Неожиданно для себя открыл эту штучку и прочитал...
Хоть убейте, она мне нравится!
Читайте и наслаждайтесь!)
1 - Прекрасное начало...
- Здравствуй, Василий! – Сказал я, подходя к своему старому школьному другу.
- Андрей! Ты? Как я рад тебя видеть! – Он захлопнул переднюю, дверь своего «Лексуса» и обнял меня как в старые добрые времена.
Василий работал олигархом в своей фирме, продававшей населению воду.
Он каждый месяц снижал цену на свой продукт, чтобы любой человек мог насладиться вкусом его воды. Но злое правительство не может сдержать инфляцию, поэтому вода становится дороже, и сердце Василия разрывается от такой ситуации.
У него была мечта – зайти в магазин и платить людям деньги, что бы они могли купить и выпить его воду.
- Ах! Какой прекрасный сегодня день! – Говорил мне Василий, улыбаясь и держа меня за плечи. – У меня красивая, любящая меня жена, сын – отличник, дом полная чаша, фирма по производству и продаже воды, и, наконец, я встретил сегодня тебя, моего самого лучшего друга! Как же мы все любили тебя тогда, когда учились в школе. И как мне тебя не хватало все эти годы. Расскажи мне как ты жил, чем занимался, что делаешь сейчас? Я не смогу отпустить тебя, пока ты мне все не расскажешь!
- Ах! Василий! Как же я рад! – Успел произнести я и в этот момент легковой автомобиль ударил «Лексус» Василия в задний бампер.
Сквозь лобовое стекло Жигулей первой модели, были видны побелевшие пальцы водителя на рулевом колесе, а чуть выше, белое как снег лицо пенсионера. Мужчина вспомнил всю свою жизнь за мгновение до удара, и теперь пытался посчитать, сколько он выручит денег, продав машину, квартиру, жену, детей и внуков. «На одно колесо хватит»- подумал он и потянулся за бутылочкой уксуса, которую хранил как раз для такого случая.
Василий подбежал к открытому водительскому окну, встал на колени, сложил руки на груди и сказал:
- Отец, прости! Прости меня, я неудачно припарковал свою развалюху. И в знак примирения возьми эти деньги, найми эвакуатор и оттащи мой кар к себе в гараж, потом можешь делать с ним, что хочешь.
Он протянул водителю пятьсот долларов и встал с колен.
Мужчина выронил бутылочку с уксусом, взял протянутые деньги, сунул их в карман и снова ухватился за руль.
Через секунду появился сотрудник ДПС. С лицом, выражающим всю скорбь мира, он подошел к Василию и склонил голову.
- Ах, милый, милый, товарищ капитан. Умоляю Вас, помогите этому человеку отбуксировать мой бывший автомобиль туда, куда этот господин укажет. Возьмите, пожалуйста, две тысячи долларов и переоформите «Лексус» на него. Постарайтесь не травмировать и без того пострадавшую психику этого милого пенсионера.
- Я все сделаю, как Вы просили, - приподнял, наконец, голову доблестный сотрудник ДПС, - только денег мне не нужно, я получаю прекрасную зарплату, четыре тысячи рублей, и сам оплачу все издержки по изменению документов. Только, пожалуйста, будьте любезны, заплатите штраф в двадцать пять рублей, в любое удобное для Вас время. Квитанцию я выписывать не буду. Вы честный и благородный человек. И я честный и благородный человек. И все мы честные и благородные люди. И какой сегодня прекрасный солнечный день! Всего Вам доброго и спасибо Вам за все!
- Ах, Василий, как я рад, что мы наконец-то встретились и поговорили! Тебя, наверное, ждут дела? Прости меня, великодушно, я задерживаю тебя.
- Ни в коем случае, дорогой Андрей! Я никуда тебя не отпущу! Я прямо сейчас позвоню своей жене-красавице и скажу, что мы идем к нам в гости. И ты, пожалуйста, позвони своей жене и передай мои слова.
Мы позвонили своим женам, и они обе очень обрадовались.
P.S.
Продолжение будет, если Вы этого захотите. Автор.
2 - Начало 2...
