помешало капитан-лейтенанту Мартинсену закончить в 1940-41 гг. курсы датского Генерального штаба. Его антикоммунистический настрой, заметно усилившийся за время пребывания военным наблюдателем в Испании, закономерно привел Мартинсена к вступлению 26 июня 1940 года в ряды Национал-Социалистической Рабочей Партии Дании (ДНСАП) Фритса Клаусена. Эта партия была создана по образцу гитлеровской НСДАП, которую во многом копировала - вплоть до коричневого цвета рубашек датских штурмовых отрядов (стормафделинген, СА). Правда, в отличие от членов немецких СА, датские штурмовики Клаусена носили коричневые (а точнее - табачные) рубашки не с коричневыми, а с черными галстуками и бриджами, заправленными в черные сапоги (как немецкие эсэсовцы до 1932 года) и черные нарукавные повязки с белым «бегущим» коловратом на левом плече. Круглый партийный значок ДНСАП был выдержан в цветах государственного флага Дании (с «бегущим» белым коловратом на красном поле).
 
       Огромное впечатление произвел на Мартинсена высокий уровень дисциплины и боевой подготовки дислоцированных в Дании немецких войск, но еще большее впечатление - идеологические установки «частей СС особого назначения» (будущих Ваффен СС), воспринимавшихся Мартинсеном как войска расовой элиты национал-социалистического государства. Ему импонировала громогласно провозглашавшаяся идеологами национал-социализма принадлежность датчан к «элите нордической расы». Еще до начала Германо-советской войны, 15 мая 1941 года, Мартинсен демобилизовался из датской армии и вступил добровольцем в Ваффен СС. Он был зачислен в полк СС «Германия», а оттуда переведен в состав Добровольческого корпуса «Дания», сформированного после вторжения германских войск в Советский Союз в качестве «датского вклада в общеевропейское дело защиты Европы от большевизма».

       После гибели командира Датского добровольческого корпуса, штурмбаннфюрера СС графа фон Шальбурга 2 июня 1942 году в Демянском «котле», Мартинсен, являвшийся его заместителем, принял командование корпусом. В тяжелых боях в период с мая по август 1942 года потери Датского добровольческого корпуса превысили 78% его личного состава. Все уцелевшие чины корпуса получили четырехнедельный отпуск, который смогли провести на родине. Ряды корпуса были на удивление быстро пополнены за счет новых добровольцев.

       Проводы Добровольческого корпуса «Дания» на Восточный фронт в Копенгагене 13 октября 1942 года превратились в многолюдную манифестацию с участием Главнокомандующего германскими войсками в Дании, генерала фон Ганнеккена, и датских официальных лиц, включая Главнокомандующего датской королевской армией генерал-лейтенанта Эббе Гёртца, лидера ДНСАП Фритса Клаусена, статс-секретаря датского министерства иностранных дел Нильса Свеннингсена, и многих других, что придало церемонии проводов официальный характер. В своем докладе рейхсфюреру СС Генриху Гиммлеру от 16 октября 1942 года бригадефюрер СС Пауль Каннштейн с похвалой отзывался о командире Добровольческого корпуса «Дания», которому, по его словам, удалось устранить всякую напряженность в отношениях между чинами корпуса и той частью датского населения, которая неодобрительно относилась к факту службы датских солдат под датским государственным флагом в составе иностранной армии.

       В то же время ухудшились отношения между Мартинсеном и Фритсем Клаусеном, поскольку Мартинсен рассматривал подчиненный ему Датский добровольческий корпус как самостоятельное формирование, полностью независимое от ДНСАП. В ходе боев на Восточном фронте (в районе Невеля) под командованием Мартинсена добровольческий корпус, практически сформированный в Дании заново, вновь понес тяжелейшие потери. К 15 ноября 1942 года в рядах корпуса числилось 1800 человек. В день отзыва Кнута Бёрге Мартинсена с фронта, 1 декабря 1942 года, из числившихся в составе корпуса 702 человек оставалось в строю только 222, да и среди них не все были полностью боеспособными. После отвода остатков корпуса с фронта на отдых и переформирование в учебный лагерь Графенвёр в Германии каждый второй был отчислен по состоянию здоровья. Отчисленных датских эсэсовцев небольшими группами отправили на родину в Данию. 6 мая 1943 года Датский добровольческий корпус был официально расформирован.

       Датские добровольцы, изъявившие желание продолжать службу, были переведены в состав 24-го мотопехотного полка СС «Дания (Данмарк)», воевавшего в составе 11-й мотопехотной дивизии СС «Нордланд», сформированной в 1943 году на базе некоторых частей, выведенных из состава 5-й мотопехотной дивизии СС «Викинг». Так, кроме кадров Добровольческого корпуса «Данмарк», из состава дивизии «Викинг» в состав дивизии «Нордланд» был переведен мотопехотный полк СС «Нордланд». Интересно, что при своем формировании, в феврале 1943 года, будущая дивизия «Нордланд» именовалась Боевым соединением «Варэгер (Варяги)».

       В состав «варяжской» дивизии СС, кроме скандинавов (норвежцев и датчан) вошли также этнические немцы из Венгрии, из которых был сформирован 11-й танковый батальон СС «Герман фон Зальца». Этот батальон был назван в честь Гохмейстера (Верховного Магистра) Немецкого (Тевтонского) духовно-рыцарского Ордена Пресвятой Девы Марии Германа фон Зальца, соратника римско-германского Императора Фридриха II Гогенштауфена. Именно при Германе фон Зальца Тевтонский Орден перенес свою деятельность из Святой Земли в Европу, получив от венгерского короля Андрея (Эндре) в лен тогда еще совершенно дикую и подвергавшуюся постоянным набегам половецких ханов Трансильванию (Седмиградье), укрепил границу орденскими замками и положил начало заселению необжитых трансильванских земель немецкими колонистами (так называемыми «седмиградскими саксами»), из чьих прямых потомков - венгерских «фольксдейчей» и был сформирован танковый батальон, названный именем Верховного магистра средневековых рыцарей-тевтонов.
 
       Но вернемся к судьбе штурмбаннфюрера Кнута-Бёрге Мартинсена. Ему было поручено возглавить особое, тесно координировавшее свои действия с германскими оккупационными властями, полицейское подразделение, действующее на всей территории Дании и укомплектованное исключительно датчанами. Согласно плану начальника Главного управления СС группенфюрера СС Готтлоба-Христиана Бергера, и Имперского уполномоченного Третьего рейха в Дании, Вернера Беста, «национально мыслящих, антикоммунистически настроенных датчан» следовало свести в надпартийное военизированное формирование под названием «Корпус Шальбурга». Невзирая на сопротивление лидера ДНСАП Фритса Клаусена и сомнения, высказанные по поводу данного проекта министерством иностранных дел Третьего рейха, подразделение было сформировано, и Мартинсен 2 февраля 1943 года в торжественной обстановке вступил в командование корпусом. Через две недели он был повышен в чине до оберштурмбаннфюрера СС. «Корпус Шальбурга» финансировался германскими властями. Мартинсен ежемесячно получал на содержание корпуса 800 000 рейхсмарок. Подобное укрепление его позиций привело к новым трениям между Мартинсеном и Клаусеном, не имевшим на корпус никакого влияния.

       «Корпус Шальбурга» представлял собой полноценную воинскую часть, вооруженную по немецким стандартам, силой в 1000 штыков (но не имевшую тяжелого оружия). Большинство его чинов постоянно находилось в казармах. Корпус был предназначен для поддержания порядка в стране, наряду с датской королевской полицией, понемногу начинавшей исчерпывать кредит доверия у германских оккупационных властей. Черное знамя корпуса было, в память о военной службе датских добровольцев в составе дивизии СС «Викинг», украшено эмблемой дивизии - белым «косовидным крестом», а, кроме того, в крыже - государственным гербом Датского королевства (3 лазоревых льва и 9 червленых сердец на золотом поле). Чины корпуса носили выше локтевого сгиба не левом рукаве нашивку в виде датского государственного герба.

       «Косовидный крест» дивизии СС «Викинг», обрамленный девизом датских эсэсовцев «Верность - наша честь» (датск.: Troskab vaar Aere) был изображен и в перекрестье учрежденной для чинов корпуса награды - Креста Шальбурга - имевшего форму и белый цвет русского Императорского Военного Ордена Святого Великомученика и Победоносца Георгия, на черных петлицах чинов корпуса, бляхах поясных ремней и на их стальных касках германского образца (в отличие от шальбурговцев, штурмовики ДНСАП носили каски датского образца). Чины службы безопасности («Эвиденцбюро») «Корпуса Шальбурга» носили особые черные петлицы с каймой из черно-серебряного шнура и вышитой серебром литерой «Э» («Е»), стилизованной под руну, а также серебряной «боевой руной» (руной «Тюр»). Знаки различия на левой петлице чинов «Корпуса Шальбурга» соответствовали принятым в СС (а не в датской королевской полиции, как иногда пишут и думают).

      На черных фуражках чинов корпуса, в отличие от фуражек немецких «СС общего назначения», орел на коловрате был заменен вышитым серебряной канителью «косовидным крестом» дивизии СС «Викинг», с добавлением к нему пары серебряных крыльев.

      Чины штаба, офицерского училища, охранной роты и ландштурма (территориальных частей корпуса) носили над левым обшлагом черную, с серебряной каймой и серебряной надписью готическими литерами «Шальбург», манжетную ленту. Чины отдельных рот «Корпуса Шальбурга» носили на своих аналогичных манжетных лентах названия своих рот, названных в честь героев знаменитых персонажей датской истории, например «Скьяльм Виде», «Абсалон», «Герлуф Тролле», «Олаф Рюэ», «Лэссёэ».
 
       Поскольку в функции «Корпуса Шальбурга» входила, в числе прочих задач, охрана промышленных предприятий от саботажа и диверсий, он щедро спонсировался крупными датскими предпринимателями, выполнявшими германские военные заказы, снабжавшие германские оккупационные войска продовольствием, промышленными товарами, выполнявшими для них строительные и прочие подряды и заказы. С течением времени «Корпус Шальбурга» превратился в центр консолидации всех датских правых, недовольных руководством ДНСАП. Поскольку руководство корпуса было заинтересован в увеличении его численности, оно не принимало участия в дальнейшей вербовке добровольцев для Ваффен СС на Восточном фронте. Поэтому датские эсэсовцы до апреля 1943 года тщетно дожидались в учебном лагере Графенвёр прибытия новых добровольцев из Дании. После расформирования Добровольческого корпуса «Дания» датские чины Ваффен СС, пожелавшие остаться на военной службе, были 6 мая 1943 года зачислены в 1-й гренадерский (пехотный) полк СС.

       В Дании же «Корпус Шальбурга», ставший мишенью для террористических актов со стороны датского движения Сопротивления, перешел к ответному террору. В так называемые «шальбурговские дни» чины корпуса проводили карательные акции против бойцов Сопротивления, саботажников, «агентов британского империализма» и «пораженцев». Их обвиняли в совершении так называемых «клиринговых» убийствах лиц, известных своими антигерманскими и левыми взглядами, в качестве «возмездия» за убийства чинов корпуса, датских и немецких полицейских чиновников, представителей германских оккупационных войск и лиц, сотрудничавших с ними.

       По мнению многих критиков Мартинсена подобная практика могла легко стать прикрытием для сведения личных счетов. Обеспокоенные подобным «раскручиванием» спирали обоюдного террора, немцы, с целью несколько утихомирить Мартинсена, назначили его заместителем по корпусу бывшего лейтенанта датской военной авиации Пауля Соммера. Раздосадованный Мартинсен, дотоле неуклонно проводивший в жизнь пангерманский курс СС, превратился в пламенного датского националиста, отвергавшего всякое подчинение Дании Великогерманской империи и требовавшего сохранения датского национального государства на арийско-расовой основе (то есть, без евреев). Гиммлер опасался отрешить Мартинсена от должности вследствие огромной популярности последнего среди простых датчан.

       Тем не менее, 30 сентября 1943 года в составе «Корпуса Шальбурга» было создано новое, подчиненное Паулю Соммеру формирование, предназначенное исключительно для борьбы с терроризмом, саботажем и диверсиями. Однако Мартинсен, охваченный стремлением во что бы то ни стало подтвердить свой статус неограниченного лидера и командира «Корпуса Шальбурга», к недовольству как датчан, так и немцев, пошел по пути усиления внутриполитического террора. Несмотря на имевшуюся у него с Вернером Бестом негласную договоренность не трогать уважаемых социал-демократических политиков и профсоюзных лидеров, пользовавшихся авторитетом у датских рабочих. Мартинсен приказал ликвидировать видного социал-демократического деятеля Ибсена.

       Вызванные этим убийством волнения побудили начальника Главного управления СС Готтлоба-Христиана Бергера рекомендовать 28 ноября 1944 года Генриху Гиммлеру отстранить Мартинсена от командования корпусом, попутно обвинив Имперского уполномоченного в Дании Беста и группенфюрера СС Панке в том, что они слишком щедрыми финансовыми субсидиями «разложили» личный состав «Корпуса Шальбурга». Попытка адъютанта Мартинсена, оберштурмфюрера СС Торгильса, отвести обвинения от своего начальника, возложив ответственность за убийство Ибсена и другие «клиринговые» убийства на сотрудников германской тайной государственной полиции (гестапо), только ухудшили отношение верхушки СС к Мартинсену. Вдобавок Мартинсен категорически отказался воспользоваться предоставленным ему Готтлобом-Христианом Бергером последним шансом «искупить свою вину», отбыв на Восточный фронт, и тем самым избежать суда военного трибунала.

       Его на некоторое время оставили в покое, но он сам нарушил этот покой, застрелив в подвале копенгагенского бюро германской «полиции безопасности» («Зипо»)офицера «Корпуса Шальбурга» барона Курта фон Эггерса, заподозренного им в измене. Это убийство переполнило чашу терпения Гиммлера, приказавшего 3 декабря 1944 года дать «делу Мартинсена» ход. Кнут-Бёрге Мартинсен был лишен всех чинов и званий, арестован гестапо и взят под «почетный арест до конца войны». 1 января 1945 года «Корпус Шальбурга» был окончательно расформирован.

       После окончания войны оберштурмбаннфюрер СС Кнут-Бёрге Мартинсен все-таки предстал перед судом, но уже перед датским, и по обвинению в государственной измене, сотрудничестве с врагом и убийствах (в частности, в убийстве барона фон Эггерса). После восстановления в Дании смертной казни и принятия «Закона о дополнениях к закону о государственной измене и измене Родине и нации» (sic!), получившего обратную силу, Мартинсену был вынесен смертный приговор. Прошения о помиловании он не подавал (ибо не признал себя виновным) и был расстрелян в Копенгагене 25 июня 1949 года. Из 78 смертных приговоров, вынесенных после войны датскими судами «лицам, запятнавшим себя сотрудничеством с врагом», были приведены в исполнение 46.
       

       8)Юнас Ли

       Юнас Ли, норвежский министр полиции (1942-1944), командующий частями «Норвежских СС» («Германске СС Норге»), командир «Полицейской роты» Норвежского легиона СС на Восточном фронте и штурмбаннфюрер СС, родился 31 декабря 1899 года в Христиании (Осло) в семье известной писательницы и журналистки Катрины Ли и ее мужа Эрика Ли – основателя знаменитой Нордической библиотеки в Париже и Союза Норвежских писателей. Кроме столь известных родителей, Юнас имел еще более знаменитого деда – своего тезку, норвежского поэта Юнаса Ли.
 
       Юность будущий «викинг ХХ века» провел в Париже – «городе муз». Пор возвращении с родителями на родину он жил в Вальстадской долине близ Аскера – «обители людей искусства», где вращался в кругу литераторов высшего ранга – Бьёрнстьерне Бьёрнсоном, Генриком Ибсеном, Александром Ланге-Кьелланом, Кнутом Гамсуном и другими «властителями умов» тогдашней интеллигенции не только Норвегии, но и всего мира. В 1917 году, закончив элитную гимназию Рагна Нильсена, Юнас Ли отправился военным корреспондентом в армию кайзеровской Германии.

       Юнас Ли побывал на всех фронтах Великой войны, в том числе и на Восточном (с августа по ноябрь 1917 года он был под Ригой, в марте 1918 года – под Саарбрюккеном, где стал свидетелем германского Весеннего наступления). Капитуляция «великой германской прародины» поразила его в самое сердце. Он был потрясен тем, что немцы покорно подписали условия перемирия, продиктованные им странами Антанты, и резко критиковал германскую армию за «утрату боевого духа» и замену стремления «рваться вперед любой ценой» тупым «исполнением служебного долга».

       Еще большим ударом стало для Юнаса Ли отречение кайзера Вильгельма II – «последнего великого Императора милостью Божьей». Ли испытывал чувство вины за то, что не сражался с оружием в руках за правое дело. Коммунистические мятежи в послевоенной Германии зставили его опасаться захвата всего мира Коминтерном. Берлин, который Юнас Ли посетил на Рождество 1918 года, показался ему «культурным городом во власти варваров». Пьяные красногвардейцы нагоняли страх на мирных граждан, повсюду шли грабежи, пока 11 января 1919 года конец хаосу не был положен вступлением в город белых добровольческих частей (фрейкоров).

       Летом 1919 года Ли сдал экзамены в военное училище, но затем передумал и стал изучать право в университете Христиании. Проработав несколько лет адвокатом, он в 1930 году занял пост начальника полиции города Бергена, а в 1932 году был назначен заместителем командующего «государственной полицией» (созданной по немецкому образцу) для пресечения забастовок и уличных драк. В 1937 году «государственная полиция» была преобразована в «полицию быстрого реагирования», а Юнас Ли – назначен шефом последней.

       В 1933 году Ли был направлен для обмена опытом в Германию и там впервые услышал речь Адольфа Гитлера, произведшую на него неизгладимое впечатление. «Новый порядок», воцарившийся в Германии, пришелся ему весьма по душе, и, вернувшись на родину, Ли вступил в партию Видкуна Квислинга «Нашунал Самлинг» (из которой, правда, вышел в 1935 году, вследствие личных трений с «фёрером»).

       13 января 1935 года Юнас Ли, вместе с двумя другими офицерами норвежской полиции, по поручению Лиги Наций, присутствовал, в качестве наблюдателя, на референдуме в демилитаризованной Саарской области по вопросу о воссоединении с Германией. Большинство жителей Саара высказались за воссоединение. До перехода административной власти в Саарской области в руки германских должностных лиц Юнас Ли выполнял функции шефа полиции столицы области – города Саарбрюккена. С апреля по июнь 1938 года он являлся членом международной комиссии, наблюдавшей за аналогичным плебисцитом в провинции Хатай (со смешанным турецко-арабским населением), служившей «яблоком раздора» между Турцией и Сирией. Столкнувшись с интригами французов, фактических хозяев своей «подмандатной территории» Сирии, Юнас Ли, по его собственным словам, навсегда возненавидел французский колониализм.

       Когда высланный своими бывшими соучастниками в преступлениях из СССР и поселившийся в Норвегии товарищ Лев Троцкий был уличен в запрещенной ему политической деятельности и поставлен под надзор полиции, этот надзор осуществлялся неепосредственно Юнасом Ли, приказавшим изолировать «демона революции» с супругой на хуторе Сюндби близ Гурума в Ослофьорде. Когда Троцкий был 19 декабря 1936 года выслан в Мексику, именно Юнасу Ли было поручено доставить «вождя Четвертого Интернационала» по назначению на пароходе «Рут». Передав товарища Троцкого с рук на руки мексиканским властям Ли на обратном пути побывал в США на курсах ФБР, изучая современные методы борьбы с преступностью, практиковавшиеся в Соединенных Штатах, а по возвращении домой перевел с английского на норвежский язык учебное пособие своего американского коллеги «Клин клином вышибают. Борьба с бандитами в Америке».

       После вторжения немцев в Норвегию 9 апреля 1940 года (операция «Везерюбунг-Норд») Юнас Ли, однако, не перешел на их сторону, а предоставил себя в распоряжение норвежского армейского командования в Лиллегаммере. В боях с немецкой армией вторжения он был ранен в ногу и, после эвакации экспедиционных англо-французских войск из Норвегии, 1 мая 1940 года сдался в плен германским войскам.

       30 мая 1940 года германский имперский комиссар в Норвегии Йозеф Тербовен назначил Юнаса Ли, которого знал еще с 1935 года, «Инспектором полиции особого назначения» при департаменте юстиции. 16 сентября 1940 года Ли, под нажимом Тербовена, повторно вступил в «Нашунал Самлинг» (хотя от этого его личные трения с фёрером «НС» Видкуном Квислингом не прекратились). 25 сентября 1940 года он был назначен министром полиции в Государственном совете (так официально именовалось возглавляемое Квислингом норвежское правительство под эгидой Германской державы, в лице имперского комиссара Йозефа фон Тербовена). Эту должность Юнас Ли занимал до окончания войны. С целью политической унификации подчиненных ему чинов полиции, Ли потребовал от них обязательного вступления в «НС». Все, не желавшие вступить в партию, из полиции увольнялись, невзирая на все прежние заслуги.

       В течение 1941 года норвежская полиция была преобразована по образцу немецкой и до 1945 года подразделялась на «полицию порядка» (соответствующую немецкой «Орднунгсполицей», или «Орпо») и «полицию безопасности» (соответствующую немецкой «Зихергейтсполицей», или «Зипо»). «Полиция безопасности», в свою очередь, подразделялась на «уголовную (криминальную)» и «государственную» полицию. Начальником «полиции порядка» был назначен Эгиль Ольбьёрн, начальником «полиции безопасности» – Оливер Мёйстад, а начальником «государственной полиции» - старый друг и сослуживец Юнаса Ли - Карл-Альфред Мартинсен (которого так часто путают с командиром датских добровольцев на Восточном фронте Кнутом-Бёрге Мартинсеном, что часто помещают в статьях о норвежском шефе полиции фотографии его датского однофамильца в серой полевой форме Ваффен СС, которую «норвежский Мартинсен» отродясь не носил). При этом Юнас Ли запретил всем этим подразделениям полиции вмешиваться в дела партии «Нашунал Самлинг», одновременно требуя от них всяческой поддержки «гридей» этой партии – штурмовых отрядов «Риксгирда» (в том числе и при производимых «гирдовцами» арестах «нежелательных элементов»).

       В апреле 1941 года Юнас Ли решил «тряхнуть стариной» и, вспомнив молодость, в составе гермнских войск принял участие в операции «Марита/Штрафе» – молниеносной войне Германии, Италии, Венгрии и Болгарии против Греции и Югославии на Балканах, написав об этой кампании сборник военных репортажей, весьма способствовавший увеличению притока скандинавских (причем не только норвежских) добровольцев в ряды Ваффен СС. За участие в Балканской кампании Юнас Ли был награжден Железным Крестом 2-й степени.

       21 июня 1942 года Ли, в звании штурмбаннфюрера СС, возглавил «Норвежские СС» («Германске СС Норге») – норвежский аналог немецких «частей СС общего назначения (Альгемейне СС)». С октября 1942 по февраль 1943 года Юнас Ли, подобно многим чинам норвежской полиции, в качестве добровольца Ваффен СС и командира «Полицейской роты» Норвежского легиона СС, сражался против советских войск на Восточном фронте, в том числе и в составе дивизии «Викинг». Норвежский легион СС был усилен «Полицейской ротой СС» под командованием Юнаса Ли после того, как он, потрепанный при отражении наступления советских войск по льду Ладожского озера в феврале 1943 года и потерявший более 180 человек убитыми, был отведен с Ленинградского фронта. В конце февраля 1943 года Ли вернулся в Норвегию к своим обязанностям министра полиции.

       Отношения между Юнасом Ли, пользовавшимся покровительством рейхскомиссара Тербовена, и Видкуном Квислингом оставались весьма напряженными. Не любивший Тербовена Квислинг, в пику Ли, протежировал норвежского министра внутренних дел Альберта-Вильяма Гагелина.

       В последние дни Третьего рейха, 29 апреля 1945 года, норвежский Совет министров постановил не допустить военных действий на территории Норвегии, как нейтральной страны. Однако Юнас Ли выразил свое несогласие и отказался подчиниться Совету министров, что создало угрозу открытой гражданской войны между норвежцами. 30 апреля 1945 года, в день смерти Гитлера в осажденном Берлине, Юнас Ли торжественно открыл в Осло выставку «Норвегия зовет», прославлявшую военные подвиги норвежских добровольцев Ваффен СС в борьбе с большевизмом, на поддержку которых в грядущей гражданской войне он все еще возлагал свои надежды.

       После капитуляции германской армейской группировки, размещенной на территории Норвегии, Юнас Ли был 11 мая 1945 года, как древний викинг из исландских саг – Гисли или Гуннар из Хлидаренди - был осажден боевиками норвежского движения Сопротивления (Отечественного фронта) вместе с норвежским министром юстиции, штандартенфюрером СС Сверре-Парелиусом Рииснессом, и штурмбаннфюрером СС Рогстадом, на своем родовом хуторе Скаллум (близ Бэрума). Бой длился несколько часов. Израсходовав все боеприпасы, Ли и Рогстад оставили последний патрон для себя, а раненый Рииснесс предпочел сдаться на милость победителей (доведших его до сумасшедшего дома, где он и окончил свои дни в 1988 году).
 

       9)Йоган-Хендрикус Фельдмейер

       Йоган-Хендрикус («Хенк») Фельдмейер, член Правления нидерландского «Национал-социалистического движения» (1932-1945), начальник «Нидерландских СС» (1940-1942) и «Германских СС в Нидерландах» (1942-1944), родился в семье кадрового офицера Нидерландской Королевской армии 30 ноября 1910 года в городе Ассене. После окоечания школы изучал естественные науки в Гронингенском университете (1928-1935). В 1931 году был призван на военную службу в войска противовоздушной обороны. После завершения срока срочной службы окончил офицерские курсы, получилв звание лейтенанта запаса. В 1932 году вступил в основанное за год перед тем инженером Антоном-Адрианом Мюссертом «Национал-Социалистическое Движение» («НСД»).

       Политическая деятельность настолько увлекла Фельдмейера, что он отказался от продолжения учебы в университете и стал партийным функционером «НСД». Хотя Фельдмейер вскоре стал членом «Внутреннего (руководящего) круга НСД», Мюссерт ликвидировал его бюро в утрехтской штаб-квартире «НСД» из-за контактов «Хенка» с «раскольником» Г.Й. ван Дейлем, создавшим в 1937 году на основе отколовшегося крыла «НСД» свою собственную «Нидерландскую Народную партию». В 1935 году командование голландской армии лишило Фельдмейера офицерского чина из-за его политической деятельности. В 1939 году Фельдмейеру, при поддержке заместителя Мюссерта по «НСД» Маринуса Роста ван Тоннингена (будущего Президента Нидерландского Национального банка и штурмфюрера Ваффен СС), удалось, используя свои контакты с рейхсфюрером СС Генрихом Гиммлером, вновь стать членом «Внутреннего круга НСД». Летом 1939 года Фельдмейер сформировал из активных членов «НСД» в возрасте 18-25 лет «гвардию Мюссерта» - аналог немецких «частей СС общего назначения (Альгемейне СС)». Вопреки своему названию, «гвардия Мюссерта (Мюссертовская гвардия)» подчинялась исключительно Росту ван Тоннингену, подобно Фельдмейеру, еще до начала Второй мировой войны, поддерживавшуму тесные контакты с Генрихом Гиммлером.

       «Хенк» Фельдмейер был, пожалуй, наиболее ярким представителем того крыла голландских национал-социалистов, которое стремилось к присоединению Нидерландов к Германской державе, считая голландцев немцами (для справки: официально Нидерланды, невзирая на все войны и революции, до 1648 года считалась частью «Священной Римской империи германской нации», то есть германского Первого рейха). Как и всех голландцев, подозреваемых в принадлежности к «пятой колонне», Фельдмейера еще до начала вторжения вермахта в Голландию, в мае 1940 года, арестовали и заключили в концентрационный лагерь Оолтгенсплаат, а оттуда перевели в концлагерь, расположенный на территории Франции. Хотя всего через несколько недель Фельдмейер был освобожден из лагеря немецкими войсками, это недолгое «пребывание в узилище слуг мировой плутократии» было поставлено ему в заслугу не только Ростом ван Тоннингеном, но и самим Генрихом Гиммлером.

       После оккупации Нидерландов германским вермахтом Фельдмейер установил тесные контакты с Генеральным комиссаром Третьего рейха по вопросам безопасности на нидерландских территориях, бригадефюрером СС Гансом-Альбином Раутером. После того, как Мюссерт, после некоторых колебаний, дал в начале сентября 1940 года свое согласие на формирование «Нидерландских СС», как составной части «Германских» (северо- и западноевропейских) СС, Фельдмейер был 17 сентября 1940 года назначен их командиром со штаб-квартирой в старинном голландском городе Утрехте. Формально «Нидерландские СС» - подобно молодежной организации «Национальный Юнгштурм» и «Национал-социалистической женской организации» - считалась подразделениями «НСД», однако фактически они действовали самостоятельно, как часть «Германских» СС, возглавлявшихся не Мюссертом, а рейхсфюрером СС Гиммлером. В отличие от прочих членов «НСД», приветствовавших друг-друга по-голландски словами: «Благо Вам!», среди нидерландских эсэсовцев Фельдмейера было принято «хрестоматийное» приветствие: «Хайль Гитлер!».

       Рейхсфюрер СС требовал от Фельдмейера не только быть жестким руководителем, но и проводить формирование «Нидерландских СС» под руководством и согласно критериям Главного управления СС Третьего рейха. И Фельдмейер ни в чем не разочаровал своего покровителя. Он превратил «Нидерландские СС» в важнейший инструмент пропаганды и власти и тем самым сыграл первостепенную роль в укреплении германского оккупационного режима в Нидерландах. «Нидерландские СС» являлись радикальной альтернативой «умеренному национал-социализму» Антона-Адриана Мюссерта. Не менее важную роль сыграл Фельдмейер в организации призыва нидерландских добровольцев в ряды Ваффен СС, причем лишь 40% голландских волонтеров СС являлись членами «НСД».

       Из-за этой самостоятельности «Нидерландских СС» и их независимости от «НСД», сочтенной Мюссертом и его окружением чрезмерной, возникли трения между Фельдмейером и руководителем отдела пропаганд «НСД» – Эрнстом Форхэве, недовольным тем, что Фельдмейер, вопреки воле Мюссерта открыл доступ в ряды «Нидерландских СС» не только членам «НСД», но и беспартийным. Особое недовольство у Мюссерта и его ближайшего окружения вызвало привлечение Фельдмейером и Ростом ван Тоннингеном в ряды СС руководителей государственного профсоюзного объединения «Нидерландский Трудовой Фронт», «Нидерландской Трудовой Службы», объединения сельских хозяев «Крестьянский фронт» и благотворительной организации «Нидерландская Зимняя Помощь».
 
       После подписания германо-французского перемирия детом 1940 года Фельдмейер вступил добровольцем в Ваффен СС, чтобы своим личным вкладом способствовать построению Германской державы. В марте 1941 года он был включен в состав Арольсенского зенитного отряда СС и в составе «Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» участвовал в Балканской кампании 1941 года. При поддержке Раутера Фельдмейер, вопреки воле Мюссерта, добился принесения чинами «Нидерландских СС» «общеэсэсовской» присяги на верность Адольфу Гитлеру в следующей формулировке: «Клянусь Тебе, Адольф Гитлер, как германскому фюреру...И да поможет мне Бог!».

