Великий Пост приблизился
(напутствие прихожанам в «прошеное воскресенье»)
Расстановка приоритетов
Великий Пост приблизился к нам. Церковь, которая уже давно нас к нему готовила, предлагает вступить на его поприще, говоря что настало время благоприятное и двери ми-лосердия Божия открыты широко как никогда (если конечно так можно выразиться о Том, кто Сам Есть Милосердие).
Что делать в пост? Каково оно – постное делание. Что главное?
Подготовительные недели уже говорили нам о неосуждении, прощении, решительном обращении к Богу с покаянием. Они нам напомнили и о Страшном Суде и об изгнании Адама… Мы уже у всех попросили прощения, со всеми примирились. Что теперь?
Пост – это не просто широкий набор духовно-телесных упражнений. Это образ жизни. Все его составляющие не могут принести пользу отдельно сами по себе, но только в сово-купности.
Духовное всегда должно быть во главе, телесное – его сопровождать. Если духовная со-ставляющая Поста стала второстепенной или пропала – надо срочно исправлять ситуа-цию, т.к. поста, собственно, уже нет. Остался «пост», которым хвастался фарисей, говоря: «несмь, якоже прочие человецы… пощуся…».
Если в сознании кого-то из наших современников слово «пост» стало синонимом слова «диета» и подразумевает под собой просто «неядение», то это - не православный пост.
О том, что главное в православном посте, Церковь заявит на своем богослужении уже в первый постный день: «Постимся постом приятным, благоугодным Господеви: истин-ный пост есть, злых отчуждение, воздержание языка, ярости отложение, похотей от-лучение, оглаголания, лжи и клятвопреступления; сих оскудение, пост истинный есть, и благоприятный».
В этой стихире говорится о самом главном в посте. О том, о чем мы повсеместно забы-ваем, детально и сурово рассматривая на упаковках продуктов строчку «содержимое»: а нет ли там чего скоромного? А вдруг там (Боже упаси!) сыворотка!
Срок дней
Пост не случайно длится сорок дней. В этом несколько уровней символики.
Сорок дней постился Моисей на горе Синайской прежде чем получил скрижали с Деся-тисловием – знак Завета Бога с тогда избранным им народом.
Сорок лет тот же Моисей водил этот непокорный народ по пустыне, дожидаясь, что бы все носители египетско-рабской психологии вымерли там, и в обетованную землю вошли бы только новые верующие, закаленные люди.
Сорок дней постился в пустыне Господь, что бы напоследок быть искушаемым от сата-ны и доблестно преодолев искушения обольстителя, выйти на Свое спасительное служе-ние.
И мы должны за эти сорок дней похоронить в пустыне покаяния греховно-рабские стра-сти и привычки, претерпеть искушения лукавого, и получив в очищенную совесть обнов-ленные скрижали Нового Завета, взойти к особому времени: к Страстной Седмице - Кре-стной Пасхе Христовой.
Великий Пост есть наш, человеческий путь к Богу, а после него, в дни воспоминания Страстей Христовых мы будем оком ума смотреть на то, как Бог движется к нам, нисходя даже до ада.
«Ниже всей твари»
Какое состояние духа является идеальным? К чему должны бы мы прийти на пути По-ста?
Древний Патерик – сборник высказываний первых великих монахов – доносит до нас следующий диалог: «Один монах сказал преподобному Сисою Великому: «Я нахожусь в непрестанном памятовании Бога». Преподобный Сисой отвечал ему: «Это не велико; ве-лико будет то, когда ты сочтешь себя хуже всей твари».
Собственно в этой короткой фразе скрыт весь смысл духовного делания Великого По-ста. Конечная цель – увидеть себя ниже всей твари.
Для чего нужно такое самоунижение? Или Богу приятно видеть, что его возлюбленное творение видит себя плохим?
Нет. Богу радостно видеть, когда Его творение получает пользу, и если Ему приятно ви-деть в человеке смирение, то это только потому, что смирение - очень и очень спаситель-ное качество.
«Воздаяние бывает не добродетели и не труду ради нее, но рождающемуся от них сми-рению. Если же оно утрачено, то первые будут напрасны» - писал великий святой Исаак Сирин.
Почему именно смирение, а не труды и добродетели так желанны Богом? Потому что Бог Сам – величайшее Смирение. Но если смирение Бога в том, что Он может умалить Себя ниже всех, приняв образ раба и претерпев позорную казнь, то человеку для смирения не нужно себя унижать, достаточно просто себя увидеть таким, каков есть – и в этом бу-дет смирение.