И мы с Василием, полуобнявшись, пошли к автобусной остановке. Через несколько секунд подошел пустой автобус, мы зашли в него и сели на свободные места. Автобус сиял чистотой, в салоне пахло освежителем воздуха. К нам подошла женщина-кондуктор и, улыбаясь, сказала:
- Наш экипаж приветствует вас на борту нашего комфортабельного автобуса. Если у вас есть желание, я могу вам рассказывать, мимо каких достопримечательностей нашего города мы проезжаем в данный момент. Если же вы являетесь коренными жителями, я просто помолчу и дам вам уникальную возможность насладиться знакомыми силуэтами. Я могу вам предложить прохладительные напитки и мороженое. И, пожалуйста, не нужно платить за проезд. Вы, я вижу, милые и добрые люди. Не обижайте меня хрустом презренных купюр.
Я не удержался и всунул стодолларовую бумажку в карманчик ее фартучка. Женщина игриво улыбнулась, подошла к водителю, попросила сделать погромче стереосистему, и, взявшись за поручень, раздеваясь, танцевала для нас, пока водитель колесил по городу.
Через два круга, насладившись дивным танцем, мы вышли из автобуса на остановку перед супермаркетом.
В винном отделе Василий выбрал шесть бутылок водки, потом, немного подумав, добавил седьмую. От распиравшей меня изнутри радости встречи с милым сердцу другом, я добавил восьмую, литровую бутылку. Василий одобрительно кивнул, и мы направились за плавлеными сырками.
Предусмотрительно прихватив баночку кабачковой икры, мы вышли на залитую солнечным светом, знакомую с детства улицу.
Автобус ждал нас невдалеке. Мы, слегка позвякивая бутылками, зашли, сказали «поехали», и кондуктор танцевала нам до самого дома моего друга Василия.
Трехэтажный дом был украшен гирляндами, национальными флагами и развевающимися плакатами с надписями: «Добро пожаловать Андрей и жена его Наташа. Мы вас любим!»
Большой духовой оркестр встретил нас «Прощанием славянки». Жена Василия Татьяна вышла к нам с караваем хлеба и солью.
- Добро пожаловать в наш дом милый Андрей и жена твоя Наташа.
Я отломил кусочек хлеба, обмакнул в соль, выпил стопку водки, закусил и поцеловал в губы Татьяну.
P.S.
Продолжение будет, но у меня сейчас ночь. Простите.
3 - Продолжение...
- За наше счастливое благополучие! – Сказал свой первый тост Василий.
- За нашу незабываемую встречу! – Предложил я.
- Третий тост – за Любовь! – Поддержали нас девочки.
- На брудершафт! – Мы выпили и поцеловали друг друга в милые, одухотворенные лица.
В зал вошел мальчик.
- Милый мой сынок! Подойди к нам! Поздоровайся с дядей Андреем и его женой тетей Наташей.
- Уважаемый Андрей Васильевич! Дорогая Наталья Сергеевна! Неизвестные мне обстоятельства, не давали возможности познакомиться с вами поближе. Я бесконечно рад, что именно сегодня, мне выпала честь увидеть вас и проявить почтение и безграничную радость вам лично.
Меня зовут Александр. Я учусь в школе. Я круглый отличник. Мне одиннадцать лет и я экстерном завершаю обучение. По окончании школы я поступлю в МГИМО, поскольку там меня уже ждут.
Мальчик наклонил и поднял голову и отошел к матери.
- Милая моя мама. Я тебя прошу, нет, я тебя умоляю, не заставляй меня, пожалуйста, садится за ненавистный мне компьютер и играть на нем в «стрелялки».
- Дорогой мой Александр! Ты уже совсем взрослый и я не могу заставить тебя сделать что-то для тебя неприемлемое, но мне ужасно нравится, когда ты играешь на компьютере. Я слежу за движениями твоих пальцев, за тем как ты переживаешь поражение или победу. Пойди навстречу мне, сыграй один маленький разок.
- Милая мама, ты ставишь меня в неловкое положение. Я люблю тебя и сделаю все, что ты попросишь. Только позволь мне после этого бесполезного сидения за этой бездушной машиной, вынести мусор и сбегать за хлебом. А, после всех домашних дел я пойду, полоть грядки в нашем саду, потому, что после окончания МГИМО я хочу работать садовником, и такая практика пойдет мне на пользу.
Татьяна поцеловала сына в лобик, а мы с Василием, не удержав слез гордости и радости за наше подрастающее поколение, обнялись и выплакали первых две бутылки водки.
P.S.
Продолжение будет, но сейчас я спешу на работу. Нет мне покоя даже в выходные.
4 - Продолжение 2...
Мы вышли с Василием на балкон подышать свежим воздухом, закурили по сигарете.