      В этот день Фельдмейер получил личное поздравительное послание от Генриха Гиммлера с самыми наилучшими пожеланиями. После приведения нидерландских эсэсовцев к присяге «Хенк», вместе со своими соратниками и единомышленниками – обершарфюрером СС Петрусом-Йоганнесом Коймансом (будущим президентом земельной полиции Лимбурга и Брабанта) и Йоганнесом-Тьяпко-Симоном ван Эфференом - будущим гауптштурмфюрером Ваффен СС и командиром «Нидерландской земской стражи» («Недерландше Ландвахт»), отправился, в чине унтершарфюрера Ваффен СС, на Восточный фронт и в составе 5-й дивизии СС «Викинг» дошел до Терека. 16 ноября 1942 года Раутер испросил у рейхсфюрера СС разрешения отозвать «Хенка» Фельдмейера, Койманса и ван Эфферена с Восточного фронта и откомандировать всех троих голландских «викингов» в его распоряжение, поскольку Фельдмейер, по его глубочайшему убеждению, был, в мировоззренческом отношении «образцом для всех фюреров Нидерландских СС». Гиммлер удовлетворил ходатайство Раутера. 27 февраля 1943 года Фельдмейер был повышен «черным иезуитом» в чине до унтерштурмфюрера запаса Ваффен СС и одновременно – до штандартенфюрера «Германских» СС.

      По возвращении в Голландию «Хенк» Фельдмейер вместе со своим сослуживцем Ари-Йоганом Зондерваном, начальником «Военного отряда» («Веер-Афдеeлинг) «Национал-Социалистического Движения», сформировал из состава «Военного отряда» и из числа других «германски мыслящих соотечественников» упомянутое выше новое полицейское подразделение – «Нидерландскую земскую стражу». Генеральным инспектором «Нидерландской земской стражи» был назначен руководитель молодежной организации НСД «Национале Югдстурм» («Национальный Юнгштурм») Корнелис Ван Гелькеркен, а двумя его помощниками в должности инспекторов – Фельдмейер и Зондерван. Чины «Недерландше Ландвахт» охраняли важные военные объекты – в частности, предприятия, выполнявшие военные заказы, а также боролись с участниками голландского движения Сопротивления.

      Так, например, под руководством Фельдмейера и Зондервана силами «Нидерландской земской стражи» была проведена операция «Голубая Ель (Зильбертаннэ)», включавшая акции возмездия за покушения на жизнь членов «НСД», совершенные антифашистским подпольем. К осени 1943 года в составе «Ландвахта» числились 1300 «профессиональных земских стражей» (постоянно размещенных в казармах) и более 9 000 «вспомогательных земских стражей» (мобилизовавшихся лишь для проведения крупномасштабных контртеррористических операций).
 
       Важным инструментом укрепления внутриполитической власти Фельдмейера являлись две издаваемые им с начала 1943 года газеты – «Сторм» («Штурм») и «Гаммер» («Молот»). Раутер поручил «Хенку» привлечь как можно больше чинов «Нидерландской земской стражи» и «Германских СС в Нидерландах» в состав добровольческой дивизии СС «Ландсторм Недерланд». Из добровольцев было сформировано три полка, вошедших в состав пока еще не дивизии, а добровольческой бригады под эти названием, и прошедших военную подготовку по методике, принятой в учебных лагерях Ваффен СС. Им было предназначено оборонять Нидерланды от вторжения недругов Третьего рейха.
 
       20 апреля 1944 года Фнльдмейер был повышен в звании до оберштурмфюрера Ваффен СС. 26 ноября 1944 года он подал на имя Генриха Гиммлера рапорт с просьбой доверить ему командование добровольческой бригадой СС «Ландсторм Недерланд» для участия в обороне «Крепости Голландия» от войск западных «союзников». Гиммлер повысил Фельдмейера в чине до гауптштурмфюрера Ваффен СС, но командование бригадой ему не доверил.

       22 февраля 1945 года Фельдмейер, спешивший на своем служебном «кюбельзицвагене» на позиции 34-й добровольческой дивизии СС «Ландсторм Недерланд», державшей оборону на реке Маас, был атакован американским самолетом-штурмовиком и убит. 26 февраля 1945 года состоялась торжественная траурная церемония прощания с павшим в дворцовом парке Хет Лоо, на которой присутствовала верхушка «НСД», «Нидерландских СС» и Ваффен СС и личные представители фюрера Третьего рейха. После траурной церемонии останки Фельдмейера были преданы земле на «кладбище героев» Стилл в Гронингене.

       Гиммлер телеграфировал Раутеру: «Весьма опечален гибелью Фельдмейера. Передайте его супруге мои глубочайшие соболезнования. Господину Мюссерту моих соболезнований не выражать. Он никогда не мог оценить Фельдмейера по достоинству». Несмотря на столь высокую оценку деятельности покойного, «черный иезуит», однако, в силу причин, известных только ему одному, отклонил предложение Раутера присвоить I штандарту «Германских СС в Нидерландах» имя «Хенка» Фельдмейера, смененного в должности командующего «Нидерландскими СС» гауптштурмфюрером СС Яном-Луисом Янсониусом.

       
       10)Альфонс Ребане

       Достойный потомок «чуди белоглазой», штандартенфюрер СС Альфонс Ребане, заместитель командира 20-й гренадерской (1-й эстонской) дивизии Ваффен СС, родился 24 июня 1908 года в г. Валке. Окончив гимназию в Нарве, Ребане 1 сентября 1929 года поступил в звании кандидата на первую офицерскую должность в Военное училище эстонской армии, которое окончил 29 августа 1929 года с блестящими оценками по всем предметам, получив диплом 1-го класса.

       В День независимости, 24 февраля 1933 года, ему было присвоено воинское звание старшего-лейтенанта. Ребане начал службу в 1-м танковом полку эстонской армии. В сентябре 1935 года он был назначен инструктором Феллинского (Вильяндского) полка «Кайтселийт» («Охранного корпуса» - территориальных войск, организованных в Эстонии из числа военнослужащих запаса, наподобие существовавшей в Финляндии аналогичной организации «Суоёласкунта», или «Шюцкор»). В декабре 1939 года Ребане был переведен на работу в Штаб эстонского министра обороны. После включения Эстонии в состав СССР в августе 1940 года Ребане как «политически неблагонадежному», пришлось скрываться под видом строительного рабочего в Таллине. Перед самым началом Германо-советской войны Ребане ушел в подполье, с которым поддерживал контакты и прежде, и сформировал партизанский отряд «лесных братьев», совершавший нападения на военнослужащих советских оккупационных войск, диверсии и акты саботажа в сельском районе Вирумяэ.
 
       После вступления германского вермахта на территорию Эстонии Альфонс Ребане со  своим отрядом предоставил себя в распоряжение немецкого командования. 1 сентября 1941 года он был принят на германскую службу и сформировал зимой 1941-42 г.г. роту эстонских лыжников. В сентябре 1942 года Ребане был повышен в звании до майора вермахта и назначен командиром 658-го эстонского батальона. За успешные действия на Волховском фронте в составе 5-й дивизии СС «Викинг» он (уже в чине штурмбаннфюрера) - первым из эстонцев! – был награжден 23 февраля 1944 года Рыцарским Крестом Железного Креста. По приказу рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера Альфонс Ребане был летом 1944 года переведен из дивизии СС «Викинг» в недавно сформированную 20-ю гренадерскую (1-ю эстонскую) дивизию Ваффен СС и назначен командиром 48-го полка этой дивизии. В составе III (германского) танкового корпуса СС под командованием группенфюрера СС Феликса Штейнера Альфонс Ребане со своими эстонцами принял активное участие в боях на Нарвском фронте, в которых эстонская дивизия СС понесла огромные потери.

       Уцелевшие эстонцы были переброшены в учебный лагерь Нейгаммер близ Бреслау (по-польски: Вроцлав) на территории Третьего рейха на переформирование с целью подготовки «повторного освобождения родной страны». 20-я гренадерская (1-я эстонская) дивизия Ваффен СС была восстановлена на базе уцелевших ветеранов Волховского и Нарвского фронта и военнообязанных, призванных на службу эстонской Директорией во главе с Ялмаром Мяэ.

       Поскольку к описываемому времени части Красной армии уже завоевали всю Прибалтику, за исключением Курляндского «котла», в котором держали оборону ожесточенно сопротивлявшиеся германские 16-я и 18-я армии, эстонская дивизия не смогла осуществить «повторное освобождение родной страны». Эстонским эсэсовцам пришлось принять бой в середине января 1945 года на территории германской области Силезии. При прорыве эстонцев из «котла», в который они попали под Фалькенбергом, оберштурмбаннфюрер Альфонс Ребане, после гибели в бою дивизионного командира, возглавил дивизию и за две ночи вывел из «котла» на запад 80% войск, попавших в окружение. За этот подвиг эстонский «викинг» был повышен в звании до штандартенфюрера и стал 875-м военнослужащим армий Третьего рейха и его союзников, награжденным Дубовыми листьями к Рыцарскому Кресту Железного Креста.

       Незадолго до капитуляции Третьего рейха 8 мая 1945 года Ребане удалось вывести остатки своей дивизии в расположение западных «союзников» и сдаться американцам. Поскольку Англия и США не выдавали большевикам солдат германского вермахта и Ваффен СС – уроженцев стран, не входивших в состав СССР до начала Второй мировой войны (1 сентября 1939 года), эстонцам выдача Советам не грозила. Но все эстонские эсэсовцы, попавшие в руки красноармейцев, были или убиты на месте, или расстреляны за «измену родине», или отправлены в сталинский Гулаг, откуда живыми вернулись немногие.

       Эстонский «викинг» Альфонс Ребане прожил первое послевоенное десятилетие в Англии, после чего переехал в Западную Германию (ФРГ), где и умер 8 марта 1976 года в городе Аугсбурге.

       Ребане был одним из 20 000 эстонцев, защищавших свою страну в составе Ваффен СС от Красной армии. Из числа добровольцев всех национальностей, когда-либо сражавшихся с большевиками в составе Ваффен СС, эстонцы и латыши получили наибольшее число германских боевых наград (причем самых высоких степеней).

       В заключение этого краткого описания жизненного пути эстонского «викинга» нам представляется необходимым добавить следующее.

       В 1919 году продавшиеся Антанте главы прибалтийских «демократий» – бывшие революционеры и враги российского Самодержавия Ульманис (в Латвии) и Пятс (в Эстонии), отказались пропустить через территорию Латвии на помощь штурмовавшей красный Петроград «непредрешенческой» белой Северо-Западной армии генерала Н.Н. Юденича русско-немецкую белую монархическую Западную Добровольческую армию князя П.М. Авалова (Бермондта) и, при активной поддержке англо-французского военного флота, оттеснили ее на территорию Германии. Оказавшись без поддержки, потерпел поражение и генерал Юденич, а остатки возглавляемой им Северо-Западной армии умерли от голода и тифа в лагерях на территории Эстонии.

       Удержавшись, с помощью вероломных западных «союзников», в своих президентских и министерских креслах, Пятс и Ульманис поспешили заключить мир с большевиками. Они и в дальнейшем продолжали свою предательскую политику, отрабатывая иудины сребреники не за страх, а за совесть.

       В 30-е годы ХХ века в игрушечных и, как оказалось, абсолютно нежизнеспособных перед лицом нараставшей советской военной угрозы лимитрофных прибалтийских «суверенных государствах» стали бурно развиваться самобытные национальные движения, требовавшие устранения иноземного влияния и обновления государственной власти («Громовый Крест» в Латвии, «Железный Волк» в Литве, «Союз ветеранов Освободительной войны» в Эстонии и др.), шедшие к власти сугубо мирным и парламентским путем, завоевывая все больше голосов избирателей.

       Но вдруг в Прибалтике в 1934 году, как по команде, произошли государственные перевороты, заклейменные советской коммунистической пропагандой как «фашистские», а западной «демократической» – как «авторитарные». Между тем, эти перевороты были совершены (на английские деньги) все теми же самыми «демократическими» правителями стран Балтии силами своих «республиканских» армий, присягавших на Конституции «защищать свободу и демократию»!

       Так с помощью «старейшей демократии мира» в многострадальной Прибалтике были установлены не национальные диктатуры, опирающиеся на общенародные организации, а диктатуры конкретных личностей, совершенно аполитичные военные режимы в духе привыкших с бесконечным «пронунсиаменто» латиноамериканских «банановых республик», опиравшиеся на слепую вооруженную силу. И вчерашние «демократы», в одночасье установившие по всей Прибалтике эти странные «диктатуры», начали с того, что арестовали у себя всех...националистов и фашистов, позакрывали их газеты, разогнали их организации.

       А вот левакам и коммунистам всех мастей при этих лимитрофных «диктатурах», как ни странно, жилось гораздо вольготнее, чем даже в СССР (где их как раз в это время Сталин начал расстреливать «пачками»!) – настолько вольготно, что последовавший всего через несколько лет молниеносный, без единого выстрела, захват «фашистских» Эстонии, Латвии и Литвы не встретил со стороны «реакционных» правительств этих стран ни малейшего сопротивления, что обернулось для прибалтийских народов сотнями тысяч жертв – во искупления иудина греха их собственных правительств. Так измена правителей Балтии Белому делу в 1919 году ровно через 20 лет привела к новым потокам крови, бумерангом ударив уже по самим эстонцам, латышам и литовцам, не пожелавшим в свое время «избрать благую часть»!

       
       11)Леон Дегрель

       «Последний бургиньон» Леон Мари Игнас Дегрель, председатель бельгийской партии «Рекс» (1936-1945), командир 5-й штурмовой бригады СС «Валлония», приданной 5-й танковой дивизии СС «Викинг», а затем - 28-й добровольческой гренадерской дивизии СС «Валлония» (1944-1945), оберштурмбаннфюрер Ваффен СС, названный в Евразийском обозрении «Элементы» Александра Дугина «последним фольксфюрером» европейской истории и «последним вождем международного фашизма», «отважным воином, ревностным христианином и ярким деятелем международного воинского ордена СС», родился 15 июня 1906 года в старинном городе Бульоне, овеянном славой Крестовых походов, в семье пивовара-валлона, депутата парламента от бельгийской провинции Люксембург. Кроме Леона, в семье было еще семеро детей. Дегрель прошел обучение в иезуитском колледже и в 1925 году поступил в Католический Университет города Лубена, где изучал сначала философию и литературу, а затем право и политологию. Из-за его проявившегося еще в юности таланта оратора и присущей ему глубокой религиозности соученики избрали Леона председателем христианского студенческого союза «Католическое действие бельгийской молодежи».

       Именно в этом качестве Дегрель установил первые контакты с лубенским издательским домом «Рекс» (полное название которого было «Кристус Рекс», то есть «Царь Христос»), стоявшим на консервативно-католических позициях и опубликовавшим, в частности, культурно-политическую программу «Аксьон Франсэз» («Французское действие») – правой консервативной монархической организации, основанной в 1899 году известным французским писателем-роялистом, членом Французской Академии, Шарлем Моррасом (Морра), с целью восстановления власти династии Бурбонов во Франции. Поэтому Дегрель и его друзья, войдя в состав «Бельгийского Католического Союза» – политической партии, традиционно представлявшей интересы католиков – начали называть себя «рексистами».

       Скоро «рексисты» стали притчей во языцех в рядах собственной партии и за ее пределами из-за своей формы агитации, казавшейся по тем временам в консервативном, буржуазно-добропорядочном Бельгийском королевстве «вызывающе-агрессивной» и «нарушающей всякие приличия». Дегрель уже тогда не скрывал своих симпатий к дуче итальянских фашистов Бенито Муссолини, но отказался от предложенной ему реорганизации объединения своих сторонников по фашистскому образцу (включая введение форменных цветных рубашек, вскидывание правой руки вперед и вверх, приветствие вождя вставанием всех присутствующих в помещении и т.д.), не желая «превращать борьбу идей в борьбу фетишей» (по его собственному выражению), и лишь позднее ввел для своей «Валлонской гвардии» черную полувоенную форму.

       В 1930 году Леон Дегрель был назначен заведующим отделом по связям с общественностью «Католического Действия» во всебельгийском масштабе и директором издательского дома «Рекс». Одновременно он являлся главным редактором еженедельников «Рекс», «Флан» и «Сорэ», очень скоро превращенных им в органы собственной пропаганды. При этом Дегрель постепенно, шаг за шагом, заменял прежнюю тематику этих периодических изданий, посвященную в основном вопросам католической культурной политики, актуальными общеполитическими темами, одинаково интересными для всех слоев населения Бельгии.

       В октябре 1935 года Дегрель развязал на страницах «рексистской» печати кампанию против ведущих католических политиков Бельгии. Дегрель обвинял бельгийский политический истэблишмент в кумовстве, коррупции, связях с франкмасонством (что было для него равнозначно обвинению в антипатриотизме) и обогащении за государственный счет. Растущая популярность Дегреля, причем не только в консервативно-католических кругах, побудила его, со временем, взять под обстрел также либеральных и социалистических политиков. Он обвинял их в двурушничестве, выражавшемся в согласии на индустриализацию страны, влекущую за собой многочисленные негативные последствия для большинства населения, ради увеличения числа своих сторонников за счет обездоленных и недовольных этой индустриализацией и возможности освоения новых источников денежных поступлений в партийную кассу.

       В ходе политической борьбы, в преддверии парламентских выборов, состоявшихся 24 мая 1936 года, «рексисты» во главе со своим председателем Леоном Дегрелем выступали против традиционных правящих политических партий Бельгии – Социалистической, Католической и Либеральной – за «национальное обновление страны». Дегрель выступал перед избирателями с агрессивными речами. Залы, где он выступал, были всегда переполнены. В своих речах он постоянно призывал к проведению «Большой Чистки». Каждый предвыборный митинг, благодаря артистизму Дегреля, его манере держаться на трибуне и красноречию, превращался в его личный триумф.

       У итальянского фашизма Дегрель заимствовал идею сильной личности, вождя, а также антилиберальные, антимасонские, антикапиталистические, антипарламентские и антибольшевицкие лозунги и аргументы. Он оперировал понятием «новой морали» как основы преобразованного общественного строя, в котором не найдется места для старой, замкнутой в себе элиты, узурпировавшей управление страной. Власть в стране должна была перейти в руки молодых, действенных и перспективных политиков, устремленных в будущее. Дегрель использовал все большее недовольство валлонской (франкоязычной) части бельгийского населения политическим руководством страны, подвергая беспощадной критике тесные связи политической и церковной верхушки с крупным капиталом. Партия «рексистов» продолжала сохранять верность принципам католицизма, что не мешало ей полемизировать с руководством бельгийской католической церкви, обращаясь, прежде всего, к молодому поколению, требовавшему построения нового государства, исполненного подлинно христианского духа и основанного на принципах истинно-христианской морали.

       Дегрель проявил себя весьма искусным и успешным пропагандистом, умевшим искусно подавать слушателям недостатки своих политических противников в сравнении с собственными позитивными установками и целями. Дегрель и его сторонники ощущали себя моральной элитой страны в борьбе против коррумпированных старых политиков - масонов-марионеток, за спинами которых маячили кукловоды – воротилы международного банковского капитала. Он требовал расторжения военного союза Бельгии с Францией, находившейся под властью правительства Народного Фронта, состоявшего из франкмасонов, коммунистов и социалистов и заключившего в мае 1935 году договор о взаимной поддержке с большевицким Советским Союзом. При этом Леон Дегрель величал бельгийский правящий режим не иначе как «диктатурой гнили».

       Когда партия «Рекс» 24 мая 1936 года получила на выборах 11% голосов, 21 депутатское место (из 202) в нижней палате бельгийского парламента и 12 мест в сенате (верхней палате), все прочие партии восприняли это как «вызов парламентской демократии». Противники Дегреля принялись открыто клеймить его не только популистом и демагогом, но и фашистом. Против последнего обвинения он, впрочем, ничего не имел. Дегрель никогда не скрывал своих симпатий к фашистской Италии и не раз бывал в гостях у самого дуче Бенито Муссолини. На свою партийную пропаганду он ежемесячно получал из Рима 250 000 франков. Когда бельгийское государственное радиовещание отказало ему в праве выступать по государственному радио, он обратился к бельгийцам по итальянскому «Радио Торино».

        26 сентября 1936 года Леон Дегрель познакомился с Отто Абетцем, назначенным впоследствии, после поражения Франции в 1940 году, германским послом в Париже, и не раз беседовал с имперским министром иностранных дел Йоахимом фон Риббентропом, представившим Дегреля Адольфу Гитлеру. Дегрель получил финансовое воспомоществование в размере 250 000 имперских марок. 9 октября 1936 года Дегрель встретился в Кельне с имперским министром пропаганды Третьего рейха доктором Геббельсом.

       В беседе с Геббельсом речь шла о запланированном на 25 октября 1936 года «марше на Брюссель», задуманном по образцу победоносного «марша на Рим» итальянских фашистов, приведшего к власти Муссолини в 1921 году. Ожидалось, что в «марше на Брюссель» примут участие не менее 250 000 сторонников Дегреля. Марш состоялся, но бельгийские власти сконцентрировали столько войск и полицейских сил и настолько осложнили проведение марша всевозможными ограничениями, что он оказался неэффективным и не вызвал, как ожидалось, всеобщего народного восстания против «прогнившего антинационального буржуазного режима».

       В последующем Леон Дегрель направил острие своей партийной пропаганды главным образом на остававшиеся нерешенными на протяжении десятилетий острые социальные вопросы. Новыми темами, к которым он теперь постоянно обращался, были необходимость программы семейного развития, повышения производительности труда, улучшения положения женщин, создания новых рабочих мест и повышения уровня жизни трудящихся. Интересно, что милитаризм и антисемитизм заметного места в «рексистской» пропаганде не занимали.

       Поскольку сходные цели ставил перед собой и возглавлявшийся Стафом де Клерком «Фламандский Национальный Союз», Дегрель заключил с ним политический альянс, невзирая на то, что партия «Рекс» в результате оказалась втянутой в борьбу ФНС за превращение Бельгии в два государства – фламандское и валлонское, объединенные в рамках унии во главе с бельгийским королем. 8 октября 1936 года обе партии приняли решение о «совместной борьбе за авторитарное и корпоративное общенародное государство».

       В марте 1937 года Леон Дегрель, отказавшись от своего мандата депутата «рексистской партии» в городском совете Брюсселя, добился проведения дополнительных выборов в парламент, выдвинув свою собственную кандидатуру. Выборы должны были стать своеобразным всенародным референдумом. Однако христианская, социалистическая и либеральная партии объединились и выставили своего общего, оказавшегося непобедимым, кандидата – премьер-министра Ван Зееланда. Дегрель проиграл еще и потому, что католические духовенство и пресса Бельгии выступили против него, как против «представителя и рупора фашизма». Он получил лишь 20 % всех поданных голосов.

       Неудача Дегреля на выборах повлекла за собой падение влияния партии «Рекс». На парламентских выборах 2 апреля 1939 года только 4 % избирателей отдали свои голоса «Рексу». Из 21 «рексистского» депутата в парламенте осталось только 4, из 8 «рексистских» сенаторов только 1. Восстановление прежнего политического влияния «рексистов» казалось невозможным. Когда Дегрель, планировавший издавать новый политический журнал род названием «Журналь де Брюссель», в начале февраля 1940 года попросил германское посольство в Брюсселе о финансовой поддержке, ему было отказано.

       После начала войны с Третьим рейхом Дегрель был, подобно многим другим оппозиционным политическим деятелям, 10 мая 1940 года арестован бельгийской полицией, невзирая на свой парламентский иммунитет. Он прошел через 22 тюрьмы (!), после чего был выдан бельгийскими властями французам, доставившим его в штаб-квартиру французской тайной полиции в Лилле. Французы продолжали держать Дегреля в заключении даже после капитуляции Франции и освободили его только под давлением Отто Абетца, ставшего к тому времени германским послом. В ходе своей встречи в Париже Дегрель и Хендрик де Манн, председатель социалистической «Бельгийской партии трудящихся» договорились о сотрудничестве «рексистов» с социалистами во имя «национального и социалистического обновления» Бельгии.

       Дегрель планировал добиться согласия Гитлера на объединение обеих партий. Для этого он собирался встретиться с Гитлером на обратном пути фюрера с его встреч с испанским каудильо Франсиско Франко и главой нового Французского государства маршалом Филиппом Петэном в конце октября 1940 года. Однако Гитлер, извещенный о запланированном итальянцами нападении на Грецию, в последний момент отказал Дегрелю в аудиенции и отбыл в Италию.

       В ходе блицкрига 1940 года на Западном фронте победоносные армии Третьего рейха молниеносно оккупировали Люксембург, поставили на колени Францию, сбросили в море Британский Экспедиционный Корпус (БЭФ) и вынудили капитулировать армии Нидерландов (10 дивизий) и Бельгии (22 дивизии).
 
       Реакция населения Бельгии на нанесенное их королевству Германией поражение заключалась в бесчисленных проклятиях по адресу бельгийского правительства, бежавшего в Лондон, и в выражениях признательности королю Леопольду III, нашедшему в себе достаточно мужества, чтобы – против воли правительства! – заключить 28 мая 1940 года перемирие с немцами. Поскольку все политические партии в Бельгии были запрещены, «рексистам», так же как и «Фламандскому Национальному Союзу», пришлось ходатайствовать перед военными властями о регистрации. Им удалось добиться этого, используя тот аргумент, что они, в соответствии со своей фашистской идеологией, всегда находились в оппозиции к парламентаризму.

        Кроме того, Дегрель получил лицензию на издание газеты «Реальное государство» и разрешение сформировать в рамках движения «Рекс» полувоенную организацию самообороны – «Валлонскую гвардию», на первых порах насчитывавшую в своих рядах 4000 боевиков, одетых в черную полувоенную форму. Тем самым в умах бельгийцев был как бы «переброшен мостик» к временам «черной» валлонской гвардии испанских королей и кесарей «Священной Римской Империи германской нации» из династии Габсбургов.

       В октябре 1940 года Леон Дегрель составил для германского посла в Париже, Отто Абетца, обширный меморандум, в котором изложил свои представления о будущем Бельгии. Он требовал от немцев гарантий сохранения «духовной личности» своего народа. Германские военные власти должны были ограничиться в своей деятельности исполнением полицейских функций, предоставив политическое перевоспитание бельгийского народа обеим официально разрешенным политическим партиям (во франкоязычной валлонской части страны – партии «Рекс», а в германоязычной, фламандской части – «Фламандскому Национальному Союзу»). По утверждению Дегреля, его «Валлонская гвардия» совместно с полицией была в состоянии самостоятельно поддерживать общественный порядок. Власть старых партий, крупных финансистов и политическое влияние церкви предполагалось ликвидировать.

      После войны Германии следовало сконцентрировать свои усилия на охране внешних границ новой единой Европы, предоставив входящим в нее странам заниматься вопросами своей внутренней политики. Будущая Бельгия должна была включать в себя нидерландские провинции (Голландию и Зеландию) и некоторые области Франции, в свое время отторгнутые ею у Фландрии и Брабанта, достигнув размеров Бургундии времен Карла Смелого (правившего в конце XV века) и простираясь от Амстердама до Дижона. Как в свое время бургундцы (или бургунды) «Песни о Нибелунгах», так и граждане этой новой «Великой Бельгии», которых Дегрель считал германцами, говорящими по-французски, должны были служить германским форпостом на Западе. Как писал сам Дегрель: «Кровь у нас германская. Почва у нас также германская...Поэтому мы не являемся коллаборационистами, сотрудничающими с внешним врагом. Один германский народ не может «коллаборировать» с другим германским народом, и мы являемся частью германского мира». Но, несмотря на все заверения Дегреля в принадлежности его народа к германскому миру как по крови, так и по почве, у германских оккупационных властей были иные планы в отношении Бельгии. Они стремились включить Фландрию в состав Третьего рейха.
 
       Начало войны гитлеровской Германии с Советским Союзом 22 июня 1941 года дало Леону Дегрелю еще один шанс добиться от немцев взаимности. Почти одновременно с формированием Легиона «Фландрия» (Legion Flandern), состоявшего из фламандских добровольцев и включенного в состав Ваффен СС, Дегрель начал вербовать добровольцев в свой собственный, валлонский легион, который планировалось включить в состав германской армии (вермахта). Знаменем «Валлонского легиона» служил партийный флаг «рексистов» - черный (в память о валлонской «Черной гвардии» испано-австрийской эпохи Габсбургов), с красным «суковатым» Бургундским Крестом. 8 августа 1941 года первые 800 валлонских добровольцев, которых Дегрель предпочитал именовать «бургундцами» («бургиньонами»), отбыли из Брюсселя для прохождения военной подготовки в лагерь Мезериц. В эту первую партию добровольцев входил и сам Леон Дегрель (не имевший никакого опыта армейской службы и потому начавший свою военную карьеру в войсках Третьего рейха с рядового).

       В составе «Валлонского легиона» на Восточный фронт отправился и контингент русских белых эмигрантов-монархистов, главным образом членов «Российского Имперского Союза-Ордена» (Р.И.С.-О), выступавших за восстановление на Российском Императорском Престоле законной династии Романовых в лице Местоблюстителя престола – Великого Князя Владимира Кирилловича - во главе с братьями П.И и Н.И. Сахновскими. Кроме общего для всего легиона «польского» черно-красно-желтого щитка с надписью «Валлония», носившегося на левом рукаве выше локтя, русские белые добровольцы носили на левой стороне груди восьмиконечный православный крест с надписью «Сим победиши» на центральной поперечной перекладине. Позднее этот крест вошел, в качестве элемента, в эмблему крупнейшей «кирилловской» монархической организации – «Русского Христианско-Монархического Союза» (РХМС).

       В ноябре 1941 года «Валлонский легион» принял участие в германском наступлении, проделав с боями путь от Днепропетровска до Дзержинского, где и расположился на зимние квартиры. 28 февраля 1942 года, в ходе контрнаступления советских войск через Донбасс, валлоны при поддержке роты СС из состава полка «Германия» дивизии «Викинг», приняли свой первый бой под Громовой Балкой, отразив контратаку красноармейской пехоты, поддержанной 2 танками. После двухдневнего боя за населенный пункт Громовая балка в составе легиона осталось в строю только 2 офицера и 250 нижних чинов. Дегрель, раненый в уличном бою, был повышен в звании до унтер-офицера. Весной 1942 года валлонские добровольцы участвовали в боях в составе 97-й легкой пехотной дивизии вермахта, переименованной 6 июля 1942 года в 97-ю егерскую дивизию, и с боями дошли до Ростова-на-Дону. Летом 1942 года 97-я дивизия, в составе германской 17-й армии, приняла участие в наступлении на Кавказ. 22 августа 1942 года валлоны взяли штурмом населенный пункт Черяков, взяв в плен 35 красноармейцев с противотанковой пушкой, потеряв при этом 1 человека убитым и 10 ранеными (был ранен и Дегрель, имевший уже звание лейтенанта германского вермахта). В течение 32 дней части 17-й армии прошли походным порядком 800 километров и 15 октября 1942 года вышли к берегам реки Псху. В одном из боев Леон Дегрель, раненый в обе ноги, огнем из ручного пулемета в течение получаса один сдерживал натиск красноармейцев, пока не подоспело подкрепление.

