Фэн-шуй по-русски

 

Ленка появилась внезапно.
Целый год я пыталась её поймать, но она носилась где-то, словно тайфун. На этот раз свалилась, как снег на голову, и сразу помчалась по моей квартире, то замирая в стойке как охотничья борзая, то поворачиваясь во все стороны.

Я маячила у неё за спиной, изредка восклицая:
- Лен, с тобой всё в порядке?
Наконец, она успокоилась, приземлилась на диван и вынесла вердикт:
- Квартиру продаешь немедленно.
- ?!

Видно на лице у меня был такой натюрморт чувств, что она расхохоталась. А потом вполне серьёзно изрекла:
- Жить в этой квартире нельзя. Однозначно. То есть тебе – нельзя, а кому-то будет в самый раз.
- Да с чего ты это взяла? Сама знаешь, что последние три года я только на это гнездо и работаю.
- Ну, и результат? Появился принц? Взял на себя твои заботы? Или ты наследство получила? Или зарплата у тебя десять тысяч долларов?

- Нет… Но и плохого ничего не произошло. Только что-то со здоровьем не то, но я думаю – отдохнуть надо, и всё пройдет.
- Вот видишь! Я как раз подумала, что выглядишь ты неважно. Плохой фэн-шуй, одним словом!

- Что-что?
- Совсем серая... Уж об этом каждый нормальный человек в наше время знает.
- Значит, я ненормальная, такие штучки вовсе меня не задевают. Ещё скажи, что инопланетяне на меня охотятся, потрясённые уровнем моего интеллекта.
- Да уровень твой уже… ниже среднего. Если уж про фэн-шуй ничего не знаешь.
- Всё. Терпение мое кончилось. Или немедленно мне рассказываешь, или дай мне спокойно дожить в этой квартире и умереть.

- Ага! Вот у тебя мысли в каком направлении! И умрёшь, если меня не послушаешь!
Во-первых, денег тебе не видать никогда! Потому что в этой зоне у тебя унитаз! Во-вторых, зоны брака нет вообще! Этот кусок вырезан, и ушел в общий холл между двумя квартирами. Не светит тебе ничего. Напротив окна – угол дома, это и есть отравленная стрела ша, и она тебя добьет, это точно. Не говорю уже о куче других мелочей. Исправить их в принципе можно, но вот пятиэтажку напротив придётся ликвидировать.
- То есть? Взорвать что ли?
- Ну, ты экстремалка! Квартиру продать. И никаких возражений! Прямо сейчас едем к риелтору. Есть у меня совершенно надёжный мужик, он подберёт варианты. А что касается нового твоего обиталища, это я беру на себя.

Нечего и говорить, что закрутился такой водоворот, который целый месяц затягивал меня всё глубже в воронку страстей, именуемых "смена квартиры". Иногда по вечерам я забиралась с ногами на уютный диванчик и с тоской смотрела на любовно выбранные испанские обои нежно-персикового цвета, на свой стеллаж с коллекцией слоников, и тяжко вздыхала.

А если вспомнить о замене труб, сантехнике, укладке плитки… Можно понять моё состояние. Но Ленка была непреклонна. Уж если она что вбила себе в голову, спорить с ней – против ветра плевать, то есть – себе дороже. Поскольку всю жизнь наши отношения складывались так, что она играла первую скрипку, а я шла на поводу, отдавая инициативу в её руки, то менять «лошадей на переправе», на пороге тридцатилетия, не представлялось возможным. А если вспомнить, сколько раз она меня спасала из ситуаций совершенно аховых… В общем, я плыла по течению. А что ещё оставалось делать? С торнадо не спорят.

Лена пересмотрела почти двадцать вариантов. То её не устраивал «белый тигр», то «чёрная черепаха» смотрела не в том направлении, что уж говорить о «драконе», который никак не мог вписаться в ту схему, которая была у нее начертана в отношении моей будущей жизни.

Наконец, поздно вечером, как сейчас помню – 13 января, (подруга так жала на звонок, что все соседи вышли и уже произносили спичи по поводу «старого нового года», и приглашали друг друга в гости, столпившись на лестничной площадке), я открыла дверь, замотавшись в банное полотенце. Ленка извлекла меня из ванны. Была у неё такая потрясающая способность: появляться в самое неподходящее время. Причём, последний раз, застав меня в самом апогее очередной страсти, можно сказать – в пиковой ситуации, она ничтоже сумняшеся, заявила, что «этот мачо – герой не твоего романа». Так я осталась и без героя, и без романа.

Так вот, размотав мое полотенце, она заставила меня в течение пяти минут привести себя в рабочий вид. Это не удавалось никому и никогда, поскольку выход «в свет», даже если это касалось выноса мусорного ведра, всегда для меня был неким действом, которое требовало соответствующего макияжа, экипировки и настроения. Короче говоря, напоминала я то ли заполошную журналистку, то ли главу правительства после переворота. Что-то среднее.

Ленка была в экстазе. В машине она без конца чирикала что-то о «великолепном сочетании феникса и дракона», а я была такой злющей, что щипала себя за левую руку, чтобы только не сказать ей что-нибудь такое…

Понимала, что человек для меня старается. Машина остановилась у весьма обшарпанного дома, по виду – начала девятнадцатого века. О парадном – слов нет, как будто сто поколений кошек выводили здесь свое потомство. Этаж был третий, звонков на панели – пять, стало быть, квартира – коммунальная. В общем – «дежа вю» в полном раскладе. Я смотрела на Ленку во все глаза, дар речи отшибло напрочь.