«Наш» автобус стоял около обочины. Водитель, для лучшего обзора, выставил все стекла. Женщина-кондуктор висела голая на поручнях, как древесная змея на ветвях дерева. Вокруг собралась многотысячная толпа ценителей стриптиза.
Обозрев эту живописную ситуацию, Василий с дрожью в голосе, и едва сдерживая слезы, произнес:
- Как же я обожаю наш народ, который тянется к знаниям и к разным видам искусства, несмотря на инфляцию, и наступлению ВТО. Сегодня я должен, я просто обязан, осуществить свою мечту. Иначе сердце мое разорвется от любви и нереализованности.
Водитель, заметив нас выходящими из дома, сделал знак танцовщице и убавил громкость.
Женщина, виртуозно забравшись на крышу автобуса и прикрыв кокетливо двумя указательными пальцами соски, громко сказала:
- Многоуважаемая публика! На этом, наше высокоинтеллектуальное шоу не заканчивается, а слегка приостанавливается. Оглянувшись, вы сможете увидеть двух мужчин, которые приближаются к нашему транспортному средству. И наша душа приказывает нашему мозгу увезти этих милых и добрых людей, хоть на край света, если они этого захотят. Но мы вернемся, мы обязательно вернемся, что бы доставить вам эстетическое наслаждение, а себе радость творчества.
На выходе из супермаркета, покупатели, удивленные неожиданным подарком судьбы, в виде бутыля с водой, спрашивали нас, выражая жгучую заинтересованность:
- Что же нам с ней делать?
- Этой водой нужно поливать грядки, - говорил Василий, целуя каждого спросившего в щеку.
- А, мы думали пить…
- Милые глупышики! Пить нужно водку, в крайнем случае, пиво с водкой. А, этой водой нужно поливать грядки, причем не свои, а соседские. Такая вот житейская мудрость.
Сказав это, Василий снова бухнулся коленками об асфальт, поднял руки вверх и, с болью в голосе простонал:
- Простите меня люди, если сможете! Виноват я перед вами! Пока я внимал светлым мыслям докладчиков на съезде партии «Единственная в своем роде Раша», мой генеральный директор, в сговоре с секретаршей, сняли все очистительные аппараты, и продали их спасателям-водолазам. Те задолбались искать в мутной воде утонувшие автомобили, и снимать с них медные и алюминиевые детали. Я накажу его прямо завтра, отправлю его в государственную думу. Пусть ему станет стыдно среди умных, добрых и честных людей.
Я упал на колени рядом с Василием, пытаясь защитить его от возможной агрессии со стороны внимательно слушающих его беспризорных собак. Мы опять обнялись и зарыдали от душившей нас обиды и бессилия.
Через некоторое время, за которое мы успели выплакать еще по бутылке водки, рядом с нами опустился, хрустнув коленными чашечками, главный менеджер супермаркета:
- Простите милосердно, что вмешиваюсь в ваш тесный союз. Администрация нашего супермаркета, безумно рада проведенной вами своевременно рекламной акции. Но поймите нас правильно, благодаря вашим денежным вливаниям, воду всю разобрали и стали разбирать водку, которой осталось на десять минут работы. Если высокооктановый алкоголь разберут, нам придется закрыть магазин, потому, что торговать будет нечем, и мы вынуждены будем закрыть заведение раньше положенного срока. Сжальтесь над родными и близкими работников нашего магазина, которые недополучат денежное вознаграждение в полном объеме. Наш директор дарит вам ящик водки и в придачу к нему грузчика, имеющего высшее гуманитарное образование, который доставит вам этот ящик в любое место и в пути продекламирует несколько поэм собственного сочинения.
Мы посадили грузчика в наш автобус и отправились навстречу заходящему солнцу. У нас уже подобралась крепкая агитбригада.
P.S.
Они вам еще не надоели? Может их того? В расход? Жду.
5 - Продолжение 3...
- Ах, милые мальчики! Недостаточное количество недовыпитого, повергло нас в уныние, и в наших милых головках родилась оригинальная мысль, обрадовать вас сюрпризом. Нам даже не пришлось слезно просить Александра, он не дослушав, бросил тяпки и грабли, и, взяв записку для продавца, не мешкая, направился к винному магазину. Но продавщица Евдокия, заподозрив нашего милого мальчика в злоупотреблении, продала ему вместо десяти бутылок, всего пять.
- Дуся? Брошкина? – Мое сердце забилось с бешеной скоростью, обида и ярость заполнили душу, и, если бы не твердая рука Василия, я снова бы упал на колени придавленный отяжелевшей от мыслей о мщении головой.