       На Рождество 1942 года «Валлонский легион» был отправлен в Германию на отдых. В военном лагере Мезериц он пополнил свои ряды 2000 новых добровольцев и достиг размеров полка.

       По инициативе группенфюрера СС Феликса Штейнера, командира 5-й мотопехотной дивизии СС «Викинг», валлонов стали, наравне с фламандцами, зачислять в Ваффен СС. Дегрель горячо приветствовал эту идею, поскольку считал, что будущее Европы зависит не от вермахта, а от СС. Желая продемонстрировать свое влияние, он в начале января 1943 года выступил в брюссельском Дворце спорта перед ликующей публикой, рассказав о том, что своими глазами увидел в «советском раю для трудящихся» и снова начал вербовать добровольцев для «Валлонского легиона». 31 января 1943 года Дегрель выступил в берлинском Дворце спорта перед бельгийскими и французскими рабочими, рассказав им о Сталинградской битве и, невзирая на это поражение, уверяя их в том, что Германия все-таки победит. Эта политическая деятельность Дегреля стала приносить свои плоды. Он был принят рейхсфюрером СС Генрихом Гиммлером, имел с ним продолжительную беседу и договорился об условиях перевода «Валлонского Легиона» из вермахта в Ваффен СС.

       Эти условия заключались в следующем: вооружение и снаряжение, как у немцев, право носить валлонский герб на униформе, использование французского языка в качестве командного, замена немецкого командного состава валлонскими офицерами и унтер-офицерами и придание каждому валлонскому батальону католического священника. В противоположность фламандским планам вхождения в состав германского Рейха, Дегрель добился от Гитлера отказа от принятия каких-либо конкретных решений в отношении Бельгии до окончания войны. При этом Гитлер и Гиммлер одобрили перекликавшуюся с давними планами самого рейхсфюрера СС идею создания «новой Бургундии» между реками Соммой и Рейном, по примеру Бургундского королевства «Песни о Нибелунгах».

       В мае 1943 года «Валлонский легион» был переименован в 5-ю мотопехотную (панцер-гренадерскую) штурмовую бригаду и включен в состав Ваффен СС (при этом из числа русских добровольцев в СС было переведено лишь 40 человек). После завершения формирования новой части в военном лагере Вильдфлеккен, валлонская бригада, под командованием штурмбаннфюрера СС Люсьена Липперта, в ноябре 1943 года была включена в состав 5-й танковой дивизии СС «Викинг» в районе Корсуня-Шевченковского на Украине.

       Леон Дегрель был назначен офицером штаба дивизии СС «Викинг», возглавлявшегося группенфюрером (а с 9 ноября 1944 года - обергруппенфюрером) СС Гербертом Гилле, командующим IV танковым корпусом СС (с июня 1943 года). В феврале 1944 года Леон Дегрель, вместо павшего в бою под Ново-Будой Люсьена Липперта, возглавил валлонскую штурмовую бригаду и принял участие в успешном прорыве из «Черкасского котла», идя в арьергарде 44 000-ной группировки, которой удалось вырваться из советского окружения. Среди них были и 632 уцелевших валлонских добровольца 5-й штурмовой бригады, всего за 4 месяца перед этим прибывшей на Восточный фронт в количестве 2000 штыков. Дивизия СС «Викинг», включавшая в свой состав валлонов и русских добровольцев, возглавила попытку прорыва, как единственное танкового соединение из войск, оказавшихся в «котле». Прорыв, в конце концов, удался, хотя и ценой тяжелейших потерь – «викинги» потеряли все свои танки до единого и почти все свое вооружение.

       Герберт Гилле и Леон Дегрель были специальным самолетом доставлены в ставку фюрера «Вольфсшанце (Волчье логово)» в Растенбурге (Восточная Пруссия). Там Дегрель 20 февраля 1944 года, вместе с другими командирами частей, вырвавшихся из окружения под Черкассами, был награжден лично Гитлером Рыцарским Крестом Железного Креста. Вручая Дегрелю награду, Адольф Гитлер сказал ему: «Если бы у меня был сын, я хотел бы, чтобы он был таким, как Вы».

       Эти слова, произнесенные фюрером во всеуслышание, отныне открывали перед Дегрелем все двери, как в рейхе, так и на оккупированных территориях. Гитлер предполагал назначить Леона Дегреля командующим корпуса Ваффен СС «Запад (Вестен)», который должен был включать в свой состав все французские, фламандские, валлонские и испанские части Ваффен СС, но так и не был сформирован. Приветствуемая сотнями тысяч ликующих соотечественников, 5-я штурмовая бригада СС «Валлония» 2 апреля 1944 года торжественным маршем прошла по Брюсселю. Парад принимал Леон Дегрель, получивший к тому времени звание штурмбаннфюрера СС. 150 валлонских добровольцев – участников прорыва из «Черкасского котла» - были награждены Железными Крестами. Через два дня Дегрель выступил в дворце Пале де Шайо перед несколькими тысячами французов с речью о будущем единой Европы. Он потребовал от французского петэновского «правительства Виши» более активного участие в «европейском крестовом походе против большевизма».
       В мае 1944 года штурмовая бригада СС «Валлония», размещенная в военном лагере Дебице 800 новыми добровольцами. В составе III (германского) танкового корпуса СС (под командованием обергруппенфюрера СС Феликса Штейнера) она приняла участие в боевых действиях в Прибалтике. Во главе с Дегрелем бригада с боями отступила к Нарве. Осенью 1944 года Дегрель получил из рук самого Гитлера новые боевые награды, в том числе Золотой знак за ближний (рукопашный) бой (высшую награду, которую мог получить пехотинец) и Дубовые листья к Рыцарскому Кресту. «Неистовый валлон» стал 355-м военнослужащим вооруженных сил Третьего рейха (и первым иностранцем), награжденным Дубовыми листьями к Рыцарскому Кресту Железного Креста, удостоившись этой высокой награды за свой личный вклад и вклад своих «бургундов» в срыв попытки отборных частей Красной Армии прорвать оборону частей «европейских Ваффен СС» под Дорпатом (Дерптом или Тарту).

       К концy Второй мировой войны серо-зеленый эсэсовский мундир Леона Дегреля украшали 22 германские боевые награды и валлонский Орден Крови (Бургундский Крест) - высшая награда партии «Рекс».

       Фашизм Дегреля был классическим примером континентального, всеевропейского фашизма. Он резко и открыто критиковал «пангерманистские» настроения Третьего рейха и возглавлял внутреннюю оппозицию режиму в рамках СС. Он всегда настаивал на том, чтобы не только немцы, но все европейские народы имели свои самостоятельные политические образования в грядущей Империи. Его престиж и харизма позволяли ему открыто выдвигать свои требования «интернационализации» национал-социализма.
 
       Несмотря на растущую славу Дегреля, партия «Рекс», по мере нарастания военных неудач держав «Оси», неудержимо теряла свое влияние в Бельгии. В отсутствие Дегреля партией руководил его соратник Виктор Матти (Victor Mattys). Уже зимой 1942/43 гг. из партии стали выходить первые колеблющиеся. По мере нарастания финансировавшегося англичанами бельгийского движения Сопротивления участились покушения на членов партии «Рекс». До начала августа 1944 года участниками бельгийского Сопротивления было убито 740 «рексистов» (не считая многочисленных раненых и покалеченных при покушениях). К этому времени в Германию бежали почти 200 000 бельгийцев, в том числе немало «рексистов».
 
       Леон Дегрель, остававшийся правоверным католиком, несмотря на свой высокий эсэсовский чин, особенно тяжело переживал свое отлучение от католической церкви. Когда во время мессы в кафедральном соборе его родного города Бульона 25 июля 1944 года священник не позволил ему причаститься Святых Даров (мотивировав свой отказ тем, что Дегрель пришел в храм в мундире «безбожных» Ваффен СС), в Храме Божием произошла безобразная свалка, в ходе которой была якобы осквернена гостия (католический аналог просфоры). В совершенном святотатстве был, безо всяких на то оснований, обвинен Дегрель, что привело к его отлучению от Церкви.

       Летом 1944 года из остатков 5-й штурмовой бригады СС «Валлония» и новых бельгийских добровольцев в лагере Гронау была сформирована 28-я добровольческая гренадерская дивизия СС «Валлония» в количестве 8000 активных штыков. 16 сентября 1944 года рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер приказал использовать национальные фашистские движения стран, оккупированных германскими войсками, в обороне этих территорий от войск стран антигитлеровской коалиции. Дегрель призвал «рексистов» к участию в защите Отечества. Все военнообязанные были включены в состав 28-й добровольческой гренадерской дивизии СС «Валлония», а все годные к нестроевой – в «Валлонскую Трудовую Службу» (аналог немецкого «Рейхсарбейтсдинста»), сформированную по приказу Дегреля 6 декабря 1944 года.

       На этом основании брюссельский военный суд, после освобождения Бельгии войсками западных союзников, заочно приговорил Леона Дегреля к смерти за «организацию вооруженных банд на службе у врага». 10 ноября 1944 года Гитлер окончательно отказался от вынашивавшихся частью руководства Третьего рейха планов превратить бельгийские области Фландрию и Валлонию в две «имперские области» (Reichsgaue) в составе Великогерманской империи и одобрил проект германского министерства иностранных дел создать после войны на месте Бельгийского королевства «Комитат (графство) Фландрию-Валлонию».

        23 ноября 1944 года Леон Дегрель подписал с Гитлером секретное соглашение, по которому его, после освобождения Валлонии от войск западных союзников, должны были назначить «народным вождем» («фольксфюрером») Валлонии. В период Арденнского наступления Дегрель находился при германском штабе в Штейнбахе в Арденнах, чтобы иметь возможность следовать по пятам германских войск. 4 декабря 1944 года он заявил, что жители бельгийской столицы увидят его на первом танке, который въедет в освобожденный от англосаксов Брюссель.

       27 января 1945 года Дегрель получил приказ прервать боевую подготовку своей дивизии и помочь остановить наступление Красной Армии на Одере. Под командованием Дегреля, повышенного в звании до оберштурмбаннфюрера СС, 3 батальона и 3 отдельные роты валлонских добровольцев приняли участие в боях против советских войск под Старгардом. После окончания боев, продолжавшихся 32 дня, в живых осталось только 625 валлонов.

       На подступах к Брюссову и северо-западнее Пренцлау остатки 28-й добровольческой гренадерской дивизии СС «Валлония»  в период с 20 по 25 апреля 1945 года (в несколько более «усиленном» составе - 650 человек) в последний раз попытались остановить продвижение частей Красной Армии на Берлин. От Брюсова и Пренцлау уцелевшие в схватке 350 валлонских «викингов» отступили в направлении на Любек, откуда рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер безуспешно пытался вести с англичанами переговоры о заключении перемирия. 2 мая 1945 года Дегрель встретился с Гиммлером в Маленте.

       Гиммлер посоветовал Дегрелю отвести остатки своей дивизии в Данию, для предстоящей борьбы против Красной Армии совместно с западными союзниками (на что Гиммлер упорно продолжал надеяться, вопреки очевидности). Прибыв туда и убедившись в нереальности планов Гиммлера, Дегрель был вынужден бежать от приближавшихся английских войск в Норвегию, все еще занятую германскими войсками. 8 мая 1945 года Дегрелю удалось на самолете, зарезервированном министром вооружений Третьего рейха Альбертом Шпеером на случай бегства норвежского премьер-министра Видкуна Квислинга (отказавшегося спасаться бегством), совершить беспосадочный перелет в Испанию.

       При приземлении (а точнее - приводнении) близ испанского побережья самолет «фольксфюрера» валлонов потерпел аварию, но Дегрель выжил, несмотря на полученные им тяжелые ранения. Несмотря на то, что бельгийский военный суд заочно приговорил Дегреля к смерти, все попытки западных союзников вынудить испанское правительство выдать им Дегреля оказались безуспешными. Даже высказанное Организацией Объединенных Наций обвинение Испании в том, что она, укрывая у себя Дегреля, «угрожает безопасности держав-победительниц», ни к чему не привело. Леон Дегрель нашел убежище в монастыре монашеского ордена доминиканцев, где скрывался до 1955 года. Там он узнал о массовых публичных казнях своих сторонников в Бельгии.

       В своих военных мемуарах, опубликованных в 1952 году под названием «Пропавший легион», Дегрель пытался оправдать свое поведение как до, так и во время Второй мировой войны. Согласно его утверждениям, участие валлонских добровольцев в войне против Советского Союза было средством дать бельгийцам возможность принимать эффективное участие в жизни послевоенной Европы после победы Германии. Леон Дегрель отрицал совершение им и его людьми военных преступлений и выразил готовность добровольно вернуться в Бельгию на следующих условиях:

       (1) если ему будет предоставлена возможность свободно защищать себя;

       (2)если судебный процесс будет проводиться открыто и транслироваться по радио.
 
       Однако бельгийское правительство ответило на все предложения Дегреля отказом, оставив в силе вынесенный ему заочно смертный приговор. Хотя, возможно, так для Дегреля было и лучше. Вряд ли он почувствовал бы себя уютно в Бельгии, власти которой выпустили в серии «10 величайших людей в истории ХХ века» почтовую марку с портретом кровавого палача народов России В.И. Ленина (наряду с марками, запечатлевшими папу римского Иоанна XXIII, канцлера ФРГ и лидера СДПГ антифашиста Вилли Брандта, президента США Д.Ф. Кеннеди, Махатму Ганди, борца за равноправие американских негров Мартина Лютера Кинга, красного кубинского министра-партизана «комманданте» Че Гевару, премьер-министра государства Израиль Голду Меир, не нуждающегося в комментариях по причине всеобщей известности Нельсона Манделу и ...бельгийского короля Бодуэна I, добавленного в серию, вероятно, ради приличия). Впрочем, бельгийским властям было с кого брать пример - никто иной, как Организация Объединенных Наций официально объявила 1970 год «Годом Ленина» (надо думать, за великие заслуги «рыжего Иуды» перед «благодарным» человечеством)... 

       Дегрель был усыновлен испанской аристократкой, получил новое имя (Леон Хосе Рамирес Рейна) и испанское гражданство.

       Попытка агентов израильской секретной службы выкрасть Леона Дегреля и устроить ему нечто вроде показательного «процесса Эйхмана» в Иерусалиме провалилась. Один из похитителей, Цви Алдуби, работавший под видом израильского журналиста, был арестован испанскими властями и приговорен к тюремному заключению (подробности этой истории желающие могут прочитать в книге Виктора Александрова «Мафия СС»).

       До конца своей жизни Дегрель не уставал оправдывать свое участие во Второй мировой войне на стороне Германии. В отличие от многих бывших валлонских «викингов», со временем пересмотревших свои прежние взгляды (например, столь любезного сердцу А.Г. Дугина и многих нынешних «неоевразийцев» ветерана валлонских СС Жана Тириара, с возрастом начавшего на все лады восхищаться Израилем, как «новой Спартой», и др.), Леон Дегрель продолжал, по Евангельскому слову, «твердо держать данное ему», и хранить верность своим убеждениям и идеям до последнего часа (как это и полагалось всякому бойцу «Шуцштаффеля», согласно положению об СС «Организационной книги НСДАП» 1938 года). На заданный ему в одном из интервью вопрос, не жалеет ли он ни о чем, происшедшем в его прошлом, он ответил: «Только о том, что мы проиграли».

       Последний «фольксфюрер» умер как верующий христианин в присутствии священника, после последнего причастия.

       В эмиграции Дегрель опубликовал в общей сложности 15 книг. В последней из них, изданной в 1990 году, под названием «Ибо ненависть умирает. Воспоминания европейца», Дегрель, в частности, писал: «История оценивает заслуги людей по достоинству. Невзирая на все наше несовершенство, свойственное всему земному, мы принесли нашу молодость в жертву. Мы сражались за Европу, за ее веру и ее культуру. Прямодушные и готовые к самопожертвованию, мы остались верными до конца. Рано или поздно Европе и миру придется признать, что мы бились за правое дело и с чистым сердцем жертвовали собой. Ибо ненависть умирает... А все великое - вечно».
       

       Фрагменты из последнего интервью Леона Дегреля, данного им за полгода до
       смерти в Мадриде представителю Евразийского обозрения «Элементы»:

       «Эл»: Г-н Дегрель, Вы сражались в рядах дивизий СС Викинг и Валлония на русском фронте. Каковы Ваши воспоминания об этой войне и о русском народе?

       Л.Д.: Русские - это великий народ. Когда мы пришли на вашу землю, мы были уверены, что встретимся с марксистскими «унтерменшами» азиатского типа и варварской культуры. Так нам внушала наша пропаганда. Но очень скоро мы поняли, что это была ложь. Русские и украинцы - великие народы, мужественные, благородные и великодушные. Я восхищаюсь ими. Столкнувшись с русскими, я понял, что они должны войти должны войти в состав Рейха на равных основаниях. Как великий европейский народ. Идея колонизации России очень скоро стала представляться мне опасной и ненужной иллюзией. Я сразу же постарался высказать эту точку зрения и Гиммлеру, и Гитлеру. Но Вы знаете, как сильны были пангерманские предрассудки... Какого труда мне стоило переубедить Гиммлера даже в отношении валлонов и французов, а такжн других европейцев негерманского происхождения. Этот процесс шел, но у нас было страшно мало времени, а потом война. Я сражался не с русскими, я сражался с коммунистической идеологией, которая отрицает Дух, религию, традицию, национальные и расовые ценности. А русских я считаю единственным молодым народом Европы, у которого есть шанс к национальному возрождению (сказано в октябре 1994 года - В.А.). От них придет спасение и самой Европы. Я хочу также сказать, что у меня гораздо лучшее мнение, в чисто военном смысле, о русских солдатах, чем о русских (советских - В.А.) офицерах. Я убежден, что огромного числа жертв можно было бы избежать, если бы советской армией командовали бы более подготовленные и более профессиональные офицеры. Меня поражало, что они човершенно не заботятся о жизни своих солдат. Сколько бессмысленных смертей! Быть может, это следствие того, что Сталин как раз перед войной уничтожил наиболее дееспособные и подготовленные кадры.

       «Эл».: Почему Гитлер напал на СССР?

       Л.Д.: Он не мог не напасть. Молотов поставил Германии невыполнимые геополитические условия: контроль СССР над Румынией, Финляндией, частью Скандинавии. Это означало бы самоубийство для Третьего рейха. Самое главное - Румыния. Требование Молотова отдать Румынию под контроль и влияние СССР означало отделение Германии от единственного серьезного месторождения нефти в Европе, а, следовательно, Средняя Европа и Германия становились автоматически зависимыми от неевропейских поставщиков нефти. Прниять такие условия раздела сфер воияния Гитлер не мог ни при каких обстоятельствах, и сам факт выдвижения таких требований (советской стороной - В.А.) он совершенно правильно воспринял как объявление войны. После требования СССР отдать ему Румынию в 1940 году уже не имело значения, кто первым начнет военные действия - Германия или СССР. Война была фактически объявлена...

       «Эл»: Каково Ваше отношение к генералу Власову?

       Л.Д.: Это может показаться странным, но я всегда испытывал к нему сильную симпатию. Я не доверял ему. Двум национальным лидерам я никогда не доверял - французу Дорио и Власову. В нем было слишком много от предателя. Разве можно так быстро менять свою идеологию, да еще находясь в плену? Другое дело те русские, которые примкнули к фашизму сознательно в эмиграции. «Белые» русские. И мое недоверие к Власову подтвердилось, когда он предал Гитлера в случае с Прагой. Предатель не может изменить своей природы. Но что творилось тогда в Праге... Я никогда не видел таких зверств. Несчастных немок - сестер милосердия в военных госпиталях - выбрасывали живыми из окон... Месть победителей была ужасна. Об этом, естественно, умалчивают современные историки.

       «Эл»: Вы изменили сегодня в изгнании свои убеждения?

       Л.Д.: Нисколько. Гитлер был величайший человек европейской истории. Он боролся за идеал, за идею. Он развивался. Начав с национального, сугубо германского лидера, он постепенно учился мыслить европейскими категориями, и так вплоть до общепланетарного масштаба. Однажды я набрался смелости спросить Гитлера: «Мой фюрер! Откройте мне Вашу тайну. Кто же Вы, наконец, на самом деле?» - Гитлер улыбнулся и ответил: «Я - грек». Он имел в виду «древний грек» - человек, обладающий классической системой ценностей, преданный красоте, естественности, законам духа и гармонии. Он искренне ненавидел современный мир, как в его капиталистическом, либерально-космополитическом, так и в его марксистском вариантах. Он считал эту материальную, техническую, циничную цивилизацию верхом уродства и патологии. Часто его изображают как историка, психопата с трясущимися руками. Это все пропаганда. Он был удивительно воспитанным и обаятельным человеком, вежливым, внимательным, сосредоточенным. Проиграв эту войну, потеряли шанс своего великого будущего не только Германия, но вся Европа и весь мир. Посмотрите, какой мир построили сегодня победители, его враги. Царство денег, насилия, смешения, вырождения, самых низменных, недочеловеческих инстинктов. Все кругом продажно, низко и материально. Нет высшей Идеи. Мы сражались за нечто Великое. И, Вы знаете, в духовном плане мы не проиграли. У них нет одного - Веры. Она есть только у нас. Мы, как истинные европейцы, сражались за Красоту, Гармонию, Духовность, Справедливость. Это была война идеалистов и романтиков против двух типов материализма - капиталистического и марксистского. Они могут отнять у нас нашу жизнь. Нашей Веры они у нас не отнимут. Поэтому я и написал книгу с таким названием: «Гитлер на тысячу лет»...
       

       ПРИЛОЖЕНИЯ
       
       Геймдалль трубит,
       Поднял он рог,
       С черепом Мимира
       Один беседует.

       Старшая Эдда. Прорицание вёльвы.

       
       ПРИЛОЖЕНИЕ 1

       «РНО»: Русские добровольцы в составе дивизии «Викинг».

       1)Предыстория
       
       К числу малоизвестных страниц истории Европейской Гражданской войны 1939-1945 гг. относится участие белых русских добровольцев и бывших советских военнопленных в боевых действиях против советских войск в России в составе добровольческого бельгийского «Валлонского легиона» германского вермахта, а затем - 5-й штурмовой бригады войск СС «Валлония», приданной 5-й танковой дивизии СС «Викинг». Предыстория этой «одиссеи» белых русских добровольцев датируется началом 30-х годов ХХ века, когда на базе организованной в марте 1930 года «Военно-Учебной Группы Русской Дворянской молодежи», по инициативе уполномоченного «Кружка Дворянской Молодежи» при «Союзе Русских Дворян в Бельгийском королевстве» А.А. Арианова фон Арна (соратника-руководителя русской монархической организации Р.И.С.-О, о которой подробнее будет рассказано ниже), была сформирована «Русская Стрелковая генерала Врангеля Дружина».

       Деятельное участие в организации этой «Группы» принял Председатель «Объединения Гвардейской пехоты» генерал-лейтенант бывшей Русской Императорской армии А.П. Архангельский. Согласно приказу Архангельского, командиром «Группы» был назначен Лейб-гвардии Семеновского полка генерал-майор Миних, а его помощниками - Лейб-гвардии 2-й артиллерийской бригады полковник Левашов (Левашев) и Лейб-гвардии Литовского полка полковник Кондратович. Командиром 1-го отделения стал Лейб-гвардии Финляндского полка полковник Экк (помощник - 10-го Новгородского драгунского полка штаб-ротмистр Иванов, от «Общества Галлиполийцев»), командиром 2-го отделения - Лейб-гвардии 3-го стрелкового Его Величества полка штабс-капитан Самойлович, командиром 3-го отделения - Лейб-гвардии штабс-капитан Шевченко (помощник - Лейб-гвардии Волынского полка подпоручик Медер). Адъютантом Дружины и исполняющим должность фельдфебеля являлся Лейб-гвардии Санкт-Петербургского полка подпоручик Белявский.

       27 апреля 1930 года был произведен первый сбор группы, переименованной в «Русскую Спортивную Дружину». В «Дружину» (в отличие от ее предшественницы - «Военно-Учебной Группы Русской Дворянской Молодежи») принимались все физически здоровые молодые люди русского происхождения (не только из дворян), не являвшиеся советскими подданными, достигшие 16-летнего возраста, имевшие образование не менее 4 классов среднего учебного заведения, желающие служить в будущей Русской армии.

       После ухода генерала Миниха «Дружиной» лично командовал генерал-лейтенант Архангельский, а спустя полтора года командиром «Дружины» был назначен полковник Левашов. В 1938 году приказом начальника «Русского Обще-Воинского Союза (РОВС)» «Дружине» было присвоено имя генерала Врангеля, что нашло отражение даже в словах строевой песни дружинников, написанной подпоручиком И. Шавровым.

       Личный состав «Русской Спортивной Дружины» в свободное от учебы и работы время проходил боевую подготовку и изучал устав советской Красной армии, с которой готовился воевать в недалеком будущем. Со временем при «Дружине» были официально открыты военно-училищные курсы для будущих офицеров Русской армии, курсы для подготовки унтер-офицеров, отряд разведчиков и рота егерей. После окончания военно-училищных курсов слушатели сдавали экзамены и производились в офицеры.

       По состоянию на 1 января 1935 года в «Русской Спортивной Дружине» и «Военном училище» при ней состояли:

       в командном составе - 15 штаб- и обер-офицеров, в преподавательском составе - 10 генералов, штаб- и обер-офицеров, 118 стрелков унтер-офицерского и рядового звания, включая 16 юнкеров. За пять лет через постоянный состав «Дружины» и ее ряды прошли 47 офицеров и 284 стрелка.
 
       Со дня основания по 1935 год число учебных часов в пяти ротах дружины составляло:

       Строевых и теоретических - около 3500 часов;

       Полевых занятий - 1121 час.

       В некоторых ротах «Дружины» проводилось также обучение верховой езде (около 70
       часов).

       Практические занятия дружинников дополнялись стрельбой в тирах.


       2)О знаке дружинника

       Приказом командования «Дружины» для ношения командирами и преподавателями «Дружины», а также их воспитанниками-дружинниками был установлен особый Знак дружинника. Основу знака составлял металлический мальтийский крест, покрытый черной эмалью (в знак траура по генералу барону П.Н. Врангелю), с серебряным накладным изображением Святого Великомученика и Победоносца Георгия, в виде рыцаря на коне, поражающего копьем дракона.

       3)Дальнейший ход событий
 
       После вторжения германских войск в Бельгию 10 мая 1940 года, полковник Левашов распустил «Русскую Спортивную Дружину». Однако часть дружинников приняла участие в вооруженной борьбе с большевизмом в рядах иностранных военных частей.

       Несмотря на присутствие значительного числа русских белых эмигрантов в Прибалтике, в Польше, на Балканах и в странах Западной Европы, русская эмиграция как таковая участия во Второй мировой войне не приняла, если не считать, конечно, счастливого исключения в лице «Русского (Охранного) Корпуса», сформированного, при согласии германских военных властей и антикоммунистического сербского правительства генерала Милана Недича, в Югославии, но так и не попавшего на Восточный фронт.

       Казалось бы, основной мыслью каждого русского патриота должно бы было быть следующее соображение: «Когда решается судьба нашей Родины, то наше место на месте действий, где каждый из нас должен, по возможности с оружием в руках, защищать русские национальные интересы». Но русская эмиграция оказалась, в массе своей, совершенно не подготовленной и несостоятельной перед лицом событий, которые, при других условиях, могли бы привести к спасению от коммунизма и возрождению России.

       В настоящее время ни для кого не секрет, что решительно при всех частях германской армии находились столь значительное число русских добровольцев из числа военнопленных, перебежчиков и местного населения; что когда стала формироваться Русская Освободительная Армия (РОА) генерала А.А. Власова, то число записывавшихся в нее русских добровольцев значительно превышало действительные возможности; что в общей сложности добровольцев оказалось более двух миллионов человек...и все это, несмотря на вопиющие ошибки германского командования и преступную «восточную политику» ведомства Альфреда Розенберга! Чего большего можно было требовать в смысле благоприятности со стороны населения страны? Но вот из среды так называемой «национальной» (то есть настроенной непримиримо антикоммунистически) русской эмиграции лишь совершенно ничтожные горстки людей приняли реальное участие в происходивших грозных событиях. Зато «совпатриотизм», «защита Родины от внешнего врага» (с легкой руки «убеленного сединами доблестного вождя» - генерала А.И. Деникина), «ассоциации в поддержку союзников» и бесчисленное множество «защитников коммунизма и демократии» (!) находили у многих русских «белых» эмигрантов не только сочувствие, но и содействие.
 
      Но мы коснемся участия группы русских белых эмигрантов - соратников бельгийского отдела старейшей, основанной еще в 1929 году в Брюсселе, монархической организации - «Российского Имперского Союза-Ордена (Р.И.С.-О.)», изначально именовавшейся «Российским Имперским Союзом (Р.И.С.)», в рядах добровольческого «Валлонского легиона» в военных действиях против советских большевиков на Восточном фронте и начавшегося формирования единственной, по меньшей мере, из известных нам, русской воинской части с открыто монархическими установками и целями, выступившей против большевизма с оружием в руках, под историческим русским девизом «За Веру, Царя и Отечество», и участия этого формирования в боях с советскими войсками под Корсунь-Шевченковским в так называемом «Черкасском котле», в котором оказались пять германских дивизий вермахта и Ваффен СС, окруженные большевицкими войсками в январе-феврале 1944 года.

       Немедленно после начала военных действий на Востоке, в Бельгии началось формирование бельгийского добровольческого отряда для участия в борьбе против большевизма в рядах германских войск. Данный отряд создавался по инициативе вождя бельгийского «рексистского» движения, депутата бельгийского парламента Леона Игнаса Мари Дегреля. Официально в отряд могли вступать лишь коренные бельгийцы. Тем не менее, в его рядах оказались более двадцати получивших бельгийское гражданство белых русских эмигрантов из Льежа и Брюсселя, в том числе бывших членов «Русской Стрелковой (а позднее - «Спортивной») Дружины». Хотя роль этих белых русских и принято замалчивать, в действительности она была весьма значительной. Один из них, бывший офицер Русского Императорского Флота и ветеран Белой борьбы, Георгий Васильевич Чехов, награжденный за храбрость Железным Крестом, в чине майора, командовал одно время всем Легионом, а затем - его запасным батальоном. Другой, в чине капитана, всю войну командовал в составе Легиона ротой.

       Будущий соратник-руководитель послевоенного «Российского Имперского Союза-Ордена» П.И. Сахновский («воспитанник» «Русской Стрелковой Дружины» первого набора) был сначала ротным, а затем батальонным врачом. Некоторые из белых русских добровольцев, произведенные в разное время в лейтенанты, командовали ротами и взводами. Почти все остальные белые русские дослужились, по крайней мере, до унтер-офицеров или фельдфебелей. Поскольку в «Валлонском легионе» решительно все говорили только по-французски, то и все приказания отдавались только на французском языке, а все командные должности исполняли не немцы, а сами бельгийские легионеры.

