Время летит быстро. Многим сейчас, наверное, уже не интересно, что там Онегин не так сказал Татьяне, из-за чего у них так трагически оборвался едва начавшийся роман. Еще Белинский писал, что критика могла бы не без основания считать «Евгения Онегина» Александра Пушкина устаревшим произведением. В наше время такие Татьяны, должно быть, совсем вымерли, их почти нет; и люди сейчас другие, и эпоха другая. В современной России тысячи авторов пишут романы, и среди этих тысяч процентов семьдесят женщины. И я уверена, что ни одна из них не сделала бы своей героиней Татьяну Ларину, равно как ни одна из них не вела бы себя на первом свидании так же глупо, как пушкинская Татьяна.
В чем-то мы ушли далеко вперед, но в чем-то и безнадежно отстали, потому что до сих пор «Евгений Онегин» остается программным произведением, и школьников до сих пор заставляют по нему писать сочинения. Я не против того, чтобы «Евгения Онегина» проходили в школе, но плохо только, что другого-то почти ничего нет, в смысле, других героев. «Онегин» остается единственным произведением русской литературы, которое каждый более-менее знает. И в нашу культуру надежно проник этот устаревший и во многом негативный образ Татьяны Лариной и подсознательно ею правит. Критика в лице того же Белинского сотворила из нее некий идеал, назвав самым возвышенным, самым благородным типом русской женщины. Петр Чайковский создал блистательную одноименную оперу, навсегда обессмертив роман Пушкина и образ Татьяны. Не знаю, что они в ней нашли, но так или иначе Татьяна Ларина сформировала определенный стереотип поведения, который до сих пор продолжает сбивать с толку умы.
Я говорю об одной Татьяне, потому что Татьяна, несмотря на то что ее образ сильно идеализирован, вполне типична для пушкинской эпохи. Пушкин взял ее из реальности, причем взял самую типичную и самую лучшую представительницу женского рода, чтобы на ее примере показать самый коварный и самый глубокий порок своего времени и своего общества. Он намеренно выбрал самую чистую, самую здоровую, самую русскую, самую сильную и самую неиспорченную натуру. Потому что если самая лучшая и самая неиспорченная ведет себя подобным образом, то что тогда взять с худших и испорченных?
Насколько Татьяна реальна и типична, настолько Онегин нереален и нетипичен. Это не представитель, а изгой общества; о нем даже трудно сказать, хороший он или плохой, сильный или слабый, потому что не с кем сравнивать. В умственном отношении он на голову выше всех, он хорошо воспитан, образован, опытен, он хороший игрок и он способен самостоятельно мыслить. О его личной свободе и независимости говорит то обстоятельство, что ему все надоело и наскучило и что он нигде не находит себе дела. Скука и пресыщенность – это первые признаки сильного духа. Однако он нереален, он чистая выдумка Пушкина, он – инструмент автора, при помощи которого Пушкин исследует свой взятый из реальности объект - Татьяну.
Онегин словно сваливается с неба. Без него Татьяна пролетела бы по жизни совершенно незаметно: в свое время вышла бы замуж за какого-нибудь Буянова или Петушкова, нарожала бы детей, состарилась и умерла, ничего незаурядного не достигнув. Да и чего достигать? Что остается женщине, которую выдают фактически поневоле, кроме как всю жизнь вздыхать о «другом, который сердцем и умом ей нравился гораздо боле?» Но вот возник он, свалившийся с неба Онегин, и перед нею встал немой вопрос судьбы: как быть? Должна ли она откликнуться на этот вызов судьбы, сойти с начертанной колеи и последовать за ним? И она откликнулась, но только душой. Дух и тело остались на месте и не последовали за душой. Она не сделала ни одного шага навстречу, и, собственно, так ничего и не поняла в нем.