- Умоляю, молчи…потом… - мой милый друг спас меня от опрометчивых поступков.
- Конечно, Брошкина! Представить себе не могу, что на нее нашло? Вечно спящая красавица, пробудилась и спросонья не поняла важности момента, ведь не каждый день у нас появляется такая счастливая возможность пообщаться с необычайно милыми людьми, как Андрей и его жена Наташа. И вот мы, находясь в микроступоре, пытаясь дать хоть какое-то мало-мальски оправдывающее объяснение вероломному поступку Евдокии Брошкиной, вдруг отчетливо представили себе невозможность разделения трех бутылок на четверых.
- Минуточку, - Василий напрягся.
Теперь моя очередь подставить плечо другу:
- Василий! Друг мой! Не торопись резюмировать сказанное твоей милой женой.
- Я обеспокоен невозможностью логического объяснения численного выражения единиц заполненной посуды. Ведь было две? Принесли пять? Почему три?
- Даже не буду спорить, благоверный мой муж Василий, так как сражена невообразимым объемом твоей памяти, а так же аналитическим складом ума и талантом, граничащим с гениальностью, оперировать со сверхсветовой скоростью числами, не поддающимися человеческому восприятию.
Чуть было вновь не начавшийся процесс выплакивания очередных бутылок водки прервало смущенное покашливание, доносившееся от входной двери.
- Ах, милый друг, простите нам нашу забывчивость. Пожалуйста, не откажите в любезности, и без стеснения присоединяйтесь к нашей задушевной компании. Разрешите представить – литератор, поэт, грузчик.
- Ужасно не хочется огорчать вас отказом, но адекватное восприятие действительности, данное нам в ощущениях, не позволяет мне нарушить гармоничное переплетение ваших душ и характеров скрепленное многолетней дружбой и симпатией. Не сочтите оскорблением мою просьбу и разрешите мне, предварительно откланявшись, присоединиться к моей коллеге по творчеству, поскольку талантливая женщина нуждается в кратковременных перерывах, а я буду заполнять антракты декламированием своих произведений.
Поэт наконец-то поставил на пол ящик с водкой, низко поклонился и направился к нашему автобусу заполнять паузы между акробатическими номерами бессменной танцовщицы-кондуктора. И народ, истосковавшийся по поэтике, благоговейно расступался перед человеком пообещавшим растопить лед в их сердцах и наполнить души божественными словосочетаниями, соблюдая пунктуацию и орфографию.
P.S.
Напряжение растет. Что будет дальше, знают два человека. Один из них я.
6 - Грустная часть...
Ну что ж, настало время посекретничать, нам о женщинах, женщинам о новых рецептах приготовления картофеля «в мундире».
- Вот ты мне скажи, Василий, почему так в жизни происходит? Мы их любим, лелеем, позволяем делать глупости, разрешаем тратить наши деньги, выслушиваем бред о соляриях, о наращивании и раскрашивании ногтей. О необыкновенных преимуществах новой, еще не купленной шубки, перед старой, прошлогодней. О тонкостях несоответствия оттенков новой шубки, теперь уже купленной, и зимних сапог, которые «идеально подходили» по цвету два месяца назад. Что происходит в их маленьких, милых головках, когда они внезапно «меняют масть», перекрашиваясь из приятно-светло-каштанового цвета, к которому я уже привык, в огненно-рыжий с зелеными подпалинами. О чем они пытаются сообщить нам, когда «включают магнитофонную запись», которую я уже выучил наизусть: «Ты меня не любишь! Ты меня не понимаешь! Ты меня не хочешь понять! Ты меня не слышишь! Ты меня не хочешь слышать! Ты черствый! Я уеду к маме! Все меня спрашивают, как я живу с таким крокодилом! Ты зануда! Ты козел!» И вся эта тирада, только из-за того, что я не внимательно рассмотрел новое платье, которое «колористически сочетается» с новой прической. И будь у меня другое воспитание, я бы схватил топор и погнался бы за ней по сугробам, а соседи бы толпясь за своими окнами, говорили бы, провожая нас взглядом: «Бьет – значит, любит», и, возбуждаясь увиденным, уходили бы в спальни, имитировать зачатие ребенка. А, я после слова «козел» просто забираю у нее кредитную карточку.