       При Легионе постоянно находился германский фербиндунгсштаб, чины которого переводили приказы свыше с немецкого на французский язык, а рапорты и доклады легионеров - с французского языка на немецкий. Поскольку все служившие в Легионе белые русские эмигранты, как имевшие бельгийское гражданство, являлись бельгийцами, они пользовались решительно всеми правами, не в пример прочим русско-германским формированиям, где командные должности занимали, как правило, «рейхсдейчи» (немцы из Рейха) или «фольксдейчи» (этнические немцы из оккупированных германской армией стран), а русские исполняли только вспомогательные роли. Чрезвычайно важную роль играл также тот факт, что почти все русские добровольцы, сражавшиеся на Восточном фронте в составе «Валлонского легиона», кроме русского, свободно владели не только французским, но и немецким языком и потому представляли собой весьма ценные кадры (поскольку остальной состав Легиона, состоявший из коренных бельгийцев, относившихся к валлонской языковой группе, говорил только по-французски).

       10 марта 1942 года выехал из Брюсселя второй эшелон добровольцев «Валлонского легиона, который, в составе отдельного батальона, уже находился на Восточном фронте. В числе добровольцев этого эшелона находились, в частности, соратники «Российского Имперского Союза-Ордена» братья Н.И. и П.И. Сахновские («воспитанники» «Русской Стрелковой генерала Врангеля Дружины» первого набора). Впоследствии, как мы увидим, именно Н.И. Сахновскому принадлежала инициатива создания в составе 5-й штурмовой бригады СС «Валлония», приданной 5-й мотопехотной (впоследствии - танковой) дивизии СС «Викинг», наряду с волонтерами из числа проживавших до начала Второй мировой войны в Бельгии и имевших бельгийское гражданство (а точнее - подданство, ведь Бельгия - все-таки не республика, а королевство!) русских белоэмигрантов, русского отряда, сформированного из советских военнопленных, который к середине 1943 года насчитывал, по данным современного русского военного историка А.В. Окорокова, на книгу которого «Русская эмиграция. 1920-1990» мы в данном случае ссылаемся, более 200 штыков.
 
       После трехмесячного обучения в казармах запасного батальона в городе Мезериц подкрепление было отправлено на Восточный фронт. Участок фронта, удерживаемый «Валлонским легионом», проходил в описываемое время в нескольких верстах от города Славянска. На тот момент легион уже понес в боях довольно тяжелые потери. В частности, геройски погиб полковник Смоленский, имя которого, вследствие проявленного им изумительного мужества, было покрыто в Легионе неувядаемой славой. Вскоре после прибытия пополнения началось генеральное наступление германских войск на Кавказ, куда легионеры и дошли форсированным маршем, делая по 40 километров в день, к началу осени 1942 года.

       Следует заметить, что уже по пути на фронт добровольческий эшелон встречал многочисленные транспорты советских военнопленных, отправлявшиеся в Германию. Условия, в которых находились русские военнопленные, были исключительно тяжелыми. Безвыходно запертые в вагонах-теплушках, зачастую лишенные продовольствия и воды, многие из них были обречены на смерть в пути от голода, холода и жажды. Увиденное вызывало огромное возмущение не только среди русских добровольцев «Валлонского легиона», но и среди «природных» бельгийцев, которые обычно, вместе с русскими «белогвардейцами» выскакивали из вагонов и спешили передать военнопленным все, что было возможно, несмотря на протесты и угрозы охраны. В этих условиях русскими добровольцами был подан первый рапорт по начальству с указанием на всю ошибочность подобных действий германских военных властей. Вскоре после подачи рапорта Н.И. Сахновского вызвали к начальнику германского фербиндунгсштаба при «Валлонском легионе», который, естественно, играл чрезвычайно большую роль в судьбах Легиона и его личного состава.

       В штабе Н.И. Сахновского, совершенно справедливо указавшего в своем рапорте на самоубийственный для Третьего рейха характер подобного обращения с русскими военнопленными, очень внимательно выслушали и объяснили, что далеко не всегда эти факты можно поставить в вину германскому командованию, поскольку молниеносно наступающая германская армия вынуждена, прежде всего, кормить своих собственных солдат, а продовольствия в Германии не хватает.

       При этих обстоятельствах немцы взяли в плен сразу 200 000 человек! Что с ними делать? Откуда взять продовольствие? Вот почему командование вынуждено давать военнопленным только минимум самого необходимого. Фактически же жизнь военнопленных часто зависела исключительно от командира транспорта. Если это был порядочный человек, то действительно можно было продержаться на этом «минимуме». Если же попадался прохвост, то предназначенный для поддержания жизни военнопленных «минимум» не доходил по назначению, и пленные умирали от голода.

       С началом генерального наступления германской армии на Кавказ на сторону немцев продолжали переходить десятки тысяч. Германские фронтовые командиры уже прекрасно знали, что, если русских военнопленных отправят в тыл, то почти все они погибнут в пути от голода и лишений. Поэтому обычно их немедленно распускали по домам или же предлагали им остаться при взявшей их в плен германской части в качестве вспомогательных отрядов хиви («хильфсвиллиге», то есть «добровольных помощников»). Те, чьи дома находились в областях, уже занятых немцами, обычно сразу же отправлялись домой. Те же, кому идти было некуда, присоединялись к немцам в качестве вспомогательных отрядов. Поэтому на всем пути легионеров на Кавказ они встречали толпы распущенных немцами по домам военнопленных, которые шли по домам и, естественно, чем только могли, им помогали.

       «Валлонский легион» пользовался как среди немцев, так и среди русских уважением и особой симпатией. Мягкость (в сравнении с немцами) характера бельгийцев была причиной особенно хороших, и даже сердечных, отношений с чинами сформированного при легионе русского вспомогательного отряда из военнопленных, а присутствие в составе легиона русских добровольцев-белоэмигрантов предоставляло еще большие возможности в плане расширения взаимопонимания с местным населением.

       Долгое время в ходе наступления не происходило никаких боев. Германские войска продвигались отдельными колоннами, оставляя у себя в тылу многочисленные советские военные части. До тех пор, пока местное население сочувствовало немцам, ожидая от них освобождения от большевизма, от этих частей не исходило для немцев никакой опасности. Когда же положение изменилось, они, конечно, сыграли свою роль.

       Необходимо заметить, что форсированный темп наступления сказывался и на физическом состоянии германских войск и, в том числе, валлонских легионеров. Об этом свидетельствует следующий эпизод из военных мемуаров Н.И. Сахновского, написанных им уже после войны.

       «Однажды, уже пройдя Армавир, я стоял возле повозки, груженной аппаратами службы связи, когда произошла какая-то маленькая перестрелка и залетевшая пуля попала в ухо рядом со мной стоявшей лошади. Лошадь прыгнула в сторону, и колеса повозки прошли по моей правой ступне, разломав кости. Идти дальше я уже не мог, а потому был эвакуирован. Чтобы дать пример степени утомления и истощения германских войск от этого бесконечного наступления форсированным маршем, интересно отметить, что меня взвесили перед погрузкой на аэроплан, и что вместе с моим пакетом я весил 54 кг при росте метр и 82 см. Я был в прямом смысле слова «кожа и кости» и вряд ли мог выдержать напряжение горных боев со свежими большевицкими частями».

       После показавшегося Н.И. Сахновскому «бесконечно длинным» (поскольку на самолете его доставили только до Таганрога) пути эвакуации и последующего лечения в военном госпитале германского города Эльбинг, он, получив свой первый с начала войны отпуск, посетил Париж и Брюссель. Там его поразило, что «совпатриотические» настроения уже цвели махровым цветом в эмиграции», что привело его к нескольким резким столкновениям с некоторыми соотечественниками, все более «розовевшими» и даже «красневшими», как раки в кипятке, по мере того, как чаша весов военной фортуны начинала склоняться в пользу стран-союзниц антигитлеровской коалиции. Тем не менее, в общем, русское эмигрантское сообщество встретило фронтовика хорошо, и, после нескольких прочитанных им докладов и обсуждения положения с соратниками по «Р.И.С.-О.», Николай Сахновский начал принимать меры, способствующие, по его мнению, более полному и планомерному использованию возможностей, открывавшихся для русского национального возрождения благодаря присутствию белых русских в рядах «Валлонского легиона» на Восточном фронте.

       Принятые решения сводились к необходимости положить начало вооруженной борьбе против большевизма силами самих русских людей, на свой страх и риск, не считаясь с точками зрения Верховного германского командования и розенберговского «Остминистериума», под открытым лозунгом: «За Веру, Царя и Отечество!» в тылу у большевиков. Для «первого толчка» планировалось, на начальном этапе борьбы, использовать возможности Валлонского легиона, не упуская ни одного представляющегося к тому удобного случая.

       При полной поддержке и сочувствии соратников бельгийского отдела «Российского Имперского Союза-Ордена», работавших под руководством соратника-руководителя Н.Н. Воейкова, П.И. Сахновскому удалось получить и взять с собой на фронт крупную партию изданной в эмиграции пропагандистской литературы, открыток с фотографиями частей Русской армии генерала барона П.Н. Врангеля после ее эвакуации с Крымского полуострова в 1920 году под общим заглавием «Русская Армия на Чужбине», различные агитационные материалы «Р.И.С.-О.», а также несколько тысяч специально заказанных, при содействии священника о. Александра Шабашева православных крестов с надписью «Сим Победиши!». Германские военные власти никаких препятствий Сахновскому не чинили.
 
       Тем временем на Кавказе закончился период беспрепятственного наступления германских войск, буквально «пожиравших гигантские пустые пространства», и разгорелись настоящие боевые действия. Период тяжелых боев, в свою очередь, завершился отступлением - теперь уже немцев и их союзников. Советские части, остававшиеся в тылу германского расположения и сидевшие тихо, пока германское наступление продолжалось, с изменением обстановки начали проявлять активность и превратились в банды партизан. Валлонский легион был эвакуирован воздушным путем, причем валлоны ухитрились взять с собой на самолеты всех добровольцев своего русского вспомогательного отряда из военнопленных и даже часть местного населения, опасавшегося репрессий советских карательных органов, следовавших по пятам за наступающими частями Красной армии и нещадно каравших «изменников» из числа местного населения.

       Жертвами беспощадных репрессий на освобожденных советскими войсками территориях, наряду с чинами вспомогательной полиции и местной самообороны, становились такие «пособники немецких оккупантов», как врачи, продолжавшие лечить людей в условиях оккупации, учителя, продолжавшие учить в школах детей, владельцы и продавцы магазинов, продолжавшие продавать населению необходимые для жизни товары, хозяева, повара и официанты столовых, ресторанов и кафе; крестьяне, продолжавшие, причем не обязательно в качестве «единоличников»! - пахать землю, засевать поля, растить хлеб, собирать урожай, разводить скот и птицу - при желании, список можно было бы продолжать до бесконечности (а также члены семей и родственники «предателей»). Поэтому не удивительно, что за отступавшими германскими войсками всегда тянулись бесконечные колонны местного населения, спасавшегося бегством от «освободителей».

       Как бы то ни было, по возвращении Н.И. Сахновского из отпуска в Мезериц, туда вскоре прибыл с фронта и весь Валлонский легион, в составе которого, наряду с «бельгийцами русского происхождения», было более 100 человек уцелевших в боях русских добровольцев из числа советских военнопленных, перешедших на сторону немцев в ходе Кавказской кампании 1942 года.

       Как раз в это время германское командование решило перевести все иностранные добровольческие части в состав войск СС (Ваффен СС). До этого момента «Валлонский легион» являлся частью германской армии - Вермахта. Теперь же легионеров погрузили в вагоны и отправили в лагерь Ваффен СС Вильдфлеккен для переформирования значительно разросшегося численно легиона в эсэсовскую часть, носившую первоначально наименование 5-й штурмовой бригады СС «Валлония» (5. СС-Штурмбригаде «Валлониен»). При этом возникло осложнение с переводом в состав Ваффен СС легионеров из числа бывших советских военнопленных. Эту категорию «валлонских добровольцев» немцы-эсэсовцы переводить в состав элитных Ваффен СС совершенно не желали. В конце концов, приложив, по выражению Н.И. Сахновского, «неимоверные усилия», командованию Легиона все-таки удалось сохранить в его составе 40 бывших советских военнопленных. К сожалению, эсэсовские «расологи» выбрали их не по моральным качествам и не по политическим взглядам, а исключительно на основании возраста, физической подготовки и «нордической внешности».

       Ни для кого не является секретом, вспоминал в своих мемуарах Н.И. Сахновский, что почти каждый русский человек - монархист в душе. Но когда к реальному делу оказывается причастной какая-либо русская военная организация, то немедленно вспоминаются пресловутые «заветы» вождей-«непредрешенцев», требование «аполитичности» Русской армии и прочим «красивые, но пустые и вредные слова». С упорством, достойным лучшего применения, забывалось, что вся Белая борьба имела чисто политический смысл, а потому как раз политический компонент ее имел решающее значение.

       «Неизлечимая душевная болезнь РОВС-а - «непредрешенчество и аполитичность» - перекинувшаяся затем и на Русский корпус в Югославии, не могла не привести к печальным результатам, писал в своих мемуарах Сахновский, и продолжал: «Российская Императорская Армия никогда не была аполитичной - она была открыто и чисто монархической. Французская республиканская армия, построенная на атеистическом республиканском принципе, республиканской и оставалась. Советский Союз имеет чисто сатанинскую шайку, а вовсе не русскую армию, как это стараются нам представить совпатриоты».

       Глубокой осенью 1943 года валлонская штурмовая бригада СС прибыла на фронт, проходивший в описываемое время уже по Днепру. Большевики только что взяли Киев. Валлоны были выгружены в Корсунь-Шевченковском и расквартированы в селах Байбузы и Мошны на реке Ольшанке. Отныне их бригада входила в состав 5-й танковой дивизии СС «Викинг», развернутой в сторону Корсуня. Сосредоточив под Корсунем свои силы, сжатые в «бронированный кулак», немцы намеревались мощным ударом прорваться в тыл большевиков и уничтожить советскую группировку, занявшую Киев.

       По воспоминаниям Н.И. Сахновского, все окрестные леса были заполнены красными партизанами, с которыми то и дело происходили мелкие стычки и перестрелки, но настоящих боев не было. Для пресечения партизанщины немцы планировали эвакуировать все мужское население. Это население, в силу всем понятных причин (естественно, не имевших ничего общего с симпатиями к коммунизму), старалось уклониться от принудительного выселения в «стратегические деревни» (используя гораздо более поздний американский термин времен «грязной войны» США во Вьетнаме - да простит нам уважаемый читатель этот анахронизм, но аналогия напрашивается сама собой!), что только усиливало позиции партизан. К изумлению Сахновского, решительно повсюду, куда только ни приходил «Легион» (так он, по старой памяти, продолжал именовать в своих мемуарах валлонских добровольцев даже после их вхождения в состав дивизии СС «Викинг»), «мы заставали на постах старост деревень и начальников местной полиции - совершенно определенных коммунистов.

       Немцы почему-то считали, что если у крестьянина хорошая хата, то он и есть самый толковый и домовитый хозяин, крепкий мужик (упуская при этом из виду, что хорошая хата в СССР может быть только у местного активиста-большевика). Эти коммунисты, при помощи немецкой же силы, гнали и давили настоящих антикоммунистов и снабжали всем необходимым партизан. Переводчиками у немцев, во всяком случае, на юге России, как правило, служили активисты-украинцы из Галиции. Они ненавидели местное «кацапское» население, а население их совершенно не понимало, так как пресловутая «рiдна мова», на которой они говорили, была искусственно, нарочито очищена от всех обычных русских слов и выражений. Изобретенная Альфредом Розенбергом «со товарищи» пресловутая «восточная политика» проводилась немецкими оккупационными властями с «чисто германской тупостью, несмотря на катастрофические результаты».

       По всем указанным выше причинам, каждый «белый» русский эмигрант, попадавший в составе германских войск на фронт, являлся подлинной находкой, как для самих немцев, так и для всего местного русского населения. Ведь только при посредстве «белых» русских эмигрантов можно было добиться хоть какого-то порядка и логики. Там, где валлонские добровольцы задерживались хотя бы на некоторое время, местные назначенные немцами «власти предержащие» вскоре оказывались повешенными или расстрелянными за сотрудничество с большевицким подпольем и партизанами, немецкие коменданты - по возможности заменены русскими, в результате чего мирное население начинало чувствовать себя совершенно иначе. Немедленно после прибытия валлонской бригады в Байбузы и Мошны комендантом села Байбузы был назначен Н.И. Сахновский.

       Первой заботой капитана Сахновского было, по возможности, спасти местное население от запланированной немецкими военными властями насильственной эвакуации. С целью ограждения жителей от этой угрозы им выдавалось соответствующее удостоверение с печатью Комендатуры, согласно которому такой-то (имярек), эвакуации и аресту за хождение ночью не подлежал, как состоящий на службе в Комендатуре. Помимо удостоверения, на рукав означенного сотрудника Комендатуры нашивался белый ромб с аналогичной печатью. Очень скоро не только местные байбузские крестьяне, но и жители соседних сел и деревень стали собираться в Байбузы. Чтобы дать им всем работу, комендант распорядился открыть швейную и сапожную мастерскую, мельницу, мастерскую по выделке веревок (которых очень не хватало), кожевенный цех, мастерскую по изготовлению ведер, и т.д.

       Сахновский объяснил населению, что все это необходимо, поскольку иначе ему не удастся оправдать свои действия перед начальством. В скором времени местное население, получив убежище и защиту и, наконец, спокойно вздохнувшее в условиях хотя бы относительного спокойствия за завтрашний день, уже в изобилии снабжало расквартированную в Мошнах и Байбузах бригаду яйцами, птицей, молоком - словом, теми самыми пресловутыми «млеком, курками и яйками», без которых не может успешно воевать ни одна армия в мире. Но самое главное - красные партизаны совершенно перестали беспокоить валлонское расположение!

       Наступивший момент показался Сахновскому благоприятным для начала претворения задуманного в Брюсселе с соратниками по «Р.И.С.-О.» в жизнь. Он попросил аудиенции у командира валлонской бригады, штурмбаннфюрера СС Люсьена Липперта («прекраснейшего и честнейшего» кадрового офицера бельгийской королевской армии, недавно вступившего в командование 5-й штурмовой бригадой «Валлония») и доложил ему, что хотел бы получить свободу действий в смысле дозволения ему приступить к формированию русской добровольческой дивизии для борьбы против большевиков. Штурмбаннфюрер Липперт ответил, что одобрение или отклонение подобных проектов выходят за рамки его компетенции, но он охотно поддержит всякое предложение Сахновского в этом направлении, поскольку совершенно уверен, что если нем принять мер такого порядка, война будет, безусловно, проиграна Германией и ее союзниками.

       Через день после разговора с Люсьеном Липпертом Сахновский получил приказ вновь явиться к командиру бригады, у которого застал начальника германского фербиндунгсштаба оберштурмбаннфюрера СС Вегенера и командира всей дивизии Викинг - группенфюрера СС и генерал-лейтенанта Ваффен СС Гилле. Липперт говорил по-немецки (хотя и неважно), и потому весь разговор Сахновского с высоким эсэсовским начальством шел на немецком языке, не прибегая к услугам переводчика. Сахновскому было предложено подробно изложить свои соображения. Столь исключительный момент следовало использовать полностью, поскольку генерал-лейтенант Герберт Гилле, командовавший не только дивизией «Викинг», но и всем IV танковым корпусом СС, был не каким-то незначительным «винтиком» германской военной машины, а очень крупной величиной, слово которого в условиях фронтовой обстановки являлось не просто веским, а носило характер непреложного закона. В сочувствии штурмбаннфюрера Липперта и оберштурмбаннфюрера Вегенера Н.И. Сахновский уже нисколько не сомневался, поскольку самый факт, что они решились потревожить из-за его проекта важное начальство, говорил сам за себя.

       Доклад Сахновского сводился к следующему. Следовало незамедлительно:

(1)приступить к формированию русской добровольческой дивизии при 5-й танковой дивизии СС «Викинг»;

(2)предоставить этой русской добровольческой дивизии абсолютную свободу действий и право сражаться за свой собственный идеал;

(3)вооружить дивизию из обильных запасов захваченного у большевиков оружия, имевшихся у дивизии «Викинг»;

(4)предоставить русским эмигрантам-добровольцам (естественно, на основании строгого отбора) возможность пополнить эту дивизию (причем, с целью усыпить чрезмерную «бдительность» слишком подозрительных германских военных властей - не напрямую, а через 5-ю штурмовую бригаду СС «Валлония»), объявив во Франции и в Бельгии соответствующий призыв вступать в «Валлонскую бригаду СС»;

(5)перевести некоторое число офицеров из состава «Русского корпуса« в Сербии, сначала в «Валлонскую бригаду СС», а затем командирами в новую русскую добровольческую дивизию.

       По мнению Сахновского, представлялось возможным в течение двух месяцев создать таким путем базу совершенно нового русского национального движения, которому германские командование должно было предоставить свободу действий на российской территории. Как убеждал Сахновский командира дивизии «Викинг»: «Само по себе подобное движение начаться не может, но затем все пойдет своим собственным путем. Если этого не сделать теперь же, пока мы на Днепре, то, пожалуй, будет поздно».

       «Население за Вами не пойдет, и добровольцев из Европы Вам тоже достать уже не удастся», - ответил Сахновскому внимательно выслушавший его доклад группенфюрер Гилле.

       «Но почему бы не попробовать?» - возразил Сахновский. - Если правы Вы, господин генерал, то, конечно, вся эта затея - напрасный труд. Но если прав я, то можно еще спасти и Россию, и Германию, и даже весь мир от надвигающегося коммунизма. Дайте мне «динстрейзе» (служебную командировку - В.А.) в Берлин! Я там переговорю, с кем надо, вернусь сюда через две недели, и тогда посмотрим, как к нашему призыву отнесется население. На первых порах у нас будет рота, затем батальон, полк и дивизия».

       «А русский взвод «Валлонской бригады?» - поинтересовался группенфюрер.

       Этот заданный генералом Гилле вопрос был очень неприятен Сахновскому (понимавшему, что во взводе не все благополучно), но он не мог говорить об этом открыто. Поэтому Сахновский предпочел ограничиться следующим ответом:

       «Если командование согласно, то его можно тоже перевести в новое формирование, но я на этот взвод не рассчитываю».

       «А почему?» - поинтересовался Гилле.

       «А потому», - ответил Сахновский, прямо глядя в глаза эсэсовскому генералу, «что при его формировании упустили очень важную вещь - не сказали добровольцам, что они будут сражаться не за Европу, а за Веру, Царя и Отечество, что совсем не модно и то же!».

       После этих слов Сахновского наступило долгое молчание, нарушенное, наконец, группенфюрером Гербертом Гилле. Твердо посмотрев в глаза Сахновскому, командир дивизии «Викинг» сказал ему: «Завтра утром Вы едете в «динстрейзе» в Берлин. По возвращении явитесь к командиру бригады с докладом. Помните, что весь этот разговор абсолютно секретен, так как я беру на себя ответственность, брать которую на себя не имею права. Даже наши друзья и помощники ничего не должны знать о наших действительных планах. Если Вы, при существующих условиях, сумеете осуществить этот план, то я буду счастлив принять в нем участие. С нашей стороны Вам обеспечена полная поддержка».

       С точки зрения Сахновского, его служебная командировка в Берлин имела своей единственной целью выяснить, кто из антикоммунистически настроенных русских генералов смог бы, в случае успешного претворения плана в жизнь, возглавить начинаемое дело. Сам он считал это вопросом крайней важности. «Если это будет решительно, политически мыслящий, преданный монархической идее вождь, то уже это одно может обеспечить конечную победу. Наоборот, какой-либо «аполитично-непредрешенческий» слизняк с демократически-гнилым мозгом - конечно, провалит решительно всякое начинание. Найти такого генерала в нашем эмигрантском болоте - дело нелегкое», и Сахновский решил об этом посоветоваться со своим давним хорошим знакомым - полковником Хаусманом, монархистом до мозга костей (подобно ему самому). По воспоминаниям Сахновского, полковник Хаусман ответил ему примерно следующее:

       «Такого генерала, как Вы хотите, у нас нет. Если бы он был, то Вы его знали бы. Есть много очень порядочных и хороших людей, но они уже не генералы. Они отучились приказывать нужным тоном, да и не знают, что приказывать. Поэтому лучше всего, при возникновении такого народного движения, в которое может, при удаче, вылиться Ваше начинание, назначить командиров из местных сил или специально отобранной эмигрантской молодежи. Отсутствие чисто военного образования никакого значения не имеет, а взаимное чувство доверия гораздо важнее. Немцы оказали нам услугу, не пустив эмигрантов на фронт, а то они там такую толстовщину поразвели бы, что самым заядлым республиканцам и в голову не придет. Вы сами говорите, что со взводом неблагополучно, а командует им эмигрант. Почему? Да потому, что он болен РОВС-овской закваской, совершенно неприменимой при политической борьбе, а здравого политического мышления, по-видимому, не имеет. В этом все дело».

       Н.И. Сахновский возвращался на фронт под Корсунь с тяжелым сердцем. Но в то же время он не мог не согласиться с Хаусманом, что русская белая эмиграция оказалась морально совершенно не готовой к участию в важных событиях; что из-за глупейших гуманитарных соображений о каких-то туманных «народных правах» она дождется поголовного уничтожения большевиками этого самого народа, столь горячо любимого ею - на словах!; что тысячи, а может быть, и десятки тысяч «белоэмигрантов» могли бы быть на фронте против коммунистов, если бы действительно хотели этого, а они только распускают слюни о «защите исконной русской территории от внешнего врага», воображая, что немцы смогут победить и подчинить себе Россию! Между тем, немцам собственными силами России никогда не победить, а вот душевное гниение действительно может привести к исчезновению с лица земли когда-то великого Русского народа. Но эмигранты, как в каком-то ослеплении, все еще не могли об этом задуматься.

       Вернувшись из Берлина, Сахновский, разумеется, не стал посвящать штурмбаннфюрера Липперта во все детали своих мыслей, ограничившись кратким докладом, что русские офицеры для новой дивизии найдутся, и что настало время выяснить настроения местного населения.

       На следующий день он созвал сход представителей крестьян в помещении комендатуры, сказав им приблизительно следующее:

       «Все вы прекрасно видите разницу между большевиками, немцами и нашей валлонской частью. Не мне - русскому белому эмигранту - объяснять вам, живущим все эти годы тут, что такое большевизм и колхозы. Не мне, носящему германскую военную форму, также объяснять вам, что такое немцы - вы их видите здесь вот уже два года. Вы напрасно их теперь ненавидите, так же, как напрасно ожидали, что они почему-то должны спасти вас от большевиков. Пора понять, что немцы служат не России, а Германии. Они защищают свою родину, и нам это должно быть понятно. Но нас-то, русских, прежде всего, должна волновать и интересовать судьба нашей Родины, нашего народа. Так вот, для того, чтобы наша Родина была счастливой и могучей, чтобы мы, русские, могли жить свободно и хорошо - нам необходима русская национальная государственная власть, достаточно сильная, чтобы защищать Правду. Правда, то есть то, что для нашего русского народа является действительно Правдой - есть то, чему учит нас наша Православная Церковь. Но для утверждения этой Правды нам нужна Национальная Государственная Власть, и властью этой, нашей, родной по крови, может быть только Русский Царь, а не интернациональный сброд, сидящий теперь в Кремле. Только подлецы могут говорить противное.

        Но мы, простые русские люди, загнаны в угол. Со всех сторон наше тело рвут злобные псы. Мы не в силах сражаться сразу со всеми. Поэтому надо бить врагов по очереди. 30 лет уже преступная шайка правит нами, а мы не в силах свернуть ей шею. Вот почему для меня вопрос вполне ясен. Я думаю, с немцами мы можем договориться, так как они одни не могут нас разбить. Им придется или договориться с нами, или проиграть войну. А вот с большевиками мы можем справиться, только воспользовавшись этой войной. Партизаны, заполняющие леса, должны были бы повернуть оружие против большевиков и подумать о завтрашнем дне. Иначе придется чесать затылки. Во всяком случае, ясно одно: наша валлонская часть не останется стоять тут до бесконечности. Нас сменят или немцы, или большевики. Вы знаете и тех, и других. Поэтому я предлагаю желающим теперь же записаться в новый добровольческий отряд, который будет создан при бельгийской бригаде. Сначала это будет отдельная вспомогательная рота, вооруженная оружием, взятым у большевиков. Мы примем участие в боях против большевиков, сначала в этой (надетой на Сахновском германской - В.А.) форме, но при первой же возможности начнем сражаться сами по себе. Заранее говорю вам, что наша цель - свергнуть большевизм и дать России русскую национальную власть - Русского Православного Царя».

       В ту же ночь на квартиру к Сахновскому пришли три крестьянина и, качая головами, высказали опасение, что его непременно убьют - если не большевик, то немцы. Он ответил им, что немцы его не убьют, раз не убили до сих пор, хотя он всегда говорил и писал им то же самое, что сказал днем в комендатуре. Что же касается большевиков, то он действительно сражается против них, как против главных и самых опасных врагов России и русского народа, так что они, конечно, могут его убить - но на то и война. Побеседовав с Сахновским на разные темы, крестьяне спросили его, не желает ли он встретиться и побеседовать с командиром одного из местных партизанских отрядов. Сахновский ответил, что сам к партизанскому командиру не пойдет (иначе немцы могут действительно счесть его изменником), но что к нему для беседы всегда может придти кто угодно, ибо он, Сахновский, уверен, что само население, в случае надобности, сможет его защитить. Этот знаменательный разговор открывал огромные возможности. Ведь если партизанские отряды, состоявшие из местных крестьян, трепетавших при одной мысли о возможности возвращения красных, стали бы массами вливаться в задуманное Сахновским, с одобрения Липперта и Гилле, русское освободительное движение, то большевизм, по его глубочайшему убеждению, грозил бы неминуемый конец. Дело в том, что, с учетом розенберговской «восточной политики», большинство партизан, происходивших из крестьян, вовсе не было коммунистами.

       Описываемые события происходили на Рождество 1943 года. На фронте продолжалось затишье. В комендатуре Сахновского постоянно толпились приходившие к нему крестьяне, с которыми комендант совершенно откровенно и просто беседовал на самые разные темы. Вскоре в его списке добровольцев значилось уже более 200 человек, так что вполне можно было начинать формирование русской национальной части. Но Сахновский, по некоторым соображениям, считал переход к решительным действиям преждевременным. Ведь ему было прекрасно известно о взятии большевиками Черкасс. Советские части зашли в тыл дивизии Викинг, другие соединения Красной армии продвинулись из района Киева, так что германская группировка оказалась в глубоком «мешке». Предстояла эвакуация, и Сахновскому не хотелось, безо всякой пользы для дела, губить большую массу доверившихся ему русских людей. Обсудив этот вопрос с начальством, он решил, что все те из записавшихся русских добровольцев, которые действительно добровольно уйдут с валлонами в момент эвакуации, составят впоследствии ядро будущей русской дивизии, но что принуждать к этому он никого не будет.

       Задуманное Н.И. Сахновским движение он решил назвать «Российским Народным Ополчением (РНО)». Собрав в своей комендатуре добровольцев, показавшихся ему наиболее заслуживающими доверия, он поделился с ними своими соображениями. Добровольцы полностью одобрили его решение (тем не менее, сам факт, что он счел нужным с ними посоветоваться, был им, безусловно, лестен и приятен).