А мы понимаем, кто такой Онегин? Ну, общепринятая точка зрения гласит, что Онегин это порождение светского общества того времени. Какая ерунда! Если бы общество штамповало таких Онегиных, было бы слишком хорошо! Увы, Пушкин не нашел в обществе порожденных Онегиных, потому что их там не было. Онегин – это чистая, хотя вполне правдоподобная, выдумка Пушкина. Он сконструировал Онегина из самого себя. А о самом Пушкине-то мы хорошо знаем, что он вырос вопреки обществу, что он был одинок в этом обществе, как никто. К моменту завершения романа, когда Пушкин постепенно превращался из поэта-революционера в поэта-творца, в царя поэзии, у него даже не осталось старых друзей из революционеров. Хотя Пушкин и называет Онегина своим другом или приятелем, но слово «друг» нельзя понимать здесь буквально. «Друг» – это половина Пушкина, та его часть, которая получилась бы из него, если бы из Пушкина вычеркнули поэта. Онегин, это ясно, не поэт, хотя еще и мог бы им стать. Словом, Онегин - это Пушкин минус поэт. Другая же часть Пушкина, собственно поэт - это Ленский. Ленский – это Пушкин минус Онегин. Таким образом, в своем романе Пушкин разложил себя на две части. Онегин – это личность поэта с присущей ей пушкинской зрелостью («Страстей игру мы знали оба; томила жизнь обоих нас»), но этой личности еще предстоит чем-то стать, предстоит пройти определенное развитие, чтобы под конец жизни в результате этого развития достигнуть ранга поэта-творца, или царя, что одно и то же. А Ленский это характерный тип поэтической души, простодушной, возвышенной, пламенной, но не знающей жизни, лишенной зрелого «я».
Выражаясь сухо, по научному, Ленский – это просто интеллектуал. Онегин же больше, чем просто интеллектуал, он самосознающая личность. Настоящий творец (а Ленский не настоящий, у него всего лишь немецкая ученость, он всего лишь умный, начитанный стихоплет) может вырасти только из такой волевой зрелой самосознающей личности, из Онегина. Нужно только чтобы Онегин нашел себе избранницу и вместе с ней прошел определенные стадии развития, о которых будет сказано ниже. Размышляя в своих ссылках о судьбах России, Пушкин хорошо себе представлял эти стадии. Особенно после 25-го года он все отчетливей понимает, что для свержения самодержавия нужно не восстание, не революция, а Человек, который подменит собой существующую систему. Но этот человек должен быть достаточно свежим, он должен быть определенным образом воспитанным, он должен сначала пройти через определенный жизненный опыт, и Пушкин отлично видел, что таких людей в России еще нет. Вот он и создал Онегина, человека с великой перспективой, но взятого лишь на самом подступе к своему восхождению.
И вот такой человек, с огромным неведомым ему самому потенциалом, ждущий какого-то особого опыта, какого-то особого развития, которого никто до него в России не проходил, сваливается в лице Онегина на голову Татьяны. Сами понимаете, чего тут можно ждать! Какая-то далекая перспектива, маячащая над образом Онегина, - теперь о ней можно спокойно забыть! Она нужна была лишь для конструкции образа, но не для развития сюжета. Пушкина теперь интересует только любовная интрига, которая естественно начинает развиваться, едва фигура Татьяны сталкивается с фигурой Онегина. Татьяне, которая, что называется, была ни сном ни духом, удается сердцем что-то почувствовать в Онегине и она влюбляется. Прочитав ее письмо, Онегин, в свою очередь, понимает, что из всех многих-многих она, наверное, та единственная, которая нужна ему на его пути. И то, что он меньше всего чаял найти свою судьбу в этой деревенской семнадцатилетней девушке, еще больше усиливает его предположение. Ему нужна спутница, он хочет найти ее любой ценой. Словом, оба почувствовали вызов судьбы и сделали свой первый шаг навстречу друг другу.
Вроде бы неплохое начало. А дальше вдруг начинаются чудеса. Дальше начинается трагедия под названием «А счастье было так возможно!», которая последовательно проходит три стадии сообразно числу встреч Татьяны с Онегиным. Читатель ждет, что вот-вот, ну, наконец-то – и снова в очередной раз все срывается. Словно какая-то беда, какой-то рок тяготит их отношения. Но на самом деле никаких чудес нет, просто Пушкин сделал открытие, что пока русская женщина находится в состоянии Татьяны Лариной онегинской перспективе не суждено сбыться. Остановимся подробнее на этих трех встречах: в доме Лариных, в доме Онегина, в Москве.
Итак, встреча первая. В доме Лариных.