И снова, Василий, разительные перемены. Она надевает свое самое эротическое белье и начинает прохаживаться между мной и телевизором, пытаясь завладеть моим вниманием. После десяти-пятнадцати минут бесполезных дефиле открывается краник со слезами, и в расширенных от ужаса глазах читается душераздирающий вопрос: «За что?» Потом звучит вторая часть магнитофонной записи:
- Ты опять меня неправильно понял. Когда я назвала тебя «козликом», я представляла маленького, белого и пушистого барашка, которого очень люблю, то есть люблю я тебя, но представляю тебя маленьким барашком.
- Козел и баран – разные животные.
- Не придирайся к словам, ты ведь знаешь, как я тебя люблю.
Я, Василий, не сдаюсь, не думай. Но тогда в ход идет самое коварное женское оружие – она садится ко мне на колени и начинает рыдать как вдова на похоронах мужа.
А, у меня неадекватная реакция на женские слезы, меня смех разбирает. И что бы она не увидела, как мне можно доставить удовольствие, приходится прижимать ее к себе. Она в это время вытаскивает из моего кармана кредитку, срывает с себя белье, валит меня на пол и выступает в роли наездницы. Когда я заканчиваю, она идет в ванну и ворчит про себя: «Погоди, мерзавец, я тебе еще отомщу».
Я сам прекрасно умею готовить! Белье стирает стиральная машина! Посуду моет посудомоечная машина. В квартире убирает пылесос! И стоит мне свиснуть в форточку, моя квартира заполнится женщинами, которых мне хватит на несколько лет вперед. И еще не выросло то дерево, из которого построят забор, под которым, как мне пророчат, я подохну.
Ответь мне, Василий, почему мы такие козлы?
Но Василий не мог говорить. Он склонил свою голову мне на плечо и выплакивал очередную дозу алкоголя. Я не смог удивить его новизной истории. Все вопросы мои были риторическими.
- И я с тобой согласен, - сказал и присоединился к Василию.
7 - Часть веселая, предпоследняя...
Незаметно наступила ночь.
Перестала течь водка из наших слезных протоков.
Мы подошли к перилам балкона и вновь закурили по сигаретке.
- Ну, что ж, дружбан на веки, Андрюха. Всё есть именно так, как ты говоришь. Не убавить, не прибавить. Хотя прибавить, конечно, можно, к магнитофонной записи намбер ван – «ты жлоб», но это не существенно. А, теперь я хочу тебя немного отвлечь и развеселить.
Дусю, нашу незабвенную, я заметил, ты помнишь. Как она нас подставила – знаешь. Так вот, когда мы с тобой, в состоянии принудительной задумчивости, обходили за кабинетом кабинет в кожвендиспансере, у меня в голове созрел план отмщения. Прости, не подключил тебя. Ты пострадал меньше на два кабинета. Да, и душа у тебя тонкая и ранимая, ты бы рассмеялся в самый не подходящий момент. А, я был злее на двенадцать уколов, и поэтому пригласил Дусю к себе домой. Не вздрагивай ты, ошибок молодости я не повторил.
Мы поболтали о ерунде, так, как будто ничего не случилось, а потом я с заговорщеским видом предложил ей попробовать новый вид галлюциногенных грибов. Принес пакетик сушеных мухоморов, родители заготовили всякую летучую живность травить, и высыпал на стол. Для виду сжевал кусочек, правда, не гриба, гриб я искусно подменил жженой спичкой. Она поверила и съела весь пакетик. Вот с тех пор и пристрастилась. Скупает, где увидит мухоморы и ест. Как поест – спит. Как проснется ей, кругом кажутся зеленые змеи, пытающиеся ее то ли укусить, то ли поцеловать. А, она змей этих боится как огня. Как заснет – видит способы борьбы с этими змеями и борется. Проснется – опять змеи. Такой вот круговорот. Это еще не все, подожди смеяться.
Я когда прохожу мимо магазинчика, где она работает, смотрю в окно. Она, знаешь, прямо стоя за прилавком, спит, ей, видимо, так удобней со змеюками бороться. Я осторожненько захожу, спит, беру, что мне нужно, спит, скручиваю купюру трубочкой и засовываю ей в норку носа, спит. Выхожу и со всей силы хлопаю входной дверью и бегом к окну.
Представь картину: Дуська просыпается, а у нее из носу маленькая зеленая змейка торчит, то ли залазит, то ли вылазит.
Смех складывает нас пополам. Мы крутимся, вертимся и переваливаемся через перила балкона и падаем в огромную кучу свежевыполотой травы. «Молодец Александр, быть ему дипломатом-садовником».
Я перевернулся на спину. Вот оно небо. Вот они звезды-алмазы. Протяни руку и возьми.