       На этом совещании Сахновский объявил, что эмблемой и отличительным знаком Ополчения будет русский Православный Крест с надписью «Сим Победиши!», который каждый доброволец должен будет вышить на груди, напротив сердца. Высота креста должна была равняться 10 см, а надпись «Сим Победиши» - проходить по большой перекладине. Подобно частям Русской Императорской армии, в Ополчении был предусмотрен штат военного духовенства и должно было проводиться Богослужение. Каждое Богослужение должно было заканчиваться пением молитвы «Спаси Господи люди Твоя, и благослови достояние Твое! Победы Благоверному Государю Великому Князю Владимиру Кирилловичу на сопротивные даруя и Твое сохраняя Крестом Твоим жительство».

       В глазах монархиста-легитимиста Сахновского - кирилловца, да вдобавок к тому еще и имперца (соратника «Р.И.С.-О.»), Великий Князь Владимир Кириллович Романов, сын кузена Императора Николая II - Великого Князя Кирилла Владимировича, короновавшегося в эмиграции Императором в изгнании под именем Кирилла I, и Местоблюститель Российского Императорского Престола, являлся единственным законным претендентом и главой Российской империи, после ее восстановления. Поэтому Сахновский подробно рассказывал своим добровольцам о жизни Владимира Кирилловича. Относительно знамен Российского Народного Ополчения Н.И. Сахновский объявил со всей категоричностью и определенностью, что они будут украшены Православными Крестами и древним русским девизом «За Веру, Царя и Отечество!», поскольку конечной целью борьбы РНО является восстановление Православного Русского Царства и коронование Православного Русского Царя - Благоверного Государя Владимира Кирилловича. Как писал позднее сам Сахновский в своих военных мемуарах: «С самых первых шагов я решил не допускать никакой двойственности и никакой неясности. Только твердо зная, за что борешься, можно придти к желанной цели».

       Сравнительно недавно по российскому телевидению был показан документальный фильм под названием «Призраки Дома Романовых». В нем впервые (в российских средствах массовой информации) было показано, как Глава «кирилловского» (легитимистского) крыла в русском (в описываемое время - естественно, «белоэмигрантском») монархическом движении - Его Императорское Высочество Государь (Е.И.В.Г.) Великий Князь Владимир Кириллович, Местоблюститель Российского Императорского Престола) - в конце «Европейской Гражданской войны» 1939-1945 гг. в составе остатков другого русского вооруженного формирования, сражавшегося на стороне Германии - 1-й Русской Национальной Армии (РНА) под командованием генерал-майора германского вермахта графа Бориса Смысловского (известного также под псевдонимами «Артур Хольмстон» и «фон Регенау») - нашел убежище на территории крошечного нейтрального государства - Великого Княжества Лихтенштейн, отказавшегося выдать русских «белых» союзникам по антигитлеровской коалиции.

        В посвященном этому эпизоду французскому художественному фильму «Ветер с Востока», в общем точно воспроизводящим события, Великий князь Владимир Кириллович вообще не фигурирует (хотя из книги русского историка-эмигранта Д.Н. Толстого-Милославского «Жертвы Ялты» и из других источников точно известно, что лихтенштейнские пограничники в 1945 г. прекратили огонь по солдатам генерала Смысловского только после того, как водитель автомобиля Великого Князя крикнул им: «Не стреляйте, с нами наследник Русского Императорского Престола!»). Но гораздо интереснее другое.

        В своем интервью авторам российского телевизионного фильма «Призраки Дома Романовых» другой русский эмигрант, проживающий в Лихтенштейне барон Эдуард Фальц-Фейн, хорошо знавший Владимира Кирилловича, рассказал о том, что специальным распоряжением Адольфа Гитлера Великому Князю была выделена личная охрана. Когда Фальц-Фейн встретил Наследника Российского Престола весной 1945 г. в Лихтенштейне, на Великом Князе, по словам барона, «уже не было германской военной формы, потому что носить ее в описываемое время было для него уже небезопасно». Значит, до весны 1945 г. Владимир Кириллович носил германскую военную форму и вовсе не считал это предосудительным! Интересно, известно ли об этом сегодняшним «штатным» предводителям «легитимистского» крыла современного российского монархического движения, вроде г-на К.К. Немировича-Данченко, на полном серьезе «советующего» соратникам (совсем как в «советское» время!) «не трогать» памятники Ленина и других большевицких «идолищ поганых», оскверняющим по сей день русскую землю, ибо эти идолы, дескать, «служат великому делу объединения народов России»? Подобные призывы, раздающиеся из «монархического» лагеря, весьма напоминают истошные завывания побитых молью красных и «розовых» кликуш, грудью становящихся на защиту подобных «идолищ» под лозунгом: «Мы с памятниками не воюем»!

       Зато «молодая поросль» красного отребья вовсю «воюет с памятниками» (естественно, не Ленину, Свердлову и прочим вредным насекомым, бегавшим еще не так давно по телу многострадальной нашей Родины, а совсем наоборот, борцам с большевизмом), методично оскверняя и уничтожая их с применением самых варварских средств - начиная от клея, масляной краски, мертвых голубей и прочей падали и кончая взрывчаткой, кувалдой и бандитским обрезом. Старый большевицкий принцип: «Нам вас можно (поскольку вы - реакционеры, обломки империи, прах и тлен старого мира), а вам нас - нельзя (поскольку мы - молодые штурманы будущей бури и строители самого прогрессивного и справедливого общества на земле)!» Но это так, к слову...
 
       Готовясь к принесению присяги - процедуры, совершенно необходимой для официального принятия добровольческим отрядом вида воинской части - Н.И. Сахновский распорядился об обмундировании добровольцев в гимнастерки и высокие сапоги. Он объявил им о предстоящем на днях выступлении и о том, что во время похода Ополчение будет разбито на отделения, взводы и роты, что в его состав, возможно, будут откомандированы русские добровольцы, служащие в валлонской штурмовой бригады со времен переброски «Валлонского легиона» на Восточный фронт, но что командирами отделений будут назначены, вероятно, те из местных крестьян, кто зарекомендовал себя наилучшим образом. Официальное же формирование произойдет позже, в зависимости от разрешений и указаний теперешнего начальства Сахновского (на уровне штурмовой бригады «Валлония» и дивизии «Викинг»), без помощи которых Ополчение не сможет встать на ноги и потому должно будет с ним считаться.

       Так обстояло дело с единственной русской откровенно монархической воинской частью в составе Ваффен СС - «Российским Народным Ополчением» - в январе 1944 года, когда неожиданно грянула катастрофа, уничтожившая без следа все созданное с таким терпением и трудом, в тот самый момент, когда, казалось, перед РНО открывались столь широкие возможности.

       После жестоких рождественских морозов внезапно сильно потеплело. Затем наступила полная оттепель, и сошел весь снег. Размякшая земля обратилась в невероятнейшую, совершенно непролазную грязь, по которой ни конно-гужевой транспорт, ни, тем более, автомобили или пушки, передвигаться уже не могли. С реки Ольшанки сошел весь лед. Находившиеся в тылу дивизии «Викинг» большевицкие части - пехота и кавалерия - молниеносным ударом захватили и уничтожили дивизионные слады бензина и артиллерийских боеприпасов (которые, впрочем, транспортная колонна «викингов» все равно не могла уже никуда подвезти или перевезти!). Не только дивизия СС «Викинг», но все пять германских дивизий оказались в глубоком, полном окружении, не имея возможности использовать свои танки и мощную артиллерию, сила огня которых оказались сведенными на нет уничтожением боеприпасов и горючего.

       Положение «викингов» дополнительно усугублялось хлынувшим с зимнего неба проливным дождем. Было 15 градусов тепла - и все это в начале января месяца!

       Большевики, конечно, не преминули воспользоваться столь удачным моментом, но предварительно сделали германскому командованию предложение о сдаче. Их предложение было отвергнуто. Тогда советские самолеты разбросали над германским расположением листовки на немецком, французском и русском языках, в которых был напечатан план местности с точно указанным расположением германских дивизий и с призывом окруженным сдаваться в индивидуальном порядке в трехдневный срок. В противном случае красные грозились всех перебить и пленных вообще не брать.

       Почти никто не последовал этому призыву. Основная масса окруженных безусловно решила сражаться до конца.

       Утром 4-го числа добровольцы «РНО» получили приказ перевести весь свой обоз в село Деренковец, где должна была сосредоточиться вся 5-я штурмовая бригада «Валлония», которой предстояло составить арьергард отступающей войсковой группировки. К этому времени оттепель прекратилась. Стало заметно холодать. Через чес-полтора пошел сильный снег, сменившийся к вечеру настоящим снежным бураном - при 20 градусах (но теперь уже не тепла, а мороза!). Никто не представлял себе такой стремительной перемены погоды - от 15 градусов выше нуля, оттепели и распутицы, всего через пару часов - к суровой по-зимнему вьюге! - и потому почти все теплые вещи были выброшены отступающими, как ненужный балласт. Теперь им пришлось горько пожалеть о своей непредусмотрительности, но делать было нечего. Тонкие мундиры буквально на глазах обрастали ледяной коркой, руки костенели. Вот в каких условиях колонна «викингов» двинулась в свой последний путь, имея в своем составе 200 бойцов «РНО», для которых их первый поход стал поистине «Ледяным» (как для немногих ветеранов Белого движения, несших службу в рядах валлонской бригады - далекий 1-й Кубанский поход в феврале 1918 года)!

       Недавно сформированная русская монархическая часть была вооружена только легким оружием - автоматами, винтовками и несколькими ручными пулеметами; имелись на вооружении и ручные гранаты. Лишь германская военная форма самого Сахновского указывала на принадлежность подразделения к немецким войскам. Когда распахивались шинели добровольцев, были видны вышитые на груди напротив сердца Православные Кресты «Российского Народного Ополчения», которому было предназначено судьбой истечь кровью, не успев встать на ноги.

       Часа два колонна шла без особых инцидентов, как вдруг неожиданно взвившаяся в небо ракета осветила цепи шедшей прямо на бойцов «РНО» большевицкой пехоты. Рота Сахновского бегом пошла в атаку. Очень скоро все перемешалось - перед глазами возникали какие-то тени, со всех сторон рвались ручные гранаты, разрывы которых заглушали выстрели, крики и шум... Никто не помнил точно, сколько длился этот бой...Все, как в тумане, инстинктивно старались держаться группой, и видели, как тают их ряды. Уже потом, вырвавшись из окружения, Сахновский увидел, какие чудовищные потери вверенной ему части пришлось понести в этом первом и последнем рукопашном бою.

       После того началось истребление окруженных путем авиационных налетов и непрерывных артиллерийских обстрелов, танковых и кавалерийских атак, заавершившееся «маршем смерти» и прорывом на Лысянку…

       В боях с советскими войсками в ходе Корсунь-Шевченковской операции погибла большая часть добровольцев «Российского Народного Ополчения». Оставшиеся в живых русские ополченцы были выведены с фронта вместе с валлонской 28-й дивизией СС, сформированной на базе остатков 5-й штурмовой бригады «Валлония», и отправлены в Западную Европу. Там русская рота была расформирована, а ее волонтерам предоставлена полная свобода действий. Часть русских добровольцев осталась служить в составе 28-й добровольческой гренадерской дивизии СС «Валлония» до самого конца войны, остальные демобилизовались.
       
       ПРИЛОЖЕНИЕ 2

       К ИСТОРИИ ЖЕЛЕЗНОГО КРЕСТА
       
       1)Тевтонские предтечи

       Железный Крест, о котором так часто шла речь в нашей книге о дивизии СС «Викинг», является, пожалуй, наиболее известной военной наградой Пруссии, а позднее – объединенной Германии до 1945 года. Тем не менее, существует множество малоизвестных, но от того не менее интересных деталей, связанных с историей этой награды – чёрного, со светлым серебристым ободком лапчатого креста, напоминающего цветом и формой крест рыцарей Тевтонского (Немецкого) Ордена, в результате секуляризации основной, расположенной в Пруссии, территории которого – так называемого Тевтонского, или Немецкого, Орденского государства – Верховным Магистром (Гохмейстером) Альбрехтом фон Гогенцоллерн-Ансбахом, перешедшим в 1525 году, под влиянием знаменитого реформатора Мартина Лютера, из католичества в протестантизм и положившим начало прусской королевской династии, было основано светское прусское государство, на первоначальном этапе своего существования зависевшее от польской короны.

       Лапчатую форму своему орденскому кресту, имевшему первоначально прямую – именуемую в западноевропейской геральдике «балочной» - форму, тевтонские рыцари придали со временем, в подражание «бедным рыцарям Христа и Храма Соломонова» (тамплиерам), которым папа римский даровал на концы их орденского креста «иерихонские трубы» - в знак того, что перед натиском Христовой рати не могут устоять твердыни врагов Христианства, как некогда стены ветхозаветного Иерихона не смогли устоять перед звуками труб воинства Иисуса Навина.

       Но, поскольку католический (по преимуществу) Тевтонский Орден, подчиненный формально римскому папе, в описываемую эпоху продолжал не только существовать (хотя и в форме династического Ордена австрийских Габсбургов), но и в полный голос претендовать на территорию Пруссии, отторгнутую у него «уклонившимися в лютеранскую ересь» Гогенцоллернами, по мнению самих рыцарей-тевтонов и их покровителей-Габсбургов, совершенно незаконно, прусский король Фридрих-Вильгельм III распорядился придать Железному Кресту равностороннюю форму, в отличие от тевтонских «латинских» крестов (с удлиненным нижним лучом). Тем не менее, прусский король, возродив древний тевтонский крест в новой форме, вольно или невольно, как бы мысленно обращался к истокам возникновения прусского государства, так мало интересовавшим еще Фридриха Великого, что он чуть было не распорядился снести древний замок тевтонских Верховных Магистров в Мариенбурге, но в последний миг «смилостивился» и велел устроить там зернохранилище!

       2)Прусские продолжатели
       
       Прусский Железный Крест (das Eiserne Kreuz) был учрежден королевским указом 10 марта 1813 года и предназначен для награждения, прежде всего, всех чинов прусской королевской армии – от генералов до рядовых солдат и ополченцев-ландверовцев (ратников), отличившихся в Освободительной войне против наполеоновской Франции. Именно этот не узко-сословный, как у прежних королевских орденов, а общенародный характер новой награды, пожалование которой не зависело от знатности, чина или звания награждаемого, самым радикальным образом отличал ее от всех предыдущих наград, носивших (впрочем, не только в Пруссии, но и во всех других тогдашних европейских государствах!) строго сословный характер.

       Поэтому встречающееся иногда (даже в специальной литературе!) определение Железного Креста как «ордена», строго говоря, неточно. Награждение орденом в описываемое время имело своей необходимой предпосылкой (или же, наоборот, следствием) возведение награждаемого в дворянское (кавалерское, или рыцарское) звание и знаменовало собой как бы его причисление к некоему избранному рыцарскому братству, главой (Гроссмейстером) которого являлся (или считался) правящий Монарх. Нижний чин ни в коем случае не мог получить Орден, оставаясь при этом по-прежнему нижним чином. Именно поэтому лица, пожалованные Железным Крестом, именовались отнюдь не «кавалерами», или «рыцарями» (Ritter), а «обладателями» (Inhaber) Железного Креста. Даже после введения, уже много позднее, при Гитлере, придавшем изначально прусскому Железному Кресту общегерманский статус, дополнительной степени «Рыцарского Креста Железного Креста», награжденные крестом этой степени лица именовались все-таки не «кавалерами», а «носителями Рыцарского Креста» (Ritterkreuztraeger).

       Одновременно с учреждением Железного Креста прусский король временно прекратил выдачу всех иных наград (в том числе и из соображений экономии). Новый Крест изготовлялся, в полном соответствии со своим названием, из железа и, в отличие от прочих наград, не обладал сам по себе материальной ценностью. Впрочем, стремление к экономии поначалу завело прижимистого прусского короля так далеко, что первые двенадцать награжденных получили кресты, «железные» только по названию, в действительности же состоявшие из двух наложенных крестообразно друг на друга черных, с белой каймой, шелковых ленточек.

       Но «ленточный» крест не прижился. Некоторое время «железные» кресты вырезались из черного бархата (причем при этом порой вставлялись в серебряную рамку по форме креста) и пришивались к мундирам. Затем награды стали изготавливать все-таки из металла, покрывая лаком или краской и оставляя по краю серебристый рант. Кстати, кокарды, украшавшие головные уборы ратников прусского народного ополчения-ландвера, также имели форму Железного Креста – причем за трусость в бою, недостойное поведение, ополченец мог быть лишен права на ношение этой почетной кокарды, как бы приравнивавшейся тем самым к боевой награде, хотя и не представлявшей собой материальной ценности.

       3)«Неуставная» степень

       Единственным исключением в этом плане являлась эксклюзивная форма данной награды, изготовленная в одном единственном экземпляре для прусского фельдмаршала Гебгарда Леберехта фон Блюхера, князя Вальштатского, в 1815 году за победу над Наполеоном при Бель-Альянсе (Ватерлоо) в 1815 году – Железный Крест в обрамлении сияния из золотых лучей – так называемая «звезда Блюхера» («Bluecherstern»). Эта не предусмотренная Статутом «экстраординарная» степень Железного Креста, вопреки широко распространенному даже среди специалистов-фалеристов заблуждению, несмотря на свое (неофициальное!) название, отнюдь не являлась «звездой к высшей степени ордена», поскольку Железный Крест, как мы уже знаем, собственно орденом не являлся и никакой звезды к нему не полагалось.

       Точно такими же уникальными, эксклюзивными, изготовленными в единичных экземплярах формами Железного Креста являлись, например, шейный Большой Крест Железного Креста, изготовленный во время Первой мировой войны специально для германского фельдмаршала (и будущего второго и последнего рейхспрезидента Веймарской республики) Пауля фон Гинденбурга унд Бенкендорфа с золотым обрамлением (хотя обрамление для всех степеней Железного Креста по Статуту должно было быть не золотым, а серебряным!), или «парадный вариант» шейного Большого Креста Железного Креста, изготовленный во время Второй мировой войны специально для рейхсмаршала Германа Геринга не из железа, а из полудрагоценного камня оникса с платиновым обрамлением (!), о чем еще пойдет речь чуть ниже.

       4)Уставные степени прусского Железного Креста
       
       Прусский Железный Крест имел всего уставные 3 степени (класса):

       (1)Большой Крест Железного Креста (Grosskreuz des Eisernen Kreuzes), для пожалования выдающихся полководцев за победу в решающем сражении;

       (2)Железный Крест 1-й степени, или 1-го класса (сокращенно ЕК1);

       (3)Железный Крест 2-й степени, или 2-го класса (сокращенно ЕК2).

       При этом для «простых смертных» (исключая коронованных особ, их близких родственников и выдающихся полководцев) невозможно было получить сразу Железный Крест 1-й степени, в обход Креста 2-й степени.

       Большой Крест Железного Креста носился на шее, на черной шелковой ленте с двумя белыми полосками по краям (цветов черно-бело-черного прусского флага, заимствовавшего свою цветовую гамму от черно-белых цветов династии Гогенцоллернов, в свою очередь, перекликавшихся с черным крестом на белом поле тевтонских рыцарей).

       Железный Крест 1-й степени (на булавке) прикалывался к мундиру (хотя первоначально существовал и вариант Железного Креста с «петельками», или «ушками», по краям, для пришивания награды к мундиру).

       Железный Крест 2-й степени носился на ленте в петлице (причем, если награжденный им военнослужащий позднее жаловался Железным Крестом 1-й степени, то вместо полученного им ранее Железного Креста 2-й степени он носил только соответствующую ленточку в петлице, да и то не всегда – например, Адольф Гитлер, последовательно награжденный Железными Крестами обеих степеней, обычно носил только крест 1-й степени, без ленточки креста младшей степени в петлице).

       Необходимо отметить, что, наряду с Железным Крестом за боевые заслуги (жаловавшимся на черной ленте с двумя белыми полосками по краям), вручался и Железный Крест за военные заслуги не на поле боя – лента к этому кресту была не черная с двумя белыми полосками, а как бы «зеркальной расцветки» - белая, с двумя черными полосками по краям.. В период Освободительной войны 1813-15 годов против Наполеона за военные заслуги шейным Большим Крестом Железного Креста на черной ленте были пожалованы 7, Железным Крестом 1-й степени – около 700, а Железным Крестом 2-й степени на черной ленте – 16 000 генералов, офицеров и нижних чинов (в подавляющем большинстве своем – подданных прусского короля). В то же время шейный Большой Крест Железного Креста на белой ленте за «гражданские» заслуги в войне был пожалован всего двоим, а Железные Кресты 1-й и 2-й степени на белой ленте за «гражданские» заслуги в войне – 380 нонкомбатантам. Как видим, в общей сложности Железным Крестом был награжден почти каждый двадцатый пруссак – участник Освободительной войны с Наполеоном.

       Из той же пресловутой экономии были непосредственно вручены награжденным всего лишь 9 000 Железных Крестов. Остальным представленным к кресту пришлось дожидаться переселения в мир иной тех «счастливчиков», кому крест был пожалован раньше, после чего возвращенные в королевскую казну (Орденского капитула прусского Железного Креста не существовало, поскольку он не являлся орденом в строгом смысле этого слова и жаловался непосредственно королем) кресты вновь выдавались «очередникам». Последние из этих «переходящих по наследству» боевых наград «нашли своих героев» только в 1839 (!) году. По окончании Освободительной войны пожалование Железным Крестом на белой ленте с двумя черными полосками возобновлялось лишь единожды – в период Франко-прусской войны 1870-1871 годов (именуемой немцами Германо-французской войной, что более точно).

       5)Кульмский Крест – свидетель русской славы

       Первоначально на прусском Железном Кресте совершенно отсутствовали какие бы то ни было надписи или изображения, что еще больше усиливало его сходство с рыцарским крестом Тевтонского Ордена. Но позднее на реверсе креста появились три дубовые веточки, начальные буквы имени короля-учредителя «ФВ» («FW», то есть: «Friedrich-Wilhelm») под прусской королевской короной и год учреждения награды «1813». Это изменение было связано с коллективным награждением сразу двенадцати тысячам иностранных подданных прусским Железным Крестом в его первоначальной форме (вошедшей в историю наполеоновских войн вообще и в историю русской Императорской Гвардии – в частности, под названием «Кульмского Креста»).

       К этой «импровизации» (если не сказать: уловке!) все тот же король Фридрих Вильгельм III был вынужден прибегнуть в результате битвы, разразившейся близ богемской деревеньки Кульм (по-чешски: Хлумец) примерно в сорока кмлометрах к югу от столицы Саксонии – Дрездена. Битва при Кульме разыгралась 29-30 августа (17-18 августа старого стиля) 1813 года между Богемской армией союзников по антинаполеоновской коалиции, включавшей в свой состав русские, прусские и австрийские войска, и французским корпусом генерала Д. Вандама.

       Союзные войска, под командованием «великого Медлителя», австрийского фельдмаршала князя Карла Шварценберга, отступали после поражения, нанесенного им французами в Дрезденском сражении, на юг через Рудные горы. С востока их отход прикрывал русский отряд генерала графа А.И. Остермана-Толстого, состоявший из Гвардейской пехотной дивизии, гвардейской кавалерии и нескольких армейских частей. 29 (17) августа 1813 года корпус Вандама, наступавший в тыл союзникам на Теплиц (Теплице), атаковал отряд Остермана-Толстого под Кульмом. Упорно сопротивляясь натиску превосходящих сил французов, русский отряд ценой больших потерь остановил противника, угрожавшего зажать отступавшую союзную армию в тесном горном ущелье.

       В бою графу Остерману-Толстому оторвало руку французским ядром. По преданию, тяжело раненый герой воскликнул: «Вот плата за честь командовать российской гвардией!». Вследствие тяжелейшего ранения Остермана командование принял будущий «покоритель Кавказа», генерал А.П. Ермолов. 30 (18) августа к Кульму подоспела часть главных сил союзной армии под командованием генерала М.Б. Барклая-де-Толли (1-я Кирасирская дивизия), а в тыл Вандаму ударил спешно подошедший прусский корпус генерала Ф. фон Клейста.

       Сражение 30 (18) августа завершилось окружением и разгромом всего корпуса Вандама. Французы потеряли пять тысяч убитыми и двенадцать тысяч пленными. Сам Вандам со всем своим штабом был взят в плен. В руки союзников попали богатые трофеи: восембдесят одна пушка, более двухсот повозок с боеприпасами, два орла и три знамени. Союзники потеряли в общей сложности около 10 000 человек убитыми и ранеными, причем в русском отряде Остермана-Толстого/Ермолова, принявшем на себя основной удар Вандама, был убит или ранен почти каждый второй. После поражения французов под Кульмом наполеоновская армия начала отходить к Лейпцигу. Так битва под Кульмом стала переломным моментом в войне и прелюдией к «битве народов» под Лейпцигом, ознаменовавшей собой закат владычества Наполеона Бонапарта над Европой.

       В награду за проявленную доблесть граф Остерман-Толстой был пожалован русским Императором Александром I Военным Орденом Святого Великомученика и Победоносца Георгия 2-й степени, австрийским Императором – Командорским крестом Военного Ордена Марии-Терезии, а прусским королем – Большим Крестом Железного Креста (которым к тому времени было награждено всего три человека). Кроме того, Фридрих-Вильгельм III, лично наблюдавший за ходом битвы, объявил, что награждает за доблесть, проявленную в этом сражении, всех участвовавших в нем русских «чудо-богатырей».

       И тут же встал вопрос – чем же их конкретно наградить? Ведь пожалование иных наград, кроме только что учрежденного Железного Креста, прусским королем было приостановлено, а Железный Крест, по своему Статуту (Уставу), являлся наградой отнюдь не коллективной, а индивидуальной, предназначался исключительно для награждения пруссаков и лишь за редким исключением жаловался иностранцам (да и то – преимущественно немцам из армий других германских государств). Вот тогда прусский король и решил проявить свою редкостную «способность к импровизации», объявив Железный Крест в его выдававшейся до сих пор форме особым «Знаком отличия» под названием «Кульмский Крест», не имеющим своего Статута. И было решено вручать Кульмский Крест не за личную доблесть и не по отдельности конкретным отличившимся в бою русским офицерам и нижним чинам, а, в качестве коллективной награды – по полкам, в знак признания коллективных заслуг данной гвардейской части и в память о Кульмском сражении.

       И вот, 4 декабря (старого стиля) 1813 года одной из берлинских шелкоткацких фабрик был дан королевский заказ на изготовление целой партии в 12 000 Кульмских Крестов, поскольку король поначалу решил воспользоваться своей прежней идеей об изготовлении наградных крестов из черной шелковой ленты с белой каймой (а для прочности укрепить ленту бумагой). Однако комиссия по учреждению Кульмского Креста, осмотрев образцы «ленточных крестов», проект отклонила и сделала другой заказ – на кресты из жести с серебряными и бронзовыми рантами – для нижних чинов, и из серебряного листа – для офицеров (тут уж скуповатый прусский король проявил необычную для себя щедрость!).

       Вручать Кульмские Кресты русским гвардейцам планировалось 23 апреля (старого стиля) 1814 года в Париже, после подписания мирного договора. Однако план сорвался из-за недостаточного количества наградных знаков, имевшихся в наличии на тот момент. Поскольку наградной лист от 2 сентября (старого стиля) 1813 года был уже обнародован, представлялось невозможным вручить награду одним, а других обойти. Ведь в русских полках уже стало известно, что весь личный состав гвардейских частей – от генерал- фельдмаршала до рядового! – награжден «прусским крестом».

       И тогда русские гвардейцы, не дожидаясь пожалования «настоящих» крестов, стали сами делать себе кресты из жести и кожи французских трофейных седел, накладывая черную кожу на белый металл и оставляя металлическую полосу с дырочками для пришивания креста к мундиру.

       До наших дней дошло несколько вариантов Кульмского Креста – одни пришивались к мундиру, другие – прикалывались булавкой, третьи имели на концах петельки или шарики и пришивались за них. Возможно, кстати, что некоторые русские генералы получили, все-таки, вместо Кульмских, Железные Кресты (эти две награды, в самом деле, не всегда отличишь друг от друга).

       Любопытно, что старейшая прусская масонская ложа «К трем земным шарам» («Zu den drei Weltkugeln) в Берлине, находившаяся под Высочайшим покровительством Прусского Королевского Дома Гогенцоллернов, в период Освободительного похода российских войск в Германию (в 1813-1814 годах) основала филиальную ложу «К Железному Кресту» (Loge zum Eisernen Kreuz), она же «Ложа железного креста», предназначенную «для соединения прусского и русского офицерства» (Селянинов А. Тайная сила масонства, Спб., 1911, с. 113).

       В ложе «К Железному Кресту» состоял, в частности, известный русский военный деятель и историк эпохи Александра I и Николая I, А.И. Михайловский-Данилевский, со временем достигший высокой 32-й масонской степени. «Главное наше утешение и рассеяние», - писал он в своих мемуарах, - состояло в масонской ложе, образованной в прусской армии в 1813 году под названием «Ложи железного креста»...Произносимые в ложе Железного креста речи исполнены были пламеннейшей любви к Отечеству; говоренные на другой день или накануне сражений, они производили в душах наших самые благородные порывы». Или вот еще: «Один из приятнейших вечеров провели мы в Париже в «Прусской ложе железного креста» (Русская старина. 1900. № 9, с. 640, 641). Членами ложи «К Железному Кресту», кроме А.И. Михайловского-Данилевского, состояли Н.И. и С.И. Тургеневы, П.И. Пестель, князь С.Г. Волконский, М.А. Фонвизин, князь П.П. Лопухин, А.Ф. фон Бригген и другие, в том числе многие будущие декабристы.
 
       В первой половине XIX века Кульмский Крест пользовался в России, но его называли по-pазному, одни – «Прусским Железным Крестом», другие – «Знаком Отличия Железного Креста» (по аналогии со Знаком Отличия Военного Ордена Святого Георгия). Знаки, изготовленные в Берлине, попали в столицу Российской Империи только в мае 1815 года.

       26 апреля (старого стиля) 1816 года «Русский Инвалид» писал: «...24 числа сего месяца получены здесь отличия «Железного креста». Его Величество Король Пруссии Высочайше соизволил определить оные для раздачи тем из Гвардейских частей, которые с отличным мужеством сражались при Кульме в 17 день августа 1813 года. По случаю вручения сих лестных наград командующий Гвардейским корпусом Господин Генерал от Инфантерии Милорадович отдал следующий приказ: «Государь Император и Союзные монархи вместе с целой Европою отдали полную справедливость непреодолимому мужеству, оказанному войсками Российской Гвардии в знаменитом бою при Кульме в 17 день августа 1813 года. Но Его Величество Король Прусский, желая особенно ознаменовать уважение Свое к отличному подвигу сих войск, соизволил наградить их Знаком Отличия Железного Креста...» (курсив наш – В.А.).

       Вручались Кульмские Кресты в Санкт-Петербурге. По поводу их вручения состоялся военный парад. А в Австрии был сооружен монумент в честь победы союзников под Кульмом и отчеканена памятная медаль с латинской надписью на аверсе: «Мужеству Российской Гвардии при Кульме».

       С тех пор «русский Железный Крест» часто присутствовал на полковых и юбилейных Знаках частей Российской Императорской Гвардии.
 
       6)Прусский Железный Крест после 1815 года

       Судьба прусского Железного Креста (приобретшего со временем общегерманский статус) после 1815 года была такова. Награждение им прекратилось с окончанием Освободительной войны против Наполеона и возобновлялось всякий раз с началом каждой новой войны, в которой участвовала Пруссия.