Получив знаменитое любовное письмо Татьяны к Онегину, наш герой произносит во время их встречи в саду речь (хочется сказать, обвинительную речь), которую во всех учебниках назвали отповедью Татьяне. Сам Пушкин назвал это проповедью и еще язвительно добавил от себя:
Вы согласитесь, мой читатель,
Что очень мило поступил
С печальной Таней наш приятель;
Не в первый раз он тут явил
Души прямое благородство
Мы не раз встретим на страницах романа, что Пушкин зло подшучивает над Онегиным, и на фоне этой иронии нам бывает непросто заметить, что Таня, например, почему-то была печальна. Почему она изначально не была рада ему!? Иронизируя, Пушкин создает впечатление, что Онегин будто бы во всем не прав. Однако, это всего лишь авторская провокация! Пушкин - великий провокатор! Он все время подсказывает читателю думать не то, что в данном месте пьесы следовало бы думать. Едва у читателя возникает легкое недоумение или подозрение, как Пушкин тотчас рассеивает его, переводя повествование в другое русло. Потому что он исходит из расчета, что у читателя есть своя голова на плечах, и не принимает во внимание, что произведение будут мусолить за партой пятнадцатилетние подростки, которым что положат в рот, то они и съедят. В первую очередь оно адресовано к представительницам прекрасной половину общества, которые должны представить себя на месте Татьяны: «А что ТЫ ответила бы на этот выпад Онегина?»
В чем собственно заключается «отповедь» Онегина? Он описал Татьяне в двух словах «прелести» семейной жизни:
Что может быть на свете хуже
Семьи, где бедная жена
Грустит о недостойном муже,
И днем и вечером одна;
Где скучный муж, ей цену зная
(Судьбу, однако ж, проклиная),
Всегда нахмурен, молчалив,
Сердит и холодно-ревнив!
Таков я. И того ль искали
Вы чистой пламенной душой,
Когда с такою простотой,
С таким умом ко мне писали?
Ужели жребий вам такой
Назначен строгою судьбой?
Помилуйте, где здесь отповедь? Онегин просто разговаривает с Татьяной, он высказывает ей некое мнение, ему по всей видимости интересно с ней, и у него нет никакого желания ее обидеть. Имеет же он право поинтересоваться ее воззрением на брак, что она думает о роли мужа и жены! К тому же он должен сказать ей пару слов о себе, объяснить ей, что я Онегин, что я не признаю пошлый светский брак и т.д, потому что у меня, сами понимаете, перспектива! Разве ты думала об этом, когда писала свое любовное письмо? Да вообще, видишь ли ты, что я не такой, как все!
Онегин не играет, не увиливает, он говорит совершенно прямо и открыто о себе, говорит то, что ему необходимо сказать в самую первую очередь. И в конце концов, соблюдя все тонкости жанра, он не пренебрегает ответным признанием
Я вас люблю любовью брата
И, может быть, еще нежней.
И заметьте: он задает ей вполне внятные вопросы: «Того ли вы искали? Ужели жребий вам такой назначен строгою судьбой?» И что она отвечает? А ничего. Вообще ничего. Хотя, казалось бы, так просто ответить: «Да, именно того искала! Не такой нам назначен жребий, у нас будет не так, как ты говоришь. Мне тоже не нужны эти свадьбы и браки. Я твоя и пойду за тобой, куда угодно». Вот и все. Почему же она ничего не сказала? Что мог подумать Онегин, увидев ее молчание, кроме как: «Сменит не раз младая дева мечтами легкие мечты». Не его это. Выходит, именно о том она и мечтала, о чем он ей сейчас говорил. Поэтому ей нечего возразить. Просто девочка хотела, чтобы у нее было с Онегиным так же, как у Ленского с Ольгой! Поэтому и молчит. Но если бы только поэтому!
Посмотрите дальше, чем кончился их первый «разговор»:
Так проповедовал Евгений.
Сквозь слез не видя ничего,
Едва дыша, без возражений,
Татьяна слушала его.
Он подал руку ей. Печально
(Как говорится, машинально)
Татьяна молча оперлась…
И все! Возможно ли себе такое представить! Человек ей высказал, совершенно свободно, как равному, как другу, все, что он думает, готовясь, может быть, со страхом к любому ответу, к любым неожиданным последствия своего неловкого выступления – одного только не предвидел, что разговор так тривиально закончится, что она вообще ничего не ответит, а будет только плакать! Почему она плакала? От большой любви? Это что – так принято, что если любишь, то надо плакать? Такую дикость, такую глупость трудно сегодня себе представить. Создается впечатление, что перед нами женщина, еще не освободившаяся из добродетельных сетей домостроя, которая твердо усвоила, что на каждую нотацию, на каждый вопрос мужчины она должна отвечать слезами и завыванием. Это просто карикатура, это просто пародия, которую Пушкин нарисовал на отношения мужчины и женщины того времени!