Мы не видим подлинного состояния своей души. Мы видим иногда свои грехи – эти крайние проявления того падшего состояния, в котором мы находимся всю свою жизнь. И даже их мы готовы оправдать. Но сама болезнь, разъедающая души всех без исключения потомков Адама – от нас сокрыта. Что бы ее увидеть, нужен очень большой и долгий труд.
Эту болезнь после многолетних подвигов начинали видеть в себе Святые. Именно виде-ние себя – подлинное, а не как у нас – было причиной тех многочисленных покаянных строк, которые мы привычно, не вдумываясь, прочитываем в молитвах…
Святые не «смиренничали», не ради красивого слова называли себя грешными, падши-ми, ленивыми, ничего благого не сотворившими и т.д. Они просто увидели все то, что есть в каждом человеке. Мы этого не видим. А если бы увидели? Тогда мы бы сочли себя ниже всей твари. И это – велико было бы перед Богом!
Средства к достижению
Итак, правильное видение себя – цель Поста.
Очень важно не перепутать цель со средствами, которыми она достигается. Молитва, особенные богослужения, углубленное покаяние в грехах, исповедь и Причастие, ограни-чение себя не просто в развлечениях, а вообще во всем, что входит в наши глаза и уши, воздержание от пищи – все это средства.
Молитва. Можно ли достичь подлинного видения себя без молитвы? Святые писали, что молитва – показатель духовного состояния человека. Если человек научился внима-тельной, спокойной, неэмоциональной, глубокой молитве – это хорошо. Если на богослу-жении он не думает о постороннем и не глядит украдкой на часы, а умеет именно молить-ся – это замечательно.
А если каждую секунду мысли разбегаются, внимание уходит, голова полна потоком образов, планов, лиц и т.д. – это нехорошо. Это признак рассеянности ума, несобранности духа. Как тут достичь видения себя?
Покаяние. Это не просто одноразовое действие. Это тот настрой, который должен со-провождать человека всю его жизнь. А в Пост покаяние – главный мотив всех молитв, бо-гослужений, всего постного делания. Если оно потерялось – надо срочно его возвращать. Иначе его место сразу займет превозношение. Надо помнить, что главный признак при-сутствия покаянного духа – неосуждение ближних. И, соответственно, наоборот: осужде-ние – главный признак отсутствия покаяния.
Таинства исповеди и Причащения. Традиционно Великий Пост был времени испове-ди и Причастия. В дореволюционной России на первой неделе поста причащались все: от Царя до каторжника. И это правильно.
Очищение нашей души происходит при содействии Божьей Благодати нашему произво-лению, выражающемуся в соответствующих действиях. И эта Благодать приходит в пра-вильно подготовленную душу через Таинства.
Исповедь можно уподобить бане, очищающей совесть. Причастие – трапезе, за которой вкушается величайшая в мире Пища – Сам Господь воплотившийся, обновивший и вос-кресивший нашу падшую природу.
Ограничение развлечений. Трудно представить себе, что можно всерьез помолиться после просмотра очередного Голливудского «шедевра» или ТВ-шного дешевого сериаль-чика. Можно твердо сказать: с ТВ – просто нет никакого поста. Он возможен только без ТВ. Нереально плавая в потоке грязи стяжать чистоту.
Можно даже предположить, что воздержание от потребления информационного потока СМИ – больший и полезнейший подвиг, чем неядение скоромной пищи. Второе сказыва-ется на желудке, а уже потом на душе, а первое – напрямую идет в сердце.
По правилам Поста в его продолжение ограничивается близость супругов. Именно по-этому с недели о Страшном Суде до послепасхальной недели ап. Фомы в Церкви не со-вершаются венчания. С чем связано такое ограничение? Предполагается что Великий Пост - время воздержания от всяких страстных движений души, а так как никто еще не научился бесстрастию на супружеском ложе, предлагается принять на себя подвиг воз-держания и в этом плане.
И наконец – пища!
Самый частый вопрос священнику: «что можно есть в пост?».
Надо помнить, что у христиан нет «кошерной» и «не кошерной», как у иудеев или «ха-ляльной» и «харамной», как у мусульман, пищи. Нам можно есть все.
Великий Пост – это не период времени, на который какие-то продукты стали плохими или скверными. Пост - это время сознательного воздержания, время упражнения воли, а не кишечника.
В нашем естестве все взаимосвязано, и Святые люди (т.е. те, кто от теории христианства перешел к практике), давно заметили некоторые закономерности человеческой природы.