       Таким образом, прусский Железный Крест был как бы «восстановлен» для награждения участников Франко-прусской (Германо-французской) войны 1870-71 годов и Первой мировой войны 1914-18 годов (причем не одних только пруссаков, а в последнем случае – не одних только немцев, но и их союзников). На реверсе Железного Креста сохранялся (на верхнем луче) первоначальный вензель учредителя награды «ФВ» («FW»), то есть «Фридрих-Вильгельм» («Friedrich-Wilhelm»), три дубовые веточки (в центре креста) и дата учреждения награды «1813» (на нижнем луче); на аверсе – дата начала новой компании и, тем самым, «восстановления» награды (на нижнем луче креста) – например, «1870» или «1914», вензель правящего на момент выдачи знака прусского короля «В» («W»), то есть «Вильгельм» («Wilhelm», соответственно, I или II), и прусская королевская корона.

       До 1918 года Железный Крест, несмотря на объединение Германии и провозглашении ее Империей, во главе с королем Пруссии в качестве Императора, по-прежнему считался прусской королевской (а не общегерманской) наградой и потому по-прежнему носился на черно-белой ленте цветов прусского флага, соответствовавших унаследованным от цветов древних тевтонских рыцарей цветам прусской королевской династии Гогенцоллернов, чей фамильный герб представлял собой испанский щит, четвертованный в серебро и чернь. Знак «Железного Креста» украшал также белый, с черным одноглавым коронованным орлом, военный флаг Пруссии, а позднее – прусские и германские полковые знамена и штандарты, военный (и одновременно – военно-морской) флаг Северо-Германского Союза (ставший в 1871 году военным и военно-морским флагом объединенной под скипетром Гогенцоллернов Германской Империи), штандарты короля и кронпринца Пруссии, а также германских Императора и Кронпринца (причем при этом речь шла об одних и тех же людях).

       За время «Франко-прусской» (Германо-французской) войны 1870-71 годов состоялось всего 9 награждений шейным Большим Крестом Железного Креста, 1 500 – Железным Крестом 1-й степени, 43 000– Железным Крестом 2-й степени (все – на черной ленте с белыми полосками) и 3 000 награждений Железным Крестом всех степеней на белой ленте с черными полосками (за «военные заслуги не на поле боя»). После окончания Франко-прусской войны награждений Железным Крестом на белой ленте более не производилось.

       В 1896 году, к двадцатипятилетию победы над французами в войне 1870-71 годов, ветераны, награжденные за ту войну прусским Железным Крестом, получили – в качестве своеобразного «дополнения» к своим наградам – особые памятные знаки в форме трех серебряных дубовых листьев с цифрой «25», крепившиеся на ленту Железного Креста 2-й степени (2-я степень) и на мундир – над крестом 1-й степени (1-я степень) - своего рода прообраз позднейших гитлеровских «Дубовых листьев к Рыцарскому Кресту Железного Креста».

       За всю Первую мировую войну состоялось всего 4 награждения шейным Большим Крестом Железного Креста. Один из награжденных, германский фельдмаршал Пауль фон Гинденбург унд Бенкендорф, как в свое время прусский фельдмаршал Гебгард Леберехт Блюхер, был в марте 1918 года пожалован, кроме шейного Большого Креста Железного Креста с окантованными (в виде исключения – специально для него!) не серебром, а золотом краями, в качестве особой, наивысшей степени той же самой награды – золотой восьмиконечной «звездой Гинденбурга» («Hindenburgstern») со «штралами» и с изображением знака Железного Креста в центре «звезды». 200 000 комбатантов были награждены Железным Крестом 1-й и 5 200 000 – Железным Крестом 2-й степени. Кроме того, Железным Крестом были награждены германские крейсер «Эмден» и субмарина У-9.

       «Железные Кресты» изображались на чехлах для касок германских солдат, на германских аэропланах, привязных аэростатах, дирижаблях-цепеллинах, бронеавтомобилях, бронепоездах и танках – и даже на флягах и крышках портсигаров! Правда, к концу Великой войны изображения лапчатых «Железных Крестов» на германских самолетах и другой военной технике стали заменять упрощенным вариантом – прямыми черными равносторонними «крестами Святого Николая» («крестами между скобами») с белой окантовкой. В годы Второй мировой войны именно эти черно-белые кресты «упрощенной формы» стали эмблемой на военной технике вермахта и Ваффен СС.

       Лица, уже получившие в свое время Железный Крест в период Франко-прусской войны 1870-71 годов и повторно награжденные им в период Первой мировой войны, получали так называемую «пристежку-реплику» («Wiederholungsspange») в форме серебряной поперечной планки с накладным миниатюрным знаком Железного Креста, крепившейся к черно-белой ленте Железного Креста 2-й степени (2-я степень) или к мундиру над нагрудным Железным крестом 1-й степени (1-я степень).

       7)Все новые «неуставные» варианты
 
       Во время Первой мировой войны были также засвидетельствованы случаи награждения отличившихся «неуставными» вариантами Железного Креста. Так, дамам, отличившимся на ниве помощи раненым и благотворительности в отношении павших героев войны, жаловались знаки Железного Креста с вензелем Германской Императрицы, а военным врачам, фельдшерам, сестрам милосердия и санитарам - Железные Кресты с изображением маленького эмалевого красного крестика в центре Железного Креста. В данном случае немцы подражали своим австрийским союзникам.

       Дело в том, что в Австро-Венгерской Империи, в составе Тевтонского (Немецкого) рыцарского Ордена под эгидой династии Габсбургов, в описываемое время существовала особая, так называемая «марианская», линия (тевтонских «рыцарей Ордена Пресвятой Девы Марии» издавна именовали «марианами» или «марианцами»). Задача этой «Марианской линии» (как и у госпитальеров – мальтийцев и иоаннитов – в описываемый период) заключалась в организации и несении добровольной военно-санитарной службы. В Австро-Венгрии Габсбургами был учрежден и особый «Марианский Крест Тевтонского (Немецкого) Ордена», который, почти ничем не отличаясь от обычного – черного, с белой окантовкой, лапчатого креста тевтонских рыцарей, имел в перекрестье круглый белый медальон с красным крестом, обрамленный по кругу латинской надписью «ORDO TEUT. HUMANITATI» («Орден Тевтонского Человеколюбия»).
 
       Любопытно, что турецкая Османская Империя – союзница Германии и Австро-Венгрии в Великой войне 1914-1918 годов – ввела для награждения отличившихся на поле брани офицеров и нижних чинов турецкой и союзных с нею армий аналогичную Железному Кресту награду - Медаль за отвагу - более известную под названием «Железный Полумесяц» (в форме красной пятиконечной звезды с наложенным на нее железным полумесяцем рогами вверх и султанской тугрой), также считавшуюся весьма почетной.

       Именно этой турецкой боевой наградой в форме красной пятиконечной звезды был награжден знаменосец «Окровавленного знамени» НСДАП эсэсовец Якоб Гриммингер (что дало Григорию Климову, а вслед за ним - и нашим отечественным любителям «перепевов» климовской «Красной каббалы» повод утверждать, будто «большевики, нацисты и масоны делали одно общее дело»).

       8)Железный Крест балтийцев
       
       Свой собственный «Железный Крест» был учрежден и руководством «остзейских» (прибалтийских) немцев – бывших подданных Российской Империи, поднявшихся в 1918 году на борьбу с большевизмом. В период боевых действий против красных в Прибалтике функции политического представительства балтийского населения южной Лифляндии и Курляндии выполнял так называемый «Балтийский Национальный Комитет» («БНК»), председателем которого являлся бывший офицер Русской Императорской армии барон Вильгельм фон Фиркс. В 1919 году «БНК учредил «Железный Крест балтийцев» (das Eiserne Kreuz der Balten), вошедший в историю под названием «Балтийского Креста» (Baltenkreuz).

       Соответствующее решение было принято на заседании «БНК в устной форме. Во всяком случае, никакого документа об учреждении данной награды в письменной форме не сохранилось. Условия награждения определялись должностными инструкциями. В письме «Балтийского Национального Комитета» Генеральному Командованию VI Резервного Корпуса (германских оккупационных войск в бывших прибалтийских губерниях Российской Империи) сообщалось, что «Балтийским Крестом» могли награждаться все офицеры и нижние чины, принимавшие участие в боевых действиях против большевиков в Прибалтике в течении не менее чем трех месяцев. В рамках «Балтийского Национального Комитета» была сформирована специальная «Комиссия по награждению Балтийскими Крестами», осуществлявшая награждения по представлению командиров соответствующих частей и подразделений. Награждения осуществлялись в период с июля 1919 по конец 1921 года. За указанный период была вручено в общей сложности 21 839 «Железных Крестов балтийцев». Интересно, что не только в прибалтийских странах, но и в гитлеровской Германии «Балтийский Крест» дозволялось носить на военной форме и на гражданской одежде в качестве официально признанной награды, приравненной к государственным.

       Из всех наград германских белых добровольцев 1918-1923 гг. подобного признания в Третьем рейхе, кроме «Балтийского креста», удостоился лишь знак бременских фрейкоровцев – так называемый «Железный Роланд».

       В современной фалеристической литературе (с легкой руки известнейшего зарубежного русского фалериста П.В. Пашкова, чья атрибуция - к сожалению, оказавшаяся неверной! - была неоднократно повторена отечественным фалеристом А. Кузнецовым) «Балтийский Крест» нередко ошибочно именуют «Крестом Балтийского ландесвера».

       Последний также существовал, но отличался от «Балтийского Креста» по внешнему виду, представляя собой уширенный крест (по типу русского Георгиевского креста с расширяющимися на концах лучами), покрытый белой эмалью, с голубой (или синей) каймой по краям; в центре «Креста Балтийского ландесвера» помещался белый (серебряный) «варяжский» («норманнский») щиток с прямым черным крестом Тевтонского ордена, наложенный на меч острием вниз (такой же белый щиток с прямым черным крестом, но только без меча, носили на своих круглых кокардах бойцы отборного Ударного отряда Балтийского ландесвера). Как ни странно, этот крест не стал эмблемой или опознавательным знаком военной техники балтийского ландесвера (именовавшегося, кстати, по-русски также «Охраной Прибалтийского края»). Так, например, опознавательными знаками ландесверовской военной авиации (так называемого 425-го авиаотряда, включавшего в свой состав пять германских самолетов «Фоккер»), служили не кресты, а белые квадраты на фюзеляже, хвостовом оперении и крыльях (у немцев в такие же белые квадраты были вписаны черные «Железные Кресты»).
 
       Что же касается «Балтийского Креста», то его форма была идентична форме креста на гербе Верховных Магистров (Гохмейстеров) Тевтонского (Немецкого) духовно-рыцарского Ордена, история которого была неразрывно связана с историей Прибалтики. Авторами дизайна «Балтийского Креста» являлся член «Балтийского Национального Комитета» барон фон Рапп.

       Основой награды служил широкий равносторонний прямой крест, изготовленный из железа и покрытый черным лаком. На него был наложен более узкий, цветного металла, позолоченный прямой равносторонний крест с позолоченными геральдическими лилиями на концах. Нижний, прямой, черный крест являлся эмблемой Тевтонского Ордена и его прибалтийского (ливонского) филиала. Наложенный же на него более узкий позолоченный крест был упрощенным по форме вариантом золотого «костыльного» («усиленного») креста Иерусалимского королевства, пожалованного королями Иерусалимскими тевтонским рыцарям за доблесть, проявленную ими при обороне Святой земли от неверных. Аналогичной наградой за доблесть, но только полученной тевтонами уже от французского короля-крестоносца Людовика Святого, были и золотые геральдические лилии – fleurs de lys Французского Королевства.
 
       До наших дней дошло также немалое количество «неуставных» вариантов «Балтийских Крестов»: изготовленных целиком из цветного металла, из серебра или из оксидированного белого металла; иногда встречаются экземпляры с посеребренным или никелированным нижним крестом (которому по Статуту полагалось быть черного цвета), экземпляры с лучами, расширяющимися к концам (как у «лапчатого» прусского Железного Креста) и т.д.

       «Железный Крест балтийцев» имел всего одну степень. Награжденным дозволялось носить его как на булавке слева на груди, так и на бело-голубой ленточке цветов «Балтийского ландесвера», имевшего четырехчастное бело-голубое знамя, бело-голубые флюгера на пиках у кавалеристов своего Дозорного отряда и круглые голубые кокарды с белым ободком (а точнее – цветов флага города Риги). В случае ношения «Балтийского Креста» на ленточке к верхнему концу креста приделывались кольцо и дужка для продевания ленты.

       Засвидетельствованы также многочисленные случаи ношения нагрудного «Балтийского Креста» на булавке одновременно с ленточкой в петлице (по аналогии с ношением прусского нагрудного Железного Креста 1-й степени одновременно с ленточкой Железного Креста 2-й степени в петлице), что побудило многих фалеристов к ложному выводу о якобы существовавших двух степенях «Балтийского Креста», а также в миниатюрном («фрачном») исполнении.

       «Балтийским Крестом» были награждены, в частности, генерал Гейнц Гудериан, Пауль Гауссер, командир 5-й танковой дивизии СС «Викинг группенфюрер СС Феликс Штейнер и многие другие ветераны белых добровольческих корпусов, сражавшихся в Прибалтике (так называемые «балтийские бойцы» - «балтикумкемпфер», или «балтикумеры» ), позднее отличившиеся в годы Второй мировой войны в рядах дивизии «Викинг« и других дивизий Ваффен СС.

       9)Возрождение Железного Креста в Третьем рейхе

       В «Веймарской республике», пришедшей на смену рухнувшему на сорок восьмом году своего существования Второму рейху Гогенцоллернов (1871-1918 гг.) и не имевшей собственных государственных наград, Железный Крест не выдавался. Однако его изображение по-прежнему украшало военный флаг Германии (теперь уже республиканской!) и знамя Объединения германских союзов ветеранов войны «Союз Кифгейзера» (Kyffhaeuserbund). Нагрудный значок членов Союза фронтовиков «Стальной Шлем» (Der Stahlhelm/Bund der Frontsoldaten) представлял собой миниатюрное изображение стальной солдатской каски со знаком Железного Креста.

       Железный Крест был восстановлен фюрером и рейхсканцлером Адольфом Гитлером 1 сентября 1939 года, причем в качестве уже не только прусской, но и общегерманской военной награды. В соответствии со своим новым, общегерманским статусом, он с 1939 по 1945 гг. выдавался не на черно-белой прусской, а на черно-бело-красной ленте цветов государственного флага Германской Империи. К концу Второй мировой войны общегерманский Железный Крест имел фактически восемь степеней:

(1)Железный Крест 2-й степени (2 300 000 награждений);

(2)Железный Крест 1-й степени (300 000 награждений);

(3)шейный Рыцарский Крест Железного Креста (Ritterkreuz des Eisernen Kreuzes, 7 358 награждений) – хотя введение подобной «рыцарской», или «кавалерской», степени являлось, по сути дела, нарушением Статута Железного Креста, носившего изначально отнюдь не «аристократический», а напротив - «эгалитарный» характер;

(4)Рыцарский Крест с Дубовыми листьями (Ritterkreuz mit Eichenlaub) Железного Креста (850 награждений);

(5)Рыцарский Крест с Дубовыми листьями и Мечами (Ritterkreuz mit Eichenlaub und Schwertern) Железного Креста (150 награждений);

(6)Рыцарский Крест с Дубовыми листьями, Мечами и бриллиантами (Ritterkreuz mit Eichenlaub, Schwertern und Brillanten) Железного Креста (27 награждений);

(7)Рыцарский Крест с золотыми Дубовыми листьями, Мечами и бриллиантами (Ritterkreuz mit Goldenem Eichenlaub, Schwertern und Brillanten) Железного Креста (всего 1 награждение – полковник «Люфтваффе» Ганс-Ульрих Рудель, уничтоживший пятьсот неприятельских танков и самоходных орудий);

(8)Большой Крест Железного Креста (Grosskreuz des Eisernen Kreuzes - всего 1 награждение – министр авиации и Имперский маршал Герман Геринг, 19 июля 1940 года за решающий вклад «Люфтваффе» в победу над Францией).
 
     Хотя, если быть точнее, носитель (Traeger) шейного Рыцарского Креста Железного Креста, имевшего несколько большие размеры, чем Железный Крест 1-й и 2-й степени, и серебряный кант по краям, в действительности получал свой Рыцарский Крест всего один раз, а все последующие степени награды (кроме Большого Креста Железного Креста) представляли собой как бы добавления к уже полученному награжденным Рыцарскому Кресту – Дубовые листья (Eichenlaub zum Ritterkreuz des Eisernen Kreuzes), то есть пучок из трех серебряных дубовых листьев, крепились к черно-бело-красной шейной ленте Рыцарского Креста; перекрещенные серебряные мечи (Schwerter) остриями вверх крепились поверх Дубовых листьев; 50 мелких бриллиантов размещались с 15 июля 1941 года лишь на Дубовых листьях, а начиная с 28 сентября 1941 года – также на крестовинах и на рукоятках мечей, закрепленных поверх Дубовых листьев. Всем награжденным этой степенью Железного Креста выдавалось по два экземпляра Дубовых листьев (один с настоящими, а второй – с искусственными бриллиантами).

       Следует обратить внимание также на следующую кажущуюся «несуразность» (с точки зрения традиционной иерархии европейских орденских степеней). В наградной системе европейских государств и духовно-рыцарских Орденов традиционно было принято носить на шее орденские знаки 2-й и 3-й степеней («командорские кресты»), в то время, как низшая степень награды – «рыцарский» (или «кавалерский») крест носили не на шее, а на ленточке в петлице. В качестве примера можно привести носившиеся в петлице – в отличие от знаков высших степеней! – «рыцарские» («кавалерские») кресты Тевтонского (Немецкого) Ордена Пресвятой Девы Марии, Ордена госпитальеров Святого Иоанна Иерусалимского (Мальтийского Ордена), австрийского Военного Ордена Марии-Терезии или российского Военного Ордена Святого Великомученика и Победоносца Георгия. Что побудило Адольфа Гитлера – вопреки этой давно устоявшейся традиции! – сделать свой «рыцарский» крест не петличным, а шейным – об этом нам остается только гадать.

       Кроме собственно немцев (как «имперских», так и этнических), Рыцарским Крестом Железного Креста был награжден также ряд военнослужащих стран-союзниц Третьего рейха: 18 румын, 10 итальянцев, 7 венгров, 2 испанца, 2 финна, 2 японца и 2 словака.

       Дубовыми листьями к Рыцарскому Кресту Железного Креста, кроме германских военнослужащих, были за военные заслуги награждены следующие восемь иностранцев:

22 ноября 1942 г. – генерал-лейтенант и командир 6-й румынской пехотной дивизии Михай Ласкарь;

13 декабря 1942 г. – генерал-лейтенант и командир испанской добровольческой «Синей дивизии (Division Azul)» действовавшей в 1941-1943 гг. на Восточном фронте и обязанной своим названием синему цвету форменных рубашек служивших в ней на добровольной основе испанских фалангистов (так что принятое в советской литературе обозначение этой дивизии как «Голубой» является совершенно неверным!) Августин де Муньес-Гранде;

27 мая 1943 г. - адмирал японского Императорского флота Исороку Ямамото, потопивший тихоокеанский флот США при Пёрл-Харборе (он был награжден одновременно и Мечами);

8 декабря 1943 г. – генерал-майор и командир румынской 6-й кавалерийской дивизии Корнелиу Теодорини;

4 апреля 1944 г. - генерал-полковник и командующий румынской 3-й армией Петре Думиреску;

4 апреля 1944 г. - адмирал японского Императорского флота Инеити Кога (он был одновременно награжден и Рыцарским Крестом Железного Креста, и Дубовыми листьями к нему; погиб в бою в мае 1944 г.);

15 августа 1944 г. - Маршал Финляндии и Главнокомандующий финской армией барон Карл-Густав-Эмиль фон Маннергейм;

27 августа 1944 г. - штурмбаннфюрер СС и командир 28-й добровольческой мотопехотной дивизии СС «Валлония» Леон Дегрель.

       «Гитлеровский» Большой Крест Железного Креста (Grosskreuz des Eisernen Kreuzes) имел в диаметре 63,5 мм (тогда как «гитлеровский» же Железный Крест 2-й и 1-й степени имел в диаметре всего 44 см). Хотя, согласно по становлению об учреждении этой степени общегерманского Железного Креста, Большой Крест должен был иметь не серебряную, а золотую окантовку, пожалованный рейхсмаршалу Герману Герингу 19 июля 1940 года единственный Большой Крест имел серебряную окантовку. Согласно дневниковой записи генерала Йодля от 11 марта 1940 года «фюрер высказался против использования золота в оформлении Ж(елезного) К(реста), как нарушения традиции». Правда, берлинской фирмой «К.Э. Юнкер» все же было изготовлено несколько экземпляров Большого Креста с «золотой» (в действительности же – позолоченной) окантовкой, но ими так никто и не был награжден до конца войны.

       Поскольку восстановленный при Адольфе Гитлере в общегерманском масштабе Железный Крест (в отличие от своего предшественника – прусского королевского Железного Креста) официально считался «орденом», в конце 1940 года, по распоряжению Орденской канцелярии, была – в единственном экземпляре! – изготовлена (теперь уже «уставная»!) восьмилучевая звезда со «штралами» и наложенным на нее изображением Железного Креста образца 1939 года (с коловратом в перекрестье). Весной 1945 года замок Клесгейм в Австрии (близ города Зальцбурга), где располагалась Орденская канцелярия, был захвачен американскими войсками, овладевшими, в числе прочих военных трофеев, и этой «звездой», вывезенной ими в США, где она хранится по сей день в Музее Военной Академии Соединенных Штатов в Уэст-Пойнте.

       Как видим, число военнослужащих, награжденных всеми степенями Железного Креста в период Второй мировой войны, было значительно меньше числа награжденных ими за предыдущую, Великую войну. Особенно скупым гитлеровское командование оказалось в смысле награждения Железными Крестами штабистов, а тем более – тыловиков.

       Лица, награждённые одной из степеней Железного Креста в период Первой мировой войны и повторно заслужившие эту награду в годы Второй мировой, награждались «пристёжкой-репликой» (Wiederholungsspange) в форме серебряного гитлеровского «имперского орла» с коловратом над серебряной планкой с датой «1939», крепившейся на черно-бело-красной общегерманской ленте Железного Креста 2-й степени (2-я степень) или над носившимся без ленты на груди Железным Крестом 1-й степени (1-я степень). По своей форме «гитлеровский» общегерманский Железный Крест, в общем, повторял прусский королевский (несмотря на то, что его лучи были несколько более «разлапистыми», чем у прусского), но на аверсе «гитлеровского» креста прусский королевский вензель был заменен наклонной «лунной» свастикой (коловратом, крюковидным или гамматическим крестом); на нижнем луче креста была проставлена дата «1939», а на реверсе – только дата учреждения награды «1813».

       Золотые Дубовые листья (Goldenes Eichenlaub) к Рыцарскому Кресту Железного Креста были изготовлены лишь однократно – для упомянутого выше гитлеровского аса Руделя.

       Единственный выданный при Гитлере шейный Большой Крест Железного Креста был – специально для рейхсмаршала Германа Геринга – изготовлен в двух вариантах: повседневном (из железа, с серебряной каймой) и парадном (из полудрагоценного камня оникса и с окаймленными платиной краями).

       10)Судьба Железного Креста после Второй мировой войны

       Немецким ветеранам Второй мировой войны, по современному германскому законодательству, дозволяется ношение в ФРГ полученных при Гитлере военных наград только в «денацифицированном» варианте (Железных Крестов – с заменой коловрата на три дубовые веточки, «Золотого Германского Креста» – с заменой коловрата на миниатюрное изображение Железного Креста, а «Серебряного Германского Креста» - с заменой коловрата на миниатюрное изображение Креста за военные заслуги) – в отличие от Австрийской республики, где никаких ограничений на ношение гитлеровских наград в их «первозданном», со знаком коловрата, виде послевоенным демократическим законодательством не предусмотрено.

       Следует заметить, что вышеупомянутое изменение внешнего вида германских орденских знаков после 1945 года не являлось чем-то из ряда вон выходящим. В истории европейской наградной системы подобные казусы случались и раньше.

       Так, например, во Франции после отречения Императора Наполеона I Бонапарта его профиль на аверсе центрального медальона ордена Почетного Легиона был заменен профилем основателя королевской династии Бурбонов – Генриха IV, а орел Французской Империи на реверсе – тремя королевскими лилиями.

       После свержения династии Бурбонов голову короля Генриха заменили символической головой Марианны-Франции, на место которой захвативший власть племянник «великого корсиканца» - Луи Бонапарт, провозгласивший себя Императором Наполеоном III и основавший во Франции Вторую империю - опять вернул профиль своего венценосного дядюшки Наполеона I.

       После падения Второй Империи и восстановления во Франции республиканского образа правления на центральном медальоне Ордена Почетного Легиона снова появился профиль Марианны.

       А когда после поражения Франции в 1940 года, подписания перемирия в том же самом железнодорожном вагоне в Компьенском лесу, в котором германские представители подписали условия капитуляции в 1918 году , и оккупации гитлеровской Германией северофранцузских провинций во главе ее южных провинций встал уже упоминавшийся по ходу нашего повествования «вишистский режим» во главе с маршалом Филиппом Петэном, провозгласившим на подвластной ему территории «Французское Государство» (Etat Francais), место головы «республиканки» Марианны на ордене Почетного Легиона заняла эмблема вишистского режима – топор с двумя лезвиями – так называемая «франциска», считавшаяся излюбленным оружием древнегерманского племени франков, покоривших в середине V в. по Р.Х. римскую провинцию Галлию и положивших тем самым начало самостоятельной французской государственности.

       После низложения и осуждения Петэна французский горден Почетного легиона восстановил свой прежний, республиканский вид (как до капитуляции 1940 года).
       
       В послевоенной Германии (как в демократически-правовой ФРГ, так и – тем более! – в социалистической ГДР) награждение Железным Крестом не производилось, однако нос современного эсминца «Бундесмарине» (ВМС ФРГ) «Эмден» был украшен знаком Железного Креста – в память о германском крейсере «Эмден» времен Первой мировой войны. Белый брейд-вымпел командующего «Бундесмарине» также украшен знаком Железного Креста. Железный Крест является символом германских федеральных вооруженных сил (бундесвера) и украшает, в качестве эмблемы, всю германскую военную технику – танки, бронетранспортеры, самолеты, вертолеты, ракеты и пр.

       В то же время на круглой, окаймленной узким дубовым венком, бронзовой Почетной медали германского бундесвера (Федеральных вооружённых сил ФРГ) изображен государственный герб объединённой Германии – одноглавый орел без короны, державы и скипетра – на фоне контурного изображения «общегерманского» Железного Креста. Почетный Крест бундесвера, имеющий три степени («в бронзе», «в серебре» и «в золоте») представляет собой лапчатый крест в форме прусского Железного Креста, обремененный в перекрестье круглым медальоном, окаймленным узким дубовым венком, с изображением германского государственного орла, наложенного на контурный «общегерманский» Железный Крест. Почетная медаль и Почетный Крест бундесвера носятся на ленте с широкой черной центральной полосой, окаймленной двумя красными полосками, и с двумя желтыми полосками по краям (цветов современного государственного флага единой Германии).
       
       


       ПРИЛОЖЕНИЕ 3

       НЕСКОЛЬКО СЛОВ В ЗАЩИТУ ЖАКА ДЕ МОЛЭ
       
       Все повторяется. Вновь сага нашей стали,
       Бензин бессмертия и брак наш на золе…
       Внимание...Звонок под сводом канцелярии…
       -Кто говорит? –
       -Магистр де Молэ.
       
       Сергей Яшин


       По ходу нашего повествования нам не раз приходилось указывать на существование многочисленных глубинных связей между Орденом нордических мужей Генриха Гиммлера и средневековыми духовно-рыцарскими Орденами христианской церкви Запада – в первую очередь, с Орденами тамплиеров, иоаннитов и тевтонских рыцаоей, что выражалось, в частности, в общей для них и для «Шуцштаффеля» Третьего рейха черно-белой цветовой «орденской» гамме.

       Для отечественных горе-«конспирологов» (особенно тех из них, кто нарочито кичится своей верностью Православию) уже это представляется курайне подозрительным, а уж связь с храмовниками-тамплиерами вообще кажется им доказательством «антихристианского» характера СС. Как же иначе – ведь храмовники были осуждены на костер, а их «сатанинский» Орден был упразднен самим папой римским – после того, как они признались «следователям» («заплечных дел мастерам», выражаясь по-русски) Святой инквизиции! То, что признания были вырваны у тамплиеров верными слугами короля-католика и папы «с применением методов физического воздействия» (а проще говоря - под пытками), этих господ нисколько не смущает! Ведь еше товарищ Сталин говорил в аналогичной ситуации: «Их надо бить, бить и бить!», а его верный прокурор Андрей Януарьевич (прозванный в народе «Ягуарьевичем»!) Вышинский – «корифей и светило советской юридической науки» утверждал, что признание обвиняемого есть «царица доказательств»!

       Забавным образом, наши «православные конспирологи», в других вопросах резко критикующие римско-католическую церковь и даже порой отряцающие за ней право именоваться христианской, именно в вопросе признания тамплиеров виновными в «ереси» почему-то всецело признают правомочность и правильность приговора, вынесенного им как раз католической инквизицией по указке римского папы! Между тем, применяя «двойные стандарты», невозможно даже приблизиться к истине – не говоря уже о том, чтобы обрести ее!

       А уж последний глава Ордена рыцарей Христа и Храма - Великий магистр Жак де Молэ – для «православных конспирологов» является просто воплощением всех грехов и пороков – прямо «пробы негде ставить», да и только! Интересующихся отсылаем к приведенным православным «конспирологом» Юрием Воробьевским жутким виртуальным «диалогам» автора с вызванным его воображением из ада духом последнего Великого магистра тамплиеров на страницах православного триллера «Стук в золотые врата». Эверс, Майринк и Лавкрафт «отдыхают», как выражается наша «продвинутая» молодежь!

       Попробуем же, с Божьей помощью, без гнева и пристрастия, разобраться (на основе не досужих домыслов и фантастического бреда, а фактов, засвидетельствованных хронистами) в том, были ли обоснованными возведенные на храмовников обвинения в «ереси» и «измене христианству», «отделив» тем самым «зерна от плевел».

       694 года тому назад, 18 марта 1314 года, на Иудейском острове посреди реки Сены в Париже был, по приговору короля французского Филиппа IV Красивого и полностью зависимого от него папы-француза Климента V, публично сожжен на костре последний Великий Магистр Ордена бедных рыцарей Христа и Храма, вошедшего в историю под названием Ордена тамплиеров (храмовников), бургундец Жак де Молэ (он-же Якобус Бургундиус де Молэ, как звучало его имя в латинизированной форме под пером ученых средневековых хронистов).