Слегка подтрунив над Онегиным, Пушкин ловко уходит от ответа на вопрос, кто виноват в том недоразумении, которым закончилось свидание, в сторону, в лирические отступления. Нам остается лишь догадываться … «Неужели сама Татьяна? – спросим мы. - Но автор посвятил ей столько прекрасных строф! Читая, мы чуть сами не влюбились в нее… Неужели он издевается над ней?» Да, именно так! В лице Татьяны он тонко издевается над женщинами своего окружения. А вы, сударыни, разве не таковы? Разве вам не надо предлагать каждый раз носовой платок, когда собираешься сказать что-то по существу? Да-да, не отпирайтесь, милые барышни, вы так воспитаны, от этого никуда не денешься.
Однако интересно, каким образом и от кого эта выросшая в этой природной глуши и умеющая так здорово излагать на бумаге свои чувства красавица успела набраться этого дурного воспитания? Пушкин не говорит прямо. Но через пару страниц лирических отступлений он рисует теперь идиллическую картину ухаживания Ленского за Ольгой. И нам вместе с Онегиным становится ясно, кто виноват. То самый стихоплет Ленский, который всю поэзию решил перенести в ольгин альбом! «И дрожь и злость меня берет», - чуть раньше говорит Пушкин. Вот он, преступник! Нашли! Вот кто успел испортить Татьяну!
Онегин совершенно всерьез воспринял, что Ленский его ограбил. Это единственная причина последующей дуэли, что по мнению Онегина Ленский отнял у него Татьяну, он сделал ее такой же, как все, он внушил ей ложный идеал. Но с Ленским-то Онегин справится! Пушкин нигде не говорит прямо о состоянии души Онегина, но косвенно, через знаменитый татьянин сон, мы вместе с Татьяной можем догадаться, что в ней творится. Помните, как в конце сна
МОЕ! – сказал Евгений грозно,
И шайка вся сокрылась вдруг;
…
Онегин тихо увлекает
Татьяну в угол и слагает
Ее на шаткую скамью
И клонит голову свою
К ней на плечо; вдруг Ольга входит,
За нею Ленский; свет блеснул;
…
Спор громче, громче; вдруг Евгений
Хватает длинный нож, и вмиг
Повержен Ленский; страшно тени
Сгустились; нестерпимый крик
Раздался… хижина шатнулась…
И Таня в ужасе проснулась…
В этом сне передано состояние души Онегина. Реплика «МОЕ!» означает – Онегин осознал, что Татьяна это его судьба. Он готов бороться за нее, несмотря на то, что Татьяна сильно смущена и уже не знает, что хочет. Шайка – это прежнее отношение Онегина к Татьяне, выраженное в его монологе при встречи в саду. А нож, который пускается в действие, это его мысль о том, что виноват Ленский или тот тип светского ухаживания и отношения к женщине, от которого он с этого момента открещивается. Как мы видим Онегин не сидел в бездействии все это время. В его душе целый переворот, целая буря. Любит ли он Татьяну? Конечно. Только это не влюбленность, как в первый момент у Татьяны, это любовь. Она не выражается в пылких признаниях, она сокрыта глубоко внутри, но она действует, и действует очень сильно, аж хижина шатается. И, конечно, решительности у Онегина теперь столько, что он действительно может убить Ленского, как соперника, который «МОЕ» дерзнул сделать своим.
Что должна была увидеть и предпринять Татьяна после этого сна? Она должна была пережить, что есть только она и он. Она тоже должна была пережить, что Онегин это ее, Татьяны, судьба, что принц постучался к тебе, и она должна была ясно увидеть, что Онегин это не Ленский, что он совсем другой, и сделать шаг навстречу Онегину при их очередной встрече, теперь уже на именинах Татьяны. То есть, хотя бы сделать ему какой-то знак, что она все поняла, что она принимает Онегина таким, какой он есть, хотя бы дружески кивнуть ему, если не дадут сказать слова наедине… И вслед за этим блистательная развязка романа и пир на весь мир!
Однако Бог, гений Пушкина и Онегин опять позорно ошиблись в этой тонкой мечтательной натуре. Я не представляю, как можно было после такого грандиозного сна не увидеть такой очевидной простой и глубокой связи своей души с душой приснившегося человека. Но оказывается, порядочная барышня должна больше доверять не себе, не тому, что тебе подсказывает сердце, а толкователю снов Мартыну Задеке. Вот этого-то ни гений, ни Бог не учли!
Ее тревожит сновиденье.
Не зная, как его понять,
Мечтанья страшного значенье
Татьяна хочет отыскать.