Например: Нельзя молиться с полным животом (вернее можно – но пользы мало). Нель-зя достичь настоящего покаяния, не воздействовав на тело постом, некоторыми трудами.
Только постсоветская интеллигенция, которая давно решила что «Бог у нее в душе», может утверждать, что душевное деланье никак не связано с пищей. Не поймет тот, кто никогда не пробовал духовного труда, как влияет пища на душу. А влияние это сильно.
В идеале, каждый человек сам для себя должен прояснить вопрос: что же ему можно есть постом? Это – индивидуально. Стандартного ответа Церковь не имеет.
Тот «постный устав» который многие считают общепринятым и обязательным для всех – далеко не таков. Иерусалимский «Типикон» написан монахами да еще в жаркой стране. Для обычных работающих людей нашего северного климата он просто неприемлем! Об этом говорили и некоторые Святые. Святитель Игнатий (Брянчанинов), например, в пись-ме настоятелю Валаамского монастыря говорил о возможности употребления в пищу в Великий Пост рыбы даже монахами (!!!).
Конечно, если кто-то хочет поэкспериментировать со своим здоровьем и исполнить пол-ностью предписания «Типикона» (например не вкушать ничего с прощеного воскресенья до вечера среды первой седмицы) - пожалуйста! Лишь бы это не привело вместо смирения к превозношению…
Для мирян вообще нет никакого единого «постного устава». При выборе постного меню необходимо учитывать как физические особенности человека, так и степень его воцерков-ленности.
Нельзя давать вчера только пришедшему в храм человеку «бремена неудобоносимые». Надо помнить, что любое доброе дело может быть полезным только при его осознанности, добровольности.
Студенту, который питается в общей столовой и не может выбирать пищу – нужно раз-решить в этой столовой есть все, что дают, но дома – поститься. И это будет правильный пост!
Рабочему, который трудится физически – следует разрешить себе рыбу в обед. А на ужин – воздержаться. И это будет правильный пост.
Бабушке, у которой весь набор желудочно-кишечных заболеваний – следует пить моло-ко. И это будет правильный пост.
Просто слабому и больному человеку не нужно окончательно гробить свое здоровье. Надо есть всего понемногу без пресыщения и компенсировать самоукорением отсутствие трудов. И это тоже будет пост.
Что бы средства не заслонили цель
Все вышеперечисленные средства хороши только при четком осознании цели. Беда бу-дет, если они займут ее место. Представим себе пост ради поста, или молитву ради молит-вы… Именно так получилось у знаменитого фарисея из притчи, которую мы слышали пе-ред Постом. Он давал десятину и постился – это разве плохо? Но, утратив высшую цель этих трудов, стал служить собственному тщеславию. В итоге все труды пошли не на поль-зу, а во вред.
Итак, цель поста – увидеть себя. Не выдумать себе унизительные эпитеты: «я великая грешница!», «я сосуд всяческой нечистоты!» и т.д. Нет. Не нужно нам виртуального, меч-тательного самоосуждения.
Увидеть себя ниже всех – это означает не обругать себя последними словами, а всего лишь в малой мере увидеть истину. А истина в том, что каждый из нас действительно ху-же всех остальных, хотя бы потому, что в глубине души считает себя лучше хотя бы одно-го.
Опыт Церкви говорит о том, что видение себя ниже других, вообще видение своих не-мощей и недостатков – очень полезное делание: «Начало просвещения души и признак ее здравия заключается в том, когда ум начнет видеть свои согрешения, подобные множе-ством своим морскому песку» - пишет святой Петр Дамаскин.
Иногда этот закон духовный шокирует людей. Мы же привыкли к самоутверждению, к самовосхвалению. Привыкли настолько, что даже реклама нам шепчет: «Ведь ты этого достойна!».
Самое сложное в духовной жизни – смирение. Оно – главное в деле спасения. Только увидевший свою погибель может по настоящему принять Того, Кого мы называем Спаси-телем.
В конце Великого Поста мы встретим Христа, входящего в Иерусалим на Свою Голго-фу. Мы будем слышать Евангельские слова о том, что сделал для нас Сын Божий, о том, как Бог возлюбил каждого из нас.
Изгнав однажды беса из человека, Христос сказал: «сей же род изгоняется только мо-литвою и постом». Великий Пост – наш шанс разобраться с досаждающими нам бесами. Бесы не извне нападают: приходят из нашего неочищенного сердца, играют на струнах наших страстей.
Постом и молитвой – правильной, покаянной жизнью души и тела мы должны встре-тить Страстные дни.
игумен Игнатий (Душеин)