       Рожденный в законном браке сын сельского аристократа из бургундской области Франш-Контэ около 1244 года, Жак де Молэ не позднее 1265 года вступил в Орден храмовников и в начале 70-х годов XIII века был направлен Орденом в Святую Землю, где в 1285 году стал комтуром (командором) Храма (филиала Ордена тамплиеров) в городе Акконе (Птолемаиде). Не известно точно, принимал ли де Молэ участие в обороне Аккона от мусульман и, в числе немногих уцелевших тамплиеров и госпитальеров, сумел, после гибели магистра Ордена Храма Гийома де Божё и тяжелого ранения магистра Ордена иоаннитов Жана де Вилье, спастись и морем бежать на остров Кипр. Однако, поскольку, по некоторым сведениям, 11 храмовников, во время осады Аккона, под покровом ночной темноты, вывезли на небольшом парусном судне сокровищницу Ордена Храма, важнейшие документы и грамоты из орденского архива на остров Кипр, где они оказались в безопасности, вероятнее всего было бы предположить, что именно Жаку де Молэ, как главе Акконского командорства тамплиеров, было поручено Капитулом Ордена Храма руководство этой чрезвычайно опасной и ответственной операцией. Видимо, командор де Молэ зарекомендовал себя самым наилучшим образом, потому что в 1293 года, был, после смерти своего предшественника, избран Великим Магистром Ордена бедных рыцарей Христа и Храма.

       Поскольку Жак де Молэ был твердо убежден в возможности и необходимости отвоевать Святую Землю у магометан путем нового Крестового похода, базой которого должен был стать остров Кипр (кипрский король из рода Лузиньянов твердо обещал рыцарям Красного Креста всемерную поддержку и военную помощь), он сразу же занялся вербовкой новых наемных войск в помощь ослабленному потерями орденскому войску. Этому обстоятельству благоприятствовало наличие имевшейся в его распоряжении орденской сокровищницы, спасенной из Аккона незадолго до взятия города сарацинами.
 
       Кстати, вынашиваемые Жаком де Молэ планы еового Крестового похода и возвращения Святой Земли христианам полностью опровергают одно из наиболее часто возводимых на него и вообще на Орден Храма обвинение в том, что он «сговорился с сарацинами», «предал христианское дело», «продался неверным», или, на худой конец, «изменил (во всяком случае, после утраты Святой земли) своему предназначению», «сделался совершенно бесполезным», «посвятил себя исключительно финансовой деятельности» и проч.
 
       Пока шла вербовка наемников, Жак де Молэ лично отплыл с Кипра в Европу, надеясь уговорить королей Франции, Кастилии, Леона, Арагона, Наварры и Англии, а также самого римского папу принять участие в организации нового Крестового похода и оказать Ордену Храма срочную помощь. Но все христианские венценосцы, к которым де Молэ обращался с просьбой о помощи, предпочли ограничиться достаточно туманными обещаниями. Поэтому у Великого Магистра Ордена Храма в течение первых пяти лет его пребывания на Кипре руки были фактически связаны.
 
       Когда в 1299 году войско монголо-татар во главе с Великим ханом Газаном в очередной раз вторглось с территории завоеванного монголами Ирана в мусульманскую Сирию и одержало победу над армией египетских мамелюков, Жак де Молэ немедленно попытался установить контакт с христианским царем Армении (Киликии) и победоносными монголами (среди которых в описываемое время было немало христиан), чтобы объединенными силами нанести удар по мусульманам. Однако его планам не суждено было воплотиться в жизнь. Тогда де Молэ принял решение, не терять даром времени, и, в ожидании дальнейшего продвижения монголов в Святой Земле, собственными силами напасть на побережье Святой Земли, чтобы создать там плацдарм для последующего наступления в глубь захваченных мусульманами Сирии и Палестины.

       20 июня 1300 года Магистром Ордена Храма была предпринята попытка неожиданным нападением овладеть расположенной на побережье и обороняемой сильным мусульманским гарнизоном крепостью Тортозой. Однако, вследствие несогласованности действий между участниками десантной операции, в частности, тамплиерами, с одной стороны, и «рыцарями Кипра» (госпитальерами-иоаннитами в союзе с рыцарями Ордена Святого Самсона), с другой, эффект внезапности был утрачен, и развернулась целая серия кровопролитных схваток за овладение мусульманской твердыней, приведших к большим потерям среди осаждающих. В конце концов, иоанниты, разуверившись в успехе предприятия, отказались от продолжения борьбы и отплыли обратно на Кипр. Что же касается тамплиеров, то они овладели небольшим прибрежным островом Антарадос, расположенным в непосредственной близости от Тортозы, и начали незамедлительно готовиться к осаде. Но вскоре, в самый разгар осадных работ, Жаку де Молэ стало известно об отступлении монгольского войска из Святой Земли.

       Великий Магистр бедных рыцарей Христа приказал укрепить Антарадос, обеспечив все возможности его успешной обороны от ожидавшихся ответных нападений мусульман, и в то же время, используя остров как морскую базу, вести с него постоянную каперскую войну против кораблей неверных, курсировавших в прибрежных водах. Невзирая на порой весьма ощутимые потери, Жаку де Молэ удавалось успешно действовать в соответствии с этим планом на протяжении двух лет. Когда же осенью 1302 года тамплиерская военно-морская база на острове Антарадос, в свою очередь, подверглась нападению сильного мусульманского флота, храмовникам в упорных боях удалось сорвать все попытки сарацин высадиться на острове и овладеть им. Тем не менее, мусульмане, сжав Антарадос в кольце морской блокады, отрезали его ото всех источников снабжения, поставили тамплиерский гарнизон перед угрозой голодной смерти и тем, в конце концов, вынудили храмовников к капитуляции. Мусульмане обещали сохранить им жизнь и свободу, но, как это нередко бывало и раньше, не сдержали свое обещание. В период осады пали в бою 120 рыцарей Храма и 300 наемных солдат. После сдачи гарнизона в плен сарацины перебили остававшихся к тому времени в живых 500 наемников, а немногих уцелевших рыцарей Храма доставили в цепях в Каир. Там пленники были заключены в темницу, в которой, отказавшись отречься от Христа и принять ислам, и закончили свои дни. «Сатанисты» и «тайные враги Христовой веры» так себя не ведут.

       Мы считаем необходимым еще раз повторить, что пишем обо всем этом потому, что одно из наиболее излюбленных обвинений, возводимых на Орден Храма его недоброжелателями, по сей день, заключается в том, что тамплиеры, якобы, являлись «скрытыми врагами христианства» и «союзниками сарацин», а второе, также весьма широко распространенное, обвинение, заключается в том, что Орден Храма, после утраты Аккона, якобы, прекратил при Великом Магистре Жаке де Молэ всякую борьбу с неверными – и тем самым сделал себя ненужным. Как видим, непредвзятый анализ фактических событий после падения Аккона совершенно недвусмысленно свидетельствует как раз об обратном. Тамплиеры никогда не думали о прекращении борьбы с неверными (для которой, собственно, и был основан их Орден – в отличие, например, от госпитальеров или тевтонских рыцарей, чьи Ордены были основаны как странноприимные братства, лишь со временем, во многом вынужденно, принявшие на себя также и военные функции!), а, наоборот, продолжали эту борьбу, даже через 12 лет после прекращения войны в Святой Земле (завершившейся падением Аккона). Жак де Молэ переехал в 1306 года с Кипра во Францию не по собственному почину, а по призыву считавшегося духовным главой Ордена Храма папы римского (пребывавшего в то время уже не в Риме, а во Франции, всецело во власти французского короля). Причем де Молэ приехал во Францию не с пустыми руками. Кроме части орденской казны, он привез с собой подробный, сохранившийся до наших дней, план организации нового Крестового похода, надеясь найти поддержку своим намерениям при папском дворе. Да и привезенная магистром де Молэ казна предназначалась, прежде всего, для финансирования предстоящего богоугодного дела.

       Но, по прибытии магистра де Молэ во Францию, переговоры об организации Крестового похода, вопреки его ожиданиям, затянулись – якобы вследствие болезни папы. Между тем, Великому Магистру Храма стало известно о распространявшихся, по приказу французского «короля-фальшивомонетчика» Филиппа Красивого, с помощью подставных лиц и лжесвидетелей, клеветнических слухах, порочащих доброе имя Ордена. Мало того, клевреты короля Филиппа не стеснялись обвинять Орден тамплиеров в «ереси» и «богохульстве» перед лицом самого римского папы!

       Кстати, на основании данных новейших исследований, можно не сомневаться, что одно из главных обвинений храмовников в «ереси» и «сатанизме», сводившееся к тому, что «бедные рыцари Христа» якобы поклонялись «изображению бородатой мужской головы» было основано на том непреложном факте, что величайшей святыней Ордена Храма являлось отпечатавшийся на погребальной пелене Образ Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа, пребывавшей до 1204 года в Константинополе и традиционно складывавшейся таким образом, что верующим был виден один лишь лик Спасителя (именуемый в православной традиции Спасом Нерукотворным). Ныне эта погребальная пелена Христа, которую в период недолгого пребывания Ордена на Кипре показывал верующим тамплиер де Шарни (двоюродный брат Жоффруа де Шарни, Прецептора орденской провинции Нормандия, осужденного н сожжение вместе с Жаком де Молэ), известна всему миру как Туринская Плащаница!

       Возмущенный возведенной на «бедных рыцарей Христа» гнуснейшей клеветой до глубины души, Жак де Молэ не замедлил обратиться к папе с требованием восстановить апостольским авторитетом доброе имя Ордена Храма, и с этой целью сам настоял не проведении немедленного расследования, ибо был глубоко убежден в полной беспочвенности и абсурдности возводимых на Орден Храма обвинений. Папа Климент V обещал ему беспристрастно разобраться во всем, но все эти обещания остались пустым звуком в свете последующих, стремительно развивавшихся событий.

       10 октября 1307 года Жак де Молэ был приглашен королем Филиппом в Париж на траурную церемонию похорон недавно умершей королевской своячечницы. Не подозревая ничего дурного, Великий Магистр последовал зову короля. Он был принят в Париже с большими почестями. Ему была даже оказана высочайшая честь нести балдахин над гробом умершей. Но в ту же ночь Жак де Молэ был, по приказу короля, без предъявления какого бы то ни было обвинения, арестован и брошен в темницу!

       Разумеется, ему не могло быть известно, что одновременно были арестованы все находившиеся в пределах Французского королевства тамплиеры – и Орден оказался обезглавлен одним ударом. Чтобы во что бы то ни стало «выбить» из арестованных рыцарей Храма признание в совершении инкриминируемых им преступлений, их допрашивали с применением жесточайших пыток. В результате, не менее 36 «бедных рыцарей Христа» скончались непосредственно в ходе допросов. И неизвестно, сколько еще тамплиеров отдало Богу душу в темнице после допроса «с пристрастием»!

       Другие, менее стойкие, арестованные, оговорили себя и других под пытками, признавшись во всех возведенных на них обвинениях. Те, кто вздумали «задним числом» отказаться от прежних, данных под пытками и запротоколированных, самооговоров, были признаны «еретиками-рецидивистами» и сожжены на костре!

       Допросам был подвергнут и сам Великий Магистр. Но, когда ему зачитали его – якобы! – собственные показания, он с возмущением отказался признать их своими! Действительно ли ему был зачитан подложный протокол, или это была с его стороны попытка самозащиты, установить сегодня невозможно, потому что, среди многочисленных дошедших до наших дней официальных протоколов допросов арестованных храмовников, странным образом отсутствует самый главный – протокол допроса самого магистра Жака де Молэ. Вряд ли это простое совпадение – особенно с учетом такого странного факта, как исчезновение всех протоколов, свидетельствовавших в пользу Ордена Храма!

       Как бы то ни было, Жак де Молэ продолжал утверждать, что зачитанный ему протокол – подложный, и что его показания были фальсифицированы. Когда же, после семилетнего тюремного заключения, Великий Магистр, вместе с тремя другими членами высшего орденского руководства, предстал перед папским трибуналом, он твердо заявил, что фальсификатора его показаний следовало бы разрубить надвое, как с подобными лжецами поступают даже у неверных сарацин.

       Когда все четверо обвиняемых были приговорены к пожизненному тюремному заключению, Жак де Молэ утратил всю свою сдержанность и громогласно заявил, что обвинение и весь процесс тамплиеров – гнусное измышление, что он готов свидетельствовать перед Богом и людьми, что все тамплиеры – добрые христиане, а Орден Храма – чист и невинен. Что же касается его самого, продолжал Великий Магистр, ему очень хорошо известно, что ожидает тех, кто отрекается от вырванных у них под пыткой самооговоров – к тому времени 56 тамплиеров, отказавшихся от своих показаний, были уже объявлены закоренелыми еретиками и окончили свою жизнь на костре. Тем не менее, де Молэ заявил, что скорее умрет, чем еще раз осквернит Орден подтверждением облыжного обвинения.

       Магистра поддержал и Великий Прецептор Нормандии, Жоффруа де Шарни. Шокированные судьи объявили о прекращении судебного заседания и о перенесении его продолжения на следующий день. Но до этого дело на дошло, потому что Великий Магистр и Великий Прецептор храмовников были в тот же день, по приказанию «христианнейшего» короля Франции, сожжены на костре в Париже. Это произошло 18 марта 1314 года. Последняя просьба Жака де Молэ заключалась в том, чтобы его привязали к столбу лицом к Собору Парижской Богоматери – «дабы он до последнего мгновения своей земной жизни мог обращать свои взоры и молитвы к Пречистой Деве и Пресвятой Матери своего Спасителя».

       «Закоренелый сатанист» и «враг Христа» себя бы так вести не стал, что бы ни думали по этому поводу уважаемый господин Юрий Воробьевский и иже с ним!

       Народ не поверил в виновность тамплиеров и их Великого Магистра. И не зря существует старинное французское народное сказание о том, что каждый год в ночь на 18 марта на месте сожжения последних тамплиеров появляется призрак Жака де Молэ в образе седобородого рыцаря громадного роста, в белой рясе поверх брони и в белом плаще с кроваво-красным лапчатым крестом – символом мученичества. Он трижды восклицает громовым голосом: «Кто хочет защитить Храм?». И, когда никто не откликается на его зов, безмолвно растворяется во тьме...

       
       ПРИЛОЖЕНИЕ 4

       ТАБЛИЦА ФИЗИЧЕСКИХ ПРИЗНАКОВ ОСНОВНЫХ РАСОВЫХ ТИПОВ
       ЕВРОПЫ

Нордическая раса Западная (средиземноморская) раса       Восточная (альпийская) раса Динарская раса Восточно-балтийская раса
Рост Высокий, стройный Низкий, стройный Низкий, приземистый Высокий, стройный Низкий, приземистый
Ноги Длинные Длинные Короткие Длинные Короткие
Череп Длинный, узкий, вытянутый Длинный, узкий, вытянутый        Короткий, круглый Короткий, узкий Короткий
Лицо Длинное, узкое Длинное, узкое Широкое, круглое Длинное, узкое Широкое
Лоб Узкий, уходящий назад Отвесный, более выпуклый Широкий Уходящий назад Уходящий назад
Нос Длинный, узкий, с высоким основанием Узкий, с высоким основанием Маленький, вздернутый, с низким основанием Большой, массивный, с высоким основанием Небольшой, с плоским основанием
Губы Узкие Немного сжатые - Толстые -
Подбородок Узкий, угловатый, выдающийся Узкий Тупой Широкий, высокий Круглый
Мягкие части Поджарые Поджарые Полные Мясистые Плотные
Кожа Молочно-розовая Смугловатая Светлая Смугловатая Светлая
Волосы Прямые, мягкие, светлые, волнистые, гладкие Мягкие, темные, вьющиеся Жесткие, темные Тёмные, густые, вьющиеся Жёсткие, светлые или светло-пепельные
Глаза Светлые (голубые, серые) Карие Карие Карие Светло-голубые, серые
Общий вид Высокий, физически развитый, светлый Низкий, темный Низкий, темноватый, коренастый Высокий, стройный, тёмный Низкий, крупный, светлый
Движения, походка Сдержанные, спокойные Порывистые, оживленные Неуклюжие Спокойные, умеренные Спокойные

 
       ПРИЛОЖЕНИЕ 5

       ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ ИЗМЕНЕНИЙ НАЗВАНИЯ ДИВИЗИИ СС «ВИКИНГ»

1) «Нордическая дивизия» («Нордише дивизион») (№5) – 1940 г.

2) Моторизованная дивизия СС «Германия» (СС-Дивизион «Германия» (мот.)) – 1940 г.

3) Дивизия СС «Викинг» (СС-Дивизион «Викинг») – 1941 г.

4) Мотопехотная дивизия СС «Викинг» (СС-Панцергренадирдивизион «Викинг») - 1942.

5) 5-я танковая дивизия СС «Викинг» (СС-Панцердивизион «Викинг») – 1943.


       ПРИЛОЖЕНИЕ 6

       КОМАНДИРЫ ДИВИЗИИ СС «ВИКИНГ»

1. Обергруппенфюрер СС и генерал Ваффен СС Феликс Штейнер (12.1.40-1.05.43).

2. Обергруппенфюрер СС и генерал Ваффен СС Герберт Гилле (1.05.43-6.08.44).

3. Оберфюрер СС Эдмунд Дейзенгофер (6.08.44-12.08.44).

4. Штандартенфюрер СС Рудольф Мюленкамп (?.08.44-9.10.44).

5. Оберфюрер СС Карл Улльрих (9.10.44 – 5.5.45).


       Командиры «Валлонского легиона»
 
1. Штурмбаннфюрер СС Люсьен Липперт (7.06.43-20.02.44).

2. Оберштурмбаннфюрер СС Леон Дегрель (20.02.44-8.05.45).
 

       ПРИЛОЖЕНИЕ 7

       ЭТАПЫ БОЛЬШОГО ПУТИ
       ВЕХИ ВОЕННОЙ БИОГРАФИИ 5-Й ТАНКОВОЙ ДИВИЗИИ СС «ВИКИНГ»

Месяц/год Корпус Армия Группа армий Район дислокации/
ТВД
Март 1941 VII военный округ Германия
Апрель 1941 XXIV 1-я армия Ц (С) Германия
Май 1941 V военный округ 2-я танковая группа - Германия
Июнь-август 1941 XIV 1-я танковая группа Юг (Зюд) Тарнополь, Киев
Сентябрь-октябрь 1941 III 1-я танковая группа Юг (Зюд) Киев, Ростов
Ноябрь 1941- май 1942 XIV 1-я танковая армия Юг (Зюд) Миус (Таганрог)
Июнь 1942 XIV - Юг (Зюд) Миус (Таганрог)
Июль 1942 LVII - Юг (Зюд) Юг России
Август 1942 LVII 1-я танковая армия А Кавказ
Сентябрь 1942 LVII 17-я армия А Кавказ
Октябрь-ноябрь 1942 LII 1-я танковая армия А Кавказ
Декабрь 1942 III 1-я танковая армия А Кавказ
Январь-февраль 1943 LVII 4-я танковая армия Дон Маныч
Март-май 1943 XXXX 1-я танковая армия Юг (Зюд) Изюм, Харьков
Июнь 1943 XXIV 1-я танковая армия Юг (Зюд) Изюм, Харьков
Июль 1943 В резерве 1-я танковая армия Юг (Зюд) Изюм, Харьков
Август 1943 XXXX и LVII 1-я танковая армия Юг (Зюд) Изюм, Харьков
Сентябрь-декабрь 1943 III 8-я армия Юг (Зюд) Днепр
Январь-март 1944 XI 8-я армия Юг (Зюд) Черкассы
Апрель 1944 LVI 2-я армия Центр (Митте) Ковель
Май-июль 1944 На переформировании - Центр (Митте) Учебно-тренировочный центр Гейделагер
Август-декабрь 1944 IV CC 9-я армия Центр (Митте) Модлин
Январь 1945 В резерве 6-я армия Юг (Зюд) Венгрия
Февраль-апрель 1945 IV CC 6-я армия Юг (Зюд) Венгрия
Май 1945 IV СС - Остмарк Грац (Австрия)


       ПРИЛОЖЕНИЕ 8

       БОЕВОЙ СОСТАВ 5-й ТАНКОВОЙ ДИВИЗИИ СС «ВИКИНГ»
       (по состоянию на май 1944 года)

Штаб дивизии

Дивизионное топографическое отделение СС (мот.)

5-я дивизионная конвойная рота СС:

Мотоциклетный взвод (6 мотоциклов с колясками, вооруженных легкими пулеметами )

Батарея самоходных зенитных орудий (4 х 20-мм зенитных орудия)

Взвод самоходных противотанковых орудий «Панцеръегер» (3 х легких пулемета и 3 х 75-мм противотанковые пушки ПАК-40)

Взвод пехотных орудий (2 х 75-мм легких пехотных орудия )

Мотопехотный взвод смешанного состава (4 тяжелых пулемета, 6 легких пулеметов и 2 х 81-мм миномета)

5-е музыкальное отделение

5-я дивизионная конвойная рота СС

5-я дивизионная охранная рота СС)

5-й танковый полк СС:


Штаб полка

I танковый батальон (I, II, III и IV роты)
(средние танки PzKpfW V «Пантера»)

1 танковый ремонтный взвод

II танковый батальон (V, VI, VII и VIII роты)
(средние танки PzKpfW IV)

1 танковая ремонтная рота


9-й мотопехотный полк СС «Германия»:

Штаб полка

I батальон

       I, II и III роты (4 тяжелых пулемета, 18 легких пулеметов, 2 х 81-мм миномета и
       2 огнемета)

       IV рота:

       1 минометный взвод (2 легких пулемета и 4 х 120-мм миномета),

       1 противотанковый взвод (3 легких пулемета и 3 х 75-мм противотанковые
       пушки ПАК-40)

       2 отделения пехотных орудий (2 легких пулемета и 4 х 75-мм легких пехотных
       орудия)

II батальон (VI, VII, VIII, IX и X роты)
(боевой состав аналогичен составу I батальона).

III батальон (полугусеничных машин) (XI, XII, XIII, XIV, XV роты)

       I-III роты (полугусеничных машин) (4 тяжелых пулемета, 40 легких пулеметов,

       2 х 81-мм миномета, 2 огнепета, 7 х 20-мм пушки и 2 х 75-мм пушки
       
       IV рота

       1 саперный (пионерный) взвод (13 легких пулеметов и 6 огнеметов)

       1 отделение пехотных орудий (1 легкий пулемет и 2 х 75-мм легких пехотных
       орудия)

       1 противотанковый взвод (8 легких пулеметов, 3 х 75-мм противотанковых
       пушки Пак-40)

       1 пулеметно-артиллерийский взвод (8 легких пулеметов и 6 х 75-мм легких
       пехотных орудий)

       XVI рота самоходных зенитно-артиллерийских установок (12 х 20-мм зенитных
       пушек и 4 легких пулемета)

       XVII рота самоходных пехотных орудий ( 6 х 150-мм самоходных пехотных орудий
       и 8 легких пулеметов)

       XVIII (моторизованная) пионерная (саперная) рота (2 тяжелых пулемета, 12 легких
       пулеметов, 6 огнеметов и 2 х 81-мм миномета)


10-й мотопехотный полк «Вестланд»
(боевой состав аналогичен составу 9-го мотопехотного полка СС)
       
5-й разведывательный отряд (батальон) СС

Штаб отряда (батальона)

Взвод тяжелого оружия (6 бронетранспортеров SdKfz 234/3, вооруженных 75-мм пушками KwK, и 24 пулеметами)

1 рота гусеничных бронеавтомобилей (18 х 20-мм пушек и 25 легких пулеметов)

1 рота (полугусеничных) бронеавтомобилей (49 легких пулеметов, 2 х 81-мм миномета и 3 х 75-мм пушки)

2 роты полугусеничных машин (49 легких пулеметов, 2 х 81-мм миномета и
3 х 75-мм пушки)

1 рота полугусеничных машин

       1 пионерный (саперный) взвод (13 легких пулеметов и 6 огнеметов)

       1 противотанковый взвод (8 легких пулеметов и 3 х 75-мм противотанковых
       пушки ПАК-40)

       1 отделение пехотных орудий (2 х 75-мм легких пехотных орудия и 4 легких
       пулемета)

       1 пулеметно-артиллерийское отделение (8 легких пулеметов и 6 х 75-мм пушек)

1 (моторизованная) разведывательная колонна снабжения (3 легких пулемета)

5-й батальон истребителей танков (противотанковый батальон)

Штаб батальона

3 роты самоходных противотанковых орудий «Панцеръегер» («Истребитель танков»)
(по 14 х 75-мм ПАК-40 и по 14 легких пулеметов в каждой роте)

5-й танково-артиллерийский полк СС

Штаб полка со штабной батареей (2 легких пулемета)

1 самоходная зенитно-артиллерийская батарея (4 х 20-мм зенитных орудия и 2 легких пулемета)

1 батальон (дивизион) самоходно-артиллерийских установок

       Штаб и штабная батарея самоходно-артиллерийских установок (3 легких
       пулемета и 3 х 20-мм орудия)

       2 батареи самоходных легких полевых гаубиц (6 х 105-мм самоходных гаубиц
       Sd Kfz 124 «Веспе (Оса)»

       1 батарея самоходных тяжелых полевых гаубиц (6 х 150-мм тяжелых полевых
       гаубиц SdKfz 165 «Гуммель (Шмель)».

II батальон

       Штаб и штабная батарея (3 легких пулемета и 3 х 20-мм пушки)
       2 моторизованные батареи (по 6 х 150-мм тяжелых полевых гаубиц и по 2 легких
       пулемета в каждой)

       1 моторизованная батарея (6 х 105-мм тяжелых пушек 18/40 и 2 легких
       пулемета)
       
5-й зенитный отряд (батальон) СС

       Штаб и штабная батарея

       3 (моторизованных) батареи тяжелых зенитных орудий (по 4 х 88-мм и по 3 х 20-мм
       зенитных орудия, а также по 2 пулемета в каждой)

       1 (моторизованная) батарея средних зенитных орудий (по 9 х 37-мм зенитных орудия
       и по 4 легких пулемета в каждой)

       1 (моторизованный) прожекторный взвод (4 х 600-мм прожектора)

5-й танковый пионерный (саперный) ортяд (батальон) СС
 
       штаб (2 легких пулемета)

       1 пионерная (саперная) рота полугусеничных машин (2 тяжелых пулемета, 46 легких   пулеметов, 3 тяжелых противотанковых ружья «панцербюксэ» , 2 х 81-мм миномета и 6 огнеметов)

2 (моторизованные) пионерные (саперные) роты (2 х тяжелых пулемета, 18 легких
пулеметов, 2 х 81-мм миномета и 6 огнеметов)

1 (моторизованный) тяжелый танковый мостостроительный взвод (5 легких
пулеметов)

1 (моторизованный) легкий танковый мостостроительный взвод (3 легких пулемета)


5-й танковый батальон (отряд) связи СС

1 танковая телефонная рота (14 легких пулеметов)

1 танковая радиорота (20 легких пулеметов)

1 (моторизованная) колонна снабжения батальона связи (1 легкий пулемет)


5-й полевой запасной батальон СС

5 рот


5-й отряд (батальон) снабжения СС

I, II, III, IV, V, VI и VII (моторизованные) 120-тонные роты снабжения ( по 8
легких пулеметов в каждой)

5-я (моторизованная) 20-тонная снабжения колонна батареи легких зенитных орудий 5-й дивизии СС

5-я (моторизованная) хозяйственная рота СС (4 легких пулемета)

5-я (моторизованная) рота снабжения (8 легких пулеметов)


5-й автомобильно-ремонтный парк СС

1, 2, 3, 5 (моторизованные) ремонтные роты СС (4 легких пулемета)

5-я (моторизованная) 75-тонная тяжелая ремонтная колонна снабжения


5-й санитарный отряд СС

1, 2, 5 (моторизованные) санитарные роты СС (по 2 легких пулемета в каждой)

1, 2, 3, 5 санитарно-транспортные подразделения СС


Административно-хозяйственная служба

5-я (моторизованная) хлебопекарная рота СС (6 легких пулеметов)

5-я (моторизованная) скотобойная рота СС (6 легких пулеметов)

5-й (моторизованный) дивизионный административный взвод СС (2 легких
пулемета)

5-й (моторизованный) отряд полевой жандармерии СС (5 взводов по 5 легких
пулеметов в каждом; всего – 15 легких пулеметов).

5-й (моторизованное) полевое почтовое отделение (2 легких пулемета).


       ПРИЛОЖЕНИЕ 9

       СПИСОК ДИВИЗИЙ СС-ФТ/ВАФФЕН СС (1939-1945)
Официальное название и номинальная численность соединения Ваффен СС приведены по состоянию на начало 1945 года. Дата присвоения формированию статуса дивизии Число чинов дивизии, награжденных Рыцарским Крестом Железного Креста

1-я танковая дивизия СС «Лейбштандарт CC Адольфа Гитлера»(22 000)1942 58

2-я танковая дивизия СС «Дас Рейх» (18 000)                1939 69

3-я танковая дивизия СС «Тотенкопф (15 400)                1939 47

4-я танковая дивизия СС «Полицей» (9 000)                1939    25
5-я танковая дивизия СС «Викинг» (14 800)                1940 55

6-я горнострелковая дивизия СС «Норд» (15 000)                1941    4

7-я добровольческая горнострелковая дивизия СС «Принц Ойген» (20 000) 1942 6

8-я кавалерийская дивизия СС «Флориан Гейер (13 000) 1942 22

9-я танковая дивизия СС «Гогенштауфен» (19 000) 1943 12

10-я танковая дивизия СС «Фрундсберг» (15 500) 1943 13

11-я добровольческая танковая дивизия СС «Нордланд» (9 000) 1943 25

12-я танковая дивизия СС «Гитлерюгенд (19 500) 1943 14

13-я горнострелковая дивизия Ваффен СС «Ханджар» (12 700) 1943 4

14-я гренадерская дивизия Ваффен СС (20 000) 1943 1

15-я гренадерская дивизия Ваффен СС (16 800) 1943 3

16-я мотопехотная дивизия СС «Рейхсфюрер СС» (14 000) 1943 1

17-я мотопехотная дивизия СС «Гёц фон Берлихинген» (3 500) 1943 4

18-я добровольческая мотопехотная дивизия СС «Хорст Вессель» (11 000) 1944 2

19-я гренадерская дивизия Ваффен СС (9 000) 1944 12

20-я гренадерская дивизия Ваффен СС (15 500) 1944 5

21-я горнострелковая дивизия Ваффен СС «Скандербег» (5 000) 1944 0

22-я добровольческая кавалерийская дивизия СС «Мария Терезия» (8 000) 1944 0

23-я горнострелковая дивизия Ваффен СС «Кама» (расформирована в конце 1944, с передачей номера «23» следующей по списку дивизии) 1944 0

23-я добровольческая мотопехотная дивизия «Недерланд» (6 000) 1945 19

24-я горнострелковая дивизия Ваффен СС «Карстъегер»
(3 000) 1944 0

25-я гренадерская дивизия Ваффен СС «Хуньяди»
(15 000) 1944 0

26-я гренадерская дивизия Ваффен СС (13 000) 1945 0

27-я добровольческая гренадерская дивизия СС «Лангемарк» (7 000) 1944 1

28-я добровольческая гренадерская дивизия СС «Валлониен» (4 000) 1944 3

29-я гренадерская дивизия Ваффен СС (расформирована в конце 1944 года, с передачей номера «29» следующей по списку дивизии) 1944 0

29-я гренадерская дивизия Ваффен СС (15 000) 1945 0

30-я гренадерская дивизия Ваффен СС (4 500) 1945 0

31-я добровольческая гренадерская дивизия СС «Богемия-Моравия» (11 000) 1945 0

32-я добровольческая гренадерская дивизия СС «30 января» (2 000) 1945 0

33-я Кавалерийская дивизия Ваффен СС (разгромлена вскоре после формирования, после чего номер «33» был передан следующей по списку дивизии) 1945 0

33-я гренадерская дивизия Ваффен СС «Шарлемань» (7 000) 1945 2

34-я добровольческая гренадерская дивизия СС «Ландсторм Недерланд» (7 000) 1945 3

35-я «Полицейская» гренадерская дивизия СС (5 000) 1945 0

36-я гренадерская дивизия Ваффен СС (6 000) 1945 1

37-я добровольческая кавалерийская дивизия СС «Лютцов» (1 000) 1945 0

38-я гренадерская дивизия СС «Нибелунген» (1 000) 1945 0

Кроме перечисленных выше, в различных источниках упоминается также о существовании (или планах формирования): 26 танковой дивизии СС; 27-й танковой дивизии СС; 28 танковой дивизии СС; 39-й горнострелковой дивизии СС «Андреас Гофер»; 40-й добровольческой моторизованной дивизии СС «Фельдгеррнгалле»; 21-й пехотной дивизии Ваффен СС «Калевала» (финской №1); 42-й пехотной дивизии СС «Нидерсаксен (Нижняя Саксония)»; 43-й пехотной дивизии Ваффен СС «Рейхсмаршал»; 44-й мотопехотной дивизии Ваффен СС «Валленштейн» и, наконец, 45-й пехотной дивизии СС «Варэгер (Варяги)».