Я протягиваю руку и засыпаю.
8 - Последняя...
«Что со мной? Где я? Почему не могу пошевелиться? Что это за шум?» Пытаюсь повернуть голову – от виска к виску пронзает боль, как от удара молотком. Открываю глаза. Две женщины машут тряпками, будто выгоняют мух.
- Пошли вон! Вон отсюда!
Я вижу двух мужиков, бичевато-задумчевого вида и полуголую бабенку, с размазанной по лицу ярко красной помадой, прикрываясь от тряпок, продвигаются к выходу.
«Кто это? Что им здесь нужно?»
Женщины закрыли дверь за поспешно выползшей троицей и повернулись ко мне.
«Мама, дорогая!» Это моя мать и мать моего друга Васьки. Я зажмурил глаза.
- Что, сынок? Глазки закрыл, меня не видишь, думаешь, и я тебя не вижу.
- Так, Петровна, ты тут с этими разбирайся, а я рекогносцировку проведу. - Васькина мать рванула по комнатам.
- Сашка! Ах ты, гад такой! Опять всю ночь на компике играл! Я этот компик об бошки твоим родителям разобью! Брысь отсюда! Жди меня на улице. У меня дома я с тобой поговорю!
Хлопнула входная дверь. Это Сашка, сын Васьки, выбежал из квартиры.
- Где эти бесстыжие лоханки? Вот они! Я вам что говорила? Следите, что б они не встретились! А, вы что? Пьют, суки, вместе с мужиками! Петровна, посмотри! Глаза б мои на вас не глядели! Бесстыжие вы и есть!
Ну, что? Где мой сынок? «Продавец воды»! Спит! Посмотрите на него! Отключил холодную воду в подъезде и спит! Сейчас сюда придут взволнованные жители вашего подъезда и дадут вам всем по вашим бошкам! Танька, морда ты алкашья, ты хочешь, что б твой сынок в третий раз в пятом классе остался? Ты хочешь, что б его из пятого класса прямо в армию? Да?
Васька, гад такой! Просыпайся! Иди в подвал включи людям воду, пока не чухнулись!
- Сынок, опять твои клиенты звонили. Спрашивали, где ты. Что я должна была сказать? Сказала, что в командировке. В понедельник будешь.
«Значит еще не понедельник. Хорошо».
- Петровна! Ты представь только, что эти охламоны вытворяют! Нажрутся водки и бродят по городу, выискивают щиты «Их разыскивает милиция», и на фотке их бывшей одноклассницы Дуськи Брошкиной, усы подрисовывают. Я как увидела – обхохоталась. Что вы к ней привязались? А, мильтон зубами скрежещет и фотку на новую меняет. Вы же госимущество портите! Заберут они вас!
- Они их каждый месяц забирают. У них сломается, что или перегорит, наших ловят и на пятнадцать суток. Наши за неделю все сделают, те их и выпускают. До следующей поломки.
Пытаюсь открыть рот – не получается. Шевелю рукой – не чувствую.
- Ма…да…ы…
- Что, сынок? Воды? Попить?
Закрываю глаза в знак согласия.
- На, пей.
Мать подает мне полный стакан с прозрачной жидкостью. Я приподнимаю верхнюю часть моего тела. Трудно, очень трудно. Голова упирается во что-то твердое. Стол. Мы с Васькой спали под столом.
«Где же алмазы? Я их видел».
Беру стакан, подношу к лицу. Знакомый запах!
- Ва…
Ваську два раза просить не надо, его голова тоже упирается в столешницу. Мы разделили поровну стакан водки и открыли глаза.
- Вы там долго сидеть собираетесь? Петровна! Может, сдадим их? Я своего-то, три раза сдавала. Вернется – золото. Правда, ненадолго. И этот по батиным стопам пошел. Ох, горюшко ты мое…
Мы обнялись с Васькой на прощание. Но грусть наша была светлой. Потому, что мы точно знали – в следующую пятницу мы снова встретимся в Васькином гараже, в котором стоит старый «Запорожец», выкрашенный черной краской, с надписью на заднем стекле «Лексус», и с высохшим плевком на переднем стекле. Плевок этот остался от пенсионера, которому Васька предложил забрать «Запорожец» бесплатно.
Вы меня спросите, когда же это все кончится? А, я вам отвечу – кончится это тогда, когда жизнь закончится. А, пока она не кончилась, все будет продолжаться. И любовь, и приключения, и кураж. И все, все, все, что обычно называют «наша окаянная жизнь».