Капитан Арчибальд «Кровавенький». Нелепое прозвище для одного из самых страшных пиратов северного побережья.
Арчибальд сбежал к пиратам, спасаясь от постоянных насмешек, сопровождавших его всю жизнь. Все дело в том, что в раннем детстве он, начитавшись пиратских книжек, решил стать «настоящим» пиратом. Но при росте на две головы ниже, чем средний мужчина Ледарии, при непомерно большой голове, подростковой неловкости и совершенно кривых ногах, он нисколько не был похож на легендарных благородных пиратов древности, даже огромные «пиратские» усы выглядели на его лице неуместными накладками. Путешествуя с бродячим цирком, Арчибальд пытался изображать знаменитого одноглазого пирата Эстина, получившего прозвище «Гроза Империи», но воспринимался публикой лишь как клоун. Этому способствовало еще одно обстоятельство – с детства он боялся крови, и участники труппы постоянно этим пользовались, часто убивая прямо во время его выступления куриц, предназначенных в суп. При виде крови Арчибальд падал в обморок в самой середине торжественной речи, чем немало веселил публику, не знавшую о жестоком розыгрыше.
В конце концов, при туманных обстоятельствах (что-то говорили о пожаре во время представления и большом количестве погибших) он покинул цирк и уехал в пиратский город, где и вступил юнгой на борт одного из небольших судов, промышлявших даже не пиратством, а контрабандой. Юнгу на корабле тут же окрестили «Потешный» и издевательства над Арчибальдом продолжались – если в пищу собирались зарезать свинью – обязательно это делали в присутствии «Потешного». Бывалые моряки ржали, видя как нелепый юноша бледнеет и изо всех сил сдерживает рвотные порывы, что, впрочем, ему редко удавалось. Чистка же палубы – была его обязанность…
Неизвестно, чем бы это все закончилось, если бы в один день контрабандисты не попались в руки стражников. Стражников было не много, но они хорошо знали капитана контрабандистов, слывшего большим трусом и дававшего отличные взятки. Но на сей раз груз у контрабандистов был такой, что даже мысль о том, чтобы от них взятку каралась бы виселицей, а на борту кораблика стражников находился инквизитор Зенус. Стража быстро арестовала капитана и команду, всем им грозила в лучшем случае виселица… Вот только на «Потешного» внимания никто не обращал, считая его этаким корабельным дурачком. Как выяснилось зря. Арчибальд неожиданно выскочил из трюма, вооруженный двумя столовыми ножами и за несколько секунд убил инквизитора, лейтенанта стражи и еще двух стражников. Контрабандисты опомнились быстрее, чем стражники и вскоре ни одного живого стражника на корабле не было… У контрабандистов погиб только один человек – их капитан, и все предпочли не замечать тот факт что капитан погиб от удара тупым кухонным ножом в горло, а не от меча или алебарды.
Так Арчибальд стал капитаном этого суденышка. Дела у них пошли на лад, бизнес стал еще более рискованным и опасным – но и более прибыльном. Вскоре Арчибальд смог купить огромный флагманский корабль, нанять нескольких менее удачливых пиратов и создать целую флотилию, угрожавшую не только отдельным купеческим судам, но и целым караванам.
«Потешным» с тех пор его никто не называл. Избавившись от страха крови, Арчибальд словно пытался доказать это всем и самому себе в том числе.
Потеряв в одном бою руку – он потребовал от кузнеца сделать вместо нее крюк, как у пиратов древности, хотя с его деньгами не было проблемой обратиться к некромантам, чтобы они приживили ему нормальную ладонь. Он вновь одел повязку на глаз, объявив, что глаз был поранен в бою и ослеп, хотя говорят, что на самом деле он ослеп уже в процессе постоянной носки этой повязки. Крюк и повязка сделали его донельзя похожим на шута… Но в каждом бою Арчибальд бросался первым на врага, а выходил из боя последним – с ног до головы залитым вражьей кровью. Он ввел на своем флоте казни не через повешение или утопление в море, а через отрубание конечностей. Его жестокость стала легендарной. И он ждал, постоянно ждал, когда же его будут звать Арчибальд «Кровавый». Когда же устал ждать – он прямо потребовал этого от команды. Мало кто к тому времени мог позволить себе возражать ему, и они подчинились. Но каждый, после взгляда на своего капитана, при первой же возможности отворачивался, чтобы скрыть улыбку. Ведь за спиной все звали Арчибальда «Кровавеньким», и никак иначе.