       ПРИЛОЖЕНИЕ 10
       
ТАБЛИЦА СООТВЕТСТВИЙ ЗВАНИЙ ВАФФЕН СС, ВЕРМАХТА И ПОЛИЦИИ
       (ПО СОСТОЯНИЮ НА ЛЕТО 1941 г.)

Войска СС (Ваффен СС) Вермахт Охранная полиция («Шуцполицей)

Рейхсфюрер СС Генерал-фельдмаршал -

Оберстгруппенфюрер СС (и генерал-оберст Ваффен СС) Генерал-оберст Генерал-оберст полиции

Обергруппенфюрер СС (и генерал Ваффен СС) Генерал Генерал полиции

Группенфюрер СС (и генерал-лейтенант Ваффен СС) Генерал-лейтенант Генерал-лейтенант

Бригадефюрер СС (и генерал—майор Ваффен СС) Генерал-майор Генерал-майор

Оберфюрер СС - -

Штандартенфюрер СС Оберст (полковник) Оберст (полковник)

Оберштурмбаннфюрер СС Оберст-лейтенант (подполковник) Оберст-лейтенант (подполковник)

Штурмбаннфюрер СС Майор Майор

Гауптштурмфюрер СС Капитан Капитан

Оберштурмфюрер СС Обер-лейтенант (старший лейтенант) Инспектор охранной полиции, обер-лейтенант (старший лейтенант)

Унтерштурмфюрер СС Лейтенант Полицеймейстер, полицей-обермейстер, лейтенант полиции

Штурмшарфюрер СС Штабс-фельдфебель -

Штандартен-обер-юнкер СС Обер-фенрих (старший прапорщик) -

Гауптшарфюрер СС Обер-фельдфебель (старший фельдфебель) Гауптвахтмейстер (главный вахмистр)

Обершарфюрер СС Фельдфебель Обер-вахтмейстер (старший вахмистр), ревир-вахтмейстер (участковый вахмистр)

Штандартен-юнкер СС Фенрих (прапорщик) Унтервахтмейстер (младший вахмистр)

Шарфюрер СС Унтер-фельдфебель Вахтмейстер (вахмистр)

Унтершарфюрер СС Унтер-офицер Унтер-вахтмейстер (младший вахмистр)

Роттенфюрер СС Штабс-ефрейтор,

Обер-ефрейтор -

Штурмман СС Ефрейтор -

Эсэсман Стрелок, стрелок-танкист, гренадер и т.д,, в зависимости от рода войск и военной специальности -


       ПРИЛОЖЕНИЕ 11

 ТАБЛИЦА СООТВЕТСТВИЙ ЗВАНИЙ «НИДЕРЛАНДСКИХ СС («ГЕРМАНСКИХ»
       СС В НИДЕРЛАНДАХ)» И «ЧАСТЕЙ СС ОБЩЕГО НАЗНАЧЕНИЯ
       (ПО СОСТОЯНИЮ НА 1942 ГОД)

«Нидерландские СС» / «Германские» СС «Части СС общего назначения
       в Нидерландах («Альгемейне СС)»

«Нидерландские СС/«Германские» СС в Нидерландах «Части СС общего назначения («Альгемейне СС)»
1. Маат СС Манн СС (Эсэсман)

2. Стормман СС Штурмман СС

3. Роттенлейдер СС Роттенфюрер СС

4. Ондершаарлейдер СС Унтершарфюрер СС

5. Шаарлейдер СС Шарфюрер СС

6. Оппершаарлейдер СС Обершарфюрер СС

7. Гоофдшаарлейдер СС Гауптштурмфюрер СС

8. Ондерстормлейдер СС Унтерштурмфюрер СС

9. Опперстормлейдер СС Оберштурмфюрер СС

10. Гоофдстормлейдер СС Гауптштурмфюрер СС

11. Стормбанлейдер СС Штурмбаннфюрер СС

12.Опперстормбанлейдер СС Оберштурмбаннфюрер СС

13.Стандаардлейдер СС Штандартенфюрер СС

14.Опперлейдер СС Оберфюрер СС

15.Бригаделейдер СС Бригадефюрер СС

16.Групслейдер СС Группенфюрер СС

17.Оппергрупслейдер СС Группенфюрер СС

18.Форман -


       ПРИЛОЖЕНИЕ 12

       ТАБЛИЦА СООТВЕТСТВИЙ ЗВАНИЙ ШТУРМОВЫХ ОТРЯДОВ «ГИРД» ПАРТИИ «НАШУНАЛ САМЛИНГ», СС НОРВЕГИИ/«ГЕРМАНСКИХ СС В НОРВЕГИИ» И «ЧАСТЕЙ СС ОБЩЕГО НАЗНАЧЕНИЯ (АЛЬГЕМЕЙНЕ СС)»

«Гирд» / «Риксгирд» «СС Норвегии» / «Германские СС в Норвегии» «Части СС общего назначения (Альгемейне СС)»

1. Гирдман                Эсэсман                Эсэсман

2. Нестспейдер                Стурмман СС                Штурмман СС

3. Спейдер                Рудефёрер СС                Роттенфюрер СС

4. Нестлагфёрер                Нестлагфёрер СС       Унтершарфюрер СС

5. Лагфёрер                Лагфёрер СС                Шарфюрер СС

6.Коммандер-
сержант/Фюрер                Несттруппфёрер СС       Обершарфюрер СС

7. Труппфёрер                Труппфёрер СС                Гауптшарфюрер СС

8. Нествейтфёрер           Нестстурмфёрер СС         Унтерштурмфюрер СС

9. Свейтфёрер                Стурмфёрер СС                Оберштурмфюрер СС

10. -                Гёведсманн СС          Гауптштурмфюрер СС

11.Фюлькингфёрер           Стурмбаннфёрер СС         Штурмбаннфюрер СС

12.Нестрегимент-
       фёрер                Нестстандартфёрер СС    Оберштурмбаннфюрер СС

13.Региментфёрер           Стандартфёрер СС         Штандартенфюрер СС

14. -                Нестбригадефёрер СС         Оберфюрер СС

15. -                Бригадефёрер СС        Бригадефюрер СС

16.Стабшеф                Стабследер                -


       ПРИЛОЖЕНИЕ 13
 
ТАБЛИЦА СООТВЕТСТВИЙ ЗВАНИЙ ДАТСКОГО
«КОРПУСА ШАЛЬБУРГА» И «ЧАСТЕЙ СС ОБЩЕГО
НАЗНАЧЕНИЯ (АЛЬГЕМЕЙНЕ СС)»

Датский «Корпус Шальбурга» «Части СС общего назначения (Альгемейне СС)»

1.Шальбургман                Эсэсман

2.Тропсфёрер                Роттенфюрер СС

3.Овертропсфёрер                Унтершарфюрер СС

4.Вагтместер                Шарфюрер СС

5.Овервагтместер                Обершарфюрер СС

6.Стабсвагтместер                Гауптшарфюрер СС

7. Фэндрик                Штабсшарфюрер СС

8.Лёйтнант                Унтерштурмфюрер СС

9.Оверлёйтнант                Оберштурмфюрер СС

10.Каптейн                Гауптштурмфюрер СС

11.Майор                Штурмбаннфюрер СС

12.Обештлёйтнант                Оберштурмбаннфюрер СС

13.Обешт                Штандартенфюрер СС


       СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
       НА РУССКОМ И УКРАИНСКОМ ЯЗЫКАХ

Авдеев В. Расология. Наука о наследственных качествах людей. М., 2005.
Акунов В. Фрайкоры. Германские добровольческие отряды в 1918-1923 гг.
       М., 2004.
Акунов В. Фрайкоры. Повесть о германских добровольцах. М., 2004.
Акунов В. Божии дворяне. М., 2006.
Акунов В. Дивизия СС «Рейх». История Второй танковой дивизии войск СС.
       1939-1945 гг. М., 2006.
Арбман Х. Викинги. СПб, 2003.
Багдасаров Р. Свастика: священный символ. М., 2001.
Багдасаров Р. Мистика огненного креста. М., 2005.
Бапп Э., Харт Р. Panzer. Бронетанковые войска III рейха. М., 2005.
Батлер Дж. Большая стратегия. Сентябрь 1939-июнь 1941. М., 1959.
Батлер Дж., Гуайер Дж. Большая стратегия. Июнь 1941-август 1942. М., 1967.
Бережков В. С дипломатической миссией в Берлин 1940-1941. М., 1966.
Бишоп К. Иностранные дивизии III рейха. Иностранные добровольцы в войсках СС 1940-1945. М., 2006.
Бишоп К., Уорнер А. Награды, эмблемы и знаки различия Третьего рейха.
       Кызыл, 2005.
Больдт Г. Последние дни Гитлера. Минск, 1993.
Брэдли О.Н. Записки солдата. М., 1957.
Бунич И. Операция «Гроза». Кровавые игры диктаторов. М., 2003.
Бунич И. Операция «Гроза». Ошибка Сталина. М., 2004.
Бычков Р. Воля к Средневековью. М., 2005.
Бычков Р. Святая Европа. М., 2005.
Бычков Р. Манархизм-ленинизм. М,, 2005.
Бычков Р. Необыкновенный фашизм. Киев, 2003.
Васильчикова М., кн. Берлинский дневник 1940-1945. М., 1994.
Видер И. Сталинградская трагедия. За кулисами катастрофы. М., 2004.
Гамшик Д., Пражак И. Бомба для Гейдриха // Райнхард Гейдрих - паладин фюрера. М., 2004.
Гитлер А. Моя борьба. Ашхабад, 1992.
Гове А. Внимание, парашютисты! М., 1957.
Гончаренко О.Г. Белоэмигранты между звездой и свастикой. М., 2005.
Гофман И. Власов против Сталина. Трагедия Русской Освободительной армии 1944-1945. М., 2005.
Гудериан Г. Танки – вперед! Нижний Новгород, 19956.
Гудериан Г. Воспоминания солдата. Ростов н/Д, 1998.
Гудрик-Кларк Н. Оккультные корни нацизма. М., 2004.
Дейтон Л. Вторая мировая. Ошибки, промахи, потери. М., 2000.
Дробязко С. Под знаменами врага. Антисоветские формирования в составе германсих вооруженных сил 1941-1945. М., 2004.
Дугин А. Крестовый поход Солнца // Милый Ангел. т. II. М., 1996.
Дьяков И. Великая Гражданская война 1941-1945. М., 2002.
Дэвис Л.Б. Армия Германии. Униформа и знаки различия 1933-1945. М., 2003.
Елисеев А., Бычков Р. Опричный орден. Александровская слобода, 2005.
Жуков Д. Генрих Гиммлер - маг или прагматик? // Европеец. М,. 2005б № 2(8).
Жуков Д. Ритуалы СС // Европеец. М., 2005, № 3(9).
Залесский К. СС. Охранные отряды НСДАП. М., 2004.
Залесский К. Вермахт. Сухопутные войска и Верховное командование. М., 2005.
Зубков С. Оккультная магия Третьего рейха. Загадки Третьего рейха. М., 2004.
Итоги Второй мировой войны. Сборник статей. М., 1957.
Кариус О. «Тигры» в грязи. М., 2005.
Карпец В. Русь, которая правила миром. М., 2005.
К.В.П. История развития формы креста. Краткий курс православной ставрографии. М., 1997.
Киселев А. прот. Облик генерала Власова (Записки военного священника). Нью-Йорк, б/г.
Ковтун И. Дивизия СС «Мертвая голова». История Третьей танковой дивизии войск СС, 1939-1945. М., 2006.
Коняев Н. Власов. Два лица генерала. М., 2003.
Корнев Н. От Носке до Гитлера. М., 1934.
Красиков В. Победы, которых не было. Спб., 2004.
Краснов П. За чертополохом. М., 2002.
Кремлев С. Россия и Германия: стравить! От Версаля Вильгельма к Версалю Вильсона. Новый взгляд на старую войну. М., 2003.
Кремлев С. Россия и Германия: путь к пакту. Коридоры раздора и пакт надежды. Историческое исследование. М., 2004.
Кремлев С. Россия и Германия: вместе или порознь? СССР Сталина и рейх
       Гитлера. М., 2004.
Крик Э. Преодоление идеализма. Основы расовой педагогики. М., 2004.
Крушельницкий Е. Польша. М., 2001.
Кузнецов А. О советско-германской войне. М., 2004.
Ланнуа Ф., Шарита Ж. Немецкие танковые войска. 1935-1945. М., 2005.
Лебедев Г. Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси. СПб., 2005.
Литтлджон Д. Штурмовые отряды (СА) Гитлера 1921-1945. М., 2005.
Мадер Ю. По следам человека со шрамами. М., 2001.
Макеев А., Бычков Р. Огненное православие. М., 2004.
Манштейн Э. Утерянные победы. М., Спб 2003.
Меллентин Ф. Танковые сражения 1939-1945 гг. Боевое применение танков во
       Второй мировой войне. М., 1957.
Мессенджер Ч. Гладиатор Гитлера. Военная карьера оберстгруппенфюрера
       СС Зеппа Дитриха. М., 2004.
Михайлов С.. Айнзатцгруппы: борьба с большевизмом // Реванш. Пенза, 2006.
Мухин Ю. Крестовый поход на Восток. Жертвы Второй мировой. М., 2004.
Мухин Ю. Убийцы Сталина. М., 2005.
Назаров М. Миссия русской эмиграции. Том 1, М., 1994.
Невежин В. Синдром наступательной войны. Советская пропаганда в
       преддверии «священных боев», 1939-1941 гг. СПб, 1997.
Окороков А. Фашизм и русская эмиграция (1920-1945 гг.). М., 2002.
Окороков А. Русская эмиграция 1920-1990. М., 2003.
Окороков А. Русские добровольцы. М., 2004.
Опитц Р. Фашизм и неофашизм. М., 1988.
Организация Национал-Социалистической Немецкой Рабочей Партии. Рига, 2002.
Опитц Р. Фашизм и неофашизм. М., 1988.
От Мюнхена до Токийского залива. Взгляд с Запада на трагические страницы
       истории Второй мировой войны. Сборник. М., 1992.
Парвулеско Ж. Путин и Евразийская империя. СПб., 2006.
Паттон Дж.С. Война, какой я ее знал. М., 2003.
Первушин А. Оккультные войны НКВД и СС. Спецслужбы и Армагеддон ХХ века. М., 2003.
Песнь о Нибелунгах. СПб, 2000.
Пикер Г. Застольные разговоры Гитлера. Смоленск, 1993.
Платов А. Магические искусства Древней Европы. М., 2002.
Повель Л., Бержье Ж. Утро маголв. Киев, 1994.
Поэзия скальдов. Сборник. СПб, 2004.
Пруссаков В. Оккультный мессия и его рейх. М., 1992.
Раушнинг Г. Говорит Гитлер. Зверь из бездны. М., 1993.
Русская старина. Спб, 1900, №9.
Русские без Отечества. Очерки антибольшевистской эмиграции 20-40-х годов. М., 2000.
Русский корпус на Балканах во время II Великой войны 1941-1945 гг. Сборник. Нью-Йорк, 1963.
Русский корпус на Балканах во время II Великой войны 1941-1945 гг. Сборник статей. СПб., 1999.
Сага об Эгиле. СПб., 1999.
Сахновский Н. Из воспоминаний // Юбилейный сборник Российского Имперского Союза-Ордена «30 лет» (1929-1959). Нью-Йорк, 1959.
Селянинов А. Тайная сила масонства. СПб, 1911.
Семенов К. Войска СС. М., 2004.
Серрано М. Weltanschauung. СПб., 2006.
Силаев А. Истоки русской геральдики. М., 2002.
Силаев А. Возрождение русской геральдики М., 2005.
Скандинавская балалда. Сборник. СПб, 2004.
Смыслов О. Пятая колонна Гитлера. От Кутепова до Власова. М., 2004.
Скорцени О. Воспоминания. Неизвестная война. Минск, 2003.
Скорцени О. Секретные задания. Ростов н/Д, 1993.
Скорцени О. Мои секретные задания. М., 2000.
Сойер П. Эпоха викингов. СПб., 2002.
Соколов Б. Третий рейх. Мифы и действительность. М., 2005.
Суворов В. Ледокол. День М. М., 1994.
Суворов В. Самоубийство: зачем Гитлер напал на Советский Союз? М., 2000.
Суворов В. Тень победы. Донецк, 2003.
Суворов В. Беру свои слова обратно. Донецк. 2000.
Тегнер Э. Сага о Фритьофе. М., 1959.
Тике В. Марш на Кавказ. Битва за нефть 1942-1943 гг. М., 2005.
Торссон Э. Северная магия. Мистерии германских народов. Киев, 1997.
Уильямсон Г. СС - инструмент террора. Смоленск, 1999.
Уорвол Н. Войска СС. Кровавый след. Ростов н/Д, 2000.
Фогельвейде А. Религия, традиция, раса. Минск, 2005.
Фуллер Дж.Ф. Вторая мировая война 1939-1945 гг. Стратегический и тактический обзор. М., 1956.
Хёне Х. Чёрный орден СС. История охранных отрядов. М., 2003.
Хлевов А. Предшественники викингов. СПб., 2003.
Хмелинский П. Навстречу смерчу. М., 1991.
Цурганов Ю. Неудавшийся реванш. Белая эмиграция во Второй мировой войне. М., 2001.
Чирков Ю. А было все так... М., 1991.
Чуев С. Проклятые солдаты. Предатели на стороне III рейха. М., 2004.
Шмелев И. История танка. 1916/1996. М., 1996.
Шунков В. Солдаты разрушения. Организация, подготовка, вооружение, униформа Ваффен СС. Минск, 2001.
Элементы. Евразийское обозрение. М., 1996, №6.
Эрман Дж. Большая стратегия. Август 1943-сентябрь 1944. М., 1958.
Эрман Дж. Большая стратегия. Октябрь 1944-август 1945. М., 1958.
Юнгер Э. В стальных грозах. СПб, 2000.
Яковлев Н. Истоки истории. М., 1989.
Яшин С. Метафизика молодости. Минск, 2003.
Ярич-Запильский. У большевистьскiй чрезвичайцi (Iз записника старшини УПА)// Литопис Червоноi Калини. Львiв, 1935.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ НА НЕМЕЦКОМ,
       АНГЛИЙСКОМ И ФРАНЦУЗСКОМ ЯЗЫКАХ

Alisby C.: SS: Role of Infantry. Osceola, W.I., 1997.
Alisby C.: SS: Hell on the Eastern Front. Staplehurst, Spellmount, 1998.
Barker F.J. Waffen SS at War. London, 1982.
Best W. Daenemark in Hitlers Hand. Husum, 1988.
Bishop C. SS. Hitler's Foreign Divisions. Foreign Volunteers in the Waffen SS 1940-1945- London, 2005.
Boldt G. Hitlers letzte Tage. Berlin, 1947.
Broszat M. Nationalsozialistische Polenpolitik 1939-1945. Stuttgart, 1961.
Bukey, Evan Burr. Hitler’s Austria – Popular Sentiment in the Nazi Era. 1938-
       1945. University of North Carolina Press, 2000.
Bukey, Evan Burr. Hitlers Oesterreich. Eine Bewegung und ein Volk. Hamburg/
       Wien, 2001.
Bundesverband der Soldaten der ehemaligen Waffen SS e.V.: Wenn alle Brueder schweigen/When all the Brothers are silent. Coburg, 1973.
Buss P.H., Mollo A. Hitler's Germanic Legions: An illustrated History of the Western European Legions within the SS, 1941-1943- London, 1978.
Butler, J.R.M. Grand Strategy. September 1939-June 1941. London, 1957.
Butler, J.R.M. and Gwyer, J.M.A. Grand Strategy. June 1941-August 1942. London,
       1964.
Butler R. SS-Leibstandarte: The History of the First SS-Division 1933-1945.
       Staplehurst, Spellmount, 2001.
Carell P. Unternehmen Barbarossa. Der Marsch nach Russland. Stuttgart, 1963.
Carell P. Verbrannte Erde. Schlacht zwischen Wolga und Weichsel. Frankfurt/M,
       1966.
Carmin E.R. Das schwarze Reich. Geheimgesellschaften und Politik im 20.
       Jahrhundert. Muenchen, 2002.
Cherlock R.H. Belgian Fascism. Washington University, 1975.
Dahl H.F. Vidkun Quisling - en foerer bli til. Oslo, 1991.
Dansk Biografisk Leksikon, Bd. 8, 9, 13. Koebenhavn, 1981.
Davis D.L. Badges and Insigniаs of the Third Reich, 1933-1945. London, 1999.
Davis B.L. Standarten und Flaggen der deutschen Wehrmacht 1933-1945. 1991.
Davis B.L. Uniformen und Abzeichen des deutschen Heeres 1933-1945. Stuttgart,
       2003.
Davis B.L., McGregor M. Flags of the Third Reich 2: Waffen-SS. London, 1994.
Degrelle L. Campaign in Russia. Institute for historical Review, 1985.
Degrelle L. Denn der Hass stirbt. Erinnerungen eines Europaeers. Muenchen, 1992.
Deighton L. Blood, Tears and Folly. An objective look at World War II. London,
       1993.
Edwards, J.R., Pruett M.H. Uniformen deutscher Elite-Panzerverbaende 1939-
       1945. Stuttgart, 2003.
Erman J. Grand Strategy. August 1943-September 1944. London, 1956.
Erman J. Grand Strategy. October 1944-August 1945. London, 1956.
Erman J. Grand Strategy. October 1944-August 1945. London, 1956.
Fast K. Gebt der Wahrheit die Ehre! North Kildonan, Manitoba, Canada, 1952.
Forty G. German Tanks of World War II. London, 1999.
Fowler E.W.W. Nazi Regalia. London, 1996.
Fuller J.F.C. The Second World War 1939-1945. A Strategical and Tactical
       History. London, 1948.
Geheime Kommandosache. Bd. I, II. Stuttgart Zuerich Wien, 1965.
Guderian H. Panzer Leader. London, 1951.
Harms N., Volstadt R. German Infantry in Action. Carrollton, 1973.
Hausser P. Waffen SS im Einsatz. Goettingen, 1953.
Haestrup J. Besaettelsen HVEM-HVAD-HVOR. Koebenhavn, 1985.
Himmler H. Die Schutzstaffel als antibolschewistische Kampforganisation.
       Muenchen 1936.
Hitler A. Mein Kampf. Muenchen, 1941.
Hoehne H. Der Orden unter dem Totenkopf. Die Geschichte der SS. Guetersloh (б/г).
Hoehne H. The Order under the Death’s Head. The Storz of Hitler’s SS.
       New York, 1971.
Hofer W. (Heraausgeber). Der Nationalsozialismus. Dokumente 1933-1945. Frankfurt/M., 1988.
Hoffmann J. Die Geschichte der Wlassow-Armee. Freiburg im Breisgau, 1988.
Hoffmann J. Die Tragoedie der Russischen Befreiungsarmee 1941/45. Muenchen, 2003.
Holdal O. Quisling - en studie i landssvik. Oslo, 1988.
Hove A. Achtung Fallschirmjaeger. Leoni, 1954.
Juenger E. In Stahlgewittern. Guetersloh, 1935.
Juenger E. Der Kampf um das Reich. Essen, 1929.
Kirkebaek M. Schalburg - en patriotisk landsforraeder. Koebenhavn, 2008.
Klietmann K.G. Dr. Die Waffen SS - eine Dokumentation. Osnabrueck, 1965.
Klietsch P. Das Dritte Reich und Belgien 1933-1939. Frankfurt, 1988.
Knopp G. Hitlers Krieger. Muenchen, April 2000.
Koeppen W. Tod in Rom. Stuttgart, 1956.
Krause W.H. Kosaken und Wehrmacht. Der Freiheitskampf eines Volkes. Graz, 2003.
Lagarde J. de. German Soldiers of World War Two. Dorset.
Lagutt J.R. Dr. Das grosse Voelkerringen. Vorgeschichte und Geschichte des
                Zweiten Weltjrieges. Basel, 1942.
Lang J. v. Die Partei. Mit Hitler an die Macht und in den Untergang. Ein
           deutsches Lesebzch. Hamburg, 1989.
Lannoy F. de. Panzers en Ukraine. Chаteau de Damigny, 2001.
Lannoy F. Charita J. Panzertruppen. Les troupes blindees allemandes. German
       Armoured troops, 1939-1945. Chateau de Damigny, 2001.
Laurent P.H. Belgian Rexism and Leon Degrelle // Mosse G.L. (Editor)- International Fascism. New Thoughts and New Approaches. London, 1979.
Littlejohn D. Foreign Legions of the Third Reich. Volume 1. San Jose, 1979.
Littlejohn D. Foreign Legions of the Third Reich. Volume 2. San Jose, 1981.
Littlejohn D. Foreign Legions of the Third Reich. Volume 3. San Jose, 1985.
Littlejohn D. Foreign Legions of the Third Reich. Volume 4. San Jose, 1987.
Lumsden R., England U., of. SS-Regalia. London, 1996.
Mader J. Jagd nach dem Narbengesicht. Berlin, 1963.
Mann C. SS-Totenkopf. The History of the Death's Head' Division 1940-45. Staplehurst, Spellmount, 2001.
Mellentin F.W. v. Panzer Battles 1939-1945. London, 1956.
Michaelis R. Die russische Volksbefreiungsarmee RONA. Erlangen, 1992.
Mollo A., Taylor H.P. Uniforms of the SS. Collected Edition, Volumes 1 to 6.
       London, 1976.
Mollo F. Uniforms of the SS. Vol 7. Waffen SS-Badges and Unit Distinctions
       1939-1945. London, 1976.
Neulen Z.W. Europaeische Freiwillige von Wehrmacht und Waffen-SS. Muenchen, 1985.
Neulen H.-W. Europa und das 3. Reich: Einigungsbestrebungen im deutschen Machtbereich, 1939-45. Muenchen, 1987.
Oertzen F.W. v. Die deutschen Freikorps 1918-1923. Muenchen, 1936.
Оpitz R. Faschismus und Neofaschismus. Frankfurt am Main, 1984.
Organisationsbuch der NSDAP. Muenchen, 1938.
Picker H.Dr. Hitlers Tischgespraeche im Fuehrerhauptquartier 1941-1942.
        Stuttgart.
Poulsen H. Besaettelsenmagten og den danske Nazister. Koebenhavn, 1970.
Proschek R. Verweht sind die Spuren. 5. SS-Panzerregiment Wiking. Osnabrueck, 1979.
Quarrie D. Hitlers Samurai. The Waffen-SS in Action. Wollingborough, 1984.
Quarrie B., Burn J. The Waffen-SS Soldier 1940-1945. London, 1993.
Redmon R.L., Cucaresse J.F. Panzergrenadiers in Action. Carrollton, 1980.
Ringdal N.J. Mellom barken og veden. Oslo, 1990.
Rings W. Europa im Krieg 1939-1945. Kollaboration und Widerstand. Zuerich, 1979-
Rodder S. Min aere er troskap. Oslo, 1990.
Rogger H., Weber E. The European Right. A historical Profile. Berkeley, 1965.
Salis J.R. v. Weltchronik 1939-1945. Zuerich, 1966.
Seidler F.v. Die Kollaboration 1939-1945. Muenchen, Berlin, 1995.
Skodvin M. Krig og okkupasjon 1939-1945. Oslo, 1999.
Skorzeny O. Geheimkommando Skorzeny. Hamburg, 1950.
Skorzeny J. La Guerre Inconnue. Paris, 1975.
Soerensen O. Hitler eller Quisling. Cappelen, 1989.
Stein G.H. Geschichte der Waffen-SS. Duesseldorf, 1975.
Stein H.-P., Ottner H.-M. Symbole und Zeremoniell in deutschen Streitkraeften vom
       18. bis zum 20. Jahrhundert. Augsburg, 1992.
Steiner F. Die Freiwilligen: Idee und Opfergang. Goettingen, 1958.
Strassner P. Europaeische Freiwillige. Die 5. SS-Panzerdivision Wiking. Osnabrueck, 1968.
Thomsen E. Deutsche Besatzungspolitik in Daenemark 1940-1945. Duesseldorf, 1971.
Thorsson E. Nortehrn Magic. Mysteries of the Norse. Germans & English. St. Paul, 1993.
Tieke W. Der Kaukasus und das Oel. Der deutsch-russische Kampf in Kaukasien 1942/43. Coburg, 1998.
Toland J. Das Finale. Die letzten hundert Tage des 2. Weltkrieges. Zuerich, 1968.
Vogelsang H.v. Die Armee, die es nicht geben durfte. Russen in deutscher Uniform und ihre Rettung in Liechtenstein. Ulm-Kisslegg, 1995.
Wagner R. Hitlers politische Soldaten. Die Waffen-SS 1939-1945. Paderborn, 1982.
Wagner W. Belgien in der deutschen Politik waehrend des Zweiten Weltkrieges. Boppard am Rhein, 1974.
Walter H. Eesti teenetemaergid. Estonian orders and decorations. Tallinn, 1998.
Weltherrschaft im Visier. Dokumente zu den Europa- und Weltherrschaftsplaenen des deutschen Imperialismus von der Jahrhundertwende bis Mai 1945. Berlin, 1975.
Werth F. Russia at War. Barrie and Rockliff, 1964.
Williamson G. SS: The Blood-Soaked Soil. Leicester, UK, 1999.
Wilmot C. Der Kampf um Europa. Frankfurt am Main, 1957.
Windrow V., Burn J. The Waffen-SS. Oxford, 1982.
Young B.P. et al. Illustrated World War II Encyclopaedia. Westport, 1972.
Zentner C., Beduerftig F. Das grosse Lexikon des Dritten Reiches. Muenchen, 1985.
Zentner C., Beduerftig F. Das grosse Lexikon des Zweiten Weltkrieges. Augsburg,
       1993.
Zetterling N. and Frankson A. Kursk 1943. А Statistical Analysis. London, 2000.