По роковому стечению обстоятельств заводской дом, в котором мы с мужем должны были после свадьбы получить квартиру, не был принят комиссией из-за выявленных строительных недоработок. В срочном порядке строители приступили к их устранению, а нам предложили временное жилье в готовящемся к сносу деревянном бараке.
Не зря говорят, что с милым (ой) и в шалаше рай! Молодость не пугают трудности. Мы быстренько приобрели в местном магазине две раскладушки, родители снабдили нас необходимым количеством постельного белья и кухонного инвентаря, друзья подарили нам стул с набором стульев, Алеша быстренько соорудил некое подобие платяного шкафа, и супружеская жизнь началась.
Спустя несколько дней после своего заселения, мы поняли, что барак не страдает от избытка звукоизоляции. Конечно, здесь было значительно лучше, нежели в воспетом Ильфом и Петровым общежитии студентов-химиков имени Бертольда Шварца, но голоса соседей и порой даже их отдельные фразы слышались вполне четко.
Приняв все к сведению, первое время мы с Алешей старались общаться в полголоса. Но так же, как привыкаешь к пению птиц, к шелесту ветра и шуму, проезжающих мимо окон машин, мы вскоре перестали обращать внимания на посторонние шумы за стенами, уверившись, что и на нас также никто из соседей не обращает никакого внимания.
Так уж получилось, что среди обитателей барака мы оказались единственной бездетной и непьющей семьей. Последний факт поначалу раздражал мужское население, но постепенно все привыкли к Алеше. Мужчины перестали предлагать ему стограммовые стопки, а женщины стали смотреть на меня с нескрываемой завистью.
Однако, несмотря ни на что, жили мы все дружно и весело. Вечерами, по большому широкому двору носились ребятишки. Рядом с сарайчиками, в которых хранились запасаемые на зиму дрова, в сетчатых загончиках, квохтали куры. Возле одного из них, за небольшим дворовым столиком, собирались местные доминошники. Управившись с домашними хлопотами, на лавочке у ворот присаживались уставшие за день женщины.
На специально отведенном участке двора, рядом с незатейливыми огородными грядками, трепетало развешанное на веревках белье. Единственный на весь двор пес Варламушка, грел свои старые кости на крылечке бабки Аграфены.
Дворовая идиллия нарушалась лишь в дни получек и авансов. В такие дни мужское население предавалось «разврату», оглашая воздух хмельными песнями, возбужденными выкриками, требованиями «продолжения банкета» и тому подобными разностями. Драк не было.
Уснувших "слабаков", дружно переносили в дом. Остальные, зачастую при помощи своих домочадцев, уходили на своих ногах.
Из общего режима выбивался лишь соседствующий через стенку с нами водитель местного почтового отделения. Мало того, что у него был отличный ото всех график получения зарплаты, так он еще и пытался, по словам его супруги, буйствовать. Однажды нам довелось быть очевидцами этого беззакония.
-Люди! Люди! – как-то в один из вечеров донесся до нас истошный крик соседки, - Караул! Убивают!
Переглянувшись, мы с мужем поспешили на помощь. Удивившись про себя равнодушию остальных соседей, мы взлетели на крыльцо к взывающей о помощи Зинаиде.
Каково же было наше изумление, когда, открыв дверь в комнату соседей, мы застали ее, сидящей верхом на своем тщедушном мужичонке (Валентин не отличался крепостью телосложения)! Крепко сжав губы, она неистово дубасила мужа, а он, истошно по-бабьи подвывая, извивался под сыплющимися на него мощными ударами супруги.
Мы растерянно замерли. Заметив нас, Зинаида встала, вытерла об фартук руки, подняла за шиворот «убиенного» и, отвесив ему на прощание, звонкий пендаль, объяснила:
-Решил от меня деньги утаить! У, вражина! – вновь замахиваясь на мужа, рыкнула она.
Валентин молча плескался под рукомойником. Извинившись, мы вышли. На улице бабка Аграфена посмеялась нам:
-Зинаиду спасать ходили? Ну-ну!
Раздосадованные своей доверчивостью, мы уже поднималдись на свое крыльцо, как вдруг на соседнем, с чемоданом, перевязанным толстой, похожей на трос веревкой, появился Валентин.
-Катись колбаской по Малой Спасской! – неслось ему в след.
Взвалив на плечо чемодан, мужчина понуро двинулся к воротам. Из дверей показалась Зинаида. Обмахнув ступеньку, она загребла из кармана горсть семечек и, усаживаясь, спокойно предложила:
-Будете?
Вежливо отказавшись, обалдевшие от увиденного, мы с мужем вошли в дом.
-Ты что-нибудь поняла? – спросил Алеша.
Я лишь пожала плечами. Поужинали. Посмотрев какой-то телефильм, вышли прогуляться перед сном.
Навстречу нам от ворот шли Валентин и его дородная супруга. Он держал в руках четвертинку, она, легко, словно перышко, несла его чемодан. Поравнявшись с нами чета, вежливо поздоровалась, будто мы впервые сегодня виделись, и чинно проплыла мимо, одарив нас приветливыми улыбками, запахом семечек и дешевого одеколона.
Переглянувшись, мы рассмеялись и вышли на улицу.