Она нажала среднюю кнопочку, и дверь открыла бабушка, идеальное воплощение определения – «божий одуванчик». Но улыбка у неё была такой, что у меня мгновенно улетучился мой «настрой тореро», и я потекла сладкой патокой по бесконечному коридору. Ленка жестом английского дворецкого распахнула последнюю дверь, и перед глазами возникла квадратная комната с высоченными лепными потолками и светлым окном. Я уже поняла, что именно это пристанище моя Елена Прекрасная выбрала для меня.

Я глянула на нее и прошипела:
- Лучше я умру. Сейчас и немедленно.
- Молчи! Это идеал! Воплощение мечты!
- Чьей мечты?! Твоей? Вот и живи здесь сама!
- Да я… Всё ради тебя!

На глазах Ленки появились самые настоящие слезинки. Такое я видела последний раз, когда ей было десять лет и она на спор с Федькой из 4 «Б» прыгнула с крыши сарая. Сломала ногу в двух местах, но вышла победительницей. Как всегда. Честно сказать, за всю жизнь не было момента, чтобы её совет завёл меня в тупик. Интуиция у Ленки – стопроцентная, но это исключительно, если дело касалось меня. Жаль, что у меня такие способности напрочь отсутствовали. Я склонна была увлекаться людьми и событиями настолько, что шлагбаум в виде Лены мне просто необходим. Правда, опускался он часто в самый неподходящий момент, да ещё и в области головы чаще всего…

Но теперь я держалась из всех сил. Из моей обустроенной в поте лица квартирки в этот гадюшник? Даже лепные потолки прошлого века ничуть не вдохновляли. И тут Ленка пошла ва-банк. Достала из сумки чек и помахала у меня перед носом:
- Квартира твоя продана. Сегодня.

Очнулась я от того, что бабуля маячила надо мной с антикварным веером, а Ленка поливала из чайника водой, тёплой до отвращения. Она бессвязно бормотала:
- Лека, миленькая моя, очнись…
Кстати, Лекой она называла меня только в школе, перейдя потом исключительно на Валерию. «Чтобы ты не расслаблялась», - так это объяснила. Хотя как замена имен меняла ситуацию, я не поняла. Впрочем, у Ленки всегда было свое видение и свои «закидоны». Теперь вот фэн-шуй какой-то.
- Фэн- шуй…-,
тихо простонала я. А Ленка запричитала:
- Лека, если тебе так плохо, отменим всё, гори оно синим пламенем…

И тут вдруг я поняла, что мне хорошо. Так хорошо, как бывало только в детстве. Когда я просыпалась в своей комнате, сквозь жёлтые занавески светило солнце, разбрасывая весёлых зайцев по стенам, а впереди маячил длинный – длинный день.

Через час мы сидели за столом в комнате у Элеоноры Дмитриевны, пили чай с какой-то дивной травкой. Мое чувство «полёта души» не проходило. Я не хотела никуда уходить. А пока слушала рассказ Элеоноры об этой квартире. Оказывается, собрались под одной крышей люди отнюдь не случайные. Хозяин – Виктор Никитич после войны остался один в этих апартаментах. Сыновья погибли, жена умерла. Тогда он стал приглашать к себе тех, кто оказывался ему по душе.

- Сколько замечательных людей вышло из этих стен! Одни сменяют других, только мы с Виктором Никитичем здесь – реликты. Сейчас в крайней комнате – Катенька. Она работала санитаркой в больнице, жила там в каморке, где хранился инвентарь. А Виктор Никитич позвал ее к себе. Закончила мединститут, вышла замуж. Сейчас в Сиднее, муж там на стажировке. В следующей комнате живёт капитан дальнего плавания Матвеич. Бывает здесь редко, но у нас есть традиция: когда бы ни приехал, вместе встречаем Новый год. В сентябре, в июле – разницы нет. Он хранит у себя на судне в морозильной камере ёлочку. Наряжаем её, загадываем желания, кладём подарки. Самые экзотические и невероятные привозит, конечно, Матвеич.

Дальше по коридору – Сергей. Талантливейший химик-фармацевт, работает над изобретением лекарства для больных диабетом. Бывает дома только по ночам. А сейчас у нас вообще – тишина. Виктор Никитич в больнице. Плохо ему. Нужна операция, в Германии. Поэтому и решили продать одну комнату. Она всегда была общей, «залой», как говорил Виктор Никитич. Мы собирались там по вечерам, отмечали праздники. Так что, Валерия, решение за вами. Леночка нам рассказала – в общих чертах, конечно, что вы ищете квартиру. Но у нас – одна комната, устроит ли это?
- Устроит! Ещё как!

Лена чуть со стула не свалилась. А потом принялась меня тискать в объятьях:
- Умница моя! Лека! Слов нет…

Слов не было и у меня. Но так уж получилось. Что и говорить о том, как изменилась моя жизнь. Фармацевт Сергей оказался именно тем «принцем», которого мне пророчила Лена. Виктору Никитичу сделали операцию. Прибыл Матвеич, мы нарядили ёлку в первых числах ноября. При общем сборе я и Сергей объявили о том, что будет свадьба, а через месяц мы уезжаем в Америку на три года, потому что Сергей подписал контракт с одной из ведущих фирм.

Лена была в этот раз с нами. Оглядев стол, она подмигнула мне и шепнула на ухо:
-Хороший фэн-шуй…