Татьяна в оглавленье кратком
Находит азбучным порядком
Слова: бор, буря, ведьма, ель,
Еж, мрак, мосток, медведь, метель,
И прочая. Ее сомнений
Мартын Задека не решит;
Но сон зловещий ей сулит
Печальных много приключений.
Дней несколько она потом
Все беспокоилась о том.
Ну, раз толкователь не помог, то хрен с ним! Можно вообще не толковать. Выходит наша прекрасная героиня не только безобразно воспитана, но и к тому же суеверная дурочка. Опять, в который раз она ничего не поняла, просидела несколько дней в полной прострации, если не в страхе, а явление Евгения на ее именины стало для нее полной неожиданностью. Хотя по идее, если она любит его, как писала в письме, то должна ждать, ждать, ждать его каждую минуту, каждый миг, всю жизнь! Разве не так? Так, скажите мне: любит она его или нет?
На именинах начинается уже настоящая комедия. Чего стоит одно короткое выражение «уста жуют»! Полный идиотизм! Вы когда-нибудь жевали устами? И здесь Пушкин уже начинает открыто издеваться над Татьяной:
Она темнеющих очей
Не подымает: пышет бурно
В ней страстный жар, ей душно, дурно;
Она приветствий двух друзей
Не слышит, слезы из очей
Хотят уж капать; уж готова
Бедняжка в обморок упасть;
Но воля и рассудка власть
Превозмогли. Она два слова
Сквозь зубы молвила тишком
И усидела за столом.
Опять та же история: от большой и сильной любви у нее и дурнота, и слезы, и чуть ли не обморок. И если бы сюда не вклинились странные абсурдные слова и выражения типа «В ней страстный жар», «Но воля и рассудка власть превозмогли», то можно было бы подумать, что бедняжка и в самом деле тяжело страдает. Господи, неужели и про нас какой-нибудь Пушкин напишет такое! Тот, который Александр Сергеевич, хотя бы часть татьяниного позора перегрузил на плечи Онегина.
Траги-нервических явлений,
Девичих обмороков, слез
Давно терпеть не мог Евгений:
Довольно он их перенес.
Чудак, попав на пир огромный,
Уж был сердит.
Да, никакого знака Татьяна ему не дала. Даже глаз боялась поднять. И почему? Может, трудно было от собственной тупости? Татьяниного геройства хватило лишь на то, чтобы усидеть за столом! Жаль, что Онегин этого никак не оценил! А может, все-таки оценил? Ведь мы же читаем дальше, когда начались поздравления:
Когда же дело до Евгенья
Дошло, то девы томный вид,
Ее смущение, усталость
В его душе родили жалость:
Он молча поклонился ей,
Но как-то взор его очей
Был чудно нежен. Оттого ли
Что он и вправду тронут был,
Иль он, кокетствуя, шалил,
Невольно ль, иль из доброй воли,
Но взор сей нежность изъявил:
Он сердце Тани оживил.
Вот как! Ему, несмотря на злость и раздраженность нетрудно было на нее нежно посмотреть, а вот ей почему-то было трудно хотя бы улыбнуться ему. Правда, Пушкин не говорит, что она даже не улыбнулась, потому что боится нарваться на упреки читающих дам. Так что нам самим приходится догадываться, что в действительности она ни малейшим движением не выразила своего расположения к нему. Но что же это такое? Как же это назвать? Если бы она дулась на него, то еще понятно. Но сказано же «сердце Тани оживил». Неужели другому надо постоянно догадываться, что там у тебя в сердце! Ох, как тяжело Евгению из болота тащить бегемота!
Нежно смотрит на нее он потому, что знает, что она тут ни при чем, что виноват другой. Онегин таким образом дает ей знак, что он по-прежнему на ее стороне. А тому, Ленскому, он сейчас устроит! Вот таки сбываются наши сны! Татьяне снился сон, где Онегин поражает ножом Ленского. Он снился ей для того, чтобы она знала, что то, что ей снится, она еще может предотвратить, если вмешается своей волей, если хотя бы изменит настрой своих мыслей. Но она не соизволила ни разгадать сон, ни просто от души что-нибудь сделать тому человеку, который должен убить. Ничего не поделаешь, дура есть дура! Сны сняться не просто так. Они указывают на состояние души, которое, если его не изменить, приводит нас к трагическому исходу. Наше бездействие приводит нас к тому, что приснившаяся трагедия превращается в реальность. И теперь скажите, кто на самом деле убил Ленского? Онегин?